Тайная фаворитка ректора Хаоса, серия 3

Пепел древних книг

Третий том!
Предыдущий - https://litnet.com/shrt/VhOs тут.
Первый - https://litnet.com/shrt/VhDs тут.

Я стояла посреди улицы, до боли похожей на одну из улиц города Серебряных Башен.

Только башен, взвивавшихся в небеса, над головой не было.
Они торчали унылыми огрызками, словно дракон пролетал мимо и решил обкусать их, чтобы не мешали расправить крылья.

Да и небес не было.
Вместо лилового неба — над городом нависала чернота.
Но это не было чернотой беззвездной ночи.

Это было что-то вроде черной смолы, длинными каплями стекающей с небесного свода.
Иногда капли отрывались и падали вниз, на камни тротуара, огромными жирными кляксами.

Пахло гарью и больной теплый ветер гнал по улице обрывки обгорелых страниц.
Я подхватила одну из них — написано было на демонском наречии древними рунами.

Попытавшись разобрать, о чем там говорится, я задохнулась и принялась ловить другие страницы. Но это все были разрозненные листы, из разных книг.
Из бесценных книг, заполненных описаниями зелий, ритуалов, заклинаний, историями родов, императорскими хрониками, которые в наше время и в нашем мире считались утерянными.

Мне даже попалась половина листка, на котором было жизнеописание одной из Богинь Хаоса. Без начала и конца. Только один.

Но вся информация о них считалась полностью утерянной, и единственной Богиней Хаоса была наша императрица, которая и сама не знала всей своей силы, потому что некому было ее научить.

Где я?
Почему я оказалась на этой улице, а не разбилась, упав с огромной высоты, когда меня толкнули в дыру в разрушенном атриуме, обещая, что через нее я попаду в Старую Академию, где меня ждет Варт, узнавший что-то важное о моем роде?

На губах чувствовался привкус пепла. Я поднесла руку к глазам и поняла, что я все еще сохраняю человеческий облик, хотя от шока должна была сменить его на демонский.

Сосредоточилась, вызывая его — ведь даже с моим скромным уровнем владения магией демонов, выжить с ее помощью где угодно будет намного проще.
Но…
Ничего не вышло.
Я вообще не ощущала в себе силу высшего демона, словно никогда им не была.

Тут бы, пожалуй, даже Варт догадался бы, что это ловушка.

Старая Академия

Стекающие с небес гигантские черные капли немного нервировали. Особенно, когда одна из них приземлилась рядом со мной с громким шлепком, расплескалась по камням мостовой, и мелкие брызги разбежались в стороны, на ходу превращаясь в зверьков и забиваясь в щели между камнями.
Стало как-то неуютно.
У нас в горах вообще-то тоже водится много всего интересного и довольно опасного, начиная с горных лордов и заканчивая невидимыми мошками, способными сожрать коня за минуту, если нападут на него большим роем.
Но к ним я уже как-то привыкла. Знаю, кто ядовитый, кто нет, от кого надо бежать, а рядом с кем — замереть и делать вид, что ты осколок скалы.
В конце концов, эти твари в курсе, что высшие демоны — тоже довольно опасные существа и в большинстве случаев нас избегают.
Но там вся эта фауна мне знакома с детства. А тут что-то новенькое. Причем я уверена, что в учебниках по биологии вот эти твари не описаны.
Зря, конечно, я не вляпалась в проблемы в компании Флоры. Она бы точно знала, что это на существа и надо ли их бояться. Да и с хаосом она знакома не понаслышке и умеет его усмирять. А я так и не научилась.

Здесь же влияние хаоса ощущалось так сильно, как нигде. И дело не в тревоге или покалываниях в кончиках пальцев — хотя было и то, и другое.
А в том, что сама абсурдность и зыбкость мира казалась чуждой.

Оглянувшись по сторонам, я поняла, что тут совершенно все равно куда идти.
Стоять на месте тоже бессмысленно — это просто середина дороги.
Поэтому я пошла вперед — туда, откуда теплый ветер гнал разорванные и обгоревшие листы книг. Откуда-то ведь они берутся? Может быть, там будет и целая библиотека!

Чем дальше я шла, тем темнее становилось, словно вокруг меня сгущался сам воздух, становясь сумрачным туманом. Я остановилась и подняла несколько обгоревших страниц. Рядом с дорогой рос сухой куст с длинными колючими иглами. Я попыталась найти более-менее прямую ветку, обломала с нее иглы, обмотала верхушку бумагой и решила, что пришло время попробовать магию Зарринга. Он успел научить меня выпускать маленькие огненные шарики. Один из них мог бы послужить мне факелом.

У дракона это получалось непринужденно, как дышать — ну, он все-таки дракон! А мне пришлось постараться. У меня и так-то с магией было не очень, а в этом странном месте, где даже демонский облик не удается принять, я попробовала сосредоточиться и представить, как воздух сгущается, превращаясь в язычок пламени и была готова к неудаче…

Но внезапно кончики моих пальцев вспыхнули, а пламя вырвалось гигантским пылающим шаром и прокатилось вперед волной цунами, выжигая улицу и превращая в пепел остатки разлетевшихся страниц!

