Сын вожака альфы

Глава 1

— Ну что, катаемся или деградируем в баре? — голос Лукаса донёсся сзади. Он лениво махнул рукой в сторону зала, где уже гремела музыка, лились напитки и кипела та самая «элитная жизнь» из рекламных буклетов и чужих мечтаний.

Я стоял на краю трассы. Солнце тонуло за хребтом, воздух холодел, снег голубел как дорогая косметика. Картинка идеальна — если не смотреть глубже.

— Может, позже, — бросил, не оборачиваясь. — Вы идите.

— Только не теряйся, — усмехнулся он. Лукас знал: я приду. Тут все знают свою функцию. Лидеры, аутсайдеры — декорации к одной и той же пьесе, где даже импровизация прописана.

Двинулся вдоль трассы. База считалась элитной — переводилось это как «очень дорогая и максимально одинаковая». Когда-то я гордился этим местом. Теперь — просто знал его наизусть. Как и лица вокруг. Как и правила.

Когда-то мы приезжали сюда праздновать успехи. Теперь — просто появляться, чтобы оставаться «в пуле». Побеждать было не нужно, достаточно не упасть.

— Дэниэл, ты что, опять в одиночках? — Элла возникла как по команде. Голос — мягкий, как шелк от партнёрского бренда.

— Позже, Элла. Найди кого-то, кому ещё весело.

Фыркнула. Не обиделась. Не по сценарию.

Внутри бар гудел — от музыки, смеха, от обсуждений, где за каждую шутку прилагается счет с пятью нулями. Парни у стойки делили очередной «контракт», в котором больше воздуха, чем смысла, но зато блестит.

— Ну, как база? — спросил Ник. Всё такой же ухоженный, уверенный и нажористый. У него всё обращалось в выгоду: связи, женщины, паузы.

— Шик, блеск, выгорание, — пожал плечами.

Он усмехнулся. Его не трогают диагнозы, он в них инвестирует.

— Дэн, хватай стакан, — крикнул он. — У нас тут праздник жизни.

Подошёл. Бармен налил без слов — тут знали вкусы.

Виски резал, но не согревал. Всё это было привычным танцем привилегий, где шаг влево — измена бренду.

— Где твоя спутница? — спросил Лукас, иронично.

— Скоро будет, — и почти сразу — вот она.

Кайли вошла, как будто её катапультировали с обложки. Чёрное платье, яркие губы, шпильки выше чьей-то самооценки. Умела входить эффектно — и выходить без следа.

— Прости за опоздание, — мурлыкнула, прижимаясь. — Надо было соответствовать.

Передал ей бокал. Кайли была идеальной эмблемой этого мира: глянцевая, дорогая, временная. И, главное, — в курсе своей роли.

— Как тебе база? — спросила.

— Аттракцион для тех, кто забыл, зачем сюда приехал.

— О, брось, — её волосы коснулись кожи. — Пятница же. Расслабься.

Потянула танцевать. Я пошёл. Не потому что хотел — потому что отказ объяснять было дольше.

Танец — как и всё здесь — был на грани и шаблоне. Правильный ритм, правильные касания, правильное напряжение. Всё — почти настоящее.

В VIP-комнате всё было готово: диваны, закуски, шампанское, и, конечно, омеги — идеально стерильные, с «рекомендациями» агентства. Безопасность — ключевой элемент удовольствия.

— Завтра на пятую трассу? — Ник обнимал очередную сертифицированную близость.

— Ставлю, ты слетишь на середине, — лениво сказал Лукас.

— Тогда лёд был хуже, — фыркнул Ник. У него всегда есть объяснение. Даже проигрыш — часть стратегии.

Я сел. Кайли рядом, пальцы щекотали запястье. Всё как надо. Всё по протоколу.

Но в голове — статика. Фоновый шум. Как будто внутри кто-то щёлкал тумблером, проверяя, осталась ли ещё эмоция.

— С нами, Дэн? — Ник глянул поверх бокала.

— Конечно. Сделаю вас обоих.

— Я пас, — Кайли хмыкнула. — Мы завтра в спа.

Я кивнул. Её планы — её забота. Мои — снежная трасса, скорость, попытка заглушить фон.

И вдруг — стоп.

Щёлкнула дверь. Вошла девушка. В руках — документы, но это были просто аксессуары.

Взгляд.

— Мне нужно передать документы Нику от мистера Самерса! — выдохнула она, но слова затонули в шуме и музыке. Всё, что услышал я — это её голос.

И этого хватило.

Охранники сработали автоматически — перехватили за руки, сжали запястья. Чётко. Быстро. Я обучал их так.

Но она даже не дёрнулась.

Просто стояла. Глядя. Прямо на меня.

Мир затормозил. Всё вокруг — разговоры, свет, музыка, дыхание — превратилось в фон. Как в замедленном кадре, где фокус держит только одно: её лицо.

Тепло вспыхнуло под кожей. Нет — огонь. Узнавание пришло раньше мысли. Раньше логики. Инстинкт. Волк внутри рванулся с яростью, с жадностью. Я сжал кулаки, чтобы не сорваться — на неё, на охрану.

Моя.

Её запах вернулся, будто никогда не уходил. Он был особенным. Не сладкий, не приторный, как у других. Он был холодным, как утро после бури. Чувствовал его тогда, в той комнате, в той постели, где она лежала рядом и дышала во сне так ровно, что у меня сжималось в груди.

Одна неделя. Всего семь дней, когда она работала на мероприятии — вроде бы случайно. Официантка? Помощница организатора? Неважно. Сразу заметил её: движения — лёгкие, но не угодливые; взгляд — ясный, но не снисходительный.

Аромат её кожи мешался с запахом кофе и миндаля, когда мы столкнулись в холле. Пальцы её задели моё запястье — короткое прикосновение, но волк внутри уже шевельнулся.

Сначала — разговоры. Осторожные. Потом — искры. Долгие взгляды. И, наконец, та ночь. Одна ночь, в которой всё было — и страсть, и тепло, и глупое ощущение, что я нашёл что-то не по сценарию. Она смеялась, обнимала меня, как будто не боялась. А я… я почти поверил, что возможна жизнь вне этой машины власти и расчетов.

А утром — пусто.

Она исчезла. Ни записки, ни звонка. Только её запах остался на моей подушке. Я искал. Через людей, через базы данных, даже через знакомых в агентствах — всё бесполезно. Она испарилась. И оставила после себя дыру, которую пытался залить виски, женщинами, скоростью, но всё было не то. Никто не был ею.

И вот она — стоит в моей комнате, среди этой декорации элитного гниения. Притворяется курьером, держит документы, будто всё это — обыденность.

Глава 2

Я никогда не была в таких местах.

Горнолыжный курорт для элиты — белые склоны, вежливый персонал, ужины под кристаллы и глинтвейн в бокалах, стоящих дороже моего телефона. Это точно не то, что могли позволить себе мы. Но сейчас я здесь. И не как туристка — как доверенное лицо.

Документы, которые нужно передать мистеру Нику Грейсону, были слишком важны, чтобы их отправили курьером. Шеф решил, что я — надёжнее. И он, черт побери, был прав.

Возможно, у меня есть пару дней, чтобы «подышать воздухом» среди снега, стекла и смеха в мехах. Неделя — если всё пойдёт не по плану. А пока нам с Коди выделили крошечный домик на территории. Для них — скромно. Для меня — как в фильме: деревянные стены, ковры, запах хвои и живой огонь в камине. Утром я успела пожарить Коди блинчики, он от счастья хлопал в ладоши, пока я разливала тесто по сковородке.

София осталась с ним. Моя младшая сестра — единственный человек, на кого я могла рассчитывать, когда стало совсем трудно. И он её любит — весь свет в глазах Коди вспыхивает, когда она рядом.

Когда я собиралась уходить, он протянул свою чашку с медвежонком и просипел:

— Ма-а-ми, пить.

Этот голос — как кнопка. Он всегда умеет нащупать внутри то, что трещит. Я наклонилась, поцеловала в макушку. Он пах сладкой манной кашей и чем-то очень родным.

Иногда он так похож на него, что становится трудно дышать. Эти тёмные волосы, ровный лоб, серьёзный взгляд. Только мягкость у Коди от меня. Дэниэл бы не сумел ему её передать. Ни тогда, ни сейчас.

Встреча с Грейсоном была назначена на вечер. До тех пор я решила впервые в жизни попробовать встать на лыжи. Почему нет? Я заслужила этот глоток нормальности. Но сначала — прогулка с Коди. Пока всё просто.

Когда вернулась в дом, Коди уже был в синем комбинезоне и смешной шапке с ушками. Он смеялся, цепляясь за Софию, как мартышка за дерево.

— Идёшь с нами? — спросила она, поднимая взгляд.

— Конечно, — сняла пальто. — Потом на лыжи, а пока хочу ваше семейное общество.

Мы вышли на улицу. Холодный воздух резанул по щекам, но приятно. Снег под ногами хрустел, а Коди с восторгом прыгал в сугробы. Весь курорт был как картинка: ухоженные дорожки, аккуратные ёлки, дети с санками, родители с камерами. Казалось, жизнь тут идёт по особому сценарию — глянцевому, улыбчивому, как в рекламном ролике, где никто не болеет, не теряет и не плачет.

Почти поверила в эту сказку. Почти. До тех пор, пока не прошли мимо бара.

Сначала — просто громкий смех. Потом — знакомый тембр, от которого меня будто ударило током. Я остановилась.

Он сидел спиной, но я знала. Узнала по линии плеч, по манере чуть наклоняться к бокалу, по смеху, которым когда-то заполнял тишину между нами. Дэниэл.

Он обернулся.

И сердце ухнуло вниз.

Те же глаза. Та же уверенность, как будто весь мир обязан прогнуться под его шаг. Только теперь я смотрела на него с другого конца жизни.

Руки задрожали, как от мороза. В голове — гул. Самое страшное: а что, если он увидит Коди?

— Ма-ма! — Коди тянулся ко мне, ничего не понимая.

— Всё хорошо, — солгала я. Подхватила его, прижала к себе, как щит. — Пойдём дальше.

София мельком взглянула на меня, нахмурилась, но промолчала.

Мы шли по тропинке, и я чувствовала его взгляд на затылке. Или это была просто паника. Я не оборачивалась. Не смела. Если он не узнал — я должна сохранить эту тень.

Коди снова смеялся. Мы катались с горки, лепили какие-то неровные снежные башни. Я старалась быть здесь и сейчас. Не в прошлом. Не в баре. Но каждая минута давалась с боем.

Через час он заснул у меня на руках. Тепло от его тела согревало пальцы, но внутри всё стыло.

София подошла и, заметив, как я еле держу и ребёнка, и сумку, протянула руки:

— Дай мне, сама себя уже не держишь. Что с тобой?

— Просто устала, — выдохнула я, не поднимая взгляда.

Но усталость была не от снега. А от прошлого, которое оказалось слишком живым — и слишком рядом. — Давай я его уложу, — сказала Софи, бережно принимая Коди из моих рук. — Он уже еле держится на ногах.

— Спасибо, — выдохнула, чуть улыбнувшись. — Сегодня он был как заводной.

— В кого бы это, интересно, — усмехнулась она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Похож на своего отца, да?

Слова ударили в живот. Легко, буднично — но точно. Я не ответила. Просто поцеловала Коди в макушку, вдохнула запах его волос и задержала дыхание, пока он исчез за дверью.

