Сыновья подруги для разведёнки. Новый год с мерзавцами

Глава 1.

Двадцать лет я положила на этот брак! Двадцать лет была идеальной женой, казалось бы, идеального мужа. Но, как в итоге оказалось, – гнусного кобеля.

Моя идеальная сказка закончилось, стоило мужу нагло заявить, что мой срок эксплуатации закончился.

«Наташ, ты же и сама понимаешь, что… ну никакая уже! — размахивал мой муж руками совсем недавно, брызжа слюной. Раньше я и не думала, что он когда-то сможет вызывать во мне такое отвращение. — А я, как и все мужики, люблю глазами! Поэтому не серчай, я жить хочу, молодую хочу, энергичную. Вот моя Дариночка как схватит, так и…»

Слава богу, тогда он заткнулся. В ином случае пришлось бы разбить свою любимую вазу о его лысую голову.

Дарина – это его секретарша с пятым размером груди и круглой задницей, которую от трахал, не выходя с работы. Фу, как банально.

А ведь когда-то я любила его, уважала. И многие завидовали тому, как всё у нас гладко. Бизнес, большой красивый дом, умница-дочка, два дога, семейная идиллия.

Но все сказки когда-то заканчиваются. Вот и моя закончилась.

Ну что, Наташ, ты осталась одна в свои сорок два, с жирным штампом в паспорте, в канун нового года, за это можно поднять бокал!

Кто-то говорит, что в сорок жизнь только начинается, поэтому…

Улететь в горы на новогодние праздники? Одной? Поймать дзен, побороть страх высоты, научиться, в конце концов, кататься на лыжах… встретить новый год под старые фильмы с бокалом игристого? Звучит как отличное начало.

Осушаю бокал с шампанским, принесённое до этого стюардессой.

Выглядываю в окошко, и дух захватывает. От вида снежных вершин, покрытых спокойной туманной гладью.

Вот этого я хотела. Ощущения незначительности проблем под величием природы. Уже чувствую спасительный сквозняк в черепе, хоть и не поклонница холода. Никаких мужиков, никаких заморочек. Да. Только я и…

Здание аэропорта встречает меня суетой и гулким эхом голосов. Всё как обычно бывает в этом месте, но именно сейчас исключительно чувствуется предпраздничный, предотдыховый настрой пассажиров. Все они приехали сюда расслабиться, повеселиться. Это воодушевляет меня ещё больше.

Я иду к ленте выдачи багажа, чувствуя себя слегка отстранённой. На мне брючный костюм от известного модельера, кашемировое пальто, сумка от Луи, и всё это мой панцирь. А под ним шатается та самая уверенность, которую я когда-то считала несгибаемой.

Ненавижу, что они – мужики способны сделать с нами, женщинами. Всего одной фразой растоптать, заставить ощущать себя старой клячей с нулевыми перспективами, хотя это вовсе не так! Чёрт бы тебя побрал, Клюев. Вот отдохну, расцвету заново, ещё локти кусать будешь, но я на тебя даже не посмотрю.

У ленты уже толпятся пассажиры моего рейса. Особенно сильно привлекает внимание группа, состоящая из парней и девушек. Шумная, разгорячённая, от них несёт беззаботностью и юностью. Они тычут друг в друга, смеются слишком громко, кто-то из них прилюдно проявляет свою страсть, целуясь и обнимаясь.

Я невольно усмехаюсь. Эх, молодость... Они еще верят, что мир крутится вокруг них и их сиюминутных драм. Становится даже как-то грустно, что это моё время давно ушло.

Но я быстро себя встряхиваю.

Мой возраст тоже по-своему прекрасен. Никому ничего не должна, свободна в своём выборе. Делаю, что хочу. Теперь могу себе позволить вообще всё! А приятным бонусом идут мозги и опыт.

Конвейер с лязгом оживает. И первым выезжает мой чемодан. Неоново-розовый.

Я купила его специально для этой поездки, как протест против серой «старой» жизни. Всю жизнь провела в сдержанности, нужно с чего-то начинать.

Делаю шаг, уже стягиваю свой багаж, но в тот же миг один из парней из той самой компании, пятясь и что-то крича своему другу, отступает прямо на меня. Я теряю равновесие, чемодан валится на пол, а парень успевает молниеносно обернуться и подхватить меня за талию.

— Чёрт, — тихо срывается с моих губ. Сердце от испуга навернуться колотится в удвоенном темпе.

Поднимаю взгляд, и время замирает.

Передо мной темноглазый брюнет с лёгкой щетиной на лице. Высокий, под метр девяносто, плечистый, с лицом, которое с лёгкостью могло бы мелькать на рекламных щитах. Его полные губы изгибаются в наглой ухмылке, обнажая кусочек белоснежных зубов, а глаза сверкают озорством.

Упираюсь в его плечи, ощутив странный сбой пульса. И парень наконец выпускает меня из рук.

Не отводя от меня глаз, ставит мой чемодан на колёсики, после чего выполняет театральный поклон.

— Простите тысячу раз, мадам! Надеюсь, вы не пострадали, и ваши вещи в порядке? — его голос низкий, бархатный, и тон с лёгкой насмешкой.

Тем временем к нам подходит ещё один парень. Такой же, идентичный! Но только черты лица у него более правильные, отточенные, нежели у первого, с более грубой красотой. Но они всё равно одинаковые. Одного роста, одной комплекции, и даже куртки на них одного цвета, бордового.

— У вас тут всё нормально? — спрашивает он идентичным голосом. Переводит острый взгляд на меня, откровенно осматривает с макушки до острых носов сапог. И медленно обратно, его губы скашивает странная улыбка.

И уже второй раз мой пульс даёт сбой, а внизу живота становится горячо.

Я готова осадить их, сказать что-то резкое, потому что меня выбивают из колеи их бессовестные взгляды и наглые ухмылки. Ну и ещё потому, что меня чуть не сбил с ног один из них. Но слова застревают в горле. Что-то щёлкает в памяти. Эти черты… знакомы. Слишком знакомы.

Первый близнец хмурится, делая шаг ко мне. Но обращается к своему брату.

— Так, подожди… это… тётя Наташа? — одна его бровь взлетает вверх, а его низкий удивлённый голос ползёт по моей спине вибрацией с мурашками.

После того, как он это произносит, в моей голове происходит настоящий взрыв. Тётя Наташа. Боже, да меня так никогда никто не называет! Никто, кроме сыновей моей подруги. Когда-то.

Я вглядываюсь в них, и картинка накладывается на реальность. Два долговязых подростка, которых я видела… господи, в последний раз лет семь-восемь назад. Максим и Костя. Сыновья четы Пожарских. Моей подруги Ани. Мальчики, которые тогда смотрели на меня со смесью смущения и восхищения.

Глава 2.

Когда я подъезжаю к отелю, на улице уже темно.

Главный холл «Айсберга» встречает меня не просто теплом, а томной жарой, идущей от огромного камина из камня, вокруг которого расставлены кресла и диваны, чтобы гости могли посидеть и передохнуть от мороза вершин.

В этом месте всё кричит о продуманном уюте. Тяжёлые дубовые балки на потолке, мягкие ковры, шоколадные и изумрудные цвета, запах кожи и хвои от гигантской, украшенной ели в середине зала. И люди, много людей.

Заселяющихся, спешащих обкатать склоны под звёздным небом или посидеть в ресторанчике при отеле.

Вдыхаю блаженно и иду к ресепшену. Я никогда не любила зимние виды отдыха, поэтому мы редко выезжали в подобные места с мужем. Тем более для него подобные отели, без кучи обслуживающего персонала и блеска мрамора, были недостойными его деловой задницы. И как же мне нравится менять свою жизнь в противоположную сторону, подальше от того, что я делала с этим предателем, даже если всё это пока какие-то маленькие шаги.

Администратор, доброжелательная женщина в строгом костюме, но при этом в красном новогоднем колпаке на голове, вручает мне ключ-карту с гравировкой отеля.

— Добро пожаловать! Ваш номер с видом на восточный склон готов. Надеемся, вам у нас понравится. Приятного отдыха и с наступающим Новым годом!

— С наступающим, — с благодарной улыбкой киваю женщине и разворачиваюсь к лифтам.

Обязательно понравится. Сейчас, только разложу вещи, сниму с себя всю одежду и выдохну после долгой дороги. Затем ванна и ужин под фильм у камина в номере. Идеальный план.

Лифт с мягким шумом подъезжает и раскрывает свои зеркальные двери.

Все этажи я еду, испытывая почти умиротворение в душе. Даже в сон начинает клонить под тихие праздничные мотивы, звучащие из динамиков.

Но когда я только ступаю на бордовую ковровую дорожку коридора седьмого этажа, моё сердце пропускает удар.

Впереди я вижу шумную компанию молодёжи, и сразу вспоминаю сыновей Ани, что встретились мне в аэропорту.

Но нет, нет, глупости какие. Таких совпадений не бывает. Мы могли бы проживать в одном отеле, это я, конечно, допускаю, но чтобы жить на одном этаже…

На дверях отыскиваю нужные цифры, двигаясь в направлении той компании. И не могу не думать, почему меня настолько беспокоит то, что мы с мальчиками можем проживать рядом. В этом уж точно ничего такого нет, и я не понимаю, почему моё сердце так гулко колотится. Бред какой-то.

Всё же это они. Разбредаются по номерам, так же шумно, смеясь, выкрикивая что-то, затаскивая в двери свои сумки и чемоданы. Вижу бордовые куртки близнецов и повторяю про себя, что меня это не должно волновать. Это всего лишь сыновья моей подруги, и даже если мы будем встречаться время от времени, ничего страшного.

