Суженая для падшего

Пролог.

– Прости, Аня, – дядя Вова опять назвал меня на свой манер. При других обстоятельствах я бы начала возмущаться и шипеть, как кошка, которую гладят против шерсти, но сейчас я молчала не в силах даже пошевелиться. – Я не знал… Ты помни об этом! Пожалуйста! Я пытался всё изменить, но было поздно. Этот человек он… Он никогда не откажется от того, что уже считает своим! С ним невозможно договориться!

Я стояла посреди роскошного кабинета моего опекуна и пыталась представить, как бы отреагировала на все это Белка – моя кузина и родная дочь дяди Вовы. Чтобы ответила эта надменная красотка? Кричала бы? Устроила водопад из слёз? Дядя бы её утешал и твердил, что придумает как выпутаться? Или он, ничего бы не сказав, посадил её на самолёт и вместе с кучей охраны отправил куда-нибудь на Занзибар? Уж на Занзибаре её бы точно никто не нашёл…

– Аня? – испуганно спросил дядя, и его красивое мужественное лицо исказилось от тревоги.

– А Беллу ты бы тоже так легко отдал первому встречному? – я знала, что бью ниже пояса, но на меня вдруг накатила такая волна злости. – Ты вообще понимаешь, о чём сейчас меня попросил?

Лицо опекуна стало суровым, черты заострились, в серых глазах сожаление и гнев смешались, сделав зрачки почти прозрачными.

– Я прошу, а он просить не станет. Завтра тебе исполнится восемнадцать, по закону ты станешь совершеннолетней, и по нашей договорённости он имеет право тебя забрать, – дядя тяжело вздохнул и сделал глоток золотистой жидкости из низкого гранёного стакана.

Я поморщилась, не терплю алкоголь, особенно виски. Внутри пылал пожар негодования, кулаки против воли сжались до хруста. Я что вещь? По какому праву кто-либо может меня забрать? Я не какая-то нищая бродяжка, и мы живём в современном обществе! Никто не может указывать мне, что делать и как жить! Вся эта ситуация казалась нелепой, смешной и пугающей. Может, дядя Вова просто шутит?

– Я не понимаю, ведь ты самый богатый человек в…

– Дело не в деньгах, Аня. Скорее в них причина всей этой ситуации, – опекун опустил голову, разглядывая содержимое своего бокала. Тёмные волосы с первыми вкраплениями седины упали на лицо. – Я заключил сделку. Он подарил мне успех в делах, уважение самых состоятельных людей планеты и баснословное состояние, но взамен я дал обещание. Тогда мне это показалось глупостью, мелочью, и я согласился. Подумаешь, отдать какую-то безделицу, которую я найду на пороге своего дома! Нам были нужны деньги, Аня. Лариса была очень больна. Я стараюсь не вспоминать то время. Я говорил, что тебя нам передали госслужбы, но это не совсем так, – дядя вновь сделал глоток. – В тот вечер тебя оставили у нас на пороге, при тебе были все бумаги на опекунство, завещание и письма твоих родителей. В письмах они просили признать меня твоим опекуном в случае их гибели. Я не знал…

Я молчала, тупо уставившись на картину за спиной дяди Вовы. Я никак не могла собраться с мыслями от ужаса, в голове был полнейший бардак. Впервые мне не хотелось смотреть в глаза самому близкому человеку. Я не могла поверить, не хотела слышать весь этот бред. Разве в наше время можно просто отдать кому-то живого человека потому, что ты по глупости заключил сделку?

– Но разве нельзя было всё отменить? Отказаться? – я услышала свой голос, словно со стороны. – Когда ты всё понял…Неужели…

Дядя резко поставил стакан на стол и встал со своего места. Высокий, плечистый он всегда был для меня эталоном мужской красоты и силы. Именно о таком муже я мечтала в будущем и всех своих потенциальных кавалеров сравнивала с ним. На фотографиях в альбомах они с отцом были так похожи…

– Как ты можешь так обо мне думать? – дядя мгновенно оказался рядом, и мои маленькие руки утонули в его широких ладонях. – Я искал его. Очень долго искал. Он специально скрывался от меня. Он-то прекрасно знал, какую цену мне предстоит заплатить за всё это, – опекун обвёл взглядом свой огромный кабинет, обставленный с грубоватым мужским шиком. – Когда я его нашёл, то еле ушел живым. Он не просто лишит нас всего, Аня. Если бы всё упиралось в деньги! Он пообещал, что не оставит в живых никого из тех, кто тебе дорог, а тебя всё равно заберёт. И он это сделает, поверь. Никакие деньги и связи его не остановят. Я смог уговорить его лишь на одно: он возьмёт тебя в жены, так у тебя будут хоть какие-то права в его доме. Да, в наше время это не лучшая защита, но она даст тебе пусть и мизерный, но шанс на нормальную жизнь.

В моей сумочке, которую я, войдя, бросила на диван, завибрировал смартфон, и следом зазвучала мелодия. Звонила Соня – моя лучшая подруга. Мы собирались завтра хорошенько отметить моё совершеннолетие…

– Я не хочу, – я попыталась вырваться из крепких дядиных рук. – Я улечу. Он меня не найдёт!

– От него не спрятаться! – дядя Вова крепко сдавил мои пальцы, в его глазах была жалость.

В дверь постучали, и в кабинет тихонько вошла стройная блондинка в деловом костюме.

– Владимир Сергеевич, ваш посетитель уже здесь, поднимается на лифте, – многозначительно округлив глаза на слове «посетитель», пролепетала секретарша.

Я никогда не видела, чтобы мой опекун кого-то боялся. Всегда твёрдый, собранный словно хищник, готовый в любой момент перегрызть глотку противнику. Это его боялись и уважали, а он выбирал, кого принять в своё окружение, а кого смешать с грязью. Но сейчас, в его серых глазах промелькнул истинный ужас, и его волнение мгновенно передалось мне.

Глава 1.1.

В детстве моим любимым развлечением было наблюдать за звёздами. Тогда я ещё не знала, что мой папа, мне вовсе не папа. Тогда я была счастлива, потому что, несмотря на загруженность на работе и усталость, он приходил ко мне каждый вечер перед сном, интересовался, как прошёл мой день и рассказывал что-нибудь интересное или смешное из того, что произошло с ним, пока мы не виделись. Если погода позволяла, мы выбирались на крышу через низкое окно моей спальни. Папа снимал пиджак и, закатав рукава, тащил с собой плед и телескоп, подаренный мне на восьмой день рождения.

Мы смотрели на звёзды, папа рассказывал мне о карте ночного неба, допытываясь, как называется то или иное созвездие. Я с азартом отвечала на его вопросы, завёрнутая в плед и счастливая от этих минут близости. Я никогда не спрашивала, почему Белка не приходит вместе с ним. Я была счастлива, что это время только моё, что я могу смотреть на самого сильного, доброго и умного мужчину на свете и ничего не боятся. Он защитит меня от любой опасности, всегда будет рядом…

Всё изменилось три года назад. Дядя Вова, как я с тех пор его называла, вовсе не превратился из того любящего папы в злобного опекуна, но я стала другой. Я узнала правду. Узнала правду и впервые ощутила, как моё сердце разбилось на куски. И всё в один день!

Дядя Вова рассказывал, что в ночь, когда я решила появиться на свет была ужасная буря. Ливень затопил дорогу, и пришлось везти кричащую от потуг маму в деревенскую амбулаторию вместо городского роддома, где уже было всё оплачено. Молодой фельдшер, принимавший роды, всё время вздрагивал от ударов грома и порывов ветра, чуть не унесших с собой старую ветхую крышу. Небо озаряли молнии, а я стремилась выбраться наружу, не давая маме ни секунды отдыха. Мой первый крик раздался одновременно с ударом молнии в большое трухлявое дерево, росшее посреди двора. Дерево раскололось пополам и вспыхнуло, а старая санитарка перекрестилась, опасливо глядя на меня.

Дядя всегда рассказывал эту историю в ироничном тоне, сдабривая шутками, но я склонна думать, что деревенская бабулька-санитарка понимала в жизни гораздо больше чем он.

Правду о родителях я узнала в день своего пятнадцатилетия. Узнала от того, кого считала самым лучшим парнем на свете. Как сейчас в памяти возникли пьяные глаза Никиты Астиани, и прозвучали его слова о том, что я никто, нищая сирота на воспитании у богатых родственников. Тот день я считала худшим в моей жизни, но теперь, когда я должна стать женой незнакомого мне мужчины, когда я совсем скоро перестану принадлежать себе, и вся моя жизнь полетит в бездну…

Я не хотела плакать, но горячая капля одиноко скользнула по щеке. На тумбочке завибрировал телефон, следом зазвучала мелодия, по которой я безошибочно поняла, что Соня решила взять меня измором. Нехотя ответила на звонок: рано или поздно мне придётся сказать подруге, что мы вряд ли увидимся вновь!

– Кудряшка, ты решила не отвечать в надежде, что я забуду про завтрашнюю гулянку? – весело затараторила Соня. – Я специально прилетела сегодня! Между прочим, тащилась четыре часа! У тебя совесть есть?

– Прости, но у меня серьёзные перемены. Завтра никакой гулянки не будет, – я старалась говорить спокойно, но подруга знала меня слишком хорошо.

– Сью! Что случилось? Что с голосом? Какие перемены? Мы же только утром говорили! – в интонациях подруги была искренняя забота.

Как объяснить Соне, что происходит? В голове никаких идей. Придётся сказать, как есть.

– Я выхожу замуж, – специально сделала паузу, чтобы подруга осмыслила мои слова. – Завтра мой будущий муж увозит меня в свой дом. Свадьба через пять дней, – замолчала, слушая в ответ тишину.

– Это очень глупая шутка! Я сейчас же приеду к тебе и выбью из тебя правду мятным мороженым с шоколадной крошкой! – отозвалась подруга.

Соня не поверила моим словам. Я бы сама не поверила в такое! Я и целовалась то всего раз: тогда, на своём дне рождения с Никитой… Я не уродина, конечно, но никогда не стремилась быть в центре внимания как Белка. Я не дотягивала, чувствовала себя скованно, когда парни обращали на меня внимание и, если бы ни Соня, я бы вовсе разучилась говорить с противоположным полом.

– Сью, ты пугаешь меня! – уже совсем другим тоном сказала подруга. – Кто он?

– Михаил Д’Эсте, – я затаила дыхание.

Упоминание о будущем супруге заставило сердце отчаянно биться, а щёки залиться нервным румянцем. Вспомнилось, как он взял меня за подбородок, заставив посмотреть в глаза. Он явно знал, какое впечатление производит на женщин, и этот жест…

– Ты издеваешься? Шутка уже не смешная! – вновь расслабившись, сказала Соня, выдернув меня из раздумий. – Так я и поверила! Он же встречается с моделью из «Victoria's Secret»! Ты у меня, конечно, красотка, но зачем ты ему нужна, когда рядом такая дива?

Вот так новости! У моего жениха уже есть вторая половинка! Надо бы это использовать! Может, смогу его убедить, что я ему не подхожу?

Глава 1.2.

– Сью! Хватит молчать! Этот Д’Эсте… Это ведь правда, да? – упавшим голосом вновь спросила Соня. – О, боги! Да это же офигеть! Просто слов нет! Он же такой красавчик! Кудряшка!

Рассказывать Соне, как и почему я вдруг стала невестой известного европейского аристократа, мне не хотелось, и я постаралась поскорее закончить разговор, обещая перезвонить, как будет более чёткая информация о месте и времени бракосочетания. На душе было мерзко. Подруга сыпала гипотезами, будто у меня и Михаила был тайный страстный роман, навыдумывала глупостей, даже спросила, не беременна ли я!

