Тени Лондона

Глава 1. НАСТОЯЩЕЕ

– Ирэн Адлер, поднимите руки так, чтобы мы их видели!

– Да что б вас черт побрал, – выругалась под нос девушка, знакомая каждому полицейскому Лондона.

Похоже, сегодня она встала не с той ноги, потому что весь день шел по наклонной. Кража не удалась, так еще и на посту этот занудный констебль Джонсон Смит. На нем начисто выстиранный темно-синий китель, туго затянутый ремнем с золотой прямоугольной бляшкой, и эта полицейская фуражка, которая постоянно соскальзывала с лысины и без того коротко подстриженной головы.

Мужчина выглядел еще более забавно, когда, переминаясь с ноги на ногу в своих лакированных черных башмаках с закругленными носками, пытался казаться суровым стражем порядка. Для пущей убедительности Смит беспрестанно крутил в пухлых руках свою дубинку.

– Не лопни от счастья, Смит. Тебе повезло, я сегодня не выспалась, – сухо ответила она, даже и глазом не моргнув на приказ.

– Замолчи, – ворчал полицейский, пытаясь справиться с наручниками.

– Может, я сама? – Ирэн скучающе зевнула. Подшучивать над непутевым Смитом было одним из ее любимых занятий, не считая краж.

Да, ее ловили далеко не в первый раз, как казалось всем служащим. Но каждый раз, когда молодой преступнице наскучивала компания мужчин в форме, она успешно и изящно сбегала по-английски и надеялась, что ее спутники не очень огорчались. Хотя, кого здесь пытаются обмануть, ей было абсолютно плевать.

Однажды один человек спросил, как ей постоянно удается выходить сухой из воды. На что Ирэн невозмутимо ответила, что пользуется хорошим мылом.

– Клянусь, Адлер, если ты сейчас не замолчишь…

– Увижу плохого полицейского? Да брось, Смит, перестань блефовать. Я же знаю, ты просто душка.

Пухлые щеки мужчины залились румянцем, а Ирэн тем временем уже выскользнула из все же застегнутых минутой ранее Смитом наручников и, пока констебль протирал лоб салфеткой, уже сворачивала на соседнюю улицу.

Сегодня любимая булочная Ирэн – та, что неприметно стояла напротив Тауэра и испускала волшебные ароматы хрустящей выпечки на всю улицу, оказалась закрыта. Осенью ассортимент превращался в настоящий сладкий грех, такой манящий и соблазнительный, пряный от корицы и пикантный от сезонных даров природы. Какая досада, должно быть. Ах, да, ранее уже упоминалось, что этот день – сплошное разочарование, поэтому даже не стоит удивляться.

Ирэн, раздосадованной до жути ужасным утром, уже представлялись крепкий эспрессо с ликером и пышный круассан с тыквенной начинкой, но даже в такой житейской мелочи ей не повезло. Потоптавшись рядом с витриной, она в сердцах пнула фонарный столб и гневно направилась вниз по улице. Нужно было срочно развеяться, придумать что-то, наверняка способное поднять испорченное настроение.

Как насчет ограбления богатенького особняка? О да, в предвкушении наживы ладони приятно зудели, а на поникшем лице расцвела хищная улыбка. Парочка новых ослепительных украшений точно могла улучшить настроение. Обчистить банк не так приятно. Звенящие монетки, шуршащие купюры, золотые слитки и ничего более. «Где разнообразие?» – каждый раз думала Ирэн, проходя мимо мраморных, когда-то в прошлом белоснежных, колонн банка, что устремлялись вверх и удерживали своими массивными телами крышу с выбитыми человеческими фигурами.

«Поддержка, опора, семья», – подумала Ирэн, но тут же нервно упрекнула себя и поспешила занять голову другими вещами. Например, поиском какой-нибудь забегаловки, в которой можно дешево перекусить, потому что идти на дело с вопящим от голода желудком было просто непозволительно. А перед этим можно было заглянуть и в пару магазинов: вдруг подвернется симпатичная черная вещица на выход.

Вглядываясь в череду витрин бутиков, где выставили разодетых в самые новые тряпки манекены, Ирэн пыталась разглядеть что-то стоящее. Желания скрупулезно перебирать стопки и висящие на вешалках кофточки, блузки и жакеты у нее совершенно не было.

