Свадьба Василия

глава 1 Встреча

Дальнобойщик Василий уверенно вёл грузовик по разбитому шоссе. У него не было ни дома, ни семьи, лишь старенький Фрейтлайнер, купленный после смерти родителей.

Прошло уже шесть лет, с тех пор, как он поменял диплом юриста на баранку и пошёл в дальнобойщики. Прописался в деревне у двоюродного деда, а сам колесил по всей стране.

Поскольку, дома никто не ждал, Василий брался за самую невостребованную работу, и дороги на Омск, Новосибирск, Уфу и прочие города Сибири стали для него основными маршрутами. Чем дальше от Центральных областей, тем лучше, думал он беря очередной заказ в какую-нибудь тмутарокань. Уже все диспетчера знали, что если есть груз туда, куда не хочет никто ехать, то обращаться только к Василию. За годы работы, на счету появилась внушительная сумма, хватило бы даже на квартиру на окраине Москвы. Но он так привык к дороге, что уже и не представлял себя сидящим на одном месте.

Так и сейчас, полный рефрижератор овощей ждал своих покупателей в Ханты-Мансийске, а Василий уже созванивался с диспетчером, ища обратный груз.

Дорога была хреновая, но он знал все ямы и уверенно вёл автомобиль, объезжая лишь самые большие.

Главной проблемой Сибири было полное отсутствие, хоть какой-то инфраструктуры, не было ни гостиниц, ни кафешек.

— Зато спокойно. Нет никаких придурков, прыгающих под колёса, — сказал он вслух и удивлённо заморгал. — Это что ещё за нах?

Впереди метрах в пятистах, на обочине стояла фигура и отчаянно махала руками. Это было странно, до города было больше пятисот километров. Вокруг даже деревень не было, только непроходимый лес.

Он затормозил и, открыв дверь, спросил.

— Что случилось?

Не успел Василий это произнести, как на пассажирском сиденье оказалась молодая деваха.

— Не подбросишь до города? — спросила она, хлопая ресницами.

— Да как бы можно, — замялся он.

— Тогда поехали, что время теряешь, красавчик.

Василий встречал много прошмандовок, но эта была явно самая наглая. На вид лет шестнадцать, кроссовки, мини-юбка а-ля широкий пояс, сиськи минимум тройка, подвязанные каким-то платком. Весь вид завершал фиолетовый ирокез, сантиметров тридцать высотой и серьга в языке. В руках была маленькая, дамская сумочка.

— Поехали, только за сегодня не успеем. Через сто километров есть площадка, я там всегда останавливаюсь.

— Да без проблем, всё лучше, чем в лесу ночевать. Вези, красавчик.

— Василий, — сказал он, трогаясь с места.

— Власа, — ответила та, закидывать стройные ноги на панель, так что аж показалось нижнее бельё. — Что везёшь?

— Овощи.

— Длинные огурцы и толстый хрен, — подмигнула она.

— Морковь, да картошка, — улыбнулся Василий. — А ты, что в лесу делала? Тут же до ближайшей деревни километров сто.

— Пирожки бабушке относила, — ответила Власа и надела на голову маленькую красную шапочку.

На фиолетовом ирокезе она смотрелась как на корове седло и Василий замотал головой.

— Издеваешься?

— Шучу, ехала из Сепровки на скутере, а он сломался. Спрятала его и пешком. Спасибо, что подобрал, а то кругом одни козлы, с десяток машин проехали и даже не притормозили.

— Да, пожалуйста, рад помочь. Если хочешь, можешь в комнате прилечь. Остановлюсь, где-то через час.

Она ничего не ответила и до стоянки ехали молча. Это место, он нашёл ещё четыре года назад, большая заасфальтированная площадка в двухстах метрах от шоссе. Стоящую на ней машину скрывали деревья, это было отличное место для ночёвки.

Припарковавшись, он повернулся к пассажирке.

— Ну что? Перекусим что-нибудь и спать?

— А может сразу спать? — Власа медленно опустила ноги на пол и, поводя языком по губам, придвинулась к нему.

— Полегче мадам, — поднял Василий руку. — Ты тут не это. Мне от тебя ничего не надо и губёнки свои не раскатывай.

Не то чтобы он не хотел, но два посещения вендиспансера научили быть избирательным в связях. В его активе было около трёх проверенных дамочек и спать с подвернувшейся шаловешкой не было никакого желания.

— Ты что, голубой? — закатила она глаза.