Бессильная злоба безжалостно скрутила моё тело. Я лежала на кровати и смотрела на свой потолок оформленный в виде голубого неба, по которому плывут стайки облаков. До меня вдруг дошло, что я ночую в этой комнате в последний раз, и я разрыдалась, на этот раз не сдерживая громких всхлипов.

Утром меня разбудила Рая, наша экономка, она пришла упаковать мои чемоданы и позвала меня завтракать.

– Владимир Сергеевич уже уехал, но сказал, что вернется к трём часам, чтобы попрощаться, – спокойно сказала женщина.

Я спрыгнула с кровати и пошла в ванную. Значит, дядя хочет передать меня из рук в руки. Новая волна злости и обиды заставила сжать зубную щётку до ломоты в пальцах. Я никогда столько не злилась, как за последние сутки!

Умывшись, я долго расчёсывала длинные волосы, разглядывая своё отражение. Интересно, как выглядела модель, с которой встречается Д’Эсте? Из зеркала на меня смотрела совсем юная девочка. Карие глаза лихорадочно сверкали из-за бессонной ночи, кожа бледная. Но я себе нравилась! Ожидание встречи с будущим мужем не только лишило меня сна, но и придало моему облику едва ощутимую ауру… женственности?

Вновь вспомнилось, как Михаил взял меня за подбородок, и я утонула в его тёмных глазах. От воспоминаний кожа покрылась мурашками, а внутри всё сжалось, как обычно бывало со мной от страха. Странные ощущения мне не нравились, в них было что-то неправильное, запретное.

За завтраком я через силу впихнула в себя тост с сыром и несколько глотков чая. На часах было девять, и я решила провести оставшееся время, планируя сегодняшнюю встречу с Михаилом. Время шло, почти все мои вещи были разложены по чемоданам, а плана спасения как не было, так и нет. Всё, что приходило в голову, это убедить будущего мужа, что я невыносима! Сделать так, чтобы он скучал по своей жизни без меня! До венчания пять дней. Времени не так уж много, но я постараюсь!

План был примитивным, но другого не было. Меня волновали лишь некоторые дополнительные детали. Для того, с кем дядя Вова заключил сделку восемнадцать лет назад, Михаил Д’Эсте выглядел слишком молодо. На вид моему жениху не больше тридцати, скорее двадцать пять – двадцать семь, но это невозможно!

Ещё больше вопросов вызывал странный интерес к моей персоне. Он знал, что меня оставят на пороге дядиного дома или это роковая случайность? И самое главное: что за шрамы я увидела на лице будущего мужа?

Когда я спросила об этом дядю, он посмотрел на меня как на сумасшедшую и сказал, что это плохой план по избавлению от замужества.

– Сюзанна, я понимаю. Человек, который хочет насильно отобрать у тебя свободу в твоём мироощущении является чудовищем. Это защитная реакция мозга, но выдумывать какие-то шрамы! Это глупо и ничем тебе не поможет, – сказав это, дядя Вова, оставил меня одну, отправившись на очередную встречу.

Сегодня я оделась более прилично, решив, что футболку с Пикачу я припасу для другого случая. Лёгкое летнее платье с воротником-лодочкой приятного пудрового цвета длиной чуть ниже колена хорошо подчеркивало мою хрупкую фигуру и шоколадные волосы. Я должна выглядеть хорошо, и при этом так, чтобы Михаил посмотрев на меня не испытывал ничего кроме желания отпустить. Хотелось как можно ярче подчеркнуть, что я ещё не совсем женщина и вряд ли могу быть ему интересна.

В то же время, в глубине души я хотела его заинтересовать! Хотела, чтобы он вновь заставил меня подойти поближе и посмотреть ему в глаза…

Поймав себя на этих ужасных мыслях, я зло стянула платье и с вызовом посмотрела на вчерашний наряд. Почувствовала себя полнейшей дурой! Медленно натянула платье обратно. Что со мной происходит? Вместо реального плана, как избавиться от ненавистного брака и сохранить свободу, я думаю о том, какое впечатление произведёт мой наряд!

В половину третьего к дому подъехал дядин автомобиль, но я не вышла из комнаты. Мне не хотелось видеть человека, который продал меня! Пусть и не специально, пусть и очень дорого, но к чему себя обманывать, надо называть вещи своими именами! Когда без пятнадцати во двор заехал чёрный «Майбах» меня уже трясло мелкой дрожью.

К моему разочарованию, водитель приехал без своего хозяина. Пока прислуга укладывала чемоданы в багажник, дядя Вова стоял рядом, обнимая меня за плечи:

– Будь очень осторожна. Его мир отличается от нашего, – эти слова заставили меня обернуться и посмотреть в глаза опекуна, в них была тревога. – Я обязательно буду на венчании! Если обстоятельства позволят, Белла и Никита тоже приедут, – при упоминании имени Ника засосало под ложечкой. – Постарайся его не злить, Аня. Он очень вспыльчив.

Ха! Я как раз и планирую его позлить! Надеюсь, что его вспыльчивость не распространяется на невинных маленьких девочек!

Поцеловав в лоб на прощание, дядя помог мне сесть в машину и сам закрыл дверцу. Пока водитель – молчаливый хмурый мужчина с бледным лицом, разворачивал автомобиль, я неотрывно смотрела на дядю, на крыльцо родного дома и ветви цветущего жасмина, оплетающие декоративную решетку. Я чувствовала, что вижу это всё в последний раз и пыталась насытить свою память образами, которые будут греть меня вдали от привычной жизни.

Глава 2.1.

Мы практически неслись по городу, невзирая на то, что уже начинался час пик. «Майбах», будто заколдованный, миновал пробки с невероятной лёгкостью, а я лишь удивлённо наблюдала затем, как ловко управлял автомобилем странный водитель моего жениха. Если бы он не шевелился, его можно было бы принять за одну из восковых статуй в музее «Мадам Тюссо». Я внимательно разглядывала его в зеркало заднего вида.

Странные глаза цвета мокрого асфальта, не отрываясь, смотрели на дорогу, тонкие губы плотно сжатые в линию, ни разу не улыбнулись и не скривились в гримасе негодования. Неожиданно я встретилась с ним взглядом, и мне стало страшно: так смотрят на желанный десерт или женщину. Я много раз видела такие взгляды адресованные Белке, но не мне. Лишь однажды на меня так смотрел мужчина, и это был Никита…

Спешно отвернулась и уставилась в окно. От этого плотоядного взгляда задрожали коленки, и я дёрнула подол платья вниз, стараясь получше их спрятать. Мы уже выехали на шоссе. Я достала из сумки телефон и наушники. Теперь мне казалось, что водитель не сводил с меня глаз, ловя каждое движение. От этой мысли по спине пробежал холодок, а ладошки вспотели. Дав себе мысленную оплеуху за трусость, я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, растворяясь в удивительной мелодии Грига и чарующем голосе Анны Нетребко.

Я любила классику. Слушая произведения великих, я чувствовала себя по-настоящему живой. Не зря я столько сил потратила на поступление в Королевский колледж музыки. Я мечтала петь на лучших сценах мира, а в Лондон влюбилась ещё два года назад, когда путешествовала по Европе вместе с Белкой и её подругами. Теперь мои мечты летели в пропасть, а я стояла на её краю, гадая: сорвусь следом или нет!

В ушах звучал невероятный голос Дианы Домрау, как же мне хотелось сейчас вот также выплеснуть свои эмоции! Я ощутила, как автомобиль снизил скорость и плавно повернул, и, открыв глаза, увидела, что мы въехали на охраняемую территорию. За окнами пестрело зеленью поле для гольфа, вдоль дороги тянулись ровные рядки ухоженных деревьев и цветущих кустарников, справа я заметила здание из красного кирпича. Но машина, не останавливаясь, ехала дальше. Здесь было очень… геометрично и стерильно чисто. Даже вода во множестве озёр, рек и ручейков, попадавшихся нам по пути, радовала глаз своей идеальной прозрачностью.

Я привыкла к роскоши, которой меня окружил дядя Вова, привыкла ни в чём себе не отказывать, но при этом у меня отсутствовало такое количество потребностей, которое он желал бы удовлетворить при помощи материальных благ! Мне не хотелось иметь собственную машину или самолёт, я не мечтала о гардеробной забитой брендовыми тряпками, мехами и драгоценностями. Мои мечты всегда были простыми, а когда я узнала, что всё, что меня окружало, мне не принадлежало, то испытала облегчение!

Кто-то посчитал бы меня ненормальной, но я была рада, что однажды смогу уйти и меня не задавит груз ответственности за многомиллионное состояние семьи. Я смогу жить так, как хочу, а не пахать двадцать четыре на семь, зарабатывая ещё большие деньги!

Сейчас проезжая по гладкому асфальту фешенебельного посёлка я вновь осознала, что мечты – удел слабаков! Кто-то сверху давно решил всё за нас, не спросив, чего жаждут наши души, но я не сдамся! Я заставлю Михаила Д’Эсте меня отпустить!

Наконец, автомобиль остановился у решётчатого забора, за которым в окружении деревьев и цветов виднелся трёхэтажный особняк из желтоватого камня. Ворота открылись, и «Майбах» медленно въехал во двор. Нас никто не встречал. Этот факт меня разозлил. Это так приветствуют своих невест аристократы?

Спрятав наушники и телефон в карман сумки, я поторопилась сама открыть дверцу машины, мне не хотелось вновь встречаться взглядом со странным водителем. Выпорхнув на улицу, я застыла в ожидании, бегло осматривая дом. Красивый, с большими арочными окнами и полукруглыми эркерами. По редким деревьям и растянувшемуся на весь двор газону без дорожек и зон отдыха было понятно, что дом либо купили не давно, либо бывали в нём редко. А может быть всё сразу.

Открылась массивная входная дверь и на крыльцо вышел пожилой седовласый мужчина и невысокая молодая женщина. Оба были одеты в чёрную униформу, украшением которой служили белоснежные воротнички и манжеты. Мужчина спустился ко мне по лестнице и, вежливо поклонившись, представился:

– Добро пожаловать, госпожа Сюзанна. Меня зовут Теодор Макшейн, я – мажордом господина Д’Эсте и по совместительству его личный камергер. Прошу вас пройти со мной. Я провожу вас в ваши комнаты, а после того, как вы немного отдохнёте, познакомлю со слугами и покажу дом, – видимо на моём лице отразилось разочарование из-за отсутствия самого господина Д’Эсте, потому как мажордом добавил: – Ваш жених занят нежданным гостем. Он просил, чтобы вы располагались и отдыхали. Вечером он приглашает вас на совместный ужин.

От последней новости внутри всё так и затрепетало. Я не могла понять, что за эмоции овладели мной от мысли об ужине с моим загадочным женихом. Да и мажордом со своим церемонным тоном, привёл меня в ступор. Будто я попала в прошлое, и он служит не у потомка почти затухшей аристократической ветви, а у королевы Елизаветы Второй!

Тем не менее, я постаралась не подать виду, насколько меня всё это смешило, и с серьёзным лицом отправилась вслед за мужчиной. Женщина, оставленная Теодором у двери, оказалась совсем молодой фигуристой обладательницей рыжих кудрей. Она приветливо мне улыбнулась, и когда я проходила мимо, озорно подмигнула, отчего яркие веснушки засверкали на её лице с удвоенной силой. Заметив этот жест, мажордом остановился, и строго глянув на девушку, повернулся ко мне:

– Это Клодия, ваша горничная. Она на испытательном сроке, – сказал он, хмуря брови, – но, если сможет вам угодить, останется с вами в качестве камеристки, – я на секунду выпала из разговора, пытаясь восстановить в памяти, чем горничная отличается от камеристки, но лишь ещё больше запуталась.

Глава 2.2.

– Добрый день, Клодия. Я тоже буду рада, если вы станете моей камеристкой, – с опаской произносила непривычное слово, но эффект меня порадовал: лицо девушки залил довольный румянец.

Войдя в холл вслед за мажордомом, я с интересом осмотрелась и пришла к выводу, что моё первое впечатление оправдано – дом пустовал. Нет, он не был пустым в смысле наполнения мебелью и аксессуарами, но на глаза не попадались те самые мелочи, что свидетельствуют о наличии постоянных жильцов. Хозяин явно не скупился: мебель по большей части была антикварная, на паркете лежали персидские ковры, часы, статуэтки, яйца Фаберже – всё было дорого, но бездушно, также стерильно, как и приглаженная человеческой рукой природа за пределами особняка.

– Этот особняк господин приобрёл совсем недавно, мы успели подготовить только несколько комнат, включая хозяйскую спальню и вашу комнату. Сейчас прислуга приводит в порядок крытый бассейн. Господин Д’Эсте решил, что возможно вас это заинтересует, ведь вы будете здесь находиться до отъезда в Италию, – всё тем же профессорским тоном объяснил мне Теодор, а я переключила своё внимание с интерьера на его лицо.

Мажордом был высоким и поджарым, на вид ему было не меньше семидесяти. Белые волосы и такая же белоснежная борода со слегка подкрученными усами подчёркивали благородные черты лица и голубизну умных глаз. От мужчины веяло таким спокойствием, что даже если бы земной шар сошел с орбиты, Теодор подал бы своему господину свежую газету и утренний кофе, не моргнув и глазом.

Мужчина продолжал что-то мне говорить, пока мы поднимались по лестнице на второй этаж, но я слушала в пол уха, обдумывая его слова. Значит, я буду сидеть в четырёх стенах как пленница! Зачем было покупать этот дом и увозить меня от родных? Неужели так не терпелось вступить в права владения! Решил не дожидаться свадьбы? От этой мысли перехватило дыхание, я вновь представила его пальцы на своем подбородке и тёмные невероятные глаза… Что за наваждение?!

Мы как раз шли по холлу второго этажа, когда моё внимание привлекла единственная запертая дверь. Увидев мой любопытный взгляд, Теодор нахмурил кустистые брови:

– Это кабинет господина Д’Эсте. Сейчас он там со своим гостем, – строго сказал мажордом. – Ваши комнаты в конце коридора.

Теодор прибавил шаг в надежде миновать кабинет без препятствий. Но ничего не вышло.

Как раз когда мы проходили мимо, а я, не отрывая глаз, смотрела на красное дерево кабинетной двери, она распахнулась, выпуская высокого длинноволосого мужчину. Глаза незнакомца тут же с интересом осмотрели меня с головы до ног, сначала быстро, а потом более внимательно, оценивая каждую деталь.

Мужчина был… удивительным. Да, это самое подходящее слово! Смуглый с аккуратной щетиной и правильными немного жёсткими чертами лица. Его тёмно-русые волосы небрежными волнами спускались к широким плечам, а поразительные миндалевидные глаза цвета зеленоватого ореха, смотрели мне прямо в душу, заставляя почувствовать себя неуютно и в то же время, успокаивая и обещая что-то, о чём приличные девушки моего возраста даже не думают!

Я невольно опустила взгляд, и с несвойственной мне наглостью осмотрела фигуру незнакомца. Этот мужчина и одет был странно: потёртые джинсы, босые ноги и белый пиджак на голое тело. Такой наряд позволял оценить его довольно развитую мускулатуру и заметить висящие на груди чётки с маленьким деревянным крестиком. Я ощутила, как кровь прилила к щекам и уткнулась взглядом в пол, но даже так я чувствовала, что гость Д’Эсте довольно улыбался.

– Теодор! Почему госпожа Сюзанна ещё не у себя? Она должна отдохнуть перед ужином! – бархатный голос моего будущего супруга не смог скрыть лёд интонации, с которой был задан вопрос.

Я и забыла, что жених тоже здесь и позволила себе так смотреть на постороннего мужчину в его присутствии! А плевать! Я к нему в невесты не просилась!

– Простите, господин, я как раз провожал госпожу до её комнат, – невозмутимость Теодора вызвала безграничное уважение: слуга ничуть не испугался гнева своего повелителя. – Мы можем идти? – это было скорее утверждение, чем вопрос, и я уже приготовилась рвануть вслед за мажордомом в свою комнату, но Д’Эсте замешкался с ответом.

– Ты даже не познакомишь меня со своей невестой? Михаил, твои манеры отвратительны! – ироничный тон гостя и его приятный чуть хрипловатый голос заставили меня поднять глаза и столкнутся с его взглядом, в котором было столько искреннего веселья.

Незнакомец забавлялся ситуацией, отчётливо понимая, что наше с ним знакомство не входило в планы моего будущего мужа. Не прошло и секунды, как жених оказался рядом, закрывая меня своей мощной фигурой от глаз гостя:

– Ты опоздаешь, Амодей. Пифий уже ждёт, чтобы проводить тебя, – всё тем же тоном сказал Д’Эсте и, повернувшись к гостю боком, положил руку мне на поясницу.

От этого жеста мне стало не по себе и захотелось вырваться, но я почувствовала, что на моих глазах происходит что-то, чего я не понимаю. Воцарилось молчание, во время которого мужчины, не отрываясь, смотрел друг другу в глаза.

Аромат сандала и мужской не привычный для меня запах кружили голову, а тёплая рука, казалось, уже прожгла дыру в тонкой ткани платья, добравшись до кожи. От взглядов мужчин вибрировал воздух, а напряжение было таким, что хватило бы обеспечить энергией половину Москвы! Даже несокрушимый Теодор с опаской поглядывал то на своего хозяина, то на гостя.

– Что ж, раз так. Я действительно тороплюсь, – улыбнулся Амодей и скользнул по мне недовольным взглядом. – Я буду на венчании. Хочу лично засвидетельствовать! – с этими словами мужчина пошлёпал босыми ногами к лестнице.

Михаил отпустил меня и кивнул Теодору. Мажордом тут же направился следом за гостем, не сказав ни слова.

– Иди за мной, – сказал жених, даже не глядя в мою сторону, и я пошла на негнущихся ногах под впечатлением от того, что только что произошло.

Михаил шёл первым, и я, не скрываясь, рассматривала его кудрявый затылок. На этот раз волосы были распущены, и мне безумно захотелось к ним прикоснуться, чтобы узнать какие они на ощупь. Взгляд скользнул по широким плечам и мощной спине. Сегодня Михаил был в джинсах и футболке, и я смогла разглядеть какой он огромный! По сравнению с ним я чувствовала себя мелкой букашкой. Надеюсь, он и сам понимает, насколько я ничтожна, и вскоре откажется от этой глупой затеи со свадьбой! За своими раздумьями я не успела заметить, что жених затормозил напротив двери, резко развернувшись в мою сторону, и врезалась лицом в его широкую грудь. Вот невезуха!

Глава 3.1.

Оставшись одна, я долго смотрела на дверь, за которой только что скрылся мой будущий муж. В ушах звучал его бархатный голос, а руки предательски дрожали при малейшем воспоминании о том, как он по-хозяйски меня обнял при своём госте.

Амодей – какое странное редкое имя, непривычное для слуха и придающее красавцу, пренебрегающему приличной одеждой, флёр невыносимой притягательности.

Я опасалась красивых парней, а красивых взрослых мужчин и вовсе старалась обходить стороной. После печального опыта первой любви мне казалось, что все они законченные эгоисты, живущие лишь порывами и желаниями. Никита больно наказал меня за мои первые чувства, оставив в душе рану, которая хоть и затянулась, но не позволяла вновь проникнуться к кому-то даже симпатией. А теперь я невеста невероятного мужчины! Мужчины, которого я безумно боюсь, и от которого хочется бежать без оглядки!

Упав на широкую кровать, я посмотрела на потолок, и сердце пропустило удар. Я смотрела на имитацию голубого неба с плывущими по нему белоснежными облаками! Это невозможно! Как он мог об этом узнать? Зачем? В голове возник миллион вопросов, и ни один ответ не казался мне верным. Я твердила себе, что это просто жест доброй воли, что это ничего не значит. Просто уловка, чтобы я расслабилась и была более сговорчивой. Только глупое сердечко замирало от слабой затаившейся надежды: а вдруг вся эта история с венчанием – начало настоящей любви?

Какая же ты глупая, Кудряшка Сью! Михаил взрослый опытный мужчина, у которого на тебя есть планы! Конечно, проще добиться желаемого, если жертва будет послушной! И он вполне может быть к тебе неравнодушен в определенном смысле, в противном случае его действия становятся абсолютно необъяснимыми.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но стало лишь хуже. Разгорячённый мозг рисовал постыдные картины, в которых мой жених был главным действующим лицом! Встав с кровати, я решила найти ванную и привести себя в порядок.

От всех этих волнений я даже толком не взглянула на комнату, в которой проведу ближайшие дни, а она оказалась очень красивой. Просторная и при этом не очень большая, что делало её уютной. На стенах обои в сиреневую и белую полоску, на окнах прозрачный тюль и нежно-фиолетовые занавески в белый горошек. У одной из стен большая кровать с кучей подушек, оформленная в тех же нежных оттенках. Напротив кровати столик и два мягких кресла, а у окна в небольшом полукруглом эркере – софа для отдыха, на которой небрежно лежал теплый плед. В вазах благоухали свежие цветы. Комната была светлой, её окна выходили на лес и мерцающее вдали небольшое озеро.

Наткнувшись взглядом на две двери, я открыла первую и попала в гардеробную, где каким-то чудом уже оказались мои чемоданы. За второй дверью была просторная ванная с сияющим голубоватым кафелем и джакузи. Осмотр моей темницы оставил двоякие ощущения. Здесь всё было сделано по высшему разряду, но этим меня удивить сложно, а вот стиль и детали в оформлении очень сильно напоминали дом.

Зачем было так стараться? По лёгкому запаху свежего лака и краски так и не выветрившемуся до конца было ясно, что всё это делалось для меня!

В дверь постучали, и я, спешно освежив лицо, пошла открывать. В комнату будто влетел золотистый вихрь.

– О, госпожа, вы не должны открывать мне двери! В следующий раз просто скажите, что я могу войти! Я пришла распаковать ваши чемоданы и узнать ничего ли вам не нужно! Если прикажите, я могу оставлять фрукты и графин с водой в вашей комнате на случай, если вы захотите перекусить или утолить жажду! – не давая вставить слово, зазвенела колокольчиком моя горничная, и от её голоса и весёлой суеты мне неожиданно стало спокойно.

– Я хочу помочь с чемоданами. К тому же я не думаю, что задержусь тут надолго, – воспользовавшись моментом, вставила я своё веское слово в этот бодрый монолог.

Клодия вдруг замерла, зелёные хитрые глаза стали серьёзными, а улыбка сменилась сочувственно сжатыми губами:

– Если госпожа позволит, я бы хотела дать ей совет, – мягко сказала горничная.

– Конечно, Клодия, хороший совет мне бы пригодился, – подбадривая девушку, улыбнулась я.

