Тени прошлого. Экзамен

Глава 1

* * *

— Как настроение, Ти? Готова? — непринуждённо поинтересовалась Делла, когда мы пили кофе с утра в ординаторской.

Конечно, мне было привычнее пить кофе в своём кабинете, который осенью уступил мне Генри, как и свою должность, и который только недавно отремонтировали, но сегодня я решила пойти наперекор привычкам и посидеть с утра в ординаторской в компании других преподавателей, которые тоже должны были принимать экзамен у пятого курса. Правда, Делла экзамены у студентов ещё не принимала, но она благородно взяла на себя всех моих больных, чтобы у меня было чуть больше свободного времени в период зимней сессии. За окном в кромешной тьме падал белый и пушистый снег, от чашки с кофе шёл непередаваемый аромат и лёгкий пар, а моё настроение с приближением стрелки часов к цифре «девять» неуклонно росло.

— К чему мне быть готовой, Ди? — беспечно задала я встречный вопрос, отпив немного горячего кофе. — Пускай эти бездельники готовятся к экзамену, а я свою область знаю на довольно приличном уровне. Хорошо бы ещё закончить до двенадцати, в час назначена конференция в административном корпусе, и мне, как заведующей, нужно там быть…

— О, а у пятого курса уже началась сессия? — удивлённо воскликнул доктор Льюис, ординатор Генри, тоже пивший кофе вместе со всеми.

— Да, Дэнни, сегодня часть групп сдаёт экзамен на нашей кафедре, — спокойно откликнулся Генри, сидевший всё это за столом неподалёку от меня и совсем рядом с Деллой. — И я надеюсь, что студенты пятого курса покажут себя достойно.

— Хм, интересно, а когда экзамен у Тома? — задумчиво протянул доктор Льюис, и мои губы сами по себе растянулись в широкую ядовитую улыбку, которую не заметил бы только слепой. Повисла пауза, и я, чтобы хоть как-то скрыть своё злорадство, сделала ну очень долгий глоток кофе, а доктор Льюис допил свой, поставил кружку на журнальный столик рядом с диваном, а после неуверенно протянул: — Эм… надо бы тогда прогуляться до кафедры и пожелать ему удачи…

— Здравая мысль, доктор Льюис, удача мистеру Реддлу сегодня очень пригодится, — хмыкнула я, и Делла сразу возмущённо воскликнула:

— Ти!

— Что? — наигранно-непонимающе переспросила я.

— Ты же не собираешься?! — ещё более возмущённо начала она, на что я сделала очередной глоток кофе и с демонстративным безразличием сказала:

— Не собираюсь что? У мистера Реддла сегодня экзамен на нашей кафедре, я вместе с другими преподавателями буду принимать его, как и в другие дни сессии… и есть определённая доля вероятности, что мистер Реддл будет сдавать экзамен мне. Что не так?

— Ти… — теперь уже Генри слегка недовольно окликнул меня, но я повернулась чуть влево и с прежним безразличием спросила:

— Да, Генри?

— Ти, Том один из самых способных студентов этого выпуска, и… ты, как преподаватель нашей кафедры, должна быть объективна и бесстрастна на сегодняшнем экзамене!

— Я объективна и бесстрастна, — хмыкнула я на такие обвинения, допив кофе до конца. — Заметь, мистер Реддл учился на цикле нейрохирургии именно у меня, и у него пограничный между четвёркой и пятёркой рейтинг. И сегодня на экзамене у него есть шанс получить «отлично», даже если он сядет ко мне… крохотный, правда, но есть.

— Ти!

— Да, Генри?

Где-то с минуту мы молча смотрели друг другу в глаза, но даже праведный гнев, полыхавший в малахитовых глазах моего наставника, не смог пробить лёд в моих. И Генри, поняв это, тяжело вздохнул и поднялся на ноги.

— Хоть бы Том попал сегодня ко мне, всем от этого будет только лучше… и я предупрежу лаборантов, чтобы всё было честно! — добавил он, строго посмотрев на меня, но я только хмыкнула в ответ:

— Пожалуйста!

Генри, неодобрительно покачав головой, не спеша вышел из ординаторской, а следом за ним с дивана поднялся и доктор Льюис.

— Пожалуй, я всё-таки прогуляюсь до кафедры, — пробормотал он, направившись прочь от нас, а Делла подошла к моему столу, взяла пустую чашку и обвиняюще-жалобно посмотрела на меня.

— Ти, пожалуйста…

— Ди, ты сама слышала Генри, всё будет честно, — твёрдо проговорила я, так как подобные обвинения уже начали меня раздражать. — И если мистер Реддл, за которого все так почему-то переживают, окажется у меня за столом, значит, такова его судьба. Но я не собираюсь обходиться с ним мягче, чем он того заслуживает, он столько нервных клеток у меня уничтожил за эти пять лет!..

— Примерно столько же, сколько и ты у него, — вздохнула она, подцепив с журнального столика чашку доктора Льюиса, а затем принялась молча мыть посуду.

Я ещё немного посидела в ординаторской, но настроение почему-то начало резко портиться, хотя особой причины для этого не было, и я не выдержав встала из-за стола и направилась к себе в кабинет, чтобы подождать начала экзамена там. Но и в кабинете мне почему-то спокойно не сиделось, хотя за те полчаса, что у меня остались, можно было заполнить несколько дневников или проверить парочку журналов. И в итоге я решила прогуляться до кафедры и ждать уже там, а заодно и впустить в аудиторию начать готовиться первых желающих.

Едва я перешагнула порог кафедры, как издалека заметила видную фигуру доктора Льюиса, и рядом с ним, как и ожидалось, был кое-кто в белоснежном халате поверх чёрного классического костюма, за кого переживало всё нейрохирургическое отделение… за исключением меня. Только увидев меня, студенты мигом затихли, и образовалась почти идеальная тишина, а мистер Реддл ехидно улыбнулся мне из-за плеча друга.

— Доброе утро, профессор Д’Лионкур. Вы замечательно выглядите сегодня!

— Вы тоже выглядите довольно отдохнувшим, мистер Реддл, — ядовито ответила я, а этот нахал так и не убирал с лица довольной улыбки. — Надеюсь, что вы выспались и готовы к экзамену?

— Конечно, профессор Д’Лионкур! — так же ядовито проговорил он, а за нами, казалось, следила вся кафедра. И вдруг за моей спиной раздался голос Генри:

Глава 2

* * *

Когда я вернулась наконец в свой кабинет после всех дел, то за окном опять было темно. За окном давно уже было темно, и я устало плюхнулась в кресло и закрыла глаза, не веря, что рабочий день давно закончился, и я могла пойти домой. Хотя в груди тоскливо кольнуло, что никто, кроме ночных кошмаров и старины Бэрримора, меня там и не ждал.

«Может, истории разобрать, пока ещё есть силы? — со вздохом подумала я, открыв глаза и и посмотрев на стол, полностью заваленный документацией. — Поработаю ещё часик и поеду домой, а завтра целый день проваляюсь в кровати…»

Лениво потянувшись, я начала потихоньку разбирать бумаги, но в голове нет-нет, да и промелькала мысль об экзамене с утра. И мне почему-то становилось противно, когда я вспоминала его, хотя всё должно было быть наоборот, я же добилась в конце концов своего! «Генри в понедельник точно прочитает мне нотации… он был так расстроен… или просто будет молча обвиняюще смотреть на меня, когда я буду в ординаторской, а это ещё хуже… мда… но никто не просил этого упрямого мальчишку садиться ко мне за стол, он сам этого захотел, хотя выбор был! И почему виновата опять я одна?!»

Из-за мыслей об этом упрямце я опять отвлеклась от истории, и пришлось третий раз перечитать дневник, чтобы понять, о чём вообще шла речь. А когда я осознала, что из-за раздражения всё равно сегодня уже не смогу сделать что-то полезное, то просто откинулась на спинку кресла и принялась ждать, когда эмоции стихнут, чтобы не думать об этом всём ещё и дома. И спустя десять минут тишины я вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Резко выпрямившись, я посмотрела прямо перед собой, подумав, что мне просто показалось, но в дверях моего кабинета действительно виднелась фигура в чёрном классическом костюме, и я, присмотревшись в неверном свете лампы, вдруг догадалась, кто ко мне пожаловал.

— Мистер Реддл? — кашлянув, хрипло спросила я в темноту, но фигура даже не шевельнулась.

Мне почему-то стало немного страшно, вдруг после тяжёлого дня и перенапряжения у меня начались галлюцинации, а может, давала знать о себе совесть, и я повернула лампу и посветила на входную дверь, и действительно — прислонившись плечом к косяку, на пороге стоял мой подопечный, не пропустивший за последние пять лет ни одного моего дежурства. Только вот сегодня ночной смены у меня не было, я просто как всегда задержалась, и не знать об этом он не мог.

— Мистер Реддл, что вы здесь делаете?! — чуть нервно повторила я, поскольку тот, по-прежнему не шелохнувшись, молча стоял и смотрел на меня горящим огнём взглядом так серьёзно, будто… будто собирался придушить меня голыми руками. Повод для убийства у него точно был, да и время было вполне подходящим — в отделении из сотрудников никого, кроме нас, почти и не было, поблизости точно. А все пациенты уже мирно спали в палатах, которые тоже были на приличном расстоянии от моего кабинета.

«Не собирается же он… в самом деле?..» — уже с ощутимой тревогой подумала я, собравшись защищаться, если что.

— Мистер Реддл, что вы?.. — в третий раз воскликнула я, оперевшись ладонями о подлокотники кресла, и вдруг он резко пошёл на меня, а его глаза заблестели ещё ярче.

Я успела встать и занести руку, как меня схватили за другую и с силой притянули к себе, а потом… потом горячие губы вдруг прикоснулись к моим.

— Господи, — выдохнула я, так и держа на весу руку.

От этого касания меня будто обожгло, по спине прошлась волна мурашек, а мальчишка всё смотрел на меня безумным взглядом и держал за вторую руку, словно не веря, что только что сделал. И не решаясь повторить. Кожей лица я чувствовала его горячее дыхание, один глубокий вдох за другим, и сама судорожно вдыхала воздух, не понимая, что вообще происходило в то мгновение. Агрессия была вполне ожидаема после всего, что произошло с утра, но поцелуй?! «Что вообще на уме у этого мальчишки?! Он же сам назвал меня осенью чудовищем, а после экзамена и вовсе чуть не выбил от злости дверь?!»

Минуты тянулись одна за другой словно густой дёготь, а мы всё так и смотрели в глаза друг другу, неподвижно замерев на месте. И почему-то именно в этот момент я всё никак не могла решиться взять и оттолкнуть наглеца, хотя он раздражал меня долгие пять лет одним только своим видом! А его вид тоже так и кричал о неуверенности… только вот что именно не решался сделать он?!

Наконец он легко провёл кончиками пальцев по моей левой щеке, прямо по уродливому шраму, из-за которого многие считали мою внешность отвратительной, а моя правая рука дрогнула и медленно опустилась. Заметив это, он перевёл взгляд с моих глаз на губы и, не почувствовав ожидаемого сопротивления, наклонился и осторожно поцеловал меня. От этого касания мне вмиг стало жарко, а сердце почему-то бешено колотилось в груди, так и грозя разорвать грудную клетку изнутри. «Мальчишка, нахал, самоуверенный наглец, да как он сме…»

За первым поцелуем последовал второй, более уверенный, и проснувшаяся на мгновение гордость мигом испарилась. Как и мысли из головы, и там стало необычайно пусто и легко. Горячие губы двигались, с каждым разом чуть больше приоткрывая мой рот, а темп движений немного нарастал. Было странно признаться в этом, но мне неожиданно понравился вкус его мягких губ, и так хотелось, чтобы он снова и снова касался меня этими самыми губами, подчинившими себе мою волю.

Набравшись смелости, я запустила руку в его волосы и стала активнее отвечать на поцелуи, и он ещё крепче прижал меня к себе уже двумя руками, а в его робких до этого движениях вдруг появилась настойчивость. Или мне просто показалось? Но через пять минут он уже настолько крепко сжимал меня в объятиях, настолько жарко целовал, полностью проникнув языком в мой рот, что на показалось не приходилось и думать. Я вся горела в его руках, отвечала на каждый поцелуй, жадно, яростно, будто мы давно были любовниками, а не ненавидели друг друга пять лет до этого. Но кто же знал, что у него такие потрясающе вкусные губы?! Этот вкус я уже вряд ли забуду, хотя мужским вниманием когда-то давным-давно и не была обделена.

Глава 3

* * *

«Ох, Ти… зачем ты на это согласилась?.. — грызла я себя, шагая по пустому коридору своего отделения в сторону лифтов. — Он же совсем мальчишка, сколько ему… двадцать один? Он же студент, чёрт побери! А если об этом узнает кто-то?! А что, если… если он сам расскажет, что я… прямо в своём кабинете?.. Да он же просто растопчет меня этим! Вот и отомстит мне за чёртов экзамен… Дура-дура-дура!»

Внезапная догадка пронзила меня словно молния, и я так и застыла посреди коридора, не в силах шевельнуться. Моя карьера, мой авторитет, моя должность… всё теперь висело на волоске, а ножницы были аккурат у этого мерзавца. И он точно воспользуется этим, слишком долго мы с ним воевали, чтобы забыть все обиды за двадцать минут просто потрясающего секса. А может он для того и притворился невинным, чтобы я оттаяла, и у него был на меня компромат… а я и повелась, идиотка!

— Профессор Д’Лионкур, вы ещё здесь?! — вдруг за моей спиной раздался удивлённый восклик, и я так и дёрнулась и обернулась на голос.

— Да, доктор Остин, я… я… мне нужно было закрыть пару историй перед выходными, пришлось задержаться.

Я очень старалась говорить с прежней уверенностью, но внезапный страх разоблачения настолько сильно въелся в мою душу, что голос дрогнул, будто у провинившейся школьницы. Мой коллега, дежуривший в ночь, внимательно присмотрелся ко мне, а затем улыбнулся и проговорил:

— Вряд ли профессор Байер мог найти более увлечённого работой человека, чем вы, профессор. Приятных вам выходных, надеюсь, всё будет тихо, и вам не придётся сюда приезжать…

— Спасибо, доктор Остин, — чуть смутившись, поблагодарила я и поспешила к лифтам, чтобы больше меня в такой поздний час никто не увидел. Меньше свидетелей — меньше потом придётся оправдываться.

Честно говоря, за пять минут я успела прокрутить в голове все возможные варианты развития событий, и ни в одном из них мой бывший ученик не ждал меня на парковке, чтобы проводить домой. Поэтому я сразу направилась к своей машине, чтобы в гордом одиночестве добраться до нашей с Лестатом квартиры, а там все выходные грызть себя за крайне необдуманный поступок в компании виски или моего любимого абсента… а вообще, когда это они не ладили друг с другом? Подойдя к автомобилю, я принялась рыться в сумочке в поисках ключей, но, видимо, была настолько погружена в полные тревоги мысли, что выронила ключи прямо в небольшой сугроб, успевший образоваться с утра.

— Чёрт подери… — вымученно застонала я, потому как только сейчас поняла, что перчатки забыла у себя в кабинете, а затем тяжело выдохнула, присела и принялась рыться голыми руками в колючем снеге.

И вдруг за моей спиной раздался рёв двигателя. Я резко обернулась, чуть не упав на спину, а чёрный Форд встал прямо посреди дороги, заблокировав мой Бьюик, а затем дверь водительского сидения распахнулась, и ко мне быстро подошёл кто-то в чёрном пальто, шапке и шерстяном шарфе. Я растерянно уставилась на него, так и держа руки в снегу, а Том наклонился и подцепил мои ключи, а затем с немым вопросом протянул их мне. Опустив глаза, я взяла ключи, а он посмотрел на мои руки и хмыкнул:

— Ещё бы они не были такими ледяными, ходить зимой без перчаток и рыться голыми руками в снегу.

— Я забыла перчатки… в кабинете, — вздохнула я, медленно поднявшись на ноги, и Том тоже встал, а после стащил с рук свои кожаные и протянул их мне. — О нет, спасибо, я… мне не холодно, правда. Всё нормально.

Он в ответ легко улыбнулся и перевёл взгляд на ключи в моих заледеневших руках. Я же настолько накрутила себя до этого, что доверия к нему теперь не было абсолютно… но не говорить же об этом прямо! Неужели он действительно хотел меня подвезти? Несколько минут мы так и стояли молча, не решаясь что-либо сделать, а затем Том поднял взгляд и посмотрел прямо мне в глаза. Он не обвинял меня ни в чём, но было видно, что он не мог заставить себя предложить ещё раз подвести меня, хотя вроде как хотел этого, а я не могла заставить себя сказать ему, как есть. Сама же, чёрт возьми, зачем-то предложила…

— Я… я забылась, — выдохнула я, сжав в кулаке ключи. — Прости, день был тяжёлым, я… я устала.

Даже я толком не могла объяснить, что только что пыталась сказать: то ли извинялась, что уронила ключи в снег, то ли что вообще пошла к своей машине, а то и вовсе за то, что произошло в моём кабинете десять минут назад. Том ещё чуть-чуть внимательно всматривался в моё лицо и вдруг легко улыбнулся и протянул мне руку.

— Тогда вам лучше не садиться за руль сегодня, профессор. Я обещал подвезти вас… — и посмотрел на свою машину, предлагая мне сесть в неё. И теперь было и вовсе глупо отказываться, иначе грозила перспектива оправдываться и выдавать свои страхи. Вздохнув, я прошептала:

— Спасибо, — и положила ледяную ладонь в его руку.

Его опять передёрнуло, но он лишь крепче сжал мою ладонь и помог сесть в автомобиль, а после сел и сам и вывел его с парковки на проезжую часть, где в такой час почти никого не было. Продиктовав адрес, я принялась нервно вглядываться в окно, специально избегая смотреть на Тома, и он спустя десять минут довольно быстрой езды вдруг положил мне руку на колено и спросил:

— Всё в порядке?

— Да… — выдохнула я, а сама подумала: «Чёрт возьми, мы же взрослые люди! Надо взять и сказать ему как есть! Если он правда что-то задумал, то хуже уже не будет, а так хоть пойму, что он за человек!» — Слушай, Том… — он на секунду отвлёкся от дороги и внимательно взглянул на меня, а я набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила: — Ты можешь честно ответить мне на один вопрос?

— Какой? — не отрывая взгляда от дороги, спросил Том, и я, набравшись смелости, твёрдо сказала:

— Сначала пообещай мне, что ответишь, честно ответишь, как бы он ни звучал. И насколько неприятным ни был ответ. Я хочу услышать только правду.

Мы как раз встали на светофоре, и Том растерянно посмотрел на меня и тихо проговорил:

Глава 4

* * *

Когда я проснулась, в спальне уже было светло. Точнее как «проснулась»… глаза я не открывала, но сквозь веки пробивался яркий свет, а учитывая, что за окном была зима, время было явно к обеду. Голова гудела, каждая клеточка тела буквально кричала об усталости, и я сильно сомневалась, что в ближайшее время смогу хотя бы разлепить глаза, не то что встать с кровати. И было безумно приятно вспомнить, что в свой законный выходной я имела полное право шевелиться по минимуму. Что и собиралась сделать. И вдруг в обеденной тишине послышался тихий, но уверенный стук в дверь.

— Профессор Д’Лионкур, можно вас потревожить?

— Заходи, Бэрримор! — из последних сил крикнула я, так и не открыв глаза, и на слух смогла определить, что дворецкий всё-таки вошёл в спальню и встал где-то рядом с моей кроватью.

— Прошу прощения, профессор, но вы вчера не сказали мне, что будете на завтрак…

— Как обычно, Бэрримор, как обычно, — зевнув, лениво протянула я. — Блинчики с фруктами.

— И кофе? — флегматично уточнил Бэрримор, и я поудобнее улеглась на левом боку и ещё раз сладко зевнула.

— И кофе.

— Я вас понял, профессор. А что будет молодой человек?

На словосочетании «молодой человек» меня будто током ударило, и я резко повернулась на правый бок и с широко распахнутыми глазами уставилась на полуголого Тома, вальяжно рассевшегося на второй половине кровати, подложив под спину две подушки и прикрыв себя до пояса одеялом. Он, заметив моё выражение лица, тихо рассмеялся, а затем перевёл взгляд на нисколько не смутившегося Бэрримора.

— Я буду яичницу с беконом и овощами, если можно.

— Конечно, сэр, — учтиво кивнул Бэрримор, а я быстро вернула на свою грудь немного сползшее одеяло, подумав, что точно не пустила бы в спальню прислугу, если бы помнила, что у меня в кровати был… вчерашний гость. И как я вообще могла о таком забыть?!

— А из напитков? Могу предложить вам восхитительный китайский чай, сэр.

— Из того самого трёхсотлетнего сервиза? — ехидно поинтересовался Том, мельком посмотрев на растерянную меня. — Спасибо вам, но я бы лучше выпил кофе… как можно крепче.

— Как скажете, сэр, — как ни в чём не бывало отозвался Бэрримор, развернувшись в сторону выхода. — Принести вам завтрак сюда, профессор Д’Лионкур?

— Спасибо, Бэрримор, но мы позже сами придём на кухню, — еле-еле выдавила из себя я, и он, кивнув напоследок, вышел из спальни, плотно закрыв за собой дверь.

Минуту или две я молча смотрела в угольно-чёрные глаза Тома, который явно проснулся намного раньше меня, а после медленно опустилась на свою подушку, с головой накрылась одеялом и заскулила от осознания всего, что произошло накануне ночью, и до меня донёсся громкий смех.

«Меня здесь нет, меня здесь нет, — повторяла я про себя, спрятавшись в «домик». — Уйди, уйди, просто уйди и оставь меня одну, ну же!..»

Когда смех стих, на какое-то время образовалась тишина, но я не чувствовала, чтобы кто-то вставал с кровати. Закрыв глаза, я просто считала вдохи и выдохи и ждала, пока мальчишка не поймёт, что к чему, и не уйдёт из моей спальни хотя бы на кухню. Он, кстати, быстро сообразил, что из своего убежища я вылезать не собираюсь, и поэтому неожиданно отогнул одеяло и нырнул под него прямо ко мне.

— Если ты решила поиграть в прятки, то я тебя нашёл, — прошептал Том, когда я открыла глаза и стыдливо посмотрела на него. — Эй?.. Что не так?..

Всё, чёрт возьми, было не так, но не говорить же об этом прямо?! Или говорить?.. Но пока я думала, Том наклонился ко мне и нежно поцеловал в губы, и меня сразу же осенило, что он забыл в моей кровати. И что ночью я учила его премудростям общения с женщинами вполне себе добровольно. Ответив на поцелуй, я робко приобняла его за плечи и прижалась к нему всем телом, а Том отстранился от меня и медленно провёл пальцами по моей левой щеке.

— Я бы подыграл тебе и тоже спрятался где-нибудь, но очень боюсь, что ты не будешь искать меня.

— А если буду? — шёпотом спросила я, а краска с моих щёк так и сходила, сменяясь теплом внизу живота.

Том широко улыбнулся мне, а я, вконец осмелев, толкнула его в грудь, тем самым опрокинув на спину, а затем залезла сверху, прямо на выпирающее достоинство. Усталость мигом испарилась из мышц, будто и не было бессонной ночи, а кое-кто явно вспомнил предыдущий опыт именно в этой позиции и активно помогал мне, уже без робости и стеснения, а безумный блеск в его глазах становился всё ярче.

— Закончим так или хочешь по-другому? — прошептала я ему на ухо, чуть сбавив темп движений, и он обхватил мою грудную клетку широкими ладонями и принялся жарко целовать меня.

— Если ты не устала, давай так, — выдохнул Том. — Я ещё немного не отошёл от ночи…

— Вам определённо нужно больше тренироваться, мистер Реддл, — усмехнулась я, хотя он выглядел вполне себе отдохнувшим, в отличие от меня. Но у меня словно открылось второе дыхание, и поэтому мне очень хотелось сделать всё самой.

— Я это учту, профессор Д’Лионкур, — прошептал Том, отдавая всего себя под мой контроль.

Пара минут быстрых движений, финальные крики — и долгожданная разрядка. Без сил упав на широкую грудь, я закрыла глаза и жадно вдыхала воздух, а в голове было невероятно пусто и легко, и моё состояние в какой-то мере было близко к тому, что люди называют громким словом «счастье». И хотелось просто накрыть нас одеялом и спрятаться в «домик» уже вдвоём, чтобы никакие внешние проблемы не смогли нас найти. Но поздно я об этом подумала.

— Что это? — вдруг спросил Том, ощупывая кончиками пальцев мою спину, и я резко выпрямилась, не давая больше возможности касаться себя. Но он выпрямился вместе со мной и повалил меня на бок, а затем всмотрелся в дракона из шрамов на моей спине и выдохнул: — Чёрт побери…

Я вместо каких-либо комментариев лишь молча сжала губы, с горечью подумав, что ночь прошла, и при свете дня многое было совсем не тем, чем казалось под покровом темноты. Минуты тянулись одна за другой, и вдруг я почувствовала горячее касание в районе грудного отдела позвоночника. От неожиданности я вздрогнула, а Том тяжело вздохнул, прижался ко мне всем телом и прошептал:

Глава 5

* * *

Едва я переступил порог ординаторской в восемь утра, как все сразу же посмотрели на меня, и везде читались совершенно одни и те же эмоции — беспокойство и сочувствие.

— Всем доброго утра, — вежливо поздоровался я и, стараясь держаться как можно невозмутимее, прошагал к свободному столу, который ещё недавно принадлежал моей наставнице, а после сел за него и закрыл ладонями лицо, пытаясь скрыть от посторонних свои эмоции. Но едва я закрыл глаза, как эти самые эмоции накрыли меня с головой.

Я не мог поверить, что всего десять минут назад в моих руках была Она. Её нежная кожа, её губы, её духи… все выходные я провёл рядом с ней и сегодня с утра еле-еле выпустил из рук после очередного, полного огня поцелуя в моей машине. И вместо того, чтобы поехать домой и отсыпаться после бессонной ночи, я пришёл сюда, в ординаторскую нейрохирургического отделения, просто за тем, чтобы хотя бы немного, но быть ближе к Ней.

— Доброе утро, Том! — в ординаторскую вошла доктор Найт, и первым делом она с беспокойством посмотрела на меня, впрочем, как и все остальные до этого. — Ты… с тобой всё в порядке?

— Да, доктор Найт, со мной всё хорошо, — вымученно ответил я и закрыл рот рукой, широко зевнув. — Спасибо за заботу.

Подруга Тины с прежним беспокойством посмотрела на профессора Байера, и тот внимательно присмотрелся ко мне и укоризненно покачал головой.

— Оставь их, Генри, сами разберутся, — тихо проговорила доктор Найт, приобняв его за плечи, но профессор Байер с прежней серьёзностью смотрел на меня, явно сделав какие-то выводы относительно моего состояния. Я действительно выглядел уставшим, и со стороны могло показаться, что я мог все выходные страдать и грызть себя из-за четвёрки на экзамене, но правда была в том, что пусть я и был очень измотанным, но недовольным меня точно было трудно назвать. Но не говорить же прямо о причинах моей усталости? — Том, будешь кофе? Я как раз собираюсь его варить…

— Спасибо, доктор Найт, не откажусь, — ещё раз зевнув, отозвался я, и она принялась готовить на всех свой фирменный ароматный напиток. Но только я опять закрыл глаза и почувствовал губы Тины на своей щеке, как входная дверь опять громко хлопнула, вырвав меня из таких сладких воспоминаний.

— Всем доброе утро! О, Том, дружище, и ты здесь! Как… ты вообще как?

— Доброе утро, Дэнни, — протянул я, пытаясь взять себя в руки, хотя это и было очень трудно. — Я в полном порядке…

— Ясно… а что ты здесь забыл в такую рань? — осторожно поинтересовался Дэнни, явно мало веря моим словам. — Тебе не надо готовиться к следующему экзамену? Что у тебя там, кстати?

— Травматология, — отмахнулся я, избегая смотреть на своего приятеля. — Но она будет в пятницу, а пока… я могу приходить сюда на весь день, занятий же нет. И к экзамену подготовиться тоже успею, он не слишком сложный…

— Ну да, профессор Мэйсон точно не будет тебя за!.. — начал было говорить Дэнни, но сразу осёкся, попав под полный гнева взгляд профессора Байера. — Я имел в виду, что… профессор Мэйсон очень хорошо к тебе относится, и у тебя вряд ли будут с ним проблемы, как…

Но тут дверь ординаторской снова распахнулась, и Дэнни словно язык проглотил, заметив на пороге заведующую отделением. Тина, надо сказать, выглядела не лучше меня, и тем, кто не знал подробностей наших выходных, могло показаться, что она была очень не в духе. Но я-то знал, что скрывалось за её внешним видом, и потому слабо улыбнулся ей, но Тина только закатила глаза и демонстративно прошла мимо.

— Доброе утро. Истории, — коротко проговорила она, положив на журнальный столик папку с вновь поступившими пациентами. — Ди, у тебя не будет лишней чашечки кофе?

— Конечно, Ти… — чуть с опаской ответила доктор Найт, а профессор Байер тяжело вздохнул и повернулся к Тине, подошедшей к столику с кофеваркой.

— Ти, можно с тобой поговорить?

— Можно, но не сейчас, — сделав глоток дымящегося кофе, сказала она, а доктор Найт тем временем отдала чашки мне и профессору Байеру, который был явно недоволен полученным ответом.

— А когда?

— Не знаю, — выдохнула Тина, продолжая меня игнорировать. — У меня сейчас обход, а потом сразу операция, реаниматологи как раз подготовили ночного поступившего, а там работы много…

— Профессор Д’Лионкур, а можно мне пойти с вами в операционную?

На мгновение вокруг образовалась идеальная тишина, и все взоры были обращены на меня и Тину, видимо, никто не ожидал, что я так быстро оклемаюсь от нанесённого удара по гордости и буду снова лезть к своей наставнице. Тина тоже этого не ожидала, но быстро взяла себя в руки, устало вздохнула и отставила в сторону чашку с кофе, а после безразлично проговорила:

— Как хотите, мистер Реддл, — и быстрым шагом вышла прочь из ординаторской.

— Ти! — напоследок крикнул профессор Байер, но она даже не подумала оборачиваться, и вскоре раздался громкий хлопок входной двери. — Вот упрямица! Я обязательно поговорю с ней, Том, это уже не лезет ни в какие ворота!

— Я думаю, профессор Байер, это ни к чему, — вежливо возразил я, делая большие глотки обжигающе горячего кофе. А когда моя чашка опустела, то я отставил её и поднялся на ноги. — Я на обход к профессору Д’Лионкур.

— Генри… — начала говорить доктор Найт, но я уже вышел в больничный коридор, так что окончания предложения так и не услышал. Да и не хотел я его слышать вовсе — главное, что нам с Тиной разоблачение точно не грозило, и это было хорошо.

Найти заведующую не составило абсолютно никакого труда — я прекрасно знал, с какой палаты она обычно начинала обход, и этот алгоритм не менялся годами. Заметив меня, Тина на секунду пристально посмотрела мне в глаза, но на её лицо быстро вернулась маска ледяной безразличности, и она как ни в чём не бывало продолжила опрос пациента, будто рядом никого и не было, а я тенью ходил за ней, впрочем, как и в любой другой день. Но в отличие от любого другого дня, в этот пациенты, их клиника и послеоперационные раны волновали меня в последнюю очередь — я не мог отвести взгляда от самой Тины, пусть и старался смотреть на неё как можно незаметнее.