— Переспишь непонятно с кем, потом писюн болеть будет. Мудрость водителя, так сказать, — отмахнулся Василий. — Да и малолетка ты ещё, не хватало ещё под статью попасть.

— Я не малолетка! Мне уже...

— Сколько?

— Много! Тебе и не снилось!

— Паспорт покажи.

Власа отвернулась и стала смотреть в окно.

— То-то же, — хмыкнул он. — Темнеет уже. Сейчас пожрать приготовлю и отдыхать.

За что Василий любил свою машину, так это за огромную комнату. Настоящая кровать, шкаф, плита, холодильник, во Фрейтлайнер вмещалось всё. Он достал тушёнку с фасолью и, смешав всё вместе, поставил разогреваться. Девушка, всё это время, строила из себя обиженку и не разговаривала.

— Хватит дуться красавица, ешь давай, — сказал ей Василий, беря свою порцию.

С каменным лицом Власа взяла тарелку и стала есть, как будто там была не еда, а чистый яд.

— Что, до меня проколов не было?

— Да иди ты. Я тут перед ним, а он, — огрызнулась она.

— Запомни деточка, я с кем попало не сплю и тебе не советую, — хмыкнул он. — А сколько берёшь-то?

— Бесплатно.

— Даже так, — подмигнул Василий. — Схожу, отолью, а ты пока чай завари, вода уже закипела, всё что нужно, в шкафу.

Он демонстративно почесал промежность и пошёл к лесу. Отойдя метров на тридцать, достал планшет и подключился к скрытой камере, спрятанной над кроватью.

Было чётко видно, как девушка взяла чайник и налила в две кружки, бросив в них по пакетику. Он уже хотел отключиться и возвращаться, как вдруг, она засуетилась. Достала что-то из сумочки и бросила в одну из чашек, а затем стала водить над ней руками.

— Вот же мелкая сука, — даже не удивился Василий. — Ещё одна дура в мой список.

Когда он вернулся, Власа пила чай, а на столе дымилась его чашка.

— Всё было очень вкусно, спасибо, — улыбаясь сказала она. — Я только сахар недобавила, не знаю, сколько ты любишь.

глава 2 Арест

Грузовик отъехал почти на десять километров, как, внезапно, раздался скрежет и из-под среднего колеса фуры повалил дым.

— Сука! — закричал Василий, глядя в зеркало, и остановился на обочине.

Беглый осмотр показал, то что и ожидалось: заклинил суппорт.

— Да уж, — почесал он голову. — Придётся здесь разбирать.

Василий посмотрел на стоящий стеной лес и ему стало не по себе. Немного подумав, он развёл костёр, а сам принялся снимать колесо.

Огонь давал свет и создавал иллюзию безопасности. Время медленно тянулось. Тихо потрескивали горящие ветки, а работа спорилась в его опытных руках.

Через два часа он закончил и, устало опустившись возле костра, открыл банку фасоли, намереваясь перекусить.

Василий уже опустил в неё ложку, как рядом раздался голос.

— Привет, дай пожрать что-нибудь.

Он аж подскочил от такого и стал озираться, светя во все стороны фонариком.

— Кто здесь?!

— Ты что? Обкурился? Здесь я, — раздался голос откуда-то снизу.

Василий посмотрел вниз и опешил. На сухой ветке приготовленной для костра, совсем по-человечески, сидел ёжик и водил мордочкой.

— Не свети в глаза, — зажмурившись, сказал он. — Так дашь или нет?

— Ну это, ты как бы, в общем, держи, — Василий протянул ему банку.

— Класс! — ёжик взял какую-то веточку, стал накалывать на неё фасолины и засовывать в рот. — Умеют же люди делать, а то всё грибы да слизни. Уже тошнит от них, хоть нормально поем. В фуре есть что-нибудь?

— Пустая.

— Ну что за дебил порожняки гоняет, это же невыгодно. Мог ведь хоть что-то погрузить. Вот непруха. Вкусный хоть был?

— Кто, вкусный? — не понял Василий.

— Ну водятел этот, — махнул ёжик лапкой в сторону грузовика.

— Ну так, вообще-то, я водитель.

— Постой, постой, — ёжик отставил в сторону банку и пристально на него посмотрел. — Ты меня слышишь?

— Слышу.

— Понимаешь?

— Понимаю.

— Нашинский значит, что пургу гонишь, или делиться не хочешь? Нехорошо неписаный закон нарушать: сам поел, поделись с товарищами.

