Свобода как повод влюбиться

Глава 1

Cтоунвилль – это маленький провинциальный городок, окруженный зелеными долинами, пастбищами и лугами. Я здесь родилась, выросла и даже поступила на работу в маленькую юридическую контору.

Но обо всем по порядку.

Мой прадед был судьей, дед законником, отец нотариусом, и я тоже стремилась заниматься правом. Я блестяще закончила престижный университет в Ноксе, вернулась в родной Стоунвилль и столкнулась с ужасной проблемой: тяжб в городе было так мало, что за них приходилось едва ли не лезть в драку. Несмотря на предвзятое отношение мужчин, я получила место младшего клерка в конторе Фредерика Лемма. Почти два года я носила бумажки и кофе, и лишь недавно получила статус защитника. Однако радоваться было рано. Мне поручали заведомо проигрышные дела и не удивительно, что я хотела уехать в столицу, где кипела настоящая работа. Но на каждое мое обращение в столичные конторы приходил вежливый отказ. Женщина-законник – это же смешно. Хорошенькая белокурая женщина – смешно вдвойне, пусть она и лучшая выпускница университета.

Казалось, во всем королевстве не найдется мне места. Я выписывала журналы, изучала судебную практику, дивилась тому, что происходит в Ноксе: то магические всполохи, то незаконный оборот артефактов, то незадачливый чернокнижник или колдун.

А в Стоунвилле тишь, да гладь. До вчерашнего дня… пока мне не передали приглашение на встречу с неким господином.

Эрвин-плейс на центральной, вечно шумной улице, казался островком уныния. Одноэтажное здание, фасад которого украшали стеклянные витрины, было образчиком роскоши. Простые смертные, вроде меня, сюда не совались. Сонный швейцар с безразличным рябым лицом и рыжими прядками волос, торчащих из-под шляпы, лениво приподнял веки.

– Ваше имя, леди?

– Джейн Хоткинс.

Швейцар что-то сверил в списке и произнес сухо:

– Прошу за мной.

В Эрвен-плейс я была впервые. Скромно шла за швейцаром, озираясь по сторонам. Говорили, что морепродукты здесь стоили, как арендная плата за все помещение конторы Лемма. Я охотно верила. Позолоченные рамы, дорогой шелк, белые мраморные статуэтки – аристократы наверняка чувствуют себя здесь, как дома. Меня же такая роскошь смущала. Я сразу начинала пересчитывать, куда могла бы потратить такую кучу деньжищ, что здесь отдают за чашку кофе.

На шелковых обоях поблескивали золотые лилии, а на краешках хрустальных бокалов – искорки солнца. Пахло цветами – они повсюду, в горшках, в фарфоровых вазах, на рисунках ковров.

За столом, укрытым тонкой шелковой скатертью, расположился незнакомец: пожилой мужчина с напомаженными усами и тщательно-уложенными волосами. Элегантный и беспристрастный, одетый, точно лорд, он внимательно оглядел меня, а затем поднялся и жестом предложил мне сесть. Швейцар тут же испарился.

– Добрый день, госпожа Хоткинс. Позвольте представиться, – улыбнулся мужчина, – меня зовут Джозеф Клейтон. Это я оставил вам приглашение, – и он слегка склонил голову в знак приветствия.

Джозеф Клейтон – самый известный в Вергилии защитник и основатель столичной конторы «Глас Фемиды». В свое время я направляла туда резюме и, к сожалению, получила категоричный отказ. Это было неудивительно, ведь в этой конторе работали настоящие звезды юриспруденции.

Я едва нашла в себе силы сидеть смирно.

Когда утром я обнаружила на рабочем столе записку, то предположила, что у меня появился очередной клиент, но даже представить не могла, что меня пригласил сам лорд Клейтон!

– Госпожа Хоткинс, – сказал он, – я тороплюсь, поэтому буду краток. Спрошу прямо: вы хотите у меня работать?

Я стоически вынесла штурм эмоций, охвативших разум. Внешне спокойная, внутри я была словно натянутая струна.

Мечта всей моей жизни… и вот так? Этого не может быть!

Это, вероятно, шутка.

Клейтон вскинул брови, поторопил:

– Ну что, вы согласны?

По крайней мере, это не сон – украдкой я ущипнула себя за руку. Слуховых галлюцинаций у меня никогда не было. Но вот незадача – Клейтона здесь попросту не может быть. Что он забыл в Стоунвилле?

Молчание затянулось, и лорд произнес:

– Вы не хотите работать в «Фемиде»?

– Разумеется, хочу, – с жаром выпалила я. – Но, лорд Клейтон, как вы узнали обо мне? Мое резюме…

– Вот и замечательно, – мужчина извлек из чемоданчика какие-то бумаги. – Вам нужно подписать договор. Срок вашей службы – один год. Не беспокойтесь, если новичок проявляет себя хорошо, я увеличиваю срок еще на год. Что ж, может, закажем кофе и обсудим условия?

– Да, но…

– Все вопросы после, – оборвал он. – Вам будет нужно переехать в Нокс. На первое время мы вас обеспечим жильем и средствами. Но прежде вы должны уволиться из конторы господина Лемма.

Я растерянно кивнула.

Определенно, это не ошибка. Он знает мое имя и место моей работы.

– Условия стандартные. Вот, ознакомьтесь.

Я любезно приняла договор, внимательно прочитала, и снова уставилась на лорда.

– Вам что-то непонятно, госпожа Хоткинс?

Глава 2

Пробиваясь сквозь толпу на перрон, я пыталась увидеть лорда Клейтона. Когда разглядела его фигуру, укутанную в черный фрак, помахала рукой. За мной плелся мальчишка-носильщик, пыхтя от тяжести багажа. Я изящно держала зонтик от солнца, стараясь произвести впечатление благородной дамы. Дорожное платье, которое пылилось еще с тех пор, как я покинула отчий дом и переселилась на несколько миль южнее, немного жало в талии, но с утра я убеждала себя, что оно мне впору.

– Доброе утро, лорд Клейтон!

– Доброе, госпожа Хоткинс. Вижу, вы в прекрасном настроении.

– Я еду в Нокс, и, безусловно, настроение у меня отменное.

– Рад это слышать, – ответил лорд, – весьма рад. Пройдемте в вагон?

Конечно, у лорда Клейтона были билеты в люкс. Мы расположились на мягких бархатных сидениях, и мой спутник заказал холодного чаю со льдом. Я сделала будничное выражение лица несмотря на то, что хотелось прыгать от восторга.

Когда поезд двинулся, выдувая громкий свист, я с замиранием сердца думала о Ноксе. И неминуемо я взглянула в окно, прощаясь со Стоунвиллем: с мощенными булыжником улочками, с бакалейными лавками, со снующими между домов мальчишками-трубочистами, с запахами лугов и свежей выпечки. Здесь прошло мое детство, и я чувствовала горечь расставания. Но впереди меня ждало блестящее будущее, к которому я всегда стремилась.

Плавное течение моих мыслей прервали слова Клейтона:

– Госпожа Хоткинс, у меня для вас есть определенное дело.

Вот тут у меня дрогнули поджилки. Начало нехорошее, а тон еще хуже. Разумеется, у него должно быть какое-то дело, но чтобы определенное, специальное для меня…

– Что за дело? – я медленно крутила чашку в ладонях, стараясь быть непринужденной.

– Вы читали ваш договор?

Каверзный вопрос с досадной подковыркой. Стала судорожно вспоминать, что могла пропустить и где проколоться.

– В нем прописано, – продолжил Клейтон, – что вы не имеете права отказаться от разбирательства, каким бы оно ни было, и не можете отказаться защищать человека, кем бы он ни был.

Ну, это даже не подковырка. Это данность, с которой я сразу согласилась. Выбирать, знаете ли, не приходится.

– Понимаю и согласна. Вы имеете в виду аморальных личностей: убийц, воров, насильников.

Клейтон вскинул брови.

– Не совсем так, – тяжело вздохнул он, – не совсем так.

– Если вы беспокоитесь о моих нравственных принципах, то могу вас заверить, я, первым делом, защитник и юрист, а уж затем трепетная дама.

Лорд удивился еще больше, поставил чашку на стол и почесал затылок.

– Хотите сказать, что у вас совершенно отсутствуют принципы?

– Напротив. Но, когда дело касается работы, я толстокожая, как бегемот.

Клейтон улыбнулся краешком губ.

– И могли бы защищать любого?

– Разумеется, да, – и подумав: – А это не повредит моей карьере?

Собеседник поторопился занять рот чашкой чая, сделав несколько глотков и сохраняя молчание.

Сомнение плюхнулось на дно сознания и противно зашевелилось.

– Лорд Клейтон, вы же выбрали меня не случайно?

Он оторвался от созерцания стоунвилльской флоры, проносящейся в большом застекленном окне вагона.

– Я? О, нет, я не выбирал вас.

– Вы не могли бы уточнить, милорд? Мне передали записку с просьбой о встрече в Эрвин-плейс. Это приглашение предназначалось не мне?

