Танго с ненавистным капитаном

Пролог

Танго с ненавистным капитаном.

Аннотация

Камелия Войнич больше не верит в любовь. Для нее мужчины — жестокие существа, неспособные на искренние чувства. Но когда пропадает ее сестра, Камелия вынуждена обратиться за помощью к тому, кого терпеть не может.

Маэр дар орш Свер ненавидит женщин после предательства той, которую уже видел своей женой. Он избегает их, как огня, но судьба сводит его с Камелией — единственной, кто пробуждает в нем ярость… и необъяснимое влечение.

Им предстоит отправиться на опасные «черные станции», где исчезают люди, где каждый шаг может стать последним. Смогут ли они найти пропавшую сестру? Сумеют ли пробиться сквозь стены недоверия и боли, чтобы дать друг другу шанс? Или их сердца навсегда останутся в плену прошлого?

Визуал:

Глава 1

Млечный Путь,

Рукав Ориона,

Сектор LHB,

Солнечная система,

Карликовая планета Церера

Камелия Войнич

— Ками, да ты шутишь? Идти на свидание с этим! Да ты слышала, что о нём говорят? — Петуния смотрела на меня огромными глазами, столько возмущения было в её голосе.

Из своей комнаты выглянула и наша младшая сестричка Лиля. Колёса её инвалидного кресла довольно сильно скрипели, когда она пыталась незаметно нас подслушать. Это знали все в доме, но делали вид, что не замечали. Её вообще старались не расстраивать. Вот и сейчас она должна была уже быть в постели, потому как режим, но, видимо, ей не спалось.

И мы с Пети старательно не замечали её присутствия.

— Свозила бы её к Белле, чем мне нравоучения читать, — я покосилась на Петунию. — Пусть смажет все соединения на кресле. Того и гляди развалится под ней. От скрипа зубы сводит.

— Папа сказал, сам сделает. Белла на работе сейчас с ночи до ночи, без продыха. Её сменщица заболела, так что она и за себя, и за неё. Как держится только. Я завтра тоже на завод выхожу на погрузчик, хоть где-то её подменю, чтобы выспалась.

Я кивнула. И тут же забыла о кузине. Меня ждало незабываемое свидание. И не абы с кем...

Я с волнением смотрела на себя в зеркало. В который раз поправила подол легкого короткого красного платьица. Единственная красивая тряпка, что была в моем гардеробе, но зато какая. И спереди, и сзади — товар лицом.

— Ты там ничего себе не простудишь? — Петуния поморщилась. — Подол под самый зад. Отец не видит, быстро бы отправил к Лиле кусок ткани к подолу пришивать.

— Зато красиво и модно... — я поправила декольте.

Мои «подружки» весьма смело выглядывали из него, притягивая взгляд. Не то чтобы они прямо вываливались, но...

— Нет, определённо, снизу не хватает куска тряпки! — бубнела Пети. — Да и на титьки платочек накинуть, никакой интриги для мужика. Вот оно всё — чихни и выпрыгнет.

— А я чихать не собираюсь, — проворчала в ответ.

Лиля тихо хохотнула. Это платье было сшито её умелыми руками, и когда мы с ней в очередной раз его примеряли, она всё рвалась добавить длины к подолу, а я урезала по самое «не хочу». Нет, я, конечно, готова была признаться, что длина куда выше колена, но всё же ничего там не светилось. Так что не надо тут... И вообще, я девушка молоденькая... только черту совершеннолетия преодолевшая... танцовщица, будущий хореограф.

— Ты нос-то отпусти, а то потолок им пробьёшь, — резко осадила меня Петуния. Порой казалось, что моя сестра-двойняшка мысли читать умеет. — Переоденься. Ну правда, Ками, платье короткое. Штаны лучше надень...

— Ты шутишь! — я возмущённо взглянула на неё. — Пети, ну кто в штанах на свиданки бегает? Девушка должна быть красивой, невинной, но в то же время сексуальной, чтобы до свадьбы мужской интерес не пропадал.

— Это ты замуж за Тифо собралась? Серьёзно? — не унималась сестрёнка. — Да он бабник, каких наше поселение не видывало!

Услышав имя любимого, я аж замерла. Тифо! Идеал парня. Крутой, катается на собственном четырёхместном зоргаре нежно-красного цвета. Я замлела. Я так давно на него поглядывала.

Не на зоргар. а на... Тифо!

Всё представляла, как мы будем гулять, держась за руки. Как он признается мне в любви, поцелует и после сделает предложение...

Всё красиво, чисто, романтично...

И наша семья, наконец, выберется из нищеты, в которой мы оказались после несчастного случая, сделавшего Лилю инвалидом. Моя бедная младшая сестрёнка, красавица и умница, много лет сражалась за свою жизнь. Все деньги, что зарабатывал отец, шли на её лечение. Да, я не обладала таким умом, как Петуния, не было во мне столько решимости, как у нашей самой старшей сестры Астры. Та была и умна, и храбра. И вообще, таран по жизни, пробивающий все двери.

Но... Я была красива, изящна. Да и почти с пелёнок занималась танцами. Уже сейчас мне позволяли вести занятия в младших группах и пророчили неплохую карьеру хореографа.

Так почему бы мне с моими данными не заарканить такого крутого парня, как Тифо? И семье хорошо, и у меня самый лучший мужчина на свете.
Я снова томно вздохнула, заметив, как Петуния закатывает очи к потолку.

— Влюбишься — поймёшь, — фыркнула на неё. — Блеск для губ дай.

— Да брось! — она всплеснула руками. — Да он девчонок портит, только шум стоит. Всем юбки задирает.

— А мне не задерёт, — прошипела на неё. — Ты за кого меня принимаешь? Я свою невинность только мужу подарю.

— Ой, а то он спрашивать будет!

— Пети, не начинай. Ты слишком подозрительна ко всем. Ещё и слушаешь пустые сплетни. Двух дурочек бросил, так они и давай грязь на Тифо лить. А он замечательный, такой... ну такой...

— Ну да. Он же сын этого... начальника отсека по переработке металлических отходов. Вот и всё достоинство, — она упёрла руки в бока. — Все знают, что он избалованный, грубый и...

— Ты его не знаешь! — Я резко обернулась, глаза Пети горели злостью. — Он не такой! Он добрый, весёлый, и... и он мне нравится. Больше, чем нравится.

Сестра снова закатила глаза. Лиля, подслушивающая нас, тихо засмеялась.

— Ну конечно, «предел мечтаний», — услышала я от своей язвительной двойняшки. — Только не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Я показала ей язык из чистой противности, а после нанесла блеск для губ и последний раз окинула себя в зеркало.

Ну красотка же! Бери и женись. И желательно побыстрее!

Петуния что-то недовольно пробормотала, видимо, доводы закончились. Вот и славно!

Я не хотела, чтобы что-то или кто-то омрачал настроение. Сегодня всё должно быть идеально.

У меня свидание. Романтика, любовь, нежный поцелуй... Может быть.

Он должен быть самым незабываемым, потому как первый!

Глава 2

С улицы раздался сигнал зоргара. О, я хорошо знала его. Встрепенулась, впрыгнула в туфельки...

— Смотри, не споткнись и не развались у его ног от счастья, — не удержалась Пети.

Ну милая же девушка, откуда эта язвительность?

— Перестань, он крутой, и всё тут.

— Дура! — припечатала она меня.

— Что ты портишь мне настроение!

— А что ты не смотришь, с кем прёшься поздним вечером непонятно куда?

— Почему непонятно? — развела руками. — Он сказал, что просто покатает меня, и всё.

— Так уж и всё?

— Да!

— Ками, ну прошу...

Возле дома снова посигналили как-то нетерпеливо.

— Я его люблю, Петуния. Он мой идеал. Сильный, красивый. И такой... знаешь, вот мужественный.

— Да грубиян он...

— Неправда. Он импульсивный и харизматичный.

— Петух и позёр, шикующий на деньги своего отца.

— Всё, отстань.

Я развернулась к двери. Она открылась с щелчком. Выйдя на крыльцо, я на секундочку остановилась, чтобы произвести впечатление на мужчину всей своей жизни. Он поднял взгляд и усмехнулся. В его глазах появилось что-то такое, от чего сердце забилось быстрее.

Всё же будет у нас сегодня первый поцелуй. Самый нежный и романтичный.

— Ками, последний раз говорю, не связывайся с этим уродом.

— Перестань на него наговаривать, он ни разу меня ни словом, ни делом не задел. Даже не пристаёт.

Я прямо чувствовала, что сестра стоит в дверях и испепеляет меня взглядом. Нервно поправила подол платья.

— Да не поможет, — прилетело тут же. — Ты главное нигде не нагибайся, а то засветишь бельишко по самое не хочу.

Я не ответила. Мы уже и так обе высказались. Я спустилась с крыльца и тут же заметила движение в дальнем окне. Лиля. Она сидела, придерживая шторку. Бледная после очередной операции. Её огромные глаза смотрели на меня с затаенным интересом. На мгновение что-то кольнуло в душе. Стыд, что ли?

Я могу расхаживать по свиданиям, а она лишний раз на улице не покажется.

— Пети, посиди лучше с Лилей, чтобы она заснула. Наверняка её опять мучают боли. Почитай ей какую-нибудь свою научную статью или моду поизучайте.

— Да уж, без тебя разберусь, — буркнула двойняшка, — ты лучше себя береги. Не нравится мне он, и всё тут. Вали уже, а то рожа у этого идеала нервная какая-то. Не привык девиц дожидаться. И это... всё же сделай так, чтобы завтра всё поселение твои трусы не обсуждало.

Вот... собака такая женского пола, — мысленно приласкала я сестрёнку, любимую и заботливую.

Тифо ждал у машины, расслабленный и самоуверенный, будто весь мир крутился вокруг него. Его чёрные волосы слегка растрепал ветер, а губы растянулись в ухмылке, когда он понял, что я иду к нему.

Эдакий хозяин жизни.

Это мне в нём и нравилось — властность. Такой прогибаться точно не станет.

— Ну, наконец-то, — протянул он, лениво подняв руку. — Я уже решил, что ты передумала.

Его голос был тёплым, но в нём сквозила привычная снисходительность. Будто сама мысль, что я могу его разочаровать, казалась ему смешной.

— Нет, что ты, — я улыбнулась, но голос дрогнул, я готова была растечься лужицей.

Такой парень и мой.

Я подошла к его красненькому, переливающемуся в свете уличного фонаря зоргару. Под ногами громко хрустнула крошка серого льда. Холодно. Я как-то не ожидала. Опять температуру в ночное время понизили с целью экономии. И ведь гады не предупредили.

Я было обернулась к дому, чтобы вернуться и взять куртку. Пети уже не было, и дверь заперта.

— Камелия, ты долго там торчать будешь? Прыгай давай.

Моргнув, я повернулась к зоргару. Ну как бы мы же покататься, а в салоне наверняка тепло.

Только я ждала, что Тифо мне галантно откроет дверь, но он уже сидел, развалившись на своем сиденье.

Ну и ладно. Могу и сама.

Я скользнула в пассажирское кресло, кожей ощущая, какое оно ледяное. Подогревом здесь и не пахло. Холодный ветерок пробежал по оголенным коленям, заставляя мурашки бежать по коже. Да уж, лишнего куска материи примерно так до пяток сейчас и не хватало.

В салоне зоргара пахло кожей и дорогим парфюмом — папиными деньгами, как любила язвить Петуния.

Двигатель рыкнул, и мы рванули с места так резко, что я вжалась в холодное сиденье. Втянула воздух, но ничего не сказала.

Сам догадается. Он же должен внимательно ко мне относиться. Всё же девушка его.

Поселение мелькало за окном — тусклые огни купола, тени прохожих, растворяющиеся в синеватом сумраке. Полосы света и тьмы скользили по лицу Тифо, подчеркивая его равнодушное выражение.

— Куда мы едем? — спросила, стараясь говорить спокойно, но зубы едва не стучали от холода.

Он даже не повернул головы. Его пальцы постукивали по рулю в такт тихой музыке. Он будто не замечал, как я съёживаюсь, как пальцы белеют от напряжения.

— К друзьям, Ками. Будет круто.

Я неуверенно кивнула, но в груди что-то сжалось. Дыхание стало частым. Что-то мне это не понравилось. Он же обещал романтическую поездку. Только вдвоем. И никого.
А теперь, выходит, планы изменил и даже мне не сказал.

Да и... Друзья Тифо.

Я знала их. И все как один дети начальников нашего завода. Не то чтобы я в себе была не уверена, просто не тот круг общения. Мой отец ведь грузчик. Да, хороший специалист. Много лет на одном конвейере. И папа Тифо был его руководителем.
Но всё равно неспокойно как-то стало.

Я сжала руки на голых коленях, ненадолго задержав взгляд на собственном отражении в стекле — выглядела я очень даже. Может, и зря себя накручиваю.
В конце-то концов, я ведь сама согласилась. Правда, покататься, а не к его дружкам.

Но чего уж... И теперь оставалось только смотреть в окно и ждать, куда заведёт меня эта ночь.

Глава 3

Большая стоянка на окраине поселения гудела от рёва моторов и пьяного гвалта. Я и раньше слышала, что здесь собираются детишки начальников, но как-то обычно обходила это место стороной.

И, видимо, не зря.

Ледяной воздух пробирался под тонкую ткань платья, заставляя меня съёживаться. Искусственные фонари ночного освещения под куполом Цереры мерцали равнодушно. И грели просто отвратительно. Да, стало немного теплее, но не настолько, чтобы расслабиться.

Ноги всё равно заледенели. А Пети говорила: штаны надевай. Чего я её не слушала?

Но как бы и здесь торчать я не собиралась. Тифо обещал романтическую поездку по окраинам вокруг космопорта, а привёз меня в это... да слов не было. Его дружки активно лакали какое-то пойло, теряя человеческий вид. Глаза, как у пьяных сусликов, спасибо энциклопедиям сестры, где я тех самых сусликов и видела. Ну, один в один прям.

И взгляд такой ошалелый.

Я всё больше стояла особняком, прижимаясь к холодному капоту зоргара, стараясь казаться незаметной. Вокруг царил хаос: бутылки с грохотом падали на обледенелую платформу, девушки кокетливо и как-то слишком уж напоказ визжали от грубых прикосновений, парни орали похабщину.

В общем, папа бы не одобрил.

Мои пальцы судорожно сжимали короткий подол платья, когда я заметила пару у соседнего высокого внедорожника-таркерта.

Широкоплечий парень в кожаной куртке буквально впихнул свою подружку в салон. Она слишком уж вяло сопротивлялась, что-то всё лепетала, но её голос тонул в общем гаме. Мне стало ну совсем не по себе, когда его руки легли на её зад. Он грубо швырнул её на заднее сиденье... Она возмущалась, при этом расстёгивая платье.

Я сглотнула. Дверь таркерта захлопнулась с металлическим лязгом. Через мгновение стёкла покрылись густым конденсатом. Мой желудок сжался в узел, когда из приоткрытого окна донесся сдавленный стон, быстро перешедший в активное повизгивание.

— Тифо! — я быстро подобралась к нему и вцепилась в руку, чувствуя, как дрожь охватывает всё тело. — Давай уедем. Ты мне обещал просто поездку, помнишь?

Он обернулся, его глаза неестественно блестели. От него так разило этим пойлом, что я невольно скривилась. Да куда ему за управление в таком виде? Всё выходило из-под контроля.

Не так я себе это свидание представляла.

— Тифо, — я всё же попыталась до него достучаться.

— Чего ты разнылась? — он громко рассмеялся, обнимая меня за плечи так, что стало больно. — Веселись! Выпей! Не будь такой целочкой, Ками.

Он сунул мне в руки липкую пластиковую бутылку с мутной жидкостью. Я отшатнулась, не зная, куда теперь деть эту дрянь.

— Да пей, расслабься, ночка у нас весёлой будет, — Тифо оскалился.

В соседнем зоргаре что-то грохнуло, стёкла задрожали. Кто-то заорал: «Давай активней, девка, не выёживайся!»

Бросив пойло, я брезгливо пыталась сообразить, обо что вытереть руки.

— Ты что, совсем обалдела? — лицо моего такого любимого парня исказила гримаса злости. Он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Будешь вести себя прилично?

Он дыхнул, и меня замутило.

Я попыталась вырваться, но его пальцы впились в мои щёки. Из зоргара напротив вывалилась девушка — измятая юбка, ворот кофточки стянут на одно плечо, волосы растрёпаны. Она, как-то смущённо глядя на остальных, поправляла одежду, а её «кавалер» лишь громко рассмеялся, застегивая ремень.

Во мне заголосила паника.

— Пожалуйста... — голос сорвался на шёпот. — Тифо, отвези меня домой. Ты же только поездку обещал.

Я всей своей наивной девичьей душой ещё пыталась верить, что он не такой. Что парень моей мечты просто не способен причинить мне вред.

Я же... Я же влюбилась в него.

Тифо лишь ухмыльнулся. Его глаза опасно сузились.

— Ками, да не веди себя как девственница. Ты же для меня такое платьице надела. Знала же, что я тебя поимею в нём. Ну не могла не знать. Правда, куколка? — он облизал нижнюю губу, оставляя на ней влажный след. — Мы никуда не поедем, у меня на тебя другие планы, детка.

Я отступила на несколько шагов, и он счёл это за попытку к бегству. Еще два шага, и он дернул меня на себя. Его руки скользнули вниз по спине и остановились на моём заду. Я закричала, изо всех сил толкая его в грудь.

Вокруг раздался хохот.

— Ого, Тифо завёлся! — выкрикнул кто-то. — Давай, покажи класс!

Я пыталась высвободиться, но он, сжимая, тащил к своему зоргару.

— Тебе же нравится на нем кататься, — грубо пыхтел он, — вот и покатаю тебя на себе. А ты думала, всё за просто так? Нет, Ками, за всё платить нужно.

— Нет! Отпусти! — Слёзы брызнули из глаз. Я кричала так громко, что горло сразу стало саднить. — Помогите! Кто-нибудь!

Но вокруг только смеялись. Особенно весело было той девице, что только что вышвырнули, попользованную, из зоргара.

— Тифо, пожалуйста, я упиралась каблуками в металлическую платформу.
— Ты что думаешь, сможешь меня опозорить перед всеми? Что ты задом передо мной крутишь и не даёшь? Целку из себя строишь.

— Нет, — я пыталась вывернуться, но была куда слабее.

Тифо распахнул дверь своего зоргара и с силой толкнул меня внутрь, на заднее сиденье. Я упала на живот, чувствуя, как задралось это дурацкое платье, выставляя всё напоказ.

— Нет! — я постаралась лягнуть его как следует.

— Ты пожалеешь об этом, стерва!

Он наваливался сверху, причиняя мне боль.

Последней моей мыслью было: Петуния права. Она во всём была права.

Но теперь уже поздно. Теперь я знала, какая она на самом деле, любовь мужчины.

Глава 4

Я не помнила, как ушла с площадки. В ушах стоял гул и смех. А ещё крики в спину:

— ...Целка...

Их этот факт веселил. А мне словно душу в грязи вывозили. Я просто передвигала ногами, не чувствуя холода, сжимая в руках собственные трусики, которые мне после всего вручил Тифо. Это была его последняя усмешка.

... Целка...

Вот так ценилась им моя чистота и невинность. Её просто растоптали.
По щекам градом стекали слёзы. А я всё шла по пустому поселению. В окнах невысоких типичных металлических домов-коробов горели окна.

И в нашем наверняка на кухне светит лампа. Петуния не спит и ждёт. Переживает...
Завтра приедут родители... Я всхлипнула и стёрла с лица слёзы, размазывая макияж...
Я больше не казалась себе красавицей. Нет... Я грязная. Бракованная. Испорченная им.
Как жить, зная, что оно вот так... Как верить мужчине заботливому и такому хорошему... Как?

Никак... Нельзя им верить. Все они подонки. Все!

Каждый мой шаг отдавался глухим эхом. Изо рта вырывался тяжёлый пар.
Завтра слягу с простудой — мелькнула мысль и тут же растворилась в голове...
Под ногами с хрустом рассыпался сухой лёд.

Куда я шла... Наконец, остановившись, проморгалась. Не моя улица. Но знакомая... Вокруг тишина, прерываемая лишь мёртвым гулом вентиляции.

И тихий стук каблуков тяжёлых рабочих ботинок.

Я же смотрела на дверь дома, пытаясь сообразить, кто живёт здесь. Кто-то родной. Собирающиеся слёзы застилали глаза.

Холод пробирал до костей.

Руки сами собой сжались в замок на груди, как будто так я могла хоть немного согреть душу.

— Камелия? — раздалось за спиной. — Ками!

Женский голос сорвался на крик. Кто-то подбежал ко мне, и я ощутила на плечах тяжесть рабочей куртки:

— Сестрёнка, посмотри на меня. — Передо мной появилось испуганное лицо Беладонны.

Кузину мелко трясло от страха.

— Кто? Тифо, да? Я слышала, как женщины шептались, что тебя видят с этим подонком.

Моя челюсть мелко затряслась.

— Я его любила, Белла! Я правда в него влюбилась... А он... Он...

Позорно разрыдавшись, закрыла ладонями лицо.

— Ками, сестрёнка...

Она обняла меня и прижала к себе.

— Я ведь всё думала прийти к вам да поговорить с тобой, но работа... Прости, что недосмотрела за тобой.

— Сама виновата, — прошептала, понимая, что так и есть. — Петуния говорила, но я так верила в то, что он идеал. Он казался мне таким необыкновенным... таким...

— Тебе только восемнадцать, Ками. Первая любовь ослепляет. Но ты ни в чём не виновата. Это он подонок, которому когда-нибудь отстрелят яйца. Вот найдёт одна из его жертв себе настоящего мужика, явится он сюда, и поплатится этот выродок за всех вас. Вот в это верь... Есть он, высший космический разум, и он всё знает... Накажут его за такое...

Она нежно погладила меня по спине. Стало чуточку теплее. Всхлипывая, я всё не могла успокоиться.

Всё сжимала в руках трусики, боясь разжать пальцы.

— Холодно, сестрёнка, пойдём ко мне. Я позвоню Петунии и велю ей закрыть комнату Лили, если она ещё не спит. Это хорошо, что родителей нет... Дядя Эван с ума сойдёт, если узнает.

— Не надо, — шепнула я.

— В доме поговорим, — её голос изменился.

Я не сразу поняла, в чём дело. Шаги. Кто-то так же, как она, возвращался со смены.
Белла, приобняв, завела меня к себе, тихо закрыв за спиной дверь.

Здесь было тепло и пахло маслом... Нет, не тем, на котором готовят. Машинным. Повсюду валялись странные металлические конструкции, инструменты... Но мне казалось это место таким уютным. Настоящая берлога талантливого инженера-изобретателя.

Всхлипнув, я утерла нос.

— Дай-ка это мне.

Она мягко отняла у меня испачканное Тифо бельё.

Мой взгляд скользнул вниз. Платье. Грязное, с разорванным по шву подолом. В чём-то таком, от чего меня замутило. Появился рвотный позыв.

— Тихо, — Белла мягко толкнула меня в сторону большой душевой кабинки. — Если плохо, то туда. А платье... Это всего лишь тряпка, сестрёнка.

— Лиля расстроится, она шила...

— Она не узнает. Она вообще и догадываться не должна. Ни она, ни Астра.

Белла мягко улыбнулась. Взгляд скользнул вниз, к моим рукам, вцепившимся в складки платья.

— Ками, давай я помогу тебе умыться.

Я кивнула...

Вода была тёплой. Она смывала с моей кожи его следы.

— Сними платье, — тихо, но твёрдо приказала сестра. — Я его выстираю. Потом незаметно верну в твой шкаф. Зашью швы.

Я медленно стянула ткань с плеч. Теперь я стояла перед ней с синяками от пальцев на бёдрах, которые жгли, как клеймо.

Белла вздохнула, молча вышла из ванной и вернулась со своим бельём.

— Чистое. Надевай. И, Ками, ты ведь понимаешь, что никому нельзя рассказывать.
Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Прикрыв глаза, кивнула.

— Его отец — папин начальник, — прошептала.

— Всё верно. Он пусть и не великая, но шишка. Ты совершеннолетняя. Многие видели, что вы гуляли вместе. Найдутся и те, кто скажет, что ты сама с ним. По своей воле. Сама виновата. У них на всё всегда "сама виновата". Дядя Эван не сможет простить. Он наделает бед. Самое малое — потеряет работу. Вы и так еле сводите концы с концами. Правды не добиться. Фельдшер, служба безопасности — все под директорами завода ходят. Замнут все в одно мгновение, — она провела рукой по моим волосам, заправляя непослушную прядь за ухо. — Тебя растерзают сплетнями. Женщины. Они начнут говорить, что ты сама его спровоцировала. Что ты хотела. Заклюют своей лживой моралью. Чтобы отбелить сыночка начальника своих мужей. Чтобы выслужиться перед ним и показать, какие они хорошие. Правильные. Твари!

— Но это не так! Я не хотела. Я просила его остановиться, — во мне взыграла злость.

— Им неважно, — голос Беллы стал жёстким. — Они заклюют. Всё, что произошло этой ночью, придётся на время забыть. Но я верю в высшую справедливость. Найдётся тот, кто прилетит и отстрелит ему всё, что между ног болтается. Отстрелит!

Глава 5

Млечный Путь,

Рукав Лебедя,

Сектор ТК-421,

Система Оттая,

Планета Гамаш

Восемью годами ранее событий на Церере

Маэр дар орш Свер.

Я сидел в глубоком кресле в комнате старшего брата, сжимая в руке чашку с тонизирующим растительным напитком. Час назад пришел с работы. Устал так, что глаза слипались, но раз уж ему приспичило поговорить, то чего уж.

— Дела как? — начал Нум издалека.

Приподняв бровь, я взглянул на него.

— Сам как думаешь? Днем учеба, вечером — доки. Погрузчиков не хватает, сегодня трюм вручную выгружали. Ты если собрался о чем-то важном толковать, то вгони обезболивающего. Я всю неделю спину не разгибаю, на лекциях уже носом в стол сижу.

— Тогда, может, стоит чуть отдохнуть, Маэр? — Нум тяжело выдохнул и отвел взгляд.

Именно это меня и насторожило.

— Бра-ат, — протянул я. — Давай-ка начистоту. Я реально вымотан и физически, и морально.

Нум прикусил нижнюю губу. Он сидел, не поднимая глаз от своего планшета. На трехмерном голографическом экране застыла иллюстрация из учебника по анатомии — поперечный срез сердца, будто разрезанного острым скальпелем.

— Слушай, ну не тяни... — я терял терпение.

— Это насчет твоей Теи, мне кажется, ты сильно в ней заблуждаешься. Она не совсем такая, какой ты ее видишь...

— Так, — я хлопнул себя ладонью по бедру. Напиток в кружке всколыхнулся, но не пролился. — Опять вы за свое. Нум... Я люблю эту женщину. Слышишь, люблю так, что готов сдохнуть на всех своих подработках, лишь бы у меня была возможность побаловать ее подарком.

Он облизнул губу. Так бывало, когда самый старший из нас волновался. Я был вторым по рождению братом и просто в силу традиций оршей не мог вскочить и демонстративно хлопнуть дверью. Мне пришлось сидеть и дальше, хотя внутри все вскипало.

— Это уже не намеки, Маэр, а факты, — он, наконец, оторвался от экрана планшета, и в его ледяных глазах читалось раздражение. — Я видел ее вчера у ночного клуба «Марука». Это всего в квартале отсюда. Прости, брат, но молчать я не стану. Эта женщина... Прошу, присмотрись ты уже. Она же...

— Не смей оскорблять Тею! — я все же вскочил на ноги.

Нум цокнул и закинул свою длинную белоснежную косу за спину.

— Я не хочу никого оскорблять, но молчать и позволить тебе сгубить свою жизнь... Я просто не имею на это права. Если не услышишь меня, то пойду к амаше. И тогда вмешается она.

— Не лезьте в наши отношения. Моя Тея — идеальна. Она скромна, красива...

Чашка глухо стукнула о стол. Я не сделал и глотка.

— И вообще, ты мог и ошибиться. Стояла, наверное, у входа со знакомым.

— В полпервого ночи? — Нум хмыкнул и провел рукой по лицу. — Ладно, не верь. Но кольцо пока с пальца не снимай. Я прошу тебя... открой уже глаза.

— Довольно! — рявкнул я в ответ.

А после, желая успокоиться, подошёл к окну. Снег валил хлопьями, заволакивая улицы белой пеленой. В таком холоде разгружать товар было то еще удовольствие. Ноги коченели часами стоять на металлической платформе. Но... Выбора ни у кого из нас не было.

Не выдержав, я обернулся. Нум сидел и не двигался, снова уткнувшись в учебник. Теперь на экране был череп — пустые глазницы смотрели на меня с немым укором. В груди что-то ныло. Брат бы не стал заводить этот разговор, если бы не был уверен в своей правоте. И от этой мысли мне становилось не по себе.

— Ладно, — пробормотал я. — Разберусь.

Я вернулся к столу, поднял чашку и сжал так, что пальцы побелели. Напиток давно остыл. Отпив немного, поморщился. Горечь неприятно разливалась во рту.

— Пей. Это восстановит силы и успокоит, — бросил Нум, листая учебник на планшете. — Я правда понимаю, каково тебе слышать мои слова. Но я бы не стал... Ты меня знаешь, я не лезу ни к тебе, ни к Лэксару, ни к Кирру. Лукер и тот от меня редко получает. Но в этой ситуации молчать нельзя.

— А если ты ошибаешься? — Я залпом выпил травяной напиток. — Что, если все неверно понял? Моя Тея безупречна. Я отдам ей кольцо, сделаю своей шаеши. И я не желаю слышать о ней плохое! — мой голос прозвучал резче, чем я хотел.

Нум открыл рот, чтобы ответить, но дверь внезапно распахнулась. В проеме стоял Лэксар, его массивная фигура заслонила свет из коридора.

— Опять ссоритесь? — младший брат скрестил руки на груди, взгляд скользнул от меня к Нуму. — Уже ночь, чего вы не поделили?

— Не лезь, — рявкнул я на него.

Лэксар рот закрыл и прищурился. Он явно хотел мне ответить, но в этот момент за окном проползла тень — огромная, перекрывающая полнеба. Мы все разом подняли головы. Межзвездный тягач медленно плыл в ночи, его корпус подсвечивался синими огнями навигации. Он был такой близкий, что на секунду стало казаться, будто можно дотянуться рукой и коснуться холодного металла.

Пол под нашими ногами задрожал.

— Опять что-то в порту. Раз они коридоры поменяли, — пробормотал Лэксар, прищурившись.

— Скорее всего, груз нелегальный, будут заводить, минуя главный таможенный контроль, — Нум отложил планшет. — Вам имеет смысл появиться завтра на логистических платформах. Работа будет для всех. Если я раньше с вызовами закончу, тоже подкачу. Лишние галлы не помешают. Я все, что получил в больнице, амаше отдал.

— Да и я тоже, — Лэксар кивнул. — В кармане ветер гуляет.

Я молча смотрел, как корабль исчезает в густых фиолетовых облаках. В голове крутились слова брата о Тее, ему удалось посеять зерно сомнения в душу. И теперь это терзало.

Лэксар тяжело вздохнул.

— Пошел я спать. У нас завтра учения. Потом, скорее всего, отправят на очередную зачистку станций. Я вас прошу — не шумите. Не нужно ни амаше, ни маме слышать ваши препирательства.

Кивнув нам, он пошел на выход. Дверь закрылась, оставив нас в тишине. Нум потушил экран планшета.

Кивнув ему, я последовал за младшим братом.

Глава 6

Не спалось несмотря на дикую усталость. Я лежал в постели и сжимал в кулаке снятое с мизинца кольцо. То самое, традиционное брачное. У нашей расы разводов не было. Орш выбирал жену лишь раз в жизни и хранил ей верность до самой смерти. И я был уверен, что Тея — та самая...

Я любил. Ее улыбку, мягкие нежные рыжие волосы. Любил то, как она смущенно принимала подарки. Как краснела, когда я ее целовал.

В ней было столько нежности, мягкости. И это не могло быть просто игрой.

Не могло... Я ведь любил.

Разжав руку, взглянул на колечко. Нет. Нум ошибся. Он все неверно понял. Моя Тея просто не могла мне изменять с другим. Она не ходила по ночным клубам. Скромная и ранимая девочка. Даром что черони. Не было в ней жесткости, что присуща этой расе.

Не было!

Я сел рывком и спустил ноги с кровати. Надо мной послышались шаги. Илиши не спит. Она была больна. Ребенок в теле взрослого человека. Матери моих братьев первой крови, Лэксера и Кирроси, постоянно нужны были лекарства. Да и реабилитация в центрах стоила столько, что хоть живи в логистических складах.

Еще и за дом платить. Мы купили его в кредит, а теперь выплачивали, стараясь закрыть долг перед банком раньше срока.

Но я был уверен, мою Тею все эти трудности не испугают. Она поймет, что пока своего дома у меня нет, что придется пожить в общем. Что я буду пропадать на работе и учебе. Но все это временно. Получу диплом и смогу построить карьеру. Стать начальником диспетчерской службы космопорта или устроиться работать на большой межзвездник. Все это будет в перспективе.

А пока нужно просто немного потерпеть.

Но захочет ли она?

Нум сделал свое дело. Я терзался, не способный успокоиться. Он словно все мои душевные страхи расшевелил. Появилась неуверенность, сомнения и злость.

Я сглотнул ком в горле.

Поднялся и прошёлся по комнате. В руке кольцо словно раскалилось. Вспомнил, как Тея вчера вечером не захотела со мной встречаться, сославшись на срочные дела. И до этого отменила прогулку, хотя я ради неё пораньше с работы ушёл. И планшет свой она при мне не доставала и никогда не отвечала на звонки.

— Да нет же, — пробормотал себе под нос. — Она не может обманывать... Не может...

За окном с рёвом пролетел ещё один грузовой тягач. Гул двигателей заглушил на мгновение мои мысли. Я разжал ладонь. На коже остались красные отметины от кольца.

Так заснуть я не смогу. Мне нужно было проверить. Удостовериться, что её нет в том ночном клубе, что не приходит она туда. Всего один квартал. Показать фото бармену и выдохнуть спокойно.

Решение было принято быстро. Я тихо оделся, чтобы не будить родных пробрался к двери и вышел в ночь.

На улице валил липкий мокрый снег — не зимний и пушистый, а мерзкая осенняя крупа, прилипающая к лицу и одежде. Квартал преодолел быстро.

Впереди светился неоновым светом ночной клуб «Марука». Я был там, может, раз или два. Заведение для состоятельных. Там прожигали жизни те, кому горбатиться за галлы не нужно было.

Охрана впустила меня без проблем. Внутри царил полумрак, играла приятная танцевальная мелодия. На сцене девушки расы сакали крутились у шеста — красивые, стройные, но… не более того.

Народу совсем немного, пустые столики. Запах курительных смесей… Я поморщился. Обвел пространство взглядом и вдруг замер. Горячая волна ужаса прокатилась по телу.

Ревность. Злость… дикая обида и непонимание.

Она сидела у бара. Моя скромная Тея, которая обычно краснела от моих прикосновений, сейчас полулежала на стуле. Её нога в тонком чулке медленно скользила по голени мужчины в дорогом костюме. Его рука лежала у неё на бедре, пальцы впивались в кожу через тонкую ткань платья.

Я закрыл глаза, наивно надеясь, что мне показалось. Я обознался, и эта рыженькая красавица вовсе не моя невинная девочка, но нет.

Видение не развеялось.

Я не знаю, где нашёл силы, но двинулся вперед. Обошел танцпол и, сам не понимая зачем, остановился всего в шаге от… От того, кто прикасался к моей Тее. Но моей ли?

Она смеялась так вульгарно и наиграно, запрокидывая голову, прикасаясь к своим волосам.

Мои руки мелко тряслись. Я отчаянно пытался найти всему этому объяснение. Моя невинная девочка, ради которой я готов был пойти на все. Та, которую я искренне любил и видел матерью своих детей…

Подняв руку, она провела ладонью по груди мужика, провокационно расстегнув парочку магнитных застежек. Он что-то сказал, и она снова громко засмеялась, запрокинув голову, и вдруг увидела меня.

В этот момент я еще на что-то надеялся. Еще верил, что всему этому найдется объяснение. Любое. Я бы принял от нее все: простил, забыл, понял…

Но… Она моргнула и отвернулась, сделав вид, будто меня и вовсе нет. Как же мне больно было в этот момент!

Казалось, сердце разбивается на мелкие осколки, истекает кровью. Кто-то врезался в меня сзади, слегка толкнув в спину. Я пошатнулся, но продолжил стоять и смотреть на нее в упор.

В голове такая пустота. Эмоции будто вышли… а в душе — бездна боли.

Тея снова взглянула на меня и усмехнулась. Я себя в этот момент ощутил таким дураком. Ведь я ей хотел свое кольцо отдать, готовился к этому, работал без сна и продыху.

Я ведь любил.

Даже сейчас смотрел на нее и не мог отвернуться, потому что не понимал, как жить дальше без нее.

Ради чего? Ради кого?

Наконец, закрыв глаза, я понял, что все это время даже не дышал. Открыв рот, сделал мелкий вдох и ощутил, как странно щиплет глаза.

Глава 7

Меня снова сильно толкнули. Я стоял на пути к барной стойке. Вздрогнув, сделал шаг в сторону и упал на стул за столик. За ним уже сидели двое. Черони. Один из них явно хотел что-то сказать, но, посмотрев на меня, смолчал. Лишь протянул бокал.

Я даже не взглянул, что было в нем, выпил залпом. Горло обожгло.

Градус эта штука имела неслабый.

— Еще есть? — пробормотал, тряхнув головой.

— Есть, — он взял у меня бокал и наполнил на треть. — Твоя? — кивнул на Тею.

Видимо, уж очень было заметно, на кого я так таращусь.

— Думал, что да.

— Кидай ее. Та еще... Все задом здесь крутит, кого побогаче цепляет. Местные ее хорошо знают.

Эти слова показались мне последним ударом в спину. Я закрыл глаза и опустошил второй бокал. Легче все равно не стало.

Так и сидел, прибитый к месту. Вопросов мне больше не задавали. Мужики поднялись, один из них поставил передо мной бутылку, почти полную.

Я благодарно кивнул, сообразив, что даже карту с собой не взял. Да и было на ней столько, что едва на сок хватило бы.

Да, я был беден. Так уж вышло, что семья нуждалась. Но я из кожи вон лез, чтобы встать на ноги.

Идиот... Какой же я дурак.

Выдохнув, уставился на того, с кем так ворковала моя Тея.

Мужик из дагаров. Скрученные небольшие рога выдавали его расу. Он был много старше меня. Явно давно уж не студент. Хороший костюм — видно, что сшит на заказ. Браслет из благородного металла блестел даже в этом свете. Успешный. Очень.

Его рука лежала на стойке, почти касаясь Теиной талии. Он смотрел на нее, как на игрушку, без особого интереса. И это ранило глубже.

Я эту женщину своей шаэши называл.

Своей душой.

А он лишь ухмылялся, наблюдая за ее кокетством.

Кольцо на пальце вдруг стало неприятно натирать. Я снял его и бросил перед собой. Обтер лицо рукой, совершенно не понимая, что делать в данной ситуации.

Тея время от времени бросала на меня взгляд. Опасалась, наверное, что я устрою сцену.

Но нет. Это было не в моем характере. Всегда спокойный и уравновешенный. Как же я ненавидел себя за это. В душе все клокотало, а я продолжал просто сидеть и смотреть.

Опустошив еще один бокал, поморщился. Никогда прежде не напивался по-настоящему. Но... Я видел, как рука этого рогатого скользнула по ее колену. Тея не отстранилась, не возмутилась, наоборот — наклонилась ближе. Ее такие мягкие рыжие локоны коснулись его плеча.

Я пошатнулся...

Нет, дело было не в выпитом алкоголе. Просто... я никогда себе не позволял с ней вот так распускать руки. Просил разрешения поцеловать.

Дурак! Каким же посмешищем я был. А ведь Нум говорил. Лэксар намекал. Вот только я не слушал братьев, рычал на них, рты им затыкал.

А на деле тварь она продажная.

Стиснув челюсти, я плеснул себе еще в бокал. Хотелось просто забыться и все. Нужно было встать и уйти, но я не мог.

Зачем сидел? Зачем делал себе больно? Ну на что я еще надеялся?

Видимо, на что-то. Мозг лихорадочно искал этой девке оправдания. Душа кровоточила. Фантазии, в которых я видел эту женщину своей женой, сгорали, осыпаясь пеплом.

Рогатый что-то шепнул Тее. Она засмеялась, так сексуально, с хрипотцой. Зажмурившись, я готов был разрыдаться. Никогда она не вела себя так со мной. Всегда холодна, чуть отстранена, недоступна. Я выворачивался наизнанку, чтобы сделать ей подарок, порадовать и получить шанс хотя бы обнять, взять за руку, коснуться губами ее губ, не заходя так далеко, как мне хотелось.

Она держала меня на расстоянии. Все намекала, что только после брака, да я и не был против. Взгляд снова упал на кольцо.

Жалкий идиот, неудачник.

Словно издеваясь, она потянулась вперед и поцеловала рогатого. И не просто... нет, я видел, как умело она это делает. Мужик не двигался, было такое чувство, что он еще не определился, нужна ли она ему...

Я стиснул голову руками. Она снова засмеялась, отстранившись, и бросила взгляд на меня, проверяя, смотрю ли я.

Душа льдом покрывалась. Да чтобы я еще раз хоть одну близко к себе подпустил! Все подстилки! Все!

Я сжал стакан так, что появилась небольшая трещина.

Тея снова медленно потянулась к мужику, ловя его губы, но он отстранился. Отмахнулся от нее и вынул навороченный планшет. Дорогущий гаджет. Все в нем кричало о достатке. И как она смотрела в этот момент на этого рогатого... с восторгом, обожанием.

Вернее, ее интересовал вовсе не он, а то, что дагар мог ей дать.

Галлы на счету... То, чего я предложить ей пока не способен.

Очередная порция алкоголя была лишней, и последующая тоже. Но я пил.

Пил и смотрел, как его руки ползут по ее телу, как она позволяет ему то, на что у меня ушли месяцы робких ухаживаний.

Я остался сидеть.

Не ушел, не накричал, не полез в драку. Просто сидел в этом проклятом клубе, пока перед глазами разворачивалось мое унижение.

Передо мной лежало брачное кольцо оршей. Как немая насмешка. Дешевое, с простым камнем. Конечно, со временем я бы купил ей другое.

Но я ведь считал, что главное — цифровые брачные узоры на запястьях. Что они ключ к созданию крепкой и дружной семьи. Я ведь о большем и не мечтал: чтобы в любви, в уюте...

А оказывается, не то ей нужно было.

Как же я жалок! Стыдно за себя, за то, что не рассмотрел ее гниль, за то, что верил ее скромным взглядам, ее нежным прикосновениям, ее словам.

Я был так слеп.

Но зачем?

Взяв нетвердой рукой бутылку, плеснул остатки в бокал. Подняв голову, сообразил, что рогатый ушел. Тея осталась одна. Она тряхнула густыми волосами напоказ и уставилась на меня. Взгляд скользнул по моему лицу, по кольцу, и губы искривились в усмешке.

Я замер, наблюдая, как она поднялась со стула и направилась ко мне.

Остановилась. В глазах ни капли сожаления.

— Ты так жалок, Маэр, тряпка, об которую так легко вытереть ноги, — высокомерно заявила она. — Другой бы кинулся на соперника, а ты... слизняк.

Глава 8

— Мне казалось, что ты перспективный, Маэр. Что ты сможешь удовлетворить мои запросы, — зачем-то продолжила она, — но время шло... мне надоело ждать. Что ты можешь мне предложить? — ее взгляд снова упал на кольцо. — Брак? И приведешь в дом к своему деду, где живет твоя полоумная тетка? Зачем оно мне? Я и так потратила на тебя столько времени.

— Три года, — выдохнул я.

— Да! Три! И все, что я от тебя получила — дешевые шмотки. Ты же все галлы амаше своей отдаешь, как и твои братцы. Утром торчишь в своей академии, а потом в доках. Ты грузчик, Маэр, грязный чернорабочий. И не больше. Мог бы податься к тем же контрабандистам, хоть как-то меня баловать, но нет. Правильный. Так что... Я решила, что пора искать тебе замену. Выгоды от тебя никакой!

— То есть ты даже не любила? — прохрипел я и нарвался на такой взгляд, что волна жара прошлась по телу, пробуждая бешенство.

— Ты совсем, да? Какая любовь, Маэр? Что за чушь! Женщине нужны не ваши тупые россказни про чувства. Им нужно другое — галлы. — Она протянула руку, взяла кольцо и скривилась. — Это так жалко, Маэр. Даже камешек — дешевка. Нет, ну серьезно, — она бросила кольцо обратно на стол, — ты вообще представляешь, как это выглядит? Ты, твой долбанный дом, твои вечные долги. Ты хотел посадить меня за один стол с твоей больной теткой? Заставить жить в комнатушке в окружении твоих братьев? Сколько вас там?

Каждое ее слово било острым клинком в сердце.

— Я думала, ты умнее, Маэр. Когда мы познакомились, я решила, что раз орш, то быстро добьешься успеха. Но нет, — она склонилась ко мне. — Ты действительно верил, что я соглашусь на эту нищету? Бедный Маэр. Такой наивный. Женщинам не нужны ваши чувства — только галлы. Много галлов. Любовь, мой хороший, стоит недешево. Вот если реально разбогатеешь, возвращайся. А пока... — она засмеялась и отошла, оставляя меня совершенно опустошенным, отрешенным, с бешеной ненавистью в груди.

За ее спиной появился рогатый. Он даже не посмотрел в мою сторону, просто положил руку ей на талию.

— Все в порядке? — спросил он.

— Да, — она улыбнулась ему так, как никогда мне. — Просто старый знакомый.

«Набить ему морду» — мелькнула мысль и тут же погасла.

— Сколько она стоит? — громко произнес ему вдогонку.

Как ни странно, но дагар остановился и обернулся. Призадумался.

— Десять галл, примерно. На вечерок сойдет, — он произнес это как-то безэмоционально, даже не понимая, что перед ним сидит тот, кто готов был ползти вслед за этой женщиной. — Уступить тебе , парень? Выглядишь ты не очень. Развеешься.

Я взглянул на Тею. Ее лицо вытянулось, я же рассмеялся. Зло.

— Нет, дороговато за такую.

— Ну да. Но других здесь сегодня просто нет, — пожал плечами дагар.

Я продолжал смеяться, глядя на нее. Она побледнела. Дешевка!

— Хорошего вечера, — дагар кивнул и потащил Тею за собой.

Они ушли. Я остался сидеть, глядя на кольцо. В голове гудело.

«Бедный Маэр. Такой наивный».

Я выпил то, что еще оставалось в бокале. Но алкоголь не заглушал жжение в груди — он лишь раздувал огонь, превращая боль в ярость, в лютое бешенство, ненависть. Она выжигала все то хорошее, что было во мне.

«Все женщины такие, — прошептал внутренний голос. — Им всем нужно только одно».

Я сидел, уставившись в дно пустого бокала. В висках стучало, в груди горело, но пить больше не хотелось. Алкоголь не мог затопить эту боль.

Вдруг кто-то опустился за стол слева от меня. Затем отодвинули стул справа. Я поднял голову. Нум и Лэксар.

Братья молчали.

Лэксар протянул руку, подобрал со стола кольцо. Повертел в пальцах.

— Придёт время — будет другая, — чётко произнес он.

Я горько усмехнулся:

— Не будет, братишка. Хватит с меня и этой... Все они одинаковые.

Нум покачал головой, но не стал спорить. Поднял бутылку и покрутил в руках.

— Хочешь, догоним и морду ему набьем? — спросил Лэксар, сжимая свои здоровенные кулачищи.

Я махнул рукой:

— Оставь. Мужик всего лишь снял девку, — я снова рассмеялся, нездорово как-то. — Я её три года ублажал, бегал за ней... пылинки сдувал, а, оказывается, всего-то нужно было потратить десять галл и иметь её в свое удовольствие.

— Маэр, успокойся. Ты перегибаешь, — голос Нума дрогнул.

— Да так и есть, брат, все они дешёвки, и каждая со своим ценником.

Лэксар поднял руку, подзывая официанта.

К нам скользнул черони и вопросительно кивнул.

— Воды, — громко произнес брат.

Парень снова понятливо кивнул и исчез.

— Я понимаю, Маэр, тебе сейчас больно, — начал было он.

— Нет... уже нет, — я откинулся на спинку стула. — Десять галл, и я мог бы отыметь её сразу. Чего я заморачивался?

Взяв своё кольцо, покрутил в руках. Прислушался к себе. Пустота. Эмоций просто не осталось, разве что всепоглощающая ненависть к этим тварям, что крутят задом перед мужиками.

Передо мной появился стакан с водой.

— Выпей, — нетерпящим возражений голосом произнёс Нум. — Выпей и смирись. Тебе просто попалась не та.

— Хватит, — рявкнул я в ответ. — Больше эту тему никто не поднимает. Имя этой дешёвки произносить при мне не стоит. А это, - я показал кольцо, - оно мне больше не пригодится.

Я бросил его на пол. Кольцо покатилось вперёд и исчезло где-то под барной стойкой. Лэксар покачал головой и рывком поставил меня на ноги.

— Пей и пошли. Ты ещё жизнь себе загубишь из-за этой мрази.

Но из чистой противности я отодвинул стакан. Завтра легче не будет. Послезавтра — тоже. И через месяц. Но я не стал им этого говорить.

— Ладно, пойдём, до утра успеем привести тебя в порядок, — Нум поднялся вслед за Лэксаром.

Я попытался отмахнуться, но он уже взял меня под руку с другой стороны. Его пальцы сжали моё запястье с неожиданной силой.

— Домой, Маэр, — сказал он коротко.

Я позволил им вытащить себя из-за стола. В последний раз обернулся — ни Теи, ни рогатого не было. Ублажает его уже поди за десять галл. Такая вот дешёвая любовь оказалась.

Глава 9

— Мама! Почему кошка лежит на моём новом чёрном платье? Я его только из упаковки достала! — моей злости не было предела.

Ну что за животное! Вот всем хороша, кроме одного — вечно портила мои вещи, от сумочек до дорогих шмоток.

— Что за шум? — в комнату заглянула Лиля, увидела Кошу и поспешила взять её на руки, чтобы уберечь от моего гнева. — Ты ведь знаешь, как она любит поваляться на бумагах или тряпках. Чего злишься? Пети её завтра заберёт. Они заканчивают перестановку в доме Лукера.

Глядя на неё, я невольно улыбнулась. Она так уверенно ходила, словно и не была совсем недавно инвалидом. Её муж - Нум - сотворил настоящее чудо.

Я восхищалась им. Такой упёртый. Сказал: «Женюсь и будет ходить» — и сделал. Одним словом - орш. Эта раса была особенной. Нет, внешне все мои некровные братцы и зятья были очень похожи на людей, ну, не считая габаритов: размах плеч в четыре меня и рост за два метра. Ещё глаза — чёрные белки. Бронзовый цвет кожи, развитая мускулатура, чуть удлинённые руки... Я томно вздохнула и тут же получила по лицу своим же платьем. Приподняла бровь и уставилась на Лилю.

— Слишком довольно лыбишься, — заявила она. — А я у тебя за последние три минуты уже раз пять спросила, как дела у Петунии.

— А-а-а, — спохватилась я. — Да нормально же. Всё мы уладили. С тебя белое платье. Ещё несколько дней, и она станет женой ещё и по нашим традициям. А у нас с тобой на зятя больше.

— Ты ещё жениха в семье найди, и вообще хорошо, — к нам заглянула Астра. Наша старшая сестра выглядела усталой. — Всю ночь с Лэксаром не спали. У Шервана, похоже, режется коренной зубик.

Я поморщилась. Племянника очень любила, но хорошо помнила, как у младшего братишки в годик полезли зубы, и спал он почему-то только на моих руках. Вот уж где была морока.

Астра прошла в комнату и села на кровать. Улыбнулась.

— На работу собираешься? — она взглянула на моё пострадавшее платье.

— Да, готовлю девочек на соревнования. Это ещё нескоро будет, но всё же... Ставим танец. Если всё пойдёт хорошо, то рассчитываю на призовые места. И тогда можно будет подать заявку на дополнительное спонсирование своей хореографической школы от департамента культуры. Они сейчас активно поддерживают все начинания. Поселение на планете молодое, столько возможностей! У меня уже заявок от родителей больше, чем реально может принять школа. Ещё бы одного хореографа найти, и тогда бы так развернулись. Эх...

В коридоре послышались мужские голоса. В дом вошёл отец, и с ним явно ещё кто-то.

— "Варьяр" с рейса вернулся чуть раньше, — улыбнулась Лиля. — Нум разговаривал с Маэром. Он им коридор для посадки открывал. А я маме совсем забыла сказать об этом. - ее глаза вмиг стали больше. - Ох, и получу от неё. Ужин ведь ещё не готов.

Она шумно выдохнула и потерлась носом о короткую шерсть Коши.

— Тэу Роза, вы, как всегда, прекрасно выглядите, — услышала я знакомый голос и скривилась.

— О, последний свободный из оршей, — выдала Лиля.

— Ага, пока не заарканенный жених для Ками, — хихикнула Астра и поспешила убраться из комнаты, чтобы я не успела запустить в неё чем-нибудь.

— Даже не шути так! — прокричала я ей вслед. — Фу-фу-фу, такое говорить!

Лиля переглянулась с Кошей и начала стратегический отход в коридор.

Я прищурилась. Последний свободный, значит... Что вообще за мысли такие гадкие!

— Маэр! — крик Лили сотряс стены. — Что-то у меня поясница ноет. Помоги живой домой добраться.

Вот поганка. Выкрутилась.

В комнату тут же зашёл, собственно, сам "последний свободный". Зыркнул на меня, потом на сестрёнку.

— Конечно, умница ты наша, — его голос всегда звучал мягко, когда он говорил с сёстрами. Но только с ними. — Находилась и устала?

— Ага, — закивала Лиля и шмыгнула под его защиту.

Он приобнял её и вывел. Уже на пороге Лиля всё же обернулась и показала мне язык.

Хм... Взрастили на свою голову.

Да, все мои сёстры вышли замуж за членов одной большой семьи, в которую, кроме огромных оршей, ещё входили и мужчины расы сакали. Миловидные, красивые. Глаза, губы, словно подкрашены, но нет, всё своё. Но весь этот внешний лоск быстро развеивался, стоило им показать характер.

Жестокие, мужественные, опасные.

И вот чего мне среди них мужа не находилось, обидно даже.

Все упорно намекали мне на ненавистного Маэра дар орш Свера. Самодура, грубияна и жуткого женоненавистника.

Вздохнув, глянула на закрытую дверь — все собирались в гостиной. Я слышала, как радостно тараторит мама. Как гремит посуда, там, скорее всего, её уже отодвинули от плиты, и теперь мужчины сами доготавливали ужин.

Но я остаться никак не могла. Осталось всего несколько занятий в школе перед каникулами. А я должна была ещё раздать задания, чтобы занимались дома, и определить, кто же поедет через полгода на соревнование в соседнюю звёздную систему.

Мне нужно было показать результаты!

Я хотела расти, развиваться. Чтобы слава моей школы гремела, ну хотя бы, в родном секторе. А лучше на всю галактику. Мечты!

Снова взглянув на закрытую дверь, сняла через голову домашнее платье и потянулась за приготовленным бюстиком.

— Ками, там тэу Роза спрашивает, ты поужинать успеешь?

От неожиданности я развернулась и, несколько раз хлопнув ресницами, попыталась прикрыть грудь.

Маэр так же ошалело моргнул. Внимательно прошёлся по моей фигуре и усмехнулся.

— Отвернись, — взвизгнула. — И как ты вообще можешь вламываться ко мне? Стучать не учили!

— Ну кто же знал, что здесь горяченькое подают, — он и не думал уходить.

Вот как стоял, так и таращился.

— Маэр дар орш Свер, у тебя совесть есть? — прикрыв грудь одной рукой, второй потянулась за чёрным платьем. — Кому сказала, отвернись!

— Зачем? Я же уже всё рассмотрел, да и... Не интересуешь.

— И это повод стоять тут и глазеть?

— А есть на что? — уголки его губ противно приподнялись. — Я так понимаю, ты в свой кружок по интересам задом трясти?

Глава 10

Через десять минут, попрощавшись с родителями и многочисленной некровной родней, я вышла из дома. Над головой светила местная звезда Ольника. Она была так похожа на Солнце родной системы, из которой мы перебрались сюда. Да, Церера с её вечным серым смогом и ледяной крошкой под ногами осталась в прошлом. Но я часто её вспоминала, сравнивая с планетой, на которой нам повезло поселиться после брака Астры.

Моё лицо обдувал свежий ветерок, и я замерла на дорожке, наслаждаясь им. Хорошая погода. Тучки мелкие собирались на горизонте, а значит, вечерком можно будет выйти с чашечкой чая на крыльцо, понаблюдать за дождём. Бесплатная вода с неба для любого жителя малой планеты без атмосферы навсегда останется чудом.

И такая красота...

— Ками, время!

Я закатила очи к небесам. Почти красота...

Маэр уже сидел в чёрном зоргаре. Он тщательно следил за своим транспортом. Любил его и часто намывал. Полировал так, что свет звезды бликовал на боках.

- Ками, что ты там плетешься! Опаздываем!

Выдохнув, я поправила платье и пошла к нему. Он нервно следил за моим приближением. Но стоило подойти, как он сам открывал мне дверь изнутри. Всегда! Оставалось только сесть и захлопнуть её за собой.

Нет, брат первой крови моих зятьев не был таким уж и хамлом, но мы сразу, в самый первый день нашего прилёта, не взлюбили друг друга, и вот уже больше двух лет ничего не желали менять в наших отношениях.

Обоюдная ненависть устраивала и его, и меня. Даже больше, она была для нас комфортна.

Откинувшись на тёплую спинку с включённым заранее подогревом, расслабилась. Маэр взглянул на меня и кивнул. Зоргар тронулся.

Мы летели невысоко над землёй. Водителем он был спокойным и уравновешенным, что совершенно не вязалось с его буйным нравом. Я смотрела в окно и наслаждалась видами.

Красивое цветочное поле, полёт насекомых, мелких птиц. Всё это дарило вдохновение.

— До скольки сегодня в школе? — негромко спросил Маэр, не отрываясь от дороги.

— До восьми, скорее всего, - пожала плечами неуверено. - Последние дни перед отпуском всегда тяжёлые. Много родителей приходят, желая записать малышек на новый учебный год. Я смотрю на каждую, оцениваю потенциал. После - или зачисляю, или вынуждена отказать. Мест ограничено. Зал небольшой. И вроде все должны это понимать, но случаются неприятности, - вздохнула. - Со мной вечно так. Просто сказать «нет» не могу, приходится объяснять отказ, находить какие-то щадящие слова. В общем, сплошная нервотрёпка. А ты до скольки?

Я мельком взглянула на него. Такое вот затишье между нами случалось редко. Мы, конечно, общались, но разгон от милой беседы до яростной ругани у нас был не более трёх секунд.

— Вообще, до девяти, - Маэр поморщился. - Нужно отчеты проверить. У меня тягач ушёл за пределы посадочной платформы. Лэксар проверяет причины крушения. Убытка там особого нет, но всё же. Со стороны диспетчеров всё было сделано правильно, коридор обозначен. Там пилоты намудрили. Но слова словами, а еще на бумаге всё распиши и докажи.

— Я бы с ума с такой бюрократией свихнулась, — улыбнувшись, снова уставилась в окно.

— А я бы расстрелял всех родителей, тащащих мне бездарных детишек и не слышащих «нет».

— Бездарных деток не бывает, Маэр. Все девочки замечательные, просто способности у них не к танцам. Кто-то рисует, а кто-то красиво поет.

— Бросала бы ты вертеть задом и шла образование получать. Педагогическое. Толку больше было. Время теряешь даром.

— Мне оно не нужно. Я хореограф! И если приспичит, без советов отправлю документы в Академию искусств.

— Так и отправь, что толку от маленького кружка?! Везде нужна корочка! Везде! И пока ты это не поймёшь, с места не сдвинешься.

— Хватит учить меня! Ты невыносим!

— А ты непроходимо упряма. До невозможности!

Мы замолчали. Впереди показалось невысокое здание местного детского центра. Именно в нём я и снимала зал. На крыльце уже бегали мои девочки, дожидаясь, пока учитель соизволит явиться. Я активировала планшет и взглянула на время. Не опаздывала, но времени осталось до занятия впритык.

Маэр аккуратно припарковался у лестницы.

— Если подождешь, то приеду за тобой в девять. Раньше никак.

— Да могу и сама, — фыркнула я.

— Куда сама? — он снова повысил голос. — На чём? Ждать общественный транспорт? Пока он дотащится, то же самое и будет. Сиди и жди меня.

— Не указывай мне, Маэр. Я не твоя женщина.

— И спасибо космосу, — прорычал он. — Ждёшь до девяти, Ками.

— Ладно. Жду!

Он как-то зло кивнул и выбрался из зоргара. Обошёл его и открыл передо мной дверь.

— Вот как такой невыносимый хам, как ты, может быть столь обходительным! — не удержалась я и снова укусила его словесно.

— Бабушка хорошо воспитала, — оскалился он. — Иди быстрее, вон стоят твои девчушки.

Словно услышав его, с крыльца хором донеслось:

— Здравствуйте, уважаемый Маэр дар орш Свер!

Я захохотала, глядя, как он надувает щёки. Но и это ещё не всё.

— Мы желаем вам хорошего вечера, уважаемый Маэр дар орш Свер!

Выдали и захохотали, звёздочки мои.

— Это ещё что? — этот индюк указал на них.

— А это тебе за то, что сделал им замечание. Видишь, они с тобой здороваются.

— Ну ты и... — он тяжело выдохнул и обернулся к девочкам. — Здравствуйте, уважаемые малышки. Рад всех вас видеть.

Я прямо чувствовала, как у него зубы при этом скрипят.

Ну тяжко ему было быть милым. Судорогой от попытки улыбнуться мышцы лица сводило.

— Ты просто невозможный, — я обошла его и поднялась на несколько ступеней. — На тебя посмотришь, так такое чувство, что все женщины — змеи ядовитые, желающие тебя ужалить.

— И не говори, вот именно так и есть, — закивал он. — Чтобы в девять на крыльце стояла!

С этими словами он вернулся в зоргар и хлопнул дверью.

— Как же я тебя ненавижу, — прошипела и, натянув на лицо улыбку, отправилась к девочкам.

Глава 11

Маэр дар орш Свер

Опаздывала. Эта невыносимая особа была просто неспособна явиться куда-нибудь вовремя. Сказано же было — девять. Да она вообще до восьми работать должна была. Я, как идиот, спешил, и что?

Выдохнув, откинулся на спинку сиденья. Из серого слабоосвещенного здания вышли родители, ведя за руку своих чад. Я невольно скользнул по ним взглядом.

Зависть и тоска затопили душу. И я когда-то желал семью и детей. Но...

С психом ударил по рычагу управления.

Почему я вынужден вечно ее ждать?

Дверь снова открылась, и она вышла на крыльцо. Поправила ремешок от сумочки и походкой от бедра направилась ко мне. Стройные ножки, как говорят, от самых ушей, слишком короткое платье — так и хотелось повязать снизу платок, чтобы другие не таращились. Камелия знала, что красива и какой эффект производит на мужчин. Знала и пользовалась этим вовсю.

И это особенно сильно бесило.

Потянувшись, открыл ей дверь.

Ками села и дельно так ладонью оттянула подол своего платья.

— То есть вообще ни капли раскаяния, да? — рявкнул я грубо.

— Я работала, ты сам предложил подвезти меня. Что теперь орешь! — не осталась она в долгу.

— Я ждать не обязан.

— Так и не жди, я и сама могу доехать, — она всплеснула руками и попыталась открыть дверь и выйти, но я успел заблокировать замок.

Ками еще раз дернула и повернулась ко мне.

Да, я уже понял, что перегнул с ней, но извиняться не умел.

— Я правда с девочками занималась, Маэр, работала, а не прохлаждалась и не по бутикам с тряпками бегала. Почему ты такой тяжелый, а? Не хочешь меня ждать, да без проблем, буду просить Мириша или Ари меня подвозить. Они не откажут. Мириш так несколько раз вызывался.

— Сиди молча и не раздражай, — фыркнул я на нее.

Она что-то недовольно проворчала себе под нос и повернулась к окну. Я же чувствовал себя ужасно. Чего сорвался? Ну, посидел полчаса. Она так-то час меня вообще ждать должна была. Выдохнув, вытащил из кармана пачку с курительной смесью и тут же нарвался на ее прищуренный взгляд.

Ничего не говоря, убрал ее снова в карман.

— Никто из братьев, кроме тебя, не курит, — не смолчала Ками. — Брал бы с них пример. Тот же Мириш.

— Хватит мне о нем рассказывать! — не вытерпел. — День был тяжелый. Имею право успокоиться немного.

— Тягач этот? — она сбавила тон.

— Да, их пилот и навигатор упирались до победного, пока я им уже всю запись из диспетчерской не предоставил. Потом вопили о монтажах и подлогах. Делали все, чтобы на меня крушение повесить. Все нервы вымотали.

— Но все разрешилось, Маэр?

— Да, — я кивнул уже спокойнее. — Извелся весь. Лукер еще связывался со мной. У него голова уже трещит от всего. Что-то там с цветами и аркой.

— А Эла разве ему не сказала? Я уже все уладила. Три корзины живых цветов докупили. Я ему завтра позвоню, чтобы успокоить. Пусть не беспокоятся.

Меня слегка отпустило. Уже и вечер не казался таким отвратительным. Поесть бы еще.

— Ты ведь тоже не поужинала, — я мельком взглянул на нее.

Ками приоткрыла окно, ветер обдувал ее красивое лицо, играл в мягких длинных светлых прядях, раздувая их. В светло-карих глазах сквозила усталость.

Зря я сорвался на нее. Просто эта женщина с самых первых минут знакомства будила во мне что-то такое, что вся моя выдержка летела в черную дыру. Я рядом с ней и думать нормально не мог.

Кончик её язычка прошёлся по нижней губе. И у меня снова что-то закоротило в душе.

— К вам, наверное, заеду. У тэу Розы всегда есть что-нибудь горяченькое.

— Ну конечно, мама же на всех вас готовит, — она бросила на меня недовольный взгляд.

— Ну да, ты же такими талантами похвастать не можешь. А где мне ещё есть? Я не женат. Самому после всех этих разборок у плиты стоять — то ещё удовольствие.

— Не жалуйся. И... я хорошо готовлю, — прошипела она. — Просто не хочу есть с тобой за одним столом. Аппетит отбиваешь.

— Можешь удалиться с тарелкой в свою комнату, — я зло хохотнул, желая осадить её.

— Достал.

— Переживёшь, Ками. Тебе не впервой.

Дальше ехали молча. Она смотрела в свой планшет не отрываясь. Пальчиком перелистывала странички. Улыбалась.

Шумно выдохнув, я всего на мгновение прикрыл глаза. Устал. Дорога была пустая, и это снимало напряжение.

— Может, я поведу, Маэр? Ты как будто засыпаешь.

— Да всё нормально, — я вмиг взбодрился. — Вчера всю ночь в порту дежурил. Просто вымотался.

— Останови зоргар, — скомандовала она.

— Я сказал...

— И я сказала, Маэр! Немедленно останови его у обочины. Будешь спорить — все нервы тебе измотаю, пока до дома доберёмся. Делай, как сказала!

И на место бы её поставить, но сил уже ни на что не осталось. Я затормозил и разблокировал дверь. Камелия быстро вышла, обошла зоргар спереди и распахнула мою дверь.

— Быстро на моё место.

— Женщина...

— Маэр! Не смей меня сейчас бесить! Я сказала, пересел, закрыл глаза и спишь, пока я везу тебя домой к маме. Я ей уже написала, что ты голоден, и она разогревает мясо с тушёными овощами. Так что делай, как сказала! Бесишь!

Я зло фыркнул и, поленившись выходить, просто перебрался на пассажирское место. Вытянул ноги и откинулся на спинку. Так хорошо стало.

— Теперь поедем дальше.

Она села за управление и взялась за рычаг.

Зоргар двигался медленнее, но я молчал. Нечего ей лихачить. Наблюдал за этой невозможной женщиной из-под опущенных век и всё думал, как при такой внешности можно иметь такой отвратительный характер.

Немыслимая эгоистка.

Пиликнул её планшет, она быстро опустила на него взгляд, открыла сообщение и как-то сникла, даже расстроилась.

— Что-то не так, Ками? Выглядишь подавленной.

— Из банка рекламу пакета услуг прислали. Я не их ждала... Белладонна... Ну, помнишь нашу кузину, что осталась на Церере? — она взглянула на меня. — Я тогда очень переживала, что она не полетела с нами. Предчувствие нехорошее было. Отец должен был настоять, но Белла, она такая самостоятельная, решила, что сможет выиграть в нелегальных гонках чёрт знает в какой дыре. И раньше хоть звонила, а теперь... Уже неделю никакой связи с ней.

Глава 12

Камелия Войнич.

До дома мы добрались уже затемно. Маэр, кажется, задремал. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, и не шевелился. Веки прикрыты, а вот губы наоборот. Я редко на него смотрела. Но сейчас он казался мне неожиданно мягким. Густые непослушные волосы доходили до плеч. Раньше он стригся значительно короче и был похож на солдафона, но в последнее время стал отпускать длину, как того требовали традиции оршей. Его старший брат Нум и вовсе красовался с толстой белоснежной косой, кончик которой доходил ему до поясницы. Я попыталась представить и Маэра со столь длинной шевелюрой, но картинка не шла.

Веки дрогнули, и я поспешила отвернуться, чтобы светло-карие медовые глаза с черными белками не поймали меня на подглядывании. Но он так и не пошевелился. Я заглушила зоргар у крыльца нашего дома. Через большое окно было видно, как мама возится на кухне, готовит ужин.

Улыбнулась. Это напомнило мне прошлое, когда я вот так же на Церере шла с работы в полумраке, который едва развеивали фонари ночного освещения, и заглядывала в кухонное окно. Мама никогда не ложилась спать, пока последний из нас не переступит через порог.

Но мы выросли. Лиля и Астра уже давно жёны, и Петуния вернулась из своей экспедиции с кольцом и уже перебралась к мужу. И осталась я да мой маленький братишка, что едва научился хорошо ходить. Со временем вырастет и уйдёт и он.

А я нет!

Я никогда не покину этот дом.

Прикусив губу, снова взглянула на Маэра. Широкое лицо, острые скулы. Высок, красив, фигура такая, что глаз не отвести.

Но характер — чудовищен. И хорошо.

С ним рядом я чувствовала себя в безопасности. Он никогда не смотрел на меня как на женщину. Всегда шипел, что я ему неинтересна.

Наверное, хотел нахамить, но для меня это звучало как обещание защиты.

Не начнет флиртовать, не полезет с приставаниями. Не станет, как трепло, заливать о любви.

С ним было спокойно.

Нет. Любовь и прочие глупости, которыми женщинам дурят головы, не для меня. Передергивало только от одной мысли о близости с любой особью мужского пола. Аж тошнить начинало.

Всё это так мерзко... гадко.

Я выдохнула. Нужно было будить Маэра. Но как-то не особо хотелось. Он действительно устал.

Я вытянула ноги. Они гудели от напряжения. Ничего, еще немного и отпуск. Разобью наконец небольшой сад на заднем дворе. Мой единственный друг Ари обещал установить там большие качели. Я хоть и была давно большой девочкой, но была бы им рада. Еще и Эла у нас поселилась. Временно, но все не одиноко...

В окне мама отошла от плиты с кастрюлькой в руках. Кажется, она успела сварить для нас еще и суп. Покачав головой, осторожно положила руку на плечо оршной спящей красавицы:

— Маэр, приехали.

Он пошевелился и с трудом разомкнул веки.

— Что? — сел ровнее.

— Прибыли. Ужинай и вали подальше из моего дома.

— Ты всегда так мило желаешь мне приятного аппетита.

— Да все для тебя. Выметайся. Я не желаю до глубокой ночи сидеть на кухне, изображая радушие.

— Да можешь вообще там не появляться. Аппетит мне это только улучшит.

Фыркнув в его сторону, выбралась из зоргара и, не оборачиваясь, поднялась на крыльцо. Он догнал меня у двери, толкнул ее плечом, и мы ввалились в дом.

Нас тут же окружил приятный аромат мясного супа.

— Камелия! — мама вышла в прихожую, вытирая руки о цветастый фартук. Ее глаза сразу же скользнули за мою спину, к Маэру, и в них мгновенно вспыхнула радость. — И Маэр все-таки с тобой! Хорошо, что вы опять не разругались, и ты доехал. Я вижу тебя у нас в гостях реже остальных. Ну, заходите, заходите, я как раз собиралась ужин ставить.

Я спешно скинула туфли и обернулась. Маэр неуклюже стягивал свою куртку. Вернувшись, содрала ее с его плеч и повесила на крючок.

— Руки мой, гость недорогой, и на кухню.

Он усмехнулся, но подчинился.

Отправившись в комнату, я решила, что переодеваться в домашнее пока лишнее, и лишь слегка подправила макияж. Терпеть не могла, когда кто-то видел меня ненакрашенной.

Особенно, если этот кто-то — огромный наглый орш. Будет потом измываться.

На кухне пахло мясом и приправами. Маэр уже сидел за столом и наблюдал, как мама быстро расставляет глубокие тарелки, достает хлеб. Мягко забрав у нее нож, он принялся резать.

В этом наши расы оказались неожиданно схожи — хлеб нарезает исключительно мужчина.

Мне было непривычно наблюдать за Маэром в домашней обстановке. Он даже казался нормальным, ну, пока рот не открывал.

— Ками, не стой в проходе, иди за стол, — в голосе мамы звучали теплые нотки.

Из комнаты вышел папа с братишкой на руках. Усадив Илана за специальный столик и вручив ему игрушки, он сел напротив Маэра.

— Что-то вы сегодня совсем припозднились. Хоть не переживаю, как дочь из поселения доберется. Ты всегда с ней рядом.

Слова папы меня смутили. Как-то все это звучало неоднозначно.

— Да просто Мириш уезжает раньше, а Ари дергать не хотелось, — попыталась все объяснить. — Он только с вахты вернулся.

— Мне несложно, — пробурчал Маэр и, дорезав хлеб, взял обе корочки и, протянув руку, положил их у моей тарелки. Я смутилась еще сильнее, но отдавать не стала. С детства их обожала.

Откуда только он об этом знает?

— Плохо выглядишь, парень. Лэксар говорил, что у вас там мелкие неприятности.

— Да все уже уладили. Хочу на завтра взять выходной за свой счет. Выспаться. Но боюсь, что могут не отпустить. Людей не хватает. Каждый за двоих работает. Ты сам как... На подработку не хочешь?

Услышав вопрос, папа рассмеялся.

— Нет, Маэр, я с «Варьяром». Галлов нам хватает. Я свое отработал. Теперь вот, считай, отдыхаю.

— Никаких подработок, — закивала мама. — Мне спокойно, что муж с капитаном Хошори летает, да с мальчиками. Всегда на связи. Сытый. В тепле, никаких переработок. И платят столько, сколько заслужил.

Глава 13

Ужин протекал в спокойной обстановке. Мама разлила по тарелкам суп. Съев несколько ложек, я, наконец, расслабилась. Появилось ощущение, что всё — этот суматошный день наконец подходит к концу.

Снова пиликнул планшет. Я быстро потянулась и открыла сообщение. Нет... Не кузина. Всего лишь одна из родительниц уточняла дату последнего занятия.

— Эван все спросить хотел, - Маэр заметил мое разочарование, - а девочка ваша? Дочь первой крови — Белладонна не связывается с вами? С тобой или с тэу Розой?

Папа замер на мгновение, и его плечи опустились.

— Вот как услышу это «дочь первой крови», и так совесть грызть начинает. Почему я не забрал её с нами? О чём думал вообще, оставляя девочку там? Нет, Маэр. Уже неделю, а то и больше, ни одного звонка. Ни сообщения. Вот скажи — пропадёт где, и как искать? Я уже какими только словами не уговаривал её бросить эти свои затеи и прилететь сюда. Ни в какую.

Выслушав его, я сникла. Выходит, и ему не звонит. Тревога просто вгрызалась в душу. Не было это похоже на Беллу. Да, она всегда была обязательной и сознательной. Да, может, звонки и дороги, хотя мы связывались по пиратским каналам и всегда принимали вызов за свой счёт, но сообщение прислать она же может.

Маэр разломил хлеб и потянулся за пустой кружкой. Чтобы как-то унять волнение, я вскочила со стула и забрала её из его руки. Пошла к разделочному столу запаривать ему чай с двумя ложечками чистого мёда, как он любил. И спрашивать себя не желала, откуда знаю такие подробности.

Отец проследил за мной и как-то неоднозначно хмыкнул.

— Ты доедай, сынок, на Ками не смотри. Она второе не будет. Ест же как воробушек, — прощебетала мама.

— Нормально я ем, — возмутилась я. — Но на ночь да, не наедаюсь.

— Хоть суп доешь! — шикнул папа и кивнул мне на место.

Поставив бокал с чаем перед Маэром, вернулась на свой стул и взяла ложку.

Мама водрузила перед нами дымящуюся кастрюлю — там, под слоем золотистой подливки, прятались куски мяса, морковь, кабачки. Аромат ударил в нос, и живот предательски заурчал.

Но у меня диета, — напомнила себе же с тоской.

За окном раздался первый раскат грома, и совсем скоро застучал дождь. А на кухне пахло травами, хлебом и мясом.

Я медленно доедала суп, заедая корочкой хлеба, но от усталости почти не чувствовала вкуса бульона. Мимо моих ушей фоном протекали голоса маэра и отца. Они обсуждали последний рейс «Варьяра». Что-то о новых правилах перевозок. Стандартах. Короче, всё то, от чего я была максимально далека.

— ... Мириш справляется не хуже Ари, — отец отхлебнул чай, и в его голосе прорвалась редкая нота гордости. — Прошёл курс пилотов на отлично. Теперь с нами не только как инженер. Толковый парень. Все на Камелию заглядывается, на свидание приглашает.

— Пап, — процедила я, уловив, что разговор их заходит куда-то не туда. — Мириш просто друг, и даже неблизкий. Мне для счастья и Ари хватает. Я думала, он вечером заглянет.

— Был раньше, — сдала его мама. — Я его накормила. Расхвалила, и он довольный к себе ушёл. Когда уже дом свой достроит. Живёт мальчик почти без крыши.

— Сделает, мам, — отмахнулась я. — Он особо никуда не торопится. Мы с ним семьями обзаводиться не собираемся. Так что ему и так хорошо.

— Вот что за глупости ты болтаешь, Камелия. Как это женщина и не желает становиться женой?

— Мам, — мой голос стал грубым.

Уже и сама пожалела, что задела эту тему. С другой стороны, пусть свыкаются с мыслью, что я с ними навсегда.

Отложив ложку, я потянулась к планшету, проверяя сообщения. Пусто. За столом воцарилась нервирующая тишина.

— Маэр, ну хоть ты ей скажи! — не унималась мама.

— Да я, собственно, с ней согласен, — неожиданно поддержал он меня. — Мне тоже семья не нужна. И жениться не намерен, и в ближайшем, и в далёком будущем.

— Да что с вами не так, детки! — она всплеснула руками.

— Прости, мама, но не все мечтают о кастрюлях. Смирись уже. Тебе девочки столько внуков нарожают, замучаешься нянчиться. А мало будет, так ещё некровные братцы подсуетятся. Хоть детский сад свой организовывай. А меня не тревожь. Я женой никогда не стану. И всё тут.

Она хотела мне что-то в ответ сказать, но папа предостерегающе коснулся ее запястья. Его взгляд стал совсем тяжелым, строгим.

Мне стало совершенно не по себе. Столько лет прошло. Мы уже давно не на Церере, а я все боюсь, что в какой-то момент кто-нибудь из свидетелей той мерзости, что сотворил со мной Тифо, откроет рот и папа узнает правду. Меня трясло от этой мысли.

Мысли, что родители узнают о том, что я порченая, грязная, сломанная, не такая, как остальные дочери. И... Какой мне брак?

Передернув плечами, я снова подскочила и отправилась наливать чай теперь уж себе. И все это под подозрительным прищуром Маэра. Но не дошла. Снова раздался сигнал на планшете, и, крутанувшись на месте, я понеслась проверять, кто это там мне пишет.

Прочитав, наверное, десятый за вечер, вопрос о последнем занятии от очередной мамочки, совсем скисла. На кухне снова повисла тишина. Маэр медленно отложил вилку, его длинные пальцы слегка подрагивали от усталости.

— И все же, Эван, нужно что-то делать с Белладонной. Завтра попрошу Лэксара пробить, где она может быть, и нужно возвращать ее. Не дело это вот так бегать к планшету каждый раз, как она пропадет.

— Соглашусь с тобой, — расстроенно кивнул папа. — Но Белла — девочка сильная. Если бы с ней что-то случилось, мы бы уже знали. Она умеет постоять за себя и нашла бы способ сообщить.

Маэр поджал губы. Даже я слышала, как наивно это прозвучало, но, скорее, папа желал таким образом успокоить маму. Все же при ней не стоило говорить о плохом.

— Ты прав, дорогой, она девочка самостоятельная, постоять за себя может, но... Но и нарываться на неприятности — тоже, — неожиданно проворчала мама. — Ладно ты. Я! Я как упустила этот момент? Ну как... И на беременность не свалишь. Я так сильно была обеспокоена Астрой, что совершенно выпустила из виду Беллу. Надо! Надо ее возвращать. Вокруг столько непристроенных мальчиков. Кто-нибудь обязательно ей приглянется и...

Глава 14

За окном совсем стемнело. Мерцающая россыпь ярких звезд превращала небо в невообразимо красочный калейдоскоп. Ярко вспыхнули красные огоньки — очередной межзвездник заходил в космопорт на посадку.

Мы молча собирали тарелки. Маэр, вопреки моим ожиданиям, не стал отнекиваться и спокойно помогал — его пальцы ловко подхватывали столовые приборы, складывая их в раковину с тихим звоном. Я ловила себя на том, что слежу за его движениями: как он аккуратно ставит чашки, как поправляет рукав, задевший край тарелки.

Странный мужчина. Сложный. Непонятный. То злой, то неожиданно мягкий и даже чуткий. Больше двух лет уже друг друга знаем, а он все продолжает удивлять.

Гад, конечно, но такой порой замечательный.

Открыв посудомоечную машину, я брала с раковины грязную посуду и складывала все строго по отсекам.

Маэр остановился за моей спиной. Наблюдал. Его взгляд прожигал спину. Замерев, я обернулась и приподняла бровь.

— Спасибо за ужин, — сказал он наконец, вытирая руки о полотенце. — Мне пора.

— Не задерживаю. — Я растянула губы в улыбке. — Дверь знаешь где.

— Камелия, ну нельзя же так, — услышала меня мама. — Ну как вы можете вот так общаться друг с другом? И вместе грызетесь, и порознь ни дня не проводите. Да что же с вами двумя такое?

— Любовь на почве обоюдной ненависти, мама. — Я мило улыбнулась. — Не лезь, я прошу. Думай о Петунии. Твоя цель — она...

Я поводила перед ее лицом ладонями, словно совершая гипнотический сеанс.

В ответ она стеганула меня полотенцем по заду.

— Пошла отсюда в комнату, сама все уберу. А ты, Маэр, не слушай ее. Она у нас порой чудит. И радуй меня чаще. Да к завтраку приходи. Живешь один и, уверена, даже не готовишь ничего по утрам, — она не сдавалась. — А я тебе и оладьи пожарю, и блинчиков... Ками сделает. Они у нее такие тонкие получаются. Сладкие.

— Ой все, — фыркнув, я предпочла по добру по здорову убраться из кухни.

Следом прошмыгнул и Маэр. Он тоже сбегал от щекотливой темы и даже не таился.

— Так мне ждать тебя с утра? — мама шла за ним по пятам.

— Уважаемая тэу Роза... — начал было он.

— Я жду. — Она сложила руки на груди, загоняя его в угол.

— Ну разве что на блинчики, — помялся он.

— Я ради тебя их жарить не собираюсь, — вмешалась я, выглянув из комнаты.

— Эван! — Голос мамы сотряс стены.

Папа выглянул из комнаты с братиком на руках.

— Прости, родная, Маэра я уважаю, но не буду ему жарить блинчики.

Мама развернулась к нему, грозно засопев. Воспользовавшись моментом, Маэр схватил куртку и с громким «Приятной ночи» смылся за дверь.

Только и слышно было, как он шлепает по лужам под дождем, сбегая по ступеням к зоргару.

Засмеявшись, я вернулась на кухню и замерла у окна. Легко различила его силуэт. Маэр открыл дверь и обернулся. Скользнул по мне взглядом, кивнул и упал на водительское сиденье.

Послышался гул антигравитационной платформы. Зоргар мягко оторвался от земли, взлетел на небольшую высоту и скользнул вперед в сторону дороги.

— Все ворчишь, что он тебе не нравится, а как уходит, так у окна стоишь, взглядом провожаешь, — раздалось за спиной.

— Нет, папа, даже и не мечтайте. Скорее звезда всем на голову упадет, чем я стану женой Маэра. У нас с ним обоюдная ненависть, комфортная как для него, так и для меня.

— Да он тебе корочки отдает. Не ведет себя так человек, если...

— Он не человек, папа, он орш... И хватит об этом. Устала, еле на ногах стою. Я спать…

... За окном стучал дождь. А я опять не могла заснуть. Сидела, прижав колени к груди, и смотрела, как капли оставляют мокрые следы на запотевшем стекле. В такие ночи воспоминания приходили сами.

Тогда окна зоргара тоже запотели. Снаружи гоготали парни... В ушах все еще стояло мерзкое улюлюканье, когда Тифо выкинул меня на холодный пол металлической платформы. Он отлюбил меня так быстро, что я даже туфли потерять не успела. Ничего не чувствовала, кроме холода.

Он зло выругался и швырнул в мою сторону банку с пойлом.

... Целка…

Это все, что я тогда услышала от него. Поднялась, кое-как одернула короткое платье и пошла в сторону дома.

А перед глазами все еще стояли эти запотевшие стекла.

Что бы я тогда делала без Белладонны? Наверное, умом бы тронулась. Вместо крови, о которой рассказывали шепотом все девчонки, на бедрах были синяки и мерзкая слизь, которая очень быстро засохла и превратилась в корочку. Я долго смывала ее с кожи, раздирая все мочалкой.

Ни боли... Нет, физически я практически ничего не почувствовала там. Помнила лишь, как его руки грубо давили на бедра, как он пытался протиснуться. Я орала, билась и дрыгалась, мешая ему. Он приложился кулаком между моих лопаток.

Эту боль, выбивающую воздух из легких, я тоже сохранила в памяти.

И более ничего... Лишь сковывающий душу холод, который не отпускал до сих пор. Я все не могла согреться, постоянно кутаясь в одеяла.

Нашу историю про "пипетку", которую я разнесла по подругам, приняли на ура, поверили. Тифо, на радость мне, молчал. Больше никогда не появлялся у моего дома. Но от этого легче мне не становилось. Парни по-прежнему бегали за мной. И даже больше. Посчитав, что я бросила сынка начальничка, я даже как-то подросла в их глазах.

Но... Я уже не могла на них нормально смотреть. Стоило мне ощутить, как они распускают свои руки, внутри срабатывал некий щелчок, и я начинала подло мстить им всем за то, что не спрашивают дозволения прикоснуться. За то, что считают нормой лезть целоваться, когда тебе даже не намекали на согласие.

Я мстила им всем за себя, играла и бросала, чтобы задумались...

Да, я стала злой, жестокой, циничной.

И понимала это, но сделать с собой ничего не могла.

Меня сломали, жизнь разрушили, лишили будущего. Я ненавидела ту грязь, что смывала с себя под душем. Ту гадость, в которой извозил меня Тифо.

Казалось, что вся она каким-то образом проникла в душу, и теперь там все смердит вонью.

Глава 15

Я не поняла, как уснула. Просто в какой-то момент отключилась. Последнее, что запечатлелось в памяти, — стук дождя по крыше и яркая вспышка молнии. А еще след от ладони на запотевшем стекле.

...Среди ночи меня разбудил резкий вибрирующий звук. Противный такой. Открыв глаза, не могла понять, откуда он. Пошарила рукой рядом с собой. Темно. И вдруг экран моего планшета ожил. На мониторе появились цифры.

«Вызов» — дошло до меня.

А звук непривычный, потому что номер незнакомый, не из списка контактов.

Я поморщилась и взглянула на время — половина пятого ночи. Это кого же там принесло? Кто-то из бывших напился и вспомнил о моем существовании? Случалось такое, правда, нечасто.

А планшет все вибрировал.

Я присмотрелась. Странные цифры. Ни идентификатора, ни кода станции — только навязчиво мигающий вызов.

Сердце забилось чаще.

«Не отвечай» — шептал внутренний голос.

Но я нажала «принять».

Темный экран, и кто-то пошевелился и поднял голову. Я замерла, отказываясь узнавать ее. Но...

— Белла... — Мой голос дрожал. — Да как так? Где ты? Где?

Ее лицо было разбито. Левый глаз заплыл, на скуле — темно-багровый кровоподтек. Но она улыбалась — той самой кривой ухмылкой, которую я знала с детства.

— Привет, сестренка... — ее голос звучал болезненно хрипло. — Ты не кричи, если меня поймают — плохо будет.

— Плохо? — выдохнула я.

— Где ты? Куда лететь? Куда?

Я вскочила с постели, сжимая планшет так, что пальцы онемели.

— Да если бы я знала. С дядей Эваном пыталась связаться, но у него отключено. Я не знаю, где я, Ками. Охранник уснул, я пробралась к нему. Не кричи, чтобы он не проснулся. Шепотом.

— Да, — я закивала.

— Кончилась моя удача, — она кашлянула, и я заметила, как боль искажает ее черты. — Нас перехватили после гонки на стрибайках. Кажется, это работорговцы... Я так влипла, сестренка.

За ее спиной мелькнуло что-то металлическое. Стена? Переборка? Я вглядывалась в окружающее ее пространство, пытаясь догнать нужную мысль. Прислушаться. Звук ядра корабля? Гудение? Нет, ничего такого не было. Тихо, как в вакууме.

— Вы не летите, — прошептала я. — Соберись, Белла. Говори все, что успела понять, запомнить, увидеть. Мне нужно знать, где ты... Давай... Думай!

— Я на станции, кажется... — она снова кашлянула, надрывно как-то. — Гравитация слабее земной. Последние гонки были на огромной планете Бельзе. Потом мы перелетели на Скорвис. Нас было несколько, все люди. Мы как-то прибились друг к другу. Кто-то подработать летел на эти гонки, кто-то, как и я, участвовать. Но потом... Я не поняла, что случилось. Ночь... — она замолчала, собираясь с силами. Распухшие разбитые губы еле шевелились. В трещинках собирались капельки крови.

Моя челюсть мелко затряслась. Такой ужас охватил. Беспомощность.

— Не молчи, — процедила я. — Связь может оборваться. Скорвис... Дальше что было?

— Ночью ворвались и прямо с кровати вытащили. Я сопротивлялась больше остальных... Сегодня еле доползла сюда. Кажется, меня здорово поломали, сестренка.

— Остальные... С чего ты взяла, что работорговцы? Давай, пока силы есть.

Я понимала, что давлю на нее. Но что было делать? Рыдать здесь вместе и остаться совершенно без информации?

— Говори... — процедила я.

— Девочку увели, я с ней сдружилась хорошо. Слышала, что ее местные купили.

— На Скорвисе? — уточнила я.

Связь затрещала. Изображение поплыло.

— Белла?

— Танцевала она... Красиво... Как ты... Сестренка, если не выйду на связь... — ее голос все больше походил на бормотание. — Если не свидимся, мне жаль, что я не полетела с вами... Мне вас не хватает... Так не хватает...

Экран погас.

— Белла?!

Я трясла планшет.

Но сигнал был прерван.

Сглотнув, я опустилась на постель. Мысли разбегались... Надо бежать, поднимать всех... действовать. Папа... Нет, Лэксар. Да, лучше он. Или оба... Но все это было в моей голове.

А на деле...

Я так и сидела на кровати, сжимая планшет в окоченевших пальцах. Дождь за окном стучал всё сильнее, но его звук словно доносился сквозь толстый слой ваты. В голове гудело.

Раскат грома где-то далеко... Гроза уходила...

Время... Оно ведь тоже уходит. Время...

Лэксар! Нужно срочно звонить ему. Но вместо этого пальцы сами набрали номер... Маэра.

Долгие гудки. Один. Два... Пять. Я уже хотела отключиться, когда экран, наконец, ожил.

Он появился в полумраке на кровати. Прищурился, пытаясь сообразить, кто его вообще потревожил. Заспанный, с растрепанными волосами, без рубашки. Мускулистые плечи и грудь блестели от ночного пота.

— Камелия? — его голос был хриплым от сна. — Что случилось?

Я открыла рот. Ни звука.

Губы дрожали. В горле стоял ком.

Выражение его лица мгновенно изменилось. Маэр резко сел — сон как рукой сняло.

— Ками? — он наклонился ближе, и я увидела, как его глаза сузились. — Что? Да говори.

Но слова застряли в горле. Я хлопала губами, пытаясь справиться с этим ступором. И заплакала. Без звука. Просто слёзы текли по щекам, горячие и солёные.

Маэр не спрашивал больше. Его лицо стало каменным.

— Я еду, — коротко бросил он и отключился.

А я сидела, сжимая планшет, и смотрела, как капли дождя на запотевшем окне медленно стекают вниз, оставляя дорожки.

Нужно взять себя в руки. Выдохнуть и успокоиться.

«Все будет просто замечательно, сестренка, — повторила я любимую фразу Беллы. — Все непременно будет хорошо».

Я встала с кровати, ноги будто не мои. Руки дрожали так, что планшет едва не выскользнул из пальцев.

Нужно было разбудить родителей. Сказать им. Но как? Как объяснить, что Белла... Мысль оборвалась. Мама и так не спит ночами, пока Петуния к празднику готовится. А теперь еще это.

Я вышла в коридор и прислушалась к тишине спальни родителей.

Нет, пока не стану будить. Прошла до двери и остановилась.

Глава 16

Маэр дар орш Свер

Меня вырвало из сна громкой мелодией вызова планшета. И я бы вырубил его, но... Эта музыка... Через пелену вязкой дремоты узнал её. Установлена она была на особый номер. Я протёр лицо, щурясь на экран:

«Камелия? Она сама мне звонит? Впервые за весь период знакомства».

Взглянул на время и ощутил липкий страх в груди. Потянувшись, принял вызов, готовясь к худшему.

Изображение дёрнулось, и я увидел её лицо.

Бледное. Глаза расширены, полные слёз. Губы дрожали. Она смотрела на меня так... что сердце зашлось в бешеном ритме. Без макияжа, в простенькой жёлтой пижамной маечке... растрёпанная...

— Камелия? — мой голос был хриплым от сна. — Что случилось?

Она открыла рот. Ни звука. Ее челюсть мелко затряслась.

Я резко сел — сон как рукой сняло.

— Ками? — я пытался понять, в чём дело. Осмотрел комнату, прислушался. Тихо. — Что? Да говори.

Прикрикнул. Она вздрогнула, снова открыла рот. Но я опять не услышал ничего. Её губы шевелились. Камелия силилась что-то выдавить из себя, но у неё ничего не выходило. Наконец, она заплакала.

Меня словно под дых ударили. Чтобы эта невыносимая колючка и вдруг вот так при мне показывала слабость! Руки затряслись. Она всхлипывала, продолжая шевелить губами.

— Я еду, — коротко бросил и отключился.

Вот теперь я испугался не на шутку. Сорвался с кровати так резко, что простыни запутались в ногах.

Штаны. Где чёртовы штаны?

Нашёл на полу, впрыгнул в них, на ходу натягивая. Футболку проигнорировал. Куртка висела на спинке стула — схватил, накинул не застёгивая.

Сердце колотилось где-то в горле.

И столько мыслей в голове. Что случилось? Её родители? Кто-то умер?

Я выбежал во двор, вскочил в зоргар. Двигатель взревел, отзываясь на моё дрожащее прикосновение к рычагам.

Мой тяжёлый катер оторвался от земли. Лететь было недалеко, несколько участков, но я всё равно выжимал из движка всё. Повороты проходил, почти не сбрасывая скорость.

Брызги луж попадали на окна боковых дверей.

Ее дом... Свет дальнего видения осветил крыльцо. Она стояла в дверях. Ждала. Босая, в лёгкой жёлтой пижамке. Волосы распущены, слегка взлохмачены. Такая непривычно беззащитная. Я растерялся ещё сильнее, не понимая, как реагировать на такую Камелию. Она прижимала к груди планшет и смотрела на меня такими огромными глазами.

Я заглушил двигатель и выскочил из салона.

— Ками, — выдохнул подбегая.

— Я... — ее голос сорвался на шепоте. — Не знаю, что делать. Помоги... Помоги мне...

Она подняла на меня глаза — и в них было столько страха, что перехватило дыхание. Я открыл рот, чтобы спросить, но она вдруг шагнула вперёд и уткнулась лицом в мою грудь.

Странное чувство. Непривычное. Я поднял руку, чтобы прижать её ближе, но она отстранилась. Её плечи мелко дрожали.

Шок... Я наконец сообразил, что с ней. Она нормально и слова не могла произнести. Плюнув на всё, обхватил её за бёдра рукой, приподнял и потащил в сторону зоргара. Открыл пассажирскую дверь и усадил. Ками дышала часто-часто, силясь справиться с эмоциями.

— Всё хорошо, — прошептал я. — Я здесь. Давай, приходи в себя.

Присев перед ней на корточки, чтобы оказаться на уровне её глаз, обхватил за нежные вздрагивающие плечи.

— Всё будет хорошо, — выдохнул. — Слышишь? Всё будет хорошо.

Услышав меня, Ками вдруг разрыдалась, подалась вперёд и обхватила за шею.

Не привыкший к подобному, я снова растерялся. Но... руки сами потянулись к ней. Обнял. Неуклюже как-то. Прошелся ладонью по ее спине и ощутил сладкий ягодный запах, идущий от ее мягких светлых волос.

Она всхлипнула. Я же находился в некотором смятении.

Это же невыносимая Камелия, мелкая гордячка, пытающаяся хвост крутить перед всем, что мужиком зовется.

И в то же время какой податливой она была в этот момент. Ранимой. Теплой и нежной.

— Ками, я прошу, успокойся и скажи, что случилось. Родители? Петуния?

— Белла, — её голос прозвучал так тихо, что я едва разобрал слово. — Белладонна.

Я почувствовал, как она сглотнула, её пальцы судорожно сжали мои волосы.

— Подробнее, говори, не замыкайся. Она связалась с тобой?

Ответом мне было прерывистое дыхание и лёгкая дрожь в теле.

— Связалась, — сообразил я. — Дальше... Что? Ну же, девочка.

Я силой отстранил ее и заглянул в испуганные светло-карие глаза.

Без привычного макияжа, в мешковатой пижаме с какими-то смешными звёздочками, она казалась пугающе хрупкой. Свет уличного фонаря выхватывал из темноты её бледное лицо, мокрые от слёз ресницы.

— Дыши, — сказал я тихо, прикрывая её холодные ладони своими. — Медленно.

Она кивнула, сделала глубокий вдох.

Я не стал пока настаивать на продолжении разговора. Просто сидел перед ней на корточках, держа её холодные руки в своих, давая время собраться с мыслями.

Ночной ветер шевелил её волосы.

— Она звонила... — Камелия, наконец, подняла на меня глаза. — Вся в синяках. Говорила что-то про работорговцев... про станцию...

Её голос дрогнул. Я почувствовал, как её пальцы сжали мои сильнее.

— Связь оборвалась... Я... я не успела больше ничего узнать...

Слёзы снова выступили на её глазах. В этот момент я готов был разнести всю галактику, лишь бы их убрать.

— Успокойся. Ты нужна мне собранная. Мы найдём её, — сказал я твёрдо, хотя сам не знал, с чего начать.

Она кивнула, снова сглотнув ком в горле. Мы продолжали сидеть так — она на сиденье, я перед ней. Держал ее маленькие ладони в своих и не понимал, что происходит.

— Кому ты еще сообщила?

Она моргнула и как-то виновато пожала плечами.

— Я Лэксару звонить хотела, но набрала почему-то тебе. Не знаю как... не думала.

— Правильно набрала, — я сжал ее ладони сильнее. — Ты все правильно сделала. Все будет хорошо. Мы ее найдем. Найдем и вернем, слышишь.

Глава 17

Какая же буря разыгралась в этот момент в моей душе. Смятение. Нет... Меньше всего я желал, чтобы Ками затронула моё сердце.

«Это слабость, — убеждал я сам себя. — Просто такой момент. Она придёт в себя, и всё будет как прежде».

— Спасибо, что приехал, — её шёпот разметал в клочья остатки моего контроля. — Я не стала будить отца... не понимала, что правильно делать, а что нет.

Её взгляд скользнул в сторону. Она высвободила ладони из моего захвата и обняла себя за плечи. Я моргнул, ощутив вмиг себя обворованным. У меня отняли её тепло. Пошатнувшись, и вовсе вскочил.

«Это Камелия, — снова напомнил себе. — Вертихвостка, играющая с чувствами мужчин. Очнись».

— Прости, Маэр, я не понимаю, почему позвонила тебе... — она снова извинялась, добивая моё самообладание.

— Так и надо было, — ответил как можно спокойнее. Мой взгляд упал на её планшет, лежащий рядом. Потянувшись, взял его. Корпус был ещё тёплым от её прикосновений.

Выдохнув, я проверил последний вызов — неопознанный номер, без идентификатора.

Нажал «перезвонить».

Тишина. Потом резкий сигнал: «соединение недоступно».

Пальцы сами потянулись к настройкам. Дешёвый планшет Камелии, старый, с потёртыми краями... но с функцией автоматической записи звонков.

— Осталась запись вашего разговора, — пробормотал, открывая файл.

Её дыхание участилось. Она вскочила и придвинулась ближе, её плечо коснулось моего.

Хриплый голос Белладонны из динамиков заставил нас обоих вздрогнуть:

«— ...станция... гравитация слабее... работорговцы...»

Камелия сжала мою руку, буквально повиснув на ней.

«— Если не выйду на связь... Скорвис».

Статический треск.

Я перемотал назад. Снова.

«— ...работорговцы... Скорвис».

Её голос был едва слышен сквозь помехи, но интонации... эти хриплые нотки...

Камелия вдруг отшатнулась и отошла на пару шагов.

— А если она уже... Если её...

Она не договорила. Не смогла.

Я откровенно психанул. На себя. Нашёл время в собственной душе ковыряться. Отбросив планшет на сиденье, развернулся и, поймав её за плечо, притянул к себе. Крепко сжал в своих объятиях и ощутил, как её знобит. Опустив взгляд, чуть не зарычал.

Идиот. Она же босиком. Не предупреждая, поднял на руки. Какой же лёгкой она оказалась. Сдвинув планшет, усадил её снова на сиденье. Она тут же обняла себя за плечи.

Да пижама же. Резко скинул с себя куртку и набросил на её ножки. Подвернул. А затем, потянувшись, врубил обогрев на полную.

— Всё. Успокоилась, — схватил её за подбородок и развернул на себя.

Она смущалась, глядя на мой обнажённый торс. Это показалось мне довольно странным. Я всякую Камелию видел, но красную от смущения — это прямо что-то новое и непостижимое.

— Маэр... — она поджала губы.

— Сидишь и греешься. Только попробуй выскочить из зоргара. Ещё не хватало, чтобы ты тут, прыгая по лужайке, ноги застудила.

— Не командуй, — прошептала.

— Прикрыла ротик и сидишь, — шикнул привычно на неё. — Не мешаешь мне действовать. Ну додумалась же, босая по лужам вокруг меня скакать.

— Я потом скажу всё, что о тебе думаю, грубиян, — шепнула она. — Потом...

Откинувшись на спинку, Ками прикрыла глаза. Чем вызвала во мне очередную волну паники. Да лучше бы орала на меня и шипела змеёй ядовитой.

— Девочка, не пугай, — я склонился к ней. — Ну, приходи в себя.

Она вдруг снова кинулась мне на шею, спрятав лицо на моём плече, и что-то неразборчиво бормотала. Я пошатнулся, но так и остался стоять, ощущая странное напряжение в груди. Мы с Камелией всегда терпели друг друга через силу, а теперь она прижалась ко мне. Её дыхание было неровным, тёплым, обжигающим кожу, и именно это привело меня в чувства.

— Всё, действуем дальше.

Я медленно выдохнул и, превозмогая огромное нежелание, всё же отстранил её от себя, полез в карман куртки, доставая свой планшет.

Пальцы сами нашли нужный номер.

Несколько долгих гудков.

— Маэр, сдурел? — голос брата был хриплым от сна. — Время видел?

— Кое-что случилось, Лэксар. Приезжай в дом Эвана. Возьми с собой Кирроси. Но Астру не буди.

Он приподнял бровь, потом нахмурился. Замер.

— Камелия? — произнес задумчиво. — Я слышу её страх, но больше ничей. Что-то с ней?

— Не совсем, но я жду вас у крыльца.

— Она с тобой?

— Да, Лэксар, я пытаюсь её успокоить.

— Жди, сейчас будем. Только Кирра разбужу.

Связь прервалась.

Камелия подняла на меня глаза.

— Они будут через десять минут. Грейся, — произнес я и убрал свой планшет на место.

Ветер, залетавший в зоргар, шевелил её растрёпанные волосы. Она смотрела перед собой не мигая. Затем поменяла позу, подняла ноги, прижала колени к груди, натянула на себя мою куртку, уткнувшись в неё носом.

А я будто впервые её увидел. Такая хрупкая. Сердце заныло. Следом за этим чувством пришёл страх. Отвернувшись, я уставился на дорогу.

Я старался не думать о Ками, напоминал себе, кто она есть. Что всё это временно, и завтра всё встанет на свои места.

Гул моторов нарушил ночную тишину. Через несколько минут два катера мягко приземлились у крыльца, подняв вихри брызг. Из первого выбрался Лэксар. Он провел пальцами по шрамам на щеке, зевнул и взглянул на окна дома, затем на притихшую Ками под моей курткой.

— Что стряслось? Я чувствую её страх? — из второго катера быстро выскочил Кирроси.

Не дожидаясь ответа, он поспешил к нам, протянул руку, чтобы прикоснуться к Ками, но она внезапно отшатнулась.

— Не надо, Кирр. Оставь мои эмоции мне.

— Хочешь, помогу я? — Лэксар остановился рядом.

Меня редко когда трогало то, что два моих брата — хроны-полукровки, способные заблокировать любую эмоцию или промыть мозги так, что и собственное изображение в зеркале не узнаешь. Но сейчас мне не понравилась мысль, что они полезут в её голову.

— Не тревожьте её, — ответил я грубовато. — Лучше посмотрите на это.

Глава 18

Мы тихо сидели на кухне. Папа, сонный, в пижамных штанах, Лэксар, Кирроси, Маэр и я. Планшет с записью звонка лежал на столе, изображение Белладонны с синяками и ссадинами застыло на паузе.

Я отворачивалась, не способная смотреть на нее. Но страшнее было видеть ужас в глазах отца. Его руки тряслись, когда он пытался взять стакан с водой.

— Никто, кроме нас, не должен об этом знать, — выдохнул он. — Ни Роза, ни девочки. У Петунии скоро свадьба. Лукер занят приготовлениями, нельзя портить им праздник. Не хотел, чтобы... — его речь казалась мне сбивчивой от волнения. — Неважно. Они пусть занимаются друг другом. Будет праздник. Я не желаю, чтобы... Да...

Я прекрасно поняла, о чем он. Не хочет омрачать свадьбу Петунии. Такие новости вмиг погрузят семью в пучину тревоги и страха, и уже не до торжества будет. Так что да. Я была с папой согласна. Ни к чему этот ужас остальным.

Мой взгляд то и дело останавливался на Маэре. Я словно ждала решения от него.

— Я полечу за ней, — продолжил отец. — Только узнать, что за станция такая. Сам верну...

— Папа, — я уперлась ладонями в столешницу. — Это опасно...

— Я виноват, милая, — он даже не смотрел на меня. — Я всегда заботился о ней. У меня всего одна племянница. И до сих пор не понимаю, как я так отпустил ее. Зачем пошел у нее на поводу.

Он замолчал, уставившись в темное окно. Его пальцы сжимали стакан. Он так и не смог сделать и глотка.

— Тогда я лечу с тобой, папа. Я могла ее уговорить, но повелась на ее рассказы об этих гонках.

— Никто пока никуда не летит, — встрял в наш спор Лэксар. — Все не так просто. Кирр?

— Скорвис — закрытая станция. Чтобы туда попасть, нужно разнюхать как. Взять корабль Лукера. Создать его кораблю «историю», потому как пробивать начнут, кто такие и с чем прибыли. Собрать команду. На все про все недели две.

— Ты шутишь, — я невольно повысила голос, уставившись на Кирроси в упор. — Посмотри на нее. У нее нет этого времени.

— Есть, Ками, и тихо, — осадил меня Маэр. — Она — товар. Да, ее избили, но чтобы присмирела. Красивая женщина ценится везде. Не станут ее убивать. Остальное...

Услышав это, я на мгновение впала в ступор.

— Что остальное? — моя челюсть мелко затряслась. — У нее нет этих недель, слышишь... Нужно лететь сейчас!

— И сгинете все, — Лэксар покачал головой. — Это черная станция. Чернее не придумаешь. Логово отъявленных пиратов. Как она вообще туда сунулась?

— Полагаю, что по неопытности, — Кирр тяжело вздохнул. — И по очень большой наивности....

Такой серьезный и собранный он меня пугал.

— Я пробивал про эти гонки и не раз собирался туда, — продолжил он. — Но настораживали именно эти станции. И дураку понятно, что все там — одна сплошная ловушка: заманивают смельчаков — здоровых крепких мужиков или красивых смелых девочек, желающих подзаработать, а после дверь в клетку закрывается. Неликвидный товар отпускают, все, что хоть немного стоящее — продают. Белладонна для них ценна. Они не убьют ее, потому что она — прибыль, не покалечат серьезно — так ее цена снизится. Но мы не сунемся туда, не создав себе историю.

— У тебя ведь есть наработки? — прямо спросил его Лэксар, — раз собирался, значит, все обдумывал?

— Конечно, — он усмехнулся, — поэтому и говорю: две недели.

— Долго, — не успокаивалась я, — пап, ну скажи им!

Но он молчал. Смотрел в окно и не шевелился.

— Пап!

— Я не знаю, что делать, родная, кроме как голову пеплом посыпать. Здесь нужно слушать Лэксера. У него больше опыта. — Он моргнул и взглянул на зятя: — Я прошу: исправьте то, что я сотворил.

— Но я полечу с вами, — снова заявила я.

— Зачем? — Кирр нехорошо так усмехнулся.

— Затем, что никто лучше меня сестру не знает. Вы даже не видели ее ни разу.

Орши нахмурились, но никто не успел ничего мне сказать — снаружи раздался приглушенный гул еще одного зоргара. Через окно мелькнула тень.

— Ари, — сообщил Лэксар, — видимо, его разбудил страх Камелии.

Маэр недовольно хмыкнул, но смолчал.

Темноволосый хрон-полукровка появился в кухне через несколько секунд. Мы забыли запереть дверь, и он просто вошел, без стука.

Ничего не спрашивая, Ари окинул взглядом присутствующих, направился к столу и повернул к себе планшет. Всмотрелся.

— Это Белла? За Ками уже несколько дней тянется шлейф из негативных эмоций. Тревога, страх. Я думал, это связано с Петунией.

Не дожидаясь ответа, он включил запись и просмотрел ее.

— Скорвис?! Я бывал там. Мерзкое местечко. Но надолго там никто не задерживается.

— Ари, — я уцепилась за его слова, — скажи, что мы не можем ждать две недели. Что нужно лететь за ней сейчас.

— Прости, Ками, но не скажу. Эти станции опасны даже для чистокровных хронов. Если нас хотя бы заподозрят в чем-то, не выпустят. А ты, насколько я ощущаю твои эмоции, готова лететь туда сломя голову и бегать там по ярусам с ее фото в руках. Не годится, подружка.

Психанув, я отвернулась.

— Прости, но не поддержу. Мне жаль эту девочку, но риск слишком велик.

Они словно все сговорились.

— План будет таким, — заговорил Маэр, и я напряглась. — Лукер пока занят учебой и женой, я перепишу его корабль временно на себя.

— Я буду благодарен, если это будешь именно ты, — прервал его папа, — Ками никто не удержит на планете, я свою дочь знаю. Говорить с ней смысла не имеет.

— Нет, — прошипел Маэр.

— Да, — я снова повернулась к столу. — Не возьмете с собой — соберу вещи и куплю билет на нужный крейсер. Доберусь туда на попутках, но дома сидеть не буду.

— Упрямая дурочка, — припечатал он меня.

— Сам осел!

— Хватит, — холодным тоном прервал разгорающуюся ссору Лэксар. — Я резко против того, чтобы среди команды была Камелия, но, как и Ари, чувствую ее настрой. Возьмете, но из корабля ни на шаг. Хоть в каюте запирайте. Впрочем, брат, в тебе я не сомневаюсь, на поводу у нее не пойдешь.

Глава 19

Маэр резко повернулся ко мне и нахмурился. Его брови сдвинулись к переносице. По глазам видела, что будет сопротивляться до последнего.

— Нет, — рявкнул он грубо, да только мне этот тон не впервой, и бровью не повела.

— Да! Ты не смеешь мною командовать! Я вам нужна. Многое знаю о планах Беллы, примерно представляю, где она была и кто с ней. Она связывалась со мной, рассказывала что и как... Так что я с вами, но хорошо, на ваших условиях. Буду слушаться во всем.

Я надавила пяткой на свой характер и пыталась подлизаться. Белла мне была куда важнее, чем гордость. Нужно будет, тряпкой перед Маэром расстелюсь, главное, чтобы на корабль взял.

Я просто не представляла, как буду сидеть дома и пялиться в планшет, ожидая звонка и новостей.

— На любых условиях, Маэр, но я лечу, — произнесла так, словно всё уже было решено.

На его скулах заходили желваки. Злился. Он набрал полную грудь воздуха, и я замерла, стиснув ладони в кулаки. Скорее чувствовала, что услышу сейчас еще одно грубое «нет».

— Да, Ками знает привычки Беллы, — неожиданно вступился за меня отец. Его голос звучал устало, но твёрдо. — Понимаю, что лететь должен я. Моя вина целиком и полностью. И что я сваливаю со своих плеч проблему на ваши, тоже осознаю. Меня это не красит. Но...

— Прости, Эван, но тебя бы и не взяли, — Лэксар покачал головой. — Ну и для чего еще семья, как не для решения проблем близких? Эта Белла не только твоя племянница, ты забываешь, что она еще и сестра первой крови моей жены. Так что я вовлечен напрямую. Как и Нум, и Лукер... И Маэр... Да и будем откровенны. Ты не контрабандист и уж тем более не пират. Но Ками... — он тяжело вздохнул.

— ...Будет вам полезна, — настаивал на своем отец, мне на радость. — Они часами по ночам, бывает, разговаривают. Секреты, девичьи тайны. Никто не знает Беллу лучше нее. И её внешность, и характер. Она нужна вам. Хоть мне и... страшно её отпускать.

Моё сердце ёкнуло. Папа редко говорил о страхе.

Но обнадеживало то, что в семье царила четкая иерархия. Слово старших было законом. Да, здесь сейчас последнее решение за Маэром, если только не воспротивится отец, и он меня не подвел.

Лэксар постучал пальцами по столу. Цокнул и взглянул на старшего брата.

Маэр окинул меня сердитым взглядом и отвел глаза. Я выдохнула.

Всё... Он не стал спорить дальше, принял решение папы. Во всяком случае, сделал вид.

— Инженер нужен, — перевел разговор на другую тему Ари.

— Так вот он я! — Я приподняла бровь, глядя, как резко подался вперед Кирр. — Или вы полагаете, я позволю лететь за последним цветочком Даламу? Ха! Хватит... Только через мой труп! Так и знайте! Надоело смотреть, как всех красоток мимо моего носа нагло уводят и не позволяют им рассмотреть, какое сокровище они упускают в моем лице. Эта лапулечка, — он указал на планшет, — ну точно моей будет. Осчастливлю ее браком с собой. А что? А Далам пусть окучивает тот цветочек, что спит в комнате Петунии. Он себе уже добычу привез.

Я смекнула, что это он о бедной девушке Азалии, что прибыла вместе с сестрой с Ялвиры. Ну как бы особых поползновений там со стороны черноволосого сакали не было, но вот Кирра явно посылали раз десять. Она же, бедненькая, от него по стенам уползала и да - за Далама пряталась.

— Кирр... — Маэр как-то неоднозначно цокнул, — а вот давай не начинай... Тебя пускать на эти станции нельзя. Да тебя же так понесет, что непонятно, спасать кого придется.

— Поклеп! Я сама серьезность и ответственность! Не-а. Нет. Я уже мысленно собираю свой рюкзачок. И вообще, один хрон хорошо, а два — еще лучше. Особенно если этим вторым буду я. А что... Да я прямо вылитый пират. Лечу, и всё тут!

— Кирр, — попытался вставить свое слово Лэксар. — Это не полет за невестами. Это...

— Он и есть. Да вы пока вернетесь, цветочек уже уплывет. Ари вон к рукам приберет, по глазам вижу... Так что не слышу я вас. И вообще, поимейте совесть! Вы уже женатые! И шанса мне не оставили... Даже этот ялвирский цветочек и тот мимо моего носа. Не возьмете, так мы с Ками на перекладных и на станцию эту вперед вас прибудем... Так что решайте. Но! Эту красоту, — он снова ткнул в планшет, — я не упущу.

Поджав губы, я села за стол. Интересно даже стало, как он старших оршей к ногтю прижмет. Нет, ну я просто хорошо знала нрав этого лжесакали, который хрон-полукровка на самом-то деле. Чтобы он и своё не поимел? Да не было такого ни разу.