— Да нет, я законы уважаю, — на всякий случай дал заднюю Василий. — Нет тут никакого водителя.

— Понятно, — жуя, сказал ёжик. — Наверное, в лес отлить пошёл, его мавки и сцапали. Ну и человек с ним. Нехрен останавливаться, где попало. Сигареты хоть есть?

— Не курю. В смысле водитель не курил, нет в общем.

— Вот гад и как таких земля носит? Фура пустая, сигарет нет. А может, плохо искал?

Ёжик стал на землю и деловито побежал к грузовику.

— Подсоби-ка.

Василий не знал, что делать, но, понимая всю абсурдность ситуации, решил не показывать виду. Он подошёл и помог ему забраться в комнату. Ёжик стал везде бегать и вынюхивать, водя носом из стороны в сторону.

— Негусто: фасоль, тушёнка, макароны и всего по мелочи, — сокрушался он. — С такими ездюками, с голоду сдохнуть можно. А это что?

Ёжик зубами вытащил из-под покрывала дамскую сумочку.

Вот же сука, — про себя выругался Василий, — это же той прошмандовки которую на шоссе подобрал, видать, во время драки упала, а я не заметил.

— Нашинская вещица, откуда она здесь?

Ёжик ещё раз втянул носом воздух и подозрительно посмотрел.

— Чую, дело нечисто. Здесь всё твоим запахом пропитано, да и ведёшь себя странно. А ну колись, кто такой?

— Да я так, мимо проходил, — замялся Василий.

— Мимо говоришь, сейчас всё выясним. Миша! — громко закричал ёжик.

В лесу раздался какой-то шум, деревья закачались и появился огромный медведь.

— Чего орёшь? — спросил он.

— Видишь мужика? Дознание провести надо, подозрительный больно.

Миша оскалился и вразвалочку пошёл к Василию. Понимая, что дело пахнет жареным, тот запрыгнул в комнату и, мощным пинком, отправил ёжика в полёт, прямо в морду медведю. Раздался визг, перемешанный с рёвом, а Василий уже был в кресле и отчаянно заводил двигатель.

По кабине ударили мощные лапы, но грузовик резко рванул вперёд, оставляя странную парочку далеко позади. Стрелка спидометра метнулась к сотке, подвеска жалобно скрипела, а Василий всё давил на газ. Только через полчаса он успокоился и, сбавив скорость, откинулся в кресле.

— Водитель грузовика А309МХ прижмитесь к обочине и остановитесь! — неожиданно раздалось сзади, замигали проблесковые маячки и раздался вой сирены.

— Только вас ещё не хватало, — выругался Василий, глуша двигатель.

Он взял папку с документами и выскочил наружу.

— Да я же ничего не нарушил, в чём причина оста... — Василий замолчал и выпучил глаза.

В форме с надписью "помилиция" перед ним стоял самый настоящий чёрт, с планшетом в левой руке и хвостом, покрашенным в чёрно-белые полоски в правой. Из-под фуражки торчали рога, заканчивающиеся проблесковыми маячками.

— Сержант Чертенко. Предъявите документы, — между тем сказал чёрт и вырвал папку из рук Василия.

Быстро пробежав глазами по лежащим в ней бумагам, он повёл пятачком.

— Это что? Документы предъявите.

— Тут всё: права, ПТС, страховка, паспорт, — начал Василий.

— Это людям показывать будешь, — перебил он его. — Наши, лесные показывай.

— Так это...

Раздался шум и показалась бегущая фигура. Через секунду рядом с ними стоял запыхавшийся медведь, а с его спины спрыгивал ёжик.

— Вот он гад! Попался! Держи его начальник! Мутный тип!

— Граждане, успокойтесь. Помилиция во всём разберётся, — поднял руку чёрт и снова повернулся к Василию. — Документы предъявите.

— Нет у меня других, — пожал плечами тот.

— Я же говорил! — закричал ёжик. — У него ещё в комнате сумочка валяется, явно ворованная!

— Вот как, — Чертенко покачал рогами. — Вынужден вас задержать до выяснения всех обстоятельств. Сейчас составим протокол и проведём досмотр. Понятые, не разбегаемся.

Обалдевший Василий наблюдал, как чёрт заполнил бумаги, ёжик и медведь расписались, затем начался досмотр. Сумочка была быстро обнаружена, обнюхана и попробована на вкус.

