Тёмный союз

Обращение к читателям.

Эта книга — не просто история. Это путешествие, наполненное страстью, эмоциями, радостью и болью. Она для тех, кто не боится погрузиться в чувства, прожить вместе с героями каждый их выбор, каждую ошибку, каждое откровение.

Если вы ищете лишь лёгкий роман без глубины — эта история не для вас. Здесь нет пустых строк и поверхностных эмоций. Здесь жизнь — настоящая, а любовь — сильная. Здесь боль ранит, а счастье окрыляет.

Я пишу для тех, кто ценит полноценный сюжет, для тех, кто готов разделить с героями не только их страсть, но и сомнения, их борьбу, их страхи. Если вы готовы смеяться и плакать вместе с ними, чувствовать каждую их эмоцию так, словно это ваша собственная — тогда добро пожаловать в этот мир.

Эта история ждёт вас.

Глава 1. От лица Аделины

Мой день начинается с двух чашек крепкого кофе и размышлений о том, как прожить ещё один день. Иногда мне кажется, что я давно уже превратилась в машину, которая живёт только ради одной цели: спасти брата.
Меня зовут Аделина. Мне двадцать четыре, и последние четыре года моей жизни похожи на кошмар, от которого нельзя проснуться. Когда-то я была обычной девушкой, училась в университете на факультете журналистики, мечтала путешествовать, писать статьи и, возможно, однажды опубликовать свою книгу. Но всё это осталось в прошлом, когда мы потеряли родителей.

Мама и папа погибли в автокатастрофе, когда мне было двадцать. В одночасье я стала опекуном для своего младшего брата Макса, которому тогда было всего десять. Наши родственники либо исчезли, либо открыто заявили, что "не могут взять на себя такую "ответственность". Единственный, кто хоть немного помогал, — это бабушка по отцовской линии, но её хватило ненадолго. Она сама тяжело болела, и вскоре её не стало.

С тех пор мы остались вдвоём.

Макс... он мой маленький герой. Ему сейчас четырнадцать, и он пережил больше боли, чем многие взрослые за всю жизнь. Когда ему было двенадцать, врачи поставили страшный диагноз лейкемия. Это слово стало моим проклятием. Сначала я думала, что это просто ошибка, что будет лечение, и он поправится. Но каждая неделя
приносила новые испытания.
Мы прошли через химиотерапию, постоянные анализы и бесконечные походы по врачам. Сейчас Максу нужен донор костного мозга, и время работает против нас. Я искала подходящего донора везде через фонды, клиники,даже частные организации. Но пока результатов нет.

После университета я не смогла устроиться по профессии. Журналистика требовала времени, которого у меня не было. Вместо этого я работаю в маленьком кафе на окраине города. Зарплата смешная, но на оплату аренды квартиры и лекарства для Макса хоть как-то хватает. Иногда подрабатываю фрилансом пишу статьи и делаю
переводы. Моё существование это бесконечный
бег по замкнутому кругу: работа, больница, дом. На себя я давно перестала тратить время и силы.

Единственное, что ещё больнее, чем борьба за жизнь Макса, это предательство тех, кому я доверяла. Год назад я встречалась с парнем. Его звали Давид. Он казался мне надёжным, добрым, и я думала, что он примет и меня, и мою ситуацию с братом. Но однажды я вернулась домой раньше обычного и застала его с моей подругой, Эстер.
Эстер была для меня как сестра. Мы вместе росли, учились, делились секретами. А Давид... Он просто сказал:

-Я устал быть твоей нянькой,- даже не пытаясь извиниться. -Тебе не нужен парень, тебе нужен спонсор.

Эти слова до сих пор эхом звучат в голове. Я отдала всё этому человеку, доверяла ему, а он оказался таким же эгоистом, как и все остальные.

Это было так больно, что я до сих пор не могу никому доверять.

Каждый день я думаю о том, где найти деньги на лечение Макса. Стандартные процедуры уже не помогают, а пересадка костного мозга стоит таких сумм, что мне остаётся только мечтать. Я обращалась к благотворительным фондам, искала помощь у врачей. В какой-то момент я даже думала взять кредит, но банки один за другим отказывали.
Единственное, что меня держит на плаву,— это Макс. Его улыбка, его желание жить. Даже в тяжёлые моменты он
старается поддерживать меня, хотя ему самому едва хватает сил.

И всё же я не позволяю себе забывать, ради чего я живу. В редкие часы отдыха я участвую в благотворительной работе.

Год назад, когда Максу становилось всё хуже, я нашла благотворительный фонд "Life". Они помогают людям бороться за жизнь, собирают средства на лечение для тех, кто не может позволить себе дорогие процедуры.
Я не только обратилась за помощью, но и стала активисткой. Я организую сборы средств, поддерживаю семьи, которые, как и мы, оказались в безвыходной ситуации. Иногда мне кажется, что чужая боль помогает мне справляться со своей.
Каждая спасённая жизнь это маленькая победа. Но в глубине души я знаю: если я не смогу помочь Максу, все эти победы не будут иметь значения.

Каждый день я стою перед выбором: сломаться или продолжать бороться. Иногда я чувствую себя слабой, измождённой, будто тону в проблемах. Но потом я вспоминаю Макса. Его улыбку, его смех, который звучит всё реже. И я понимаю, что ради него я готова на всё.
Я помогу ему. Найду деньги. Найду донора. Даже если мне придётся пожертвовать собой.
Я ведь уже научилась помогать другим. Теперь нужно помочь себе.

Глава 2. Визит в больницу

Больницы всегда пахнут чем-то неприятным смесью хлорки, лекарств и страха. Я ненавижу этот запах. Он напоминает мне, сколько ночей я провела здесь, сколько слёз пролила, умоляя врачей спасти Макса.
Сегодня не исключение. Я иду по длинному коридору, держась за бумажный пакет с домашней едой для брата. Он терпеть не может больничную еду, и я стараюсь готовить хоть что-то вкусное, чтобы поднять ему настроение.

Когда я захожу в палату, Макс сидит на кровати, облокотившись на подушки. На его лице усталость, но глаза всё ещё светятся, как у того десятилетнего мальчишки, которым он был до болезни.

- Привет, герой, - говорю я, стараясь улыбнуться.

- Привет, отвечает он, скривив лицо в гримасе. - Принесла что-то вкусное?

-Конечно. Твои любимые сырники.

Он слабо улыбается, но его взгляд выдаёт усталость. Вены на его руках скрыты под пластырями от бесконечных капельниц, а лицо вглядит слишком бледным.Сердце сжимается от боли, но Я стараюсь не показывать этого.

-Как ты? – спрашиваю я, помогая ему развернуть контейнер с едой.

- Нормально,- отвечает он, пожимая плечами. – Сегодня делали очередной анализ. Сказали, что кровь... неважная.

Его голос дрожит. Он старается держаться, но я вижу, как ему страшно.

- Всё будет хорошо, Макс. Я обещаю. Мы найдём донора.
*
После того как Макс засыпает, я иду к кабинету лечащего врача. Доктор Андерсон, мужчина лет пятидесяти с
добрыми, но усталыми глазами. Он уже давно лечит Макса и делает всё возможное, чтобы поддерживать его
состояние.

- Аделина, проходите,- приглашает он меня с вежливой улыбкой.

- Как он? — спрашиваю, садясь напротив.
Доктор тяжело вздыхает, и это всегда предвещает плохие новости.

- Его состояние стабильное, но, как вы знаете, время играет против нас. Лейкемия прогрессирует, и стандартное лечение больше не помогает.

- А донор? Есть какие-то новости?

Он качает головой.

- К сожалению, до сих пор не найдено полного совпадения. Мы проверяем базу, но вероятность найти подходящего донора снижается с каждым днём.

Я сжимаю руки в кулаки, чтобы не
заплакать.

- Сколько у нас есть времени?

- Трудно сказать. Если не найдём донора
в ближайшие месяцы, придётся думать о других вариантах. Возможно, экспериментальные методы, но они очень дорогие.

- Сколько? - мой голос почти срывается.

Он называет сумму.

Её хватает, чтобы купить новую жизнь в другой стране. Для меня это астрономическая цифра, которую я даже
не могу вообразить.

· Я понимаю, что это сложно,- говорит он, видя моё лицо. -Но время ещё есть. Мы будем делать всё возможное.

Я киваю, хотя внутри меня растёт отчаяние.

Когда я возвращаюсь в палату, Макс уже проснулся.

— Ты опять разговаривала с врачом? -
спрашивает он.

- Да. Он сказал, что ты держишься молодцом.
Макс усмехается, но в его глазах я вижу страх. Он всё понимает.

- Я не хочу, чтобы ты из-за меня страдала, шепчет он.

- Замолчи, - обрываю я. - Ты — моя семья. Ради тебя я готова на всё.

Он тихо кивает и отворачивается к окну.

Я сажусь рядом с кроватью Макса, беря его руку в свои. Она кажется такой хрупкой и холодной, что у меня снова перехватывает дыхание.

- Макс, ты никогда не должен так говорить, - тихо начинаю я, стараясь сдержать голос, чтобы не дрожать.

- Но это правда, Ада, — он смотрит на меня серьёзно. - Ты работаешь на двух работах, почти не спишь, всё отдаёшь на лекарства. А у тебя ведь тоже должна быть жизнь.

Я сжимаю его руку сильнее, будто это может передать моё упрямство и решимость.

— Ты и есть моя жизнь, Макс. Всё, что я
делаю, я делаю ради тебя. Я не отступлю, пока ты не поправишься.

Он вздыхает и отворачивается к окну.

- Иногда я думаю... может, мне просто надо сдаться. Может, это был бы выход для нас обоих.

Его слова бьют как пощёчина.

- Макс!- восклицаю я, поднимаясь на
ноги. - Даже не смей так говорить!

Его глаза наполняются слезами, но он молчит. Я подхожу ближе, опускаясь на колени у его кровати.

- Слушай меня, - говорю я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, — ты сильнее, чем думаешь. Мы справимся. Я найду деньги. Я найду донора. Ты поправишься, и мы снова будем счастливы. Пожалуйста, верь в это.

Он смотрит на меня, и в его взгляде я вижу смесь вины и надежды.

- Я просто не хочу быть для тебя обузой,- тихо произносит он.

- Ты никогда не был и не будешь обузой,- говорю я, чувствуя, как слёзы начинают катиться по щекам.

-Ты мой брат, Макс. Моя семья. Ты всё, что у
меня осталось. И я никогда не откажусь от тебя.

Мы молчим несколько минут, просто сидя рядом. Потом он вытирает слёзы и пытается улыбнуться.

Глава 3. Разговор с врачом

Перед тем как я собиралась уходить, дверь в палату приоткрылась, и на пороге появился доктор Андерсон. Высокий, подтянутый, с неизменным спокойствием в глазах, будто его ничто не могло выбить из равновесия. Он коротко кивнул мне и тепло улыбнулся Максу.

— Ну что, герой, как самочувствие? — спросил он, подходя к кровати, мельком взглянув на подключённые приборы.

— Нормально, — пожал плечами Макс, делая вид, что всё в порядке. Но я-то видела: взгляд у него был тусклый, губы пересохшие, а под глазами залегли тёмные круги. Он держался изо всех сил.

Доктор взял в руки планшет, пробежал глазами по свежим анализам, и его лицо мгновенно посерьёзнело. Брови чуть сдвинулись, на лбу пролегла тонкая складка. Он поднял глаза на меня — и я поняла, что сейчас прозвучит то, чего я так боялась.

— Аделина, можно вас на минутку? — негромко сказал он.

Я кивнула, почувствовав, как внутри неприятно заныло, словно что-то холодное проскользнуло по груди. Посмотрела на Макса — он уже закрывал глаза, устав от боли и процедур. Тихо вышла за врачом в коридор.

Там, под жёстким светом больничных ламп, стены казались еще бледнее, чем обычно, а воздух густым и тяжёлым, словно пропитанным чужими страхами.

Доктор остановился у окна и, опершись рукой о подоконник, заговорил:

— Состояние Макса остаётся стабильным, но… — он ненадолго замолчал, явно подбирая слова. — Сегодня пришли новые анализы крови. Мы начинаем наблюдать угнетение иммунной системы. Это ожидаемо при его диагнозе, но ситуация начинает ускоряться.

Я сжала ладони в замок, борясь с подступившей паникой.

— Я делаю всё, что могу… — прошептала я, и голос дрогнул.

Андерсон посмотрел на меня серьёзно, но без излишней жалости. В его взгляде читалось понимание — он не из тех, кто раздаёт пустые обещания. Он был врачом до мозга костей. Честным. Жёстким, когда надо.

— Я знаю. Но, буду откровенным с тобой, Аделина… если в ближайшие недели мы не найдём подходящего донора, его состояние может резко ухудшиться. Мы можем не успеть.

Мир вокруг зашатался. Казалось, стены коридора трескаются, а пол уходит из-под ног. Я пыталась сохранить самообладание, но внутри всё крушилось.

— Есть ли хоть что-то… что я ещё могу сделать? — прошептала я, голос срывался, как у человека, которого загнали в угол.

Доктор на мгновение задумался.

— Мы можем рассмотреть экспериментальную терапию. Её эффект не гарантирован, но она может затормозить прогресс болезни и выиграть нам время.

Я кивнула, цепляясь за любую возможность, даже если это всего лишь призрачная надежда.

— Сколько это стоит?

Он назвал сумму. Цифра прозвучала, как удар по голове. Меня обожгло изнутри, а ноги будто подогнулись. В груди всё сжалось от безысходности.

— Это… неподъёмно для обычного человека, я понимаю, — мягко добавил он, опустив глаза.

Я выдохнула и отвернулась к стене, чтобы спрятать навернувшиеся слёзы.

— Я что-нибудь придумаю, — глухо сказала я. — Я должна.

И, чёрт побери, придумаю. Любой ценой.

Когда я вернулась в палату, Макс уже почти спал. Его лицо, обычно живое, казалось таким спокойным, безмятежным. Этот образ разбивал моё сердце в сотый раз. Я села рядом, взяла его ладонь в свою и долго смотрела, пытаясь запомнить каждую черту.

Сколько у нас осталось?

Макс мечтал увидеть океан. А я… я хотела спасти его. Ценой чего угодно. Даже если ради этого придётся разорвать весь мир на части.

На улице уже стемнело, когда я вышла из больницы. Город жил своей жизнью — машины неслись по дорогам, витрины магазинов ослепляли неоном, где-то смеялись люди. А моя реальность давно стала другой: она вращалась вокруг одной цели — спасения Макса. Всё остальное обесценилось.

