Тайна дамы с собачкой

Глава 1

- Может, все-таки поедешь?

- Нет, нет и нет, - добродушно, но непреклонно ответила Даша. – Что мне там делать в марте целых три недели? Если бы хотя бы в мае… Да и с работы не отпустят. К нам американцы приезжают, серьезный проект, без меня там некому.

Глеб уезжал в санаторий пролечивать последствия от глупо подхваченного воспаления легких. Он был уже здоров, но кое-какие негативные особенности, проявившиеся во время болезни, никак не хотели проходить.

- На природу надо ехать, - посоветовал наблюдавший его доктор, сторонник восточной медицины. – Мы, люди больших городов, недооцениваем влияние природы. В вашем случае следует дышать чистым воздухом, много ходить по лесу, около воды, там, где много деревьев и нет машин. И как рукой снимет.

Глеб рассудил, что чистый воздух может быть в нужном количестве только в глухой провинции, и купил путевку на три недели в санаторий в соседней области. Он звал с собой жену Дашу, но Даша, прагматичная столичная девушка в душе презиравшая провинцию, ехать отказалась, хотя и нашла для отказа благовидные предлоги.

Глеб был слегка обижен на жену, но в то же время и сам рассматривал эту поездку, почти как ссылку.

В санатории он неожиданно прижился. Первые дня три его угнетала атмосфера советской патриархальности: покрашенные жирной краской плинтусы, пестренькие покрывала и обои, неизменные каши и вареные яйца в меню, толстая медсестра за столом при входе на этаж, висевший над ней плакат «Просьба ходить по корпусу в тапочках», дерматиновые диваны в холле, где заседал кружок приставучих пенсионерок, не имевших преставления о понятии «частная жизнь граждан».

Но были и другие стороны санаторной жизни, и довольно скоро он их оценил. Огромный парк и река, чистый воздух и пение птиц, ветви, качающиеся в прозрачном весеннем небе. Он привык по утрам неторопливо брести на процедуры по аллее старых берез к старинному зданию с мезонином, где его встречали добродушные, вечно балагурившие врачи.  В его жизни впервые за многие годы появилась беззаботность и размеренность, он неспешно занимался всем понемногу: по настроению захаживал в спортзал и вполсилы делал йоговские упражнения; работал, когда находило желание, на привезенном с собой ноутбуке; чуть-чуть читал и время от времени общался с другими отдыхающими, давая волю легкому необязательному интересу к жизни и характерам новых знакомых.

Корпус, куда его поселили, был некрасивой трехэтажной бетонной коробкой, но если отойти чуть подальше в парк, здание быстро терялось из виду, и Глеб научился абстрагироваться от него. Его номер считался самым дорогим – его называли «люкс с люстрой», потому что там была замечательная люстра с хрустальными бирюльками, гордость и достопримечательность санатория. Возможно, из-за дороговизны номера, а также потому, что Глеб был симпатичен, довольно молод, умел быть любезным и приехал из большого города, к нему все сразу отнеслись приветливо и даже зауважали его, посчитав каким-то важным столичным человеком.

В конце первой недели его приехала навещать Даша. Они вместе побродили по округе, посидели в кафе. Даша с любопытством поглядела на парк и озеро, ознакомилась с меню в столовой, узнала, что представляют собой отдыхающие, какие развлечения им предлагают, посмеялась над «просьбой о тапочках». Ей хватило полдня, чтобы сделать вывод, что здесь провинциально и скучно, и она уехала обратно в мегаполис, обещав звонить и писать е-мейлы.

Глеб проводил ее с облегчением. «Все-таки, без женщин хорошо», подумал он. Но на самом деле, ему не хватало женского общества. Он умел прекрасно ладить с женщинами, и у него часто бывали интрижки или увлеченности. Жена знала об этом, но не придавала значения, так как Глебу всегда удавалось выдерживать в отношениях с дамами разумную беспечность, он с самого начала давал им понять, что не собирается доводить до драм.

С женщинами в санатории было совсем плохо, хотя их было тут много. Несколько приехали из областных городов, остальные - из маленьких, никому не известных населенных пунктов. Большинство были «функциональными женщинами», женщинами-функциями – бесформенными существами, вся суть которых сводилась к хождению на работу и труду по обслуживанию своей семьи и своего утомленного болезнями и бытом тела. Изредка попадались молодые и красивые провинциалки, но все они были вульгарны и малограмотны, и Глебу претила мысль о связи с ними.

