Свет её души

1

Тигон, стоя на краю каменной площадки над бездонной пропастью, с мрачным раздражением следил холодным взглядом кровавых глаз за спешившими к нему крепкими фигурами двух мужчин, соперников, противников, мешающих обрести, наконец, долгожданное счастье.

-Звёздного благословения* тебе, данстарк*, - вежливо поприветствовали по очереди подошедшие, впрочем, почтительности, коей необходимо было им выказать вышестоящему на иерархической лестнице, ни во взглядах, ни в движениях не было ни на гарк.*

Отбросив несущественные на этот момент тонкости этикета, высший аристократ цепко вгляделся в ярко-медовые и бледно-стальные глаза собеседников:

-Вы оба должны добровольно отступиться, - не терпящим возражения голосом начал он, опустив ответное приветствие среднему и низшему аристократам.

-Вы не можете требовать от нас подобного, данстарк, - заговорил один из прибывших.

-Энстарк* Телион! – предупреждающе зарычал верховник.

-При всём уважении, данстарк Тигон, - не дрогнувшим голосом продолжил оппонент. – Вы прекрасно осознаёте, что у меня и бристарка* Тулана ровно столько же прав, что и у Вас в данном споре.

Член Верховного совета правителя Интистии*, крупнейшей и сильнейшей планеты сектора, с нескрываемой досадой сжал челюсти до зубовного скрежета. Его тяжёлый взгляд прошёлся по противникам: оба примерно его возраста. Один - высокий худощавый шатен с утончёнными чертами смазливого личика и невероятно отточенными манерами: «Типичный учёный, законник! - презрительно хмыкнул про себя. – Слабак в драке, но невероятен в добыче информации. Не даром считается лучшим в сыскном бюро. Жаль не вышел родословной и пойти дальше начальника отдела ему никогда не позволят. Жаль». Второй – типичный силовик: «Кстати, герой, не единожды покрывший себя славой на боевом поприще. И не только храбростью. Командование ценило, а подчинённые готовы были молиться на командира отряда, в котором вот уже на протяжении нескольких хонов* никто не погиб. Раненые были, но никого ни разу не оставили на поле боя, как бывало обычно, - задумчиво прошёлся взглядом по низкорослому крепышу с пепельными волосами, заплетёнными в ритуальную косу элитных войск. – Да, пожалуй, такие вряд ли отступят»:

-Что же может предложить нам всем, уважаемый законник? – насмешливо выгнул бровь, стараясь скрыть рвавшееся из груди рычание досадовавшей силы: можно, конечно, было вступить в схватку, выявив сильнейшего, но не сейчас.

-Мы не можем тратить резерв на бой между собой, - спокойно подтвердил Телион, словно угадав мысли вышестоящего. – Они требуются для перехода в оба конца. И, данстарк, это же ясно, как свет Незыблемой звезды*, никто из нас троих в одиночку этого сделать не сможет. Счастье, что уже смогли её отыскать в столь отдалённом мире, практически, под конец жизни. Каждый царк* мы рискуем потерять эту драгоценную душу. Один Тукаран* знает, когда и где она возродится вновь. И в каком виде, - настойчиво пытался донести свою мысль до собеседников. – Ради её блага и нас самих нам придётся смириться друг с другом. Никто из нас не сможет единолично обладать этой душой. Прими это, данстарк, как приняли мы.

____________

Как же невыносимо беспомощно наблюдать за медленным, но неотвратным угасанием того, кто когда-то стал твоим подарком. Смотреть на душевные и телесные страдания обречённого на муку и не иметь возможности остановить это. Всё на что ты способен: временно уменьшить боль дорогого существа. И понимать, понимать, что все бессонные ночи, все попытки на пределе сил напрасны. Угасание слишком очевидно, даже через попытки отрицать неизбежность. А ещё усталость. Усталость моральная и физическая, заставляющая психовать, вызывающая злость. И ничто не в силах изменить эту предопределённость, заставляющую в отчаянии молиться, чтобы всё закончилось скорее и одновременно ужасаться этому. Ожидание смерти хуже смерти. Когда агония длится слишком долго и самые сильные и стойкие опускают руки. Но этого делать нельзя! И вот снова через тоску, раздражение, нецензурную брань приходится быть рядом. Утешать, когда хочется выть. Поддерживать, когда усталость зашкаливает. Заботиться, когда хочется убежать от всего подальше.

Хмурое небо вторит настроению. Свежий ветер гонит рябь по весенним лужам.

В голове бьётся мысль: «Дежавю. Ровно год назад уже был этот адов круг. Но тогда было больше решимости. Надежд. А теперь?»

Теперь лишь стиснутые зубы не дают срываться с губ жестоким словам, которые, непременно, вызовут в последствие сожаления.

Глубокий вздох. Открыть глаза. Шагнуть в ещё один день, заполненный болезнью близкого существа. И вновь ощутить свою никчёмность и слабость перед кругом жизни. Задаваться вопросом: «Ему-то за что?» И не находить ответа.

И как же быть теперь?

Прикрыв потухшие от усталости и переживаний глаза, женщина мягко погладила ладонью собачью шерсть, потерявшую свой природный лоск. Животное рвано вздохнуло, тихо заскулив, жалуясь той, кому привык доверять за долгие годы. Сердце вновь тоскливо сжалось. Казалось, жизнь решила отыграться по полной, раз за разом отнимая, когда казалось, что всё наладилось. Это стало уже привычным. Смерть стала привычной. Не говоря уже о родственниках и близких, умиравших с завидной регулярностью почти каждый год, за последние пятнадцать лет умерли любимый муж, обожаемая бабушка, так и не сделавший вдох внук, кошка. Да, да. Кому-то будет непонятно, возможно, даже смешно, подобное сочетание. Но Мураська была не просто звериком, не только членом семьи на протяжении семнадцати лет. Она оказалась спасительницей, забравшей на себя большую часть смертельной болезни, позволив хозяйке выдержать болезненное лечение, согревая, успокаивая мурчанием, выцарапывая внутреннего врага. Ветеринары печально качали головами, подтверждая догадку. Болезнь у обеих была абсолютно аналогичной. Вот только женщина уже несколько лет была в ремиссии, а кошка умерла. Умирала тяжело, долго. Не смотря на все старания, после долгих упорных попыток вылечить. Умерла, оставив в памяти последний испуганный взгляд, прежде, чем её задыхающуюся забрали из родных рук. Смахнув слезу, женщина вновь взглянула на питомца: «А теперь Стэп. Теперь он». Непрошенным гостем в душу ворвались воспоминания, остро резанув по сердцу. Тяжелее всего далась смерть внука. Эта мука была за гранью. Сколько же несостоявшаяся бабушка кричала, сколько оскорбляла того, на кого всю жизнь надеялась. Дико чесались руки от желания сорвать со стены иконы. Долго. Трудно. Смирение никогда не было её характерной чертой. Вот и сейчас, спустя три года, глухо ноет душа. Да ещё и у сына с невесткой не всё гладко. После выкидыша оба отдалились и друг от друга. И от родителей. Словно незримая стена, внезапно выросшая из ниоткуда, отгородила каждого в свой собственный кокон.

2

Весеннее солнце старательно плавило выпавший накануне снег.

«Зима не даром злится!» - усмехнулась про себя женщина, вспомнив стихотворение из школьной программы.

Поддерживая своего четвероногого друга за шлейку, она неторопливо брела по улице. Благо, что пёс был достаточно высоким, в холке чуть выше колена, поэтому не приходилось сильно наклоняться, чтобы помочь непослушным лапам переставляться. Однако и трудности добавлял этот же факт. Когда собака уставала и обессиленно оседала на грязный асфальт, приходилось тащить на руках приличный вес, что здоровья спине никак не добавляло. Вот и сейчас, сделав пару шагов, Стэп повис на помочах безвольной тушкой. Обречённо вздохнув, Лада одной рукой обхватила его под живот, прижимая к своему боку, второй всё так же держала перевязь: «Чемодан на ножках», невесело усмехнулась, стараясь поскорее дойти до подъезда. Давно зарубцевавшиеся операционные швы капризно заныли, напоминая о нежелательности силовых упражнений. Острая боль горячими колючками разлилась по лопатке, захватывая руку лишённую лимфоузлов, грудь запульсировала фантомными спазмами отсутствующих мышц.

