Тени прошлого

Глава 1

С детства Мистер Бомер вместе с дочерью Лолой по субботам ходил либо в цирк,либо на концерт.

Эта суббота не стала исключением.Мистер Бомер и Лола сидели на стульях перед сценой и ждали,когда выйдут музыканты.Сегодня выступлений будет несколько.

Первыми выступала молодая пара.Наверняка замужние.Девушка была в коротком красном платье.Пуговки расстёгнуты.Парень был одет в жёлтую рубашку с чёрными пуговицами и в чёрные джинсы.Они пели про любовь и смотрели друг на друга.

“Они молодожёны!”-сразу же догадался Бомер.

Вторыми была группа из трёх парней.Они исполняли рок.Бомеру не было интересно их слушать.Он откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.

Музыка второй группы быстро закончилась.Мистер Бомер не открывал глаза.На сцену вышел высокий худощавый мужчина с бледной кожей и каштановыми волосами.На его лице были хорошо выражены его острые скулы.Под его ярко-серыми глазами виднелись лёгкие тени усталости.

Лола не могла оторвать от неизвестного ей мужчины взгляда.

-Пап, ты слышишь?-спросила Лола.Мистер Бомер медленно открыл глаза и протёр их тыльной стороной руки.-Эта музыка... Она такая необыкновенная.

-Что?-удивился Мистер Бомер.-Музыка? Лола, ты не устала? Это совсем обычная музыка, ты не находишь? Ты слышала подобное на других концертах.

-Нет, пап, ты не понимаешь! Это не просто музыка. Она как будто... проникает в меня,-говорила Лола,не отрывая взгляда от сцены.-Каждая нота заставляет меня чувствовать что-то глубоко внутри.

-Я понимаю, что ты любишь музыку, но это всё выглядит странно.

-Нет, пап. Всё идеально. Ты послушай, как он использует скрипку. Я никогда не слышала, чтобы инструмент звучал так.

На сцене на скрипку падает тень.Лежит скрипка на худощавом плече музыканта и заиграла завораживающая музыка.

“Тёмные глаза, светит лишь огонь,

Мелодия мне — как звёзды в тени.

Ты слышишь? Это не просто звук,

Это шаги в пустоте, их уже не остановить.

Эхо тени, эхо боли,

Проникает в душу, как забытые дали.

Вихрь звуков, незримый след,

Ты следуешь за мной, ты не уйдёшь.”

Это музыка и вправду была другой.Она настораживала Мистера Бомера.

-Лола, мне кажется, ты слишком увлеклась этой музыкой. Смотри, все вокруг начинают засыпать или терять интерес,-сказал Бомер.

-Ты не понимаешь, пап. Это не просто музыка, это нечто большее. Он как будто знает, как донести до людей самые сокровенные чувства. Я не могу оторваться от него.

Лола всё ещё не может оторваться от музыки, её глаза будто затуманены, а её выражение лица всё более задумчивое. Мистер Бомер замечает это и обеспокоенно смотрит на неё, когда к ним приближается молодой человек, одетый в строгую чёрную рубашку и с заметно беспокойным выражением на лице.

Бомер заметил его,посмотрел на него.Они встретились взглядом,и молодой незнакомец поинтересовался с лёгкой улыбкой на губах.

-Извините, могу я вас побеспокоить на минутку?-Бомер сел поудобнее.-Кажется, ваша дочь очень увлеклась концертом.

-Да,я заметил.

-Иногда музыка может оказывать сильное влияние, особенно если она настолько... интенсивная.

-Вы тоже почувствовали это? Я переживаю, что она слишком поглощена этим.

-Не переживайте, это вполне нормально,-пытался сгладить ситуацию парень.-Многие зрители испытывают сильные эмоции после такого выступления. Но если вам нужно немного отдохнуть, я могу помочь провести её в более спокойную часть зала.

Лола подняла голову и встретилась взглядом с незнакомцев,но скорее всего сотрудником этого театра.Мистер Бомер посмотрел на бледное лицо дочери.

-Нет, я... я хочу остаться,-и вернула взгляд обратно на сцену,где уже пелась другая великолепная песня.-Это просто... невероятно. Он играет так, как будто вся моя душа в его музыке.

“Ты не знаешь, где ты был,

Мир исчезает, и ты один.

Струны звучат, и время замедляет шаг,

Каждый аккорд — это твоё прощание, твой страх.

Петля времени сжала нас,

С каждым аккордом ты становишься частью сна.

Не сможешь уйти, ты уже в моей сети,

Скрипка играет, и ты — одна из её тени.”

-Она не должна быть так под воздействием. Я думаю, нам стоит уйти, прежде чем она увлечётся этим слишком сильно,-Бомер встал с кресла,взял руку дочери,но помощник остановил его,произнеся слова.

-Конечно, вы правы, музыка может быть... захватывающей. Но иногда её воздействие нужно просто пережить,-говорил парень.-Вашей дочери, возможно, стоит попробовать расслабиться и отпустить всё. Всё будет в порядке, поверьте мне.

Мистер Бомер всё ещё настороженно смотрел на парня,но видит, что Лола всё больше теряет связь с реальностью, увлекаясь магией музыки.

- Лола… ты меня слышишь?-с тревогой в голосе спросил Бомер.Он нежно положил руку ей на плечо и потряс, пытаясь вернуть её к реальности, но она не реагировала.

-Не переживайте, она просто увлеклась. Это бывает. Ваша дочь — очень чувствительная, и музыка оказывает на неё особое воздействие,-говорил парень.-Но, возможно, ей нужно время, чтобы полностью поглотиться в этот момент.

- Музыка не должна быть такой,-Бомер ужасно беспокоился за дочь.Он не понимал спокойствие голоса сотрудника театра,если там,где он работает происходят странные вещи со слушателями.- Она должна радовать, а не поглощать. Лола!

-Вы можете помешать другим слушателем,Мистер,если будете кричать,-Бомер перевёл обеспокоенный взгляд на сотрудника.

-Успокоиться?!-повысил голос Бомер.-Ты что, с ума сошёл?! Моя дочь не просто слушает музыку, она теряет себя! Это не концерт, это какое-то безумие! Я не позволю тебе контролировать её! Ты думаешь, я не вижу, что происходит?!

Он шагает вперёд, лицо его искажено гневом, готовый броситься на помощника, но всё равно озираясь на Лолу, чтобы не потерять её из виду.

-Мистер Бомер, вы слишком нервничаете. Всё под контролем. Музыка — это искусство, а искусство должно воздействовать. Пожалуйста, успокойтесь. Всё, что происходит, — это естественная реакция на исключительное произведение,-спокойным голосом сказал сотрудник театра.

Глава 2

Шесть лет — слишком долго, чтобы забыть. И всё же, когда Харрис вошёл в холодный и безжизненный коридор психиатрической больницы, ему казалось, что прошла всего пара дней. Время в этих стенах всегда тянулось медленно, не давая возможности забыть о трагедии, которая сюда привела его старого друга.

Он знал, что Бомер был уже не тем человеком, каким был раньше. Психиатрическая больница это место, где люди теряют самих себя, поглощённые своими мыслями и воспоминаниями. Но Харрис верил, что если кто-то и может помочь разгадать загадку исчезающих людей и мистической музыки, то это был именно Бомер. Он был первым, кто всё пережил. Он был тем, кто знал правду.

Харрис шагал по длинному коридору, в котором стояла вонючая, сыроватая тишина. Он знал, что каждый шаг приближает его к человеку, чьи слова могут разрушить его веру в реальность. Но он был готов. Он должен был знать.

Одна из врачей, стоящих у дверей палаты, заметила его приближение и взглядом указала на открытую дверь. Харрис кивнул, и, не сказав ни слова, прошёл внутрь.

