Табу для олигарха

ПРОЛОГ

ДОЧЬ ДРУГА. ТАБУ ДЛЯ ОЛИГАРХА

В книге: фиктивный брак, властный герой - друг отца героини, разница в возрасте, героиня младше со стержнем, очень откровенно, порочно, горячо 🔥 Местами стекло! Присутствует ненормативная лексика, острый сюжет с элементами романтической комедии! ХЭ! Эмоции на пределе!

ПРОЛОГ

— Почему?.. — шепчу я, подняв на Князева полные безысходности глаза. — Почему папа это предвидел? Он знал, что его убьют?

— Он подстраховался, — отвечает Андрей, вручая мне свою именную чернильную ручку. — Для бизнесмена это стандартная практика. Подпиши документы, а завтра вернёмся к остальным вопросам.

Я смотрю пустым взглядом на бумаги и механично вывожу подписи одна за другой там, где указывает адвокат своим стилусом.

— И вот здесь, Злата Артуровна, будьте добры.

Последний росчерк, и я с усталостью роняю ручку на стол. Откидываюсь на спинку кресла, ожидая, пока Горский проводит Милославского за дверь, и только тогда обращаюсь к Андрею с прямым вопросом:

— Зачем тебе всё это? Зачем ты мне помогаешь?

— Я не могу поступить иначе, Злата. Таков мой долг.

— Долг управлять холдингом моего отца?

— Твоим холдингом, — спокойно поправляет Андрей, убирая все бумаги в одну папку. — Но для этого необходима самая малость.

— И какая же? Генеральная доверенность? — наблюдаю, как он запирает документы в сейфе.

— В том числе.

— А ещё что тебе потребуется?

— Ты станешь моей женой.

— Что?.. — произнести выходит сипло, потому что новость меня оглушает и ошарашивает одновременно.

— Ты всё правильно поняла, Злата. Ты станешь моей женой.

Андрей говорит спокойно, будто обсуждает очередной деловой контракт.

Черт! Если бы я не вжималась в спинку его кресла, наверняка бы рухнула на пол от шока.

В упор смотрю на Князева и чувствую, как брови сами собой взлетают вверх. Пальцы судорожно шарят по лакированной поверхности стола, ищут хоть какую-то опору в этой реальности.

Он, правда, не шутит?

Не играет со мной в свои дурацкие игры? Потому что сейчас, когда отец погиб, это было бы откровенным издевательством.

— С чего вдруг? — внутри что‑то надламывается, и вопрос вырывается вместе с нервным смешком. — У тебя недотрах, Князев? Кризис на личном фронте? Мало тебе любовницы, так ты ещё и жену с наследством захотел? А ничего, что я дочь лучшего друга? Молодая, красивая, денег у меня немерено, не то что у всяких там… помощниц… — последнее слово проговариваю с явным пренебрежительным подтекстом. И Тёмного это задевает. О, да-а-а…

Чертыхнувшись, Андрей подходит ближе, обхватывает ладонями подлокотники кресла, словно замыкая меня в ловушку. Склоняется надо мной. Распахнутая на три пуговицы рубашка слегка оттопыривается, открывая обзор на мощную шею и оголенную грудь. Запах его смуглой кожи ударяет в нос острым возбуждением, и я на миг теряюсь, рассматривая часть его обнаженного скульптурного тела.

— Женитьба облегчит нам обоим жизнь. Ты прекрасно это понимаешь, — голос Андрея настолько холодный, что от него у меня мурашки по всему телу высыпают.

Каждое слово весит тонну. Он целенаправленно давит на меня, лишая воздуха.

— Для тебя — возможно, но не для меня! Я не выйду за тебя! Даже не надейся!

Порываюсь подняться, но Андрей без лишних усилий прижимает меня к спинке кресла. Его хватка вонзается мне в плечи, будто стальные тиски.

— Это не вопрос, Злата! — произносит он, глядя в глаза. — Это констатация факта. Ультиматум. Решение многих проблем. Расценивай как хочешь, мне плевать.

Наша перестрелка взглядами затягивается, будто паутина, из которой не выбраться. Воздух наполняется искрящей энергией. Она пронзает иголками кожу и заставляет каждый волосок вставать дыбом. Сбивчивое дыхание и резкие удары сердец ощущаются как перед шагом в пропасть, из которой не будет дороги назад.

Этот самоуверенный мудак стоит так близко, что хочется сорвать с него маску хладнокровия, безжалостно укусив за губу! Настолько он раздражает и притягивает одновременно.

В коротком, почти бессознательном миге кажется, что Тёмный, глядя на мои губы, думает о том же. Но именно в этот момент наше молчание разрывает звонок — и магия напряжения мгновенно рассеивается. Притяжение сходит на нет.

Князев отрывает себя от кресла, давая мне возможность наполнить лёгкие кислородом.

Выжидает ещё несколько секунд, затем отвечает на звонок.

— Да! — рявкает он в трубку. — Слушаю, Илона. Понял. Уже выезжаю. Нет! Пусть подождёт! — нервничает Князев. — Это в наших общих интересах! Так ему и передай.

Оборвав звонок, Андрей засовывает телефон в карман брюк и вскидывает лицо к потолку, шумно вздыхая.

Замечаю, как дёргается его кадык, когда он сглатывает слюну, глубоко задумавшись.

— Ну надо же… Илона Дмитриевна так быстро соскучилась? — саркастично замечаю я, не удержавшись от насмешки. — Снова будет раздавать минеты направо и налево? У тебя там что, годовой абонемент?

Поймав мой взгляд, Тёмный с диким недоумением выгибает аристократическую бровь.

Сукин сын! Будь он не ладен со своей Илоной! Одно это имя у меня вызывает изжогу.

Как он себе представляет нашу семейную жизнь? По средам и пятницам — любовница, в остальные дни — жена?

— Ты меня ревнуешь? — спрашивает он.

— С чего бы? — вырывается у меня в сердцах, и я встаю с кресла.

— Вот и правильно, — спокойно кивает он. — Не ревнуй, принцесса. Ты ещё не созрела для меня.

Сказав это, Князев хватает с вешалки пальто и направляется к двери.

Серьёзно? Он и правда поедет к ней после того, что мне сказал?

Даже не объяснив причины?

Зачем ему свадьба?

Опустив растерянный взгляд на стол, я прихожу в ярость. Никто не будет смешивать меня с грязью! Даже он! В самый неуместный момент, когда впереди похороны отца.

Глава 1. Андрей

Глава 1

Андрей

Некоторое время до событий в прологе...

— Ну надо же, какие люди, — встречает меня мелодичный голос, едва я оказываюсь в приёмной моего друга и бизнес-партнёра, Артура Алиева, известного олигарха под кличкой Магнат.

— И я рад видеть тебя, Илона Дмитриевна. Это тебе, — ставлю на стол красный футляр. Те самые «гвозди» от знаменитого парижского бренда, из-за которых слабая половина человечества всё чаще бурлит от восторга. — Начальство у себя?

— Да. Ждёт тебя. Только у него ещё гость.

— Кто?

— Родственник из министерства. Гафаров. Кофе хочешь?

— Хочу, — отвечаю с недвусмысленной уверенностью, позволяя себе скользнуть взглядом по вырезу её блузки.

Илона покидает своё рабочее место и грациозно подходит к кофемашине.

Она, как всегда, безупречна: идеальная прическа, ненавязчивый макияж, холодная элегантность и тщательно подобранный стиль в одежде лишь подчеркивает её утончённую фигуру. Но за этим внешним лоском скрывается нечто куда более опасное и притягательное. Я знаю это не понаслышке.

Эта умная и красивая женщина — настоящий магнит для мужских взглядов, и мой взгляд в своё время не стал исключением.

С Илоной мы знакомы давно. Раз в несколько месяцев, когда я приезжаю к Алиеву на переговоры, наши пути с ней пересекаются. Без лишних слов и свидетелей, мы оказываемся на нейтральной территории — чаще в съёмной квартире.

Страсть, огонь, безумный секс…

Илона искусна, она знает, как сделать всё идеально, как доставить мне удовольствие. У нас нет недомолвок: каждый понимает правила игры и не выходит за их рамки.

Всё просто. Всем комфортно.

— Черный. Без сахара?

Она знает мои предпочтения, но всё равно уточняет.

— Как обычно. К напитку десерт не прилагается? — спрашиваю, машинально отмечая время на наручных часах.

С Артуром мы виделись совсем недавно, и я не представляю, что могло такого случиться, чтобы потребовалась наша встреча здесь и сейчас.

Видно, дело серьёзное, раз он выдернул меня из плотного графика, да ещё и с другой страны.

— Ты к нам надолго, Андрей?

— На пару суток задержусь. Так что насчёт десерта, Илона Дмитриевна?

Замечаю, как вспыхивают её глаза похотью.

— Я подумаю, — проговаривает она интимно, невесомо обводя идеальным ноготком ямку между ключицами.

— У тебя нет шансов, — парирую с лёгкой ухмылкой на губах.

Подхожу к ней ближе. Становлюсь напротив Илоны, сохраняя комфортную для нас обоих дистанцию.

Её глаза блестят, как у хищницы, с обещанием чего-то особенно пикантного.

Уже предвкушаю, как она изящно опустится передо мной на колени и, обхватив губами мой член, снимет напряжение, накопившееся в моём теле за эту непростую неделю.

— Красное? Белое? Чёрное? Полупрозрачное?.. — шепчет она с лёгким придыханием, играя с моей фантазией. Пах мгновенно простреливает горячей вспышкой, заставляя мышцы невольно напрячься.

— Выбери на свой вкус, — принимаю из её рук чашку с дымящимся кофе и одариваю ответным взглядом.

— Как скажите, Андрей Викторович, — сдержанно улыбается. — Аксессуар не забудьте.

— У меня есть ремень из гладкой итальянской кожи… Подойдёт? — уточняю, с лёгкой издевкой заламывая бровь.

— Вполне, — отвечает Илона, едва заметным движением стряхивая с моего плеча что-то невидимое. Её длинные ресницы мелькают в кокетливом взмахе, но уже через мгновение она снова становится строгой бизнес-леди, как будто ничего и не было. — Я выйду на минутку. Нужно заглянуть в дамскую комнату. До встречи, Андрей Викторович…

Я смотрю ей вслед, а затем разворачиваюсь и неспешным шагом двигаюсь к кабинету Алиева, делая небольшой глоток кофе. Горечь напитка приятно обжигает язык, напоминая о том, что день только начинается. Но судя по спору, доносящемуся из неприкрытой двери, начинается он хуево.

— Ты охренел, Артур? Мне некогда ждать! Максимум месяц, ну два, не больше! — возмущается Гафаров. Каждое его слово звучит отчётливо и грубо. Невозможно не услышать и не понять сути.

Поднеся чашку к губам, застываю у порога.

— Без вариантов, — невозмутимо чеканит Магнат. — Только через корпоративный порядок.

— Выходит, ты меня наебал?

— Послушай, Арсений Данилович…

— Нет, это ты послушай, щенок! — срывается чиновник от накатившей ярости. — Стоило мне кресла лишиться, как ты тут же меня слил! Акционерами стал отгораживаться. А ведь все эти годы я исполнял любую твою прихоть! Любую!

— Рядом со мной ты поднял миллионы. Забыл? — отрывисто бросает Артур. Его холодный, почти металлический голос пронзает пространство, оставляя за собой тяжёлое, неприятное предчувствие.

— Миллионы? — глухой и явно обреченный смех чинуши вынуждает поморщится и опустить чашку на рядом стоящий шкаф с документацией. — Это ты, сучоныш, забыл, кто тебя сделал олигархом! Я! Слышишь, я!

— Олигархом я сделал себя сам, Арсений Данилович, — Артур произносит это медленно, почти с угрозой. — Так что попридержи язык. Ты слишком зажрался в своём чиновничьем кресле. Мы оба знаем, какие у нас договорённости. Я не собираюсь их нарушать. Ты получишь пакет акций и свою долю сингапурского офшора в назначенный срок. А сейчас будь здоров, у меня через полтора часа вылет.

— Значит, ответ — «нет»?

Гафаров явно не готов отступать.

Какого чёрта ему приспичило?

— Всему своё время, Арсений Данилович, — скупо бросает Артур, в попытке прервать дискуссию.

— Зря ты так со мной, Артурчик… Зря… Выбора ты мне не оставил. Только помни: и я могу тебя нагнуть. Так нагну, что от тебя даже дерьма не останется. Бывай.

Не дожидаясь столкновения, я резко шагаю внутрь кабинета, ловя яростный взгляд гостя.

Не говоря ни слова, он быстрым шагом обходит меня и покидает кабинет Алиева в отвратительном расположении духа. Как только дверь приёмной с грохотом захлопывается, мы с Артуром остаёмся одни.

Глава 2. Андрей

Глава 2

Андрей

— Не горячись, брат, — бросает Артур, нервно поправляя узел галстука. — Обстоятельства сложились так, что у меня нет другого выбора. Ты — единственный, кому я могу доверить это дело без оговорок.

Я прекрасно понимаю, что он не стал бы отвлекать меня от дел без причины.

Но перспектива нянчиться с его дочерью не вызывает у меня энтузиазма.

— Она моя плоть и кровь, Андрей. Моя единственная наследница. Сейчас ей реально угрожает опасность. И, кроме тебя, мне не на кого положиться.

— Ну какая из меня, нахрен, нянька? — нервно взъерошиваю волосы на затылке.

— Поверь, я и сам не образец отцовства, — разводит руками Артур. — Мы не общались несколько лет, и, честно говоря, она меня не переносит. Упрямая, вся в мать. Мне с большим трудом удалось убедить её прилететь на разговор, вот только встретить не получится. Ей сейчас нужен кто-то, кому я могу доверять. Ты справишься, брат.

— Нет. Ты точно рехнулся… — надсадно выдыхаю, отрывая пятую точку от стола.

— Называй как хочешь, — добавляет Алиев, взглянув на наручные часы. — Злата прилетает через час из Ибицы. Встреть её в аэропорту. Пусть она поживёт у тебя.

— Заебись… — в памяти всплывает десятилетняя девочка, которая не отходила от меня ни на шаг. — Сколько ей? Семнадцать? Восемнадцать? Ты понимаешь, чем это может для меня обернуться? Сейчас за такое срок дают.