Надеюсь на то, что у меня получится проскользнуть в свой номер незамеченной. Правда, хоть это и какой-то детский сад с моей стороны. Но мне так хочется.

Они меня замечают, когда я уже почти достигла своей цели.

— Тётя Наташа? — удивлённый грубый бас звучит сбоку, но я не спешу оборачиваться.

Нахожу наконец свой номер, делаю шаг к своей массивной двери из красного дерева и только тогда оборачиваюсь. Деланно удивлённо улыбаюсь.

— Мальчики, и вы здесь? Какая неожиданность.

Мне всегда легко давалось различать их, вот и сейчас я словно уже привыкла к их новой, такой взрослой внешности, и без сложностей понимаю, что первым подходит Костя. У него щетина чуть больше выделяется, нос крупнее и рот.

Его уверенная улыбка становится шире.

— Да, очень приятная неожиданность. Вы в 712? Мы с Максом напротив, — кивает на дверь за своей спиной. — Если что, обращайтесь. Чем сможем – поможем.

Улыбка на моём лице застывает. Напряжение возрастает до небес. Потому что мне кажется, я услышала в его словах подтекст.

— Отлично. А… с чем вы можете мне помочь? — стараюсь выглядеть серьёзно, уверенно, и не показывать своей растерянности, внезапно сжавшей мозг в стальных тисках.

Костя тихо смеётся, в этот момент подходит Макс, освободившийся от должности носильщика чемоданов в номер девочек. И договаривает за него с нахальной ухмылкой, словно знает, о чём я подумала.

— Да мы здесь уже третий год останавливаемся, знаем это место как свои пять, так что, если появятся какие-то вопросы касательно местности, обращайтесь, — прикусывает пухлую губу, они с братом переглядываются, и он спрашивает, почёсывая указательным пальцем бровь: — Так вы одна здесь отдыхаете?

Киваю, начиная испытывать неловкость. Кидаю взгляд в сторону и вижу, как за нами хмуро, даже ревностно наблюдает одна из девушек.

— К сожалению, а может быть, к радости, — посмеиваюсь, прикладывая, не смотря, карту к двери. — Мальчики, уже поздно, я устала. Сейчас мечтаю только об одном: ванне и кровати. До встречи…

Глаза близнецов вспыхивают чем-то тёмным, нечитаемым после моих слов, одномоментно. И я спешу развернуться, быстрее уйти. С меня на сегодня хватит эмоций. Но…

— Мы поможем, — выдыхает около моей головы кто-то из парней, перехватив ручку моего чемодана.

Оборачиваюсь резко и смотрю на лицо Максима в непозволительной близости от своего. Наше дыхание встречается, как и глаза. Его такого насыщенного шоколадного оттенка, и смотрит на меня слишком неправильно, остро. На мои губы…

Моё сердце подскакивает, и что-то внутри обжигает. Делаю резкий шаг в сторону и киваю, пытаясь дышать. И не смотреть на их улыбки. Они как будто играются со мной, и мне это совсем не нравится. Ощущать себя жертвой только им понятных ухмылок и действий, от парней вдвое младше меня.

— Это было лишнее, но спасибо, — выдыхаю шумно, начиная злиться. Больше на себя.

— Мы всегда тут, тёть Наташ. И… насчёт развлечений, — разворачивается Костя, будто вспомнив кое о чём. — Сегодня в отеле тусовка, они тут почти каждый день, приходите тоже.

— Будет жарко, — добавляет Максим.

И вот, снова эти намёки. Или всё это только в моей голове? Господи.

Глава 3.

Я стою перед зеркалом в номере и не узнаю своё отражение.

Вместо стильного брючного костюма на мне короткое платье. Бархатное, глубокого винного оттенка, облегающее. Даже и не знаю, как оно оказалось в моём чемодане, словно я неосознанно к чему-то такому готовилась. Волосы, которые обычно собраны в строгий пучок или хвост, теперь падают на плечи лёгкими платиновыми волнами.

Макияж чуть ярче, чем днём, и каблуки выше. Я себя не узнаю. Осматриваю как какую-то незнакомку, подозрительно смотрящую на меня в ответ из отражения.

С таким волнением я даже переговоры с клиентами не посещала. Вообще не помню, когда в последний раз ощущала себя так взбудоражено.

Выхожу в коридор. Тишина. Двери напротив, за которыми живут Максим и Костя. Прикусываю губу и думаю, что лучше бы мне раствориться в толпе и не пересекаться с ними на этой вечеринке. Не знаю, что это за желание и волнение в животе, не могу объяснить это предчувствие. Но лучше сделать именно так.

На ресепшене девушка рассказывает мне, что на нулевом этаже отеля находится клуб, который в сезон работает каждую ночь и для проживающих в их отеле действуют ВИП-карты. Девушка мне её вручает и желает приятного отдыха.

Зал клуба горит огнями в темноте, бьют в лицо и вибрируют где-то в желудке басы энергичной музыки, здесь стоит спёртый воздух из запахов парфюма, алкоголя и кальяна. Народу битком. Молодые, красивые, раскрепощённые тела в хаотичном танце.

Замираю на входе, чувствуя себя не в своей тарелке. Слишком громко, слишком людно. И задаюсь вопросом: что я здесь вообще забыла? Правда ли мне это так нужно? Ну, где я и где тряска задницей? Привыкшая к тихим вечерам в ресторане, я себя переоценила.

Но всё-таки я напоминаю себе, для чего всё это делаю. Той прежней Наташи больше быть не должно, иначе я гарантировано превращусь в ту старуху, какой меня видит мой бывший муж.

Немного адреналина ударяет в голову, когда я просачиваюсь к барной стойке, запримеченной ещё на входе. Как минимум жалко того времени, которое я потратила на сборы. Я должна хотя бы попробовать.

Бармен с очаровательной улыбкой ставит передо мной бокал с красным вином, как только я устраиваюсь за стойкой.

— За счёт заведения, — подмигивает мне.

Я пью далеко не весь алкоголь, только то, что отлично знаю. Но сейчас с улыбкой принимаю бокал, благодарю и прикасаюсь губами к его краю. Нёбо обволакивает яркий терпкий вкус винограда и слив. Ладно, начало мне уже нравится.

Так я выпиваю бокал и заказываю ещё. Постепенно голова становится легче, кровь разгоняется по венам и мне уже находиться здесь нравится больше.

С этого места открывается отличный обзор, и я с лёгкой улыбкой начинаю осматривать присутствующих. Ещё минут десять и можно считать, что сеанс закончен. Можно вернуться в номер с чистой совестью перед собой.

Ловлю на себе несколько заинтересованных взглядов мужчин, конечно, моложе меня, это единственное, что сразу бросается в глаза. Я никогда не была обделена мужским вниманием, и мой муж часто закатывал мне сцены ревности на почве чужих взглядов. И если раньше я не заостряла внимание на их внимании, то сейчас доза таких взглядов оказывается очень кстати для моей пострадавшей самооценки.

Один из них даже начинает с улыбкой двигаться мне навстречу с танцпола, рождая в моей груди немного беспокойства. Знакомиться я уж точно ни с кем не планирую.

Но сбоку вдруг раздаётся низкий голос, от которого я вздрагиваю.

— Тётя Наташа, вы всё-таки здесь? А я думаю, вы это или нет!

Поворачиваюсь вправо и вижу Максима, облокотившегося о стойку рядом со мной.

— Снова приятная неожиданность, — слева звучит второй красивый мужской голос. Поворачиваюсь и вижу Костю.

На губах обоих улыбки хитрых котов. На них уже не те бордовые куртки, а чёрные футболки, плотно облегающие сталь молодых тел, мощные плечи и грудные мышцы. Джинсы сидят на них так, что любая женщина оценит. Длинные спортивные ноги и…

— Да, мне не спалось, и я решила прогуляться, — поспешно перевожу взгляд на их лица и посылаю поочерёдно улыбки. Сердце отчего-то гулко колотится.

Они смотрят на меня несколько секунд, а затем Максим наклоняется ко мне и выдыхает:

— Потрясно выглядите!

— Спасибо, — боже, я снова смущена, как девочка. Но сейчас в голове немного алкоголя, и меня не так напрягают мои горящие щёки.

— Мы уже собирались в номер, здесь слишком скучно, но с вашим приходом появился шанс, что эту ночь можно спасти, — говорит Костя, так же наклонившись ко мне, чтобы я расслышала за громкой музыкой.

Тут же звучит справа, в голосе слышится улыбка:

— Вы ведь не будете против, если мы присоединимся? Будем отгонять от вас непрошенных поклонников.

— Если вы так хотите! — пожав плечом, смеюсь и отпиваю вино. Выпиваю всё до капельки, пытаясь унять нервозность.

Не надо, Наташа. Вот увидишь, ничем хорошим это не кончится. Отдыхать в клубе с сыновьями Ани как минимум странно. Что у нас может быть общего? И с чего они прицепились ко мне? Вроде со своими друзьями тут, но оставлять меня не собираются. Всё это очень, очень странно.

Парни вскидывают руки, подзывая бармена, и я невольно засматриваюсь ими. Не из-за красоты. Из-за той уверенной, хищной грации, с которой они двигаются, говорят. Это очень притягательно, и должна ли я винить себя за то, что могу оценить, какими привлекательными и зрелыми они стали?

Дальше они заказывают себе текилу, а мне какой-то коктейль разового цвета. Поначалу я отказываюсь, но мальчики настаивают. Обещая приятный вкус и ноль похмелья. И я доверяюсь им.

Через полчаса в моей голове приятный, расслабляющий туман. Я цежу через трубочку второй по счёту коктейль и почти безостановочно смеюсь над тем, что мне рассказывают близнецы. Они оказываются очень хорошими рассказчиками, из них так и хлещет харизма, которой невозможно не восхищаться.

