Тархистанец и дракончик

Пролог

Осень 204 года

Посреди реки — настолько широкой, что нарнийская Великая рядом с ней выглядела бы ручьем — лежал остров, похожий на круглый пирог: его центр был выше, чем края. На самой сердцевине острова красовались дворцы — Девять и Один. Восемь бежевых вокруг двух белоснежных. Один из белых — высокий, с гордыми изящными башенками. Второй — длинное одноэтажное здание с плоской крышей на краю которой поднималась прямоугольная зубчатая башня, открывающаяся на крышу словно грот.

Для себя Белая Госпожа дворец возводить не стала. Лишь комнату в длинном дворце Драконов. Там и статую свою разместила, когда ящеры ее принесли с берегов Орлянки.

Большую часть дворца Драконов занимал огромный украшенный разноцветной мозаикой зал. Куда ни кинь взгляд, змеятся и околдовывают волшебные узоры: растения, звезды, планеты, светила, невероятные змеи, невиданные птицы…

Посреди зала высится нечто вроде громадной лестницы без ступеней, мозаичная дорога, ведущая на крышу — в башню с гротом. Через нее драконы могли входить в свой дворец не меняя обличия. Рядом с лестницей — три трона: белый, золотой и бирюзовый. На белом восседала Колдунья, а рядом с тронами свернулись драконы. Их сверкающая чешуя напоминала чешую гигантских карпов, на голове ветвились рога, похожие на оленьи, под крутыми лбами кустились густые брови, сверкали огромные глаза с вертикальными зрачками, вытянутые морды украшали усы и густая кожистая борода.

Поднявшись по белокаменным ступеням, во дворец вошел юный тисрок Илхан — пятнадцатилетний мальчик с жесткими каштановыми волосами, огромными темными глазами и мясистым гномьим носом. Его сопровождали друзья: шестеро мальчиков и две девушки: Пчелка и Стрекоза.

— Сегодня ты упрочишь свое царство, Илхан! — воскликнула Колдунья. — Мы с драконами обнаружили поблизости поселение чужемирцев! Они тайком пробрались в наш мир и посмели поселиться на юге, хотя только ты, тисрок, решаешь, кому жить в землях Тархистана, а кому умереть! И все же их приход — благо для твоего царства! У настоящего властителя должны быть рабы, если, конечно, он не слабак и неудачник вроде орландского Коля! В волшебном зеркале я разузнала, что это за существа. Сейчас они бегут от войны, разразившейся в их мире, но они и сами народ жестокий и сильный. И, раз так, мудрость великого правителя велит казнить всех мужчин! Убейте их, и пусть тела чужаков поглотят драконы!

Огромные ящеры переглянулись. В их глазах промелькнуло недоумение. Они любили охоту — привыкли к ней на Севере, но пришельцы ведь были разумными существами… С другой стороны, речь шла о мертвых телах…

— Тем самым мы окажем им честь, — продолжала колдунья, — не дав плоти воинов гнить в сырой земле, и сделав этот народ частью нас! Женщины их подчиняться тисроку, а из детей вырастут покорные рабы, — Колдунья вновь повернулась к ребятам. — Не зовите с собой никого из родичей. Возьмите оружие, возьмите лошадей, возьмите веревки, чтобы связать пленных, и поезжайте за драконами. Они покажут вам поселение, и вместе с ними ты, Илхан, составишь план битвы. Когда-нибудь мне придется вернуться на Север, а ты, под защитой драконов, будешь править югом. Так пусть ваше правление начнется сегодня!

— Хорошо, Белая советница! — отозвался юный тисрок. — Все слышали? Через четверть часа встречаемся у конюшен. Если родители спросят, скажете, охотиться едем. С драконами. И драконы хотят, чтоб только мы пришли... Поняли? — Помолчав, Илхан повернулся к ящерам. — Драконы! — Мальчик невольно осекся, сглотнул и продолжил. — Я, Илхан-тисрок Благодетель народов, нарекаю вас Великими Защитниками Ташбаана и моими вторыми советниками — Серебряным и Бирюзовым. Где вы будете меня ждать?

— За южным мостом, ваше маленькое величество, — почти мурлыкнул серебряный дракон. — Селение чужемирцев на юге. Если выйдем сейчас, думаю, к ночи будем на месте. И, раз я назначен советником, советую всем взять еду и воду, чтобы не тратить времени на охоту…

— Думаю, еда потребуется только на сегодня, — кивнула Колдунья. — Если драконы не увлекутся и не сожгут всю деревню дотла, завтра вас накормят женщины-чужемирки.

Люди, обосновавшиеся на берегу Южного моря, действительно пришли из другого мира. Еще недавно они жили в небольшой деревушке у моря, которое называют Красным. Но мир вокруг них начал стремительно меняться. Огромная древняя империя разваливалась на глазах. Когда волнения докатились до их побережья, простые люди предпочли укрыться в горах, и там дети нашли пещеру, ведущую в Нарнию. Так около сотни пришельцев и оказались здесь. Тихое побережье показалось беженцам небесным раем. Они построили хижины, выдолбили лодки, сплели рыбацкие сети и… Начали ругаться друг с другом. Вначале это были споры из-за лодок и инструмента. Затем решили избрать старосту, чтобы было кому жаловаться, но передрались. А несколько дней назад в селение заглянули джины. Они походили на людей, вот только вместо волос на головах у них росли ветви, у некоторых были рога, четверо оказались великанами в два с половиной метра ростом, еще пятеро — гномами, а трое и вовсе цокали раздвоенными копытцами...

Себя джины назвали людьми. Местными жителями. Предостерегали от страшной колдуньи, появившейся в этих краях, и звали плыть вместе на острова.

Конечно, поселенцы отказались! Они прогнали демонов прочь и выпороли детей, успевших подружиться с отродьями поганых чудовищ.

А через два дня на рассвете селение разбудил жуткий рев. Люди выбежали из хижин, и увидели, как с моря налетел огромный серебряный дракон и тронул побережье огненным дыханием, сжигая лодки. С запада летел второй змей. Люди кинулись бежать на север и увидели впереди девять всадников на белых конях. Одеты всадники были словно вельможи, на головах их красовались тюрбаны, в руках сверкали обнаженные ятаганы. Один из них поднес к губам рог и громко затрубил.

Глава 1. Дракончик и драконоборцы

Нарния. Лето 302 года.

Эти разбудил солнечный луч, пробившийся сквозь слюдяное оконце. Девочка нахмурила бровки, кулачками потерла глаза, села на кровати, отбросив теплое пуховое одеяло, зевнула и поняла, что спать больше не хочется. Рядом сладко посапывала пятилетняя принцесса Нелли.

Девочки выглядели ровесницами, но на самом деле Эти была младше и намного самостоятельнее.

Из яйца Эти вылупилась всего год назад, но, как выяснилось, драконьи малыши рождаются отнюдь не беспомощными младенцами, так что Эти за этот год и читать научилась и школу со старшими ребятами начала посещать. И уж, конечно, по утрам ей не нужны никакие няньки, чтобы одеться да заплести черные косы.

Жила Эти в доме Королей. Когда она вылупилась, на север отправили гонца с посланием драконам, но те давно улетели, и даже северные великаны не ведали, где теперь драконов искать. Так девочка и осталась на королевском попечение.

Дом Королей был деревянным и длинным-длинным. Когда Эти превращалась в дракончика, мальчишки иногда мерили ей длину дома, прикладывая теплое чешуйчатое тельце к шершавым бревнам. Раньше Эти больше ста раз укладывалась. Теперь уже только шестьдесят четыре.

С одного конца дома была устроена кухня. Сейчас оттуда доносился сладкий запах сдобы и - пряный - лукового супа. За кухней таились комнатки, в которых жили все пятеро королей с женами и детьми. Из одной такой и выглянула Эти в льняном канареечно-желтом пальтишке. Справа от комнат тянулся огромный зал с длинными столами. Говорят, в старые времена в нем помещались все жители королевства. Теперь, конечно, даже все люди в него не влезут. Летом для пиров столы перед домом, прямо на мозаичной площади ставят. А зимой гостям выносят горячие пироги и огромные чаны с глинтвейном…

Громко топая по деревянному полу, Эти пронеслась по вдоль зала к двери, и застыла, не донеся ладошку до ручки — снаружи слышался женский плач!

— Да, ваше величество, Аслан сказал, ребята уже плывут по Великой и уже через пару часов принц с командой будут дома!

— Но это же прекрасная новость, Майли! Отчего ты плачешь?!

— Гальма! Моя Гальма! Она не приедет, Лимньона!

— О, Аслан! Что ты такое говоришь, Майли! Девочка осталась на островах?!

Этой ночью рыжая толстушка Майли проснулась от стука в окно.

Она была в доме одна. Ее муж и сын были пастухами и летом часто ночевали в поле, а дочь…

— Гальма?!

Майла спрыгнула с кровати, точно девчонка, разглядев в лунном свете тоненькую фигурку с двумя косичками.

— Вернулась, солнышко мое!

Распахнув дверь, Майла чуть было не споткнулась о большого рыжего льва, лежащего на пороге.

— Аслан! — обрадовалась женщина. — Как хорошо, что ты пришел! Короли так тебя ждали! То есть и мы все тоже, но…

— Мама! — перебила женщину Гальма.

— Доченька!

Майла схватила девочку в охапку и расцеловала. Ясные глазки, носик-кнопочка, щечки в веснушках, лобик, жесткие рыжие волосы на макушечке…

— Ты выросла! — прошептала женщина, чуть отстраняясь, чтобы полюбоваться на девочку. — Настоящим воином стала! Кольчугу гномы, небось, ковали? А меч-то какой! Голодная, небось? Пойдем, я тебя покормлю! Аслан, и ты…

— Мама! — голос девочки прозвучал глухо. — Прости, я не смогу поесть с тобой.

— Мне жаль, Майла, — поддержал девочку Аслан. — Но Гальме пора уходить.

— Как уходить?! Ты же только пришла! Не думай даже! — Майла осеклась и растеряно посмотрела на Аслана.

Огромный лев тяжело вздохнул. В глазах его сверкнули слезы.

— Мама, — торопливо заговорила Гальма. — Скоро вернется Гейл. Они с ребятами уже плывут по Великой… Пожалуйста, передай им чтобы ни в чем себя ни винили! Я их очень люблю, и ни о чем не жалею… Разве, что с тобой побыть не успела… Но, видишь, Аслан разрешил тебя навестить!

— Доченька, я не понимаю… Вы поссорились с Гейлом?

— Нет, Майла, — покачал головой лев и его золотая грива заколыхалась. — Так уж вышло. Гальма уходит в мою страну раньше всех вас. Когда-нибудь вы снова увидитесь, но сейчас…

— В твою страну? — растеряно прошептала женщина.

— Мама, прости. Я сама виновата — кинулась на драконов с кулаками, — вздохнула Гальма. — Зато теперь у меня меч не хуже Огненного Листа Гейла!

— Может я вам пирожочков с собой испеку? — всхлипнула женщина. — Вечером как раз тесто поставила… Думала отца утром угощу… Не подождешь отца-то?

— Не надо пирожков, мам... — начала было Гальма, но лев перебил ее.

— Хорошо, Майла, — кивнул лев. — Пирожки в дорогу это хорошо. Но ты и мужу с сыном оставь. И себе. Гальма, расскажи пока маме о ваших приключениях…

Эти на цыпочках отошла от двери. Выйти можно и с другой стороны дома и даже через окно… Что там произошло с Гальмой и почему так плачет рыжая тетя Майли, Эти не поняла, но возвращение принца Гейла и остальных… О таком нужно срочно рассказать друзьям!

1.2

Нарнийцы собрались на берегу Великой реки, возле Яблони. От реки к дому Королей вела мозаичная площадь. Вдоль берегов тянулись поля и луга. За ними, у самого леса, стояли домики. Большие, маленькие, деревянные, каменные, крытые соломой и черепицей, норы, гнезда… Такие же разные, как и сами нарнийцы: говорящие зверушки, духи воды и леса, гномы и великаны и, конечно, люди.

— Плывут! — истошно закричала молодая галка и понеслась над рекой навстречу трем поднимавшимся вверх по течению небольшим лодочкам.

— Плывут! Плывут! — юный слоненок затрубил так, что услышали не только в Доме Королей, но и во всем поселке.

Пока путешественники — девять человек, юный сатир и кенгуру Ромашка — подошли на веслах к берегу, там собралась уже целая толпа встречающих: пятеро нарнийских королей, пятеро королев, оказавшиеся дома принцессы, принцы и прочие родичи, несколько гномов, семейство бобров, стайка дриад, орлы, дрозды, ну и, конечно, Эти с друзьям.

Высоченный русоволосый кареглазый принц Гейл первым шагнул из лодки на берег, изящно поклонился старшему королю — Франциску IV, весело рассмеялся и крепко обнял подбежавшую мать — королеву Айрис.

— Гейл! — запрокинув голову выдохнула королева. — Как ты похудел! И загорел! И — Аслане милостивый! — ты стал еще выше!

Из лодок выскочила кенгуру, сатир и шестеро мальчишек. Друзья и родственники кинулись обниматься, хлопать ребят по плечам, восторгаться, как все повзрослели, спрашивать, где Гальма и кто эти два незнакомца, оставшиеся в лодках.

— Друзья! — громко выкрикнул Гейл, и светловолосый Райли тут же затрубил в рог, привлекая внимание. — Друзья мои, — повторил Гейл. — Прошел целый год! Нам столько всего нужно вам рассказать! Подождите еще чуть-чуть! Дайте перевести дух! А сейчас, пожалуйста, поприветствуйте наших новых друзей! Это капитан Дик из Англии и Меда с Одиноких островов.

Со всех сторон раздались радостные крики, принц крепко обнял отца, а потом опустился на одно колено перед младшей сестрой.

— Привет, Нелли! Как ты тут без меня? Совсем большая стала!

В этот миг Гейл заметил Эти.

— Нелли, у тебя новая подружка? — уточнил он, улыбаясь черноволосой малышке. — Прости, совсем не могу тебя припомнить! Откуда ты?

— Ни за что не догадаешься! — рассмеялась королева Айрис. — Эти вылупилась меньше года назад!

Девочка, смеясь, подпрыгнула в воздух и превратилась в прелестного перламутрового дракончика с темными выразительными глазищами.

Принц, капитан Дик, Меда, кенгуру и все шесть мальчишек отшатнулись от Эти, словно та превратилась в чудовище! Гейл даже рукоять меча сжал. Рыжая Меда спряталась за спиной капитана. Улыбчивый фавн инстинктивно наклонил голову, нацелив острые рога на дракончика…

Растерянная Эти метнулась назад и плюхнулась на руки королевы Лимньоны.

— Ребята, вы что?! — охнули все.

— Гейл, немедленно извинись! — рявкнул король Локрин.

— Не переживай, милая, — шептала старая рогатая Лимньона, обнимая Эти. — Моряки такой нервный народ! Не ожидали, что ты так внезапно превратишься, вот и перепугались. Мальчишки! Что с них взять!

— Гейл, а Гальма-то где?! — закричал кто-то из толпы.

Путешественники отступили еще на шаг и оказались вплотную друг к другу. Словно и не домой вернулись, а попали к врагам и собрались защищаться, — подумала Эти, вглядываясь в напряженные лица.

В этот миг Гейл все-таки выступил вперед и прямо взглянув Эти в глаза чуть поклонился.

— Прошу простить меня и моих людей, прелестная леди. Мы в самом деле повели себя недостойно. Но! — заметив, что король Локрин собирается что-то сказать, Гейл внезапно повысил голос. — В пути мы столкнулись со страшным беззаконием. Меда лишь одна из тех, кого спасли от жесткой расправы. И, — принц сглотнул и с трудом продолжил. — Гальму вы не видите не просто так. Я все расскажу! — Гейл поднял руку и снова повысил голос. Раздавшиеся было голоса стихли. — Но расскажу по порядку и не прямо сейчас. Бабушка, — принц вежливо поклонился королеве Лимньоне. — Распорядитесь, чтобы начали готовиться к пиру. Ваши Величества, прежде всего я прошу вас созвать совет.

— Гейл! — король Локрин – высокий светловолосый мужчина в золотисто-зеленой рубахе, гневно сверкнул глазами. Правда, чтобы смотреть сыну в лицо королю приходилось запрокидывать голову. — Ты что раскомандовался! Ну-ка брось эти матросские замашки!

— Локрин! — раздался рядом тихий старческий голос и к спорщикам подошел двухсотлетний старец Франциск IV, чьи волосы струились белоснежным потоком, выдавая в нем кровь наяд. — Принц в праве требовать, чтобы его выслушали на совете. Узнаем, что произошло, а потом уже ворчать будем. Если нужно. Внук, — обернулся он к Гейлу. — Команда твоя тоже на совет пойдет или до пира по домам разбежится?

— Со мной пойдет, — твердо ответил Гейл, обнимая прапрадеда.

И в самом деле, ни малыш Биф, ни смешливый сатир Аидани, ни даже говорящая кенгуру Ромашка не думали отходить от принца. К крепышу Эгу сквозь толпу пробились родители. Тот радостно обнял их, но продолжал идти вслед за королевской семьей.

— Думаю, родителей всех наших путешественников стоит пригласить на совет, — копытца старой королевы Лимньоны громко цокали по Мозаичной площади. — Начать можем и без них, но заставить матерей и отцов ждать под дверью…

Глава 2. Беглец из Тархистана

Южная граница Орландии.

На северному берегу Орлянки лежат холмы, за ними тянутся к облакам орландские горы. На южном берегу до самого горизонта простирается пустыня. Где-то за ней прячется неведомый Тархистан, а среди песков бродят вечно голодные гули.

На севере рядом с границей гнездится несколько орландских сов и орлов и высятся пять дозорных башен. На рассвете по берегу Орлянки проезжают отряды дозорных. Одни возвращаются в Анвардский замок, другие заступают на дежурство, но все внимательно оглядывают окрестности. Сов в Орландии не так много, так что лучше проверить, не попытались ли тархистанские воины вновь пересечь пустыню и не забрели ли на север гули.

Дар — младший наследный принц, пятнадцатилетний пра-правнук короля Коля, ехал на молодой игреневой лошадке, между командиром Лудом и дядей Вэаром. Светловолосый носатый мальчик щурил глаза и крутил головой.

Ну, должен же он хотя бы сегодня что-нибудь обнаружить! Должен же! О, вот!.. Нет… Камень… А там? Эх, птица взлетела… Ну, а вон там? Принц привстал на стременах. Точняк лежит кто-то! Лазутчик, наверняка, камнепад его задави!

— Смотрите! Смотрите! Кто это?!

— Я проверю! — прострекотал Айихар — говорящий орел, сопровождавший отряд.

Красивая крупная птица легко перенеслась через реку, сделала круг и опустилась на подозрительный предмет. Принц Дар не сдержал разочарованный вздох — ему-то уже казалось, там и одежда на ветру колышется…

Айихар подлетел обратно:

— У принца зоркий взор! — закричал орел. — Это тархистанец! Не пойму мертв или без сознания. Всего пару сотен метров до реки не дошел, бедолага!

Дар послал было лошадь к реке, но дядя Вэар — высокий, вечно хмурый воин — положил руку мальчику на плечо:

— Не спеши.

— Езжайте вдвоем, — кивнул худощавый Луд. — Мы с Айихаром покараулим. Буран! Волчок! Искать!

Сопровождавшие дозорных лохматые неговорящие псы и так-то всегда предупреждающие хозяев, если по близости оказывался человек, засуетились, забегали туда-сюда в поисках чужаков.

Лошади у дозорных тоже были неговорящие, и тоже сильные, умные, тренированные. Бурную Орлянку они переплывали регулярно, берег знали отлично, так что Вэар и Дар просто направили их к реке, взяв немного левее — там лошадям было проще войти в воду. Большую часть пути лошадки прошли по дну, в середине немного проплыли и, наконец, выбрались на южный берег. Взяв с места в галоп, лошади остановились подле скорчившегося на песке тархистанца. Это оказался парень постарше Дара, но тоже довольно молодой, черноволосый, с резкими, сейчас болезненно обострившимися чертами лица. Смуглая кожа тархистанца приобрела синеватый оттенок.

Дар поспешно соскочил с лошади, выхватил нож и, присев рядом с незнакомцем, осторожно поднес лезвие к его носу.

— Жив! — с облегчением воскликнул принц, когда лезвие запотело. — Но холодный — ужас! — добавил он, коснувшись смуглой щеки.

Круживший над ними Айихар радостно крикнул и полетел с донесением к командиру.

2.2

Спешившийся дядька Вэар скинул с плеч тонкий шерстяной плащ, осторожно завернул в него тархистанца и положил на спину своего широкогрудого савраски.

— Солнце взойдет — согреется, — пробурчал Вэар, поправляя длинные жесткие русые волосы. — Пока к воде отвезем.

Солнце на этой стороне Орлянки и впрямь уже начинало нагревать песок. Дар во все глаза рассматривал незнакомца. Как только сил хватило пустыню пройти?! Даже здесь, недалеко от берега, днем жарища, а ночью аж руки стынут, до того холодно! Подальше от Орлянки днем и дышать невозможно! Принцу довелось как-то вместе с командиром и дядькой Вэаром преследовать гуля вглубь пустыни. Вот ужас-то был! Гулю-то что? Бежит себе, еще и петляет! А бедные лошадки пеной покрылись. И Дара, когда домой возвращались, от жары аж стошнило!

У реки дядька Вэар подхватил тархистанца на руки, и тот неожиданно застонал, раскрыв темные глаза, обрамленные длиннющими ресницами.

— Очнулся? — обрадовался дядька. — Воды, Дар!

Мальчик поспешно снял с пояса флягу и поднес к бледным губам чужестранца.

— Не спеши. Не спеши, слышь? — ворчал Вэар, осторожно опуская парня на песок и снимая свою флягу. — Из реки не пей. Согрейся. Слышь?

Тархистанец закивал, вцепившись в фляжку. Плащ распахнулся, и Дар с интересом рассмотрел выцветшую одежду необычного кроя: шальвары, полосатую рубашку, головной убор из обмотанного вкруг головы куска ткани, выглядывающий из ворота рубахи небольшой кусочек горного кварца на шелковом шнуре...

Чуть отдышавшись, юноша плавным движением встал на колени.

— Господа мои, — немного охрипшим голосом заговорил тархистанец. — Позвольте ничтожному рабу…

— Ээ, парень, — укоризненно покачал головой дядька Вэар. — Брось. Какие господа. Сядь, давай. Дар. Рот прикрой. Орёл залетит.

Вэар забрал плащ у Дара, кинул на песок подле тархистанца, кивнул принцу и сел, вытянув длинные ноги. Дар пристроился рядом, невольно прижавшись к дяде.

— Садись, слышь? — повторил Вэар, глядя на тархистанца.

Тот вздрогнул и сел, скрестив ноги.

— Как звать-то? — спросил Вэар.

— Берк, господин мой! Бастард великого тисрока Илхана, благодетеля народов, да живет он вечно! — скороговоркой проговорил тархистанец.

Изумленному Дару почудилась гордость в этих словах.

— Вэар и Дар. Орландские дозорные, — представил их в ответ дядька. — Говори, как согреешься. К нам поплывем.

— Я в порядке, господин мой, — тут же ответил Берк. — Не зачем задерживаться из-за негодного…

— Видим твой порядок, — хмыкнул Вэар. — На лошадь сесть сможешь?

— Да, господин мой! — Берк тут же вскочил на ноги, чуть покачнулся, но устоял.

— Ну, садись, — Вэар кивнул на савраску. — Пришел-то сюда почему?

Дар отметил, как легко Берк вскочил в седло.

— Госпожа моя бабушка Лилиан, мать великого тисрока Илхана, да славится его имя, много дивных историй рассказывала нам, бастардам…

— Почему ты называешь себя бастардом?! — не выдержал принц, тоже взлетевший в седло игреневой лошадки.

— Матерь моя лишь раз обрела благосклонность тисрока, юный господин. Наложницей она не стала…

— Ушел-то почему? — буркнул Вэар, ведя савраску к реке.

Берк тоскливо вздохнул.

— Сегодня на рассвете нерадивого раба должны казнить, господин мой. Но жалкий раб испугался… Подумал малодушно, что смерть в пустыне будет легче и что…

— Охрана-то куда смотрела? — хмыкнул Вэар, осторожно заводя савраску в воду.

Берк пожал плечами.

— Мало кто бежит, господин мой. Драконы и собаки везде найдут беглецов… Но сейчас драконы улетели, а люди и собаки не любят пустыню… К тому же, все говорят, здесь и так — верная смерть. Вот твой раб и подумал, — Берк судорожно вздохнул и наклонился к лошадиной шее. — Пойду в пустыню, может гуля бабушки Лилиан встречу. Пусть лучше она сожрет…

— Причем тут гуль? Бабушку ты почти нашел, — засмеялся Дар. — Бабушка Лилиан сейчас в Анварде!

— Госпожа бабушка Лилиан жива?! — Берк так резко обернулся к Дару, что чуть не соскользнул с лошади в воду. — Но… Ты ошибаешься, юный господин! Раб твой был на похоронах матери великого тисрока и видел…

— Так у вас и про деда Ветра говорят, что он мертвый! — отмахнулся Дар. — Мне Дар-старший рассказывал, как в тридцать первом ваши кричали, мол, дедушка — гуль!

— А… Разве нет? — пробормотал Берк и тут же спохватился, — Прости, юный господин, я…

Взгляд тархистанца заметался по сторонам. Он явно подумывал встать на колени, но посреди Орлянки делать это было как-то не сподручно.

— Как будто мы гулей не знаем, — фыркнул Дар. — Они ж тупые и злющие...

— Осторожней. Лошадки поплывут сейчас, — буркнул Вэар, сам уже плывущий подле савраски.

— Вы зачем поплыли, толком не согревшись? — спросил, подлетая, Айихар. — Заморозите совсем гостя…

Дар обернулся к тархистанцу и вздрогнул: губы юноши вновь посинели, а тело начала бить дрожь.

2.3

Принцесса стояла на дороге у края деревни и ждала. На ней было прекрасное розовое кружевное платье с рюшечками, легкий ветерок ласково перебирал ей локоны.

За анвардскими​ полями по горной дороге застучали копыта,​ и сердце принцессы забилось чаще.​ Этим утром из дозора должен воротиться Дар, и​ старшей сестре, конечно,​ надлежало его встретить. Кроме того, так принцесса сможет хоть взглядом​ перекинуться с возлюбленным. Суровый воин​, как обычно, не позволит себе даже улыбнуться принцессе, но…​ Девушка затрепетала, представляя, как нелегко взрослому мужчине бороться с собой...

Вот наконец и всадники! Принцесса вздрогнула, приметив смуглого —​ ей показалось почти черного человека, едущего на одной лошади с Даром. Неужели дозорные поймали гуля?! Но как не побоялись с собой посадить?​!

—​ Лини! —​ закричал Дар, осаживая лошадь. —​ Опять ты здесь?! Сколько можно?! Просил же не встречать! Не маленькие уже!

Командир и Вэар добродушно усмехнулись, покачав головами, а Берк внезапно соскочил с лошади и​ бросился на колени:

— Приветствую тебя, о​ прекраснейшая из дев! —​ воскликнул тархистанец.​

Лини​ невольно отшатнулась к Вэару и прижалась к его ноге, ища защиты.​

— Кто это? Что он делает? —​ испуганно прошептала принцесса, поднимая светло-серые глаза на мужчину.​

— Малыш, чего ты? —​ удивился тот.​

У Лини перехватило дыхание. На мгновение принцесса представила, как​ дозорный подхватывает ее и сажает к себе в седло…​ Конечно, воин так поступить не мог, сказал только:

— Это Берк. Внук Лилиан и Ветра.

— Юноша прошел через​ пустыню и еле жив от усталости. Хорошо бы принцессе Орландии не прятаться, а поприветствовать гостя, — поддержал Вэара Айихар, опускаясь на каменную ограду, окружавшую анвардскую деревеньку.

Лини вспыхнула, осознав​ справедливость упрека. Шагнула вперед и ласково произнесла:

— Встань, незнакомец. Не надо передо мною так…​ падать. Мы так не делаем…​ Я, принцесса Эйлин, приветствую тебя от всего королевского дома…

Берк поднялся на ноги и, приложив руку ко лбу, поклонился снова, но —​ в пояс.​

— Прости, о Эйлин​ Прекраснейшая, если​ нарушил ваш обычай и огорчил​ тебя. Поверь, не было в том дурного умысла, но по скудоумию своему раб твой не знаком с обычаем вашей страны и….

— Короче, Лини, мы есть хотим. Хорош трепаться! —​ не выдержал Дар. —​ Садись, Берк. Поедем!

— Как ты со старшей сестрой разговариваешь? – фыркнула Лини, подражая голосу мамы.

— А как же ее высочество? —​ смутился тархистанец.​

Дар нарочито​ громко вздохнул:

— Дойдет сама, не развалится! Сюда же пришла!​

— Нет, мой господин! —​ воскликнул Берк. —​ Пусть ее высочество сядет к вам в седло, а неразумный раб…

— Да хватит уже себя рабом называть! —​ возмущенно ответил Дар. —​ Не хватало еще, чтобы ты пешком шел!…​

— Дар, перестань, —​ вмешался в разговор Луд. —​ Принцесса забирайтесь ко мне в седло. ​

Лини украдкой​ бросила взгляд на Вэара, но тот, по заведенному​ обычаю, смотрел куда-то в сторону.​

Луд привычно поднял девчушку и ласково потрепал жесткие кудри. Берк ловко вскочил позади Дара. Мальчик​ засопел. Еще года два назад сестра была нормальным человеком. С ней можно было бегать на перегонки и прятаться от учителя словесности…​ А сейчас такой​ дурищей стала…​ Платье еще это!.. Стыдоба!

Визуал принцессы Эйлин

2.4

— Господин, прости скудоумого…

Дар резко обернулся и, сидящий за его спиной Берк поперхнулся заготовленной фразой.

— Так чего тебе? — засмеялся Дар.

— Мой юный господин — принц?! — тихо спросил Берк.

— Самый младший, — пожал Дар плечами. — Только не надо меня господином называть. У меня имя есть. И я пока даже настоящим дозорным не стал. Учусь только.

— Чудны ваши обычаи, юный принц, — пробормотал тархистанец, внимательно осматриваясь по сторонам.

Орландцы привезли его в небольшой горный поселок — домиков на тридцать-сорок. Жилища добротные, каменные. С черепичной крышей. Ухоженные дворики. Цветочки, качели, лавочки. Заборы низенькие. Некоторые и перешагнуть можно. Во многих домах двери нараспашку. Народу немного. Лица бледные, как в самых высоких семьях, где нет ни капли рабской крови. Впрочем, откуда бы ей тут быть?

Но все же белолицые крестьяне оказались для Берка неожиданностью.