глава 3 Суд

Больше они не разговаривали. Василий прилёг на нары и постарался уснуть, но постоянная ругань и смех деда не давали это сделать. Вскоре забрезжил рассвет. Сезар засуетился и, накинув покрывало, как-то скрючился, выставив наружу два подосиновика. Русалка с мавкой тоже разошлись и, укрывшись с головой, замерли на нарах.

Наступила тишина, глаза закрылись, и Василий захрапел.

Разбудил его шаркающий звук с тихим посвистываньем. По камере ходил бобр в кепке и мыл полы. Заметив, что он проснулся, сразу навострил уши.

— Не спишь, значит. Подозрительно, все нормальные днём спят, а ты глазами лупаешь.

— Да кто днём спит-то? — не понял Василий.

— Ну, почти все. Звери да ангелы не спят, ведьмы ещё, а всякая нечисть солнце не любит. Может, конечно, и днём походить, но только когда приспичит.

— Понятно, а пожрать тут дают?

— Дадим, что ж не дать, через час обед. Тебе сверчков сушёных или плесень запечённую? — ответил бобр и видя, как скривилось его лицо, засмеялся. — Шучу, картошка с грибами будет.

Уже уходя он вдруг подбежал и, махнув лапой, попросил его нагнуться. Василий наклонил голову, и бобр зашептал ему в ухо.

— Слышал, у тебя в грузовике еда есть. Поделись, будь другом, я в долгу не останусь. Жена пилит, всё фасоль хочет попробовать, да где её взять.

— Лады, — также тихо ответил Василий и достал из кармана ключи. — Только без обмана, две банки возьми и хватит, усёк?

— Спасибо, век не забуду, — радостно замахал он хвостом. — Если травка какая нужна, или весточка родным, только скажи.

— Травка? А что есть?

— От сглаза, от порчи, от похмелья — много всякой. Какая нужна?

— Я подумаю, иди за фасолью, а мне банку тушёнки к картошке возьми.

Бобр кивнул и быстро убежал.

Через час вернулся и принёс две тарелки. Одну с картошкой, другую с грибами перемешанными с тушёнкой.

— Спасибо за фасоль, вот жена обрадуется. Может, даже к мамаше её не пойдём.

— Рад помочь, — ответил Василий. — Слушай, расскажи мне, чем вообще тут живёте, порядки какие. Я тут впервые, вот по глупости и попался, может, какие законы тут особые или ещё что.

— Да ничего так, — начал бобр. — Нормально живём, до города далеко, есть пара деревенек поблизости, но там вампиров мало, так что особо не беспокоят.

— Вампиров?

— Ну людишек этих поганых, житья от них нет. Как понаедут на праздники, что хоть из дома не выходи. Вот недавно, шёл по лесу, целое лукошко грибов насобирал. Только ступил на поляну и всё, в глазах потемнело, лапы ослабли, каюк в общем. Очнулся в болоте с какой-то веткой в зубах. Домой добрался под утро, так ещё жена скалкой перетянула. Как разоралась, что я по каким-то барсучихам шляюсь. Да нахрен они мне нужны. Всё из-за людишек поганых.

— Они-то тут при чём?

Бобр удивлённо на него посмотрел.

— Не понял что ли? Они на той поляне пикник устроили, шашлыки и прочее. Всю энергию из леса высосали, вампиры проклятые. Теперь целый месяц ждать пока восстановиться, а ходить как? Надо бы обряд провести, да всем пофиг. Вам нечистым хорошо, на вас они слабее действуют, а нам, как быть? Куда простым зверушкам податься, когда люди со всех сторон обступили?

— Да беда, — на всякий случай сказал Василий, хотя не совсем понял, что он имел в виду. — А хорошие люди есть?

— Конечно, травники да ведуны. Они лес не трогают, наоборот, за его чистоту борются. Только не осталось их уже, все сейчас с телефонами да компьютерами ходят. Эти ещё есть, как их, забыл, — бобр почесал лоб и продолжил. — Гринписовцы. Дураки ещё те, но хотя бы мусор из леса вывозят. Орнитолог год назад приходил, но с ним проще получилось. Царствие ему небесное.

— А почему царствие-то?

— Очень долго здесь пробыл, энергии леса напитался. Видеть всё стал, с животными разговаривать, но только придурком оказался. В город побежал, по больницам да психиатрам. А его мамаша, не будь дурой, попа привела. Тот всё освятил и два раза его перекрестил. Спятил он, а в дурке повесился.

