Тёмная сторона

Интро

Далеко за кормой времён,

Где над пропастью просят ласки,

Вожди ушедших племён,

Наша жизнь далека от сказки.

Люди брызжут слюной туда,

Где июнь стал началом лета,

И не знают, идти им куда,

Чтоб увидеть сияние света.

Они любят пить алую кровь, заедая древесным салом,

Они любят чужую боль, но коротких страданий им мало,

Отбрось патронташ туда, где его уничтожит бездна,

Чтобы стать одним из людей, среди грязи живущих честно.

Мент

Посвящается белорусам,
пострадавшим от действий
 силовиков в августе-сентябре 2020.

Вдоль светлых улиц и машин,

Шагает странный гражданин,

Он горд собой, при нём всегда,

И честь, и доблесть, и друзья!

Он очень сильный, он поверь,

Готов бить женщин и детей,

А главное, ему плевать,

Что клялся он их защищать!

Он не закончил институт –

Диплом убогим не дают,

Зато имеет в кошельке

На хлеб и масло в молоке!

Мы для него, как саранча –

Топтать, долбить, рубить с плеча!

Насилие – приоритет,

Ведь наш герой – позорный мент!

Хоть говорят мои друзья,

Что разом всех судить нельзя.

По мне, лишь тот хороший мент,

Кто вовсе не рождён на свет!

Вчера со мной общался бог,

Сказал, что рай – не для ментов,

Ведь сын его – Иисус святой,

Стал жертвой базы правовой.

Сегодня ты в стране хозяин,

Но глядя в наглые глаза,

Я лишь скажу: сегодня солнце,

А завтра может быть гроза.

.

Тик-так

Тик-так, тик-так, солярный знак,

Рисует маленький мальчишка,

Желает он, чтоб рейха флаг,

Был ярким, дерзким, словно вспышка.

Он чертит мелом на полу призывный круг, а рядом руны,

Читает тихо, чуть дыша, Mein Kampf, надеясь на фортуну.

И вот настал момент ужасный, разверзлись стены, весь в дыму,

Стоял Рейхсканцлер злобный, властный, уткнувшись взглядом в темноту.

Мужчина быстро осмотрелся, достал из сумки леденец, и прошептал:

«Мой сладкий мальчик, пойдём со мною, наконец,

Адольф ребёнка не обидит, он любит маленьких ребят,

Еврейским и цыганским детям в концлагерь носит шоколад».

Рейхсканцлер открывает двери в страну несбывшихся надежд,

На стенах конденсат из крови и люди лишены одежд,

Они идут на мыловарню, под шмайсера немой укор,

Отчаянье их растворяет багряной печи приговор.

У мальчика в глазах нет страха, он отправляется туда,

Где рядовыми штабелями из трупов сложена гряда.

Два шага, он уже в машине, закрыты окна, света нет,

Токсичными парами газа теперь навеки он согрет.