Горничная кинула быстрый взгляд на дверь и пристально посмотрела на меня. Я видела, что Клодия боится сказать лишнее, но очень хочет мне помочь:

– Наш господин…он… – она вновь нерешительно посмотрела на дверь, – не совсем обычный человек. В мире вообще есть довольно много необычных людей, – туманно продолжила она, а я, уже присоединившись к ней, стала посматривать на злополучную дверь. – Мне не стоит с вами об этом говорить. Господин сам посвятит вас в эти особенности, когда сочтёт нужным. Сейчас я не смогу ничего объяснить, но вы не сможете убежать. От таких людей нельзя скрыться, и поверьте, господин Д’Эсте – лучшее из того, что может с вами случиться, – зелёные глаза смотрели на меня сочувственно. – Он никогда добровольно от вас не откажется, но если вы сбежите, то можете попасть в очень плохую компанию, госпожа.

– Ты имеешь в виду того мужчину, что был сегодня здесь? – тихо спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

Клодия широко распахнула глаза и быстро закивала:

– И его тоже. Хотя, пожалуй, его в первую очередь. Он…

Дверь вдруг открылась и внутрь заглянула белоснежная голова мажордома. Теодор был в гневе, об этом говорили сдвинутые на переносице брови и плотно сжатые губы:

– Клодия, ты уже распаковала чемоданы госпожи Сюзанны? – строго спросил он, и от его тона даже мне захотелось спрятаться в гардеробной.

– Мы как раз обсуждали, стоит ли распаковывать все вещи, ведь я пробуду здесь всего пять дней, – быстро нашлась я.

Мне не хотелось, чтобы из-за меня ругали горничную, тем более, что я как никогда нуждалась в добром друге. Теодор сердито посмотрел на Клодию, по его лицу пробежала тень недовольства:

– Я уверен, что Клодия прекрасно справится сама. Вы готовы осмотреть дом? Или мне зайти позже? – приветливо улыбнувшись, спросил меня мажордом.

Глава 3.2.

– Я готова, – с теплом глянув на горничную, я последовала за мажордомом.

Дом был огромным, но из-за того, что стал для своего хозяина спешной покупкой, всё в нем казалось безжизненным и пустым. Я с грустью представляла, как тут могли бы жить другие люди. Влюбленная молодая пара или большая дружная семья. По лестницам бы раздавался топот маленьких ножек, в огромной столовой за вкусным обедом звучали бы шутки и смех.

Мы стояли посреди уютной комнаты с очень высоким потолком. Её стены представляли собой ряды книжных полок от пола до потолка. Огромный камин, красивая мебель, обтянутая бархатом и кожей, светильники и великолепный письменный стол из красного дерева – всё здесь говорило о любви к книгам и желанию с удобством наслаждаться их обществом. Я легко представила Михаила, расположившегося в уютном кресле у огня, и внутри защемило от неизвестного ранее чувства.

– Вам здесь не нравится, госпожа Сюзанна? – вопрос Теодора вырвал меня из раздумий.

– Что вы, здесь очень красиво, – я невольно подошла к тому креслу, в котором только что представила жениха.

Мажордом улыбнулся, глядя на меня:

– Господину Д’Эсте тоже понравилось это кресло, – неожиданно сказал он и, чуть помедлив, добавил: – Вы – редкостное сокровище, госпожа Сюзанна. Вы даже не представляете, насколько вы исключительны. Дайте господину шанс, и он станет для вас тем, кто вам так нужен.

От этих слов я напряглась как пружина. Я не должна поддаваться на все эти уговоры! Сначала Клодия со своими предупреждениями, теперь Теодор с этим бредом о сокровище! Я обычная! Я ничем не лучше и не хуже других!

Я приготовилась к новым откровениям, но мажордом отвернулся и направился к двери. У выхода он остановился, ожидая меня:

– Нам осталось посмотреть бассейн и спа-зону, там как раз всё готово, – Теодор вновь стал той же непроницаемой статуей.

До ужина оставалось время, и я решила искупаться и привести себя в порядок. К моей радости мне на помощь пришла Клодия. Горничная предложила высушить и уложить мои волосы, а мне просто хотелось уюта, который она приносила с собой в мою красивую темницу. Оказалось, что Клодия умеет не только делать прически, но и окончила курсы по визажу.

– Я вообще мечтаю быть стилистом у известных личностей! – взволновано поделилась со мной девушка. – А работа у господина Д’Эсте открывает массу возможностей.

– Но ты ведь горничная?

Клодия, не смутившись, смешливо фыркнула:

– Как же мало вы знаете! Я горничная у супруги господина Д’Эсте! Если благодаря мне вы будете сиять на приёмах и званых вечерах, я очень быстро смогу сделать ту карьеру, о которой мечтаю!

Я невольно улыбнулась. Мне нравилась эта шустрая говорливая девушка, а судя по тому, что я увидела в зеркале, когда она завершила свои манипуляции, у неё действительно большое будущее в сфере моды и красоты!

Талантливые руки Клодии совершили настоящее чудо! На меня смотрела таинственная незнакомка в лёгком струящемся платье цвета слоновой кости. Волосы были убраны, открывая лицо, и струились по спине сверкающими кольцами. Кожа будто сияла изнутри, а глаза мерцали от восторга и страха предстоящей встречи с Михаилом. Я была такой хрупкой и красивой! Вот только все эти приготовления сделали меня слишком похожей на женщину, а в мои планы это не входило.

– Вам нравится? – взволновано спросила горничная.

– Очень, но я так не пойду! Это слишком! – я тут же кинулась в гардеробную в надежде, что успею переодеться.

Раздался стук в дверь, я обернулась и столкнулась с довольным лицом рыжей предательницы!

– Ты ведь специально сделала меня такой!

Клодия виновато опустила глаза:

– Я ничего не сделала. Я всего лишь уложила ваши волосы и немного подкрасила ресницы. Вы очень красивая, госпожа Сюзанна, но в этом нет моей вины, – абсолютно серьёзно сказала горничная.

Раздался повторный стук, и открылась дверь, впуская в комнату Теодора:

– Вы готовы? – мажордом сохранял невозмутимый вид, но по его глазам я видела, что он очень доволен моим новым обликом.

В столовой меня уже ждал Михаил, он стоял лицом к окну и что-то читал в своём смартфоне. Услышав мои шаги, он обернулся. В то же мгновение я послала Клодии миллион благодарностей и столько же проклятий. Михаил был поражен. Его тёмные глаза скользили по моей фигуре, постоянно возвращаясь к моему лицу. Он будто бы не верил, что это действительно я. От такого явного восторга, у меня перехватило дыхание, и если бы не Теодор, обратившийся к своему хозяину с вопросом можно ли подавать ужин, то я бы постыдно сбежала обратно в комнату.

Михаил неожиданно быстро оказался рядом и галантно отодвинул для меня стул, когда он склонился ко мне, помогая расположиться поближе к столу, я на мгновение ощутила его горячее дыхание у виска и по спине понеслись предательские мурашки. За секунду до того, как жених сел на своё место, я ощутила его теплые пальцы, скользнувшие по моему голому плечу. От этой непривычной ласки меня бросило в жар.

Красивое лицо Михаила было прямо напротив, и, заметив его пристальный взгляд, я уставилась в пустую тарелку.

– Тебе понравилась твоя комната? – спросил жених, и я почувствовала, что ему с трудом удавалось сохранять привычный ледяной тон.

– Это важно? Она ведь временная, – не поднимая глаз, сказала я дрожащим голосом.

– Когда я с тобой говорю, будь добра, смотри на меня, – уже более уверенно сказал Михаил, и мне пришлось взглянуть на него.

От того, как лихорадочно сверкали его удивительные тёмные глаза, стало страшно. В их бархатной глубине было что-то такое, чего я не заметила при нашей первой встречи. Что-то, отчего захотелось вскочить и убежать, спрятаться от этих глаз и никогда больше их не видеть.

– Значит, комната тебе не понравилась? – вновь спросил он.

Под его взглядом врать было бессмысленно:

– Понравилась, – сглотнув комок, ответила я.

Как же взять себя в руки и задать так волнующие меня вопросы? Как перестать дрожать и набраться смелости, чтобы отстоять свою свободу и свои мечты? Какая же ты трусиха, Кудряшка Сью!

Глава 4.1.

Вот и всё! А ведь я надеялась, что у меня в запасе есть время, чтобы убедить жениха в своей ненужности! Я смотрела на его красивое холодное лицо, а внутри бушевала такая буря! Почему? Ну, почему я такая слабая! Нерешительная! Даже в тот день, когда Никита оскорбил меня и растоптал мои чувства, я не смогла за себя постоять! Неужели и сейчас, я буду молчать? Михаил хмурился, будто читая мои мысли, и мрачнел с каждой секундой. Молчание затягивалось.

– Зачем я вам? – мой голос прозвучал на удивление твёрдо, но я вскоре пожалела, что задала этот вопрос.

– А зачем обычно мужчине нужна женщина? – вскинув бровь, спросил Михаил, и я задрожала всем телом.

– Вам недостаточно других женщин? Уверена, от них было бы больше пользы, чем от меня!

Я чувствовала, как от страха и гнева бешено колотится сердце. Бедное – оно так хотело вырваться наружу и обрести свободу, что чуть ли не ломало мне рёбра!

– Не смей решать за меня, что мне нужно, а что нет! – холодно ответил мой будущий муж, но в его глазах я увидела такой яростный огонь, что казалось ещё мгновение, и воздух между нами закипит.

– Зато вы за меня уже всё решили! – не ожидая от себя такой храбрости, прокричала я. – Если бы я могла решать сама, то никогда не стала бы вашей женой!

В это мгновение я увидела, то чего боялась больше всего: на лице Михаила с немыслимой скоростью проступали ужасные шрамы. В страхе я вскочила с места.

– Глупым детям не положено ничего решать! – рявкнул на меня Михаил, и я испуганно сделала шаг к двери. – Немедленно сядь и ешь!

Он был ужасен! В его глазах пылало пламя ада, а сам он стал мощнее и больше, грозя выпирающими мышцами разорвать ткань рубашки!

Вместо того чтобы послушаться, я выскочила из столовой и побежала наверх. Я бежала, не останавливаясь, и молила небо, чтобы он не отправился за мной. Залетев в свою комнату, я захлопнула дверь и, увидев, что на ней нет замка, заскочила в ванну и закрылась на щеколду. Это было глупо, Михаилу, скорее всего, не составило бы труда сорвать щеколду и войти внутрь, но вид закрытого замка действовал на меня успокаивающе.

Эти несколько фраз, которые я решилась сказать, и то, как на них отреагировал мой жених, лишили меня всех сил. Прислонившись спиной к двери, я вслушивалась в тишину, вздрагивая от малейшего шороха, но ничего не происходило. Из глаз катились слезы: я ничего не смогу изменить! Михаил чётко дал понять, что мне от него не сбежать! Обессилено скатилась вниз и села на пол, продолжая вслушиваться.

В голове мелькали образы из прошлого: первые занятия по вокалу со стареньким концертмейстером одного из Петербургских театров, путешествие по Европе с Белкой, сёрфинг у берегов Доминиканы с Соней, улыбающийся дядя Вова вместе со мной на крыше под звёздным небом. Будто картинки в калейдоскопе, самые счастливые воспоминания сменяли друг друга, застилая глаза слезами. Обхватив руками коленки, я закрыла глаза.

Мне было так холодно и одиноко, рыдания угасали, а я теряла связь с реальностью. Чьи-то сильные тёплые руки подхватили меня, окутав таким спокойствием, что я прижалась в ответ к этому источнику тепла. Мне хотелось, чтобы меня всегда обнимали вот так: бережно и нежно. Теплые пальцы скользнули по моему лицу, и руки исчезли. Я обиженно всхлипнула, но не смогла открыть глаз.

– Госпожа Сюзанна, проснитесь, – меня кто-то еле ощутимо погладил по плечу, и я приоткрыла глаза.

Спальню наполнял мягкий свет бра, а у кровати стояла Клодия. Горничная тревожно всматривалась в моё лицо, а я удивлённо разглядывала её странный внешний вид, который представлял собой смесь готического образа Мартиши из семейки Аддамс и наряда, характерного для работницы Квартала Красных Фонарей. Довольно легкомысленно и необычно!

Клодия улыбнулась и сделала шаг к кровати. Интересно, а как я вообще оказалась в кровати? Я ведь была в ванной! Вспомнились тёплые и такие заботливые руки, но я отмела это воспоминание. Приснится же такое!

– Давайте я поправлю вам причёску и макияж? И необходимо сменить платье, это помялось. Не стоит невесте плохо выглядеть во время церемонии, – как всегда из горничной лился поток слов. – Вы, наверное, удивлены моим внешним видом? Это я так нарядилась в честь венчания! – пока Клодия говорила, я успела встать с кровати и зайти в ванную.

Посмотрев на щеколду, я убедилась, что замок цел. Странно, как я могла не помнить, что вернулась в комнату и легла на кровать? Слушая из ванной нескончаемый звон рыжего колокольчика по имени Клодия, я с грустью всматривалась в своё бледное лицо.

– Госпожа Сюзанна, всё в порядке? – прекратив рассуждать о нарядах и макияже, спросила горничная.

Я поспешила выйти к ней и, увидев в зелёных глазах тревогу, ласково улыбнулась:

– Да, всё отлично. Я просто не помню, как оказалась в постели, – шутливо ответила я.

Клодия улыбнулась и повела плечиком:

– Наверное, господин Д’Эсте вас уложил, он последний к вам заходил, – она хитро прищурила глаза. – Итак, приступим.

В течение получаса горничная колдовала надо мной, причём мне на мгновение показалось, что она действительно что-то шептала себе под нос, а на кончиках её пальцев периодически загорались и гасли золотистые искорки.

Пока Клодия приводила меня в надлежащий невесте вид, я всё время возвращалась к удивительному сну-воспоминанию. Мне не верилось, что после произошедшего между нами в столовой Михаил мог так бережно отнести меня в кровать. Зачем ему это делать? Если бы он что-то испытывал ко мне, то не стал бы насильно жениться, а попытался бы мне понравиться!

– Всё готово! По-моему, просто великолепно! – довольно сообщила Клодия, и я невольно с ней согласилась.

Новое платье, явно не из моего чемодана, было больше похоже на свадебное. Скорее всего, оно и было свадебным. Кружевное, с воротником, плотно облегающим шею и грудь, и юбкой полностью укрывшей ноги полупрозрачным кремовым водопадом. Рукава были совсем короткими и прятали под собой лишь мои дрожащие плечи. Волосы Клодия заколола в замысловатую прическу, оставив несколько локонов спадать у висков. Почти незаметный макияж глаз и лёгкий блеск на губах дополняли образ.

Глава 4.2.

Подойдя к лестнице, жених обхватил руками мою талию и, легко подняв вверх, поставил перед собой. Мы стояли слишком близко, Михаил не убирал своих рук, отчего по телу расползались сотни обжигающих мурашек. Он был таким высоким, что, глядя прямо перед собой, я видела лишь его грудь, обтянутую тканью рубашки. Запах мужского тела, смешанный с ароматом сандала кружил голову.

– Ты очень красивая, – еле слышно сказал он и убрал руки так резко, что я зашаталась.

В следующее мгновение жених набросил мне на плечи старый дорожный плащ. Затягивая на моей шее завязки, он смотрел на меня, его глаза лихорадочно сверкали. Затем Михаил накинул мне на голову капюшон, закрывший от глаз окружающий мир, и запахнул полы плаща:

– Чтобы ты не услышала, не снимай этот плащ! Пока ты в нем, они тебя не увидят. Не говори и не пытайся подсмотреть, когда будет можно, я сам его с тебя сниму. Ты поняла? – жёстко спросил Михаил, а я, абсолютно ничего не понимая, кивнула. – Главное, помни, не пытайся подглядывать! От этого зависит твоя жизнь!

– Господин, я выйду первым, хочу размяться, – звякнув чем-то, невозмутимым тоном сообщил Теодор.

Я услышала тихий смешок Михаила. Да что же происходит? Страх, обида, гнев – все ушло и на смену этим эмоциям пришло гнетущее любопытство. Я услышала звук открываемой двери и шаги Теодора.

– Клодия, прикрой его, – сказал жених, и я чётко представила его улыбку. – Помни, Кудряшка, от послушания зависит твоя жизнь, – с этими словами Михаил вынес меня из дома, и я пораженно вслушивалась в то, что происходило вокруг.

Звук сотен крыльев пролетающих над нами птиц, почему-то вселил в душу дикий ужас. Я вдруг поняла, что буду очень рада, если эти птицы меня не заметят. Я услышала, как завёлся мотор машины, и кто-то открыл заднюю дверь.

– Поторопись, Пифий! И помни на развилке у Источника! – сказал Михаил и посадил меня в машину.

До меня вдруг дошло, что жених с нами не поедет, и стало страшно вдвойне. Где-то раздался звук похожий на вой раненного животного, а затем громогласный рык, от которого у меня внутри всё похолодело.

– Нет, братец, и не мечтай, – зло прошипел кто-то, видимо Пифий, и машина рванула с места, стремительно набирая скорость.

Мы летели, или неслись со скорость света, я не знаю, как ещё охарактеризовать мои ощущения! Я слышала, как снаружи свистит ветер, как о металл ударяются встречные предметы, и не понимала, почему мы до сих пор не перевернулись! Всё завершилось внезапно. Автомобиль словно въехал в огромную гору желе и застрял в нём без единого шанса на продолжение пути. Тишина, воцарившаяся вокруг, сводила с ума не меньше, чем бешеная гонка.

– Малышкаааа, – шипящий неприятный голос Пифия царапал мне кожу. – Выгляни, дай мне ещё раз посмотреть на тебя, пока ты не стала женой господина. Я ведь видел, как ты разглядывала меня сегодня днём. Я тоже смотрел на тебя. Твой страх такой вкусный! М-м-м, я его чувствую! Он дурманит, – снаружи раздался рёв, и я вздрогнула. – Они тоже его чувствуют, слышишь? Поверь, лучше я, чем они!

От ужаса шевелился каждый волосок, я отчётливо представляла графитовые глаза, плотоядно смотревшие на меня по дороге в особняк жениха. Почему Михаил оставил меня с ним? Почему бросил? Что творится снаружи?

В этот момент с моей стороны резко открылась дверца, и сильные руки легко вытащили меня из машины.

– Успел? – голос Михаила подействовал на меня, как транквилизатор.

– Да, – прошипел Пифий. – Я даже чуток перестарался.

– Потом извинишься. Уведи их как можно дальше, – и я ощутила, что меня куда-то несут и делают это с неимоверной скоростью.

Вдали слышались взмахи крыльев и грохот, а рядом – размеренный стук сердца Михаила и его ровное дыхание. Его спокойствие невольно передалось и мне. Мы остановились, здесь было тихо, где-то совсем близко журчала вода. Жених поставил меня на ноги и одним резким движением сорвал с моих плеч плащ. Мы стояли перед странным куском скалы, из-под которого бил родник. Вокруг возвышался густой лес, звёзды светили ярко, что говорило о приличной удаленности от искусственных источников света.

– Не бойся, самое страшное позади, – глядя мне в глаза, сказал Михаил. – Ты ведь родилась без двух минут двенадцать? – я кивнула. – Значит, я рассчитал всё верно, - довольно сказал Михаил. – Но у нас всего несколько минут, – добавил он, и на его лице вновь проявились жуткие шрамы. – Сейчас ты слово в слово будешь повторять мои слова. Лучше не ошибаться, иначе придется начинать сначала, – жених подошел к камню и, склонившись, зачерпнул воды из ручья.

Сбрызнув камень, он что-то прошептал, и на месте ровной шероховатой поверхности появилось углубление:

– Подойди, Сюзанна, – Михаил протянул руку и привлёк меня ближе к куску скалы.

Я увидела, что в углублении стоят две чаши: одна, наполненная жидкостью, а вторая маленькими круглыми хлебцами. Но ещё больше моё внимание привлекли два терновых венца.

– Когда ты скажешь, что берёшь меня в мужья, то оденешь мне этот венец, – сказал жених и протянул мне тот, что побольше. Пальцы закололи острые ветки. – Мы преломим хлеб и сделаем по глотку вина. И дело останется за малым – скрепить союз поцелуем, – на последних словах бархатные глаза Михаила вспыхнули уже знакомым огнём. – Готова? – я кивнула, и жених начал произносить слова клятвы.

Я повторяла за ним и удивлённо озиралась по сторонам. Казалось, что тьма обступила камень со всех сторон, и только вокруг нас разливался мягкий свет.

– Я беру тебя в жены, Сюзанна, – сказав это, Михаил одел мне на голову венок.

– Я беру тебя в мужья, Михаил, – он склонился, чтобы я могла водрузить ему на голову свой.

Всё происходило как в тумане. Я не испытывала страха или сомнений, больше не злилась и не думала о побеге. Во мне возникла безграничная уверенность: то, что происходило сейчас между мной и Михаилом – самое правильное, что только может произойти в этом мире.

Мы по очереди напоили друг друга вином, оно показалось мне приятным с еле уловимым привкусом малины. Я не справилась с хлебцем за один раз, но Михаил терпеливо скормил мне всё до крошки. Я же осторожно, стараясь не коснуться пальцами губ жениха, положила ему в рот хлебец.

Глава 5.1.

Я старалась не дышать, если бы ни Михаил, я бы уже бежала по лесу, сверкая пятками. Из-за скалы раздались шаги и, обернувшись на их звук, я увидела Клодию и Теодора. Мажордом встал слева от нас, и я смогла разглядеть мерцающие в голубоватом свете луны доспехи, сложенные за спиной белые крылья и огромную секиру, лезвие которой поразило меня пятнами свежей крови. Ещё больше удивила меня милая Клодия, она сделала невообразимое сальто и, пролетев над нами, приземлилась справа, с шипением показав пылающим среди деревьев глазам свои острые зубки. Всё это произошло в считанные мгновения, и когда Клодия повернулась ко мне и ободряюще подмигнула, я невольно сделала ещё один шаг к камню.

Над лесом неожиданно вспыхнул свет, я не могла рассмотреть его источник, это было нечто напоминающее мыльный пузырь с мощностью берегового маяка. Я, наконец, разглядела окружающий пейзаж. Наша четвёрка стояла у подножия серого испещрённого серебряными прожилками куска скалы величиной с автомобильный гараж. Из-под этого камня бил родник, и чем дальше от камня этот родник уносил свои воды, тем шире и глубже становилось русло, а сам он превращался в неглубокую речушку. По обе стороны от этой реки были пологие берега, окруженные высокими соснами. Деревья здесь росли полукругом и почти смыкались кронами над нами.

