Свадьба датского принца

1. Каждый принц истопчет семь пар в поисках любимой

Приятным светлым днем начала октября по пустым улицам обычно оживленного города шла женщина. До часа пик, даже до его предвестника, когда из контор выскакивают первые крысы, еще было время, и потому улицы стояли пусты и тихи, и, как будто, умыты солнцем. Это было время свободных людей, и женщина тоже была свободна.

Свободной она была так недавно, что все еще радовалась этому. В крови еще бурлил восторг победы и высказанных слов, и мысли о будущем еще не успели его извратить. Первые листья падающей осени ложились под туфли, свет золотил дома, а небо светилось нежно-голубым, как бывает только в бабье лето. Но нас, конечно, интересуют не эти лирические отступления, а ее внешность, так что покончим с этим вопросом раз и навсегда.

На 10 лет старше и на 10 кг больше, чем требуется по законам жанра. Увы, читатель, ни торчащих коленок и ключиц, ни нескладной, по-детски худой фигуры, ни густой гривы рыжих, белых или хотя бы черных волос. Среднего роста, с волнующими женскими изгибами, короткими темными волосами и миловидным лицом. Ничего такого одухотворенно-героического.

Дома действительность сразу же напомнила о себе. Стены сказали, что за квартиру придется заплатить уже меньше чем через месяц, или съехать обратно к родителям. Комп напомнил, что интернет скоро вырубится, а впрочем, в сети все равно нет никого стоящего. Мебель услужливо показала последствия недавнего (неудачного) романа, если это можно так назвать. А потому не оставалось ничего больше, как сходить за тортиком, шампанским и просидеть в сети до трех утра.

Этому дню суждено было стать особенным, потому что вечером того же дня, но далеко от нашей героини происходили следующие события.

Трое сидели на террасе ресторана, лениво разглядывая течение медленной реки и уже не пили. Пьют молодые. Пьют старики. Пьют волокиты и алкоголики. Эти трое не были ни молоды, ни стары, ни пьяны. Алкоголь теперь служил им лишь внешним поводом находиться вместе, хотя общество друг друга было им так же скучно, как и общество любых других людей. Как, впрочем, и одиночество. Богатые, здоровые, ухоженные. Единственная женщина в этой группе была немыслимо красива – так красивы кинозвезды прошлых лет. Но даже это не интересовало мужчин. Они привыкли к ней так же, как привыкли к себе и своей жизни.

Один из мужчин также имел в облике что-то киношное. Величавый блондин с красивыми чертами лица и гордой осанкой. Третий участник беседы на их фоне не казался сколько-нибудь значительным, хотя именно на него смотрели оба и его ответов они ждали.

- Ваш с Марго пример – тому иллюстрация. Безверие убивает вас. - Между тем сказал он, продолжая давний неоконченный разговор.

Марго поморщилась, провела пальцем по краю своего бокала и лениво продолжила:

- Поправка: наш общий пример.

- Или так.

- Секс, кровь, власть, наркотики, деньги, смерть – все это в итоге сводится всегда к одному. Всегда власть над жизнью и смертью. И чем больше власти, тем больше жажда новой власти. И тот, кто остался не у дел, лезет из кожи вон, чтоб вернуть…

- Вал, заткнись. – Коротко сказал третий, и блондин, начавший уже воодушевляться собственной речью, оборвал себя на полуслове. Марго снова поморщилась.

- И все же, - сказала она, - чем ты намерен тут заняться? Я чувствую себя, как в духовке. К тому же мы не приставлены ходить за тобой следом, как бы это ни выглядело со стороны. Признаться, нам с Валентином до смерти надоел стандартный набор европейских развлечений.

- И курортных тоже.

- И курортных. Так что же?

- Я думаю… не поверишь, я подумываю о браке.

- Ты? – Если красавицы бывают удивленными, то это было удивление.

Дугообразные брови чуть приподнялись, губы скривились, шевельнулись черные кудри. Но тут же прекрасное лицо приняло прежнее безмятежное выражение.

- Это новость. И на ком же?

- В этом все дело: мне все равно. Ты сама можешь выбрать кандидатуру, я заранее согласен.

- Пошел к черту! У твоих шуток дерьмовый привкус.

- Я не шучу. У тебя прекрасное чутье и здравомыслия хватит на нас троих. Я соглашусь. Честно.

Он отвернулся к реке, и, словно напряжение ослабло, двое других – Валентин и Марго обернулись друг к другу. Обменявшись быстрыми, понимающими взглядами, они что-то сказали друг другу, что-то оспорили и что-то решили за несколько секунд, как бывает в слаженной паре.

- А что, пойдет. – Сказал Валентин. - Я бы доверил ей жизнь. В сущности, это так и есть.

- Газеты поднимут вой. – Это было уже не возражение.

- Потому мы и уехали сюда. - Лениво сказал он.

- И потом, - продолжила Марго, - мальчики, вы все-таки не пуп земли и не центр Европы. Может, пару недель и будет внимание, но мы пустим несколько отвлекающих акций, и все пройдет тихо.

Наконец ее оставило прежнее безмятежное выражение, и в глазах появился блеск. Это была уже не та Марго, оба мужчины посмотрели на нее, оба вспомнили в этот момент что-то из общего прошлого. Валентин взял ее руку в свою, а второй тихо сказал:

2. Зачем еще нужны старые друзья, если не для поисков работы

- Аргентина! Бред!

- Бред!

Побродив по собеседованиям - с нулевым успехом, увидев, что сроки поджимают, а толку ноль, она взялась за голову и сделала то, что давно надо было сделать: позвонила старой университетской подруге. Зачем еще нужны друзья, если не для спасения шкурки? К тому же, что очень кстати, последние десять лет Марина работала в рекрутинговых агентствах.

И вот, немного везения, немного ума и уйма энергии – и девушки засели в конторе, обсуждая найденный вариант.

- Бред, - заявили обе, но вариант был так заманчив, что отбрасывать его, все же, не хотелось.

Звучал он так: «Женщина до 30 лет привлекательной внешности с высшим гуманитарным образованием, разговорным английским, французским или итальянским на должность свадебной гостьи. Работа по контракту, срок – два месяца. Зарплата …» Бред. Все умные люди поняли бы это с первого взгляда. Но было в объявлении и несколько загвоздок.

Первая: объявление пришло по очень официальным, надежным каналам. Марина трижды проверила источник, прежде чем поверить своим глазам. Агентство «Родионов и Кэт» не могло позволить себе игры с продажей девушек в публичные дома, не тот уровень. Она даже позвонила самой «Кэт» - Катарине фон Трауберг – основательнице и администратору центрального офиса, и получила подтверждение истинности пришедшего запроса и его высокого уровня. Сам источник, однако, Кэт назвать отказалась.

Второе: зарплата. Ну и, конечно, место. Аргентина.

- Но почему Аргентина?

- А *** знает.

- Что за свадебная гостья? Это что, голой на столе танцевать?

- Голой на столе столько не платят.

- Мдааа…

Голой на столе действительно столько не платят.

- Слушай, Ленка. Довыпендриваешься. Ты все равно без работы сидишь, а тут – Аргентина, пальмы, мачо и зарплата – и всего два месяца! Поезжай, а?

- В Аргентине пальм нет!

- Зато тепло!

- И мачо тоже.

- А нах тебе те мачо, я б сама поехала на таких условиях, да кто меня пустит тут.

- Это точно какая-то афера.

- Неправда. Наш юрист все проверил, а потом мы на всякий случай проконсультировались у партнеров. Контракт действителен, безопасность гарантирована, с консульством договорено – там проследят, если что. Абсолютно безопасно.

- Ну, слушай, Марина, ну какая из меня «привлекательной внешности»?

- Да? Накрасишься, подкрасишься и вперед.

- Мне после тридцати!

- На лбу это не написано. Да и тебя еще не взяли. Нужно записать видеоролик, выслать копии дипломов и прочая хренотень. Вот возьмут, тогда и будешь отказываться. Место библиотечной крысы всегда за тобой.

