Там, где кончается время

Глава 1. Доктор и Комиссар

– Итак, что вы решили, Комиссар?

– Я ничего не решаю, господин… э-э… .

– Доктор. Просто Доктор.

– Хорошо, Доктор. Я познакомлю вас с одним человеком, а решать будете вы.

– Комиссар, а вы гарантируете, что человек, с которым вы хотите меня познакомить, возьмётся за этот… как бы лучше сказать… заказ?

– Я ничего не могу вам гарантировать, Доктор. Вернее, могу гарантировать, что я поговорю с этим человеком. А также то, что этот человек имеет возможность выполнить ваш заказ. Но будет ли он это делать, тут я ничего не могу сказать заранее.

– То есть, вы хотите сказать, что человек, зарабатывающий выполнением подобных заказов, может отказаться от работы, за которую мы готовы заплатить на порядок больше, чем обычно?

– Да, вы правильно уловили суть.

– Но почему? Я не понимаю!

– Прошу прощения, вы хорошо знакомы с ситуацией в… ну, скажем, в той местности, где нужно выполнить ваш заказ?

– А вы считаете, что сюда могли прислать некомпетентного человека?

– Я этого не говорил. Наверняка в общих чертах вам известна ситуация. Но некоторые нюансы могли просто ускользнуть от вашего внимания.

– Какие нюансы?

– Например, реальное положение и статус так называемых проводников. – Комиссар замолчал, придвинул к себе стакан с крепким коктейлем, отхлебнул. Его собеседник взглядом показал, что ждёт продолжения. – Так вот, это особые люди, хорошо знающие себе цену, имеющие свой кодекс и правила поведения. Никто кроме них не может проходить по местной Сельве, не подвергаясь смертельной опасности не только от неё, но и со стороны местных племён.

– Этих племён насчитывается порядка пятнадцати? – заметил Доктор.

– Никто не знает точно, может, и больше. Они то ссорятся друг с другом, то мирятся, сохраняют нейтралитет, или идут войной. Но в одном они схожи все до единого: в презрении и ненависти к нам, человекам разумным, так сказать. Всякий человек, появившийся в Сельве сам по себе, скорее всего, будет тут же убит.

– Любой, за исключением проводника, – спокойно заметил Доктор.

– Да, чаще всего так. В принципе, с некоторыми племенами можно договориться, но у проводника при этом гораздо больше шансов. Каким-то образом эти люди научились ладить с местными племенами, во всяком случае, далеко не каждое племя пытается их убить, с ними считаются, пропускают, при соблюдении неких условий, по своей территории, заключают различные сделки и договора и даже позволяют проводить других людей, своих клиентов. Этих проводников не так много, все они нам известны, и с ними также соблюдается некий договор. Они помогают нам, если нужно проникнуть на территорию аборигенов, а мы платим за это, и ещё закрываем глаза на то, что они иногда находят в Сельве различные драгоценные камни, золотые самородки и так далее. Это их бизнес, и мы его не касаемся.

– И вы за столько лет не смогли поставить этот незаконный бизнес под свой контроль?

– Я же говорю, проводники – это особые люди. Мы нуждаемся в них больше, чем они в нас. Одно время некоторые дельцы из криминальных структур решили взять деятельность проводников под контроль, получать свою долю. Мы пытались им помешать, но вы же знаете, что такое мафия. Арестуешь какого-нибудь типчика, а у него куча адвокатов, которые легко докажут, что он просто проходил мимо, и в результате ты же остаёшься виноватым. Так вот, когда терпеть уже не стало никакой возможности, проводники просто ушли в Сельву. Все, как один. Бандиты сунулись было за ними, но местные их быстро перебили. Это же Сельва, там против местных человеки как слепые котята. Ну вот. А тех, кто не пошёл в Сельву, на другой день перебили в Городе. Всех: боевиков, организаторов, адвокатов – всех, кто так или иначе был связан с мафией. Официально всё списали на аборигенов, а с тех взятки гладки. Больше никто не покушался на контроль за бизнесом проводников, тем более что и Закон на их стороне. Вот поэтому мы и поддерживаем с ними хорошие отношения, и чаще именно они ставят нам условия сотрудничества, а не мы им.

– Хорошо, Комиссар, это всё лирика. Меня мало интересуют все эти игры в поиски драгоценностей. Мне нужен Артефакт, всё остальное не имеет значения.

– Я понял вас, Доктор. Но как проводник узнает, где он находится? Легенды об этом предмете или явлении ходят давно, но никто не может толком сказать, что такое этот Артефакт и где его искать. Мои проводники брались вести клиентов на тех условиях, что те сами показывали место, куда хотят попасть, а дело проводника привести их туда, избегая возможных опасностей.

– И, разумеется, по приходу на место никто ничего не находил?

– Именно так. В большинстве своём эти клиенты воображали, что придя на место, они легко увидят то, что искали. Ну там, свечение какое-нибудь, голоса, излучение на худой конец. Но никаких аномалий там не было, и, потоптавшись на месте несколько дней, они возвращались назад.

– А проводники ничего не знали, не могли им подсказать? За хорошее, понятно, вознаграждение?

– Честно говоря, ни один опытный проводник в существование этого Артефакта не верит. Он берётся провести клиента в указанную точку и вернуть его в целости и сохранности назад. И его абсолютно не волнует, найдёт там клиент то, что искал, или нет. Тем более что точки поиска постоянно меняются. Один клиент утверждал, что это холм у Синего ручья, другой хотел идти к болотам Вейса, третий – ещё куда-нибудь.

– Я понял вас. В отличие от всех ваших клиентов, мы точно знаем место, где находится Артефакт. Я хочу, чтобы ваш проводник взялся пройти к месту его нахождения и привёл туда моих людей. Мы платим ему за работу три миллиона, плюс ещё один миллион – вам, за посредничество, так сказать. Надеюсь, это хорошие условия.

– Да, Доктор, условия очень хорошие, просто замечательные. Если бы я был проводником, то отправился в эту экспедицию прямо сейчас. Но увы, я не обладаю этим даром. Я обещаю в течение двух-трёх дней найти свободного проводника и переговорить с ним. Для этого мне нужно знать, кого вы хотите отправить с ним в Сельву.

Глава 2. Знакомство Гая и Лоры

– То есть, грубо говоря, он поставил тебе ультиматум?

– Не совсем так. Просто он прекрасно знает, что мне деваться некуда. И тебе, друг Гай, тоже. Ты же не хочешь упустить такой сказочный куш? Или тебе каждый месяц предлагают три миллиона за обычную экспедицию в Сельву?

– Нет, далеко не каждый. Но и идти в Сельву с бабой тоже не предлагают. А ты прекрасно знаешь, что дело тут не в суевериях.

– Я-то знаю. Но я знаю и другое – весь расклад, почему это хлыщ так уверен в себе. Я предложил это дело тебе. Если ты не согласишься, я предложу другому проводнику. Кто-нибудь всё равно согласится. Так что свои посреднические я получу всегда.

– Ты уверен? А если не согласится никто?

– Может случиться и так, хотя маловероятно. Но Доктор и его друзья не успокоятся. Ты знаешь, сколько раз в Сельву отправлялись экспедиции для поиска Артефакта?

– Не скажу точно, но я лично водил туда клиентов раз десять.

– То есть, сам видишь, слухи об этом ходят давно, и слухи упорные. Но в данном случае за дело взялись серьёзные ребята, которым этот Артефакт очень нужен. Сейчас они пытаются цивилизованно договориться с нами – местной администрацией и с вами, проводниками. В своё время эту планету объявили международным заповедником, аборигенов нельзя трогать, можно только мягко перевоспитывать. (Здесь Гай иронически хмыкнул, а Комиссар пожал плечами). На вашу деятельность закрывают глаза, пока вы нужны для поиска этого самого Артефакта.

– А что они могут сделать? Ты же помнишь, что стало с мафиозами, которые хотели присосаться к нашему бизнесу?

– Гай, дорогой, нам многое позволяют, пока здесь играют в демократию и цивильное общество. Добыча драгоценных камней мизерна, поэтому вам и дают ею заниматься. Для друзей Доктора это всё мелкие детские забавы в песочнице. Им нужен Артефакт. Пока есть надежда его добыть цивилизованно – они платят деньги и снаряжают экспедиции. Но как только они поймут, что таким путём добыть его невозможно, они подомнут ситуацию под себя. Несколько провокаций с убийствами мирных жителей возле Сельвы, сожжёнными поселениями; сюда вводятся полицейские силы, то есть регулярная армия. Все неугодные просто уничтожаются, аборигены выжигаются какой-нибудь дрянью вроде напалма, путь к Артефакту открыт. Конечно, в ООН поднимется страшный скандал, но Доктор или кто-то подобный быстро заткнут всем глотки: несколько репортажей с объёмными фотографиями обезображенных трупов, горящих домов, ну и так далее. И, конечно, ваш бизнес лопается, как мыльный пузырь, а оставшиеся в живых проводники расползаются по другим планетам.

– Да уж, картинка просто чудесная!

– Ага, и при этом вполне вероятная.

– Но как же я поведу в Сельву бабу? Это ведь самоубийство без анестезии! Что, нельзя было без этого обойтись?

– Феминизм, толерантность… Сейчас, сам знаешь, с этим строго.

– Кто она такая хотя бы?

– Боюсь, что информация тебя не обрадует. Ей двадцать четыре, она убеждённая феминистка и чайлдфри (1). Натренирована, отлично стреляет, владеет рукопашным боем. Разумеется, не замужем. Племянница одного из директоров Корпорации, поэтому идти против её желаний опасно для жизни.

– Убеждённая феминистка, говоришь? Ладно, давай её сюда, посмотрим на эту феминистку, – Гай помолчал, а затем выдал длинное заковыристое ругательство с применением самой убийственной ненормативной лексики.

 ***

Лора оказалась высокой яркой блондинкой, довольно симпатичной – для любителей сильных женщин. Накачанные руки, умеренно широкие плечи, узкие мальчишеские бёдра. Лицо правильной формы, сжатые тонкие губы, острые синие глаза, смотрящие холодно и цепко.

Гай приблизился немного вразвалку, отметил, что они одного роста. Протянул руку, получил в ответ крепкое короткое пожатие. 

– Предлагаю без особых церемоний, на «ты». Меня зовут Гай.

– Хорошо, я – Лора.

– Итак, Лора, давай сразу определим несколько моментов. Ты, наверное, в курсе, что я был категорически против твоей кандидатуры?

–Да, я это знаю.

– Так вот, я хочу, чтобы ты знала причину. Я вовсе не женоненавистник и не суеверный тип с заскоками типа «женщина на корабле – к несчастью». Я хожу в Сельву пятнадцать лет, и за это время прекрасно изучил нравы аборигенов. Они очень похожи на нас, и внешне, и генетически. Думаю, что от смешанного союза с человеком могло бы родиться жизнеспособное потомство. Но таких случаев не было. Аборигены ненавидят человеков, и только некоторым из нас удаётся наладить с ними контакты и проходить по их землям. Тут идут в ход самые разные средства – хитрость, дипломатия, подкуп и так далее. Эти нюансы знаем только мы – проводники, и не нужно пытаться вникнуть в них и действовать самостоятельно.

– Совершенно не собираюсь заниматься подобной ерундой! – фыркнула девушка.

– Вот и отлично. Теперь самое главное. Аборигены не признают женщин за людей, как бы тебе это не было неприятно слышать. В лучшем случае, их рассматривают как домашних животных, иногда даже могут привязываться к ним и гладить по шёрстке. Но в основном – это просто домашний инвентарь, инкубатор, устройство для приготовления пищи и сексуальных утех. В любом племени женщины не имеют никаких прав, на них не женятся, а просто покупают за несколько ракушек.

– Ты хочешь меня вывести из себя своими рассказами?

– Отнюдь. Я хочу тебе втолковать, в какой атмосфере мы будем пробираться к цели.

– Какое мне дело до того, что какие-то аборигены гнобят своих самок? – Лора выглядела раздражённой.

– Ты не дослушала. Для аборигенов вещью являются не только их самки, а любые женщины вообще. К тебе будет точно такое же отношение, и если какой-нибудь уважаемый воин, или даже вождь захочет, извини меня, получить тебя на ночь в виде забавы, по всем понятиям я не смогу ему отказать. 

– Ну, пусть он попробует, не думаю, что у него получится.

– Я в этом не сомневаюсь. Ты вырубишь лучшего воина племени, я подоспею на выручку, и мы вместе перебьём этих нехороших сексуальных маньяков. Но со всем племенем нам не справиться, и в конце концов наша экспедиция закончится на жертвенной поляне этого самого племени.

Глава 3. Начало экспедиции

Опять всё то же самое! Этот рейнджер, или, как его, проводник… Сколько спеси, сколько презрения! Всю её взглядом облапал, раздел, в койку уложил. Его обожаемые аборигены, видите ли, женщин за людей не считают! А ты считаешь, абьюзер? Только и разговоров, что о безусловном подчинении и безоговорочном молчании. “Если прикажу раздеться для осмотра, ты молча раздеваешься!” Ишь ты, какой шустрый! Я тебе так разденусь, что вообще думать забудешь, для чего раздеваются! Правы были мама и Ван Сяолинь – порядочных мужчин не существует!

Впрочем, если честно, ни одна, ни другая именно так не говорили. Сержант Ван, Лорина наставница, командир и учительница в Женском Легионе говорила: "Запомни, детка, тебя может быть достоин только тот мужчина, который сможет противостоять тебе в честной борьбе. Но таких сейчас уже практически нет"

Именно благодаря Ван Сяолинь, уроженке китайских трущоб Фриско, никогда не улыбавшейся, и не рассказывающей о себе ни слова, Лора научилась бороться, стрелять, метать нож. А ещё – презирать опасности, терпеть невзгоды, идти к своей цели, несмотря ни на что. 

Да, Ван Сяолинь не говорила эту фразу. Мать тоже не могла так сказать. Она презирала всех мужчин кроме одного – своего мужа генерала Лепски, отца Лоры. Правда, генералом он стал потом, когда Лора была уже большой, но сути это не меняло.

Девочка всегда любила всё, связанное с армией и войной: красивую форму с блестящими пуговицами, умопомрачительный запах кожаной портупеи, скрипящие ботинки со шнуровкой. Ей хотелось быть с отцом на учениях, военных парадах, смотрах. Она приставала с расспросами и просьбами, примеряла отцовскую фуражку, ходила по квартире строевым шагом. Однако всё это не находило понимания ни у отца, ни у матери. 

Подполковник морщился, отправлял её в детскую: " Иди, куклами займись, нечего тебе в мужские игры играть, или матери на кухне помоги!" Мать, с вечной коробочкой вейпа в руке, улыбалась сквозь завесу дыма, уводила дочь в другую комнату, качала головой: "Мужчина должен воевать, а мы – держать дом. Только нет уже настоящих мужчин, кроме нашего папы – так, слякоть одна!"

Насчёт слякоти Лора была с ней согласна. Расслабленные штабные офицеры сплетничали, говорили умные речи, занимались отстаиванием каких-то мудрёных прав и свобод. Многие красили ресницы, томно закатывали глаза и подчёркнуто не интересовались женщинами. Про гражданских и говорить не хотелось – пьянство, наркотики, компьютерные игры, ещё более скучная борьба за выдуманные права.

На фоне этого слякотного окружения, Лора раскопала прабабушкины книги в старой библиотеке. Среди них выделялись рассказы Джека Лондона, писателя, жившего ещё в девятнадцатом веке. Девочка взахлёб читала о приключениях настоящих мужчин, и ещё более расстраивалась, что сейчас таких нет.

Потом была смерть отца, тихий алкоголизм матери, и с шестнадцати лет – Женский Легион, мудрая сержант Ван Сяолинь, выпуск с отличием. Боевые учения, походы в горы во главе команды таких же решительных девушек. А также участие в организации феминисток, которые помогли ей найти себя, научили воспринимать мужчин как мировое зло и в то же время так и не сумели вытравить очарование образов, созданных забытым писателем…

 ***

– Значит, ты нашёл с этой змеюкой общий язык?

– Не знаю, но я думаю, что особых проблем с ней не будет. Так, текущие вопросы.

– С убеждённой феминисткой, и не будет проблем?

– Да какая она убеждённая феминистка! Воображает себя покорительницей Галактики – гордыня малость зашкаливает, а так нормальная девчонка, боевая. Просто мужика хорошего ещё не встретила. Ну, и нахваталась всякой там дряни по верхам…

– Смотри сам, тебе с ней идти, не мне.

– А куда мне деваться, смотрю!

***

Выдержки из доклада господина Генриха Лепски на Совете директоров Корпорации

...мы знаем приблизительное местонахождение объекта, известного под именем “Артефакт” в заповедной Сельве, в радиусе примерно двух километров. Эти данные получены аналитическим путём, никаких сигналов, излучений, волн от самого объекта до сегодняшнего дня обнаружено не было, что не позволяло точно определить его местонахождение. Для этого могло быть две причины: отсутствие сигналов, как таковых, либо отсутствие аппаратуры, способной уловить эти сигналы. Наша группа сосредоточилась на разработке аппаратуры, приняв за основу предположение о существовании таких сигналов…

...в конце концов, эти сигналы были обнаружены, и нами разработан прибор, который генерирует свои сигналы, совместимые с ними, и чем ближе к объекту находится прибор, тем выше показания на его шкале. Таким образом, оператор может, руководствуясь этими показаниями, совершенно точно выйти на место расположения объекта. Сам прибор имеет очень маленький размер и встроен в обычные часы…

...также, имеются все основания предполагать, что при полном совпадении амплитуд обоих сигналов, то есть в месте нахождения оператора непосредственно возле самого объекта, мы получаем возможность входа в него в течение трёх секунд – времени открытой фазы совпадения сигналов…

... посторонние не могут воспользоваться прибором для проникновения внутрь объекта, так как открытая фаза совпадения наступает только при использовании мощного усилителя, который находится в распоряжении группы поддержки и доставляется с орбиты на корабле этой группы…

***

Вышли, как и положено, на рассвете. Ни с кем не прощаясь, незаметно – так было заведено очень давно. Небольшой внедорожник-вездеход ждал их за углом, ключи торчали в замке зажигания. Гай залез на водительское место, Лора села рядом. Проехали по пустым улицам, выбрались из посёлка. Добрались до условной границы жилого сектора, пересекли небольшое пустынное поле. И вот она – Сельва.

Сочная, яркая зелень, бьющие в глаза цветы, пёстрые птицы. Гай заглушил двигатель, прислушался, потом заговорил.

– Сейчас мы выходим из машины, я впереди, ты чуть сзади, след в след. Наша задача – найти цветы-тейгины. Они покажут, как тебя воспринимает Сельва.

Глава 4. В гостях у племени Уато

Ночь прошла спокойно, да и утренняя Сельва оставалась «тихой», Гай не чувствовал никакой угрозы. Вышли довольно рано: все утренние процедуры прошли без огрызаний, по-деловому, очевидно, Лора поняла, что с этим всем придётся смириться, и лучше не создавать проблем. Она даже быстро приготовила завтрак, пока Гай собирал палатку.

Он отметил такое поведение девушки как плюс в её копилку, но от комментариев воздержался.

До полуденного привала прошли довольно много, но вперёд продвинулись всего километра на три. Проводник снова петлял, отклонялся от верного направления, останавливался, слушал Сельву. После короткого отдыха заявил:

– Вот теперь начинается настоящая Сельва. Пока опасности нет, но расслабляться всё равно не стоит. А сейчас поднимемся на этот холм, и я тебе покажу кое-что.

Лора пожала плечами и неохотно поднялась вслед за Гаем на невысокий холм. Густые заросли кустарника огибали с двух сторон поляну, заросшую яркими цветами, казалось, всех оттенков радуги. Плоские тарелки с лепестками, мохнатые свечи, гроздья разноцветных шариков, колокольчики, полусферы, лианы, возносящиеся стебли – чего там только не было!

Девушка застыла в восхищении. Никакие коллекции ботанических садов не могли сравниться с этой картиной.

– Что это, откуда такая красота?

– Не знаю откуда. От Сельвы, скорее всего. А называется эта чудная полянка – Бездонная Хлябь.

– Почему Бездонная Хлябь?

– А потому, амига. Человек может пройти по этой полянке шаг, два, иногда даже десять. А потом просто погружается в рыхлую почву, как в болото и тонет в течение двух-трёх секунд. При этом животные и даже аборигены спокойно ходят по этим полянкам туда-сюда. Вот такая она, наша Сельва!

– Дерьмо эта ваша Сельва, вонючее дерьмо. И ты вместе с ней!

– Послушай-ка, Лора, меня ты можешь обзывать как угодно, а вот насчёт Сельвы поостерегись. Я тебе говорил, она живая, многое слышит и чувствует, и, в конце концов, может записать тебя во враги. А по враждебной Сельве идти – гарантированное самоубийство.

– И что же, я теперь должна распевать ей хвалебные гимны?

– Нет, просто не злись и не ругайся. Если хочешь выпустить пар – ругай меня, мне всё равно!

– Дерьмо! Ты – поганое дерьмо, всё время ищешь способ унизить меня!

– Нет-нет, амига, мне совсем не доставляют удовольствия твои унижения, я просто хочу довести до конца эту экспедицию и получить свои деньги. А если ты будешь вести себя плохо по отношению к Сельве, я боюсь, что ты погибнешь, и я останусь с носом.

– Я не собираюсь тут погибать! Я хорошо вооружена, натренирована, у меня молниеносная реакция!

– Конечно, я не спорю! Ты просто чудо, супервумен во всей красе. Но поверь мне, тут погибали и не такие храбрецы. Полянка с цветами, Бездонная Хлябь – ждёт своих героев – полдесятка шагов, и готово, был человек, и нет его. Чёрный Туман убивает непонятно как, причём ты его можешь увидеть в километре от себя, а можешь и не увидеть вообще. Ядовитые пауки Лоско падают с деревьев незаметно, их яд разъедает защитную ткань и убивает, всего лишь соприкоснувшись с кожей. Ты думаешь, почему мы, проводники, так долго живём в Сельве, углубляемся в неё? Потому что мы не кичимся своими суперспособностями и стараемся жить в мире с самой Сельвой и её обитателями. И если ты будешь нарушать эти правила, я просто поверну назад. С тобой, или без тебя! И придумай, наконец, для меня что-нибудь поинтереснее «дерьма» – надоело уже.

На этот раз Лора ничего не сказала, только улыбнулась змеиной улыбкой и приторно, нарочито смиренно спросила:

– Мы идём дальше, господин командир? Разрешите занять своё место?

До вечера двигались в молчании. Обошли ещё одну небольшую поляну с цветами, пересекли заросшую колючими кустами прогалину. Вскоре стали попадаться явно заброшенные небольшие поля со следами колосьев, похожих на пшеницу.

За ужином Гай сказал, что они приближаются к территории племени Уато. У него с ними отношения хорошие, возможно даже удастся договориться о том, чтобы они разрешили подстрелить какую-нибудь местную антилопу на своих угодьях.

– Вот только тебе придётся мне подыграть. Как равноправную участницу экспедиции они тебя не примут в силу своего менталитета. Выдать за свою жену я тебя тоже не смогу. Тогда тебе придётся ночевать в женском доме, а так как у аборигенов принято делиться самками с гостями, да и просто между собой, я не гарантирую твоей безопасности, – он усмехнулся, – а, скорее, сохранности жизни бедных аборигенов!

– И что же ты предлагаешь? Прицепить мне бороду и выдать за мужика?

