Тебя ждёт наказание

1

Анна

Как говорил один из наиболее известных русских писателей и мыслителей: "Добро, которое ты делаешь от сердца, ты делаешь всегда себе". Я стараюсь всегда помогать тем, кто в этом нуждается, как, например, сегодня. Коллега попросила подменить её на два часа, и я, конечно же, согласилась. Уверена, если мне понадобится её помощь, то и она меня выручит.

Закончив смену на два часа позже, я прощаюсь со всеми и выхожу через чёрный ход ресторана, где работаю. Но не успеваю и пять шагов сделать, как возле меня останавливается чёрная машина.                                                       

- Прыгай, крошка, подвезу, - водитель наклоняет голову через соседнее сидение и смотрит на меня, улыбаясь.

Сердце забилось в бешеном ритме, а ноги задеревенели. Таких машин в городе, наверное, много, но именно эта чуть ли не каждый вечер стоит на парковке нашего ресторана. А я каждую смену смотрю на её владельца через окошко из кухни. Смотрю и мечтаю, чтобы он обратил на меня внимание.

Это всегда казалось невозможным, если судить по девицам, что он таскает сюда каждый вечер. Разные девушки модельной внешность и дорого одеты. Я в своих джинсах и простых кедах теряюсь в серость этого города, не говоря уже о девушках рядом с ним, которые только слезли с обложки модных журналов.

И вот он сидит в своей дорогой машине и ждёт, чтобы я в неё села. Будет ли второй шанс? Скорее всего, нет. И упустить возможность познакомиться с ним будет глупостью, но и согласиться сразу не стоит.

- Спасибо, но я на метро, - говорю я дрожащим от волнения голосом.

- Тут метро есть? – озаряется по сторонам, словно только узнал о существование такого вида транспорта. – На хрен в метро трястись? Давай, не ломайся, садись! – нетерпеливо говорит парень.

И я, испугавшись, что он уедет, а вместе с ним и мой шанс, открываю дверь и сажусь на переднее сидение.

- Лучше пристегнись, - усмехается и, не дожидаясь, пока я это сделаю, трогается с места.

Пристегнувшись, я устремляю глаза в лобовое стекло, но в нос бьет запах алкоголя, заставляя поморщиться. Нахмурившись, бросаю взгляд на водителя и уже сомневаюсь в правильности своего решения сесть в эту машину. Но поздно что-то предпринимать, автомобиль выруливает с парковки ресторана.

Пристегнулась не зря, парень гоняет так, что я почти всю дорогу жмурюсь. Кстати, о дороге, до меня только сейчас доходит, что он вряд ли знает, где я живу.

- Ты ведь адрес мой не спросил, куда едешь? – спрашиваю неуверенным голосом.

- Потом спрошу, - бросает мимолётный взгляд на меня и улыбается одними уголками губ.

- А куда едем? – не сдаюсь я.

Всё-таки зря меня брат нахваливает, я настоящая дура, раз так просто села в машину к незнакомому парню.

- Сейчас увидишь, - отвечает он и как-то нервно трёт нос.

- А знаешь, я вспомнила, мне нужно кое-куда заехать, останови тут, я выйду, - говорю в надежде, что парень выполнит мою просьбу.

- Да успокойся, - опускает руку на моё бедро, и я замираю от неожиданности. – Заедем в одно место, и потом отвезу тебя домой. Чё ты шугаешься? Первый раз, что ли? – смеётся, а я сглатываю ком в горле.

Вообще-то да, первый раз я с парнем наедине. Мне недавно только восемнадцать исполнилось, и мой брат слишком меня опекает. На эту работу с трудом отпустил, пришлось обещать ему, что это временная подработка перед поступлением в институт.

- Нет, - отрицательно мотаю головой. – Давай я всё же выйду где-нибудь… здесь, - неуверенно говорю я.

- Мы почти приехали.

Автомобиль сворачивает, мы съезжаем с городской дороги, и через незнакомый мне двор выходим на пустую поляну, за которой тянется небольшой парк.

- Зачем ты меня сюда привёз? – испуганно спрашиваю, осматривая окрестность, но вокруг темнота.

- Побыть наедине, - спокойно отвечает и широко улыбается.

Он глушит ревущий мотор машины, но оставляет фары включенными.

- Выйдем? – кивает он, тем самым приглашая на улицу.

- Зачем? – вжимаюсь в кресло, будто оно меня защитит.

- Воздухом подышать! - повышает голос, отчего я вздрагиваю. – Прости, - опускает голову и вздыхает. – Просто посидеть.

Не желая раздражать его, я щёлкаю ремнём безопасность.

- Хорошо, - тихо говорю и открываю дверь. – Только недолго, мне домой надо.

- Окей, - поднимает руки вверх, усмехаясь.

Мы выходим, и я, обняв себя руками, ежусь от ночной прохлады. Осматриваю окрестность и понимаю, что вокруг ни души, но тишина ночи после шумного ресторана не может не радовать.

- Иди сюда, - протягивает мне руку.

Я смотрю на открытую ладони и с бешено стучащем сердцем вкладываю свою руку в его. Тянет меня к себе, и я оказываюсь в сантиметре от него. Его запах мгновенно проникает в нос, и я вдыхаю его, прижимаюсь к нему, чтобы пропахнуть им.

- Смотри, - кивает куда-то в сторону.

Я поворачиваю голову и вижу огни ночного города. Ахаю от красоты и возвращаю взгляд к нему. Я жаждала его внимания, и вот он держит меня в своих объятиях, привез в такое красивое место. Просто наслаждайся, Анна.

Дрожу всем телом, но не от холода, а от его близости, даже кажется, что голова слегка кружится.

- Холодно? – спрашивает он заботливым голосом.

- Нет, - мотаю головой.

- Сейчас, - выпускает меня из своих объятий и подходит к двери со стороны водителя.

Отворачиваюсь, чтобы спрятать широкую улыбку.

- Держи, - протягивает мне стеклянную бутылочку.

- Это что? – беру её из его рук.

- Пей, согреешься, - улыбается одними уголками губ.

Подношу бутылочку ко рту и делаю глоток, горло тут же обжигает, и я, морщась, возвращаю её парню. На языке странный горький вкус, облизываю губы, желая избавиться от неприятного чувства.

- А ты милая, - смеётся он и сам пьёт из бутылочки.

- Спасибо, - смущённо говорю я.

Парень опускает взгляд на мои губы, вижу, как сжимает челюсть, как в глазах появляется странный огонёк, и он начинает толкать меня к машине.

2

Филипп

Фешенебельный ресторан, на столе дорогое бухло, закуски для гурманов, я с затуманенным разумом, и мои друзья, что рассказывают байки.

- Вы бы её видели… м-м-м, - мотает головой Денис. – Сиськи вот такие, - руками изображает какие-то нереальные размеры женской груди. – И главное – настоящие.

- Да кому ты лепишь? - закатывает глаза Егор.

- Ты просто мне завидуешь, - гордо заявляет Ден и откидывается на спинку дивана. – Тебе же не дают.

- Да на любую пальцем покажи, и вечером она будет стонать подо мной, - подавшись вперёд, он смотрит с вызовом на Дена. – Я ведь не ты, неделю за девкой ходить не буду, чтобы та со мной легла.

- Да пошёл ты, - фыркает Денис. – Если захочу, то трахну её прямо в туалете ресторана.

- Ну давай. Слабо? – Егор продолжает игру.

Этому только повод дай, азартный до кончиков волос.

- Запросто, - протягивает руку Ден.

- Фил, ты с нами? Или, как всегда, только смотреть? – усмехается Егор.

- Что значит «как всегда»? – хмурюсь я.

- Только ты из нас троих своих девок домой возишь. И не к себе домой, - отвечает Денис, и они оба ржут как кони.

- Может, он таскает их с собой только для виду, а на самом деле на твою задницу метит, - подшучивает Егор.

А вот мне ни хрена не смешно, дорожка кокса во мне ещё действует, и я сдерживаю в себе порыв накинуться на друга с кулаками.

- Не пошли бы вы оба, - говорю и опустошаю бокал виски. – Я в деле!

Я покажу им, какие мне задницы нравятся.

- Отлично, - хлопает в ладоши Егор. – В зале полно баб. Выбирай любую, - говорит он Дену.

– Может, эту? - кивает на девушку в форме официантки.

- Эту? – усмехается Егор. – Да ей за сорок, она сама попросит тебя её трахнуть. Ищешь лёгких путей? – наклоняет голову на бок.

- Задолбал, выбери сам тогда, - фыркает на него Ден.

- Тогда вон ту, - показывает куда-то в углу зала. – По ней видно, что она сучка, хрен она тебе даст.

- А мы ещё посмотрим, - принимает вызов Денис. – Как на счёт тебя? Тебе и та за сорок не даст.

- А я вон ту рыженькую приметил, - мы с Деном оборачиваемся и видим девушку с рыжей шевелюрой через два стола от нас.

- По рукам, - пожимает плечами друг. – Фил?

- Мне по хрен, любую, - говорю, продолжая наслаждаться ирландским напитком.

- О! Смотри, - показывает на девушку, что принесла заказ за соседним столиком. – Эта только что из библиотеки вышла, - ржёт Егор. – То, что надо. Ну так что? – обращается ко мне.

- Легко! – тут же соглашаюсь.

Эту девушку я давно рассматриваю. Некоторое время назад она чуть не сбила меня с ног, когда неслась по залу как угорелая.

Чернявая, с большими невинными глазами, пухлыми губами и тонкой талией. Её длинная коса так и просится намотать её на кулак и, пристроившись сзади, насадить её обладательницу на свой член.

Парни взялись попробовать свои приёмы съёма на выбранных девушках, а я, опрокинув в себе последнюю порцию виски, вышел из ресторана. На парковке меня ждёт мой чёрный «Ламбо» и мигает фарами, когда я нажимаю на пульт. Сажусь за руль и завожу рычащий двигатель, его звук разливается по венам, словно новая доза кокса.

Выруливаю с парковки и объезжаю ресторан, торможу недалеко от чёрного входа и жду, когда выйдет девушка. Чувствую, что меня уже отпустило, и тянусь к бардачку. Достаю пакетик с белым порошком и, насыпав себе на тыльную сторону ладони, вдыхаю новую дозу кайфа как раз тогда, когда девушка выходит на улицу.

Трогаюсь с места и торможу рядом с ней, опускаю окно с пассажирской стороны и наклоняюсь через соседнее сиденье.

- Прыгай, крошка, подвезу, - улыбаюсь во все тридцать два и уже ловлю нотки кайфа.

Я сорвался. Башню снесло к хренам. Я сделал непоправимое.

Не баловался бы наркотой, может быть и не понял бы, что в той клятой бутылки было кое-что ещё помимо алкоголя. И это точно не моих рук дело. У Егора есть такое увлечение: закинуть волшебство в бутылку. И хрен знает, как она оказалась в моей машине, зацепился случайно взглядом за неё, и... Подтолкнул же чёрт протянуть девочке.

Девочка!

Она пахла ягодами, такая нежная, хрупкая, дрожала, словно ветка на ветру. Я понял, что уже не хочу, не буду никому ничего доказывать и использовать её как трофей. Но что-то пошло не так. Поцеловал и слетел с катушек, а потом просто не мог остановиться. Умом понимал, что надо, но не мог. Руки не слушались, попав в плен её тела, они касались упругой груди с острыми сосками, тонкой талии, сжимали гладкие бёдра. Губы наслаждались вкусом её кожи, искусал её всю, дабы почувствовать во рту ягодный привкус. Налитый кровью член рвал штаны от напряжения.

Не мог!

Она не была против, текла как похотливая сучка, но разве это оправдание? Я испортил ещё одну девчонку. Она была невинна, я понял это только потом, когда толкнулся членом в тесное лоно на всю длину и услышал оглушающий крик.

Растрёпанная, бледная и такая красивая, кожа покрыта мелкой россыпью мурашек, следы моих пальцев на её теле. Она не заслужила, они ведь все мечтают о первом разе как о чём-то сказочном, а я трахнул её на капоте своей тачки. Невинная девочка, которая попала в игру трёх придурков.

Впервые мне было хреново после секса, и даже её стоны удовольствия не смягчают ситуации. Нет, кончил я как никогда раньше, словно у самого первый раз был. Но мне всё равно не по себе.

Я укутал её в свою рубашку, что держу в машине на случай, если отец вызовет к себе. Не мог на неё смотреть, потому что злился на себя. Думал куда её вести: к себе домой или к ней. Но сказал ей, что это просто секс, а это далеко не так, просто она потеряна рядом со мной. Она заслуживает большего.

А я бы взял её к себе, объяснил бы всё. Что из головы не выходит с тех пор, как она в меня влетела. Как вспоминаю её глазки перед сном и ищу её фигурку среди рабочих ресторана. Что не подходил к ней, потому что она достойна лучшего. А я алкоголик, наркоман и прожигатель отцовских денег. Только испорчу ей жизнь, но всё равно это сделал.

3

Анна

Сегодня, наконец-то, приезжает Артур, я его очень давно не видела. С утра сижу на скамейке у ворот и смотрю на дорогу. И как только он приехал, я чуть ли не бегом кинулась к нему с распростёртыми объятьями.

- Я скучала, - промурлыкала я.

- И я скучал, - шепнул он, стискивая меня в объятиях.

- Пойдём, я тебя накормлю самым вкусным в мире пирогом, - вытирая слёзы со щёк, я вцепилась в его руку и потянула в сторону дома.

Только зашли во двор, и наша собачка вылезла из своей норки и начала громко гавкать на незнакомца.

- Свои, Вишенка, - говорю я, и белая с тёмными пятнами собачка начинает довольно вилять хвостом.

- Вишенка? – усмехается брат.

- Да, - улыбаюсь ему и наклоняюсь к собачке. – Ну ты посмотри, какая она сладкая, - глажу её по голове. – Правда?

- Правда-правда, - качает головой Артур.

Встаю на ноги и перед глазами появляются чёрные круги, пошатываюсь, но тут же чувствую сильные руки брата.

- Тише-тише. Ты в порядке? – внимательно смотрит на меня.

- Всё нормально, - едва заметно улыбаюсь. – Я просто резко встала, такое бывает, - говорю, погладив растущий животик. – Пойдём, - говорю и направляюсь в сторону дома.

Захожу в дом, прислушиваясь к шагам за спиной. Артур никогда не оставался на ночь, да и приезжал он один раз только после того, как устроился в Москве.

- Вот тут можешь расположиться, - говорю, и мы заходим в комнату, что я для него приготовила.

- Отличная комната, - бросает он сумку на пол и садится на старенький диван.

- Не ври, - улыбаюсь. - Уверена, в городе у тебя получше.

- Ну, отличия небольшие, - встаёт и подходит ко мне. – Ты ведь понимаешь…

- Я знаю, - останавливаю его. – Я всё знаю, и мне тут хорошо, правда, даже очень, просто скучаю по тебе, - вымучено улыбаюсь, и он меня обнимает.

- Потерпи, я что-нибудь придумаю, - шепчет, обдавая тёплым дыханием.

Я не обижаюсь на него за то, что привёз меня сюда. Он старается для нас, больше для меня и моего ребёнка. Мне в самом деле тут хорошо, а в городе… Я очень боюсь новой панической атаки. Мне даже в местной поликлиники не по себе, а там народу мало. Не знаю, смогу ли побороть это, считая, что я теперь не одна.

Понимаю, что мне есть ради чего жить и что должна все свои силы бросить на то, чтобы родить здорового ребёночка. Но воспоминания прошлой жизни не дают покоя, потому что я очень привязана к своему брату и мне тяжело без него.                                                 

- Так, всё, пошли кушать, - резко отстраняюсь и выхожу из комнаты, чтобы остановить непрошенные слёзы. – Я жду тебя на заднем дворе! – кричу ему через плечо.

Артур, переодевшись, присоединяется ко мне в нашей летней беседке. И, пока я накрываю на стол, он с улыбкой осматривает дом и всё, что его окружает.

- Нравится? – спрашиваю, тем самым привлекая его внимание.

- А тебе?

- Конечно, - уверенно отвечаю. – Смотри, - показываю рукой на огород. – Там кусты малины, слева клубника, уже спелая, а вон там мы с бабушкой Валей посадили помидоры и огурцы. На той половине картошка, лук и морковка, - рассказываю, словно клад показываю, не иначе. – За беседкой у нас птицы и козочка, считай, всё натуральное. А какой тут по утрам воздух… М-м-м… Завтра утром сам поймёшь, а если захочешь, я проведу тебе экскурсию.

- Конечно, я уже хочу, - поспешно говорит брат.

- Уже – нельзя, - говорю я строгим тоном. – Сначала обед, а то знаю я тебя, купишь готовое в магазине и заработаешь себе гастрит.

- Сейчас бабушка Валя из магазина придёт, и мы пообедаем, или ты сильно голодный? – смотрю на него, понимая, что глупость сказала.

Конечно, он голодный, ехал издалека, а я тут с обедом задерживаюсь.

- Нет, я перекусил в поезде, - отвечает он. – Ты к врачу ходишь? – сменяет тему.

- Да. Говорит, всё хорошо, плод развивается, все анализы хорошие, - говорю с неприкрытой радостью.

- Хорошо, я рад.

Внимательно за ним наблюдаю и пытаюсь понять, насколько он искренен в своих словах. Несмотря на то, что он сказал, что не против, если рожу этого ребёнка, я знаю насколько он ненавидит Филиппа, и в этом только моя вина.

После обеда провела обещанную экскурсию, брат слушал меня и улыбался, пока я тараторила без остановки.

- Тебе нравится всем этим заниматься? – спросил он, когда мы уже возвращались в беседку.

- Это успокаивает, - отвечаю ему с улыбкой. – Пойдём чай пить. Может, останешься на подольше? – аккуратно спрашиваю, присев за стол.

- Не могу, Горюнов наверняка меня ищет и если найдёт, то лучше, чтобы тебя не было поблизости, - поспешно отвечает, словно репетировал не один раз.

- Не надо было тебе идти к нему, - опустив голову, говорю я.

- Надо было! И я бы с радостью сделал это снова.

Злость в его голосе пугает.

- Он просто несчастный ребёнок, которого не любили. Придёт день, и он изменится, - с непонятно откуда взявшимся спокойствием говорю я.

- Горбатого могила исправит. Знаешь эту поговорку? – резким тоном спрашивает брат.

- А ты знаешь, что так говорить нельзя? – смотрю на него обвиняющим взглядом.

- И почему же? – вопросительно выгибает бровь.

- Когда ты так говоришь, ты желаешь человеку смерти, - отодвигаю чашку с чаем и комкаю бумажную салфетку в руках. – Раз его исправит только могила, значит, он должен умереть, чтобы стал лучше.

- Что ты такое говоришь? – спрашивает и смотрит на меня с прищуром.

- Вселенная возвращает. Это бумеранг. Всё зло, что он когда-то сделал, обязательно вернётся к нему.

- Да? – нервно усмехается. – Подарит ему ребёнка от самой доброй девушке? Это наказание?

- Не злись, Артур, - улыбаюсь, чтобы смягчить обстановку. – Этот ребёнок… Он не выбирал себе родителей, значит, так всё должно было быть.

- Анна, что ты несёшь? В смысле, так должно было быть? Тебя должны были изнасиловать? Это что за подарки вселенной такие? Откуда этого бреда набралась?

4

Филипп

Пять месяцев спустя

- Ты уверен, что людей хватит? – отец никак не уймётся.

Мы сидим в его кабинете в нашем загородном особняке, и он всеми методами пытается убедить меня не сделать того, что задумал. Не сделать самому, а послать проверенных людей. Но я должен сам с этим разобраться, к тому же, отец не знает весь мой план.

- Уверен, - киваю и наблюдаю, как рассеиваться выпущенный отцом сигаретный дым.

Больше полугода не прикасался к сигаретам, алкоголю и тем более наркотикам, и никогда больше не прикоснусь.

Полученная пуля на парковке клуба чуть не отправила меня на тот свет, но благодаря связям отца и его деньгам я выжил. Правда пришлось пройти долгое лечение, а потом ещё и реабилитацию в приватной клинике для наркозависимых.

После первой операций я пролежал в коме и мне снилось только она – Анна. Такая, какой я отвёз домой – растрёпанная, бледная и со счастливым лицом. Но чаще всего мне снились её слёзы, которые она попыталась скрыть после моих слов.

У меня было много времени наедине с самим собой, чтобы осмыслить всё. Я видел смерть своими глазами, пережил три операций, боролся с ломкой, но ничего из выше перечисленного не терзало так, как девушка с запахом ягод.

Она мне снится почти каждую ночь, мерещится где-то в толпе, а милый голосок до сих пор звенит в ушах.

И всё что я сейчас хочу – это найти её. Братец её, конечно, заслуживает мести, но и я заслужил, и даже не виню его.

А том, кто меня в больницу отправил, как оказалось, знал только я. В клубе нет камер, как внутри, так и снаружи. Слишком важные люди туда ходят, чтобы подставлять их репутацию под удар. И как только я пришёл в себя, на меня накинулись с вопросами. Отец с его начальником службы безопасность и бравые полицейские, что поспешили на помощь мэру города.

Пришлось рассказать отцу о случившемся, тогда он избавился от ментов, дабы не поднять ещё больше шума. Естественно, пресса несколько месяцев писала о том, что сын мэра подвергся нападению. Первые недели отцу вообще прохода не давали, всё пытались разузнать о моём состояние. Более смелые писали, что я и вовсе подох уже, или что не было никакого покушения, и я лежу с передозом. А если пойдёт слух о том, что я сделал, отец век не отмоется.

Возможно, я когда-нибудь и попал бы в больницу с таким диагнозом, потому что сам вряд ли бы перестал бы принимать эту дрянь. И в каком-то смысле брат Анны спас мне жизнь, выпустив в меня пулю. Вот такой парадокс.

- Я его на куски порву! – процедил сквозь зубы отец, после того как я выложил ему на блюдечке какой его сын подонок.

- Я сам разберусь…

- Разберёшься, - фыркнул он. – Ты не самый лучший сын, но ты мой сын, и в независимости от того, что ты сделал, наказать тебя имею право только я. А девка эта сама ноги раздвинула и придумала всё, чтобы денег с тебя стрясти.

Его слова больно резанули, и на миг я подумал, что, может, он прав, но, вспомнив глаза девушки, тут же отогнал эти мысли.

- Нет, я так не думаю, - сказал я, мотая головой.

- Думать – это не твоё! - повысил голос отец. – А я не сомневаюсь, что так и было, только, судя по всему, этот сукин сын – брат этой шлюхи, был не в курсе планов сестрицы. Ну ничего, я с ними разберусь. Ещё не родился тот человек, что посмеет встать на пути у Горюновых.

Меня чуть на стошнило от услышанного, он слишком высокого мнения о себе. Да, есть связи, высокопоставленные люди, которым он лижет задницу, те, кто помогли ему сесть на должность мэра. Но ведь всё купленное, всем что-то надо, а иметь своего человека в администрации очень выгодно.

- Я сам разберусь, - сказал я. – Это моё дело.

Нет, он меня не слышал и не раз начинал этот разговор, но мне всё же удалось убедить его не лезть.

Как только я окончательно встал на ноги и покинул реабилитационную клинику, задействовал все связи и начал поиски Анны и её бесстрашного братца. Прошаривали весь город и его окрестности долго, но не нашли ничего, и пришлось расширить поиски.

Никогда бы не подумал, что они так далеко заберутся, но для меня нет ничего невозможного, и пропажа в виде братца нашлась в Москве, и не один, а с охранной в виде сынка влиятельного человека. К сожаленью, Анну не нашли, но я выбью её место нахождения у смелого Артура. Территория не моя, так что придётся действовать осторожно, и большого вреда наносить не собираюсь, хоть отец другого мнения. Но мне нужно получить прощение у этой девочки, а если я не оставлю и мокрого места от её брата, то вряд ли получу его.

- Машины будут готовы к утру, - говорит отец и тушит сигарету. – В Москве вас встретит проверенный человек и поможет.

- Ясно, - кивнув, я встаю с кресла. – Спасибо, - говорю и покидаю отцовский кабинет.

Завтра важный день, долгожданный, даже, можно сказать, я готовился больше морально, чем физически. Этот парень, Артур, он мне не соперник. Пулю выпустить каждый сможет, но не каждый сможет с этим жить. Я разговорю его в два счёта.

Так думал, но как же ошибался.

Приехав в Москву, где нас встретил человек отца, я не стал затягивать, а, получив адрес, взял двух амбалов и поехал к дому Ковалёва. Живёт он в хорошем районе и, в принципе, неплохо, судя по полученным данным. Охмурил богатого мужика и теперь купается в роскоши и достатке. И слова отца о том, что всё было подстроено, чтобы вытрясти из меня денег, опять заставляют сомневаться.

Поднявшись на нужный этаж, нахожу дверь квартиры и, как воспитанный человек, нажимаю на звонок. Щелчок замка, и добротная дверь распахивается.

- Забыл что-то? – спрашивает парень, толком не рассмотрев, кто к нему в гости зашёл.

- Нет, не забыл, - с довольной улыбкой говорю я и впиваюсь взглядом в растерянное лицо. – Пришло время отдать долги, - киваю своим людям, и те скручивают парня.

Видимо, не до конца осознаёт, что происходит, так как, пока мы не доходим до припаркованной тачки во дворе, он даже не сопротивляется. И только перед тем, как его сажают в тачку, пытается вырваться, за что получает два мощных удара.

5

Анна

Я ждала сегодняшнего дня с того момента, как Артур сказал, что уже не один. Пару месяцев назад, когда я запаниковала, увидев машину точь-в-точь как у Филиппа в нашей деревне, мне стало плохо. Вызванное сильным стрессом кровотечение испугало ещё больше. Баба Валя не растерялась, вызвала соседку, а та, в свою очередь, скорую помощь, и всё обошлось. Артур примчался на второй день и не отходил от моей больничной койки пару дней.

Но он тогда был подавлен, и как бы я ни пыталась расспрашивать, он о себе не хотел говорить, а я видела, что с ним что-то происходит. И только потом он признался, что влюблён, и уже счастлив, а сегодня я познакомлюсь с источником его счастья. С тех пор как мы остались одни друг у друга, он делал всё для меня, забыв о своей личной жизни. Я безумно рада, что у него всё хорошо, он заслужил.

Вижу подъезжающий чёрный внедорожник и мчусь ему на встречу. Мчусь, конечно, громкое слово, на седьмом месяце беременности скорее ползёшь. Особенно я, живот у меня огромный, сынок, судя по всему, весь в отца. То полночи пинается, спать не даёт, то затихает.

Машина останавливается у ворот, Артур выходит, и через секунду я оказываюсь в родных объятиях.

- Добрый день, - слышу незнакомый голос.

- Ой, здравствуйте, - отрываюсь от брата и обращаю внимание на рядом стоящего парня.

Высокий, плотное телосложение, весь покрыт татуировками, в ухе серёжка в виде креста, и всем своим видом даёт понять, что парень он жёсткий. Удивлена, честно говоря, Артур у меня парень скромный, и пока в моей голове не складывается, что этих двоих может связывать.

– Я Анна, - протягиваю руку парню и искренне улыбаюсь.

- А я Глеб, - отвечает он, улыбаясь в ответ.

- Анна, это мой…

- Да я поняла, - обрываю брата. - Пойдёмте, я стол уже накрыла, - приглашаю и, не дожидаясь, когда они пойдут за мной, иду в сторону дома.

- Приехали? – шепотом спрашивает баба Валя, как только я захожу.

- Да, - широко улыбаясь, киваю я.

Присели за стол, и она крутилась вокруг гостей, чтобы, не дай бог, те не остались голодными.

- Я пойду к соседке, - говорит бабушка.

- Да вы что, посидите с нами, - пытается остановить её Артур.

- Артурчик, вам поговорить надо, а я пообещала Людке помочь с… помочь ей надо, - махнула рукой и вышла.

- Анна, - взволнованным голосом обращается брат ко мне. – Мы подумали, - смотрит на Глеба. – И решили, что тебе лучше рожать в столице.

- Зачем? Мне и тут хорошо, - я ожидала этого разговора, он мне однажды уже предложил переехать к нему в город. – Соседка наша и кроватку мне подарила, тётя Таня с продуктового обещала коляску, что осталась от её внучки, - привожу слабые аргументы.

- В столице другой уровень, врачи, клиника…

- А тут свежий воздух, и мой врач очень хорошая женщина, - продолжаю стоять на своём.

Я хочу быть ближе к брату, но городская суета, толпа и шум меня пугают. Слишком привыкла к тишине и обстановке, в которой нахожусь в последние месяцы.

- Анна, - Артур оставляет приборы и сцепляет пальцы над столом. – В городе безопаснее, если вдруг что-то случится… В конце концов, там я.

Поднимаю взгляд на него и читаю в его глазах настоящую тревогу.

- Что-то произошло? Почему должно что-то случится? – смотрю на Глеба и снова на брата.

Они явно что-то скрывают.

- Нет, конечно нет, - поспешно мотает головой Артур. – Я так, к примеру. Тебе разве не хочется в город? Рядом со мной? Как раньше?

И вот тут он меня добивает, гормоны расшевелились, и в уголках глаз собирается влага. Конечно, конечно я хочу, как раньше, он моя семья, а дом там, где семья. И я знаю, что мне будет спокойно рядом с ним, и что он сделает всё для моего блага. В конце концов, я всегда могу вернуться в деревню.

- Хорошо, - выдыхаю я. – Но не сегодня, мне нужно своему врачу сообщить, медкарту забрать и вещи собрать.

- Отлично, - засиял брат. - Два дня хватит? – спрашивает он.

- Хватит, - широко улыбаюсь скорее от его реакций, чем от самого решения.

- Мы пришлём машину, - первый раз за всё время заговорил Глеб.

Мы просидели до вечера и провели хорошо время, а я познакомилась поближе с парнем моего брата. И когда их провожала, то уже была уверенна – Артур и правда счастлив. Ведь, наблюдая за Глебом, поняла, что он по-настоящему любит моего брата и никому не позволит его обидеть.

Присев на ступеньки дома, я осматривала двор и понимала, что буду скучать, но было и предвкушение перемен. Мне интересно посмотреть на брата в повседневной жизни, увидеть, где он работает, и как изменилась его жизнь. Волнуюсь конечно, но он будет рядом и всегда защитит. Два дня, кажется, так мало, уже успела подумать, что поторопилась с решением, что нужно больше времени для моральной подготовки.

И как же сильно я пожалела, что не уехала с ними сразу.

***

- Что с моим ребёнком? – спрашиваю я врача, не видя ничего от пелены слёз.

Но она только смотрит на меня жалостливым взглядом и молчит, продолжая толкать вместе с двумя медсёстрами каталку, на которой я лежу. Мои руки в крови, и тянущая боль внизу живота становится острее, все кости ломит, словно меня переехал грузовик.

Почти так и было.

Зелёный свет на семафоре, чёрно-белые полоски под ногами и шум города разрезает визг шин. Не успела и вдохнуть, как проснулась на асфальте с ужасной болью и кровотечением. От шока не понимала ничего, ни как ко мне подошли прохожие, как вызвали скорую, и как я оказалась в больнице. Пришла в себя, когда меня переложили с одной каталки на другую.