И все же она бы не поехала… Не поехала бы, если б не склонность к авантюрам, дикость натуры и непредсказуемый нрав. Как ни странно, ролик был одобрен, документы приняты, аванс выплачен, вещи упакованы, билет куплен. И хотя еще за час до отлета она не была вполне уверена в том, что: а) самолет не взорвется на взлетной полосе, б) билет не украдут международные террористы, в) родители не примчатся в аэропорт с криками «не пущу!» и, главное, сама она не испугается затеи – азарт пути приятно шебуршал где-то в животе и не позволял вернуться.

В конце концов, все в жизни происходит неожиданно.

Некоторые люди рождаются на деньгах. А некоторые – на мафии. Марго родилась на транснациональной корпорации (что суть то же), основная деятельность которой была связана с торговлей … скажем так – скобяными изделиями. Конечно, до английского королевского дома семье было не совсем рукой подать, но где-то рядом в том списке они находились. Сама Марго происходила из боковой линии, мало причастной к основному семейному бизнесу. Ее предки уже несколько поколений занимали почетные должности мальчиков на побегушках, сама же она была женщиной, что окончательно выбраковывало ее из мальчишеских игр. Никакого шовинизма – традиция.

Обладая деятельным и властным характером, она чувствовала бы себя несчастной, если б не нашла себе иного применения. Она занимала высокую должность в одной из тех организаций, о которых не принято говорить всерьез, которых и нет-то толком, и которые представляют собой сборище смешных подростков-перестарков, играющих в средневековые игры, но которые на самом деле есть и действуют. Титул у нее тоже был.
Красота, деньги, власть, много свободного времени, отсутствие сиюминутных целей и желаний. Ум, жесткость, обаяние, редкая сила характера. Она опасна.
Тем удивительнее, что такая женщина ухватилась за высказанную вскользь мысль. А она увлеклась идеей и проделала немалую работу.

Сначала были перебраны и отброшены кандидатуры близкого круга. Конечно, и среди т.н. «высшего света» можно всегда найти старого маразматика с подходящей внучкой или племянницей на выданье, которая соответствует требованиям и принца, и ее, Марго. Но это не то, скучно – слишком просто. Слишком большой счет у нее к принцу, слишком много он задолжал.

3. Летайте самолетами аэрофлота

Лучшее время – то, которое проводишь в дороге. Сначала ты собираешься, и это головная боль, морока, напряжение и сорванные нервы. Выбор вещей колеблется от пары маек до запасного утюга, который то кажется совершенно необходимым, то с презрением выкидывается как лишний хлам. А аптечка! А обувь! Ну, ведь невозможно предугадать, не выпадет ли снег в те семь недель, что придется провести в Аргентине. А вдруг танцы? Блин, а платье, что делать с платьями? Эти, конечно, надеть в приличное место нельзя, но не покупать же новые. Да и кто их знает, что там носят! А свитера? Там будет холодно, или нет? Это, конечно, Аргентина, но? А книги?

Но хуже всего, конечно, документы. Эти, если не положить их в сумку, обязательно смоются. Даже если положить, то они превращаются в дикого зверя: обязательно удерут, как только откроешь сумочку. Теперь открытие и закрытие сумочки превращается в наваждение: необходимо поминутно проверять ее содержимое (на месте ли паспорт и зубная щетка - ну конечно, их можно было забыть! – и кредитки), при этом ни в коем случае нельзя дать зверю-паспорту и зверю-билету убежать в образовавшуюся щель.

Так, сумки: сумка-одна, сумка-вторая, сумка-третья, сумища и, конечно, сумочка. Да сумочка номер два! Проверяем: паспорта, деньги, ключи, билет, снова паспорта, кредитки, деньги, ключи и билеты. Свет выключила? А утюг? Плиту?

Но это с этой стороны пути. С той стороны будут новые люди, новые требования, непонятные еще заботы и необходимость что-то изображать. Это будет там.
А в промежутке есть чудесные несколько часов, когда ты никому не нужна и никому не известна. Прошлое умерло, будущее еще не родилось, все зависит от других, и ты знаешь, что бежать некуда. А значит, в пути не произойдет ничего опасного. Почти кожей Лена ощущала, что, что бы ни происходило во внешнем мире, те несколько часов, которые проводятся в пути, всегда будут самыми спокойными и мирными.

