Свет во тьме

Пролог

Семнадцать лет назад.

Красная пелена застилала глаза. Не ярость — хуже. Нечто более первобытное клокотало внутри, и сдерживать его уже не было сил. Кровь стучала в висках так громко, что, казалось, череп сейчас лопнет, забрызгав грязную подворотню остатками моего рассудка. Каждый вдох обжигал лёгкие сухим, раскалённым воздухом Вегаса. Он был пропитан пылью, вонью переполненных мусорных баков и ещё чем-то неуловимо кислым, металлическим — может, это был запах страха, этого ублюдка.

Я хотел не просто стереть его в порошок, а чтобы каждая клетка его никчёмного тела почувствовала боль за то, что посмел дотронуться до неё. До моей Лёли. Одна только мысль о его грязных пальцах на её коже — и внутри взрывался нарыв, уничтожая остатки контроля.

— Ты, сукин сын, — выдохнул я, горло саднило, словно я наглотался битого стекла, — тебе следовало отрезать себе руки, прежде чем даже подумать к ней приблизиться.

Он извивался подо мной, оставляя на асфальте влажные, темнеющие пятна. Я чувствовал, как липкая влага пропитывает ткань моих джинсов в районе колен, футболку на груди. Ощущение было странно отрешённые, будто происходящее касалось кого-то другого. Да и плевать — он выбрал не того человека для своих глупых издёвок.

Никто. Никогда. Не посмеет тронуть то, что принадлежит мне.

И тут, сквозь его прерывистый, булькающий стон и моё собственное рваное дыхание, — услышал крик. Пронзительный и до боли знакомый. Он резанул по нервам так, что я на миг замер, а кулак застыл в воздухе.

Лёля. Моя Лёля.

Нет. Только не сейчас. Я не хотел, чтобы она видела меня таким. Руки в чужой крови, лицо, наверняка, перекошено гримасой, которую я сам бы испугался увидеть в зеркале. Но она не из тех, кто отступит. Моя упрямая, до безрассудства смелая девочка.

Я заставил себя развернуться. Каждый мускул протестовал, тело налилось свинцом. Она стояла в нескольких шагах, на границе света от уличного фонаря и тени, отчего её фигурка казалась почти призрачной. Огромные, испуганные глаза — два тёмных озера на бледном лице — метнулись ко мне, потом — на неподвижное тело у моих ног. На какую-то долю секунды в этих глазах отразился такой первобытный, животный ужас, что у меня внутри всё оборвалось и полетело вниз. А потом её взгляд снова вернулся к нему, к этому подонку, её однокласснику. К той твари, что сегодня утром посмела ударить её, унизить из-за какой-то тупой, идиотской шутки. И она начала пятиться.

— Боже… Ник… что ты… сделал? — её шёпот был едва слышен, но каждое слово отдавалось во мне серией мелких, болезненных спазмов где-то в солнечном сплетении. Она прижала ладони ко рту, пальцы дрожали. И в её голосе, под слоем неподдельного страха, я уловил что-то ещё… нотку отстранения? Брезгливости? Или это было… разочарование?

— Я защищаю своё, Лёля, — мой собственный голос прозвучал глухо, сдавленно. Я сделал шаг к ней, подчиняясь слепому инстинкту сократить мучительную дистанцию.

Но Елена — единственное светлое и чистое, что было в моей паршивой жизни, — только сильнее замотала головой. Она отступила ещё на шаг, потом ещё. Теперь её взгляд был прикован ко мне, и в его глубине застыл не просто испуг, а самый настоящий ужас. Осознание того, что он направлен на меня… на того, кто готов был разорвать голыми руками любого за одну её слезинку, кто жил только мыслью о ней… Не просто надломило во мне что-то. Оно вырвало из меня стержень. Сухой, едва слышный треск внутри — и всё посыпалось.

— Лёля, подожди. — я протянул к ней руку, ладонью вверх, в почти бессознательном, умоляющем жесте. Кровь на ней уже начала подсыхать, стягивая кожу.

Она отшатнулась так резко, будто я ударил её или плеснул кислотой. Слёзы крупными каплями катились по её щекам, оставляя блестящие дорожки. Губы дрожали, беззвучно, но я отчётливо прочитал по ним одно слово: «Чудовище». Оно вошло в меня, как нож, медленно проворачиваясь, разрывая всё внутри на кровоточащие куски.

— Елена… пожалуйста, давай поговорим, — выдавил я из себя, голос сорвался на жалкий полушёпот. Руки сжались сами собой, ногти впились в ладони до боли, но это было ничто по сравнению с тем, что творилось внутри.

