Та, что любить не могла

Пролог

Роберт

-А это кто, рядом с ней? - невидимый кулак прилетает под дых, когда к хозяйке ресторана, на открытие которого я попал почти случайно и с большим опозданием, подходит Индира – женщина, с которой час и сорок минут мы разделили небо. И пусть она на приличном расстоянии от меня, но я все равно могу ее разглядеть и пока не видит, любоваться.

Она изящно, с грацией черной пантеры не только двигается, но и стоит, прикладывает руку к груди, улыбается взрослому мужчине, который обнимает ее за талию. И я завидую ему черной завистью, потому что сам хочу, чтобы она мне это позволила. На ней блестящее серое платье, иссиня-черные волосы распущены и легкими волнами спадают на плечи и прикрывают спину. В них играют огни от подвесных люстр.

-Я даже не знаю, - пожимает плечами мой собеседник - знакомый бизнесмен из Астаны. - Среди столичного бомонда я ее не видел. Извини, я отойду на пару минут.

-Да-да, - отвечаю мужчине, даже не глядя на него, потому что все мое внимание сосредоточено только на Индире.

Седой статный мужчина говорит ей что-то на ухо, и счастливая улыбка снова расцветает на ее очаровательном лице. Слушая его, она окидывает любопытным взором зал, потом возвращается к своему спутнику и вдруг резко поворачивает голову и находит меня глазами. Узнает. Улыбается. Держит зрительный контакт секунду, две, три четыре. Я киваю, и она делает то же самое. Дотронувшись до руки своего собеседника, Индира оставляет его и направляется ко мне.

-Роберт! Какими судьбами? - улыбнувшись, девушка обнажает ровный ряд жемчужных зубов.

-Вспомнил, что в этом отеле сегодня открытие ресторана, - убираю одну руку в карман брюк, другой сжимаю бокал. Нервничаю, как будто мне снова пятнадцать и я пытаюсь пригласить одноклассницу в кино. - Вам очень идет…это платье, - сказал первое, что крутилось на языке.

-Спасибо, - сказала она, смущенно улыбнувшись и опустив глаза.

Когда же она их поднимает, я замечаю, что в серых омутах блестят огни. - Вы тоже отлично выглядите. Но устали, - замечает Индира.

“Моей. Она будет моей” - эта мысль как пуля, попавшая в лоб, застревает в мозгах. Я захотел ее и тело мгновенно отозвалось.

-Устал, да, - немного усмехнувшись, смотрю на янтарную жидкость на дне бокала и приказываю себе успокоиться. - Только освободился.

-У меня тоже сегодня были кое-какие рабочие встречи, - она сжимает маленькую сумочку в тон платья.

-Свободные художники тоже не совсем свободны? – шучу, вспомнив, что она именно так назвала себя в самолете.

-Да, - засмеявшись, прячет губы за ладошкой, - точно.

-Индира, дорогая! - еще один мужчина солидного возраста и с сединой на висках подходит к ней и трогает за локоть.

-Ой, здравствуйте! - обернувшись, она дарит ему ослепительную улыбку, от которой у меня внутри все взрывается и протестует. В своем мире она как рыба в воде, тогда как я не в своей тарелке. - Как я рада вас видеть!

Он свободно целует ее в щеку и она делает то же самое. Сжимаю и разжимаю кулак. Мы друг другу никто, чтобы я так реагировал на других мужчин вокруг нее.

-Кадыр-ага, познакомьтесь, - неожиданно представляет она нас. - Это Роберт из “Дойче банка”. Мы вместе летели из Алматы. Роберт, а это Кадыр Сулейман - известный в нашей стране фотограф и мой давний друг.

-Очень приятно, - мы пожимаем друг другу руки.

-Взаимно, - кивает он. - Можно я украду у вас Индиру ненадолго. Мне очень нужно ей кое-что сказать по работе.

-Ох уж эта работа. Даже здесь она нашла меня, - шутит Индира, а я не совсем понимаю, кто она по профессии и что делает. Оказывается, утром мы говорили в основном обо мне и о повседневной ерунде. Она та ловко задавала вопросы, что я рассказывал, рассказывал и даже не поинтересовался, что значит ее “свободный художник”.

-Да конечно, - отвечаю я, будто ей требуется мое согласие.

-Я сейчас подойду, Роберт, - обещает Индира.

Молча провожаю их взглядом и с грохотом поставив бокал на стол, наблюдаю за парочкой, которая живо что-то обсуждает.

-Нравится девушка? -спрашивает подошедший мужчина.

Неужели так явно, что я глаз от Индиры не могу отвести. Она прекрасна. Идеальна. Шахерезада, сошедшая в наш мир из "Тысячи и одной ночи".

-Жаль, что эскортница, - хмыкает незнакомец.

-Не понял? - нахмурившись, покосился на него.

-Да, - усмехается. – Ее зовут Индира. Элитная эскортница из Алматы. Приезжает в столицу, когда богатые и влиятельные папики зовут. Ценник у нее заоблачный. Не всем она по карману. Говорят, такое вытворяет. Ууух. Даже покойника расшевелит.

-Что ты сказал? - повернувшись к нему, цежу сквозь зубы.

Внутри такой черный шторм поднимается, что врезать хочется по его слащавой морде.

-Правду, - все также усмехается он. - А вы не видите, что все старперы только на нее и смотрят? Она просто любит мужчин постарше.

Еще раз смотрю на нее рядом с этим фотографом, который, наверное, ей в отцы годится. Индира не смотрит на меня, а я чтоб усмирить свой гнев иду в уборную. Внутри никого нет. Меня от злости колотит и все, что я могу - пару раз ударить кулаком по белоснежной раковине. Неужели она правда эскортница? Она же робкая, милая, воздушная, где-то даже как лань пугливая? Неужели она играла со мной, изображая святую невинность?

Решительно выхожу из уборной и сделав несколько шагов, оказываюсь на большом расстоянии от Индиры и того мужчины, который открыл мне глаза. Разговор у них совсем не клеится. Она вскидывает подбородок и проходит мимо него, но он хватает ее за руку, удерживая возле себя. От его слов Индира меняется в лице, но затем сама говорит ему то, что его явно раздражает и злит. После ей удается вырваться, и она стремительно идет к выходу.

Я мчу за Индирой, обходя на ходу незнакомых людей. В голове одно: «Так вот ты, какая, милая Индира. Как ловко ты обвела меня вокруг пальца». В холле вижу, как она заходит в лифт и прибавляю скорость. Двери уже закрываются, но я ставлю ногу в щель между ними.

Глава 1. Красивый урод с черной душой

Пять лет назад

Индира

Валюсь с ног от усталости после перелета, ведь мне никогда не удается нормально попасть в самолете. Завидую тем, кто в небе спит как младенец, даже когда неудобно и тесно. Я летаю бизнес-классом, но мне всегда тревожно. И лишь, когда мои ноги касаются земли, я вздыхаю с облегчением, а после отсыпаюсь всласть.

Черный внедорожник мчит по полупустынной трассе.. Пару минут назад рассвело и из окна автомобиля я наблюдала за самым красивым в мире восходом, когда золотое солнце вставало над горами Алматы и отбрасывало сверкающие лучи на сочную зеленую траву лугов и красные крыши одноэтажных домов.

Вскоре выезжаем на оживленный проспект с высотками, стеклянными небоскребами и элитными магазинами. Мой родной город. Месяц назад я покидала его разбитая и уничтоженная, а вернулась в полной решимости навсегда сжечь все мосты и порвать с прошлым.

-Валихан, как жена? Как дочка? - спрашиваю своего водителя.

-Рахмет, Индира-ханым, все хорошо. Растет, - сдержанно улыбнувшись, бросает короткий взгляд в зеркало заднего вида.

-Я привезла ей подарки. И для Ботагоз тоже. Мне правда надо достать их из чемодана. Так что тебе придется у меня задержаться, - устало улыбаюсь.

-Да, конечно.

Обычно Валихан немногословный, но очень исполнительный, пунктуальный и верный. Качества, которые я очень ценю. В свои двадцать пять у него уже семья и полуторагодовалая девочка Айша, на чей тусау-кесер меня приглашали в день ее первого дня рождения. Это древний казахский обычай, во время которого ребенку разрезают путы, чтобы открыть ему или ей дорогу в большую жизнь. И тогда я увидела, что такое настоящая любовь и взаимопонимание в полной семье, где муж любит и заботится о своей жене и дочери. И неважно, сколько денег у тебя на счете, одет ли ты в бренды, и какую ступень на социальной лестнице занимаешь. В семье Валихана царила гармония. В наших отношениях с мужем ее никогда не было. Все было ложью с самого начала.

Делаю глубокий вдох, когда мы въезжаем в подземный паркинг. Еще чуть-чуть и буду дома…Но не тут-то было. Машина резко останавливается у белой растяжки, которой обычно прикрывают место стройки или ремонтных работ.

-Что там? - взволнованно спрашиваю.

-Кажется, перекрыли въезд на наше место. Странно, охрана мне не звонила, - серьезно говорит Валихан и сдает назад, чтобы развернуться.

-И мне тоже, - разочарованно качаю головой. - Опять наша вечная безалаберность.

-Сейчас все выясним.

-Валихан, а ты не мог бы меня высадить. Я поднимусь домой, а ты как припаркуешься, зайдешь с чемоданом.

-Да. Давайте так и сделаем.

Взяв с собой сумочку, выхожу из машины и иду к лифту. Пока он везет меня на пятнадцатый этаж, прижимаюсь спиной к холодной стальной стене и прикрываю глаза. Возвращение домой получилось горько-сладким, но таким необходимым, потому что прошел месяц с тех пор, как судья дал нам с мужем время на перемирие. Стандартная процедура, даже если стороны против. В моем случае негодовала только я и подключила лучшего адвоката по бракоразводным процессам. А Руслан…Господи, как же я его ненавижу. В последний раз я видела его, когда он вывез последние вещи из квартиры.

Открываю дверь электронным ключом и уже на пороге с отвращением втягиваю воздух, пропитанный его запахом и алкоголем. Вернулся. И не просто зашел, а кутил здесь всю ночь - пил, возможно употреблял.

Разувшись, прохожу в гостиную и вижу на низком стеклянном столике два пустых бокала для шампанского. Третий валяется на бежевом ковре рядом с бутылкой дорогого пойла - дешевле мой муж не признает. Большим пальцем ноги отодвигаю узкое темно-зеленое горлышко и обнаруживаю под ним засохшее пятно. Мой любимый бельгийский ковер!

Но и это не все находки. На спинке дивана висит красный кружевной бюстгальтер, между подушками затесался еще один - черный. Уверена, если сейчас поищу еще, то найду и стринги. Придурок устроил групповушку в моей квартире. Но как он попал сюда, если при мне оставил ключи?

Прохожу по коридору, туда, где расположена моя, а когда-то наша с ним спальня. После того, как я его выгнала, поменяла кровать, чтоб только забыть о том, что он сделал со мной. Толкаю дверь и тут же прикладываю ладонь ко рту, борясь с приступом дикой тошноты.

Муж лежит в центре кровати в чем мать родила. Его гнилое мужское достоинство прикрыто легким одеялом. Одна шлюха пристроилась на его груди, другая - на плече. Обе обнажены. Это какой-то очень плохой фильм для взрослых.

Разворачиваюсь и решительным шагом иду на кухню. Открываю шкафчик и вытаскиваю уродливую голубую вазу, которую подарила мне свекровь. Я ее тогда забросила подальше, но теперь самое время ею воспользоваться. Набрав в нее ледяной воды из-под крана, возвращаюсь в спальню и подхожу к кровати. Эти трое видимо настолько пьяны, что ничего не слышат. Внутри все клокочет от гнева, когда я смотрю на оскверненные белые простыни, которыми моя домработница застелила кровать к моему приезду. Только она знала, что я возвращаюсь сегодня. Неужели проговорилась ему?

Несколько секунд всматриваюсь в лицо Руслана и не могу понять, что я в нем нашла? Мы познакомились на одной светской вечеринке и он подошел первым. Взял мой номер, а потом бегал за мной, дарил самые красивые на свете цветы, говорил такие слова, от которых душа взлетала. Он окружил меня заботой и казался той самой скалой и опорой в мужском обличье, которую я, выросшая без отца, не знала. Теперь я с горечью понимаю, что согласившись на его предложение, сама обманулась и перепутала любовь с влюбленностью. И последняя быстро исчезла, когда волшебство рассеялось и как в сказке маска Руслана слетела, обнажив его настоящую сущность. Красивый урод с черной душой. Мой первый мужчина, которому я отдала самое дорогое, а он меня растоптал.

Сделав глубокий вдох, выливаю на него холодную воду и смотрю, как он задыхается и барахтается, как рыба, выброшенная на берег. Вместе с ним, визжа и прикрывая груди, соскакивают шалавы.

Глава 2. Сухая

-Ну? Что стоим, куклы моргучие? Я сказала: вон! - цежу сквозь зубы.

-Зааай, - тянет шатенка, обращаясь к моему мужу. Явно не шлюха, но это ничего не меняет. Боже мой, меня сейчас вывернет, - А это кто?

-Конь в пальто, - рычу я. - Хозяйка этой квартиры. И если через минуту не уберешься отсюда вызову полицию и привлеку за взлом.

-Давайте, пи*дуйте отсюда, - подталкивая их в спины, активизируется муж.

-А одежда? - бросает на ходу еще одна, обернувшись через плечо.

-Там ищите, - Руслан показывает рукой на дверь и выталкивает их. Они что-то хотят сказать ему, но он закрывает дверь перед их носом и тяжело дышит, стоя ко мне спиной.

Прикрываю глаза ладонью и качаю головой. Я думала в тот раз он пробил дно, но теперь снизу постучали.

-Уходи, Руслан! - цежу сквозь зубы, еле держа себя в руках. - Видеть тебя не могу!

-А что так, Индира? - ехидно восклицает он. - Напомнить тебе, что мы еще женаты?

Резко хватает меня за локоть и разворачивает к себе, а у меня срабатывает инстинкт самосохранения, выработанный за месяцы брака, и я автоматически закрываюсь от него рукой.

-Отпусти! - шиплю я и стараясь вырваться, что в нем, кажется, снова проснулся очень сильный зверь. Глаза Руслана наливаются кровью и пальцы сильно давят на кожу. -Как ты вообще попал в квартиру? Я же сменила код!

-Господи, Индира! - смеется мне в лицо. - Ты все такая же тупая как пробка, - указательным пальцем больно стреляет в висок. - Ты еще не поняла, что в этом городе для меня нет закрытых дверей.

-Какая же ты мразь, Руслан! - горько чеканю. - Тебе было мало того, что ты сделал со мной в прошлый раз, так ты привел в мою квартиру шлюх и трахал их на моей кровати.

-А что тебя удивляет, дорогая? - его длинные ухоженные пальцы, которые не держали ничего тяжелее ручки, смыкаются на моей шее, словно удавка из колючей проволоки. Дергаюсь еще сильнее, но он давит на горло, перекрывая кислород. - Ты же всегда была просто куклой. Красивой фригидной куклой, которую даже трахать было неинтересно. А я мужчина, у меня есть потребности.

-Ты не мужчина. Ты тварь, - сипло проговариваю я.

Удерживая меня за шею он двигается в сторону кровати и останавливается только тогда, когда я упираюсь о нее коленями.

-Или ты только со мной была бревном? Расскажи-ка, спала с кем-нибудь в Испании? Понравилось тебе?

-Ты больной, Руслан! Уйди сейчас, пока я не вызвала полицию.

Мне хватило мимолетного взгляда, чтобы понять: он все тот же озлобленный монстр. Сцепив зубы до выступивших желваков, Руслан вскидывает руку и бьет наотмашь кулаком по лицу.

-Сука!

От того, что я дернула головой, сильный удар пришелся по уху. Падаю на кровать и первые секунды ничего не слышу, кроме мерзкого звона в ушах. Прижав к нему ладонь, поднимаю глаза и вижу нависающего надо мной Руслана. В нем сейчас столько первобытной ярости, что я невольно вспоминаю тот первый раз, когда он поднял на меня руку. До этого он только бросал в меня предметы, а тогда ударил. После этого я выставила его из дома, воспользовавшись помощью ребят из службы безопасности известного бизнесмена Ансара Дулатова - мужа маминой подруги. Но однажды ночью Руслан вернулся, чтобы отомстить и это был кошмар наяву.

Опасаясь повторения и превозмогая боль сползаю с кровати и лечу к двери. Но он настигает меня и тянет за волосы назад.

-Я еще не разрешал тебе идти! - намотав локоны на кулак бьет меня головой о стену. Слышу хруст кости и чувствую адскую боль. Истошно кричу, ощущая, как горячая кровь течет из разбитого носа, а ее металлический вкус оседает во рту.

-Отпусти, - хрипло требую я, когда он разворачивает меня лицом к себе и снова хватает за горло. - Отпусти.

-Отпущу, когда скажешь, с кем ты е**лась, пока месяц отсиживалась в Испании? Или ты думала, я поверю, что ты святая?

Кровь стекает на его холодные пальцы. Кровью же наливаются жестокие глаза, казавшиеся мне раньше красивыми.

-Мразь. Не суди меня по себе, - вырывается с хрипом.

Руслан звереет, вскидывает руку и с криком “Это тебе за утренний душ!” снова ударяет по лицу кулаком до искр из глаз. Голова виснет на плече, будто я тряпичная кукла с дырой в шее.

-На меня смотри, шлюха! - стальными щупальцами монстр сжимает слабую челюсть и все-таки заставляет посмотреть в ненавистное лицо.

-Давай, расскажи, с кем, когда и как ты мне изменяла, - зловещий шепот оглушает. Я знаю этот его тон. Уж лучше бы кричал. - Текла? Или как всегда была сухая?

-Больной…озабоченный урод.

Он всегда меня этим попрекал, злился, выходил из себя, когда у меня не получалось расслабиться и возбудиться с ним. С первой брачной ночи, когда не выработалась смазка и было дико больно, до крови, до рези в глазах и слез. Руслан тогда сказал, что так бывает у девственниц и во второй раз будет лучше. Но ни во второй, ни в третий, ни в четвёртый лучше не стало. Наоборот. С ним я всегда была сухая и каждое проникновение доставляло адскую боль. Я терпела, притворялась, отводила взгляд и закрывала глаза, пока он двигался. Тело никак не реагировало на ласки и поцелуи, а самым страшным было, когда он меня позу и брал сзади, хотя я просила его этого не делать. Каждый раз я вздыхала с облегчением, когда он, наконец, кончал и перекатывался на свою сторону кровати. На ватных ногах я плелась в душ и плакала, стоя под горячими струями, смывая с себя разочарование, боль и позор. Да, в первый месяц я винила во всем себя.

Сначала я не понимала, что со мной не так, но потом пошла к врачу, сдала анализы и узнала о гормональном сбое. Прием препаратов немного улучшил ситуацию, но к этому моменту наши с Русланом отношения испортились, хотя прошло всего три месяца со дня свадьбы. Я поняла, что поторопилась с решением выйти за него. Я больше его не любила. Тем более, не хотела. А он…Оказалось, что он чуть ли не с первого дня мне изменял и ездил к шлюхам, с которыми спал еще до свадьбы. Когда я бросила ему в лицо,что все знаю, он только рассмеялся и ответил: “А что ты хотела? Ты же фригидна и не можешь даже элементарно возбудиться. Лежишь бревном и жмуришься от отвращения. Ты думаешь мне приятно тебя трахать, когда ты так делаешь?”

Глава 3. У всего есть цена

-Па-па! - хрипло шепчу я и он мне улыбается, сильно сжимая ладонь.

Страх смерти отступает стоит лишь закрыть глаза. Жаль, конечно, что все так вышло. Я так и не познала счастья от взаимной любви, не стала мамой, многого не сделала. Хорошо хоть с мамой увиделась в этой поездке. Считай, попрощалась…

Закрываю глаза и уже спокойно принимаю свою судьбу…А затем вспышка…

-Индира! Индира! Так…черт…Скорая! Женщину…избили…Я не знаю…Адрес?

Разлепив налитые свинцом веки, вижу Валихана - своего водителя, склонившегося надо мной с телефоном. Хочу ему ответить, но слова застревают в горле. Тело мне неподвластно и дышать невыносимо тяжело, будто меня придавило бетонной плитой. Вдалеке слышу голос мужа:

-Блядь! А ты что здесь делаешь?! - нервно кричит он.

-Индире-ханым надо в больницу. Она может умереть, - взволнованно отвечает Валихан.

-Не надо ей никуда. Уезжай. Тебя не должно здесь быть, - рычит Руслан.

Валихан молчит, но я не вижу ни его, не вижу. Только потолок и люстру, расплывшуюся перед глазами.

-Нет! - внезапно отвечает мой водитель. Голос твердый и решительный.

-Аааа, я понял, - Руслан зловеще усмехается. - Сколько ты хочешь? Давай договоримся? Меня здесь не было, ты пришел и уже увидел ее такой. Мало ли, взлом, ограбление. Сколько ты хочешь? Назови цену. Ну давай. У всего на свете есть цена.

Валихан снова ничего ему не отвечает. А мне страшно, что он может согласиться. Но ведь он не такой. За те два года, что он работает на меня, я знала его лишь с хорошей стороны. Но мой муж…он любого может сломать, пережевать и выплюнуть.

-Миллион. Прямо сейчас на карту. Ну давай.

-Нет.

-Да что ты мать твою за попугай - “нет, нет”. Ты подумай. Ты же таких денег никогда не видел. В руках не держал. Кредит закроешь. У тебя же он есть, да? У таких, как ты их полно. Вы же живете за их счет. А что она тебе там платит - гроши. Ну хорошо не миллион. Давай два? И ты забудешь, что видел меня здесь.

Хочется даже улыбнуться, но вряд ли теперь получится. Руслан в своем репертуаре - думает, что всё и всех можно купить. Золотой избалованный мальчик, который привык разбрасываться деньгами и унижать тех, кто, по его мнению, стоит ниже него.

Мысленно умоляю Валихана не поддаваться на его провокации. Сейчас он - моя единственная надежда на спасение и единственный свидетель. Вот только почему он молчит?

-Скорая уже едет, - слышу, наконец, голос Валихана. - А за ними приедет полиция.

-Сука! - орет в нетерпении муж. - Я найду тебя, гнида. Тебя и твою семью.

До меня доносятся удаляющиеся шаги, громкий хлопок двери и где-то очень-очень-очень далеко звуки сирены. Только бы продержаться на тонком волоске. Только бы выжить. С этой мыслью закрываю глаза и проваливаюсь в черную дыру.

***

Где-то вдалеке раздаются навязчивые сигналы, режущие слух. Потом кажется, что они все ближе и ближе, и слышны уже отчетливее. Медленно поднимаю тяжелые веки и первое, на чем фокусируюсь, - черные точки на квадрате в серой рамке. Что-то совсем непонятное.

Часто моргаю, прогоняя долгий сон. Последнее, что помню - потолок в своей квартире, голоса Руслана и Валихана. Вот и сейчас, кажется, вижу потолок в крапинку, но не могу разобрать, где я и почему у меня в горле трубка, от которой я задыхаюсь и начинаю паниковать от страха, что сейчас умру от удушья.

Чтобы привлечь к себе внимание, начинаю мычать, а писк становится все чаще и громче. Наконец, надо мной склоняется мужчина в маске и касается плеча. Смотрю на него с надеждой и непониманием, а он зовет кого-то и говорит:

-Снимаем трубку. Дышит сама.

Все делают очень быстро и аккуратно, и вот я уже дышу сама, хоть и получается с трудом. Мне по-прежнему кажется, что грудная клетка придавлена чем-то тяжелым и каждый вдох отдается болью в легких.

-Не переживайте. Вы в реанимации, - объясняет врач. - Пока побудете здесь, потом переведем вас в палату.

-Больно, - облизываю пересохшие губы, - дышать.

-Это временно. У вас сломаны ребра и еще была операция. Все придет в норму, хорошо.

Снова моргаю в знак согласия и моментально проваливаюсь в сон. Сплю я, кажется, очень много, но не вижу сновидений, только блуждаю где-то в темноте. Просыпаюсь, чуть приподняв голову обвожу взглядом реанимацию и вновь опускаю тяжелую голову на подушку. Не знаю, какой сейчас день и сколько времени я вообще в больнице. Временами сильно болит тело - низ живот, спина, грудь. Я молча терплю до тех пор, пока медсестра делает укол, после которого отпускает и можно жить дальше. Потом она же приходит с молоденькой коллегой, которая помогает ей перевернуть меня на бок. Через несколько секунд ощущаю сильное жжение в спине и до крови впиваюсь зубами в нижнюю губу. Что же там такое и почему адски щиплет?

-Потерпи, жаным, -говорит пожилая женщина. - Совсем чуть-чуть осталось.

Провожу в реанимации две ночи, а может и три - смотря, сколько я была в отключке. Наконец, меня перевозят на каталке в палату и осторожно перекладывают на кровать. В просторной комнате я одна , но ко мне в течение часа заходят то медсестры, то врачи. Осматривают, измеряют давление, подбадривают, но на вопрос “Что со мной?” отвечают: “Сейчас придет ваш лечащий врач и все расскажет’.

Оставшись одна, пытаюсь собрать воедино картинку того рокового утра, когда Руслан меня избил. Где он сейчас? Надеюсь, его арестовали. Если да, то почему ко мне не приходили полицейские? Ведь должны были…или нет?

Тихий стук в дверь прерывает мои мысли и не дождавшись ответа, неожиданный гость появляется на пороге, отчего у меня из глаз тут же брызжут слезы.

-Мама! Мама! - хрипло произношу я, протянув ей руки. Кажется, только вчера она вместе с мужем - испанцем Виктором провожала меня в Алматы. Мы стояли, обнявшись, в мадридском аэропорту и она нежно поцеловала меня на прощание и сказала, что все получится, имея в виду развод с мужем. И вот как всё обернулось.

Глава 4. Трагедия

-Сбежал…- повторяю я тихо и в никуда. Как это на него похоже. Ну конечно, он понял, что запахло жаренным. Понял, что в этот раз ему не выйти сухим из воды, потому что за меня есть, кому постоять. Вот и мама из Испании приехала. А Руслан…Вероятно, мои свекры спрятали сыночку подальше.

-Когда полиция приехала к нему домой, никто не открыл. Он все сделал очень быстро, - рассказывает мама, сжимая мою ладонь и гладя по лицу. Когда она касается моих синяков и ссадин, мне как будто легче и не болит.

-А если он снова меня найдет? - всхлипываю я.

-Мы не позволим, жаным. Дядя Ансар уже выделил тебе охрану. Сказал, что для тебя сделает все, что нужно.

-Передай ему спасибо. Его ребята еще в прошлый раз помогли выгнать его из квартиры.

Ее мне на свадьбу подарила мама и Руслан тогда был не против, что мы будем жить там. Он говорил, она больше подходит для семьи, чем его. Но потом я поняла, что на самом деле он делал в своей квартире.

-Нас ведь разведут? - смотрю на маму с надеждой.

-Конечно, - кивает она. - процесс уже запущен.

-Отлично. Наверное, мой брак будет самым коротким за всю историю человечества, -выдавливаю улыбку. - Всего полгода. Хотя…я думаю, если бы не моя проблема, которая все усугубила, мы были бы женаты дольше и он не сразу показал свое истинное лицо.

-Не думай о нем, дорогая, - мама проходится пальцами по волосам. - Сейчас надо восстановиться.

Почему-то на этих словах ее глаза наполняются слезами и я замечаю две тонкие прозрачные полоски, скатившиеся по щекам.

-Ну что ты, мам…

В этот момент дверь открывается и в палату входят двое: высокий поджарый мужчина в белом халате и красивая женщина-блондинка в розовой врачебной форме.

-Индира! Как вы себя чувствуете? - начинает доктор.

-Спасибо. Бывало и лучше, - немного шучу и уголки губ врача чуть дергаются.

-Хороший настрой - половина дела. Меня зовут Дамир Касымович, я ваш лечащий врач. Это, - поворачивает в пол-оборота, моя коллега Елена Николаевна - акушер-гинеколог, хирург. Мы вас подержим подольше, потому что травмы у вас серьезные - переломы ребер, ушибы, порезы на спине.

-Простите, - перебила я его. - Я немного не поняла…а при чем здесь гинеколог?

Замечаю, как они посмотрели друг на друга и мужчина коротко кивнул головой своей коллеге.

-Милая, ты только не волнуйся, - мама сильнее сжимает мои пальцы, а я с ужасом начинаю догадываться, о чем пойдет речь.

-Индира, дело в том, что, - Елена Николаевна делает паузу - видимо, слова подбирает. - У вас была внематочная беременность. Срок маленький. К сожалению, из-за начавшегося кровотечения нам пришлось, - она замолкает и поджимает нижнюю губу, - удалить трубу.

-Как? - тихо выдыхаю, касаясь дрожащими пальцами губ. - Нееет.

Я не кричу. Моя боль безмолвная, но такая невыносимая, что рвет сердце на куски. Я могла стать матерью - и неважно, что ребенок от Руслана, он был бы моим. Я воспитала бы его или ее сама. Я бы любила свое дитя больше жизни. Почему так? Почему у меня даже не получилось нормально забеременеть?

-Это из-за того, что он избил меня? Я поэтому потеряла ребенка? - сквозь слезы спрашиваю у врача.

-Нет, Индира. К сожалению, плодное яйцо изначально прикрепилось вне матки. Тут без шансов.

-Но почему? Почему? - спрятав лицо в сгибе локтя трясусь в безмолвной истерике.

-Мне очень жаль…

-Елена…- слышу взволнованный голос мамы.

-Николаевна, - подсказывает хирург.

-Елена Николаевна, но это ведь не приговор, да? Она сможет еще забеременеть самостоятельно?

-Да, конечно. Такой вариант есть. И медицина очень шагнула в этом направлении. Так что все возможно.

-Индира, ты слышала? - мама снова гладит меня по голове. -Ты сможешь. Ты обязательно родишь, моя девочка.

Когда врачи уходят и мы с мамой остаемся наедине, я даю волю эмоциям и плачу навзрыд. Эта маленькая душа ведь зачем-то пришла ко мне. Пусть и на такой короткий срок. Но самое ужасное - до меня только сейчас дошло, когда он был зачат. Я покрываюсь холодным потом и мычу не столько от физической, сколько от душевной боли.

-Что болит? Индира, врача позвать? - перепуганно твердит мама, схватив меня за плечи.

-Нет. Мама…мама, - судорожно вздыхая, слабо кричу я. - Я же с ним не спала после того, как он меня избил в первый раз и я его выгнала. И до этого у нас долго не было…Но потом он пришел ночью, хотя я отобрала ключи. Он пришел, когда я спала …и изнасиловал меня, мама…

Той ночью - страшной и дождливой - я спала после вечеринки, на которой мы были вчетвером - я, моя подруга Зара, Карим и его друг Аслан. Да что мы? Туда съехался весь алматинский бомонд. Зара с Каримом еще на своей свадьбе хотели свести нас с Асланом, но между нами вообще не проскочила искра и мы просто стали общаться, как приятели.

И вот на вечере, когда я просто разговаривала с Асланом, в зал вошел Руслан. Каких усилий мне стоило отделаться от него, когда он зажал меня в углу и стал допытываться, с кем я стояла и о чем говорила. Тогда меня увела Зара и я уехала домой, а через несколько часов он беспрепятственно вошел в квартиру, хотя я отобрала у него ключ, когда выгоняла.

Я проснулась в полной темноте от того, что меня придавило чем-то тяжелым. Вскрикнула, поняв, что это Руслан навис надо мной, приковав к матрасу руками.

-Уходи! Что ты делаешь?! Нет, - кричала я, пытаясь вырваться. Но он был гораздо сильнее меня. Навалившись, Руслан закрыл мне рот одной рукой, другой задрал сорочку.

-Мы не договорили, Индира. Кто это был? Кто? Это с ним ты спишь? Ты с ним мне изменяешь?

Свободной рукой я принялась бить его спине, но все равно была слабее. Он отпустил ладонь, которой прикрывал мои губы, но сделал это лишь для того, чтобы поднять мои руки и сцепить их над головой. Брыкалась, трепыхалась под ним, как раненная птица, но его жестокость не знала границ.

Глава 5. Война

-Что значит не надо было его провоцировать? - начинаю хрипеть от ярости. - Я пришла к себе домой, Руслан лежал на моей кровати с двумя шлюхами. В этом я виновата?

-А почему тебя не было дома? - намеренно тише говорит она, но при этом шипит, как змея. - Ты же сама его бросила одного. Как будто не знаешь, что бывает, когда мужа надолго оставляешь?

-А вы знаете, да? По себе судите? - уже не стесняясь, намекаю на то, что пока она ведет бизнес в Алматы, ее муж-политик живет с младшей женой в Астане.

Ее губы тут же вытягиваются в тонкую красную нить. Свекровь не на шутку задели и разозлили мои слова.

-Если бы ты была из аула, я бы с тобой говорила по-другому с самого начала. Ты слишком дерзкая для казашки, - цедит Ляйля. -Мы в свое время себе такого не позволяли. Мы знали, что надо сохранить семью во что бы то ни стало. Терпеть, но идти дальше. А ты даже шести месяцев не продержалась.

-Мне жизнь моя дороже, - приложив свободную руку к груди, проговорила я. - Ваш сын - монстр, и вы даже не знаете половины того, что он со мной сделал. Вы пришли просить за него, говорите о перемирии, но оскорбляете меня. Я и до этого не собиралась его прощать, а теперь тем более. И лучше уж пусть его найдут и закроют. Пусть сгниет в тюрьме!

Ляйля бледнеет, но не кричит и не скандалит - держит лицо, как обычно. Даже со своим мужем-изменником она никогда не ругается, а сражает холодностью. Свекровь поднимает руку и дотрагивается до бутыля с лекарством, скользит пальцами вниз по прозрачному проводу, через который течет жидкость.

-Что вы делаете? - леденею от страха. – Уйдите!

-Ты же понимаешь, что я в этом городе многое могу. И нас с мужем есть связи, деньги, все, чтобы объявить войну тебе и твоей матери? Рассказать людям о том, как она построила свой бизнес, о ее связи с криминальным миром, о том, почему твоего отца убили в 90-е. Если мы страдаем, то и вы будете.

Горло сковывает жуткий спазм, меня охватывает паника, потому что сейчас бессильна перед этой женщиной, которая похоже, упивается своим превосходством.

-Уходите! - не своим голосом кричу я. - Сестра! Сестра! Кто-нибудь!

Дверь резко распахивается и в палату тут же залетает медсестра, какой-то незнакомый мужчина и моя подруга Зара.

-Что вы здесь делаете? Уходите! Быстро! - негодует Зара. - Не смейте к ней больше приходить!

-Я ничего ей не сделала, - жестко отвечает свекровь. - Она сама начала истерить и кричать, слово не дала мне вставить.

-Это неправда! - защищаюсь я. - Уведите ее! Пусть она уйдет!

-Выходите! - мужчина берет ее за локоть, а она выдергивает ее и бросает с презрением:

-Не надо меня трогать. Вы кто такой?

-Телохранитель, - басит он так, что даже мне стало страшно. Вообще он похож на русского богатыря, сошедшего с картины Васнецова. - На выход я сказал.

Пока свекровь выводили, медсестра проверила систему, поменяла один бутыль на другой и сочувственно мне улыбнулась.

-У меня тоже енешка (свекровь) не подарок, - вздохнула она.

-Сочувствую вам, - вздыхаю и показываю взглядом на Зару. - А вот ей повезло. Енешка ее обожает.

И это правда, потому что свекровь Зары на нее надышаться не может. Вот что значит - люди одного круга, ведь родители Зары и ее мужа Карима очень давно дружат.

-Вот это правда удача, - замечает медсестричка.

Через минуту она оставляет нас, и я ложусь на кровати ровно и, смотря в потолок, глубоко дышу.

-У тебя теперь есть телохранитель? - подтрунивает Зара. Понимаю, она хочет меня отвлечь.

-Это, наверное, от дяди Ансара - маминого друга. Только вот свекровь даже его обошла.

-Какая мерзкая женщина, - замечает подруга, сев на стул рядом с кроватью. - Но в их положении это неудивительно. На них полетели все шишки.

-В каком смысле? - хмурюсь я и морщусь от дискомфорта в том месте, куда мне ввели иглу.

-Не бери в голову, - отмахнулась Зара. - Это я так, к слову.

-Зара, - предупреждающе посмотрела на нее и она виновато потупила взор. - Что ты скрываешь? Говори!

-Ничего.

-Я знаю тебя восемнадцать лет! И могу считать твое вранье!

-Инди, прости меня, - подруга коснулась моей ладони. - Я не должна была говорить, мы не хотели, чтобы ты нервничала.

-Но…

-Но о тебе пишут все издания страны. И по телевизору показывают.

-Что? - восклицаю я, моментально краснея. - Как? Почему?

-Кто-то из твоего дома слил видео журналистам, как тебя увозят на скорой. В тот же день написали, что сын депутата избил жену. Они быстро узнали, кто ты, что ты, - она тяжело вздыхает. - В галерею твою пришли. Охрана с девочками еле отбилась.

Прикрываю лицо свободной рукой. Этого мне только не хватало. Галерея только начала нормально работать, у нас намечались большие выставки, а теперь я замешана в скандале.

-Что пишут? - сдерживаюсь, чтобы не расплакаться от обиды.

-Про тебя хорошо. А вот Руслана с его семейкой как только не называют. Общественность требует, чтобы его отец подал в отставку.

-А сам Руслан?

-Поговаривают, что он в Абу-Даби.

-У них там недвижимость. Да у них где ее только нет, - от горечи, разочарования и ненависти, сильно жмурюсь и выдыхаю через нос. - И ему ничего не будет за то, что он сделал.

-Инди, жаным, - Зара заботливо сжимает мое плечо. - Бумеранг есть и когда-нибудь он прилетит. Вот увидишь. Аллах накажет его.

-Очень сомневаюсь. Такие как он живут и здравствуют, даже до старости доживают. Господи, Зара! Как я могла так ошибиться?!

-Но ты же не знала. Он красиво ухаживал, казался адекватным, вел бизнес родителей. Мы думали, он любит тебя.

-Любит, - поджав губу, замотала головой я. - Его любовь прошла после первой брачной ночи. Какая я дура!

-Нет-нет, не говори так. Не вини себя в том, что он сделал.

-Ты можешь сделать для меня кое-что?

-Все, что хочешь, - с готовностью кивает Зара.

Глава 6. Королева бандитов

Папу убили накануне восьмого марта в 1994 году. Он был милиционером и возвращаясь вечером со службы, услышал женский крик - в темной арке девушку зажали двое, у одного был нож. Мой отец отшвырнул бандита, завязалась драка, во время которой его пырнули ножом. Шансов выжить у папы не было и он умер прямо там, на руках девушки, которую спас. Так, моя мама в 28 осталась одна с четырехлетней дочкой на руках.

Мама с папой выросли вместе в детдоме и никогда не знали своих родителей. После выпуска их дороги разошлись. Она поступила в институт народного хозяйства на бухгалтера, а он в Алматинскую академию МВД, или проще говоря, в школу милиции. Однажды случайно встретились в троллейбусе, вспомнили детство и юность в приюте и чуть не проехали мамину остановку. Папа уже забыл куда ехал. Через два месяца они поженились, а спустя год родилась я. Как раз к моему появлению, папе дали двухкомнатную квартиру в хорошем районе, куда меня и принесли из роддома. До смерти отца детство было счастливым. Я помню, как радостно бежала его встречать после работы, как он катал меня на спине и как целовал, щекоча своими усами. После его смерти я каждый день ждала его по вечерам и плакала, потому что не пришел. И мама плакала со мной. В стране разруха, с работой тяжело, а вдове с ребенком и без единого родственника тем более. Наша соседка - учительница, которая пошла торговать на барахолке, чтобы прокормить детей, предложила занять ей соседний лоток и даже связала с челноками, которые привозили одежду из Китая. Мама долго думала, но согласилась. Она брала у них товар - носки, колготки, нижнее белье, майки - и продавала их и в жару, и в холод. Неожиданно у мамы пошла торговля и как оказалось, у нее есть деловая жилка.

Пока она работала, я была в садике, но на выходных она часто брала меня с собой. И вот в один такой день к ней пришли амбалы в кожанках и жутко нас напугали. Они требовали, чтобы мама с ними делилась в обмен на крышу. Тогда я впервые услышала странное слово “рэкетиры”. Один из них внимательно посмотрел на меня, когда я забилась в уголок и тряслась от страха, и сказал:

-Если не хочешь, чтобы с ней что-то случилось, найдешь деньги.

-Только попробуй, - бросила им вызов мама. - Не надо меня пугать, я выросла в детдоме и не таких как ты видела.

Конечно, мама испугалась, но она быстро поняла, что нужно делать и сумела прорваться к королеве барахолки, сестре известного криминального авторитета по кличке Гоха Бегемот. На самом деле ее звали Гаухар и она была железной леди с жестким характером и парой (а может, и больше) лишних килограммов. Мама рассказывает, что Гоха приезжала на одну точку на рынке по средам и поэтому пришлось ее караулить чуть ли не весь день. Когда она вышла из “Мерседеса”, который мама только в кино видела, то тут же подбежала к ней и попросила помощи. Та ее выслушала и спросила, есть ли у нее дети, на что мама ответила:

-Я вдова. У меня маленькая дочь. Работа здесь - мой единственный заработок.

Окинув маму взглядом, Гоха Бегемот, коротко бросила:

-Я подумаю.

Каково же было удивление мамы, когда эта женщина пришла к ней сама. Я по обыкновению сидела рядом с ней и рисовала. Почему-то я помню, как подняла голову и встретилась взглядами с интересной дамой.

-Твоя? - спросила она маму.

-Да. Это Индира, - еле проговорила она.

-В честь Индиры Ганди что ли назвала? - усмехнулась Гоха.

-Можно и так сказать, - замялась мама.

-Справки про тебя навела. Муж ментом был?

-Был, - кивнула она , - милиционером.

-Не люблю их. Но ты смелая, – заявила “авторитет”. - Узнала, кто к тебе сунулся. Это не мои ребята. Залетные и видимо думают, что бессмертные. Когда придут опять, сказали?

-Сказали деньги до субботы достать.

-Принято, - бросила Гаухар. - Работай.

Железная леди развернулась и как королева прошла по проходу, а за ней шли два телохранителя. Мы с мамой смотрели им вслед и я видела, как она дрожит от страха. Но Гоха Бегемот сдержала слово и маму больше никто не потревожил. Пересекалась ли мама с криминальным авторитетом еще раз, я не знаю - она не рассказывала, а я была слишком мала, чтобы что-нибудь понимать. Даже сейчас она обходит эту тему и отшучивается.

Постепенно дела пошли в гору, и мама взяла еще один контейнер на барахолке, где торговала уже одеждой. Ее девизом была фраза: “Хочешь жить - умей вертеться” и она крутилась как могла. А я восхищалась ее работоспособностью, умом и выдержкой. Когда мне было девять, она собрала все, что накопила и арендовала помещение в центре Алматы, где продавала женскую одежду из Турции. В десять мама отдала меня в частную школу, где я познакомилась с Зарой. Еще спустя год она стала летать на шоп-туры в Италию. Так девочка из детдома стала преуспевающей бизнесвумен, которая в одиночку подняла дочку и дала ей европейское образование, отправив в Лондонский Университет искусств. Я не стала известным художником, но благодаря маме открыла галерею и начала работать с коллекционерами и мировыми аукционными домами. Выяснилось, что деловая жилка передалась мне с молоком матери.

И вот теперь семья Руслана смешала с грязью не только меня, но и маму. Но если они думают, что напугают нас, то ошибаются. Дочитываю мерзкую заказную статью, в которой меня обвиняют в измене, листаю до комментариев и прихожу в ужас от них:

“Ну теперь понятно. Дыма без огня не бывает. Изменила - получила”, - пишет Аноним.

“А нечего было жену одну в Испанию отпускать. Конечно, она там нашла себе какого-то горячего испанца”.

“Даже если изменила, это не повод ее избивать до полусмерти”.

Ну спасибо.

“Шикарной жизни захотелось, вот и вышла за сына депутата. Небось оба бухали, поругались и подрались. Так язык за зубами надо держать”.

“Да видно же по ней, что она гулящая”.

Могу поспорить, что это писала какая-то озлобленная баба. Что ж, в аду есть специальное место для женщин, которые не поддерживают других женщин.

Глава 7. Аэропорт

Пять лет спустя

-Пожалуйста, ваш паспорт, посадочный талон, - приветливо улыбается девушка на стойке регистрации “Эйр Астаны”. Несмотря на раннее утро и поток пассажиров, она бодра и обаятельная, и я улыбаюсь ей в ответ.

-Спасибо.

Подняв ручку маленького чемодана, поворачиваю влево и иду в бизнес-зал, где предстоит скоротать время до объявления посадки. Я лечу в столицу нашей Родины по делам и не только. Во-первых, у меня встреча с очень богатым клиентом, который собирает предметы искусства и хочет принять участие в аукционе в Лондоне. Во-вторых, дочь Ансара Дулатова - Сая - запускает ресторан в элитной гостинице Астаны. И так как наши родители дружат, то и меня пригласили на открытие.

В кафетерии бизнес зала заказываю себе кофе и сажусь за дальний круглый стол у самого окна. Несмотря на то, что я одна, я не чувствую себя одинокой. После пережитого, даже одиночество для меня благо, а покой на душе - счастье. Глядя на подъезжающий к рукаву самолет я невольно вспоминаю события пятилетней давности и диву даюсь: как я все это пережила. Тогда, после больницы, я была раздавлена морально и поломана физически. Все было бы еще хуже, если бы не мама, друзья – Зара и Карим, работа и верные люди, с которыми я за это время сблизилась - Валихан, Дима и моя домработница Батима.

Как только я более или менее восстановилась и окончательно развелась, мама увезла меня к себе, в Испанию. О бывшем муже и ее семье мы решили не говорить. Я знала только, что он отсиживается в Арабских Эмиратах, его папа ушел в отставку и получил инсульт из-за скандала с сыном, а матери пришлось продать три салона, чтобы не попасть в тюрьму за неуплату налогов. Надеюсь, на моем пути они больше не появятся.

В Испании я постепенно стала приходить в себя и зализывать раны. Поначалу жила в квартире мамы и Виктора, потом поехала в путешествие по стране со сводной сестрой Инес - дочерью отчима. Она моя ровесница, но никогда не была замужем. Девушка удивительной красоты - жгучая брюнетка со смуглой кожей, карими глазами и правильными чертами лица. Даже самая знаменитая испанка Пенелопа Крус с ней рядом не стояла. С Инес у нас сложились дружеские отношения и она учила меня местным ругательствам, а ее - русским и казахским. По-испански я говорила сносно, но не идеально. Для меня он - один из красивейших языков на земле и именно из-за нового маминого мужа я и начала его изучать.