- Спасите его, - впиваюсь в запястье врача. – Пожалуйста, спасите, - молю её, задыхаясь от рыданий.

- Мы сделаем всё возможное, - говорит женщина в белом халате.

И я ей поверила. Потому что есть добрые люди на этом свете, потому что я не могу потерять моего мальчика. Нам осталось всего ничего до встречи, до того, как я возьму его на руки и посмотрю в его глазки. По-другому не должно быть, он должен видеть белый свет…

6

У Глеба Сабурова сегодняшний день был запланирован по часам, но поступивший после обеда звонок изменил его расписание на оставшуюся часть дня, и теперь он везёт своего отрешенного от реальности любовника Артура в больницу за сотню километров от их дома.

Прошло только два дня, как они попрощались с Анной – младшей сестрой Артура. Всего лишь два дня, как они обсудили их совместное будущее. Молодая и наивная девушка ждала ребёнка, Глеб не очень разбирается в этом, но судя по объемному животу Анна была на последних месяцах.

Сироты, которые сумели справиться со сложностями и испытаниями, наконец обрели спокойствие и шанс на хорошую жизнь. Одному точно удалось, и девушке пообещали надёжность и светлых дней, но часто не мы решаем, как сложится наша жизнь.

Ещё пару часов назад Артур сиял от радости и предвкушения. Он ждал момента, когда на телефон Глеба поступит звонок, и им сообщат, что автомобиль готов к отправке. Ему пришлось надавить на больные точки, чтобы убедить свою сестру перебраться в город. Он много старался, пережил непростые времена, лишь бы устроить ей нормальную жизнь. Артуру удалось. Он добился своего – Анна сегодня должна была приехать, и он бы никогда больше не отпустил её.

Раздавшийся звонок с незнакомого номера и женский голос по ту сторону стёрли улыбку с лица Артура, заставив его побледнеть на глазах и бессильно опуститься на стул.

- Здравствуйте, меня зовут Елена Николаевна, - врач-гинеколог окружной больницы взяла на себя ответственность сообщить родственникам о случившемся с молодой девушкой, которую привезли в тяжелом состоянии.

- Я вас слушаю, - Артур не имел сомнений, что ему звонят по работе, но понял, что ошибся, когда женщина озвучила цель своего звонка.

- У меня, к сожалению, плохие новости, - начала издалека Елена Николаевна. – Я врач центральной городской больницы. К нам привезли вашу сестру… - женщина сделала паузу, больше для самой себя, чем для собеседника.

Сообщать людям о каких-либо трагедиях Елене Николаевне не впервой, но это не означает, что ей это с лёгкостью удаётся.

- Мы нашли ваш номер среди её вещей… Вам стоит приехать…

- Что с ней? – Артур почувствовал слабость в ногах и, сжимая телефон дрожащими руками, опустился на стул.

- Её жизни уже ничего не угрожает, но она нуждается в поддержке, - Елена Николаевна посчитала, что для телефонного разговора этого было достаточно.

- Я сейчас же выезжаю, - поспешно ответил Артур и поднял встревоженный взгляд на своего возлюбленного. – Анна в больнице.

Сабуров не стал задавать лишних вопросов, схватил ключи от машины и, впившись в руку Артура, двинулся на выход, потянув его за собой. Парень не сказал больше ни слово, он всегда был слишком эмоциональным, и Глеб знал это лучше, чем кто-либо. Он знает, что, если стал бы расспрашивать, сделал бы только хуже, и ответов всё равно не получил бы. Но бледный как смерти Артур, сидящий на пассажирском сидении дорогого автомобиля, заставляет железного Сабурова переживать больше обычного.

Приехав на место, Артур не спешил выходить из машины. Он боялся. Не зная, что его там ожидает, врач толком ничего не сказала, и ему даже в голову не приходит, что могло случится. Артур только сегодня утром разговаривал с сестрой, она была счастлива, вещи уже собрала и ехала в поликлинику за своей медкартой, оставались считаные часы до их встречи. И вот они встретятся раньше, но не так, как планировали.

- Артур, - родной голос заставил Артура вздрогнуть и оторвать взгляд от входа в больницу. – Нам надо…

- Да, - хрипло прервал он Глеба.

Взяв себя в руки, Артур открывает дверь и выходит на свежий после дождя воздухе. Погода подстать его внутреннему состоянию. Сестра – это единственная родна кровь, которая у него осталась, и он молился, чтобы с ней всё было хорошо.

Переступив порог больницы, Глеб быстро разобрался, куда идти и как найти врача, который позвонил Артуру. Не отпуская своего любовника, он зашагал по направлению к одной из медсестёр и с лёгкостью нашёл дверь с табличкой, где было написано имя врача.

- Можно? – после громкого стука дверь в кабинет Елены Николаевны открылась, и уверенной походкой зашёл мужчина экстравагантной внешности. – Мы родственники Анны Ковалевой, - после этих слов из-за спины молодого человека появился бледный парень.

- Да, проходите, - женщина жестом руки пригласила мужчин присесть напротив неё.

Артур неожиданно даже для самого себя выдохнул с облегчением, после того как врач сообщил им о трагедии, в следствие которой Анна потеряла ребёнка. Эгоистично с его стороны, но у него словно камень с души упал, когда он понял, что сестра жива.

- Мы можем её увидеть? – спросил заметно оживший Артур.

- Да, прошу, - Елена Николаевна встала со своего места и проводила мужчин к палате, где после укола успокоительного пациентка крепко спала.

Елене Николаевне, как женщине и матери двоих детей, было тяжело смотреть в полные боли глаза пациенток, когда им сообщали, что они так и не станут матерями. Когда она выбрала эту профессию, то надеялась принести только радость молодым девушкам, что мечтают создать новую жизнь. Но всегда есть тёмная сторона монеты.

Полусонная Анна почувствовала, как кто-то присел рядом с ней на больничную койку и сжал её руку. Открыв глаза, она увидела лицо самого близкого человека.

- Артур, - сонно улыбнулась сестра, чем озадачила Артура. – Ты приехал увидеть моего сыночка? – этим вопросом Анна заставила всех присутствующих обеспокоенно переглядываться. – Он такой красивый, - тем временем продолжает девушка. – Зелёные глазки, крохотные ручки и светло-русые волосики. Вылитый отец.

Артур перевёл взгляд на врача, но, увидев на её лице недоумение, понял, что поведение сестры и для неё стало неожиданностью.

- Его скоро принесут, уже время кормления, - Анна привстала и окинула взглядом палату. – А вы кто? Вы тоже пришли посмотреть на моего сына?

7

Филипп

Стою посередине комнаты, от вида которой некоторое время назад меня бы стошнило. А сейчас осматриваю светло-розовые нежные тона и улыбаюсь как мальчишка. Не знаю, с чего я решил всё именно так оформить, но Анна у меня ассоциируется только со светлыми цветами.

Для перекраски стен у нас времени, конечно, мало, и гостевую комнату оставили в белом цвете, добавив только новую мебель, шторы и пушистый ковёр на пол. Но самое главное – это детская кроватка рядом со спальной, пеленальный столик у стены слева и куча игрушек, которые моему ребёнку ещё долго не понадобятся.

Смотрю на всё это и не понимаю, как можно радоваться очередной попойке в новомодном клубе или новой дозе наркоты, когда создание семьи приносит куда больше удовольствия.

Возможно, форсирую событья, ведь у меня ещё нет уверенности, что Анна так просто меня простит, но я сделаю для этого всё. Силой её заберу и принесу домой, она привыкнет, а я устрою для них с ребёнком самую лучшую жизнь.

- Сын, - мирную тишину разрывает голос отца.

- Как тебе? – спрашиваю, так и не повернувшись к нему.

- Неплохо, - устало отвечает он, и я, улыбнувшись, поворачиваюсь.

- Неплохо? – прищуриваюсь. – По-твоему, что-то не хватает? Я размышлял над тем, чтобы поставить тут небольшой диван или кресло-качалку, но подумал, что решу этот вопрос с Анной…

- Это вряд ли, - говорит он, сжав губы в тонкую линию.

- Лишнее? Ну, может, ты и прав, место много может занять, - продолжаю рассуждать, ещё не уловив настрой отца.

- Остановись, - мотает головой и бросает серую папку на кровать. – Прочитай!

- В чём дело? – недоуменно смотрю на него, но за чёртовой папкой всё же тянусь. – Что здесь? – спрашиваю, открывая. – Я ведь сказал, не возьмусь ни за какие проекты, пока… - замолкаю, когда в глазах бросается имя девушки, что носит моего ребёнка.

В папке обнаружилось медицинская карта Анны, несколько справок из больницы, заключения врача и рецепты с какими-то препаратами. А также снимок УЗИ, и всё о том, как протекает беременность. Прочитал всё с улыбкой на лице, пока не дошёл до копии какого-то договора и заключения о смерти ребёнка в утробе матери.

- Это что ещё за бред? - нервно закрыв папку, я бросаю её обратно на кровать и засовываю руки в карманы брюк, чтобы спрятать внезапную дрожь.

- Это не бред, а факты, сынок, - равнодушно отвечает отец. – Эта девушка не уберегла твоего сына, - он делает шаг ко мне, но я отступаю назад.

При слове «сын» у меня ноги подкосились, и я с трудом удержался на них. В ушах начало шуметь, а больное сердце неровно биться.

- Ты видел справку, ребёнок бы родился инвалидом, а когда она об этом узнала, сделала всё, чтоб он умер ещё до рождения, об этом тоже написано в бумагах. Она вела безобразный образ жизни, а поняв, что у неё ничего не получилось, нашла семью, которая готова заплатить, чтобы взять ребёнка…

- Что ты несёшь? Какая ещё семья?! – срываюсь на крик, не выдержав этого словесного поноса. – Кто будет платить за больного ребёнка, я что, совсем идиот, по-твоему?

- Вот, - отец поспешно схватил папку и, достав пару бумаг, тыкает ими мне в лицо. – Семья врачей, у них несколько детей с различными диагнозами…

- Иди к чёрту! – ору во весь голос. – Она не могла!

- Ты о ней ничего не знаешь! – в тон мне говорит отец. – Думаешь, ей нужен ребёнок от наркомана?

- Тогда почему она не сделала аборт? Почему носила его всё это время?

- Потому что денег с тебя стрясти хотела, а когда поставили диагноз, поняла, что денег она не увидит, если принесёт тебе больного ребёнка…

- Бред, - сажусь на кровать и потираю лицо руками. – Я не могу в это поверить…

- Но это так…

- Почему? Почему он умер?

- Она переходила дорогу на красный и, судя по заключению врачей, была под чем-то.

Горько усмехаюсь, опустив голову. Что это ещё за сказки? Да, я мало что о ней знаю, но вот это вот всё…

- Я должен сам у неё спросить, - резко встаю на ноги и собираюсь на выход. – Должен посмотреть в её глаза и вытрясти все ответы…

- Нет! Я тебя никуда не пущу! – отец впивается в мой локоть, тем самым останавливая меня.

- Я тебя не спрашиваю…

- Ты на взводе, тебе надо успокоиться, у тебя больное сердце и, не дай Бог, что-то случится по дороге…

- Я тебя однажды послушал…

- И правильно сделал. И сейчас послушай. Я твой отец и хочу для тебя только хорошего. Поверь, - последнее слово он говорит, устремив взгляд на дверь.

Поворачиваюсь и вижу нашего семейного доктора.

- А он что здесь делает? – спрашиваю и вырываю руку из хватки отца.

- Я знал, что ты занервничаешь, это меры предосторожности.

- Я в порядке, не стоит…

Мне в плечо втыкают шприц, и перед глазами моментально мутнеет.

Проведя полгода в больницах от запаха лекарств тебя начинает тошнить и уж тем более ты этот запах ни с чем не спутаешь. Ещё до того, как я открыл глаза, понял, что нахожусь в больнице. Пытаясь прийти в себя и догнать, какого чёрта происходит, в моей палате обнаружился охранник, что мирно листал какой-то журнал, сидя на узком диване.

На секунду мне показалось, что я только пришёл в себя после того, как получил пулю от брата Анны, но воспоминания последних событий обрушались как летний ливень.

Поднял чугунную голову с подушки, намереваясь выйти отсюда и поехать к Анне.

- Вам лучше не вставать, - прогремел грубый голос охранника.

- Я сам знаю, что для меня лучше, - хрипло проговорил я, а потом отцепил от себя капельницу и провода, что были приклеены к груди.

- У меня приказ, - раздался над головой. – Никуда вас не выпускать.

- Я тебе что, маленький ребёнок? – говорю и тут же морщусь.

Я должен был стать отцом. Я, мать вашу, морально был готов, представлял, как буду держать его. Я кроватку ему купил!

8

Анна

Крупные капли дождя бьют по стеклу и мгновенно создают множество маленьких ручейков. Стекают и превращаются в небольшие лужи на широком подоконнике по ту сторону окна. Бьющие капли, словно кто-то кидает в окно крошечные камушки, единственный звук, что наполняет просторный кабинет психотерапевта.

- Анна, - мирным тоном обращается ко мне Ксения, как просила она её называть. – Ты подумала о том, а чём я тебя просила?

Думала! Только об этом и думаю, с тех пор, как меня сюда привели, и я очень бы хотела не думать. Одной минутки покоя мне было бы достаточно, но не могу. Артур постарался, привёз меня в этот центр, где, по его словам, невероятно красиво. Может быть это и так, я вижу только серое небо и пелену дождя.

- Твоё молчание не решит проблемы, - Ксения снова разрывает тишину, в которой слышен только бьющейся по стеклу дождь.

Поворачиваю голову и смотрю на молодую женщину с широкого кресла, куда я уселась с ногами, обняв коленки. У неё доброе лицо и успокаивающий голос, и она пытается мне помочь. Здесь все пытаются мне помочь, только мне не нужна помощь. Мне ничего не нужно.

Я всегда любила солнечную погоду, а сейчас не слезаю с подоконника своей комнаты, непрерывно продолжая смотреть на дождь. Я полюбила дождь, серость и одиночество. Как говорится в той песне: тишина мой друг и мой враг.

Мне сложно покидать стены своей комнаты, потому что за дверью люди, и гул их голосов вызывает страх. Страх, что я снова услышу детский плач, как в тот день, когда меня впервые вытащили из палаты больницы, в которой я лежала после…

Я знаю, что это был не мой ребёнок. Знаю, что он не может плакать, звать маму, потому что его нет.

Седой мужчина, который приходил ко мне каждый день, говорил со мной как с умалишённой. Он помог мне выйти из той чёрной дыры, в которой плавала, но я всё равно одной ногой там. Меня тянет в темноту, свернуться калачиком на полу и ждать, когда весь мир исчезнет, когда угасну совсем – это всё, что я хочу.

- Анна, ты помнишь, что я говорила на прошлом сеансе? - спрашивает Ксения, внимательно изучая моё лицо.

Киваю, как и на всех предыдущих сеансах. Я уже и не помню сколько их было, как и какой сегодня день, и сколько нахожусь в этом месте.

- Тебя всё ещё беспокоит это?

Снова киваю и возвращаю взгляд к окну.

- Ты самонаказываешь себя? – её голос звучит на фоне шелеста бумаг. Она опять делает заметки, а это значит, что на следующем сеансе мы опять поговорим о моём чувстве вины.

- Сегодня можешь определить долю своей вины по шкале от нуля до ста процентов?

- Сто! – говорю, продолжая смотреть на стекающие по стеклу капли дождя.

- Объясни мне, как можно было изменить бы ситуацию?

- Я… не знаю…

- В тот день у тебя были планы? Скажешь какие?

Почему? Почему она заставляет меня пережить снова этот кошмар? Она ведь прекрасно всё знает, знает, как прошёл тот день поминутно.

- Нет, - мотаю головой, чувствуя, как начинаю дрожать.

- Хорошо. Ты думала, что кто-то мог бы понести долю вины за произошедшее? – этим вопросом Ксения привлекает моё внимание.

- Кто? – с интересом смотрю на неё.

- Подумай, кто может быть виноватым в этой ситуации, и на следующем сеансе ты мне ответишь на этот вопрос.

На этом мы закончили сегодняшнюю встречу, и, едва заметно кивнув, я выхожу из кабинета Ксении и прислоняюсь к стене. В это время коридоры центра не людны, но меня всё равно сковывает паника.

Обняв себя за плечи и опустив голову, быстрым шагом направляюсь к своей комнате в надежде, что меня никто не увидит и никто не тронет.

***

Сегодня погода радует солнцем. Радует всех, кроме меня, потому что заставили выйти на улицу. Я предпочла бы оставаться в своей комнате и не видеть одинаково одетых людей, которых привезли сюда родственники.

Приватный реабилитационный центр в Подмосковье для состоятельных особ. И если бы не парень моего брата, я бы лежала в городской психиатрической, а не в месте, что клиникой назвать язык не поворачивается. Это место больше похоже на санаторий. По факту мне абсолютно всё равно, хоть в психиатрической, хоть в могиле, что было бы намного лучше.

Впервые вышла на задний двор центра и, опустив голову, быстрым шагом иду в противоположенную сторону ото всех и сажусь на землю, прислонившись к большому дереву. Сердце бьётся в горле и дыхание сбилось, когда увидела, что во дворе многолюдно.

Закрываю глаза, медленно вдыхаю и выдыхаю.

- Меня никто не тронет, я никому не нужна, - повторяю беспрерывно себе под нос и начинаю успокаиваться.

Набравшись смелости, всё же поднимаю взгляд от своих колен и осматриваю двор и людей, все как один в бледно-серых костюмах, и только стоящие по периметру мужчины выделяются своей насыщенной синей формой.

Чем дольше оглядываю окружение, тем больше мои брови сходятся к переносице. Открытая беседка по левую сторону от меня почему-то кажется знакомой, и стол с двумя скамейками, как в парке для пикников в зарубежных фильмах. Кусты роз по правой стороне вдоль стены клиники…Я помню их запах…

В висках начинает пульсировать, и перед глазами всплывают незнакомые картинки.

«- Анна, ты ведь не пропускаешь утренний приём лекарств? – спрашивает Ксения, мило улыбаясь.

- Нет, - мотаю головой. – Я каждый раз жду, когда мне их принесут, они на вкус как мармеладные мишки, - радостно говорю я».

Это сон? Я не помню разговора о лекарствах, разноцветные шарики после завтрака помню, но они безвкусные.

«- Устроились по два в ряд, и без глупостей! – приказывает грубый мужской голос, и рядом со мной оказывается девушка с русыми волосами, заплетёнными в две косы. На её лице нездоровая улыбка, что вызывает желание отойти от неё подальше».

Господи! Это воспоминания! Это было здесь, в этом дворе, но когда? Я была уверена, что в первый раз выхожу на улицу с тех пор, как нахожусь в этом месте.