Я икнула и села на землю, ошарашенно глядя на пузыри ожогов на руке.

— Мамочки… — сказала я вслух дрожащим голосом, и он прозвучал в этом мире пугающе громко.
— Вот что случается с плохими девочками, которые прогуливают экзамены! — прогремело у меня за спиной.

Глубокий голос пронесся ураганом, отразился от черных небес и вернулся эхом.
Если бы я стояла, я бы упала, но к счастью, я уже была не морально, но физически готова к появлению ректора Ригрима.
То есть, сидела на земле и в обморок падать не стала.
Просто задрала голову, встречаясь с его темными глазами.
Он скептически посмотрел на меня, вздохнул и подхватил меня под мышки, вздергивая на ноги.

И вот тогда я завизжала и повисла у него на шее.
Причем мне ни капельки не было стыдно за такое проявление эмоций.
Все равно вокруг больше никого не было.

Он обнял меня за талию, крепко прижимая к себе, и я почувствовала, как горячо стало глазам — потому что я больше была не одна в этом страшном, пахнущем гарью мире.
Риг — взрослый, сильный, умный, могущественный. Он сейчас щелкнет пальцами, и все станет опять хорошо!

— У тебя сердечко так колотится, что я это чувствую, — мурлыкнул он бархатным голосом мне на ухо, и щекотнул губами нежную кожу на шее.
— Я очень испугалась, — всхлипнула я, зарываясь пальцами в его темные волосы.
— Совершенно правильно испугалась, — заверил он меня. — Это очень страшное место.
— Что это? — я отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза, но вместо этого он дотронулся губами до моих губ и игриво скользнул по ним языком.
— Старая Академия.
— Так это не миф?
— Нет, конечно, — Риг перехватил меня левой рукой, а правой провел кончиками пальцев по щеке. — Куда интереснее, как ты умудрилась сюда попасть? Да еще во время экзамена? Джи, ты, без сомнений, выдающаяся девушка, но что бы с тобой стало, если бы я не был ректором? Попасть в это пространство очень тяжело, но еще тяжелее выбраться. Я почувствовал, что ты сюда провалилась только потому, что это место напрямую связано с нынешней Академией Хаоса.
— Я… — мне вдруг стало так стыдно, что я отвела глаза. Язык прилип к нёбу, отказываясь шевелиться. Может, мы еще поцелуемся лучше? — Я… Меня позвали… Давай я потом расскажу?
— Потом ты расскажешь все в подробностях, это да. Но сейчас очень хочется тебя отшлепать! Надо же было выбрать самое неудачное время за весь год! У меня там девять обалдуев списывают, а я должен переться сюда, чтобы вытащить десятую!

Стыд сменился вдруг вспыхнувшей надеждой.
Неужели все так легко?

— Так ты можешь меня отсюда вытащить? — я вцепилась пальцами в лацканы его пиджака.
— Ну, конечно, могу, душа моя, чем ты слушала? — снисходительно хмыкнул он. — Мне подчиняется вся Академия. Нынешняя — и немножко Старая.
— Просто щелкнешь пальцами и… — от облегчения захотелось зажмуриться.
— Просто щелкну пальцами и…

Ригрим вытянул вверх левую руку, сложил пальцы в сложную фигуру и… Нет, щелкать не стал, но как будто потянул всю материю мира — от неба до земли, скручивая ее в узел рядом с собой.
Я усиленно держалась за него, боясь остаться одна, когда он перетащит нас обратно, но не могла не глазеть по сторонам, когда складки, образовавшиеся на реальности вдруг начали трескаться, а в трещинах заструилось оранжево-черное пламя.

Разлом Хаоса

— Куда мы идем? — спросила я, нагоняя Рига.
Хоть и хромой, он двигался быстрее меня.
— Пока прямо, там посмотрим, — отозвался он, на ходу поправляя воротник рубашки, закатывая рукава пиджака и приводя в порядок волосы.

Сначала я не поняла, почему мне так странно на это смотреть, что не так.
А потом осознала, что раньше он ради таких мелочей не напрягаясь менял облик.
Похоже, это здесь и для него проблема.

— Лучше расскажи, как ты умудрилась тут оказаться, — Риг оглянулся и замедлил шаг, позволяя мне догнать. — На пять минут отошел, возвращаюсь — двух адепток нет, остальные стоят на ушах.
— А кого еще? — насторожилась я.

Риг сделал паузу минуты три длиной, пока шел, прихрамывая вдоль разлома, но все же выдавил из себя неохотно:
— Шэйсы.
— Понятно, — отозвалась я, хотя было совершенно непонятно. Она же рвалась в архив к нему, куда она могла деться? — И кого ты первым пошел искать?
— Того, кто провалился в Старую Академию, очевидно! И к моему удивлению, это была ты!