Дорога до офиса фонда «Life» занимала около двадцати минут пешком. Я всегда выбирала именно этот путь. Вечерняя прогулка помогала хоть немного прийти в себя, перевести дыхание, собрать в голове разбегающиеся мысли.

Шум города казался далёким, почти приглушённым. Свет фонарей отражался в мокром асфальте, а мне казалось, что я иду по узкой дорожке между жизнью и безнадёжностью.

Когда я зашла в офис фонда, меня встретила привычная теплая атмосфера: свет от настольных ламп, запах кофе, негромкий шелест разговоров и лёгкая музыка на фоне. Здесь всегда было уютно, несмотря на тяжесть дел, которыми мы занимались.

— Аделина! — позвала меня Марта, одна из волонтёров. Ей было около тридцати, она носила короткую стрижку, всегда улыбалась и умела держать людей на плаву одним словом.

— Ты как? Всё в порядке?

— Держусь, — ответила я, натянуто улыбаясь.

В этот момент к нам подошёл Альберт Бедросович, управляющий фонда. Он был из тех людей, что кажутся непоколебимыми. Человек с железной хваткой и добрым сердцем, посвятивший жизнь борьбе за чужие жизни.

— Аделина, рад видеть тебя, — сказал он, сжав мою руку. — Ты вовремя. Мы как раз обсуждали завтрашний вечер.

— Какой вечер? — спросила я, сбитая с толку.

— Завтра состоится благотворительный ужин, — объяснил он. — Мы пригласили самых влиятельных людей города. Тех, кто может жертвовать крупные суммы на лечение нуждающихся.

Я напряглась. Это был шанс… и одновременно огромная ответственность.

— Думаете, кто-то из них сможет помочь Максу? — спросила я, почти шёпотом.

— Всё возможно, — кивнул Альберт Бедросович.

— Но для этого нужно правильно преподнести его историю. Люди хотят видеть того, кому они помогают.

— Вы хотите, чтобы я рассказала?

— Ты как никто знаешь, через что он проходит, — серьёзно сказал он. — Только ты сможешь тронуть их сердца.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как на плечи опускается невидимая, но тяжёлая ноша.

После разговора мы с остальными волонтёрами собрались в общем зале, чтобы обсудить детали завтрашнего вечера.

— Это твой шанс, Ада, — сказала Марта, приобняв меня. — Такие мероприятия действительно приносят результат.

Глава 4. Благотворительный вечер

Наступил следующий день, и волнение накатывало волнами. Весь день я провела в подготовке: помогала волонтёрам оформлять зал, проверяла списки гостей, ещё раз прогоняла свою речь.

К вечеру всё было готово. Шикарный банкетный зал был украшен в светлых тонах с золотыми акцентами. Повсюду стояли столы с угощениями, цветочные композиции и фотографии подопечных фонда. В углу зал украшала сцена с микрофоном и экраном для презентации.

К восьми часам начали собираться гости. Мужчины в строгих костюмах, женщины в элегантных платьях, украшенных дорогими украшениями. Их смех и негромкие разговоры заполняли зал.

Я стояла в стороне, наблюдая, как управляющий Альберт Бедросович приветствовал каждого. Волонтёры раздавали брошюры с историями подопечных фонда.

- Не нервничай,- прошептала Марта,подходя ко мне. – Ты всё сделаешь правильно.

Я кивнула, хотя руки слегка дрожали.

Вечер открыл Альберт Бедросович. Он поднялся на сцену, взял микрофон и тепло поприветствовал собравшихся.

- Дорогие друзья, сегодня мы здесь, чтобы не только провести время в приятной компании, но и сделать доброе дело. Каждый из вас уже внёс вклад, поддерживая наш фонд. Сегодня мы расскажем вам истории тех, чьи жизни вы помогли спасти, и тех, кто нуждается в вашей поддержке прямо сейчас.

Зал встретил его слова аплодисментами. Затем началась официальная часть: выступления волонтёров, короткие видео о тех, кто получил помощь.

Когда настала моя очередь, сердце забилось в бешеном ритме. Я поднялась на сцену, ощущая десятки взглядов.

- Добрый вечер,- начала я, стараясь не выдать дрожь в голосе.

- Меня зовут Аделина, и я волонтёр фонда "Life". Но сегодня я здесь не только как волонтёр. Я здесь как сестра.

На экране за моей спиной появилась фотография Макса. Он улыбался на ней, держал в руках футбольный мяч.

- Это мой брат Макс. Ему пятнадцать лет, и он очень хочет жить.

Я сделала паузу, оглядывая зал.

- Два года назад Максу поставили диагноз лейкемия. С тех пор наша жизнь изменилась. Лечение, больницы, поиски донора костного мозга... Всё это стало частью нашей реальности. Но несмотря на боль и страх, Макс продолжает бороться.

Я почувствовала, как глаза начинают наполняться слезами, но заставила себя продолжать.

- Сегодня я здесь, чтобы попросить вас помочь моему брату. Он заслуживает шанса, как и любой ребёнок.

Моя речь закончилась. В зале на секунду повисла тишина, а затем раздались аплодисменты. Я вернулась к своему месту, чувствуя, как ноги подкашиваются от напряжения.

После выступлений начался аукцион. Я сидела в зале, наблюдая, как гости активно делают ставки на дорогие картины, ювелирные украшения и эксклюзивные предметы.

Наконец, Альберт Бедросович объявил последний лот вечера: целевое пожертвование на лечение Макса.

- Мы хотим предложить вам стать частью спасения жизни этого мальчика,- сказал он.– Все собранные средства будут направлены на его лечение и поиски донора.

Зал замер на мгновение, а затем поднялась первая рука.

- Тридцать тысяч, - сказал мужчина в дорогом костюме.

- Сорок тысяч, в элегантном платье.- заявила женщина.

Я сидела, не в силах дышать, наблюдая, как сумма растёт.

- Сто тысяч, - произнёс пожилой мужчина в конце зала, и это вызвало восхищённый шёпот среди гостей.

Альберт Бедросович поблагодарил всех, а затем объявил, что общая сумма, собранная на аукционе, составила триста тысяч. Этого хватало, чтобы покрыть часть лечения и продолжить поиски донора.

Когда гости начали расходиться, ко мне подошёл АльбертБедросович.

- Ты прекрасно справилась, Аделина,– сказал он.

– Спасибо, - шепнула я, чувствуя, как усталость наваливается всей тяжестью.

- Мы отправим деньги на счёт клиники уже завтра. А теперь иди домой и отдохни. Ты это заслужила.

Я кивнула, но вместо облегчения чувствовала лишь тяжесть. Это был шаг вперёд, но до спасения Макса оставалось ещё слишком далеко.

"Я сделаю всё, что нужно," — подумала я, выходя на ночную улицу. Ради брата я готова пойти даже на крайние меры.

Когда сумма на аукционе достигла трёхсот тысяч, зал уже гудел от одобрительных шёпотов. Люди переглядывались, обсуждая щедрость участников. Я думала, что это предел, и уже готовилась облегчённо выдохнуть, когда раздался спокойный, уверенный голос.

- Триста пятьдесят тысяч, - сказал мужчина, сидящий в самом конце зала.

Его голос был глубоким и холодным, и мгновенно притянул внимание всех присутствующих. Гости обернулись,чтобы посмотреть, кто сделал такую крупную ставку.

Я тоже повернулась и встретила его взгляд. Это был высокий мужчина в строгом чёрном костюме. Его тёмные волосы и резкие черты лица выделялись даже в полумраке зала. Он не улыбался, его лицо оставалось бесстрастным, словно для него это было всего лишь формальностью.

- Потрясающая щедрость! – воскликнул АльбертБедросович, стараясь скрыть лёгкую растерянность. - Господин, ваше пожертвование бесценно для нас.

- У меня есть одно условие, — добавил мужчина, прерывая аплодисменты.

Зал замер. Все взгляды снова устремились на него. Альберт Бедросович осторожно спросил:

- Какое условие?

Мужчина поднялся с места. Его фигура казалась ещё внушительнее, когда он выпрямился во весь рост.

- Я хочу личную встречу с парнем,- сказал он, глядя прямо на меня.

В этот момент я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Его взгляд был прямым и пронзительным, как будто он хотел прочитать мои мысли.

- Я хочу понять, за кого я плачу,– добавил он. – Это всё.

Я посмотрела на Альберта Бедросовича, ожидая его реакции. Он явно был застигнут врасплох, но постарался быстро взять ситуацию под контроль.

- Это... необычная просьба, - сказал он, стараясь подобрать слова.– Но мы ценим вашу щедрость и готовы её рассмотреть.

- Тогда договорились,- спокойно ответил мужчина и вернулся на своё место.

Я осталась сидеть, чувствуя, как в груди растёт тревога. Кто он? Почему ему так важно встретиться с Максом?

Глава 5. Встреча с Николасом

~ Аделина ~

Утром я снова отправилась в больницу, чтобы заранее подготовить Макса. По дороге я не переставала думать о вчерашнем вечере и мужчине, который сделал такое щедрое пожертвование. Его холодный взгляд всё ещё стоял перед глазами.

В палате Макс был бодрее, чем обычно. Вчерашние новости о том, что мы собрали деньги на его лечение, словно вдохнули в него новую энергию.

- Ну что, Ада? Сегодня кто-то придёт знакомиться? — спросил он, сидя на кровати и играя в свою приставку.

— Да, — кивнула я, присаживаясь рядом. - Это человек, который сделал самое большое пожертвование вчера.

- Интересно, зачем ему это? – Макс улыбнулся, но в его глазах промелькнуло сомнение.

- Может, он просто хочет убедиться, что помогает настоящему человеку,- ответила я, хотя сама до конца в это не верила.

Ближе к полудню дверь в палату открылась, и вошёл он — Николас.

Всё в его облике кричало о деньгах и власти: строгий костюм, дорогие часы, уверенная осанка. Рядом с ним шёл Альберт Бедросович, который выглядел немного взволнованным.

- Добрый день, — начал Николас, бросив короткий взгляд на меня, а затем перевёл глаза на Макса.

- Добрый, - отозвался мой брат, стараясь быть вежливым, но я видела, как он слегка напрягся.

- Ты Макс, верно? - спросил Николас, подходя ближе.

- Да,- кивнул он. — А вы?

– Николас, - представился мужчина.
– Ты знаешь, что вчера я пожертвовал деньги на твоё лечение?

– Да, — ответил Макс, немного смущаясь.

Николас присел на стул рядом с кроватью, сложив руки на коленях.

— Я хотел убедиться, что делаю правильный выбор, — сказал он, внимательно изучая Макса.

– Правильный выбор? – Макс слегка нахмурился.

– Да. Я часто жертвую деньги, но редко вижу, кому они реально помогают.Иногда мне кажется, что люди забывают ценить помощь.

Макс посмотрел на меня, словно ища поддержки.

– Я не забуду, - серьёзно сказал он, встретив взгляд Николаса.

— Я хочу жить.

Эти слова, казалось, смягчили что-то в холодных чертах Николаса. Он коротко кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда я надеюсь, что ты воспользуешься этим шансом.

После разговора с Максом Николас обратился ко мне:

- Можно поговорить наедине?

Я удивлённо посмотрела на Альберта Бедросовича, но тот одобрительно кивнул.

Мы вышли в коридор, и Николас, немного прищурившись, посмотрел на меня.

- Вы ради него готовы на всё, да? — спросил он неожиданно.

- Да, - твёрдо ответила я, хотя внутри что-то ёкнуло от его тона.

— Это похвально, но... опасно,–произнёс он, и его голос прозвучал почти с насмешкой. – Часто люди, движимые отчаянием, делают то, о чём потом жалеют.

– Я не пожалею,- сказала я, глядя ему прямо в глаза. - Макс - всё, что у меня есть.

Он улыбнулся, но это была улыбка, полная какого-то внутреннего расчёта.

- Посмотрим, – произнёс он, бросив последний взгляд на меня. - Надеюсь, ваши усилия оправдают себя.

Когда он ушёл, я вернулась в палату. Макс выглядел взволнованным.

— Какой-то он... странный, – сказал он, нахмурившись.

- Просто он другой, – ответила я, стараясь не выдать своего беспокойства.

Но внутри я чувствовала, что появление Николаса изменит нашу жизнь. Только вот вопрос -к лучшему или к худшему?

----‐----------~---------------

На следующее утро, едва войдя в палату,

я застыла в дверях, не веря своим глазам. Макс и Николас сидели на кровати, увлечённо играя в приставку. Их смех раздавался по всей комнате.

- Давай, Макс, ты почти сделал это,– подбадривал Николас, сжимая в руках джойстик.

- Сейчас, сейчас! — кричал мой брат, увлечённый происходящим на экране.

Я бросила взгляд на новую приставку, огромный телевизор, стоявший напротив кровати, и на столик, заставленный коробками со сладостями и подарками. Палата, раньше казавшаяся унылой, будто преобразилась.

Меня поразило, насколько свободно они себя чувствовали друг с другом.

Макс, который обычно был замкнутым и осторожным с новыми людьми, сейчас смеялся, как будто с Николасом были давними друзьями.

Я не могла сдвинуться с места.

Зрелище, которое открывалось передо мной, было слишком неожиданным. Но больше всего меня удивлял Николас.

Его холодный, почти безразличный вид, с которым он вчера обсуждал пожертвование, сменился на мягкость и тепло. Это был совершенно другой человек.

Николас первым заметил меня.

- Доброе утро, Аделина, - сказал он, оборачиваясь, и в его голосе прозвучало что-то почти тёплое.

Макс тут же повернулся и радостно замахал мне рукой.

- Ада, смотри, что он принёс! Это же мечта любого пацана!

Я подошла ближе, всё ещё ошеломлённая.

- Я вижу, - тихо ответила я, чувствуя, как смешиваются благодарность и лёгкая настороженность.

Николас поднялся, отложив джойстик в сторону. Его фигура казалась ещё внушительнее в этой маленькой палате.

- Надеюсь, вы не против, что я немного скрасил его день,– сказал он,внимательно глядя на меня.

- Нет, конечно, - ответила я, не зная, что добавить. - Это... неожиданно.

- Просто хотел убедиться, что он в хорошем настроении, – произнёс он, слегка улыбнувшись.

Через несколько минут Николас предложил выйти поговорить. Оставив Макса наслаждаться игрой, я последовала за ним в коридор.

- Вы сегодня какой-то другой, –заметила я, не скрывая своего удивления.

- Другой?- он посмотрел на меня, приподняв бровь.

- Да. Не такой, как вчера. Сегодня вы... добрый.

Он усмехнулся, словно мои слова были забавными.

- Возможно, я просто решил, что с ребёнком лучше быть таким.

- Но зачем всё это? — спросила я, кивнув в сторону палаты.

Его лицо стало серьёзным.

- Вы вчера сказали, что Макс это всё, что у вас есть. Мне стало интересно, что это значит.

Я замерла, не зная, как объяснить.

- Вы правы, - сказала я тихо.

- Макс - единственная семья, которая у меня осталась. Я сделаю всё, чтобы он выздоровел.

Глава 6. Предложение, от которого трудно отказаться!

------- ~ Аделина ~ -------

Утро выдалось туманным и тяжёлым. После вчерашнего разговора с Максом и той странной, выматывающей игры, что Николас продолжал вести со мной, я думала, что хотя бы сегодня он оставит меня в покое.

Я глубоко ошибалась.

Когда я вышла из больничного холла после очередного визита к Максу, Николас уже стоял у машины. Спокойный, как хищник, выжидающий момент. Его дорогой костюм, идеально выглаженный, подчёркивал каждый миллиметр его уверенности. Он облокотился о капот, скрестив руки на груди, и смотрел прямо на меня.

Я собралась пройти мимо, но он окликнул:

— Аделина.

Я остановилась.

– Николас.

- Я знаю хороший ресторан неподалёку, – сказал он, когда мы вышли из больницы. – Прогулка и ужин тебе пойдут на пользу.

- Но я… — начала я, но он перебил, не давая и шанса отказаться:

- Это не просьба, - перебил он с мягкой, но настойчивой уверенностью.– Просто прими это как мою благодарность за честность вчера.

Я вздохнула. Возразить ему всё равно было бесполезно. Даже его взгляд был такой, будто он уже знал мой ответ. Я кивнула.

Вот так всегда — он словно прописывал для нас обоих сценарий, не оставляя места моим репликам. Я кивнула, не найдя сил спорить. Не потому, что поддалась. Потому что устала.

Он не повёл сразу к машине, как я ожидала. Вместо этого — предложил пройтись.

Мы шли по тихой улице. Листья шуршали под ногами, редкие прохожие не замечали нас. Николас не спешил. Иногда задавал вопросы — короткие, будто наугад брошенные, но я чувствовала: он не просто так. Он проверял, тестировал каждую мою реакцию.

— Ты живёшь здесь с детства? — спросил он, небрежно, словно просто поддерживая беседу.

- Да, - кивнула я. - Мы с братом остались в городе после смерти родителей.

Он задумчиво посмотрел вдаль, будто прикидывал что-то в уме.

- Ясно. А кто-то ещё остался? Другие родственники?

— Никого,- ответила я, стараясь говорить спокойно. - Только я и Макс.

Он молча кивнул, задумчиво глядя перед собой.

- Подруги? Друзья? - продолжал он, словно невзначай.

- Есть пара подруг, с которыми я иногда вижусь, -сказала я. - Но времени на личную жизнь почти нет.

- А друзья-мужчины? — его вопрос прозвучал неожиданно прямолинейно, и я растерялась.

- Были, - коротко ответила я, избегая подробностей.

Он усмехнулся.

— Были… — повторил, будто поставил галочку напротив моего ответа. Не спросил деталей. Зато его глаза говорили громче слов. Он уже мысленно перебрал всех, кто мог быть в моей жизни, и похоронил.

— Что ж, похвально. Ты слишком сосредоточена на Максе, чтобы отвлекаться на что-то другое.

Его слова звучали как комплимент, но в них было что-то ещё, что я не могла уловить.

Когда мы добрались до ресторана, меня встретила роскошь, которую я видела только в фильмах. Мягкий свет, изысканная сервировка, официанты, которые обслуживали так, будто перед ними королевская семья.

Николас заказал ужин за меня, уверенно выбирая блюда и вино. Я чувствовала себя немного не в своей тарелке, но старалась сохранять спокойствие.

Когда принесли вино, он снова начал задавать вопросы. Всё те же — про фонд, про помощь людям. Но на этот раз в его голосе сквозил не интерес. Что-то другое. Тонкое, хищное.

– Почему ты решила помогать другим людям? Этот фонд, например.

– Потому что я знаю, каково это бороться за жизнь,- ответила я. – И мне хочется, чтобы никто не чувствовал себя одиноким в такой борьбе.

Его глаза внимательно изучали меня, он внимательно слушал, будто ловя нотки фальши. Но их не было.

- Ты сильная,– сказал он, после небольшой паузы. - Но ты слишком много берёшь на себя.

— У меня нет другого выбора, –ответила я, глядя ему в глаза.

И тогда его взгляд изменился. Стал серьёзным. Прямым. Ледяным.

- Может, выбор есть, - произнёс он тихо, но уверенно.

- Что вы имеете в виду? — спросила я, чувствуя, как сердце начинает стучать быстрее.

Он откинулся на спинку стула, внимательно меня разглядывая.

- У тебя есть проблема. Деньги на лечение Макса собраны, но это только начало. Ему понадобится длительная реабилитация, постоянное наблюдение. Это огромные расходы, которых ты одна не потянешь.

Я молча слушала, чувствуя, как с каждым словом он всё глубже проникает в мою боль.

- Я могу помочь, - сказал он, наклоняясь чуть ближе. – Могу полностью закрыть все расходы. Но взамен мне нужно кое-что от тебя.

– Что именно? — спросила я, чувствуя, как внутри всё сжимается.

Он слегка улыбнулся. Его фирменная ледяная улыбка, от которой перехватывало дыхание.

— Ты выйдешь за меня замуж.

Эти слова повисли в воздухе, как гром среди ясного неба.

— Что? — я не могла поверить своим ушам.

- Это не предложение, Аделина,- его голос стал твёрдым, почти ледяным. - Это сделка. Ты нужна мне, и я нужен тебе.

- Зачем? Почему я? — я пыталась понять его мотивы.

- Причины не имеют значения, –спокойно ответил он. – Ты просто должна решить: согласна ты или нет.

Я замерла, чувствуя, как весь мир переворачивается. С одной стороны - Макс, его жизнь, его шанс на выздоровление. С другой — этот человек, загадочный и пугающий, предлагающий мне продать себя ради спасения брата.

- Я дам тебе время подумать,- сказал он, поднимаясь из-за стола, - Но не слишком много. Максу некогда ждать.

Я не могла понять: это шутка? Манипуляция? Или больной каприз богатого ублюдка? Но он не улыбался. Ни на грамм.

Всё внутри кричало «беги», но я видела перед собой Макса. Его лицо, когда он впервые за долгое время улыбнулся. Его глаза, в которых появился страх исчезнуть из этой жизни, не дождавшись помощи.

Николас молчал. Он не давил. Знал, что я сама доделаю за него работу.

Он встал, поправил запонки,оставил деньги на столе,и вышел, оставив меня сидеть среди чужой роскоши.

В голове крутились его слова:

Глава 7. Мысли Николаса

~ Николас ~

Я никогда не считал себя слабым. Никогда не позволял чувствам или желаниям брать верх. Всё в моей жизни подчинялось правилам, которые я установил сам.

Но эта девушка...

Аделина.

Я помню, как впервые увидел её. Стройная, с длинными тёмными волосами, зелёными глазами, в которых отражалась вся её душа. Она стояла на сцене, рассказывая о своём фонде, о людях, которых нужно спасти, и о своём брате. Голос её дрожал, но она держалась стойко, как будто пыталась в одиночку вынести на себе груз всего мира.

Я не мог оторвать от неё взгляд.

Красавица редкостная, но дело было не только в этом. Её чистота, искренность, эта отчаянная решимость бороться за жизнь брата... что-то внутри меня дрогнуло.

Но я знал лучше.

Я видел таких, как она. Люди всегда лицемерны. Они могут играть роль, могут притворяться, могут даже обмануть самих себя. Всё, чего они на самом деле хотят, - это деньги. Богатство, комфорт,власть.

И всё же...

С её появлением моя уверенность начала трещать по швам.

Я видел, как она работает, как заботится о брате, как жертвует своим временем, силами, даже личным счастьем. Она не скрывает усталости, но не позволяет себе упасть. Я видел женщин, которые играют роли святых ради выгоды, но с Аделиной это было иначе. Она не притворялась.

Каждый её жест, каждая эмоция - настоящие.

И это бесило меня.

Как она смеет? Как она смеет быть такой... чистой? Как она смеет заставлять меня думать о ней каждую ночь?

Я не мог избавиться от её образа. Перед сном я видел её лицо. Её глаза. Тонкие черты лица, губы, которые дрожат от волнения, когда она говорит о брате.

Я пытался убеждать себя, что это просто мимолётное желание. Она красива, умна, трудолюбива - идеальная женщина. Конечно, я хочу её. Это нормально.

Но с каждой минутой это желание превращалось во что-то большее. Оно заполняло меня, становилось навязчивой идеей.

Я хотел её.

Хотел увидеть, как она сдаётся. Как отбрасывает свою гордость и приходит ко мне, осознавая, что у неё нет другого выбора.

И это чувство... меня разрывало.

Я не позволял себе слабости. Не позволял чувствам управлять мной. Но сейчас, стоя на балконе своего офиса и глядя на огни города, я думал только об одном: она должна быть моей.

Не потому, что я могу купить её, как всё остальное в своей жизни.

А потому, что без неё этот мир стал бы невыносимо пустым.

Прошло два дня.

Два чёртовых дня, как я разговаривал с ней. И тишина. Ни ответа, ни намёка, ни даже намёка на намёк.

Я хожу по своему кабинету кругами, как зверь в клетке, сжимая в зубах сигарету. Пепельница переполнена, а лёгкие вот-вот отправят меня к чёрту. Но я не могу остановиться.

- Что за чёрт, - бормочу себе под нос, выбрасывая уже третью сигарету за последние десять минут.

Когда в последний раз я так нервничал? Давно. Чёрт его знает, когда. Хотя... нет, помню. Была одна ситуация.

Та самая женщина. Силиконовая сука с глазами, полными обещаний. Тоже сначала строила из себя святую. А потом бросила меня. Ради денег. Она выбрала другого,который когда то был богаче меня. Кто-то сказал, что она сейчас где-то в Европе с каким-то миллионером.

Тогда меня тряхануло. Жестоко.

Я понял, что все они одинаковые. Всё, что нужно женщинам, это деньги, власть, роскошь. И я поклялся, что больше никогда не позволю себе привязываться. Никогда.

И вот теперь...

Я смотрю на телефон, но он молчит.

Бросаю взгляд на свои руки сжимаю кулаки так, что побелели костяшки.

- Что с тобой, Николас? Она ведь такая же, как все. Конечно, она скажет «да». Просто ей нужно время, чтобы убедить себя, что это правильный выбор.

Но... а если нет?

Мысли о том, что она может отказаться, сводят меня с ума. Я прокручиваю в голове наш разговор. Её глаза, полные растерянности и боли. Её дрожащий голос, когда она пыталась осознать, что я только что предложил.

Блять . Она зацепила меня.

Я подхожу к окну, глядя на ночной город. Здания мерцают огнями, как будто всё вокруг спокойно и стабильно. Но в моей голове хаос.

Я не привык к этому. Я привык контролировать всё. Но она... она рушит мой мир. Её тишина сводит меня с ума.

- Ладно, Аделина, - говорю я вслух, затягиваясь очередной сигаретой. — Ты можешь играть сколько угодно. Но я всё равно добьюсь своего. Ты будешь моей.

Бросаю сигарету в пепельницу, беру телефон и смотрю на её номер.

Ещё немного. Дам ей ещё немного времени. А потом... потом я сам приду за ответом.

Глава 8. Загадочный Николас

-------~ Аделина ~-------

Два дня. Всего два дня, а казалось — вечность. Я не находила себе места, как загнанный зверёк в клетке. Мои мысли путались в собственных сомнениях, а тревога сжимала горло. Порой я даже ловила себя на том, что сижу, уставившись в одну точку, не слыша ни стука капель по подоконнику, ни гула машин за окном. Я не могла думать ни о чём, кроме него.

Кто он на самом деле? Почему именно я? Что за игру он ведёт?

Интуиция вцепилась в меня мёртвой хваткой, нашёптывая: «Не верь». Казалось, что где-то в его идеальной картинке прячется трещина, едва заметная, но от этого ещё более опасная.

Я открыла ноутбук и погрузилась в поиски. В двадцать первом веке любой след оставляет отпечаток в сети, и я надеялась, что найду зацепку. Первые страницы были словно скопированы одна с другой: Николас Кроу — успешный бизнесмен, бывший чемпион по смешанным единоборствам, филантроп, инвестор. Благотворительные проекты, международные стартапы, интервью в глянцевых изданиях. Фотографии — безупречные. Слишком безупречные.

Каждая статья словно кричала: идеальный мужчина. Богат, умен, щедр, успешен, красив. Для кого-то это было бы мечтой, для меня — поводом насторожиться.

Чем больше я читала, тем сильнее росло чувство, что за всей этой красивой обёрткой скрывается нечто совсем иное. Люди с такими возможностями и прошлым не бывают простыми.

— Чёрт, — прошептала я, откидываясь на спинку кресла.

Нужно было выговориться. Сбросить этот ком, что давил на грудь. И я знала, к кому пойду.

Макс.

Я быстро собрала сумку и, особо не раздумывая, поехала в больницу. Он всегда знал, как вернуть меня в нормальное состояние.

Макс встретил меня с такой улыбкой, будто я принесла ему весь мир на блюдечке. Его лицо посветлело, он выглядел лучше, чем за последние месяцы. Всё благодаря Николасу.

— Аделька! — радостно протянул он, протягивая руки для объятий.

Я улыбнулась, хоть на душе и скребли кошки.

— Как ты? — спросила я, обнимая его.

— Лучше! Представь, я сегодня даже смог встать без посторонней помощи. Правда, потом чуть не рухнул, но всё же! — он засмеялся.

Я села рядом, взяла его за руку. Она казалась крепче, чем раньше.

— Сестра, ты чего такая мрачная? — спросил он, жуя конфеты, которые ему принёс Николас. — Ты же обычно у меня сама бодрость духа.

— Я просто... задумалась, — уклончиво ответила я.

— О нём? — Макс подмигнул, и его улыбка стала ещё шире.

Я тяжело вздохнула и села рядом с ним.

— Слушай, Макс… мне нужно с тобой поговорить.

— О, это будет интересно, — он отложил конфеты и посмотрел на меня с притворной серьёзностью.

— Я искала информацию о Николасе, — начала я.

— Ну и?.. Нашла что-то компрометирующее? Он тайный наркобарон? Или владелец подпольного бойцовского клуба? — он смотрел на меня с таким интересом, что я чуть не рассмеялась.

— Да ничего особенного. Богатый, успешный, безупречный. Всё слишком идеально. Мне кажется, что за этим что-то стоит. Он слишком часто появляется там, где нужно. Слишком вовремя помогает.

Макс ухмыльнулся.

— Может, потому что ты ему нравишься? — подмигнул он, но в его глазах промелькнуло что-то тёплое.

— Ты просто боишься, — сказал он. — Боишься, что это правда, и он действительно тебе подходит.

— Макс! — воскликнула я, чувствуя, как щёки заливает румянец.

— Ну скажи честно, — он наклонился ко мне, заговорщически понизив голос. — Если он сделает тебе предложение… Ты скажешь "да"? Или... скажешь "да"?

Я фыркнула.

— Дурак.

— Да ладно тебе, Адель, — Макс фыркнул. — Может, он и правда просто хороший человек? Он ведь тебе нравится, да? — он чуть склонился ко мне, глядя пристально.

— Макс, прекрати! — я толкнула его в плечо, но он только рассмеялся.— Я не знаю. Мне страшно. Это… слишком. Слишком быстро, слишком серьёзно. А я… я ещё не разобралась.

Макс обнял меня за плечи.

— Адель, я рад за тебя, — вдруг серьёзно сказал он, глядя мне в глаза. — Если ты согласишься, я буду спокоен. Ты будешь в надёжных руках. Николас — тот, кто сможет защитить тебя.

Его слова застали меня врасплох.

— Макс...

— Я серьёзно, — он сжал мою руку. — Ты заслуживаешь быть счастливой.

Я смотрела на него, не зная, что сказать. Возможно, он прав. Возможно, Николас действительно тот, кто может помочь мне и Максу. Но в моей душе всё ещё оставались сомнения.

Что ты скрываешь, Николас? — думала я, глядя в окно больничной палаты.

Мы с Максом как раз собирались поужинать. Я расставляла на столе контейнеры с едой, когда в дверь раздался стук.

— Кто бы это мог быть? — удивлённо пробормотала я, глядя на Макса.

Дверь медленно начала открываться, и на пороге появился Николас. В чёрной рубашке, чуть расстёгнутой у воротника, в джинсах.

В руках у него были пакеты с едой.

— Привет, — его голос звучал так уверенно, что я даже растерялась.

— Николас! — радостно вскрикнул Макс, отложив вилку. Его глаза загорелись, и он начал хлопать в ладоши. — Я ждал тебя!

Николас ухмыльнулся, глядя на эту сцену.

— А я вот подумал, что вам не помешает небольшой ужин, — сказал он, поднимая пакеты.

— Кажется, мы только об этом и говорили, — выдавила я, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.

Николас расставил на столе блюда: пиццу, пасту, суши, какие-то десерты. Макс с восторгом разглядывал еду, а я пыталась не выдать своего замешательства.

Мы сели ужинать. Атмосфера в палате изменилась. Было тепло, уютно, словно все проблемы остались за её пределами.

Николас и Макс оживлённо обсуждали игры. Николас с таким интересом слушал брата, подшучивал над его рассказами, что я невольно начала улыбаться. Макс выглядел счастливым, и это наполняло меня тихой радостью.

Но вот что меня смущало...

Николас.

Он слишком часто смотрел на меня. Его взгляд задерживался дольше, чем нужно. Иногда наши колени сталкивались под столом — якобы случайно, но я не верила в случайности.

Глава 9. Игра начинается!

-------- ~ Аделина ~ -------

Ужин закончился быстрее, чем я ожидала.

Макс без умолку рассказывал о своих мечтах — стать врачом, открыть клинику, помогать детям. Его наивность трогала. А Николас… Николас слушал. Не перебивал, не играл роль снисходительного взрослого. Нет. Он будто действительно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы. Это было странно. Он казался чужим для такого вечера. Слишком дорогой, слишком уверенный, слишком… опасный.

Я собирала посуду со стола, опуская глаза, потому что каждую секунду чувствовала на себе его взгляд. Он будто он стоял прямо за моей спиной. Хотелось обернуться, но я держалась.

- Ты ведь с нами останешься, да? - вдруг спросил Макс, глядя на Николаса с явной надеждой.

Я замерла.

— На ночь? Нет, Макс, у меня много дел, - мягко ответил он, но в его голосе было что-то такое, от чего на мгновение я напряглась.

Холодок пробежал по спине. Макс, наивно не замечая ничего, продолжал:

- А ты вернёшься? - не отставал мой брат.

— Конечно, — уверенно сказал Николас, вставая из-за стола.– Мне нравится здесь.

Его взгляд скользнул по комнате, но остановился на мне.

Именно в этот момент его взгляд снова скользнул по комнате и впился в меня. Жар прилил к щекам. Чёрт.

- Аделина, я могу поговорить с тобой? Наедине, - неожиданно добавил он.

Макс сразу начал хитро улыбаться, но промолчал.

— Хорошо, — коротко ответила я, стараясь выглядеть спокойно.

Мы вышли в коридор.

Там было тихо, слышался только отдалённый шум медсестёр. Николас подошёл ближе, и я ощутила, как напряжение в воздухе нарастает.

- Ты злишься на меня? — спросил он, нарушая тишину.

- Почему я должна злиться? - удивлённо ответила я, подняв на него глаза.

Он улыбнулся, но эта улыбка была больше похожа на довольную гримасу хищника.

— Потому что я заставляю тебя чувствовать себя неуютно.

- С чего вы это взяли? – мои руки непроизвольно сжались в кулаки.

- Я наблюдаю за тобой. Ты каждый раз пытаешься держать дистанцию, но это тебе не удаётся.

Его голос звучал мягко, но в каждом слове ощущалась угроза.

- Может, вы просто слишком много о себе думаете? - ответила я, стараясь держаться уверенно.

Он шагнул ближе.

Теперь между нами оставалось всего ничего. Его запах смесь дорогого парфюма и чего-то необъяснимо притягательного – окутал меня.

— А может, ты просто не привыкла, что тебе уделяют столько внимания? – прошептал он.

Я не нашла, что ответить. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а слова застряли где-то в горле.

- Но я скажу тебе одно, Аделина, - его голос стал ниже. – Я не играю в игры. Если я чего-то хочу, я это получаю.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

- И что вы хотите? - выдавила я, сама не зная, откуда взяла смелость задать этот вопрос.

Он чуть улыбнулся, пальцами скользнул по моему запястью. От прикосновения сердце ухнуло вниз.

– Узнаешь, – прошептал он.

А потом просто развернулся и ушёл, снова, оставив меня стоять в коридоре с дрожащими руками и кучей вопросов в голове.

------ ~ Николас ~ ------

Сижу в своём кабинете, верчу в руках бокал виски и думаю о ней. О её взгляде, когда я ушёл. Эта смесь растерянности, напряжения и какого-то странного упрямства.

Вот же сучка, мысленно ругаюсь, отпивая виски. Цену себе набивает. Не спешит. Не подыгрывает. Может, считает себя святой? А может, умнее других. Может, думает, что я ей больше предложу? Деньги? Подарки? Хм... надо проверить, чего она на самом деле хочет.

Пытаюсь убедить себя, что она такая же, как все. Лицемерная, корыстная. Просто она играет умнее других, чтобы казаться правильной и недосягаемой.

Но в глубине души... чёрт побери, она другая. Это бесит больше всего.

Встаю, подхожу к окну и смотрю на городские огни.

А если она просто ждёт, когда я сделаю ещё один шаг? Или...

я сжимаю бокал сильнее..

Может, она просто хочет, чтобы я потерял контроль?

Мысль об этом сводит с ума. Я привык, что всё идёт по моим правилам. А она заставляет меня нервничать, заставляет думать о том, чего я не хочу.

Нет. Так не пойдёт, говорю себе вслух, отставляя бокал.

Подхожу к столу, хватаю телефон.

- Льюис, - бросаю в трубку.

- Да, босс, - тут же отвечает мой человек.

- Пробей мне всё про Аделину волонтёршу и её семейку. Всё до мелочей. Откуда деньги на учёбу, кто оплачивает лечение её брату. Я хочу знать, чем она дышит, хочу знать, как они вообще держатся на плаву.

— Будет сделано, - отвечает он без лишних вопросов.

Повесил трубку. Сжал кулак. Я должен понять, что у неё за скелеты в шкафу. Все слабы, вопрос в цене. И я найду её цену.

Откидываюсь в кресло и запускаю пальцы в волосы.

Она рано или поздно окажется в моей постели, думаю я, чувствуя, как желание к ней растёт. "Я просто должен понять, как её сломать. Или...

Останавливаюсь на этой мысли. Сломать? Или приручить?

Она уже сидит в моей голове. Если я не разберусь с этим, то точно сойду с ума.

Но что бесит больше всего — я хочу с ней не просто переспать. Я хочу видеть, как она сдаётся. Как перестаёт строить из себя неприступную. Как начинает меня бояться и жаждать одновременно.

Я усмехнулся, снова набрал номер.

– Льюис. Завтра нужен повод, чтобы она пришла. Сам придумай. Главное — чтобы была здесь.

– Понял.

Я откинулся в кресле, залил остатки виски и понял — я уже проиграл. Потому что думаю о ней. Потому что она уже сидит в моей голове.

И плевать, сколько времени это займёт. Она окажется в моей постели. По своей воле или сломленная. А может… захочет сама.

Посмотрим.

----------------------------------

📌Дорогие мои, спасибо за то, что читаете! Заглядывайте в профиль ⏩ https://litnet.com/shrt/9ur1

Глава 10. Моя или не моя?

-------~Николас ~-------

Информация на Аделину легла на мой стол с пометкой «Срочно». Видно сразу — Льюис постарался. Я пролистал первые страницы бегло, не особо надеясь на сюрпризы. Всё стандартно.

Родители — погибшие. Родственников по пальцам пересчитать. Учёба, работа в дешёвой забегаловке, снимает крошечную квартиру. Всё сама. С нуля вылезла из болота, цепляясь за жизнь, как за последнюю соломинку.

– Как эта малышка ещё держится на ногах? – пробормотал я себе под нос, затянувшись сигаретой.

Но дальше стало интереснее.

Волонтёрит в благотворительном фонде. Помогает семьям, организует мероприятия. Привлекает деньги на лечение, договаривается со спонсорами.

Я откинулся на спинку кресла, снова перечитал строки.

– И когда она всё успевает? У неё что, батарейка «Duracell» в одном месте? – хмыкнул я.

Пролистал дальше. Фотографии с мероприятий, какие-то благодарности, интервью для местной газеты.

– Хм… интересно. Фонд, говоришь? – выпуская дым, я задумался. – Интересно, сколько таких «спонсоров» там уже запало на эту невинную мордашку?

Мысль неприятно кольнула. Я прекрасно знал таких девушек. Прячутся за ширмой добродетели, а на деле… хотя… она другая. Или я себе это внушаю?

Чёрт. Я встал из кресла, схватил телефон.

– Свяжите меня с управляющим фонда «Life». Срочно.

Через несколько минут на другом конце провода раздался уверенный голос.

– Николас Кроу, рад вашему звонку. Чем могу быть полезен?

– Меня интересует информация о вашем активисте… – я сделал вид, что вспоминаю фамилию, хотя она давно врезалась в память. – Аделина Хэйс.

Пауза.

– Мисс Хэйс? О, да. Один из наших самых преданных и активных волонтёров. Помогает семьям, участвует во всех проектах…

– Отлично, – перебил я. – А кто её финансирует?

– Ну, она сама привлекает средства. Организует ужины, встречи… недавно был благотворительный вечер…

– Я в курсе. Скажите прямо — злоупотребляла когда-нибудь доверием?

– Нет, что вы! Аделина — наша гордость.

Я промолчал. Честность — это, конечно, прекрасно, но почему тогда от этой девчонки у меня крышу рвёт?

– Благодарю. Это всё.

Положил трубку. Бумаги разложил перед собой. Малышка моя оказалась ещё чище, чем я ожидал. Без скелетов в шкафу.

– Чёрт… – я налил виски. – Или я просто чего-то не вижу?

Но вместо подозрений меня грызла совсем другая мысль.

«Я только что назвал её моей?»

Взял стакан, поднёс к губам, но не сделал глотка.

– Плохо дело, Кроу, – буркнул я отражению в тёмном стекле. – Ты начинаешь терять голову.

-------~ Аделина ~------

Поздний вечер. Я еле доползла до своей квартиры. Переоделась, первым делом направилась в душ. Горячая вода хоть чуть-чуть смыла с меня усталость и мысли, которые без конца вертелись в голове.

Вытерлась полотенцем, закинула одежду в стирку, плюхнулась на диван.

– Хоть пять минут покоя…

Телефон в халате завибрировал. Я вздрогнула.

– Кто там ещё? – проворчала я, на ходу вытаскивая.

На экране — имя, от которого сердце заколотилось в два раза быстрее.

«Николас».

Несколько секунд я просто смотрела на экран. Ответить или нет? Любопытство, как всегда, победило.

– Алло?

– Как ты, зеленоглазая? – его голос, низкий, с той самой властной интонацией, от которой у меня по спине пробежали мурашки.

Я нахмурилась.

– Откуда у вас мой номер?

– А ты правда думаешь, что для меня это проблема? – усмешка в голосе. – Если я чего-то хочу, я это получаю.

– Николас, это уже вмешательство в мою личную жизнь.

– А я думал, мы уже ближе, чем «личная жизнь».

– Что вам нужно?

Пауза.

– Я хочу знать… думаешь ли ты обо мне.

Я прикусила губу. Конечно, думала. Он поселился в голове, как надоедливая мелодия. Но признаваться в этом? Нет уж.

– А ещё… – продолжил он, – я хочу знать, что ты решила насчёт моего предложения.

Я замерла.

– Какого предложения?

– Ты прекрасно знаешь, о чём я.

Я крепче сжала телефон.

– Ты не можешь так поступить.

– Могу. И делаю.

– Это манипуляция.

– Возможно. Но разве ты не хочешь спасти своего брата?

Эти слова пронзили сильнее ножа. Я ощутила, как горло сжалось.

– Вы… вы мерзавец, – прошептала.

Он рассмеялся. Без веселья, холодно.

– Может быть. Но я всё равно жду твоего ответа.