Однажды Инес предложила съездить в курортный городок Льорет де Мар на берегу Средиземного моря, где жила ее бабушка - восьмидесятилетняя старушка Мария Кармен, которую внуки называли “тита” - производное от “абуэлита”, то есть “бабуля”. Я долго отнекивалась, потому что неудобно было тревожить пожилую даму, которую я видела только на свадьбе. Но Инес настояла и буквально силком меня к ней затащила.

Мария Кармен жила в элитном районе Санта Кристина, в небольшом, но шикарном доме на живописном склоне. В восемьдесят “тита” выглядела на двадцать лет моложе, носила короткую стрижку, пила вино и крепкий кофе, каждый день гуляла, а два-три раза в неделю ходила на пляж. За свою безбедную старость она благодарила третьего мужа, который оставил ей дом, счет в банке и приятные воспоминания. На удивление сеньора Мария Кармен тепло меня приняла и потребовала, чтобы мы с Инес остались на неделю и скрасили ее размеренные будни.

Во второй вечер я не удержалась и рассказала ей о своем неудачном замужестве, абьюзе мужа, потере ребенка и разгоревшемся скандале. Она пригубила бокал белого вина, покачала головой и в сердцах сказала:

- ¡Mierda! (Мьерда) - что в переводе на русский значит “дерьмо”.

-Тита! - воскликнула Инес.

- Es un hijo de puta (“ихо дэ пута” - сукин сын). Todos ellos (Все они)! - видимо, имеет ввиду не только моего бывшего, но и всю его семейку.

-Haz la paz con el pasado y dejalo ir, niña (Примирись с прошлым и отпусти его, девочка), - произнесла, глядя мне в глаза. - Lo malo pasa, y la esperanza se queda. (Все плохое пройдет, а надежда останется).

(Далее диалог на испанском, сразу же в переводе)

-Грасиас, сеньора, - поблагодарила я.

-Зови меня тита. Твоя мать хорошая женщина, мой сын с ней обрел счастье и покой. Как я с Эрнесто, - бабушка вспомнила своего последнего мужа. - И ты обязательно встретишь свою вторую половину. Не сразу, но встретишь.

-А я, тита? - воодушевленно спросила Инес.

-Ты нет, - усмехнулась Мария Кармен.

-Как нет? - ахнула сестра. - Правда?

-Нет, это шутка, - загадочная ухмылка скользнула по ее губам.

-Тита, погадай нам, пожалуйста! Индире тоже будет интересно, - Инес соединила ладони в молитвенном жесте.

-А на чем вы гадаете? - поинтересовалась я. Ну конечно, мне было бы интересно.

-На кофейной гуще, - ответила вперед бабушки Инес. - И все всегда сбывается. Ay tita, por favor. (Ну тита, пожалуйста).

-Сегодня - нет, - Мария Кармен изящно отмахнулась от внучки. - Может, завтра.

Инес посмотрела на меня и ее брови взлетели вверх, а глаза загорелись.

Испанская бабушка сдержала слово и после сиесты собрала нас за столом кухни и поставила две маленькие белоснежные чашечки с блюдцами.

-Кто первый? - спросила, глядя на нас.

-Пусть будет Индира. Она же в первый раз, - Инес не терпелось послушать, что тита скажет про меня.

-Vale (хорошо), - отозвалась Мария Кармен и налила в чашку очень крепкий кофе цвета темного шоколада. После она пододвинула его мне пальцами. - Пей, но не до конца.

Я сделала, как велит хозяйка, но поморщилась от того, что на вкус он был слишком горьким. Когда на донышке осталось чуть-чуть, я остановилась и Мария Кармен деловито забрала посуду. Сняв чашечку с блюдца, она вылила на нее часть жидкости от себя, затем на себя, и в конце три раза покрутила кружку в руках, перевернула ее поставила обратно.

-Подождем, - Мария Кармен подняла глаза на меня. - Что хочешь знать?

Пожав плечами, я откинулась на спинку стула.

Глава 8. Небо. Самолет. Девушка

Его ладонь не мягкая, а скорее жесткая, даже шершавая. Помню, у бывшего были очень ухоженные руки, а моего попутчика они совсем другие. Я бы сказала, по-настоящему мужские.

-Индира? - повторяет мое имя. - Как Индира Ганди?

На серьезном лице мужчины появляется легкая улыбка и совершенно неожиданно у меня за грудиной печь начинает - приятно так, словно Аннушка уже разлила масло. Помня о правилах хорошего тона, убираю руку и кладу ее на колено.

-Да, можно сказать и так, - посмеялась я. - На самом деле, в пятьдесят пятом году Индира Ганди впервые посетила Советских Союз вместе с отцом, и они заехали в Алма-Ату на денек. Она стала так популярна здесь, что мамы стали называть дочек Индирами. И кажется, это уже наше, казахское имя.

“Индира, остановись!” - мой разум уже звонит во все колокола. - “Ему эта информация вообще не нужна. И не улыбайся так явно”.

-Очень интересно, - и все-таки у него есть акцент. Иностранец, но не могу разобрать откуда. - Это как раньше называли мальчиков Марсами и Энгельсами?

-О да, - как девчонка заправляю длинную прядь за ухо. - Или Мэлсами. Это “Маркс. Энгельс, Ленин, Сталин”. Только любовь к революционерам прошла, а дети остались.

Роберт вдруг негромко засмеялся моей не очень удачной шутке, а я еще раз мысленно себя отругала и приказала быть более сдержанной. Ну мужик и что? Можно подумать, ты раньше их никогда не видела?

Да в-то и дело, что видела, разговаривала, даже работала с ними. И необъясним мой неожиданный трепет и волнение перед соседом. Нам предстоит полтора часа лететь бок о бок, а мне уже страшно.

-Простите, я уловила легкий акцент. Откуда вы к нам? - путь будет обычная, ни к чему не обязывающая беседа.

-Из Германии, а точнее из Мюнхена, - отвечает он, глядя на меня и положив руку на подлокотник.

Успеваю разглядеть темные волосы и полоски вен на сильных руках. Его круглые рельефные плечи я заметила, как только он сел рядом - значит, качается, спортом занимается. Молодец. Энергетика от него бешеная и я слегка отстраняюсь в страхе, что меня снесет. Не помогает - от него исходят странные вибрации и это такое незнакомое ощущение, которое я не испытывала ни с одним человеком, даже с бывшим мужем в период влюбленности.

-Но у вас отличный русский, - восхищенно замечаю. - Вы учили его в университете?

-Спасибо, но нет, - усмехается он. - Я на нем говорю с рождения. На самом деле я родился здесь, в Алма-Ате, - говорит он старое название. - А в 94-м мы с мамой и бабушкой эмигрировали в Германию.

-Репатриация?

-Она самая. Мама очень хотела уехать, бабушка очень хотела остаться, - откровенно признается он и уголки его губ заметно дергаются.

-Как интересно. Почему?

-Бабушка из Поволжских немцев. Ее вместе с родителями депортировали сюда, когда началась война. Вся ее сознательная жизнь прошла в Казахстане и она до последнего надеялась, что моя мама передумает. Но после перестройки она считала, что здесь будет очень сложно.

-Собственно, она оказалась права, - качаю головой. - Было нелегко.

На экране загорелся значок “Пристегните ремни” и мы молча выполнили команду пилота. В тот же момент стюардесса встала у штор, отделяющих бизнес-класс от эконома. Пока она инструктировала пассажиров мы не разговаривали и каждый уткнулся в свой телефон. Я быстро проверила почту и поставила мобильный на авиа режим, а Роберт, сведя брови к переносице с кем-то увлеченно переписывался. Интересно, он женат? Кольца на пальцы нет, но я знаю, что не все мужчины его носят. Может, у него девушка? Ну конечно, да. Должно быть какая-нибудь немецкая модель, похожая на Хайди Клум. Интересно, сколько ему лет? 38-39-40? По возрасту он ближе к Кариму - мужу Зары. И ведь такие экземпляры, как Карлсон, хоть куда. В полном расцвете сил! Эх, все-таки красивый мужик - горе в семье.

В своих мыслях я его уже женила и сделала отцом двух прекрасных белокурых и голубоглазых немецких детишек. По моей легенде Роберт здесь в командировке, налаживает и без того очень тесные экономические связи с Казахстаном.

-А вы значит из Алматы, но летите к друзьям? - низкий, бархатный голос ворвался в мое сознание, где я уже нарисовала картинку счастливой жизни Роберта. Слегка вздрогнув от неожиданности, оторвалась от разглядывания аэропортовских ангаров, и повернулась корпусом к нему.

-Да, приятельница пригласила на открытие ресторана в отеле “Мариотт”. Сегодня вечером, кстати.

-Надо же, - чуть опустив голову, улыбнулся он, - я как раз там остановлюсь.

-И я, - подавила легкий смешок, прикрыв рот ладонью. Я думала, такие совпадения только в кино бывают. - А как вас вообще в Казахстан занесло?

-Предложили поработать в представительстве “Дойче банка”. Хорошая возможность посмотреть страну, откуда уехал почти тридцать лет назад.

-И какие впечатления?

-А вы знаете, Индира, замечательные. Не зря моя бабушка тосковала по этим краям. Она жила в деревне под Алма-Атой. Никак не могу до нее доехать.

Позабавило, что он сказал это слово, потому что мы обычно говорим “в ауле”, “в поселке”, “в селе”.

-И надолго вы к нам?

-Я уже полгода здесь живу, пока все идет по плану.

-То есть культурного шока от Родины у вас нет? - пытаю его неудобными вопросами.

-Нет, - засмеялся Роберт. - А должен быть?

-Надеюсь, нет, - стараюсь не так явно радоваться интересному собеседнику, но улыбка так и норовит выдать мое расположение. - Но чем черт не шутит!

И снова раздался его заразительный, притягательный смех.

-Моя бабушка так говорила, – замечает попутчик.

-Многие здесь так говорят.

-Ну а вы, Индира? Чем занимаетесь?

-А я свободный художник, - это у меня само собой выстреливает и я решаю не рассказывать ему про галерею, связи с аукционными домами и школу. Зачем ему это знать, если я уверена, что между нами просто дружеская беседа - не более. Он явно или женат или помолвлен. На таких мужчин у меня глаз наметан, ведь среди моих клиентов очень много бизнесменов.

Глава 9. Турбулентность

После взлета мы расслабляемся и продолжаем общение с Робертом. Не затрагивая личных тем, обсуждаем всё на свете: кино, музыку, книги. Он очень образован, воспитан и начитан. В не чувствуется немецкий характер, прямота, спокойствие, строгость. С ним очень интересно и мы сами не замечаем, как проводим за разговором сорок минут полета, пока стюардесса не приносит завтрак.

-Ваша семья тоже живет в Алматы? Дети, наверное, ходят в иностранную школу? - все-таки решаюсь задать этот вопрос, чтобы узнать наверняка и не гадать зря. Он понравился мне. Даже больше,чем я ожидала. И если он ответит “да”, то мне будет проще сказать “до свидания”.

-Да, - кивает он и у меня сердце в пятки ушло. Ну вот и все. - Дочка ходит в школу в Мюнхене. Ей пятнадцать.

Ну что ж, Роберт, как пела Юлия Началова: “Но ты герой не моего романа”.

-Прекрасный возраст! - улыбаюсь я, заглушая разочарование и волнение. - Столько всего впереди. Как ее зовут?

-Эмили, - тут же расплывается в улыбке, по которой я понимаю, как он любит дочь.

-Очень красивое имя. И вы с женой правильно сделали, что оставили ее в немецкой школе. Все же в подростковом возрасте, тем более перед поступлением, трудно менять обстановку и заводить новых друзей. По себе знаю, - вспоминаю, как мама в десять перевела меня в частную школу и меня там приняли в штыки. Только Зара начала со мной дружить.

-Да, - слегка опустив голову, он усмехается. - Но все гораздо проще. Мы с ее мамой уже восемь лет в разводе и у нас, как это говорят по-русски… - он жестикулирует, вспоминая слово.