– Вам, конечно, вам, – сказал он, коротко улыбнулся, пошевелил усами, – но выбрал вас не я, а другой человек. Тот, которого вы должны защищать.

– А кого я должна защищать?

– Одного человека.

Я с досадой шлепнула себя по колену. Неужели мне дадут в подзащитные ненормального садиста, приговор которому заблаговременно очевиден?

– Лорд Клейтон, – обратилась к собеседнику с премилой ледяной улыбкой, – я ведь подписала договор?

– Да, – подтвердил он.

– Тогда расскажите, наконец, в чем суть разбирательства, и кто подзащитный. Поверьте, мне никуда от вас не деться. В договоре прописана огромная неустойка, если я откажусь.

– Разумно, – согласился он, – но у меня есть опасения...

– По рельсам назад я не побегу, – заверила его, – и истерику закатывать не буду, даже если мне предложат защищать беглого каторжника. Я не боюсь трудностей.

– Похвально, госпожа Хоткинс, но дело в том, что ваш подзащитный аристократ.

Я захлопала ресницами, потом глотнула чай, поерзала на сидении.

– Ну, готова признать, что аристократ гораздо лучше беглого каторжника.

Что-то недоговаривает старый плут. У меня ведь за плечами не десятилетия практики, не сотня выигранных дел, чтобы я – обычная провинциальная защитница с грандиозными замашками – имела честь представлять интересы аристократа.

Глава 3

Южную часть Нокса облюбовали аристократы и щеголяли друг перед другом великолепием замков и усадеб, а также размерами плодородных земель и пахоты. Мы с лордом Клейтоном ехали в карете, за окном простиралось поле, на котором работали заложенные крестьяне. Пахло травой, солнцем и дымом.

Земли лорда де Вера были обширны и, разумеется, не менее плодородны, чем у соседей. Кому, интересно, достанется это богатство после вынесения королевского вердикта?

Я поправила ленты шляпки и подергала ворот платья – было невыносимо жарко.

Распахнув книгу, углубилась в чтение. Разговаривать не хотелось, но настойчивый взгляд усатого хитреца сверлил мне переносицу.

– Вы много читаете, – сказал он. – Мы, кстати, пересекли границу графства де Ла Вер. Эти земли испокон веков принадлежали роду де Веров.

– Говорят, богатство любого дворянина определяется количеством душ, которые ему были заложены или перешли по наследству. Сколько человек трудится на его землях?

Лорд Клейтон с интересом за мной наблюдал. На губах играла легкая ироничная улыбка.

– Порядка двух с половиной тысяч.

– Н-да…

– Лорд де Вер читал вашу статью про свободу слова, которую вы написали для Нокс-пост, когда еще учились. И был впечатлен.

– Неужели? – я удивленно вскинула глаза, закрыв книгу, но заложив палец на странице, где остановилась.

– Граф остался крайне доволен вашей позицией по этому вопросу. Он очень тщательно отбирал кандидатов в защитники. Для начала он запросил данные всех выпускников Нокского юридического университета, которые закончили учебное заведение с отличием за последние пять лет. Он просмотрел все публикации кандидатов, а также запросил резюме. В итоге выбор пал на вас, госпожа Хоткинс.

– Я польщена, – сказала я и нахмурилась: – Но на кой черт, простите за грубость, такой отбор?

Клейтон откашлялся в усы, или рассмеялся – я так и не поняла.

– Госпожа Хоткинс вы, определенно, прямолинейный человек. Это может стать досадным поводом для разлада с его сиятельством, ибо у него безупречное воспитание и манеры истинного аристократа.

– О-о-о, это, конечно, все меняет, – иронично протянула я. – Что ж он не выбрал себе в защитники какого-нибудь дворянина, например, вас?

– Вы же знаете, что ни один дворянин не пойдет против короля. И я не являюсь исключением.

– Тогда передайте лорду де Веру, что ему придется потерпеть мою прямолинейность.

Клейтон вздохнул, не спуская с меня хитрого взгляда.

– Вы упомянули, что мне будет предоставлено жилье, – я окончательно захлопнула книгу, перейдя к насущным вопросам. – Мне сгодится любая крохотная квартирка в Ноксе.

– На время подготовки к слушанию вам выделят гостевые покои в доме лорда де Вера.

Вот это новость!

– Побойтесь бога, лорд Клейтон! Я в доме холостого мужчины, гм… пусть и человека с безупречным воспитанием и манерами истинного аристократа, – закатила глаза. – Вы пытаетесь снова обвести меня вокруг пальца?

– Это вынужденная мера, госпожа Хоткинс. Вам может угрожать опасность. Лорд де Вер вынужден терпеть колоссальное давление извне, откровенную травлю в политических кругах и затишье в торговле. У него много недругов, решивших воспользоваться ситуацией.

Только и слышу: «Лорд де Вер... лорд де Вер...» До меня хоть кому-нибудь есть дело? И когда я уже увижу его сиятельство?

Когда мы, наконец, приехали, я валилась с ног от усталости.

Мощенный камнем внутренний двор, готический фасад трехэтажного дома, увитые плющом окна, башенки и шпили, как на самом настоящем замке. Я выпрыгнула из кареты, разминая ноги. Увидела, что перед крыльцом стоят встречающие: дворецкий и лакеи.

– Ну, что ж, желаю вам удачи, госпожа Хоткинс, – раздался за моей спиной голос лорда Клейтона.

Я обернулась.

– А вы?

– А у меня много дел, – он поторопился захлопнуть дверцу кареты и стукнул кучеру. – Вперед!

Не успела я хорошенько разозлиться, как кто-то рядом тактично покашлял.

– Доброго дня, госпожа.

Я хмуро глянула на дворецкого. Тот был абсолютно невозмутим. Красивый, холеный, черноволосый молодой мужчина с поразительной выправкой и беспристрастным взглядом – истинный дворецкий!

Я тяжело вздохнула и сказала:

– Ведите меня прямиком к хозяину.

– Встреча с лордом назначена на три часа, а сейчас только полдень. Не угодно ли вам обустроиться в комнате и пообедать?

Вот так дела!

– В три, так в три, – пробормотала я. – Где моя комната?

– Прошу за мной.

Огромный холл с начищенными сверкающими полами, невероятной красоты скульптуры, канделябры из серебра, вазы с благоухающими цветами, зеркала, картины в позолоченных рамах, расписные потолки, на лестнице расстелена царственная пурпурная дорожка, с потолка свисает огромная хрустальная люстра – сколько же нужно слуг, чтобы поддерживать все это в идеальном порядке? У меня закружилась голова, так как я вертела ей из стороны в сторону с невероятным упорством.

Глава 4

Прежде чем я столкнусь лицом к лицу с его сиятельством, лордом Робертом Греем Фрэнсисом четвертым, графом де Вером, я немного поведаю о нем. Кроме дурацкого длинного имени, у него был еще один недостаток. Впрочем, возможно, это и не недостаток вовсе. Граф де Вер был выходцем из древнего рода основателей Вергилии, в его жилах текла кровь великих существ, которых называли мортами.

Благородная магическая раса, к слову.

Когда-то давно мортов восхваляли и почитали их, словно богов, сошедших на землю. Их сила была безгранична и безжалостна: ни добра, ни зла – равнодушна и неумолима, как стихия. Морты принесли с собой магические предметы, напитанные древней магией – источники их силы. Алчные люди пытались похитить эти артефакты, а, если получалось, магия предметов завладевала их сердцами, выжигая в них все хорошее – так появились темные маги, обладающие силой артефакта.

Морты со временем стали заключать браки с людьми, но дети от таких браков рождались со слабыми всполохами магической силы. Они были красивы, как и все морты: белокожи, светловолосы – но ограниченны в силе. И поколение за поколением морты практически утратили магию. А вместе с тем и свое влияние и могущество в мире людей.

А теперь магия, неподвластная королю, и вовсе вне закона.

После того как камердинер его сиятельства доложил о моем появлении, двери кабинета распахнулись, и я вошла в комнату.

Кабинет оказался огромным. В окна, которые не были зашторены, бил яркий солнечный свет. На полу лежал мягкий ковер со странным ромбовидным узором. В камине, невзирая на то, что было лето, трепыхался огонек.

В кабинете помимо самого лорда были посторонние, которых я сразу вычислила: лакей в форме, подливающий его сиятельству чай, и управляющий, пытающийся что-то подписать, подкладывая графу документы. Когда я вошла, лорд де Вер поднялся и поклонился.

– Добро пожаловать, госпожа Хоткинс, – сказал он.

И вот полукровка-морт передо мной: высокий, широкоплечий мужчина с белоснежными волосами, бледной кожей и серыми глазами. Красавец, каких поискать.

– Лорд де Вер, очень приятно с вами познакомиться, – бодро заговорила я, – можете называть меня госпожа Хоткинс или Джейн. Я – ваш защитник, – с этими словами я подошла и протянула ему руку.

В этот момент у него было такое лицо, будто небо обрушилось на землю. Кроме того, на меня растерянно и смущенно глядели управляющий и лакей, которые оторвались от своих дел, дабы улицезреть восьмое чудо света – рукопожатие между мужчиной и женщиной.

– Ваше сиятельство, – я потрясла его руку и, не дожидаясь приглашения, села на стул напротив и потянулась за листком и пером, – позволите?

Лорд де Вер кивнул, не спуская с меня глаз.

Судя по всему, вела я себе непозволительно. Но мне было откровенно плевать на манеры, раз уж я вынуждена защищать де Вера, рискуя не только карьерой, но и жизнью.

Запасшись бумагой и чернилами, я приготовилась записывать.

– У меня будет несколько вопросов, но начну я с требований.

Его сиятельство опустился на стул и сказал управляющему:

– Вы свободны, Себастьян. Я приглашу вас позже, – затем обратился к лакею: – Принесите чай для госпожи Хоткинс и разожгите камин.

Де Вер положил локоть на стол, коснулся губ кончиками пальцев и взглянул на меня. Я ощутила, что меня изучают, тщательно и с интересом.

– Я понимаю, о чем вы говорите, госпожа Хоткинс, – раздался его приятный голос, – мне очень жаль, что мы не успели приготовиться к вашему приезду как следует. Мне доложили, что вам не понравилась комната. Хочу заверить, что в доме еще двенадцать гостевых покоев, и вы вольны выбрать любые. Их украсят так, как вы захотите.

Я усмехнулась.

– Милорд, все в полном порядке. Но требования у меня есть. Мне нужен кабинет, где я могла бы чувствовать себя... более свободно. Без лент, украшений и прочей женской ерунды. Во-вторых, доступ к вашей библиотеке. Не сочтите за наглость, но я привыкла много работать с документацией. В-третьих, в моем распоряжении всегда должна быть лошадь, чтобы я имела возможность выезжать в город. В-четвертых, прошу освободить меня от чудовищного распорядка, которому подчинены все обитатели этого дома.

– Чудовищного? – в голосе мужчины проскользнули насмешливые нотки.

Надо ж, за что зацепился! Теперь придется объяснять, что я имела в виду.

– Я не живу по распорядку. Я и распорядок – вещи несовместимые. Обещаю, что не буду расхолаживать прислугу. Все, что мне нужно – каждое утро крепкий кофе и ломтик сыра с булочкой. Я всегда завтракаю, не вылезая из кровати.

– Что-то еще? – сквозь легкую улыбку осведомился собеседник.

– Люблю нормальную еду, а не аристократические блюда.

Де Вер склонил голову и сощурил глаза, пытаясь понять, что представляет собой Джейн Хоткинс.

– Ваши требования удовлетворены. Но у меня есть одна просьба.

– Чтобы я поскорее вернулась в Стоунвилль? – пошутила я. – Не угадала?

Его сиятельство одарил меня одной из своих премилых улыбок.

– Я попрошу вас ежедневно со мной ужинать, если вы не против.

Глава 5

Стола оказалось мало. Я расположилась на полу, разложив вокруг себя книги. Кодекс короля Луи четвертого пестрил закладками.

Когда стало темнеть, я зажгла свечи, расставила их по периметру. Лиззи время от времени заглядывала ко мне с вопросом, не желаю ли я отужинать, и дождалась лишь того, что я закрыла дверь изнутри. Я не любила отвлекаться от работы.

Оказывается, весьма полезно освежить университетские знания на сон грядущий. Помогает крепче спасть, ибо в сон меня потянуло знатно. Я поднялась, размяла затекшие конечности и огляделась. Взяла с пола одну из свечей и пошла вдоль рядов с книгами, читая корешки. Философские трактаты, учения и – о, небо – магическое искусство.

Магические опусы были запрещены законом, но здесь преспокойно стояли на полках ровными томиками. Мортам разрешалось хранить магические книги хотя бы потому, что морты и сами были существами магическими. Однако за попытку воспользоваться знаниями, почерпнутыми в подобных книгах, кара ждала и простолюдина, и господина.

Свернув в другой ряд, я подняла свечу повыше, чтобы разглядеть тематику: «Религия и религиозные учения». Скукота... Пошла дальше в надежде увидеть хотя бы томик легкого развлекательного чтива, однако меня ждало: «Естественные науки. Физика и математика». Интересно, лорд де Вер читает что-нибудь другое? Если судить по библиотеке, круг его интересов обширен и весьма скучен. Надо бы дать его сиятельству пару привезенных мною книг.

Я подошла к окну, подмечая, что сильно стемнело. День окончен, а я так и не нашла ни одной зацепки. Ни в одном из семи кодексов не сказано по поводу возможности отказа вассала короля жениться. Прямо это нигде не предусмотрено. Зато предусмотрена обязанность исполнять приказы монарха. Ох, дело проигрышное, как ни крути.

Потерев виски и зевнув, я вскинула голову и увидела, что в окне одной из башен маячит свет: он исчезает и вновь загорается, будто подавая какой-то сигнал. Что бы это могло значить?

– Госпожа Хоткинс? – раздался голос за дверью и громкий стук. – Вы еще здесь?

Я оторвалась от окна, подошла к двери, впуская в библиотеку дворецкого. Он приподнял канделябр, оглядывая меня с удивлением.

– Уже полночь, госпожа. Не угодно ли вам лечь спать?

Я взглянула в окно, поняв, что сигналы в башне прекратились.

– Видимо, пора.

– Вы не ужинали, – констатировал дворецкий, – лорд де Вер приказал мне проследить за тем, чтобы вы обязательно поели.

– Вот как? – удивилась я. – Он всегда так внимателен к гостям?

– Всегда.

– А на ужин тоже будет змея?

– Его сиятельство распорядился, чтобы для вас приготовили что-нибудь, гм… попроще.

Я польщено улыбнулась. «Что-нибудь попроще» – именно то, что нужно.

– Мне не хотелось будить Лиззи, – произнесла я, зная, что из-за этого недовольство прислуги только возрастет.

– Не стоит беспокоиться, госпожа Хоткинс...

– Джейн. Зовите меня Джейн. В этом доме слишком много рамок и ограничений. Давайте допустим маленькую фамильярность?

– Как вам будет угодно, – заулыбался дворецкий, – можете обращаться ко мне по имени – Адам.

Могу с уверенностью сказать, что Адам согласился на подобное отступление от правил лишь из вежливости, но я всерьез решила перетянуть его на свою сторону. Он был не стар, напротив, еще не достиг сорока. В черных, как смоль волосах поблескивала ранняя седина. Адам несмотря на то, что был весьма красив, старался быть до неприличия хладнокровным и сдержанным.

– Адам, может быть, вы расскажите о том, что происходит в доме?

Дворецкий насторожился. Может, подумал, что я решила покритиковать слуг? О, я не столь глупа, чтобы жаловаться тому, кто отвечает за их работу.

– Вам ведь тяжело приходиться? Свободные уже попросили расчет, а подневольные?

– На землях лорда де Вера нет рабов, – объявил Адам, открывая двери столовой. – После смерти отца, его сиятельство дал всем вольную. Лорд принял на работу тех, кто захотел, и исправно платит им жалованье.

– Невероятно, – искренне удивилась я. – Этого не может быть!

– На плантациях специй работают преданные и верные люди, другие же не приживались. Есть, конечно, недовольные. Всех его сиятельство не может обеспечить работой, его лишили торговых патентов. Люди стали поднимать волнения. Они забыли, как тяжело им было при старом лорде.

Мы вошли внутрь, освещая помещение зажженным канделябром. Адам предложил мне располагаться, зажег свечи, а сам удалился на кухню. Я скучающе зевнула, села на стул и откинулась на спинку, прикрыв веки.

Вынуждена признать, что далеко в поисках нужного закона я не ушла. Придется завтра опять корпеть над книгами, так как отыскать решение можно только в судебной практике. Услышав шум, я тряхнула головой, отгоняя сон, и распахнула глаза.

Передо мной витал призрак. Женщина в белом. Банальное, черт побери, привидение!

Я отпрянула, упала вместе со стулом навзничь, путаясь в юбке, и завизжала, что было сил. Вот проклятье! Никто не предупредил меня, что в поместье живет привидение. Я их на дух не переношу. Где там были мои амулеты?..

Глава 6

Лиззи застала меня за работой.

К десяти я была уже в библиотеке.

Мысли возвращали меня во вчерашний день, а вернее ночь, которую я провела практически без сна. И самым ярким воспоминанием было не привидение, которое, убеждена, все еще слоняется где-то рядом, а лорд де Вер, ибо человек, идущий против системы в угоду своим принципам, заслуживает уважения.

– Доброе утро, госпожа Хоткинс. Я принесла вам завтрак, – бодро возвестила служанка, ставя поднос на стол.

Чашка дымящегося кофе и горячая булочка с расплавленным сыром – замечательно!

Схватив булочку, я спросила:

– И часто у вас тут встречаются покойники?

Ее лицо, которое и так выражало крайнюю степень смущения, вытянулось, а ресницы удивленно захлопали.

– Нет, госпожа.

Я поднесла к губам чашку кофе, подмечая, что Лиззи нервно теребит салфетку. Я знала, что она лжет. Вот и румянец, и бегающий взгляд тому доказательство.

– В доме раньше случалось что-то необъяснимое? – спросила я, поглядывая на Лиззи исподволь. – Что-то магическое?

Она жутко смутилась, мотнула головой, а затем затараторила:

– Вам нужно быстрее позавтракать, госпожа Хоткинс. Вас ожидает его сиятельство.

Я вздохнула. Не нравится мне, когда недоговаривают. С этим нужно что-то делать.

– Хорошо. Где он? Куда мне идти?

Помню, лорд просил уделить ему целый день. Наверняка, захочет провести его с пользой.

– Сначала вам нужно переодеться.

Я вскинула брови и мельком оглядела свое платье. Чем служанку не устроил мой наряд?

– О, госпожа Хоткинс, вы выглядите потрясающе, – поняв причину моего недоумения, вымолвила Лиззи, – просто лорд де Вер решил устроить небольшую конную прогулку.

– О, – все, что смогла сказать.

Как мне казалось, я не верхом кататься приехала.

Возможно, граф желает совместить одно с другим? Поди, пойми этих аристократов!

Пришлось вернуться в комнату, достать из чемодана старенький брючный костюм для верховой езды. Наверняка, ни одна аристократка не надела бы брюк, но я была простых нравов. В этом было удобно, а заодно не страшно упасть с лошади.

Де Вер ждал меня в холле.

Я увидела его еще с лестницы. Остановившись где-то посередине, скользнула взглядом по его одежде: отменный черный фрак, накрахмаленный ворот белоснежной рубашки, брошь с аметистом, черная трость с серебряным набалдашником. Руки в белых перчатках, скользили по ней задумчиво. Прищуренные серые глаза, цепкий умный взгляд. О, боже…

Де Вер составлял такой резкий контраст со мной, что хотелось провалиться сквозь землю.

– Добрый день, госпожа Хоткинс, – по его сверкающим губам промелькнула тень лукавой усмешки.

Мужчина даже вида не подал, что смущен моим нарядом.

– У меня к вам разговор, милорд, – я вспомнила, что еще стою на лестнице и поспешила спуститься. – Вчера вы не предупреждали о верховой прогулке.

– Об этом было нужно предупредить заранее?

– Это может повредить делу, – я заговорила строго, совсем как стоунвильский законник, – если я буду развлекаться, у меня не останется времени на закон и защиту.

– Нельзя навредить делу, которое и так уже проиграно, Джейн, – граф подал мне руку, помогая преодолеть последнюю ступень.

Вот, он уже дважды назвал меня по имени. Я будто становилась к нему ближе. Если это, вообще, возможно.

– Неужели вы в этом настолько убеждены, милорд?

– Абсолютно.

Сказать откровенно, я считала так же, но его слова все равно задели мое самолюбие.

– Значит, вы решили, что я не справлюсь? Скажите тогда, почему вы пригласили именно меня?

– Вы далеки от двора, Джейн. И вы, как я полагал, сможете разделить мои убеждения.

– Потому что я написала статью о свободе слова? О, милорд, я… Не думаю, что мне под силу понять вас. Я человек прямой, и если уж мне придется защищать вас, я буду делать это, как следует.

Не знаю, что означал долгий пристальный взгляд де Вера: осуждение или восхищение – но этот взгляд заставил меня умолкнуть.

– Пойдемте, госпожа Хоткинс, я хочу вам кое-что показать.

Лакеи распахнули перед нами дверь, и мы оказались на улице. В глаза ударил яркий свет. Мы спустились по широким ступеням парадной лестницы и пошли вдоль дома, где располагались великолепные террасы. Накануне я совершенно не обратила внимания на сам дом, который был исполнен в духе готического замка. На фасаде под самой крышей был изображен родовой герб де Веров, самый старинный в королевстве – щит, который держат два льва; в середине – кинжал; сверху – корона.

Я оглянулась, бросив обескураженный взгляд на большую прямоугольную клумбу, разделяющую две парадные лестницы.

Мы шли мимо многовековых деревьев, статуй и кованых лавок, а за нами следовали провожатые – лакеи и помощник графа. Когда свернули на аллею, нам открылся вид на зеленую долину и разноцветные залитые солнечным светом поля. Зрелище неописуемое!

Глава 7

У меня появился кабинет.

Весь вечер пришлось на это потратить, но результатом я была горда. Чердак. Именно его я и выбрала, хоть даже для чердака он был слишком чист. Осталось перенести сюда некоторые книги из библиотеки.

