Тайна звездного сердца

Пролог

Космос не прощает ошибок, но люди все равно их совершают

***

Космическая яхта «Зодиак» плыла сквозь бездну, маленькая и хрупкая, как лепесток в океане тьмы. Ее корпус, отполированный до зеркальной глади, отражал бесчисленные звезды, словно пытаясь удержать их блики — последних свидетелей ее гордого одиночества.

В салоне, залитом мягким голубоватым светом биолюминесцентных панелей, десятилетняя Вера прижимала к себе младшего брата. Артемий, весь в веснушках, с детским восторгом тыкал пальцем в иллюминатор, за которым мерцала туманность, раскинувшаяся, как крылья мифического зверя.

— Смотри, Вей! — закричал он, картавя и задорно толкая ее локтем. — Там дракон! Настоящий!

Она усмехнулась, поправляя его непослушные рыжеватые пряди.

— Не дракон, глупыш. Это просто газ и пыль.

Она была старше на пять лет и считала себя почти взрослой. Но в глубине души ей хотелось, чтобы брат был прав. Чтобы где-то там, среди холодных звезд, действительно жили драконы.

Мать Артемия и Веры, доктор Лира Валь, склонилась над навигационным дисплеем, ее тонкие пальцы скользили по голограммам, отмечая маршрут. Отец, Марк Валь, откинулся в кресле пилота, расслабленный, но не теряющий бдительности — как и подобает человеку, чьи руки привыкли чувствовать корабль, будто продолжение собственного тела.

— Еще шесть часов до станции, — сказал он, включая автопилот и оборачиваясь к семье. В его глазах светилась нежность. — Может, устроим ужин при звездах?

Лира приподняла бровь, в уголках ее губ дрогнула та самая улыбка, из-за которой Марк до сих пор забывал, как дышать.

— Только если ты сам приготовишь.

Он рассмеялся, но смех оборвался металлическим скрежетом, пронзившим корпус «Зодиака».

Яхта содрогнулась. Не просто вздрогнула — застонала, будто живое существо.

— Блуждающий метеоритный поток! — завопил бортовой ИИ, его голос, обычно бархатный, теперь резал слух, как сирена. — Прямое попадание в сервопривод! Разгерметизация двигательного отсека!

Марк рванулся к панели управления, его пальцы мелькали, отдавая команды с холодной точностью, но Вера видела: пальцы подрагивают. Отец скрывает, насколько все серьезно.

— Лира, дети! В капсулы! — приказал он.

Мать схватила Артемия, ее пальцы впились в его плечи так крепко, что он взвизгнул. Вера бросилась за ними, поскальзываясь на внезапно накренившемся полу — гравикомпенсатор сдал.

Но это была меньшая из бед.

— Вера, слушай меня внимательно. — Голос Лиры дрожал, но мать старалась вести себя так же уверенно, как отец. — Ты должна залезть в капсулу.

— Мама, а ты?

— Мы с папой последуем за тобой.

Ложь. Вера догадывалась, почти знала: родители не успеют.

Капсула Артемия закрылась первой — крошечный кокон, в котором он теперь лежал, испуганный, но живой. Снотворный газ уже окутывал его, избавляя брата от кошмара.

— Вера, быстро!

Девочка втиснулась внутрь, сжимая в руках плюшевого медвежонка — единственное, что успела схватить.

— Мы найдем тебя. Обещаю. — Лира прижалась губами к ее лбу через узкий люк, целуя дочь, как до этого — сына.

В месте поцелуя что-то кольнуло, но Вера почти не обратила на это внимания.

Люк захлопнулся.

Последнее, что увидела Вера перед тем, как тьма поглотила ее — лицо матери, прижатое к иллюминатору, огонь, пожирающий «Зодиак».

…И где-то там, в другой капсуле, уносимой из-за сбоя навигации в другую сторону — Артемий.

Тишина.

Только гудение систем жизнеобеспечения, монотонное, как похоронный звон, и бесконечная пустота за тонкой стенкой.

Капсула неслась сквозь тьму, унося спящую девочку прочь от всего, что она любила.

Глава 1

Пятнадцать лет спустя. Планета Гратон. Первое назначение

«Звёзды не спрашивают, куда ты хочешь лететь. Они просто указывают дорогу — даже если это дорога в бездну» — Капитан Элиас ван Крейн, "Хроники Космических Скитаний"

***

Туманная дымка утра еще цеплялась за шпили академии, когда Вейя и Нисса вышли на плац. Солнце Гратона — лилово-оранжевое, настырное — уже пробивалось сквозь пелену, отражаясь в стеклянных фасадах рекрутариата, словно в гигантских слезах.

— Ну что, доктор Валь, — Нисса щелкнула пальцами перед самым носом подруги, — готовься патрулировать ледяные астероиды. Там даже космические пингвины умирают от тоски.

Вейя фыркнула, поправляя воротник кителя. На отвороте поблескивал значок медицинской службы — зеленый ромб с рубиновой каплей крови.

— Лучше, чем твой гарнизонный лазарет на Тангаре, — она сморщила нос. — Там последняя эпидемия закончилась тем, что все умерли… от бумажной волокиты.

Нисса закатила глаза — ярко-фиолетовые, как у всех гратонцев, — но уголки ее пурпурных губ дрогнули, скрывая улыбку.

— А вот если бы ты, скажем, вспомнила про второго капитана с «Кроссовера»… — Она сделала преувеличенно задумчивое лицо. — Тот, кажется, не прочь помочь «особо отличившимся» курсантам.

— О, конечно! — Вейя скривила губы в сардонической ухмылке. — Особенно если «отличишься» в его каюте. Нет уж, спасибо.

Нисса рассмеялась — звонко, беззаботно, но Вейя заметила, как дрожат ее пальцы, скользя по гладкому металлу инфоком-браслета.

Они обе волновались.

Семь лет подготовки. Бессонные ночи в библиотеках. Бесконечные симуляторы и двухгодичная практика. А теперь — в этом безликом стеклянном здании — кто-то решит, куда отправится их жизнь.

Толпа субординаторов редела. Скоро их очередь.

— Ладно, хватит страшилок, — Нисса вдруг обняла Вейю за плечи. — Папа обещал проследить, чтобы тебя не кинули на задворки.

Вейя замерла.

— Ты… что? Правда?

— Ну да. — Нисса притворно вздохнула. — Вчера заявила ему: «Пап, если Вейку отправят в дыру, я тебе эти ботинки больше никогда не почищу».

— Ты же ненавидишь чистить ему ботинки.

— Именно поэтому он поверил, что я серьезно.

Вейя хотела ответить, но дверь перед ними распахнулась, и голос дежурного рявкнул:

— Курсанты Валь и Тейн, заходите!

Нисса толкнула ее под лопатку:

— Пошевеливайся, героиня! Твоя судьба ждет.

Они шагнули внутрь рука об руку, но Вейя чувствовала только одно: где-то там, за тысячу световых лет, может быть, все еще жив Артемий.

