Свидание с оборотнем или как я полюбила врага

Пролог

Платье душило.
Не в прямом смысле — ткань была тончайшей, шёлк скользил по коже, будто капли лунного света. Но каждый его стежок напоминал о клетке, каждый кружевной узор — о долге. Всё идеально, выверено до последней пуговицы. Всё — кроме меня.

Я стояла перед зеркалом, гладя на своё отражение, словно на чужую. Зеркала не любят вампиров — от нас в них остаётся только смутный силуэт, тень, намёк. Вот и сейчас я видела лишь призрак себя: высокую фигуру в чёрном, светлую кожу, гладко уложенные волосы, острые скулы, пустой взгляд.

«Прекрасна, как и должна быть. Холодна, как и требуется» — так сказал бы отец.

Сегодня — обручение. Сегодня я официально стану невестой вампирского принца, Тириана.
Моим будущим. Моим приговором.

Он — идеальный союз: знатный род, древняя кровь, политическая стабильность. Всё ради великой цели объединения кланов. Ради мира. Ради власти. Ради всего, что я должна хотеть… но не хочу.

Я не люблю Тириана. Я не люблю этот дворец, с его безупречными залами, с голосами, звучащими, как лезвия ножей. Я не люблю себя в нём — глянцевую, воспитанную, бескровную куклу.
Но протестовать? Нельзя. Слишком велика цена.

Музыка за дверьми менялась: оркестр играл торжественную симфонию, флаги с гербом моей семьи развевались над залом. Скоро меня введут под руки, как дорогую вазу, и передадут, как дипломатический подарок.

Я сжала тонкие пальцы в кулак. Тень возле стены вздрогнула — откликнулась. Я всегда чувствовала её. Мрак, что знал моё имя. Мой секрет.

Но я снова притворилась, что не заметила. Потому что в этом мире всё должно быть скрыто: чувства, страх, даже сила. Особенно сила, если она не та, что одобрена двором.

— Госпожа, пора, — раздался голос служанки за дверью.

Я вдохнула. Выдохнула. Улыбнулась.
Как учили.

Я сделала шаг — и вдруг стены задрожали. Вдалеке раздался крик.
Ещё один.

Затем — хруст. Скрежет. Вой.
Нечеловеческий.

Я застыла. Музыка смолкла. Время — тоже.

Дверь распахнулась — но не служанка вошла. В комнату влетел мужчина, с глазами цвета янтаря и рваной одеждой, пахнущий лесом и кровью.
Оборотень.

Он посмотрел прямо на меня.

— Принцесса? — усмехнулся он. — Пойдёшь со мной по-хорошему?

И я, не понимая почему, кивнула.

Глава 1 : Церемония

Я шла сквозь зал, как сквозь сон, тяжёлый и липкий, словно мёд, пролившийся на мрамор.
Под ногами — дорожка из красных лепестков, как кровь, как судьба. Над головой — хрустальные люстры, как замёрзшие звёзды. По бокам — десятки глаз, следящих за каждым моим шагом.

Я была центром этого великолепия. Не живым существом — символом. Воплощением союза двух древних кланов. Алиса из рода Ноктюрн, наследница ночи. И невеста.

Тириан ждал меня у конца зала. Прямой, как клинок. Слишком безупречный. На нём — чёрный камзол, украшенный серебром, волосы убраны назад, в глазах ни искры, ни чувства.
Когда я встретила его взгляд — он был пуст, как безлунная ночь.
И всё же я продолжала идти.

Слева — отец. Смотрит с гордостью, как на удачную сделку. Справа — мать, уже вытирает слезу платком, вышитым гербом нашего рода. А я? Я улыбалась. Лицо, отрепетированное перед зеркалом, не дрогнуло ни на секунду. Потому что иначе — будет стыд. Будет позор. Будет разговор в полутоне и остывшая кровь в бокале.

Священник начал произносить слова древнего обряда. Где-то за ним звучала музыка — скрипка и орган, торжественно и зловеще, как будто мы не венчались, а заключали пакт.

"Кровь к крови. Ночь к ночи. Союз нерушим…"

Я почти не слушала. Мой разум уплыл далеко, к теням за колоннами, к свежему воздуху за окнами. К голосу внутри, тонкому, тихому: «Беги, пока не поздно».

Но я не бежала. Не могла.

И вдруг… мир взорвался.

Сквозь витражные окна влетел вопль. Дикий, хриплый, волчий. Затем — стекло разлетелось на тысячи осколков, и в зал ворвались они.

Оборотни.

Стая.

Всё произошло так быстро, будто само время оборвалось. Гости закричали, кто-то упал, кто-то исчез в тени. Стража бросилась вперёд, но их вырубали мгновенно. Я застыла, как статуя, наблюдая, как волчьи силуэты прорываются сквозь толпу, как когти царапают стены, как вампиры, привыкшие к власти, с ужасом пятятся назад.

И тогда я его увидела.

Он двигался иначе, чем остальные. Не зверем — охотником. Высокий, в чёрном плаще, с янтарными глазами, сверкающими в темноте. Он пробирался ко мне сквозь хаос, как будто знал дорогу заранее. Один взгляд — и я почувствовала, как внутри всё сжалось.

«Не двигайся», — прошептал он, когда оказался рядом.

Я не двигалась.

Его рука легла на мою талию — не как прикосновение, а как приговор. И в следующую секунду он выдернул меня из реальности, как перо из книги.

Я закричала — или, может, только подумала, что кричу. Всё стало размытым. Крики. Свет. Запах крови. А потом — ночь. Холодная, живая, шепчущая.

Мы исчезли.

Лес обрушился на меня, как сон без смысла. Всё было не так.

Ветер пах хвоей, мхом и зверем. Тёмные силуэты деревьев раскачивались над головой, словно смотрели сверху вниз — молча, безучастно, как свидетели драмы, к которой они привыкли. Я не знала, где я. Не знала, сколько времени прошло. Всё тело звенело от страха, сердце — как бешеная птица в клетке.

Меня держали крепко. Не больно, но властно. Его рука — как кандалы из тёплой плоти. Я пыталась вырваться, но он только прошипел сквозь зубы:

— Не делай этого. Здесь небезопасно.

— Ты похитил меня! — Я сорвалась, голос дрожал, но был ясен. — Ты… кто ты вообще такой?!

— Лука, — коротко. — И если хочешь выжить — перестань вести себя как принцесса на балу.

Я ненавидела его голос. Глухой, хриплый, как будто он разговаривал с ветром, а не со мной. Уверенный до наглости. Он даже не смотрел на меня — только в темноту, будто что-то выслеживал.
А я…

Я дрожала.

Не от холода — от бессилия. От чувства, что меня выдернули из жизни, как куклу из витрины, бросили в грязь, и теперь ждут, что я как-то… приспособлюсь.

— Отпусти, — прошептала я, не узнав собственного голоса. — Просто… отпусти.

Он остановился. В глазах — янтарь, тёплый и опасный, как огонь под корой. В его взгляде не было жалости, но было… что-то. Не сочувствие. Интерес? Раздражение?

— Если я отпущу тебя, — сказал он медленно, — тебя разорвут. Лес полон глаз, и не все из них мои.

— Лучше смерть, чем предательство! — Я вздернула подбородок, даже не зная, откуда во мне эта бравада. Может, остатки крови рода. Может, привычка выглядеть гордо, даже когда тонешь.

Он усмехнулся. Не весело. Не зло. Просто… по-человечески.

— Ты слишком театральна для беглянки. — Лука разжал пальцы. — Беги, если хочешь.

Я не поверила. Я просто… побежала.

Платье рвалось о ветки, воздух колол лёгкие, как лёд, корни цеплялись за ноги. Я не знала, куда иду. Просто прочь. Прочь от него, от всех, от этой странной ночи. В голове — крики, стекло, кровь, слова обряда, которые оборвались как раз перед моим приговором. Всё сливалось в один пульсирующий ужас.

Я бежала, пока не упала.

Прямо в сырую землю, в грязь и листья. Платье промокло, руки дрожали. Я пыталась подняться, но нога подвернулась — боль вспыхнула и погасла, как искра.

И тогда я поняла: одна — я ничто. Ни титул, ни клыки, ни гордость не помогут. В этом лесу меня разорвут быстрее, чем я смогу вспомнить фамильный герб.

И именно тогда я услышала шаги. Мягкие, почти кошачьи. Он не торопился. Он знал, что я далеко не уйду.

— Закончили драму? — Лука остановился в нескольких шагах, его силуэт казался частью леса. — Или хочешь продолжить монолог о чести?

Я вскинула взгляд. Хотела сказать что-то язвительное, колкое, достойное крови Ноктюрн… но вместо этого тихо сказала:

— Почему ты не убил меня?

Он не сразу ответил. Только посмотрел куда-то в сторону, в глубину леса, где деревья дышали вместе с тьмой.

— Потому что ты мне нужна.

— Как… трофей?

Он наклонился ближе. Глаза на уровне моих. Их тепло… обжигало.

— Как ключ.

Глава 2 : Логова

Мы шли ещё долго. С каждым шагом лес становился плотнее, темнее, тише — словно прятал нас в своих корнях, укрывая от чужих глаз. Ветки сгибались под тяжестью ночи, воздух густел, становился почти осязаемым, пах дичью, мхом и... домом? Но не моим.

И вдруг — разлом в пространстве. Лука провёл рукой вдоль древнего ствола, и в ответ что-то щёлкнуло — почти неслышно. Воздух дрогнул, как вода от капли. Я ахнула, когда деревья будто расступились, обнажив тайный проход, выложенный плоскими камнями, уводящий в глубь утёса, заросшего мхом и шиповником. Свет исходил изнутри — тёплый, мягкий, как от старых лампад. Не волшебство — а уют.

Мы вошли.

Логово оборотней оказалось не тем, чем я ожидала.

Никаких костей, мрачных клеток и цепей, как учили в наших книгах по истории. Никакой вони крови. Вместо этого — просторные пещеры, соединённые коридорами, стены которых были украшены резьбой. Я провела пальцами по одной — и замерла. На камне — сцена охоты, но не дикой, а церемониальной. Круг, костёр, ритуал. Всё это было… продумано. Старо. Почтенно.

Они жили здесь. Жили по-настоящему.

— Добро пожаловала, — коротко сказал Лука, и в этот момент из соседних проходов стали появляться фигуры.

Оборотни.

Но не те, что нападают в истерии под луной, а… люди. Мужчины и женщины, кто в мехах, кто в простых туниках. Дети. Старики. Все разные, и у всех — что-то звериное в чертах: у кого глаза янтарные, у кого слишком острые скулы, у кого — походка, как у хищника. Но они не рычали. Не шипели. Не прятались. Они... улыбались мне.

— Это она? — спросила одна из женщин с пшеничными волосами, подойдя ближе. — Алиса из рода Ноктюрн?

Я вздрогнула. Откуда они знали моё имя? Почему смотрят так… с почтением?

— Она, — подтвердил Лука и вдруг заговорил мягко: — Устроите её, Лив. Объяснишь потом всё.

Я прижалась к стене, как к щиту. Лив — высокая, широкоплечая, с гладкой кожей и ярко-зелёными глазами — подошла ко мне, как кошка — неторопливо, сдержанно.

— Не бойся, леди, — сказала она, и в голосе не было иронии. — Ты здесь под защитой. Мы… благодарны тебе, что пришла.

— Пришла? — я не смогла скрыть сарказм. — Меня похитили. Против воли.

Лив чуть склонила голову, будто признавая мою правоту.

— И всё же… ты здесь. — Она улыбнулась. — А теперь, позволь помочь тебе переодеться. Это… свадебное платье не подходит для здешних троп.

Сзади раздался смешок. Две девушки подошли с теплыми руками и тканями в охапке. Они были юны, с лицами, как у лесных фей — одна с косами, усыпанными цветами, другая с волчьими глазами и мягкой, как мех, походкой.

— Вы… не боитесь меня? — вырвалось у меня. — Я — враг. Вампир.

— Мы не видим врага, — ответила та, что с цветами. — Мы видим… надежду.

Слова вонзились в меня, как шипы.

Надежду?

Они сняли с меня платье с нежностью, с уважением, как будто разбирали доспехи с павшего воина. Ни унижения, ни грубости. Только тепло. Меня завернули в мягкую серую тунику, свободную, тёплую, пахнущую шалфеем. Я чувствовала себя… странно. Уязвимо. Почти как девочка, сбежавшая из бала в чужой сказке.

— Почему вы… рады мне? — спросила я наконец. — Я не понимаю. Мы веками враждовали. Вы должны ненавидеть меня.

Ответа не было. Только взгляды. Добрые. Тёплые. Уверенные.

— Лука расскажет, — тихо сказала Лив. — Скоро. А пока — отдохни.

Меня отвели в небольшую нишу, устланную мехами и одеялами. Пахло лавандой и костром. Оборотни не делали клетки — они строили укрытия. Для семьи. Для своего. И сейчас я, почему-то, была частью этого "своего".

Я села, вжавшись в меха. Всё внутри дрожало. Не от страха — от непонимания. От переизбытка всего. Почему они не враги? Почему они… такие?

И что за "надежда", которой они во мне видят?

Я посмотрела на руки. На тонкую кожу, где под лунным светом проступали вены. Вампирка. Аристократка. Не их. Никогда не их.

Но сейчас, в этот миг, в этом тёплом логове под землёй, я чувствовала… нечто похожее на дом.

Глава 3 : Сделка

Сумерки в логове были странными.

Они не наступали внезапно, как в замках вампиров, где ночь разливается по мраморным полам с молчаливой уверенностью. Здесь темнота подкрадывалась медленно, как зверь — мягко, с уважением, позволяя глазам привыкнуть к полумраку. Свет исходил от тлеющих факелов, углей в очагах, люминесцентных грибов, что росли в расщелинах стен. Всё было тёплым, живым, почти домашним.

Меня пригласили на ужин.

Сначала я хотела отказаться — чисто из принципа. В крови всё ещё плескалась обида, отголоски ужаса, остатки ненависти, привычной и родной, как запах металла на пальцах. Но голод пересилил. Я не ела с утра, а клыки всё чаще ныли, будто напоминая — ты всё ещё живая, Алиса.

В большом зале — скорее пещере с арочным сводом — уже собралось несколько десятков оборотней. Они сидели на мехах и подушках, смеялись, спорили, ели. И когда я вошла — всё стихло. Лица обернулись ко мне, но не с враждой. С любопытством. С уважением. С… надеждой. Снова это слово.

— Здесь, — Лука жестом указал на место рядом с ним.

Я подошла медленно, гордо, словно шла на трон, а не на вечернюю трапезу среди врагов.

— Это не ловушка? — прошептала я, сев рядом.

— Если бы хотел убить тебя, — он наклонился ближе, — ты бы умерла ещё в лесу.

От этого голоса по позвоночнику прошёл разряд. Он говорил тихо, но в нём было нечто дикое, древнее, как в шорохе шкур или в дыхании ночного зверя.

Передо мной поставили тарелку. Там была еда — настоящая. Тушёное мясо с кореньями, хлеб, сыр, ягоды. Простая, но ароматная пища. Её не готовили из страха перед аристократами. Её готовили с душой.

— Ты не пьёшь кровь? — спросила я с вызовом, отрывая кусок хлеба.

— Только по согласию, — ответил Лука. — Только если нам это дарят. В этом — наша суть. Мы не берём силой. В отличие от вас.

Сердце сжалось. Потому что он был прав.

Ужин прошёл в тихом наблюдении. Все — будто оставляли мне пространство, но и не упускали из виду. Я чувствовала себя чужой. И… принятой. Одновременно.

Позже, когда ночь совсем опустилась, а логово затихло, я легла в нишу, обложившись мехами, но сон не шёл. Мысли клубились, словно туман под кожей. Зачем я здесь? Кто они? Почему всё кажется не таким, каким должно быть?

И тогда — он пришёл.

Тихо, как тень.

— Не спишь, — произнёс он, стоя у входа, сливаясь с полумраком.

Я приподнялась, прикрывшись одеялом. Сердце ускорилось.

— Ещё бы. Меня похитили и привели к врагам. Простите, я слегка нервничаю.

Он усмехнулся — коротко, хрипло, почти с уважением.

— Я хочу предложить сделку.

Эти слова повисли в воздухе, как лезвие. Я замерла.

— Какую?

Он вошёл, присел рядом, но не слишком близко. Просто — рядом. От него пахло сосновой корой, дождём и чем-то звериным, пульсирующим, почти неуловимым.

— Ты — ключ. Не спрашивай пока, почему. Просто знай: в тебе кровь старших родов, сила, которую ты не знаешь. Твоё предназначение — больше, чем свадьба или долг. И я хочу заключить союз.

Я прищурилась.

— Союз? С врагом?

Он кивнул.

— Мы больше не враги, Алиса. Мы… последние. И если мы не объединимся — придёт Третья Сторона. И тогда не выживем ни вы, ни мы.

— Третья сторона? — я нахмурилась. — Кто?

— Те, кто пробуждаются в Тени. Силы, что даже ваши древние Советы забыли. Они уже идут.

Тишина. Мои пальцы сжались в одеяле.

— И что ты хочешь от меня? — голос сорвался.

Он посмотрел прямо в глаза. Я утонула в его взгляде — в янтаре, полном не сказанной правды.

— Заключи со мной договор. Кровный. Союз на время. Поддержка. Твоя кровь — наша защита. Моя сила — твоё укрытие. И, если всё пойдёт как надо… ты узнаешь правду о себе.

— И что будет, если я откажусь?

Он не ответил сразу. Только смотрел.

— Тогда, возможно, ты умрёшь… не узнав, кем ты могла быть.

В груди что-то дрогнуло. Не страх. Любопытство. Судьба повернула ключ.

— Ты сам веришь в это? — спросила я.

— Верю в тебя, — просто сказал он.

И тогда я… кивнула.

Словно шагнула в омут. Словно сердце сделало выбор раньше разума.

Глава 4 : Невидимая нить

Лес просыпался.

Не так, как это делают обычные леса — с пением птиц и шорохом листвы. Нет. Этот лес дышал по-другому. Он был слишком старым, слишком живым, слишком... внимательным.

Кроны тянулись к небу, будто в мольбе, а корни прятались в земле, как если бы скрывали тайны. С каждым шагом я чувствовала: он наблюдает. Он помнит.

— Мы почти у границы Древней чащи, — произнёс Лука, отодвигая ветви с еле уловимым ароматом смолы. — Отсюда начинается земля, которую не трогал человек уже сотни лет.

Я шла за ним, подолом платья задевая мокрые травы. Мне дали плащ, но он не спасал от влажного холода, проникающего под кожу. Свадебный наряд давно был сменён на более простую, но всё ещё чужую одежду — оборотничью. Мягкую, удобную… и слишком уютную.

Это злило. Или пугало. Я уже не была уверена.

— Зачем мы туда идём? — спросила я, когда тропа вдруг исчезла под нашими ногами, уступив место мху, мягкому, как бархат. — Что мы там найдём?

Лука обернулся через плечо, не замедляя шаг.

— Ответ. Или след к нему.

Я закатила глаза. Типичный ответ Луки. Таинственный, туманный… раздражающе спокойный.

— Ты не думал, что можно хотя бы раз сказать что-нибудь прямое?

Он усмехнулся уголком губ, и я впервые заметила ямочку на его щеке. До странности... очаровательную.

— Если бы ты хотела простоты, осталась бы во дворце с тем скучным придворным, — бросил он и исчез за деревом.

Я догнала его — как всегда. Мы шагали рядом. Уже не как пленница и охранник. Как союзники. Или что-то страннее.

Лес вокруг становился плотнее. Тишина, глубокая и вязкая, опустилась на нас, словно покрывало. С каждой милей становилось всё труднее дышать, но не от усталости — от напряжения. Воздух дрожал от чего-то древнего. Несказанного.

— Ты чувствуешь? — спросил он вдруг.

Я кивнула. Ощущение будто невидимые пальцы тянутся к нам, изучают. Ласкают сознание. Проверяют, достойны ли мы.

— Это земля помнит магию, — сказал он, почти шёпотом. — Здесь когда-то были заключены клятвы. И разбиты.

— Я вампир. Почему она меня не выгоняет? — прошептала я.

— Может, потому что ты несёшь что-то новое, — ответил он, глядя вперёд. — Или потому, что ты уже изменилась.

Я хотела возразить. Кричать. Отрицать. Но слова застряли в горле. Я чувствовала — что-то внутри меня менялось. Пульс крови стал другим. Мягче. Глубже. Связанным с ним. С лесом. С этой дорогой.

Мы вышли к поляне. В её центре — круг камней, исписанных старыми рунами. Всё было поросло плющом и серебряным мхом. Камни сияли в лунном свете, будто звёзды упали на землю и приросли к ней корнями.

— Это он? — спросила я, затаив дыхание.

Лука кивнул. Но не приблизился.

— Внутрь можно входить только вдвоём. Клятва требует баланса. Свет и тьма. Кровь и кость. Враг и друг.

Я посмотрела на него. Он — оборотень, дитя леса, дикости, с раненой душой и странно добрыми глазами. Я — вампирша, воспитанная в роскоши, с клыками и гордостью.

— И кем мы будем для этой земли? — прошептала я.

Он посмотрел прямо в меня. Тихо. Твёрдо.

— Теми, кто решит: останется ли проклятие. Или исчезнет навсегда.

Я сделала шаг. Он тоже. И древний лес… впустил нас.

Ночь в лесу — это не просто отсутствие света. Это другое дыхание мира. Скрытое, глубокое, будто сама земля, затаив дыхание, слушала, наблюдала, ждала.

Мы не спали. Лука развёл огонь чуть поодаль от круга, на крошечной поляне, где трава светилась в темноте, будто напиталась лунным светом. Я сидела, завернувшись в плащ, чувствуя, как от каменного круга тянет то ли холодом, то ли силой. Сердце билось как-то иначе — не страх, не тревога… трепет.

— Почему он живой? — спросила я, глядя, как по камням медленно ползут серебряные руны. Они двигались. Пульсировали. Светились, будто дышали.

— Потому что здесь магия настоящая, — ответил Лука тихо, как будто боялся спугнуть. Он сидел на корточках у огня, глядя на круг. — Не заклинания из книг. Не парады для знати. А настоящая. Сырая. Сильная. Такая, какая была до того, как начали строить дворцы.

Я молчала. Впервые за долгое время — не от злости, не от страха. От… восхищения.

— Я думала, магия — это просто сила. Инструмент. Что ей можно управлять, если быть сильным… — пробормотала я.

Он покачал головой.

— Магией нельзя владеть. Можно только быть в союзе с ней. Она — как зверь. Или как дух. Приходит, если ты ей нравишься. Уходит, если ты лжёшь.

— А если ты её боишься?

Он посмотрел на меня. Долго. Пристально.

— Тогда она научит тебя быть смелым.

Пламя между нами вдруг вспыхнуло ярче. Ветер шевельнул травы. И на секунду мне показалось, что круг вокруг камней медленно приподнялся над землёй — будто весь этот участок леса вдохнул.

Я сжала ладони. Во рту пересохло.

— Что это было?

— Пробуждение. Он чувствует нас. Готовится к церемонии.

— И что будет?

Лука взял в ладонь горсть пепла из костра. Поднёс её к губам и выдул в сторону круга. Пепел вспыхнул искрами — и исчез.

— Мы станем частью клятвы. Ты — кровь рода, я — его долг. Вместе мы должны разбудить то, что было запечатано. Иначе проклятие не снимется.

Я уставилась на него.

— И если мы ошибёмся?

Он не сразу ответил. Лишь посмотрел в сторону круга.

— Тогда мы умрём.

Тишина снова опустилась. Но она уже не пугала. Она звала. Затаённо, осторожно… как будто сама земля тянула ко мне невидимую нить.

Я чувствовала её.

И впервые с самого начала побега, с самой первой ночи, я подумала:
Может быть, это не просто бегство. Может, это — путь.