Вот уже который час тупо сижу в кресле и читаю поздравления. Даже не отвечаю, не хочу. Мышцы давно затекли и желудок требует еды, но мне лень двигаться. Такая вот апатия. Не то чтобы скучаю по бывшему, но бросить меня за неделю до дня рождения…
Лениво пролистываю наш с ним диалог. Чёрт, и как я раньше не замечала этого пренебрежения!
Не хочу никого видеть.
И тут как назло звонит телефон. На экране высвечивается знакомый номер, и я всё-таки поднимаю трубку.
Это Глеб. Мы познакомились год назад в гей клубе, куда я ходила с подружкой потанцевать без лишнего внимания. С тех пор мы с ней не общаемся, а с Глебом просто не разлей вода. Понимаем друг друга с полуслова. И это единственный мужчина, от которого меня сейчас не тошнит.
— Привет.
— Привет, — слышится знакомый и немного настороженный голос в ответ. — Ты что, опять скисла?
— Просто не тянет закатывать тусовки. Всё-таки мне уже двадцать пять, — неловко улыбаюсь.
— Ну надо же, какая большая девочка, — поддразнивает Глеб. Ей Богу, иногда он звучит совсем не как гей. — Ты сейчас дома, да?
— Ну да.
— И, как я догадываюсь, одна. Небось, опять сидишь и перечитываешь сообщения этого мудака, — вот зараза, насквозь меня видит!
— Допустим, да. И что? — с вызовом бросаю я.
— Давай я к тебе приеду.
Я морщусь. Вот уж чего мне сейчас точно не хочется, так это развлекать незваных гостей. Я всегда рада Глебу, но сегодня у меня депрессняк. Имею право, мой день.
— Какая долгая пауза, — хмыкает Глеб. — Я прям чувствую, как ты придумываешь отмазки.
Я закатываю глаза. Нет смысла спорить с этим парнем. Сто процентов, он уже вышел из дома.
— Жду, — ошарашиваю его я.
И почему-то улыбаюсь.
Мы с Глебом знакомы уже год, и нам удивительно легко вместе. Слишком уж хорошо знаем и чувствуем друг друга, чтобы легко впустить в душу, делиться сокровенным. Хотя, кстати, Глеб больше выступает в качестве слушателя. Всегда поможет, поддержит, направит на путь истинный. Про бывшего тоже предупреждал, а я, дура, не послушала.
Не знаю, почему Глеб не рассказывал о своей личной жизни, но я и не спрашивала. Может, ему неловко, что гей. Хотя я сотни раз при нём специально заводила разговоры, что толерантность — это круто и не имеет значения, кто кого любит.
Полчаса спустя, которые я трачу на то, чтобы привести квартиру в приемлемое состояние, раздаётся звонок в дверь. Открываю и вижу перед собой роскошный букет моих любимых белых роз. А ещё… Судя по упаковке, он купил то самое платье, о котором я говорила на днях. Слишком дорогое для меня, вполне по средствам ему.
Как же круто дружить с геем! И внимательный, и всё запоминает.
— С днём рождения, солнышко, — терпеть не могу, когда меня так называют, но мне нравится, когда это говорит Глеб. У него как-то по-особенному получается.
— Спасибо! Ты лучший, — наконец, обретаю дар речи я. Неловко обнимаю друга, потому что мешает букет.
И тут же выхватываю подарочек, заглядываю внутрь… Да! Оно.
— Примерь его, — улыбается Глеб, идя на кухню. — Я пока поставлю цветы в вазу.
— Да, спасибо, — кричу я уже из комнаты.
Даже не сомневаюсь, что Глеб разберётся, где и что у меня на кухне. Он был тут несколько раз, да и вообще, чуйка та ещё. Мне кажется, друг может найти всё, что захочет.
— Кажется, ты вообще не собиралась отмечать, — доносится из кухни.
— Не было настроя, — машинально отвечаю я, затаив дыхание при виде красного шёлка.
Боже, тут умереть можно уже из-за одного прикосновению к этому платью…
— Хорошо, что не было, а не нет, — судя по звукам, Глеб наполняет вазу водой.
— Ещё бы! Такая красота… Кстати, у меня осталось салатики и немного мяса в холодильнике, — кричу я, раздеваясь. — Если хочешь, я накрою на стол. И вообще, оставайся на ночь.
Небольшая пауза. Странно, Глеб не слышал меня?
Наверное, у него дела и он не знает, как отказать. Я бы и хотела помочь с этим неловким моментом, но не могу. Голова не соображает, я надеваю платье.
— Лучше не надо, я часиков до десяти посижу и домой поеду.
— Ага, — машинально соглашаюсь я, но вдруг понимаю, что Глеб это сказал совсем уж непривычно.
Словно смутился.