-Совместная опека? - помогаю я, вспомнив, что у Зары и Карима тоже самое.

-Да, точно. До моего отъезда Эми жила со мной с пятницы по воскресенье.

-Это идеальный вариант. Вы большие молодцы, - хвалю его, а у самой на душе неожиданно так спокойно и хорошо от того, что жена все-таки бывшая. Не могу объяснить, почему меня это так волнует. Я даже Руслан поначалу не воспринимала и сдалась под натиском его настойчивости и красивых жестов. Да и после развода ко мне не раз подходили знакомиться даже за границей. Но мое сердце никогда не откликалось так, как сейчас.

-А у вас есть дети, Индира? - он с любопытством взглянул на меня и мне так хотелось отвести взгляд, чтобы не выдать своей неугасающей боли.

-Нет, - покачала головой. - Детей нет, как и мужа.

И именно в эту самую секунду нас вдруг резко встряхнуло на местах, после чего салон начало не на шутку трясти. На экранах загорелись ремни безопасности, а пилот по громкой связи объявил, что мы вошли в зону турбулентности. Я и раньше проходила через подобное, но сейчас было в сто раз сильнее и страшнее.

-Не волнуйтесь. Такое бывает, - пытается успокоить меня сосед.

-Господи, - в панике выдыхаю я и закрываю глаза,положив руку на подлокотник. Вдали послышался плач ребенка, который, как и мы взрослые, испугались от такой встряски. А когда толчки усиливаются, я на автомате, касаюсь пальцами руки Роберта, ища в нем опору. Мы встречаемся с ним взглядами и не разрываем зрительный контакт секунду, две, три, четыре…

Он говорит со мною одними глазами, пока вокруг, как мне кажется, все гудит и дребезжит.

-Индира, сделайте глубокий вдох и выдох. Давайте, - советует он скользя вниз по моему локтю и переплетая наши пальцы.

Я делаю, как он велит и прикрываю веки. На четвертом вдохе шум стихает и самолет выходит из зоны турбулентности. Медленно открываю глаза и первое, что вижу - черный экран. Приложив правую руку к сердцу, ощущаю, как оно неистово стучит, словно в лихорадке. И только теперь обращаю внимание на наши сцепленные в замок пальцы. Несколько секунд смотрю на них в недоумении и, наконец, повернув голову, на Роберта.

-Все закончилось, - тихо озвучиваю очевидное.

-Да, потрясло немного, - спокойно, с легкой ухмылкой, отзывается мужчина.

-Немного - это мягко сказано, - разжимаю пальцы, вернув над ними полную власть. Но она все еще помнит его тепло, так что подушечки до сих пор покалывает.

-Вы как?

-Уфф, столько летаю, но никак не привыкну. Всегда паникую.

-Не надо, - один уголок его губы ползет вверх. - Современные самолеты способны выдержать даже очень сильную турбулентность.

-И поэтому вы такой спокойный? Прямо как Штирлиц. Характер - нордический, выдержанный. Истинный ариец.

-Ха-ха! - Роберт разразился звонким хохотом. - Индира, вы, наверное мой самый лучший попутчик.

“И вы мой тоже, Роберт. И вы мой тоже”, - с грустью думаю я, понимая, что расставание неминуемо и если он не сделает первый шаг, то наши пути разойдутся.

***

После посадки мы ждем, пока самолет подъедет к рукаву, и встаем только после того, как пилот дает отмашку. Роберт вытаскивает сверху наши чемоданы и вместе мы идем по длинному коридору к выходу. Оказавшись на улице, нас чуть не сбивает с ног типичный столичный ветер, который мигом растрепал мои длинные черные волосы. Веду плечом, смахивая пряди с лица и приглаживая их ладонью.

-Мы с водителем можем вас подвести. Все равно едем в одну гостиницу, - предлагает мне Роберт. Одна рука лежит на ручке чемодана, другая - сжимает смартфон.

-Спасибо, но за мной тоже приехали. И мне до гостиницы нужно заехать в еще одно место.

“Сделай первый шаг, пожалуйста. Один маленький шажочек” - умоляю его в своих мыслях. Я впервые хочу увидеть человека снова, услышать его голос, посмотреть в его темно-карие глаза. Наверное, надо позвонить своему психологу и спросить, не сошла ли я с ума.

-Индира, не дадите мне свой номер? - спрашивает осторожно, но большой палец так и завис над экраном. - У меня здесь очень плотный график, но мы могли бы пересечься в Алматы, кофе попить?

“Да! Да! Да! Я попью с вами кофе, Роберт! Конечно, попью”, - внутри я танцую, но не подаю

-Почему нет? - стараюсь особо не радоваться. - Записывайте.

Записав мой номер, он нажимает кнопку вызова и через пару секунд мой телефон в сумке начинает вибрировать, а Адэль поет “Let the sky fall” - “Пусть небо упадет”.

Глава 10. Сколько ты стоишь?

Роберт

Я заметил ее сразу, как только вошел в бизнес-зал аэропорта. Она стояла у стойки кафетерия и о чем-то говорила с девушкой-бариста. Улыбнулась, прядь за ухо заправила, развернулась и покатила чемодан к круглому столик. Я видел, как несколько мужчин посмотрели ей вслед, потому что она приковывала внимание красотой, энергетикой и походкой богини. Никого не замечая вокруг, она села за стол и уткнулась в телефон. Я же заказал себе кофе, устроился напротив загадочной незнакомки и еще раз пробежался по плану встречи с Премьер-министром. Управляющий и главный исполнительный директор по Центральной и Восточной Европе уже в столице, я же прилетел только сегодня, завершив неотложные дела в офисе. “Немецкий банк” уже давно сотрудничает с Правительством Казахстана и реализует совместные проекты в области цифровизации, инвестиций и инфраструктурного развития. И сегодня нам предстоит обсудить дальнейшее сотрудничество и новые программы.

Отложив мобильный, вновь смотрю на нее и невольно любуюсь тому, как она мечтательно наблюдает за самолетами. Меня никогда не привлекали азиатки или брюнетки, но в ней было что-то, что волновало и притягивало, словно магнитом. Восточная красавица с длинными черными волосами, смуглой кожей, точеной талией и мягкими, изящными жестами. Она вернулась к своей чашке, улыбнулась, глядя на уже, наверное, остывший кофе и, подняв глаза, наткнулась на мой взгляд. Я не мог его отвести, я хотел смотреть на нее и смотрел, пока не понял, что делаю это слишком открыто. Через несколько секунд мы почти одновременно разорвали зрительный контакт.

Остро захотелось курить. Достав из пачки сигарету, поднес к ее концу зажигалку и от души затянулся. Выпустив дым, покосился на нее и увидел, как она увлеченно говорит с кем-то по телефону. Интересно, с кем? С мужем? Женихом? Парнем? Конечно, о чем я думаю? Такая шикарная девушка не может быть одна.

В самолет вошел, когда основной поток рассосался - не люблю столпотворение. Первое, что бросилось в глаза - коричневая сумка на моем месте. Не мог поверить, что незнакомка - моя попутчица, с которой мы проведем полтора часа в небе. Сидя в пол-оборота. Она не сразу услышала мой зов, а когда все же обратила внимания, смутилась, что выдал легкий румянец. И только сев рядом с ней я разглядел красоту и глубину ее серых глаз. Они как утренний туман и сверкающий серо-голубой лёд на дне бокала. В них можно увидеть свое отражение и заблудиться. Они могут околдовать и свести с ума. И я действительно сражён красотой этой девушки с индийским именем и восточной кротостью. И в мыслях благодарю бабушку за то, что заставляла меня читать русских классиков, чтобы не забывал язык.

В первый раз я замер, когда она перекинула волосы цвета воронова крыла через плечо и провела по ним ладонью. Казалось бы, такие обычные действия, но мне внезапно захотелось тоже до них дотронуться и проверить, какие они на ощупь. И мало мне было волос - от нее еще и пахло сладко - весенними цветами и миндалем.

Во второй раз я, сорокалетний серьезный мужчина чуть с ума не сошел от радости, когда она схватила и сжала мою руку. Пока она, зажмурившись, дышала и тряслась из-за турбулентности, я тихо недоумевал от урагана, который перемолол мне все внутренности, выпотрошил без остатка.

И вот мы уже на земле, а я никак не могу ее отпустить. Так хочется смотреть в ее серые глаза с поволокой и касаться нежной, смуглой кожи. Когда она еще в салоне сидела, прикрыв веки от страха, я смотрел на ее губы. Чувственные, тонко очерченные, припухлые и чуть тронутые помадой - они шептали молитву и блестели от того, что она пару раз провела по ним языком.

Мы прощаемся и расходимся в разные стороны, но я еле дожидаюсь восьми утра, и звоню ассистентке с просьбой сделать так, чтобы я попал на открытие ресторана в гостинице, где мы остановились. В том, что она справится я не сомневаюсь и к ближе к двенадцати она отчитывается, что я в списке гостей. Я невольно улыбаюсь, прочитав ее сообщение и в этот момент нас приглашают в зал переговоров, где уже ждет Премьер-министр.

После по плану проходят встречи в Министерстве национальной экономики и переговоры с партнерами. К вечеру за деловым ужином я украдкой поглядываю на телефон, проверяя время. На двадцать пятом этаже отеля все уже началось и я прикидываю в голове, сколько мне еще сидеть в компании очень умных и очень скучных банкиров. Но больше всего я отчего-то боюсь, что мы с ней разминемся.

В итоге я приезжаю в гостиницу после восьми, быстро прохожу к лифту и, поднимаясь наверх, мысленно подгоняю эту железную коробку. Внутри разливается нечто терпкое и приятное - как будто я выпил выдержанный виски и наслаждаюсь тем, как оно обжигает, наполняет и опьяняет. И, когда наконец, двери открываются, я поворачиваю направо и быстрым шагом направляюсь в тот самый ресторан, в котором находится она.

Опоздавших уже ни о чем не спрашивают и свободно пропускают внутрь. К своему облегчению, нахожу среди гостей бизнесмена, с которым встречался днем и уже не чувствую себя изгоем. Он устало рассказывает, что ресторан открыла дочь очень богатого в стране бизнесмена - владельца торговых центров, автосалонов и элитной недвижимости Ансара Дулатова. Тот уже десять лет как вдовец и выполняет любой каприз своих дочерей. И вот старшая - с коротким, но интересным именем Сая, решила попробовать себя в качестве ресторатора.

-А это кто, рядом с ней? - невидимый кулак прилетает под дых, когда к хозяйке вечера подходит Индира. И пусть она на приличном расстоянии от меня, но я все равно могу ее разглядеть и пока не видит, любоваться.

Она изящно, с грацией черной пантеры не только двигается, но и стоит, прикладывает руку к груди, улыбается взрослому мужчине, который обнимает ее за талию. И я завидую ему черной завистью, потому что сам хочу, чтобы она мне это позволила. На ней блестящее серое платье, иссиня-черные волосы распущены и легкими волнами спадают на плечи и прикрывают спину. В них играют огни от подвесных люстр.

Глава 11. Кукла

Индира

-А теперь скажи мне, сколько ты стоишь?

Не верю, что слышу этот вопрос от него. Не верю, что такой мужчина, как он, на полном серьезе считает меня…шлюхой. Не верю, что это тот самый Роберт из самолета, от которого у меня впервые за всю сознательную жизнь мурашки по коже. Нет, только не он.

-Что ты сказал? - прищурившись, спрашиваю его, перейдя на “ты”.

-Я узнал, какой ты свободный художник, - злая, но вымученная усмешка касается его губ. - Полеты бизнес-классом, брендовые вещи, дорогая упаковка. Говорят, ты элита среди эскортниц. Так просто назови свою цену на одну ночь.

Он тяжело дышит и ждет ответа, тогда как я впадаю в ступор от обиды, горечи и разочарования. И момент пощечины упущен, потому что надо было делать это в ту же секунду. Стук сердца отдается в ушах, ладони вспотели от напряжения и должна сейчас ему ответить и оборвать все тонкие нити - ту зыбкую связь, которая была между нами в полете.