Одна. И, как обычно, слишком много мыслей.

Но я не хотела проживать этот день, прячась от него в стенах. Сегодняшняя встреча — случайность. Так я решила. А ещё решила, что не позволю ей сожрать меня изнутри. У меня был план: немного отдыха, немного воздуха. Я всё ещё могла это себе позволить. Пусть на час.

Лыжи. Куртка. Абонемент, выданный шефом с улыбкой «Ты заслужила».

Подошла к прокату, выбрала комплект для начинающих. Ботинки оказались тяжелее, чем я думала. Лыжи — длинные, как чужая история. Но я справилась. Инструктор что-то объяснял, а я кивала, не вслушиваясь. Мне не нужны были советы. Мне нужно было забыться.

Учебная горка. Пологий склон, аккуратные бортики. Безопасное место, чтобы упасть — и встать.

Подъём занял минуту. Но на вершине я замерла.

Горы. Белые, как выдох. Вершины терялись в небе. Воздух был ледяной и чистый, как глоток воды после долгой жажды.

Я стояла, вдыхала, и на секунду казалось — всё внутри вычищается.

Проблемы, лица, запахи. Даже Дэниал. Всё стиралось.

Поправила перчатки, чуть сжала палки, чтобы унять дрожь в пальцах. Всё-таки было страшно. Но ещё — жутко интересно.

— Ну что ж, — пробормотала. — Пора.

Первый толчок — неуверенный, как шаг по тонкому льду. Склон поддался. Тело повело вперёд. Снег послушно скользил подо мной, а лицо пронзал ветер.

Я поехала. Точнее — поехала лыжи, а я, не в силах сопротивляться, поехала вместе с ними.

Глава 3

Ее взгляд впился в меня с такой силой, что волк внутри напрягся. Она не боялась. Ни на секунду. Даже сейчас, загнанная в угол, она смотрела так, будто бросала вызов.

— Дэниал, ты её знаешь? — Ник поднялся с дивана, голос звучал лениво, в глазах мелькнул интерес.

— Знаю, — выдохнул, чувствуя, как слова обжигают горло.

Амели коснулась запястья, растирая их после хватки охранников, шагнула в сторону, тут же перегородил ей путь.

— Стоять, — проронил, не повышая голоса. Замерла, но её взгляд стал ещё более дерзким.

— Мне нужно передать документы, — отрезала, сжимая бумаги в руках так, будто от этого зависела её жизнь. — Это касается работы.

— Работы? — мой голос прозвучал насмешливо. — А ты знаешь, куда ты пришла? Сюда не приходят по работе, Амели.

Её губы дрогнули, но она тут же взяла себя в руки.

— Знала бы — не пришла, — выпалила, обжигая меня своим взглядом.

— Уже поздно сожалеть, — медленно произнёс, делая шаг ближе. Волк внутри рвался наружу, требовал забрать её, утащить, прижать к себе так, чтобы поняла — теперь она не уйдёт.

— Отпусти меня, Дэниэл, — сказала твёрдо, несмотря на еле уловимую дрожь.

— Ни за что, — отрезал. — Ты думала, что сможешь просто исчезнуть? Скрыться? А потом прийти сюда, будто ничего не произошло?

— Ты ничего не знаешь, — огрызнулась, но голос дрогнул.

— Зато ты знаешь, — прошипел, сокращая расстояние между нами. — И ты мне это объяснишь.

Её взгляд метнулся к двери. Она была в ловушке. Моя волчица. Та, что осмелилась бросить меня.

— Это ничего не изменит, — бросила, но голос уже не был таким уверенным.

— Изменит, — отрезал, чувствуя, как волк внутри завыл от возбуждения. — Ты говоришь мне всё. Сейчас.

Запах… Этот запах снова ударил в нос. Едва уловимый, но цепкий. Запах, который не мог идентифицировать, но который будоражил всё внутри. Волк напрягся, рыча от раздражения.

Амели почувствовала моё замешательство. Её взгляд стал более внимательным, шагнула назад, пытаясь скрыть себя, защититься.

— Что ты скрываешь, Амели? — спросил, хотя приказал.

— Это не твоё дело, — выпалила, голос стал низким, почти рычащим.

Я ухмыльнулся, но в этом жесте не было веселья.

— Всё, что касается тебя, Амели, — моё дело, — сказал я медленно, почти наслаждаясь этими словами. — И теперь ты не уйдёшь, пока я не узнаю правду.

Её глаза расширились, в них блеснуло что-то… паника? Или страх? Она попыталась снова сделать шаг назад, но больше некуда было отступать.

— Я тебе ничего не скажу, — прошептала, голос дрогнул. Я почувствовал, как её внутренний мир рушится под давлением.

— Скажешь, — голос стал тихим, низким, но в нём звучала сталь. Никаких компромиссов. — Ты всё скажешь, Амели. Хочешь ты этого или нет.

Её тело замерло. В тишине комнаты это ощущалось, как взрыв. Рык сорвался с губ, глубокий, животный, и он был не для меня. Он был для всех, кто сейчас находился рядом. Девицы, которые до этого щебетали в углу, завизжали.

— Лукас, всех вон, — бросил через плечо.

Мои слова не нуждались в повторении. Они знали, что бывает, если я не получаю мгновенного подчинения. Охранники вывели всех так быстро, что через мгновение мы остались вдвоём.

Амели дышала тяжело, её грудь ходила ходуном. Она не контролировала себя. Волчица полностью захватила её разум. Глаза блеснули — пустые, звериные, ярость светилась в них, как пламя. Она сражалась за контроль, но я видел: это была уже не она.

Ещё секунда, и она оборотится. Мне это нафиг не нужно. Позволить ей сорваться? Нет. Ни за что.

Волк взревел внутри. Контроль. Это то, что должен сохранить, но не так, как она. Одним рывком я оказался рядом. Амели дёрнулась, рыкнула, но я поймал её запястья, вжимая в стену. Её тело напряглось.

Мои клыки нашли пульс на её шее. Одно движение — кусаю её, резко, уверенно. Дрожь по телу, но я держал её крепко. Её кровь была горячей, как пламя, обжигая мои губы. Яд в моей крови потёк в её вены, подавляя, смиряя строптивую волчицу.

Она рванулась ещё раз, коротко, почти рефлекторно.

— Нет… нельзя… мне надо… — хриплый голос сорвался, но она так и не договорила.

Её тело начало оседать. Подхватил её, удерживая на руках. Волчица, которая секунду назад готова была разорвать всё на своём пути, замерла. Подчинённая. Её дыхание стало медленным, глубоким, словно заснула.

— Вот так-то, — прошептал, глядя на её лицо.

Её кожа была бледной, губы чуть приоткрыты, а ресницы дрожали. Волчица успокоилась. Её тело расслабилось, я знал — это ненадолго.

Поднимая её на руки, вышел из комнаты. Её голова уткнулась в моё плечо, и этот жест казался почти мирным. Почти. Волк внутри меня ворчит, успокаиваясь. Омега принадлежит мне. Направляясь в свой номер.

Толкнул дверь своего люкса плечом, даже не замечая, как свет автоматически зажёгся, заливая комнату мягким золотым сиянием. Широкая кровать с белоснежным бельём, окна во всю стену, открывающие вид на горные вершины. Просторный номер был идеален для уединения — и именно это мне сейчас нужно.

Амели в моих руках казалась лёгкой, её тепло пронизывало меня насквозь. Уложил её на кровать. Волосы разметались по подушке, лицо всё ещё было напряжённым, хотя дыхание стало ровным. Её волчица пока затихла.

— Отдыхай, — пробормотал, больше для себя, чем для неё, и отошёл.

Снял пиджак, бросил на ближайшее кресло. Прошёл в ванную, бросив взгляд на отражение в зеркале. Глаза всё ещё светились хищным блеском, волк был на грани. Адреналин до сих пор гудел в крови.

Телефон зазвонил, разрывая тишину. Звук был резким, раздражающим, взглянул на экран: Кайли. Конечно.

— Чего тебе? — ответил резко, приложив трубку к уху.

— Дэниал, могу зайти? — голос звучал слишком сладко.

— Нет. Свободна, — оборвал её, не дав договорить. Бросил телефон на стол, не утруждая себя сбрасыванием звонка.

Зеркало напротив отразило раздражение. Кайли была хороша, но сейчас её присутствие вызывало только злость. Мне было не до неё.

Глава 4

Открываю глаза и сразу понимаю, что что-то не так. Незнакомый номер. Просторный, обставленный с явным шиком. Мягкий свет проникает сквозь полупрозрачные шторы, а воздух… воздух насыщен запахом альфы. Его запах. Дэниала. Густой, властный, заполняющий собой всё пространство.

Тело не слушается. Каждое движение даётся с трудом, будто меня привязали к кровати невидимыми нитями. Голова ещё тяжелая, но воспоминания начинают проступать. Его руки, его рычание, его клыки, впивающиеся в мою шею…

Резко вскидываю взгляд и встречаюсь с его глазами. Он сидит напротив, в кресле, нога на ногу, как король на троне. Хищный, спокойный, в его взгляде горит что-то дикое. Его усмешка холодная, как лёд, и от неё внутри всё сжимается.

— Пришла в себя, — бросает, лениво, словно каждое слово — нож, который он вонзает в меня.

— Что ты со мной сделал? — голос звучит хрипло, слабо. Я пытаюсь сесть, но тело предаёт меня. Всё, что я могу — это слегка приподняться на локтях.

— Лишь указал твоей волчице, кто тут хозяин, — отвечает . Тон будто обжигает. Он встаёт, плавно, без лишних движений, направляется ко мне.

Дыхание становится рваным, паника начинает пробиваться сквозь усталость.Пытаюсь отодвинуться, но он уже у кровати. Его пальцы крепко хватают мой подбородок, поднимая голову так, чтобы смотрела прямо в его глаза.

— Ты невоспитанная омега, которой нужно обучение, — произносит низко, почти шёпотом, голос вибрирует в воздухе, угроза.

Дрожу. Не могу удержаться. Его тембр пробирается под кожу, заставляя волчицу внутри замереть. Но моё сознание отчаянно сопротивляется.

— Пусти, — выдыхаю, пытаясь вырваться из его хватки, но это бесполезно. Он лишь усмехается, не отпуская. Его взгляд сверлит меня, тяжёлый, властный. Пальцы скользят по моей шее, останавливаются там, где ещё горит след от его клыков.

— Ты думаешь, можешь сбежать от меня? — голос опускается ещё ниже, превращаясь в шёпот, который звучит громче любого крика.

Снова пытаюсь вырваться, но он двигается быстрее, чем я успеваю понять. Его тело прижимает меня к матрасу, сильное, мощное, будто стена, от которой нет спасения.

— Ты принадлежишь мне, Амели, — рычит, лицо так близко, ощущаю его дыхание на своей коже. — И я не позволю тебе забыть об этом.

Моё тело дрожит, сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди. Его вес, его сила — всё это придавливает меня к постели, но больше всего меня пугает, что волчица внутри замирает. Она не борется. Знает, кто здесь главный.

— Пошел прочь, — шепчу, но голос звучит слабо, как будто я уже приняла поражение.

Он медленно наклоняется, его губы почти касаются моего уха.

— Тебе некуда бежать, Амели. Ты можешь сопротивляться, но это ничего не изменит. Я найду тебя. Всегда.

— Ты не имеешь права! — вырывается, голос дрожит, но цепляюсь за последние остатки храбрости.

Дома Коди. Мой малыш, он, наверное, уже потерял меня. Сердце сжимается от страха, и эта мысль даёт мне силы. Непослушными руками пытаюсь оттолкнуть его, собрать себя, сделать хоть что-то.

Ладонь взлетает прежде, чем успеваю подумать. Хлопок звучит оглушительно, пощечина обжигает мою ладонь, но куда сильнее обжигает его взгляд, который сразу вспыхивает яростью.

Дэниал отступает на шаг, глаза его темнеют, зрачки расширяются.

— Вот же сучка, — шипит , голос низкий, сдавленный, почти звериный. Не могу позволить себе остановиться. Страх за Коди и необходимость быть рядом с ним перекрывают всё. Пошатываюсь, встаю с кровати, хватаю вещи с тумбочки, стараясь не упасть.

— Мне нужно идти, отпусти меня, — говорю, дыхание сбивчивое, но слова звучат твёрдо.

Слабость в ногах почти сбивает меня с пути, но его рука опускается на мою, хватая так, что вздрагиваю. Секунда, снова прижимает меня к себе, так близко, что чувствую его горячее дыхание на своей коже.

— Уговор, и я отпущу, — говорит. Усмешка хитрая, хищная.

— Какой уговор? — слова едва выходят, смотрю ему прямо в глаза, хотя внутри всё дрожит.

Склоняется ближе, голос становится тише, будто это не слова, команды, которые он вырывает прямо из воздуха:

— Ты работаешь на меня. И ты моя на неделю. Замерла, слова будто сталь, от которой невозможно уклониться. Каждый инстинкт внутри кричит сопротивляться, но перед глазами только одно — Коди. Мой малыш, который ждёт меня дома. Его улыбка, его руки, которые тянутся ко мне, зовя: “Мама”.

— На неделю? — голос срывается, но стараюсь держать его ровным.

— На неделю, — усмешка становится ещё шире, почти довольной. — Работай на меня, будь рядом. И тогда я подумаю, чтобы тебя отпустить.

Готова ли я? Готова ли рискнуть всем ради того, чтобы быть рядом с сыном? Да. Я сделаю всё, что потребуется.

— Хорошо, — тихо произношу, с трудом выдерживая его взгляд.

— Хорошая девочка, — голос становится опасно мягким, и он наконец отпускает мою руку.

Делаю шаг назад, чувствуя, как его запах всё ещё обволакивает меня, слова звучат в голове, будто клеймо. Теперь мне нужно только одно — выжить в этой неделе. Ради Коди. Ради нас.

Не дожидаясь, пока Дэниал придумает ещё что-то, поворачиваюсь и, собрав остатки сил, направляюсь к двери. Сердце бешено стучит, но ноги, будто ведомые инстинктом, несут меня вперёд. Рывком открываю дверь номера и выбегаю в коридор. Лифт. Только бы успеть.

Коридор кажется бесконечным, мои шаги звучат гулко, а паника поднимается к горлу. Лифт впереди. Нажимаю кнопку, прижав ладонь к панели. Лифт движется медленно, и в этот момент в кармане вибрирует телефон. Сообщение.

С трудом разблокирую экран. Вижу сообщение от сестры: «Где ты? Коди плачет, говорит: “Мами, где?”. Ему не хватает тебя. Поторопись».

Эти слова будто ножом по сердцу. Коди. Мой малыш. В груди начинает нарастать отчаяние, смешанное со страхом. Руки дрожат, нажимаю на номер сестры, прикладывая телефон к уху.

— Алло? — её голос звучит напряжённо.

— Я… — голос срывается, но быстро выдыхаю и продолжаю. — Я скоро. Уже бегу. Скажи ему, что мама рядом.

Глава 5

Дверь номера хлопнула, оставив меня одного. Но в воздухе всё ещё витал её запах — густой, горячий, сводящий с ума. Волчица. Строптивая, дерзкая, отчаянно защищающая что-то своё. Коди. Кто такой Коди?

Подойдя к окну, стиснул руки за спиной, пытаясь обуздать гнев. Снова сбежала. Попыталась, точнее. Но на этот раз не уйдёт. Я узнаю всё.

Достал телефон и набрал номер Марка, моего беты. Он ответил мгновенно, как всегда.

— Дэниал, — коротко сказал, ожидая приказа.

— У меня задача. Нужно узнать всё об Амели Вайс, - омега. Адрес, работа, контакты. И ещё одно имя — Коди. Кто он, откуда, как связан с ней. Всё, что сможешь найти, — проговорил спокойно, но каждое слово звучало, как приказ.

— Амели и Коди, понял. Когда тебе это нужно? — Вчера, — отрезал, сжимая телефон так, что суставы побелели.

Марк помедлил на долю секунды, зная, что торопить такие дела может быть опасно. Но потом всё-таки ответил:

— Пару часов. Проверю все её связи.

— Жду, — бросил, отключая звонок.

Положив телефон на стол, подхватил папку с контрактом, которую она принесла. Имя Сафонова тут мелькало несколько раз, и каждый раз я чувствовал лёгкий укол раздражения. Почему она работает на него? Что связывает её с этим ублюдком?

Выбравшись из номера, направился в бар. В отличие от моего настроения, там царила атмосфера веселья. Ник сидел в углу, развалившись на диване с омегой, которая буквально висела на его плече. Его смех перекрывал общий гул.

— Ник, нам нужно поговорить, — бросил, подходя ближе.

Поднял на меня взгляд, улыбка чуть сползла с его лица.

— Серьёзно? Я тут расслабляюсь.

