Светолов. Книга 2

Глава 1. Слежка

Светлячки выходили из ноктуса усталым и неторопливым шагом - совсем не так, как это делал я пару часов назад. Я вылетел оттуда, как пробка из бутылки шампанского, выданной победителю гонок Формулы-1. Да что там - скорее уж как сам болид этого гонщика! А эти вышли неспешным шагом, словно с пляжа вернулись, а не из смертельно опасной зараженной зоны. Как будто только я один как дурак бегал там от толп лоа, а эта группа прошлась, как по бульвару!

Обидно даже…

Светлячков было семь, и одеты они были точно так же, как и я сам - за исключением расцветки, само собой. Создавалось ощущение, что где-то есть фабрика рейдовой одежды, которая снабжает светлячков одними и теми же шмотками. Надо будет в будущем прояснить этот вопрос у девчонок - не может же быть, чтобы и правда существовала какая-то фабрика?

Впрочем, маски же есть… Про них тоже надо бы спросить.

Светлячки вышли в Город, и, не скрываясь, встали возле светового барьера. Один из них поколдовал с отключенным столбиком, возвращая его в строй, и повернулся обратно к остальным. Светлячки о чем-то заговорили, о чем - я разобрать не смог из-за расстояния. Послышался смех, а потом один из светлячков развернулся лицом в сторону Города, вытянул перед собой руку, сложенную будто бы пистолетом, и прицелился куда-то в сторону.

“Пх-х-х…” - почти что услышал я, когда рука светлячка едва заметно качнулась, имитируя отдачу. Интересно, куда это он… она… стрелял… а?

Я перевел взгляд примерно туда, куда указывал палец светлячка и нашел искомое - небольшую круглую камеру наблюдения на стене противоположного дома. Скорее всего, она была направлена прямо на световой барьер и скорее всего преспокойно записала и мой выход из ноктуса, и этих ребят тоже.

Только вот теперь уже никому не суждено было увидеть эти записи. Присмотревшись, я разобрал, что круглый корпус камеры треснул, и из него струится дым, как от горелой изоляции. Мало того - точно такой же дым шел от провода, который тянулся от камеры к стене дома, и скрывался в ней. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять - там сгорело вообще все. Включая сервер, на котором должны храниться записи, если он вообще был.

Судя по всему, я снова стал свидетелем использования Вспышки. Не имея такого полезного члена команды, как Трилла, этот Спектр вышел из ситуации не менее изящным способом - они просто сжигали все камеры, которые могли их заметить. Интересно, что еще они могут вот так вот запросто сжечь? Какая электроника им подвластна?

Хотя мне-то какая разница - у меня с собой нет никакой. Энкодер не в счет… Наверное.

Перебросившись еще парой фраз, светлячки пошли прочь от светового барьера и свернули в первый попавшийся переулок - судя по всему, там камер висело меньше. Я же, чтобы не потерять их из виду, подпрыгнул, уцепился за верхушку экрана, легко подтянулся, перелез на крышу и принялся их преследовать.

Это было нетрудно - во тьме переулков их яркие пятна на одежде так и светились от любого, даже случайного луча света. Что из окон, что от луны - одинаково. Одно мгновение - и в темноте вспыхивает яркое цветное пятно, словно микро-вывеска на мгновение зажглась! И захочешь - не пропустишь такое!

И наверняка камеры, которые попадались нам по пути, не пропускали, потому что светлячки несколько раз останавливались и снова “пыхали” куда-то. Сначала я пытался высмотреть сожженные камеры в окружающей темноте, потом бросил это дело - какая мне разница, по сути? Сожгли и сожгли. Мне же лучше, ведь меня тоже не увидят.

Я перепрыгивал с крыши на крышу, мягко шурша гравием при перекатах, и после каждого прыжка обязательно смотрел вниз, чтобы убедиться, что светлячки никуда не пропали. Они никуда и не пропадали, и даже не подозревали, что их кто-то преследует по крышам. На их месте, наверное, я бы тоже не подозревал - ганшип над головой не висит, дроны рядом не жужжат, крюки мотыльков не визжат. Кто еще может следить за ними так незаметно и с такой высоты? Разве что кто-то, имеющий в качестве Вспышки навык телепортации, если такой вообще существует, но, судя по спокойствию светлячков, этот вариант тоже имел какие-то свои ограничения.

