Тени

I

Лиственный дом. Середина зимы.

Здесь не пахнет полынью. И дыма нет. Кери настолько успела привыкнуть к присутствию этой ни на что непохожей горечи, что сейчас невольно замирает едва ли не на каждом шагу, стараясь уловить ставшие настолько необходимыми запахи. Впрочем, гарью — застарелой, мутной — здесь тянет даже несмотря на то, что сам пожар утих лет десять назад.

Кери подбирает подол, чтобы не зацепиться за обгоревшую балку, бывшую когда-то… теперь уже и не понять — чем, осторожно перебирается через обломок стены и осматривается. Здесь, по словам Лио, была гостиная. Кери останавливается, поправляет мешок на плече, думая, что не стоило брать его с собой. Прикинув, кивает собственным мыслям, что именно в этом месте и должна быть середина комнаты. Скользит взглядом по сторонам, стараясь прочувствовать пространство, пусть Лио и советовал этого здесь не делать. Что несколько… можно подумать, место этой трагедии чем-то существенно отличается от других! Впрочем, он явно не настроен на то, чтобы хоть как-то проникаться атмосферой этого пожарища. Что не вызывает особенного удивления — в конце концов, странно было бы желать вернуть себя в прошлое того места, которое сам уничтожил… или нет? Кери хмурится, потом встряхивает головой, от чего платок сползает на глаза. Не стоит слишком сильно погружаться в подобные мысли.

Она сдвигает платок, жалея, что вообще поддалась на уговоры Лио и надела его — то, что он скрывает голову от солнечных лучей… можно было вполне обойтись паутинкой! — потом прикрывает глаза, раскидывая руки в стороны. Представляет, как через кончики пальцев в тело вливается мир. Глупое занятие, но так хочется сейчас понять, что из себя представляет место, бывшее домом названого брата.

Ничего.

Пустота и только.

Кери вздыхает, открывает глаза и быстрым шагом покидает гостиную… ворох обгоревших и сгнивших там, где огонь их пощадил, балок, обломки камня, ползучую траву, затянувшую остов дома. Из-под ног с писком порскает мелкое животное. Кери инстинктивно отпрыгивает назад, едва не падая, и роняет мешок, когда наступает на слишком длинный подол юбки, и сама себя ругает — бояться какой-то мелочь после всего, что успело с ней произойти! Какая глупость!

Она покидает пределы дома и останавливается на участке, бывшем, по-видимому, чем-то вроде небольшого садика. Слишком маленького, чтобы его можно было назвать настоящим садом.

Это был личный сад Лииры.

Кери даже не вздрагивает от того, насколько бесшумно Лио появился у неё за спиной.

Она обожала цветы. Настолько, что упросила… отца… пристроить к её комнате этот сад. Сюда было запрещено заходить всем, кроме неё самой. Только смотреть из окон гостиной.

И ты никогда не нарушал этот запрет?

Лио хмыкает, не отвечая. Нарушал. Кери и не сомневалась в это ни мгновения.

Хотела бы я видеть это своими глазами…

Странное желание. С чего бы ей желать знать, как выглядел сад давно сгоревшей заживо младшей сестры Лио? Зелень, цветы и дорожки из гравия, который до сих пор видно под плотным ковром травы — вот и всё, что может быть в таком саду. Ведь правда? Кери приседает, чтобы рассмотреть что-то… Крохотный росточек, едва ли больше, чем пару дней назад проклюнувшийся из-под земли. Ничего необычного, но почему-то… Она осторожно дотрагивается до нежных листочков, ощущая, как в пальцы толкается магия…

Любимая её травка. Сонная травка.

Прогоняет кошмары и дарует лёгкие сны… Почему именно она?

Она часто видела во сне, как погибает семья…

Провидица? Кери набрасывает на росточек несколько ниток чар, чтобы уберечь кроху от… чего бы то ни было. Просто потому, что этого сейчас хочется.

Ты так и не сказал, почему…

Потому, что так было нужно. — Лио помогает Кери подняться и коротким дуновением магии проверяет, не нахватала ли она здесь какой-либо дряни. Кери удерживает себя от того, чтобы не покачать головой, уловив этот жест. — Шайли, не теперь. Может быть, потом, но…

Кери выставляет вперёд ладони, давая понять, что не настаивает на ответе. Почему Лио сжёг дом и всех его обитателей… она сейчас не уверена, что действительно бы хотела это знать. Она даже думает, что вполне достаточно и того, что известно сейчас, но… Кери выпрямляется.

Но от ответа — зачем тебе Книга, ты не отвертишься. Как и от того, что…

Я уже говорил, что ни мне, ни тем более тебе с ними не сравниться. Всё же они происходят из такой семьи, до которой… неважно. Да и, думаю, ты и сама это прекрасно понимаешь. — Лио подаёт Кери руку, помогая перебраться через очередной завал. Кери благодарно кивает, отряхивая подол от пыли. Надо будет всё же укоротить юбку. Всё равно в здешних местах некому будет указывать на то, насколько это… хм… неприлично. — Что до Книги…

Хочешь вернуть… её?

Лио морщится. Поднимает с земли осколок чего-то яркого — Кери не может толком рассмотреть — и начинает тщательно оттирать от копоти. Кери спрыгивает с небольшого возвышения… наверное, тут раньше были ступеньки… Краем глаза отмечает очертания могилы. Единственной, что находится здесь. Остальные, как говорил Лио, находятся несколько дальше. Хотя смысла в них — тела так и остались под завалами… Наверное, там теперь только кости и можно отыскать… Если их не растащили падальщики, конечно. Кери выуживает из складок юбки крючок и начинает набирать петли. И кривится, думая, что это настолько явно выдаёт её состояние, что… Впрочем, здесь и сейчас никто, кроме Лио, этого не увидит. Но стоит искоренять подобные привычки. Всё же теперь она уже не в Севре, где можно было позволить себе такие слабости. Кери находит относительно чистый камень и садится на него, вытаскивая из мешка шкатулку, из которой достаёт пару созданных ранее элементов. И принимается соединять их во что-то… Она и сама пока не знает, что из этого может получиться. Но почему бы и нет? Главное — не собрать вместе то, что не может быть совмещено. А то это пожарище может, например, прогореть во второй раз.

II

Исвера. Солнечные Часы.

За окном — зелёные ветки, усыпанные мелкими розоватыми цветочками. Это первое, что бросается в глаза. Кайа медленно переводит взгляд на собственные руки, прижимающие к груди Книгу. Книга… Кайа хмурится. Нет, она не забыла. Но… Как странно воспринимается это всё. Кайа чуть меняет положение тела, краем глаза отмечая, что в комнате сейчас нет никого, кроме неё. И это, как будто бы не то, к чему она привыкла за последнее время.

За последнее время… Ещё бы знать, сколько этого времени прошло. И где она находится.

Кайа бросает ещё один взгляд на зелень за окном. Тепло. Солнечные лучи пробиваются сквозь листву. И пахнет… чем-то. Знакомым, но Кайа никак не может вспомнить — чем. Она осторожно поднимается из плетёного кресла, нехотя откладывая Книгу на низкий столик с резными ножками, выполненными в виде переплетённых пустынных змей. Тех, что с красными спинками и синим узором вдоль позвоночника. Кайа кивает. Солнечные Часы. Другого варианта и быть не может.

Значит, им с Кайтом всё же удалось покинуть Нахош. Что ж. Это прекрасно, но…

Кайа качает головой, замечая в зеркале, висящем рядом с окном — так, чтобы ловить отражение солнечных лучей на закате, когда в дом с последним светом может проникнуть зло — что её волосы убраны в сложную причёску, какую она сама бы ни за что на свете не стала сооружать. Хотя бы потому, что на такое творение придётся потратить не меньше половины дня. Зачем? Хотя… нет, если бы она, например, собиралась отправиться на приём, то выбрала бы именно что-то схожее… особенно, если бы там была возможность увидеть Кэллара Чейра, подсказывает ехидный голос то ли совести, то ли чего ещё. Кайа кривится, не желая сейчас возвращаться к этой мысли. Не в этом дело. Зачем у неё сейчас такая причёска, вот что важно!

И кто, интересно знать, соорудил эту красоту? Не жалко было времени, что ли…

Кайа распахивает створки окна и тут же недовольно морщит нос, когда раскалённый воздух врывается в комнату. Исвера! А она и забыла уже, насколько тут жарко… Особенно после того, как пришлось столько времени провести в заснеженном Нахоше. Она опирается руками на подоконник, высовываясь по пояс наружу. Под окном видно выложенную из белого камня дорожку и ствол того дерева, ветви которого перекрывают вид на сад… или парк… или как это вообще стоит называть? Но Кайе и не нужно видеть, что скрывается за ветвями — она и так прекрасно поняла, что комната находится во флигеле. Что, впрочем, и не удивляет ни капли. В конце концов, это именно то место, куда дядя Кьятт селил их семью во время их редких приездов на родину. Кайа отворачивается от окна, задвигает занавески так, чтобы они перекрывали большую часть окна, и окидывает взглядом комнату, подмечая, что ничего не изменилось с момента, когда она была в Солнечных Часах в последний раз. Те же шкуры на полу вместо ковра, та же низенькая кровать с балдахином… роль которого, как ни странно для Исверы, чисто декоративная — в поместье жрецов не бывает насекомых, норовящих свалиться на голову спящему, всё же. Столик, кресло, сундук возле входа. Вот и всё. Впрочем, Кайа и не может сейчас сказать, что хотела бы увидеть в комнате сверх того, что тут есть. Всё же после того, как она прожила уйму времени в заведении Вербы, где из мебели была только узкая кровать, да стол… это не говоря уже о склепе! Кайа качает головой и усмехается собственным мыслям.