Они окружают меня, наш контакт уже не кажется чем-то вопиющим. Костя иногда дотрагивается до моей спины, а Максим до руки в ходе разговора, да и я, бывает, невзначай касаюсь их пальцами или плечом. Такие мелочи перестают иметь для меня значение в этом помещении, в такой атмосфере.

Глава 4.

Сердце колотится так, будто хочет выпрыгнуть из груди и остаться на том проклятом танцполе, в темноте, под вспышками света и наглыми руками.

На шпильках быстрым, не совсем твёрдым шагом преодолеваю лестницу наверх и холл, к лифтам. Губы дико горят. Всё тело пылает, будто меня окунули в расплавленный металл стыда, возбуждения и ужаса. Голова плывёт от выпитого алкоголя и наверняка поднявшегося давления.

Что я сделала? Боже, и как я могла допустить такое! И как вообще оказалась в такой ситуации? Я?.. Что сейчас приходится убегать сломя голову, словно за мной гонятся, чтобы убить. Даже если самым прекрасным способом.

Забегаю в лифт, где всё так же играет тихая праздничная мелодия, и даже успеваю облегчённо выдохнуть, когда створки начинают закрываться. Но в этот момент их останавливают большие сильные руки. И близнецы, кажущиеся в этой железной коробке ещё более огромными, вваливаются внутрь.

Заставив меня испуганно вжаться в зеркальную стену.

— Поймали, — хрипло выдыхает с улыбкой Максим, и они оба делают шаг ко мне.

Что значит «поймали»?!

— Мальчики, прошу… это алкоголь. И у меня, и у вас. Вы на самом деле не хотели этого. Как и я… я хотела лишь немного отвлечься, потанцевать…

Они оба хищно ухмыляются моим оправданиям и загоняют меня в состояние близкое к панике своими недвусмысленными тёмными взглядами. И мощными телами, где рельефная грудь высоко вздымается, а вены, словно реки, напряжённо текут от их запястий к плечам. Темень сгущается надо мной, когда они оба нависают сверху. И рождественская мелодия заглушается нашим тяжёлым дыханием на троих.

Если до этого они сдерживали что-то такое в себе, что лишь урывками я могла отметить, то сейчас показывают мне себя настоящих. Тех, кого я могла бы сравнить с искушающими демонами, в их истинном обличии, а не в обманчивом облике обходительных сыновей подруги.

Костя качает головой, осматривая меня с высоты своего роста, с головы до ног, медленно, словно представляя что-то развратное.

— Нам так не кажется, Наталья Михайловна…

— Нам кажется, ты хотела как раз этого, — медленно выдыхает каждое слово Максим над моей головой, заглядывает в мои глаза, опираясь одной рукой в зеркало за мной. — Чтобы тебя приласкали, а потом хорошенько оттрахали…

— Вряд ли твой муж способен на то, что можем сделать с тобой мы… — Костя обхватывает ладонью мою шею и с силой проводит по моей скуле большим пальцем.

— Вы не в себе… боже, мальчики, вы же пьяны. Да и я…

Костя наклоняется и проводит языком по моей щеке, заставляя меня хватать ртом воздух.

— Если говорить об алкоголе, то мы очень даже трезвые, — говорит он мне на ухо хрипло и низко, что это скребёт моё горло. — А вот если о другом и откровенно, мы уже давно хотим твою сладкую киску. С тех самых пор, когда узнали, что такое стояк.

Я вздрагиваю и зажмуриваюсь от его пошлых слов, как от удара плетью. В этот момент Макс бьёт кулаком по панели с кнопками и лифт останавливается.

— Что? Зачем вы… ребята, это всё какая-то ошибка… вы же не можете, — нервно смеюсь, задыхаюсь, теряюсь. Пространство плывёт, а жар между ног становится практически невыносимым. Мозг понимает, что происходящее невозможно, но тело будто уже смирилось и даже уже не пытается как-то выкарабкаться.

— Можем, ещё как можем. Теперь эта наша обязанность – довести начатое до конца. Иначе ты будешь мучиться всю ночь, долго. Очень долго…

— Представляя, каково бы было разрешить нам делать с тобой всё. Только спрашивать разрешения мы не собираемся… — этот хриплый полушёпот возле моего лица как медленный мучительный яд. Раздаётся эхом в моей голове. На лицах близнецов томные улыбки соблазнителей, наглецов, которые привыкли получать то, что захотят.

Макс проводит по моим губам пальцами и толкается ими внутрь, с силой заставляя меня разомкнуть зубы и впустить их к своему языку. Пока они оба хищно наблюдают за тем, как я обливаюсь жаром и схожу с ума от желания и криков разума прекратить, оборвать. Его пальцы сначала сухие и немного шершавые, но они смачиваются моей слюной и приобретают алкогольный привкус, привкус похоти.