Бобр помолчал немного, затем спросил.

— А тебя за что замели?

— За Василису.

— Слышал, слышал, дело плёвое должны отпустить. Хотя всякое бывает.

— В смысле? — удивился Василий.

— Вдруг Лихо придёт злое, или ещё какие обстоятельства всплывут. Да просто ради отчётности, могут упечь. Я тут давно, много всякого видел.

— И что делать?

— Деньги есть? — спросил бобр.

Василий достал кошелёк и посчитал.

— Тысяч двадцать налом и карточка.

— Карточка не прокатит. Если хочешь, могу подсобить. Чисто перестраховаться.

— Не обманешь?

— Да брось, своих не кидаем.

— Ну ладно, — Василий отдал ему весь нал, а бобр быстро спрятал деньги под кепку.

— Всё порешаю, не паникуй, — подмигнул он и ушёл.

Вечером зашёл чёрт и повёл сразу всех в судейскую комнату.

За большим столом сидело одноглазое чучело и читало бумаги, принесённые ангелом.

— Так, начнём с вас, гражданин Сезар, — сразу начало оно. — Рассказывайте всё как было.

Дед стал возле небольшой трибуны и быстро повторил свой рассказ.

Лихо выслушало, не улыбнувшись даже на самых смешных моментах, что-то записало и вызвало мавку, а затем и русалку.

— Так-так, сейчас посмотрим.

Чучело подошло к русалке и схватило её за промежность, что та аж взвизгнула.

— Гражданка, успокойтесь, идёт дознание, — рявкнуло Лихо и, покопавшись там немного, село на своё место.

— Всем встать, объявляется решение. После проведённых следственных действий, было установлено, что гражданин Сезар не имеет никакого отношения к делу и действовал без злого умысла. Освободить в зале суда, — чучело ударило молотком, и дед радостно поднял руки вверх. — Далее, было установлено, что гражданка Ирина Русалкина всё же успела, так сказать, присесть на орган Ивана, а следовательно, факт соития подтверждён. То, что он закончился не совсем так, как они хотели, сути дела не меняет. Поэтому, постановляю: обязать гражданку Светлану Мавкину выплатить Ирине Русалкиной всю сумму по ранее заключённому спору.

глава 4 Василиса

Все стали расходиться, а к нему подошёл ангел, вручил банку с жабой и сунул какую-то бумагу.

— Распишитесь за получение.

Василий уже потянулся за ручкой, но вовремя вспомнил слова Сезара и, дождавшись, когда капитан отвернётся, перекрестил документ. Внизу сразу появилась строчка: «Признаю, что прошлым летом украл с болота Марьи Кикиморовны пять кувшинок, в чём сильно раскаиваюсь и прошу о снисхождении».

— Начальник, тут какая-то белиберда написана, — сказал Василий ангелу.

— Правда? — изобразил тот удивление. — Точно, наверное, старый бланк случайно попался. Сами понимаете, санкции, приходится экономить.

Он оторвал эти слова и протянул оставшееся.

Подписав, Василий забрал жабу и вышел.

Возле штрафстоянки было шумно, мавка с русалкой отчаянно спорили, а чёрт пытался их успокоить. Рядом стоял Сезар и хохотал что есть сил.

— Смотри на них, — крикнул он Василию. — Теперь метёлки не поделили, ругаются где чья!

Тот лишь ухмыльнулся и поставил жабу в кабину. Та водила лапками по стеклу, жалобно поквакивая.

— Повезёшь сдавать? — спросил подошедший дед.

— Да, вот только куда, я ж не знаю тут нихрена.

— Давай с тобой прокачусь, — Сезар залез на пассажирское кресло и потянулся. — Машина класс. Твоя?

— Моя, — ответил Василий, заводя двигатель. — Куда ехать?

— Прямо езжай.

— Там же дороги нет.

— Посмотри вокруг касатик, её нигде нет.

Василий посмотрел по сторонам, действительно, терем окружала непроходимая чаща, не было и намёка на дорогу.

— И как ехать? — в непонятках спросил он.

— Прямо езжай и всё, деревья сами расступятся, — сказал дед. — Ты когда нашим стал-то?

— Не знаю, может, вчера, а может, сегодня, — честно ответил Василий.

— То-то смотрю, не шаришь ни в чём. Околдовали или в лесу долго жил?

— Похоже на первое, только вот кто и когда, ума не приложу.