«Что-то в них во всех есть по-собачьи заискивающее, - думал он, вежливо, но твердо избегая заигрываний провинциальных красавиц. – Что ж, проживу отшельником до конца срока».

Глава 2

Приезд «дамы с собачкой» был связан с небольшим скандалом - комендантша не желала видеть собаку в своем корпусе. Собака была мелким терьером, безобидным, как его хозяйка. Собачку удалось отстоять, за нее неожиданно заступилась вызванная для разбирательства заведующая.

Глеб услышал историю о собачке от соседа по этажу, бодрого вдовца-пенсионера, собиравшегося приударить за новенькой.

- Наверное, не замужняя, раз собаку не с кем оставить, - предположил вдовец.

Позднее он с сожалением сообщил, что она все же замужняя.

- У мужа бизнес. Порядочная. Я в пролете.

Глеб встречал «даму с собачкой» в парке. Она была молодой брюнеткой, худенькой и грустной, с классическим прямым пробором. Ее гладкие волосы красиво отливали стальным блеском.

Он видел, как вдовец разговаривал с ней, а она вежливо и как-то обреченно улыбалась его примитивным шуткам. Ему стало жаль, что милая и, возможно, неглупая женщина вынуждена выслушивать бредни бойкого старого дурака.

Их знакомство произошло в супермаркете через дорогу от санатория. Отдыхающие бегали туда прикупать еды.

Они оказались вместе в самом конце очень длинной очереди в кассу: она со своей собачкой, и он прямо за ней. Был поздний вечер, и оба нервничали из-за того, что ворота парка могут закрыть до того, как они успеют вернуться. Кассирша, как назло, очень долго возилась с каждым покупателем, то и дело закрывала кассу и отходила уточнить код товара или за катушкой бумаги для чеков.

- Вам эти или другие? – она показала покупателю пачку сигарет, которые мучительно долго вылавливала в прозрачном боксе.

- «Нет, не эти! Другие дайте!» - не выдержав, съёрничал со своего места Глеб карикатурным  голосом склочного покупателя.

В очереди захихикали. Глеб видел, как «дама с собачкой» украдкой взглянула в его сторону и улыбнулась. Он начал отпускать беззлобные, но забавные реплики о нерасторопности кассирши. Все развеселились, особенно громко смеялись местные девушки, с интересом поглядывали на него, но Глеб устроил этот маленький спектакль только ради «дамы с собачкой», и что-то подсказывало ему, что она об этом знает.

- Давайте помогу, - сказал он, догнав ее у выхода. – Вы, я знаю, тоже из санатория. Меня Глеб зовут, а вас?

Он забрал у нее пакет с продуктами, не слушая беспомощных возражений.

Ее звали Люсей. «Старомодно, но мило», подумал он.

На следующий день они гуляли вместе по парку. Они быстро перешли на «ты». Она работала операционисткой в Сбербанке и тоже приехала лечить легкие.

- Наши девочки часто простужаются - начальство запрещает выключать кондиционеры, - объяснила она.

Ее муж занимался автобизнесом, но она затруднялась говорить о его занятиях, потому что не разбиралась в них.

 «Странный муж, как он мог допустить, чтобы жена довела себя до воспаления легких на дурацкой работе?» удивился про себя Глеб.

Он немного рассказал о себе и о своей жене, постепенно подготавливая Люсю к мысли, что всё, что может произойти между ними, не должно считаться слишком серьезным. Она спокойно и вежливо слушала, иногда задавала малозначительные вопросы, не обязывающие к особой откровенности.

Он пригласил ее в кафе; они долго разговаривали в полумраке у барной стойки. Он купил бутылку мартини, и они напились вечером под люстрой в его номере. Затащить ее в постель оказалось легко. Когда она уходила в свой номер, у нее был смущенный, грустный и недовольный вид.

И на следующий день, когда они встретились, она по-прежнему выглядела грустной и недовольной. Казалось, она была больше недовольна собой, чем им. Он поцеловал ее и предположил, что она жалеет о вчерашнем.

- Нет… или, может, да… не знаю, не могу сказать. Но, наверное, это нехорошо, -  неопределенно сказала она, пожав плечами.

«Ну нехорошо, так нехорошо. Слава богу, она не делает из этого сцен, достойных кинематографа», подумал Глеб.