— Ты перегрелся в своей Черногории? Тёмный, ей двадцать три! Взрослая, самостоятельная девочка. Опекунство не требуется.

— Ещё лучше… — устало закатываю глаза, понимая, что выбора у меня нет.

С-сука… Быстро же она созрела…

— Да, дружище. Чужие дети быстро растут, — замечает Магнат, точно предугадывая мои мысли.

— У тебя целая бригада ручных псов. Охрана на высшем уровне. Парни из спецназа. Зачем тебе я?

— Охрана — это не то, Андрюха. Мне нужен человек, которому я безусловно доверю девчонку.

Алиев подходит вплотную.

Исподлобья бросает на меня опасный, буравящий взгляд.

— Уверен, ты не подведёшь, брат, — говорит он тихо, с нажимом. — Не переступишь черту. Не полезешь к ней под юбку и не трахнешь её, если меня уберут.

— Черт знает что, — поднимаю со стола запечатанный конверт.

Верчу его в руках, изучая.

Видимо, разгадки все тут...

— Я тебя давно знаю, Князев. Жизнью тебе обязан. Ты не из тех, кто предаёт. Не посмеешь.

Сталкиваемся взглядами.

Он знает, что это так.

Мы из тех, кто кровью дружбу скреплял.

Кто за своих пойдёт до конца и, если нужно, без промедлений грудью закроет.

У меня есть другие женщины для снятия напряжения. А Златка…

Злата — дочь друга. Она для всех под запретом.

Интересно, какая она сейчас?..

— Пора двигаться, — напоминает Алиев. — Времени почти не осталось. Дочь прилетает в Шереметьево через час. Её фото — в конверте. Посмотришь в дороге.

— Что произошло? — спрашиваю на ходу.

— Не сейчас, брат. Через пару дней всё расскажу. Если коротко — начинается передел власти. Если я не подстрахуюсь, у меня будут большие проблемы. И у тебя, кстати, тоже.

Глава 3. Андрей

Глава 3

Андрей

Мы с Алиевым синхронно направляемся к машинам, обмениваясь прощальным скупым кивком.

Мои два чёрных внедорожника уже припаркованы у входа в «Глобал Инвест». Их двигатели глухо вздрагивают.

Я задерживаюсь на пару секунд, прислушиваясь к назойливому комку тревоги под рёбрами. Взгляд сам собой взмывает вверх. Над столицей сгущаются свинцовые тучи, и к ночи, вероятно, хлынет дождь. Апрель в этом году погодой не балует. Словно капризная шлюха, мечет между зимой и весной.

— В Шереметьево. Посадка через сорок минут, — бросаю водителю, уже открывающему дверь. Он кивает, не задавая лишних вопросов, пока мы с охраной занимаем свои места.

Салон встречает запахом свежей кожи и тишиной, отточенной шумоизоляцией.

Сбрасываю пальто на сиденье, туда же отправляю папку с логотипом холдинга.

— Без светофоров. Поехали, — отдаю короткий приказ, ловя в зеркале заднего вида тревожный взгляд начбеза. Ему явно всё это не нравится. Как и мне.

Взорвав асфальт, шины оставляют позади клубы дизельного пара и дорожную грязь.

Где-то вдалеке, в нависших над землёй тучах, уже зарождается гроза.

Не обращая внимания на погодные условия, я автоматически погружаюсь в рутину повседневных дел.

На автомате проверяю почту на телефоне, мельком смотрю на ленту новостей.

Ни одна из задач на данный момент не выделяется абсолютной важностью, а вот запечатанный конверт от Алиева с грифом «лично в руки» как раз-таки наоборот — требует немедленного внимания.

Я поднимаю его с колен и задумчиво верчу в руках.

Для пары фотографий он кажется слишком плотным и увесистым.

Вскрываю, ощущая холодок в груди под рёбрами. Нутром чувствую, что эта поездка для меня обернётся дальнейшим кошмаром. Не потому что я боюсь не справится с маленькой девочкой Златой. Здесь идёт что-то другое, то, что чувствуешь совершенно на другом уровне… на оголенных животных инстинктах.

Вытаскиваю содержимое конверта. На глаза сразу же попадают плотные листы с гербовыми печатями. Верхний документ вынуждает мои пальцы дрогнуть:

«Дарственная на передачу 65% акций холдинга «Глобал Инвест»…

«Переход прав осуществляется немедленно после констатации смерти»…

Имя бенефициара — Алиева Злата Артуровна…

— Что за чёрт... — выталкиваю сквозь стиснутые зубы, листая документы.

Каждый пункт бьёт точнее пули: нефтяные вышки, танкеры, заводы — всё на её имя. Фотографии высыпаются как карты Таро.

Вот она в его кресле за дубовым столом, держит в руках ту самую плюшевую сову, которую я подарил ей на десять лет. На втором снимке — подпись на обороте: «Папа, я вырасту и стану править твоей империей». Последний снимок и вовсе выбивает дыхание…

Неужели это она? Злата… девочка с изящными сексуальными формами…

Последний раз я видел её угловатой девчонкой, с вечно растрёпанными косами и упрямым взглядом. А теперь передо мной красивая, притягательная, взрослая женщина с тем же упрямством в распахнутых серых глазах, но уже совсем иным.

Во рту пересыхает, когда рассматриваю её утончённые черты.

Злата больше похожа на мать. Кукольное личико, обрамлённое роскошными медно-русыми волосами. В меру полные губы, чуть тронуты улыбкой, ровный, аккуратный нос, красиво очерченные скулы и линия подбородка. Ноль мажорного лоска, и это в ней цепляет. Сердце пропускает удар. Сам невольно улыбаюсь уголком губ.

Вот так вот гадкий утёнок превращается в лебедя, от которого невозможно отвести взгляд.

Кто бы мог подумать, что от вида повзрослевшей дочери Алиева у дяди Андрея, конченого антихреста, неожиданно дёрнется член.

— Твою мать… — выдыхаю через стиснутые зубы, чувствуя, как воздух вырывается из лёгких порванной струной. В себя прихожу только когда пальцы впиваются в документы, превращая официальные бланки в мятую бумагу.

Когда мир становится чуть менее предсказуемым и понятным — это верный признак надвигающегося пиздеца.

Вот тебе и Златка, дядя Андрей…

Вляпался ты по самые помидоры и заказал прямую дорогу в ад…

Ну здравствуй, Златка...

-------------

Сегодня действуют скидки на все мои книги в жанре эротика! Здесь: https://litnet.com/shrt/gmVy

Глава 4

Глава 4

Злата

Сижу на ковре в гостиной, листаю папины глянцевые журналы «Форбс». На страницах много красивых дяденек. Но мой Тёмный лучше их всех.

Бросаю ревностный взгляд в сторону папиных гостей.

Андрей с этой своей Лизкой драной щебечут на диване, как воробьи на помойке. Не выдерживаю — хватаю пульт от телевизора и притворяюсь, что это мегафон:
— Внимание! На территории королевства Златы Первой объявлен карантин! Все тёти с накладными ресницами и пельменями на губах — в изоляцию!

Лиза выпучивает глазищи, фыркает, поправляя блестки на своих сиськах. Делает это нарочно, чтобы Андрей смотрел!

Сучка крашенная! Ещё и пританцовывает на жопе.

Ну всё! Атас! Это последняя капля ревности.

Незаметно подползаю к дивану и подкладываю под её тощую задницу самую большую канцелярскую кнопку из папиного арсенала. Веду себя слишком по-детски. Мои гувернантки сгорели бы со стыда, повторяя, что это против правил, что настоящая леди никогда не позволит себе такого поведения. Но это часть моей стратегии. Без неё никак. Затаившись, выжидаю момента икс.

Пусть потанцует, выдра болотная!

— А-а-ай!!! — раздаётся долгожданный визг Лизы.

Она соскакивает с дивана как ошпаренная. Трясёт рукой возле жопы, словно отряхивает невидимую змею. Выстукивает чечетку каблуками, будто её шершень в пятую точку ужалил, не меньше того.

— Боже, что это? Что?! У меня кровь? Андрей! Это кровь? А-а-а! Злата! — сообразив, наконец, в чём дело, устремляет на меня яростный взгляд. — Эта девчонка сумасшедшая! Боже, это кнопка??? Я села на кнопку? А-ай!!!

«Йес!» — делаю определённый жест рукой. Мои губы растягиваются в ехидной ухмылке.

Прикрываю рот ладошкой и хихикаю, пока не встречаюсь взглядом с Тёмным.

Кровь в венах замерзает, сердце останавливается, а затем начинает быстро-быстро стучать, разгоняя горячей волной жидкость по венам.

Фух. Вроде пронесло…

Он не злится? Не?

Упрямо пялюсь в глаза Андрея, не отводя взгляда.

Несмотря на то, что гостиная превратилась в поле боя, глаза у него добрые. Цвета тёмной листвы с вкраплением топлёного шоколада. В них-то я и влюбилась. Он мой герой. Принц из сказок, о которых читала бабуля. И я не хочу делить его ни с кем! Абсолютно!

— Боже, у меня идет кровь, — продолжает визжать девушка Тёмного, размахивая пальцем возле лица Андрея. — Я теперь на попу не сяду. Ненавижу детей!

— Пф… Это не кровь, — фыркаю я. — Это твой красный ноготь.

— Ты!… — Лиза тычет в меня своим огромным красным когтем. — Ты маленький монстр! Исчадие ада! Фу!

— Прекрати, Лиза. Злата всего лишь ребёнок, — Тёмный сдержанно подаёт выдре свой платок, но уголки его губ предательски дёргаются. Он едва сдерживает смех. — Златка, ну хватит издеваться над моей спутницей, — добавляет уже мне. — Извинись перед Лизой. Так шутить нельзя.

— Ещё чего! — возмущаюсь, складывая руки на груди. — Она тебя не любит. Ты женишься на мне! У нас будет королевство с пони и мороженым! А она… — презрительно щурюсь, — …пусть идёт красить ногти в другой замок! Отправь её отсюда! Пусть уходит!

Лиза смотрит на меня, закипая как самовар. Красная прекрасная. Её трясёт.

От злости показываю ей язык.

— Злата… — Тёмный тяжело вздыхает, присаживается на корточки. Берёт меня за руку. Смотрит прямо в глаза. Его глаза смеются. Тёплые-тёплые. Он красивый, как бог Гермес, изображённый в книге. Хочу, чтобы у нас было своё королевство. Империя, как у папы. И преданный доберман.

— Ты меня совсем-совсем не любишь? — всхлипываю, надувая губы. Показуха, конечно. Но папа говорил, правильная стратегия — уже победа.

Вот я и подкупаю дядю Андрея скупой слезой.

— Ты же знаешь, я тебя люблю, малышка. Как самого лучшего друга. Как папину принцессу.

— Врёшь! — всхлипываю я.

— Не вру. Хочешь подарок?

— Не хочу! — дергаюсь нервно, когда Тёмный берёт меня за плечи. — Дядя Андрей, влюбись в меня, пожа-а-алуйста, — заливаю, делая глаза как у Шрека. — А Лизку эту, лохудру крашеную, — хмурю брови, — брось! Она тебе не пара. Я на неё папиного добермана натравлю. Пусть ей вторую половину задницы откусит. Вот будет потеха.

— Злата! — папин голос неожиданно гремит, как гром в Африке, прерывая мой смех. Он стоит в дверях гостиной с лицом, как у нашего добермана, когда тот видит посыльного.

— Па-а-ап? — мгновенно меняю тактику, уткнувшись лицом Андрею в бок. — Это она сама! — тычу пальцем в Лизу, которая сейчас похожа на розового фламинго с растрёпанным хвостом. — Прикинулась, что не видела кнопку!

— А ну-ка марш в свою комнату! Чистить зубы и спать! — папа хмурит брови, как супергерой перед битвой.

— Ну пап…

— Доброй ночи, Злата, — повторяет тоном, не терпящим возражений.

— Но Андрей обещал подарок! — хнычу. Папа вздыхает, чуть расслабляясь.

— У тебя две минуты, — предупреждает он.

— Вот, возьми, — Андрей подаёт мне розовую коробку с большим серебристым бантом. Внутри нахожу плюшевую тёмненькую сову. Верчу её в руке, разглядывая.

— Нравится? — спрашивает друг отца, я в ответ согласно киваю.

— На тебя похожа, — говорю Андрею, прижимая её к груди. — Только ты красивее. Назову её Тёмный. Спасибо…

— Спокойной ночи, принцесса, — Андрей целует меня в макушку, и я не упускаю возможности шепнуть ему на прощание, чтобы только он услышал:
— Ты всё равно полюбишь меня. Когда я вырасту мы обязательно будем вместе…

— Простите…

Ладонь, коснувшаяся моего плеча, разрывает пелену сна. Я вздрагиваю и резко открываю глаза, сталкиваясь с обеспокоенным взглядом бортпроводницы:

Глава 5

Глава 5

Злата

Ступаю на трап бизнес-джета, и меня сразу окутывает холодный апрельский ветер. Становится неуютно и зябко.

За последние пять лет я адаптировалась к теплу, к солнечному Средиземноморью, к ласковому лазурному берегу.

В родных краях всё иначе. Здесь своя реальность.

Иные люди, иная жизнь, другие ценности.

Земля вертится по-другому, и время летит, как сумасшедшее, не застывая на месте…

Запрокидываю голову — серое небо нависает свинцовой тяжестью. Грозовые облака вот-вот разразятся ливнем. Даже на губах чувствуется металлический привкус озона.

Типичная погода для родного города, но не моё это… Холод и сырость — не моё…

Налетевший ветер пробирает до костей, задирая подол тонкого тренча и обнажая колени. Хлещет волосами по лицу. Ёжусь, спускаясь по трапу на землю.

Внизу — два чёрных внедорожника, рядом несколько человек охраны. Мужчины вооружены. Их лица каменные, движения чёткие.

Папа позаботился, чтобы меня приняли с комфортом и довезли к нему домой как пленницу.

Что ж, надолго здесь я всё равно не задержусь.

Делаю шаг на мокрый асфальт, а сердце в груди отчего-то набирает обороты.

Стучит слишком громко, качая кровь по венам с такой скоростью, что в ушах шумит.

Тревога давит на грудь.

Вдыхаю глубоко. Запах топлива, смешанный с прелыми прошлогодними листьями расползается по глотке неприятной горечью. Я мечтаю вернуться обратно в самолёт.

Только поговорю с папой и…

Резкий щелчок открывающейся двери обрывает ход моих мыслей.

Из салона автомобиля выходит мужчина в тёмных очках. Я его не знаю, но он мне кажется слишком знакомым. Его походка, жесты, резкий поворот головы — что-то занозой цепляет память. Что-то ковыряет слишком глубоко.

Расстраиваюсь. Сердце неприятно начинает щемить.

Отец, как обычно, даже не удосужился встретить.

Прислал какого-то своего прихвостня.

— Здравствуй, Злата, — его голос нарушает всеобщее молчание.

Первой волной меня окатывают мурашки. Когда он снимает очки я и вовсе замираю, останавливаясь в шаге от него.

Боже, я ведь не ошибаюсь? Это он?

Прищуриваюсь, внимательно изучая каждую чёрточку на его возмужавшем лице.

Князев?

Дядя Андрей?...

Вторая волна проносится по моей груди ледяным холодом, а затем сменяется жаром.

Мужчина, которого я когда-то в детстве обожала и называла своим Тёмным, здесь, и он производит совершенно иное впечатление, не то, к которому я в детстве привыкла.

Он намного шикарнее и брутальные, чем я его запомнила.

Мужчина, отточенный годами до идеального телосложения. Князев — вылитый древнегреческий бог в безупречно сидящем на нём костюме от Бриони и в начищенной до блеска обуви премиум класса.

От него исходит сумасшедшая энергетика власти и мужской силы.

Сейчас он кажется выше, чем в моих детских воспоминаниях, и гораздо холоднее. Суровее.

Его тёмные, пронзительные глаза смотрят прямо в душу. От них хочется спрятаться. Когда-то они были тёплыми и доброжелательными.

Черт…

Стою столбом, не в силах пошевелиться. Проваливаюсь в калейдоскоп воспоминаний: девчачьи шалости, звонкий смех, его тёплые шероховатые ладони в моих маленьких руках… Всё это вдруг накрывает с головой, и я не могу вырваться из детских иллюзий. Не могу вдохнуть полной грудью. Застрявший в лёгких воздух уже горит.

Князев делает шаг вперёд.

Я — ни шагу назад.

Хочется спросить, он ли это, но язык прилипает к нёбу.

Очередной порыв ветра пронзает меня насквозь. В ноздри ударяет запах настоящего мужика. Это что-то брутальное… Будоражащее. Смесь из запахов пота, чистой кожи, пропахшей древесной смолой и дымом сигарет, а ещё кардамоновая горчинка и ванильная сладость… и, кажется, немного острого перца — аромат, будто выдолбленный из ядра земли. Голая мужская суть.

Я обхватываю себя руками из-за холода, снова ёжусь. Наблюдаю, как он без слов снимает с себя пиджак. А в следующую секунду мягкая, кашемировая ткань, нагретая его телом, окутывает мои плечи. В кожу впиваются тысячи невидимых крючков…

«Боже, Злата, соберись!» — прошу себя, сглатывая застрявший в глотке ком.

Выдерживаю короткую паузу, и только потом тихонько прочищаю горло.

— Здравствуйте, Андрей Викторович, — вопреки волнению, стараюсь говорить чётко и только по делу.

Непроницаемо-мрачный лик Князева внезапно озаряется изумлением, и это выглядит довольно забавно.

— Раз уж папа не нашёл времени встретить меня, — добавляю я уже более уверенно, — могу я вас попросить об одолжении? Отвезите меня сперва на Новодевичье кладбище, а затем к отцу. Первым делом я хочу почтить память ушедших родных.

ВИЗУАЛЫ

Андрей Князев — хищник в мире крупного бизнеса. Бессердечен, опасен, брутален и дьявольски порочен. 38 лет. Холост. Прозвище - Тёмный.

Алиев Артур. 41 год. Прозвище - Магнат. Отец главной героини и близкий друг Андрея.

Алиева Злата Артуровна.

23 года. Любит жаркие страны и океан. Творческая личность. Ничего общего с мажорками не имеет, несмотря на то, что папа олигарх. С отцом отношения не задались, как и с мамой. Девочка с крепким стержнем, но ранимая. Хранит ту самую сову))

Тот самый подарок! который похож на дядю Андрея и отражает его сущность)

Надеюсь, образы героев у нас совпали)

Горский Никита Владимирович. Он же Горыныч. Лохматый. Друг. Нянь. Владелец группы элитных охранных предприятий. Холост. Загадочная личность. Богат и просто яркий представитель сильного пола. По словам Златы - чуть красивее обезьяны)) Возраст около сорока))

Дорогие, читатели! Напоминаю, что это лишь моё виденье героев! Вы можете представлять их как вам угодно) Больше визуалов в канале Телеграмм - Елена Николаева. Автор СЛР и ВК. Ссылки можно найти в разделе "обо мне"! https://litnet.com/shrt/9lSC Значок телеграмм канала - me

Глава 6

Глава 6

Злата

Маму я почти не помню. Родители развелись, когда мне не было и шести. А через полгода её не стало — погибла в автокатастрофе, сев нетрезвой за руль. С тех пор моё детство стало проходить в компании гувернанток, а чуть позже я переехала к бабушке Ольге.

Отца я видела редко: он всё время был в разъездах, шаг за шагом строил свою империю, погружаясь в работу с головой. Для нас с бабулей у него не находилось ни времени, ни сил.

Впрочем, с тех пор мало что изменилось.

Я ведь незапланированный ребёнок. Двадцать три года назад папа просто забыл воспользоваться презервативом, когда встретился с мамой…

— Пойдём, — ладонь Князева мягко касается моей спины.

Он подводит меня к внедорожнику и помогает устроиться на заднем сиденье, пока его люди укладывают мой чемодан в багажник. Вскоре, обойдя автомобиль, Андрей устраивается рядом. Его охрана рассаживается по машинам. Я избавляюсь от его пиджака и отодвигаюсь от Князева как можно дальше. Мне так безопаснее. Не хочу дышать его запахом и ковыряться в мозгах, поэтому достаю из сумочки телефон и устремляю всё внимание за окно.

Только когда шлагбаум аэропорта остается далеко позади, Князев поворачивается ко мне и первым нарушает давящее молчание.

— Как перелёт? — интересуется он, оторвавшись от работы.

— Всё хорошо, благодарю, — отвечаю, глядя ему в глаза. Нарочно смягчаю интонацию, чтобы скрыть внутреннее напряжение.

Тёмный закрывает ноутбук, передаёт его охране, после чего нервно ослабляет воротник чёрной рубашки. Замечаю, как дёргается его кадык. Даже в детстве эта часть его крепкой шеи привлекала моё внимание.

Удивительно, как я могла быть такой непосредственной девочкой с человеком, который теперь является для меня совершенно чужим.

— Ты голодна? — спрашивает он, принимая расслабленную позу.

Я невольно опускаю взгляд на его слегка разведённые в стороны бёдра, подчёркнутые узкими чёрными брюками, и оцениваю их.

Господи, Злата, да он же почти старпёр…

Сколько ему? Лет сорок? Или чуть меньше?

Кажется, он немного моложе моего отца. Но выглядит он потрясающе. На такой возраст совсем не тянет. Дашь ему максимум тридцать с небольшим.

— Я не настолько проголодалась, чтобы менять свои планы. Извините, Андрей Викторович.

Переключаюсь на папу, крепко сжимая в ладони телефон. Ногти болезненно впиваются в кожаный чехол, оставляют на нём метки.

Неужели так сложно перезвонить родной дочери?

Несколько минут медлю, а затем сама набираю номер отца. Жду вызов, глядя, как за окном проносится знакомый городской проспект.

«Абонент временно недоступен», — раздаётся из трубки спустя несколько секунд.

— Отлично... — бормочу я, пробуя позвонить ещё раз.

«Абонент временно недоступен», — вновь повторяет автоответчик.

Черт…

Я нервно закусываю губу. Выключаю телефон и некоторое время просто смотрю на потухший экран, пытаясь успокоиться.

Запах Тёмного усиленно щекочет мне ноздри, будоражит и не даёт покоя.

Я не понимаю, почему, но уже начинаю жалеть, что согласилась продлить нашу совместную поездку на кладбище. Лучше бы я решила свои дела позже, без папиных сопровождающих.

Отец всегда ездил с охраной. К этому я привыкла с детства. Но тогда я была маленькой, а теперь мне не нужны ни опека, ни лишнее внимание. Мне хочется тишины и покоя. Именно по этой причине я выбрала учёбу за границей и смогла там прижиться.

— Мот, останови у цветочного, — голос Князева возвращает меня к реальности. — Злата, есть какие-то предпочтения? — спрашивает меня Андрей.

— Бабушка всегда любила хризантемы. В её саду их было много разных видов и сортов… а мама… — пытаюсь достать из памяти хоть что-то, но ничего не выходит. — Что именно любила мама, я не могу припомнить. Пусть будут лилии.

Глава 7

Глава 7

Злата

— Как тебе Ибица? Нравится? — интересуется Тёмный, когда обе его машины вливаются в транспортный поток после вынужденной остановки.

— Да, там потрясающе, — отвечаю я, зарываясь носом в букеты из белых хризантем и лилий. — Получу гражданство и останусь там навсегда. Открою своё дело, выйду замуж за испанца, нарожаю мужу детей и буду жить, как в сказке.

Это сарказм, конечно. В ближайшие годы детей я точно не планирую. А вот выйти замуж за испанца ради гражданства и всех сопутствующих бонусов — почему бы и нет?

Испанская легализация строится на юридических связях со страной, и мне это подходит.

— У тебя есть парень? — его голос звучит в таком тоне, будто он не ожидал этого услышать.

— Да, — спокойно подтверждаю. — С Энрики мы встречаемся около года.

— И как? Всё серьёзно? Правда?

Тёмный смотрит на меня в упор. От этого тяжёлого взгляда мне становится не по себе.

Серьёзно? Ему это правда интересно?

— Дядя Андрей… — вырывается у меня слегка нервно, но я тут же кусаю себя за язык.

Я уже давно не та малышка, что была раньше, не Златка Первая, а он…

Да какой из него, к чёрту, дядя?

— Простите, Андрей Викторович, — беру себя в руки, глубоко вдохнув, — моя личная жизнь на то и личная, чтобы о ней не распространяться.

— Энрике, значит… — задумчиво почесывает отросшую щетину. Она и правда ему очень идёт. Вместо идеально гладкой кожи лица — одна лишь суровая брутальность.

— Угу…

Делаю вид, что я почти спокойна.

Ну как, почти…

Ключевое слово «почти»…

На самом деле Энрике — мой босс, и действительно хороший парень. С ним рядом, в отличие от папы и Тёмного, я чувствую себя в безопасности.

Мы вместе почти год.

О браке пока речи не шло, но если понадобится, думаю, Генри мне не откажет.

Для него это тоже выгодно — наличие в паспорте жены открывает дополнительные возможности для бизнеса.

— Понятно… — прочищает горло Князев, устремляя взгляд в окно. Снова дёргает ворот рубашки, будто он соткан не из высококачественного хлопка, а из грубой мешковины.

Смешной какой-то. Дёрганый сегодня.

— Злата, послушай… — Тёмный снова прерывает молчание. Голос явно напряжён. — Твой отец… Он сейчас в срочной командировке. Попросил меня присмотреть за тобой пару недель.

— В смысле, присмотреть? — теперь моя очередь удивляться. Я резко оборачиваюсь к нему. — Мне давно не десять. Я взрослая, самостоятельная женщина, сама о себе позабочусь и…

— Мы сейчас не будем это обсуждать, — отрезает он безапелляционным тоном, бросая настороженный взгляд то в зеркало заднего вида, то в боковое.

Чувствую, как по спине слетают ледяные мурашки.

— Первый, у нас хвост, — тут же раздается голос водителя и скрип рации.

— Принял. Марка? — отвечает ему охранник со второй машины.

— Серый «Пассат», держится на дистанции, манёвры повторяет.

— Вижу объект. Работаем по схеме.

Водитель плавно перестраивается, набирая скорость.

Я резко оборачиваюсь и смотрю в заднее окно. «Пассат» тоже ускоряется, но с небольшой задержкой, словно в сцене из остросюжетного боевика. Я судорожно сжимаю пальцы на стеблях цветов, чувствуя, как нарастают удары сердца. На спине и груди проступает липкая испарина.

Мне было пятнадцать, когда мы с папой попали под обстрел бандитов на просёлочной трассе.

Тогда я долго не могла прийти в себя, по ночам просыпалась с криком. Сейчас эти воспоминания с новой силой накрывают. Стараюсь купировать нарастающую в груди панику, но она всё равно прорывается дрожью в теле.

Господи, пусть это окажется ошибкой…

Пусть.

Так ведь бывает.

Все куда-то торопятся и летят…

Лицо Андрея становится каменным, и тревога внутри меня только усиливается. Я замечаю, как его пальцы крепче обычного сжимают телефон. Меня начинает заметно лихорадить. Он видит это. Сечёт, как я осознанно вжимаюсь в спинку сиденья и внезапно делает то, что заставляет меня задержать дыхание — резко хватает меня за шею и притягивает к себе, без слов вынуждает лечь ему на колени, лицом вниз.

Мамочки…

Нутро тотчас опаляет искрами.

Страх впивается в кожу раскалёнными иглами.

Цветы вываливаются из рук и падают на пол.

Я жадно затягиваюсь воздухом, зажмуриваю глаза и молюсь, чтобы кошмар из детства не повторился. Тихо соплю в его бедро — оно горячее и твёрдое, как раскалённое железо, а его рука на моей спине ощущается как ожог.

— Подтверждаю, хвост держится, — четко докладывает один из охранников.

— Сейчас проверим, — раздаётся голос из рации. — Мот, уходим на второй круг, затем на параллельную улицу!

Лёжа на коленях Андрея, чувствую, как мы быстро входим в кольцо. От равномерного кругового движения меня слегка укачивает, но стоит нам сменить направление, и неприятное ощущение исчезает.