— И если сначала нас останавливало то, что у тебя есть муж, которого ты хочешь…

— То теперь мы знаем, что хочешь ты нас. Здесь и сейчас.

— Так что, прости, Наталья. Михайловна. Мы послали всё к чёрту и возьмём то, о чём мечтаем уже давно. Тебя.

Судорожно выдохнув носом, уже совершенно не осознавая реальности от этих чарующих ноток пошлости, этих прижимающихся тел, обвожу пальцы в своём рту языком. Кто я? И зачем отказываюсь от того, что так хочу? Не понимаю…

Костя, ухмыляясь, прихватывает зубами свою нижнюю губу и склоняется к моей шее, чтобы приятно и больно одновременно всосать кожу, где бешено бьётся артерия. А Максим, вытащив свои пальцы в моей слюне, резко опускает руку и ныряет ей под моё платье.

— Ах! — прогибаюсь в спине и закатываю глаза, когда пальцы парня сразу же, без лишних движений, проскальзывают в моё бельё. И касаются влажной полыхающей кожи своей силой, с силой вжимаются.

— О, да… я и не сомневался, что в твоих трусиках настолько мокро, — Макс усмехается мне в губы.

Они оба, как два дьявола наслаждаются тем, что творит со мной их сущность. Как меня сбивает с ног сила их убеждения и моего возбуждения. Я – горячий текущий сироп, и они меня пьют.

Пальцы Максима вдавливаются с сердцевину и плавно массируют её, а затем проходятся вниз и вжимаются в лоно, заставляя мышцы резко сократиться.

— М-м… м-м…

Их хриплые вдохи мешаются с моими, а их ласки перетекают в форму наэлектризованного комка напряжения между ног.

Костя дёргает вниз рукава платья по плечам, с треском стягивая ткань с объёмного бюста, освобождая чашечки лифа без бретелек. И, когда Максим скользко просачивается внутрь меня двумя длинными пальцами, его брат вытаскивает одну мою грудь и присасывается к ней ртом.

— Ты такая вкусная девочка, — хрипит, выпустив сосок из губ.

Глава 5.

Медленно поднимаюсь, жмурясь от яркого солнца, бьющего в панорамное окно.

Господи, как же хочется пить…

Ничего не происходит до тех самых пор, пока в мой рот не попадает вода. Она словно запускает все механизмы моего организма. В том числе и мозговую деятельность.

Медленно закручиваю крышку бутылочки минеральной воды и присаживаюсь на краешек дивана в небольшой гостиной своего номера. По телу бегут мурашки и жидкий огонь, потому что я вспоминаю, что было вчера.

Громкая музыка, алкоголь, охлаждающий горло. Смех, игривые взгляды, красивые улыбки близнецов, нет, их косые ухмылки хищников, говорящие о том, что будет дальше, только я этого не понимаю. Танец… их откровенные прикосновения и поцелуи, моё несопротивление, а потом…

— Боже мой… — шепчу, прикрывая рот ладонью.

Это же всё со мной произошло, да?

Сглатываю и осматриваю себя. Всё ещё во вчерашнем платье. С размазанным макияжем и… их прикосновениями на теле и внутри него.

После лифта мальчики проводили меня до номера, куда я быстро забежала и захлопнула дверь перед их носом шокированная и абсолютно пьяная. И не только от выпитого.

И если бы в моей голове на тот момент уже что-то прояснилось. Но нет же. Я свалилась спать прямо так, только туфли сняла, счастливая и удовлетворённая, даже окрылённая всеми действиями близнецов и словами.

— Вот же идиотка… Наташа, ты, оказывается, такая развратная и дурная, — качаю головой, до сих пор не веря, что вообще способна на такое.

Решив, что грызть себя нужно на чистое тело, я иду под горячий душ.

И уже после него, когда мне приносят завтрак в номер, я перебираю в голове всё досконально, анализирую, сопоставляю.

И вот, что укладывается в моём мозгу:

1. Этим парням всего по двадцать три, они почти ровесники моей дочери.

2. Они сыновья моей подруги, и я даже представить не могу, что будет, узнай она обо всём.

3. Близнецы говорили что-то о моём возвращении к мужу. Может ли быть такое, что они всё-таки не в курсе моего развода? Но при этом всё равно решились на такое… со мной, зная, что я замужем! Нет, они просто взяли, не спрашивая, уверенные, что я всё ещё замужем!

4. Они уже давно хотят меня? Насколько давно? И неужели я настолько слепая, что не заметила их намерений сразу?

5. И самое главное: почему думая обо всём этом, моё сердце бешено колотится и внизу живота собирается знакомое тепло?! Неужели мне понравилось? Да быть такого не может!

Плохо, плохо, Наташа. Нужно посильнее погрызть себя за совершённое, но кажется, мой мозг остался в городе, в горах лишь шуршит шелуха от него.

Через полчаса раздаётся звонок на гостиничный стационарный телефон.

— Добрый день! Спешу напомнить вам, что при бронировании номера в нашем отеле вы также взяли уроки катания на лыжах с личным инструктором. Первое занятие сегодня в час дня, инструктор будет ждать вас у будки со спортивным инвентарём! Желаю удачного старта!

Господи, ещё же и лыжи. Кто там говорил об отсутствии похмелья после того прекрасного розового коктейля? Я бы сейчас сказал им пару ласковых слов благодарности. Потому что моё состояние оценивается как «встала-упала», и я не уверена, что устою на лыжах.

В стильном белом горнолыжном костюме я выхожу из отеля и глубоко вдыхаю запах морозной свежести. На чистой надежде, что на свежем воздухе мне станет легче.

Инструктора нахожу в назначенном месте. Им оказывается молодой высокий парень по имени Влад. Весьма дружелюбный. Он помогает мне подобрать подходящие ботинки, лыжи, палки, защиту, после чего мы следуем к склону для начинающих.

Влад оказывается… терпеливым профи своего дела. Возиться с женщиной, которая боится высоты и которая движется с грацией камня, и при этом не употреблять матерных слов, – настоящий подвиг.

Под его руководством я, скрипя зубами от непривычной нагрузки и похмельной слабости, делаю несколько неуверенных и даже весьма неуклюжих спусков по пологому лягушатнику. Чудом не наворачиваюсь.

Морозный воздух обжигает лёгкие, но понемногу прочищает мою воспалённую голову. Постепенно я начинаю получать даже удовольствие от этих движений, этой скорости, пусть и смехотворной, от сверкающей на солнце белизны снега и ощущения, что делаю что-то новое. В своей новой свободной жизни. И ноль мыслей о близнецах!

Но в один из моментов, когда я готовлюсь к новому спуску, я вижу их… Сыновей Ани. Хотя даже не вижу их лиц. Но их невозможно с кем-то перепутать.

Они несутся по «чёрной» трассе, которая проходит слева от нашего учебного склона. Два идентичных силуэта в чёрных костюмах, сливающиеся в единую тень.

Их движения поистине завораживают меня, что я на несколько долгих секунд замираю с открытым ртом. Они летят вниз так уверенно, как демоны гор, покоряющие саму стихию, и сильно выделяются среди остальных катающихся. У меня перехватывает дыхание. И не только от страха за них. Но и от того, как нижняя часть тела наливается электричеством.

Боже, это же чистый секс – управляющие настолько хорошо своим телом мужчины.

Каким-то образом они замечают и меня. Я понимаю это по тому, как почти синхронно два шлема поворачиваются в мою сторону, а затем они, совершив резкий, брызжущий снегом поворот, направляются в нашу сторону.

Не надо, не надо, пожалуйста! Внутри меня паника, пока Влад что-то объясняет мне о корпусе и равновесии, что-то делая с моим одеревеневшим телом.

— Эта нога вот сюда… вот так…

— Наталья Михайловна! Какая встреча! — раздаётся знакомый низкий голос, наглый, весёлый. Они подкатывают, останавливаются и в облаке пара от тяжёлого дыхания снимают защитные очки.

О, боже мой!

Глава 6.

Максим и Костя. Это они. Лучше бы я ошиблась. Их лица сияют от мороза и адреналина, глаза горят тем же хищным огнём, что и вчера, только теперь приправленным спортивным азартом.

— З-здравствуйте, мальчики, — выдавливаю я, чувствуя, как по щекам разливается предательская краска, никак не связанная с холодом. Избегаю смотреть им в глаза и только надеюсь, что сейчас я продолжу урок по указанию Влада и мне не придётся говорить с ними.

— Как себя чувствуешь сегодня?

— Надеемся, утро было бодрым?

Они похожи на искусителей-палачей, убивающих мои нервные клетки медленно и мучительно, с нахальной улыбкой. Для них это всё какие-то игры?!

— Всё отлично, — оглядываюсь на Влада, проверяя его реакцию. Они с дуба рухнули говорить со мной таким тоном при посторонних? Дальше говорю со строгим нажимом. — И сейчас я немного занята, ребята.

В глазах близнецов вдруг что-то тёмное сгущается, хоть и на их губах лёгкие улыбки. И это что-то открывает мне новые воспоминания…

«На этот отпуск ты наша, Наталья Михайловна. И не пытайся сбежать, мы всё равно догоним...»

— Так значит, инструктор? — с насмешкой в голосе спрашивает Костя, окинув Влада оценивающим взглядом. Если бы я была настолько самоуверенной, с точностью могла бы даже назвать этот взгляд ревнивым.

Мой инструктор тем временем… тушуется, теряется. По-моему, он их узнал.

— Да, мне нужны основы. Давно мечтала научиться, — поспешно отрезаю, сжимая лыжные палки. Натягиваю нервно улыбку, уговаривая себя не вспоминать, что было между нами вчера. — Ну, не будем отвлекаться, хорошо вам покататься, мальчики!