Итак, аэропорт. Паспортный контроль. Сумки в багаж (количество сократилось до трех: сумища, сумочка номер два и сумочка в самолет). Напряженные нервные люди. Некоторые из них сейчас боятся лететь. А вот она любила летать. В этом – особенно в моменте взлета, было что-то от полетов в космос.

Посадка, сидушки, ремни, сумочка на коленях, стюардесса проделывает свой танец – как будто ее телодвижения хоть когда-нибудь хоть кому-нибудь хоть что-то объясняют. Лучше бы они сказали все то же самое по-английски, по-русски, украински и на всех других языках.

Теперь можно оглядеться.

Семьи, старики, уродцы, командировочные. Вот пара интересных потенциальных объектов. При ближайшем рассмотрении первый – дурак, второй невротик с развивающейся психосоматикой, скорее всего гастрит и импотенция на фоне повышенной нервозности и самомнения. Так, через проход – парочка. Он – ниче так, кабинетный работник, давно не упражнялся. Она – ходячий концерт. Демонстративный истероид. Будучи сама эмотивным циклотимом, Лена прекрасно понимала и любила наблюдать истероидов, но иметь с ними отношения вблизи? Брр! Хуже только ригидные эпилептоиды. Вот невоспитанные дети. И о чем думает мамаша?- ага, понятно о чем. Одиночка, ребенок – дитятко ненаглядное и свет в окошке и «я ж тебя, заразу, трое суток рожала, а ты…» А вот девушка наискось и чуть впереди. Тут при первом взгляде понимаешь, как мгновенно возникает женская ненависть: девушка очень красива. Ну как кукла!

Так, а кто у нас соседи? Левый: женатый бабник, временно свободен (на время полета) и правый - просто болтун. Нет, не просто болтун, а болтун-доктор-наук. Это теперь надолго. Каких хоть наук? Ах да, исторических. ****ь.

Слушая вполуха, кивая, поддакивая, она пыталась постепенно затормозить источник красноречия, но тема была уж очень увлекательной и затихать сосед не хотел: я великий, просто я, я и снова я. Да, мое поколение тоже книжки читает. Иногда. Некоторые. Извините, мне страшно хочется спать. Самолет, знаете ли, всегда так на меня действует, укачивает, что ли? Нет, что вы что вы, мне страшно интересно!

И вот источник красноречия понемногу затихает. Но в дело вступает другой сосед. Как бы ненароком, его рука скользит по колену, выползает за пределы сидушки и ложится поверх ее бедра. Это может быть и случайностью. Глупо, в самом деле, орать: «Уберите это!» - еще до того, как к тебе пристанут. Но неприятно.

Она оборачивается, смотрит в ухмыляющееся лицо (да, конечно извиняю, правда, эти кресла очень узкие) и говорит одно слово:

- Нет.

Рука исчезает.

Она отворачивается и снова смотрит на красивую соседку. И – вот чудо – та смотрит в ответ и улыбается. А у нее умные глаза и хорошая улыбка. Лена улыбается в ответ.

Остаток пути они провели рядом (присоседили доктора-наук и псевдодуховного качка) и проболтали о мужчинах, жизни и Аргентине. Соседку звали Светланой, и она летела по тому же контракту.

Девушки прибывали разными рейсами, их встречали и развозили по отелям. Девушек разбили на группы, смешанные по составу и расселили отдельно: незачем им знать масштабы игры, в которой они участвуют. Каждой группе провели инструктаж: основная легенда, правила поведения, распорядок дня, обязанности. Для контроля использовался двойной метод: наблюдение и кредитные карты. Поскольку свободных денег на руках у девушек не было, расплачиваться в городе они могли бы только картами, выданными организатором, информация по счетам поступала к Марго, таким образом, она знала, кто чем занимался на протяжении дня.