– Была такая мысль, – кивнул Гай, – но я от неё отказался. Во-первых, не захотел наносить тебе смертельное оскорбление мужским обличьем, а во-вторых, всё равно это бесполезно. Аборигены раскусят тебя в два счёта, и я навсегда потеряю их доверие. Поэтому мы сделаем по-другому. Ты у нас будешь дочерью Большого Вождя, на которую злые духи наслали страшную хворь. И боги этого вождя открыли ему, что излечить его дочь может только местное верховное божество, Удии-Сурхан. Вот я и взялся провести тебя к Священной Горе. Она, вообрази, находится рядом с целью нашей экспедиции.

– Совершенно дебильная идея, которая только и могла прийти в голову тупому мизогину (4)!

– Может, и дебильная, амига, но другой у меня нет. Конечно, и тут могут возникнуть проблемы. Шаман, возможно, захочет проявить любопытство, предложить помощь. Но тут уж я постараюсь отмазаться. Твоя задача молча сидеть в углу и ни на что не реагировать. Я укутаю тебя с ног до головы в тёмное покрывало, а если кто-то захочет к тебе приблизиться, скорее всего, это будут любопытные женщины, пытаться заговорить, задавать вопросы, начинай раскачиваться, издавать бессвязные звуки, можешь даже зарычать и лязгнуть зубами. Но ни в коем случае не говори членораздельно и не применяй свои боевые навыки. Я буду рядом и постараюсь вовремя прийти на помощь.

– Какая трогательная забота! – зло фыркнула девушка. – И долго мне надо будет притворяться блаженной дурочкой?

Глава 5. Эротические пляски и купание в источнике

Когда приходится сидеть взаперти в душной палатке, подремать – не самая плохая идея. Лора также сморилась на своём месте, а когда проснулась, Гая внутри уже не было, солнце зашло, а с площади раздавались ритмичные удары какого-то местного тамтама и завывания дудок. На потолке палатки играли отблески большого костра.

Девушка подвинулась к окну, осторожно выглянула. Индейцы или аборигены сидели полукругом, курили длинные трубки, пили какой-то напиток из круговой чаши, смеялись, разговаривали. В центре круга вяло подпрыгивали, поворачивались, притоптывали несколько фигур. Разумеется, ни одной женщины не было видно.

Вскоре ритм барабанов ускорился, дудки завыли пронзительнее, но в то же время в грубом, первобытном ритме начала проявляться некая мелодия – примитивная и одновременно завораживающая.

Аборигены один за другим поднимались со своих мест, присоединялись к танцующим, и вскоре на поляне плясало почти всё племя. Среди тех, кто участвовал в танце, она заметила и своего проводника. Гай двигался вместе с туземцами, так же ритмично вскрикивал, подпрыгивал и поворачивался.

Мелодия становилась всё более завораживающей, проникающей буквально в каждую клеточку, опьяняющей и сводящей с ума. Танцующие стали, не сбавляя темпа танца, сбрасывать с себя куски ткани, и только Гай оставался в брюках, сняв с себя рубаху. Может, пытался себя контролировать, а может, просто не мог этого сделать, не прерывая танца.

Дудки взвыли особенно отчаянно, в их вопли добавился какой-то новый звук, щемящая, на одной ноте, мелодия, мягкая и нежная, обволакивающая и лишающая возможности действовать рассудком, отправляющая во власть древних, первобытных инстинктов.

Лоре неудержимо захотелось выскочить на площадь, присоединиться к дикому, разнузданному танцу, сорвать с себя мешающую одежду. Девушка с трудом оторвалась от завораживающего зрелища, сползла на пол палатки, застонала. Изо всех сил заткнула уши, пытаясь не слышать страстную мелодию, не поддаваться ей.

В самый напряжённый момент, когда ей показалось, что она сходит с ума, дудки и барабаны резко стихли, обрушив на деревню тишину. Площадь опустела, все участники танца разошлись по хижинам. Кто знает, что там творилось внутри, но вокруг стояла тишина, а в душе чувствовалось опустошение. Не хотелось ни двигаться, ни думать, ни есть, ни пить. Вялые, пустые мысли едва шевелились в голове.

Она не знала, сколько просидела так, уставившись в одну точку и ни о чём не думая. Очнулась от забытья уже с рассветом, когда на востоке заиграла заря. Распахнулся полог, и в палатку забрался Гай, полностью одетый, застёгнутый.

– Привет, как ты тут, всё нормально? – он устало опустился на своё место.

– Всё просто замечательно! Я с удовольствием поучаствовала как зритель в эротической дискотеке, послушала дивную музычку, а потом спряталась под окном, чтобы не смущать туземцев и их гостей нескромными взглядами. Надеюсь, что оргия прошла на самом высоком уровне?

– Даже не знаю, амига. Я выпил из круговой чаши совсем немного Абаго-бага – специального напитка, который готовят для таких вот пирушек, потом исполнил фрагмент ритуального танца. Это всё необходимая часть, дань вежливости, чтобы хозяева не обиделись. А потом, когда все мужчины разбрелись по хижинам, я просто ушёл на окраину и сидел там у ручейка, а после, на рассвете, вернулся в нашу палатку.

– А чего же ты сразу не пришёл? Зачем сидел в тени хрустальных струй?

– А ты вспомни своё состояние во время и сразу после окончания танца. Наверняка тебе хотелось сбросить одежду, закружиться в дикой пляске, потом ты сидела опустошённая, а по твоему телу пробегали волны… И тут открывается полог и в палатку вваливается не менее разгорячённый мужчина, и что дальше? К твоему сведению, почти все аборигены обладают сверхспособностями, они могут влиять и на своих сородичей, и на человеков – я же говорил, что генетически мы близки.

Но при этом племя Уато основательно выделяется на общем фоне. Они способны на многое. Смотри, ты не пила Абаго-баго, не плясала в кругу на площади, вообще, вся эта магия не адресовалась тебе. Но тебя захватила эта волна, и при других обстоятельствах ты могла совершить безумство. А ведь у тебя есть свои убеждения и принципы, и после того, что могло произойти, ты бы возненавидела и себя и меня. А это бы помешало нашей миссии.

Уато – мои друзья, это племя, которое связано со мной наиболее тесными узами. Они даже мечтают заполучить меня к себе в качестве шамана. Их умение и мой характер, это будет нечто! Вакаху-Бинде, нынешний шаман, уже стар и хочет передать свои секреты, чтоб они не ушли вместе с ним в могилу.

Но я не горю желанием уходить к аборигенам, для этого надо порвать все связи с нашим миром, уйти в Сельву и жить там. Я пока не готов к этому. В общем, по-моему, ты немного отдохнула, я тоже довольно бодр, поэтому предлагаю немедленно двинуться в путь, отдохнем как следует вечером. Иначе гостеприимные Уато задержат нас тут ещё на день-другой.

Я выпросил разрешение на отстрел антилопы кангу, её мясо необычайно вкусно, а то концентраты – не самая приятная пища. Кроме того, можно будет остановиться у горячего источника, помыться как следует и постираться. Так что, в путь?

– Ну, в путь, так в путь, – пожала плечами девушка.

*** 

Раннее утро радовало свежестью, Сельва казалась обычным лесом: куда-то подевались колючие кусты, ветки не хлестали по лицу, между стволами всегда находилось место для прохода. Они остановились в полдень буквально на полчаса – перекусили консервами, попили воды.

Вскоре заросли стали гуще, но агрессии по-прежнему не чувствовалось. Появилась усталость, и Лора начала различать справа от них посторонний шум. Наверняка и Гай слышал его, но он не обращал внимания, и она решила, что так и нужно. Через некоторое время они вышли на берег небольшого озера, из центра которого бил невысокий гейзер, окутанный паром.

– Вот это – источник горячей воды, мы здесь помоемся и постираем одежду. Готовиться к бане, ставить палатку, разводить костёр придётся тебе, а я пока использую разрешение вождя на отстрел антилопы – будет у нас на ужин свежатина. Антилопы пасутся на полянке недалеко отсюда, обычно они подпускают охотника к себе довольно близко.