— Ну не страшно, привыкнешь. Раз сразу с катушек не слетел, значит, справишься. Вон как ты в суде разрулил.

— Так это не я, это бобр всё порешал, спасибо ему огромное. Как он вообще так ловко, что им дал-то?

— Ясно дело: виски, кока-колу, чипсы, деликатесы в общем. Мавку какую-нибудь в город послал, она всё и купила. Ты денег дал?

— Да, двадцатку отстегнул.

— Это по-божески, легко отделался. Он, наверное, только мавке за доставку трёшку отвалил. Проблематично у нас всё это.

— А что так?

— Так люди энергию из нас сосут, не знал что ли?

— Мне бобр рассказывал, но я нихрена не понял, — честно ответил Василий, выруливая в чащу.

Деревья и вправду стали расступаться, образуя широкую дорогу.

— Ну тогда слушай и запоминай, пригодится, — сказал Сезар, устраиваясь поудобнее. — Мы все нечисть, живём за счёт энергии природы — магии. Она в лесу из-под земли бьёт, благодаря ей звери разговаривают и, вообще, все чудеса происходят. А люди, они вампиры энергетические, где человек прошёл, то всё пусто, нет больше магии. Плохо нам возле них, один, два ещё ничего, но когда толпа, пиши пропало. Ещё церквей понастроили, крестов понатыкали, они вообще всю энергию как губка всасывают. Нам, мелкой нечисти, тяжело приходиться, вот и прячемся по лесам да полям. Зато еда, конечно, у людишек, просто супер, технологии там всякие. У нас всё это очень ценится. Только портиться очень быстро.

— А что не покупаете тогда?

— Так денег нема, где их взять? Можно, конечно, наколдовать, но как человек такую купюру возьмёт, то она сразу исчезнет.

— Ну, взяли бы там, грибы с ягодами продавали вдоль трассы, или ещё что.

— Ишь какой умный, запрещено. За одно — два лукошка, конечно, не накажут, но если постоянно, то сразу сцапают.

— А что так? — удивился Василий.

— Лешего это земля. Он сам этот бизнес держит, давно пол-Сибири китайцам продал и на Канары свалил, сволочь. Теперь дочки его всем заправляют.

— И у вас олигархи есть, не ожидал. А что не объединитесь против него или жалобу какую?

— Против высшей нечисти мы и всем лесом не выстоим. А жаловаться некому. Кощею плевать, он давно в политику ушёл, президентом стал.

— Кощей Бессмертный? — вылупил глаза Василий.

— Бессмертный в Беларуссии, здесь Кощей Бессменный.

— Это как?

— Вот так, выборы выиграл и сидит себе, правит. Держится кое-как. Ему же по работе, по всяким церквям да мероприятиям ходить нужно и людей вокруг полно, а для него, это как кувалдой по башке получить. Чую, не выдержит, даром что бессмертный.

— Не ожидал такое услышать.

— Так вся высшая нечисть давно в города посвалила. Им-то проще, сил у них немерено. Баба-Яга — бадами торгует, Экопар вроде, Водяной — рыбный олигарх, Чудо-юдо морское — танкерными перевозками заведует. Это нам тяжело, а они сами пристроились и родственников всех подтянули.

Между тем, лес закончился. Справа и слева потянулись болота, а впереди показалась какая-то избушка.

— Приехали, — сказал Сезар. — Василисовый отстойник. Тебе сюда, а я пойду дальше, мне на другой край.

Грузовик остановился, вокруг было бескрайнее болото с кувшинками и на каждой сидело по жабе.

Василий вышел и, попрощавшись с Сезаром, направился к избе.

Внутри, за компьютером, сидела кикимора в очках. Он смело подошёл к ней и, поставив банку с жабой на стол, выпалил.

— Здравствуйте, вот принёс сдать.

— Ну давай, посмотрим на твою Василису, — сказала кикимора и облизала жабу. — Так, так. Дверкова Маша Васильевна, двадцать три года, детдомовская, родственников нет, собственности нет, в сбербанке три тысячи двести рублей, ещё и за квартиру тридцатку должна. Квакать ей до конца своих дней. Распишитесь.

Она сунула ему какую-то бумагу и ручку.

— Это как квакать? — не понял Василий. — Вы разве её не расколдуете?

— Нет, конечно. Принять приму, закон такой, а расколдовывать никто не будет. Выпустим и пусть с остальными живёт.

— Так не пойдёт, я требую её расколдовать!