Но мужчины стояли изваяниями и прожигали его гневными взглядами. Кирроси Шибу, тоже выпятив подбородок, позиций не сдавал. И тут меня словно что-то подстегнуло:

— Кирр... — пропела я сладко. — А мне нравится твой план. Не возьмут нас, так и сделаем! Вместе полетим. Да и вообще, с Беллой у тебя так много общего — инженеры, изобретатели, любители острых ощущений. Кому как не тебе должна достаться такая жена.

Я широко улыбнулась, глядя на Маэра.

— Вот! — Кирр легко заглотил крючок. — Ну, вы поняли! Мы с Ками летим!

Я довольная сложила руки на груди. Остальные громко сопели. Но более никто не возражал, просто с Кирроси Шибу, самым сакалистым сакали нашей семьи, спорить было не просто бесполезно, а еще и себе дороже.

Много дороже!

— Ладно, — Маэр ожидаемо сдался. — Хорошо, вы летите оба! Никому больше не говорим. Женщинам не нужно это знать. Лишний стресс. Пусть все занимаются свадьбой. А мы — кораблём.

Я медленно выдохнула. Решение принято, и, кажется, я все же среди экипажа. Осталось как-то пережить эти две недели...

... Небо на востоке уже светлело, окрашиваясь в бледно-розовые тона. Мужчины один за другим покидали дом, стараясь не шуметь — мама и Азалия, она же по-простому Яла, еще спали. Я стояла на крыльце, провожая их. Маэр чуть задержался у своего зоргара, обернулся на меня и поджал губы. И только в этот момент я поняла, что все это время стояла в его куртке.

Он так и уехал в свой дом с голым торсом.

Глава 20

Время вроде и тянулось со скоростью улитки, и в тот же момент летело на гиперскоростях.

Свадьбу Петунии мы отметили с размахом, я как бы «случайно» проговорилась сестрам, что Белла пропала, но так было условлено. Такие тайны быстро становятся явными, вот и пришлось наспех с папой сговориться и раскрыть лишь малую часть правды. Зато вопросов не возникало о том, куда я собралась лететь с мужчинами семьи.

Да и... меня так тяготило, что ни Пети, ни Астра, ни Лиля ничего не знают. Это наша сестренка, пусть и кузина, и о её беде рассказать надо.

Хотя бы в общих чертах, без жутких подробностей.

Все эти дни я мало видела Маэра. Он словно специально избегал меня... Отгородился. Наверное, надеялся, что я упаду с его хвоста и не придется ему меня с собой брать.

Просчитался. Сообразив, в какую игру он играет, я сделала свой ход, вернее, нашла коня на шахматной доске оршей, который точно меня не скинет и не оставит.

И звали этого дорогого моему сердцу коняку...

— ... Ари! — я разве что ногой от досады не топнула. — Ну ты что делаешь! Не трогай мой гардероб!

— А что у вас происходит? — в комнату заглянула Яла с чашечкой чая в руках. — Собираешь рюкзак?

— Да почему рюкзак? — всплеснула руками, и эта туда же. — Я хочу взять чемодан, в него влезает больше!

— Хватит спорить, как сказал, так и будет, — из моего шкафа вынырнул Ари и цокнул. — Всё быстро выложила на кровать. Мы не на отдых отправляемся.

— Да я сама могу разобраться, что брать с собой, — простонала, надеясь вызвать в нём жалость.

— Тёплые вещи, — перебила меня Яла. Хромая в жёстком металлическом протезе, она допрыгала до стула и, схватившись за его спинку, остановилась. — Я в плену была. Уж кому как не мне знать, что нужно для выживания...

— А кто собрался выживать? — раздалось от двери.

Там, где только что стояла она, появился ещё один член нашей семьи — Далам.

Нет, ну просто проходной двор какой-то, а не комната родная!

— Вы сговорились? — возмутилась я. — Мы на станцию. И я там не жить намерена.

— Вот я и говорю: тёплые вещи, никаких платьев! — Яла важно задрала нос. — Только штаны. Свитера... Ещё... — Она умолкла и, заправив светлый локон за ухо, стрельнула в меня глазками цвета спелого апельсина. — А ещё никаких туфель на каблуках...

— Далам! — взревела я, услышав столь страшные рекомендации. — А Яла сегодня на свежем воздухе не гуляла. И она почти всё время на кресле, ходит мало.

— Как не гуляла? — Далам уставился на неё, нехорошо так, не по доброму. С явным таким желанием срочно заняться её здоровьем. — А ну, пошли. Вовремя это я к вам на обед заглянул...

Открыв рот, Яла с возмущением уставилась на меня:

— Я гуляла...

— Неправда, — припечатала её. — И Далам, можно подумать, ты где-то ещё обедаешь, — шикнула уже на него. — Уводи её, и пусть тебе рассказывает о том, как выживать положено.

Яла мгновенно густо покраснела. Она ко всем мужчинам нашей огромной семьи спокойно относилась, кроме одного — того самого, что сейчас надвигался на неё с целью утащить в сад.

Нравился ей Далам, но, похоже, она не желала в этом признаваться даже перед самой собой.

Ну и пока я наблюдала вынос Ялиного тела из комнаты с целью реабилитации на свежем воздухе, пропустила момент, когда всё, что я аккуратно собрала в чемоданчик, было вытряхнуто на кровать.

— Бельё... убрать две трети, — скомандовал Ари, вручив мне в руки специальный водонепроницаемый пакет. — На корабле стирают, Камелия. Так что лишние шмотки ни к чему.

— Но... — мой голос сделался жалостливым.

— Разрешаю взять три платья и не больше. Максимально скромные... — Он тяжело вздохнул, вытащил моё любимое чёрное и покрутил в руках. — Вот я тебя во всех смыслах обожаю, Ками. И меня твоя эта видимая агрессивность с толку не собьёт. Хорошая ты девочка, чистая, добрая, нежная... И вот зачем тебе эти вот платочки на задницу вместо нормальной одежды? Что и кому ты хочешь доказать и что этим прикрыть? Никакого полёта для мужской фантазии.

— Перестань, Ари! Я не добрая и уж тем более не наивная или невинная, как ты там меня назвал. А это нормальное платье... Оно...

— Сразу нет, — этот лапочка хрон-полукровка зыркнул на меня своими глазищами так, что дрожью до пяток пробрало. — Сам пересмотрю все. Летим к отбитым пиратам, там это, — он снова потряс передо мной моей же шмоткой, — просто как прямое приглашение отведать плотских утех. Там и штаны не спасут, разве что платок на голову намотать. Но вот такое...

— Но, Ари... длиннее просто нет.

— Значит, возьми у Петунии.

— Да я ещё шмотки сестры не носила...

Он прищурился, и я замерла. Почувствовала легкую тяжесть в затылке.

— Ты... ты что, в мои мозги залез? — шикнула на него.

— Что я там забыл? — он скривился. — Помог тебе слегка поумерить пыл. Эмоции, Камелия, мешают тебе здраво мыслить. Отключи их и оцени всю ситуацию в целом. Давай, подруженька, соображай, что и как. Мы красоту твою выгуливать летим или сестру спасать?

— Белла, — выдохнула.

В такие моменты просто обожала Ари. Он знал, когда нужно произносить правильные слова.

— Но... — я подняла на него взгляд. — Это реально всё, что у меня есть. Хотя, вот ещё, — бросилась к шкафу и вытащила узкие брючки с низкой посадкой. — И ещё вот, схожая модель, но талия, наоборот, завышенная.

Ари кивнул... Дальше мы рылись в залежах моего шмотья, добывая оттуда максимально закрытые вещи. Немного посопев и тяжко повздыхав, я согласилась и с рюкзаком.

А через час приставила его к стене и выдохнула. В комнате был жуткий бардак. Хрон сидел на полу в окружении моих платьев и с интересом изучал их.

— Жениться тебе надо, — усмехнулась, разглядывая его.

Он поднял голову и как-то печально улыбнулся.

— Во мне сильна кровь хронов. Я для женщин монстр, Камелия. Это такая редкость, когда нас принимают ну хотя бы друзьями. Боюсь, что мне никогда не повезёт, и я не найду ту, кто действительно и полюбит, и примет меня таким, какой я есть.

Глава 21

Маэр дар орш Свер

Я толком не спал практически две недели. Занимался подготовкой полета и все пытался придумать, как не пустить эту невыносимую женщину на корабль.

Что ей делать на пиратской станции? Ну что?

Хватит и того, что одна сестра пропала.

Но нет же. Камелия Войнич ничего и никого не слышала. Я мысленно старался найти ей замену, но понимал, что это невозможно. Лилия едва уверенно ходить начала. Астра — молодая мать. Петуния только замуж вышла, да и видел, что скоро и у моего единоутробного брата Лукера ворох распашонок появится. Уж слишком он носился со своей женой, проверяя, что она ест и как спит.

Оставалась Камелия.

Да, я понимал, что она не отступится, и другую сестру я вместо нее не протолкну... Но душа отчаянно противилась.

Куда ее?

Каждую ночь я лежал в постели в своем пустом и холодном доме и пытался найти способ оставить ее на Залфе в безопасности. Но не мог...

Этого она бы мне не простила. Никогда...

А становиться по-настоящему врагами я не желал. Мне было хорошо с ней, в нашей обоюдной ненависти.

Она успокаивала меня только лишь своим присутствием. Без нее я начинал срываться.

Без нее я забывал поесть.

Без нее мне не нужно было спешить с работы домой...

Без Камелии душа леденела, и я ощущал себя давно похороненным в собственном теле.

Я так и не нашел достаточно веской причины не брать ее на поиски Белладонны.

Так что в назначенный день Камелия стояла у трапа временно моего корабля и улыбалась так счастливо, что у меня сердце удар пропустило. Я ведь мог ее не уберечь. Закрывая глаза, видел ее почему-то в окровавленном платье и готов был просто выть от безысходности.

Я впервые в жизни так за кого-то боялся.

И между тем мне нужно было держать лицо и не выдавать своих чувств.

— Маэр, лапушка, ждем только тебя. Вроде все одновременно выехали, но ты — последний, — Кирр и вовсе сидел на трапе со скучающим видом.

Я взглянул на два его баула со шмотками:

— Ты спасать или...

— Конечно, соблазнять, — он даже договорить мне не дал. — В соперниках у меня только Мириш и Ари... Но! — Он выдержал паузу. — Первый сохнет по Ками, а второй... А второй просто тормоз. — Он оскалился, поигрывая бровями. — Я, наконец, получу свой цветочек с Цереры. О да... Она, Белла, наверняка милая, кроткая...

Я заметил, что, слушая его, остальные сестры Войнич странно переглядывались. Астра и вовсе недвусмысленно усмехнулась и тут же собрала губы бантиком.

Что-то мне говорило о том, что цветочек там пропал непростой, а как минимум с шипами. Но не мои проблемы.

— Стартуем через десять минут, — процедил, поправляя лямку рюкзака на плече.

— Вот я не понимаю, почему такая несправедливость, — Кирр плавно поднялся. — Вечно находится какой-нибудь старший брат, готовый командовать тобой. Хоть бы раз мне капитаном побыть...

— Кирроси, не ной, — мой взгляд стал тяжелее. — Я надеюсь, ты все проверил как надо, и мне не придется выбивать из тебя твои инженерные таланты.

— Ой, вот не надо тут, а... — шикнул он на меня. — Да я на «Варьяре» за главного моториста. А это, на секундочку, тягач. А здесь десятиместный межзвездный клипер.

Отвечать не стал. Нет, я был уверен в брате, просто мое дурное настроение искало выход.

Пройдя на мостик, сел в кресло капитана и сложил руки на груди. Желание было сейчас только одно — выкинуть Камелию Войнич с трапа и закрыть перед ее носом люк.

Ну как можно быть такой легкомысленной! Неужели не понимает, что все это смертельно опасно...

Да я еще верил в чудо, наблюдая, как она прощается с семьей. Как улыбается сестрам и подъехавшим родителям. Все надеялся, что ее мать вдруг устроит истерику и не отпустит...

Но тэу Роза в этот раз меня подвела.

Да и в моей жизни чудес не случается. Ками поднялась вслед за Миришем на корабль и, обернувшись, помахала провожающим на прощание.

Застонав, я закрыл лицо руками.

Невыносимая особа.

В коридоре слышались голоса. Весёлые. Смешки...

— Кажется, капитан наш не в духе, — пропел появившийся в дверном проёме Кирр. — Ну же, братец, просияй — летим искать для меня шаеши. Я уже вижу нашу свадьбу. Поляна цветов... три красных коврика, ведущих к высокой трехметровой арке. Она... в шикарном белом платье. Я уже сказал Лиле, чтобы шить начинала. Всё ручной работы... И я... ну, как всегда, неотразим. В узких брюках и яркой красной рубашке... И носочки...

— Кирр, не стой в проходе, — получив толчок в спину от Мириша, он всё же завалился на мостик. — Ты сначала девушку найди, а потом надевай свои однотипные носки.

Мириш, как и я, был не в духе. Наверняка так же считал, что Ками среди нас не место. Он прошёл до пульта управления и сел в кресло второго пилота. Замер, уставившись на тёмный голографический монитор.

Вскинув голову, я дожидался Ари и, собственно, свою личную головную боль. И не удержался от гневного вздоха, когда она всё же явила мне себя. Да, в ботинках на плоской, хоть и высокой, подошве, но остальное....

— Камелия, выговор за наряд, — процедил, не сдержав эмоции. — Теперь я капитан, и я желаю видеть тебя в штанах.

— Да мы ещё не взлетели, а ты уже главного врубил, — мгновенно взвыла она.

Кирр издал странный звук. Цокот, намекающий кое-кому таки ротик прикрыть.

— Ты сама хотела лететь, так? — Я уставился на Камелию, не мигая, всё ещё веря, что достучусь до её чувства самосохранения. — Значит, или подчиняешься мне полностью, или внешний люк всё ещё открыт и родные стоят у катерков. Выметайся!

Как же я хотел, чтобы она сейчас поднялась и с фразой «ну и уйду» унесла отсюда свой зад, затянутый в короткое красное платьице.

Я напряжённо ждал.

Все остальные молчали... Она колебалась.

— Подчиняться, Ками, значит выполнять всё, что я скажу. И когда я это скажу. Рта не открывать без моего дозволения, — я нажимал на неё.

Глава 22

Камелия Войнич

Я все же оказалась права в своих догадках. Маэр всеми силами пытался от меня избавиться. Наивный орш.

Да за Беллой я в черную дыру полезу. Что мне какая-то станция.

Так что я легко проглотила его очередной приступ недовольства и изобразила полное послушание. Платья им мои не нравятся. Да если та станция действительно пиратский притон, то представляю, как у них там девицы местные разгуливают.

Как говорится, трусы надела — уже прилично выглядишь. Так что я там за блюстительницу чистоты и морали буду.

Нашли за что ко мне цепляться.

Нарисовав на губах милейшую улыбку, я хлопнула ресничками, глядя Маэру в глаза. Злится... Ну ничего. Нам не впервой. У нас это взаимно обычно.

— Ари, за пульт, — процедил он наконец и отвернулся.

Да! Я его уделала. Я лечу с ними, и все тут.

Мой драгоценный хрон незаметно сжал мое плечо, словно одобряя поведение, и отправился к своему креслу. Да, команда у нас получилась до невозможности маленькая, но пираты, собственно, большими экипажами и не летали, так что...

... Я расслабилась и откинула голову на спинку кресла.

Корабль мелко задрожал. Над нашими головами разгорелся огромный голографический монитор. На нем мелькали графики и цифры.

Шел предстартовый отчет.

Ари мягко вывел клипер на взлетную полосу, уходящую ввысь к гигантскому шлюзу для межзвездников. Еще меньше минуты, и мы пронесемся по нему, совершив стартовый гиперпрыжок. Страшно и волнительно.

Я никогда прежде не летала на подобных кораблях.

Да что там... Опыт путешествий у меня был невелик: в родной системе несколько раз на бюджетных межпланетарных космобусах до спутников Юпитера добиралась. И лишь раз поднималась на трап межзвездного крейсера, когда мы с семьей летели на Залфа.

И все.

"Ладно, еще на мусоровозе летала", — ехидненько шепнул внутренний голосок, припоминая, как нас провожали с родной Цереры. Аж транспорт выделили. Местный. Тот, что свалки обслуживает.

Позорище такое, хоть память подтирай.

Я вздохнула и уставилась на Маэра.

— Клипер «Н317» вызывает диспетчера, прошу предоставить коридор для взлета.

— Слышим вас, шеф, — весело прощебетал женский голосок из динамиков. — Семнадцатый коридор открыт. Счастливого пути и скорого возвращения. Мы ждем!

Он улыбнулся. Тепло так... А у меня в груди кольнуло что-то нехорошее. Я никогда прежде не думала о его работе, но ведь у него половина штаба — женщины. И выходит, он у них в почете. Как она сладенько так с ним попрощалась...

Знать бы, что там за особа такая, которой он улыбается.

Сложив руки на груди, я отвернулась.

— Клипер «Н317» вызывает службу безопасности. Захожу в обозначенный коридор.

— Я вас вижу, Маэр, — раздался голос Лэксара. — Шлюз в норме, показатели проверены. Хорошего старта, братья. И берегите Камелию.

Я поджала губы и все же улыбнулась.

— Не беспокойся, Лэк, она под присмотром, — негромко ответил Мириш. — Я ее отцу обещал взгляда с нее не сводить. Да все мы обещали.

— Ой, да стартуйте уже... — не открывая глаз проворчал Кирр. — Вы стоите между мной и моим счастливым семейным будущим. Не нервируйте, хорошие мои... Я лечу за своим цветочком! Наконец-то! Дожил!

— И Кирра не прибейте нигде, — процедил Лэксар. — Я хочу быть свидетелем вашего возвращения. Посмотреть, как он в семейную жизнь поползет...

Услышав необычно грозное шипение брата, наш неугомонный, желающий вступить обеими ножками в брак, один глаз все же приоткрыл. Уловил, видимо, подвох.

— Я чего-то не знаю? — он резко сел ровнее. — Это что за дела?

— Ты, Маэр, люк заблокировал? — голос Лэксера стал еще «нежнее».

— Естественно. Уже все... не выпорхнет птенчик.

— Не понял... Что за дела такие?

Кирр попытался вскочить, но лишь слегка съехал по сиденью ниже.

— Да понимаешь, Далам здесь нужен на Залфа, — ласково пропел Лэксар. — Отправлять его после Ялвиры и сразу на станцию эту... не вариант. На «Варьяре» он нужен. Ремонт там капитальный. А тебя же вечно не дозовешься. Вот все и на нем одном. Мириш у нас теперь пилот... так что один ты — инженер — и остался.

— Так я же сам вызвался, — Кирр втянул воздух через нос, не понимая, с какой стороны подстава.

— Да, — Лэксар и вовсе захохотал. — Только вот когда уползать от цветочка будешь, не забудь нас всех позвать... Белладонна Войнич — это тебе не милая клумба Эвана, которую мы все ощипали. Это, братец, кактус с та-а-акими иглами... Но не буду тебя раньше времени расстраивать. Удачи, братец! Она тебе будет ой как нужна.

Они все дружно загоготали.

Я же приподняла бровь. И только сейчас поняла, что Лэксар просто не мог не знать, какой характер у нашей сестры. Она же часто связывалась с Астрой. Он просто не мог с ней не познакомиться.

Я прикусила губу, понимая весь масштаб подставы для одного слишком самоуверенного сакали.

— Да ну вас! — фыркнул Кирр. — И вообще, нечего наговаривать на мою прелесть. Завидуете просто. Она у меня талантлива. Возьму её под свое крыло. Будем с ней скрибайки собирать. Я полечу на гонки наконец, она будет сопровождать как помощница... Умная, покладистая. Все для меня... А вы... да просто завидно, что поспешили и самый прекрасный цветок упустили.

Он картинно вздохнул и прижал ладонь к груди, умиляясь нарисованной картинке.

— Кирр, а Кирр, — не выдержала уже я, — тут тебе сказать забыла, а Белла у нас лидер движения феминисток на Церере.