Оставался лишь вопрос, почему они не принимают в расчет возможность, что за ними может следить такой же трейсер, как я…

Ответ на этот вопрос появился сам собой буквально через минуту - когда светлячки пересекли дорогу, отделяющую один квартал от другого.

Я, уже разбежавшийся по крыше для очередного прыжка, едва успел затормозить перед парапетом, когда понял, что не долечу до следующей крыши. Вот прямо ни при каких условиях не долечу - расстояние было метров семь, не меньше. Не то чтобы прямо вот много, я бы даже перепрыгнул, если бы у меня была вертикальная разница хотя бы в этаж… Но ее не было - по ту сторону дороги дома стояли точно такой же высоты, как и здесь.

Вот и ответ, почему светлячки так беспечно не смотрят наверх. Потому что перебраться через подобную пропасть возможно только при помощи крюков мотыльков, а они визжат так, что сдадут хозяина раньше, чем тот пересечет это препятствие.

С другой стороны… У меня ведь тоже есть свой “крюк”. И, в отличие от крюка мотыльков - бесшумный.

Еще бы я был уверен, что полностью понимаю, как с ним обращаться…

Светлячки не торопясь пересекли пустынную дорогу, кое-как освещенную одиноким фонарем, и уже втягивались гуськом в переулок на той стороне. Еще несколько секунд - и они исчезнут там окончательно. И я даже не успею спуститься, чтобы продолжить преследование по низу.

Я посмотрел на моток веревки, который сам собой образовался в моей руке, и на почти касающийся крыши нож.

Что ж… Раз ты сам так хочешь…

Я несколько раз глубоко вдохнул, нагоняя в кровь кислород, отошел назад на пять метров и снова взял разбег, раскручивая на ходу нож на веревке!

Прыжок!

Еще только отталкиваясь ногой от парапета, я швырнул перед собой раскрученный на веревке нож - чтобы прибавить ему максимум скорости, сколько только получится!

Глава 2. Проникновение со взломом

Интересно, каков шанс, что у светлячков, спрятавшихся в здании котельной есть камеры для наблюдения за всем, что творится снаружи?

Если бы такой вопрос задали мне, я бы ответил, что шанс — сто процентов.

Поэтому я подождал еще несколько секунд, а потом притворно вздохнул, картинно пожав плечами, развернулся и пошел прочь от здания.

И шел я ровно до тех пор, пока не скрылся от предполагаемых камер за ближайшим же углом.

Там я остановился, вытащил из-под кофты маску и нацепил ее на голову. Там, возле двери, мое лицо надежно скрывал низко надвинутый капюшон, но, когда я вломлюсь внутрь здания, его явно будет недостаточно. А открывать свое лицо сине-розовым не хотелось. По крайней мере, не сразу. Как-нибудь потом.

Если это «потом» вообще у меня будет...

Я обошел дом по кругу и вышел к котельной с другой стороны — со стороны уходящих в землю труб. Они была запакованы в какой-то теплоизоляционный материал, и заключены в редкую клетку из сваренных арматурных прутьев, которые то ли служили ограждением от случайных касаний, то ли поддерживали трубы в вертикальном состоянии.

Да какая разница, для чего они сделаны? Главное, что они идеально подходят для моих целей. Как раз, метрах в семи над землей, труба изгибалась под прямым углом и тянулась к зданию, проходя мимо нескольких окон, в одном из которых была очень кстати открыта форточка.

С одной стороны, вроде и палятся светлячки, пытаясь показать, что внутри никого нет, но одновременно с этим открывая форточки, с другой стороны надо признать, что этот маленький штришок неплохо играл на образ заброшенного здания. Типа настолько заброшено, что даже форточку закрыть некому.

Но меня-то не обмануть. Я-то видел, как они там скрывались!

Я подбежал к трубе и сходу запрыгнул на вторую от земле перекладину. Взбегать по ним не рискнул — слишком велик шанс попасть ногами между железками, и, в худшем из случаев — заработать серьезный перелом сразу в нескольких местах, когда тело под действием гравитации упадет вниз, а нога так и останется застрявшей в перекладинах...

Бр-р-р, аж передернуло, как представил. Нет уж, тише едешь — дальше будешь. Лучше я спокойно, но не тормозя, взберусь по этим перекладинам, как по лестнице, чем сэкономлю минуту, зато избавлюсь от риска попасться кому-то на глаза... Променяв его на риск остаться без ног.

Мерно перебирая руками и ногами, я взобрался на самый верх, где труба изгибалась под прямым углом, залез на изгиб и встал в полный рост, аккуратно пробуя теплоизоляцию ногой. Материал прогибался, но не сильно — под ним явно было что-то твердое. То есть, и так понятно, что под ним — труба, но как знать — может, она там давно уже отсырела и проржавела до сквозных дыр?

Труба держалась прочно, и я пробежал по ней прямо до окна, в котором и была открыта форточка. Она, конечно, находилась высоко и была маловата для того, чтобы туда можно было пролезть...

Но не для меня.

Я взбежал по стене возле окна, достиг бетонной перемычки, которую при строительстве кладут поверх оконного проема, размахнулся обеими руками и со всей силы всадил в нее зажатый обратным хватом нож! Он послушно вошел в податливый бетон, как пуля — в баллистический гель, и засел там не хуже какого-нибудь анкера!

Подтянув ноги к груди и снова выпрямив их, я подошвами вперед влетел в узкую форточку, шурша по ее раме одеждой.

Практически андербар получился...

Влетев внутрь, я приземлился на бетонный пол, сгруппировался, перекатился, гася скорость, и быстро, даже раньше, чем поднялся на ноги, огляделся.

Что ж, тут уже вряд ли кто-то заподозрил в этом здании заброшку.

Судя по убранству, я оказался в местной каютке. Тут тоже стоял стол, но намного меньше, чем в «Зефире», и холодильник был всего один, зато больше раза в полтора, да стулья вместо лавок. В остальном же все было похоже, особенно привычные серый шершавые стены.

На столе стояло несколько чашек и одна тарелка с какими-то печенькам, на плите исходил паром чайник — теперь понятно, почему тут открыта форточка. Тут банально жарко.

Я перевел взгляд на веревку, тянущуюся от моей руки за окно — к ножу, заякоренному в оконной перекладине, ведь достать его в момент проникновения возможным не представлялось.

Веревка смоталась, втягивая нож обратно в рукав, и я снова поднял взгляд.

И увидел в дверях каютки девушку.

Невысокую, стройную, с темными-темными, почти черными, глазами, и длинными, собранными в высокий хвост на затылке, белыми волосами и курносым носиком. Одета она была в короткие черные шорты с кучей карманов и черный топик без рукавов, с еще одной кучей карманов. С ее фигурой это выглядело соблазнительно... И нелепо одновременно — словно ее одели в одежду из магазина для силовых структур, а она взяла ножницы и швейную машинку и подогнала ее под свои представления о красоте. Правую руку незнакомки, от плечевого сустава, до локтевого, покрывала причудливая техно-вязь татуировки, очень напоминающей татуировку Фэйт из обожаемого мною Mirror’s Edge.

Девушка как раз входила в каютку, уставившись на свой Пульс, и меня пока еще не видела. Впрочем, мне это не давало ровным счетом ничего — обратно в форточку я не успел бы выпрыгнуть ни при каких обстоятельствах, разве что флай роллом от подоконника, прямиком хребтиной на трубу в лучше случае, а в худшем — на бетон улицы.

Но я же не для того сюда пришел, чтобы тут же сваливать?

Девушка наконец подняла глаза от Пульса, и остановилась так резко, словно ударилась носом в невидимую стену. Целую секунду она смотрела на меня своими бездонными, как черная дыра, глазами, а потом нахмурилась.

Но ничего не сказала.

Это странно. Я ожидал, что она начнет спрашивать, кто я такой и что здесь делаю... По крайней мере, в кино персонажи всегда реагировали на появление незнакомца там, где ему появляться не положено, именно так...

Но девушка молчала. Смотрела на меня, все так же держа руки согнутыми в локтях — будто продолжала что-то делать на Пульсе, — и молчала. Только сейчас я обратил внимание на то, что на правой руке у нее красовалась перевязь с зажатым в ней проводником — почти такая же, как была у Птичника.