Первый, второй и третий магазины остались позади: как назло, ничего, подходяще черного и неприметного, одни цветочные принты и приторно розовый, вновь напоминающий о ужасной сладкой вате. Так что вскоре идею Ирэн благополучно забросила, чтобы не взорваться прямо на людной улице.

«Теперь черед перекуса», – констатировала Ирэн, уже порядком взвинченная событиями липкотекучего дня.

Не желая оказываться в шумных кафе, забитых посетителями как кильками в бочке, Ирэн, по иронии, купила кусочки рыбы во фритюре и уселась на первую попавшуюся лавку.

Угрюмо прожевывая свой завтрако-обед, Ирэн наблюдала, как облака заползают на солнце. Сейчас с каждым днем становилось все пасмурнее и серее.

В попытке улучшить настроение и порадовать желудок она потратила гору времени, совершенно попусту. Потому что в ее руках – лоток с рыбой и картошкой, отдающими маслом не первой свежести. И никакой воды, чтобы запить суховатый перекус. Настрой на ограбление как рукой сняло.

Радовали только виды на улочки Лондона, которые не портила даже суета вечно торопливых жителей и тарахтенье моторов. Квартиры начинали украшать к Хэллоуину, а опавшие листья еще не превратились в непонятную раскисшую жижу от дождей.

Кто-то нес только купленные костюмы черных скелетов и вестников смерти. Один мужчина пронес настоящую косу, Ирэн мысленно понадеялась, что это для образа.

Глава 2. ПРОШЛОЕ

Наверное, всем с самого детства родители твердили, что нужно добиться чего-то в этой жизни, стать успешным, богатым и все в таком духе. Мамы и папы пророчат своим детишкам лучшее, становятся для них лестницей в светлое будущее.

Так вот у Ирэн этой лестницы не оказалось. Девочка попала в детский дом, как только ей исполнилось пять. Там, где они так счастливо и беззаботно жили с родителями и маленьким Бо, пушистым псом, на глаза которого вечно спадала длинная пушистая шерсть, неожиданно случился пожар. Это роковое событие Ирэн будет помнить до конца своих дней. Жадное полыхающее пламя, беспощадно пожирающее все кругом. Громкий хруст деревянной балки. Крик мамы. Папа, бросившийся сквозь горящую стену и обжигающий руки в попытках спасти жену. Бо, до последнего не оставляющий хозяев.

Ирэн, уже не в силах идти, успела выползти наружу, но сразу же потеряла сознание, надышавшись угарным газом.

Помощь пришла слишком поздно, больше из горящего дома никто так и не вышел. Тельце, безжизненно лежавшее на улице, бледное и перепачканное, обнаружили пожарные.

Ирэн не видела и не слышала, как машина с сиреной мчалась по улицам в больницу, не чувствовала, как ее передают в руки врачам. «Девочка чудом выжила», – так говорили в реанимации, когда вводили антидот и готовили кислородную маску для юной пациентки.

Чудом. Несколько дней спустя Ирэн услышала эту фразу собственными ушами. Только вот места для радости в детском сердце не нашлось: его заполнили страх и потерянность. «Где мама?», – вопрос, от которого входящие в палату врачи спешили сбежать. Вопрос, на который смог ответить только заведующий отделением, усатый седой мужчина. Только он осмелился рассказать крошке Ирэн о смерти семьи и о том, что через пару дней ее направят в новый дом, дом таких же детей, оставшихся без родителей.

Так и произошло, Ирэн очутилась среди сирот на целых пять лет, чего заранее знать, конечно, не могла. Новые знакомства, новые стены и огромная гора неизвестностей, встретившая ее с самого порога детского дома вместе с воспитателями.

Все ели и ложились спать в одно время, носили похожую одежду, играли одними и теми же игрушками, которые лежали в нескольких ящиках в игровой. Там были дети и старше Ирэн, но к ней они особого интереса никогда не проявляли, сбивались в свои небольшие группки и сидели всегда поодаль.

Еще каждый день в полдень, перед обедом, всех выводили подышать воздухом на прилегающую территорию, так что, если не представилась возможность поиграть полюбившейся куклой, потому что кто-то другой успел забрать ее раньше, можно было успеть на одну из двух качелей или хотя бы на горку, где всегда выстраивалась очередь из детей.