Решившись, я посмотрела туда, где мерцали страшные глаза и от нового шока тихо охнула. В расслабленных позах там расположились люди и чудовища! Несмотря на наличие разномастных рогов, люди были не менее красивы, чем те, кто стояли слева с крыльями за спиной, а вот монстры… Их объединяло лишь то, что в облике каждого просматривался отпечаток зверя: пятнистая шерсть, кошачьи глаза и уши, свиные рыла… Всё это их отнюдь не украшало, и они были далеко не такими симпатичными как герои японских анимэ. Несомненно, моя первая догадка была верной – это демоны. Я чувствовала, как кровь, подгоняемая перепуганным сердцем, с бешеной скоростью носится по телу.

– Хватит демонстрировать силу, Михаил! Мы итак знаем, что твои прихвостни лучшие в своём деле! – голос раздался из толпы демонов, он был таким звонким, будто принадлежал подростку. – Правда, не все! Мой братишка – вечный позор! Радует лишь, что теперь он позорит не нашу семью!

Рогатые расступались, пропуская вперед белокурого юношу, вслед за ним два татуированных чудища тащили Пифия. Водитель брыкался, пытаясь ударить своих конвоиров.

Юноша подошёл к ручью и встал к нам лицом, он был высоким, но, на мой взгляд, слишком худым. Его голову венчала шапка густых пепельных волос, глаза сияли небесной голубизной, на чувственных губах играла самодовольная улыбка. Прекрасное лицо явно досталось не тому: оно бы больше подошло ангелу с чистой душой, но порочные тени, коснувшиеся пленительного облика в уголках глаз и губ, раскрывали спрятанную от непосвящённых суть этого демона. А в том, что этот парень демон, я была уверена, несмотря на отсутствие у него каких-либо внешних признаков.

Пифия толкнули вперед и он, оскалившись, с разворота ударил одно из чудищ с такой силой, что оно, упав, больше не встало.

– Но-но! Братец, что за выкрутасы? Я ведь обещал, что тебя отпущу, – белокурый демон посмотрел прямо на меня. – Правда, при одном условии, – он улыбнулся и лизнул языком верхнюю губу.

– Даже не думай, Вэлиал! К моей жене ты не прикоснёшься! Ты знаешь закон, и ты знаешь меня! – прорычал Михаил, закрывая меня от жадных глаз демона.

Я теснее прижалась к мужу, сжимая пальцами его локоть. Терновый венец колол лоб, а кожу от холода покрыли мурашки, но это было не самое страшное. Я не понимала, что происходит, зная лишь одно: я окружена существами, в реальность которых никогда не верила. Вся эта церемония и спешка, предупреждения от Клодии и советы от Теодора были неспроста. Сейчас я цеплялась за своего мужа, как за спасательный круг, способный вернуть меня в нормальную жизнь, и в то же время понимала, что моим надеждам вряд ли суждено осуществиться, ведь я вышла замуж, даже не зная, кто на самом деле такой Михаил Д’Эсте.

– Заманить нас страхом невинной невесты было хитрым ходом, но я не отпущу Пифия, пока не получу компенсацию, Мик. Ты знаешь, я могу быть дьявольски упрям, – Вэлиал вскинул серебристую бровь.

Я ощутила, как напряглось тело мужа, мышцы стали каменными, дыхание едва заметным:

– Я уже дал свой ответ, Вэл! Не думаю, что небесное воинство позволит высшему демону прикоснуться к Сюзанне! – уже привычным для меня ледяным тоном сказал Михаил.

Подтверждая его слова, от толпы ангелов отделился молодой темнокожий мужчина в роскошном чёрном костюме. Пара взмахов белоснежных крыльев и он приземлился напротив Вэлиала настолько близко, что ему лишь стоило протянуть руку, чтобы коснуться демона.

Ангел был совершенен: шоколадная кожа казалась бархатной, тёмные глаза были чисты и ясны, ярко очерченные скулы, прямой нос и пухлые губы завершали портрет. В отличие от демона он был статен и могуч. Рассматривая новое действующее лицо, я поймала себя на мысли, что вне зависимости от того, кто эти удивительные мужчины, они прекрасны. В это мгновение мой супруг бросил на меня такой прожигающий взгляд, что я вновь задумалась над тем, не читает ли он мои мысли!

Глава 5.2.

– Здравствуй, Сюзанна! – неожиданно ангел обратился ко мне лично, и этот факт приятно удивил: хоть один адекватный…представитель иного вида! А то все говорят обо мне в третьем лицо, будто меня тут и нет!

Выглянув из-за плеча Михаила, я приветливо улыбнулась ангелу и уже открыла рот, чтобы поприветствовать его в ответ, как услышала разъярённый шёпот мужа:

– Даже не думай! – Михаил заслонил меня от ласковых глаз, смотревших с преданной тоской. – Не провоцируй меня, Гэйб!

Темнокожий красавец лишь повёл плечами и уставился на Вэлиала, который тут же улыбнулся ему во весь рот:

– Гэбриил, ты не подражаем! Всегда завидовал твоей выправке, но тут прошёл слушок, что у тебя просто кол в положенном месте! Как тебе с ним летается? Не мешает маневрировать? – ироничным тоном поинтересовался демон, и мгновенно раздался звон стали – мужчины стояли, направив друг на друга мечи. – Для ангела ты слишком вспыльчив, Гэйб! Какой пример ты подаёшь своим воинам? – не унимался Вэлиал.

Гэбриил рывком вернул меч в ножны, подставляя незащищённую грудь под остриё чужого меча:

– Церемония проведена и Сюзанна теперь под защитой Михаила. Вам нечего здесь делать, – заявил он. – Что будет с твоим братом нам плевать, а к ней доступ для вас закрыт.

Вэлиал рассмеялся и, презрительно глядя на оппонента, убрал свой меч в ножны:

– Как и для вас! Тоже прилетел за сладким поцелуем невинной души, а Гейб? Мик, скорее позволит подобное кому-то из нас, чем тем, кто его предал! – с насмешкой сказал демон. – Так и быть! – Вэлиал схватил Пифия за шкирку и, мгновенно оказавшись рядом с нами, швырнул его к ногам Михаила. – Жизнь моего брата в твоих руках, Сюзанна! – с этими словами он вцепился пятерней в волосы Пифия, заставляя того задрать голову.

Довольно улыбнувшись моей реакции, Вэлиал взмахнул свободной рукой, и на его пальцах появились острые, как бритва когти. Он взглянул на меня своими ангельскими голубыми глазами и приставил коготь к сонной артерии брата. На лице Пифия не дрогнул ни один мускул, глаза цвета мокрого асфальта смотрели на меня с сожалением, так, наверное, смотрит паук на запутавшуюся в паутине муху.

– Ты подаришь невинный поцелуй одинокому демону? Или мне подарить тебе голову этого неудачника? – кривая ухмылка на лице Вэлиала не обещала ничего хорошего.

Я не могла понять, зачем демон устроил это представление? И как назло, Михаил наблюдал за всем этим, молча, я лишь чувствовала, как бьётся его сердце, то замедляя, то вновь ускоряя темп. Он хотел, чтобы я решала сама! Как же не вовремя мне предоставили свободу выбора!

– Обворожительная невеста никак не может решиться? – Вэлиал надавил на кожу Пифия, и по шее мужчины потекла тонкая алая струйка. – Сюзанна, если тебя смущает публика, то ты можешь вручить мне подарок в другой раз, – обволакивающим нежным голосом сказал демон. – Ты согласна? – он вновь угрожающе надавил когтем на шею брата.

– Хватит, Вэлиал, она не станет играть в твои игры! – рявкнул Михаил, и я в ужасе увидела, как демон, убрав руку, резко опустил её…

– Нет, не надо! Пожалуйста! – мой крик показался мне воплем раненной птицы. – Я согласна!

- Нет, Сюзанна! – одновременно со мной выкрикнул муж, но было поздно.

Вэлиал оттолкнул брата и хищно улыбнулся:

– До скорой встречи, моя нежная Лилия(1), – демон церемонно поклонился и скрылся за спинами своей свиты.

Я вновь удивилась тому, как быстро он передвигается! Демоны и чудовища поспешили вслед за своим предводителем, и через несколько мгновений все они скрылись из виду.

Не смотря на то, что Михаил стоял ко мне спиной, я физически ощущала насколько он зол! В страхе я отпустила его руку и прижалась спиной к холодному камню. Я дико устала и замёрзла.

– Надеюсь, хотя бы ты не планируешь, обмануть мою юную жену, Гэйб? – в голосе Михаила больше не было льда, он дрожал от едва сдерживаемого гнева.

Если бы не ободряющая улыбка Теодора и забота Клодии, накинувшей мне на плечи тот самый дорожный плащ, в котором я сюда прибыла, я бы не выдержала.

Гэбриил печально улыбнулся, глядя на меня:

– Что ты, Михаил! Обман – привилегия демонов. Я просто подожду твоей смерти, – спокойно ответил темнокожий ангел и, взмахнув крыльями, взмыл ввысь.

Следом раздался звук сотен крыльев небесного воинства. Когда шелест крыльев утих, Михаил резко повернулся ко мне. Шрамы на его лице мерцали в свете луны, а в глазах была такая злость, что мне захотелось провалиться сквозь землю:

– Больше никогда не влезай в мужские разговоры! – прорычал мой муж, и, подхватив меня на руки, рванул с места с немыслимой скоростью. – Я убью каждого, кто захочет к тебе притронуться и плевать, кем он будет! – горячо прошептал Михаил мне на ухо, и от этих слов затуманило голову. Они были похожи на признание, и наполнили моё сердце безотчетной радостью.

Михаил резко остановился, словно почувствовав, что творится в моей душе, и, поставив меня на ноги, заглянул в глаза. Тёплые руки скользнули по моей спине, согревая и делясь своей силой. Меня уже не пугали его шрамы, напротив, мне казалось, что они придают мужу невыносимую притягательность. Тёмные пылающие глаза опустились вниз, скользнув по моим губам и в ту же секунду жадный горячий поцелуй сбил меня с ног. Михаил целовал меня так нежно и с такой алчностью, что я забыла обо всём. В мечтах я представляла поцелуи именно такими! И пусть я не разбиралась в подробностях, да и опыта мне не хватало, но терпкий вкус губ моего супруга был самым пленительным вкусом на свете, и я наслаждалась им, используя момент на полную.

__________________________________

1 – женское имя Сюзанна (или Сусанна) имеет древнееврейское происхождение. Оно образовалось от имени Шошана и в переводе на русский язык означает «лилия», «белая лилия».

Глава 6.1.

– Ты очень не осторожен, друг мой, – хрипловатый мужской голос раздался совсем близко, разрывая наш поцелуй.

Михаил тут же отстранился, и я опять оказалась за его спиной. Этот жест и вид широкой спины заслоняющей меня от целого мира уже начинали входить в привычку!

– Я знал, что ты не сможешь удержаться, – ответил Михаил, и я, уже догадываясь, кого увижу, выглянула из своего укрытия.

Мы стояли на опушке леса, в паре метров от обрыва, чуть вдали виднелись горы. Как же далеко мы от особняка! Лунный свет озарял редкие сосны, которые дальше по склону превращались в густой тёмный лес. В паре метров от нас, облокотившись на ствол ближайшего дерева, стоял Амодей. В тусклом освещении его глаза по-кошачьи мерцали, а на губах играла лукавая улыбка. Он казался ещё прекрасней, чем в нашу первую встречу.

– Мои поздравления новобрачной, – Амодей шутливо поклонился. – Вернее, мои соболезнования. Ведь, Сюзанна пока не подозревает, с кем её связала судьба. И ты не планируешь открывать ей правду, не так ли?