Хуже того. Никто не только в ноги воинам броситься не спешил — вообще не кланялись! Здоровались — да. Будто с родичами! Про него, Берка спрашивали. Понятно, каждому любопытно — он тут словно верблюд в конюшне. Но зачем воины объясняют что-то простым крестьянам, в голове у Берка никак не укладывалось. А принцесса?! Командир посадил Эйлин к себе в седло, словно девчонку деревенскую. В Тархистане за такое и воина бы драконам скормили! Впрочем, если в отряде сам принц, может быть Луд — родич местного короля? Или жених принцессы? Вот же он, Берк, попал…

Незаметно из-под ресниц, Берк бросил взгляд на Эйлин и внезапно понял, насколько девушка похожа на дочерей тисрока! Белая кожа и светлые, напоминающие тоненькие веточки, волосы были у многих орландцев, но у Эйлин и Дара еще и носы были большие, мясистые. «Нос тисрока» называли эту форму в Тархистане. Унаследовать такой почитали за счастье даже рабы. Но Берку удача и здесь не улыбнулась. Его шнобель хоть и немаленький, но тонкий, как у матери, отвергнутой тисроком и ставшей рыбачкой...

Вот одета Эйлин была странно. Ей бы шальвары, невесомые шелковые платья ярких цветов. И волосы стянуть потуже, а то вьются, как у барашка. Еще платье это пышное розовое... Точь в точь пирожное, которым его когда-то тайком угощала покойная бабушка Лилиан. Или всё-таки не покойная?

Дорога вдоль поселка — по которой можно было промчаться в одно мгновение, если бы не любопытство крестьян (как всё-таки воины разрешают?!) — наконец вывела их к мосту, переброшенному через широкую расщелину. Конечно, мост этот и сравнить нельзя было с широкими, словно небесный свод мостами Ташбаана. Но Берк разглядел подъёмный механизм, которого, говорят, не было сто лет назад, когда тисрок и восемь великих родов покинули Анвард.

За мостом виднелся окружённый стеной темно-розовый маленький скромный замок с четырьмя башенками. Неужели это столица? С другой стороны, Анвард всегда описывали, как розовый замок на утесе. Замок, а не дворец. Странные эти орландцы.

Им на встречу уже спешили двое стражников. Поздоровались, про Берка спросили. Броситься на колени Берк не решился. Сидел за спиной у принца, не смея поднять головы, и внимательно наблюдал из-под ресниц за орландцами.

Наконец въехали на мост. Тот вел к башне с воротами. Берк насчитал пятерых стражников, приветливо машущих руками его спутникам.

Костюмы и вооружение орландцев сильно отличались от тархистанских.

Прямые клинки, длинные луки, совсем другой крой одежды, не видно шелковых тканей и драгоценных камней, из-за чего одежда воинов не так уж сильно отличается от крестьянской. К тому же крестьяне не боялись рядиться в нарядные цветные рубахи… Очень странно!

Проехав через ворота, Берк с дозорными оказались на просторном дворе перед замком. Справа и слева среди садовых деревьев стояли явно хозяйственные постройки. Двое мальчишек — чуть помладше Дара — подбежали забрать лошадей и — конечно же! — спросить принца, кто этот темнокожий незнакомец. Берк попытался представить, чтобы дети слуг при всех обратиться с вопросами даже к сыну наложницы тисрока! Да их бы так выпороли — месяц на спине спать не смогли!

— Я предупрежу! — весело крикнул Дар и первым помчался в замок.

— Вот постреленок, — усмехнулся Луд и обернулся к Берку. — Ну, пойдем. Позавтракаем. С королевской семьей познакомишься. Ну и с Лилиан встретитесь. Айихар, ты с нами?

Берк осторожно кивнул, не представляя, чего ждать.

— Пойдемте, — поддержала командира Эйлин. — Благородный Айихар и вы, Вэар, — голос девушки дрогнул. — Хоть сегодня позавтракайте со всеми! Маменька расстраивается, что вы уходите.

— Хорошо, принцесса, — проклекотал орел и полетел вверх, к окнам.

— Придется сегодня, — криво усмехнулся Вэар, кивая на Берка.

— Не мучай Вэара, Линни, — засмеялся Луд. — Есть люди, которым в одиночестве спокойнее. Сама знаешь, Вэар не всегда таким был…

— Но нельзя же жить прошлым… — начала было принцесса, но Луд так на нее посмотрел, что девушка смутилась и замолчала.

Берк не решился уточнять, что такого произошло с хмурым здоровяком дозорным. Вместо этого он внимательно разглядывал замок. Массивный корпус из розового песчаника, узкие бойницы — в Анварде не было изящества ташбаанских дворцов, но не было и слабости, о которой так любили говорить в Тархистане. Анвард напоминал гнездо хищной птицы на высокой скале. Простое, но недоступное.