Страсть за гранью приличий

ПРОЛОГ

Мои дорогие, свершилось! 🤫 Роман, которого вы так долго ждали, наконец-то здесь! Готовы погрузиться во вторую часть истории? ✨ Затаите дыхание и… читайте! Мне не терпится узнать вашу реакцию, ваши мысли после каждой главы. Ваши комментарии и поддержка – это лучшее вдохновение для меня! Пишите, делитесь, не стесняйтесь! ✍️ Именно вы делаете эту историю живой!

Чем безупречней человек снаружи, тем больше демонов у него внутри.

Зигмунд Фрейд

Гроза за окном внезапно будет меня. Яркие раскаты молнии, подобно дьявольским языкам расчерчивают небо на части. Я затыкаю уши, чтобы не слышать их. Закрываю ладонями, спрыгиваю с кровати. В панике бегу по темному коридору, где тени кажутся живыми, а каждый шорох напоминает о том, что я один. Бегу по темному коридору в комнату Софии. Вот та самая дверь. Ее дверь. Начинаю колотить в нее кулаками, надеясь, что она откроется. Зову сестру по имени, прошу впустить меня, но все бессмысленно. Её больше нет, и эта чёртова дверь навсегда останется закрытой.

Очередной громкий рык за окном, заставляет меня вжаться в стену всем телом. Теперь я закрываю не только уши, но и глаза. Кричу:

— Мама!

Бегу со всех ног в спальню родителей, надеясь там найти спасение и спрятаться от бури. Несколько шагов и вот их комната. Тяну ручку на себя и в ужасе замираю на пороге.

Та, что называет меня сыном, с разведенными ногами, лежит на кровати. Издавая тошнотворные звуки удовольствия, принимает в себя одного из охранников отца. Мужчина с остервенением имеет ее, а она, с наслаждением извиваясь под ним всем телом.

Если бы не эта чертовая гроза, они бы вряд ли бы меня заметили. Но нет, и очередная вспышка света за окном озаряет все пространство, выдавая меня.

— Макс? - в ужасе произносят ее губы и пара замирает.

Мать тянет ко мне руку, но даже на расстоянии я чувствую запах другого мужчины исходящий от нее. Он смешался с ее собственным и теперь кажется, что им провоняло все вокруг. Она, мебель, комната … Он проник в каждый уголок, протиснулся в каждую чертову щель этого дома. И даже сейчас, я чувствую его на себе.

Не могу. Не могу больше на это смотреть. Мне больно, мне безумно больно. В порыве сбежать, делаю шаг назад. Но внезапно оступаюсь, теряя устойчивую опору под ногами, начинаю падать куда-то вниз.

Свет все дальше и дальше отдаляется от меня. Я тяну к нему руки, пытаясь ухватиться за него, но не могу. Мрак: осязаемый и до одури страшный, подобно липкой смоле покрывает мое тело, источая зловонный запах.

Я кричу в пустоту, но никто не слышит меня. Хватаюсь руками за невидимые выступы, пытаясь выбраться наружу. Но не могу. И снова кричу. Кричу что есть силы, надрывая связки. Но мои крики поглощает тишина. Пугающая тишина, заполнившая собой все окружающее пространство.

Но разве такое может быть?

Прислушиваюсь к стуку собственного сердца, но не слышу его. В панике открываю рот, но из него больше не доносится ни звука. Ничего не слышу, не вижу, а теперь и не могу говорить. За секунды мной овладевает паника. В порыве отчаяния хватаюсь за горло, понимаю, что задыхаюсь.

Мне больно. Мне безумно больно. Чувствую себя беспомощным в этой мертвецкой тишине, пересекающей на корню все мои попытки выжить и выбраться к свету.

Но почему?

Почему я не могу дотянуться к свету?

Неужели он мертв… как и я? …

ГЛАВА 1. САША

Очередной день и новое место работы обещают для меня новый этап в жизни. Стою на ступенях известного столичного журнала и даже не сомневаюсь, что завтра буду в нем работать. Ради этого дня и этого места, я несколько лет работала как проклятая. Без сна и отдыха. Желая заполучить то, чего была лишена по праву из-за своей же слабости.