С каждым шагом он ворчал все сильнее.

— Почему к удивлению?
— Потому что открыть проход сюда можно только обладая очень большой силой. И желательно иметь при себе заряженный мной артефакт.
— А у Шэйсы его нет? — я проглотила пассаж про силу, как горькую пилюлю.
Ну правда же, на что тут обижаться.
— Есть, — коротко ответил Риг, не поворачиваясь. — Я дарил ей охранный браслет, шепчущие серьги и брошь с сердцем вулкана.

Вот уж никогда не думала, что всерьез ей позавидую. Браслет и серьги ерунда, а вот сердце вулкана… Которое позволяет разделять с кем угодно и усиливать эмоции…
И сразу тысячи вариантов, как они использовали эту способность!
Может, не идти за Ригом? Пусть он там со своей Шэйсой хоть обшепчется в сережки, а я останусь, найду, откуда летят сгоревшие листы книг и открою какое-нибудь редкое заклинание!

— Так ты расскажешь, как очутилась здесь? — напомнил мне господин ректор, который тоже остановился и поджидал меня, пока я боролась с ядовитой ревностью.
— Провалилась в дыру у колодца, — буркнула я, обгоняя его и продолжая идти вперед.
— А к дыре ты как попала с экзамена?

Риг сделал шаг, поймал меня за запястье и дернул к себе.
Обвил рукой талию, ловя в объятья и пальцами приподнял подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Виша позвала, — глядя в сторону проговорила я. — Сказала, что у Варта для меня крайне важная информация.
— Какая? — продолжал допытываться Риг, все-таки принуждая поднять на него глаза.
— Какая способность есть у моего рода, — сказала я, глядя в темноту его зрачков, в которой прятались отблески пламени. — Но я теперь понимаю, что никакого Варта не было и ничего он не узнавал. Она сказала это, чтобы заманить меня в ловушку. Но это значит, что она…
— Знает, кто ты, — закончил за меня Риг. — И явно задумала недоброе. Так ты не знаешь способность своего рода?
— Нет, — качнула я головой. — Мне никто не успел сказать. Сначала убили моих братьев, потом отравили отца, а потом умерла мама. Я самоучка, поэтому такая слабая.
— Но при этом у тебя есть сильные враги… — задумчиво сказал Риг, но почему-то в его тоне мне послышалось что-то вроде радости или предвкушения. — Кто еще знает о тебе, кроме меня, Зарринга и Варта?
— Никто. Не знаю, — поправилась я. — Я никому не говорила…

Вот только Флора явно догадывалась. Могла ли она поговорить об это с Вишей?

— Заррингу я доверяю, как себе… — пробормотал Риг, задумчиво глядя в небо.
— Как себе? — фыркнула я. — Ты доверяешь Шэйсе!
— Хватит к ней ревновать, — спокойно отозвался он. — Она тебе не соперница.
— Или я ей? — вскипела я, выворачиваясь из его рук и делая шаг назад. — По слухам она куда ближе знакома с вами, господин ректор!

Я пнула кончиком туфли камушек, выбитый из тротуара во время катаклизма, устроенного Ригом. Тот проскакал по булыжнику и нырнул в трещину, полыхающую огнем живого хаоса.
Не успела я ничему научиться у Флоры, а пригодилось бы.
Шагнув вперед, я заглянула в глубину разлома.

Мне казалось, что оттуда повеет жаром, словно из вулкана, но ничего подобного — рядом с открытым хаосом было прохладно. Он тек внутри, словно ручей, но не пытался выбраться и захватить все вокруг. Я даже подумала — что страшного жить внутри хаоса? Ведь уходят туда императрицы, значит все не так уж и плохо?
Хаос дарит нам магию, поддерживает жизнь в высших демонах, исполняет желания.
Почему мы боимся его и стараемся не выпускать на волю?
Может быть, выход из этой ловушки совсем не там же, где вход?
А там, где можно шагнуть вперед и…

— Стоять!

В последнее мгновение перед тем, как я собиралась войти в живой хаос, Ригрим отдернул меня от разлома и прижал к себе так крепко, что захрустели кости.

— Ты куда собралась? — спросил он сиплым шепотом, щекоча губами мое ухо.
— Там же хаос, — попыталась я объяснить. — Он живой и светится. И настоящий. И императрицы там внутри, а еще императрица Отрада вынесла оттуда наследника, и он ей помогал, я просто хотела…
— Ты совсем не богиня хаоса, как Рада, — Риг прижал мою голову к груди, и я услышала, как суматошно стучит его сердце. — И пока не императрица. Давай повременим с такими жестами, а?

Тайная фаворитка

— Что же насчет слухов… — прошелестел и запутался в моих волосах шепот Рига. — То мне приписывают куда больше фавориток, чем я в силах выдержать.
— Ага, — я судорожно вдохнула. — Сколько ты в силах выдержать?
— Сейчас мне с головой хватает тебя.
— А я фаворитка?..

Риг отстранил меня, удерживая тем не менее за талию. В темных глазах таилось что-то очень-очень загадочное. Смотреть в них было страшновато, но что мне терять?
— Звание фаворитки накладывает много обязательств, — сказал он. — Это не просто любовница и любимица. Это чуть серьезнее.
— Но Шэйса фаворитка? — уточнила я.
— Да.
— Угу, понятно.

Я уперлась ладонями в его грудь, отталкивая — впрочем, не совсем искренне и не изо всех сил. Все-таки шагать в хаос мне уже перехотелось. Оставаться тут надолго тоже интереса не было.

— Хочешь, — рука Рига стала твердой, не давая мне отклониться ни на один лишний сантиметр. — Будешь моей тайной фавориткой?
— А Шэйса?
— Она… — он поднял глаза к черному небу, прося у него помощи, но так и не сумел выкрутиться. — Останется.
— Отпусти меня, — сказала я твердо.
— Джи, малышка, — Риг и не подумал меня послушаться и прижал только крепче. — Ты даже не понимаешь, о чем идет речь.
— Что тут сложного? — удивилась я. — Я совершеннолетняя, знаю, как это все происходит.
— Постельные забавы — только малая часть.
— А что еще?

Я смотрела на него снизу вверх и ждала ответа.
Не самое подходящее место для выяснения отношений. Да и время тоже.
Но что поделать, если именно сейчас пришлось к слову? Продолжать целоваться с ректором Академии, отбиваясь от его дальнейших поползновений, конечно, забавно. Если он при этом не занимается тем же самым с другими демоницами!

Риг снова посмотрел в черное небо, пока его пальцы легонько поглаживали мою спину, против воли расслабляя и разнеживая меня. Но я этого не хотела и принялась отпихивать его в два раза активнее.

— Да подожди ты! — взорвался Риг. — Бешеная кошка! Дай сказать! Шэйса — моя батарейка!
— Кто?! — округлила я глаза.
— Ай, бесконечный хаос, ты же местная, — он цокнул языком. — В общем… Она умеет сохранять и концентрировать мою силу. Если бы я провалился в Старую Академию с ней, у меня бы сейчас легко получилось вернуть нас обратно вместо того, чтобы открыть провал в хаос.
— Да ладно? — я посмотрела на него недоверчиво. — А что, спать с… — я наморщила лоб, вспоминая слово. — С батарейками обязательно?
— Необязательно, — вздохнул господин ректор и мягко добавил, наклоняясь и касаясь губами кончика моего носа. — Поэтому я перестал.
— С каких это пор?
— С тех самых, как на меня с потолка свалилась одна очень дерзкая демоница!

И Риг сопроводил свои слова, сказанные очень, очень сердитым тоном, довольно увесистым шлепком по моей попе. Я ойкнула, но возмутиться не успела, потому что мой рот очень убедительно накрыли его губы. А рука, отвесившая шлепок, так и осталась на отбитом месте, начав его поглаживать.

Да и вторая тоже к ней присоединилась, пока язык Рига пробирался между моих губ, выманивая на поле боя мой язык.
Поглаживания становились все неприличнее, поцелуй — все глубже, а я, вместо того, чтобы упираться ладонями, скользнула ими вверх и запустила пальцы в густые волосы Рига.

— Это правда? — задыхаясь, прошептала я, улучив мгновение свободы от его губ.
— Абсолютная, — выдохнул он. — А ты только дразнишь…
— Я не мо… — начала я, но он снова прижался к моим губам, не дав оправдаться.

Он был такой твердый — весь, такой горячий — весь, и я обвивала его собой, словно лоза скалу — гибкая, мягкая, пробирающаяся в самое сердце камня.

— Джираира… — теплым рокотом прокатилось по моему телу, когда Ригрим оторвался от моего рта и скользнул губами по шее. Он прикусил острыми зубами мочку уха, очертил кончиком языка ушную раковину и запечатлел поцелуй в ямочке у горла.

Я снова пропустила момент, когда мое платье оказалось расстегнутым до груди.
Если прежде это можно было списать на магию демонских татуировок, то здесь они не работали! Тогда как он умудрился?

— Риг! Риг! — я обняла ладонями его лицо и заставила посмотреть на меня. Черноту глаз туманило желание, которому хотелось подчиниться немедленно. — Риг! Не здесь! Нам нужно отсюда выбраться!
— Великий хаос… — пробормотал он хрипло, стискивая ладонями мои бедра и с усилием отклоняясь от меня. — Ты права. Но если ты попадешься мне в кабинете…

Он откинул голову назад и принялся сам застегивать мое платье, тщательно вдевая каждую пуговку в петельку.
— Как нам выбраться? — спросила я, покорно стоя и принимая эту заботу так же, как принимала ласки.
— Нам нужно в кабинет ректора.

Я закатила глаза.
— Это я поняла! А выбраться-то как?
— Через кабинет ректора, — снова повторил Риг. — В Старой Академии он тоже был. Там узел магии, держащей это место между реальностями. Оттуда можно попасть на нашу сторону.
— Кабинет ректора… — я огляделась.
Из всех серебристых башен в Старой Академии было видно лишь одну.
Почему-то мне казалось, что именно туда нам и надо.

— Это ведь несложно? — спросила я Рига. Он не отреагировал, и я повторила: — Несложно, правда?
— Сейчас я кое-что покажу и ты поймешь сама, — ответил он с усмешкой.
И щелкнул пальцами.

Призраки и живые

От земли до неба прокатилась огненная волна. Словно сам хаос открыл занавес… и мир изменился.

Дорога, стелившаяся вдоль трещины, прорезавшей землю, истоптанная, запыленная и разбитая, вдруг превратилась в крепкую мостовую из темных и светлых камней. С бордюрами по сторонам, отделявшими деревянные тротуары для пешеходов.

Вместо одной серебристой башни на горизонте, обломанной, словно больной зуб, там воздвигся колоссальный замок, где эта башня была лишь одной из пяти, окружавших его.
От замка во все стороны разбежались такие же дороги, как та, по которой мы шли, а по обочинам вытянулись высокие кусты с яркими цветами.

В смоляном черном небе тоже произошли изменения — мрак, стекающий сверху маслянистыми каплями, начал переливаться всеми оттенками алого, лилового и розового, превратившись в отражение нашего фиолетового неба в реальности. Только это было изменчивым и текучим.

А главное — повсюду появились люди. В основном молодые, студенческого возраста и чуть старше. В старомодной одежде, вроде той, в которой были запечатлены мои предки на картинах в нашем замке. И совсем причудливой, вроде мантий с капюшонами и вышитыми подолами, которые волочились по пыльной земле.

Они проявились в воздухе сначала силуэтами, словно кто-то насыпал пыльцы, снимающей любое заклятье невидимости, а потом и целиком.
Если напрячь глаза, то сквозь них можно было увидеть прежнюю старую мостовую и обрывки сгоревших страниц. Но если не стараться — они выглядели вполне реальными.

Я отступила назад и вжалась спиной в Рига, который стоял недвижимой скалой в бурлящем море внезапно появившихся вокруг адептов. А это были именно они — адепты Старой Академии. Потому что было в них нечто общее.

По правую сторону от трещины, в которой сиял живой хаос — там, где до этого топорщились лишь острые обломки камней на выжженной земле, теперь вырос лабиринт из затейливо подстриженных кустов. Он находился на возвышенности и оттуда, где мы стояли, было видно, как петляли внутри него дорожки, поворачивая под разными углами и заводя в тупики.

Но в глубину лабиринта никто не стремился, потому что рядом с ним на небольшой площадке, расчерченной, как шахматная доска, кипела девичья вечеринка.
Десятка три неуловимо похожих друг на друга девушек с темными волосами и в платьях с пышными юбками, расхаживали с бокалами в руках, помешивая бурлящее в них цветное варево веточками чертополоха.

Все это было бы слишком похоже на девичник в общежитии, если бы не юркие угольно-черные змейки, которые струились под острыми каблучками по шахматной доске.
Змейки норовили укусить или опутать чью-нибудь лодыжку, а острый каблучок — пригвоздить змейку к плитке. При этом все собравшиеся делали вид, что этой борьбы под их ногами не происходит.

Присмотревшись, я поняла — это не змейки! Это сбежавшие от хозяек татуировки, атакующие других адепток! Вероятно, все они были высшими демоницами. Иначе не завидую я тем, кто пришел на праздник без оружия.

Кстати, это была я. Истинный облик и татуировки до сих пор мне не подчинялись.

По левую руку от нас то и дело вспыхивали зарницы — зеленые, синие, алые отблески на тучах, сгустившихся над уходящим вдаль полем, покрытым вулканическим стеклом.
Кое-где эту гладкую, почти зеркальную черную поверхность вспарывали обломки скал, на которых вспышки высвечивали силуэты. Мужские или женские — непонятно, по большей части они были в мантиях.

Прямо на моих глазах одна из молний абсолютно беззвучно врезалась в скалу, раскрошив ее вершину, и фигура, стоящая на ней, вниз головой полетела к земле.
Что случилось с упавшим, я не поняла, но на том месте, куда он должен был приземлиться, вспыхнул ослепительный столп света.

— Тренировочный полигон, — заметил Ригрим мое любопытство. — Близко не подходи, могут случайно задеть.
— Это призраки? — спросила я, глядя на пересекающую дорогу компанию адептов. Двое из них были в мантиях, остальные в нормальной одежде, хоть и несколько устаревшей.
Через них было видно сияние хаоса.
Но все остальное — нет.

— Нет, они настоящие, — сказал Риг, кивая на девичью вечеринку, где девицы начали играть в какую-то сложную игру с хороводами и делением на парочки. Все это сопровождалось неприятной диссонансной музыкой. — Просто для них застыло время и все, чем они занимались в последние несколько дней Старой Академии, продолжается вечно.

Он сделал шаг в сторону с дороги, преграждая путь худому бледному мужчине с подносом, на котором стояли бокалы с рубиновой жидкостью и торчащим в ней чертополохом.
Взял один — и жидкость тут же забурлила, меняя цвет на зеленый.
Передал его мне — и она стала лиловой, как небо над городом Серебряных башен.

— Что значит — последние несколько дней? — спросила я, глядя на бокал и не решаясь попробовать жидкость в нем. — Легенды правы?
— Если ты про то, что Академия была разрушена запрещенным древним заклинанием, то да, это правда, — подтвердил Риг. — Почти. Она была превращена в идеальный сейф для хранения кое-каких опасных вещей. Теперь до них нелегко добраться. Академия в те времена была не просто учебным заведением, а своего рода полосой испытаний. Ежедневных и ежечасных. Поэтому никого, кроме демонов и не принимали. Только они могли выжить здесь.
— А все эти адепты… — я посмотрела на девушек, которые продолжали свою странную и сложную игру, не выпуская бокалов из рук. — Они знают, что… Они настоящие? Живые?
— Возможно. — Риг взял у официанта еще один бокал, забурливший и окрасившийся в черный. И безбоязненно из него отхлебнул. — По крайней мере, ректор точно жив. Но сошел с ума после тысячелетий в этом аду.
— Тот самый ректор, в чей кабинет мы должны попасть?
— Именно, — кивнул Риг, вновь отпивая из бокала. Я принюхалась к своему. — Мы должны будем пройти все препятствия по пути к нему. Капканы и ловушки в стенах, снег, идущий с потолка и замораживающий тебя, музыку, под которую пускаешься в пляс, туман забвения, призраков и чудовищ. А в конце сразиться с ректором.
— Чтобы попасть домой…

Начало пути

Даже посреди призрачной Старой Академии, в неизвестном мире, где на каждом шагу опасности и непредсказуемые ловушки, ректор Ригрим выглядел невероятно элегантно.
Его безупречно выглаженные брюки с острыми стрелками, начищенные ботинки, белоснежная рубашка и жилет, из кармашка которого свисала золотая цепочка часов, перемигивающаяся отблесками с золотыми очками, были совершенно неуместны в этом мире, но почему-то именно это меня и успокаивало.

Как бы ни вели себя адепты — придет ректор и разъяснит непонятливым правила поведения.
Примерно то же самое он наверняка может разъяснить и сошедшей с ума реальности, закинувшей нас на тысячелетия назад.

Мое же платье уже запылилось, порвалось на рукаве, а волосы выбились из прически.
Так что выглядели мы как учитель с нерадивой ученицей, сопровождающий ее в класс.
Я была бы рада привести себя в порядок, но…

— Почему тут невозможно принять демонский облик? — спросила я. — Ты ведь тоже не можешь?

Риг размял шею, склонив ее к одному плечу, к другому, хрустнул пальцами и улыбнулся.
Темные глаза вспыхнули желтым, улыбка превратилась в оскал из-за выдвинувшихся клыков, вместо волос на голове стремительно отросла седая шерсть, а из пальцев выдвинулись когти.
— Ого! — сказала я. — Оборотень?

Риг кивнул, клыки стали тоньше и острее, шерсть осталась седой, но отросла до лопаток, превратившись в белоснежные волосы, когти втянулись, а глаза засияли алым.

— Вампир!

Риг провел ладонью перед лицом — и в одно мгновение оно изменилось, став морщинистым и загорелым, волосы перелиняли в серую седину и завились кудрями, одежда обратилась в кожаный доспех.
Он превратился в престарелого горного лорда, неуловимо похожего на отца Варта.

— Верни обратно! — попросила я. — Ты настоящий нравишься мне больше.
— Я тебе нравлюсь? — усмехнулся он, тряхнул головой, и волосы стали алыми, а глаза фиолетовыми. — Или профессор Зарринг больше?
— При чем тут профессор Зарринг? — удивилась я, но вспомнила, как тот смотрел на меня в темноте коридора, говоря о том, что ему интересно, что Риг во мне нашел, и против воли покраснела.
— Да так… — загадочно сказал Риг, неуловимо быстро возвращаясь в свой облик ректора. — А в демонический нельзя, полагаю, потому что мы не принадлежим этому миру. Нас здесь быть не должно. Магию он позволяет, а вот взаимодействовать на более глубоком уровне, демоническом — уже нет. Кстати, забавный факт — на территории Старой Академии действительно было запрещено принимать истинный облик. Потому что родовой магии адепты могли научиться и дома. А вот вся остальная должна была тренироваться непрерывно.
— Но… — я оглянулась на девушек на вечеринке. — Разве у них не татуировки под ногами ползают?
— При этом сами они не в демоническом облике, — заметил Риг. — Это высший пилотаж. Давай руку. Идем.

Я поколебалась, но протянула ему пальцы, и он тут же сжал их в своей теплой ладони.

— Ледяные, — прокомментировал Риг, сжимая их крепче. — Боишься?
— Боюсь, — призналась я.
— Молодец. Не боятся неизвестности только дураки. Считай, плюс один балл на экзамене у тебя есть, — ухмыльнулся он. — Если ты успеешь вернуться до его конца.
— А если не успею?
— Придется принимать у тебя повторный экзамен… — Риг сплел наши пальцы, наклонился и поддел мой подбородок. — …лично. Идем!

Не, куда идем? Куда идем? Я бы еще послушала про условия пересдачи!
Но мой строгий ректор посерьезнел и двинулся по дороге к высокому замку с серебристыми башнями, и только его горячая ладонь, сжимающая мою руку, напоминала о соблазнительном обещании.

Поначалу казалось, что путь какой-то слишком легкий.
Где обещанные монстры и ловушки, страшные туманы и прочая гадость, которая должна нас подстерегать в Старой Академии?

Однако потом я присмотрелась — и поняла, что молнии, которыми обмениваются адепты на боевом полигоне слева, как-то подозрительно часто летят в нашу сторону.
Но ударяются о невидимую преграду на краю дороги и стекают по ней россыпью искр, впитываясь в землю.

А справа, из темного живого лабиринта, извиваясь, ползут шипастые побеги, усеянные цветами слишком ярких оттенков. Когда они утыкаются в такую же невидимую стену, пыльца взвивается облаком и там, где она оседает, жухнет трава.
При этом кажется, что Риг, беспечно помахивающий свободной рукой, просто вышел на прогулку с одной из адепток. Если не присматриваться.
А если присмотреться…
Мне стало даже немножечко стыдно про мысли о слишком легком пути.

Особенно, когда перед нами на дорогу из-под земли вылезло многолапое чудовище, щелкающее жвалами и поводящее огромными клешнями.
Взвизгнув, я отскочила на пару шагов, как учил профессор Зарринг и, почти не целясь, швырнула в монстра огненным сгустком. Скомкать его в шарик у меня уже не хватило концентрации, и от дракона я бы получила строгий выговор.

Но чудищу хватило и такого!
Я совсем забыла, что уже тренировалась тут в огненной магии с впечатляющим результатом.
Вот и сейчас — вместо всполоха огня в моих ладонях родилась целая огненная стена, которая разрослась на всю ширину дороги, уперевшись краями в невидимые стены, о которые продолжали разбиваться молнии и побеги — и прокатилась с ревом вперед, выжигая на своем пути все, кроме черно-белых камней.

Где-то впереди занялось огнем здание, монстр разлетелся в серый пепел, как и его мелкие копии, которые, оказывается, уже выползали стройными рядами из дыры в земле.

— Моя магия… огненная… — произнесла я, задыхаясь от запоздалого ужаса. — Стала тут намного сильнее…
— Флюктуации, — пожал плечами Риг и снова ухватил меня за руку. — Ты молодец. Идем?

Я подавила нервную дрожь, пробежавшую по телу с головы до пят и сделала максимально беззаботный вид.
— Пошли, — сказала я, на мгновение прижавшись к его плечу.
— Стоп! — вдруг сказал он, разворачиваясь ко мне и хватая на плечи. — Джи, где твой бокал?

Шутка-ловушка

И тут я увидела.
Стекло было таким тонким и гибким, что я не замечала до сих пор, что бокал в суете растворился и окутал мою кожу тонкой прозрачной позвякивающей пленкой.
Я вытянула руку вверх, любуясь тем, как она ледяной коркой стелется следом, в точности повторяя все движения и отражая проблески молний.

— Что это? — спросила я Рига, который стоял, вытянув ко мне руку в странном защитном жесте, но не решался коснуться.
— Шутка, — сказал он, и на миг я испытала облегчение. Шутка не может быть смертельной. — Шутка-ловушка. Один из очень старых и жестоких розыгрышей.
— Жестоких? — это слово мне не понравилось.
Совсем.

— Среди высших демонов всегда считалось позором сменить облик на истинный под давлением обстоятельств, а не по своему выбору. Особенно в стенах Академии, где это запрещено, — пояснил Риг. — Эта штука легко снимается сменой облика — и больше ничем.
— Но я не могу его сменить!
— Вот именно, — мрачно сказал Риг. — Вот именно.

Он провел кончиками пальцев буквально в миллиметре от стеклянной брони на моей коже, но так и не коснулся. Лишь сжал сильнее челюсти и резко выдохнул.

— Что будет? Как она будет провоцировать? И что случится, если облик не поменять?

Пока я не ощущала никаких неудобств, но выражение лица Рига мне крайне не нравилось.

— Начнется все с легкого зуда. И чем сильнее ты будешь чесаться, тем быстрее он будет нарастать, пока ты не начнешь раздирать кожу в кровь.

Пока он это не сказал, я стояла вполне спокойно и даже любовалась красотой этой ловушки. Но теперь я ощутила желание нервно почесаться. Было оно настоящим или мне просто казалось, отличить было словжно.