«Как же я устала! Как же я устала. Ну сколько же ещё можно?!»

-Вам помочь? – раздалось за спиной, заставляя обернуться.

Трое молодых мужчин, на вид немного чуть за тридцать, с доброжелательным интересом вперили в неё свои глаза.

-Если не трудно, - облегчённо обрадовалась она, понимая, что ещё немного и выпустит зверика из предательски слабеющих рук.

Один из добровольных помощников подхватил животинку, и уже вчетвером двинулись в сторону дома.

Женщина невесело усмехнулась про себя, почувствовав прилив искренней благодарности на мимолётную заботу посторонних. Сколько раз за годы добровольного одиночества она мечтала о крепком плече рядом. Да, теперь став взрослее признавалась себе, душа настолько сильно истосковалась по чувству защищённости, что малейшее участие в её судьбе воспринималось подсознанием, как ценнейшее мгновение, подпитывающее силы жить дальше. Как же ей хотелось, чтобы кто-то сказал: «Я рядом! Я здесь. Я всё решу, не беспокойся». Боясь признаться самой себе, она радовалась проявлению внимания, сохраняя в укромном уголке памяти. Сожаления. Хуже этого ничего нет. Сожаление об упущенном по собственной инициативе времени, об отвергнутых возможностях стать счастливой, о добровольном выборе в пользу одиночества. Лада была сильной, самодостаточной личностью. Но даже такой женщине безумно хочется быть слабой, спрятавшись за надёжной спиной. Да, у неё была поддержка родных и близких. Они протягивали руку помощи по необходимости. Но ощущалось это, как прикрытие тылов, в то время, как на передовой приходилось самой встречать неприятности и беды лицом к лицу. «Что-то я разнылась совсем! Старею. Слишком уж жалеть себя начала. Да уж, качели от терапии сносят на нет».

-Какие прогнозы? Что обещают? – учтиво поинтересовался высокий кареглазый шатен, приноравливаясь к ширине шага.

-Ветеринар сам не знает, что с ним. Только предполагает, - устало вздохнула женщина, здраво рассудив, что не стоит обижать резкостью людей, вызвавшихся помочь.

А огрызнуться хотелось невероятно настойчиво: усталость от борьбы в одиночку давала о себе знать всё явственнее. «А, впрочем, если я смогла пройти через все операции, химии, гормоны свои и звериков одна, сама и не сломалась, зачем мне кто-то? Если мужчины не было рядом, когда мне так плохо, нафиг он, когда всё хорошо? Наверное, так даже лучше. Не приходится ещё и угождать недовольному мужику». Но всё же в последнее время она чаще признавалась самой себе, что с тоскливой обречённостью отвергает глупую надежду и гонит пытающееся прорваться в сознание желание... «Так! Хватит! Совсем дура? Хорошо, что никто не может подслушать мысли! Уржались бы над поехавшей крышей тёткой».

-А какие варианты? – отвлёк на себя внимание низкорослый блондин с явно военной выправкой.

-Выбор невелик, - уклонилась от ответа.

-Но усыплять Вы не хотите, - констатировал факт добровольный носильщик.

-Нет, - покачала головой Лада и полушутя добавила. – Собака тоже человек! – заметив непонимание в глазах собеседников пояснила. – Он живое существо и тоже не хочет умирать. Если человек тяжело заболеет? Что тогда? Делать эвтаназию? Человека до последнего лечат. А чем питомец заслуживает преждевременной смерти? Я понимаю. На самом деле, все умирают. Но когда выполнят полностью задание, с которым отправлены в этот раз. Как говорится: ни часом раньше, ни секундой позже. Кто я такая, чтобы решать жить ему или умереть? - «Однажды я уже совершила убийство! До сих пор не могу простить себя, что поддалась на уговоры и увещевания близких и избавилась от беременности. Да, Лада. Что по молодости была глупой, так и к старости не поумнела», напомнила сама себе мысленно. - Вот мы и пришли. Спасибо за помощь! – «Дай вам Бог здоровья», добавила про себя: кто их знает верующие или нет, чтобы произносить вслух.

-А можно с Вами познакомиться? – не спешил опускать на землю свою ношу брюнет.

-Думаю, не стоит, - озадаченно протянула женщина, мгновенно пожалев, что приняла помощь незнакомцев: действительно, кто их знает, кто они?

-Разве это сложно? – искренне удивился, по всей видимости, силовик.

-Зачем? – прямо спросила Лада.

-Что зачем? – не понял блондин.

-Знакомиться нам зачем? – более жёстко произнесла собеседница.

-Вы нам понравились, - искренне уверил шатен.

-Угу, - кивнула сама себе она.

-Вы красивая, - попытался сделать комплимент блондин.

Честно? Мелькнула мысль, что они искренни. Казалось, словно дети, не понимают насколько оскорбительно эта ситуация выглядит со стороны. Такую наивность было даже чуть жаль. И именно это добавляло озлобленности израненной душе. Ведь, наверняка, просто насмехаются. Ну не может быть по другому! Даже при учёте, что большинство незнакомцев не даёт ей на вид больше сорока двух. Но. Но. «Как же жалко я выгляжу! С чего решила, что они про сексуальный подтекст? Да. Совсем дура стала. Столько лет по молодости жила одна. А ближе к полтиннику кукуха съехала»:

3

Он хотел добавить ещё что-то, но всё внимание отвлёк сработавший зуммер вживлённого под кожу юминика, являющегося одновременно средством связи, архивом документов, маячком, да много ещё чем. С опозданием в четверть царка просигналили устройства и остальных.

Лица всей троицы, вслушивающихся в сообщения, передающиеся ментально, становились всё мрачнее. Законник некоторое время связывался с подчинёнными, уточняя информацию. Остальные терпеливо ждали.

-Послание полностью подтверждено, - напряжённым голосом сообщил младший товарищ. - Да, - задумчиво протянул Телион. – Очень похоже на то, что мы любимчики Вселенной. Худшего варианта придумать сложно.

-Нам выбирать не приходится, - сухо заметил Тигон.

-Теперь понимаю, что имел ввиду Жрец Нарг, говоря, что в одиночку нам не под силу обладание драгоценной душой, - хмуро констатировал Тулан. – Не особо много у нас шансов против высшего.

-Но не станем же мы просто стоять в стороне и молча наблюдать, как он забирает принадлежащее нам по праву! – возмутился старший, недовольно обводя приятелей пронзительным взглядом: «Неужели струсят? Только не это! Не суть, даже в одиночку не откажусь от поединка. И будь что предначертано!»

-Ты сбрасываешь со счетов, данстарк, что овилон* так же в своём праве, - холодно отозвался законник. – Никто из нас отступать не намерен! Твои опасения, кстати, крайне оскорбительны нам. Посчитать трусливыми рагвами тех, кто вышел победителями в стольких схватках... Никому сложившееся положение дел не по нраву. Но разве мы могли рассчитывать на что-то другое? Было бы невероятным везением, будь мы единственными. Однако, ни для кого не секрет, что абсолютно во всех случаях претендентом на обладание душой становится рентиец. Вселенная любит равновесие, - мрачно хмыкнул, едва сдерживая бурлившую в сердце отчаянную злость. - Меня сейчас волнует другой вопрос: почему он так задержался с выражением притязаний? Настолько уверен в своей победе?

-Не удивлюсь, если всё это время рентиец был занят истязанием очередной игрушки в своей коллекции душ, - прорычал бристарк. – Мы не можем и дальше позволить предназначенной нам оставаться в земном мире. Здесь она слишком уязвима. Мы обязаны добиться добровольного согласия на наше владение уже сегодня!