Открыв сумочку, достаю из внутреннего кармана овальную пудреницу, чтобы в последний раз оценить свой внешний вид перед собеседованием. По ту сторону зеркальной поверхности на меня смотрит уверенная в себе особа. Она явно не боится трудностей.

Раньше боялась, сейчас нет. Той вечно напуганной жизнью Саши Громовой уже давно нет. Ее место заняла новая, решительная и уверенная в себе девушка. Та, которая не боится в этом порочном мире практически никого и ничто. За исключением одного человека, который однажды с легкостью разрушил все, что было дорого ей. Вывернул наизнанку и заставил посмотреть правде в глаза. Любви нет. Есть лож и лицемерие. Подлость и предательства. Есть боль и разочарование. Да, все что угодно, но только не любовь.

Я ненавижу Макса Арского, всем сердцем. Если жизнь предоставит мне шанс, снова с ним встретится, я обязательно отплачу ему сполна. За всю ту боль, что он причинил мне однажды. Разрушив мой идеальный мир.

Собирать себя по осколкам сложно. Больно. На это ушли годы, но теперь в отражение на меня смотрит не напуганная мышь, а та, кем я являюсь сейчас. Уверенная и стойкая к трудностям Александра Громова. Непоколебимая в своих решениях, идущая до конца наперекор всем. Вот уже несколько лет живущая по советам разума, но никак сердца. Разум не обманет, в отличие от него. Прежде чем сделать что-то, отныне я все взвешивала до и после, чтобы в конечном итоге получить свободу жить и делать то, чего ранее не могла.

Внутренний зажим из скромности всегда отодвигал меня от заветной цели. Так было с учебой и Власовым. Несмотря на отличные знания в сфере журналистики, я работала в библиотеке. Несмотря на отношения с «идеальным» парнем, я комплексовала и была неуверенной в себе. Возможно, именно это и стало тем самым рычагом, из-за которого Илья изменил свой полюс притяжения.

Хотя нет. Это был не он. …

Во всем виноват только Арский. Именно он забрал у меня все то, что было дорого мне. Именно с его легкой руки я была растоптана и уничтожена. Именно из-за него мне не хотелось жить. Именно перед ним мне придется расплатиться за все его труды. Сполна …

Сижу в приемной, искоса поглядывая на часы. Встреча была назначена на полдесятого, сейчас уже начало одиннадцатого. По-видимому, мой новый начальник не отличается особой пунктуальностью, в отличие от старого. Если так подумать, то для человека, работающего в подобном месте это весьма отвратительная черта характера.

Уныло скольжу взглядом по стеклянным панелям, которыми был заставлен весь этаж, пока не натыкаюсь глазами на молодую девушку. Тонкие пшеничного цвета волосы, серовато-зеленные глаза и точенная фигура: она мне почему-то напомнила Варю. Кто бы знал, как я скучаю по подруге. Именно она в свое время помогла мне встать на ноги. Именно благодаря ей я сумела перебороть себя и сделать первый шаг в новую жизнь. Именно Варя подбадривала меня по телефону после того как я уехала из Питера.

Поначалу было сложно. Впервые я была так далеко от дома, и каждый вечер, когда солнце опускалось за горизонт, я чувствовала, как сердце сжимается от грусти. Но именно благодаря поддержке подруги мне удалось твердо решить, чего я хочу. Она всегда знала, как вдохновить, как найти нужные слова, чтобы разбудить во мне надежду. Я вспоминаю ее смех, который звучал как музыка, и ее уверенность, что я способна на большее, чем сама себе позволяю.

Как же я скучаю за своей вездесущей бестией. Обосновавшись на новом месте, я обязательно приглашу ее к себе. Мы будем сидеть на кухне, пить чай из больших кружек, и я расскажу ей о своих первых шагах в этой новой жизни. Я расскажу, как искала себя среди стеклянных стен и серых офисов, как пыталась найти свое место под солнцем. И, возможно, она снова поможет мне увидеть мир в ярких красках.

Ну а пока я сижу здесь, в этой приемной, и чувствую, как время тянется, как будто оно решило сыграть со мной в свою собственную игру.