Вдруг у самого уха раздаётся щелчок затвора. Вздрагиваю от этого звука. По спине расползается корка льда.

Андрей, как и папа, всегда держит при себе оружие. С ними не расслабишься. Именно поэтому я сбежала, выбрав спокойную жизнь в другой стране.

— Минус объект, — четко информирует водитель. — «Пассат» замешкался. Свернул в другую сторону. Похоже, ложняк.

— Или оторвались, — бросает Тёмный, будто сам не верит в свои слова. Откидывается на сиденье, но руку с меня не убирает. Держит, словно на пульсе, поглаживая пальцами шею у затылка.

Я всё ещё дышу слишком часто и поверхностно, но продолжать лежать на коленях Князева — желания не возникает. Поэтому я медленно меняю позу, освобождаясь от его руки, осторожно возвращаюсь на прежнее место.

Мои пальцы предательски дрожат.

Я вцепляюсь ими в подол тренча и начинаю его нервно теребить.

«Показалось…» — уговариваю себя, украдкой бросая взгляд на Тёмного. Он собран, лицо непроницаемо. Набирает чей-то номер и подносит телефон к уху. Несколько томительных секунд — и тишину салона нарушает голос автоответчика:

Глава 8

Глава 8

Злата

Где же папа?

Куда он исчез?

Почему он не в сети?

Тревога за отца сжимает горло, будто удавка. Ни я, ни Князев с ним не можем связаться.

Что такого могло случиться, что он без объяснений доверил меня Тёмному?

Почему он не предупредил об этом?

О чём он хотел со мной поговорить?

— Осторожно! — Андрей хватает меня за предплечье, когда я, задумавшись, оступаюсь и едва не подворачиваю ногу.

Боль пронизывает руку, возвращая меня к действительности. Пальцы мужчины впиваются в мышцы, как клещи. Держат крепко. Надёжно. Если бы я захотела вырваться из этой железной хватки, вряд ли смогла.

— Вам нравится оставлять отметины? — незаметно выдыхаю, опустив взгляд на его цепкие пальцы. Стараюсь держать себя в руках, потому что не выношу, когда мужчина причиняет боль, даже если это происходит неосознанно.

— Андрей Викторович, если продолжите в том же духе, у меня на коже останутся синяки.

Я поднимаю глаза, наши взгляды мгновенно ловят друг друга. Мой тут же теряется, наткнувшись на его холодную невозмутимость.

Раньше Андрей никогда не вёл себя так со мной. Куда подевался тот Князев, которого я знала с детства? Этот новый Тёмный мне совсем не по душе. Только от одного ледяного взгляда внутри всё стынет, а по телу прокатывается морозная дрожь.

— Под ноги нужно смотреть, — выталкивает он, отпуская меня после короткой паузы. Дистанцию не увеличивает, стоит рядом, давит внутренней мощью. Впереди и позади нас дежурят его охранники.

Не желая продолжать разговор, забираю у Князева цветы и двигаюсь дальше, пока он не передумал вернуться обратно в машину.

Над кладбищем небо становится ещё мрачнее, тучи сливаются в сплошную серую массу. Ветер бросает в лицо первые холодные капли дождя.

Я вдыхаю сырой, насыщенный запахом хвои воздух и мажу по горизонту взглядом. Молния, как тонкая фиолетовая нить, беззвучно рассекает небо над верхушками деревьев.

Вот-вот разразится ливень. К счастью, Тёмный молчит и шагает рядом.

Бабушкину могилу нахожу сразу. Она утопает в кустах сирени. В самом центре аккуратно высажены тюльпаны, вокруг чисто, ни единого сорняка.

Отец тщательно следит за этим местом, как и за могилами деда и мамы.

Опускаю цветы к надгробию, аккуратно разделяя их на три части. В памяти всплывает бабушкина улыбка, её тёплые, немного шершавые руки, пахнущие мятным чаем и медовыми пряниками. Только ей я доверяла свои детские тайны. Даже те, что касались этого строгого, чёрствого сухаря, который сейчас стоит позади и сдержанно сопит.

— Пусть тебе там будет легко, родная… — шепчу, едва касаясь холодного гранита кончиками пальцев. Сердце сжимается от тоски. На глаза наворачиваются слёзы. Эмоции подступают к горлу комом, когда я провожу пальцами по её счастливому лицу, высеченном на холодном камне, а затем на секунду застываю в молчании.

— Вижу активность прямо по курсу, — голос одного из охранников прерывает тишину.

Высокий и крепкий телохранитель, прижимая наушник в ухе, приостанавливается и напряжённо всматривается в дальний угол кладбища.

— Нам пора, — резко бросает Князев, не дожидаясь, пока я закончу копаться в воспоминаниях.

Распознав угрозу, Андрей хватает меня за локоть и тянет к себе.

С первым раскатом грома врезаюсь в напряжённого мужчину, лилии выскальзывают из моих пальцев и падают на сырую землю.

— Контакт не теряем! — бросает второй охранник, не спуская глаз с подозрительной фигуры в тени памятников. Ещё двое тут же подходят ближе, закрывая нас с Андреем телами. Моё сердце ускоряется, начинает колотиться так, словно надеется вырваться через горло.

— Дерьмо, — рычит Тёмный, бросая на меня взгляд, от которого стынет кровь. Его скулы резко выделяются под кожей, лицо становится жёстче и мрачнее. От этого убийственного взгляда хочется раствориться в воздухе прямо сейчас.

— Похоже, кому-то и впрямь неймётся, — добавляет он сквозь стиснутые зубы.

Охранники окружают нас плотным кольцом. Холодные щелчки затворов сливаются в жутковатую симфонию готовности. Насос, который усиленно качает мою кровь, резко дёргается и уходит в пятки.

Что-то явно не так…

Мгновение застывает, натягивается до предела, как струна, пока с треском не обрывается от четкой команды:

— В машину, быстро!

Князев рывком прижимает меня спиной к груди. Его пальцы впиваются в плечи как иглы. Боль пронзает мышцы, вспыхивает, будто короткое замыкание. В голову ударяет жаркой волной и усиленной пульсацией.

— Что происходит?..

Не успеваю договорить. Глухой хлопок взрывает воздух перед очередным оглушительным раскатом грома. Пуля врезается в гранит рядом с моим виском, осколки мрамора царапают щёку.

— Сука! — среагировав, Тёмный сбивает меня с ног, как куклу-марионетку.

Мы падаем между могил в грязь. Его тело, напряжённое и горячее, придавливает меня к мокрой земле. Ладонь хватает мой висок, вминая щеку в гниющую листву. Я от страха тщетно визжу и вырываюсь.

— Не двигайся! — рявкает он, наваливаясь всей массой. Тяжелое дыхание мужчины опаляет мне шею. Я жадно хватаю воздух ртом. Тело деревенеет. С очередным раскатом грома усиливается дождь, превращаясь в ливень.

Меня рвёт на части: то в ледяную бездну бросает, то в раскалённый ад.

Трясёт до хруста костей. Нервные окончания прошивает током.

От переизбытка кислорода я едва не задыхаюсь.

— План «Б»! — кто-то орёт над головой. Воздух содрогается от серии выстрелов. Пули звонко рикошетят по мрамору.

Сцепив зубы в немой истерике, я сгребаю пальцами грязь, сминаю её, стискиваю до боли в костяшках.

«Господи, останови это… Пусть всё прекратится…» — шепчу одними губами, цепляясь взглядом за бабушкин крест на надгробии.

«Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… Пусть всё прекратится…»

Дождь бьёт по лицу ледяными иглами, стекает за шиворот, хлещет по рукам и ногам.

Глава 9. Андрей

Глава 9

Андрей

— Тихо, тихо, девочка. Сейчас не время устраивать панику. Дыши ровно. Дыши… Лишнее внимание нам ни к чему, — хриплю про себя, едва стихает стрельба.

Не обращая внимание на жжение и острую боль в боку, нависаю над девчонкой, инстинктивно провожу пальцами по её мягким губам, по скуле, по маленькому, аккуратному подбородку… рассматриваю её. Она дышит, хвала богам…

На всякий случай прикладываю два пальца к сонной артерии на шее и прощупываю пульс — бьётся. Ровный, ритмичный, как и положено. Грудь у девочки вздымается. Кожа тёплая, хоть по ней хлещет дождь.

Вот и хорошо. Помолчим чуть-чуть.

Охрана очистит территорию, и мы уедем домой.

Как только движуха стихает, я поднимаю голову на звук шагов.

— Ушли, падлы! — Матвей бьёт кулаком по могильной плите, прежде чем докинуть: — Следы оборвались у ограды. Как сквозь землю провалились.

— С-сука… — шиплю сквозь зубы, садясь на земле и притягивая Злату к себе на колени.

В венах бурлит ярость. Сжигает тело огнём. За шиворот льёт вода, ни капли не остужая.

Я по-прежнему киплю, потому что сегодня я едва не подвёл Артура. Его дочка чуть не погибла из-за меня. Чувствовал, что не стоит переться на кладбище.

Впредь никаких поблажек не будет!

Отныне — строгий контроль и полное подчинение. Мне.

— Ушли, говоришь? — внутри штормовая волна поднимается, подбрасывая к горлу колотящееся сердце.

Мне приходится приложить усилие, чтобы не взорваться праведным гневом и не вцепиться парням в глотки.

Вдыхая воздух короткими порциями, я прожигаю Мота тяжёлым взглядом.

Парню становится не по себе. Он нервно сжимает рукоять револьвера, словно пытается выжать из металла хлипкое спокойствие.

Похеру!

Моя охрана сегодня облажалась по-крупному. И с этим нужно что-то решать.

— Перевернуть здесь всё! — таки взрываюсь, вдавливая кулак в острые обломки мрамора. — Найти их! Мне плевать, как вы это сделаете! За что я вам, сука, бабки плачу?

— Найдём, Андрей Викторович, — второй из команды телохранителей подходит ближе. — Как вы, босс? — скандирует меня внимательным взглядом.

— Задели сбоку, но жить буду, — морщусь, сплевывая на землю горечь от пороха.

— Может, скорую? — уточняет Мот.

— Чернова на дом вызови, — глухо стону, потревожив рану. — Пусь ко мне приедет, заштопает бок.

— С девушкой что?

— В отключке. Скоро очнётся, — бросаю взгляд на спящую дочку Артура, и нутро охватывает жаром и каким-то необъяснимым сумасшедшим азартом.

Врезать бы ей по заднице за то, что парней подставила. Вот только главный идиот здесь я. И мне отвечать за свою ошибку.

— Где Корнев? Остальные куда подевались? — осматриваюсь по сторонам, пытаясь выцепить взглядом начальника охраны и его подчинённых. Вдоль левого края замечаю движение. Двое телохранителей ведут Романовича, поддерживая под руки.

— Начбез ранен, — докладывает напарник Мота по рации. — Нападавших было двое, работали быстро. Романович поймал пулю в бедро.

— Кладбище прочесали? — уточняет Матвей.

— Всё чисто, можем выдвигаться. Транспорт готов.

— Уходим, — даю отмашку, прижимая к себе Злату крепче, чем нужно.

В последний раз оглядываюсь на мрачные аллеи кладбища.

Те, кто осмелился бросить мне вызов, долго не протянут.

--------------

Друзья!

Представляю вам следующую книгу участницу нашего литмоба «Фиктивный брак» от Маргариты Дюжевой "Зачем нам любовь?"

https://litnet.com/shrt/larC

Аннотация к книге "Зачем нам любовь?"

— В ЭКО нет никакого смысла, Марат, — сказала я, — Ты абсолютно здоров и после нашего развода сможешь заделать ребенка своей любимой Элечке.

— Есь, хватит...

— Я тоже здорова и могу родить сына или дочь кому-то другому, — упрямо продолжила я, — так зачем нам это?

— Мы семья, — хрипло сказал он.

— Ненастоящая.

Год назад обстоятельства загнали нас в ловушку фиктивного брака. Он любил другую, а я просто пыталась выжить и спасти близкого человека.

— Все поменялось, ты же знаешь.

— Хватит, Марат. Я видела вас вчера в отеле, — грустно улыбнулась я и, видя, что он собирается возразить, прижала палец к его губам, – Тсссс, тебе не надо передо мной оправдываться. Наше время вышло. Я больше ничего не хочу. Отпусти меня.

Когда-то он спросил у меня: зачем нам любвовь на один год?

Теперь я знала ответ.

Чтобы потом было мучительно больно.

-------------------------------

Промо на мои книги:

6pRGBmvO Невинная штучка Итана

U7C387VO Невеста младшего брата

8lQhq3ih Наследник по крови

Приятного чтения!

Глава 10

Глава 10

Злата

Жарко… будто меня заживо запекают в печи. Но при этом внутри пробирает леденящий холод. Веки тяжёлые, неподъёмные, словно из свинца. В голове гудит, как на взлётной полосе. Я не могу сориентироваться.

Где я?

Что со мной?

Что происходит?

Кажется, я плыву где-то между сном и явью.

— М-м… — глухо стону я, пытаясь пошевелиться.

В каждом мускуле неприятная скованность. Всё тело ломит. Кожа прилипла к мокрой одежде, горит. Во рту так сухо, будто я проглотила целую Сахару. Хочется пить… до отчаяния…

— Никит, оставь своих лучших бойцов для других. Ты единственный, кому я могу доверить её безопасность. Нет, от него новостей пока нет. Потому и звоню. Да… Придётся подключать серьёзных людей. Нужны твои связи…

Голос доносится будто из-под воды. Мужской, хриплый, слишком знакомый.

Я цепляюсь за каждое слово, постепенно выныривая из липкого забытья. Смачиваю языком пересохшие губы. Память всё ещё застилает густой туман, но сквозь него вдруг прорезаются резкие, ослепительные кадры: стрельба на кладбище, крики, осыпающиеся обломки мрамора, кровь… алая… липкая… на моих руках, тяжёлое дыхание Тёмного рядом…

Боже, нет!

Нутро прошивает электрический разряд. Меня подбрасывает. Я рывком распахиваю глаза. Дыхание срывается…

Осознание приходит мгновенной вспышкой: я лежу на коленях у Андрея, он с кем-то разговаривает по телефону, его внедорожник движется в неизвестном мне направлении.

Живой?

Господи, он живой…

Мы оба живы.

Я жива!

Паника накрывает с новой силой.

Меня чуть не пристрелили!

Едва не сделали из меня решето!

Зачем? Зачем я только вернулась домой?

Я хочу обратно! На тёплый остров. К Генри.

Стараюсь подняться, инстинктивно отползаю от мужчины, будто он источник угрозы, а не один из лучших друзей отца. Вжимаюсь спиной в противоположную дверь, отталкиваю его руки.

— Нет! Нет! Не трогай меня! Не трогай! — кричу и вместе с тем хрипну.

Горло сжимается в мучительном спазме от ужаса, будто кто-то воткнул туда иглы. Становится трудно дышать.

Сипну.

Тёмный сквозь зубы болезненно шипит.

— Никит, увидимся у меня на даче. Девчонка очнулась.

Сжав челюсти, вырубает телефон. Устремляет на меня опасные, как бритва, глаза. Режет ими по живому.

Девчонка?

Я всё ещё для него девчонка?

Он меня всерьёз не воспринимает? Абсолютно никак?

Кожу прошивают колючие мурашки. Содрогаюсь, прижатая к месту тяжёлым взглядом, и тотчас вспыхиваю от гнева. В душу заползает ненавистное мне чувство отчаяния. Этот микс расшатывает нервы окончательно.

— Что ты со мной сделал? — выдавливаю из себя задушенным голосом, не сводя взгляда с Андрея.

Он с невозмутимым спокойствием вскрывает новую бутылку виски, делает большой глоток прямо из горлышка.

Второй рукой прижимает к боку скомканный пиджак, там, где ещё недавно сочилась кровь из раны.

— Успокоил, — хрипло выдаёт, продолжая накачивать себя спиртным.

Я нервно смеюсь.

Пробегаюсь глазами по салону: мужчины напряжённые, двое из них ранены. Внедорожник движется по незнакомому элитному посёлку — чужие дома, чужие улицы.

Меня начинает трясти ещё сильнее.

— Выпей, — неожиданно бросает Тёмный, протягивая мне бутылку с алкоголем.

Игнорю его подачку.

— Зачем ты меня вырубил? — срываюсь на истеричный шёпот, дрожащими пальцами запахивая на груди мокрый, вывалянный в грязи и в крови тренч. Руки никак не могут застегнуть пуговицу. — Я хочу уехать. Немедленно. Мне нужно в аэропорт, слышишь? Я не собираюсь больше оставаться здесь ни секунды. Я не вернусь в прошлое! Отвези меня в аэропорт!

— Продолжишь истерить, уложу спать ещё на пару часов, — невозмутимо бросает Князев, вкладывая мне в ладонь бутылку. В его голосе ни намёка на сочувствие — только ледяное спокойствие.

Хладнокровный мудак!

Шаолиньский маг-достигатор!

Железный буддист!

Чертов придурок!

Вот кто он на самом деле.

Как я вообще могла в детстве по нему сохнуть?

— Пей, — приказывает Андрей, не отводя взгляда.

Вырываю бутылку из его рук и делаю несколько жадных глотков, пытаясь утопить в алкоголе нарастающую истерику.

Спиртное обжигает горло, будто пламя.

Я давлюсь, кашляю, едва успеваю сглотнуть — из глаз тут же текут слёзы.

Не желая на него смотреть, отворачиваюсь к окну и цепляюсь за всё, что может хоть немного меня успокоить…

---------------

Представляю вашему вниманию ещё одну книгу участницу нашего литмоба «Фиктивный брак» от Ники Сью "Ищу фиктивного мужа! Срочно!"

https://litnet.com/shrt/larO

Аннотация к книге "Ищу фиктивного мужа! Срочно"

Надя. 32 года – не замужем. Но есть жгучее желание. Вернее есть наследство и мне его надо как-то урвать. Что? Для этого надо замуж выйти? Да без проблем... сейчас найдем. Вот и МЧС на подмоге котика с дерева снимают.

– Мужчина, вы спасатель?

– Спасатель.

– Тогда спасите, меня, пожалуйста. Станьте моим мужем. Ой, поправочка, фиктивным мужем.

Глава 11

Глава 11

Злата

— Приехали, принцесса. Милости прошу, — говорит Тёмный, указывая на дверь бутылкой, которую у меня отобрал.

Уже после нескольких первых глотков я ощутила лёгкое головокружение, а после последующих — способность к психодиагностическому тестированию.

Не стремясь узнать о себе что-то новое, Тёмный не стал рисковать, лишил меня спиртного.

— Без лакея не выйду, — расслабленно устроившись на заднем сиденье, лениво слежу за плавным движением потолка. — И вообще, ваш замок, господин Князев, мне как-то не особо нравится. Не в моём вкусе.

На самом деле коттедж у него шикарный. Соответствует его статусу. По размерам и размаху ничем не уступает дому моего отца: те же просторы, та же роскошь.

Современный двухэтажный особняк со строгими линиями фасада, с плоской кровлей, в тёмно-серых и коричневых тонах. Из натурального камня, стекла и металла. С террасами на первом и втором этажах. С навесом для машин, с идеально подстриженными газонами и бассейном. Если не с двумя…

Ничего нового для меня.

Когда-то я жила в такой роскоши. Сейчас же я к ней абсолютно равнодушна.

Спокойная и тихая жизнь мне больше по душе.

— Лакеев не держим, Злата Артуровна, — отзывается Тёмный, сверля меня пронзительным взглядом. Чувствую его, даже не глядя в сторону мужчины.

— Не похоже, чтобы вы экономили на своём комфорте, Андрей Викторович. Вон, во дворе целая армия лакеев туда-сюда снуют: здоровенные амбалы и помельче, целые и с дробью в седалище, без чувства самосохранения, — выбирай на любой вкус, — язвлю я, потому что мне неспокойно. Потому что меня сюда притащили против воли. И потому что я боюсь, что Князев может не выжить.

— Зря я заставил тебя хлебнуть спиртного, — шипит Андрей, прижимая пиджак к боку. Его состояние после ранения не внушает оптимизма.

— Может зря, а может и нет, — сев как можно прямее, не свожу с него взгляда. — Закусить в этих ваших поместьях что-нибудь найдётся? Такое ощущение, что здесь ни одной живой души, кроме вон тех, залётных казачков с оружием.

— Сейчас Горыныч прилетит, и закусишь, — цедит сквозь зубы, отставив бутылку и взяв в руки телефон.

— Кем? Горынычем закушу? — с губ срывается нервный смешок.

— Вряд ли он даст собой закусить, но ты можешь попытаться. Выходи, Злата, — не сводя с меня тяжёлого взгляда, Тёмный отдаёт мне очередной приказ.

— А если не выйду, пороть будете? — упрямо смотрю в его глаза. Пауза затягивается. Чувствую, как между нами сгущается воздух и начинает потрескивать электричество.

Под его откровенным, пронзительным взглядом телу становится горячо…

— Ты возбуждаешься от этого? — спокойно интересуется Князев, окутывая меня глубоким, бархатным голосом.

Он словно переключился на другую волну.

Чертов придурок!

Я мгновенно краснею, прикусывая язык.

Чувствую, как по коже расползаются толпы мурашек. В груди учащается сердцебиение, и жаркая волна крови устремляется вниз: сначала в живот, а потом и в промежность.

Черт…

Черт!

Черт!!!

— Извращенец! — вырывается у меня изо рта.

Придя в себя, я хватаюсь за ручку двери, распахивая её так резко, что едва не вываливаюсь наружу.

— Злата Артуровна, что ж вы так не осторожны? — замечает какой-то мужчина и успевает подхватить меня прежде, чем я бы опозорилась, растянувшись на идеально подстриженном газоне. — О, да она под мухой, — говорит он Андрею. — Здорово, Тёмный. Как сам? Чернов вот-вот подъедет, подлатает тебя.

— Нормально. Жить буду, — прокашливается Андрей, пожимая руку такому же индивиду, как сам. — Горыныч, пригляди-ка ты за принцессой. Накорми её, только осторожно. Она может укусить.

***

В дом заходим всем скопом. Андрея его люди заводят следом за нами в гостиную и усаживают на диван. Он откидывается назад, морщась от боли.

К ним присоединяется мужчина в гражданском.

По красному чемоданчику в его руке определяю, что это и есть врач Чернов.

— Осмотреть территорию, — отдаёт команду Горыныч только что прибывшим бойцам.

Вероятно это его люди. У Андрея сегодня ранили начбеза и ещё одного сотрудника охраны. Обоих отправили в военный госпиталь для оказания медицинской помощи.

— Всё чисто, босс. Технику проверили. Камеры работают, датчики движения включены.

— Хорошо. Выставь посты по всему периметру. Связь держать постоянно. Докладывать о любых подозрительных движениях.

— Понял, приступаем.

Как только охрана покидает гостиную, я замечаю рядом с диваном свой чемодан.

— Мне нужно переодеться и принять душ, — говорю я, обращаясь к почти двухметровому амбалу, приставленному ко мне в качестве няньки.

Горыныч — яркий представитель сильного пола. Брутальный, широкоплечий мужик с крепкой шеей, с массивными ладонями и прямым, словно высеченным из камня носом. Его харизма читается в каждой черте: высокий лоб, густые широкие брови, тёмные, пронизывающие глаза. Лицо украшает щетина, придающая ему ещё больше суровости и небрежного шарма.

Моя бабуля когда-то говорила, что мужчина должен быть слегка небрит, немного вонюч и чуть красивее обезьяны. Мне всегда казалось это шуткой. Но сейчас я понимаю в чём соль её слов.

Знать бы ещё какие у него достижения и почему Князев выбрал именно его?

Хотя, какая разница.

Сейчас я хочу только одного: смыть с себя этот тяжёлый день, что-нибудь перекусить и закрыться в своей комнате, остаться наедине с собой, отгородиться от всех этих людей хотя бы четырьмя стенами.

— Никит, сопроводи девчонку в гостевую. В ту, что рядом с моей спальней, — отзывается Князев, расстёгивая на себе чёрную рубашку для того, чтобы его осмотрел хирург.

Я невольно задерживаю взгляд на его обнажённом, рельефном торсе с порослью тёмных волосков, оцениваю мощные плечи, сильные руки с чётко очерченными бицепсами…

Глава 12

Глава 12

Злата

Он это серьёзно?..

Мои щёки пульсируют адским пламенем. Какой-то неправильный Горыныч в княжестве Тёмного. Оба пошляки. Даже не хочу думать, что папа такой же.

Повернувшись, иду к лестнице. Чувствую на себе жгучие мужские взгляды. Глубоко вдыхаю, стараясь держаться прямо. Хотя старанием это сложно назвать. После всего пережитого кошмара на уверенную походку меня едва хватает. Ноги передвигаются по ступеням с трудом.

Огромные панорамные окна от пола до потолка словно мимо проплывают.

Голова кружится от насыщенного аромата дорогого кофе, свежей кожи и дыма сигарет.

Кто вообще придумал эти лестницы с прозрачными перилами? Покажите мне этого гения, и я лично отправлю его к чертям!

Прижимаюсь к стене, пытаясь не смотреть вниз, и вдруг чувствую, как сильная рука обхватывает меня за талию и легко поднимает в воздух. Резко вдыхаю и прихожу в себя только тогда, когда меня осторожно ставят на пол перед открытой дверью одной из комнат.

— Не благодари, — шепчет Горыныч, обжигая висок своим шумным выдохом.

Ёжусь, пока он ставит на пол мой чемодан и толкает его так, что тот заезжает в гостевую и останавливается аккурат возле шкафа.

— Вы ещё и в цирке подрабатываете? — шучу я, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжёлых мыслей.

— В прошлой жизни бывало, — отвечает он мне.

— А в этой?

— В этой вот посчастливилось устроиться гувернёром. Осталось сбрить бороду и передник надеть.

— Где ж вы так «отметились» в прошлой жизни? За какие грехи вам досталась эта ужасная вакансия?

— Происки завистников, — Горыныч с досадой разводит ручищами. — Один из них сидит внизу с дыркой в боку. Не может смириться с тем, что пока он работает, я увлечённо практикую эротические массажи. Люблю я изучать женское тело и его многогранные возможности. Тебе помочь раздеться, принцесса, или сама справишься?

Мужчина смотрит мне в глаза и мило улыбается.

Ну точно мамуля. Добрая… Заботливая… Ласковая…

Ни следа той суровости, с которой он недавно отдавал приказы своим бойцам.

Хм, интересно...

Может, наладить с ним контакт?

Свой человек в этом братском гареме мне точно не помешает.

Раз приставили его за мной присматривать, значит нужно извлечь из этого максимум выгоды.

До тех пор, пока папа не объявится и не аннулирует этот «Альфа-пакет».

— Горыныч, могу я называть вас Никитой?

Расстегнув пуговицы на тренче и повернувшись к мужчине спиной, жду, когда он поможет снять верхнюю одежду.

Раз уж решил проявить галантность — почему бы не воспользоваться этим?

— Можешь.

Друг Тёмного бережно стягивает с меня плащ.

Оставшись без верхней одежды, я зябко ежусь и обхватываю себя руками.

— Тебе холодно? — спрашивает Никита, приглашая меня в гостевую. — Могу сказать Андрюхе добавить больше тепла.

— Ник? — обращаюсь к Горынычу, вопрошающе строя глазки. — Других гостевых подальше от спальни твоего завистника не найдётся? Я не привередливая. Мне бы что-нибудь попроще в отдалённом крыле дома.

— Могу предложить свою, но сразу предупреждаю: я храплю. Громко. Всю ночь.

— А если рот скотчем заклеить? Я такое в рекомендациях видела. Говорят, предотвращает храп и способствует тихому сну.

Его карие глаза снова превращаются в блюдца.

— Ты бы ещё спички между пальцев ног мне вставила и подожгла, садистка мелкая. Иди-ка ты в душ. Отмойся, отогрейся, переоденься, а я пока ужин принесу. Лады?

— Лады, — вздохнув, направляюсь к чемодану. Нахожу в нём чистое бельё, легинсы, майку и длинный хлопковый свитер.

В ванной долго стою под струями горячей воды. Оттираю себя от крови и грязи. Особое внимание уделяю волосам — мою их до скрипа. А затем выхожу из душевой.

Закутавшись в пушистый махровый халат, привожу в порядок пряди.

После сушки феном расчёсываюсь, переодеваюсь и направляюсь в спальню.

На огромной двуспальной кровати стоит поднос с ужином.

В камине с умиротворяющим треском горят дрова.

Сглотнув набежавшую от голода слюну, оглядываюсь по сторонам. В комнате пусто.

Горыныч в прошлой жизни не только в цирке подрабатывал, ещё и щуку Емели дрессировал.

Интересно…

Что он там притащил?

Аромат жареного мяса на костре наполняет всю комнату.

Пахнет шашлыком из нежной молочной баранины. Этот запах мне знаком с самого детства.

Папа, когда появлялся дома с друзьями, часто готовил в мангальной мясо на открытом огне.

— М-м-м… пахнет замечательно.

Я сглатываю слюну, устраиваюсь на кровати, поджав под себя ноги. Рядом с подносом замечаю свой телефон.

Отлично. Если не брать во внимание обстоятельства, то этот вечер вполне можно назвать одним из лучших в моей жизни.

Господи, зачем я только себя обманываю?

Это ведь совсем не так.

Всего лишь воспоминание о далёком прошлом, не связанном с реальностью.

Просто поешь, Злата.

Не думай ни о чём. Сейчас это ничего не изменит.

Сделав короткую дыхательную практику, я успокаиваюсь, беру вилку в руки. Накалываю кусочек румяного мяса с корочкой и отправляю в рот.

«Бож-ж-же…» — наслаждаясь, я закрываю глаза.

Это что-то невероятное. Горыныч и правда умеет удивлять.

Сам готовил или повара с гор нанимал?

Шашлык буквально тает во рту, по губам стекает капля жирного сока.

Я слизываю её и за двадцать минут расправляюсь с порцией шашлыка, с ломтем свежеиспечённого хлеба с золотисто-коричневой поджаренной корочкой, с салатом из свежих овощей и самым вкусным в мире соусом, который умеют готовить только настоящие горцы! Дядя Марат, папин друг, был именно таким мастером.

Промокнув губы и пальцы салфеткой, я откидываюсь на подушки.

Еле перевожу дыхание.

Вкус был настолько потрясающим, что я испытала гастрономический оргазм.

Глава 13

Глава 13

Злата

Беру в руки телефон и впервые долго смотрю на экран, раздумывая: звонить Генри или всё-таки не мешать ему игнорировать меня? Раньше он такого себе не позволял. Никогда.

Может, случилось что-то серьёзное? Какой-то неожиданный форс-мажор? Иначе бы мы уже давно с ним поговорили. Вот только мысль о сегодняшнем празднике — дне рождения его матери — не даёт мне покоя.

Обиделся, что я не осталась на торжество?

Но у меня ведь не было возможности отложить поездку. Он это прекрасно знал.

Как Генри необходимо было поздравить свою мать, так и мне было необходимо встретиться с отцом.

— Ладно, — определившись, снимаю блокировку экрана и нажимаю на вызов. С меня не убудет. А вдруг и правда что-то серьёзное, а я тут себя накручиваю.

После долгих гудков следует тишина.

Что за день сегодня?

Они с папой как будто сговорились!

Набираю номер отца.

Абонент по-прежнему вне зоны доступа…

Вот засада!

Выдыхаю. Уже собираюсь бросить телефон на кровать, как вдруг в мессенджере появляется видеозвонок от Ланы, моей подруги.

До того, как устроиться в компанию Генри по аренде жилья, некоторое время я подрабатывала администратором в небольшом отеле его матери.

Именно там мы с ним и познакомились.

Принимаю вызов.

— Златка, привет! — выпаливает Лана, заглядывая за угол коридора в отеле.

Подруга стоит за стойкой ресепшн, взволнованная, будто перед пожаром.

— Привет, — отвечаю, вглядываясь в экран. — Что с тобой? Ты какая-то возбуждённая. Может, сперва выдохнешь?

— Это срочно! Прости, подруга, но я не могу тебе этого не показать. Возможно я делаю ошибку, но ты ведь не на помойке себя нашла? Верно?

— Ближе к делу, пожалуйста. Я не понимаю, о чём ты.

— Смотри и скоро всё поймёшь.

Лана наводит камеру на монитор, на котором отображается запись с видеокамер. Я всматриваюсь: в коридоре отеля двое. Они целуются, прижимаясь к стене. Мужчина нетерпеливо лапает девушку, раздевая её на ходу и одновременно прикладывает электронный ключ к замку.

Господи…

Я не могу не узнать его.

Меня будто одновременно обливают кипятком и грязью покрывают. Дыхание сбивается. В груди разгорается пожар.

Это Энрики…

Ошибки быть не может.

Его рост, телосложение, стрижка, черты лица, манеры, жесты… Всё узнаваемо до боли.

Боже, только не это…

Увлечённый какой-то девицей, он проваливается с ней в номер. И я отчётливо понимаю, зачем.

— Злата?.. — доносится сквозь вату голос подруги.

Не реагирую. Тупо смотрю в одну точку. Слушаю, как в висках грохочет пульс. Во рту появляется горечь.

Значит, вот так вот он со мной? Да?

… mi amor?

Сукин сын!

Пока я занята важными делами дома, он развлекается со шлюхами?

Как давно он меня обманывает?

Сжимаю в ладони телефон и несколько секунд не могу сделать ни одного вдоха.

Глаза щиплет. В горле вырастает ком.

Мне, сука, обидно…

Господи, как же обидно…

Прихожу в себя, когда до крови кусаю нижнюю губу и захожусь нервным смешком.

— Златка? Ты как?

— Хуёво… — судорожно выдыхаю, смахивая набежавшие слёзы.

Не то чтобы я была сильно в него влюблена. Генри мне нравился. Очень. И как мужчина и как человек. С ним было весело и стабильно.

Но, блять… Он смешал меня с грязью. Вот так просто. Не сказав ни слова.

И этим своим поганым членом потом бы полез в меня?

Э-э-э… не-е-ет.

"Финита ля комедия", дорогой.

Больше не получится выставлять меня дурой.

— Злат..? — звучит виновато. — Извини, пожалуйста. Я решила, что тебе стоит это увидеть…

— Всё нормально, Лана, — перебиваю я, машинально оглядываясь в поисках мини-бара.

Если у отца в гостевой был, значит, и здесь найдётся.

Сегодня мне хочется забыться, а завтра…

Завтра пусть будет завтра.

— Уверена? Ты выглядишь не очень.

— Не переживай, подруга, — отвечаю, умалчивая о том, что в этот день едва не отдала богу душу. — Спасибо, что отрезвила меня. Открыла глаза на то, чего я не могла заметить в этом… в этом грёбаном гашпанце, мать его! — выплёвываю и тут же тяжко и судорожно вздыхаю. — Я тебе позже перезвоню.

— Ладно.

— Ага… Пока…

[ гашпанец ] - испанец.

[ Энрики ] - является эквивалентом имени "Генри".

Глава 14

Глава 14

Злата

Меня потряхивает.

Неприятно осознавать, что тебе нашли замену.

Нет, не так!

Больно осознавать, что тебя не оценили, как женщину!

Ласковую, добрую, скромную, заботливую, красивую, с мозгами.

Обойдя спальню, я всё-таки нахожу мини-бар.

Быстро осматриваю его содержимое, но понимаю, что мне хочется чего-то прохладного и игристого. Мартини с виски сейчас не полезет.

Душа просит что-то лёгкое, фруктовое, с пузырьками, и гори оно всё огнём…

Захлопываю дверцу.

У Тёмного обязательно должно быть собственное винное хранилище. Осталось только его найти и выбрать для себя что-нибудь винтажное из французских сортов.

Неспешно спускаюсь вниз. В гостиной пусто.

Диван, на котором осматривали Тёмного — уже убрали и привели в порядок.

Интересно, как там Адрей?

Ему уже лучше?

Где он сейчас?

Оглядываюсь вокруг. Мраморный пол с подогревом ослепительно мерцает. Ступая босыми ногами по гладкому камню, оцениваю пространство.

Мой взгляд задерживается на высоких потолках и висящих на них хрустальных люстрах.

В гостиной царят минимализм и стиль: тёмная мебель, огромная плазменная панель толщиной в пару миллиметров, на стенах — современное искусство.

Всё продумано до мелочей, но слишком безупречно, слишком правильно, как будто этот дом создан для эффектных вечеринок и деловых встреч, а не для жизни.

Застываю на месте и тут же вздрагиваю, услышав голос Горыныча, доносящийся из дальней комнаты по коридору. Он снова требует отчёты от своих бойцов и раздаёт новые указания. Голос ровный и суровый. Каждое слово в ушах отдается холодной сталью. Такого попробуй ослушаться — порвёт на британский флаг. А с женщинами он просто душка. Хамелеон проклятый.

Ладно, пусть командует и не мешает мне исцелять душевную рану.

Устремляюсь в обратную сторону и в конце коридора, под лестницей, замечаю проход на цокольный этаж. Направляюсь туда, но вдруг слышу неподалёку тихое звучание женского голоса и невольно замедляю шаг. Неожиданно во мне просыпается острое, почти иррациональное любопытство.

Кто она?

Что ей нужно от Тёмного?

Её мелодичный, почти приторный тембр вызывает у меня противное ощущение оскомины в зубах. В груди неприятно скребутся кошки, напоминая те времена, когда я маленькой ревновала Андрея к его девицам.

Чёрт возьми, Злата, ты словно назад в детство откатилась.

Какая тебе разница, с кем он общается?

Взрослый, самодостаточный мужик не будет спрашивать у тебя разрешения.

Да кто ты ему такая, чтобы он перед тобой отчитывался?

Всего лишь дочь его друга, которую он спас. Вот и всё…

Но хрен там! Я не отступаю. Потому как в интонациях Андрея чувствуется явная симпатия к этой даме.

И всё же, кто она?

Осторожно подхожу к приоткрытой двери и как в детстве, словно настоящий шпион, начинаю подслушивать.

Спрашивается, зачем?

Зачем мне это?

Но если бы я знала, то не вела бы себя так глупо. Ведь меня могут застукать в любой момент.

— Тебе не стоило приезжать, — голос Тёмного обволакивает мой слух, вызывая дрожь по телу.

Чувствую, как на коже высыпают мурашки.

Он ведь не женат. Кольца на пальце точно не было.

— Прекрати, Андрей, — отвечает она мягким, соблазняющим тоном. — Что за разговоры? Я, между прочим, волновалась. Хорошо, что ты остался жив. Это просто чудо. Давай лучше я помогу тебе расслабиться. Ты слишком напряжён.

— Илон, в другой раз, — отзывается он.

— Нет уж. Просто позволь мне доставить тебе удовольствие, тигр. Я буду очень… очень… очень осторожна… — выдыхает она томно со скользящей улыбкой на губах.

Я широко раскрываю глаза, рот сам собой приоткрывается.

В тишине особенно отчётливо слышны металлический звон пряжки ремня и шуршание одежды. За ними — резкий звук расстёгиваемой молнии…

— Илона… — из горла Андрея вырывается хриплый, сдавленный стон, и жгучая волна жара окатывает меня с головы до пят. Ноги тяжелеют, превращаясь в камень, а в ушах нарастает оглушительный стук сердца.

Чё-е-ерт…

Глава 15

Глава 15

Злата

По ту сторону двери разгорается нешуточная страсть.

Девушка издаёт возбуждающие хлюпающие звуки, сильно причмокивая, она сладостно стонет, словно ей предложили самый вкусный в мире десерт.

Тёмному, судя по громким животным реакциям, тоже нравится.

Злата!.. Злата, блин, очнись!

Нужно сейчас же уйти!

Оставить их одних.

Ты уже не маленькая девочка, для ревности не должно быть ни одного повода. Но мне эта ситуация отчего-то неприятна. Всё-таки он меня сегодня от пули спас. Прикрыл своим телом. И вместо того, чтобы поинтересоваться моим самочувствием и рассказать о своём, Андрей тупо расслабляется! Трахает рот какой-то Илоны…

Злата, ептвоюмать…

Прихожу в себя когда в гостиной что-то падает на пол и рассыпается.

Вздрогнув, быстро отмираю и сбегаю по освещённой лестнице вниз. Достигнув цокольного этажа выдыхаю. А сердце не желает снижать темп. Всё громче и сильнее стучит.

Меня всю колотит, словно в лихорадке. Щёки пылают огнём. Во рту пересыхает.

Да что со мной такое?

«Обычная, непрошеная зависть!» — убеждаю себя, потому что и у тех, и у этих всё зашибись!

Одна я в одиночку шатаюсь без дела.

Слоняюсь без компании.

А как же: «Мы в ответе за тех, кого приручили»?

Тёмному на меня плевать. Главное — снять стресс с какой-то Илоной…

Ален Делон хренов.

К черту всех!

Где моя тестостероновая Мамуля? Мне нужна моя личная жилетка, в которую можно, не стесняясь, поплакаться.

Где моё шампанское?

Толкаю массивную дубовую дверь и попадаю прямиком в винный погреб.

Как только я вхожу, автоматически загорается мягкая подсветка. Передо мной открывается просторное помещение, стены которого выложены камнем, а вдоль них выстроены дизайнерские стеллажи, уставленные бутылками вина.

Медленно прохожу вдоль стены, взгляд задерживается на коллекции шампанского. Не раздумывая, выбираю бутылку «Дом Периньон».

Хрустальные бокалы стоят тут же, но сейчас мне явно не до них.

Усаживаюсь за стол из красного дерева, осторожно взбалтываю бутылку и начинаю снимать с неё фольгу.

Мюзле отправляется в сторону с лёгким звоном.

Приходится приложить немного усилий, чтобы пробка поддалась и начала потихоньку выталкиваться из горлышка.

— Что ты здесь делаешь? — голос Горыныча внезапно прорезает тишину.

— А-а!!! — с выраженным визгом я подпрыгиваю на стуле, разворачиваясь лицом к нему.

Резкий выстрел пробки — и фонтан ароматного шампанского из дома «Моет и Шандон» умывает меня под глухой, но ядерный мат Мамули.

«Че-е-ерт…» — сердце ухает в пятки.

Меня буквально прошивает ледяным холодом.

Только и успеваю заметить, как хватая себя за лоб и, пошатываясь, Никита оседает на последнюю ступень у входа. Глухо стонет. И нет, не от оргазма, конечно же, как некоторые… а от искр в глазах.

— Злата… Мать твою… Ну ты и наводчица… хренова, — бормочет он, потирая место набухающей шишки и косясь на меня так, будто я только что объявила рейдерский захват французским виноделам.

Я только и успеваю нервно хохотнуть и развести руками, бросая взгляды то на лужу шампанского, то на свой мокрый свитер, то на пришибленного мной гувернёра.

— Прости, — судорожно выдыхаю и спешно делаю несколько жадных глотков из почти пустой бутылки «Moет».

------

СКИДКА! на подписку "Право на сына" Книга на финишной прямой! цена станет дороже! https://litnet.com/shrt/lnxW

Другие книги: https://litnet.com/shrt/lnyW

Глава 16. Андрей

Глава 16

Андрей

Да, сука…

Именно так… именно то, что нужно…

Откинувшись на спинку дивана, развожу колени шире и прикрываю глаза. Полностью отдаю себя в умелые руки любовницы. Расслабляюсь. Отключаю голову.

Сейчас мне правда нужно забыться. Снять это чертово напряжение, скопившееся в паху.

И больше ничего…

— Соси, Илон… Глубже… — выталкиваю сдавленный стон, когда мой член вбирают горячим женским ртом. Накрываю ладонью затылок любовницы, толкаюсь чуть резче. Бок реагирует тупой, но терпимой болью.

Без анестезии я бы не стал так геройствовать. Но сейчас я и об этом забываю.

Зная, на что способна эта женщина, я тупо погружаюсь в удовольствие.

Стоя на коленях и лаская ствол языком, Илона вскидывает на меня затопленный похотью взгляд. Смотрит с возбуждающей покорностью.

Давлю на затылок, насаживая её до упора.

Врезавшись носом в пах, она задерживает дыхание. Головкой чувствую, как сокращается её горло. Ведомый животными инстинктами, давлю сильнее. Удерживаю несколько секунд, чтобы поймать кайф.

— О, блять… — выдыхаю сдавленный стон.

От этих ощущений аж искры летят из глаз.

В затылок ударяет жаркой волной.

На лбу проступает испарина.

Тело пробивает крупной, сладостной дрожью.

Да-а-а… блять… сука, да-а-а…

Именно этого мне не хватало…

Сорваться и улететь…

Илона впивается ногтями мне в бёдра, даёт понять, что воздух в лёгких заканчивается.

Послабляю давление, позволяя ей выпустить член изо рта и отдышаться, а затем снова себя теряю. Вдавливаюсь в её влажный, горячий рот. Жестко трахаю, направляя рукой её голову. Перехватываю за хвост, ускоряя темп. Грубо впечатываю лицом в пах.

Илона вбирает ствол до последнего миллиметра и тихо стонет. По яйцам стекает её слюна. Хлюпает. Но мне похуй, мои демоны ликуют в экстазе. Мне так по кайфу. Так справедливо. Свихнулся, да. Придётся ей потерпеть.

Сцепив зубы, я бурно кончаю Илоне в глотку.

На последних толчках спермы опускаю веки. Ощущения обостряются, как только перед глазами встает смущённое лицо Златы и её колючий взгляд, брошенный на меня в машине после моего откровенного вопроса.

Да… вот так... заебись…

Пару плавных движений… чувствую, как сокращается горло Илоны. Проглатывая сперму, она сжимает им разгорячённую головку. На последних импульсах содрогаюсь и тут же полностью расслабляюсь. Растекаюсь по дивану живой, обессиленной массой.

Самое время плеснуть в стакан виски и вернуть себе энергию, поинтересоваться, как дела у моей подопечной.

Уснула ли навязанная мне заноза?

— М-м-м… — Илона с пошлым звуком выпускает член изо рта. Облизывая нижнюю губу, подбирает язычком убежавшую струйку семени. — Ты сегодня прямо как дикое животное. Что на тебя нашло? — тяжело дыша, с перепачканным слюной подбородком, она смотрит мне в глаза. Возбуждённая и не трахнутая. Вот только сегодня я уже никак не смогу ей помочь. Но обязательно компенсирую неудовлетворённость щедрой суммой.

Пусть девочка расслабиться где-нибудь в другом месте.

В СПА, например, или на шоппинге. Мне без разницы.

— Налей мне виски, Илон, — говорю ей, одновременно поправляя бельё и приводя себя в порядок. Она тоже освежает макияжем лицо, поправляет на себе одежду и причёску.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовавшись, Илона наполняет стаканы алкоголем. Один протягивает мне. Из другого делает небольшой глоток. Ведём себя так, будто между нами ничего не происходило. — Бок сильно болит?

— Терпимо. Благодарю.

Найдя телефон под рукой, перечисляю ей деньги на карту. Следом набираю водителя.

— Мот, отвези Илону домой.

Отключаю звонок и одним глотком осушаю стакан.

Терпкий напиток мягко разливается по горлу, оставляя приятное послевкусие и согревая меня изнутри.

— Благодарю, — Илона на прощание целует меня в губы и без лишних слов направляется к двери, чтобы уехать домой.

— Я позвоню, — бросаю ей вслед.

— Конечно. Выздоравливай, Андрей, — отвечает она, коротко кивая и выходя из моего кабинета.

Жду, пока за ней захлопнется дверь, затем активирую мобильный и открываю приложение. Пара касаний — и на экране появляется изображение с камер наблюдения в спальне Златы.

— Твою мать… — неожиданно слетает с губ. — Горыныч, ты, блять, совсем охуел?

------------------

Скидки на некоторые мои книги. Здесь: https://litnet.com/shrt/luy5

Скоро финал! Цена на подписку значительно увеличится!

https://litnet.com/shrt/lut5

Аннотация к книге "Право на сына"

— Никитин Артём Дмитриевич. Три месяца отроду. В свидетельстве о рождении в графе «отец» стоит прочерк.
Частный сыщик бросает распечатку документа и снимки с младенцем мне на стол. Сопоставив их со своей детской фотографией, убеждаюсь, что малыш — моя вылитая копия. Значит, мне солгала… Это не её племянник. Это её сын. Наш сын!
— Чей ребёнок скончался в реанимации три месяца назад? Всё это время я считал сына мёртвым! — сатанею, ощутив предательский удар поддых.
— Отказник. Малыш родился в одно время с вашим.
— Стерва… — яростно шиплю, поднимая со стола мобильный и набирая номер девчонки, о которой всё это время я запрещал себе мечтать.
Сбрасывает и сходу отправляет в ЧС. Зараза!
— Максим, только генетическая экспертиза даст стопроцентную уверенность, — говорит мой адвокат.
— Она отказывается идти на контакт, — прохрипев, прокручиваю на пальце обручальное кольцо.
— Проведи тайное ДНК-исследование, — советует Валевский, понижая голос. — Как только подтвердится, что мальчик — твой кровный наследник, мы предъявим на него законные права.

В книге: борьба за любовь, противостояние характеров.
🔥Предыстория: "Невеста младшего брата" Ссылка: https://litnet.com/shrt/tGPi
НЕ ЗАБУДЬТЕ ДОБАВИТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКУ ЧТОБЫ НЕ ПОТЕРЯТЬ! ❤️

Глава 17. Андрей

Глава 17

Андрей

Я резко вскакиваю с дивана, и рана в боку тут же напоминает о себе резкой болью.

— Ар-р-р… с-сука… пиздец…

Выругавшись сквозь зубы, направляюсь к этим двоим.

Взрослый мужик, лоб шире лопаты, мозгов на троих, а он лежит под девчонкой, как зелёный студент на вписке! Расслабленный, твою мать!

Какого лешего происходит?

У него что, инструкцию по безопасности в черепной коробке заело? Новая тактика охраны?

Да он вообще, блять, в себе или уже в ней?

Ну не идиот ли?

Стремительно поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Внутри всё бурлит от негодования.

После такого зрелища у меня беспрерывно дёргается правый глаз!

Челюсти сводит.

Пальцы сами собой сжимаются в кулаки.

Не ожидал от Никиты такой подставы.

И Златка, папина дочка, тоже хороша…

Блядь недоделанная!

Когда созрела-то, стесняшка чёртова?

Расхрабрилась с бутылкой алкоголя и давай оседлывать мужика!

Наездница хренова!

Что б вас…

Зло сплёвываю, достигая цели. Хватаюсь за ручку, приоткрываю дверь. В уши врезается голосок девчонки:

— М-м-м… Вкусненько… Не кисло, — пьяненько мурлычет Алиева.

Мне приходится растереть правый глаз, чтобы тот, сука, перестал моргать, как у вышедшего из строя андроида, и начал фокусироваться на её узкой спине, обтянутой топом, и округлой заднице.

Этот чёртов орех так и просит ремня. Походу его обладательница уже изрядно приняла на грудь. Всё нервные клетки успокоила.

— Ещё болит, Горыничка? — интересуется Злата у Горского, восседая на его бёдрах и зачем-то целуя его в лоб, как покойника.

Оторопев, я застываю на пороге.

Молча слежу за происходящим. Такое зрелище грех ломать.

Лохматый четырехглавый змей развалился на постели, придерживая девчонку за талию.

Смерти своей ждёт, что ли?

Ладно…

Набравшись терпения, скрещиваю руки на груди и подпираю косяк плечом. Молча наблюдаю, потому как комментировать происходящее язык не поворачивается.

Даже не знаю, что сказать.

— Уже не очень. Смотри, не слижи мне рог, царевна, мне ещё перед Тёмным отчёт нести, — бормочет Никита, поджимая пальцы на ногах.

Кайфует что ли, лохматое чудовище?

Не то, чтобы я не доверял своему лучшему другу, но от того, что я вижу, меня коротит.

Если бы сюда зашёл Артур, он бы не стал разбираться.

Просто подвесил бы этого болвана за причинное место и быстро бы вправил ему мозги.

— З-забей. Ему не до нас. Лучше я прим… прим… — язык Златы спотыкается на словах. — Причмочим его, рог твой, Перь… Периньионом? Давай?

Икнув, девчонка выпрямляется, надпивая винтажное шампанское за два косаря в долларах и вновь склоняется к Никите, почти прижимаясь к нему грудью.

Тут меня реально клинит:

— У Горыныча член не встанет после такой примочки. Может уже баиньки ляжешь, царевна Злата?

— О… — выталкивает она, оборачиваясь на мой голос. — Дядя Тёмный пожзж… пожззж… жаловал. Вас уже отлюбили-с по полной? Граф Монтекристо бы обзв… бзвидовался…

Хихикает паршивка.

Зависнув на её словах, я пытаюсь переварить саркастичный выпад в мой адрес.

Что значит: «Вас уже отлюбили-с по полной…»?

Она что, реально видела меня с Илоной?

Горский бы ей не сказал. Это полностью противоречит его принципам.

И потом, он уверял меня, что дочь Алиева самостоятельная девушка, в няньках не нуждается: вкусно поест в своей комнате, уснёт, и даже не пикнет.

Ага, разбежалась!

Какого хрена ей до сих пор не спится?

И вообще, почему она лыка не вяжет? Откуда ей известно о моей встрече с Илоной?

Застукала нас в кабинете?

У неё в пятой точке встроенный радар на чужие интрижки?

— Никитичка, — Злата пьяненько заливает, вновь переключаясь на Горыныча и делая вид, что я здесь всего лишь для интерьера. Так… Вместо греческой универсальной колонны, мать её.

— М? — мычит железный буддист, навострив уши, чтобы в них вливали сироп.

Лапищи жестом отправляют меня на хрен. Мол, всё под контролем, Тёмный. Вали куда шёл.

Ну конечно!

С хуя ли я сюда припёрся? Тут и без меня хорошо. Идиллия, блять.

Контроль у Горыныча просто зашкаливает! Так и прёт наружу изо всех щелей! Излучает со всех сторон! Особенно с той, где задница Златы упорно вырисовывает восьмерки.

— Мозж… Может мне нужно было научица трахца лучше? А? Курсы там какие-нить… Как думешь, Мамуля? — икает мелкая пьянь, а затем на мгновение задерживает дыхание, словно пытается усмирить непослушный язык, который норовит завязаться в узел. — Ты жзжзже мастер в этих делах. Да? Вот объясни? Почему мужки… изм… измняют девушкам? А? Зачем им сшлюхи-с? Тебе тоже нравится трахать их в рот?

Я тупо закашливаюсь, случайно вдохнув слюну. Рефлекторно поправляю дрогнувший член за молнией и глубже вдыхаю.

«Всё. Харэ!» — отталкиваюсь от косяка и направляюсь к ним.

Кому-то точно пора спать.

Ну, пиздец!

Девчонка Алиева выросла, а наивность из неё не вышла.

Какие, нахрен, измены?

Что значит «нравится трахать их в рот»?

Подглядывала?

К чему, вообще, все эти вопросы?

— Никит, тебе пора, — говорю я, подходя к балконной двери и распахивая её.

В спальню тут же вливается поток свежести. Это поможет Злате быстрее прийти в себя.

— Ничё не пора. Лезжа-ать! — Златка тут же наваливается на Горыныча, когда тот делает попытку подняться. Придавливает его обратно к подушкам своими соблазнительными формами.

И все же красивая девочка. Спортивная.

На узкой спине, обтянутой коротким топом, просматриваются едва заметные, но отчётливые линии мышц. Ловлю себя на том, что липну на них взглядом.

Блять, Тёмный, вот только ты не сходи с ума. Ладно?

— Мы ещё не кон-чили! — выпаливает Алиева, выбивая из моей груди воздух. — И вообще, Андрей Виктрвич, это моя спальня! Чё вы тут раскмандвлись? Мамуля со мной с-спит. Ясно? У нас тут… — Злата замолкает. Раздаётся очередное характерное «ик». — С-с-с… с-сеанс пс-сихтрапии! Горыне прим… примочечку на глаз надо прлжить. Вззз… взаимно!