Бомер сидел в углу комнаты. В его глазах не было того блеска, который был раньше. Его лицо было бледным, а взгляд — тусклым, потерянным, как будто он был поглощён каким-то внутренним миром, от которого невозможно было избавиться. Он не поднял головы, когда Харрис вошёл. Словно не замечал его.

-Я знал, что ты придёшь,— наконец произнёс Бомер, голос его был тихим, почти шепотом. Он повернул голову в сторону Харриса и встретил его взгляд, но как будто издалека.

Харрис сделал шаг вперёд. Его сердце билось тревожно, но он не мог остановиться. Всё, что происходило с Бомером, всё, что он пережил — это было необходимо понять. Он сел на стул напротив своего друга.

-Ты говорил, что тебе нужно время, — сказал Харрис, стараясь говорить спокойно.-Ты говорил, что когда-нибудь мне нужно будет понять, что случилось. Теперь я здесь. Я должен понять.

Бомер посмотрел на него с недоумением, словно не верил, что это правда. Он вздохнул, затем сказал с тяжёлым, заторможенным голосом:

-Ты всё равно не поверишь, Харрис. Ты думаешь, что всё, что я говорю, — это просто… бред. Но ты не знаешь, как это было. Ты не слышал эту музыку. Ты не чувствовал её.

-Ты говорил, что музыка изменила всё, — Харрис сказал с усиливающимся беспокойством. "Ты говорил, что она сделала тебя другим. Что произошло, Бомер? Почему ты оказался здесь? Почему люди начали исчезать?

Бомер сжал губы, его глаза потемнели. Он повернулся к окну, где свет слабого солнца падал на его бледное лицо.

-Я не могу объяснить, — сказал он, его голос стал почти невнятным. Ты не поймёшь, Харрис. Ты не можешь понять, что чувствуют люди, когда они слушают его. Когда эта музыка проникает в тебя и захватывает твоё сознание. Это… это не просто ноты и звуки. Это нечто большее. Я пытался убежать. Я пытался держаться. Но когда ты слышишь эту музыку… ты становишься частью неё. И тогда уже ничего не можешь сделать.

Харрис ощутил, как его внутренние страхи, неясные ощущения, что что-то не так, начали расползаться по его телу. Он чувствовал, как нечто важное проскользнуло мимо его понимания.

-Что ты имеешь в виду, Бомер? — спросил он, пытаясь скрыть свою тревогу.-Что ты хочешь сказать?"

Бомер вдруг резко повернулся, его глаза блеснули, и в них было что-то, что заставило Харриса поёжиться.

-Я думал, что смогу избежать этого, — произнёс Бомер.-Но я понял, что не могу. Когда ты слышишь его музыку, ты перестаёшь быть собой. Ты теряешь контроль. Ты становишься частью чего-то, что не понимаешь. И все те люди… все те, кто пропали, они… они всё ещё там, Харрис. Они всё ещё слушают."

-Кто? — не выдержал Харрис, чувствуя, как по его спине пробегает холод.

Бомер усмехнулся, но эта усмешка не была тёплой.

"Ты знаешь, кто. Музыкант. Он делает их своими." Бомер замолчал, словно эти слова даются ему с трудом. "Он не просто играет. Он заставляет их слышать. Он управляет их разумами.

Харрис почувствовал, как его внутреннее напряжение достигло предела. Это было больше, чем просто случайное происшествие. Это было что-то большее, нечто, что могло скрываться за музыкой. Он знал, что если не разгадает эту тайну, он и его семья могут стать следующими жертвами.

-Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил он, решая, что он не может больше сидеть в стороне.

Бомер посмотрел на него долгим взглядом.

-Я хочу, чтобы ты остановил его. Прежде чем он заберёт ещё кого-то.