– Не дурачь ей голову, делая вид, что ты озабочен её судьбой! – Михаил говорил привычным холодным тоном, но я почувствовала, как сильно ему не нравятся слова Амодея. – Если ты по делу, то говори быстрее. Моя невеста устала, твой брат итак…

– Обвёл тебя вокруг пальца? – сказал Амодей и расхохотался.

Его смех был приятным с такой же лёгкой хрипотцой, как и голос:

– Прости, но чего ты ждал? Никто не верит, что ты справишься с ролью защитника для такого сокровища, как она. А твоя…ситуация может плохо отразиться на нашей Кудряшке! Если бы я стал её мужем, она бы сияла как драгоценный камень в моей короне, и все демоны Преисподней звали бы её Госпожой!

– Но ты уже занят. Уверен, Лилит придутся не по нраву такие речи! Говори, что хотел и проваливай! – распаляясь, ответил Михаил, и демон довольно улыбнулся в ответ.

– Я здесь не для того, чтобы ссориться с тобой, Михаил. Я пришёл к твоей жене. В день, когда все крылатые и рогатые мечтают урвать хотя бы её волосок, я хочу преподнести дар, – Амодей сделал пару плавных шагов в нашу сторону, и вдруг оказался рядом со мной.

Помимо воли, я утонула в его глазах, которые в темноте были ещё более глубокими и притягательными. От него пахло морем и свежескошенной травой, мне непреодолимо захотелось приблизиться и вдохнуть этот аромат, желание было таким сильным, что если бы не присутствие мужа, я бы не устояла.

– Какая же ты сильная, – Амодей протянул руку, намереваясь коснуться моего лица, но Михаил перехватил её, прожигая демона взглядом. – Вот, – он одёрнул руку, и я увидела намотанную на его пальцы тонкую цепочку с кулоном из прозрачного похожего на хрусталь камня, огранённого в виде слезы.

В свете луны кулон играл гладкими боками и заманчиво приглашал себя погладить.

– Неприятно, когда каждая собака может прочитать твои мысли, да, Сюзанна?

Я удивлённо вытаращила глаза и глянула на Михаила. Неужели он всё это время мог читать мои мысли?

– Да, моя принцесса, и не только он. Вэлиал поделился со мной непередаваемыми ощущениями от твоих чистых эмоций по поводу возможной гибели Пифия. Этому позорному отщепенцу несказанно повезло, что ты оказалась именно такой, как мы ожидали, и спасла его жалкую жизнь. Амулет скроет ото всех твои мысли и чувства, – Амодей раскрыл ладонь, предлагая мне взять подарок, но когда я потянулась к кулону, демон вдруг оказался позади меня. – Он твой с условием, что я смогу лично его одеть. Ты позволишь?

Я озадаченно смотрела на Михаила, но тот лишь коротко кивнул.

– Да, – нерешительно сказала я.

Амодей ловким движением обвил вокруг моей шеи удивительное украшение. Он долго возился с застёжкой, постоянно касаясь моей шеи и, несмотря на кружевной воротник, его горячие пальцы каждый раз били меня током.

– Помни, Сюзанна, если с твоим мужем что-то случится, я всегда смогу тебя защитить, – прошептал Амодей мне на ухо.

Когда демон, наконец, закончил и, обойдя меня, залюбовался, Михаил мгновенно оказался между нами и, подхватив меня на руки, сорвался с места.

– Но… я даже не поблагодарила… так неправильно…

– Радуйся, что я позволил принять подарок и не свернул шею этому наглому демону! – прорычал мой супруг.

Михаил передвигался с немыслимой скоростью, окружающая нас природа проносилась мимо расплывчатым пятном. От страха я лишь сильнее обвила шею мужа руками и зажмурила глаза. Сколько продолжалось наше путешествие не знаю, но вскоре усталость и нервное перенапряжение взяли своё, и я позволила ровным ударам сердца Михаила меня убаюкать.

В своём беспокойном сне я блуждала среди высоких сосен, вокруг было темно. Фиолетовый густой туман клубился у моих ног, обволакивая ближайшие стволы деревьев. Я слышала шёпот и шелест крыльев, сквозь полотно тумана порой виднелись яркие огоньки глаз, но я знала, что могу верить лишь Ему. Моя душа, будто на привязи, стремилась к моему Единственному, тому, кто предназначен мне, невзирая на козни Рая и Ада. Я шла на этот неслышный зов, ощущая босыми ступнями мягкую тёплую почву.

Он стоял ко мне спиной в темноте, я не видела его лица, не могла разглядеть фигуру или цвет волос, но я знала, что это Он. Я замерла в паре метров от своего Единственного. Я опоздала. Он повернулся ко мне, держась за грудь и, несмотря на тьму, я увидела, как кровь заливает его руку, стекая вязкими каплями по чёрной ткани рубашки. Кровь была такой алой на фоне окружающей черноты. Он, молча, оседал на землю, а я кричала, падая на колени рядом с ним.

Глава 6.2.

Резко открыла глаза. В комнату заглядывали первые лучи восходящего солнца. Вздрогнула, увидев чей-то неясный силуэт на софе у окна, и выдохнула с облегчением – Клодия. Горничная полулежала, вытянув ноги на полу и слегка завалившись на бок. Одной рукой она прижимала к себе декоративную подушку, вторая обманчиво небрежно свисала с подлокотника, сжимая рукоять короткого меча. Лучи играли в огненных волосах девушки, грудь мирно вздымалась, казалось, она спит, но стоило мне пошевелиться, Клодия открыла глаза и мгновенно оказалась рядом:

– Госпожа, всё в порядке? – улыбаясь, спросила она и спрятала меч в ножны, а я, всё ещё находясь под впечатлением от жуткого сна, лишь слабо кивнула. – Господин Д’Эсте срочно уехал. Не волнуйтесь, вы под надежной защитой. Теодор и Пифий следят за тем, чтобы не один чужак не смог пробраться сюда. После обеда все мы улетаем в Италию. Вам очень понравится вилла семейства Д’Эсте в Тиволи! Она прекрасна! Там такой воздух, цветы, фонтаны, а какая богатая история! Господин попросил вас подготовить, и у меня кое-что для вас есть…

Воспользовавшись секундной передышкой, я резко откинула одеяло, планируя направиться в ванную, но тут же укрылась вновь чуть ли не по самые уши. На мне не было ничего! Даже самого малейшего кусочка ткани! Лишь подарок Амодея. О, небеса! Неужели…

– Я сейчас подам вам халат, – даже в полумраке зелёные глаза игриво сверкнули, не оставляя мне никаких сомнений.

Меня раздел Михаил. Раздел и оставил одну. В голове не укладывалось! Вчера он чётко дал понять, зачем ему нужна жена, но сам не тронул меня даже пальцем! Дал мне передышку? Позволил прийти в себя после невероятных событий прошлой ночи? Ангелы, демоны, терновые венцы и клятвы… Поцелуи Михаила, такие настоящие нежные и страстные. Казалось, всё это мне приснилось…

– Клодия, я хочу… ты можешь… – позволяя девушке набросить мне на плечи халат, попыталась я, не в силах решить, с чего начать свои расспросы, чтобы не спугнуть горничную. Если она на самом деле горничная, а не какой-то дьявольский ассасин! – Этой ночью столько всего произошло, – я встала с кровати, а Клодия подпоясала моё одеяние.

Взгляд девушки скользнул по украшению, висящему у меня на шее:

– Ух, ты… – тихо сказала она. – Это ведь то, о чем я думаю? Блокатор? Тот, кто вам его подарил, очень о вас заботится. Наверное, это господин? – я отрицательно покачал головой, а Клодия удивлённо приподняла бровь. – Это не моё дело, простите, госпожа.

– Клодия, ты мне очень нравишься, и я верю, что могу рассчитывать на поддержку в твоем лице. Я права? – хватит ходить вокруг да около.

Горничная улыбнулась и кивнула.

– Раз я права, объясни, что вчера произошло. Почему такая суета вокруг меня и Михаила, кто все эти…существа? Кто ты? – увидев, что девушка сомневается, стоит ли что-то мне отвечать, я добавила: – Прошу, расскажи хотя бы то, что можешь! Я с ума схожу от того, что творится вокруг! Мне уже какие-то жуткие сны снятся! – мои последние слова отразились явным интересом в зелёных глазах Клодии.

– Я мало что могу рассказать. В основном то, что вы итак уже поняли. Во Вселенной существует не только ваш мир – мир людей или Земля, как вы порой называете эту планету. Люди всё время ищут жизнь где-то там, в Космосе, превратив знания своих предков о нас в мифологию и религию. Демоны, ангелы и другие существа всегда жили с вами бок обок. Мы используем порталы для передвижений между мирами, часто выбирая Землю для проживания. Ваш мир идеален в плане пропитания. Большая часть из нас кормится людьми. В прямом и переносном смысле. Вампиры, оборотни и схожие существа – употребляют в пищу человеческую кровь и плоть. Ангелы и демоны – чувства и эмоции. Такие, как я, тянут энергию и магические силы. Во многих из вас есть магический потенциал, но вы, за некоторым исключением, его не развиваете, предпочитая магии науку.

– Такие, как ты?

Клодия улыбнулась и кивнула:

– Вы называете нас ведьмами, колдунами, волшебниками… За сотни лет, что мы живём среди людей, вы поклонялись нам и истребляли, боялись нас и хотели быть такими как мы…

– А я? Кто же я, Клодия? – я смотрела, не отрываясь, пытаясь уловить хоть малейшую перемену на лице горничной.

– Этот вопрос вам лучше задать господину. Вчера он взял вас в жены. Ритуал, который вы провели, признают практически все существа во Вселенной, – зелёные глаза Клодии внимательно посмотрели в мои. – Он взял вас под защиту. Не верьте злым языкам, которые говорят, что он не справится. Они не знают, на что способен наш господин. Иногда лучше, чтобы враг чувствовал своё превосходство, – она проговорила это так, словно делилась со мной сокровенным. – Вы уже познакомились с семейством высших демонов Вингротами. Когда-то братьев Вингрот было семь. Сейчас один томится в плену у небесных полководцев, а трое мертвы, причем от рук своих же братьев. Амодей Вингрот – правитель Преисподней, сильнее лишь его отец Маммон, но его уже пару тысячелетий никто не видел. Все демоны, черти и прочая нечисть почитают Амодея своим Господином. Его брат – Вэлиал второй по силе и власти, но гораздо более опасный, – продолжила она. – То, что он выманил у вас поцелуй, не очень хорошо. Тем более, вы согласились на другое место и время, не уточнив где и когда. Он может этим воспользоваться, – от этих слов мне стало неуютно, вспомнился белокурый демон и его острые когти, занесённые над горлом Пифия.

– Как получилось, что один из братьев Вингрот служит моему мужу? – спросила я.

– Я не знаю подробностей. В одной из битв несколько сотен лет назад господин спас Пифию жизнь. Там были замешаны и другие Вингроты. Думаю, Амодей имел основания бояться Пифия, – задумчиво ответила Клодия.

– А ангелы? Гэбриил показался мне…

– О нет! – Клодия вдруг рассмеялась. – Хуже тварей, чем ангелы нет ни в одном из миров! Никогда не говорите с ними и старайтесь вообще не находится в одном помещении. Эти гады способны высосать из вас всю радость, лишить вкуса жизни и оставить умирать от депрессии и тоски! – увидев мой недоверчивый взгляд, горничная вновь рассмеялась. – Я понимаю. Вы представляли этих крылатых красавчиков совсем по-другому. Если демоны стремятся вывести людей на нужные эмоции, чтобы пообедать их страхом или ненавистью, то ангелы с этим не заморачиваются. Они просто отбирают то, что есть.

