Тени на стекле

Тени на стекле

– Поторопись! Живее! Ну? А ты чего? Спишь на ходу?! – госпожа Мод изо всех сил поторапливала учеников, сегодня они казались ей необыкновенно сонными, как мухи, и чудилось даже, что они назло ей делают всё медленнее обычного.

Но это было не так. Трое её учеников были весьма проворными. К тому же, зная, что близится священный час, они начали свои приготовления задолго до того, как поступили первые приказания госпожи Мод. Так, например, Эдмунд заранее принёс чистой воды, Линда выскребла пол в комнате, чтобы не было никакого сомнения в чистоте её, а Ривер натаскал дров – дров должно было хватить на всю долгую ночь, не для тепла даже, нет, а для света.

Света должно быть много, ведь только так можно разглядеть все детали.

И всё равно госпожа Мод была недовольна. Линда заново вычищала комнату, натирала окна до блеска, Эдмунду было велено принести воду из самого чистого колодца, а не такую, какую можно дать лишь свиньям, а Риверу было велено не лениться и поработать хорошенько!

И бесполезно было замечать, что в окне можно разглядеть своё отражение, что вода и без того была принесена из самого центра города, а не представляла собой талый снег или речную воду, и неважно было даже то, что дров было заготовлено с избытком. Мало и всё тут! Нерасторопные ученики, неблагодарные!

– Мы живём этим весь год! Это наш хлеб! – распалялась госпожа Мод, окончательно уверяясь в том, что её ученики не понимают всей важности приготовлений.

Но они понимали. Это повторялось из раза в раз, и они уже даже привыкли. Между собой они примирились со случившимся и не пытались ни отстоять друг друга, ни переспорить госпожу Мод. Всё остальное время она была к ним необыкновенно добра, и только одну ночь в году – ту самую, когда служатся все праздничные и святые мессы, когда мороз необыкновенно крепок, она превращалась в самую настоящую ведьму и всем была недовольна. Но это ведь ещё не самое худшее в людях, верно? Подумаешь, раз в год ей не угодишь! Есть люди, которые прожили всю жизнь и ни разу не были довольны. На этом фоне госпожа Мод сущий ангел.

Тем более, она и правда жила с учениками практически полностью на обеспечении этой ночи. Именно в эту ночь приходили образы и тайны, проступали с удивительной яркостью и чёткостью на начищенных окнах, и надо было лишь записывать…

А потом продавать.

В первый раз, став свидетелем подобного, Линда даже закричала от ужаса. В её скромном мирке не укладывалось подобное: когда госпожа Мод лечила людей, добирая какие-то жалкие остатки заработка в течение года, это было понятно, но когда на окне проступили с дьявольской чёткостью лица…

– Это знаки, – объяснила тогда госпожа Мод. –Только раз в году, в одну единственную ночь на окне проступают тени будущего. Вглядись в иней, видишь лица?

Какие там лица! Да и зачем вглядываться? И без того было видно. Да так отчётливо видно, что можно было разглядеть и платье проступающих образов.

– Это знаки, – повторила госпожа Мод, – видишь эту женщину?

Линда видела. И даже узнавала. Образ, проступивший в замерзшем окне, был похож на торговку зеленью через проулок – добрую и улыбчивую госпожу Миранду.

– А что с нею рядом? – спросила пытливо госпожа Мод.

Что рядом? Линда не видела. Рядом были какие-то камни…или мусор?

– Это её лавка, – ответила сама себе госпожа Мод, – в следующем году Миранде следует быть осторожнее. И я предупрежу её об этом за плату.

Так и жили. В окнах проступали образы. Не только лавочников, но и знатные – принцы и принцессы крови, графы, бароны… Линда мало кого узнавала и ещё хуже толковала знаки. Госпожа Мод не настаивала, посмеивалась:

– Научишься, если надо будет.

Линда же учиться не хотела. Вернее, хотела, но иному. Помогать людям, исцелять их – это было ей по сердцу. А вот разглядывать в окнах посланные неизвестно кем знаки? Это казалось ей грехом. Она боялась и только помогала, не особенно проявляя рвение.

Другое дело Эдмунд. Вот уж кто горел интересом. Он вглядывался с усердием, даже завёл себе привычку – много ходить по улицам, запоминать лица и предметы, чтобы потом пытаться разглядеть их в замерзающем окне. В хорошее время он посмеивался над Линдой:

– Нам же нужно чем-то жить?

– Эти знаки посланы неясно кем, – возражала Линда, – вдруг это происки дьявола?

– Дьявола или Бога…в такую святую ночь разве есть дьявол? – возражал Эдмунд.

Ривер же, который придерживался чего-то среднего между мировоззрением Эдмунда и Линды, то есть помогал, но не проявлял рвения, иногда угадывал, а иногда помалкивал, замечал:

– Разве Господь не давал людям знаков?

– Но не для наживы же! – спорила Линда и всегда проигрывала этот спор.

– мы получаем деньги, чтобы иметь возможность помогать людям в течение года, – госпожа Мод не осуждала Линду, не ругалась с нею, просто доводила свою точку зрения. – Я могу помогать беднякам за малые суммы, а то и за просто так, потому что эта ночь даёт мне возможность заработать.

Так и было. Записав все предсказания, проступившие в замёрзших окнах, госпожа Мод усердно работала и направляла письма, много писем, предлагая взять у неё предсказание на год тем, к кому оно имело отношение. Впрочем, и тут не было всё однозначно. Так, к примеру, одной молодой женщине, которая лишь раздумывала о повторном браке, госпожа Мод, за хорошее вознаграждение, посоветовала принять предложение, поскольку в окне видела смерть её нового мужа и рассудила, что кому-то должно достаться его наследство.

Госпожа Мод хитрила. Она видела образы и рассуждала о том, кому это будет выгоднее… тем и жили. Приходили многие. Или посылали доверенных лиц. Не скупились. Знали, что госпожа Мод за годы сделала себе репутацию.

– Чисто ли? – бесновалась Мод, заглядывала под скамьи и под стол, ища намёк на грязь. Она была убеждена – знаки посылает ей небо, на то это и происходит в святую ночь. А раз так – встречать нужно в добродетели. – тепло ли?