Уже поворачиваюсь к Владу, но Максим вдруг подъезжает ещё ближе и с усмешкой произносит где-то над моей головой:

— Знаешь, Наталья Михайловна, а ведь ты могла обратиться с этим к нам. Как-никак мы чемпионы, не раз бравшие золото. И можем научить тебя куда лучше любого инструктора. Индивидуальный подход. Двойной. От лучших из лучших.

Я бы закатила глаза от самохвальства, да только от его близости и двойных смыслов мышцы лица отказывают, и даже язык еле шевелится. Ну и ещё, я знаю, что все его слова чистая правда. Аня не раз говорила о том, как гордится своими сыновьями.

— Я… я уже занимаюсь. И Влад очень хороший инструктор. Не думаю, что это хорошая идея, — выходит не слишком уверенно.

— Это просто отличная идея, — вставляет Костя, а потом смотрит на Влада таким пронизывающим взглядом, что тот, кажется, бледнеет. — Спасибо за урок, ты свободен.

— Но это моя работа…

— И она закончилась. Оглох? Дальше мы сами, — улыбается кровожадно Максим и кивает Владу вниз, намекая на то, что тому нужно скрыться.

Я тем временем хватаю воздух ртом от их наглости и растерянности, наблюдая, как мой инструктор, фыркнув, стремительно съезжает со склона.

Я пожалуюсь! Пожалуюсь, что их инструктора пугаются каких-то мальчишек, которые наглым образом решили, что мой урок окончен!

— Подождите… — пытаюсь возмутиться, но звучит это слабо. Смотрю на близнецов поочерёдно. — Вы не можете так просто…

— Не бойся нас, — хрипло говорит мне на ухо Макс, резко подкатившись, когда и Костя подъезжает и становится позади меня. Они снова заключают меня в ловушку. — С нами ты научишься летать.

— Или как минимум получишь незабываемые впечатления. Мы тебе обещаем[МБ1] , Наталья Михайловна, — заканчивает Костя, крепко держа меня за талию.

Зажмуриваюсь и пытаюсь понять, как оказалась в такой ситуации. Снова и снова оказываюсь! Как они могут вести себя как ни в чём не бывало, когда я, напротив, сгораю от стыда и смущения! Неужели их совсем… ни капли не беспокоит, что я дружу с их матерью? И старше их вдвое! Нет же, для них это всё просто забавная игра.

Красную от неловкости и мороза меня они бережно, но уверенно ведут за собой. Их самоуверенность абсолютная, пересекающаяся с откровенной наглостью. Они шутят по дороге, перебрасываются двусмысленными фразочками, кидают на меня откровенные, но при этом невинные взгляды, явно наслаждаясь моей растерянностью и бессилием.

Но я готова признать, что с ними моё обучение может пройти куда более приятно. И у меня нет силы воли, чтобы им и себе отказать в этом. А чего мне эта приятность будет стоить – это уже другой вопрос.

Мы поднимаемся на подъёмнике на более высокий и сложный склон. Вид оттуда оказывается куда более захватывающим, масштабным, дико пугающим. Я сглатываю, смотря вниз, где виднеются точки катающихся людей.

— Я не готова к такому! Мальчики, я боюсь высоты…

— Тебе нечего бояться, мы рядом, — перебивает меня Костя, становясь позади меня. Его руки ложатся мне на бёдра, жёстко корректируя стойку. Тело моментально отзывается на сильные прикосновение, вспоминая вчерашнее безумство. Его голос властный и одновременно мягкий. — Ноги шире. Колени согнуты. Расслабься и доверься нам.

— И своему телу. Оно лучше тебя знает, что делать, — насмешливо добавляет Макс, заставляя меня правильно обхватить палки руками. Обращаются со мной как с девочкой!

— Прошу вас, прекратите… то, что было вчера…

— А что было вчера? — скашивает Макс губы в ухмылке.

Костя выдыхает хрипло у моего лица, заставив нервно обернуться к нему.

— Не понимаем о чём ты, Наташа Михайловна. Мы только стараемся сделать твой отдых максимально приятным. Сконцентрируйся и просто наслаждайся полётом.

Убегают от откровенного разговора или снова играются? Решили сделать вид, что ничего не было? Отлично. Я тоже постараюсь. И больше не допущу подобных ситуаций!

Урок превращается в пытку и блаженство одновременно…

Они оказываются действительно прекрасными учителями. Внимательными, знающими, сильными, ловкими. И с ними мне почему-то не так страшно. Но каждое их прикосновение заряжено электричеством, которое вмиг переключает всё моё внимание с дороги на их руки.

Максим, легко скользя рядом, поддерживает меня за локоть, его пальцы обжигают даже через слой одежд. Костя позади или с другого бока, его низкий голос часто звучит где-то у моего лица, горячее дыхание касается оголённого участка щеки.