– Госпожа Хоткинс, его сиятельство ожидает вас на ужин, – возвестила Лиззи, найдя меня между стеллажами.

– Спасибо, Лиззи. Передай его сиятельству, что я скоро буду.

Служанка оставила меня одну, а я пошла к полкам и надолго задержалась у раздела с эзотерическим чтивом, схватила первую попавшуюся книгу и раскрыла. На полях имелось множество пометок, будто книгу не просто читали, а много раз перечитывали. Неужели де Вер практикует магию?

– Моя любимая…

Я дрогнула. Книга вывалилась из рук. Я вскинула глаза, наткнувшись взглядом на графа, который стоял между стеллажей.

– Любимая? – переспросила я, нахмурившись. – Как-то поспешно обращаться ко мне… называть меня…

– Я о книге.

О, я едва не взревела от стыда.

– О книге? – переспросила уже спокойно и пожала плечами. – Конечно о ней… о чем же еще… я так и подумала… просто…

– С вами все в порядке, госпожа Хоткинс? Вы покраснели?

– Не говорите чепухи, здесь плохое освещение, – протараторила, запихивая книгу обратно на полку и направляясь к столу, – вы, значит, изучаете магию?

– Немного, – добавил он чуть слышно и медленно пошел за мной.

Я резко обернулась.

– Это запрещено законом, милорд. Надеюсь, ваши познания в этом вопросе не очень обширны?

– Нет, госпожа Хоткинс. Вам не стоит переживать.

– Все эти книги лучше сжечь.

– Я имею право хранить их в своем доме. Я – морт. Мне не запрещено держать в личной библиотеке книги о магии.

– Но практиковать ее вы не можете.

– Разумеется, нет. Почитывать на досуге могу, применять – ни в коем случае.

– Но имея такую библиотеку, нельзя так просто избавиться от соблазна, верно? Ведь чернокнижником может стать любой человек, получивший доступ к запрещенным магическим ритуалам.

– Правильно, госпожа Хоткинс. Но здесь вы не найдете ни одного описания ритуалов. По сути, эти книги абсолютно безвредны.

Почему-то мне казалось, что вред от них все-таки был.

Я терпеть не могла магических штучек… особенно магов. Темными магами рождаются, а не становятся. Сила артефактов перетекает в каждого следующего наследника. Поэтому магов отслеживают, клеймят и направляют на службу к королю. Самые достойные становятся королевскими ведами.

– Все-таки лучше сжечь! – изрекла я.

Граф улыбнулся.

– Вы мне определенно нравитесь, Джейн, – сказал он. – Ваша прямолинейность подкупает.

– А я думала, вы будете от нее не в восторге, милорд.

– Роберт, – вдруг сказал он.

– Что?

– Можете называть меня по имени.

Сердце сжалось, а затем забилось с удвоенной силой.

Когда мы вошли в столовую, я на некоторое время потеряла дар речи. Никто, пожалуй, не упомянул, что ужин будет официальным. Прислуга, почти в полном составе, уложенные треугольником салфетки, букетики роз – такое я видела в журнале. Ох, неужели я стану очередной дурочкой, которая немеет при виде красивой сервировки стола?

– Вы всегда ужинаете с таким размахом, милорд? – спросила я, с недоверием косясь на лакея, который вздумал почтительно отодвинуть мне стул.

– Конечно, нет, – ответил де Вер. – Вас что-то смущает?

– Я не привыкла к подобному сервису.

Роберт расправил салфетку, и лакеи, как по команде, засуетились. Меня порадовало то, что сервировка стола была не полной, иначе бы я застряла на выборе приборов навечно.

– Вы нашли что-нибудь в кодексах, госпожа Хоткинс? – вдруг спросил де Вер.

– Не хочу портить вам аппетит, – произнесла, глядя, как нам разливают вино, – хороших новостей у меня нет. Но остались вопросы.

– Слушаю.

Что ж, если мы говорим о деле, так это даже неплохо.

– Если вам не сложно, просветите меня, насколько крепка ваша идея свободы, – вопрос прозвучал насмешливо против воли.

– Для чего?

– Чтобы у меня было больше шансов убедить вас исполнить волю короля.

– Невозможно.

– Гм… а вы попробуйте. Мне говорили, что невозможных вещей не бывает.

Я его рассмешила. Будет мне уроком, что не стоит постоянно шутить. Но, черт побери, я чудовищно волнуюсь, а одно тянет за собой другое.

– Как вы относитесь к экспериментам? – вдруг спросил де Вер.

Я вскинула бровь. В принципе, положительно. Хотя, что-то подсказывало мне, что экспериментировать с лордом весьма опасное занятие.