Я тяжело выдохнула.

– Я подумаю.

– Думай быстрее, зеленоглазая. У тебя не так много времени.

Звонок оборвался. Я осталась в комнате одна. Только моё сердце всё ещё грохотало, словно кто-то бил в грудь изнутри.

Я посмотрела на телефон.

– Что мне теперь делать?..

-----------------------------------‐-

Если история откликнулась в вашем сердце, буду благодарна за добавление в библиотеку, звёздочку и пару слов от вас.🥰💞💐

Глава 11. Неожиданный визит.

-------- ~ Аделина ~-------

Утро началось, как обычно: противный звон будильника, торопливые сборы и попытки привести мысли в порядок. После разговора с Николасом сон меня покинул. Его голос до сих пор звучал в голове. Я почти до рассвета ворочалась, анализируя каждое его слово.

Что ему нужно?

Секс?

Или что-то ещё?

У такого мужчины вряд ли проблемы с выбором женщин. Любая модель с лёгкостью ляжет к его ногам. А я? У меня и типаж для него явно не подходящий — рост метр шестьдесят пять, грудь скромная, и вообще я больше похожа на обычную девушку, чем на соблазнительницу.

Эти мысли настойчиво лезли в голову, но я с трудом их отгоняла, спешно собираясь. На улице было свежо, лёгкий ветерок помогал окончательно проснуться. Пока я торопливо бежала на автобус, успокаивала себя:

Сегодня всё будет спокойно. Работа, фонд, Макс. Никаких Николасов. Просто обычный день.

На работе с самого утра началась суматоха. Клиенты приходили один за другим, а я едва успевала разбираться с заказами. Это даже было к лучшему – некогда думать о лишнем.

Но ближе к обеду моя коллега Мария подошла ко мне с хитрой улыбкой.

— Аделина, у тебя за столиком сидит такой мужчина, — её глаза буквально светились. — Настоящий альфа-самец. Просто огонь! Ты точно должна его очаровать и прибрать к своим ручкам!

— Мария, не смеши меня, — я отмахнулась, взяв блокнот для заказов.

— Нет, правда! Сходи, посмотри! Если не захочешь, я сама попробую!

Смеясь, я направилась к столу. Но чем ближе подходила, тем больше ощущала странное волнение.

Когда я увидела его, мир вокруг замер.

"Николас."

Он сидел за столиком, как будто это был его трон. Его пристальный взгляд встретился с моим, и я почувствовала, как моё сердце сделало кульбит.

Он выглядел безупречно, как всегда: строгий костюм, идеально сидящий на его фигуре, лёгкая тень на подбородке, а глаза... Чёрт возьми, эти карие глаза буквально прожигали меня насквозь.

Я остановилась на мгновение, пытаясь собраться с мыслями, но он уже наклонился вперёд и слегка усмехнулся, явно замечая мою растерянность.

— Привет, зеленоглазая, — его голос прозвучал спокойно, но с ноткой вызова. — Ты, кажется, убегаешь от меня?

"Господи, за что мне это?!" подумала я, но взяла себя в руки и подошла к его столу, делая вид, что ничего не произошло.

— Николас, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Что вы здесь делаете?

Он откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Просто решил позавтракать. И заодно напомнить тебе о нашем разговоре. Ты же не думала, что я так просто отступлю?

Я стояла перед ним, чувствуя, как его взгляд проникает прямо в душу. Сердце билось так громко, что казалось, его слышат все в кафе.

— Николас, — начала я, стараясь звучать спокойно. — Я даже не думала об этом. У меня есть более важные размышления.

Он поднял бровь, ожидая продолжения.

— Какие, например? Убегать от меня?

Я вспыхнула.

— Что вам от меня нужно? — выпалила я, больше не в силах сдерживать напряжение. — Разве вокруг вас нет женщин, которые способны... кхм... удовлетворить ваши желания?

Только я закончила эту фразу, как поняла, что сказала это вслух.

"Боже, что я несу?!"

Он прищурился, и его губы тронула лёгкая, но опасная улыбка.

— Продолжай, Аделина, — спокойно сказал он, но в его тоне была сталь.

Я попыталась остановиться, но слова уже вырывались сами.

— Я не понимаю, почему вы выбрали именно меня. У вас, наверное, есть список женщин на выбор. Модели, актрисы... кто угодно. А я...

Он наклонился вперёд, опершись локтями на стол, и его глаза встретились с моими.

— Закончила?

Я замолчала, понимая, что только что выболтала всё, что думала, не задумываясь о последствиях.

"Вот теперь я точно встряла."

Николас смотрел на меня так проницательно, что я буквально почувствовала, как моя кровь застыла в венах.

— Сядь, — приказал он, не повышая голоса, но так, что это звучало, как команда.

Я опустилась на стул напротив него, не в силах сопротивляться.

— Теперь выслушай меня, — его голос был низким и хрипловатым. — Я выбрал тебя, потому что хочу тебя. Всю.

Эти слова эхом разнеслись в моей голове.

— Ч... что? — прошептала я, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

— Ты слышала. Я хочу тебя. В каждом смысле. Твоя внешность, твоя искренность, твоя сила — всё это меня сводит с ума. Хочу тебя безумную упрямую дурочку, которая пытается меня игнорировать.

Я замерла, не зная, что ответить. Его признание застало меня врасплох, но он продолжал:

— И да, вокруг меня действительно есть женщины, которые готовы броситься в мои объятия. Но это не имеет значения. Они мне не нужны. Нужна ты.

Его слова прозвучали так уверенно, что я почувствовала, как земля уходит из-под ног.

— Николас, это безумие, – выдавила я.

Он усмехнулся, словно мои слова только раззадорили его.

— Возможно. Но это моё безумие, и я не собираюсь от него отказываться.

Я не могла отвести глаз от его лица. В этот момент я поняла, что игра только началась. И выйти из неё без потерь будет невозможно.

Он смотрел на меня, словно лев на добычу, и я почувствовала, что воздуха в комнате стало катастрофически мало.

— Николас, — начала я, стараясь найти хоть какой-то выход из этой ситуации, — это не имеет смысла. Вы и я... мы совершенно разные люди.

Он хмыкнул, откинувшись на спинку стула, но не спускал с меня глаз.

— Знаешь, что я понял, Аделина? — его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая угроза. — Тебя пугает то, что я могу предложить.

— Меня ничего не пугает, — поспешила я возразить, но голос прозвучал слишком неуверенно.

— Правда? — его взгляд блеснул опасным огоньком. — Тогда почему ты всё время пытаешься от меня убежать?

— Я не убегаю, — ответила я, чувствуя, как краснею.

Глава 12. Моё желание, моя война

------- ~ Николас ~ -------

Ты посмотри на неё, чёрт возьми.

Эта девчонка действует на меня, как самый сильный, затягивающий наркотик. Такой, от которого ты сам не хочешь избавляться, даже когда уже понимаешь, что он сжигает тебя изнутри. Её глаза — два изумруда, в которых вместо привычной для меня покорности и желания — дерзость, огонь и упрямство. Она смотрит на меня, как будто я для неё не всесильный Николас Кроу, а просто мужчина, которого она не собирается пускать в своё сердце. Глупая. Она уже впустила.

Я сижу в машине, сжимая руль так, что костяшки белеют. Перед глазами её лицо, эти надутые губы, которыми она недавно дерзила мне в кафе. Этот язык... Я бы показал, на что он ещё годится, если бы не люди вокруг. Чёрт, как же мне было плевать в тот момент на публику.

"Сейчас бы её на стол... Да волосы на кулак, чтобы знала, кто её хозяин. Чтобы стонала моё имя, запутавшись в простынях, а утром в голос хрипела от моих поцелуев."

Я давно не испытывал такого. Даже не вспомню, когда в последний раз женщина доводила меня до такого состояния. У меня всегда всё под контролем. Я привык управлять: бизнесом, людьми, ситуациями… собой. Но с ней всё иначе. Эта девчонка разрушает все мои правила одним только взглядом. И чертовски сладко наблюдать, как она сама не замечает, что уже попала.

Я вспоминаю, как врезался в её мир, как схватил её тогда у стены… её испуганный, но злой взгляд. И то, как её тело выдало всё за неё. Пульс бешеный, дыхание сбитое. И она ведь не оттолкнула меня. Боялась… дрожала, но хотела.

Тот поцелуй… мать его… я до сих пор чувствую вкус её губ. Тёплых, мягких, сладких. Хоть и сопротивлялась, но я знал — ей это нужно не меньше моего. Она может обманывать кого угодно, но не меня. Я читаю женщин с одного взгляда. А её — с первого касания.

Но я боюсь своих мыслей. Боюсь этой одержимости, которая захватывает меня.

Она - вызов. Она - сладкий ад, в который я готов прыгнуть с головой.

Я наклонялся к ней тогда, ловил её дыхание, чувствовал, как она тает от одного моего голоса.

– Видишь, что ты со мной делаешь? — прошептал ей на ухо, наслаждаясь тем, как у неё подкосились ноги.

Но я остановился. Почему? Даже сам не понял. Может, потому что хочу растянуть это сладкое мучение. Хочу, чтобы она сама сделала шаг ко мне. Чтобы дрожала от желания, чтобы ломалась, но всё равно приходила.

Аделина Хэйс… моя маленькая, взбалмошная ведьма. Ты уже моя, даже если пока сама этого не осознала.

Я смотрю на телефон. В мыслях снова её лицо. Я открываю её номер, хотя знаю его наизусть. Её голос до сих пор звенит в ушах.

Я вспоминаю, как она стояла, облокотившись о стену, губы припухшие, глаза злые, но в глубине — эта предательская дрожь. Её трясло. А я знал — не от страха. От того, что хочет.

— Это... это было лишним,–выдохнула она, избегая моего взгляда.

Я усмехнулся тогда.

– Лишним? — наклонившись к её уху. — Ты уверена? Потому что твоё тело говорило совсем другое.

– Ты ничего не знаешь обо мне! - резко бросила она, голос дрожал, но в нём была твёрдость. — да знаю я всё. И ещё больше узнаю.

И снова эти её глаза — огонь и страх, упрямство и желание. Чёрт, как же она хороша в этой борьбе.

Я сказал ей тогда:

— Я добьюсь тебя, как бы ты ни сопротивлялась.

Она хотела возразить, но губы дрожали. И я видел, как она борется сама с собой. И видел, что проигрывает.

Я ушёл тогда. Оставил стоять. Специально. Пусть переварит. Пусть помучается в своих мыслях. Я знаю, что она ляжет в постель, закроет глаза — и перед ней буду я. Мои руки на её теле, мои губы на её шее, мой голос в её голове.

Я вижу, как её это бесит. Как она старается держаться. Но ещё чуть-чуть… и она сломается.

Я снова сжимаю руль.

"Сегодня я поставлю точку в этой истории. Я — главный герой. А она? Она будет подо мной."

Я найду её. И не важно где: дома, на работе, в этом чёртовом фонде. Я разорву её границы. Разобью это её упрямство. И когда она будет смотреть на меня снизу вверх, вся дрожащая, измотанная, без сил — вот тогда я ей скажу:

"Добро пожаловать в мой ад, зеленоглазая."

И это будет ад, из которого она уже не выберется.

Потому что я сам туда с ней войду.

И, чёрт возьми, мне это чертовски нравится.

Глава 13. Сладкий яд

-------- ~ Аделина ~ --------

Что он делает со мной?

Этот поцелуй... боже, он был таким правильным и в то же время таким неправильным. Слишком много эмоций, слишком много чувств. Я снова чувствую это трепет, Что он делает со мной?

Этот поцелуй… Боже, он был таким правильным и в то же время чудовищно неправильным. Слишком много эмоций, слишком много чувств, от которых я отучила себя за последние годы. Я снова ощущаю этот трепет, запретное желание, которое когда-то сама похоронила внутри.

Я коснулась губ. Они до сих пор горели, словно его прикосновения оставили ожог — невидимый, но болезненно ощутимый.

— Это было прекрасно, — прошептала я, боясь признаться вслух. Да, мне это понравилось. Этот порыв. Эта страсть. Это… сладкое, почти преступное чувство.

Но как только мысль об этом появилась, я тут же вернула себя в реальность. Резко, будто кто-то облил ледяной водой. Он — богатый мужчина, привыкший получать всё, что захочет. Такие, как он, не про чувства.

Для него я — очередной каприз.

«Я захотел — купил. Захотел — взял».

Что мешает ему поступить так и со мной?

Эта мысль обожгла изнутри. Всё во мне сжалось, будто я снова наступила на те же грабли, снова оказалась в той же ловушке, из которой когда-то выбралась с таким трудом.

Я — не человек для него. Не женщина со своими мечтами, болью, страхами. Я — цель. Трофей. Игрушка.

Я крепче обхватила себя за плечи, словно могла удержать от хаоса, что бурлил внутри.

— Нет, Аделина, — шепнула я себе. — Ты не будешь частью его игры. Ты не игрушка.

Но разве так просто избавиться от мыслей о нём? Если даже сейчас, стоя здесь, я будто снова ощущаю его руки на своей талии, его жаркое дыхание у своего уха.

Я закрыла глаза, стараясь заглушить эти воспоминания. Надо выбросить его из головы. Он не должен так влиять на меня.

Я глубоко вдохнула. Но даже воздух, казалось, пахнет им.

— Чёрт, — выдохнула я.

Он проникает слишком глубоко. Я должна держаться.

Хотя почему-то кажется, что я уже проигрываю.

Вечер медленно опустился на город. Прохлада проникала в открытое окно. Я сидела, завернувшись в плед, с чашкой чая, который давно остыл, и пыталась отвлечься. Составляла списки по фонду, разбирала дела, но всё бесполезно.

Каждая мысль всё равно возвращалась к нему.

К Никoласу.

Он ворвался в мою жизнь, как буря. Сломал всё, что я так старательно выстраивала: порядок, спокойствие, уверенность.

Этот поцелуй...

Я не могу перестать думать об этом. Каждый раз, закрывая глаза, я вновь чувствую его губы. Его прикосновения. Его силу. И от этого по спине пробегают мурашки.

Но я не имею права забывать, кто он.

Человек, привыкший покупать всё и всех.

Для него я — очередной объект.

Я сделала глоток остывшего чая и машинально потянулась за телефоном. На экране мигало новое сообщение. Его имя.

Сообщение от Николаса:

"Завтра в семь. Буду ждать тебя. Не заставляй меня звонить снова."

Без "пожалуйста", без объяснений. Только приказ. Такой, как он. И почему-то это одновременно бесило и... притягивало.