Глава 18. Андрей

Глава 18

Андрей

— «Горыничка»? — возмущаюсь, прикрыв за нами дверь. — Серьёзно, блять? Что за херня, Никит? Какого лешего она лыка не вяжет? — требую объяснений, буравя Горского взглядом.

— Психотерапия, брат, — чёртов мозгоправ разводит руками. — Что тут непонятного?

— Какая, нахуй, психотерапия? — вспыляюсь на друга. — Девчонка пьяная вдрызг. Я просил её защищать, а не накачивать алкоголем.

— Ей нужно было расслабиться. Я не стал мешать, — комментирует Горыныч, почёсывая выгнутую бровь.

— Каким образом, Никит? — спрашиваю с нарастающим раздражением. — Трахнув тебя через брюки? Или вы решили для релакса подышать маткой? Сейчас это модно у баб.

— Нет, блять, Андрюха, мы решили посидеть на гвоздях! — парирует Горский, реагируя на мои претензии таким же неприкрытым раздражением. — Если ты не в курсе — маткодых из меня хуёвый. Ебаться сквозь штаны я тоже не мастак!

— Тогда что?

— Девчонке жених за бугром изменил. Да и потом, кто-то в своём кабинете трахал Илонку в рот…

Блять…

— Она это видела? — чертыхнувшись, нервно зачесываю волосы назад.

Ну пиздец какой-то, ей-богу!

— Вероятно. Иначе бы не делилась в деталях, какой ты у нас половой гигант, — шутливо поддевает меня Горыныч. — Если у тебя больше нет вопросов, я пойду к технарям — нужно проверить некоторые догадки.

— Иди, — выцеживаю сквозь зубы, срываясь в свою спальню.

Хлопнув дверью, прислоняюсь к ней затылком и шумно выдыхаю.

Как, блять, успокоиться?

И главное, с чего я вообще завёлся?

В своём доме делаю, что хочу! Имею полное право!

А Златка?

Артур не научил её уважать чужие границы?

Не объяснил, что за взрослыми мужиками следить нельзя?

— Чер-р-рт!

Отталкиваюсь от двери, иду в ванную. Умываюсь прохладной водой. Поднимаю взгляд — в зеркале угрюмое лицо, между бровей — глубокие складки усталости.

И что мне с ней делать?

Няньку нанимать, что ли?

Горыныч долго с ней возиться не станет. У него свои заботы, свой бизнес, своя жизнь.

— Дела твои дрянь, Тёмный, — бормочу себе под нос. — Попал ты с Алиевой. Жопой чую, что попал…

В кармане вибрирует телефон, отвлекая от насущных мыслей.

Достаю его. На экране номер Горского.

Давно не виделись, блять…

— Слушаю, Никит. Ты изобрёл новый метод для усмирения непослушных девиц? — вылетает само собой.

— Андрюха… Алиев разбился…

Голос у него глухой, будто сам не верит в то, что говорит.

Меня окатывает кипятком с головы до ног, а затем коркой льда покрывает.

Тело превращается в камень.

В горле образуется ком.

— К-как… разбился?.. — еле выталкиваю из груди застрявший воздух. — Ты что мелешь, друг?

— Только что по новостям передали. Спускайся в мониторную. Похоже, дело дрянь.

---------------------------------

Напомню о книгах нашего литмоба "Фиктивный брак"

Рита Навьер "Невеста по контракту"

https://litnet.com/shrt/9rei

Аннотация к книге "Невеста по контракту"

– Не подходи ко мне, – прошипела Саша, сжимая в кулаке шелк свадебного платья.

Равнодушно взглянув на нее, Левицкий с холодным цинизмом произнес:
– Давай проясним кое-какие моменты. Мы с тобой женаты лишь номинально. Жить нам, конечно, придется вместе. Это условие твоего отца. Но близких отношений не будет. Когда надо, мы будем изображать на людях пару. Но на этом всё. У каждого из нас своя личная жизнь.

– И ты не будешь меня касаться? – уточнила Саша.

Он посмотрел на нее со скучающим видом.
– Нет. Я не буду тебя касаться. Ты не в моем вкусе, если тебе так понятнее. Поэтому беспокоиться тебе не о чем.

– Ясно, – хмыкнула Саша, вдруг обидевшись. – Рожей не вышла.

Левицкий не возразил, вообще никак не отреагировал.

– Ты мне тоже не нравишься, – сообщила она.

– Хорошо, – безучастно кивнул он. – Спокойной ночи.
И ушел в другую комнату, оставив ее одну.

А также другие книги нашего моба:

Не по любви - https://litnet.com/shrt/9rui

Временно женаты - https://litnet.com/shrt/9rCi

Ищу фиктивного мужа! Срочно - https://litnet.com/shrt/9rmi

Глава 19. Андрей

Глава 19

Андрей

— Частный вертолёт S-76 компании «Sikorsky» потерпел крушение около двух часов дня в районе горного хребта Урала. Причины аварии пока не установлены, однако предварительно рассматривается версия о сложных метеоусловиях и плохой видимости. По одной из гипотез, вертолёт мог зацепить кроны деревьев на склоне из-за густого тумана. На борту находились трое: известный столичный олигарх Артур Эдуардович Алиев, его доверенное лицо Геннадий Александрович Сикорский и пилот. После падения воздушного судна на месте происшествия вспыхнул пожар. Найдено два сильно обгоревших тела. В настоящее время сотрудники экстренных служб продолжают поисково-спасательные работы…

Запись эфира стихает.

Мои пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.

Разбился один из наиболее «выносливых» винтокрылов…

Это какой-то бред…

Не могу поверить, что Алиева больше нет.

Не могу в это поверить…

— Следует перепроверить все данные, — произношу я, бросая на Горского тяжелый взгляд. — Провести ДНК-экспертизу сгоревших тел в независимой лаборатории. Пока я лично не удостоверюсь, что одно из тел принадлежит Артуру, я не смогу принять его смерть!

— Злата? Что делать с ней? — Горский задумчиво сверлит меня взглядом.

— Ей ни слова! — резко обрываю я, оглядывая присутствующих. — Пока я сам не решу, как поступить.

— Ты не сможешь скрывать эту информацию вечно, — спокойно возражает Никита. — Если она узнает, будет буря. Девчонка устроит настоящий армагеддон.

— Пусть дольше побудет в неведении, — стою на своём. — После сегодняшней перестрелки она едва держится. Если услышит о смерти отца сейчас — это её добьёт.

— Ладно, не будем преждевременно хоронить, — Горыныч нехотя отрывается от стола и смотрит на часы. — Надежда ещё есть. Может, третьего найдут живым.

— Никита, на время отключи камеры в её комнате, — прошу я. — Я сам зайду, проверю, как она. Завтра утром всё обсудим.

— До завтра, брат.

Медленным шагом поднимаюсь по лестнице. В памяти, как картинки, мелькают кадры аварии.

Что я ей скажу?

Если Алиев мёртв, что мне делать с его дочерью?

Я поклялся её защищать.

Но кто возьмёт на себя управление целой империей, когда девчонка нихера в этом не смыслит?

Переписав весь бизнес на дочь, Артур фактически сделал её мишенью. Условно приставил к её виску оружие противника.

В чьих интересах было убрать его с дороги?

Останавливаюсь перед дверью.

Пальцы судорожно сжимаются вокруг холодной металлической ручки, лоб тяжело опускается на гладкую древесину.

«Как ей сказать? Как всё это объяснить?» — беззвучно спрашиваю себя.

Ответа не нахожу.

Его у меня нет.

И выбора тоже нет…

— Нет! Нет! Нет! Папа! Папа! Не надо! — внезапно раздавшиеся отчаянные крики Златы по ту сторону двери пронзают меня до костей. Встряхивают. Я рывком открываю дверь и влетаю внутрь.

Глава 20. Андрей

Глава 20

Андрей

В приглушённом свете ночника Злата беспокойно мечется в постели.

Её шелковистые волосы рассыпаны по подушке, лицо, покрытое испариной, раз за разом искажается болью, пальцы судорожно сжимают простыню.

Бросаюсь к ней.

— Нет… Нет… Папочка, нет… не исчезай… — бормочет она, то ли в бреду, то ли во сне. — Не надо! Мама, не надо!

Откинув одеяло, ловлю её за плечи — тело горячее, кожа в оголённых местах блестит от пота.

— Злата, — тихо зову.

Девчонка не реагирует. Продолжает метаться и кричать:

— Не стреляйте! Нет! Папа! Папа! Спаси меня! Помоги! Андрей!

Последнее слово вышибает из лёгких воздух.

— Злата, — повышаю голос, слегка хлопая ладонью по щеке. — Это сон. Очнись. Всё хорошо, слышишь? Всё хорошо.

Она распахивает глаза. Смотрит в потолок. Взгляд мутный, зрачки расширены. Из лёгких с трудом вырывается хриплое, надсадное дыхание.

— Дьявол!.. — выплёвываю досадно. — Горский, сука, нахрен ты её напоил?

Прикладываю ладонь ко лбу и тотчас осознаю, что у неё жар.

Блять, только этого не хватало.

Что? Что там делают в такой ситуации?

Когда меня лихорадило, я вставал под контрастный душ. Это помогало остудить кожу.

— Давай-ка, детка, вставай, — говорю я, вынуждая её сесть. — Искупаемся в ванной, станет легче.

— Что… ты… делаешь?.. — полусонно ворчит, когда я подхватываю её на руки.

Рана в боку отзывается острой болью.

Стиснув зубы, тащу Злату в уборную.

— От… пусти… — икает, тщетно пытаясь вырваться.

Крепче прижимаю к себе. Слышу, как учащается её дыхание, а затем она резко прикрывает ладонью рот, явно пытаясь подавить тошноту.

— Отлично, блять…

Быстрым шагом несусь к унитазу. Опускаюсь на пол.

Упав на колени, Злата вцепляется в холодный фаянс, извергая в него содержимое желудка.

Вот тебе и французы, твою мать…

Девчонку сгибает пополам. Её долго рвёт.

Придерживая волосы, терпеливо жду, когда приступ рвоты отпустит.

— Бож-ж-же… — Злата болезненно стонет и сплёвывает в унитаз. Заметно дрожит от лихорадки.

Оторвав немного бумаги, вытираю ей рот. Очищаю унитаз смывом.

— Будем ещё в оперу играться или помоешься?

— Иди к черту… — ворчит, наощупь отталкивая меня руками. — Вали…

— Минуту назад ты меня звала.

— Врёшь… — поднимает на меня расфокусированный взгляд. — Верни мне Горыныча.

— У него выходной, — сухо отрубаю, отчего-то психуя.

— Возьми его себе. Верни мне Никиту.

Злата порывается встать, но, обессилев, снова оседает на пол.

Сбросив напряжение шумным выдохом, я поднимаю её с пола. С боем перемещаемся в душевую кабину. Оглушённый визгом, встаю с ней под струи прохладной воды.

***

— П… пусти! — верещит она. — А-а-ай! Х-холодно!

Держу её крепче, вжимая в себя до хруста костей. Вертится, как уж на сковородке, создавая трение наших тел.

— Зря голос надорвёшь! — высекаю со злостью.

Мне не нравится, что моё тело на неё откликается. Даже через слои насквозь промокшей одежды точки соприкосновения вспыхивают жаром. Холодные струи, летящие нам на головы, ни хрена не остужают, лишь раздражают.

— Пусти! — с визгом отправляет меня в преисподнюю. Водой захлёбывается и кашляет. — Ты не Тёмный! Ты… Ты чёртов Мойдодыр!

— А ты пьянь заморская!

— Ар-р-р! — с диким кошачьим рычанием впивается ногтями мне в плечи, продирает явно до крови.

С-сука…

Охваченный гневом, резко разворачиваю Злату лицом к стене и всей тяжестью тела придавливаю к ледяному кафелю. Правой ладонью обхватываю шею, фиксируя голову, чтобы не вертела ею.

— Либо ты сейчас умолкнешь, либо я тебя выпорю, — рычу ей на ухо, ощущая, как кровь мгновенно сливает в пах и в брюках становится тесно. — Я не шучу…

— О-ой… Выпорите-с меня, господин начальник, так грубо, как только сможете-с, — нервно ухахатывается засранка, толкаясь задницей в пах. Член простреливает горячим импульсом. Сокращаюсь, сквозь зубы матерясь. Рефлекторно впиваюсь зубами в тонкую шею за ухом, под громкий всхлип прикусываю артерию вместе с кожей, провожу по ней языком, и меня, дикого параноика, мощно прошибает током.

Все здравые инстинкты отключает.

Чувство самосохранения вырубает в ноль.

Блять, Андрей! Что ты творишь?…

Девчонка вздрагивает и мгновенно замирает. Дыхание учащается. Слышу, как её зубки от холода стучат. Вот только выпустить из рук это хрупкое тело и прекратить целовать шею Златы у меня не получается.

Медленно веду губами вдоль изгиба к плечу, ощущая языком не только воду, но и пробегающую по телу девчонки дрожь, чувствую, как её кожа покрывается мурашками.

Злата, пиздец, какая чувствительная…

Потеряв дар речи, Алиева дрожит. Под моими пальцами её пульс зашкаливает.

Спускаюсь ладонью к груди, сжимаю. Маленькая, аккуратная, с заострившимися, набухшими сосками…

М-м… наверное такая же сладкая на вкус как и сам Периньон, которым она пропахла насквозь…

В порыве дикого возбуждения разворачиваю девчонку к себе лицом. Взглядом в её напуганные глаза врезаюсь. Лихорадочно скользит ими по моему лицу. Смотрит в недоумении. Рваное, сбивчивое дыхание опаляет мне губы. Опускаю взгляд на её… Меня тянет к ним магнитом. В последний момент сдерживаю себя, чтобы не впиться в порочный рот поцелуем.

Толчком отстраняюсь, тяжело дыша.

— Наивная провокация может обернуться ошибкой для нас обоих, Злата Артуровна, — хриплю я, глядя перед собой в стену. — Я бы этого не хотел.

***

— П-подай-те… полотенце, п-пожалуйста… — выталкивает слова с усилием совершенно осипшим голосом.

— Сама переоденешься или помочь? — сузив глаза, наблюдаю, как Злата неуверенно стоит на ногах.

— С-сама… — судорожно вздыхает.