________

Утомление настолько вымотало, что Лада буквально провалилась в темноту небытия, стоило только со стоном облегчения вытянуться на постели, позволяя мышцам расслабиться.

Сон был зыбким, как марево над летним лугом в жару.

Крайне неприятное состояние. Вроде бы уже проснулась, но в тоже время и нет.

От самоанализа отвлёк вкрадчивый голос, настойчиво звавший последовать за ним. Поддавшись неуловимому желанию, женщина двинулась к выходу, светлым пятном выделявшемуся в непроглядной тьме. Гулкое эхо шагов наталкивало на мысль о пещере. Червячок сомнения заставил остановиться и растерянно оглянуться. «Куда я потопала? А если там опасно? Вот совсем сбрендила на старости лет!» - беспокойно завертелось в старавшемся проснуться сознании.

Вероятно, невидимка почувствовал её состояние. Голос дрогнув, стал звать настойчивее. К нему присоединились ещё два, вторящих в унисон.

Преодолев робость, «это же всё снится, всё не по-настоящему», Лада постаралась ускорить приближение света, подхлёстываемая любопытством. Самой было интересно, почему осознаёт нереальность происходящего. Обычно же спящий не понимает, что всё вокруг плод его воображения.

Достигнув выхода, уже смелее шагнула на изумрудную зелень, обласканную Сумеречной звездой. Странно, но это название само собой возникло в уме. Горный пейзаж, простиравшийся повсюду, куда доставал взгляд, вызывал чувство защищённости. Раскидистые деревья с причудливо вырезанной листвой дарили приятную прохладу своей тени. «А здесь красиво! Вот бы навсегда остаться в таком месте. Горный лес. Да это же идеальное сочетание».

Трое знакомых незнакомцев замерли неподалёку от входа, радостно сверкая необычными глазами. На их лицах явно читался нетерпеливый восторг. Блондинчик в порыве чувст шагнул навстречу с явным намерением заключить женщину в кольцо приветливо раскинутых рук. Лада замерла от неожиданности. И у него, скорее всего, получилось бы задуманное, но двое других, виновато усмехнувшись, остановили товарища, положив тяжёлые ладони на его плечи.

-Как же ты прекрасна! - с предыханием произнёс он, не сводя восторженного взгляда с собеседницы.

-Изумительно яркая! - не отстал шатен.

-Как же мягок и приятен твой свет! - почти прошептал брюнет. - Ты представить себе не можешь, насколько ты желанна.

«Ну да, - горько усмехнулась про себя. – Во сне мы всегда молоды. Жаль, что не в реальности. Эх, вернуть бы тело, каким оно было в восемнадцать или хотя бы в двадцать пять. Да ещё, чтоб дажа намёка на все эти ампутации не осталось. Чтобы стать абсолютно здоровой, как с нуля».

-Ты можешь быть вечно молодой, - словно прочитав мысли отозвался красавчик с кровавым огнём радужки. - Стоит только пожелать.

-Ага, ага. Я в курсе о правилах страны Морфея, - пожала плечами женщина. – Жаль, что это не на самом деле.

-Но может оказаться правдой, - вторил приятелю очаровательный мужчина, обволакивая саму душу медовым сиянием нежного взгляда.

-Мы можем помочь и твоим родным, - пообещал, блеснув сталью завораживающих глаз третий. – Скажи, чего бы ты хотела.

-Ага, а за исполнение мечт вы потребуете душу в уплату, - усмехнулась она. – Или как там всё действует?

-Да. Не станем скрывать. Твоя душа драгоценна, и мы хотим владеть ею, - не стал отрицать высокий.

-Прям, как в сказках церковников, - невесело усмехнулась, чувствуя себя добычей перед хищниками. – За временные блага вечно гореть в геене огненной. Читали. Знаем. Мне нужно обдумать, чтобы не прогадать. Уж если платить такую цену, то знать за что. Кстати, а почему вас трое? Обычно один демон приходит. Как-то так. Поговаривают, что дьявол не терпит конкуренции.