— Потом кожа начнет гореть, на ней появится призрачное пламя, и она потемнеет, пойдет пузырями и обуглится. Это иллюзия, но крайне достоверная.

Меня бросило в жар. Так, стоп! Я еще даже не почесалась ни разу! До огня далеко!

— А если… — я машинально поскребла ногтями шею и отдернула руку под резким взглядом Рига. — Все равно не менять облик?
— Не знаю, — сказал он, бессильно разводя руками. — К этому моменту уже все сдавались.
— Так ты тоже прикалывался так над демонами?! — дошло до меня.
— Бывало… — сказал он и отвернулся.

Клянусь своим учебником по теории магии, я видела на его лице смущение и даже чувство вины!
Я даже обошла его и заглянула в лицо, чтобы убедиться. Но, к сожалению, меня отвлек зуд под кожей. Вот это он назвал «легким»?!
Кожа начала чесаться в сотне мест одновременно, да так, словно меня покусала весенняя скальная мошка! Только зуд от укусов мошки снимается солнечным светом, а здесь… Здесь и солнца-то не было.
А удержаться и не раздирать ногтями кожу, было невозможно. Хотя бы потому, что зудела не она сама, а что-то под ней.
Через несколько секунд я мечтала об очень остром ноже, чтобы провести его кончиком по руке и содрать с себя все, что на меня наросло, вплоть до скелета!

— Стой! — Риг перехватил мои запястья и уставился в глаза. — Не чеши. Потерпи!
— Сам-то пробовал свою шутку? — прорычала я ему в лицо, стараясь почесать подбородок о плечо и вырвать руки.
— Пробовал, — сказал он серьезно.
— Сколько выдержал?
— Секунды три. Я всегда сразу сдавался. Какой смысл геройствовать, если финал один и тот же?
— Арррррррррррщщщщщщффффф! — издала я странный звук, извиваясь в его пальцах-кандалах. — Сделай что-нибудь!
— Могу попробовать медицинскую магию! — вдруг осенило его. — Если снять зуд с помощью…

Он начал что-то тихо бормотать, и я ощутила волну прохлады, которая катилась по мне с макушки до пят, попутно слизывая неприятные ощущения.

— Фух… — выдохнула я.
— Помогло?
— Вроде… да?

Но спустя несколько секунд я вновь потянулась почесаться.
Риг покачал головой и добавил холодка.
И еще.
И еще.
Пока я не почувствовала, что мне уже больно от холода, окутывающего меня.
Поэтому первая волна жара показалась блаженством.
А вот вторая…

— Риг… — простонала я, глядя на то, как темнеет моя кожа. — Может, у тебя обезболивающее есть?
— Есть, — кивнул он.

Но в этот раз так легко, как с зудом не вышло.
Риг держал ладони повернутыми ко мне, и я ощущала, как от них исходила плотная, почти материальная волна магии, сражающейся с болью и жаром, которые нарастали и нарастали.
Беда была в том, что он едва догонял стремительно растущую боль.

— Очень больно… — всхлипнула я.

Риг сжал зубы и добавил мощности.

— Я держу… — сказал он сипло, но по его виску прокатилась капля пота.

Боль и жар даже не думали успокаиваться.
Я быстро дышала через нос и думала — а на что мы надеемся? Что однажды запал у этой шутки кончится, и меня отпустит?

— Придумай что-нибудь! — попросила я. — Оно не останавливается! Придумай!

Риг напряг скрюченные пальцы, вливая в меня чуть больше сил и успокаивающей магии. Он смотрел мне в глаза, и в его черных зрачках я читала абсолютное отчаяние.

— Ты ничего не можешь, да? — Я смотрела, как из-под моей кожи проступает чернота с алыми тлеющими краями. — Совсем?

На мгновение он сомкнул веки, оставляя меня один на один с жаром и болью.

А потом распахнул глаза.
Тряхнул кистями, сбрасывая с них исцеляющее заклинание, и боль обрушилась на меня таким камнепадом, что ноги подкосились, и я рухнула прямо в пыль.

— Ты мне доверяешь? — Риг протянул руку и ухватил меня за пальцы.
С них клоками облезала кожа, и я где-то далеко, в той части сознания, до которой боль еще не добралась, удивилась, что я не умираю от невыносимой боли.
— Да! — вытолкнула одно слово из запекшегося горла.
— Сейчас будет очень больно!

Я хотела засмеяться. Куда еще? Еще больнее?!
Но смех, как и крик застряли у меня в глотке шипастым комом.
Потому что он не соврал!

Тонкое прозрачное стекло, обтекающее мою кожу, вдруг покрылось зеленовато-бурой, довольно мерзкой на вид слизью. Вся я покрылась этой слизью — вся!
Она начала пузыриться, въедаясь под кожу, и тут-то я поняла, что этого были цветочки…
Мне казалось, что я просто распадаюсь на части, гнию заживо.
Я ослепла от жгучей боли.