Двери лифта разъезжаются на моме этаже, но мы не обращаем на них никакого внимания. В холле никого нет и поэтому они снова закрываются, а яркий свет гаснет, но работает приглушенный. Времени мало. Роберт прожигает меня взглядом, а я вспоминаю разом все уроки и практики у своего психолога-сексолога. Не зря говорят, “подставь вторую щеку”. Я не покажу злости, отчаяния и боли. Я переиграю его и уничтожу.

Все происходит быстро. Усмехнувшись, касаюсь пальцами пуговиц на его рубашке, кладу ладонь на грудную клетку и чуть веду ею вверх мягко, дразня и соблазняя. Ты хотел эксортницу? Ты ее сейчас получишь.

Меня насквозь прошибает очень странное ощущение: внизу живота начинает неожиданно приятно тянуть и пульсировать, а сердце стучит, как бешеное. Во время телесных практик было нечто похожее, но проявлялось не так ярко, как сейчас.

Томно заглядываю в его темные глаза и вижу, как он обескуражен, как дергается кадык на мощной шее и как желваки под кожей пляшут.

Я не буду оправдываться. Много чести! Но я проучу его и пусть это будет мой прощальный подарок ему.

Отталкиваюсь от зеркальной стены и из-за шпилек оказываюсь почти одного роста с ним. Мы стоим непозволительно близко, чувствуя жар и нетерпение друг друга. И тогда я шепчу ему на ухо с придыханием:

-У меня очень высокий ценник на одну ночь. И очередь на месяц вперед, херр Роберт, - толкаю его в грудь и, воспользовавшись замешательством мужчины, нажимаю на круглую кнопку.

Мой номер почти в конце холла, поэтому приходится ускорить шаг, чтобы быстрее до него добраться и закрыться там от всего мира, но больше всего - от Роберта.

-Индира! - кричит он мне вслед, когда я дохожу до номера. Останавливаюсь, прижимая электронный ключ к двери, и поворачиваю голову в его сторону. Смотрю несколько секунд с досадой и в мыслях только одно: “Ну почему именно ты, Роберт? Как я могла в очередной раз так ошибиться?”

-Индира, я…

Он хочет что-то сказать, но я порывисто открываю дверь и захожу в номер. В комнате темно и отчего-то страшно, словно все мои демоны вырвались наружу и сейчас сожрут меня. Вставляю белую карточку в специальный разъем и бью по выключателю. Неяркий свет нескольких настенных бра слабо освещает пространство и я медленно иду к кровати, на ходу скидывая туфли. Спрятавшись ото всех за плотными шторами и закрытой дверью, я сажусь на край кровати и сгибаюсь пополам от отчаяния и обиды. Роберт подумал, что я шлюха, эскортница. Как он мог, ведь я не давала повода? Он ведь очень мне понравился и, увидев его в ресторане, моя душа впервые за много лет подала признаки жизни. Сквозь каменное сердце начал пробиваться зеленый росток жизни, но Роберт вероломно вырвал его с корнем.

Его слова эхом летают по комнате: “Я узнал, какой ты свободный художник. Полеты бизнес-классом, брендовые вещи, дорогая упаковка. Говорят, ты элита среди эскортниц. Так просто назови свою цену на одну ночь”.

Он тоже принял меня за куклу. Красивую, экзотичную, роскошную игрушку, которая улыбается за сверкающей витриной. Но никто не знает, что эта кукла собирала себя по кусочкам и в душе у нее до сих пор пустота.

В памяти всплывают события вечера и одно из них - то, как я мельком видела Роберта рядом с Эриком. Выпремявшись и отведя ладонями волосы от лица, воссоздаю картину по крупицам.

Пока я говорила с Кадыром, он ждал меня у одного из столов. Через пару минут я посмотрела в его сторону, но увидела, как он отходит от Эрика и уходит. Кадыра увел кто-то из гостей, а ко мне подошел Эрик - близкий друг Руслана. Тот, с кем они делили не только алкоголь и порошок, но и женщин.

–А ты все также прекрасна, как в день вашей свадьбы, Индира, - усмехнувшись, он осушил бокал с виски.

-А ты все пьешь, Эрик, - презрительно заметила я. От него страшно несло алкоголем.

-Ха! Рус говорил, что ты острая на язык.

-Как твой друг? Не сдох еще от передоза? - мне бы уйти, но я специально спросила его о Руслане, подозревая, что они поддерживают связь. Мой бывший муж по-прежнему отсиживается в Арабских эмиратах, как беглый коррумпированный чиновник.

-Не сдох. Цветет и пахнет, тратит то, что осталось от родительской империи.

Я слышала, что из-за проблем с налогами и угрозой реального тюремного срока за их неуплату, матери и отцу пришлось многое распродать. В том числе, часть бизнеса и несколько дорогих квартир в Дубае и Абу-Даби.

-И за это надо сказать спасибо тебе, дорогая, - рот Эрика искривился в дьявольской ухмылке.

-Я тебе не дорогая, - бросила ему в лицо и сделала шаг в надежде обойти его, но он схватил меня за запястье и насильно потянул на себя.

-Ну что ты ломаешься, Индир. Я - то все про тебя знаю.

-Что ты знаешь? - с вызовом переспросила.

-Он же никогда тебя не удовлетворял и ты спала с другими. Пойдем со мной, трахну так, что будешь просить еще, - я вижу, как изменился и потемнел его пьяный взгляд. Так смотрел на меня Руслан, когда хотел, а я вся сжималась от страха и нежелания.

Глава 12. Горькая правда

Роберт

-Какое внушительное досье, - свожу брови к переносице, открывая папку, которую секундой ранее протянул мне владелец частной охранной компании Лев Захаров.

-Вы просили узнать все, - спокойно говорит он. - Мы и узнали.

Затем он кладет на стол черную флешку и двигает ее пальцами в мою сторону.

-Что здесь? - уточняю я с любопытством.

-Видео. Но вы сначала ознакомьтесь, а потом я все объясню.

После той ужасной сцены в лифте, я остыл и уже на свежую голову сопоставил некоторые факты и понял, что ошибся. Ее слова, что у нее очень высокий ценник сначала меня взбесили, а затем открыли мне глаза: так Индира выражала свою обиду. В тот же вечер я позвонил ей два раза, но она не взяла телефон. Тогда я набрал ее на следующий день и после долгих гудков услышал, наконец, ее голос:

-Да?

-Индира, здравствуйте. Это Роберт. Спасибо, что ответили.

Она несколько секунд молчала и я уже подумал, что сейчас бросит, но нет.

-Роберт, я ответила, потому что у меня высветился незнакомый номер. Ваш я удалила. Не звоните мне больше, - ровным безразличным тоном произнесла девушка.

-Я хотел извиниться. Мне нет оправдания и…я ужасно ошибся. Все, что было в лифте…

-Это уже не важно, хэрр Роберт, - перебивает и снова дразнит меня этим “хэрром”. Я, признаться, не сразу догадался, что именно она в это вкладывает, потому что у меня иногда случаются трудности перевода. - Мне не нужны ваши извинения. Просто забудем и все. До свидания.

Она бросила трубку, не выслушав, и я решил, что извиниться надо лично. Да, она пошлет меня в дальние дали и будет права. Но я должен добиться ее прощения..

Мне не давали покоя слова того мужчины. Я не мог понять, зачем он оболгал Индиру и что он ей сказал в зале, после чего она пулей оттуда вылетела. Я не стал выносит сор из избы, как говорила бабушка, и обратился не в службу безопасности банка, а к частному лицу, которого мне посоветовала ассистентка. Оказалось, владелец - Лев Захаров - муж ее родственницы, хотя сама девушка - азиатка.

Спустя неделю мы встретились со Львом в кафе неподалеку от банка и он передал мне досье на Индиру. Открыв первую страницу, пробежался по общей информации.

Сариева Индира Шакеновна. Родилась в Алматы в 1990 году. Отец - милиционер, погиб в 94. Мать - владелица сети бутиков в городе и столице, замужем за испанцем, живет в Мадриде.

Сама Индира окончила университет в Лондоне, несколько лет назад открыла галерею и художественную школу для детей. Сотрудничает с несколькими зарубежными аукционными домами, возит туда работы казахстанских художников и скульпторов, участвует в аукционах живописи и антиквариата от имени клиентов. Так вот какой ты свободный художник, Индира. Впечатляет.

Читаю дальше. Семейное положение: разведена. Она кажется, говорила, что у нее нет мужа? Точно так. Но в графе есть дополнение: “Бывший муж Руслан Тагаев находится в ОАЭ. Главный фигурант уголовного дела о причинении тяжкого вреда здоровью Сариевой И.Ш. Дело закрыто год назад”.

-Уголовное дело? - поднимаю на Льва удивленный взгляд.

-Листайте. Там все есть.

По мере того, как переворачиваю страницы, читаю и вникаю, у меня кровь в жилах то стынет, то вскипает. Я не ожидал такой страшной правды о женщине, которая уже несколько дней не выходит у меня из головы.

Не знаю, как Льву это удалось, но он сделал копии с уголовного дела, на которые я теперь смотрю и еле сдерживаю себя от злости. В тексте все расписано с точностью до минуты, указана каждая деталь в квартире, откуда увезли практически бездыханное тело молодой женщины.

Фото криминалистов раскрошенного стеклянного стола. Осколки в крови. Красные следы на стенах и пояснения: держалась окровавленной ладонью за стену. В глазах темнеет, сминаю пальцами лоб, перелистываю страницу. Легче не стало. Здесь перечень травм Индиры: сломаны ребра, нос, экстренная операция из-за внутреннего кровотечения, вызванного разрывом селезенки. Далее: диагностирована внематочная беременность, удаление трубы.

-Как? - чужим голосом спросил я Льва, гоняя по горлу колючий, удушливый ком.

-Вот так, - сурово отвечает мужчина.

Все это время он сидел, откинувшись на спинку стула, но после моего вопроса подался вперед, положил локти на стол и соединил пальцы в замок.

- Это было очень громкое дело пять лет назад, - продолжает владелец крупного охранного агентства. - Бывший муж тогда был сыном депутата и известной в городе бизнесвумен. Жена, то есть собственно, Индира Сариева, вернулась из Испании, где гостила у матери и застала вот этого, - показывает взглядом на досье, - в кровати с бабами. К тому моменту у них уже был запущен бракоразводный процесс. Началась ссора, во время которой он ее избил, после толкнул и она упала на стеклянный стол. Скорую вызвал ее водитель. А муж под шумок быстро сбежал. Когда поехали его задерживать, уже не нашли.

-Родители постарались?

-Конечно, - усмехается. - Мать ублюдка целую кампанию по его обелению развернула. Во всем обвинила бывшую невестку, заявив, что она изменяла ее сыну. Я вам на флешку закинул нарезки из новостных сюжетов. Будет интересно, гляньте. Там и наш объект тоже есть.

-Объект? - переспросил хрипло.

-Индира Сариева. Извините, мы называем их просто “объектами”.

Молчу. Опускаю глаза на текст и буквы расплываются. Переворачиваю страницу и застываю над фотографиями. Чертов ублюдок и сукин сын. Что он с ней сделал?

Продолжение главы завтра. А чье это у нас тут камео? Правильно, мой любимый (а для кого-то из вас не очень любимый) Левушка из "Любви в прямом эфире" вернулся.

Глава 13. Фотографии

-Эти фотографии сделала фельдшер скорой. Позже передала следствию и их приобщили к делу. - уточняет Лев, видя, мою реакцию на снимки.

На красивом лице Индиры нет живого места. Оно в крови и порезах, как и волосы, плечи, шея, руки. Лютая ненависть к ее бывшему мужу простреливает насквозь. Но больше всего я ненавижу сейчас себя за то, что сплоховал и так безрассудно повелся на слова незнакомца. Ведь я видел, как она с ним ссорится, как меняется ее лицо, как ей неприятно и больно. Почему я ему поверил? Минутное затмение, непростительное помутнение рассудка.