Всё моё существо, каждая клетка рвалась к ней — схватить, встряхнуть, прижать до хруста костей, заставить слушать, понять… Заткнуть этот её страх, забрать его себе. Но я увидел её глаз и понял, что любое движение сейчас только усугубит страх. Поэтому просто стоял, не в силах сдвинуться с места, и смотрел, как она, мой крошечный огонёк в этой беспросветной тьме, ускользает.

— Я не могу, Ник… прости, — её шёпот, почти неразличимый, донёсся до меня вместе с порывом ночного ветр. Она сорвалась с места и бросилась бежать.

В этот момент что-то внутри меня не просто треснуло — оно с хрустом обрушилось, как подгнившие балки старого дома. Елену запрыгнула в отъезжающий от остановки автобус. Ноги сами понесли меня вперёд, мышцы горели от напряжения, сердце бешено колотилось в груди. Рывок — и пальцы уже почти коснулись поручня, но двери с глухим стуком сомкнулись прямо перед моим носом.

Автобус, фыркнув выхлопными газами, медленно, а затем всё быстрее, начал отъезжать. Красные габаритные огни превращались в расплывчатые пятна, растворяясь в неоновом мареве Вегаса.

Я остался стоять посреди тротуара. Тихо, почти неслышно, на самой границе сознания начала биться одна-единственная мысль. А потом всё громче, настойчивее, заслоняя собой шум проезжающих машин, смех каких-то гуляк из соседнего бара, и даже собственное сердцебиение.

Чудовище.

Чудовище.

Чудовище.

Глава 1. Николас

Я смотрел на ночной Лас-Вегас, город греха и неоновых иллюзий, из своего кабинета, сливаясь с тенью, которую отбрасывали небоскребы на панорамное окно. Город, который никогда не спит, и принадлежит мне, Николасу Картеру. Меня называли по-разному: король казино, серый кардинал Вегаса, но чаще всего – просто «Capo» или босс.

Идеально скроенный черный костюм облегал меня, подчеркивая атлетичное телосложение, отточенное годами упорных тренировок и жестоких схваток. Короткие темные волосы, жёсткие черты лица, пронзительные голубые глаза, в глубине которых таилась тьма, неподвластная даже самому яркому свету – всё это было лишь образом успешного миллионера и завидного холостяка. Маской, скрывающей монстра, которого я прятал от мира, монстра, рожденного в огне предательства и насилия.

Я поднес к губам хрустальный бокал, наполненный янтарным виски, и сделал глоток, ощущая, как обжигающая жидкость стекает по горлу, оставляя горькое послевкусие – такое же, как и мой город, где каждый отчаянно гонится за удачей, подобно мотылькам, летящим на пламя. Казино, отели, шикарные рестораны, сверкающие достопримечательности – все это лишь декорации для спектакля, где мечты превращаются в прах, а души – в разменную монету в моей игре. А я – режиссер этого спектакля, кукловод, дергающий за ниточки судеб, вершащий правосудие по своим законам.

Одиночество стало моим верным спутником, холодным и безмолвным, как сама смерть. В этом мире, сотканном изо лжи, предательства и насилия, не было места любви, нежности, доверию. Я принял это давно, заперев своё сердце на замок, ключ от которого затерялся где-то в лабиринтах прошлого, среди теней воспоминаний.

Но иногда, в тишине ночи, когда город затихал, а маски спадали, я ощущал внутри зияющую пустоту, которую не могли заполнить ни деньги, ни власть, ни самые красивые женщины, готовые на всё ради моей благосклонности. Тогда во мне просыпалась тоска по той единственной, что могла когда-то осветить мою тьму, по той чье имя я выжег из своей памяти, но не из сердца. Её образ, словно призрак, возникал в моем сознании, вызывая волну щемящей боли и сожаления о невозможности вернуть то, что было утрачено навсегда.

Неожиданный стук в дверь моего кабинета разрезал тишину ночи, и это могли быть только несколько человек. Поэтому, не оглядываясь, я дал разрешение войти.

– Феникс, у нас проблемы. – раздался голос моего верного помощника Мёрфи, которого в наших кругах называли Мясником, и отнюдь не из-за любви к мясу, а из-за того, что оставалось от жертв после встречи с моим солдатом – лишь кровавое месиво.

Я медленно повернулся, чувствуя, как напряжение сковывает тело. Неприятности в моем бизнесе означали лишь одно: кто-то посмел бросить мне вызов, нарушить порядок, поставить под сомнение мою власть. А этого я не потерплю. Сжав челюсти, я приготовился выслушать доклад Мёрфи, уже предвкушая, как собственноручно расправлюсь с теми, кто осмелился перейти мне дорогу.

