Тайная столица. По ту сторону

Глава 1. Постой на краю земли

Воздушный порт Диврена впечатлял, с первых секунд оглушал зрелищностью и размахом. Говорили, таким было все в Айлетре. Улыбчивый персонал, у которого ни одна эмоция в отношении приехавших не была искренней, блеск начищенных мраморных плит, в которых можно было видеть своё отражение, и целая библиотека в зоне ожидания. Лаунжи, оформленные в лучших традициях дорогостоящих ресторанов, постоянно собирали стайки гостей страны, которые считали своим долгом сфотографировать интерьер и себя на его фоне. Здесь перед посадкой можно было опрокинуть стаканчик хорошего, настоянного на ячмене, каредана, закупиться совершенно бесполезными сувенирами.

За годы существования Айлетра потеряла много исторических объектов, так что даже магнитики у них были со скудным разнообразием картинок - в основном панорамные фото столицы и городов вроде Дета. У них было много городов, начинавшихся на «Д», но это мало кто замечал.

Очередь на паспортном контроле двигалась неспешно: служитель здешнего закона просматривал всех с дотошностью детектива, намеренного найти серийного убийцу. Каждому задавал стандартные, порой ставившие в тупик, вопросы. Безопасность в Айлетре была на уровне - в салон самолёта запрещалось проносить даже обычный складной зонтик, не говоря о подозрительных вещицах вроде слишком большого музыкального плейера или баночки с жидкостью, которая пахла непохоже на обычный крем для рук.

В очереди было много детей, то и дело порывавшихся коллективно подрать глотки. Их ничего не расстраивало, просто они устали после полёта, а ещё обладали негласным коллективным разумом, который заставлял плакать не одного, а всех сразу, вне зависимости от степени родства. Компания подростков оглядывалась с осторожностью - наверное, приехали на учёбу по обмену и теперь боялись отходить друг от друга, полагая, что с земляками лучше первое время держаться вместе. Молодая пара, вполне способная оказаться молодожёнами, по сторонам не смотрела, глядя только друг на друга. Как ещё не раздели взглядами.

Полковник Управления национальной безопасности империи Катаари не слишком любил поездки за границу, но их любила его жена. Приходилось смиряться, вспоминать про тот самый второй паспорт, который всегда на случай был дома. По нему можно было выехать за пределы страны в обход всех официальных запретов. Айлетру полковник не любил тем более, достаточно наслушавшийся в новостных сводках и от очевидцев о здешней нации непомерно чопорных и насквозь пропитанных ложью, но вместе с тем удивительно туповатых людей.

Дражайшей супруге исполнялось на днях пятьдесят лет. Полгода назад, подготовившись заранее, она поставила мужа перед фактом - свой юбилей она отпразднует, проигрывая накопленные за жизнь деньги в самом респектабельном и роскошном казино города Диврена. Кевин Блакк не нашёлся с ответом и впоследствии вынужден был просто поставить начальство в известность, что на определённые даты возьмёт отпуск.

Начальство не возражало и, более того, пришло проводить. Во время прощания намекнули, что в Айлетре стоит присмотреться к другим гостям казино. Были подозрения, что виновник недавнего скандала с крупнейшей корпорацией империи мог иметь связи с владельцами одного из местных игорных заведений. Любые вероятности стоило исключить, а точно в воду канувшего преступника - выследить.

Обычно все, что происходило в Айлетре, оставалось в Айлетре. Ситуация порой доходила до того, что представителям зарубежного закона запрещали въезд в страну, если за пределами нее точно шли поиски кого-то из людей криминальной прослойки. Кевин надеялся, что его минует злой рок, который так или иначе настигал всех, но ожидать чего-то иного от этой страны было нельзя.

Стоило мужчине оказаться у стойки, как он столкнулся с полным подозрений взглядом пограничника.

Строго глядя на Кевина, служащий задал ему стандартные вопросы, слегка поморщил нос при словах о том, что гость у себя на родине работает в органах, но пропустил. Хлопнул штамп в паспорт и с лживой улыбкой пожелал прекрасного отдыха.

Фыркнув себе под нос и надеясь, что его за это не решат вдруг развернуть домой - жену огорчать не хотелось - полковник вышел за пределы таможенной линии, отделявшей его от полноценного нахождения на территории страны. Никаких особых ощущений это не вызвало. Воздух иначе не ощущался, груз ответственности не исчез. Через неделю или полторы он бы все равно вернулся домой, где ждала работа и повседневные обязанности.

- Прошу вас, господин, так ведь нельзя! Подобные вещи просто обязаны быть задекларированы, у вас должен быть кейс со всеми необходимыми документами!

Сложно было не отвлечься, когда в голосе говорившего звучало такое отчаяние. Радуясь мысленно, что когда-то давно поддался на уговоры своей первой девушки и пошёл с ней учить общий (а потом не забросил), Кевин посмотрел в сторону источника звука.

Среднего роста плотный мужичок, судя по форме являвшийся представителем службы безопасности порта, с небольшого уровня своего роста взирал на стоявшего перед ним мужчину. Последний относился к категории эффектных - таких бы брать в охапку, да размещать на обложках модных журналов. Любое модельное агентство, если присматриваться, его бы отвергло. Последнее Кевину стало ясно из-за шрама, пересекавшего переносицу и правую щеку человека. Хотя рубец придавал ему определённого шарма, светлой полосой выделявшийся на смуглой коже, моделям «порченное» лицо иметь было строго запрещено. Одежда была не та, какую полковник, выросший на старых нравах империи, приемлел у мужчин: поверх рубашки с ровным воротничком какой-то тёмный халат с широкими рукавами до локтя, солнечные очки. Мужчине не пристало разгуливать в вещах с пышным цветочным принтом на кайме - это был удел женщин.

Впрочем, Айлетра. В ней все было иным, начиная от одежды, заканчивая отношением к жизни в целом.

Рядом с мулатом переминалась с ноги на ногу невысокая блондинка с заплетёнными в две тугие косички волосами, явно нервничавшая. Держа руки в кармашках лёгкого платья, она периодически оглядывалась по сторонам и будто оценивала обстановку.

Глава 2. Деточки

Империя, казалось, не заметила происходящего. Мимо внимания жителей прошли массовые нападения одичалых, парочка спинаров и предстоящая смена власти в корпорации. Спустя пару дней народ беспокоил лишь резко повысившийся уровень заболеваний, что в летний период было вещью непривычной: в Катаари предпочитали массово страдать от простуды в зимнее время.

Можно было подумать, что всему виной были амнезиаки, но, сунувшись в окрестности корпорации, Тимотео сумел выкрасть пару минут свободного времени у заведующего оперативными группами, и выяснил, что хранилище с этими самыми амнезиаками было разрушено, а зарубежные департаменты пока помалкивали и не рисковали отвечать даже на банальные попытки узнать, все ли у них в порядке.

То, что затронуло корпорацию, словно так в ней и осталось, но, мечась по городу в поисках нужного ему человека, Тимотео краем глаза заметил газету на одном из прилавков. Ничего не прошло бесследно, о чем явно вопил огромный, на половину первой страницы, заголовок, но народ это не слишком беспокоило.

В империи люди низшего и среднего класса давно уже отвыкли реагировать на то, что происходило в верхах, потому как понимали отсутствие у себя возможности что бы то ни было менять. Они просто плыли по течению и принимали все, как данность, а активно обсудить последние новости могла молодёжь (если кого-то несправедливо угнетали) или старики (если императрица, сама ближе находившаяся к ним по возрасту, в очередной раз выступала с масштабной конференцией или слала лесом бывшего зарубежного союзника).

Дивны не оказалось дома, не оказалось на работе. Вместо него в кабинете обиталась Мария Джойсли, гневно фыркавшая и ненавидевшая весь мир просто, потому что в крайне неудачное время и за крайне неудачную личность решила выйти замуж. Девушка измотала все нервы секретарше, встретившей Тимотео, как пророка самого Всеотца. Они с Марией оба были на свадьбе, но провели ее в немного разных местах, и в то время, как господин Фламаган большую часть времени усиливал и без того природой данный загар на крыше, невеста была непосредственно невестой.

Узнав, что и Тимотео искал хозяина кабинета, Мария фыркнула и заметила на прощание, что в случае обнаружения он может передать господину Дивне «наилучшие пожелания». Прозвучало немного похоже на фирменное «Семья О’Двайер желает вам всего наилучшего», после чего адресата пожеланий обычно находили в плачевном состоянии. Как бы то ни было, секретарша посмотрела на Тимотео с благодарностью, пускай он и не сделал ничего, окромя появления на пороге приёмной.

Перед уходом Тимотео понял, что других вариантов у него попросту нет. Секретарша, вздохнувшая после визита Марии спокойно, слегка обомлела, когда мужчина одарил ее улыбкой, и с готовностью отплатила за эфемерную услугу по избавлению от нежеланной гостьи. Оказалось, советник Ее Высочества мог время от времени посещать один бар, адрес которого Тимотео, к собственной удаче, знал.

«Солейс» не снялся вдруг с привычного места, не испарился в неизвестном направлении - стоял все там же, где и десять, и пять лет назад, и за пару недель до всех событий. Один из сотрудников, как раз тащивший внутрь кег, немало обрадовался появлению Тимотео, придержавшего ему дверь, и между делом заметил, что его все считали уехавшим отчитываться перед «верховным командованием».

- «Верховное командование» уже все знает и передавало вам привет,- спокойно улыбнулся мужчина, пропуская сотрудника и заходя следом.- Я ненадолго, если пустите.

- Да хоть до утра!

Сидевший за стойкой Ибрис, в кои-то веки расположившийся на месте бармена, с несколько мрачным видом курил, а при словах о вестях из Айлетры едва слышно фыркнул. Только так и привлёк внимание, до этого успешно слившийся с интерьером.

Дивны в обозримом пространстве не наблюдалось, но под рукой у владельца бара было два стакана, один из которых, судя по всему, опустел совсем недавно.

- Держи сувенирчик,- скользнув на свободный стул, Тимотео хлопнул на стойку пачку сигарет, в нынешние суровые времена производившихся только в Айлетре.- От меня, не от дяди, не подумай.

- Я нормально к нему отношусь,- спокойно заметил Ибрис, тем не менее принимая подарок.- Если он много не лезет в мои дела. Обратно это тоже работает.

Тимотео понюхал пустовавший стакан, определив по запаху остатки каредана. Не успел обернуться, как под рукой уже был бокал с вином, хотя как раз такого в «Солейсе» не водилось с незапамятных времён.

Стоило отдать Ибрису должное - он за годы работы выработал в себе умение чувствовать, когда клиент хочет выпить что-то тяжёлое, когда хочет быстро «улететь», а когда опрокинет бокал просто за компанию.

- Дивна не у тебя? Мне сказали, могу его здесь найти.

- У меня,- Ибрис неприязненно поморщился,- он сейчас мальца занят.

- Чем?

- Пытается не выблевать собственный желудок. Не буду его больше пускать - в последнее время все его визиты заканчиваются проблемами у него же.

В повисшем молчании взглянув в сторону предполагаемого местонахождения Дивны, Тимотео ничего не услышал и со вздохом отпил вина. Хотелось бы каредана, но впереди ещё был перелёт, по окончании которого стоило оказаться на земле Илитерры без головной боли. Одно желание перевешивало другое.

- Зачем он тебе?- Ибрис почувствовал возможность избавиться от одного нежеланного и перебравшего с алкоголем посетителя.

- Семья просила передать наилучшие пожелания,- усмехнулся Тимотео, глядя в бокал с вином. Слегка нахмурившись, мужчина поднял голову и посмотрел на Ибриса.- Впрочем, и лучше, что он пока что занят. Скажи мне, наглая морда, что ты знаешь про Эзрунских деточек?

Подперев щеку ладонью, Ибрис посмотрел в сторону, как если бы хотел избежать разговора. После непродолжительного молчания он все же ответил: прозвучавшее словосочетание было ему знакомо.

Это дело освещалось СМИ около семи или шести лет назад. Все новостные каналы и газетчики кричали на разные голоса о том, как накрыли банду Эзруна Ваахэ, занимавшуюся работорговлей. Они вылавливали молодых девушек в ночных клубах и барах, предлагали поехать в другое место и там выпить за счёт приглашавшего. Когда жертвы соглашались, их увозили в места, где персонал был подкуплен, подсыпали в напитки наркотики и уже в бессознательном состоянии вывозили будущий товар в страны малой ступени вроде Вахштанда, Шох и Иджы. Там девушкам - в основном это были девушки - предлагался выбор: стать женой, за которую покупатель уплатил деньги, или терпеть насилие и унижения, у которых один исход.

Глава 3. Мир большинства определён меньшинством

Работа, точнее отработка, которую обещали лёгкой и непринуждённой, затянулась до поздней ночи. Причина этому крылась исключительно в самом Лючио - закончив с основным заданием, он поддался природному любопытству и самому очарованию того факта, что имел дело с внутренними системами огромного казино, где люди каждый день просаживали немалые суммы. Поискав немного тут, немного там, он нашёл пару недочётов из разряда «Одна цифра, на изменение которой ты потратишь половину жизни», и в итоге остался до полуночи. К своей чести, недочёты исправил, хотя они изначально не слишком влияли на общую картину. Пришедшая узнать, не собирается ли слишком ответственный временный работник домой, Гоап подметила, что система, перекрывавшая попытки смухлевать в автоматах, перестала ошибаться и отслеживать игры через одну.

Узнав, что причина такого улучшения работы техники была именно в их временном сотруднике, женщина искренне обрадовалась и расщедрилась на похвалу.

Лючио остался поработать ещё немного, и, когда Гоап пришла уже в следующий раз, она поразила его известиями о приглашении на ужин - и не просто куда-то, а в гости к самому хозяину «Тэнебре», по слову которого чуть ли не все в Айлетре готовы были сделать все, что угодно.

- А это не слишком?- осторожно поинтересовался Лючио.- Я всего-то пару цифр исправил...

- Пути Господина Инферо неисповедимы,- с усмешкой махнула рукой Гоап.- Собирайся и выходи на улицу.

Ехать до района, отведённого под частные дома, пришлось около получаса, но за одно это время Лючио готов был отдать сущность, все свои сбережения и что попросят.

Гоап успевала и следить за дорогой, и болтать с ним, расспрашивала о работе на корпорацию. Это было не стандартными вопросами из серии «каково работать на Феликса О’Двайера и сколько он платит» - женщину интересовал именно процесс труда в среде информационной безопасности, но вопросы при этом были общими. Если бы она хотела выяснить слабое место в системах Башни, спрашивала бы по-другому, и Лючио вдруг почувствовал себя нужным.

Его никогда прежде не спрашивали, как именно провести то или иное действие, как укрепить защиту одного базового компьютера так, что на его взлом придётся потратить год. Никто никогда не спрашивал у него про разные виды шифрования информации и про странные случаи, которые попадались за время работы. Для окружающих обычно не представляла особого интереса деятельность, строившаяся на единицах с нулями и написании программ, которые в конечном итоге превращались в полноценные сайты и прочие вещицы, а в реальности выглядели, как огромное количество кодов.

Когда в корпорации его последний раз хвалили за проделанную работу? Когда последний раз искренне восхищались тем, что он смог что-то? Полтора года назад он усовершенствовал систему пропусков, так Феликс даже не заметил. Услышав прямой намёк из серии: «Ты не хочешь мне ничего сказать про пропуска, которые усовершенствованы благодаря мне, Лючио Фарне, единственному в своём роде?», он пожал плечами и сухим тоном ответил, что Лючио Фарне молодец. Сказано это было просто, чтобы хакер отстал со своими претензиями.

К тому моменту, когда они приехали на нужное место, Гоап уже считала молодого человека настоящим волшебником. Сама она, по признанию, в компьютерах смыслила крайне мало, но вполне могла найти в сети нужную себе информацию, скачать книгу или фильм.

- Ещё я неплохо составляю таблицы с отчётностью,- рассмеялась женщина, выключая машину и открывая дверцу.

Выйдя на улицу, Лючио замер, забыв, что конкретно хотел и почему здесь оказался. В последнее время его окружали люди, владевшие немалыми домами на немалых территориях, но поместье семьи О’Двайер рядом не стояло с виллой, вид на которую ему открылся. Двухэтажное здание, облицованное светлой узкой плиткой, имитировавшей природный камень - оказавшись на крыльце и прикоснувшись к стене ладонью, молодой человек с удивлением понял, что это действительно был камень. Передняя часть, смотревшая на ворота и подъездную дорожку, расходилась по краям на два крыла, выстроенные полукругом.

Из прихожей через стеклянные двери можно было попасть на широкую террасу, и хотя территория оказывалась сравнительно небольшой, Лючио чувствовал себя ребёнком, готовым повизгивать от восторга.

На террасе был небольшой бассейн, два лежака, оформленные, как полноценные кровати с высокими матрасами, стол с парой кресел, стойка для гриля. Сама эта часть дома была навесной, выступавшая из скалы, на которой стояло здание. Местность здесь была холмистая, и песок с травой перемежались горными вкраплениями.

Если встать на самом краю террасы, почти перевешиваясь через тонкие железные перила, можно было увидеть весь город, искрившийся ночными огнями чуть поодаль. Ярче всего светились небоскрёбы бизнес-центров и район с развлечениями. Молодой человек смог даже отличить «Тэнебре», тянувшуюся выше всех прочих вверх.

Куда-то поначалу запропастившаяся, Гоап вскоре вернулась, чтобы извиниться за задержки - хозяин дома пока не мог принять гостя, вынужденный решить пару дел. Лючио хватило бы и просто посидеть возле бассейна, но женщина настояла на том, чтобы он прошёлся по дому и устроил сам себе небольшую экскурсию.

До определённого момента, прогуливаясь по просторным, казавшимся нескончаемыми в своём количестве, комнатам, Лючио просто молча завидовал возможностям некоторых людей обеспечить свою жизнь. Может, и правда стоило бы остаться в Айлетре, через Гоап устроиться поудобнее в «Тэнебре». Глядишь, через годик-два он бы смог накопить себе на скромную виллу где-нибудь неподалёку от этой.

Несмотря на казавшуюся снаружи простой планировку, дом в некоторых частях напоминал лабиринт, и предсказать, на что он наткнётся за следующим поворотом, было невозможно. В какой-то момент Лючио допустил шальную мысль о том, что это место внутри гораздо больше, чем кажется при взгляде с улицы. Идею он быстро отмёл - такое бывало только в сказках.

Глава 4. Прошлое - одно с грядущим

Утро с шестью детьми, когда няня затребовала восполнение Того-Самого-Выходного, можно было делать названием фильма из разряда триллеров. Содержание бы отлично подходило для показа тем, кто только собирался заводить детей и пока только мечтал, прижимаясь к любимому или любимой, о карапузах, топот ножек которых будет музыкой для ушей родителей.

Тимотео ни капли не умалял прелести бытия отцом - какой бы тварью и хладнокровным существом ни был в рабочих моментах и с определёнными знакомыми, в своих детях он души не чаял... Но порой они утомляли. Чем старше становились, тем выше были запросы, и, если раньше им хватало объятий на пару минут, пока он пробегал мимо, то с возрастом появилась необходимость в разговорах.

Они росли, они мыслили и развивались, у них появлялись свои взгляды на определённые вещи и события, и часто эти взгляды не совпадали с мнением большинства. Им хотелось знать, правы они или бесконечно ошибаются, и для этого им нужна была не няня, а кто-то родной, должный понимать при любом раскладе. Они хотели видеть отца не просто пробегающим мимо, а проводившим с ними время, и выходной подходил для этого как нельзя кстати.

Это не был в полной мере свободный день - на работу пришлось бы заехать. Теперь, когда встреча совета директоров «Трейтон банка» осталась за плечами, можно было позволить себе приехать не к девяти утра, а к одиннадцати... или к половине двенадцатого.

Где-то на кухне завопила на пределе лёгких Лори. Кажется, кто-то испачкал её волосы в томатной пасте.

К двенадцати. Точно. Он приехал бы на работу к двенадцати.

Где-то чуть выше уровня его пояса двойняшки Лагуз и Ингуз, таинственно хохоча, выдавили себе на ладони побольше пены для бритья и после короткой оценки обстановки хлопнули друг друга по щекам. Братья хотя бы развлекались между собой и не портили имущество.

Кто же тогда решил окунуть старшую дочь в томатную пасту?

Упёршись взглядом в зеркало, Тимотео с запозданием осознал, что даже не начал бриться - замер с бритвой в считанных сантиметрах от лица. Двойняшки, подпрыгивая от нетерпения, пытались увидеть себя в отражении и хохотали о том, что они теперь тройняшки, потому что у отца тоже есть пенная борода.

Бежать разбираться с проблемами тех детей, что были за пределами ванной комнаты, не хотелось. Надо было, но, умудрённый опытом, Тимотео понимал, что в головной офис они тогда доберутся к вечеру, когда уже будет бесполезно раздавать какие-то указания. Можно было бы позвонить по телефону и всех послать, куда надо, но сегодня имелась пара вещей, требовавших личного присутствия. Не до поздней ночи, но всё же.

Бритва была отложена на полку повыше, чтобы ни Лагуз, ни Ингуз не смогли вдруг её достать. Тимотео упёрся ладонями в края раковины и, повернув голову в сторону открытой двери, рявкнул без малейшего зазрения совести:

- Кто сейчас не успокоится - не поедет в Айлетру на выходные!

Блаженная тишина наступила в считанные секунды, будто кто-то переключил тумблер на значение «выключено». Замерли даже двойняшки, которым отец со вздохом пододвинул подставку, обычно использовавшуюся Фольке или Шани. Двойняшкам она тоже была не бесполезна: оба пока доросли только до того уровня, когда в зеркале могли рассмотреть собственные брови, но не все лицо. Подставка такую досадную вещь компенсировала, и спустя пару секунд оба, чуть не светившиеся от довольства, при помощи собственных зубных щёток повторяли действия отца. Чувствовали себя донельзя важными - это можно было прочитать на лицах - и, наверняка, взрослыми.

Тимотео бы полжизни отдал за то, чтобы вернуться в то время, когда он был таким же ребёнком и не испытывал необходимости тратить время на сборы на работу.

В детстве было проще и, если мать или гувернантка не заметили, можно было натянуть те же носки, в которых бегал вчера, те же джинсы и, может быть, если настроение будет, другую футболку. Во взрослой жизни господин генеральный директор «Трейтон банка» вынужден был каждый день выглядеть не просто опрятно, а с иголочки. Не приведи Птица, снобы Илитерры, ходившие к нему на встречи, заметили бы, что носки на тон светлее положенного. Со временем привык, и сейчас Тимотео собирался уже на автомате, но в детство порой всё-таки хотелось.

Глянув на двойняшек, мужчина чуть не дёрнулся спасать зубные щётки. Потом передумал - эти вещицы стоили копейки и были скорее расходным материалом, чем одними-единственными на всю жизнь. Главное, чтобы потом братья не сунули их себе в рот, если чистка зубов была у них только в планах.

- Папа!- в ванну забежала Лори, уже переодевшаяся и избавившаяся от следов какого бы там ни было происшествия с томатной пастой.- Тебе звонят!

Бритва в очередной раз была отложена на верхнюю полку. Лори, внимательно наблюдавшая за родителем, отдала ему телефон, но так никуда и не ушла.

Пока Тимотео выслушивал от своей секретарши новости о незапланированных посетителях и размышлял о том, что в последние пару дней «внезапных» гостей на его совести слишком много в сравнении с обычными серыми буднями, в дверях ванной возникли остальные дети.

Ни один не одет в то, в чём можно было бы выйти на улицу: Лори в махровом халате, в котором Тимотео запоздало узнал тот самый, что принадлежал почившей супруге; Ингве в спальных штанах и майке; Шани беспорядочно теребила рюшки, рядами пришитые на юбке ночнушки ядрёного розового цвета, а Фольке слегка ёжился в халате с танцующими единорогами. Рядом с отцом все ещё стояли двойняшки, измазанные в пене для бритья, щеголявшие перед своим семейством один в спальных штанах, другой - в полотенце. Тимотео и сам стоял в халате, предводитель до сих пор не спешившей собираться куда-то братии.

- Я не хочу ехать на работу.

- Господин Фламаган, простите...- секретарша звучала так, как будто все происходящее было её виной.- Вы сегодня одни?

- Да, из-за всех этих разъездов вызывал няню раньше, сегодня пришлось дать выходной,- потерев основанием ладони глаз, Тимотео слегка отклонился вправо.- Мы будем после двенадцати. А что там конкретно за люди? Откуда?

Глава 5. Вера

Кабинет располагался в удобной нише на втором этаже и представлял собой наиболее выгодную позицию среди возможных - зал просматривался до самых дверей. Любой вошедший, между тем, даже подняв голову наверх и усиленно щурясь в предположительном направлении, видел лишь тонированные тёмные стёкла с золотистым узором, соответствовавшим общему интерьеру. Изнутри, находясь на возвышенности, можно было наблюдать всех и каждого.

Мужчина за дальним правым столом, к примеру, безуспешно пытался смухлевать, но получил от крупье по рукам - они могли так делать в качестве первого предупреждения. Второе грозило отстранением от стола, третье - встречей с охраной и удалением из заведения. За центральным столом расположилась девушка на миллион, и смысл в этой фразе был самый что ни на есть буквальный: следы пластической хирургии заметны невооружённым глазом. Может, и больше миллиона, сходу определить было сложно.

- Господарь,- раздался по левой стороне голос.- Серьёзно?

- Я пока ещё могу делать несколько вещей одновременно.

Вынужденно отвлекаясь от наблюдения за кипевшей в зале жизнью, хозяин «Тэнебре» повернул голову к нарушившей его вполне гармоничное состояние Гоап и замершему чуть дальше женщины Мару. Врач знал, что его слушают, но из-за желания единственной в их обществе дамы возмутиться вынужден был замолкнуть и прерваться на неопределённый отрезок времени.

Всегда у неё была эта отвратительная черта, сколько друг друга знали - женщина любила тыкать палкой льва, который ей никаким образом жизнь не портил. Способствовало этому её воспитание - отец был военным, требовавшим к себе абсолютного внимания, когда с ним что-то обсуждали - или просто выработавшаяся за годы привычка, определить было сложно. Господин Инферо признавал в своих мыслях, но никогда не сказал бы вслух, что в прошлом у Гоап было достаточно поводов начинать его тормошить, если отводил взгляд. Раньше это значило, что он задумался о сторонних вещах и только делал вид, что слушает собеседника.

В нынешней ситуации всё-таки стоило быть предельно внимательным.

В ногах прошмыгнул кот, обитавший в кабинете на правах второго хозяина. Из-за него, покрытого плотным слоем короткой шёрстки - выглядел, будто только кожа и осталась - Гоап любила проводить на работе времени больше, чем дома. Потом однозначно извинялась перед своим кошачьим выводком за то, что гладила кого-то другого.