Я стиснула зубы.

Моё сердце пропустило удар, а потом заколотилось быстрее.

— Ну что, Аделина, — шепчу я себе, — как далеко ты готова зайти?

Я отставила чашку и вышла на балкон. Прохладный воздух обжёг кожу, но мне это только на руку.

Слишком много вопросов. Слишком много сомнений.

Стоит ли идти? Стоит ли давать ему этот шанс?

Я должна решить сейчас. Быстро. Пока он сам не явился сюда и не разрушил всё до конца.

В груди щемило странное предчувствие. Его появление в моей жизни — это только начало.

И я знала: конца этой истории я не контролирую.

Экран снова мигнул.

Вызов. Николас.

Я сжала телефон, сделала глубокий вдох и ответила.

— Слушаю, — голос прозвучал твёрже, чем я ожидала.

— Ты решила, крошка? — низкий, уверенный голос.

— Решила что? — я пыталась держать себя в руках.

— Не притворяйся. Ты знаешь, о чём речь. — Я почти слышала, как он усмехнулся. — О встрече.

— Если вы про ваш "приказ", то, кажется, я ничего не обещала.

— Обещала или нет — неважно. Ты придёшь.

— Почему вы так уверены? — мой голос дрогнул.

— Потому что ты хочешь меня, — спокойно произнёс он.

Я замерла. Даже слов не нашла.

— Видишь, ты даже не отрицаешь, — продолжил он, его голос стал мягче, но опаснее.

— Завтра. В семь.

— А если я не приду? — выдавила я.

— Тогда я приеду к тебе. И не дам выбора. — Его голос стал низким, с хрипотцой, и я ощутила, как внутри всё сжалось.

— Это… это смешно, — попыталась я улыбнуться.

— Ничего смешного. Ты узнаешь, насколько я серьёзен.

— Почему вы так настаиваете? У вас же полно других вариантов.

— Потому что ты не как другие, — его голос стал тёплым, пугающе искренним. — Ты цепляешь, Аделина. Я думаю о тебе каждый день. И, чёрт возьми, мне это не нравится.

Я молчала.

— Завтра. — Повторил он. — Не опаздывай.

Раздался гудок отбоя.

Я опустила телефон и долго смотрела в экран.

— Что он делает со мной? — прошептала я, закрывая лицо ладонями.

Телефон снова мигнул.

Сообщение от Николаса:

"Адрес: Rosewood Hall. За тобой заедет водитель. Будь готова к семи."

Моё сердце пропустило ещё один удар.

Боже, что я делаю?..

------- ~ -------- ~ ------------

Утром следующего дня я встала раньше обычного, но не из-за привычки, а потому что сон так и не пришёл. Голову заполнили мысли о предстоящем вечере. Я делала вид, что всё под контролем: тщательно выписала список дел по фонду, проверила отчёты, ответила на письма. Но даже в этот момент краем сознания улавливала собственное напряжение. Каждое слово, каждая цифра перед глазами рассыпалась в одно и то же имя. Николас.

Глава 14. Вечер сомнений и решений.

------- ~ Аделина ~ -----

Николас стоял у подножия лестницы. Его фигура выделялась даже среди этой роскошной публики, как тёмный алмаз на витрине из золота. На нём был безупречно сидящий тёмный костюм, подчёркивающий широкие плечи и силуэт, излучающий опасное спокойствие. Лёгкий блеск ткани оттенял суровые линии лица. Его взгляд… он не отрывался от меня с того самого мгновения, как я переступила порог.

Я сделала несколько шагов вперёд, но ноги будто налились тяжестью. С каждым шагом внутри росло напряжение, словно я приближалась не к мужчине, а к буре, которая вот-вот сорвёт с меня остатки здравого смысла.

— Ты пришла, — его голос прозвучал низко, чуть хрипло и так уверенно, что мне захотелось развернуться и бежать.

Я кивнула, чувствуя, как горло сжалось, а все возможные ответы застряли на кончике языка.

— Отлично. Тогда начнём.
Он протянул руку — жест властный, без малейшего намёка на отказ.

Я колебалась лишь на секунду. Ладонь легла в его — горячая, крепкая, с чуть шероховатой кожей. Его пальцы тут же сомкнулись вокруг моей руки так, что я почувствовала: из этой хватки не вырваться.

Николас повёл меня через зал. Его уверенность ощущалась в каждом движении, в каждом шаге. Он шёл так, будто этот вечер принадлежал ему. Будто я — тоже.

Я украдкой взглянула на его лицо. Никакой эмоции. Только спокойная сосредоточенность. Будто для него существовало только одно — моё присутствие.

Люди оборачивались. Лёгкий шелест платьев, шепот, едва уловимые взгляды. Кто-то с восхищением, кто-то с завистью, кто-то с откровенным недоумением. Я буквально ощущала их взгляды на своей коже, как чужие пальцы. Щёки начали предательски гореть.

— Ты привлекла к себе немало внимания, — тихо проговорил Николас, наклонившись ко мне. Его голос скользнул по моему уху, оставляя за собой горячую волну, от которой дрожь прошла по позвоночнику.

— Это из-за тебя, — едва слышно ответила я, и тут же пожалела об этом.

Он усмехнулся. Нечто в этой усмешке было обжигающе-дерзким, как затяжка сигареты после долгого воздержания. И раздражающим до боли.

Мы подошли к столику у окна. Идеальная сервировка, тонкий аромат свежих цветов, бокалы из тончайшего стекла. Всё выглядело безупречно, но в этом было что-то показное, как выставленная витрина — красиво, но фальшиво.

Николас жестом указал мне на место. Я села, стараясь не показать, как колотится сердце. Он устроился напротив, не отводя взгляда.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил он, и я поймала себя на том, что сжимаю край салфетки так сильно, что побелели пальцы.

— Воды, пожалуйста, – ответила я, собрав всё остатки самообладания.

Он без слов сделал знак официанту, и уже через минуту передо мной стоял высокий бокал с холодной водой. Я сделала глоток, но прохладная жидкость лишь обожгла пересохшее горло.

— Итак, Аделина, — начал он, чуть подаваясь вперёд, переплетя пальцы. Его голос стал ниже, серьёзнее. — Ты ведь понимаешь, что я не просто так пригласил тебя сюда.

— Да, ответила я, стараясь не выдать дрожь в голосе. — Но я до сих пор не понимаю, чего вы от меня хотите, Николас.

Он молчал. Несколько долгих секунд. Будто примерял возможные варианты ответа. Его глаза темнели, становясь почти чёрными.

— Я привык получать то, что хочу, — наконец произнёс он. Его голос прозвучал спокойно, почти буднично. Но именно это спокойствие и заставило по спине пробежать ледяной комок.

— И я хочу… Тебя..

Фраза повисла в воздухе, как занесённый меч.

Я почувствовала, как моё сердце сорвалось с места и забилось в бешеном ритме. Его слова прозвучали почти буднично, как неоспоримый факт, но за этим спокойствием пряталась такая властность, от которой меня бросило в ледяную дрожь. Это была не просьба, не попытка уговорить — это было заявление.

— Но почему я? — спросила я, стараясь удержать его взгляд, хотя внутри всё сжималось от напряжения.

— Потому что ты другая, — ответил он, не мигая, будто в его глазах не было ни секунды сомнения. — Ты не похожа на всех тех женщин, которые окружали меня раньше. Ты… настоящая.

Его голос был хрипловатым, почти интимным. Эти слова прозвучали так, что у меня пересохло в горле. Моё сердце забилось ещё сильнее, но я изо всех сил старалась сохранить хладнокровие. Хотя знала — я уже проигрываю в этой игре.

— И что теперь? — осторожно спросила я, собирая остатки самообладания.

— Теперь ты должна решить, готова ли ты принять моё предложение, — сказал он.

Его голос по-прежнему был спокоен, но в глазах читалось нетерпение, почти жгучее ожидание. Казалось, весь этот ужин, весь этот театр был разыгран только ради этого ответа.

Я отвела взгляд, потому что его пристальный взгляд давил на меня сильнее, чем любые слова. Моё сознание боролось с чувствами, пыталось остаться на плаву, но тянуло вниз.

— Ты пугаешь меня, Николас, — честно сказала я, снова глядя ему в глаза. Это было признание, за которое я себя тут же мысленно отругала.

— А я не собираюсь быть для тебя безопасным, Аделина, — его голос стал ниже, почти хищным. В глазах зажглись холодные искры. — Я буду твоим миром. Но только если ты решишься войти в мой.

У меня перехватило дыхание. Его слова звучали так, будто он заключал со мной контракт с самим дьяволом.

— Ты просто пытаешься купить меня, как вещь, — сорвалось с моих губ. Гнев взвился во мне огненной волной. — И при этом хочешь выглядеть спасителем? Это настолько лицемерно, что мне тошно от твоих речей.

Глава 15. Величие Николаса

-------- ~ Аделина ~ -------

Николас был воплощением силы. Сдержанной, размеренной, уверенной — той, что не требует доказательств и не допускает возражений. Его внушительная фигура выделялась из любой толпы: широкие плечи, мощные руки, мышцы, ощутимо проступающие под идеально сшитым костюмом. Этот тёмный, безупречно скроенный костюм сидел на нём так, будто был создан, чтобы подчёркивать каждую линию его тела.
Первые две пуговицы рубашки были расстёгнуты, обнажая загорелую кожу и едва заметную, аккуратную поросль на груди, добавляя его образу хищной, уверенной брутальности.

Его тёмные волосы, как всегда, были уложены безупречно, но без нарочитой строгости — лёгкая небрежность придавала ему дерзкую естественность. Будто он мог в любой момент скинуть галстук, закатать рукава и одним взглядом подчинить себе весь этот город.

А взгляд у него был… Карие, насыщенные, почти чёрные в тусклом свете фонарей глаза — те самые, в которых можно утонуть, потеряв связь с реальностью. Те глаза, в которых пряталась тьма, бездна власти и силы.

Лицо Николаса — резкие, словно высеченные из камня черты, сильный подбородок, на котором едва проступала щетина. В его облике жила власть. Та, что не требует слов. Она обволакивала плотной, ощутимой энергетикой, вынуждая людей инстинктивно уступать, опускать глаза, подчиняться.

Когда он говорил — голос… Глубокий, бархатный, с хрипотцой. Им можно было не приказывать — достаточно было предложить. Он звучал так, будто мог сломать любое упрямое сердце и заставить следовать за ним, даже в самое безумное бездорожье.

------- ~ --------- ~ --------- ~ -----------

Машина плавно остановилась перед зданием. Небоскрёб возвышался над городом, словно напоминание о тех, кто здесь действительно правит. Строгий фасад из стекла и мрамора, подсвеченный холодным светом, отбрасывал острые блики. Это место было живым отражением Николаса: величественным, безупречным, опасным.

Водитель мгновенно выскочил из машины, открывая двери. Николас вышел первым, его движения были лёгкими, уверенными, размеренными. Затем он подал мне руку — крепкую, тёплую, властную. Его прикосновение обжигало, окутывая невидимым кольцом, из которого невозможно было вырваться.

— Возьмёшь меня под руку? — спросил он, хотя в его голосе не было ни капли вопроса. Это прозвучало как констатация.

Его губы тронула та самая хищная полуулыбка, от которой мороз пробегал по коже. Волк под маской учтивости.

Я сдалась. Положила ладонь на его согнутый локоть. Он повёл меня вперёд, и я, почти неосознанно, подстроилась под его шаг, его ритм. Николас знал: каждая секунда этого момента подчёркивает его превосходство.

— Ты прямо как это здание, — выдохнула я, больше для себя, но знала — он услышит.

— И что ты этим хочешь сказать? — не оборачиваясь, бросил он. Но я заметила, как угол его губ дёрнулся вверх.

— Всё слишком… богато. И опасно.
Я чувствовала, как в груди разгорается странная, почти пьянящая смесь из восхищения, дерзости и лёгкого, нервного трепета.

Он резко остановился, и я едва не налетела на него. Его глаза поймали мои. Карие, темные, цепкие, в них плясали отблески света.

— Я никогда не прячусь за шкурами, овечьими или любыми другими, — его голос стал мягче, но в этой мягкости звучала угроза. — Я всегда остаюсь собой. А теперь… давай. Ты ведь хотела узнать, кто я на самом деле.

Он снова повёл меня вперёд — настойчиво, но без резкости. Я позволила себе поверить, что управляю собой… пока не поняла, что опять следую за ним.

Мы вошли в кабинет Николаса. И я сразу почувствовала — это не просто рабочее помещение. Это его территория, его мир, его логово.

Широкое пространство утопало в мягком золотистом свете настенных бра, от которого тёмное дерево стен казалось ещё глубже. Здесь всё кричало о статусе и власти, но не было ни грамма пошлой показухи. Всё было выверено. Подчинено его вкусу. И характеру.

В центре — массивный стол из красного дерева. Тяжёлый, гладкий, отполированный до зеркального блеска. На его поверхности — минимум предметов, но каждый из них дорог и выбран со вкусом.
Это был не стол, это был трон.

За ним возвышалось кожаное кресло цвета густого бордо. Тёмное, внушительное, словно охраняющее своего хозяина. Перед столом — два стула. Комфортные, но проще. Разница между хозяином и гостями чувствовалась во всём.

Слева — огромный книжный шкаф, заставленный старыми изданиями в тяжёлых переплётах. Между ними — бронзовые статуэтки, старинные часы, вещи, которые не выставляют напоказ, но хранят из поколения в поколение.

На стене за столом — абстрактное полотно в мрачных тонах. Непонятное, тревожное. Как его душа.

Он жестом указал на кресло напротив.

Я села, а он — занял своё место, словно и вправду был королём в этом маленьком королевстве. Сел не просто так, а сел, подчинив пространство. Положил ладони на стол. Каждое его движение было выверено.

— Добро пожаловать в моё логово, — произнёс он.
Едва заметная усмешка на губах. В голосе — вызов.

А у меня внутри кольнуло. Потому что я понимала: назад дороги уже нет.

Глава 16. " Игра на грани "

------ ~ Аделина ~ ------

Я глубоко вдохнула, стараясь собрать в себе остатки самообладания. Сердце бешено колотилось где-то в горле, едва позволяя дышать. Казалось, стены кабинета стали теснее, воздух тяжелее, а сам Николас — ближе, чем был на самом деле.

Я знала: этот разговор станет поворотной точкой. И я не имела права выглядеть слабой.

— Говорите, Николас. Какие у вас условия? — произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. Хотя внутри меня дрожало всё: пальцы, мысли, остатки воли.

Он не ответил сразу. Николас медленно подошёл ко мне, будто намеренно растягивая эту тягучую паузу, заставляя меня чувствовать каждую секунду, каждый сантиметр его приближения.

Остановился почти вплотную. Его карие, глубокие, как ночь, глаза впились в мои, и я едва справилась с желанием отвести взгляд. Они прожигали насквозь, вытягивая наружу всё — страхи, слабости, скрытые желания.

— Всё просто, — произнёс он наконец. Его голос был тихим, но с той железной уверенностью, которой невозможно было противостоять. — Ты будешь рядом со мной.

Я замерла. Эти слова, сказанные таким спокойным тоном, накрыли меня, как волна ледяной воды. Внутри всё оборвалось и вспыхнуло одновременно.

— Не как служанка, не как игрушка, — продолжил он, его взгляд стал еще более проницательным, почти обнажённым. — Как моя женщина.

Где-то в груди вспыхнуло тепло. Жаркое, обжигающее, неуместное. Я почти слышала, как кровь шумит в ушах. Отводить взгляд было бессмысленно — он держал меня, как в капкане.

Глаза сами собой скользнули к его губам, и я тут же одёрнула себя. Поздно. Он заметил.

Его губы тронула лёгкая, едва ощутимая усмешка.

— Взамен, — продолжил Николас, а его голос стал тише, обволакивающим, как шёлковая лента, стягивающая мне горло, — твой брат получит всё, что нужно. Лучших врачей. Самые дорогие клиники. А ты… жизнь, которую даже не смела представить.

Я судорожно сглотнула. Его слова проникали глубже, чем я позволяла. Они ложились тяжёлым грузом на сердце, запутывая мысли.

Он играл не словами — он играл мной.

— Это… сделка? — спросила я, изо всех сил стараясь не сорваться, сохранить трезвый голос, цепляясь за остатки разума.

— Это предложение, от которого ты не захочешь отказаться, — его голос мягко, почти ласково скользнул по коже. Усмешка на губах была одновременно опасной и до неприличия манящей.

Я подняла на него взгляд, пытаясь спрятать волнение, и всё-таки спросила:

— И сколько это предложение будет действовать?

Николас выпрямился, заложив руки за спину. На секунду его лицо стало каменным, безэмоциональным. Но в глазах промелькнуло нечто… то ли ожидание, то ли снисходительное терпение.

— У тебя нет срока, — ответил он, и голос вдруг стал мягче, но с тем же стальным отливом. — Я не тороплю.

Он сделал шаг в сторону, будто давая мне немного пространства, но даже это движение было выверенным, рассчитанным, как ход в шахматной партии.

— Только помни, — произнёс он, повернув голову, и его взгляд зацепил меня словно крючком, — чем дольше ты будешь думать, тем больше теряешь.

Эти слова ударили по мне не хуже пощёчины. Он не давил — нет. Но это звучало как предупреждение, которое невозможно игнорировать. Николас прекрасно знал, что поставлено на кон.

— Знаешь, — продолжил он, медленно подходя к столу, касаясь пальцами гладкой, отполированной поверхности красного дерева, — время — не лучший союзник. Особенно в твоей ситуации.

Он бросил взгляд через плечо. Карие глаза сверкнули в полумраке кабинета.

— Так что я повторю, Аделина: предложение будет жить столько, сколько тебе нужно. Но учти — я никогда не предлагаю ничего дважды.

Эти слова повисли в воздухе, как тихий гром. Я ощутила, как в груди затянулся тугой, холодный узел.

Это не был ультиматум. Это был вызов. И я уже знала — от него невозможно отвернуться.

Я выдохнула. Собрав всё, что во мне ещё оставалось от той смелости, с которой я сюда пришла, я задала вопрос, терзавший меня с самого начала:

— И… что ты будешь со мной делать?

Николас замер. Будто именно этого и ждал. Его взгляд стал ещё темнее. Он медленно повернулся ко мне, руки на груди, и его силуэт в полумраке выглядел угрожающе величественно.
И странно, чертовски красиво.

— Всё, что захочу, — произнёс он.
Его голос был низким, глубоким, обволакивающим, и каждое слово врезалось в моё сознание, будто оставляя на нём свой след.

А я поняла: он и правда собирается это сделать.

И почувствовала, как волна жара охватывает всё моё тело. Эти слова были одновременно пугающими и манящими, словно влекли меня к краю, откуда уже не будет пути назад.
Но он не дал мне времени опомниться. Николас сделал ещё один шаг, сократив расстояние между нами до предела. Его голос стал тише, почти шёпотом, но от этого только сильнее обволакивал, обжигал изнутри.

— Не пугайся, — его голос прозвучал странно мягко, почти ласково. Это непривычное, чужое в нём спокойствие больше пугало, чем грубость.

— Я не собираюсь тебя ломать. Я не из тех, кто разрушает. Я из тех… кто создаёт.

Он остановился так близко, что я уловила его аромат — смесь тёплых древесных нот, кожи и чего-то более интимного, запретного. Его слова ложились на кожу, как прикосновение. Я ощущала их физически.

— Ты будешь рядом со мной. Я буду защищать тебя. Заботиться. Давать всё, что ты захочешь, — его взгляд скользнул к моим губам, задержался там, а затем вновь встретился с моими глазами. — Но взамен… ты будешь принадлежать мне.

Эти слова буквально оплели меня, как тугие невидимые путы. Обещание и угроза в одном дыхании.

Я сглотнула, пытаясь восстановить дыхание, и хрипло спросила:

— И это всё?

Я старалась, чтобы голос звучал ровно, но он уже знал — я дрожу изнутри.

Николас усмехнулся. Это была волчья улыбка. Полная той самой уверенности хищника, который уже загнал добычу в угол.

Глава 17. Бегство от себя

-------- ~ Аделина ~ ---------

Я выхожу на улицу почти бегом, не позволяя себе ни на мгновение оглянуться назад. Словно боюсь, что если встречу его взгляд — остановлюсь. Останусь.
А я не могу. Я не имею права.

Вечерний воздух холоден и хлёсток, словно пощёчина. Он обжигает кожу, выветривает остатки жара на губах, но я едва его чувствую. Всё моё тело — дрожащая оболочка.
Внутри — только боль. Пульсирующая, рвущая.

Мои волосы растрепаны, рубашка порвана — я выгляжу так, будто вырвалась из лап хищника. И это не метафора.
Я обнимаю себя, не чтобы согреться — чтобы не развалиться на части. Чтобы не закричать.
Я чувствую себя голой. Даже не физически. Душа — нараспашку. Беззащитна. Изнасилована доверием.

Шагаю быстро, резко, как будто каждый шаг — это удар по воспоминаниям.
Но мысли всё равно вьются, жалят:
Что это было? Зачем я осталась? Почему позволила? Почему… почему мне это понравилось?!

Я стираю губы ладонью, будто это способно удалить то, что запечатлелось глубоко внутри.
Вкус его поцелуев — невыносимо яркий. Как яд, который действует медленно.

Улицы в тумане фонарей — словно сны, в которых я больше не уверена, что реально.
Я иду, почти бегу. Не знаю куда. Лишь бы подальше.
Не только от него. От себя.

Остановившись у края тротуара, зажимаю лицо руками. Воздуха не хватает, но я не позволяю себе заплакать.
Потому что если начну — не смогу остановиться.

Ты ведь знала, кем он был. С самого начала.
И всё равно потянулась.
Глупая, слабая… Женщина.
Женщина, которой отчаянно хотелось принадлежать. Но не такой ценой.

Автобус подкатил, словно случайное спасение. Я вхожу, пряча лицо в воротник, не глядя ни на кого. Сажусь у окна.
Мой вид, наверное, говорит сам за себя — разбитая, потрёпанная, сломанная.
Но мне всё равно.
Главное — добраться домой.

Всю дорогу внутри звучит одно и то же:
Почему ты не ушла сразу? Почему осталась? Почему дала ему власть?.. Почему это было так чертовски сильно?..

Когда захожу в квартиру, тишина обрушивается на меня стеной. Я почти жду, что кто-то окликнет — так тяжело быть одной.
Но никто не окликает.
В этой тишине — моя расплата.

Я бросаю сумку на стул, не включая свет. Прохожу вглубь квартиры, падаю на диван и зарываюсь лицом в ладони.
Мне хочется исчезнуть. Раствориться. Вернуться в точку, где можно было бы всё не допустить.

Телефон вибрирует в кармане.
Я вздрагиваю. Сердце срывается с ритма.
Одно имя. Одно сообщение.
Николас.

Я знаю, что это он. Знаю, как знает тело запах своего палача.

Открываю.
"Ты об этом пожалеешь."

Тишина звенит. Гораздо громче любого крика.

Я не знаю, дрожу ли я от страха или от злости.
— Что это значит? — говорю в пустоту. — Угроза? Власть? Контроль?

Телефон жжёт в руке. Я хочу отбросить его — но не могу. Он приковал меня к себе одним сообщением.

"Ты об этом пожалеешь."

Мир будто на секунду замер. Я всматривалась в эти четыре слова, и каждое из них било током. Сильнее, чем крик. Хуже, чем оскорбление. Потому что за ними была угроза. Или обещание?
Я поднялась, начала шагать по комнате, как зверь в клетке.
Что он имеет в виду?
Что будет дальше?
Что, чёрт возьми, я только что запустила?

Я хожу по комнате, не зная, куда деть себя. Пальцы дрожат, дыхание сбито. Думаю, что нужно ответить. Нужно поставить границу.
Но какие слова могут быть достаточны?

Если отвечу — он победит.
Если промолчу — он тоже победит.

Я снова смотрю на экран. Как будто это даст мне ответ.
Но в этом сообщении — только бездна.
И я стою на краю.

Телефон лежал на столе, как граната с выдёрнутой чекой. Я знала: если отвечу — признаю слабость. Если промолчу — разозлю его.

Но мне не было страшно. Мне было… жутко интересно.

Я снова взяла телефон. И застыла.

Писать?
Удалить?
Позвонить?

Всё казалось неправильным. Но и остаться в этой тишине — невыносимо.

Он украл у меня покой.
И, похоже, забрал с собой часть меня, которую я уже не могла вернуть.

Глава 18. Громкая тишина

Прошло несколько недель, и тишина, оставленная Николасом, казалась мне громче любых его слов. Я продолжала жить своей жизнью: дом, работа, фонд, больница — всё шло по привычному кругу. Но внутри, в глубине души, было странное ощущение незавершённости, которое не давало покоя.

Макс иногда задавал вопросы о Николасе, но я всякий раз отмахивалась, стараясь перевести разговор. Что я могла сказать? Что дала ему пощёчину после его… вспышки?

Я была уверена, что на этом всё закончится. Ведь мужчины, подобные Николасу, не терпят ударов по своему самолюбию. Ожидала, что он прекратит финансирование, что всё, что он обещал, останется в прошлом. Но, к моему удивлению, деньги продолжали поступать. Вот только самого Николаса нигде не было.

Фонд несколько раз пытался связаться с ним, но безуспешно. Его не было на встречах, он не отвечал на звонки, даже секретарь, казалось, не знала, где он. Николас исчез.

Каждый день я убеждала себя, что мне всё равно. Его молчание — это его выбор, и, возможно, он просто потерял интерес. Но тревожное чувство, не дающее покоя, медленно разъедало меня изнутри.

"Может, я переборщила?" Эта мысль не отпускала. Да, он переступил черту, но ведь я тоже… Нет, я не могла себя винить. Или могла?

Я рассмеялась себе под нос, горько и нервно.
— С каких пор меня волнует, что чувствует такой, как он? Бык в костюме, привыкший брать всё, что хочет.

И всё же воспоминание о его взгляде, о его прикосновениях, о том, как он смотрел на меня, преследовало меня.

— Чёрт возьми, — прошептала я, бросив телефон на стол. — Почему он молчит?

"Может, уехал? Или решил, что я не стою его времени?" Эти мысли были как яд, медленно растекающийся по венам.

Я взяла телефон, нервно барабаня пальцами по экрану. Сообщение? Звонок? Или просто ждать?

Я отложила его обратно, чувствуя, как сердце колотится в груди.
— Если захочет — он найдёт меня, — сказала я себе, но знала, что ложь звучит неубедительно даже для меня самой.

Тишина Николаса давила сильнее его слов.

Сидя у окна, я смотрела на мерцающие огни ночного города, обхватив руками чашку с уже остывшим кофе. Мысли в голове кружились, как осенние листья на ветру, а в груди росло ощущение безысходности.

Макс... Я пыталась не подавать виду, но его состояние не давало мне покоя. Его тихая, грустная фигура, взгляд, устремлённый куда-то вдаль, казалось, лишённый прежней искры. Я знала, что он пытается быть сильным, ради меня, ради нас обоих, но его молчание говорило больше, чем любые слова.

Каждый день был борьбой. Его лечение и так было сложным, но теперь врачи предупреждали о побочных эффектах, и я не могла избавиться от страха, что что-то пойдёт не так.

Через неделю нам, возможно, придётся ехать в Германию. Это было наше единственное спасение. Но каждый раз, как это слово всплывало в моей голове, за ним неизбежно следовало другое: деньги.

"Почему всё всегда упирается в деньги?" — в отчаянии подумала я, сжимая чашку так, что пальцы побелели.

Макс нужен мне. Он мой единственный свет, моя семья. Я не могу позволить себе потерять его. Но как я могу оплатить его лечение, переезд, клинику?

Я прокручивала в голове варианты: взять ещё одну работу, продать всё, что у меня есть, обратиться в фонд за дополнительной помощью. Но реальность неизменно ставила преграды. Я уже работала на износ. Фонд и так делал всё возможное, но этого катастрофически не хватало.

И вдруг, словно молния, в моей голове мелькнуло имя. Николас.

Я почти физически оттолкнула эту мысль, словно это был яд.
— Нет, только не это, — прошептала я, чувствуя, как внутри всё сжимается.

Но его образ настойчиво возвращался. Я знала, что он мог помочь. Он был единственным, кто мог изменить всё одним движением.

— Но какой ценой? — спросила я себя, чувствуя, как гордость и отчаяние начинают вести внутри меня свою войну.

Я крепче сжала чашку, глядя в тёмное окно. Это было худшее решение, которое я могла принять. Но, возможно, единственное.

Ночь казалась бесконечной. Темнота будто впитывала мои мысли, превращая их в холодный поток сомнений и сожалений. "Я упустила свой шанс." Эти слова звучали в моей голове, как приговор. Николас мог помочь. Он мог всё изменить. Но я выбрала гордость. И теперь это решение грызло меня изнутри.

Макс... Каждый раз, когда я думала о нём, боль становилась невыносимой. Он был всем, что у меня есть, и теперь я наблюдала, как он угасает. Его улыбка, всегда такая яркая и живая, превратилась в тень, а его глаза, полные надежды, смотрели в пустоту.

Я лежала в темноте, бессильная, моля о чуде, которого, как я знала, не будет.
— Пожалуйста, помогите мне... помогите ему... — прошептала я, чувствуя, как слёзы текут по щекам.

Когда наступило утро, я собралась с силами. У меня не было права сдаваться. Макс нуждался во мне.

В фонде меня встретили так же, как всегда: с теплотой и пониманием. Но за этими добрыми взглядами скрывалась неизбежная правда — фонд не мог дать больше. Бюджет был распределён, а я не могла требовать большего, зная, что другие семьи также нуждаются в помощи.

Я проверяла старые запросы, искала проблеск надежды в стопках бумаг, но всё выглядело безнадёжно. Мой последний шанс — попытаться снова обратиться к крупным спонсорам. Но время уходило, а Макс... Макс не мог ждать.

И тогда в голове вновь всплыл Николас. Его лицо, его слова, его уверенность, граничащая с наглостью. Он был моим последним шансом. Я могла бы позвонить ему, попросить о помощи.

Но это означало признать поражение. Это означало вновь впустить его в свою жизнь.
— Нет, — сказала я себе, сжимая руки в кулаки. — Я справлюсь сама.

Но где-то глубоко внутри я понимала, что это ложь. Что я лишь цепляюсь за остатки своей гордости, которая больше не могла помочь ни мне, ни Максу.

Глава 19. Гнев и одержимость

--------~ Николас ~ ---------

После той ситуации с Адель я чувствовал себя так, будто меня подожгли изнутри. Я не мог ни спать, ни есть, ни работать. Всё горело мои нервы, мой разум, моё тело.

Я сорвался...

Разрушил всё, что попадалось под руку. Дом и офис напоминал поле боя, и никто не мог меня остановить.

Себастьян, мой старый друг и партнёр, решил, что знает, как вернуть меня в чувство. Он вызвал пару шлюх "профессионалок", думая, что это поможет мне выпустить пар. И да, я сорвался на них. Они стали моим молчаливым способом забыться, хотя бы на время. Но, чёрт возьми, это не помогло.

Я брал их грубо, жестоко, оставляя следы своего гнева на их телах. Они умоляли,кричали остановиться, но мне было плевать.Они не значили для меня ничего, просто тела, которые я мог контролировать, ломать, подчинять. Их мольбы и просьбы только раззадоривали меня.

Но даже после этого... пустота.

Всё сводилось к одному: я хотел её. Хотел видеть её глаза, слышать её голос, чувствовать её рядом. И одновременно я ненавидел себя за это.

Себастьян, как всегда, пытался быть голосом разума. Он сидел в кресле напротив меня, потягивая виски, и молча наблюдал за тем, как я переворачиваю всё в своей гостиной. Картины, мебель - ничего не осталось на своём месте.

– Николас, ты, чёрт возьми, сам себя слышишь?,- наконец проговорил он, сдержанно, но твёрдо. — Одной пощёчиной нельзя выбить из тебя всё чёртово самообладание.

– Ты вообще ни хрена не всекаешь, Себастьян, - рыкнул я, хватая бокал и с силой опустошая его. - Это не просто пощёчина. Она ударила по мне, по тому, кто я есть.

Себастьян усмехнулся, явно пытаясь сохранить спокойствие:

— Брат, ты просто привык получать всё, чего
хочешь. А она, похоже, единственная, кто бросил тебе вызов.

- Не смей её защищать, - ответил я, указывая на него пальцем.

Он только покачал головой:

–Не защищаю. Просто говорю, что, возможно, она того стоит.

Но что он знал?

Никто, чёрт побери, не мог понять, как она сумела так глубоко залезть мне под кожу.

Адель была... другой. Она не просила. Она не боялась. И это выводило меня из себя.

Себастьян тяжело вздохнул и опёрся на спинку кресла, словно потерял всякую надежду.

— Ты уничтожаешь сам себя, Николас, — сказал он, устало потерев лицо. — Ты как дикий зверь, который загнал себя в клетку.

— Я сказал, заткнись! — рявкнул я, сжимая бокал так, что он чуть не треснул в руке.

— Зачем ты цепляешься за неё? — продолжал он, словно не слыша. — Ты же можешь заполучить любую.

Я зло усмехнулся, резко развернувшись к нему:

— Любую, но не её. Она другая, Себастьян. Она не такая, как все эти женщины, которые прогибаются передо мной, как только я щёлкну пальцами. Она... — я замолчал, чувствуя, как слова застревают в горле.

— Она не боится тебя, — закончил за меня Себастьян, внимательно глядя на меня.

Я отвернулся к окну, смотря на ночной город, залитый огнями. Он был прав. Адель не боялась меня. И именно это сводило меня с ума.

— Я должен её вернуть, — прошептал я, больше самому себе, чем ему. — На любых условиях.

— А что, если она не вернётся? — спросил он спокойно, но в его голосе слышалась осторожность.

Я обернулся к нему, мой взгляд стал холодным и решительным:

— У неё не будет выбора.

Себастьян только покачал головой:

— Ты играешь с огнём, Николас.

— Пусть так, — бросил я, допивая виски. — Но я всегда добиваюсь своего.

Я снова прокручивал в голове тот момент, когда она влепила мне пощёчину. Этот удар отозвался во мне так, как ни одна пуля, нож или предательство. Её ладонь оставила не только красный след на моей коже, но и что-то большее — рану, которая никак не заживала.

Чёрт, она сделала это. Она осмелилась. Я видел гнев в её глазах, ту вспышку, которая говорила: "Я не боюсь тебя".

Это выводило из себя.

Никто и никогда не осмеливался так со мной обращаться.

А этот укус.

Когда её зубы впились в моё плечо.Это было яростно, почти дико.Она боролась до последнего, будто пыталась показать, что не сдастся. Этот момент был смесью боли и... желания. Проклятье, она заставила меня хотеть её ещё сильнее.

Себастьян сидел напротив и с ухмылкой наблюдал за мной:
– Ты до сих пор думаешь об этом, да?

– Конечно, думаю! - рявкнул я, сжав кулаки.- Она сумела меня унизить, и при этом...

– При этом ты хочешь её ещё больше, - закончил он за меня.

Я раздражённо фыркнул.

Да, он был прав.

Эта пощёчина, этот укус - всё это сделало её для меня ещё более недостижимой. И я ненавидел её за это так же сильно, как жаждал.

– Я добьюсь её, Себастьян, сказал я с твёрдостью, которая не допускала возражений. — И она пожалеет, что пыталась бороться со мной.

Себастьян скрестил руки на груди и внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.

– В качестве кого ты хочешь её оставить? - спросил он с насмешливой, но осторожной интонацией.

Я посмотрел на него, мои глаза сузились, а голос стал низким и твёрдым:

–Она будет моей. Моей женщиной. Моей собственностью. Моим... всем.

— Собственностью? — повторил он с лёгкой усмешкой. — Ты уверен, что она согласится? Она вроде не из тех, кто подчиняется, Николас.

– Тогда я сломаю её,- отрезал я, чувствуя, как по венам растекается смесь гнева и одержимости.

–Или она подчинится, или я найду способ
заставить её.

Себастьян нахмурился и вздохнул:

–Ты понимаешь, что это уже не просто игра? Эта девушка... она может уничтожить тебя, Николас.

–Пусть попробует,- холодно ответил я. — Но если она думает, что сможет победить, то она ещё не знает, с кем связалась.

Себастьян только покачал головой:

–Твоя одержимость ею может стать твоей слабостью.

Я посмотрел ему прямо в глаза:

– Слабость? Нет, Себастьян. Она станет моей самой большой победой.

Себастьян смотрел на меня с удивлением и долей скепсиса, словно пытаясь понять, что у меня на уме.

Глава 20. Взгляд со стороны

-------- ~ Себастьян ~--------

Сижу в его гостиной — точнее, в том, что осталось от неё. Николас всегда был эмоциональным, но то, что я увидел, когда приехал, превзошло все ожидания. Половина мебели разбита, стеклянный журнальный столик валяется в углу, словно его использовали для боя с тенью. И в центре всего этого хаоса — мой лучший друг, в костюме, но с виду больше напоминающий дикого зверя, чем человека.

Он молчит, только сверлит взглядом что-то перед собой, сжимая в руке стакан виски.

— Что, скажешь, она стоит того? — начинаю я с усмешкой, чтобы как-то разрядить обстановку. — Или очередная кукла с надутыми губами, как ты любишь?

Он даже не посмотрел на меня, только сжал зубы.

— Завали хлебало, Себастьян. Не лезь ко мне.

Ах, значит, не очередная кукла. Интересно. Я всё ещё не могу поверить, что он в таком состоянии из-за какой-то девушки. Но вижу впервые, чтобы он так реагировал. Глаза злые, лицо жёсткое. Дом в руинах.

— Ладно, ладно, — говорю, откидываясь на диване, — но, скажу честно, я в первый раз вижу тебя таким. Что она сделала, врезала тебе?

Тут он резко посмотрел на меня, и я понял, что попал в точку.

— Ты серьёзно?! — смеюсь я, хлопая в ладоши. — Молодец девочка. Вот это я понимаю!

— Хватит ржать, — рявкает он, но я не могу остановиться.

— Нет, ну правда! — продолжаю я, подливая масла в огонь. — Ты привык, что женщины падают к твоим ногам, а тут такая врезала, что ты родителей вспомнил, да?

Николас кидает в меня злой взгляд, но я не сдаюсь.

— Таких девушек нужно любить и беречь, а ты что? Войну решил устроить девочке? У тебя вообще есть план?

Он замолкает, уходит в свои мысли. Я смотрю на него и понимаю: дело действительно серьёзное. Николас не просто злится. Ему она нужна. И это его пугает.

— Ну что, Ромео, — говорю я, решив добить его, — какой у нас план?

Он всё ещё молчит. Я вижу, как внутри него борются эмоции. И впервые за долгое время мне становится его жаль.

Но что-то мне подсказывает, что эта Аделина — не просто очередная кукла. И если Николас настроен серьёзно, то этой девушке придётся нелегко. Хотя, кто знает... может, это он окажется в её руках.

Я смотрел на Николаса, погружённого в свои мысли, и пытался понять, что, чёрт возьми, происходит. Этот человек, которого я знал больше десяти лет, всегда был хладнокровным и расчётливым. Он мог держать в голове десятки дел одновременно, вести переговоры на грани риска, решать проблемы, которые казались нерешаемыми. Но сейчас? Он выглядел так, будто потерял контроль над собственной жизнью. И всё из-за одной женщины.

"Аделина... кто же она такая, если Николас так на ней помешался?" — думал я, разглядывая стакан в своей руке.

Она точно должна быть в чём-то особенной. Неужели это просто очередная красивая оболочка? Нет, я в это не верю. Николас видел таких сотни, и ни одна из них не оставила следа. Почему именно она?

Я снова бросил взгляд на друга. Он сидел напротив, молча глядя куда-то в сторону. Его взгляд был пустым, но внутри, я уверен, бушевал настоящий шторм.

— Чёрт побери, Николас, встряхнись, — сказал я наконец, нарушив тишину. — Нам нужно решать дела, а не гоняться за девчонкой.

Он только хмыкнул, не удостоив меня ответом. Я раздражённо откинулся на спинку кресла. На этой неделе у нас встреча с партнёрами, с клиентом из Дубая нужно договориться, и всё ждут Николаса в форме. Но он явно не собирается возвращаться к делам в ближайшее время.

Я сделал ещё глоток виски, размышляя. Ладно, посмотрим, что будет дальше. Но я точно должен узнать, кто такая эта Аделина.

Может, поговорить с ней? Хотя... если Николас об этом узнает, он устроит мне взбучку.

Может, она просто очередная кукла с надутыми губами? Или за ней действительно скрывается что-то большее? Интересно... чертовски интересно.

Я улыбнулся своим мыслям. Пожалуй, стоит взглянуть на эту ситуацию поближе. Хотя бы для того, чтобы понять, почему она так запала ему в голову.

После двух недель, заполненных хаосом и разрушениями, казалось, Николас наконец нашёл немного спокойствия. Разгромленный дом был приведён в порядок, дела вновь начали приносить прибыль, но одно оставалось неизменным — его хмурый взгляд и мрачное молчание.

Я сидел на пассажирском сидении, бросая взгляды на друга, который сосредоточенно смотрел на дорогу. Машина летела вперёд, а напряжение в воздухе ощущалось почти физически.

— Слушай, Ник, ты в последнее время как будто сам не свой, — сказал я, решив нарушить молчание. — Я рад, что ты вернулся к делам, но хватит уже быть таким угрюмым.

Николас чуть повернул голову, но ничего не ответил.

— Ну серьёзно, брат. Ты хоть понимаешь, что в таком состоянии ты больше пугаешь людей, чем мотивируешь их? — продолжал я, но всё без толку.

— Мы едем к мальчику. Вот и всё, — наконец произнёс Николас, не отрывая глаз от дороги.

— Ага, значит, ты всё-таки решил помочь ему, — заметил Себастьян, не скрывая лёгкой иронии. — Только не скажи, что это просто акт благотворительности.

Николас молчал.

Я вздохнул, усмехнулся и откинулся на сиденье.

— Ладно, брат, не буду лезть. Но ты сам понимаешь, что этот мальчишка тебе важен не только из-за его болезни. Это больше про её влияние на тебя, верно?

Руль в руках Николаса напрягся, но он снова не ответил.

Когда мы добрались до больницы, я вышел первым, глубоко вдохнул прохладный воздух и оглядел здание.

— Слушай, Ник, — сказал я повернувшись к другу. — Если ты решил помогать этому мальчику ради своей совести или ради неё, делай это правильно. Не стоит приносить сюда свой гнев.

Николас только бросил на меня строгий взгляд и направился к входу.

— Ты хоть понимаешь, что этот пацан — единственное, что держит тебя на плаву? — бросил я ему вслед, но Николас даже не обернулся.

Мы направились к палате Макса. Уже в коридоре было слышно лёгкое журчание телевизора из его комнаты. Я увидел, как Николас немного
расслабился, когда заметил, что мальчишка весело что-то обсуждает с медсестрой.