Глаза снова возвращаюсь к молодой секретарше, сидящей за рецепшеном: лет двадцать восемь, не больше. Скорее всего моя ровесница и недавно тут работает. Вот поэтому еще не до конца перешагнула планку стрессоустойчивости. Это видно по ее напуганному лицу. Немного взвинченная она сидит за столом и принимает поручения, что сыпались на нее со всех сторон. Бедная, не завидую ей.

Через минуту девушка замечает мой напряженный взгляд, блуждающий от часов к двери шефа. Состроив милое лицо, всем своим видом пытается извиниться за задержку босса. Хотя, за что ее винить? Видно же что человек старается. Вон как яро она отвечает на звонки, параллельно распечатывая какие-то документы по факсу.

Ну что ж, это надолго. Отвлекаюсь в уборную на время, а когда прихожу, девушка подзывает меня рукой и говорит, что шеф давно уже на месте и ждет меня.

«Отлично» - подумала я. «Пускай теперь он подождет. Несколько минут, уж точно не сыграют роли, а только подогреют интерес».

— Простите, - обращается ко мне она, привлекая внимание.

— Александра, - называю ей свое имя, чтобы впредь не оставаться неодушевлённым гостем, коих хватает в холле.

Я уверенна, что после того как войду в кабинет, стоящая возле кофе-автомата женщина, за пятьдесят, подойдёт к ней и начнет выпытывать кто я и откуда.

По внешнему виду этой дамы было ясно, что она относилась именно к той категории людей, которые вечно суют свой нос туда куда их не просят. Так что, чтобы не оставить женский коллектив без новой порции сплетен, решаю заранее немного пообщаться с их младшим звеном.

— Простите, - снова обращается ко мне девушка, желая что-то втайне ото всех сказать. — Но Герман Брониславович не любят когда опаздывают.

ГЛАВА 2. САША

— К вам Александра Громова. Можно?

— Конечно. Впускай.

Слышу баритонный голос человека сидящего в высоком кожаном кресле за столом. Он не внушает мне пока симпатии. Однако, и антипатии тоже. Некая нейтральная аура окружает его. Словно он сам — тень, укрытая за завесой формальности и делового обаяния.

— ... И Маш, сделай нам чай, - произносит, поднимая взгляд от бумаг на нас.

— Да, одну минуту Герман Брониславович.

«Входи», - тихо говорит девушка и пропускает меня вперед.

Как только дверь за спиной закрывается, я чувствую чей-то оценивающий взгляд на себе.

— Александра, как же я рад с Вами познакомится, - говорит мужчина лет на пять старше меня. Встает из-за стола и подходит ко мне ближе. — Честно признаюсь, … - тянет руку, — … я вас не так себе представлял.

— А как? – в ответ пожимаю. — Скрученной женщиной в годах? С пучком на затылке и в очках советского производства?

— А вы умеете шутить Алекс, - смеется, его голос звучит как мелодия, но я не могу отделаться от ощущения, что в этой музыке есть скрытые ноты. — Я ценю это качество в людях.

— Александра, - поправляю его, пытаясь скрыть свое раздраженье. – Если можно?

— Да, конечно. Без проблем, - приглашает меня сесть на диван, а сам садится по другую сторону в кресло. — Ну-с, молодая леди, я наслышан о ваших успехах на прошлом месте работы. Пишите проницательно остро, живо, что можно сказать большая редкость для женщин вашей профессии.

Открытая похвала, почему-то, меня смущает. Может из-за того, что я не ожидала ее услышать от человека, который не так давно сам работал в горячих точках и писал об ужасах войны.

— Не знаю, что кому свойственно, но я пишу так, как умею.

— Не скромничайте Саша. Если можно? – уточняет, после чего окидывает взглядом, оценивая реакцию на комплимент. — Несмотря на ваш небольшой опыт в сфере СМИ у вас уже есть чему поучиться. Вот, например, последнее ваше расследование на тему теневого бизнеса семьи депутата Барзова. Как сейчас помню этот кричащий заголовок: «ЧТО СКРЫВАЕТСЯ ЗА ЗАНАВЕСОМ ЛЖИ? ИЛИ ДЕПУТАТСКИЙ МАНДАТ ДЛЯ БРАКОНЬЕРА». Скандально, остро, горячо. Можно сказать на злобу дня. Раскрытие тайной жизни семьи известного политика и незаконное владение им нескольких заграничных предприятий. А чего только стоит загородный коттедж, построенный в заповедной зоне. Н-да, … - делает паузу. — Я был приятно удивлен, прочитав ее.

Германа прерывают. В кабине снова входит Маша с подносом в руке. Ставит перед нами на стол две чашечки чая и небольшую вазочку с печеньем.

— Герман Брониславович еще что-то нужно?

Мило улыбается ему.

«Неужели он ей нравится?».

— Нет Машенька, - мягко отвечает мужчина. — Ступайте.

Секретарша уходит и он продолжает.

— Так на чем это я остановился? – пытается вспомнить. — Ах да, я был приятно удивлен вашей статьей. Так что, когда нам удалось заполучить вас в наш дружный коллектив, то едва не расцеловал задницы руководства, каждую по очереди, признаюсь. Такое сокровище теперь будет трудиться вместе с нами. Н-да… Прошу.

Герман прерывает свой пламенный спич и подает мне стеклянную кружку с ароматным жасминовым чаем.

— Спасибо, - делаю глоток. — Вы преувеличиваете мои достижения, - пытаюсь мило улыбнуться, но не могу. Улыбка более чем выглядит натянутой. — Моя работа такая же, как и у всех остальных. А перевелась я в столицу только из-за того, что мне обещали возможность писать о том, о чем я хочу. Ну-у, и неплохую зарплату.

— Ой, Сашенька. Не наговаривайте так на себя. Ой, не наговаривайте, - пронзительно смотрит на меня, как будто пытается что-то разглядеть. — Мне почему-то с трудом верится в то, что вы меркантильный человек. Стремящейся заполучить только деньги и славу в нашей отнюдь не спокойной профессии.

— А если так и есть? Что тогда? Выставите меня за дверь, так и не оценив мою работу?

Неожиданно Герман начинает громко смеется. Да так, что едва не сотрясает стены своим громким смехом.

— Черт, Саша! Да вы не перестаете меня удивлять. И это, признаюсь честно, только больше подогревает мой интерес к вам ..., - дает резкую паузу, — … как к журналисту.

«Да неужели?».

Надеюсь это действительно так, так как у меня нет желания упустить хорошее предложение из-за мужчины, желавшего пополнить свой послужной список новой жертвой.

— Как же мне импонирует ваша прямолинейность, - произносит Герман, поглядывая на меня. — Рубите с плеча и не боитесь? Пишите о тех, кто может с легкостью вас раздавить за долю секунды, навсегда вычеркнув ваше имя из газетных полос. Неужели вы действительно такая бесстрашна и ничего не боитесь?

— Чего? Чего мне стоит бояться? – неподдельно удивляюсь. — Коррумпированных подонков, коих хватает в рядах власти имущих? – замолкаю. — Возможно, это прозвучит самоуверенно, но нет. Их я не боюсь. Может, посадив одного за решетку, я сумею устрашить других. Тех, кто годами тянет соки из изнеможённого народа, обогащаясь самим за его счет.

Резко замолкаю, как будто мне не хватает воздуха. Как же ему легко удалось вывести меня на эмоции. Черт. Впредь, нужно быть более осторожной. Пусть уж считает меня обычной карьеристкой, чем повернутой на эфемерных иллюзиях утописткой.

Изменить этот мир невозможно. Но … возможно, сделать его чуточку лучше для тех, кто действительно нуждается в моей помощи.

— Вы нечто …, - произносит Герман с некой долей восхищения в голосе и замолкает. На время.

Это самое время он тратит на то, чтобы в очередной раз, но уже в открытую оценить меня, не скрывая своей заинтересованности. Герман не переходит границы позволенного, однако я замечаю, как на мгновение его взгляд цепляется за мое платье, в районе груди и это заставляет меня поежиться.

— Н-да Саша, вы поистине удачная инвестиция нашей редакции, - говорит чуть тише, с легкой хрипотцой. — Не побоюсь этих слов, ваша принципиальность и критичный взгляд на вещи не только поднимет рейтинг нашего журнала, но и даст ему возможность выйти на новый уровень, - снова возвращается к нормальному тембру голоса. — Увы, ваш предшественник, был не настолько принципиальным человеком как вы. Так, что, нам пришлось с ним попрощаться.