— Феми... чего? — не понял он и достал планшет...

...Во время взлета на мостике было тихо. Никто не мешал бедному нашему инженеру просвещаться. Он читал.

Бледнел, краснел. Глазки пальчиками утирал.

Цокал, охал... И под конец заявил:

— Страшное у вас там общество в Солнечной системе! Это вообще что за движение такое! Нет, ну что место мужчины у плиты — здесь я согласен полностью. Ну какая женщина может нормально приготовить тот же суп? Но что значит, женщина должна наравне трудиться с мужчинами? Это что выходит, в инженеры-мотористы её, и пусть у раскалённых колец ядра корабля с инструментами бегает? Ну нет... Я просто обязан найти Белладонну Войнич и показать ей, что есть настоящий мужчина. Вырвать её из пагубных заблуждений. Ещё не хватало, чтобы мне женщина дома есть готовила! Может, она ещё и сама стиркой займётся? Или, чего доброго, уборку затеет? Это всё мужские обязанности сакали. А место женщины — в его постели!

Глава 23

Млечный Путь,

Рукав Лебедя,

Сектор KYI-2,

Клипер «Н317»

Три дня спустя

Камелия Войнич

Мы летели на Скорвис. Когда я рвалась на поиски сестры, я не учла одного — мне придётся находиться в замкнутом пространстве с четырьмя мужчинами.

И если присутствие Ари я практически не замечала, то с остальными всё было куда сложнее. Особенно с Маэром.

Он был везде... Куда бы я ни повернула голову: в столовой, на мостике... Вот и оставалось что в каюте сидеть и носа не выказывать.

Но это ведь до невозможного скучно. Дольше чем на два дня меня не хватило.

Натянув на себя брючки с высокой талией и топ, я отправилась искать общение.

Мужчины ожидаемо находились на мостике. Моё появление вызвало у них немую паузу.

— Выспалась? — Маэр усмехнулся. — Это хорошо. Плохо то, что сегодня было твоё дежурство по столовой, и автомат оказался не заправлен. А у нас половина продуктов — натуральное. Оно пропадает быстро. Вот и пришлось нам бежать на склад и добывать себе пропитание. Но ты, как я посмотрю, на диете, и проблемы остальных тебя мало волнуют, да, Ками?

Я растерялась. Вот так встретили!

— А откуда мне было знать про дежурство? — быстро придя в себя, сложила руки на груди.

— Можно, конечно, взломать центральный компьютер корабля, но проще прочитать это на планшете, висящем на стене столовой! — Маэр ухмыльнулся.

— Да ничего страшного не произошло, не раздувай, — ожидаемо вступился за меня Мириш, в его тёплых карих глазах играли смешинки. — Подумаешь, сбегали в трюм. Ками завтра отдежурит, да?

Нет, ну лапочка этот черони, не то что некоторые!

— Маэр, а почему ты мне не сообщил о том, что на корабле вообще существует дежурство? — я медленно подбиралась к его столу не с самыми добрыми намерениями. — Я об этом как-то сама додуматься должна была? Тебя кто-то в язык покусал, и ты мне рассказать об этом не сумел, или тебя где-то связанным держали, и ты не мог до меня доползти, чтобы поделиться столь важной информацией? Или я, по-твоему, должна исследовать все стены этого корабля на наличие важной информации? А?

Он моргнул. А после его взгляд скользнул в моё декольте. Я сама не заметила, как, уперевшись ладонями в его стол, буквально нависла над вредным оршем, выставив своё верхнее женское богатство перед его носом.

— Маэр, я так-то выше, — не удержалась и съязвила.

— Я заметил, — он и не подумал голову поднимать. — Ты верную мысль озвучила: чем сидеть в каюте и прохлаждаться, лучше все стены изучи. Там ещё много чего интересного, особенно в установленной мной прачечной. Автомат для стирки всего один. Запускать я его разрешаю раз в день. Поэтому сначала собрать все вещи, а потом скопом туда. Высушить и разложить. И заниматься этим будешь....

— Да Кирр, скорее всего, — не дала я ему закончить фразу. — Он же у нас сакали.

— Так-то оно так, — Маэр повернул голову набок, продолжая изучать моё декольте. — Но ты не его жена. А ради чужой женщины он даже не шелохнётся. Так что нет, Ками. Стирка полностью на тебе. И столовая с сегодняшнего дня. И это я ещё про уборку не вспомнил!

— Маэр, — я склонилась ниже, так что теперь он вынужден был смотреть на моё лицо. — Найди ту дурочку, что твоё кольцо наденет, и командуй ею сколько тебе влезет. А мной не надо... Не столь высокие между нами отношения.

Он усмехнулся и покрутил на пальце брачное кольцо. Оно у него было необычное. Я бы сказала, слишком роскошное. Просто я была уверена, что камень как минимум ограненный красный алмаз, да и сам металл не из дешёвых. У остальных братьев ритуальные перстни были куда скромнее.

— Ками, скажи, а кто я на этом корабле?

— Помимо того, что хамло? — я скривила губы в улыбке.

— Да, помимо, — он медленно кивнул.

— Да, вроде капитан, — сверкнула я глазами.

— Именно, поэтому считай это приказом — стирка и пищевой автомат на тебе. Еще возражения остались?

— Терпеть тебя не могу, — шепнула почти ласково.

— Мне приятны твои откровения, — проворковал он в ответ. — Мириш, покажешь нашей принцессе, где и что находится.

Черони, старательно поджимая губы, закивал. Казалось, он очень сильно старается не расхохотаться. Ари — со столь же веселым выражением лица. И только Кирр вообще ничего не слышал. Он изучал статьи про феминизм. И, кажется, они вгоняли нашего сакали в культурный шок.

— Пойдем, Ками, скоро обед, и лучше, чтобы он был, — Мириш поднялся со своего кресла и аккуратно подставил мне руку, чтобы я взялась за нее, как того требовали традиции черони.

— С тобой хоть в черную дыру, — улыбнулась я другу. — Хоть в прачечную, хоть в столовую. Веди, некровный братец. Веди.

Он улыбнулся, отчего на его щеках обозначились ямочки. Мы покинули мостик под недовольное сопение Маэра.

— И какая муха его укусила сегодня? — спросила тихо, стоило нам оказаться в коридоре.

— Да кто же Маэра поймет, — Мириш пожал плечами. — Вчера Кирр так же забыл про автомат, пришлось бегать. Сегодня ты... Но не думаю, что дело в контейнерах. Он ведь вообще не желал, чтобы ты летела.

— А ты? — я приподняла бровь.

— Откровенно говоря, и я считаю, что Скорвис — не место для молодой и красивой женщины. Была бы ты моей невестой, дома бы к кровати привязал, но не выпустил. А он пересилил себя и согласился взять.

— Так он и не мой жених, — четко подметила я.

— Да... Ах да, мы часто это забываем, — он многозначительно ухмыльнулся и потащил меня вперед.

— Не поняла? — я пыталась угнаться за ним. — Что значит, вы забываете? Мириш!

— Ну, вы всегда так эмоционально ругаетесь, а после миритесь. Всегда вместе... Ни дня в разлуке.

— Да глупости! Он меня просто на работу везет.

— А почему только он, Ками? Мне ты отказываешь. Хотя я всегда возвращаюсь домой, проезжая через ваш детский центр, в то же время, когда ты заканчиваешь, а он бывает и задерживается.

Глава 24

Шел пятый день перелета. Мне уже в радость было и грязные мужские футболки разобрать, тем более что ничего зазорного в этом я не видела. Было даже интересно, угадаю ли я, где и чья одежда.

Хотя интриги здесь было до обидного мало. Самые огромные, черные и максимально мрачные складывались в стопку с чистым для Маэра. Чуть поменьше, серых или бежевых оттенков — Ари. Яркие желтые или оранжевые — Кирру. И оставались Мириша: самые выдержанные в цветах и, как ни странно, последних модных трендах.

А черони оказался модником. Никогда за этим довольно скромным мужчиной этого не замечала.

Он вообще мне казался довольно замкнутым при видимой простоте и открытости. Не зря в свое время Лэксар воспринял его как серьезного соперника. Такой вполне мог добиться Астры.

Это за мной он ухлестывал в шутку, нет, даже от скуки.

Вроде и напрашивался подвести после работы, но мои отказы явно не задевали его.

Я вытряхнула последнюю партию постиранного в корзину и поморщилась.

А вот белье нижнее и носки пусть сами разгребают. В этом мне копаться как бы не положено.

— Лапушка, ужин скоро. Ты чего здесь возишься? — в проеме крошечного помещения прачечной обозначилась любопытная физиономия Кирроси.

— О, ты мне и нужен! — и не успел он сообразить, что пора ноги уносить, а то к работе приставят, я уже уцепилась указательным пальцем за ворот его туники и потянула на себя.

— Это нужно разобрать, а ты у нас сакали, специалист в бытовой сфере. Давай, продемонстрируй, как ты домашний быт вести будешь. Разгребай.

— О-ля-ля... Это трусы, да? — он поморщился. — Ками, а ты, случаем, не эта... не феминистка? Есть у меня насчет тебя, красотуличка моя, некоторые подозрения.

— Нет, конечно, делать мне больше нечего, чем ломиться наравне с мужиками спину гнуть за какие-то там сомнительные права. Нет уж. Я за традиционные отношения! Женщина — красивая, а мужчина ради нее пашет и обеспечивает всем. Я, Кирр, натура простая и незатейливая. Поэтому вот тебе корзина и вперед.

— Да сейчас, — он изящно так отмахнулся от меня рукой. — Сами явятся и выберут каждый свое. А кстати... — он коршуном навис над корзиной. — А твои там есть? Я бы их поискал.

Улыбнувшись, я зарядила ему локтем между лопаток, так что эта сакалистая шкафина крякнула.

— Я тебе не Астра и не Пети, Кирр, я терпеть тебя не стану. Удар у меня хороший, а сдачи ты мне точно не дашь. Так что только сунься к моему нижнему белью...

— Мало мне братьев было, и эта туда же. Нет, ты не лапушка, Ками, ты злобная змеюшка. Не будет у нас большой любви тебя и меня ко мне. Я уж лучше свободный цветочек поищу...

— Ага, — я закивала и, высмотрев свои трусики, быстро выбрала их из корзины. — Белла научит тебя правильным романтическим отношениям. Это, Кирр, когда и ты, и она любят исключительно ее.

Он закатил очи к потолку, а после дернул из моей руки трусики, выскочил из прачечной и, развернув их, томно выдохнул:

— Оставлю их как трофей... Ай... — в следующее мгновение он натурально согнулся пополам, потому как получил кулаком в живот. Вышедший из коридора Маэр быстро восстановил справедливость.

Мое многострадальное белье оказалось в его руках.

— Хороший трофей... Беленькие... — на губах орша появилась слишком уж знакомая мне усмешка.

— А ну вернул! У меня и так гардероб ограниченный, — рявкнула я и пошла на него, сжав ладони в кулаки.

— Ты, братец, с ней аккуратнее, бьет не слабо, — выдохнул Кирр, медленно и как-то вяло уползая к стеночке. — Что у вас у всех за привычка: чуть что не так меня калечить? Нет, ну сил уже никаких, за каждый цветочек огребать.

— Маэр, — не слушая причитания Кирра, я схватила орша за руку. — Верни! И не беси меня.

— Так трофей же, — его губы растянулись шире. — Имею право.

Набрав полную грудь воздуха, я подло пнула его по коленке. Он не ожидал. Следующий удар пришелся справа по ребрам. Он рефлекторно опустил руку, чтобы выставить защиту, и я быстро выхватила своё.

— Вот так-то лучше, — довольная собой, я цыкнула. — С вами всегда так легко иметь дело.

Развернулась и тут же поняла, что ноги оторвались от пола. Маэр схватил меня за талию и зажал подмышкой.

— И что мне сейчас помешает положить тебя поперек колена и отшлепать как следует за то, что руку на меня поднять посмела?

— О-ля-ля, раз уж тут пошли такие игрища, я лучше свалю, чтобы не упокоили как ненужного свидетеля, — заторопился Кирр и бодренько так ускакал по коридору в сторону столовой.

Я же продолжала висеть, прижатая к телу здорового орша, и брыкаться ногами.

— Отпусти, — выдохнула, и вдруг сообразила, что он затаскивает меня в прачечную. — Маэр! Что ты делаешь? — В моем голосе появился страх.

Вместо ответа он уложил меня на живот прямо на крышку стиралки. Сам же оказался между моих ног сзади... Я ощутила, как в мою промежность на мгновение уперся бугор...

Перед глазами вдруг словно красная пелена опустилась. Я заорала. Громко. Принялась отбиваться. Ползла вперед, стараясь увеличить между нами расстояние.

— Ками... Ками, успокойся, — слышалось надо мной. — Упадешь... Да я же поставить на пол хотел... Ками...

Маэр тащил меня к себе, хватая за ноги. Я заорала еще громче отбиваясь. Пиналась. А в голове только одна паническая мысль — еще немного, и он раздвинет мне бедра и начнет пристраиваться...

Кажется, я завыла в голос.

— Да что ты, милая... Тихо, родная, тихо. Ударишься же... Успокойся... Ну же. Ками. Да я же никогда не обижу... Что ты...

— Ками... — голос Ари врезался в сознание. — Маэр, быстро отойди от нее. Ты не видишь, она тебя боится. Отойди.

— Боится... меня? Да я ей ничего не сделал. Просто поставить хотел на...

— Отойди, друг... Просто отойди, и что бы ты ни сотворил, не делай так больше никогда.

Чужие руки и правда исчезли с моего тела. Я сползла на пол, опрокидывая сложенные футболки. Меня трясло. Я сжималась, боясь, что снова уложат на живот и начнут раздвигать ноги... От ужаса тряслась челюсть.

Глава 25

Я просидела в каюте до вечера следующего дня. Не могла найти в себе смелость выйти и появиться перед ними. Казалось, все там уже всё про меня знают. Все всё поняли...

И никто на меня и не посмотрит больше, потому что я испорченная. С браком.

Сестры чистые и невинные, а я... Потасканная целка.

Реветь хотелось в голос. Как теперь себя с ними вести?

Развернув планшет, с тоской уставилась на экран. Мне нужна была Белла, она бы смогла мне помочь. Объяснила бы, что и как.

Выслушала и придумала бы объяснение моему срыву. Ведь они начнут задавать вопросы.

Но кузине сейчас самой нужна была помощь.

Именно эта мысль как-то привела в чувство. Ничего, справлюсь.

Сделаю вид, что ничего не было. Просто всем все показалось.

Не было моего срыва. Не было рук Маэра на моих бедрах.

Ничего не было.

Поднявшись, я пошла в столовую, тем более что уже желудок горел от голода.

Дверь тихо щелкнула и открылась шире. Сделав шаг, замерла в проеме. На полу в коридоре передо мной сидел орш с контейнером еды в руках.

Он поднял голову и встретился со мной взглядом, в котором проглядывалась такая усталость и тоска.

— Я не хотел напугать или обидеть, Камелия. Заигрался немного. Дурак, понимаю. И... — он выдохнул. — Прости меня, девочка, за это. Ты не ела со вчерашнего дня, я тебе вот принес. Правда, встучать не стал... Думал, накричишь и пошлешь.

Поджав губы, переступила через его ноги и села рядом, оперевшись спиной о панель. Взяла у него контейнер и вскрыла. Овощи. Кусочки куриного филе, термически обработанного в пищевике.

— Я забыла заправить еду, — пробормотала. — Плохая из меня дежурная.

— Ничего, сам все сделал. Парням сказал, что ты приболела слегка.

— И что, поверили?

— Нет, но вопросы не задавали. Только Ари знает, что между нами случилось. Но я правда не хотел тебя пугать... Сам не понимаю, что на меня нашло. У меня никогда и в мыслях не было по-настоящему обидеть... Чувствую себя отвратительно.

Я взяла порезанный на продольные полоски огурец и откусила. Живот тут же заурчал от голода.

— Ешь, чтобы ничего не оставляла, — пробормотал Маэр. — Я обещаю, никогда больше подобного не повторится... И...

— Дело не в тебе, — остановила поток его извинений. Для меня вообще открытием было, что он способен сказать «прости».

— Расскажешь? — Он повернул голову и поймал мой взгляд. — Что это было там, в прачечной? У тебя же настоящая паническая атака случилась. Ты ведь толком не понимала, кто рядом с тобой. Не слышала меня.

— Просто не делай так больше, — пробубнила, пережевывая огурец. — Ненавижу, когда ко мне прикасаются. И не говори никому... Лучше вообще забыть. И никогда не говорить об этом.

Он уперся локтем в бедро и растер лицо ладонью. Мое предложение ему явно не понравилось, но спорить он не стал. Откинув голову, глухо стукнулся затылком о панель и прикрыл глаза.

— У всех свои страхи, терзающие душу. Это я могу понять, но почему не рассказать? Это останется между нами. Чего ты так испугалась, Камелия?

— Ничего не было, Маэр. Тебе показалось. Ничего не было... Мы по-прежнему ненавидим друг друга, ясно? Не переносим друг друга на дух. Ничего не изменилось. И еще, постирать я постираю, но шмотки свои сами разгребайте. Я буду складывать и разбирать только своё.

— Да понял я, что повелся на провокацию Кирра. Он умеет мозг, когда надо, перемкнуть. Чего я вообще твое белье схватил, только он и знает, поганец. Но лезть к нему с разборками не стану. Твой да и мой страх он уловил, а подробности ему знать не положено.

Его страх? Я мазнула по оршу взглядом. Неужели и правда так задела его моя идиотская истерика? Он же прожженный бесчувственный циник. Черствый и вечно злющий...

И где это все?

— Ты меня таким бесишь, — фыркнула на него.

— И не говори, сам себя раздражаю. Стирать — стирай, верхнюю одежду — всю разбирай, а остальное — не трогай. И еще, не будешь нормально питаться, я твою каюту вскрою и буду сидеть над твоей душой, пока все не съешь. И я не шучу, Ками. Не вышла бы — полез в замок.

Я усмехнулась и потянулась за мясом. Не скажу, что было вкусно, просто я уже от голода не ощущала толком, что жую.

— До Скорвиса далеко? Долго нам еще здесь друг друга взаперти терпеть?

— Мучиться тебе примерно три дня, — задумчиво ответил он. — А там сможешь постоять на трапе и подышать мерзким смрадом, что на таких пиратских станциях воздухом называют. Минут пять я тебе для этого выделю. А потом обратно сюда. В каюту и под замок.

— Чего это? — Я возмущенно уставилась на него, не забывая пережевывать. — Чего ради я здесь сидеть буду? Я с вами, ясно? Беллу вы не знаете. Кого вы там искать будете? Симпатичную брюнетку с серыми глазками...

— Да, — Маэр важно кивнул.

— Так сразу и нужно было, а то в каюте он меня запрет.

— Да не на то, что ты покинешь корабль, Ками, а на то, что искать мы будем схожую с Астрой девушку.

Он приподнял бровь, как бы предостерегая, что лучше с ним не спорить.

— Я буду участвовать в поисках наравне с остальными. Не смей меня задвигать, Маэр.

— Да тебя вообще здесь не должно было быть! И твое дело - мои приказы выполнять. Ясно!

У меня от злости аж челюсть свело. Нет, ну...

— Я тебе все сказала, Маэр дар орш Свер.

— А я тебе, Камелия Войнич! — Он выставил вперед упрямый подбородок. — У тебя три дня, чтобы свыкнуться с этой мыслью, и хватит мне дерзить! Как скажу, так и будет!

— Помечтай. — Я вскочила на ноги. — Я займусь поиском своей сестры, нравится тебе это или нет. И хватит тут дверь моей каюты охранять. Что дел больше нет для целого капитана?!

— Есть! Экипаж покормить. Чтобы все съела и утром была в столовой! Или я действительно взломаю замок твоей каюты.

— Ты... — У меня разве что пар из носа не пошел. — Ты вообще знаешь про абьюзивные отношения?!

Он аж рот открыл, поморщился и выдал: