Танец саламандры

Глава 1

Воздух тих. Лишь иногда сквозь тишину прорезается звон цепей и лязганье металла. Жар опаляет, стремится забраться под кожу. Он вокруг. Заполонил всю арену, узорчатые арки, главную террасу. Запах гари. Серы. Глаза щиплет, трудно дышать.

Вдруг быстро и прерывисто зарокотали барабаны — пора танцевать. Донеслись крики зрителей, требующих азартного представления.

Танцевать! Одна–единственная мысль крутится в мыслях: ни в коем случае нельзя останавливаться.

Низ платья вместе с руками взмывает вверх и в стороны, украшения игриво звенят. Но босым ступням слишком жарко и больно — арена высечена в жерле вулкана. Быстрее перебираю ногами, давая стопам хоть немного отдыха. Колени дрожат, кусаю губы – не отвлекаться на боль. Жутко, но никуда не деться. Чтобы выжить, нужно танцевать — такое мне выпало наказание. Несправедливо, но никого это не волнует. Разве что…

Оракул не сводит с меня горящих глаз — с нетерпением ждёт ошибки, чтобы выдвинуть смертельный приговор, отобрать последний шанс на искупление. Угли его глаз гипнотизируют, заставляя оступиться. Ящер недовольно постукивает хвостом, когтями задних лап скребет раскаленные камни арены, передними то и дело поправляет капюшон традиционного одеяния. Одеяния, в котором он выдвигает приговор. Всегда смертный — самый алчный саламандр, что с него взять? Чересчур блюдёт законы своего мира, ропщет, что он их создал, забывая, что на самом деле это сделал Бог Огня. По мнению Оракула, все должны беспрекословно подчиняться. Глуп. Рано или поздно найдутся несогласные, которые развернут революцию.

Не отвлекаться! Танец — вот что в данный миг главное.

Кисти рук плавно изгибаются в такт музыке, правая уходит вверх, левая в сторону. Вскидываю голову в небо, в очертании верхушки вулкана виден лишь кусок, затянутый свинцовыми тучами. Может, дождь всё же прольётся, прибьет пыль и жар арены?

Отмахнулась от мысли, не отвлекаться на мечтания! Плавно прогнулась в спине, черкнув ладонями камень арены, и медленно обратно, юбки, словно крылья, вторили моим движениям. Жаль, не могу с их помощью взмахнуть и улететь отсюда прочь…

Ноги рисуют на арене замысловатые круги, поднимая в воздух ленты пыли. Извиваюсь под нарастающий ритм мелодии, как гибкие ветви ивы на ветру, борюсь с порывами, но не сдаюсь. И не сдамся! Никогда!

Зрители в восторге. Ещё бы! Такие движения им в новинку. Танец для них любимое развлечение. Хотя то, что последует после, в случае моего проигрыша…

Не думать! Пока всё идёт хорошо — им нравится. Пока им нравится — жива я!

Необходимо продержаться отведенное время. Взгляд на часы — как песочные, только из верхней стеклянной части в нижнюю перетекает огонь. Необъяснимо, но потрясающе. Осталось совсем немного. Хочется улыбнуться, но сдерживаю себя — не стоит выказывать преждевременную радость.

Боль в ступнях становится почти неощутимой — верно, ожог нервных окончаний и шок — пусть, это малая плата за жизнь и свободу. Последние минуты. Внутри разливается тепло, окутывает громыхающее о рёбра сердце. Но…

Внезапно левую голень простреливает острая боль, и я падаю на арену. Стихли овации саламандр. «Оступилась!» – побежал шёпот по рядам трибун.

Неверяще замерла. Волосы сокрыли моё бледное лицо, от которого вмиг отхлынула вся кровь вместе с радостью. Нет… Невозможно, чтобы оступилась! Взгляд исподлобья на ухмыляющегося Оракула – его чёрных лап дело!! Только ничего не докажешь. Не станут даже слушать. Чужачкам веры нет.

– Ты не сссправиласссь… – прогремел голос Оракула над ареной. Сколько удовольствия и торжества излучала его треугольная морда!! – Однако у тебя есть ещё один шанс.

Что?.. Ещё один шанс?

– Есть три пути. Первый – ссстать жертвой прилюдной любви нашшего жреца. Второй – ссстанцевать ссс ним раунд из десссяти минут. И третий – ссразу выбрать сссмерть. Итак, твой выбор?

Воздух снова стих, предоставляя мне время в спокойствии выбрать путь. Значит, шанс… В большинстве подобных случаев женщины выбирали первое. Таким образом они избегали участи смерти, но после к ним крепилось пожизненное клеймо проигравших. Клеймо позора. Их считали рабынями любви, и их мог взять любой саламандр, когда и где тому вздумается.

Второй путь выбирали крайне редко. Танец со жрецом – хуже самой смерти. Может, мне улыбнётся удача?

Я встала, гордо вскинула голову. Взгляд моих карих глаз тверд. Оракул же, наоборот, сощурил свои чёрные бездонные угли. Чувствовал неладное.

– Я выбираю второй путь.

Посыпались вздохи удивления. Загудели трибуны. Верно, никто не ожидал подобного. Раздавшийся гонг заставил смолкнуть гул.

– Ты уверена в сссвоём выборе? – Оракул даже со своего насиженного места поднялся. Капюшон слетел, обличив жуткую голову старого саламандра.

– Уверена.

– Что ж… – удивление Оракула сменилось дьявольской усмешкой. Обращаясь к зрителям, ящер громко, предвкушающе гаркнул: – Вссе сслышали? Она выбрала поединок ссс нашим жрецом!! Поединок без правил!

Без правил?!..

Пророкотал сигнальный рог. К звукам барабанов добавилась флейта, разбавив привычную какофонию угрюмым звучанием. Уже хоронят. Что ж... помирать так с музыкой!

Барабаны ушли в прерывистый ритм. Всеобщее внимание направилось на мраморную отполированную до блеска лестницу, ведущую спуск на арену. По ступеням, звеня своим странным оружием, спускался жрец. Но он оказался… человеком. Не саламандр.

Человек… как так?!!! Волна надежды поднялась с глубин моего отчаяния. Неужели удача всё же на моей стороне? Но стоило мне рассмотреть жреца подробнее, как начала в последнем сомневаться. Да, жрец был человеком. Только вот… ОЧЕНЬ соблазнительным человеком.

Большую часть лица скрывала серебряная маска, оставив обозрению лишь левый глаз, угол рта и почти весь волевой подбородок. Плечи и голову жреца укрывал синий плащ, под ним только алая набедренная повязка. Плащ не утаивал стальных мышц торса, сильных рук и крепких ног.

Шедший по мою душу мужчина великолепно сложен. Специально – зараза, – демонстрировал накачанные мышцы. Капли пота искушающе блестели на загорелой коже, при движении стекали к краю набедренной повязки, предлагая фантазировать дальше самой.

Глава 2

Кромешная тьма. Воздух воняет сыростью и плесенью. Тишина вокруг. Ни звука. Хотя нет. Что–то капает. На лоб. Холодное. Мокрое. Вода? А ещё по ощущениям болит правый бок и очень затылок, локоть саднит. Болит – значит жива. Это плюс. Наверное, провалилась в какой–нибудь подземный туннель под Атакамой.

Двинула рукой. Зря – правый локоть незамедлительно отозвался резкой болью, и я поняла, что лежу на голом холодном камне. Да ещё и в неудобной позе. Хорошенько так приложилась, когда падала.

Вдруг что–то холодное скользит по ноге! Перебирая маленькими лапками, это что–то или кто–то поднимается выше. Одернула ногой, сбрасывая – наверное, крысу! – закричать от испуга не получилось. А, может, я просто оглохла? Нет. Со слухом оказалось всё в порядке.

В темноте раздалось обиженное шипение. Загорелись две оранжевые бусинки, и маленькое существо выдохнуло огонь, на миг, осветив пространство. Однако этого мига мне хватило, чтобы осмотреть место, в котором находилась. Узкое длинное помещение действительно походило на туннель, а забраться на меня хотела вовсе не крыса, а… саламандра? Ну а какая ещё ящерица дышит огнём?

Саламандра значит...

И тут же опомнилась, какая ещё саламандра?! Их же не существует? Вернее, ныне живущие земноводные совсем не дышат огнём, лишь их пятнистая черно–оранжевая окраска и относит их к виду мифических ящериц. Доброе подсознание подкинуло последние воспоминания о падении с гребня дюны.

Неужели я всё–таки умерла и теперь в Аду? На Рай окружающая местность явно не смахивает. Но на заданный вопрос мне, разумеется, никто не дал ответа. Поразмыслив, пришла к выводу, что всё–таки жива. В боку, спине и локте отлично чувствовалась боль, а мёртвые, как известно, боли не чувствуют. Тогда где, чёрт подери, я застряла?!!

Настолько реальный сон? Пожалуй, самое актуальное объяснение. И лучшая альтернатива смерти!

Ладно. Разберёмся походу дела. Кряхтя и опираясь о скользкую стену, поднялась. Локоть свело, когда дотронулась, поняла, что он разбит, а из раны сочится кровь.

– Нуу сссупер…! – прохрипела. Голос оставлял желать лучшего. В горло словно песка насыпали, да немало так.

Я не медик, но во время обучения курс по оказанию первой помощи и выживанию проходила. Посему, оторвав от своей одежды лоскут, на слепо перевязала локоть. Дальше выудила из карманов спички и специально промасленную ткань, нашарив в темноте что–то наподобие палки, обмотала ту тканью и зажгла изготовленный на скорую руку факел.

Ахнула, узрев в разбежавшемся полумраке не одну, а несколько саламандр, штук двенадцать точно! Ящерки столпились у противоположной стены и внимательно оттуда наблюдали за непрошеной гостьей, нарушившей их привычное существование. Ну, хоть не нападали.

Скрепив сердце и отодвинув страх на задний план, я пошла вперёд. Это же сон, чего бояться? И что с того, что за спиной слышится шебаршение маленьких лапок? Похоже, любопытные саламандры не собирались оставлять гостью одну, решили присмотреть. В некотором смысле я им благодарна, путешествовать с шипящей компанией было не так страшно.

Одежда в некоторых местах напиталась влагой и неприятно сковывала движения, но я упрямо передвигала ногами дальше. В душе надеялась, что творившаяся чертовщина вскоре закончится, и Грейс с Джоном снова будут ворчать над ухом. Как же уже по ним соскучилась!

Туннель подземелья петлял поворотами. Сверху свисали наросты сталактитов, капала вода, даже однажды в расширившемся месте пещеры засеребрилась змейка подземного ручейка. Сколько так петляла, не знаю. Спустя некоторое время из разломов в потолке стал просачиваться свет, из облаков выглянула луна.

Миновав развилку, попала в широкий открытый грот, за выходом из которого виднелись колышущаяся на ветру зелень и кусок ночного неба, затянутого перистыми облаками и редкими звёздами, выглядывающими из просветов небосвода. Наконец, выход! Вот тут мои маленькие проводники меня оставили. Я уходила, а саламандры смотрели мне в след, в темноте пещеры светились их маленькие бусинки глаз. Эх, жаль. С ними я не так трусила. Слава Всевышнему, что мне не встретился иной обитатель пещер! Вот зря подумала. Помяни черта, как тот непременно явится! Только не пещерный.

Дальше меня ожидала низина с невысокими холмами, небольшое зеркало озерца и чей–то разбитый лагерь. Ну, прям настоящий оазис посреди пустыни! Но это не плод моего воображения. Мираж, точнее картинка оказалась настоящей. Шатров насчиталось шесть, один большой, другие поменьше. И из лагеря доносились людские голоса! Смех. А ещё ароматный запах жареного мяса и пряностей. Желудок тут же свело, и он жалобно заурчал. Улыбнулась в надежде. Возможно, мне там помогут!

Чуть присев, дабы не привлекать внимания, я постаралась приблизиться. Сначала нужно убедиться, кто там, а уж потом решать, просить у них помощи или не стоит. Вдруг контрабандисты какие! Подобралась так близко, насколько смогла, и осторожно выглянула из высокой травы. Однако увиденное повергло меня в немой ужас…

В центре лагеря горел большой костёр, на вертеле подрумянивался крупный кабанчик. Рядом над двумя котелками хлопотала женщина, а вот три других, гм… три других женщины ублажали собравшихся вокруг костра человекоподобных ящеров! С такого расстояния их было сложно разглядеть, но наличие у тех хвостов и тёмных тел с треугольными мордами я видела отчётливо! Женщины же покорно выполняли всё, что им приказывали эти… земноводные переростки.

Что за чёрт?!..

Я, хватая ртом воздух, наблюдала за этой оргией. От сковавшего тела ужаса не могла пошевелиться. Очнулась от мысли, что если они меня заметят, то… ну уж нет! Не бывать такому! Внутренне передернулась от преставших перед глазами картинок с моим участием, попятилась от лагеря подальше. Разум отказывался верить в увиденное. Вот совсем.

Неужели от падения повредился рассудок?!

Отошла на безопасное расстояние, в ту самую пещеру, из которой недавно вышла. Скрылась в её мраке, и устало привалилась спиной к холодной шершавой стене. Колени дрогнули, и я сползла на землю. Все эти минуты практически не дышала, мысленно уже распрощавшись с жизнью. Но, слава Богу, меня никто не заметил.

Глава 3

После того, как приняла решение, рассмотрела предоставленную ящером одежду подробнее…

– Это я вот эти тряпки должна надеть?! – растревожил тишину уборной мой возмущенный голос.

А повод для возмущений имелся, и весьма. Наряд состоял из полупрозрачного топика с рукавами и свободных штанов красного, точно кровь, цвета. Вдобавок на внешней стороне рукавов и штанов имелись разрезы. Манжеты и пояс жёлтые. Всю ткань украшали нити и цепочки из золота. А! Ещё и позолоченные сандалии выдали.

Попрекая нам чём стоит этот треклятый мир вместе с чёртовым саламандром, я всё–таки облачилась в предложенное «великолепие». Ничего другого не нашлось.

Осмотрела себя в зеркале во весь рост. Пожевала губы. Н–да.

Чудесный наряд вкупе с зарёванным лицом... ладно не с таким уж и зарёванным! Но красные глаза, опухший нос и взлохмаченные волосы остались. А царапины от когтей… так удачно скрывали красные шаровары. Словно специально шили такую ткань, дабы маскировать следы любовных утех ящеров. О какой чуши я думаю?!..

Осеклась. Да не всё ли равно как я выгляжу? Кому мне тут нравиться? Для кого стараться? Явно не для Тьера этого!

Но… как бы я не ворчала, в таком виде мне было стыдно показываться. Женщина в любой ситуации остаётся женщиной. И я принялась рыскать в шкафчиках в поисках расчёски и чего–либо ещё более–менее подходящего.

Отыскала подобие расчески. Затем с помощью найденной там же золотой заколки соорудила незамысловатую прическу из своих тёмно–шоколадных волос – просто заколола передние пряди назад, оставив длинную челку спадать на лицо. Подозрительными кремами и прочими косметическими средствами этого мира в расставленных по комоду маленьких разноцветных баночках пользоваться разумно не стала.

Мало ли из чего их сделали. И какое они окажут действие на мою кожу!..

И вообще, почему прЫнц ящеров не соизволил прислать мне служанку, как во многих фэнтезийных любовных романах? Поскупился гад?!

Ладно. Это я так, к слову ворчу. Не прислал он по разумной причине – опасался, что во мне заподозрят иномирянку. По любому. Да и я сама прекрасно справилась. Вздохнула горько напоследок своему сказочному отражению и вышла в спальню.

Принца саламандр в комнате не наблюдалось. Отлично. Видеть его сейчас не горела желанием. Абсолютно. Подойдя к окну, раздвинула шторы, солнце почти встало в зенит, значит обед близок. Ещё это обозначало, что вскоре заявится Тьер. Как–бы я не хотела его видеть, придётся. Никто кроме него не введёт меня в «курс дела».

Оставшиеся минуты потратила на выработку стратегии своего поведения. Кричать и бросаться обвинениями смысла нет. Если хочу выжить и вернуться – нужно вести себя сдержанно. Показать, что я не глупа и надругаться над собой никому не позволю. Если Тьеру я так необходима – пусть считается со мной!

Нэрт Тьер тактично постучался в дверь, только потом вошёл. Обнаружил он меня сидящей на постели в позе лотоса с прикрытыми глазами – медитировала. Из–под полуприкрытых век наблюдала, как он прислонился плечом к панели двери и окинул меня внимательным взглядом.

– Тебе идёт наряд наложниц. Несссомненно идёт, – с широкой улыбкой «сделал комплимент».

Говорил просто, словно между нами ничего не произошло!

Одежда наложниц значит.

Мой левый глаз нервно задёргался. Супер! Теперь все будут знать, что я сплю с ящером!!

Но сделав глубокий вдох–выдох, я успела подавить новый приступ гнева ещё в зародыше. Отлично. Теперь можно работать. Открыв глаза, посмотрела на Тьера почти бесстрастно.

Значит принц саламандр решил проигнорировать произошедший между нами инцидент? Хорошо. Я тоже сделаю вид, будто ничего не было.

– А другой одежды нет? – поинтересовалась вполне спокойно.

Глаза Тьера удивлённо расширились. Наверняка думал, что на его спонтанные слова я снова закачу скандал. Э–э нет, дорогой, обойдешься. Совладав с собой, принц ответил:

– Нет. Другой тебе не положено. Наложницы моего дома носссят подобные наряды. А для оссстальных – ты и ессть моя наложница.

Во–от как. Ну что ж…

– Ясно. Тогда показывай уже свой дом, а затем мы расставим все точки над «И».

– Что? – не понял бедняга.

Похоже, резкая перемена моего поведения поставила его в тупик. А может, он не понял выражения, расставить точки над “И”?

– Ну, разъясним друг другу детали дела. В чём заключается моя помощь для твоей победы в турнире? И как мне потом вернуться в свой мир? – снисходительно разложила по полочкам.

Тьер моргнул. Еще разок, осознавая, что я выдвинула своё условие. Отлепившись от двери, выпрямился, недовольно покривил губами. И наконец отозвался:

– Прежде чем выйти, запомни ссследущщее. Ты должна вессти сссебя так, ссловно и ессть моя наложница, – со знанием наставлял меня на путь истинный. – Будь молчаливой, кроткой. Не верти головой по ссторонам и не ссмотри нагло всссем в глаза. Осссобенно другим ссаламандрам. Отвечай только тогда, когда к тебе обратятссся, ссама вопроссов не задавай. На прогулке я ссам буду тебе рассказывать, где и что находитсся, как я обычно рассказываю ссвоим новым наложницам. Ессли захочешшь что–то сспросить у меня, ссначала убедисссь, что поблизости нет посторонних. Иначе твоя излишняя любопытность и «иное» поведение тебя выдадут. Понятно?

– Понятно, понятно, – покивала со знанием дела.

Слезла с кровати. Обула сандалии и поторопилась к выходу, ящер услужливо открыл наконец дверь на свободу. Мнимую разумеется. Но я несказанно рада и такой. Сидеть в четырёх стенах невыносимо. Безумно хотелось глотка свежего воздуха.

Когда проходила мимо принца, показалось, что тот подавился чем–то. По крайней мере он повернулся спиной и прокашлялся. Мне даже почудились небольшие обложка дыма… Уж не пламенем своим поперхнулся? Я же мысленно с удовольствием по злорадствовала!

Первым делом принц Нэрт, как и полагается радушному властителю, позаботился о моем пустом желудке. Минуя множество галерей, залов, арок и лестниц, мы шли в Трапезную. Шагая рядом с Тьером, я не переставала поражаться убранству замка. Его Дома, как он всё твердил.

Глава 4

Даже отсюда, с крыши замка Тьера, видны трибуны арены. Нависавшие над ней пары вечного серого дыма и огороженная цепями платформа для танцев. Вернее для приговора заведомо проигравшим.

– Вссё в порядке? – обеспокоился Тьер, заметив моё странное состояние.

– Д–да… просто высота очень большая. Голова закружилась, –солгала первое, что пришло в голову. Ненужно ящеру знать о сне. Вот чувствовала. По крайней мере пока.

– Хмм. Тогда, есссли ты вссё рассмотрела, идем, приссядем.

– Да. Присесть нужно.

Обойдя саламандра по кругу, на ватных ногах доплелась до зоны отдыха и плюхнулась спиной на ряд мягких пуфиков, выстроенных буквой «П». Устало смежила веки. Ооох! Хорошо.

– Можешшь весссти ссебя здесссь, как тебе привычно. Насс никто не побессспокоит. – Принц дома уселся напротив. Его и меня разделял низкий овальный столик из чёрного стекла. Тот уже занимали графин с водой и блюдо с фруктами.

Неужто Тьер позаботился? После стольких дюжин метров, что мы намотали по территории замка, я порядком проголодалась, и подкрепится лёгким перекусом не помешает.

Успокоив внутреннюю дрожь, я блаженно открыла глаза. Взгляд уперся в полупрозрачный материал полога, натянутого над зоной отдыха. За ним виднелись плывущие по красному небу белые перистые облака. Красиво как!

Пару тройку минут созерцала кровавый небосвод мира Тарунно. Такой обманчиво прекрасный с первого взгляда мир. И перевела взор на саламандра. Озадачено пожевала губы, придумывая первый вопрос.

– Ну, ссспрашшивай уже. Какие ужассы ты ещщщё приписссала на ссчёт моего народа?

Я привычно уселась в позу лотоса, взяла со стола яблоко. Откусила. В позе лотоса мне думалось лучше, поскольку та открывала все врата внутренней энергии, способствовала уравновешенному дыханию и разумному мышлению.

Когда в юности потеряла отца – он также был археологом и скончался от несчастного случая, – я записалась в кружок йоги. Занятия помогли справиться с депрессией и обрести внутренний покой. Тогда на удивление матери и старшего брата я пошла по стопам отца – в археологи. Корни отца взяли верх.

А, может, я просто хотела себе доказать, что на многое способна.

Пока я занималась мыслительными процессами, раскладывая у себя в голове всё по полочкам, принц саламандр грузно вздохнул. Развалился на белоснежном ложе, подпер ладонью голову и предположил сам:

– Ты переполнена непониманием происсходящщего. В твоих глазах мы – чудовищща, незнающщщие милоссердия и жалоссти. Нассилующщие человечесских женщщин, использующщие их для продолжения сссвоего рода и пользующщиеся людьми, как рабами. Как только ты попала ссюда, то сссразу познакомилась именно ссс этой нашшей сстороной. Так?

Утвердительно кивнула, задумавшись над тем, что ящер заделался психологом. Нахмурила брови и ещё раз откусила вкусное яблоко.

– На ссамом деле не вссё так плохо, – саламандр закинул в рот что–то наподобие орехов и под моим скептическим взглядом продолжил развеивать сложенное о них суждение: – К примеру, наказание людей перед закатом. Все эти мужчины и женщщины совершшили бунт. Ссговорившшиссь, убили четверых новорожденных детенышшей сссаламандр. За это их ссемьи повергла незамедлительная кара. Заметь, мужчин с детьми проссто выпороли и отправили на рудники. За исключением женщщщин – именно они вонзили ножи в ссердца детёнышшей. За что и поплатилисссь жизнью. Сскажешшшь ссурово, жессстоко? Мы тоже безутешшшны и хотим выжить. Таковы правила нашшего мира.

Нэрт замолчал. Желваки на его скулах гневно играли, а когти свободной руки прорвали обивку пуфика. Похоже, дети для саламандр на первом месте. И за их утрату они мстят жёстко.

Осуждала ли я теперь за это ящеров? Трудный вопрос. Слишком всё сложно. Между нашими мирами пролегла бездонная пропасть.

– Дальшше? Ты не заметила сссреди людей ненависсти. Это не так. Сссо временем люди довольно неплохо научилиссь ссскрывать ссвои эмоции. Это они так думают. Сссаламандры сспособны сссчитывать эмоции по ссстуку человеческого ссердца, по температуре тела, по запаху. Но не всссе люди моего дома испытывают к нам ненависссть. Многих я и мои верные воины уберегли или даже выкупили на рынке от учасссти рабов короля.

О как! И мои эмоции он тоже ловит?.. Гм, нужно быть с ним настороже.

– Дейррран – вот кто на сссамом деле бесспощщщаден! – гнул о короле свою линию Тьер. Каждое слово принца пропитал яд ненависти. Наверное, вражда между братьями длится не первый день. – Он не ссчитает людей досстойными, чтобы дарить им жизнь. Для него они расссходный материал. Ессли человек попал во дворец, сссчитай ссвободы ему уже не видать. Даже на арене.

– Ты сказал, что в твоём доме все равны… как же тогда ты закрываешь глаза на ненависть людей? – от ответов кружилась голова, и кусок уже в горло не лез, посему я отложила недоеденное яблоко в сторону.

– Не думай, что я пытаюссь выссставить сссебя в хорошшем сссвете. Нет. Но я хочу ссделать этот мир лучшше. Полагаешшь, нам сссамим нравитсся исспользовать людей? Мы вынуждены. Есссли ты заметила, в моём доме работу выполняют вссе без иссключения. И ссаламандры, и люди. Нашшши дети и человечесские играют вмессте. Мы даём людям кров и пищщщу. Взамен женщщины рожают нам потомссство. Но и ссс этим не вссё просссто, не каждая на это сспособна. – Тьер преодолел недавнюю ярость и теперь говорил спокойно.

– Почему способна не каждая?

– Трудно подобрать ссовместимосссть. Даже ессли женщщина понессёт, родов может и не сслучиться. Наши дети развиваются бысстрее человеческих. У женщщины усскоряются всссе виды обмена вещщессств, это поссстепенно убивает её. Только отец ребёнка может обесспечить ей жизнь, поделившшись ссвоей кровью. В современное время мы научились определять эту сссовместимость.

Глава 5

Под серыми сводами потолка Лекарского Крыла в просторной зале ожидания столпились все наложницы дома Тьер.

Некоторые девушки расположились на мягких белоснежных софах, несколько облюбовали столик у широкого стрельчатого окна, парочка грелась у растопленного камина. Из мужчин присутствовал только один саламандр. Чёрный воин устало подпирал собой стену, да за порядком следил. Выражение его лица говорило, что он не слишком то против такого приказа. Ещё бы, столько красавиц вокруг! Жаль не потрогать.

Мы с Тильдой подоспели одними из последних. Осмотр, оказывается, начался, и три наложницы уже отстрелялись. Правда, вид бедняжек оставлял желать лучшего. Остальные то и дело бросали на них напряжённые взгляды, а ещё на тёмную дубовую зверь с узорчатым орнаментом, за которой и проходил осмотр.

Я невольно поморщила нос. Помимо терпкого благовония различных лекарственных мазей с настоями, в воздухе отчётливо веяло страхом. Страхом перед самим Оракулом.

– Ну как оно там? Что с вами делал Терний? – пока я занималась обозрением цветника саламандр, Тильда подошла к троим отмучившимся девицам.

Неожиданно те вздрогнули, точно от болезненного удара. Их бледной коже мог позавидовать сам снег в горах, а глаза… глаза их затуманила серая дымка, укравшая первоначальный яркий цвет.

Когда к ним обратилась Тильда, девушки словно отмерли от сковавших пут ледяного оцепенения. Будто только в сию секунду вдохнули живительный кислород, а доселе не дышали вовсе.

– Оракул… он… – сбивчиво залепетала одна из троицы, обхватив себя руками, явно пытаясь согреться. – Сначала он поверхностно осматривал тело, трогал своими холодными пяльцами. Потом…

– Потом он, как и говорили помощники повара, закупавшие провизию на Общем Рынке, отрезал прядь волос и быстро сунул её в маленький золотой ларец, – подхватила вторая. – А затем начал задавать странные вопросы.

– Странные? В каком смысле? – спросила уже я, приблизившись к ним. Мне нужно было знать!

Вторая говорившая – высокая, светловолосая, зеленоглазая, с точеной фигурой и миловидным лицом, – вцепилась в меня взглядом, полным чистого страха. Даже за руку сграбастала для пущей убедительности. Я не стала одергивать её дрожащую холодную конечность, боясь спугнуть важную информацию.

– Его интересовала моя жизнь до того, как я попала в наложницы к принцу Тьеру. Я…! – вдруг воскликнула она, резко зажмурилась и покачала головой. – Я честно пыталась не смотреть ему в глаза! Но Терний… он схватил меня за подбородок, заставив посмотреть. Не оставил выбора… И я рассказывала ему всё, всё самое сокровенное. При этом остро ощущала, как его чёрные глаза копаются в моей душе, в самых потаённых уголках.

– Да–да. Всё происходило именно так, как Мирана говорит! – закивали две других.

Я аккуратно высвободила свою руку из мёртвой хватки блондинки. Ободряюще улыбнулась напуганной троице и, стараясь чтобы мой голос звучал ровно, как можно мягче произнесла:

– Успокойтесь. Всё уже позади. Оракул вас больше не по беспокоит. Я уверенна. Живите дальше, как жили до этого, спокойной жизнью в замке принца Нэрта. Вы молодцы. – и вспомнив кое о чём, добавила: – И не верьте слухам, что каждый, кто заглянет в чёрные глаза Оракула, вскоре сгинет. Это всё лож, навеянная страхом перед могуществом Терния.

Была ли спокойной их жизнь в замке перед визитом старого хрыча, мне неведомо. Но я искренне хотела помочь девушкам, обуздать свой страх.

Я уже давно отошла от них, и теперь грелась у камина. От последних новостей кожу пробил озноб. И теперь я сама в тайне пыталась победить свои страхи. Издали наблюдала, как наложницы одна за другой заходили и выходили из смотровой комнаты. Как утешали следующих бедняжек уже матёрые.

Тильда грелась рядом со мной. После моей короткой, но емкой тирады, шепнула мне, что я сильна духом. И что немного мне завидует.

Она сильно ошибалась. Ей нечему мне завидовать. Совсем. Разумеется этого я ей не сказала.

Минуты текли, складывались в длительные изнурительные часы. Осмотр протекал медленно. Каждая девушка находилась в смотровой порядка пятнадцати минут. Ситуация напомнила мой первый поход к гинекологу… тогда я тоже вот так стояла зажатая. Разница лишь в том, что от последствий не зависела моя жизнь.

Так. Всё! Довольно уже трястись от неизвестности. Если я зайду последней – это тоже вызовет подозрения.

И я плавной походкой, немного раскачиваясь от напряжения, двинулась к тёмной дубовой двери. Жаль коричневой – не чёрной, как подобает ситуации. Стоящие подле наложницы, удивлённо на меня уставились.

– Кто следующий? – улыбнулась им.

Девчонки бегло переглянулись. Ясно, желающих не было. Чёрный воин, приставленный принцем Нэртом следить за порядком, чтобы не тянуть кота за хвост – точнее, дабы не затрачивать время на споры, – наугад показывал пальцем на ту или иную наложницу, и та покорно следовала на закланье в смотровую. Ну, я немного утрировала.

– Если никто против, то я на очереди – хочу быстрее с этим покончить. Сил нервничать уже не хватает.

Никто мне не возразил. Наоборот, девушки обрадовались, что их встреча с Оракулом откладывается на непродолжительное время.

Минуты ожидания возобновили свой бег. Вместе с ними ускорился и ритм моего сердца. Ладони вспотели от волнения. В душе я уже в который раз кляла себя за подобную смелость.

Но вот заскрипела дверь, выпуская на свободу ещё одну бледную наложницу, и отступать уже поздно. Вздохнув полной грудью, с трудом собрала остатки уползающей храбрости и, подобрав бархатную юбку платья, шагнула в полумрак за открытой дубовой дверью. Где меня дожидался Оракул Терний.

Глава 6

Бдыж! По темно–бардовому, почти чёрному небу прокатился раскат грома, всколыхнув нависшие над дворцом короля и ареной свинцовые тучи. Следом замелькали белесые вспышки молний, разгоняя полуденный мрак. Наш караван продвигался по Вардонскому перевалу.

Стройной колонной герки протискивались по горному хребту, задевая шипастыми хвостами неровные скалы, от коих откалывались мелкие камни и спадали в низину. Порядок в построении каравана не изменился, мой покорный герк всё так же плелся за герком принца и Тиль. Только теперь вместо того, чтобы буравить спину Тьера недовольным взглядом, я рассматривала близившуюся с каждым шагом герка белокаменную громаду дворца Дейрана Форга.

Свирепый ветер волновал бордовые воды реки Элиры, выкидывал волны на земли острова Тайр, затопляя часть продовольственных насаждений. Белесые стрелы молний били в золоченые купола башен, в высокую крепостную стену, в откидной мост, но как не старалась разбушевавшаяся стихия, ей не по силам сломить мощь крепости деспота. В воздухе зависла сырость, но пока ни единой капли не упало с небес.

И я очень надеялась, не упадёт до нашего прибытия к монарху. Герки пошли на спуск. Извилистой лентой тропа пролегала круто вниз, к предгорью и бежала дальше до широкого деревянного моста, перекинутого через воды Элиры к центральному острову Тайр. Благополучно миновав и спуск, и мост, мы вторглись во владения Дейрана Форга.

Плотнее кутаясь в непромокаемый, но очень тёплый плащ, я искренне посочувствовала легко одетым крестьянам, которые собирали урожай с полей в такую непогоду. Несчастные люди – и пожилые, и молодые, и женщины с мужчинами, и даже дети! – усердно работали, подгоняемые хлыстами королевских надзирателей.

Я лишь поджала губы, жалея, что ничем им помочь не в силах.

Мимо мелькали захудалые домишки, с покривившимися крышами, в коих верно и обитали крестьяне; зато на выложенной серым камнем дороге, ведущей до самого дворца, не нашлось ни одной выщерблены. Всё вокруг просто кричало о любви короля к своим подданным.

Златоглавая громадина королевского дворца же наоборот, поражала своими размерами и роскошью. В тусклом свете из–за хмурых небес дворец выглядел серой искусно выточенной мастером глыбой. На шпилях вились желто–оранжевые полотна флагов, издали очень похожие на настоящий огонь. Но за затмевающим глаза показным величием, я разглядела хорошо укреплённую крепостную стену; бойницы сторожевых башен; снующих воинов и замерших на позициях лучников, ожидающих нашего приближения.

С удовольствием хмыкнула. Значит король всё–таки опасается переворота.

Впереди показались приглашающе раскрытые огромные обитые чёрным железом ворота, и моя ухмылка сама собой стерлась. Через мгновение мы нырнули в них, а вскоре выехали на центральную площадь. И мне стало не до великолепного убранства территории, не до чудесного сада, потому что на широком крыльце нас встречала целая делегация вооружённых до зубов воинов саламандр во главе с королём.

Дейран Форг облачённый в синюю расшитую драгоценными камнями жилетку и набедренную повязку, соответствующих цвету его Дома, поджидал нас у центральных дверей. Голову монарха венчала золотая корона, крепко–накрепко на нём уцепившаяся вот уже девять лет подряд.

Пока принц Нэрт помогал спуститься с герка Тильде и мне, король спешил к нам. Он был удивительно похож на принца Тьера. Такие же черты лица, слишком заостренные для людей, но вполне обычные для расы саламандр. Темные волосы Дейрана вились за ним распущенный копной, лишь две тонкие косички свисали у правого виска.

– Дорогой брат! Дамы, – кивнул он нам с Тиль, не забыв одарить любезной улыбкой, от которой меня бросило в дрожь, – я безумно рад приветссствовать васс в сссвоём дворце! Вы прибыли немного раньшшше, но это к лучшшему, уссспеете отдохнуть.

– Благодарю за приглашшшение, Вашше Величессство. И за заботу… чрезмерную, – Тьер любезничать не собирался.

– Нэрт. Ты же мой кровный брат, – король развел руки, будто собирался заключить кровного родственника в объятия, но в последнюю секунду передумал. – Я не могу ссстоять в сстороне, когда у тебя… гм, проблемы. Танцы на закате усстроены иссключительно ради твоего благополучия.

Но Тьер не повелся на речи короля, полные неприкрытой лести.

– У меня нет проблем, брат. А на танцы я приехал иссключительно из уважения к тебе, – припечатал.

Между братьями пронёсся ледяной порыв ветра, всколыхнув одежды и воцарившееся в воздухе напряжение. Я поежилась – верно, братьев соединяют узы ненависти. Но пока мне не ведомы причины. Тильда осторожно коснулась моей руки под плащом, я сжала её дрожащую. Поддержка не помешает.

– Что ж, добро пожаловать. Мои сслуги сссопроводят васс в ваши покои, – любезность короля поуменьшилась, голос звучал скупее.

Мне показалось, его чёрные глаза стали ещё на тон темнее. Как свинцовые тучи над нашими головами. Прежде чем уйти, король бросил на нас с Тиль пронзительный взгляд. И взгляд этот не предвещал ничего хорошего.

***

Белокаменный дворец короля, приковывающий взгляды издалека внутри оказался серым. Печальным. Нет, стены с мраморными мозаичными полами, барельефы, расшитые узорами гобелены, картины, портьеры, синие ковровые дорожки, разбегающиеся во все стороны, портики – всё это соответствовало наивысшему уровню. Королевскому.

Но у меня великолепное убранство дворца вызывало глубокую печаль. Настроение, наполнявшее просторы дворца, веяло печалью. Серостью. Серость сквозила отовсюду: из подверных щелей множества комнат, таилась в нишах, в мрачных углах, а главное – в сердцах людей.

Люди здесь истинные рабы. Вышколенные. Не имеющие права голоса, права взгляда. Об людей королевские вытирали ноги. Женщину, если она не наложница короля или его советников – свободная, без браслета, – мог присвоить себе любой воин саламандр. Это я знала от принца.