Можно начинать гордиться собой? Пф! Было бы чем!

Кайа возвращается к креслу и задумчиво рассматривает Книгу. То, что она… То, что она и брат сумели покинуть склеп, бесспорно радует. Хотя в тот момент Кайе казалось, что её ноги перемелет в труху — настолько было больно. Наверное, причина в дальности перемещения, ведь в прошлый раз она перетащила и Кайта, и ведьму в склеп — и ничего такого не было. Да, больно. Но не настолько, чтобы… И… Сколько времени прошло с того момента, как она…

И ведь никак не узнать — то, что дерево за окном цветёт, не значит ровным счётом ничего! Как будто бы она помнит, когда именно это дерево цветёт: здесь круглый год что-то зацветает, что-то уходит в сон, и попробуй пойми — что и когда! Надо выйти и отыскать кого-нибудь… только вот риск столкнуться с, например, дядей, отбивает желание сдвигаться с места. Совершенно. А если вспомнить о его жене и дочках… Кайа усаживается в кресло, подтягивает ноги к груди, устраивает подбородок на коленях и неотрывно смотрит на листву за окном, всё же видимую сквозь колышущиеся занавески. И думает, что лучше бы вновь погрузиться в то состояние, в котором…

Дверь открывается почти бесшумно. Наверное, любой другой, кроме исверца, и вовсе бы ничего не услышал, но Кайа вздрагивает. Но не оборачивается до того момента, пока медленные шаги не затихают около неё. Тогда она чуть поворачивает голову и вздыхает, столкнувшись с настороженным взглядом Кайта. Тот неверяще рассматривает её, словно бы…

— Может, скажешь хоть что-то? Или предпочитаешь вот так вот стоять и смотреть на меня?

— А что — нельзя? — Кайт опускается на шкуру у самой ножки кресла и теперь смотрит на Кайу снизу вверх.

Кайа пожимает плечами и усилием воли удерживает себя от того, чтобы не схватиться за Книгу. Можно подумать, она сейчас способна чем-нибудь помочь…

— Как давно…

— Всю зиму. Сейчас уже началась весна, — Кайт проводит рукой по меху шкуры, выдёргивая несколько волосков. Стоит наклониться и дать ему по рукам, чтобы не портил хорошую вещь. А то ведь выщиплет мех так, что появятся проплешины… — Знаешь, это довольно-таки жутко — день за днём сидеть наедине с… куклой. Только то, что ты дышала и двигалась, делало тебя хоть немного отличной от статуи.

— Двигалась?

— Мама и Лекки следили за тем, чтобы ты прилично выглядела, — пожимает плечами Кайт, продолжая портить шкуру. Нервничает. Кайа прекрасно помнит, как он точно так же вытягивал ворс из ковров в доме в Кепри… за что был порот всякий раз, когда его ловили за этим занятием. Кайа сжимает губы, чтобы удержать улыбку, вспомнив то, как Кайт… брат скалится в ответ, и не думая скрывать это. И не переставая выщипывать шерсть из шкуры… Мама и Лекки… Значит, это их рукам принадлежит то… произведение искусства, что украшает сейчас её голову? Понятно.

III

Дайвег. Скальный дом.

Солнце освещает самый верх Восточной стены. Ястен сквозь ветви розового куста видит, как искрятся снежные шапки на вершине скалы. Вечер. На редкость солнечный.

— Ты смотришь на снег с такой тоской, что я даже не могу предположить, о чём же ты в этот момент думаешь, Ясь, — Шай кончиками пальцев левой руки прикасается к ещё нераспустившемуся бутону. Правая рука затянута в перчатку и опутана чарами так, что простому человеку ни за что не догадаться, что та искалечена.

— А о чём я, по-твоему, могу думать? — уточняет Ястен, аккуратно убирая отмершие листики на кусте. И думает, что увидь их с братом сейчас кто-то из посторонних, шок бы был обеспечен. Посторонним, само собой. Но возиться с цветами мамы доставляет удовольствие, так что Ястен ни за что бы не лишил себя подобного времяпрепровождения. — Ладно, я принял то, что Исвера в ближайшее время для меня недоступна, пусть это и было нелегко… и даже смирился с невозможностью возобновить путешествие… знаешь, во скольких местах я ещё не бывал?.. но возвращаться в Кепри? Зачем?

— Кто-то же должен сопровождать Бэрри, — пожимает плечами Шай, перегибаясь через лавочку, чтобы дотянуться до лейки. — Клай сейчас слишком занят изучением месторождения кристаллов, так что половину времени проводит в Нахоше, а остальные воспитанники стоят не настолько близко к Семье, чтобы можно было доверить им жизнь нашей сестры. Пусть я и уверен, что ни один из них и в мыслях не допустит возможности причинить ей вред.

— То есть, ты в Кепри не возвращаешься? — Ястен откладывает садовые ножницы и внимательно рассматривает брата. Тот невозмутимо поливает розовый куст, словно бы ничего необычного не произошло. — Но разве может хранитель одного из сердец Мессета надолго покидать его столицу?

Шай пожимает плечами, переходя к следующему кусту. Внимательно рассматривает побеги, прежде чем начать отмечать некоторые их них. Ах, да! Этот куст оказался довольно необычным. Шай ещё до церемонии наречения Лайара говорил, что собирается размножить этот сорт.

— Может. Почему нет? Появились дела в академии — пришло время навестить мою будущую жену. А то я не уверен, что это получится сделать в установленный правилами срок.

Разве ей уже достаточно лет, чтобы?.. Ястен хмурится, пытаясь вспомнить, что из себя представляет невеста брата, но сразу бросает это безнадёжное дело. Да и ни к чему это — можно подумать, личность невесты имеет значение. Если это, разумеется, не «подарок». Кроме того, надо полагать, визит к невесте — не более, чем предлог для посещения академии.

— Хочешь узнать, кто именно передал твоему «подарку» браслет?

— Твоё описание девчушки слишком общее. Я так и не сумел вычислить, кто это может быть, — вздыхает Шай, выпрямляясь. Осторожно касается лепестков отцветающей розы. — Даже при том, что магов, родившихся среди слуг, не так уж и много среди обучающихся. Только вот все они на первый взгляд абсолютно не при чём! И стоило бы именно тебе отправиться со мной, но ты, в отличие от меня и Нейла, вообще не имеешь к академии никакого отношения… хм… ты и к высшему свету Кепри не имеешь никакого отношения, если не считать, конечно, твоего общения с пока ещё принцем… Как так получилось, Ясь?

— Ты и брата с собой тащишь? — откладывает в сторону обрезанные засохшие веточки Ястен. Последний вопрос Шая он игнорирует. — И он согласился?!

Ответить Шай не успевает — дверь в оранжерею открывается, впуская Бэрри в окружении подросших щенков и Нейла, идущего с таким видом, словно сама необходимость находиться рядом с собаками причиняет ему страдания. Хотя, возможно, что так оно и есть. Всё же Нейл с трудом принимает соседство с любыми животными.

Щенки тут же принимаются лезть во все углы. Ястен едва успевает накинуть паутинки на цветы, чтобы любопытная живность не испортила ничего. Бэрри приветливо улыбается, занимая несколько неуместное в Дайвеге плетёное кресло, привезённое Ястеном из одного из южных городов, стоящее рядом с одним из кустов. Нейл же прислоняется к стене рядом с окном, рассматривая пейзаж, который не особенно изменился за всё то время, что они провели в стенах дома. Разгар зимы… пусть где-нибудь на юге уже вовсю и вступает в права весна. Ястен бросает взгляд на вершину Восточной, отмечая, что солнце уже опустилось слишком низко, чтобы окрашивать её своими лучами. Впрочем, ещё достаточно светло.

— Объясни мне, Шай, как понимать то, что ты намереваешься посетить академию? И почему я должен тебя сопровождать?! — Нейл складывает руки на груди, но головы не поворачивает, продолжая рассматривать скалы. Ястен удерживает себя от смешка — разумеется, Нейл и не думал копировать Шая, но получилось забавно.

— Ты всё ещё дуешься за то, что произошло летом? — мягко интересуется Шай, заканчивая поливать последний розовый куст. — Тебе не кажется, что это несколько…

— А тебе не кажется, что у меня есть для этого основания?