***

Кристина, Роберт, Полин и Джеймс вошли в театр, и его величественные стены поглотили их шаги. Аромат старинного дерева и свежей краски смешивался с предвкушением зрителей. Театр был особенным местом — здесь время замедлялось, а обычные заботы оставались за пределами этих стен.

— Думаю, нам повезло попасть на этот спектакль, — сказал Роберт, оглядываясь по сторонам и явно довольный предстоящим вечером.

Полин, как всегда, с энтузиазмом обсуждала, чего ожидать от шоу, а Джеймс слушал, слегка посмеиваясь и прищурившись наблюдая за людьми в зале.

Кристина почти не слушала их. Её мысли были где-то далеко, в каком-то странном, неопределённом месте, как будто кто-то всё время пытался увести её в сторону. Когда они подошли к стойке, чтобы купить билеты, её внимание было рассеяно.

Среди ожидающих в очереди она заметила его. Он стоял у кассы, высокий, с лёгкой щетиной на тёмных волосах. Его присутствие не было громким, но оно привлекало внимание, как будто он был частью самой атмосферы театра. Но что особенно поразило Кристину, так это его глаза. Ярко-голубые, как океан в штиль, они сразу привлекли её внимание. Глубокие, словно скрывающие целый мир внутри. Он смотрел на неё, и это было странно, почти как если бы он знал её, хотя они не были знакомы.

Её сердце едва не остановилось, а затем забилось быстрее, как будто его взгляд сам по себе мог заставить её почувствовать что-то важное и неизведанное. Она пыталась отвести взгляд, но не могла — его взгляд притягивал её обратно.

Глава 3

Кристина подошла ещё ближе, и воздух вокруг неё словно стал гуще, а время замедлилось. Он стоял неподвижно, его фигура растворялась в вечерней темноте, но глаза… Эти глаза. Голубые, как весеннее небо, они сверкали в темноте, и она не могла отвести от них взгляд. В них было что-то большее, чем просто цвет. Их светлый оттенок был таким ярким, что казалось, будто они излучают какой-то внутренний свет, проникающий в самые глубины её сознания.

Она могла бы думать о чём угодно: о своём отце, о друзьях, о том, как всё это странно, но взгляд этих глаз лишил её сил. Он был не просто красив, не просто проницателен, а обладал какой-то магией, которая затягивала, как невидимая сеть. Она могла бы стоять так бесконечно, не двигаясь, чувствуя, как её душа начинает растворяться в этом взгляде.

— Привет, — произнёс он глубоким, ровным голосом с лёгким акцентом, который только добавлял таинственности. Его губы слегка приподнялись в едва заметной улыбке, но в глазах не было и следа радости. Они были холодны, как льды в океане, но в то же время живые, полные неизведанных глубин.

Кристина замерла, чувствуя, как каждое его слово поглощает её, вытягивая последние капли здравого смысла.

— Ты… кто ты? — спросила она, стараясь справиться с ощущением, что всё вокруг вдруг стало ненастоящим, как в каком-то странном сне, из которого она не могла выбраться.

Он не спешил отвечать, не сводя с неё взгляда. Он словно разгадывал её, медленно, внимательно, словно видел насквозь, как книгу, которую читал тысячу раз.

— Меня зовут Коул, — сказал он, произнося своё имя с таким спокойствием, что оно прозвучало как нечто важное, почти мистическое. В этот момент она поняла, что это имя, возможно, было знаком — ключом к чему-то большему, чего она пока не могла понять. Он сказал это не просто так. И это имя показалось ей знакомым, хотя она не могла вспомнить, где его слышала. Возможно, он был тем, кого она так долго искала, и теперь, когда он был перед ней, всё казалось таким правильным, таким неизбежным.

— Коул… — прошептала она, повторяя его имя, словно оно могло дать ответы на все её вопросы, на всё, что не укладывалось в голове. Голубые глаза смотрели на неё, и она почувствовала, как её собственные глаза теряются в них, как она тянется к этому взгляду, не в силах оторваться. В его глазах было что-то, что тянуло её внутрь, как бездонный колодец, и чем дольше она смотрела, тем сильнее ощущала, что теряет связь с реальностью.