– Кто и сколько? – спросил я, ощущая, как адреналин начинает пульсировать в венах.

– Алистер Гриффин, пятьсот тысяч. – коротко ответил он.

Сумма была незначительной для моего казино, каплей в море моих доходов, но фамилия должника заставила кусок льда в груди забиться быстрее, пробуждая давно забытые эмоции.

– Гриффин, говоришь? – переспросил я, и, наконец, оттолкнувшись от стены, вышел из тени.

Мёрфи кивнул в знак утверждения, а я мрачно усмехнулся. Я слишком хорошо знал этого человека, когда-то даже считал его другом. Воспоминания о нашем прошлом, казалось, вспыхнули в моей памяти яркими всполохами, пробуждая болезненные эмоции, которые я так старательно прятал за маской безразличия.

Когда-то я рос в приёмной семье и жил в бедном районе, где каждый день был борьбой за выживание, по соседству с семьёй Гриффинов. Алистер... Мы росли вместе, делили хлеб и кров, мечтали о лучшей жизни, где не будет места голоду и страху. Но наши пути разошлись. После того как тьма поглотила мою душу, и я перешёл на тёмную сторону Вегаса, где власть измеряется деньгами и кровью, мы прекратили любое общение. И вот теперь он в долгу передо мной и моим казино.

Какая чёртова ирония.

В восемнадцать я начал играть в покер на деньги, пытаясь вырваться из нищеты, пока меня не заметил хозяин казино, Джонатан Мур. Он что-то увидел во мне, какой-то потенциал, скрытый под слоем грязи и отчаяния, и взял под своё крыло. Но он владел не только игорными заведениями в городе, но и был Капо клана итало-американской мафии в Вегасе, человеком, чьё имя произносилось с увадением и страхом. С годами он превратил меня из неотесанного мальчишки не только в своего преемника, но и в хладнокровного убийцу.

И сейчас, спустя семнадцать лет, я полностью заявил права на этот город, став его теневым владыкой. Пару лет назад Джонатан оставил своё место, передав его мне как единственному наследнику, своему протеже, созданному по своему образу и подобию. Он воспитал меня как родного сына, отдавая всё лучшее и худшее в себе, превратив в безжалостного монстра, способного выжить в этом жестоком мире. Множество раз за эти годы меня пытались убить, устранить, стереть с лица земли, но я, как феникс, восставал из пепла, становясь сильнее, опаснее, неуязвимее, за что и заслужил своё прозвище, которого боялись очень многие в городе.

Тьма стала моей сущностью, пропитав до самых костей, сделав сердце чёрным. И если раньше я считал, что в этом виноват Джонатан, что он превратил меня в чудовище, то сейчас я знаю, что это совершенно не так. Джонатан лишь подтолкнул меня к тому, как управлять монстром внутри меня, как использовать его силу во благо себе и клану. А виновницей была одна невероятно красивая девушка с завораживающими глазами, в глубине которых отражались звёзды, та, что не смогла принять мрачную сторону моей жизни, и тем, кем я стал. Свет и тьма не могут существовать вместе, это я понял слишком поздно. Она ушла, оставив после себя лишь пепел воспоминаний и боль.

Глава 2. Николас

Образ Елены, казалось, навсегда выжжен в моём сознании: нежные черты лица, искрящиеся смехом глаза, мягкие волосы, которые я так любил перебирать пальцами, вдыхая её аромат. Она была моим светом, маяком в бушующем море тьмы, спасением в мире жестокости и порока, ангелом, спустившимся с небес, чтобы подарить мне надежду на искупление. Но я, проклятый и изгнанный в царство теней, оказался недостоин её любви и света. И тогда, отчаявшись, я позволил тьме поглотить меня целиком, превратив в бездушного монстра, способного лишь разрушать и уничтожать.

Мы не виделись больше десяти лет, и все эти годы я старательно пытался не узнавать о её судьбе, запрещая себе даже думать о ней. Но сейчас, услышав её фамилию, воспоминания о её детском милом личике, озорной улыбке и звонком смехе вспыхнули перед глазами, как яркие кадры из забытого фильма. Я словно вернулся в то время, когда её детский смех звенел колокольчиком в моих ушах, когда её прикосновения были подобны ласке ангела.

Я почувствовал, как воздух начинает стремительно покидать мои лёгкие. Схватившись за галстук, я слегка расслабил его и сдёрнул с себя.