Глава 7.1.

Не дождавшись разрешения, в комнату уверенной походкой вошёл Михаил. Волосы распущены, рукава белоснежной рубашки закатаны, воротник расстёгнут, чёрные брюки плотно облегают сильные ноги. Идеален во всем. Тёмный искрящийся взгляд задержался на моём лице, а затем медленно скользнул по фигуре, заставляя щёки залиться румянцем.

– Клодия, надеюсь, ты помнишь о своих основных обязанностях. Госпожа должна быть готова к отъезду в четыре часа, – переключив внимание на горничную, сказал он. – А через тридцать минут я жду её в столовой, – холодно добавил мой муж и, ещё раз взглянув на меня, вышел из комнаты.

Что за дурацкая привычка говорить с другими так, будто меня нет? Будто я пустое место? Даже доброе утро не сказал! А вчера ночью всё было совсем по-другому! Может быть, его интерес к моей персоне прямо пропорционален количеству красавчиков вокруг? А так как строить из себя моего защитника не перед кем, он… Боже, да он просто считает меня своей собственностью! Интересно, а любимую машину он также ревностно стережёт!

– Госпожа, вам не стоит расстраиваться! Душ и немного моей болтовни, и вы снова будете в форме! – улыбнулась Клодия, которой тоже досталось непонятно за что. – Господин сердит, потому что не может больше читать ваши мысли. Он привыкнет.

Волна возмущения накрыла меня с головой! Он сердит потому, что не может узнать, о чём я думаю? Вот это заявление!

– Пусть привыкает к равным отношениям! Он, видимо, думал, что со мной ему будет легко? – почти прокричала я.

Клодия отрицательно покачала головой, отчего её золотисто-алые локоны разметались по плечам:

– Нет, госпожа. Он с самого начала знал, что с вами будет непросто. Чтение ваших мыслей помогало ему понять вас и защитить…

– Почему ты так уверена, что он способен меня защитить? И от чего? От других? От меня самой? Почему вы ничего мне не рассказываете? Почему мне никто не дал право выбора? – горничная молчала, в её глазах я видела сожаление, и меня это задевало ещё больше. – Не смотри так, будто меня уже ждёт виселица! – с этими словами я умчалась в ванную, хлопнув дверью.

Да, с моей стороны было несправедливо вымещать злость на единственном человеке, пытающемся мне хоть как-то помочь, но эта ситуация меня достала! К завтраку я спустилась в боевом настроении.

Михаил что-то читал в смартфоне, наверное, потусторонние новости или что там ещё читают грозные защитники юных девушек! Он даже не поднял на меня глаз, когда я, войдя в столовую, поздоровалась с Теодором. Мажордом, приветливо улыбнувшись, поклонился в ответ и отодвинул стул

– Как твоё самочувствие? Хорошо спала? – не отрывая взгляд от гаджета, спросил Михаил, вызывая в душе новую волну протеста.

Он может на меня не смотреть, а от меня вчера требовал…

– Сюзанна, я задал тебе вопрос!

– В родном доме мне спалось гораздо лучше. Наверное, потому что там не было вас! – мой прилив храбрости не оценили, хотя своей цели я добилась, и тёмные глаза Михаила с холодом взглянули на меня.

– Прости, если я стал виной твоей бессонной ночи, – привычным тоном ответил он, но я была уверена, что уголки его красивых губ еле заметно устремились вверх.

Теодор поставил передо мной тарелку с аппетитным омлетом и тостами, отвлекая от желания придушить этого наглого мужчину.

– Я требую, что бы вы мне всё объяснили! Что происходит? Почему ангелы и демоны примчались на нашу свадебную церемонию? С чего вообще я вам так понадобилась? И почему…

Михаил резко встал с места и мгновенно оказался рядом, рывком он поднял меня на руки. Мы опять, как и прошлой ночью, заскользили в пространстве. Он вынес меня во двор и, поставив на ноги лицом к главному входу, прошептал:

– Смотри, – он взмахнул рукой, и стены особняка подёрнуло рябью.

Красивые желтоватые кирпичи на глазах темнели, стекла вылетали из окон, находящаяся справа от входа башенка вдруг покосилась и упала как от мощного взрыва. Все это происходило как в замедленной съёмке. Я никак не могла понять, что творится? Зачем Михаил разрушает дом? Я в ужасе устремилась внутрь, опасаясь за жизнь Клодии, но муж не позволил, крепко сжав моё запястье.

– Почему вы ничего не делаете? Клодия! Теодор! Они внутри! – закричала я, вырываясь.

– Успокойся, Сюзанна, я просто снял морок. Так наш дом выглядит сейчас. Вчера его чуть не разобрали по кирпичику, – я удивлённо таращилась на происходящий кошмар. – Как ты думаешь тот, кто это сделал, волновался о том, заденет ли тебя падающая стена? А может, переживал, что заклятье отрекошетит прямо в тебя, заставляя твоё тело разлететься на тысячи осколков? – спокойно спросил Михаил, отпуская мою руку. Я замерла в ужасе, разглядывая руины.– Ты думаешь, что если кто-то дарит тебе подарки или хитростью выманивает твои поцелуи, то ты для них важна? Им бы всем стало легче, если бы ты погибла восемнадцать лет назад вместе с родителями! – последние слова Михаил выдал на эмоциях, и по его взгляду я поняла – они были лишними.

Глава 7.2.

Мой самоуверенный муж со своим ледяным тоном не смог удержаться и сказал что-то, что не должен был говорить, что-то действительно важное! Мы, молча, смотрели друг на друга несколько секунд, грудь Михаила часто вздымалась, демонстрируя скрытый гнев. Гнев на самого себя за излишнюю болтливость.

– Что вы знаете о гибели моих родителей? – я перешла в наступление.

Михаил точно что-то знал, возможно, он даже там был, судя по тому, как он на меня смотрел!

– Сейчас не время об этом говорить, – заметив мою готовность атаковать новыми обвинениями и вопросами, он поднял вверх руку. – Пока не время. Но я всё тебе расскажу. Я обещаю. Ты должна знать лишь одно: они очень тебя любили.

Эта фраза показалась мне настолько стандартной и вызвала внутри такую ноющую пустоту, что я неожиданно для самой себя толкнула Михаила в грудь, а когда его руки обхватили мои плечи, продолжила бить по груди кулаками, глаза застилали слезы. Я чувствовала себя глупой маленькой девочкой, которая прыгнула не в ту нору и совсем не за тем кроликом и попала вместо чудесной сказочной страны в свой личный ад.

– Ну, всё. Успокойся.

Михаил крепко прижимал меня к себе, я слышала его спокойное сердце. Есть ли во Вселенной хоть что-то, из-за чего это сердце будет биться быстрее? Я попыталась отстраниться, но он не пустил:

– Как только приедем в Италию, я закажу достойное ожерелье для твоего камня, – спокойно сказал он, поглаживая рукой мою спину. – Оно нейтрализует магический след Амодея. А пока решать тебе: никто не будет знать, о чём ты думаешь, но ты не сможешь контролировать свои негативные эмоции, или ты потерпишь вторжение окружающих в твоё личное пространство, отказавшись от камня на время, – я подняла голову и столкнулась взглядом с Михаилом. – Я рекомендую первое. Для нас будет лучше, если тебя не смогут прочитать, но придётся потерпеть. Клодия слегка загасит твой негатив, – он отстранился и взял меня за руку. – Пойдём, у меня кое-что есть для тебя.

Мы обошли вокруг особняка, который опять вернулся в приличный вид. Разглядывая идеальные желтые стены, я думала о том, уж не почудилась ли мне вся эта разруха? Остановившись у двери, ведущей в подвальный этаж, Михаил открыл её непонятно откуда возникшим в руках ключом. Внутри было душно и пахло деревом и лаком. Мой муж уверенно вёл меня по узкому коридору мимо расположенных по обе стороны дверей. Возле последней Михаил замер, прислушиваясь, и посмотрев на меня, улыбнулся. От этой улыбки задрожали коленки, а в животе будто взорвалась атомная бомба. Понятно, почему он так редко улыбается: бережёт мое здоровье.

– Вот, – открыв дверь, Михаил отошёл в сторону, а я, ощутив, как что-то мягкое боднуло меня в ноги, упала на пол и тут же была облизана сразу с трёх сторон. – Ну-ну, малыш, угомонись! Сначала надо познакомиться!

– Малыш? А кто из нас малыш?

– Точно не ты! Ты ешь больше всех!

– Будто ты ешь меньше!

Ошарашено я смотрела, как в полуметре от меня, постоянно почесывая пузико, припираются между собой три симпатичные щенячьи мордашки. Беда была в том, что на три эти мордашки приходилось только одно тело!

– Так, а ну-ка успокоились и познакомились со своей хозяйкой, – строго сказал Михаил, поднимая меня на ноги.

Я же не могла оторвать глаз от этого странного трёхголового существа и его берлоги. Во-первых, щенок или щенки (как будет правильно, непонятно) был пушистый и белый в сиреневые пятна, чем сразу напомнил мне корову из рекламы известного шоколада. Во-вторых, он уже были размером с взрослую овчарку, а мордами походил на бобтейлов: глазки-пуговки постоянно пытались выглянуть из-под густой чёлки. А в-третьих, и это было для меня самой большой причиной для стресса, мордашек действительно было три, а вот тело, усердно машущее, будто пропеллером, довольно длинным хвостом, было одно.

В помещении, куда мы зашли, было светло от окна в верхней части стены, и царил такой бардак, что его вполне могла бы сотворить целая свора, а не один, пусть и не совсем стандартный щенок. Это чудо медленно пододвигало ко мне пушистую попу, гипнотизируя своими глазками, и я сама не заметила, как три холодных влажных носика уткнулись в мои руки. Щенок был очень хитрый! Быстро пристроил меня чесать ему брюшко и при этом довольно посапывал, вывалив из всех трёх ртов по розовому языку.

– Это щенок адского пса, Сюзанна. Особая порода, выведенная Вингротами больше тысячи лет назад. У этого малютки очень редкий окрас. Обычно эти псы однотонные, – объяснил мне Михаил. – Они могут говорить, точнее болтают без умолка, совсем как твоя горничная. Если вдруг ты не любишь собак или…

По лицу мужа я видела, как сильно он хочет, чтобы я приняла этот пушистый подарок.

– Я люблю собак. А он просто чудо! Вот только как я с ним справлюсь?

– Пифий тебя всему научит. Он поможет ухаживать за щенком, сколько будет нужно. Тебе лишь надо придумать ему имя. Лучше одно на всех, разные имена собьют головы с толку.

Я задумалась. В доме дяди у меня не было питомца из-за моих постоянных занятий. Я просто не могла найти время для собаки. Когда мне было четырнадцать, я притащила домой бродяжку с добрыми глазами. Но пока я была на очередных дополнительных, Белка увезла собаку в приют. Тогда мы в первый раз серьёзно поругались, а я решила больше не приводить домой животных. Вместо этого помогала по пятницам в одном приюте. Дворняжку я хотела назвать Бармалеем.

– Бармалей. Пойдёт такое имя? – улыбнувшись, спросила я.

Щенок оживился, мордочки довольно загалдели, а Михаил лишь снисходительно усмехнулся:

– Он твой, выбирать тебе.

Да, мой муж будет покруче, чем кубик Рубика. Смогу ли я однажды понять, чем руководствуется его спокойное сердце?