Ястен негромко фыркает, переглядываясь с Бэрри. Подхватывает под живот ближайшего щенка и, не обращая внимания на попытки того прокусить ему пальцы, принимается почёсывать спинку. Щенок махает лапами и пытается извернуться, чтобы всё же дотянуться до таких заманчивых пальцев. Шай аккуратно собирает садовые инструменты и относит их в шкаф, находящийся в дальней части оранжереи. Потом возвращается, занимает свободное кресло, подобрав с пола ещё одного щенка, и откидывается на спинку, скользя взглядом по потолку. Ястен борется с желанием повторить его жест. Хочется, конечно, но стоит только посмотреть на то, каким взглядом одаривает брата Бэрри, что…

— Тебе бы стоило высказывать своё недовольство касательно летних событий Толаре, — спокойно предлагает Шай. Ястен хмурится, вспоминая, при чём тут мать Бэрри и Нейла. Всё же в том, что касается приключений братьев и сестры в Севре, он особо не разбирается. Нейл презрительно фыркает. — В конце концов, моё имя нигде не было упомянуто. Разрешение конфликта в Севре записано на твой счёт…

IV

Нахош.

Снег ещё не думает стаивать, но уже стал более рыхлым. И воздух пахнет чем-то таким, чему Рийса никогда бы не смогла подобрать названия. Она поплотнее закутывается в шаль и отходит от окна. Жестом отсылает служанку, забирается с ногами в кресло, не отрываясь смотря на пляшущее на неощутимом сквозняке пламя свечи, только ещё больше сгущающее вечерние тени, расползающиеся по углам комнаты.

Почему-то сегодня захотелось именно живого огня. Почему-то кажется, что пламя сможет прогнать те образы, что заставляют её раз за разом просыпаться от собственных криков. Рийса кривит рот, вновь вспоминая тот день, когда…

…Хаг Теннери проводил её до дома и объяснился с родителями. И те даже ничего не сказали по поводу произошедшего. Но хаг Теннери словно бы и вовсе не услышал ничего из того, что Рийса пыталась рассказать ему про Керью. Как будто бы это было не более, чем выдумкой.

Почему?

Рийса обнимает колени и прикрывает глаза, но почти сразу же их открывает, услышав, как дверь комнаты приоткрывается. Подняв голову, Рийса видит маму, встревоженно её оглядывающую. Рийса виновато улыбается и спускает ноги на пол, принимая приличную позу.

— Добрый вечер, мама, — срывающимся на хрип голосом приветствует она. И морщится от того, насколько это отвратительно звучит.

— Тебе не стоило столько времени проводить на холоде, Рийси, — вздыхает мама, присаживаясь в свободное кресло.

— Я…

— Молчи! Тебе не стоит сейчас говорить, — выставляет вперёд ладонь мама. — Я прикажу магу осмотреть тебя. Он, конечно, не настолько искусен, как местный целитель, но, как я слышала, с последним что-то случилось. Так что теперь предстоит дожидаться того, кого Круг пришлёт на замену.

Что-то случилось? Рийса удивлённо вскидывает голову. Наверняка в этом замешана Ли-Лайская дрянь. Кому ещё может понадобиться причинять вред городскому целителю? С дряни мысли перескакивают на близнецов Тэлэ, которых никто не видел с самого начала зимы. Как и бродягу. Но никто и не искал. За исключением королевских магов, что рыскали по окрестностям ползимы. Но и те, в конце концов, признали поражение и отбыли обратно… то ли в столицу, то ли туда, где находится Круг.

Рийса вздыхает, шёпотом пообещав маме не рисковать здоровьем и всё такое прочее. Хотя она и в самом деле не собирается сейчас с ней спорить.

Мама, проведя кончиками пальцев по плечу Рийсы, поднимается из кресла и покидает комнату, пожелав доброй ночи. Спустя непродолжительное время в комнату входит служанка с подогретым питьём, которое Рийса пусть и с неудовольствием, но проглатывает. В самом деле — лучше уж так, чем страдать от потери голоса. Служанка кланяется и покидает комнату. Рийса ложится в постель и задувает свечу. Но сон не идёт. Она ворочается с боку на бок, прокручивая в голове то, что видела тогда, в последнюю встречу с Кайей и… Кайтом. Где же они теперь?

Рийса вздыхает и встаёт с кровати, подходя к окну, чтобы задёрнуть шторы — ночь лунная, и свет, проникающий в комнату, раздражает. Рийса протягивает руку к ткани штор, но замирает на половине движения — по вычищенной от снега дорожке к дому идут несколько человек, закутанных в тёмные плащи. Рийса хмурится, пытаясь рассмотреть гостей получше, но уже давно перетёкшие в ночь сумерки не позволяют этого сделать. Рийса задёргивает штору и замирает, глядя в пустоту.

Кто это может быть? Поколебавшись, Рийса накидывает на плечи шаль и медленно, прощупывая ногой перед собой, прежде чем сделать шаг, чтобы не налететь в темноте на что-нибудь, покидает комнату. Проходит по коридору, ощущая приятный ворс ковра под ногами, и замирает на верхней ступеньке лестницы. Чтобы тут же отшатнуться к стене — гости как раз пересекают холл и скрываются в кабинете папы. Рийса прикусывает губу, думая, что было бы лучше сейчас вернуться в комнату и не совать нос в то, что её не касается. Вряд ли это прибавит душевного равновесия, от которого и так почти ничего не осталось — что за дела могут совершаться под покровом ночи?

Но в итоге любопытство побеждает — Рийса осторожно спускается вниз и крадучись добирается до двери кабинет, радуясь, что по случаю позднего часа свет почти везде погашен. Она прижимается ухом к двери.

— Вы считаете, что вправе требовать подобное спустя столько лет?!

— Хаг Таго, — Рийса явственно представляет себе, как рот обладателя голоса сейчас расплывается в ленивой усмешке. — Мы вправе. Вы и сами это прекрасно понимаете. И признаёте верным. Вы ведь так и не отреклись от образа вашей второй родины.

Второй родины? О чём это он говорит? Рийса хмурится, прижимаясь к двери сильнее, чтобы не пропустить ни слова.

— Я… Хорошо. И что я, по-вашему, должен сделать?

— О, сущую безделицу! — едва ли не смеётся собеседник папы. Всё тот же собеседник. — Вам нужно посетить Дайвег и сделать то, что скажет ожидающий вас там наш человек. Уверяю вас, это займёт от силы один день! О, нет, не стоит спрашивать, для чего это может быть нужно — подобные знания сильно усложняют жизнь. Но я гарантирую, что ни о вас, ни о вашей семье никто ничего не узнает.

— И почему же вы не можете эту безделицу реализовать самостоятельно?

— Хаг Таго… — гость замолкает, выдерживая паузу. Рийса бросает тревожный взгляд на коридор — ей показалось, что кто-то сейчас идёт по верхнему этажу к лестнице. Как невовремя! — Вы должны понимать, что таким, как я, гораздо сложнее ускользнуть от взгляда тех, кто… интересуется, скажем так… В отличие от вас — вы настолько неприметны, что никто и не подумает, что такой человек, как вы может быть связан с…

— Я вас понял, — обрывает фразу собеседника папа. Рийса удивлённо моргает — ей ещё не доводилось слышать такой тон от всегда доброго и понимающего папы. Даже в храме, когда дрянь из Ли-Лай исчезла на глазах у всего города, он вёл себя крайне вежливо. Впрочем, об этом можно подумать и позже. Сейчас же Рийса торопливо отбегает за поворот коридора — шаги за дверью явственно дают понять, что гости собираются покинуть комнату.

V

Тьянни всем весом наваливается на диванчик, от чего тот с противным скрипом проезжается по полу. Жаль, что уши не заткнуть — катастрофически не хватает ещё одной пары рук. Передвинув диванчик так, чтобы тот стоял точно напротив окошка, Тьянни устало падает на пружинящее сидение и устало выдыхает. Да. Теперь — идеально! Можно наслаждаться прекрасным видом вершины Западной стены, сейчас искрящейся под лучами солнца от облепившего её снега, и гадать, какие именно окна по ту сторону ущелья принадлежат правящей семье Дайвега.

Тьянни откидывается на спинку диванчика и прикрывает глаза, вспоминая, не забыла ли она о чём-нибудь. Всё же не хотелось бы тратить потом время на спешное доделывание чего-то крайне важного. И возвращаться обратно — тоже. И кроме того…

Тьянни выпрямляется и хмурится. Нет, ей явно не послышалось. Внизу, в галерее, точно кто-то есть. И кого это занесло сюда в такое время? Опять подружки Ивы, отчего-то решившие, что это место подходит для приватных разговоров? А то и сама Ива вместе с ними. В качестве разнообразия — не всё же ей таскаться по закоулкам с сыном библиотекарши… Тьянни стекает с диванчика, кривясь, когда жесткий каркас проезжается по позвонкам, и ложится на пол, подумав, что то, что она всё же пересилила лень и отмыла тут всё, очень даже хорошо… пусть потом руки и болели с непривычки… Надо было сообразить, что лучше всё же воспользоваться чарами… Она приникает к щели в полу и старается рассмотреть, кого же это занесло на давно неиспользуемый верхний этаж академии.

Слуги? Зачем бы им это…

Пара мужчин в одинаковых серо-синих одеждах тихо переговариваются между собой, осматривая галерею. Ну, наверное — осматривая. Потому что Тьянни не может себе представить, что тут ещё можно делать. Хотя и это занятие не может быть таким важным, чтобы тратить на него время. Которого у слуг и так не сказать, чтоб в избытке. На их месте Тьянни бы не стала даже задумываться о том, чтобы что-то здесь делать. Всё равно это никто не станет проверять. По крайней мере за те года, что Тьянни провела в этих стенах, такого не было ни разу.

Наконец, слуги покидают галерею, обменявшись мнением касательно посетителей академии. Нелестным мнением, надо сказать, что не может не навести на размышления… Что? В академии гости? Причём такие, о которых сплетничают слуги? К кому, интересно? И по какому поводу?

Тьянни садится и пытается спокойно выбрать, что же ей стоит сейчас сделать. Спуститься вниз и утолить любопытство — не поддающийся искоренению порок, из-за которого Тьянни не ждёт в жизни ничего хорошего… и в посмертии, вероятно, тоже… по мнению старших сестёр и матушки — позволив себе посмотреть на гостей, которые здесь бывают крайне редко? Или пересилить искушение и остаться здесь, наслаждаясь столь редким в последнее время моментом уединения?.. А ведь последний раз гости были ещё осенью, когда Тьянни закопалась в ворохе свитков и всё пропустила… а говорили, что тогда тут был самый настоящий представитель правящей семьи! Конечно, это могли быть слухи, но…

В конце концов, она всё же спускается с чердака в галерею и уже собирается выйти в наружный коридор, когда понимает, что, как и в прошлый раз, может таким образом выдать своё убежище. И стоило в таком случае его столько времени оберегать? Ведь тогда тут будет не продохнуть от всяческих малоприятных личностей… Тьянни выжидает и прислоняется к стене, сверля взглядом Западную. Выбираться наружу сейчас — в разгар дня, когда кто угодно может это заметить, настоящее безумие, пусть и не настолько самоубийственное, как в тот раз… всё-таки ещё раз подвергнуть свою жизнь опасности свидания с зубами подземных чудовищ нет ни малейшего желания. Сейчас помимо опасности сорваться в пропасть — глупости! в прошлый раз удержалась, значит, и в этот не о чем волноваться! — проблема только в уроне репутации, если кто-то и впрямь её заметит и опознает… Впрочем, если Тьянни правильно поняла, её будущего мужа такие мелочи вряд ли волнуют. Ведь так?

Выдохнув, она приоткрывает створку окна и перелезает через раму, ёжась от холода. Осторожно ступает на узкий карниз, как ни странно, лишённый наледи, которой красуется вся Западная… вероятно, это заслуга чар, окружающих академию… чему стоит радоваться, конечно. Прежде, чем начать двигаться, Тьянни стягивает на кончики пальцев чары, заимствуя силу у теней, что прячутся в трещинах Стены, и у холода, старательно создавая из них сеть. Неловко набрасывает её на себя, едва не упав при этом в пропасть. После этого она несколько минут стоит, вжавшись в стену, не решаясь сделать ни шага. Да и вообще — стоит сейчас вернуться назад! Но… Но потом медленно вдыхает и начинает движение. В конце концов, в прошлый раз она преодолела этот путь в сумерках! Да ещё и при ветре. Так что нечего бояться… Но всё же стоит придумать, как выбираться из галереи так, чтобы не привлекать к себе и убежищу внимания и не рисковать при этом собственной жизнью… Ещё в прошлый раз надо было об этом задуматься!

Когда Тьянни осторожно залезает в окно коридора общежития, она не чувствует рук и трясётся от холода. И даёт себе клятву ни за что больше не повторять подобного. То, что ей повезло уже дважды, не означает, что везение будет при ней и в дальнейшем… В самом крайнем случае нужно найти все чары, что смогут гарантировать ей безопасность подобных прогулок…

Тьянни добирается до комнаты и даже успевает закутаться в одеяло, чтобы хоть как-то согреться — и почему она не удосужилась выучить чары, спасающие от холода?! — когда в дверь стучат. Тьянни вздыхает и идёт открывать.

Слуга. Причём — один из тех, что были в галерее. Ну, если Тьянни ничего не путает, конечно. Слуга окидывает её раздражённым взглядом и сообщает, что её ожидают внизу.

Тьянни заторможено кивает. Несколько мгновений смотрит в пустоту, а потом срывается с места. Подскакивает к зеркалу, чтобы оценить, насколько ужасно она выглядит после прогулки на высоте в десятки ярусов от земли. Наскоро переплетает растрепавшиеся волосы в простую косу, закрепляя её синим бантом — в тон юбке. Поправляет блузу, отмечая, что рукав порвался. Кривится, но натягивает ненавистный жакет, стесняющий движения, и тут же начинает ощущать, как задыхается в нём. Разумеется, это не более, чем разгулявшееся воображение, но… Ещё раз окинув отражение взглядом, Тьянни кивает себе, надеясь, что раскрасневшиеся от холода щёки не вызовут вопросов. И следует за недовольным слугой, гадая, кто же это решил её посетить.

VI

Она осталась в башне посреди Руин. Чем ей так глянулась именно эта, как ни странно, уцелевшая постройка, Лио до сих пор не понимает. Ну, а она не торопится объяснять. Впрочем, Лио и не настаивает. В конце концов, он и не требовал никогда, чтобы она рассказывала обо всём, что приходит ей в голову.

Лио морщится, перешагивая остов дивана, занимавшего когда-то половину комнаты… его огонь затронут меньше прочей мебели. Лио ногой сдвигает обугленные доски, от чего те противно скрипят. Так, что звук ввинчивается в мозг возмущённой жалобой на то, во что превратился некогда прекрасный предмет… Глупость какая! Вот уж что-что, а набор из досок, ткани и прочего совершенно точно не способен на что-то там жаловаться. Тем более — находясь в таком жалком состоянии. Лио пинает ближайшую доску, заставляя ту переломиться пополам и с грохотом упасть на пол… подняв при этом облако пыли и пепла десятилетней давности.

Лио отходит подальше, чтобы хоть как-то уберечь одежду от последствий собственной глупости. Выходит через проём, ведущий к нижним этажам. Уцелевшим этажам…

…Превратившимся в памятник прошлому стараниями сошедшей с ума тётки.

Если бы у Лио был выбор, он ни за что бы не пришёл сюда. Ну, до начала лета, во всяком случае.

Двенадцать ступенек, поворот, ещё семь ступенек и окованная несколькими листами железа дверь. Незапертая, конечно, но тётушка всё равно не покинет этого этажа. Говорит, ей больно слышать семью… Лио бы тоже было больно — он знает это — но пожар… Пожар стёр его связь с кровной роднёй.

Оставил только её.

Дверь медленно открывается с настолько пронзительным скрежетом, что Лио только усилием воли удерживает себя от желания заткнуть уши. Ну, либо сплести соответствующую паутинку. Он перешагивает через высокий порог, поплотнее закрывает за собой дверь и идёт по узкому погружённому в темноту коридору. И даже не пытается сделать хоть что-то, чтобы видеть… нечего тут видеть. Он прекрасно знает, что находится вокруг: голые каменные стены, исписанные проклятиями вперемешку с мольбами — свидетельство приступов безумия тётушки… причиной которого стал именно Лио.

Когда руку, которую он всё это время держит на небольшом расстоянии от поверхности стены, начинает покалывать, Лио поворачивается в стене лицом и шагает вперёд. Лицо на мгновение обжигает старыми чарами.

— Чего припёрся? — хрипло спрашивает тётушка. — Соскучился?

— Время появилось, тётя. Кроме того я собираюсь зайти в архив… — отвечает Лио, не открывая глаз.

— Как будто бы у тебя есть право прикасаться к знаниям, что там хранятся! — пренебрежительно фыркает тётя. — Проваливай туда, откуда явился!

— Это не вам решать, тётя, — вздыхает Лио, нехотя приоткрывая глаза. И тут же зажмуривая их от слишком яркого света, бьющего в лицо. Ох, тётушка… Лио вздыхает и шагает к нужной стене, игнорируя проклятия, что посылает на его голову тётя.

В архиве пахнет затхлостью и пылью. Но зато здесь полумрак, который Лио рассеивает, зажигая свечи, стоящие в закреплённых на стенах подсвечниках. И невольно ёжится, представляя, сколько времени придётся потратить на то, чтобы отыскать нужную ему информацию…

Шорох позади ожидаем.

