Там, где горят Стожары. Книга вторая

Пролог

В приёмном покое клиники витал аромат вербены и ирисов.

Золотые рыбки неторопливо покачивали плавниками в роскошном панорамном аквариуме.

Тихо играла музыка.

Две медсестры за стойкой ресепшена украдкой наблюдали за посетителем — высоким мужчиной с удивительно яркими голубыми глазами.

— Как у молодого Брэда Питта... — восхищённо прошептала одна из девушек, поправляя и без того идеальные локоны. — Слушай, Лара, пойду-ка я ему кофе предложу, пока главный не объявился.

— Ты бы, Юленька, особо не обольщалась, — остановила её напарница. — Этот красавчик давно и прочно женат.

— Откуда инфа? — недоверчиво прищурилась Юленька, не сводя с гостя плотоядного взгляда.

— Его тёща у нас здоровье поправляет. Уже неделю. Анатолий Олегович лично её дело ведёт и зятю по телефону регулярно отчитывается. Я сама слышала.

— И что с того? — фыркнула Юленька. — Пусть отчитывается. Ему за это деньги платят.

— А то, — не сдавалась Лара и, понизив голос до едва слышного шёпота, добавила: — Анатолий Олегович любезничает с ним, как нашкодивший щенок. Обещает сделать всё в лучшем виде. А после каждого такого разговора устраивает разнос интернам. На пацанов срывается, орёт, как бешеный. Они в курилке вчера обсуждали — говорят, стоит главному с этим... Игорем потрындеть — всё, жди грозы.

— Зануда ты, Ларка, — нетерпеливо отмахнулась Юленька. — Какое мне дело до ваших интернов? Я просто кофейку предложу.

Проигнорировав скептическую гримасу коллеги, она направилась к гостю с самой обворожительной улыбкой.

Однако «молодой Питт» не обратил на хорошенькую медсестру ни малейшего внимания. От кофе вежливо отказался и, удобно устроившись в кожаном кресле, принялся проверять входящие сообщения на телефоне.

С разочарованным видом Юленька вернулась на рабочее место, но сдаваться явно не собиралась. Быстро освежив помаду, она продолжала украдкой следить за посетителем.

Главврач задерживался. Совещание давно закончилось, но Анатолий Олегович всё ещё не выходил из своего кабинета.

Минуты тянулись.

Посетитель листал что-то в телефоне.

Медсёстры с показным усердием разбирали документы и сортировали бумаги.

Когда главный всё-таки объявился в приёмной, стало ясно — он собирался с духом.

Иначе с чего бы Анатолию Олеговичу, всегда уверенному в себе и не в меру общительному — особенно с молоденькими практикантками, — нервно теребить висящий на шее стетоскоп, вытирать со лба капельки пота носовым платком, а потом швырнуть этот самый платок прямо на стойку ресепшена, даже не глядя на замерших в изумлении девушек?

— Прошу меня простить, — начал было врач, протягивая руку для приветствия. — Я... у меня...

— Ну что вы, дорогой Анатолий Олегович, — перебил гость, поднимаясь из кресла и отвечая на рукопожатие, — не стоит оправдываться.

И, крепко удерживая чужую ладонь, он негромко продолжил:

— Я всё понимаю. У вас дела. Важные. Вы же, в конце концов, тоже живой человек, которому не чужды... — он выдержал многозначительную паузу, бросив взгляд на притихших у стойки медсестёр, — обычные человеческие слабости.

Только после этих слов Игорь разжал пальцы. Главврач побледнел.

— Я не... то есть... вы неправильно...

— Анатолий Олегович, — голос посетителя оставался тихим, почти участливым, — давайте не будем тратить время на ненужные объяснения. Я приехал обсудить состояние моей родственницы. Только это меня сейчас интересует. Только это.

— Да-да, конечно, — поспешно закивал врач. — Пройдёмте в мой кабинет. Там мы сможем спокойно... в более подходящей обстановке...

— Прекрасно, — коротко кивнул мужчина и шагнул вперёд.

Юленька, наблюдавшая за сценой с нескрываемым любопытством, кокетливо потупилась, когда голубые глаза скользнули по её зарумянившемуся лицу.

***

Дверь кабинета захлопнулась, разом отгородив собеседников и от любопытных взглядов, и от лишних ушей.

— Толик, я отказываюсь понимать, — Игорь приподнял с края стола початую бутылку коньяка, покрутил в руках, мельком глянул на этикетку и аккуратно поставил на место. — Ты срываешь меня срочным вызовом, я отменяю встречу и мчусь сюда. А в итоге битый час торчу с твоими цыпочками в приёмной, пока ты здесь... — он кивнул на коньяк, — нервы успокаиваешь. Что происходит?

Анатолий Олегович тяжело опустился в кресло, словно ноги его больше не держали.

— Простите меня, Игорь, но о таком невозможно говорить по телефону! Я до сих пор в себя прийти не могу. Присаживайтесь, пожалуйста.

Проигнорировав приглашение, гость остался стоять. Скрестив на груди руки, он опёрся спиной о широкий подоконник. Солнечный свет очертил высокий силуэт резкими линиями, лицо скрыла тень.

— У Жанны онкология? Я прав?

— Д-да, — врач торопливо закивал и, выудив из кипы бумаг несколько распечаток, протянул собеседнику. — Вот результаты анализов и заключение комиссии.

— Ошибка исключена?

— Абсолютно! Две независимые лаборатории... Мы перепроверили. Можете сами посмотреть...

Игорь лишь нетерпеливо отмахнулся. Анатолий Олегович поспешно убрал бумаги обратно.

— Развитие стремительное, — продолжил он. — Катастрофически стремительное. Всего два месяца назад Жанна проходила ежегодное полное обследование. Всё было идеально. Никаких, слышите, никаких признаков заболевания. Многие и в тридцать не могут похвастаться таким здоровьем, как у вашей матушки в пятьдесят пять!

— Она мне не матушка.

— Простите. Ваша... э-э... родственница, — поправился врач, судорожно сглотнув. — Жанна...

— Толик, — Игорь наконец оторвался от окна, налил воды из графина и сделал небольшой глоток. — Ты для этого меня сюда вызывал? По телефону нельзя было сообщить диагноз? — Он поставил стакан на разложенные документы. — Или она ещё что-то натворила?

Главврач выпрямился в кресле, снял очки и принялся протирать запотевшие стёкла мягкой салфеткой. Казалось, это простое действие помогло ему собраться с мыслями, потому что дальше он говорил уже спокойнее: