Тайны Морлескина. Волчий клык

Глава 1

До конца рабочего дня было ещё часа полтора, и я занялась второй частью своих обязанностей: организацией досуга гостей.

Старые заявки все отработаны. Два божьих одуванчика – пожилые супруги из Японии – получили желанные билеты в Мариинку на завтрашний вечер. Семья из Италии с двумя невыносимыми десятилетними близнецами пойдёт в пятницу в музей кошек, попасть туда непросто, только по записи… А всё утро пришлось обсуждать с представителем партнёра-туроператора, какие предложения по части культурного досуга можно сделать прибывающей завтра малой группе китайцев человек в сто пятьдесят. Общими усилиями мы придумали кое-что интересное, и теперь можно было подготовить на завтра список.

Вообще-то это была не вторая часть обязанностей, а как раз первая. Брали меня на должность менеджера по организации досуга. Но постепенно оказалось, что большую часть времени я всё-таки занимаюсь нормальной переводческой практикой. Правда, об основных, пусть даже не очень любимых обязанностях забывать не стоило.

Я открыла нужный файл, собираясь рассортировать запросы на завтра, и тут дверь моего маленького, но уютного кабинетика распахнулась.

- Аля, ты очень занята?! – администратор дежурной смены завис на пороге.

- Я всегда занята, Стас, - строго ответила я. – А что случилось?

- Да… - промычал Стас, раздражённо морщась. – Есть дед один, из восемьсот восьмого. Орёт, как потерпевший…

- О чём орёт? – уточнила я.

- Если бы мы поняли, я бы к тебе не обратился!

- Ясно, - я закрыла файл и встала из-за стола. – Откуда он?

- Паспорт у него Германии, но сам дед… Девчонки говорят, это не немецкий язык.

- Ну, пойдём, послушаем.

Я закрыла за собой дверь и догнала длинноногого Стаса, который мчался по коридору со страдальческой миной на холёном лице.

Стас не особо мне нравился. Как начальник он был с девчонками грубоват и бесцеремонен, а уж если возникала проблема, которая могла дойти до руководства и бросить тень на его собственную репутацию, он становился невыносим, раздражителен и напорист. Всё ему казалось, что его всякие дуры нарочно подставляют. Он даже вообразить не мог, скольких он уже подставил сам. Есть такие противные типы: только себя любимого и чувствуют, никого другого в упор не видят.

В холле среди нескольких горничных, завхоза и лифтёра метался пожилой модно одетый господин. Он потрясал сжатыми кулаками и орал, действительно орал в голос. Я бы сказала, что ещё немного, и его хватит удар: лицо старичка было уже сиреневым от напряжения.

- Пытались по-английски, - бросил Стас раздражённо. – Не понимает… По-немецки пытались – только головой трясёт и слюной брызжет…

- Ясно. Без паники, сейчас разберёмся.

Понять, чем так разгневан несчастный турист, было и правда непросто. Паспорт-то у него мог быть и немецкий, но судя по диалекту старичка, он был скорее всего уроженцем Нидерландов. А фламандский язык – особый. И произношение особое: шипение и кашель, с которым голландцы произносят слова, не очень-то похожи на другие, пусть даже родственные наречия. Я хоть и не изучала его, опознать могу. И два-три десятка слов знаю. Пришлось их срочно вспомнить.

- Здравствуйте! – произнесла я, подойдя к старичку как можно ближе, но так, чтобы его кулаки до меня не дотянулись. –Извините, но вы так быстро говорите, что никто не может вас понять.

Услышав пару фраз на родном языке, дедуля всплеснул руками и, кинувшись ко мне, схватил меня за плечо и затараторил.

Я бы, наверное, смогла разобрать, о чём речь, но как только он меня коснулся, весь такой разгорячённый и взбудораженный, моё зрение помимо воли само перескочило на другой уровень. И я увидела совершенно чётко, что ещё полчаса такого нервного выяснения отношений, и деда можно будет увозить с инсультом. Его мозг готов был взорваться.

- Успокойтесь, пожалуйста! Я помогу вам. Мы сейчас во всём разберёмся…

Я сосредоточилась не на том, что происходит с его телом, а на том, о чём он кричит. Вопил он на гремучей смеси фламандского и одного из редких диалектов немецкого.

- Я всё поняла, - сказала я старичку, и он обессиленно замолчал. – Сейчас мы это уладим, и всё будет хорошо. А вы пока присядьте и успокойтесь…

Я повернулась к Стасу. Тот смотрел на меня с надеждой.

- Он не спал всю ночь. У него в стене, как он утверждает, что-то громко капает. Эти капли сводят его с ума. Их слышно даже днём, поэтому он и днём не смог отдохнуть…

- Вот ведь… - Стас вполголоса выругался. – Не в первый раз уже такие жалобы. Трубы, заделанные в стенах, протекают. Строительный брак… Скажи ему, он немедленно получит другой номер, абсолютно бесшумный! И любую компенсацию за счёт отеля!

- Ты бы ему скорую вызвал на всякий случай, - посоветовала я. – Если не хочешь, чтобы эта глупая история совсем плохо закончилась. У него вот-вот инсульт случится.

Стас поспешно кивнул и принялся отдавать распоряжения.

Я ещё раз сказала старичку, что сейчас всё уладится, и отошла в сторону. Что и как надо делать, теперь ребята уже знали лучше меня.

За стойкой на ресепшн стояла заплаканная девушка. Хлюпая носом, она с ненавистью косилась на Стаса. Я подошла к ней.

- Катюш, ты что?

- Достал, придурок… - пробурчала она. – Меня виноватой сделал. Уволить обещал.

- За что?!

- За то, что не разобралась с проблемой сама. Говорит, Питер – город большой, найти человека с нормальной подготовкой – раз плюнуть… А я ему сразу сказала, что это не немецкий!

Катя снова заревела.

- Ладно тебе, это он за себя испугался, вот и стращает всех, - проворчала я. – Ты иди лучше, умойся, макияж поправь. Я постою тут за тебя.

Катя, поблагодарив, убежала.

За стойкой мне уже случалось несколько раз постоять. Как постоянное рабочее место, это было бы не для меня, но так иногда для разнообразия, это было даже интересно.

Работу я нашла почти сразу же, как вернулась из Морлескина. И пары недель не просидела без дела, сама удивилась. А всё благодаря Дайре. Он в своём фитнес-клубе подслушал в раздевалке разговор двух солидных джентльменов. Один другому жаловался, что предшественник понабрал персонал то ли по блату, то ли просто без разбора, не проверяя уровень подготовки, и вот теперь в его прекрасном престижном отеле случаются разные мелкие неприятности с постояльцами из-за того, что персонал неважно знает языки. И теперь – о, ужас! – на нескольких сайтах бронирования появились недовольные отзывы о плохом сервисе. Речь шла о новой шикарной гостинице, что недавно открылась на соседней улице. Выглянув из окна квартиры Дайры, можно было увидеть стеклянный атриум над старыми крышами.

Глава 2

Я вышла из лифта и явственно почувствовала лёгкий запах сырников.

Сделала шаг к двери в квартиру, и запах усилился.

Открыла замок, вошла – и чуть не захлебнулась слюной от совершенно волшебного аромата запечённого творога.

Я уже успела снять куртку и разуться, когда раскрасневшийся Дайра выскочил из кухонной выгородки. На его плече висело одно полотенце, второе он повязал на талию. Из-под импровизированного фартука выглядывали весёлые клетчатые шорты по колено, а на вечно голый торс он надел не просто чистую, а, похоже, совсем новую футболку.

- Что тут происходит? – удивилась я. – Коста пришёл?

Метаморф-оборотень Коста заходил к нам пару раз, чтобы забрать Дайру в Морлескин на встречу с братом. Правда, во время этих коротких визитов времени на выпечку обычно не было.

- Почему сразу Коста? – буркнул Дайра обиженно. – Нет, он не приходил.

- А это… - я втянула носом восхитительный запах. – Это тогда откуда?

- Это я, - заговорщицки понизил голос Дайра и наклонился ко мне. – Я пеку творожные булочки.

- А почему шёпотом?

- Ну… - Дайра смутился. – Сюрприз, потому что.

- Твоим сюрпризом даже в лифте пахнет.

- Так не тебе сюрприз, - фыркнул он.

- Не мне?! – я как-то даже обиделась. - А кому?

- Бабушке.

- У тебя есть бабушка?!

Он печально покачал головой:

- Нет, увы. И не было никогда. Но у тебя-то есть бабушка. Я послал за ней такси, и она вот-вот будет здесь.

- Кто?

- Твоя бабушка.

- Которая?! Их у меня две!

- Откуда мне знать? – пожал плечами Дайра. - Я ни одной пока не видел. Да и какая разница?

- Ой, Дайра… Разница есть.

- Правда? – равнодушно поинтересовался он.

- Так куда ты такси-то послал?

- На квартиру твоей сестры, - пояснил Дайра, встряхнул головой и энергично встрепенулся. – Дело было так: ты утром забыла свой телефон…

- Ну да, я Маськин лоток убирала, про телефон даже не вспомнила, что он на зарядке…

- Ну и вот, - кивнул Дайра. – Вдруг телефон стал названивать. Я посмотрел – сестра твоя звонит. Сначала я думал: позвонит – перестанет. А она не перестаёт. И я, помня, что она у тебя склонна к панике, решил ответить. Ну, чтобы сказать, что никто тебя никуда не закопал, просто ты опять телефон забыла. А там, оказывается, бабушка ваша неожиданно нагрянула в Питер внучек проведать. Она у сестры твоей трубку отобрала и заявила мне, что пока тебя не повидает и не убедится лично, что с тобой всё в порядке, не успокоится. И голос у неё такой, что никаких сомнений: так и сделает. Что мне оставалось, по-твоему? Сказал, во сколько ты придёшь с работы и отправил такси, чтобы доставить сюда твою бабушку.

- Говоришь, голос у неё такой…

- Угу. Командирский, убедительный.

- Бабушка Ксения… Всё, Дайра. Мы попали, - пробормотала я, сходу пытаясь припомнить, что ещё в доме не так, кроме того, что утром хлеб закончился, а Маська полностью распустила новый рулон туалетной бумаги. Я бумагу, конечно, смотала обратно, но она же теперь вся в дырках от когтей…

- Почему попали? – невинно удивился Дайра.

- Бабушка Ксения хорошая, я её обожаю. Но инспекция будет с пристрастием. И если что не так, мне будет стыдно!

- Да не будет тебе стыдно! – возмутился Дайра. – Я вот ради такого случая даже приоделся и бороду расчесал, а так у нас вообще всё на высшем уровне.

Ну, про бороду это Дайра, конечно, загнул для красного словца. Нормальная у него бородка, аккуратная. Вот когда он был котом и иногда на короткое время превращался в человека, вот тогда было чёрт знает что. Ещё бы, два года толком не стричься и не бриться. А сейчас мне нравилось, как Дайра выглядит.

- Я за твою бороду совершенно спокойна!.. – начала я. – А хлеб?!..

- Да был я в магазине, ещё утром, - отмахнулся Дайра. – И пропылесосил всё, потому что пора уже было. А когда звонки начались, и всё прояснилось, я ещё раз в магазин сбегал - за мукой и творогом. Решил, что строгую бабушку надо чем-то удивить…

- Вот уж не думала, что в Морлескине все мужчины - кулинары, даже князья. Почему ты раньше молчал о своих талантах?

Дайра пожал плечами:

- Да я вообще-то прежде печь и не пробовал ни разу. Но когда Ольгер меня два года таскал по Европе туда-сюда, я столько насмотрелся, как Коста готовит, что все его рецепты в подробностях записать могу. А уж творожные булочки Коста по несколько раз в месяц делал, Брилле их больше всего любит…

- Творожные? А не с корицей разве?

- С корицей Ольгер любит. Так вот… Коста делал, а я рядом у плиты лежал, смотрел… Наизусть всё выучил. Ну вот и решил сегодня повторить, раз такой случай, - пояснил Дайра и несмело добавил. - Боязно, конечно. Вдруг невкусно получится?

- Не может то, что так волшебно пахнет, оказаться невкусным.

- Думаешь? – с надеждой уточнил Дайра.

- Сто процентов, - ответила я со всей уверенностью, которую смогла изобразить. – Главное – не сжечь.

- Ой, надо ещё раз проверить! – Дайра развернулся и направился в ту зону квартиры, где недавно была, наконец, полностью оборудована кухня и поставлен обеденный стол с удобными стульями.

Я двинулась за ним, готовая похвалить или утешить пекаря, в зависимости от результата проверки.

Первое, что мы увидели на плите, это был кошачий хвост, свисающий из широкой и глубокой миски.

- Маська! – рявкнул Дайра, и наружу показались два уха, рыжее и чёрное. Уши подёргались и снова исчезли в миске.

Дайра за шкирку вынул кошку и, погрозив пальцем, зашипел на неё. Маська прижала уши, но круглые янтарные глаза смотрели уверенно и нагло.

- Поздно воспитывать, папаша, - усмехнулась я и отставила почти дочиста вылизанную миску в раковину. – Да и вообще, она вся в тебя.

- Да уж, - согласился Дайра.

И тут раздался звонок в дверь. Оставив Дайру проверять готовность булочек, я рванулась открывать.

- Алёшенька, детка! – я и мяу сказать не успела, как очутилась в бабушкиных объятиях.

Глава 3

От крепкого чая с изумительными булочками бабушка и Лена раскраснелись и слегка осоловели. Я, видимо, выглядела не лучше. Дайра уже в третий раз наполнил блюдо булочками, и на его лице появилось беспокойство: угощение подходило к концу. Но он молчал и чинно сидел с нами за столом, не вступая в разговор, только вежливо улыбался в ответ на испытующие взгляды наших гостий.

- … Я очень рада, Алёшенька, что у тебя всё в порядке, - уже в который раз сообщила мне бабушка. – Хорошо у вас. Уютно, красиво, современно, всё, как нынче принято…

Она снова одобрительно взглянула на новую кухню, потом на низко висящие над столом три светильника.

- А эта перегородка! – встряла моя сестрица. – Это же просто вау! Никогда не думала, что совсем не обязательно делать до потолка, и получится так здорово! Из огромного зала вышла большая квартира! Лучше всяких студий!

- Это Дайра придумал и сам сделал, своими руками, - похвасталась я. – За три дня всего.

Дайра скромно потупился под восхищёнными женскими взглядами.

- … А уж вкусно как, Алёшенька… Умница!

- Бабушка, это же не я пекла! Вкусно – это тоже Дайре спасибо, он старался!

- О, это чувствуется, - бабушка с ласковой улыбкой покивала Дайре и взяла ещё одну булочку.

Лена взглянула на Дайру с мечтательным восхищением и тоже потянулась за булочкой.

- А что, молодой человек, вы ведь иностранец, верно? – спросила бабушка как бы невзначай.

- Верно, - кивнул Дайра.

- То-то я слышу, говор у вас такой… необычный. Да и имя тоже, - улыбнулась бабушка. – И откуда же вы родом?

- Я гражданин Швейцарии, - коротко пояснил Дайра.

Бабушка сложила губы в одобрительную гримасу, но, если уж она начала задавать вопросы, от неё так просто не отделаешься.

- А чем вы, Дайра, занимаетесь?

Я как ни старалась держать себя в руках, слегка дёрнулась. На этот счёт мы с Дайрой сговориться не успели. Дайра под столом легонько сжал мой локоть и с любезной готовностью ответил:

- Я рыбак. Работаю в Норвегии на рыболовецком судне. Сейчас я… в отпуске, до Рождества.

- Рыбак?! Что вы говорите?.. У Алиши аллергия на рыбу, даже на её запах, вы в курсе?!

- Бабушка!

Дайра снова взял меня за локоть и улыбнулся:

- Разумеется, я в курсе. Не волнуйтесь, я работу на дом не беру.

- Вы так хорошо говорите по-русски…

Дайра пожал плечами:

- Так получилось, что меня с Петербургом слишком многое связало. Пришлось и язык выучить. Но всё равно, мне далеко до Алиши, у неё совершенно невероятный талант к языкам.

Бабушка довольно закивала. Что может быть приятнее, чем убедиться, что её внучку высоко ценят со всех сторон.

Вдруг на противоположном конце квартиры раздался грохот. Мы с Дайрой тревожно переглянулись.

- Проверь-ка телевизор, - сказала я.

- Прошу прощения, - произнёс Дайра, вставая из-за стола. – Я вас оставлю. Очередной сюрприз от нашей кошки…

Он ушёл. Бабушка и Лена проводили его взглядом и уставились на меня.

- Ничего себе рыбак, - задумчиво проговорила Ленка. – Сам из Швейцарии, работает в Норвегии, квартира в Питере, речь, манеры… Да и деньги водятся… Простой такой рыбак.

- Он получил хорошее образование и отличное воспитание и живёт, как ему нравится, - пояснила я. – Надеюсь, теперь вы видите, что у меня всё замечательно, и ни в какую беду я не попадала?

Лена с бабушкой переглянулись, и бабушка усмехнулась:

- Леночка меня напугала. Ей привиделось, что ты связалась с дурной компанией. А Дайра мне понравился. Когда у него отпуск закончится, ты ведь поедешь с ним в Норвегию?

- Нет, не поеду.

- Как это не поедешь? – удивилась бабушка.

- Я работу только что нашла, мне она нравится, да и рядом совсем…

- Алёш, я очень рада, что ты такая независимая и самостоятельная, но… - серьёзный бабушкин тон мне совсем не понравился. - … женщине полагается ехать за своим мужчиной, куда понадобится, а как же иначе?

- Ба, Дайра не мой мужчина. Он мой друг.

- Детка, - укоризненно произнесла бабушка. – Какая дружба, о чём ты? Не надо мне рассказывать такие сказки, они для нежного пионерского возраста. Ты - взрослая девушка, а я – современная бабушка. В моих глазах грязь и беспорядок в квартире – куда больший грех, чем секс до брака.

- Бабушка, ну что ты, в самом деле?! Я ж тебе экскурсию по квартире провела, каждый уголок показала. У нас даже кровать у каждого своя, и загородка у каждого отдельная!

- Своя кровать в отдельной загородке – залог крепкого здорового сна! – отчеканила бабушка и взяла ещё булочку. – Спать раздельно – ещё не повод позволить мужчине, с которым живёшь, уехать за тридевять земель одному.

- Я не живу с ним, ба. Я живу у него. Чувствуешь разницу?

- Я чувствую, Алёша, что ты так счастье своё промотаешь, - неодобрительно фыркнула бабушка и, подумав, грустно вздохнула. – Как я своё когда-то.

Настал мой черёд с Ленкой переглядываться. До сих пор причина одиночества бабушки Ксении в нашей семье не обсуждалась, и задавать ей вопросы на эту тему родителями было строго запрещено.

- Ты о чём, бабуля? – осторожно спросила Лена.

- Да вот, именно об этом, - проговорила бабушка, задумчиво глядя в окно. – Очень уж ты, Алёша, напоминаешь меня в юности. Вот и я так же парнями швырялась. Этот - валенок, другой - заносчив, третий – нелюдим… Потом всё же встретила такого, о каком мечтала. Умный, весёлый, такой рассказчик, что заслушаешься… Странный немного был, но заботливый очень и ласковый... Так я же всё равно нашла, к чему придраться.

- К чему? – шёпотом переспросила Лена.

- Он тоже иностранец был, - отозвалась бабушка и взглянула мне прямо в глаза. – А тогда, в наше время, замуж за иностранца выйти дело было непростое. Многим надо было пожертвовать, от многого отказаться. А у меня красный диплом на носу, распределение, характеристика по комсомольской линии… Отказала я ему. Ему уезжать надо было, и он сказал, что вернётся и будет возвращаться снова и снова, пока я не передумаю. Но больше не вернулся. И сына своего – отца вашего – ни разу не видел.

Глава 4

Когда я уснула, наконец, мне приснилось бурное норвежское море. Будто бы я стою на пустом пирсе, вокруг меня мяукают голодные кошки, а я смотрю вдаль и жду траулер, на котором Дайра должен вернуться с лова. Но впереди только шторм, темнота и дождь, и мне тоскливо, одиноко и страшновато. Таких ощущений и наяву хватало, обидно ещё и во сне всё это переживать… Но, к счастью, я как только осознаю, что сплю, сразу же просыпаюсь. Когда снится что-то приятное, это так обидно, но сейчас оказалось очень даже кстати.

Норвежское море растворилось, осталась лишь моя постель в загородке да окно с полосатыми шторами. А кошки тем временем продолжали мяукать. Точнее, одна. Маська, собрав лапы в одну точку и с трудом удерживая равновесие, стояла на тонкой гипсокартонной перегородке прямо у меня над головой. Её глаза отсвечивали тусклой зеленью, а поза говорила о том, что она вот-вот сиганёт сверху прямо на меня.

- Только попробуй, - сказала я как можно строже. – Ремень возьму!

Что такое ремень, Маська ни разу не видела. Не было в доме ремней. С прокачанных бёдер Дайры штаны не падали, с моих округлостей тем более. Но Маська правильно подозревала, что ремень – это нечто нехорошее, потому что вскоре после его упоминания частенько что-нибудь прилетало, в переносном, а иногда и в прямом смысле. Только подозрения Маську редко останавливали. Ещё немного покачавшись на перегородке, она прыгнула вниз, спасибо, хоть не на голову, а на колени. Будто из-за неё там мало синяков! Я зашипела, кошка бросилась прочь с кровати.

На половине Дайры всё ещё горел тусклый свет.

Я встала с постели и заглянула за край загородки. Оттуда сквозь арку было прекрасно видно княжеское ложе на постаменте. Дайра сидел, спустив ноги с кровати и понурив голову. Спать голышом он теперь стеснялся, поэтому был в полосатых пижамных штанах.

Я прошла к нему и села рядом.

- Почему не спишь?

- Видимо, не устал, - усмехнулся Дайра, не разгибаясь. - А ты почему?

- По мне Маська скачет.

Он коротко вздохнул и, чуть сморщив нос, украдкой потёр висок.

- Голова болит?

Дайра промычал что-то и отмахнулся:

- Да, пустяки. Пройдёт.

- Дай, я посмотрю! – я потянулась к его вихрастому затылку, но Дайра резко отстранился от моей руки и глянул сердито.

- Не надо! – твёрдо сказал он. – Говорил же: никогда не вглядывайся в меня больше и не лечи! Говорил?

- Что ты заводишься?

- Я не завожусь. Я хочу, чтобы ты вспомнила, о чём я тебя просил.

- Да я помню. Только…

- Что? – с досадой уточнил Дайра.

- Только я так и не поняла, почему?! Почему ты отказываешься? Мне же это совсем не трудно!..

- Просто не хочу, - ответил он уже спокойно. – Надоело. Брат всю жизнь в моей душе ковырялся, читал, что чувствую, о чём думаю. Я ему запретил, разумеется, но даже проверить не могу, послушался он или нет. И ты теперь ещё будешь в моих кишках копаться и разглядывать их? Не хочу.

- При чём тут кишки?! Почему «копаться»?! Ты не понимаешь, это не так происходит!..

- Да не важно, как это происходит! Просто не делай этого!

- А если?!..

- Алиша! – строго оборвал меня Дайра и, поймав мою воздетую к потолку ладонь, положил её себе на колено и уверенно прижал. – Что ты так волнуешься? На свете существует множество простых способов вылечить головную боль.

- Да и чёрт с ней, с твоей головой! – буркнула я. – А если будет что-то посерьёзнее головы?

- Серьёзнее головы, Аля, ничего быть не может! – засмеялся он. – Так что давай уж, как договорились, хорошо?

- Как скажешь, - кивнул я, так ничего и не поняв. – Мне кажется, что ты не был таким упрямым даже, когда был котом.

- Вот именно, тебе лишь кажется, - нервно усмехнулся он. - Я просто не успел тебя по-настоящему достать. Другим повезло меньше.

Я ничего не ответила.

Он по-прежнему прижимал мою руку к колену, словно боялся, что она убежит. Я смотрела на его огромную ладонь, на заметные выпуклые вены, и невольно вспомнила, как я любовалась его руками, когда он три дня возился с перепланировкой в квартире, делая замеры, отпиливая, приклеивая и приколачивая. Его руки были не только удивительно красивыми, но и умелыми, привыкшими к сложной и тяжёлой работе, словно он и не князь вовсе. Глаз было от него не оторвать, и я прямо горда была до невозможности, когда Дайра звал меня на помощь реечку придержать.

Дайра тоже помолчал немного, потом повернул голову и уставился на мою грудь.

- Ты что?

- Когда я был котом, это давало определённые преимущества, - задумчиво проговорил он. – Например, мне не надо было спрашивать разрешения, чтобы потрогать этого мутанта…

Я даже представить не могла, что моя старая пижама с Микки-Маусом на груди может вызвать ностальгию.

- Вот проблема-то, - фыркнула я. – Хочешь – потрогай. Разрешаю.

Дайра усмехнулся, вытянул палец и осторожно почесал Микки-Мауса между ушей. Потом взглянул на меня:

- А давай чаю попьём?

- Во втором часу ночи?!.. – странное предложение вдруг показалось на редкость удачным. - А давай!

- Иди к себе, - улыбнулся Дайра. – Сейчас принесу.

Я ушла к себе в загородку, забралась в постель, поставила к стенке две пухлые подушки, чтобы было удобнее сидеть.

Под шкворчание воды в чайнике Дайра принялся бренчать чашками. Он был совсем рядом, прямо за моей спиной. Я слышала его дыхание, и как он что-то пробормотал себе под нос.

Я не хотела, чтобы что-то менялось. Не хотела никаких Норвегий. И сама туда не собиралась, и не хотела, чтобы Дайра куда-то уезжал. Сейчас всё было замечательно. Я в безопасности, никто не норовит разорвать меня в клочки. И никто не пытается меня использовать. Рядом понимающий друг, который ничего от меня не требует, да ещё работа и новые знакомые. Вот и от бабушки много важного узнала. С сестрой помирилась, ну, почти… Всё хорошо, и ничего мне пока больше не надо, это бы всё не спугнуть.

Глава 5

Как и полагается, из сна меня вытащил назойливый звонок. Но не будильника, а в дверь. Правда, поняла я это не сразу, а когда спросонья несколько раз безуспешно пыталась сбросить звонок на смартфоне. Было ещё целых сорок минут до подъёма.

Чертыхнувшись, я вылезла из кровати, нащупала ногами шлёпанцы и побрела к двери.

- Что ты трезвонишь?! – проворчала я, отпирая замок и открывая дверь. – И вообще, когда уходишь на неведомое ночное свидание, ключи полезно брать с собой…

Продрав глаза, я обнаружила, что Дайры за дверью нет.

На площадке стоял высокий широкоплечий мужчина с угрюмой физиономией. Он был одет в огромную мешковатую парку и парусиновые штаны, а обут в унты с калошами. На голове красовалась серая вязаная шапочка с пайетками и пушистым розовым помпоном. На лбу и щеках мужчины переплетались тонкие линии причудливых татуировок.

Широкий плетёный ремень, намотанный на его кулак, тянулся к ошейнику огромного чёрного волка в наморднике. Намордник формой и размером напоминал офисную корзину для бумаг.

- Коста, ты обалдел, что ли? – пробормотала я, очнувшись от лёгкого шока. – Гуру маскировки…

- А что? – удивился метаморф.

- На тебе девчачья шапка.

- Зато она тёплая, - невозмутимо пожал плечами Коста. – И зачем мне маскироваться? Я с собакой гуляю.

«Собака» фыркнула и дружелюбно взмахнула хвостом. Впрочем, дружелюбие мне, возможно, привиделось, потому что яркие синие глаза волка уставились на меня строго и холодно.

Я раскрыла дверь пошире и отступила в сторону:

- Заходите.

Коста наклонился, отстегнул застёжку намордника, отцепил карабин поводка, и волк первым зашёл в квартиру. Конечно же, наследный княжич Морлескина должен идти впереди. Верный слуга и оруженосец молча последовал за хозяином.

Коста уже бывал у нас, Ольгер же ни разу не покидал Морлескин с тех пор, как застрял в своём первоначальном волчьем обличье.

Ольгера я меньше всего хотела здесь видеть, но с порога выгонять его было вроде бы не за что, тем более, пришёл он наверняка не ко мне.

Волк остановился посреди коридора, сосредоточенно принюхиваясь, а Коста скинул на пол куртку и принялся стаскивать унты, которые, похоже, были ему маловаты.

- О, - бросил он равнодушно, глядя куда-то поверх моей головы. – Кошечку завели?

Про Маську я спросонья совсем забыла.

Странно, как Коста сумел сразу определить, что это кошечка. На перегородке чуть покачивался пёстрый бесформенный комок, на котором шерсть стояла дыбом. Да не просто дыбом, а каждая шерстинка торчала сама по себе, будто наэлектризованная. У комка были два сумасшедших круглых глаза и маленькая, но оскаленная в безмолвном шипении пасть. И вот такая красота готовилась к нападению на большого мохнатого чёрного чужака.

- Маська, не смей! – закричала я, бросаясь к кошке. – Маська, нельзя! Фу!!!

Ну да, как же! Что ей там моё «фу»! Маська прыгнула сверху прямо Ольгеру на морду.

Если бы у Ольгера сработал нормальный звериный инстинкт, он бы Маськой позавтракал. А так он подался назад, спасая нос от кошачьих когтей, сел на пятую точку и лишь клацнул зубищами. Маська с грозным рычанием приземлилась у его ног и, буксуя когтями по полу, рванула вглубь квартиры.

- С такой кошечкой и собака не нужна, - заметил Коста с усмешкой. – Наверное, долго выбирали?

- Да не выбирали. Это дочка Дайры, - пояснила я.

Гости переглянулись. Ольгер пошваркал лапой по полу.

- «В каком смысле?» - перевёл Коста волчий язык жестов.

- Дайра поехал в тот приют, куда вы его детей отнесли, - пояснила я. - Там посмотрели в записи и сказали, что всех тогда сразу и разобрали. Про котиков ничего не известно, наверное, всё в порядке. А вот кошечку три раза брали и возвращали в приют. Хозяева с ней не уживаются.

- «Вы, наверное, уже поняли, почему?» - поинтересовался Ольгер через Косту.

Я только плечами пожала:

- Ну, да. А что делать? Так-то она хорошая, только без тормозов совсем…

- «Это не дочь Дайры», - произнёс Коста, виновато глядя на меня и исподтишка кивая на Ольгера.

- Как это?!

- «Его обманули. Это не его котёнок. Я помню тот помёт, там была трёхцветка, но совершенно другая. Рыжие пятна были светлее, а чёрных меньше… Люди в приюте просто поняли, в чём Дайра заинтересован, и избавились от надоевшего неликвида».

- Ну, тебе, Ольгер, может быть и неликвид, а это наша кошка, вообще-то, - обиделась я. – А для Дайры больше, чем кошка. Так что лучше ничего ему не говорите.

- А где он сам-то? - уточнил Коста, оставшийся теперь в парусиновых штанах, рыхлом кривоватом свитере и босиком.

- Где-то, - я неопределённо повертела пальцами. – У него ночной разговор, который невозможно было отложить. Наверное, придёт скоро… Или не очень скоро. Ждите. Вам сделать кофе?

Коста пожал плечами:

- Себе я сам сделаю. А Ольгеру кофе ни к чему. Ему поспать надо, он устал.

- Туда идите, в спальню, - я махнула рукой в сторону выгородки с кроватью на постаменте.

- Не надо, Ольгер велел сделать вот так… - Коста присел у стены и расстелил свою куртку на полу.

Я вспомнила мои голубые простыни в Морлескине, волшебные террасы в покоях, и мне стало как-то неудобно. Не так чтобы очень сильно неудобно, но промелькнула мысль о вежливости и правилах ответного гостеприимства.

- Я вас не к себе в постель приглашаю, - присела я на корточки рядом с Костой. – А вон туда, где кровать Дайры. Он не будет против.

- Будет, - буркнул Коста. – После их прошлой встречи будет.

- А что не так с прошлой встречей?

Коста внимательно посмотрел на меня:

- Дайра не рассказывал?

- Нет.

- Значит, с прошлой встречей всё замечательно, - отрезал Коста.

Я посмотрела на Ольгера. Он протяжно, но негромко рыкнул и равнодушно зажмурился. То есть, ни тот, ни другой ничего мне рассказывать не собирались.

- Дело ваше, - проговорила я. – Мне на работу надо. Ждите Дайру без меня.

Глава 6

- Сбежал – счастливого пути! Жалко мне, что ли?.. – бормотала я, поскальзываясь на обледенелой плитке мостовой.

Сто раз бы уже могла навернуться, держалась на ногах чисто на автопилоте. На злющем и несчастном автопилоте. Хорошо, что до работы и в самом деле было пять минут. За большее время пути я могла ещё всякого напридумывать, а тут только и успела, что испугаться, а вдруг Дайра всё-таки из-за нашего разговора ушёл. Выслушал моё нытьё про стих, да и решил окончательно отступиться, ну и дёрнул в свою Норвегию…

Впрочем, нет, конечно. Ночной звонок, он ведь был, он мне не приснился. Да, может быть, Дайра всё-таки ушёл бы, и скоро. Но не сегодня и не так. Раз Коста не может обнаружить Дайру своим волшебным чутьём, значит никаких Норвегий быть не может. Значит, не во мне дело. В чём-то другом. И об этом другом Дайра не посчитал нужным мне сообщить.

А и правда, зачем сообщать-то? Зачем что-то объяснять, когда можно просто оставить в комоде пачки с деньгами? Молодцы, братики-княжичи… Стоят друг друга. Семейная привычка деньгами откупаться!

- Ну и подумаешь!.. Да пожалуйста!.. – прошипела я, дёргая тяжёлую дверь служебного входа в отель.

На ресепшн я рассчитывала увидеть Катю, но там в одиночестве куковал Стас.

- Привет! – буркнул он, увидев меня. – Ты что такую рань притащилась? Ночь не задалась?

- Вроде того.

- И у меня тоже… Катерина положила заявление на стол и домой отправилась. Придётся мне тут вместо неё до конца смены торчать, - раздражённо сказал он. – А у тебя что?

- Что «что»? – рявкнула я.

- Злая что такая? Покусал кто?

- Чёрный волк.

Стас снова кисло скривился.

- Да не вру я: гость ночью заявился, с огромным чёрным волком, - пояснила я. – А наша кошка чуть его не сожрала…

- Как же ты любишь пургу гнать, - перебил Стас мой чистосердечно-правдивый рассказ. – Через полчаса китайцев из аэропорта подвезут. Поможешь?

- Сам справишься. У меня своей работы хватает.

Стас только угрюмо безнадёжно вздохнул.

- Да не паникуй. Китайцы – люди дисциплинированные. Скажешь им ждать – будут ждать, сколько нужно… Что там с телефоном-то?

- С каким? – нахмурился Стас. – А-а-а… - он сунул руку на полку под столешницей. – Да вот…

Телефон был самый что ни есть простецкий, без излишеств.

- И никто его не искал?

- Неа. А тебе-то это всё к чему?

- Звонили мне с него. На личный номер.

- Тётка… ну, то есть дама… из триста второго, - кивнул Стас. – Спустилась вниз, позвонила, постояла, подумала, что-то спросила у Катьки и ушла в ночь глухую. А трубку на стойке оставила.

- Понятно. Ну, ладно, пошла я к себе, - пробормотала я.

Я поспешила на своё рабочее место, пока Стас не начал снова просить о помощи. В другой раз я бы и согласилась, но сейчас мне было точно не до этого.

В кабинете я заперла дверь изнутри и переоделась в униформу. Бордовый цвет брюк и жилета не очень мне нравился, но сидели они отлично, да и бежевая блуза смотрелась очень мило. Завершение дресс-кода: никаких распущенных волос. Я туго стянула волосы на затылке, а хвост заплела в мягкую косу.

Всё готово, можно было приступать.

Нет, не к работе. Я собиралась проверить, что же это за дама из триста второго номера, и узнать, что ей понадобилось от Дайры.

До начала моего рабочего дня по графику ещё целый час.

В ящике стола валялся универсальный ключ от номеров. Самостоятельно пользоваться им мне ещё не доводилось, повода не было. В случае какой-то непредвиденной ситуации всегда есть, кому решать проблему в номерах и без менеджера по организации досуга. Но сейчас ключ был очень кстати. Ничего страшного не произойдёт, если девушка в униформе случайно по ошибке зайдёт не в тот номер. А если она там кого-то встретит, всегда же можно извиниться.

А я была уверена, что я там кого-то встречу. Я даже знала, кого. Нет, ну, правда же, не бывает таких случайностей, чтобы та морлескинская парочка оказалась ни при чём. И если тётка, она же дама, ушла и до сих пор не вернулась, её молодой спутник, возможно, мирно дрыхнет в номере.

Перед тем, как отправиться наверх, я заглянула в базу постояльцев.

Триста второй номер. Гости въехали три дня назад. Миссис и мистер… совершенно непроизносимые фамилии, почти что из одних согласных. Гражданство Южной Африки. Это ни о чём не говорило и даже не намекало ни на что. Паспорта у морлескинцев здесь могли быть самыми причудливыми. Похоже, не все в Морлескине представляли, вяжутся их здешние паспорта и фамилии с их физиономиями или нет.

Наверху в коридорах было тихо и спокойно. Слишком рано, слишком темно на улице, даже пьянчуги и романтики уже угомонились перед рассветом.

Я подошла к двери триста второго и осторожно постучала.

Ответа не было.

Когда даже на энергичный и громкий стук никто не отреагировал, я открыла дверь и вошла.

Этот номер, как и большинство на третьем этаже, подходил для пар, которые ещё не успели устать друг от друга. Он двухкомнатный: просторная гостиная и тесноватая спальня с одной французской кроватью. Мебели не очень много, да и вообще обстановка лаконичная, без излишеств.

Поэтому я очень удивилась, когда прямо на пороге запнулась о что-то небольшое, но тяжёлое. Оно, к счастью, было жёсткое, а значит не живое и не бывшее живое, а то я бы со страху умерла.

Было темно, подсветка из окна оказалась слишком слабой.

Я осторожно обошла то, что попалось мне под ноги, и вышла на середину гостиной.

Ничего особенного я не заметила, разве только кресла стояли неровно и журнальный столик сдвинут.

- Извините? Здесь есть кто-нибудь? – вежливо и не очень громко спросила я по-английски.

Никто не ответил.

Я двинулась к чуть приоткрытой двери спальни. Там было ещё темнее: шторы задёрнуты. Поэтому, стоя на пороге, я протянула руку и нащупала выключатель бра.

Тусклый тёплый свет позволил разглядеть кровать со скомканным одеялом и измятыми подушками, два узких платяных шкафа и распахнутую дверь в тёмный санузел. И если в гостиной ничем не пахло, кроме обычной отдушки из средств для влажной уборки номеров, то тут, в спальне, запашок был не очень приятный.