- Итак, если позволите,- Мар перетянул внимание на себя и обернулся вокруг своей оси, увеличивая путь до экрана ноутбука, который для полноты картины притащил с собой.- В крови содержатся частицы, которые буквально... Созданы- нет, не созданы даже. Это кровь бессмертного из прежних Эпох.

- Почему это не могут быть нынешние?- Гоап скрестила руки на груди и привалилась поясницей к краю стола.- Они ведь тоже легко не умирают.

- Нынешние слабее, стоит полагать,- Господин Инферо не глядя опустил руку и почесал ластившегося кота за ухом.- Более мирные. Предыдущие поколения жили в суровых условиях, где нужно было выживать, а не думать о том, какой салат купить в магазине вечером.

Обычно он доверял своим людям во всём и посвящал их - особенно Гоап - во все вопросы. Она была частью руководства, как ни крути. Нынешняя ситуация, однако, совсем не располагала к откровениям: узнай четвёрка, что именно их глава одобрил, они бы как минимум состроили донельзя кислые мины. Как максимум - начали бы возмущаться, и этот фонтан недовольства бил бы в полную силу несколько дней подряд. Потом признали бы, что пути Господина Инферо неисповедимы и не подвергаются сомнению, как это было всегда, но лишнего квохтанья о том, как было хорошо «до» хотелось избежать.

Поэтому приходилось делать вид, что Мару он верил, и, самое главное, удивлялся известиям наравне со всеми.

- Точно,- смотря на монитор, пробормотал Мар.- Кроме того, нынешние бессмертные подвержены старению. Их предшественникам оно грозило только в крайние пару лет жизни, да и то - не всем.

Щёлкнув нужной кнопкой, молодой человек переключил слайд, на которым были три фотографии. Гоап, не сдержавшись, одобрительно хмыкнула.

- Я бы не отказалась от такого.

- Госпожа Гоап.

- Что? Я женщина свободная, вечерами тоскую одна. Если не работаю, конечно.

- Эх,- с напускным разочарованием вздохнул Господин Инферо,- справедливо. Я смотрю, понятие «стареть, как хорошее вино» здесь применимо.

- Интересен принцип,- задумчиво пробормотал Мар, показывая на первое изображение,- здесь ещё есть угловатость, присущая молодому возрасту. Дальше ее нет, а нынешний вариант с точки зрения любого врача идеальный - это возраст пика возможностей человеческого организма. Если, конечно, за здоровьем до этого следили. Вполне вероятно, что с этого момента чужие клетки будут тщательнее вычищать признаки старения в любом их проявлении.

Невооружённым глазом было заметно, как взгляд у врача блестел: ему было не просто интересно, а руки чесались добраться до такого образца. Организм, должный иметь вполовину меньше возможностей, чем были им представлены, виделся для знатока врачебного дела лакомым куском, но начальство запретило. Оставалось довольствоваться малым и посвящать это же начальство в восхитительный научный аспект, взахлёб рассказывая об особенностях.

- То есть, регенерация, возможности выше человеческих...

- Можно и так сказать,- Мар улыбнулся в сторону подавшей голос Гоап.- Лучше зрение, укреплённые мышцы и кости, сердце выдерживает больше нагрузок, чем обычно у человека. Если смотреть на картину в общем, то перед нами как бы... апогей эволюции представителей расы.

- «Пик», Мар,- вскользь заметил Господин Инферо.- Здесь лучше подойдёт слово «пик». Или «вершина».

- Да? Возможно. Я не знаю.- Вернувшись взглядом к экрану, Мар взмахнул руками,- не важно. Важно другое-

- Подождите, если стандартные показатели повышены, это должно отражаться на деятельности,- прервала мужчину Гоап,- мы, фактически, видим идеального солдата. Один удар от такого должен разбивать череп противнику на мелкие кусочки, но я нашла пару видео, и там такого нет.