Но в какой-то момент ей показалось, что его взгляд немного потускнел, а губы дрогнули, как будто он собирался сказать что-то важное, что-то, что должно было всё изменить. В его взгляде промелькнуло сомнение, как будто он сам не был уверен в том, что происходит.

— Ты мне не веришь, да? — его голос был мягким, но в нём сквозила лёгкая усмешка. — Это нормально. Не все сразу верят в то, что происходит. Но ты ведь тоже это чувствуешь, правда?

Кристина не могла ответить, слова застряли у неё в горле. Она чувствовала, как её разум начинает путаться. Она хотела понять, что он имел в виду, но не могла. Голубые глаза, яркие и пронзительные, продолжали притягивать её, и она не могла оторваться.

Но вдруг, как гром среди ясного неба, раздался голос её отца.

— Кристина!

Её тело напряглось, словно только сейчас она осознала, где находится. Она обернулась и увидела его. Мистер Харрис стоял чуть в стороне, его лицо было серьёзным, а взгляд — настороженным. Он не смотрел на Коула, но его взгляд был обращён исключительно на неё.

— Пойдём, — сказал он, и в его голосе было что-то, что мгновенно вывело её из транса. Он взял её за плечо и осторожно отвёл в сторону. Она почувствовала, как его рука крепко сжала её, словно защищая от чего-то невидимого. Внезапно всё вокруг неё встало на свои места, и она поняла, что её сердце снова забилось в привычном тревожном ритме.

Кристина оглянулась через плечо на Коула. Он стоял там, его голубые глаза следили за ней, не пытаясь вмешаться, не пытаясь остановить её. Он просто наблюдал. И в его взгляде было что-то, что заставило её сердце снова сжаться.

— Кто это был? — резко спросил Харрис, когда они сели в машину. Его голос был холодным, полным недовольства.

Но Кристина не могла ответить. Голубые глаза Коула не выходили у неё из головы.

Когда они сели в машину, дверь захлопнулась, и тишина, казалось, окутала их, лишив всех звуков. Но внезапно, почти как по волшебству, с крыши театра раздался глухой шум, как будто что-то тяжёлое упало на землю. Все, кто был рядом, инстинктивно обернулись, и взгляд Кристины сразу же зацепился за фигуру, падающую с высоты.

На асфальт с треском приземлился лысый мужчина в чёрном костюме. Он упал с жутким грохотом, и мгновенно, словно мир застыл, стало очевидно, что он не поднимется. Столкновение с землёй было жёстким, тело под его тяжестью дрогнуло, но не сдвинулось с места. В его глазах было что-то странное, какое-то отчаяние, а лицо, покрытое пылью, скрывало последние признаки жизни.

Мистер Харрис, не теряя ни секунды, выскочил из машины и стремглав бросился к мужчине. В его голове звенела тревога, и он уже знал, что это не просто случайность. Но то, что произошло дальше, было настолько невообразимым, что даже его опыт не мог подготовить его к этому.

Мужчина, изогнувшись в последнем приступе боли, приоткрыл глаза. Он посмотрел на Харриса, и его губы с трудом произнесли последние слова.

— Иллюзии повсюду… — прошептал он, и его голос был дрожащим, почти неслышным, но в нём была какая-то странная уверенность.

С этими словами мужчина закрыл глаза. Его тело застыло. Мир вокруг замер, и воздух, который ещё несколько мгновений назад казался живым, стал тяжёлым и пустым.

Харрис стоял, не в силах пошевелиться. Он понял: этот момент был знаком. Он был важен, но он ещё не знал, как именно. Мужчина, исчезнувший так внезапно, оставил после себя лишь тень, которая продолжала тянуться в самых глубинах его мыслей.