— Погуляй пока, — смотрю на спутницу.

Ник хмыкнул, но жестом отпустил омегу. Она одарила меня недовольным взглядом, но подчинилась и исчезла за дверью.

— Ну, что там у тебя? — спросил Ник, потягивая виски

Бросил папку с контрактом на стол перед ним.

— Это от Амели.

Ник поднял бровь, пробежав глазами первые страницы.

— От той красивой омежки, - усмешка, — Самерс. Ты в курсе, что этот тип не просто так вышел на рынок?

— Рассказывай, — коротко сказал, присаживаясь напротив.

— Он из тех, кто любит играть грязно. Втягивает в сделки, из которых потом не вылезешь. В основном работает с омегами — якобы помогает им “подняться”, но на деле… сам понимаешь, — Ник сделал паузу, задумчиво крутя бокал в руках. — Если Амели работает на него, она, возможно, сама этого не понимает. Сафонов привязан к нескольким крупным сетям агентств.

— Агентств? — нахмурился.

— Да. Не те агентства, что ты можешь представить. Он создаёт вокруг себя сеть “зависимых” сотрудников. Финансово, юридически, иногда даже… эмоционально.

Переваривал его слова. Амели работала на Сафонова. Почему? Сама выбрала? Или попала в ловушку?

— У тебя есть связи, чтобы узнать, как именно она связана с ним? — спросил.

— Конечно, — Ник усмехнулся, поднимая бокал. — Но, как ты знаешь, услуги имеют свою цену.

— Назови её, — ответил жёстко, смотря прямо в его глаза.

— Пока не придумал, — усмешка стала шире, почти довольной. — Но я обязательно скажу, когда придёт время.

Кивнул, поднявшись. Ник был скользким, но полезным. Он знал, как найти то, что скрыто за закрытыми дверями.

— Сделай это быстро, — добавил, прежде чем выйти.

Амели. Самерс. Коди. Всё это сложится в одну картину. А до тех пор я узнаю всё, что она пыталась от меня скрыть. И в этот раз она никуда не денется.

Ночь выдалась беспокойной. Сон разрывали обрывки воспоминаний о ней. Амели. Её взгляд, запах, дерзкий ответ, от которого волк внутри вскипал, требуя разъяснений. Никакой ясности. Только растущее напряжение.

На рассвете был уже на ногах, ощущая раздражение, сковывающее меня с головы до пят. Завтрак оказался настолько же пресным, как и мой настрой. Единственное, что удерживало меня в кресле, — это отчёт от Марка.

Пробежал глазами по тексту, пока взгляд не зацепился за её профиль. Амели. Успешная. Умная. Отличный юрист. Именно такой человек мог бы стать бесценным активом в моей компании. Но её связь с Сафоновым? Это не укладывалось в голове. Её навыки и репутация не сочетались с его грязными махинациями.

Что-то здесь не так. Волк внутри чувствовал запах ловушки, рвал и метался, заставляя мои мысли вновь и вновь возвращаться к ней.

В отчёте было ещё кое-что. Детали медицинской операции. Зашифрованные данные. Никаких конкретных упоминаний. Только намёки. Это раззадоривало меня ещё больше. Всё станет понятно — вопрос лишь времени.

Часы медленно тянули стрелки вверх. Пора было идти на склон. Снег, скорость — то, что могло бы помочь упорядочить мысли. Парни уже ждали на трассе, привычно подтрунивая друг над другом.

— Ну что, Дэниал, готов к проигрышу? — ухмыльнулся Лукас, поправляя шлем.

— Скорее уж вы, — бросил, натягивая перчатки.

Но весь настрой рухнул, как только волк внутри напрягся, подняв уши. Тонкий, протяжный писк. Волчонок.

Замер, позволяя звуку полностью захватить внимание.

— Я сейчас, — коротко бросил, оставив парней переглядываться.

Остальное стало неважным. Волк внутри сорвался с поводка, не медля, углубился в лес. Писк становился громче, прорезая тишину, как лезвие. Мгновение — и волк взял верх. Оборот произошёл быстрее, чем успел осознать, и вот мои лапы мчат меня сквозь снег, сухие ветки и лесную сырость.

Остановился на небольшой поляне. Запах. Резкий, знакомый. Моё сердце стучало так, что казалось, вот-вот вырвется наружу.

И тогда я увидел его.

Под поваленным деревом дрожал маленький волчонок, свернувшийся в комок. Пискал, жалобно и непрерывно. Мои когти чуть вонзились в землю, пока я пытался осознать происходящее.

Копия. Моего. Волка. Тот же окрас, те же глаза. Запах, который я едва улавливал вчера на Амели.

Медленно двигаюсь вперёд, стараясь не спугнуть малыша. Дрожит, жалобно поскуливает, сжимаясь в комок. Боится. Не удивительно. Один в лесу, без защиты.

Глава 6

Домой влетела так быстро, как только могла. Коди выбежал мне навстречу, его крошечные ножки едва не запутались в собственных шагах.

— Мами, мами! — его голосок разрывал моё сердце и одновременно наполнял его теплом.

Я подхватила его на руки, крепко прижав к себе. Его кудрявые волосы щекотали мой подбородок, а маленькие ладошки обвили меня за шею.

— Да, мой маленький, мама дома, — прошептала, уткнувшись в его макушку и вдыхая такой родной запах.

— Где ты была? — голос Софи заставил меня поднять голову. Она стояла у плиты, ставя чайник, но её взгляд был прикован ко мне.

— Проблемы с клиентом, — выдавила. Рассказывать ей о том, что встретила Дэниала, отца Коди, не было ни сил, ни желания.

Софи нахмурилась, но промолчала, явно понимая, что я не настроена объяснять. Она вернулась к своим делам, а я тем временем уселась на диван, качая Коди на руках.

Мой мальчик притих, его маленький носик едва заметно шевелился. Он принюхивался. Его инстинкты работали, но он всё ещё не прошёл свой первый оборот. По времени уже давно пора, но каждый ребёнок проходит это по-своему.

— Ты устал, малыш? — спросила, проводя рукой по его пушистым волосам.

Он только кивнул, зевнув, и спрятал личико у меня на плече.

Через час он уже крепко спал в своей кроватке, сидела рядом, смотря, как его маленькая грудка равномерно вздымается. Сердце успокаивалось только рядом с ним.

Утром всё начиналось прекрасно. Мы решили прогуляться в детском парке, чтобы Коди смог поиграть и выпустить свою энергию. Софи взяла с собой термос с чаем, а я пару игрушек для сына.

Сначала всё было замечательно. Коди бегал вокруг, смеялся, поднимал снег и бросал его в воздух, как будто это был его личный праздник. Я стояла неподалёку, наслаждаясь моментом.

Но всё изменилось в одно мгновение.

Коди вдруг остановился. Его маленькое тело напряглось, взгляд сосредоточился на чём-то вдали. Я сразу это заметила. Волчица внутри почувствовала то же самое.

— Коди? — позвала сына, осторожно, не повышая голос.

Но он даже не оглянулся. Его тело дёрнулось, и в следующий миг мальчик исчез. На его месте стоял маленький чёрный волчонок. Шерсть блестела на солнце, а глаза, яркие, точно отцовские, смотрели куда-то вдаль.

Первый оборот.

Моё сердце замерло. Этого я боялась больше всего. Не здесь. Не сейчас.

— Коди! — крикнула, но волчонок уже сорвался с места.

Его маленькие лапы несли его вперёд, оставляя за собой цепочку следов на снегу.

— Чёрт, Коди! — рыкнула, позволяя волчице взять контроль.

Волна боли пронеслась по телу, но через мгновение уже мчалась на четырёх лапах, следуя за его запахом. Оборот произошёл быстрее, чем ожидала.

Коди был весь в отца — чёрная шерсть, сильные, уверенные движения. Но сейчас это не успокаивало. Каждый его шаг вглубь леса заставлялволчицу напрячься. Инстинкты кричали: вернуть его, остановить, пока не стало поздно.

Нагнала его быстро. Маленький волчонок бежал, как будто подгоняемый невидимой силой, не замечая ничего вокруг.Рыкнула, предупреждая, чтобы он остановился. Но Коди не слушал. Он продолжал нестись вперёд, игнорируя моё присутствие.

И тут я почувствовала это.

Запах. Резкий, сильный, мужской. Два самца. Незнакомцы.

Мои лапы замерли, когти врезались в землю. Снежная пыль взлетела в воздух. Напряглась, рыча низко, предупреждающе. Инстинкты заполнили всё тело. Чужаки. Они представляют опасность. Для волчонка они смертельны.

Коди, не понимая, что происходит, продолжал бежать вперёд. Бросилась за ним, рыкнув громко, резко, чтобы остановить его. Он замер, припал к земле, его маленькие уши прижались к голове. Волчонок затрясся, жалобно поскуливая, но я не могла позволить себе мягкость.

Подошла к нему, рыча низко, предупреждающе, толкнула носом его маленькое тело, показывая, что он зашёл слишком далеко. Коди скулил, дрожа, но слушался. Наклонилась, взяла его за загривок, чтобы почувствовал мой контроль.

Пора было возвращаться. Но мы не успели.

Перед нами, словно из теней, появились два молодых самца. Их стойки были расслабленными, но взгляды — хищные, оценивающие. Это не был дружелюбный интерес. Это был инстинкт охотников. Они видели в волчонке слабое звено. Лёгкую добычу.

Медленно опустила Коди за себя, закрывая его своим телом. Рычала, громко, низко, угрожающе. Это был не просто рык, это был приказ: «Не приближайтесь».

Один из них сделал шаг вперёд. Его лапы касались земли осторожно, взгляд был направлен на меня. Хотел проверить, насколько я готова защищать своё потомство.

Сделала шаг навстречу, подняв голову высоко, показывая, что не отступлю. Мой рык усилился, угрожая всем, кто посмеет приблизиться. Коди за моей спиной перестал двигаться, его маленькое тело прижалось к земле.

Один из самцов наклонил голову, показывая зубы. Второй зарычал, делая шаг в сторону, будто хотел обойти меня. Рыкнула ещё громче, предупреждая, что любой шаг в мою сторону будет последним.

Медленно, но уверенно, начала двигаться к ним, загоняя их назад.

Первый самец остановился, его хвост едва заметно дёрнулся. Второй напрягся, но через мгновение сделал шаг назад, бросив на меня взгляд. Я не переставала рычать, мои клыки были наготове.

Глава 7

Замираю на расстоянии, наблюдая за волчонком. Его маленький нос трепещет, втягивая мой запах, его взгляд, хоть и настороженный, становится спокойнее. Он всё ещё дрожит, но уже не сжимается в комок так сильно.

Медленно приседаю, опуская морду к земле. Показываю, что не представляю угрозы, что он в безопасности. Волчонок перестаёт дрожать и остаётся на месте, но взгляд его ещё насторожен.

И тут воздух разрезает протяжный вой. Волчица. Она ищет его. Напрягаюсь, моментально поднимаюсь на лапы и втягиваю носом воздух. Запах пробивается сквозь холодный лесной воздух. Сердце ускоряет ход. Этот запах… Это невозможно.

Осторожно беру щенка за шкирку, чтобы он не вырывался, и направляюсь в сторону воя. Лес становился тише с каждым шагом, будто все звуки растворялись перед напряжением, которое чувствовал. Каждый шаг приближает меня к ответу, которого я не ожидал.

И вот вижу её. Она медленно идёт по тропе, хромая. Кровь стекает с её лапы, оставляя тёмные следы на снегу. Замер, вдыхая её запах. Ошибки быть не может. Это моя омега. Амели.

Она меня ещё не заметила. Волчица сосредоточена, её взгляд устремлён вперёд. Чувствует, что её детёныш близко. Но когда замечает меня, всё меняется. Тело напрягается, взгляд становится хищным. Рычит, медленно опускаясь в стойку. Её шерсть встаёт дыбом, предупреждая меня.

Она готова защищать своего щенка любой ценой.

Опускаю волчонка на землю, но не отступаю. Глухой рык срывается с моих губ, глубокий и властный. Не угроза. приказ. Её реакция мгновенна. Напрягается, но затем медленно замирает. Её инстинкты подчиняются.

Делаю шаг вперёд, ощущая, как напряжение сгущается в воздухе. Волчица прижимается к земле, её взгляд острый, как лезвие, вонзается в моё. Не рычит, но её тело кричит об одном: «Ещё шаг — и я порву тебя». Волчонок под её боком поскуливает, улавливая тревогу матери.Сжался в комок, а его маленькие уши дрожат.

Останавливаюсь на расстоянии. Она должна почувствовать, что я не враг. Мой взгляд становится мягче, морда опускается чуть ниже, как того требуют законы природы. Я знаю: любой неверный шаг, и всё закончится кровью.

Волчица не двигается, шерсть стоит дыбом, в её глазах вижу борьбу. Инстинкты рвут её на части. Защищать детёныша. Признать альфу. Доверять. Бояться. Слышу, как её дыхание сбивается, но она держится.

Медленно, почти незаметно, делаю шаг ближе. Она втягивает воздух.Признала . Я это вижу. Но этого недостаточно. Её тело всё ещё готово к броску.

Опускаюсь на передние лапы, позволив своему телу показать миролюбие. Волчонок чуть высовывает нос из укрытия. Наблюдает за мной, но не двигается. Замираю, позволяя ей сделать выбор.

И вот она медленно выдыхает. Напряжённая стойка смягчается, но глаза всё ещё насторожены. Шаг вперёд, едва заметный, голова чуть опускается. Это не полное доверие, нет. Это инстинкт. Признание силы, признание, что я здесь не для нападения, а для защиты.

Медленно поднимаюсь, двигаясь плавно, без резких движений. Её взгляд всё ещё цепко следит за каждым моим шагом, готовый отреагировать в любую секунду. Но уже нет той ярости. Снова делает маленький шаг вперёд, её морда тянется ближе. Её нос касается воздуха передо мной, втягивает мой запах..

Её язык быстро и осторожно касается моего носа. Это не совсем доверие, но жест, который говорит: «Я принимаю тебя, пока».

Под её лапами осторожно шевелится волчонок. Маленькие лапы, едва слышно ступая по снегу, направляются ко мне. Глаза его широко раскрыты, любопытство перемешивается с настороженностью.

Замираю, позволяя ему решать. Пусть подойдёт сам. Его маленький нос касается моей лапы, и этот крошечный жест пробивает что-то внутри.

Он весь в меня. Та же уверенность, те же движения. Мой волчонок.

Опускаю морду, обнюхивая его макушку, втягивая его запах. Прижимается к земле, его маленькое тело дрожит, но не от страха. Волчонок чувствует связь. Признаёт меня.

Волчица не двигается, дыхание становится ровнее. Тело всё ещё насторожено, но она больше не смотрит на меня как на угрозу. Делает ещё один шаг ближе, и наши тела почти соприкасаются. Её шерсть касается моей, и я выдыхаю ей в шею.

Вздрагивает, но не отстраняется. Голова опускается ниже, она коротко обнюхивает мою грудь. Это жест подчинения, признания моей роли. Но это и предупреждение. Её взгляд говорит: «Сделай что-то не так — и я снова стану врагом».

Вдыхаю её запах глубже. Она — моя. Мой волчонок прыгает между нами, играя, издавая короткие скуления. Волчица облизала его мордочку, успокаивая.

Шорох в деревьях заставляет меня насторожиться. Амели замирает на мгновение, глаза широко раскрыты, мышцы напряжены.Принимает решение раньше, чем успеваю отреагировать. Одно резкое движение, и она хватает волчонка зубами, исчезая в лесной чаще. Её движения быстрые, рваные, но на снегу остаётся предательский след крови. Она ранена.

Не двигаюсь. Преследовать её сейчас — глупо. Она нужна мне живой. Сейчас ей нужно время, чтобы прийти в себя, чтобы осознать, что мы связаны. Что её страх и ярость не отменят того, что есть.

Взгляд пронзает лес. Туда, куда она скрылась. Моя волчица. Волчонок. Их запах всё ещё витает вокруг, будоража инстинкты. Слышу собственное дыхание — глубокое, прерывистое. Отступаю, медленно. Нужно ждать. Слишком много боли в её теле, слишком сильное недоверие. Любое моё движение сейчас — угроза. Она не примет помощи. Пока.

Поворачиваюсь и направляюсь обратно к трассе. Снег хрустит под лапами, а в голове пульсирует одно: она ранена. Кто-то посмел. Это не останется без ответа.

Шум трассы возвращает в реальность. Смех, разговоры, хруст снега под лыжами. Лукас и Ник уже катаются. Их голоса разносятся по склону, как эхо, и режут мои уши своей беззаботностью. Но трасса меня больше не интересует. Это ничто по сравнению с тем, что я узнал.

Оборот проходит быстро. Я сбрасываю остатки зверя, стряхиваю снег с плеч. Холод воздуха оживляет кожу, но внутри всё ещё бушует горячая ярость.