То, что вижу дальше, меня поражает не меньше и горлу тошнота подкатывает. Тем не менее, страшно хочется курить, но я сдерживаюсь и возвращаюсь к снимкам. Они сделаны уже в больнице и на них уже видны синяки, кровоподтеки и ее обнаженная спина, усыпанная свежими порезами из-за того, что она упала на стекло. Смотрю на нее и дочь свою на ее месте представляю. Не дай Бог…

-Жестко он ее, - комментирует Лев. - У меня три девочки и если бы кто-то из них также пострадал, я бы удавил гниду своими же руками.

-Дело закрыли?

-Тагаев сбежал из страны, родителями из-за шумихи заинтересовались в налоговой. Но год назад дело неожиданно закрыли, потому что такой головняк никому не нужен. Тем более Сариева жива. К счастью. Это сейчас после дела Бишимбаева его бы закатали по полной, подали бы в международный розыск. А пять лет назад домашнее насилие в стране не предполагало уголовной ответственности, только административку. Минимум - выписывали предупреждение, максимум - несколько суток за хулиганство.

-Но он не вернулся?

-Я пробил, - кивнул Лев. - Нет. Хотя может. Родители что только не делали, чтобы прикрыть его зад. По репутации девушки таким катком проехались. Хотя, - он остановился и пристально взглянул на меня. - Кто поверит тому, что они про нее придумали?

Кто поверит? Такой идиот, как я, который поверил словам первого встречного и очень ее обидел.

-Думаете?

-Ну смотрите. Моя жена Софья в то время работала редактором новостей республиканского канала. Я вчера ее спросил про это дело и она мне много чего интересного рассказала. Я-то ничего не знаю про сплетни местного бомонда, но моя Соня с детства дружит с дочерью одного политика, которая, как оказалось, хорошо знает Индиру. Так вот у Тагаева репутация плохого парня. Пил, немного употерблял, был частым клиентом…хммм…проституток. Индира Сариева сама подала на развод через полгода после свадьбы.

-Так быстро? - хмурюсь я.

-Он открыто гулял. Об этом знала вся тусовка. Она просто не стала терпеть.

-Понятно, - откладываю скрепленные листы уголовного дела, - Можно вопрос? Как вам удалось это достать?

- Старые связи, - уходит от ответа он. - Мои ребята вели ее неделю в городе. Дальше фотографии.

Достаю из прозрачного файла папки снимки Индиры в Алматы. На одной из них она - невероятно красивая - заходит в галерею. Далее на летней террасе сидит с девушкой и девочкой лет десяти. Девочка подсаживается к Индире и обнимает ее. Камера четко уловила идеальный момент, когда закрыв глаза, она крепко сжимает ребенка и блаженно улыбается. На следующей партии фотографий Индира выходит из калитки не примечательного дома, поворачивается и обнимает какого-то высокого мужчину.

-Кто это? - спрашиваю, указывая пальцем на него.

-Водитель, - объясняет Лев. - Тот, кто вызвал скорую. У нее очень теплые отношения с ним и его семьей.

Убедиться в этом помогают другие фотографии, на которых следом за ними выходят маленькая девочка и женщина с малышом на руках. Индира садится на корточки и прощается с малышкой, а та обвивает ее шею руками и целует в щеку.

-Что-то еще?

-Ну так, по мелочи, - почесав лоб, отзывается Лев. - Она патронирует кризисный центр для женщин в Алматы. Тех, кто сбежал от мужей-алкоголиков и абьюзеров. Ежемесячно перечисляет им определенную сумму, иногда навещает.

-Понятно, - тяжело вздыхаю и задумчиво пролистываю оставшиеся материалы.

Вот, значит, какая ты Индра - свободный художник. Как же я ошибся и облажался, как я виноват перед тобой.

После встречи со Львом, спешу в галерею Индиры. Сегодня суббота и я узнал, что она сейчас там, готовит большую выставку. Заехал перед этим в цветочный и взял для нее огромный букет красных роз, потому что она ассоциируется у меня именно с ними. Галерея расположена на первом этаже Жилого комплекса в центре города. Внутри просторно и светло за счет продуманного естественного освещения и правильно подобранных ламп. С широкого коридора попадаю в зал, где выставлены картины какого-то местного современного художника. Не разбираюсь в живописи, но это что это абстракционизм. Засмотревшись на одну из работ, не замечаю, как возле меня нарисовалась незнакомка:

-Простите, мы еще закрыты, - оборачиваюсь на ее голос и вижу высокую, худую девушку в черном деловом платье. Она обращает внимание на цветы в моих руках.

-Дверь была открыта.

-Да, но галерея открывается через час. Или вы к кому-то определенному?

-Я к Индире.

-К Индире? - заломив бровь, удивляется она. - У вас назначено?

-Нет. Я…сам, - опускаю глаза на букет.

-Хорошо, пойдемте за мной.

Она разворачивается и ведет меня из одного зала в другой. Комната такая же светлая, но просторней первой. Напротив белой стены Индира с сотрудницей что-то увлеченно обсуждают и девушка показывает рукой на большую картину. Любуюсь ею издалека, забывая обо всем, и главное - о том, что хотел ей сказать. На ней белые широкие брюки и жилетка, черные волосы распущены, губы цвета спелой вишни.

-Индира, к вам тут мужчина…с цветами, - объявляет во всеуслышание девушка.

-Даже с цветами? - улыбаясь, она поворачивается в мою сторону, но заметив меня тут же меняется в лице. - А вы что здесь делаете?

Глава 14. Мы не в школе

Индира

-А вы что здесь делаете? - в недоумении уставившись на Роберта, стараюсь в то же время потушить внезапно вспыхнувшее волнение. Откуда бы ему взяться, если я решила забыть его и эпизод в лифте как страшный сон. И до этой минуты прекрасно с этим справлялась.

-Пришел извиниться перед вами, - смотрит прямо в глаза и стоит на безопасном расстоянии - приличия соблюдает. - Здравствуйте, Индира.

-Здравствуйте, Хэрр Роберт, - мое лицо не выражает никаких эмоции. Закрываюсь от него, сцепив пальцы в замок перед собой. Моя сотрудница, стоящая рядом с ним, прикрывает рот ладонью, скрывая смех. Чувствую, как и другая возле меня делает тоже самое. Наш гость не слепой и тоже это видит. Ему неловко.

-В русском языке, насколько я знаю, принято говорить гер, - отвечает он бархатным низким голосом.

-Мне больше нравится немецкое произношение, - равнодушно веду плечом.

-Хорошо, - не особо доволен и крепко сжимает челюсти. - Заслужил.

-Вашей нынешней выдержке и нордическому спокойствию можно только позавидовать, - еще один укольчик от меня.

-Туше, - кивает он, не сводя с меня глаз и поднимая букет из шикарных красных роз. - Цветы хотя бы примете?

-У меня на них аллергия, - слегка развожу руки в сторону и снова соединяю.

-Не знал, - Роберт хмурится, но переводит взгляд с меня на помощницу. Мои девочки вытаращили глаза, потому что они-то знают - никакой аллергии и в помине нет.

-Вам и не надо этого знать, - насмешливо выгибаю бровь. - Мне жаль, что вы потратились. Насколько я могу судить по букету, - демонстративно окидываю придирчивым взором крупные красные бутоны, - он очень дорогой. Вы заплатили слишком высокую цену. Жаль.

-Нет, не жаль. Я могу себе это позволить, - басит он своим красивым голосом.

-Не сомневаюсь, - одариваю его ехидной усмешкой, отчего мои девочки прыскают уже в открытую.

-Девочки, - говорю строго, отчего они все понимают и оставляют нас одних.

Дождавшись, когда они уйдут, Роберт приближается ко мне, и благодаря моим шпилькам мы с ним практически на одном уровне. Замечаю, как на скулах заиграли желваки. Мы оба напряжены и он, вероятно, тоже прокручивает в голове события недельной давности, наш стремительный поцелуй в лифте, его обидные слова.

-Даже если вы не возьмете цветы, то примите хотя бы мои извинения, - на тон ниже говорит он, а у меня от смены интонации и вообще от его голоса мурашки по коже побежали. Он, конечно, чертовски хорош в серых брюках и голубой рубашке в тонкую белую полоску, которая сидит на нем идеально и подчеркивает накаченные руки. Коричневый ремень, в тон ему дорогие ботинки, “Ролексы” на запястье и элитный мужской парфюм - вот он немецкий шарм во всей красе. Только я, похоже, не о том думаю.

-Я уже сказала: мне не нужны ваши извинения. И вы зря пришли, хэрр Роберт. У меня выставка на носу и много работы, - отбрасываю волосы за спину, а он негодует.

-Это неправильное произношение…на русском, - мужчина уже держится из последних сил.

-Мне все равно. Я и на казахском могу послать.

-Вы обижены, Индира. Я это вижу, - чуть опускает голову и качает ею. - И я знаю, что очень виноват…потому что поверил сплетням и слухам.

-Ну что ж, - перебив его, пожимаю плечами, - слухи о моей легкомысленности сильно преувеличены. Но это ничего не меняет.

-И даже мое раскаяние?

Роберт сокращает расстояние между нами, но я не отступаю назад, хотя волоски на коже встают дыбом от его близости. Тело разом напрягается и вспоминает, что было, когда этот мужчина поцеловал меня. Волнение нарастает, и остается только закрыться от Роберта, сложив руки на груди.

-Я не верю в мужское раскаяние.

-В раскаяние или в мужчин в целом? - еще шаг и остаются крохотные миллиметры. Никто из нас не намерен сдаваться, но у меня уже по венам течёт такой незнакомый и приятный яд, который будоражит и смущает одновременно.

-А если я скажу, что конкретно в вас? - проговариваю тихо, гордо вздернув подбородок вверх.

-Я отвечу, что заслужил это, - его властный низкий голос звучал уверенно. - Но разве человек не имеет права на одну ошибку и на возможность ее исправить?

-Мы не в школе, Роберт. А вы не первоклассник. В жизни ошибку не сотрёшь ластиком и не замажешь корректором.

-Да, в жизни все гораздо сложнее, чем в школе, Индира. И ошибки бывают роковыми. Но я готов на все, чтобы вы меня простили.

Приоткрыв рот, хочу ответить, но именно в этот момент нас прерывает моя помощница Ерке - та, что привел сюда Роберта.

-Индира, простите, - встав у двери, осторожно зовет она. - Мистер Мохаммед приехал, - прочистив горло, она смотрит на немца. - С цветами.

-Проводи его в мой кабинет, пожалуйста, - выглядывая из-за спины Роберта, прошу я. - И скажи, что я буду через минуту.

-Хорошо.

Ерке быстро уходит, а я бросаю прощальный взгляд на мужчину и говорю ему:

-Мне нужно идти. Выход найдете сами.

Но стоит мне сделать первый шаг, он преграждает мне путь и грозно нависнув, спрашивает с нажимом:

-Кто такой мистер Мохаммед?

Шестеренки в моей голове работают на удивление быстро. Расплываюсь в довольный улыбке и отвечаю тихо, пристально глядя в его темно-карие глаза:

-Очень богатый египтянин. Постоянный клиент. Платит отлично и всегда приходит без очереди.

Обхожу Роберта и цокая каблуками по паркету, иду к выходу. Но он не сдается, все еще надеясь, что последнее слово будет за ним.

-Цветы заберите. Я знаю, у вас нет аллергии, - по полупустому залу, который мы еще не до конца заполнили картинами, проносится требовательное эхо.

Останавливаюсь у двери, но не оборачиваюсь.

-На ваши есть.

И все-таки последнее слово я оставила за собой.

Спасибо большое, дорогие, за то, что остались с Индирой и Робертом! Впереди много интересного. Первый настоящий, а не украденный поцелуй, первая ночь, первое признание. Но перед этим Роб еще попотеет.