Лио нехотя оборачивается, отмечая, что за почти полгода его отсутствия тётя ни капли не изменилась. Всё те же спутанные волосы, делающие её лет на двадцать старше реального возраста — а ведь она лишь на семь лет старше его самого… помнится тогда, в нереальном прошлом, она всегда бесилась, когда он называл её тётей. Нет, не так, как сейчас, конечно… Всё та же мешковатая одежда… и ненависть, которую тётя и не думает прятать. Лио вздыхает. Что поделать, если эта ненависть вполне оправдана? Если и сам себя ненавидишь… пусть и не за то, за что ненавидят другие…

Он со вздохом гасит свечи и выходит из архива.

— Я вернусь. Завтра.

— Сдохни по дороге!

— Я тоже люблю вас, тётя, — кивает Лио, поворачиваясь к тётушке спиной. Без опасений.

— На кладбище был?

— Разумеется.

— Сам-то себе веришь? — презрительно кривится тётушка. — Не был ты ни у кого, кроме Шайли.

— Я не хочу об этом говорить… — Разумеется. Приходит к остальным… оскорбление. По отношению ко всем. И к Лио, и к ней, и к семье. Так что — не стоит.

Лио проходит сквозь сеть чар, отделяющих подвал от остального мира, возвращается по коридору, выходит в комнату и едва е налетает на остов дивана. Надо бы убрать потом… наверное. Лио качает головой, вспоминая, что собирается сделать это каждый раз, когда приходит сюда… Он выходит за пределы того, что осталось от дома, через оконный проём — так получается гораздо ближе, чем идти вкруговую. Пересекает заросший до почти непролазного состояния сад, отгоняя от себя мошкару и призраков прошлого, спрыгивает с полуразрушенной стены, придерживая сумку, больно ударившую по боку, и замирает, с усилием отводя взгляд от переплетения чар, что окружают надгробие. Она… онажива! И нет больше необходимости возвращаться сюда.

Лио встряхивает головой, убирает за ухо упавшие на лицо волосы, думая, что стоит обрезать их покороче, и решительно шагает на грань. В пару шагов оказывается около Руин, про себя удивляясь тому, как это вообще получилось. Даже странно и вызывает желание поискать подвох. Ведь Руины далеко не то место, куда можно переместиться по собственному желанию. И, вероятно, действительно стоит потратить время на то, чтобы как следует проверить, в чём… или — в ком… причина подобных перемен. Особенно сейчас, когда она явно решила тут поселиться. Лио пересекает площадь, обходя крупные камни и перепрыгивая через трещины, и входит внутрь башни. Дверь за спиной громко хлопает, отрезая его от звуков, доносящихся снаружи — от остатков стены на западе. Лио совершенно не желает знать, что именно их издаёт — помимо миражей тут временами собирается столько различной… живности, что гадать можно очень долго. Но внутрь башни они соваться не смеют, так что сейчас об этом можно не думать.

VII

Здесь зима не чувствуется вовсе. Хотя стоит только выглянуть в занимающее всю стену окно — увидишь пролетающие мимо снежинки, пропадающие где-то внизу ущелья.

Рийса передёргивает плечами и, следя за тем, чтобы это не выглядело так, словно бы она испугалась, отходит подальше от окна. Она старается оставаться примерно на одном месте, боясь потеряться. Всё же не стоило напрашиваться вместе с отцом, но…

Рийса рассматривает редких прохожих и бесконечные каменные стены, отрезающие от неба. И давит желание поёжиться. Здесь очень неуютно… Рийса чувствует сильный толчок в спину, от которого едва ли не летит на камень улицы. Кое-как удержав равновесие, Рийса оборачивается, чтобы высказать невеже то, что тому следует знать о манерах, но осекается, видя до боли знакомые тёмные волосы и зелёные глаза… Керья?!

Нет. Не она. Просто девушка, похожая на дрянь из Ли-Лай… исключительно цветом волос и глаз.

— Прошу прощения, — произносит девушка звонко, отряхивая синюю юбку от несуществующей грязи. — Я настолько ушла в собственные мысли, что не заметила вас, хагари.

— Впредь будьте внимательнее, — чуть морщит нос Рийса, сводя лопатки, чтобы таким образом понять, насколько серьёзен ущерб. Вряд ли будет что-то значимее синяка, но всё же.

— Ещё раз прошу прощения, — поджимает губы девушка, чем рушит сходство с дрянью… с ведьмой. Та никогда бы не повела себя подобным образом. Рийса уже даже немного жалеет о собственной резкости и собирается что-то сказать, но девушка разворачивается и быстрым шагом уходит прочь.

Рийса прикусывает губу — кажется, сейчас она повела себя слишком… но что теперь сожалеть! Она возвращается к окну, хотя смотреть на дно ущелья, которое толком и не разглядеть, или на серый камень скалы напротив нет ни малейшего удовольствия. Но что ещё можно придумать, Рийса и представить себе не может.

— Вам не нравится то, что вы видите? — раздаётся голос позади. Рийса оборачивается так быстро, что юбки закручиваются вокруг ног, и с некоторым удивлением видит перед собой ту девчушку, что была тогда в Нахоше вместе с Кайей, её братом и… остальными. — Понимаю. Я и сама долгое время привыкала к тому, что здесь почти нет неба.

— Эм… — Рийса пытается придумать, что именно сказать, но, как назло, в голову не приходит ни одной стоящей фразы. Только удивление. — А что ты тут делаешь?

— Прогуливаю занятия, — слегка покраснев произносит… Ива, кажется. Занятия? Рийса окидывает её взглядом, отмечая точно такую же синюю юбку и светлую блузу, как у той девчонки, что её толкнула несколько ранее. Тогда… всё же та была ведьмой, как и дрянь. Пусть и…

— И ты так спокойно об этом говоришь? Разве подобные тебе не должны более осознанно относиться к своему будущему?

Ну… конкретно этот урок не повлияет ни на что — я не планирую всю оставшуюся жизнь заниматься принятием родов. Да и всегда можно прочитать в библиотеке…

— Которую ты терпеть не можешь, — вклинивается в разговор подошедший юноша на вид лишь на пару лет старше… Ивы. Рийса надеется, что правильно вспомнила её имя. Она отмечает такую же синюю расцветку одежды, как и у Ивы, делая вывод, что и этот молодой человек является будущим магом.

— Для этого у меня есть ты, — отмахивается Ива, не обращая внимания на насмешку, мелькнувшую во взгляде юноши. — А что здесь делаете вы? И значит ли это, что где-то поблизости находится кто-то из…

— Я прибыла вместе с отцом — у него здесь дела, — сообщает Рийса, не желая вдаваться в подробности того, что она упросила отца взять её с собой. Не в последнюю очередь, кстати, из-за подслушанного разговора. Только вот это ничего не дало. — И теперь жду здесь, пока он освободится.

Ива и её спутник кивают. И, перекинувшись ещё парой слов, уходят прочь. Рийса вздыхает и рассматривает редких прохожих, пытаясь представить себе, кем они могут быть. Этой забавой Рийса увлеклась ещё в Нахоше. Там, прогуливаясь по улочкам, она гадала — кем является очередной горожанин, попавшийся ей на глаза. И даже пару раз угадывала — если верить словам служанки, что теперь следует за ней неотступно. Странно, что в Дайвег отец не взял никого, кто мог бы… Посчитал, что Рийса и так будет у него на глазах? Рийса морщится, не желая об этом думать. В любом случае сейчас она рассматривает очередную пару, попавшуюся на глаза, когда видит впереди… бродягу. Лио, кажется.

Сегодня — день встреч? Рийса оглядывается, боясь увидеть где-то неподалёку ещё и Ли-Лайскую дря… ведьму — Рийса мысленно поправляет себя, опасаясь, что бродяга может узнать, о чём она думает — но, кажется, Лио здесь один. Он ловит её взгляд и чуть склоняет голову в приветствии. Рийса, прикинув, решительно подходит к бродяге. Тот же отворачивается сразу после приветствия и теперь рассматривает лавку, торгующую… чем-то. Рийса не знает — чем. Да и не хочет знать, полностью сосредоточившись на вывеске. Что-то в ней напоминает… Рийса встряхивает головой, заставляя локоны рассыпаться по плечам.

Лио же, не проронив ни слова, входит внутрь лавки.

Помещение выглядит мрачно. Рийса передёргивает плечами, пытаясь понять, что с ней в последнее время творится. В Севре той, кто постоянно пытался найти какое-нибудь приключение, была Льята. Остальные смотрели на её «приключения» со снисходительностью. Но сама Рийса никогда, если не считать ту попытку побега, обернувшуюся кошмаром… Рийса обрывает мысль, прокатившуюся вспышкой боли по телу… не ввязывалась ни во что, что могло бы быть опасным. Для жизни, для здоровья или репутации. И теперь…

Он окидывает взглядом полки, едва ли не гнущиеся под тяжестью предметов, на них лежащих. Какие-то шкатулки, свитки, куски разноцветных камней… некоторые даже довольно-таки ценные! Рийса переводит взгляд на увлечённо торгующегося с хозяином лавки Лио и качает головой. Надо уйти отсюда, пока отец её не хватился — Рийса обещала, что дождётся, пока он закончит дела… те самые, о которых говорилось той ночью, вероятно.

Она делает шаг, чтобы покинуть лавку, но замирает, увидев картину. Нет, она никогда не видела её раньше, но почему-то ей кажется, что…

VIII

Шайесс рассматривает Кладбищенскую, на которой сейчас нет ни души, ощущая приятную пустоту в голове. Он опирается ладонью на подоконник и наблюдает за тем, как чуть покачиваются мокрые от дождя голые ветки деревьев. Унылое зрелище, как посчитает большинство людей, но есть в нем некое очарование… Шайесс выпрямляется и отворачивается от окна, пересекает комнату и выходит прочь. Спускается по лестнице, отмечая, что седьмая ступенька слегка поскрипывает. Надо будет выяснить, почему слуги не исправили это до сих пор.

— Когда ты успел приехать, Шай? — сидящий перед камином Ясь даже не думает повернуть голову, сосредоточенно выискивая рисунок на потолке. Шайесс огибает диван и занимает кресло, что стоит к огню ближе всего. Откидывается на спинку, присоединяясь к Ясю. Рисунок… Стоило, наверное, всё же сдаться… И отдать Клаю победу?! Ни за что! — Думал, ты задержишься в Дайвеге дольше.

— В этом нет необходимости, — пожимает плечами Шайесс. — Браслет был найден в коридорах, что спрятаны в глубине библиотеки академии — я вполне чётко это уловил. Но можешь себе представить?! О них Семья не имела ни малейшего понятия… И только Сёстрам известно, по какой причине браслет вообще решил явить себя людям…

— Кому именно явился-то хоть узнал? Или скинул это на беднягу Нейла? Которому теперь и так предстоит выяснять всё, что касается этих коридоров… — Шайесс молча улыбается, не утруждая себя даже кивком. Зачем? Ясь и так уже расплывается в понимающей улыбке. — Не ошибусь, если предположу, что этим человеком будет та девчонка, которую я выловил в реке.

— Вероятно, — кивает Шайесс, постукивая ногтями по подлокотнику, от чего раздаётся клацающий звук, заставляющий Яся морщиться. — Жаль, за то время, что я провёл в стенах академии, никто, кто был бы похож на тот образ, что ты предоставил, мне не встретился… Ну, зато я увиделся с будущей женой!

— И какой тебе увиделась хагари Сэллар? — Ясь отводит взгляд от потолка, разминая шею. Наклоняется к столику, чтобы взять кружку с отваром из привезённого из Дайвега сбора.

— Лучше, чем могло бы быть. — В самом деле. Мозгов хватает явно. Особенно не то, чтобы прикидываться ничего не понимающей простушкой. И на то, чтобы понимать своё положение и будущее — тоже. Шайесс тоже берёт в руки горячую кружку, грея об неё замерзающую правую ладонь. Почему-то после того, как «подарок» лишила его пары пальцев, рука стала немилосердно мёрзнуть, даже если вокруг было лишь чуть прохладно. Вероятно, причиной тому является то, что бродяга успел проделать с «шёлком»… интересно было бы знать — что именно. — Прекрасно понимает, что и для чего происходит. При этом не истерит и не пытается навязать свои желания.

— И это — не считая того, что она является дочерью хозяина Даэх, — кивает Ясь, делая несколько мелких глотков. — Самое настоящее сокровище! Я готов начать тебе завидовать… И всё же. Неужели общение с невестой не стало для тебя причиной задержаться в Дайвеге подольше?

— Только не говори, что ты настолько жаждешь от меня избавиться, Ясь!, — фыркает Шайесс. Ясь пожимает плечами, откидываясь на спинку дивана и продолжая держать в руках наполовину опустевшую кружку. — Даже если бы я желал проводить больше времени с будущей женой… — Шайесс произносит это с придыханием, искривляя губы. И ловит понимающую ухмылку брата. — Даже в этом случае я не смог бы этого сделать. Часы посещения академии строго отмерены. Для всех. Даже для Семьи… особенно для Семьи.

— Неужели хаг… как там его?.. хаг Деннаро по-прежнему отказывается оставить свои нелепые убеждения касательно нас? — удивляется Ясь. Шайесс пожимает плечами.

Так оно и есть. Забавная причуда, которая время от времени приносит дополнительные неудобства. Причём — даже ему самому. Но это не то, что могло бы вызвать серьёзное неудовольствие Семьи. Хотя бы потому, что пользы от нынешнего главы академии гораздо больше, чем вреда. Во всяком случае — до тех пор, пока он продолжает сохранять нейтралитет между сторонниками Семьи и её противниками в Круге. И — Шайесс готов в этом признаться… себе — он бы предпочёл, чтобы хаг Лаор Деннаро уже выбрал хоть какую-то сторону. Желательно — противников. Ведь тогда его можно будет с чистой совестью убить… Шайесс делает большой глоток, чтобы перебить появившийся на языке призрачный вкус крови. Казалось бы — Лейш уже стала матерью. Теперь кровь не должна настолько перекрывать голос разума, требуя жертв. Но… Если бы всё было настолько просто!

— Это неразумно, — тихо произносит Ясь, рассматривая дно кружки. — Не стоит заливать смертями Кепри. Ни к чему хорошему это не приведёт.

— Я это знаю получше, чем кто-либо, — кивает Шайесс, дёргая плечом, чтобы согнать мурашки удовольствия, прокатившиеся по спине при одном только воспоминании о… многом. — И не только в Кепри. В самом деле — я предпочёл бы и правда задержатся в Дайвеге и прогуляться по подземным ярусам, но… Его почти уже величество жаждет видеть меня подле себя.

— Даже так? — фыркает Ясь. Шайесс возвращает ему ехидную улыбку, не желая, впрочем, развивать эту тему. Слишком… далеко можно зайти. И это совершенно не то, о чём вообще стоит думать.

— Что-то успело произойти в Кепри за то время, что я отсутствовал. Что-то, разбирательство с чем Сойлар собирается повесить на меня. Ты не слышал ничего странного?

Ясь качает головой. Нет. Что ж. Значит… Шайесс допивает отвар и поднимается из кресла, оставляя Яся в одиночестве. Поразмыслив, Шайесс решает добраться до дворца пешком — если сейчас ему повезёт, и ни один экипаж не встретится по пути… Шайесс очень надеется, что Сёстры будут к нему благосклонны… Ну, или Шайн. Хотя от последней ждать подобной милости бессмысленно — особенно в свете того, что он сделал осенью. Скорее она наоборот постелет под ноги прямую дорогу — раз её Слуге настолько не хочется ускорять встречу.

Оказавшись на улице, Шайесс вдыхает сырой воздух столицы, заставляя себя не ёжиться. И не обращать внимания на скручивающую боль в несуществующих теперь пальцах… Шайесс торопливо натягивает перчатку, про которую опять позабыл… Убедившись, что ни одного экипажа поблизости не наблюдается, он неспешным шагом направляется в сторону дворца — путь будет неблизким, но Шайесс не собирается приближать встречу с принцем. Пусть последний и… хм… попросил поторопиться. Особенно потому, что его пока ещё высочество попросил поторопиться.

IX

Парк по-зимнему уныл. И если бы не традиции Кепри, Берна ни за что бы не выбралась сегодня на прогулку… до самой весны бы и не выбралась. Сырость и мрачность лишённых листвы деревьев навевает самые мрачные мысли из всех возможных. Берна прячет руки в муфту, заставляя себя не думать над тем, насколько она неуместна в сыром климате Кепри. Берне холодно! И все якобы разумные доводы могут… быть оставлены при себе любыми советчиками.

Стоило бы, наверное, того же самого пожелать и тем, кто придумал традицию для дам раз в неделю собираться в парке на прогулку. Берна не желает даже задумываться о том, чего ради это нужно… ну, помимо общения, налаживания связей и прочего, разумеется. Нет, всё-таки Дайвег значительно выигрывает в этом плане! По крайней мере нет никакой необходимости мёрзнуть под открытым небом… разве что выйти на Остров… Берна позволяет себе улыбнуться уголком рта, при этом продолжая вслушиваться в причитания очередной девушки, только-только представленной обществу, по поводу того, что Йо опять всех затмила. Можно подумать, это такая уж новость! Да это происходит в последние пять лет! С тех пор, как Йо дебютировала… Берна произносит ободряющие слова, при этом размышляя, удастся ли увидеть сегодня хоть кого-то из знакомых. Всё же Берна не может похвастаться большим кругом постоянных знакомых — слишком уж редко она появляется в Кепри. И с осени успело опять произойти столько всего, что… Вон, хотя бы, эта забавная исверка Кайа теперь на своей исторической родине, если верить братьям.

Берна вздыхает, стараясь делать это как можно незаметнее, когда видит подруг Кайи. Ах, да! Ведь они-то остались здесь. Пусть толку с них и немного. Всё же не то у них происхождение. Как и у Кайи, но та была по крайней мере интересной! Берна мило улыбается обеим девушкам и бросает короткий взгляд на небо — собирающиеся тяжёлые тучи ясно дают понять, что в скором времени может пойти дождь. Как и в большую часть зимы, разумеется. Но даже то, что у слуги наготове зонтик, не делает это более приятным. И, наверное, стоит поскорее завершить прогулку и вернуться домой — подготовиться к вечеру у хагенн… Берна сморщивает нос, пытаясь вспомнить, но ничего не выходит. Впрочем — не имеет значения. Дома и уточнит.

— Ох, меня так пугают эти исчезновения! — признаётся Лийа, нервно комкая в руках платок, который достала несколькими мгновениями ранее. Исчезновения? А! Точно. Все же только и говорят о том, что в последнее время начали пропадать люди. И, кажется, Шай…

— Вы ничего не можете сказать об этом, хагари Берна? — задаёт вопрос та самая дебютантка нынешнего сезона, уже явно выкинувшая из головы и Йо, и свои неудачи. Ну, разумеется! Такая тема! — Я слышала, что вашему брату поручили выяснить…

— Мой брат никогда бы не стал рассказывать мне что-то настолько страшное, — виновато улыбается Берна, думая, что Шай и в самом деле ничего по этому поводу не сказал. И не скажет, если его не припереть к стенке, к сожалению. Как и Ясь. Потому, что «это может тебя травмировать, Бэрри!» — Я знаю не больше вашего.

— Как жаль, — вздыхает Дьолла, отряхивая юбку в модную нынешней зимой сине-чёрную клетку от капель, сорвавшихся с голых веток куста справа от дорожки. — В последнее время столько слухов, что я боюсь вечером засыпать. Поверите ли, но я приказываю служанке ночевать у порога комнаты!

— Ох, как я тебя понимаю, Дьо! — Лийа наконец убирает истерзанный платок, переключаясь на рыжеватую опушку перчаток. Берна задумывается, как скоро перчатки станут похожи на ощипанную птицу. — А ведь, как я слышала, это ещё не всё! У хагенн Терео, что проживают неподалёку от того квартала, где появились первые случаи исчезновений, случилось… — Лийа заминается, но потом продолжает более приглушённым голосом. Что вызывает у Берны желание рассмеяться. Ну, зачем, скажите, играть в таинственность?! Берна вспоминает Льяту, что так же очарована всевозможными загадками… Интересно, сейчас, будучи уже замужней дамой, она изменила своим привычкам? Или заставляет мужа тратить время на… — Их младший сын был замечен в таком месте, что я даже не решаюсь произнести его вслух. И, как говорят, в более чем сомнительной компании.

— Ну, это, вероятно, проблемы исключительно хагенн Терео, — произносит Дьолла, приветственно кивая при этом пожилой даме. Берна так же приветствует вдовствующую хагари Лоаро. — Сын связался с дурной компанией! Вероятно, теперь им будет сложнее найти мужа для дочери. А ведь и до сих пор даже немалое приданое не…

Берна отвлекается от рассуждений о судьбе дочери хагенн Терео, заметив у входа в парк Йеррета Майгора. В компании Клая. И что, интересно знать, между ними может быть общего? До безумия хочется прямо сейчас подойти и выяснить всё лично. Но — нельзя. И нормы приличия, и… много чего ещё. Берна заставляет себя переключится на разговор, который за это время успел перескочить на обсуждение последнего платья Йо… Можно подумать, это так уж интересно! Всё-таки в общении с девушками есть свои неудобства. Как же жаль, что даже простой разговор с мужчиной для неё может стать пятном на репутации!

Берна улыбается, потирая руки, спрятанные в муфту, и вступает в разговор…

…Вечер скучен. Все эти приёмы, на самом-то деле, мало чем отличаются друг от друга. Ну, ещё бы! Ведь все хозяйки вечеров следуют одному и тому же навсегда затвержённому порядку. И как же это… нудно.

Берна бросает короткий взгляд за окно, с печалью отмечая, что в сумерках голые и мокрые стволы деревьев и ветки кустарников смотрятся мало того, что уныло, так ещё и тревожно. Она передёргивает плечами и поворачивает голову к залу, чтобы не пугать саму себя. Всё же все эти исчезновения, о которых судачат в городе, не добавляют спокойствия. Берна ищет взглядом Клая, который сегодня её сопровождает — ни Ясь, ни Шай так и не смогли выделить времени на подобное… скорее — не захотели! Берна накручивает на палец нитку бус, но тут же отпускает, чтобы никто не посчитал её поведение слишком… неприемлемым. Проводит ладонями по юбке и заставляет себя собраться. В конце концов, это не просто какой-то там приём! Сегодня здесь собрались едва ли не все, кто хоть что-то значит в Мессете. И те, кто стремится обратить на себя внимание этих персон. И если Берна сейчас…

X

В этот раз почему-то Кери оказалась на одном из нижних ярусов — если судить по тому, что можно увидеть из крохотного окна, само собой. Кери не поленилась высмотреть всё, что только было возможно через мутное стекло. Рассмотреть вышло немногое — снег, очертания скал и крохотный кусочек неба в высоте. Вот и всё, собственно говоря. И ведь тут тоже ухитряются жить люди! Как только с ума не сходят от вечных сумерек за окном, давящих на плечи каменных стен и скученности? И ещё…

Это странное ощущение, как там, в Севре.

Ах, да! Кери фыркает, чем привлекает к себе внимание спешащих мимо людей. Врата. Целых три штуки, если Кери правильно помнит.

И они явно если и успокоились, то не так уж и давно. Во всяком случае, привкус… если можно так выразиться, такой, какой бывал в Севре где-то в первой трети осени. Значит, можно предположить, что здешние врата ушли на покой примерно в начале зимы. Или около того… Кажется, Ива что-то такое говорила. Или Лио… Впрочем, какая разница? Кери отходит от окна и пробирается через толпу к переходу… или как там это должно правильно называться? Надо добраться до яруса, где располагается академия. Всё же в прошлый раз Кери так и не рассмотрела все заинтересовавшие её места. Так что сейчас, пока Лио отправился в Исверу и к своей тётке, надо пользоваться моментом.

Не то, чтобы Лио как-то запрещал ей делать то, что она считает нужным…

Но всё же слушать каждый раз наставления, что нужно быть осторожнее, надоедает. Как будто бы Кери не понимает, что в Дайвеге — под самым носом от жилища Теннери — нужно быть вдвойне осторожной. Так что она закуталась в паутинку, едва только смогла проделать это, не привлекая к себе внимания прохожих.

Кери ведёт плечами, стараясь сбросить это давящее ощущение, что в Дайвеге не покидает ни на мгновение. Нет, Кери отказывается понимать, как вообще можно жить в таком месте. Да даже на кладбище было приятнее! Хотя… там вообще было приятно находиться.

Кери шагает в сторону, едва только переход завершён. Это она запомнила ещё с прошлых посещений, пусть ей ещё не приходилось оказываться на таких низких ярусах, как в этот раз. Но то, что позади могут быть и другие люди — уяснила. Но вот интересно — почему это в нынешний раз её забросило настолько далеко? И почему вообще пришлось едва ли не продираться силой? Что с Дайвегом не так? Кери торопливо накручивает на себя ещё несколько паутинок и проскальзывает в двери академии следом за входящим туда парнем. Удачно!

Что ж. Теперь — в библиотеку! В прошлый раз изучить её не получилось из-за нехватки времени и довольно-таки интересной беседы так что…

Библиотека оправдывает ожидания — огромное помещение с уходящими, кажется, в бесконечность рядами стеллажей. Каждый высотой едва ли не до далеко не низкого потолка! Счастье, не иначе. Кери проходит вдоль одного из рядов, прикасаясь кончиками пальцев к корешкам книг. Наверняка здесь уж точно не будет глупых книжек вроде романчиков, что читала тётка в Севре! Это, в конце концов, библиотека академии! И сколько знаний спрятано под этими обложками… Кери прижмуривается, представляя себе это.

Интересно, а можно как-то придумать так, чтобы можно было посещать это место на постоянной основе? М-м?

Надо будет предложить Лио подумать об этом… Он ведь явно оценит возможность пользоваться и этими книгами — не так ли?

Кери сворачивает в проход между рядами и сталкивается с горой книг… С человеком, несшим стопку книг перед собой, если быть точнее. Такой высоты, что за ней не видно, кто это вообще. Кери молча смотрит, как книги падают на пол. Некоторые раскрываются. Кери кривится от того, как при этом, должно быть, портится обложка… да и листы, наверное, получат заломы… Совершенно варварское отношение! И виновата в этом отчасти она… Может, уйти, пока не поздно?

Кери уже делает шаг назад, когда видит, наконец, с кем именно столкнулась. Ива. Ну, нельзя сказать, что Кери её искала, но почему бы и не узнать, как девчонка поживает? Заодно и об экскурсии по библиотеке можно попросить…

— День добрый, Ива, — Кери выуживает из кармана крючок и быстро провязывает несколько рядов. Потом накидывает полученную петельку на этот конкретный участок библиотеки. До тех пор, пока нити, составляющие петлю, не расплетутся, можно не беспокоиться о том, что кто-нибудь их с Ивой увидит или услышит. Никто вообще не заинтересуется конкретно этим местом! Кери отмечает, что первый столбик начинает медленно развязываться. Что ж. Время пошло.

— Шайли? — Ива окидывает её удивлённым взглядом. — Что ты здесь делаешь?

— Гуляю, — пожимает плечами Кери, помогая собрать книги.

Ива одаривает её скептическим взглядом, на что Кери только улыбается.

— Давно хотела посмотреть на академию поближе, знаешь ли. Сейчас вот как раз время нашлось… Но ты себе не представляешь, насколько тяжело пробраться в Дайвег! Я даже начинаю раздумывать, возможно ли сделать что-то, что облегчило это.

— Зачем тебе это? Да и вообще — академия не место для экскурсий! Тем более…

— Библиотека, да? — заканчивает Кери, глянув в темноту, в которой теряются окончания стеллажей. То, что оттуда веет чем-то… особенным, чувствуется даже с этого места. А если прикрыть глаза, то — Кери уверена — можно будет прочувствовать это более ярко. Только вот явно не в компании Ивы, которая явно библиотеку недолюбливает. — Я слышала, что её могут посещать все горожане. Кроме того, тут… интересно.

Ива пожимает плечами, никак не отвечая на это. Впрочем, Кери и не настаивает. Ни к чему. Если захочет, то расскажет сама. Хотя Кери предпочла бы обойтись без ненужных ей сторонних откровений.

— Я так понимаю, браслет ты нашла именно здесь?

— Не я, — морщится Ива, аккуратно положив стопку книг на пол и сев рядом. Кери, поразмыслив, садится напротив. Ива прищёлкивает пальцами, и светлячки, висевшие до того над головами, слетают ниже. Кери запрокидывает голову, но за пределами светового круга, образованного светлячками, невозможно увидеть ничего. Это… навевает определённое настроение. Кери вспоминает те несколько ночей, когда она оставалась за пределами обережи Севре. В поле Печали. Тогда, когда из темноты за ней следили глаза… одного… одной твари. Кери дёргает головой, выбрасывая лишнюю сейчас мысль. Вот совсем оно не к месту будет! Хотя — да. Можно признать, что атмосфера схожая. — Но да. Здесь. И это…

XI

К вечеру Лио стало плохо. Настолько, что он начал терять сознание. Кери большую часть времени провела на полу около окна, вчитываясь в строки книги, уволоченной из дайвегской академии. И лишь время от времени бросала на Лио взгляды. Тот неизменно делал вид, что с ним всё в порядке. До тех пор, пока не начал терять связь с реальностью. Сейчас, за несколько мгновений до заката, Кери стоит на коленях рядом с распластавшимся на полу Лио и пытается решить, что же делать.

По всему выходит, что его нужно немедленно тащить к какому-нибудь целителю. Потому что всех знаний Кери хватает на то, чтобы подлатать обычные раны или вытянуть средней силы проклятие. Ну, либо что-то сделать под чутким руководством более сведущих людей. Как в случае с Кайтом, к примеру. И что делать с Лио, который, как может понять Кери, получил «подарочек» от встреченного друга детства…

О самом «друге» Лио не сказал толком ничего. Только то, что в первый раз они встретились в Нахоше, и тот был в числе магов, прибывших с Майгором. И с Теннери, про себя добавляет Кери.

Занятно это, конечно. Кери отирает лицо брата куском мокрой ткани, прекрасно понимая, что толку от этого нет никакого. Поднимает с пола отложенный ранее крючок и быстро провязывает несколько рядов, собирая петлю. Набрасывает её на голову Лио и прикусывает губу, рассматривая то, что получилось.

Вокруг головы Лио проходит жёсткая петля, обвивающая свободным концом горло и проникающая в сердце. Второй конец «хвоста» уходит куда-то за пределы башни. Кери зажимает нити собственной петельки пальцами и высвобождает крючок. Им она осторожно дотрагивается до чужих чар. И сразу же отдёргивает его, когда из петли, обхватывающей лоб Лио, прорастают шипы, в тот же момент впивающиеся в голову. Лио стонет и начинает мелко дрожать. На коже выступает испарина. Кери откладывает крючок в сторону и позволяет собственным чарам истаять. Садится на пол рядом с Лио и, подтянув колени к груди, устраивает подбородок на них. Коротко смотрит на то, как за окном уже разливается пламя на полнеба. И жалеет о том, что Лио не может сейчас это видеть…

Что же делать? Это ж не болезнь — само не пройдёт. Из того, что Кери успела увидеть, понятно, что рано или поздно эти чары попросту убьют Лио… В отличие от тех, которыми несколько раньше одарила его тётка — они, по большей части, были нацелены на причинение боли, а то, что она видит сейчас — смертельно. И это… Недопустимо.

Кери подскакивает на ноги и подбегает к окошку. Кладёт ладони на пустые рамы, вдыхая горечь дыма и полыни, смотрит, как падает огонь, стягиваясь обратно к породившим его кострам. Краем глаза отмечает, как много сегодня туманных сгустков на площади внизу… И ведь даже не побоялись выползти сразу, как только ушёл огонь! Чуют приближающуюся смерть?

Кери криво усмехается.

Должен быть способ убрать с Лио эту дрянь. Обязательно должен быть способ.

Только вот где его искать?

…И нужно ли его искать? А, ведьма?..

Кери вдыхает полной грудью. Так, чтобы голова закружилась. Всматривается в небо над головой. Стремительно темнеющее сейчас, хотя и хранящее пока ещё отголоски пламени небо.

В самом деле — а нужно ли его искать? Что тебе за дело, ведьма, до этого бродяги? Вы ведь даже не кровные родственники. И то, что он в тебе видит отблеск, отражение давно умершей сестры, не делает его твоим братом, ведьма. И никогда не сделает.

Так что тебе за дело до его жизни и смерти? Быть может, именно здесь его жизнь и должна подойти к концу?

Кери выглядывает из окна настолько, насколько возможно, позволяя остывающему, но всё ещё достаточно горячему от закатного пожара воздуху обдать лицо.

Быть может, это его судьба? Воздаяние? А, ведьма?

Ты ведь знаешь, что он сделал со своей семьёй, не правда ли? Знаешь, разумеется, знаешь… Так быть может, это верное решение — позволить ему умереть здесь и сейчас? Или ты забыла, ведьма, о его планах? На Книгу, на тебя саму? Ты ведь помнишь о том, что, быть может, являешься всего лишь сосудом для души его обожаемой сестры? Ты ведь допускала такую возможность, не правда ли, ведьма?

Кери прикрывает глаза, вслушиваясь в шелест ветвей немногочисленных деревьев, что кое-как прижились в руинах. В ладони больно впивается неровная рама окна, которую они с Лио так и не сподобились убрать — ни к чему это было.

Так что же, ведьма? Что ты думаешь? Позволишь этому бродяге завершить свою жизнь? Или заставишь и дальше следовать за тобой? Или сама последуешь за ним? Каково будет твоё решение?

Как забавно…

Кери задумчиво скользит взглядом по теням у подножия башни. Сейчас, пока что, ещё видно едва ли не каждый камешек — отсветы почти угасшего небесного пожара прекрасно освещают всё вокруг — но в скором времени пламя окончательно вернётся в костры, солнце совсем скроется с неба, и всё вокруг погрузится в ночь. Тёмную настолько, что… И луны сегодня не будет.

Дать Лио умереть или попытаться спасти его?

Каково на вкус ощущение полной власти над чужой жизнью, ведьма? Нравится оно тебе? Манит оно тебя? Что ты…

Какие забавные мысли! Намного забавнее всего, что приходило Кери в голову даже там, в Севре, когда Печаль отравляла всё вокруг приторной сладостью. Кери фыркает, отталкивается от рамы и решительно подходит к Лио.

Нет уж. Оставаться одной в Шайраше в её планы точно не входит. И не входило никогда. А эти мысли… её мысли, без сомнения! Целиком и полностью её… Не стоит о них.

Но, если она и правда собирается убрать с Лио эти чары, то… Кери окидывает комнату взглядом. Стены, вещи, книги… Ни в одной из этих книг нет того, что бы могло помочь разобраться с чарами.

Архив.

Лио? — Кери оборачивается и внимательно смотрит на брата. Тот всё так же лежит на полу, но более-менее осмысленно смотрит в потолок. — Архив? Тот что в подвале под остовом твоего бывшего дома?

Лио кивает и прикрывает глаза. Кери успевает отметить, что сосуды в глазах у него полопались. Вздыхает. Архив, значит?