Празднование дней рождения здесь тоже было иным, не как раньше с родителями. Обычно воспитатели покупали именинникам кекс и одну свечку, а остальным – мешок конфет, на вкус очень сладких и будто уже полежавших в вазочке на столе не одну неделю. В конце дня все садились вкруг, именинника садили в центр и вручали аналог торта. А потом – загадывали желание и задували тоненькую свечку, раздавали конфеты остальным и дружно хлопали в ладоши.

Когда Ирэн отметила десятый день рождения и вновь загадала обрести семью, желание, похоже, и правда начало сбываться. Ее выбрали.

Из детского дома Ирэн забрал весьма простодушный мужчина, как ей показалось, – среднего возраста добряк, в кармане которого всегда были лимонные карамельки, в высокой шляпе фокусника, с седыми бакенбардами. Дядя, всегда улыбающийся и угощающий тебя сладостями, должно быть, мог заслужить доверие любого ребенка, но тогда он выбрал именно Ирэн.

Незнакомец, представившийся как Стивен Гилберт, приходил в приют несколько дней, прежде чем забрать девочку с собой. Каждый раз он насвистывал, отчего угадать, кто явился, чтобы посмотреть на сироток, не составляло никакой сложности.

Однако жизнь вне стен приюта оказалось куда хуже наивных грез о прекрасной жизни, когда юная Ирэн познакомилась со своим новым «домом». Все познается в сравнении, именно поэтому юной Адлер не следовало зарекаться, что хуже вареного лука в фирменном курином супе, который давали в обед в детском доме, быть ничего не может.

В старой серебристой «Королле» Стива пахло чем-то очень приторным и Ирэн, которую посадили на переднее сиденье под предлогом, что она уже достаточно взрослая, порядком подташнивало от него всю дорогу. Она старалась дышать реже, набирая полную грудь, а заодно и щеки воздуха отчего чувство тошноты сменилось легким головокружением, как после аттракционов.

– Проходи, не стесняйся, – бросил Стив, когда машина припарковалась у арки с надписью «Цирк».

Новым пристанищем Ирэн в самом деле оказался цирк. Скажете, что это необычно? Наверняка, но еще больше Ирэн удивилась бы, если бы заведение оказалось не таким дешевым.

Ее встретил шум кто-то закручивал гайки у шатра, кто-то ругался на жеребца, не желающего повиноваться, кто-то встряхивал и развешивал белье на натянутую веревку.

Сладковато-тяжёлый запах жженого сахара смешался с вонью бензина, дешевой еды и нечистот от вольеров. Запах мыла затерялся где-то далеко.

Ирэн помнила, как впервые увидела тигра и остановилась у клетки с ним – животное зыркнуло на неё изумрудными глазами и оскалилось. Несмотря на недобрый нрав зверя, было в нем что-то, заставившее детское сердце сочувствовать. Наверное, несвобода, заточение и необходимость повиновения за кусок мяса и кров.

Глава 3. НАСТОЯЩЕЕ

Ирэн предпочитала доводить планы до конца, если эти планы не теряли смысл, конечно. Так что этим утром она прочла свежие новости, по традиции выпила кофе, напевая под нос песню, что раздавалась с улицы через открытое окно, а потом, надев другую блузку, отправилась на дело.

Кенсингтон Палас Гарденс – не улица, а настоящий самородок, лучше мог быть только Хэмпстед. Чего стоил один Кенсингтонский дворец. А Вильсоны как раз укатили, должно быть, чтобы купить очередной особняк где-нибудь на юге Европы. Выходит, день обещал быть удачным.

Ирэн весело улыбнулась и, потирая ладони, направилась к уже знакомому дому вдоль улицы богачей. Удивительно, как этот район отличался от трущоб, словно два мира, которые никогда не смогут понять друг друга.

Ей уже доводилось пробираться в это двухэтажное, стоит отметить, весьма недурное жилище Джона и Мари.

Может показаться, что они примерные семьянины и любящие супруги, но Ирэн прекрасно знала, что каждый четверг она проводила время с молодым любовником, а он жил на две семьи.

Что их держало вместе? Наверное, деньги, количество которых иногда немного уменьшалось. Однако девушка была твердо убеждена, что Вильсоны этого даже не замечали – ей ни разу не попадались статьи о грабежах в ежедневных газетах. Ирэн всегда просматривала их, чтобы убедиться, что все прошло гладко.