И если она получит назначение на корабль — у нее появится шанс его найти.

***

Холодный свет голограмм мерцал в стерильном воздухе зала, бросая сизые блики на черные каменные столешницы. Вейя стояла перед комиссией рекрутеров по стойке «смирно», чувствуя, как ледяная тяжесть формальности давит на плечи.

Четверо членов комиссии не выглядели людьми. Они были воплощением системы — непроницаемым, безличным механизмом.

Двое адмиралов с кожей глубокого аметистового оттенка, их ногти отливали фиалковым блеском. Главный медик флота с бледно-лиловыми пальцами, листающий ее досье.

И… он. Талис ван Дейн.

Второй капитан линкора «Кроссовер» сидел, откинувшись в кресле. Его парадный мундир — цвета космической бездны — жестко очерчивал широкие плечи. Волосы, длиннее уставного, были собраны в строгий узел, но одна прядь выбивалась, словно нарочно.

Когда его глаза — нарочито безразличные — встретились с ее взглядом, Вейя почувствовала знакомый холодок вдоль позвоночника.

— Курсант Валь. — Голос адмирала Табльдота прозвучал, как скрежет шлюзовых механизмов. — Ваши показатели… приемлемы.

Как бы не так! Ее показатели были одними из лучших!

Второй адмирал, отец Ниссы, молчал: не видел повода для вмешательства.

Табльдот сделал паузу, изучая голограмму ее биоданных. Внезапно изображение замерло, увеличив участок генетического кода.

— Вы не гратонка. — Это не был вопрос.

Воздух в зале сгустился.

Как будто по ней не видно! Теплый оттенок кожи. Светлые волосы без пурпурного отлива. Зеленые глаза.

— Нет, господин адмирал. Я землянка.

— Родители погибли при крушении частного судна, — мягко вставил ван Дейн, крутя в пальцах кристалл данных. — Подобрана гратонским транспортом. Удочерена семьей Валь.

Его губы искривились в чем-то, что должно было быть улыбкой.

Вейя помнила: когда-то ее звали Вера. Но гратонцы не признавали звук «р» в личных именах, и приемные родители переименовали ее.

— Любопытная история. Я не знал. Но... Гратон ценит таланты, независимо от происхождения.

Глава 2

Первая вахта

"Я взошла на этот корабль, чтобы найти одного человека. Но боюсь, что потеряю себя." — Запись в личном журнале Вейи Валь.

***

Главный космопорт военно-космического флота Гратона встретил Вейю ледяным скрежетом шлюзовых механизмов. В воздухе пахло озоном и металлом — знакомый, почти родной аромат военных кораблей. Она сжала ручку своего рюкзака, чувствуя, как зябкие мурашки скользят по спине под кителем.

— Доктор Валь?

Голос заставил ее вздрогнуть. Перед ней стоял молодой офицер с бледно-сиреневыми волосами, собранными в тугой хвост.

— Лейтенант ван Дарк, — представился он, протягивая планшет. — Вам назначен отсек 7-Б. Провожу вас.

Они поднялись по трапу «Кроссовера» и пошли по длинным коридорам, мимо люков с мигающими индикаторами. Вейя ловила на себе взгляды членов экипажа — любопытные, оценивающие.

— Здесь у нас медблок, — ван Дарк показал на массивную дверь с зеленым ромбом и символической каплей крови. — Ваше основное место службы. Вахты с восьми до двадцати ноль ноль по корабельному времени.

— А после двадцати? — поинтересовалась Вейя.

Лейтенант усмехнулся:

— После — вы молитесь космическим богам, чтобы не было чрезвычайных происшествий.

Он остановился у скромной двери с номером «7-Б».

— Ваша каюта. Завтра в семь утра — инструктаж у главного врача.

— Спасибо, — кивнула Вейя.

Как только дверь закрылась за ним, она прислонилась к стене, закрыв глаза. Первый шаг сделан. Теперь нужно было понять, как искать Артемия, не привлекая внимания первого и второго капитана.

Раздался резкий стук в дверь.

— Доктор Валь, — голос за дверью заставил ее сердце упасть в пятки.

Она вдохнула, распрямила плечи — и открыла.

Он стоял на пороге. Ван Дейн.

Его мундир сидел безупречно, подчёркивая широкие плечи и узкую талию, а губы изогнулись в улыбке, которая не обещала ничего хорошего.

— Капитан ван Дейн, — Вейя автоматически вытянулась по стойке.

— О, не надо церемоний. — Он шагнул вперёд, вынуждая её отступить вглубь каюты. — Мы же старые знакомые, не так ли?

Его глаза скользнули по её форме, задержались на расстёгнутом вороте, опустились ниже — медленно, намеренно.

— Я рад, что вы с нами. — Голос звучал низко, как гул двигателей. — «Кроссовер» — особенное место. Особенно для таких, как вы.

— Каких... таких? — не удержалась она.

Он наклонился ближе, и его дыхание обожгло её щёку — кофе, пряности и что-то ещё... опасное.

— Для тех, кто ищет то, что потерял.

Сердце пропустило удар.

Ван Дейн выпрямился, оставив её с пересохшим ртом и вопросами, которые жгли сильнее, чем его взгляд.

— Завтра после инструктажа — ко мне. — Второй капитан «Кроссовера» повернулся к двери. — У меня есть кое-что, что вас заинтересует.

Дверь закрылась с мягким щелчком. Игра началась.

***

"На каждом корабле есть два вида коридоров: те, что ведут к каютам, и те, что ведут к секретам. Умей различать их." — Неофициальное руководство для новобранцев.

***

Утренний гудок врезался в сон, как скальпель в мягкие ткани. Вейя открыла глаза за час до подъёма, прислушиваясь к ритму корабля — жужжание световых панелей, гудение вентиляции, тихий стон металла под давлением. Линкор разворачивался, и в иллюминаторе показался лиловый диск Гратона — планеты, которая стала ей домом… и которую она теперь покидала.

Медотсек «Кроссовера» пах стерилизаторами и свежей краской. Старший врач ван Торак, массивный гратонец с шрамом через левую бровь, встретил ее у входа, скрестив на груди мясистые руки.

— Доктор Валь! — его бас прокатился по отсеку. — Ты хоть помнишь, где скальпель держать?

— В правой руке, доктор, — не моргнув глазом ответила Вейя, — а левой — придерживать пациента, чтобы не убежал.

Торак фыркнул, в углах его рта дрогнуло подобие улыбки.

— Вот зараза, скучать по тебе не пришлось. Идем, покажу, что изменилось с твоей практики.

Они обходили медблок, проверяя оборудование, когда в коридоре раздался гулкий топот и крики.

— Медпомощь! Срочно!

Трое десантников ворвались в отсек, неся на импровизированных носилках своего товарища. Металлическая рейка торчала у него из груди, с каждым вздохом пульсируя кровавой пеной.

— Проклятые погрузчики! — выругался один из солдат. — Балка сорвалась прямо на него!

Торак одним движением сгреб инструменты.

— Валь, дренаж и гемостаз. Мелрик, готовь наркоз.

Вейя уже натягивала стерильные перчатки. Ее пальцы сами находили нужные инструменты, будто за полгода практики ее руки запомнили каждую бороздку на их рукоятках.

— Глубоко не дышать, — приказала она раненому, обхватывая торчащий металл. — На три: раз...

Рейка вышла с мокрым хлюпом. Кровь брызнула фонтаном, но пальцы Вейи уже работали — зажимы, дренажная трубка, коагулятор.

— Давление падает! — предупредил Мелрик.

— Коллоиды, быстро!

Через восемнадцать минут десантник стабилизировался.

Глава 3

Тайный рейс

«Они сказали — это просто пассажиры. Но в космосе нет «просто»: за каждым незнакомцем тянется шлейф чужих войн». — Дневники капитана ван Хейз

***

Глухой гул антигравитационных двигателей сотрясал палубы, когда «Кроссовер», преодолевая притяжение родной планеты, уходил с орбиты Гратона. Вейя лежала в кресле-компенсаторе у иллюминатора в своей каюте, наблюдая, как фиолетовые огни городов сжимаются в бледные точки, а затем гаснут в бездне, которая была темнее, чем душа капитана ван Дейна.

— Все офицеры в кают-компанию! — Раздался по корабельной связи голос бортового искина, стоило антигравам замолкнуть, передав партию соло маневровым движкам. — Повторяю, все свободные офицеры на брифинг!

Кают-компания на второй палубе была полна под завязку. Капитан Лорен ван Хейз, высокая гратонка с кожей цвета темного аметиста, стояла у голографического проектора. Рядом с ней, непринужденно облокотившись на спинку кресла, расположился ван Дейн ― второй капитан линкора. Его пальцы лениво чертили узоры на подлокотнике, будто намечая траекторию будущей атаки.

— Внимание всем, — голос капитана ван Хейз прервал шепотки. — Мы получили задание вне обычного патрульного графика.

Проектор ожил, показав изображение космической станции — угловатой конструкции, напоминающей стального паука.

— Станция «Феникс» на границе с Конфедерацией Тайтул. Наша задача — принять на борт двух пассажиров. Координаты конечной точки они сообщат уже на борту.

В зале поднялся шум.

Навигатор, пожилой гратонец с седыми висками, поднял руку:

— Капитан, это... необычно. Какие меры предосторожности?

— Полный протокол «Тень», — ответила ван Хейз. — Но деталей нам не сообщили.

Ван Дейн лениво добавил:

— О, не пугайте их, капитан! Возможно, это просто тайтулианский аристократ с причудой. Разве мы не возили дипломатов и раньше?

Его взгляд скользнул по лицам собравшихся, задержавшись на Вейе чуть дольше необходимого. К счастью, кроме нее самой, этого никто не заметил.

Когда собрание закончилось, Вейя задержалась у двери, размышляя. Станция Феникс — пограничный объект. Возможно, там есть доступ к архивам Конфедерации Тайтул... Она совсем недалеко — по меркам космоса — от Гратона. Может, стоит поискать следы брата там?

Краем уха Вейя улавливала обрывки разговоров:

— ...станция «Феникс» — это же граница зоны Тайтул!

— ...а если это ловушка?

— ...слышал, у них там пси-сканеры даже в санузлах...

«Значит, доступ к архивам Конфедерации на «Фениксе» точно есть. Но как проверить данные, если каждый мой шаг будут отслеживать?» — отметила Вейя мысленно.

— Мечтаете о приключениях, доктор? — Ван Дейн возник за ее спиной так внезапно, что она вздрогнула.

Но не повернулась, только сжала кулаки.

— Готовлюсь к возможным ранениям после ваших «капризов», — отрезала она.

— Ах, какая преданность долгу, — капитан улыбнулся, показывая идеальные зубы. — Не волнуйтесь, уж ваши навыки точно пригодятся.

Его намек повис в воздухе, как неразорвавшийся снаряд.

***

— Приготовиться к мерц-переходу! — разнеслось по линкору очередное оповещение.

К тому времени Вейя снова сидела в кресле-компенсаторе, откинувшись затылком на подголовник и смежив веки.

Вой мерц-двигателей взвинтился до ультразвука, «Кроссовер» мелко затрясло…

Резкий толчок.

Тьма.

Тишина.

И внезапно — новый узор звезд за иллюминатором. Этих созвездий вживую Вейе видеть не приходилось.

— Переход завершен, — объявил искин. — Станция «Феникс» по правому борту.

Вейя прильнула к иллюминатору. Станция мерцала, окружённая роем патрульных катеров Тайтул — слишком много для мирного визита.

Где-то там ждали «Кроссовер» таинственные пассажиры.

И где-то там, возможно, таились ответы, которые она искала все эти годы.

***

Призраки в архивах

«Никто не исчезает бесследно. Даже стёртые данные оставляют тени — если знать, где искать». — Надпись на терминале в серверной станции «Феникс»

***

Станция «Феникс» была ошибкой — тех, кто ее создал. Эта странная мысль посетила Вейю, когда «Кроссовер» завершал стыковку.

Чудовищное сооружение из чёрного металла и мутных бронестёкол напоминало гигантского паука, пойманного в паутину орбитальных доков. Но что-то в его асимметричных стыковочных узлах, в уродливых выпуклостях на корпусе кричало о неестественности — словно станцию не строили, а вырастили в космической бездне.

«Какие секреты могут хранить эти стены? И почему именно здесь назначена встреча?»

Вейя в который раз за корабельные сутки прижалась к иллюминатору кают-кампании, чувствуя, как холод от прикосновения пробегает зябкими мурашками по плечам и просачивается в позвоночник. Вахту она сдала, а спать не хотелось.

Глава 4

Тени прошлого

«Они называют меня провидцем. Но даже я не мог предсказать, что наше зеркало разобьётся именно так»

***

Любимая комната искина, серверный отсек 12-Г, прозванный ван Ренном «Кофейней», словно сузился еще больше. Вейя притаилась за спиной техника, ее ногти впились в обивку кресла, пока его пальцы летали по клавиатуре.

― Сможем посмотреть на встречу VIP-пассажиров? ― спросила она.

В медотсеке делать было нечего: не ее смена. Бежать в шлюзовую ― поздно.

Ренн тряхнул короткими кудряшками, подмигнул, будто говоря: «Спрашиваешь!»

― Подключаем видеокамеры шлюза... ― забормотал он, его кудри слиплись от проступившей на лбу испарины. ― И... вот!

На голопанели материализовалось изображение: стыковочный шлюз «Кроссовера», затянутый дымкой остаточного пара. Капитан ван Хейз, замершая с каменным лицом. Не женщина ― скала! Гранитная. Фигуры космодесантников в полной боевой выкладке.

Из тумана выступила высокая фигура.

― Гранднобиль! ― опознал ван Ренн.

Вейя не поняла, как он это сделал. Нобилей, а тем более гранднобилей Тайтула она никогда не видела, хотя была о них наслышана, как любой разумный в этой части Вселенной.

Мужчина был высоким ― выше ван Дейна, но заметно уже в плечах. Его движения казались точными, но неестественно медленными, будто каждое действие требовало нечеловеческих усилий.

Когда гранднобиль снял шлем, Вейя замерла. Его лицо напоминало застывшую античную маску: высокие скулы, тонкий нос, аккуратный подбородок. Но больше всего поражали глаза ― бледно-золотистые, обведенные темными кругами на фоне фарфорово-бледной кожи, и губы, слишком бледные для живого человека.

«Он выглядит... изможденным. Будто живет на грани истощения», ― отметила про себя Вейя.

― Похож на призрака после марафона, ― прошептал Ренн. Он тоже заметил неладное.

― «Кроссовер», ― тихо приказала Вейя, ― активируй биомониторинг прибывшего на борт объекта.

Голос Искина громко раздался в общем канале:

«Выполняю. Пульс 108, давление 92/58. Сатурация в норме. Повышенная нейронная активность. Рекомендовано обследование для уточнения данных…»

Вейя сдавленно охнула.

Гранднобиль резко поднял голову, его необычные глаза сузились, уставившись прямо в камеру.

― Капитан, ― его голос звучал устало, но четко, ― сколько любопытных глаз наблюдает за нашей встречей?

Ван Хейз напряглась:

― Глубочайшие извинения, господин… ― имени она пока не знала, а потому запнулась. ― Технический сбой.

― Тай-Ортон. ― Представился тайтулианец холодно.

― Командир линкора «Кроссовер», капитан ван Хейз, ― капитан представилась и через плечо гранднобиля бросила взгляд на шлюз.

Из него вышел второй пассажир, тоже избавился от шлема.

Вейя почувствовала, как пол уходит из-под ног.

Там, в отсеке прибытия, стоял высокий молодой человек с волосами цвета темного меда ― на два тона темнее ее собственных светлых прядей ― и такими же зелеными глазами.

Артемий?

Он двигался так же плавно и точно, как гранднобиль. Не снимая собственного, подхватил скафандр Тай-Ортона, заметил повисшее в воздухе напряжение:

― Отец? Что-то не так?

― Ничего критичного. Нас встречает весь экипаж... виртуально.

Когда Тай-Ортон повернулся к молодому человеку, Вейя увидела невероятное: его ледяное лицо ожило, в глазах появилась теплая искорка. Артемий же бросил оценивающий взгляд на камеры, и она узнала его привычку ― он прикусил губу точно так же, как делал это в детстве, когда нервничал.

«Если это действительно брат... Нет, не может быть! Но если да ― почему он с гранднобилем?! Почему называет его отцом?»

И все же брат! Наверняка! Но не тот круглолицый мальчик из ее воспоминай.

― Я предоставлю вашим медикам необходимые данные, ― продолжал тем временем гранднобиль, обращаясь к капитану, но глядя прямо в камеру. ― Достаточные, чтобы оказать мне помощь... в пределах вашей компетенции.

Вейя не слышала продолжения. Не смотрела на гранднобиля. Да она вообще почти не видела из-за тумана перед глазами! Или это были слезы? Он назвал гранднобиля ― отец!

― Вей? ― Ван Ренн осторожно тронул ее за плечо. ― Ты в порядке?

Она не ответила. Мир сузился до одной точки.

На экране сын Тай-Ортона повернулся, и свет упал на его профиль ― точную копию ее собственного.

«Это он. Это действительно он...» ― вера и неверие смешались в коктейль, который грозил аннигилировать ее сердце.

Ван Ренн вырубил трансляцию.

― Вейя Валь! Ты белее, чем гранднобиль!

Ответить Вейя не успела. Внезапно открылась дверь. В проеме стоял ван Дейн.

Он-то тут что забыл?

Глава 5

Энергетический брифинг

«Самые опасные цепи — невидимые. Они сплетены из молчания, страха и той искры, что мелькает в глазах, когда кто-то узнаёт в чужом отражении себя». — Из "Хроник Гранднобилей», архивы Тайтула

***

Когда Вейя поднялась на вторую палубу и вошла в медотсек, там уже собрались старший врач ван Торак, второй врач ван Мелрик и пара фельдшеров. И ― зачем-то ― командир кроссовера, ван Хейз. Под желтыми люминесцентными лампами аметистовая кожа первого капитана приобрела неестественный оливковый оттенок. Командир корабля стояла у стены, скрестив руки на груди: ее сжатые губы и напряженные скулы кричали о недовольстве происходящим громче любых слов.

― Вейя, ― позвал ван Торак, ― иди к нам за стол.

Она скользнула между креслами, отмечая про себя присутствие не только медицинского персонала, но и ван Дейна, занявшего позицию у противоположной стены. Его холодные глаза отслеживали каждый ее шаг.

Все ждали гранднобиля и его сопровождающего, который не был похож ни на секретаря, ни на охранника. Оставалось лишь догадываться, кто он, и что делает рядом с одним из высших представителей власти Тайтула.

Тай-Ортон вошел последним, заставив воздух в помещении вибрировать от подавленной энергии. Его золотистые глаза методично просканировали каждого присутствующего, пока его сопровождающий ― стройный юноша в скромном сером мундире ― раскладывал перед ними нейрокристаллические блоки.

― Благодарю за своевременный сбор, ― начал гранднобиль. Его голос звучал как скрип льда под ногами. ― Прежде чем начать, представлю своего сына: Тьемми Тай-Ортон. А теперь прошу подписать.

Он кивнул Тьемми, который, ни на кого прямо не глядя, разложил перед каждым контракты.

Торак первым взял стилус.

― Что именно мы подписываем?

― Обязательство о неразглашении медицинской и военной тайны Конфедерации, ― ответил Тай-Ортон. ― Стандартная формальность.

Когда последний блок вспыхнул синим, подтверждая подпись, Тай-Ортон расстегнул высокий воротник. На его шее проступили звездообразные рубцы с радиальными прожилками ― следы, знакомые Вейе благодаря учебникам по энергетическим травмам, но в десятки раз хуже.

― …это? ― привстал Мелрик.

Ответ озвучил сам Тай-Ортон.

― Первое правило: ко мне нельзя прикасаться. Ни при каких обстоятельствах. ― Его глаза остановились на ван Мелрике, который невольно потянулся вперед. ― Моя энергоструктура может вызвать непроизвольный выброс электричества или кинетической энергии. В лучшем случае это будет сравнимо с хуком лучшего боксера галактики. В худшем…

Тай-Ортон запнулся. То ли искал подходящее сравнение, то ли не хотел пугать еще больше.

Доктор Торак нахмурился.

― Как вы вообще функционируете с такой... особенностью?

Тай-Ортон усмехнулся ― сухо, без радости:

― Дома и стены помогают.

Его взгляд скользнул к Тьемми, вставшему у двери и явно настроенному никого в нее не впускать.

― На борту все манипуляции будет выполнять мой сын. Он обладает определенной устойчивостью.

Вейя почувствовала странное облегчение: теперь у нее будет законный повод приблизиться к Тьемми.

― Какая медицинская помощь может потребоваться самому Тьемми? ― спросила она.

Гранднобиль резко повернулся к ней. Зрачки в виде звезд с лучами разной длины на миг расширились. Так, будто он узнал ее. Так, словно видел раньше.

Вейя почти отпрянула. Почти. Удержалась от движения в последний момент. Кожей лица вдруг ощутила невесомое прикосновение. На хук это было не похоже. Касание было нежным, будто кто-то невидимый приложил ладони к ее щекам. Головная боль после стычки с ван Дейном внезапно прошла.

***

Тай-Ортон

Тай Ортон ощутил: что-то изменилось. Мучительная энергия, вечно клокочущая под кожей, вдруг... стихла. Как будто кто-то втянул ее в себя. Его золотистые глаза заметались от одного лица к другому. Найти гасителя на борту гратонского линкора? — это было бы слишком неожиданно. И слишком хорошо для простого везения.

Так кто же? Капитан ван Хейз? Нет, слишком просто. Да и не могла она: слишком холодна.

Доктор Торак? Возможно...

Но почему тогда облегчение наступило, когда он смотрел на землянку? Она тоже не кажется склонной к повышенной эмпатии, пусть и медик.

― Тьемми не нуждается в особом уходе. ― Тай-Ортон перевел взгляд на сына.

Тот смотрел на Вейю, с мучительным вниманием изучая черты ее лица.

― Мы… встречались? ― пробормотал Тьемми и потер висок, будто пытаясь что-то вспомнить.

В комнате повисла напряженная тишина. Тьемми тут же сжал губы, словно испугавшись собственных слов, опустил взгляд. Его пальцы с силой сжали электронный планшет, в котором уже содержались все необходимые подписи.

Тай-Ортон замер, наблюдая за Тьемми с внезапно вспыхнувшей подозрительностью.

Глава 6

Синие цветы, золотая правда

«Гаситель — не щит и не спаситель. Он лишь пустота, в которую израненный пророк сбрасывает своё проклятие».

Архивы Тайтула. Запрещенный трактат

***

Тьемми ворвался в оранжерею, как метеорит, сорвавшийся с орбиты.

— Отец, капитан требует... — Его голос оборвался, когда взгляд скользнул по Вейе, по странному золотому свечению, что еще дрожало вокруг ее пальцев, по бледному, как лунный камень, лицу Тай-Ортона. — О-о-о...

Последний звук замер где-то в районе его горла, превратившись в беззвучный выдох.

Гранднобиль не отвел взгляда от Вейи. Его глаза, обычно холодные, как глубины космоса, теперь напоминали треснувшие кварцевые линзы — все те же острые грани, но с едва заметными прожилками чего-то живого.

— Нам надо поговорить, — произнес он, и каждый слог давался ему с усилием, будто слова были отлиты из свинца.

Вейя молча перевела взгляд на Тьемми.

— Сын, — Тай-Ортон не повернул головы, но его пальцы сжали край стола так, что костяшки побелели, — чего хочет капитан?

— Координаты для следующего прыжка.

Гранднобиль закрыл глаза. Вейе показалось, будто она видела, как под тонкой кожей век бегут тени — проклятые видения, те самые, что медленно выжигали Тай-Ортона изнутри.

— Это подождет, — наконец сказал он. — И ты подожди.

Тьемми замер у двери, широко раскрыв глаза. Он не ушел, но и не сделал ни шага вперед, завороженно наблюдая, как синие ксилантусы на гидропонных грядках пульсируют в такт дыханию его и Вейи — синхронно, словно связанные невидимой нитью.

«Цветы никогда так не реагировали, — пронеслось в голове у Тай-Ортона. — Даже с теми, кого Тайтул официально признавал гасителями. Что, черт возьми, она сделала с ними?»

Он оперся о стол, внезапно осознав, как ослабли его колени.

— Ваш дар... — начал он и тут же споткнулся о собственные мысли. Как объяснить то, чего не понимал до конца сам? — Это не проклятие. Это...

«Это то, что я боялся и надеялся найти. То, без чего уже не могу».

— Редкая совместимость, — выдавил он наконец.

Вейя стояла неподвижно, но Тай-Ортон видел, как учащается пульс на ее шее.

— Гасители — редкость, — продолжал он, и каждое слово обжигало горло, будто он глотал раскаленные угли. — Их дар проявляется только при контакте с гранднобилем.

— Значит, я могла прожить всю жизнь и не узнать? — Ее голос звучал неестественно ровно, но он уловил подспудную дрожь — ту самую, что предшествует взрыву.

Тай-Ортон кивнул, и в этот момент его собственное отражение в стеклянной стене оранжереи показалось ему чужим — бледным призраком с темными кругами под глазами.

— Если бы не встретили меня или мне подобных — да.

Он медленно разжал пальцы, показывая ладони — покрытые сетью тонких шрамов, похожих на трещины в старом фарфоре.

— Вы поглощаете не просто энергию. Вы поглощаете боль.

«Мою боль. Ту самую, что уже съела половину моей жизни».

— Без гасителя я умру через год. С гасителем... — он сделал паузу, вдруг осознав, что Тьемми все еще здесь, все еще слушает, — вам будет больно.

Вейя резко вдохнула.

— Тайтул считает гасителей собственностью, — добавил он, и тут же пожалел.

«Почему я ей это говорю? Чтобы напугать? Чтобы оттолкнуть?»

Но правда была в том, что он не знал. Не знал, почему его язык вдруг развязался, почему он не смог солгать, когда ее глаза — эти странные, слишком живые зеленые глаза — впились в него с немым вопросом.

— Вы что... предлагаете мне стать вашим личным щитом? — Ее голос дрогнул, но не от страха. От гнева.

Тай-Ортон резко развернулся к иллюминатору, за которым простиралась бесконечная тьма.

— Нет. — Его собственный голос прозвучал чужим. — Я прошу вас бежать. Пока не поздно.

Ксилантусы, окружавшие их, вдруг потянулись к Вейе, будто к солнцу.

«Они выбрали ее, — понял он с внезапной, почти болезненной ясностью. — И я...»

— Этой информации вам хватит, чтобы держаться от меня подальше, — резко оборвал он сам себя. — А теперь ступайте. Пора готовиться к прыжку.

Когда дверь за Вейей закрылась, Тьемми осторожно кашлянул:

— Отец... это же она? Та самая...

— Молчи, — прошипел Тай-Ортон. В ушах все еще звенело от того, как ее дар отозвался на его энергию. — Ни слова капитанам.

Он не видел, как Тьемми, оставшись один, поднял руку к своему виску. И как его губы произнесли неуверенное — «Вера…»

Призрачный код

«Что страшнее: рана, которая зажила, или та, что продолжает кровоточить в твоих снах?»

Дневник корабельного врача

Глава 7

«Корабль — как живое существо: если он молчит, значит, либо мертв, либо замышляет недоброе».

Записи техника Ван Ренна

***

Медицинский блок «Кроссовера»

В медицинском отсеке было привычно-пусто. Мелрик сдал вахту и ушел спать. Ван Торак тоже отдыхал.

Вейя перебирала упаковки с гемостатиками, комплектуя запасные индивидуальные аптечки и стараясь не смотреть на часы. Еще девять часов тишины, прерываемой только равномерным гулом двигателей и собственными мыслями, которые с каждым днем становились все тягостнее. Прошло уже двое корабельных суток после встречи в оранжерее, а она больше ни разу не видела ни Тай-Ортона, ни Тьемми. Казалось, они нарочно от нее скрываются!

Дверь с шипением раздвинулась.

— Ну, здравствуй, очарование мое! — Ван Ренн ворвался в помещение, будто его выбросило из катапульты. — Как поживает мой любимый доктор в этот восхитительный вечер?

Техник был одет в свой обычный комбинезон, испещренный пятнами неизвестного происхождения, а в руках держал сканер, который пищал так радостно, будто тоже был счастлив видеть Вейю.

— Ренн, — Вейя приподняла бровь. — Ты же знаешь, что я не верю в случайные визиты. Особенно твои.

— О, жестокая! — Он прижал руку к груди, намекая на раненое сердце. — Я всего лишь скромный техник, выполняющий свои обязанности. Проверка медицинских дроидов, их связь с Искином…

— …и, конечно, совершенно случайно это происходит именно в мою смену.

— Совершенно случайно, — он кивнул с такой искренностью, что хоть сейчас вноси в протокол. — Хотя, если уж начистоту, я просто соскучился по твоему очаровательному обществу.

Вейя не смогла сдержать улыбку.

— Ладно, ладно. Делай свою работу.

…Ренн возился с панелью диагностического дроида, напевая что-то под нос. Вейя наблюдала за ним, скрестив руки.

— И как там наш главный электронный мозг?

— Ворчлив, как старый гранднобиль, — фыркнул техник. — Но работает. Хотя, между нами, я бы на месте Искина уже взбунтовался.

— Это почему же?

— Ну посуди сама: скачем по сектору, как пьяные кузнечики. То влево, то вправо, то вообще в никуда. — Он понизил голос. — Если бы не знал, что курс нам прокладывает сам Тай-Ортон, подумал бы, что за штурвалом мой племянник. Но у того хоть маршрут прямой — от печенья к маминым объятиям.

Вейя закусила губу.

— Ты же понимаешь, что такие шутки…

— Да знаю я, знаю, — Ренн махнул рукой. — Но если не шутить, то придется плакать. А я, знаешь ли, слезы не люблю.

Он замолчал, пристально глядя на нее.

— А вот ты, кстати, в последнее время выглядишь так, будто тебе и плакать-то уже лень.

— Спасибо за комплимент, — сухо ответила Вейя.

— Не за что. Но если хочешь поговорить…

— Не сейчас.

Ренн вздохнул, но не стал настаивать.

***

Сигнал сейсмографа прозвучал так неожиданно, что Вейя подпрыгнула. Пол под ногами дрогнул, заставив инструменты на столе звякнуть.

— Бешеный кварк, — пробормотал Ренн. — Опять эти скачки?

Но тревожный сигнал системы мониторинга перекрыл его слова.

«Внимание. Критическое состояние объекта под наблюдением. Сектор А9.»

Вейя уже хватала тревожный чемоданчик, когда Ренн схватил свой.

— Пойду с тобой.

— Это не твоя…

— Да заткнись уже и беги!

И они побежали.

***

«Когда дверь не открывается — это не препятствие. Это проверка того, насколько сильно ты хочешь войти». — Записи техника Ван Ренна

Коридор третьей палубы

Воздух дрожал. Не просто вибрировал от работы двигателей — буквально искрился, будто заряжаясь перед ударом молнии.

Тьемми бился о дверь, его пальцы скользили по холодному металлу.

— Не открывается! — Его голос сорвался на хрип, стоило ему увидеть подмогу.

Вейя подбежала первой, едва не поскользнувшись на покрытом плиткой из органопласта полу.

— Там… отец, — Тьемми повернулся к ней. Глаза — точно такие же, как в её ночных кошмарах — полные немого ужаса. — Ты поможешь?

Она не успела ответить.

— Пустите, господа, дайте профессионалу поработать! — Ренн уже тыкал сканером в панель управления. — Искин, милый, ну что у нас тут?

Голос ИИ прозвучал неестественно ровно:

— Открытию не препятствую. Гидравлика повреждена. Вероятная причина — внешнее энергетическое воздействие.

— Ох уж это «внешнее воздействие», — проворчал Ренн, засовывая инструменты в техническую скважину. — Вечно оно вовне, никогда внутри.

Глава 8

Скрытые нити

«Правда редко бывает цельной. Чаще это лоскутное одеяло из полуправд и умолчаний».

Записи доктора Вейи Валь

***

Робокаталка прибыла быстро — такие модели имелись на каждой палубе из расчёта одна на десять членов экипажа. Её полимерные поверхности блестели под светом ламп, а автоматические ремни мягко защёлкнулись вокруг неподвижного тела гранднобиля.

Тай-Ортон даже не пытался возражать, когда его переложили на укрытую стерильной простынёй поверхность. Его пальцы судорожно сжали край клеёнки, оставляя влажные отпечатки, но протеста не последовало — только тяжёлое, прерывистое дыхание.

Путь до медотсека был недолог.

Капсула, наполненная полукристаллическим регенерационным гелем, напоминала хрустальный саркофаг. Тай-Ортон внутри казался восковым — бледным, почти прозрачным.

— Двенадцать часов должно хватить, — пробормотала Вейя, настраивая параметры.

Ван Торак стоял в стороне, наблюдая молча — его лиловые глаза были непроницаемы.

Тьемми встал рядом, до белизны сцепив перед собой пальцы:

— Отец никогда не позволял мне видеть его... таким.

— Он не хотел тебя пугать, — Вейя коснулась стекла.

На секунду ей показалось, что веки гранднобиля дрогнули.

Из динамиков капсулы донесся хриплый шепот:

— Они... уже близко...

Тьемми вздрогнул.

— Я, наверное, никогда не привыкну, — пожаловался он.

— А мне, похоже, еще только предстоит привыкать. — Вейя не удержалась, приобняла Тьемми за плечи. — Пойдем. У тебя кровь на щеке. Когда успел пораниться?

Обработав царапину, Вейя отправила Тьемми отдыхать. Он до последнего упирался, настаивая, что должен находиться рядом с отцом.

— С ним побуду я.

Эти слова, произнесенные настойчиво, но мягко, неожиданно подействовали.

— Только обещай, что не оставишь его, пока я не вернусь...

— Обещаю.

***

Когда Тьемми ушел, провожаемый ван Тораком, чья смена еще не началась, Вейя заперлась в подсобке лазарета. Ватный тампон со следами крови Тьемми скользнул в приемный лоток анализатора.

Полчаса ожидания показались годом.

Наконец, экран вспыхнул:

«Сравнение образцов: совпадение 99.3%»

Пальцы Вейи задрожали. Точно такой же результат они с Ренном обнаружили в архивах «Феникса».

Всхлипнула гидравлика двери. Вейя обернулась, настороженная, готовая дать отпор ван Дейну, но на пороге стоял друг. Техник Ренн.

— Ты пропустила ужин. — Он замер на пороге. Его взгляд скользнул по экрану. — О…

Молчание повисло между ними, густое и неловкое.

— Когда ты ему скажешь?

— Скоро.

— Позволишь совет? — Ван Ренн переступил порог, дверь закрылась за ним. — Не тяни с этим. Они должны узнать от тебя. Не от ван Дейна.

— Я постараюсь успеть первой.

Вейя не была уверена, что сразу после сеанса восстановления гранднобиль будет готов её выслушать. Поговорить с Тьемми раньше? Но она обещала не оставлять Тай-Ортона...

Внезапно цифры на мониторе раздвоились. Вейя зажмурилась, тряхнула головой. «Всего лишь усталость», — сказала она себе. Но, подняв голову к зеркалу над рукомойником, на долю секунды увидела: зрачки светились синим.

Вейя поспешно отвернулась от зеркала, пытаясь стереть образ светящихся зрачков из памяти.

Теперь взгляд застелила пелена. Слезы, или?..

Вейя пошатнулась.

Ван Ренн схватил ее за руку:

— Плохо? Хочешь сесть?

Его обычно шутливый тон сменился профессиональной собранностью.

Вейя отрицательно повела плечом. Плохо ей не было. Голова казалась на редкость ясной — в отличие от зрения.

— Устала, да? — Он аккуратно подвел её к стулу, отыскал диагностический сканер.

— Со зрением что-то…

— Скажи, как давно началось?

— Сегодня впервые. Наверное, переработала...

— Не ври другу, тем более такому красивому. — В его голосе вновь зазвучали привычные нотки балагурства, но движения оставались точными и быстрыми. Сканер завис у её виска. — О-хо! Интересненько. У тебя там целый фейерверк нейроактивности.

Он выключил прибор и неожиданно серьёзно посмотрел ей в глаза:

— Валь, ты должна сказать им. И Тьемми, и гранднобилю. Пока не стало хуже.

Ренн встал, налил ей стакан воды. Она машинально поднесла его к губам, не ощущая вкуса. В зеркале её отражение казалось чужим — будто кто-то другой смотрел на неё из-за пелены, медленно застилавшей зрение.

Глава 9

«Правда редко бывает доброй. Чаще она приходит, как удар в солнечное сплетение — оставляя тебя без воздуха, но наконец-то честного с самим собой». — Тай-Ортон, неотправленное письмо

***

Наверное, Вейе стоило заглянуть к доктору ван Тораку. Дать понять, что она слышала его разговор с ван Дейном. Объяснить то, что объяснил ей в оранжерее Тай-Ортон. Но… есть ли у нее право разглашать тайну гранднобиля, которую тот доверил ей не потому, что хотел?

Она вернулась на койку. Посмотрела на таймер. До конца смены Мелрика оставалось три часа. До конца смены ван Торака ― час. Он всегда проводил часть дежурства с каждым из ординаторов.

Неуверенный стук в дверь вынудил забыть о ван Тораке, о странностях со зрением, и подобраться.

— Войдите.

Тьемми стоял на пороге, его обычно спокойное лицо было напряжено.

— Вы не спите, док?

— А ты уже отдохнул?

— Немного. — Он вошел, дверь закрылась за ним автоматически. — Я просто… поговорить.

Она вздохнула и посторонилась: в каюте была лишь койка. Ни стульев, ни кресел.

Тьемми сел на край койки, не касаясь Вейи, словно боялся что-то разрушить.

— Кто вы? — спросил он наконец. — Почему знаете об отце даже больше, чем я?

Вейя сжала руки.

— Я… не знаю. Ты слышал наш разговор с гранднобилем…

— Вранье. — Его голос дрогнул. — Когда вы коснулись Тай-Ортона, я увидел что-то. Обрывки. Яхту. Взрыв. Ваше лицо… но младше.

Вейя замерла.

— Ты помнишь?

— Нет. — Он сжал кулаки. — Это как… эхо. Я чувствую, что должен знать вас, но, когда пытаюсь вспомнить, в голове только пустота.

Он посмотрел на нее, и в его глазах было что-то почти детское — растерянность.

— Тай-Ортон говорит, что я особенный. У меня… есть дар. Не такой, как ваш или тай-Ортона. Но если я не могу даже вспомнить собственную жизнь ― какой в этом смысл?

Вейя медленно протянула руку, почти касаясь его, но не решаясь притронуться.

— Мы найдем ответы.

Тьемми вдруг вздрогнул, словно услышав что-то.

— Отец. Он просыпается.

― Рано. Он не должен.

― Я ― к нему! ― Тьемми метнулся к двери.

Писк кардиомонитора стал чаще и ниже. Вейя поняла: Тьемми не ошибся, и тоже поспешила к капсуле.

***

Тай-Ортон

Сквозь матовое стекло капсулы Тай-Ортон наблюдал за ними. Они вошли рука об руку, будто напарники.

Гель уже стек, оставив кожу липкой, но холодной. Дыхание выровнялось, пульс больше не рвал вены изнутри, как во время выброса. Но сейчас его внимание занимало не это.

Он видел, как Вейя потянулась к Тьемми, поправляя гидропластырь на его щеке. Как ее пальцы — осторожные, привыкшие к точности хирурга — задержались на его виске, будто проверяя температуру. Как Тьемми, обычно сдержанный, не отстранился, а, наоборот, слегка прижался к ее ладони. Слишком доверчиво. Словно ребенок.

И тогда Тай-Ортон заметил то, чего раньше будто не существовало.

«Они похожи».

Они и в самом деле походили друг на друга. Не просто одинаковым оттенком волос или разрезом глаз. Нет. Что-то глубже — в том, как Вейя прикусывала губу, когда сосредотачивалась, в том, как Тьемми морщил нос, чувствуя запах антисептика. Даже тени под глазами у них ложились одинаково.

Капсула с шипением разгерметизировалась. Холодный воздух обжег легкие, но Тай-Ортон даже не дрогнул.

— Если бы не знал, что вы, Вейя, выросли на Гратоне, — его голос прозвучал хрипло, — мог бы поклясться, что вы — сестра моего приемного сына.

Тьемми резко обернулся. Глаза — ее и его — расширились.

— Отец… Ты не говорил, что я — не родной! — голос Тьемми сломался.

Вейя замерла. Оперлась о ближайший предмет. Им оказался стол. Ее пальцы сжали край столешницы так, что побелели костяшки. Но когда она заговорила, голос был ровным:

— Возможно, вы не ошиблись, Тай-Ортон. Я родилась на Земле. И у меня был брат… Артемий.

Пауза. Тьемми надсадно дышал. Вейя, с усилием выпрямившись, сделала пару шагов к капсуле.

Тай-Ортон медленно выбрался из хрустального плена. Шатаясь, сделал шаг вперед — и вдруг коснулся ее.

Его ладони обхватили лицо Вейи, пальцы впились в виски, будто пытаясь прочесть скрытую там истину. Он смотрел на нее — не как на чужую, не как на врача или угрозу. Как на чудо.

— Если ты — сестра Тьемми… — теперь уже его голос сорвался, — то должна знать: мы искали тебя все эти пятнадцать лет.

Тьемми ахнул, будто его ударили:

— Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?!

Вейя молча протянула ему листок — распечатку ДНК-анализа.

Глава 10

Сканеры и тени

«Самые страшные раны не от ножей, а от слов: "Ты — не тот, кем себя помнил"». — Записи доктора Вейи Валь

***

Дверь застыла в полуоткрытом положении, будто сам Кроссовер затаил дыхание. Ван Дейн стоял на пороге, его пальцы в белых перчатках сжимали дверную раму.

— Должен признать, — его голос звучал сладко, как отравленный сироп, — я ожидал многих вещей, но не того, что наш землянка-доктор предпочтет компанию двух мужчин...

Тай-Ортон, уже успевший накинуть мундир, сделал шаг вперед. Его шрамы под воротником пульсировали едва заметной синевой.

— Можете сообщить своему командованию, капитан: Вейя Валь — мой идеальный гаситель. — Голос гранднобиля резал, как лезвие. — Я намеревался отправить официальный запрос о присвоении ей статуса по окончании миссии. Но, — его глаза сузились, — похоже, лучше не откладывать.

Ван Дейн медленно вошел, обводя каюту взглядом. Его зрачки сузились при виде планшета с погасшим экраном.

— Вы намерены оставить экипаж Кроссовера без одного из трех врачей?

— Нет. — Тай-Ортон показал зубы в подобии улыбки. — Всего лишь освободить доктора Валь от бесполезных вахт, во время которых... — он намеренно замедлил речь, — ...ничего не происходит. Ни с кем, кроме меня. А с моими проблемами вам без нее не справиться.

Вейя заметила, как желвак на скуле ван Дейна дернулся. Он ненавидел, когда напоминали о его беспомощности в чем бы то ни было.

— Что же до цели миссии, — продолжал Тай-Ортон, поворачиваясь к голопанели, на которой все еще виднелась Тень, — о ней ваше командование в курсе. Советую направить подозрительность в конструктивное русло. Например... ― Гранднобиль кивнул на зеленый огонек видеокамеры, ― проверить, почему искин нарушает протокол Немой и ведет трансляцию происходящего в моей каюте куда-то еще.

Ван Дейн замер. Это был проверенный прием: дать агрессору другую цель. Камера тут же погасла, но Вейя знала: она обязательно заглянет к ван Ренну и попросит выяснить, кто наблюдал за ними. Но это будет позже.

***

Изолированный медицинский бокс напоминал аквариум, затерянный в глубинах Кроссовера. Полумрак нарушали лишь голубоватые блики голографических проекторов, отражавшиеся в бронестекле с причудливой трещиной — немым напоминанием о прошлых авариях. Сухой воздух пах озоном и стерильностью.

Вейя стояла у нейросканера, ее пальцы скользили по сенсорной панели, задавая параметры предстоящей процедуры. Аппарат напоминал гигантского металлического спрута, опутавшего диагностические кресла щупальцами датчиков.

— Спектрометр настроен на частоту 42,3 гигагерца, — пробормотала она, поправляя окуляры визуализатора. — Должно быть достаточно для сканирования надкостницы.

Ее взгляд невольно скользнул к Тьемми. Он сидел на краю кресла, нервно комкая подрагивающими пальцами пояс одноразового халата. Его обычно аккуратные рыжевато-русые волосы сейчас торчали в разные стороны, будто весь последний час он рвал их в отчаянии.

— Ты уверена, что это безопасно? — Тьемми провел языком по пересохшим губам. — Эти чипы вросли в височную кость, как...

— Как паразиты? — Вейя попыталась улыбнуться, но в уголке ее рта запеклась капля крови: она слишком сильно прикусила губу, настраивая аппаратуру.

Тьемми резко поднял голову, и в его зеленых глазах — таких же, как у нее — мелькнуло что-то новое. Не страх, а... решимость.

— Я имел в виду, как часть нас, — тихо сказал он.

Дверь бокса с шипением раздвинулась, впуская Тай-Ортона. Он сбросил китель, оставшись в облегающей черной термокоже, подчеркивающей широкие плечи и узкую талию. По его лицу стекали капли пота, смешиваясь с тенями под глазами.

— Модифицировал сканер, — его низкий голос заполнил комнату. — Добавил квантовый декодер. Если в чипах есть скрытые протоколы...

Он внезапно замолчал, заметив, как Вейя вытирает кровь с губ. В три шага оказался рядом, его пальцы — неожиданно нежные для покрытых шрамами рук — приподняли ее подбородок.

— Ты ранена? — прошептал он, и в его золотистых глазах вспыхнуло что-то дикое, первобытное.

Вейя почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Его дыхание пахло арбузом и солью, как ветер с океана.

— Это... просто напряжение, — она отвела взгляд, но не отстранилась.

Тьемми наблюдал за ними, и вдруг его лицо осветилось пониманием. Он медленно встал, расправив плечи.

— Итак, план? — его голос звучал тверже. — Сканируем мою сломанную память, находим блокиратор и...

— И возвращаем тебе тебя, — закончила Вейя, с удивлением отмечая перемену в брате.

Тай-Ортон включил основной сканер. Аппарат загудел, как разбуженный зверь.

— Лазерная спектрометрия начнется с низкочастотного импульса, — объяснил он, его пальцы летали над панелью. — Томограф построит 3D-модель височной кости с разрешением до микрометра. — Доктор Валь, займи второе кресло.

Вейя помогла сесть Тьемми и уселась сама. Щупальца спектрометра присосались к их вискам. На экране возникло изображение — причудливые голограммы височных костей с мерцающими вкраплениями чуть выше слухового прохода.