– Где его сестра? – спросил я ледяным тоном, который заставлял даже самых смелых мужчин трепетать.

– По нашим сведениям, Елена и Алистер Гриффин до сих пор живут в доме своих родителей. – отозвался Мёрфи, его голос был ровным и безэмоциональным. – Девушка недавно окончила университет и работает дизайнером нижнего белья.

Эта новость ударила по мне, подобно разряду тока, заставляя всё тело содрогнуться. Образ Елены, милой и невинной, в окружении кружев и шелка, вызвал во мне бурю противоречивых эмоций. Ярость и желание обладать ею, смешанные с болью и тоской, грозили разорвать меня на части. Я думал, что всё уже в прошлом, что время залечило раны, но образы Елены в сексуальном белье, созданные моим извращенным мозгом, говорили об обратном.

Обычно я управлял всем хладнокровно и расчётливо, всегда просчитывая всё на шаг вперёд, но сейчас просто не мог мыслить рационально. Эмоции, которые я так старательно подавлял все эти годы, вырвались наружу, подобно цунами, грозящему смыть всё на своём пути.

– Подготовь машину. – приказал я.

– Да, босс. – отчеканил он, кивнул, а затем быстрым шагом покинул мой кабинет.

Я знал, что приказ будет исполнен немедленно, поэтому, не желая тратить время зря, подошёл к огромной картине, которая висела за столом, скрывая от посторонних глаз тайник. Отодвинув её в сторону, мне открылся вид на сейф, в котором я хранил кое-что из прошлого.

Нажав на несколько кнопок, я ввёл нужную ему комбинацию, и дверь сейфа щелкнула. Через пару мгновений я держал у себя в руках потрепанный кожаный браслет. Это был сюрприз от Лёли, который она подарила мне на восемнадцатилетие. Я знал, что она копила несколько лет на этот презент, хоть сейчас он бы стоил копейки, но для меня он был бесценен.

И мне следовало выкинуть его давным-давно, стереть из памяти всё, что связано с ней, но рука не поднялась сделать это, сколько бы я ни пытался. Как будто какая-то невидимая нить до сих пор связывала меня с ней, с моим прошлым, с тем, кем я мог бы быть.

Поддержав браслет, несколько мгновений, я ощутил, как тепло разливается по моим венам, смешиваясь с ностальгией и болью. Затем с тяжёлым вздохом, я вернул его обратно в сейф, закрыл дверцу и, достав из ящика стола пистолет, отправился на парковку, на встречу к своему прошлому, к той, которая когда-то владела моим сердцем.

Дорога до места, где я вырос, где прошли мои детские и юношеские годы, заняла больше часа. Я вышел из своего бронированного автомобиля и осмотрелся.

«Здесь ничего не изменилось». – заключил я, рассматривая несколько простых домиков, которые, несмотря на пройденные годы, остались совершенно такими же, как будто застыли во времени, в отличие от меня.

Я всё ещё помнил, где живет семья Гриффинов, и кивнул парням в сторону зелёного домика, который выделялся на фоне остальных своей ухоженностью. Они, не церемонясь, ворвались внутрь за своей целью – Адрианом Гриффином, но я совершенно не торопился. Сегодня у меня не было важных дел, и я никуда не спешил, словно хищник, наслаждающийся предвкушением охоты.

Когда я подошёл к входу, то услышал знакомый мужской крик, полный боли и отчаяния.

«Ну, видимо, игра началась». – усмехнулся я, и, толкнув дверь, зашёл внутрь с уверенной походкой хищника.

Первое, что мне бросилось в глаза, когда я зашёл в гостиную, – это старый диван, который стоял здесь ещё во времена моего детства. Взгляд скользнул на пол, и я заметил Алистера, который сидел связанный на коленях, его лицо было искажено страхом и болью, а одежда испачкана кровью.

– Здравствуй, Алистер! – поприветствовал я старого знакомого с дьявольской ухмылкой.

– Ты? – выкрикнул он, узнав, кто стоит перед ним.

Его лицо было в небольших порезах, но он не был серьёзно ранен, поэтому я коротко кивнул парням в знак одобрения. Они знали своё дело, как причинить боль не убивая. И только после этого ответил Гриффину:

– А ты ждал кого-то другого?

– Но как? Я не понимаю? – удивлённо пробормотал он, словно не веря своим глазам. – Зачем ты здесь? Что всё это значит?

Я подошёл к нему ближе и слегка опустился, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Ты задолжал мне денег, и я пришел их вернуть. – заявил я холодным и мрачным голосом, в котором не было ни капли сочувствия.

Я с огромным удовольствием наблюдал, как на лице Алистера сменяются эмоции – от шока до понимания.

– Сахара принадлежит тебе? Ты и есть тот самый Феникс, который держит Вегас в своих руках? – спросил он, наконец-то сложив все пазлы воедино.

Я, конечно, всегда догадывался, что Алистер слегка туповат, но думал, что с годами это изменится, что жизнь научит его хоть чему-то. Однако он до сих пор остался всё таким же раздолбаем. Я громко расхохотался, не в силах сдержаться, наслаждаясь его страхом и беспомощностью.

Глава 3. Николас

Елена провела острым ноготком по моей груди, и мои парни моментально отреагировали, их пальцы в мгновение ока оказались на рукоятках оружия, но я слегка покачал головой, приказывая им остановиться.

– НИКОГДА. ЧЁРТ ВОЗЬМИ. НЕ НАЗЫВАЙ. МЕНЯ. ТАК. БОЛЬШЕ! – процедила она сквозь зубы, выделяя каждое слово. – Ты потерял это право, когда бросил нас, чтобы стать убийцей! Не знаю, что тебе нужно от Ала, но проваливай отсюда ко всем чертям, откуда ты вылез, и больше никогда не появляйся в нашей жизни.

В её глазах я увидел бурю – ураган из гнева и болезненной любви. Она не хотела меня видеть, и, наверное, даже слышать моё имя, но Лёля все еще любила меня. Я чувствовал это в дрожи ее голоса, в слезах, скрытых за маской.

– А тебе не кажется, что слишком много гнева для человека, который бросил меня после того, как я наказал её обидчика? – спросил я с дьявольской ухмылкой, чувствуя, как в моих штанах становится тесно. Я хотел ее обидеть, ранить, увидеть, как она сдается, как падает передо мной на колени, подчиняясь моей власти.

Да, я был ненормальным ублюдком, которому нравились насилие и гнев. Но когда это исходило от Елены, её ярость становилась моим личным криптонитом. Потому что всё, о чём я мог думать в этот момент, – это сорвать с неё эту чёртову одежду на глазах у всех и трахать её во всех позах, пока она будет кричать моё имя до хрипоты.

Я жаждал её, хотел полностью подчинить себе. Эта девушка всегда была моей слабостью, даже когда я стал жестоким боссом мафии. Часть меня всё ещё любила Лёлю, но другая, более тёмная, хотела сломать её, заставить пресмыкаться у моих ног. Но я знал, что она не простит меня, не примет того монстра, которым я стал.

Я лениво схватил её палец, которым она тыкала мне в грудь, и медленно поднёс к своим губам. Её глаза расширились от шока, а сердце забилось быстрее – я видел пульсирующую вену на её шее. Но ей не следовало дразнить монстра. Я обвел её пальчик языком, наслаждаясь тем, как она вздрогнула от моего прикосновения. Однако Лёля вырвала руку раньше, чем я успел сделать что-то ещё, чтобы по-настоящему её подразнить.

– Увы, Лёля, но я должен тебя расстроить. – произнёс я с лукавой ухмылкой. – Я не уйду, пока не получу то, за чем приехал.

– И что же тебе надо? – фыркнула она, скрестив руки на груди, как будто это могло как-то защитить её от меня.

– Твой брат проиграл в моём казино и должен крупную сумму. А я всегда возвращаю долги, любой ценой. – спокойно произнёс я, но в моих словах звучала угроза. Я хотел, чтобы она поняла – я не шучу и не отступлю, пока не получу то, что мне нужно.

Елена тихо выругалась себе под нос и злобно посмотрела на брата. Я видел, как она пытается сдержать своё бешенство, но я знал, что она не сдастся. Я не завидовал Алистеру – оказаться под гневным взором этой девушки, особенно для слабого человека, которым и был её кровный родственник, было не самым приятным испытанием.

Её брат виновато склонил голову, и это было для неё ответом, что я говорю правду. В этот момент я заметил, как напряглось её тело, и не мог не восхититься Еленой в очередной раз – её силой и тем, как она яростно защищает тех, кого любит.

– Сколько он тебе должен? – решительно спросила она.

Я коротко взглянул на Мерфи, и тот сразу огласил сумму:

– Пятьсот тысяч долларов.

На какой-то момент мне даже стало её жалко, когда её глаза чуть ли не полезли на лоб. Я прекрасно знал, что семья Гриффин небогата, но Алистер всегда умел приносить проблемы к их порогу. Елена резко обернулась и гневно протопала к своему брату.

– Как ты мог? – завопила она. – Где возьмешь такие деньги?

Алистер нерешительно поднял голову и встретился с ней жалостливым взглядом.

– Я собирался отыграться и вернуть всё.

Но, видимо, его актерские способности были такие же плохие, как и в казино, потому что его сестра разозлилась сильнее, и начала кричать на него ещё громче:

– Отыграться, Алистер? Ты что, надо мной издеваешься?! Боже, какой ты идиот!

Елена глубоко вздохнула и повернулась ко мне. В её глазах я увидел отчаяние, боль, но вместе с тем и неумолимое желание защитить брата.

– Дай мне время, я найду деньги. – попросила она. Её голос дрожал, но она держалась стойко, словно пыталась убедить не только меня, но и себя в том, что она сможет справиться с этой ситуацией.

– Прости, Лёля, но я, итак, ждал больше месяца, и пошли проценты. – отозвался я холодно. – Только потому, что мы знакомы, я не прошу платить и их.

Честно говоря, я и сам не понимал, что творю. Но шестерёнки в моей голове уже работали. Я знал, что для них это слишком неподъёмная сумма, и не хотел, чтобы Елена брала кредит из-за её брата. План уже начал зарождаться в моей голове.

– Хорошо. – выплюнула она, не скрывая своей злости, что я снова назвал ее этим прозвищем. – Что ты хочешь, Николас? В твоей извращённой голове наверняка уже что-то есть! Иначе бы не приехал. Только если ты не совсем лишился мозгов и сердца, чтобы убить моего брата из-за денег.

Я посмотрел ей прямо в глаза и чётко произнёс:

– Ты, Елена Гриффин. Мне нужна ты.

В этих словах звучала не просто жажда власти, но и нечто более глубокое и тёмное. Я хотел её полностью, её душу, её гнев и страх, каждую чёртову эмоцию. Я жаждал подчинить её, сломать, заставить принадлежать мне.

Елена побледнела, словно увидела призрака. Я заметил, как в её взгляде мелькнул ужас, но она быстро взяла себя в руки, выпрямившись во весь рост.

– Зачем тебе я?

Я ухмыльнулся и кивнул своим людям, чтобы они оставили нас наедине. Парни быстро подхватили Алистера под руки и направились к выходу, но эта бесстрашная девушка преградила им путь.

– Куда вы его забираете? – закричала она, вскинув руки, не давая им пройти. – Отпустите его немедленно!

– Елена, я деловой человек, и он… – я остановился и показал на её брата. –… моя гарантия, что выполнишь свою часть сделки.

– Какая еще на хрен сделка?! Мы ни о чем с тобой не договаривались! – выплюнула она, бросив на меня недовольный взгляд.

Глава 4

Елена

После того как Николас вместе со своими головорезами покинул дом, прихватив с собой моего нерадивого брата Алистера, я рухнула на пол рядом с диваном. Обняв руками колени, я уткнулась в них лицом, позволяя эмоциям захлестнуть меня. Слёзы градом покатились по моим щекам.

«Ну вот зачем я Николасу? Да ещё и спустя столько лет! Неужели это месть за то, что я отвергла его много лет назад?» – терзали меня мучительные вопросы, на которые у меня не было ответов. Я слишком хорошо помнила его семнадцать лет назад – упрямого, жестокого и беспощадного. И этот Ник, судя по всему, не изменился. Картер не отступится, пока не получит то, чего хочет. А значит, у меня был лишь один выход – согласиться на его условия, чтобы спасти Алистера, моего единственного оставшегося в живых родного человека. Я просто не могла отдать брата в лапы такому монстру, как Николас.

«Но если я соглашусь, сколько я должна буду быть с ним? Что мне придётся делать? И в качестве кого он меня хочет?» – размышляла я, а сердце бешено колотилось в груди. – «Неужели Николас до сих пор любит меня? Нет, это невозможно! Скорее всего, это будет что-то унизительное, чтобы показать, как он изменился и чего достиг за эти годы, а я осталась всё такой же, и на том же дне. Если Картер хочет сделать меня очередной своей игрушкой, которая будет для него готова на всё, он точно этого не получит!»

Несмотря на то что я пока не знала, что именно задумал Картер, я точно не собиралась продавать своё тело ради спасения брата. Только вот внутренний голос в голове ехидно издевался надо мной:

– Ты действительно в это веришь?

Да, возможно, я и правда слишком сильно опекала Алистера. Но отдаться Николасу? Я же не смогу... Или всё-таки?

– Уф, как же бесит! – выкрикнула я в пустую квартиру, сжимая кулаки от охватившей меня ярости. – Но я точно не сдамся этому ублюдку!