Протиснувшись через прутья высоких ворот, девушка достала из небольшой сумки кусок мяса и бросила его рычащей овчарке. Аннабет была слишком медлительной и, как показала практика, не склонной к нападению. Поэтому подкуп в виде аппетитного кусочка курицы всегда работал эффективно. К тому же, учитывая, сколько раз Ирэн подкармливала пушистую очаровашку, иногда начинало казаться, что Аннабет даже радуется, снова завидев девушку у ограды.

Под ковриком с приветливой надписью «Welcome» по-прежнему лежали ключи. Наверное, люди слишком любили этот тайник, который среди взломщиков тайником и не являлся – представьте, как обидно взять с собой целый набор отмычек и снова обнаружить ключи в горшке с цветком или под входным ковриком.

Дверь тихо открылась и Ирэн вошла в светлую прихожую с высокими потолками. В особняке пахло роскошью и чистящими средствами. Вальяжной походкой, представляя себя обладательницей всего этого богатства, девушка поднялась по широкой лестнице, находившейся слева, на второй этаж, в спальню.

За портретом королевы, если нажать на кнопку внизу золоченой рамы, открывалась дверца-тайник с цифровым сейфом. К великому счастью Ирэн, открывался он pin-кодом, а не ключом, поэтому в самый первый раз ей понадобилось только внимательно посмотреть, какие цифры были запачканы сильнее.

Сейчас же она быстрыми движениями ввела 120658, ожидая увидеть заветные стопки банкнот. Джон обладал весьма заурядным умом, потому что комбинация походила на дату рождения его жены, сам он для пятьдесят восьмого года рождения выглядел старовато. Хотя, не похоже, что он любил супругу так сильно, поэтому пароль скорее подходил его второй жене.

Замок щелкнул, и дверь послушно открылась. Вильсоны даже не позаботились о том, чтобы поставить сигнализацию, но внутри оказалось пусто. Запустив руку внутрь, Ирэн обшарила все стены сейфа, словно где-то могло затесаться еще одна ниша.

Тщетно, железная коробка действительно была пуста. Ирэн раздраженно выдохнула:

– Что за… – прошипела она и обернулась на скрип пола за спиной.

– Привет, крошка, – раздался самодовольный мужской голос.

Ирэн начала медленно поворачиваться в сторону голоса. Как здорово было бы иметь в руке пушку, чтобы произвести ошеломительный эффект на нежданного гостя.

Ну что ж, вот и конец ее блестящей карьеры, совсем теряет хватку, подумала она. Но, обернувшись, с удивлением отметила, что брюнета, стоящего перед ней в белоснежном халате, она видела впервые. Нет, это не значило, что Ирэн знала всех Вильсонов лично, но про кого-то такого она никогда не читала, не видела на фотографиях со светских вечеров.

Несколько секунд она молча смотрела в почти вызывающе уверенное, выражающее беззаботную ленность, лицо парня.

– Ты кто, черт возьми? – наконец выдала Ирэн, сдвигая брови

– Ты опоздала, – незнакомец непринужденно пожал плечами, по-хозяйски опираясь руками на изножье кровати. – Я сам справился.

– Опоздала? – недоумевая, спросила Ирэн, продолжая рассматривать юношу.

Он изобразил тиканье часов:

– Тик-так, знаешь. Немного припозднилась, и коробочка оказалась пуста.

Ирэн искренне надеялась, что происходящее – розыгрыш, потому что события последнего дня грозились сложиться в черную полосу, и Адлер это начинало не на шутку раздражать. Мало кто останется равнодушным, если несколько раз подряд без предупреждения получит деревянной палкой по затылку. Так и с неудачами: сначала ты решишь, что это случайность, потом заподозришь неладное и, наконец, начнешь закипать.

Наглый незнакомец выглядел как ее ровесник, обладал острыми чертами лица, большими серыми глазами, темными широкими бровями и белесой кожей. Выходит, был обычным и, похоже, слишком самоуверенным красавчиком. Ирэн закатила глаза – только этого ей не хватало.

Она шагнула к незнакомцу ближе, тот не шевельнулся, даже когда она в упор уставилась в его глаза.