Строптивая невеста (кара) для демона

ГЛАВА 1

— Элька! А ну, иди сюда, мерзавка! — прокатился по всей таверне громогласный рокот хозяйки, а следом на лестнице раздался грохот слоноподобных шагов.

Я спешно поставила опорожненное ведро для пищевых отходов и под недоуменным взглядом кухарки сполоснула руки.

«Эка чистюля! На что воду изводит!» — читалось в ее маленьких глазах.

Да. К санитарии в этом мире у меня была пара вопросов, но задавать их было решительно некому.

Отряхнув фартук, я подскочила к лестнице как раз в тот момент, когда госпожа Бретта грузно наступила на последнюю ступень.

— Вызывали, госпожа? — с неизменно вежливой улыбкой спросила я.

Ее узкие, заплывшие жиром глаза сосредоточились на моем лице. Взгляд жалил, как укусы ос.

— Думаешь, в моей таверне можно воровать?! Говорили мне не связываться с нищенками! Но я все равно приняла тебя, неумеху! Да, ты в ногах у меня должна была валятся! И вот как ты платишь мне за мою доброту?!

Ни один мускул не дрогнул на моем лице, пока хозяйка изливала на меня весь свой гнев. К счастью или сожалению, такой разговор имел место быть не в первый раз.

Госпожа Бретта не сильно заботилась о справедливости своих обвинений. Видимо, она искренне считала, что лучше лишний раз накричать незаслуженно, чем хоть раз не наругать по делу. В целях профилактики, так сказать.

— У вас что-то пропало? — спокойно уточнила я.

— Пропало! — от возмущения она чуть ли не позеленела. — Разве пропало бы, если бы ты не стащила мои сережки?! Даже не думай их продавать, чтобы накормить своих ублюдков! Я знаю всех лавочников. Только сунься к ним и сразу же окажешься за решеткой, где тебе и место!

Ах, сережки…

Моя улыбка стала поистине ангельской.

— Госпожа Бретта, не вы ли вчера отдали ваши сережки ювелиру, который ужинал у нас?

Она застыла, в упор посмотрела на меня, будто пытаясь припомнить события вчерашнего дня, а потом неожиданно улыбнулась.

— А ведь и правда! Ну, какая у тебя хорошая память Элечка! Ты и работница, и умница, и обходительная такая! Была бы покрасивее, и отбоя от женихов не было бы!

Я сдержала ироничную улыбку.

«И работница, и умница»? А кто тогда минуту назад был «неумехой»? Но вслух я говорить это не стала. Госпожа Бретта была той еще злыдней, однако платила хорошо. Наверно, доплачивала за свой скверный характер.

— Ну, чего стоишь? — поторопила она меня. — Скорей неси снедь в зал! Гляди, баранья котлета готова. И овощной суп сейчас остынет!

После выговоров хозяйка всегда добрела. К сожалению, ненадолго.

Я подхватила круглый поднос, поставила на него две миски и поспешила в зал, окунаясь в шум громких голосов, запах дешевого эля и жареного мяса.

Почти все столы были заняты.

Таверна госпожи Бретты считалась одной из лучших на пути из Лейдра в столицу, поэтому гостей всегда было много. Вот и сегодня, был свободен лишь один стол, да пара комнат наверху.

Я подошла к столу, за которым двое купцов ждали свои кушанья. Один из них плутовски улыбнулся другому и потянулся было ущипнуть меня за зад, но вовремя поднял взгляд на мое лицо, и его аж перекосило.

— Это ты, — недовольно буркнул он. — А где же Фаничка?

Моя маскировка работала безотказно!

Я скрыла довольную улыбку.

— Фана сегодня не работает.

Проворно выставив еду перед гостями, я сунула поднос под мышку и направилась к освободившемуся столу, чтобы его протереть.

— И зачем Бретта набирает таких уродин? — донеслось мне в спину ворчание купца. — Глазу зацепиться не на чем!

Фыркнув про себя, я выдернула из-за пояса тряпку и принялась усиленно тереть столешницу, невольно подслушивая разговор за соседним столом.

— И чего тебя в столицу понесла нелегкая?

— Хочу в услужение к темным господам пойти.

Раздался удар кружки об стол.

— Ты с ума сошел! Да, кто ж тебя возьмет! С улицы! Ты для темных господ все равно, что мошка. А без бумаги с рекомендацией и вовсе грязь под ногами!

— А что делать? Жена набрала долгов. Дети голодают. Либо в рабство продаваться, либо попытать удачу. Авось кто и сжалится.

Говорившего мужчину я не знала, но посочувствовала ему от всей души. Мне было знакомо, каково это - отчаянно барахтаться, чтобы расплатиться даже не со своими долгами и не попасть при этом в рабство.

Однако пытаться устроиться работать к темным господам, и правда, было безумием. Все равно, как если бы жалкий смертный решил взобраться на небеса и прислуживать богам. Возможно, у него было бы даже больше шансов на успех.

Закончив с уборкой одного стола, я направилась к другому, краем глаза заметив, что хозяйка вышла в зал.

Колокольчик на двери звякнул, и вошли трое одетых господ. Я взглянула на них мельком и хотела было подхватить нагруженный грязной посудой поднос и пойти на кухню, но по внезапно воцарившейся тишине поняла - что-то явно пошло не так.

Визуализации

Самаэль Ференальт Асмус

Визуализации

Элеонор Виссер

ГЛАВА 2

Кто-то с завидным упорством рушил мой дом.

Зарывшись лицом в подушку, я слышала со стороны кухни такой грохот, что дрожала земля. Но я чувствовала себя настолько измотанной и уставшей, что даже под страхом лишения единственного крова не могла заставить себя встать с кровати.

И все этот псих-Привереда виноват! Всю ночь я ворочалась без сна, а как удавалось погрузиться в дрему, он вставал передо мной со своими сверкающими лавандовыми глазами и интимно шептал: «Будь моей женой, Элеонор».

Нахмурившись, я отмахнулась от его образа и, сделав над собой усилие, все-таки поднялась.

Взгляд невольно прошелся по обветшалой комнате. Когда-то она была обставлена со вкусом. Теперь же балки над головой прогнили и требовали замены, а мебель, обшитая добротной тканью, вся истрепалась и истончилась.

Зябко поежившись, я подхватила со стула у кровати теплый плащ с заплатками, набросила его на плечи и пошла на шум. Спустившись на первый этаж, я почувствовала запах дыма.

— Не стой столбом! Воду тащи! — донеслись до меня крики Оливера вперемешку с кашлем.

— А каша! — чуть не плача воскликнула Марта.

— Какая каша! Если Элли проснется и увидит, что мы наделали, она нам уши надерет!

Что они, черт побери, устроили?!

Всерьез обеспокоясь, я метнулась на кухню, и от увиденного у меня волосы на голове зашевелились. От кухни едва ли что-то осталось! Камин был разворочен, стены покрыты копотью, у подтопка валялся чудом уцелевший котел с буро-зеленой несъедобной на вид субстанцией, и посреди этого бедлама стояли два черных, как чертенка, дитяти.

Круглые глаза Оливера встретились с моими.

— Ой… — выдал он и, схватив сестру за руку, шмыгнул к задней двери.

Ну, бесята! Я им устрою!

Убедившись, что нигде уже нет огня, я распахнула окна, на всякий случай сняла заслонку с дымохода и, пылая праведным гневом, вышла на улицу вслед за братом и сестрой.

Чумазые Оливер и Марта с покаянными лицами, чинно сложив ручки за спинами и опустив головы, ждали меня на заросшей травой дорожке.

— Прости, Элии! Мы хотели, как лучше! Хотели приготовить тебе кашу! — заголосили они разом.

«Дзынь. Дзынь. Дзынь», — со звуком кассового аппарата у меня в голове росла сумма, которую придется выложить на ремонт кухни.

Хотелось закричать. Очень громко. Но я лишь сурово свела брови и скрестила на груди руки.

— Что я говорила вам про огонь?

Оливер, этот хитрый лисенок, мельком глянул меня и, оценив мое настроение, состроил еще более виноватую мордашку.

— Что нельзя зажигать его без присмотра взрослых.

— И?..

— Мы хотели тебя порадовать! — воскликнул Оливер, оправдываясь.

Ну, спасибо! Порадовали! Так порадовали, что мне теперь придется еще на парочку работ устроиться!

Я прищурилась.

— И что же вы, бесята, хотели получить в обмен на то, что накормите меня завтраком?

Дети переглянулись.

— Говорила тебе, это не сработает, — расстроено шепнула Марта, толкнув брата локтем.

Оливер шикнул на нее и вышел вперед.

— Ничего! Просто порадовать!

Если у меня и были какие-то сомнения, то с этим показательно-невинным выступлением они рассеялись окончательно. Хмыкнув, я иронично вскинула бровь.

— А если хорошо подумать?

Он насупился и, поняв, что я не отстану, пробурчал себе под нос:

— На площади… Будет ярмарка… И мы думали… Мы подумали, может…

Вот оно что…

Львиную долю моего гнева смыло. Сердце укололо иглой.

Они просто хотели сходить на ярмарку, но знали, что я откажу, ведь у меня нет ни лишних денег, ни времени, и поэтому…

Я шумно выдохнула и посмотрела сначала на поджимающую губки Марту, которой я заменила мать, потом на храбрящегося Оливера. Робкая надежда в их больших глазах убивала меня.

Если бы не их папаша!..

Когда я попала в этот мир пять лет назад, семейство Виссер было на грани краха. Мать умерла при родах Марты, а отец с поразительным благородством бросил свою семью на произвол судьбы, забрав последние деньги, но зато оставив огромные долги. Вся забота о детях и деньгах легла на хрупкие плечи старшей дочери, тринадцатилетней Элеонор. Бедняжка тащила эту тяжелую лямку целый год, пока не слегла с лихорадкой, а на ее месте не очутилась я.

Первый год в этом мире был адом. Все мои мысли были лишь о том, как бы подзаработать, чтобы прокормить себя и детей и погасить огромные долги. Ни ярмарки, ни развлечения мне и в голову не приходили.

Но то я. А Марта и Оливер были просто детьми. Они не вполне осознавали, всю бедственность нашего положения, и я хотела, чтобы так оно и оставалось. Когда-нибудь я дам этим детям лучшую жизнь, а пока…

Я бросила взгляд в сторону распахнутой задней двери, в проеме которой виднелись покрытые копотью стены. Сама судьба подталкивала меня к переезду в город. Перед работой зайду-ка я, пожалуй, к стряпчему и расспрошу получится ли продать наш дом. На вырученные деньги сможем купить или хотя бы снять комнату, и…

ГЛАВА 3

Дом был окутан странной тишиной, а в окнах не горел свет. Обычно Оливер и Марта выбегали меня встречать, но сегодня их не было видно.

Неужели настолько расстроились, что я не согласилась пойти с ними на ярмарку?

Достав из внутреннего кармана связку ключей, я хотела отпереть замок, но оказалась, что дверь была открыта. Я нахмурилась. Неужели дети выходили куда-то и забыли закрыться? Что такое? Сколько раз я им говорила быть осторожнее!

Оливер, дырявая голова.

Нахмурившись, я толкнула дверь и вошла внутрь.

— Дети! Я принесла ужин!

В ответ из глубины дома раздалось невразумительное мычание. Я присмотрелась. Из комнаты, некогда служившей гостиной, лилась полоска света.

— Оливер! Марта!

Нахмурившись, я направилась к ним, заглянула в проем и обомлела.

До боли знакомый мне верзила в черной мантии держал детей обеими руками, зажимая им рты, другой - стоял прислонившись к стене и нарочито небрежно перебирал мешочек с монетами, которые я с таким трудом откладывала.

По мне прошла ледяная волна. Волоски на теле зашевелились.

Увидев меня, Марта заплакала. Оливер сдерживался, но по нему было видно, что он очень напуган.

Грязные ублюдки!

Я с ненавистью посмотрела на коллекторов.

— Что вам здесь нужно? — напряженным голосом спросила я их. — Я отдавала вам деньги неделю назад. До следующей платы почти месяц.

Верзила повернул ко мне лицо со шрамом и улыбнулся. Ласково так.

— Ты за дураков нас держишь? А?

Он с силой швырнул мешок на пол. Монеты со звоном покатились по камням. Я вздрогнула от резкого звука. Громила же вытащил из-за пояса кинжал и угрожающе двинулся в мою сторону.

— Решила сбежать, как твой безмозглый папаша?

Я попятилась.

— Да, о чем вы говорите? Никуда я не собиралась…

Спина уперлась в стену. Верзила навис надо мной, сверля угрожающим взглядом. У меня вспотели ладони.

— Ты думаешь, мы не узнаем, а? Собралась продать дом и свалить отсюда, не заплатив нам? Хороший план. Был. Но тупой, прямо как твой папочка.

Я вскинула подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Продавать дом или нет - это мое дело. А ваше - следить за тем, чтобы вы получили свои деньги.

— Поучи меня еще! — прорычал он, и холодное острие уперлось мне в горло. — У тебя неделя. Если не приползешь и не принесешь мне весь долг через неделю, я вернусь и заберу твою сестренку. Лет через пять из нее может получится что-то дельное.

Стоило ему упомянуть Марту, как у меня перед глазами встала алая пелена.

Убью! Только тронь!

Никогда в жизни я не была так зла. Я готова была голыми руками выцарапать верзиле глаза. Спину опалило огнем, будто кто-то пустил вдоль позвоночника раскаленное железо. Из меня вырвалось утробное рычание. Ростовщик вздрогнул, отшатнулся. А затем неведомые серо-лиловые щупальца вдруг опутали его тело, и громилу отбросило от меня к противоположной стене.

Это что… Я его так?!

От шока у меня даже злость пропала, и мы с ростовщиком уставились друг на друга с одинаково обескураженными лицами. Я проследила за тем, как одно из щупальцев, продолжая удерживать громилу, поползло к его горлу.

Нет, это точно не я.

Тогда… Кто?

По спине пробежали знакомые мурашки. Я сглотнула вязкую слюну и резко повернулась к проходу. В дверном проеме, кривя в отвращении губы, стоял Самаэль и брезгливо отряхивал идеально скроенный черный плащ.

Все. Концерт окончен. Занавес. Вырубайте свет.

Окажись там сам Иисус Христос, я бы поразилась меньше.

Нет, серьезно, какого черта? Какого лешего демон забыл в моем доме? Темный господин. В человеческой деревушке. Это просто не укладывалось в голове.

Видимо вчера я надышалась чем-то в таверне и тоже сошла с ума, как Самаэль и Молох. Я почти поверила в то, что видела галлюцинации. Но верзила все также был прикован к стене. Более того, он тоже посмотрел в сторону выхода, и стоило ему увидеть Самаэля, как некогда грозный и устрашающий ростовщик побледнел, присмирел и даже будто уменьшился в размерах.

— Зачем все усложнять? — прохладно спросил Привереда, наконец, поднимая голову и встречая мой взгляд.

Усложнять? Что усложнять?

Мозг, шокированный серией внезапных атак, объявил об обеденном перерыве и торопливо покинул рабочее место.

На шум вышел второй сборщик долгов, продолжавший удерживать детей.

— Что тут?.. — грозно начал он, но даже не успел закончить фразу, как оказался придавлен к стене вместе со своим «коллегой по цеху».

Щупальца с силой сдавили его горло, верзила захрипел и отпустил своих заложников. Действуя на чистом инстинкте, я метнулась вперед и как раз успела подхватить Марту.

Бедняжка всхлипнула, обхватила меня ручками за шею и, спрятав лицо у меня на груди, разрыдалась. Я зарылась пальцами ей в волосы, сжала затылок и повернулась к Самаэлю.

ГЛАВА 4

Одна пуговичка освободилась из петельки. За ней вторая. Третья.

У меня глаза полезли на лоб, и как назло в голову полезли всякие глупости с его вчерашним признанием, моим сном и…

— Что… что вы делаете? — пролепетала я.

— Раздеваюсь.

Действительно. Неужели не видно?..

Из меня вырвался нервный смешок.

Кто-то сходил с ума: либо я, либо мир вокруг. Пока Самаэль расправлялся с жилетом, демонстрируя тягу к нудизму, у меня в голове шла нешуточная работа мысли.

Вчера он спас меня от нападения и предложил выйти за него замуж. А сегодня вытащил из лап коллекторов и принялся раздеваться. Не слишком ли быстро развивались события?!

Я натянуто улыбнулась, прижимая к себе затихшую Марту.

— Темный господин… Спасибо, что спасли нас, но…

Самаэль глянул на меня так, что слова встали поперек горла. Я прокашлялась.

— Кхм… Я только хотела сказать, что ваше предложение… Предложение о замужестве… Оно, разумеется, крайне лестно, однако я не могу…

Оливер охнул от неожиданности. А Самаэль прищурился.

«Только посмей закончить эту фразу. Что ты там не можешь, ничтожная ты грязь под моим ботинком?» — было написано в его взгляде.

Пришлось резко менять стратегию.

— То есть ваше предложение - лучшее, что со мной случалось в этой жизни, — затараторила я. — Я всю ночь не спала, вспоминая ваше лицо. Мое сердце трепетало каждый раз, когда я думала о вас…

Выражение лица Самаэля стало нетерпеливым. Я решила ускориться.

— Но демон и человек не могут пожениться. Нам нельзя. Мое сердце разбито, но я вынуждена вам отказать.

Он холодно усмехнулся и бросил:

— Я учту.

А потом как ни в чем не бывало продолжил раздеваться!

Учтет?! Для чего учтет?!

Последняя пуговичка жилета оказалась расстегнутой, и Самаэль, избавившись от нее, принялся за рубашку.

Да, что происходит?! Ну, не мог же он в самом деле мной заинтересоваться!

Срочно. Нужно срочно что-то придумать.

— Эм… Понимаете! Войдите в мое положение! После гибели моего драгоценного и горячо любимого мужа я дала обет Мальдораку, что я еще десять лет буду хранить верность супругу! — я уже и сама не очень понимала, что несу, но это, кажется, работало.

Уже наполовину расстегнув рубашку, Самаэль остановился и недовольно посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Мало того, что у тебя есть дети, так ты еще и замужем была?

Краем глаза я видела, что Оливер стоял ни жив ни мертв с отвисшей до земли челюстью. Ох, и долго мне придется все это объяснять!

— Элли, у тебя есть дети? — еле слышно прошептала мне в ухо не менее пораженная Марта.

Я крепче обхватила ее затылок, без слов умоляя замолчать.

— Да! Разумеется! Я уже почитай три десятка разменяла, как же тут не быть замужем! — принялась я горячо убеждать Самаэля в своей лжи.

— Три… — его лицо перекосилось, будто он съел лимон.

Отлично! Осталось только добить!

— Но если вам, темный господин, все же не терпится разделить со мной ложе, то придется пойти к алтарю Мальдорака, принести в жертву тысячу овец и сделать ему тысячу поклонов. Я слышала, что это единственный способ задобрить божество и забрать назад данную им клятву, — выпалила я на одном дыхании.

Теперь-то он точно уйдет! Черт с ней с этой дырой, залатаем как-нибудь! Пусть только оставит нас поскорее…

Однако Самаэль холодно усмехнулся и пронзил меня презрительным взглядом.

— Видимо Мальдорак не принял твою клятву, — сухо произнес он, а затем вдруг рванул полы рубашки с такой силы, что пуговички полетели в сторону, и повернулся ко мне спиной.

Его волосы были перекинуты на грудь, поэтому мне прекрасно было видно длинную шею, от которой вниз по позвоночнику бежал сложный узор черных символов.

У меня дыхание сперло в груди.

Что это?… Почему я не могла оторвать взгляд от этих изящных завитков? Почему, чем дольше я смотрела, тем ярче внутри меня ощущалась эта… жадность?

Мне мало было только смотреть. Нет. Откуда-то пришло необъяснимое желание подойти ближе и дотронуться до черных символов, проследить пальцами каждую черточку и каждый изгиб. Руками, губами, языком.

У меня пересохло во рту. В пальцах появилось жжение.

— Что это? — мой голос звучал почти благоговейно.

Я не ожидала получить ответ, но…

— Метка истинности.

«Истинности»?.. Зачем он показывал мне ее?

Но тут мой взгляд зацепился за знакомые штрихи.

«אלינור»

«Элеонор» - вот, что было начертано вдоль позвоночника Самаэля.

Меня как обухом по голове ударило. Кожа покрылась мурашками.

ГЛАВА 5

Как оказалось, я боялась высоты.

Пока Оливер радостно крутил головой по сторонам, а Марта от переутомления вырубилась, откинувшись на меня, я бормотала под нос все известные мне молитвы, вцепившись в седло побелевшими пальцами.

Когда внизу показалась остроконечная крыша таверны, я уже и не чаяла добраться до нее живой.

Виверна радостно заклекотала, дернула головой и резко пошла вниз. Из меня рвался крик, но я сцепила зубы, боясь разбудить Марту. Оливер радостно вскинул руки вверх, будто катался на американских горках.

Боженька, молю, только дай мне добраться живой! Умоляю! Я буду хорошей, обязательно схожу в храм и оставлю там какое-нибудь подношение! Пожалуйста!

Резкий толчок. Я всхлипнула, со страхом приоткрыла один глаз, и, увидев, что мы приземлились, чуть не расплакалась от счастья.

Земля! Я скучала! Больше в воздух ни ногой!

Оливер ловко спрыгнул с виверны, будто делал это всю жизнь, и повернулся ко мне с искрящимися глазами.

— Это было!.. Это так!.. Я так счастлив!

Да уж… Счастья полные штаны. Остались без крыши над головой и средств к существованию. А в довершение я чуть не окочурилась от страха упасть.

Но не желая портить ребенку момент, я натянуто улыбнулась, подхватила Марту и кое-как скатилась вниз.

Виверна снова заклекотала и повернула ко мне черную морду. Ее лавандовые глаза, точно такие же, как у ее хозяина, посмотрели на меня с нездоровым любопытством.

Я мрачно зыркнула на нее в ответ.

— Если ты перепутала меня с ужином, у меня для тебя плохие новости, — буркнула я ей. — Иди давай уже.

Но зверюга, не слушаясь, ткнулась мне мордой в плечо и с шумом втянула в себя воздух. У меня мурашки по коже побежали.

— Кажется, ты ей нравишься, — заметил Оливер.

— Я не съедобная!

Наконец, оттолкнув виверну, я взяла брата за руку и поплелась в таверну. Желание у меня было только одно - добраться до кровати, рухнуть на нее и больше никогда не вставать. День был слишком длинным.

Только я не учла одной важной детали. Маленькой. Крошечной. Пустяковой такой…

Колокольчик на двери привычно звякнул.

— Добро пожаловать! — воскликнула госпожа Бретта и обернулась.

Приветливое выражение ее лица словно ветром сдуло.

— Ты! — взревела она. — Мерзавка! Как ты посмела сюда явиться?!

Ой.

Госпожа Бретта была страшна в гневе, вот про что я забыла. А разозлила я ее своим самовольным уходом наверняка сильно…

— Убирайся сейчас же!

Хозяйка выхватила у одной из служек тряпку, которой та протирала стол, и налетела на меня. Мне ничего не оставалось, кроме как, бросив Оливера, спасаться бегством.

— Подождите! Послушайте! Умерьте гнев! — кричала я, улепетывая от нее со всех ног и роняя по пути стулья, чтобы преградить ей дорогу.

Ситуацию осложняло то, что Марта все еще была у меня на руках. И хотя она была девочкой маленькой и хрупкой, но весила отнюдь не как пушинка!

— Прочь! Убирайся! Что б ноги твоей здесь не было!

Редкие гости, сидевшие в зале в столь поздний час, с любопытством наблюдали за нашими догонялками, и ни одна свинья даже не попыталась остановить разбушевавшуюся хозяйку.

Отчаявшись, я рванула к лестнице и вдруг налетела на кого-то.

— Темный господин! — пролепетала позади госпожа Бретта.

Я вскинула голову.

Темные волосы. Аристократическое лицо. Заостренные уши.

Молох.

Он улыбнулся мне и повернулся к хозяйке.

— Что же ты, Бретта. Госпожа Элеонор - невеста моего дорогого друга, а ты ее по залу тряпками гоняешь…

— Невеста… — повторила она помертвевшими губами и вытаращилась на меня. — Молю простите! Не признала!

— Разумеется, вы же не настолько неблагоразумны, чтобы ссориться с демонами, правда? — еще теплее и участливее улыбнулся Молох, но от этой улыбки мне отчего-то стало не по себе.

И не мне одной.

Госпожа Бретта вся затряслась и рухнула на колени.

— Умоляю!..

— Идем, — бросил мне Молох.

Пытаясь восстановить дыхание, я обернулась к оторопевшему Оливеру, поманила его и направилась за демоном на второй этаж. Молох с любопытством оглянулся на брата, затем посмотрел на Марту, улыбнулся каким-то своим мыслям и завернул в коридор второго этажа.

Он проводил нас до комнаты, распахнул дверь и махнул рукой, приглашая внутрь. У меня никаких возражений не было. После гонки с госпожой Бреттой мое желание растянуться на кровати усилилось десятикратно.

Но когда я уже перешагнула порог, сама не знаю почему обернулась и посмотрела на Молоха.

— Господин Самаэль остался один сражаться с огненными стрелами.