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться и трезво оценить ситуацию. Мысли лихорадочно метались, стремясь найти хоть какой-то выход из этого кошмара. Неужели у меня действительно нет другого выбора, кроме как согласиться на условия Николаса? Я не могла допустить, чтобы Алистер навсегда остался в его окровавленных лапах. Но и отдавать себя на растерзание этому чудовищу было выше моих сил. Внутри всё сжималось от ужаса при одной только мысли об этом.

Воспоминания прошлого нахлынули, погружая меня в кошмар, который я так отчаянно пыталась забыть. Нет, нужно было срочно что-то предпринимать, пока Николас не сломал меня во второй раз. Слишком многое было поставлено на кон – моя свобода, сердце, а может, и сама жизнь. Я не могла позволить ему вновь завладеть моей судьбой.

Николас

На следующее утро, с первыми лучами солнца, я уже стоял у кухонной тумбочки с кофемашиной. Мой пентхаус, расположенный на вершине казино, давно стал для меня чем-то большим, чем просто жильём. Здесь, в этих стенах, царила атмосфера неприступности, которая была отражением моей сущности.

Кухня, выдержанная в элегантных тёмных тонах, была воплощением изысканной роскоши. Каждая деталь — от полированной столешницы из чёрного гранита до массивных деревянных шкафов — излучала атмосферу безупречного вкуса и статуса. Мощная кофемашина со сверкающими хромированными деталями казалась неотъемлемой частью этой строгой элегантности. Но больше всего меня притягивало пространство, отведённое для завтрака: обеденный стол с резными стульями. Я любил проводить здесь утра, потягивая первую чашку кофе и наблюдая, как оживает город за панорамными окнами.

Когда мой напиток был готов, и я устроился на привычном месте, в комнату с лёгким стуком ворвался мой помощник Дастин.

– Феникс, охрана передала, что у тебя гостья по фамилии Гриффин.

Я почувствовал, как мои губы растягиваются в усмешке, и не пытался это скрыть. Лёля. Конечно же, она пришла. Эта добрая душа, покровительница всех живых существ. Она всегда была такой — сколько раз в детстве она пыталась спасти бездомных животных, мне пальцев на руках и ногах, чтобы пересчитать. Поэтому, уходя вчера от Елены, я точно знал, что она появится сегодня. Правда, думал, что она будет оттягивать это до последнего момента.

– Хорошо, пропустите её. – наконец отозвался я, вспомнив, что Дастин ждёт ответа.

– Это, конечно, не моё дело, но это ведь она? Та самая Елена? Как ты её называл... – он запнулся, вспоминая её прозвище.

– Лёля. – произнёс я спокойно, но в моём голосе прозвучала железная решимость. – И да, это она. Но, как ты и сказал, это не твоё дело, друг мой.

– Хорошо, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – ответил он, и я уловил в его голосе искреннее беспокойство.

Я слегка кивнул ему в знак благодарности, ведь ценил его заботу, хоть и не мог открыто это показать. Дастин слишком хорошо знал эту историю – когда Елена ушла от меня, именно он был рядом и видел, через что я проходил, как самоуничтожался из-за неё.

– Меня не беспокоить в течение часа. – приказал я.

– Будет сделано. – ответил он и бесшумно покинул комнату, оставляя меня наедине с тяжёлыми мыслями.

Прошло несколько минут, и я услышал мягкий звук прибытия лифта в гостиной, а затем щелчок открывающихся дверей. Не торопясь, я отправился на встречу с гостьей, всё ещё сжимая в руках чашку с ароматным кофе. Звук её каблуков эхом разносился по квартире, заполняя собой пространство.

Глава 5. Николас

Каждый мой шаг отдавался тяжёлым эхом в этой роскошной квартире, наполненной гнетущей атмосферой. Я ощущал, как напряжение нарастает с каждым мгновением, сгущаясь вокруг нас, будто густой туман. Но я не торопился. Предвкушение грядущей схватки лишь распаляло меня.

Толкнув дверь, я пропустил Лёлю вперёд, наблюдая, как она с опаской озирается по сторонам. Её хрупкая фигурка казалась такой маленькой и беззащитной в этом роскошном кабинете, но я знал, что под этой нежной оболочкой скрывается стальной стержень. Мой взгляд остановился на её соблазнительных изгибах, и я с трудом сдержал желание коснуться её.

– Проходи, располагайся. – произнёс я, указывая на кожаное кресло в центре кабинета. – Нам предстоит долгий разговор.

Офис был обставлен в элегантном стиле, каждая деталь тщательно продумана. Центральным элементом был массивный стол из тёмного дуба, за которым возвышались внушительные книжные шкафы, заполненные папками и книгами, выстроенными точно в алфавитном порядке. В противоположной части комнаты расположился небольшой серый диванчик и журнальный столик. Никаких личных вещей, но всё равно была заметна моя индивидуальность и проявление ОКР – ни одной пылинки, и всё в строгом идеальном порядке.

Я не особо часто здесь бывал, лишь в редких случаях проводил личные встречи. Но иногда приходил сюда и один, наслаждаясь видом на Лас-Вегас, раскрывающимся из панорамных окон. И именно здесь, я позволял себе на мгновение расслабиться и отпустить контроль.

Когда Лёля послушно устроилась в кресле, я обогнул стол и сел на своё место, жестом указывая в сторону напольного бара.

– Хочешь что-нибудь выпить? – предложил я.

– Решил напоить меня, вместо обсуждения условий? – с вызовом спросила эта дерзкая бестия.

Я усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

– Ты напряжена, и я подумал, что тебе нужно немного расслабиться.

– Это случится, только когда ты исчезнешь из нашей с братом жизни. – презрительно фыркнула она и сложила руки на груди, что только подчеркнуло её пышные формы.

В очередной раз рядом с ней, я не смог сдержать усмешки. Но я жаждал увидеть, как эта маска ледяного безразличия медленно спадёт с её лица, как её пронзительные глаза наполнятся страхом, отчаянием и, быть может, даже чем-то большим. Потянувшись к верхнему ящику стола, я достал папку с контрактом, раскрыл на первой странице и положил её перед Еленой.

– Что это? – спросила она, бросив на меня недоумённый взгляд.

Вместо ответа или объяснений я просто подтолкнул папку к ней. Она взяла её в руки и начала читать вслух, её голос дрожал от волнения:

– «Я, Елена Гриффин, даю своё согласие и передаю контроль над своей жизнью на тридцать календарных дней Николасу Картеру, без права расторжения контракта, пока не истечёт срок. Я обязуюсь слушаться и выполнять все его требования».

Она оторвалась от чтения документа, её взгляд был устремлён на меня, в нём читались и недоумение, и гнев.

– Какие ещё, к чёрту требования? Что это значит? – раздражённо спросила она.

– Ничего противозаконного. – произнёс я, наслаждаясь её замешательством. – Просто читай дальше.

Наблюдая, как Лёля погружается в чтение контракта, я видел, как она борется с желанием разорвать его и сбежать. Её пальцы сжимали папку так сильно, что костяшки побелели, выдавая внутреннее напряжение. Я чувствовал, как в комнате нарастает тяжёлая, удушливая атмосфера, наэлектризованная её страхом и моим предвкушением.

– «Николас Картер, в свою очередь, обязуется полностью оплачивать все мои потребности, и покупать всё, что посчитает нужным». – продолжила читать она. – «Я всегда буду отвечать на его сообщения и звонки. Я буду носить только юбки и платья, никаких джинсов или шорт, и не буду надевать под них нижнее бельё».

Она снова оторвалась от документа, и её губы скривились в издевательской усмешке:

– А это ещё зачем? – спросила Гриффин, бросив на меня полный презрения взгляд.

– Чтобы у меня всегда был доступ к тебе. – ответил я с дерзкой ухмылкой.

Её глаза вспыхнули гневом, как у гордой львицы.

– Ты серьёзно думаешь, что я подпишу это, Николас? – злобно выкрикнула она. – Я не собираюсь становиться твоей шлюхой!

– А я и не просил тебя об этом, Елена! – парировал я, чувствуя, как внутри неё закипает раздражение.

– Тогда на кой чёрт тебе ещё нужен доступ к моей вагине? – бросила она, сверля меня яростным взглядом.

– Поверь мне, если я захочу тебя трахнуть, то меня не остановит, есть ли на тебе трусики! – ответил я, позволяя своему голосу, стать ниже и более хриплым.

Моё замечание, казалось, разожгло в ней ещё больше бушующий гнев. Я видел, как Елена борется с желанием дать мне отпор, её глаза сверкали яростью. В воздухе повисло тяжёлое, напряжённое молчание, пока она тихо не выругалась себе под нос и не вернулась к чтению контракта.

– «По истечении тридцати дней и соблюдения мною условий данного документа Николас Картер закрывает долг Алистера Гриффина в казино Sahara, которым он владеет». – продолжила Лёля, её голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

Я знал каждую строчку этого контракта, так как составил его лично, поэтому оставшуюся часть закончил сам: