Тени забытого лета.

Пролог. Воспоминания о лете.

Анна

Закрывая глаза я вспоминаю детство. Мы с Максом были неразлучны все время. Как Инь и Янь. Как чёрное и белое. Мы познакомились когда мне было четыре, а Максиму шесть. Он был как старший брат. Мы были каждый день вместе. Уже в подростковом возрасте я поняла, что он для меня не просто друг. Он был моей тихой гаванью. Якорем в бескрайнем море. Я всегда держалась рядом с ним. А он? Он когда ему было шестнадцать — отдалился. Сначала не поздравил с днём рождения. Потом не позвал на своё. Точкой кипения стали его слова о том, что я маленькая и ему не интересно со мной. Зачем же тогда общался со мной всё это время? В голове одни вопросы, только ответов на них нет. И тогда, десять лет назад он мне их не дал. Просто ушёл.

В голове крутятся картинки как мы строили шалали из веток и листьев в любимом парке. Шалаш был нашим королевством, куда никому не было хода. Прячась от взрослых играли в пиратов. Максим, или как я его всегда называла «Орлëнок», из-за его орлиного носа, всегда был капитаном, а я — его верным первым помощником. Сражались с вымышленными врагами, смеялись и мечтали о путешествиях.

Однажды нашли старую лодку, затонувшую у берега реки. Тогда мы решили, что это наш корабль, и провели там целый день, рисуя на песке карту сокровищ. Солнце уходило в закат, а мы всë сидели, Максим с такой наивной, мальчишеской улыбкой говорил, что когда-нибудь мы найдём настоящие сокровища.

Каждое утро он звонил мне со словами: «Анька, ты готова? Давай, встречаемся у парка!». Я без задней мысли собиралась, и не завтракая убегала гулять с ним. А потом все резко изменилось. Будто и не было почти десяти лет дружбы между нами. Мы перестали общаться, но я всегда ловила себя на мысли, что скучаю не только по нашим играм, тихим разговорам. Я скучаю и по самому Максиму. Который сейчас уже взрослый, открывший свою строительную фирму и видимо не вспоминающий обо мне.

Сейчас, сидя не нашем месте в парке, в голову лезут самые тёплые воспоминания. В одном из них он сказал, что никогда не бросит. Соврал.

« — Мишка, я обещаю, что никогда тебя не брошу! — начал Максим, с такой теплой улыбкой. от неё всегда на душе было тепло и уютно. рядом с ним, я ощущала себя дома. особенно когда его глаза, цвета грозового неба смотрели на меня с чистой, детской любовью. — всегда буду рядом с тобой, чтобы не случилось. помни об этом!»

А потом...

« — Знаешь что, Поверина? — зло усмехнувшись спросил Максим. Да как же так? Что стало с тем Максимом, который обещал быть рядом? Почему в его глазах плещется такая ярость и.. Призрение? О Боже.. — Надоела ты мне. Устал я от тебя. Как собачонка таскаешься за мной везде. Я гулять с пацанами — ты туда же. Спасибо, что хоть на прогулки с девчонками со мной не ходишь. — продолжал он выплевывать свой яд глядя мне в глаза, а я уже не сдерживаясь плакала, — Отстань от меня. Уходи и не возвращайся.
— Максим, но как же... — не успела я сказать, как он в последний раз окинул меня злым, ненавистным взглядом ушёл. Ушёл и даже не обернулся. А я только и могла смотреть ему в след не видящим взглядом.»

Сейчас же, сидя на берегу реки, где мы когда-то нашли лодку, я только могла горько усмехнуться. Держа в руках нашу детскую фотографию. На ней нам семь и девять. Мы измазанные в грязи после прогулки. С широкими улыбками смотрим друг на друга, и кажется, что нас ничто не разлучит. Что мы вот так и будем смотреть друг на друга с улыбками и вспоминать наши приключения.

Я не была на нашем месте и в этом городе десять долгих лет. Просто не могла вернуться. Было страшно. Страшно увидеть его, повзрослевшего, ставшего мужчиной с щетиной на лице. Только у мамы спрашивала как у него дела. Сейчас ему уже двадцать шесть. Четыре года назад он вернулся с учёбы в Англии, построил свой строительный бизнес. Все у него хорошо. А вот я решилась приехать и посмотреть своему страху в лицо. Ничего не случится, если я увижу Максима. В конце концов, прошло десять лет, больше не волнует. Или всё таки волнует? Не знаю. Но я больше не боюсь. Только вот он забыл. Мама говорит, что перестал спрашивать как у меня дела. Перестал интересоваться. Почему это трогает?

— Только вот я помню, Орлёнок, — с тёплой улыбкой пробормотала я смотря на наше детское фото. Счастливые и довольные. Тогда нам было все ни по чëм. Не было страхов потерять. — А ты забыл меня. Вычеркнул.

Когда я собиралась уходить, меня остановил голос, который я мечтала услышать последние десять лет. Такой же родной, только более взрослый. С хрипотцой, немного сиплый из-за сигарет. Обернувшись я впала в ступор. Настоящий.

Он здесь. Стоит передо мной, под два метра ростом. Такой каким я его себе представляла. У него всё тот же орлиный нос, который я любила в детстве. Стоит тут такой родной, но при этом чужой. Совершенно. Это больше не тот Максим. Это уже взрослый, возмужавший Максим Андреевич Коваль. Мужчина, который сделал себе имя.

Анна, возьми себя в руки. Ничего страшного, поболтаете вежливо и по матрёшкам.

Максим

С годами пытаешься забыть. Прошлое. Детство, которое прошло с русой девчонкой у которой широкая, добрая улыбка, и большие глаза которые делают её лицо кукольным. Аня. Моя маленькая Анечка. Сколько времени мы провели с ней копаясь в грязи, в поисках сокровищ. Сколько шалашей построили. Наши тихие, почти робкие разговоры до самого вечера. Секреты. Чистая, детская наивность в её глазах давала мне сил. Сил быть лучше для неё. Защищать.

Только десять лет назад я испортил абсолютно всё. Поставил на нашей дружбе крест. Почему? Да вот самому бы понять, что стукнуло в голову шестнадцатилетнему подростку сказать такие слова лучшей подруге. Хотя и подругой то я ее не считал. Любил с восьми лет. Вечно вытворял что-то, чтобы она обратила внимание. Чтобы тоже полюбила. Подарки дарил, которые делал своими руками. Защищал от нападков пацанов с её класса, из-за её глаз. Они разного цвета. Красивые такие, один ярко-голубой, а второй цвета виски. Почему то из-за этого её считали странной. Мол, глаза разные — значит либо болеет чем-то, либо ещё что-то. Глупые. А я всегда любил её глаза. Её глаза, которые всегда смотрели на меня с чистой, детской любовью. Дружеской любовью. Но мне и этого было достаточно. Хотя бы этого. Я никогда не просил больше.

Глава 1. Начало пути.

Анна. Десять лет назад.

Два дня назад

Школа. Ненавижу это место. Но сейчас я нервничаю в поисках Максима. Ну где же он? Мне нужно с ним поговорить, нужно спросить. Нужно узнать. А его нигде нет. Я сейчас расплачусь. Ну почему все против меня.

О, вот он. Стоит с компанией парней. Кто это? Он никогда ни с кем не общался в школе, только с пацанами во дворе, а теперь что? Не позвал меня на своё день рождения из-за этих придурков? Ну нет, так не пойдёт.

— Максим! — окликнула я его подходя ближе, — привет, мы можем поговорить? — ну вот. И куда делась моя уверенность? Испарилась вместе со всеми словами из головы, вот где она. Злит, бесит. Почему я чувствую себя не уверенно рядом с ним? Или это из-за его дружков? Ну да, не вызывают они доверия. Гопота школьная.
— Говори. — холодно бросил он. Я даже опешила и застыла на месте. Чего? Из-за чего этот холод, я то в чём виновата теперь? Ничего не понимаю. Совсем.
— Почему ты не отвечаешь на звонки? Почему не позвал на день рождения? — выпалила я на одном дыхании. Со стороны его друзей послышались смешки. Пошли к чёрту, придурки. Лучше бы ушли, слышали же, что хочу поговорить с Максимом, а не со всем стадом полоумных.
— На оба вопроса: не хочу. Не хочу отвечать на звонки, не захотел звать на день рождения. И вообще, знаешь что, Поверина? — зло усмехнувшись спросил Максим. Да как же так? Что стало с тем Максимом, который обещал быть рядом? Почему в его глазах плещется такая ярость и.. Призрение? О Боже.. — Надоела ты мне. Устал я от тебя. Как собачонка таскаешься за мной везде. Я гулять с пацанами — ты туда же. Спасибо, что хоть на прогулки с девчонками со мной не ходишь. — продолжал он выплевывать свой яд глядя мне в глаза, а я уже не сдерживаясь плакала, — Отстань от меня. Уходи и не возвращайся.
— Чего? — выпучила я глаза в неверии. Я действительно это слышу? Если да, то это катастрофа которую не исправить. Это конец. Самый настоящий.
— Ты глухой стала, Аня? Отвали, говорю. Уходи, не нужно подходить ко мне больше. Не нужно звонить, звать гулять, пытаться поговорить. Просто исчезни.
— Максим, но как же... — не успела я сказать, как он в последний раз окинул меня злым, ненавистным взглядом ушёл. Ушёл и даже не обернулся. А я только и могла смотреть ему в след не видящим взглядом.

Всё пропало. Десять лет дружбы рухнули. Обещания всегда быть вместе рухнули. Все рухнуло. Вот так, в один момент у меня не осталось друга, близкого, самого родного и лучшего друга. Друга, которого видимо и не было. Для чего же тогда десять лет терпел? Зачем постоянно гулял со мной? И почему так резко, за несколько месяцев начал отдаляться, а не сразу сказал, что не хочет больше нашей дружбы? Вопросов больше, чем ответов. Да и не хочу больше ответов.

Хочет, чтобы исчезла? Исчезну. Уеду жить в Краснодар к бабушке и не вернусь. Сам же потом будет глотать внутри себя вину. Его будут разъедать черви вины, не меня. Уеду, без чувства сожаления и что я не пыталась. Пыталась. Меня выкинули, как щенка. Но я не щенок, и я знаю чего стою и как со мной можно, и как со мной нельзя. И как Максим поступил — нельзя.

Вытерев слёзы рукой я выпрямилась, развернулась и ушла. Ушла собирать вещи и уговаривать маму разрешить мне уехать. Ни дня дольше не хочу видеть его наглую рожу. Хватит с меня, я долго терпела. Всему приходит конец, и теперь это он самый. Плевала я на десять просраных лет. Переживу, я не слабачка какая-то.

***
Через два дня

— Анечка, ты уверена? — встревоженно спрашивает мама, пока я собираю сумки, чтобы уехать жить к бабушке в Краснодар.
— Уверена, мам. — твёрдо ответила я. Правда, уверена. После того, что мне наговорил Максим оставаться в этом городе нет никакого желания. Хочется уехать, забыть, отпустить. Может быть, если я буду далеко от него — получится.

Максим сделал слишком больно мне и моему сердцу, которое как чëртова верная собака ждет, что он придет и попросит прощения. Не придёт. Головой это понимаю, а сердцем верю в лучшее. Он ужасно упрямый, сказал как отрубил. И ему гордость не позволит придти и извиниться. Ну, а я просто трусиха. Вместо того, чтобы упрямо смотреть ему в глаза после всего, уезжаю поджав хвост. Кто так делает? Правильно, Анна Поверина. То есть — я.

Но хватит с меня. Хватит страдать. Я сильная, переживу. Будет больно, обидно, но я справлюсь. Там, в Краснодаре будет бабушка, новая школа, новые друзья. Справлюсь, и не из такого выбирались. Не беру с собой ничего, что связывает с Максимом. Ни одной фотографии, вещи или ещё чего-то. Все оставляю здесь. В комнате, в которой мы сидели часами за разговорами о будущем. Тут Максим рассказывал, что хочет открыть свой бизнес, а я говорила, что стану архитектором.

Но вот, я до сих пор не могу понять, что я сделала не так и, чем я заслужила таких слов от Максима? Вроде же все было как обычно, разве нет? Я просто подошла спросить, почему он не позвал меня на своё день рождения. Всегда отмечали вместе, а тут ни звонка, ничего. Но в ответ я получила только оскорбления и просьбу исчезнуть. Вот, Максим, как просил — исчезаю.

В глубине души я понимаю, что он становится старше, а я все такая же его мелкая мишка, которая бегает хвостиком и просит его внимания. Ему со мной становится скучно, а тут пацаны, с ними веселее. С ними и курить и пить, а со мной что? Со мной гуляешь по улице, со мной скучно. Правильно, обычные разговоры для него теперь ничто, ему подавай всё самое классное. Надоело, хватит. Но нет, хватит с меня такого его отношения потребительского. Захотел — пришёл, захотел — позвонил. Не тут то было. Пора брать себя в руки и дать понять, что я не буду бегать и умолять вернуть наше общение. Хотел — получите, распишитесь.

Я вообще его не понимаю. Когда я навязывалась? Один единственный раз попросила взять меня погулять с его друзьями-идиотами. Так он сам согласился, да еще и с таким энтузиазмом познакомить меня с ними. Фу, придурок. Даже плакать больше не хочу из-за него. Недостоин он ни одной моей слезинки. Нет, только не он.

Глава 2. Первый шаг к мечте.

Максим. Семь лет назад.

Сегодня я улетаю в Англию на пять лет. Учëба. Как и мечтал. Только эта мечта была общая с Аней, и мы хотели лететь учиться вместе. Но, месяц назад когда я спросил у её мамы летит ли она, получил ождиаемое «нет». Не удивился. Спросил только куда поступила. В Питере учиться будет на архитектора.

Закрывая последний чемодан взгляд упал на стену, где висят наши фотографии. Смотрю и думаю, как все поменялось. Желание взять их все собой зараждается с каждой секундой. Тупое, ноющее желание увезти с собой все воспоминания и все связывающие нас вещи. Но нет. Не буду, иначе моя учëба будет проходить с мыслями о ней. Нельзя так. Надеюсь станет проще когда перед глазами не будет мельтешить её лицо на фотографиях.

— Максим, ты готов? — в комнату постучала мама. Поморщившись я кивнул, хотя она этого не видит, больше для себя кивнул, принимая, что пять лет буду в другой стране. Без неё. Без её домашней еды. — Через пятнадцать минут будем выезжать.
— Хорошо, мам. — вздохнув я сел на свою кровать последний раз. Какие, интересно, кровати будут в общежитии? Надеюсь удобные, иначе сну можно сказать «пока-пока».

Последний раз оглядев свою комнату, я вышел. Нельзя дольше оставаться, иначе всë это поглотит меня. Мне нужна чистая, светлая голова перед полётом, а потом уже перед учëбой.

***
Сидя на фуд-корте в аэропорту с родителями я копался в своей тарелке с салатом. Кусок в горло не лезет. Еда кажется безвкусной, всё кажется совершенно пресным. Вздохнув я отодвинул тарелку и откинувшись на спинку стула взял в руки стакан с колой. Родители сидят напротив что-то бурно обсуждая, а я вожу глазами по аэропорту, стараясь отвлечься. Не выходит.

— Максим, — моё внимание привлекает папа, который смотрит на меня слишком пристально. — Мы открыли счёт на твоё имя в первом классе, откладывали туда деньги. Знали что будешь поступать, и готовились. Но так как ты поступил на бюджет эти деньги тебе пойдут на проживание и существование в Англии. Главное не голодай трясясь над каждой копейкой.

Мои брови поползли вверх, когда папа положил передо мной карту. Удивительные люди, мои родители. Все одиннадцать лет молчали, что откладывают. Из моего рта вырвался смешок, потому что я тоже копил с денег с обедов. Достав такую же карту я положил её рядом с папиной.

— Я тоже копил. С обедов откладывал. — выражение родителей надо видеть. Полное замешательство. — Но всë равно, я благодарен вам. Вы сделали для меня слишком много, поэтому твою карту, пап, я не возьму. Я должен сам уметь справляться. Мне больше не десять лет, когда вы должны меня обеспечивать.
— Сынок... — у мамы на глазах начали наворачиваться слëзы. Нахмурившись, я встал и заключил её в крепкие объятия. Не люблю когда она плачет. Ну только не сейчас.
— Мама, не плачь, пожалуйста. Потратьте эти деньги на ремонт, который вы давно хотели. Вы заслужили пожить для себя.

Продолжая обнимать маму, я краем уха услышал, что начали оглашать посадку на мой рейс. Выдохнув я отпустил маму, и посмотрел на обоих родителей.

— Мне пора. — сказал я глядя в грустные глаза мамы. — Я позвоню как прилечу. Я люблю вас.
— И мы тебя любим, сын. — сказал отец, протягивая мне руку для пожатия. Мы никогда такое не практиковали, обычно простые объятия. Вздëрнув бровь, я пожал папину руку и последний раз обнял маму. Взяв свои чемоданы я отправился на посадку.

На встречу к своей мечте. Своим желаниям выучиться, открыть бизнес и сделать так, чтобы родители не нуждались ни в чëм. Они сделали для меня слишком много, и даже больше чем от них требовалось. Я должен отплатить им за своë воспитание, за свою жизнь в которой я никогда ни в чём не нуждался. Обязан.

***
Посадка закончилась минут десять назад. Моë место в первом классе, где рядом со мной сидит только одна женщина лет сорока на вид. Но я особо не разглядывал её, желание просто проспать весь полёт. Взлёт начнется через пару минут, поэтому я давно пристегнул ремни безопасности, надел наушники и сидел глядя в иллюминатор. Через пару минут, моя жизнь перевернется на сто восемьдесят градусов, потому что я лечу в неизвестность. В страну, где исполниться моя мечта. Где я получу лучшее образование.

Почувствовав что самолёт начал движение я закрыл глаза, и начал проваливаться в сон, даже не отстегнув ремни когда мы уже поднялись в небо. Просто хочу спать. Отключится от реальности в которой у меня слишком много мыслей.

***
— Максим! — оглянувшись я пытаюсь понять с какой стороны меня зовут. А главное, кто? — Максим!

Посмотрев перед собой увидел Аню. Как она здесь? Я же в самолёте был, без неё. Что происходит?

— Бросил, бросил, бросил.. — эхом отдаётся у меня в голове. — Бросил!
— Аня.. — пытаясь перебить её я начал подходить к ней. Только вот она стала растворяться.
— Предатель! — крикнула она и исчезла.

***
Резко открыв глаза, я увидел, что до сих пор нахожусь в самолёте, который начал посадку. Вздохнув я потëр лицо руками. Кошмары. Давно я не видел подобных снов. Очень давно. Они меня преслеловали с момента уезда Ани. Всегда разные, бывало даже, что снились моменты с детства, только слова её не менялись. Всегда «бросил» и «предатель». Год я мучался от них, от напоминания даже во сне из-за чего Ани больше нет в моей жизни.

В раздумьях почему кошмары вернулись я вышел из самолёта, и уже забрал свой багаж. Направляясь к выходу, где я поймаю такси и поеду в общежитие я решил, что подумаю обо всем потом. Сейчас только новая страна, новые люди.

Сейчас я сделал первый шаг к мечте.

Аня. Семь лет назад.

Школу я закончила экстерном. Без медали, потому что были четвёрки в аттестате, но не страшно. Это не помешало мне поступить в Питер на архитектора на бюджет. Жить буду в съемной квартире, которую оплатила бабушка на первые пол года, а потом я уже найду работу. Устроюсь куда-нибудь официанткой, чтобы не сидеть на шее у мамы с бабушкой.

Глава 3. Ветер перемен.

Анна. Пять лет назад.

— Ань! Аня! — окрикнули меня. Нахмурив брови я обернулась и закатила глаза. Опять Дима. Мы учимся вместе два года, и все два года он за мной бегает. Сто раз уже говорила ему, что не хочу с ним на свидание идти, не хочу чтобы он провожал меня или помогал с каким-то предметом. Но он видимо умный только в университете, а как выходит из него становится придурком. Почему именно на меня он свалился? Почему не на другую?
— Чего тебе, Белов? — слишком резко спросила я, все еще хмуро смотря на него.
— Пойдëм в кино сегодня? Я билеты купил... — неуверенно предложил он дëрнув плечом. Вот опять, у меня глаз скоро будет дёргаться из-за него.
— Дима, — обманчиво мягко начала я. — Ты меня уже достал, понимаешь? Я два года говорю тебе, что я не хочу с тобой никуда ходить. Два года ты меня не слышишь, так давай сотый раз повторю, — вздохнув, я продолжила смотря прямо ему в глаза, — я не ищу отношений. Я не хочу с тобой никуда ходить. Ты мне уже надоел, найди себе другую девчонку для воздыхания, понял? Я здесь не чтобы отношения заводить или бегать по свиданиям, я здесь чтобы выучиться. Через три года я уеду обратно, в Москву. Поэтому отвали от меня, будь добр.

Кинув на него злой взгляд, я развернулась на каблуках и зашагала прочь от него. Как пчела на мёд летит, достал. На мне вроде нет таблички сзади «Пригласи меня на свидание», но всякий раз когда Белов появляется в поле зрения ощущение, что всё-таки она там висит.

У нас на носу осенняя сессия, крыша итак едет, все ходят до одури взвинченые, а ему хоть бы что. В кино с ним сходи. Разбежался. Не до кино мне сейчас, мне надо сдать сессию, закрыть пробелы в учёбе, а потом съездить к маме. Вот кино в этот график никак не вписывается.

Вздознув, я зашла в лекционный зал и заняла место на заднем ряду. Мне нужно уединение, сейчас будет самая не любимая пара с не любимым преподавателем. Начертательная геометрия с Марией Николаевной. У неё такой характер, что временами хочется провалиться под землю. А сдавать у неё экзамен это каторга. Это я поняла ещё на первом курсе, поэтому теперь я стараюсь скрыться на задней парте, хотя она меня и тут достаёт. Все потому что она полюбила меня сразу, а я её — нет. Из-за её любви ко мне, с меня спрос больше. Лучше бы она просто нейтрально относилась ко мне.

Учусь я идеально, все долги всегда закрываю во время если не могу присутствовать на паре из-за работы. Но вот её пары это ужас. Тут идёт игра не на жизнь, а на смерть. Либо ты, либо тебя. И чаще всего тебя, потому что пока ты доказываешь свою точку зрения на любой вопрос, Мария Николаевна будет топить до талого пока ты не сдашься или всё-таки ответишь на каждый её вопрос, и в итоге ты уйдёшь либо с хорошей оценкой, либо с двойкой. Именно поэтому у меня едет крыша перед экзаменом у неё, надо выучить чуть ли не весь учебник, чтобы сдать на пять. А мне нужна эта пятёрка. Я должна выйти на красный диплом, иначе все труды по учёбе будут на смарку.

— Анька, ты сделала то, что эта ведьма задавала? — Ира повернулась ко мне со своего места.

Мы с этой дерзкой блондинкой подружились в первый день учёбы, потому что поругались из-за того, кто где сидит. Чуть ли не подрались, а потом посмотрели друг на друга, рассмеялись и сели вместе, так и дружим теперь. Сидим на всех парах вместе, только вот ведьма, как её назвала Ира, отсадила её от меня, мол мешает мне учиться.

— Конечно, ещё и её любимое дополнительное задание именно для меня. — закатив глаза я передала тетрадь Ире, она всегда сама всё делает, только с этим предметом у неё проблемы, поэтому я даю ей списать. И слава Богам, что она умеет списать так, что непонятно списано или сделано своими силами.

Посмотрев в окно я поникла. Осень в Питере похожа на апокалипсис, постоянные дожди, температура почти нулевая, холодно и мерзко. За два года я почти привыкла, но иногда хочется вернуться в Краснодар к бабушке, где тепло. Они с мамой прилетают ко мне вместе раз в три месяца, а я летаю к ним каждые каникулы, на неделю к маме и так же к бабушке, благо времени хватает слетать к обеим. Беру отгулы на работе и улетаю. Становится спокойнее когда я с ними. Иногда становится слишком грустно из-за того, что я в Питере без родных, но мы созваниваемся каждый день в общем звонке и разговариваем по два часа. И это греет душу. Пусть на улице будет холодно, главное что в душе тепло.

— Ты идешь сегодня на вечеринку у Миши? — передавая обратно тетрадь спросила Казанцева. Поморщившись я махнула головой.
— Нет, у меня смена в ресторане. И я не люблю шумные компании, ты же знаешь. — забрав тетрадь я посмотрела на неё, — Я больше люблю домашние вечера, с книгой или за просмотром фильма. А ещё чаще я люблю вечера делая уроки Марии Николаевны. — закатив глаза мы обе рассмеялись. Потому что это правда смешно, домашние задания по начертательной геометрии занимают больше двух часов, а у меня все пять, ведь помимо основной работы у меня ещё дополнительная. Как там говорят? Первый год ты работаешь на зачётку, а потом она на тебя? Враньё. Я продолжаю работать на неё усердно и без передыха.

По некоторым предметам у меня уже автомат, а вот по остальным приходится учиться и сдавать экзамены, и это очень сложно с тем фактом, что я ещё и на работу хожу. Но не страшно, я привыкла к тому что преподователи не до конца верят, что я действительно учусь и все предметы сдаю на пятёрки без какой либо помощи в виде наушника в ухе.

Когда звонок на пару прозвенел, и в лекционный зал зашла Мария Николаевна. Все сразу притихли и начали записывать лекцию, и я в том числе. Не хочется чтобы я что-то упустила на экзамене.

***
Учебный день пролетел незаметно, уже в два часа я ехала в метро на работу. Я устроилась туда полтора года назад, и мне всё нравится. Особенно начальник, который относится ко мне как к дочери, и всегда идёт на встречу если я улетаю к родным. Пётр Константинович взял меня сразу, говорит, что я ему понравилась как человек, а в работе официанта главное — нравится людям и умение найти подход. А у меня есть и то и другое. Мне всегда было легко найти общий язык с людьми, неверное поэтому от моих столиков почти никогда нет жалоб. Только от каких-нибудь расфуфыренных дамочек, которых бесит моя доброжелательность. Ну, как говорится, относись к людям так, как хочешь чтобы относились к тебе. Поэтому я всегда добра ко всем, даже когда хочется врезать подносом.

Глава 4. Сомнения и страхи.

Анна. Два года назад.
Вот и все. Закончилась моя учёба в университете. Сегодня выпускной и я сильно переживаю. Стоя перед зеркалом в чёрном, атласном платье в пол я поправляю макияж и причёску. Ничего вызывающего, аккуратный макияж с акцентом на красные губы и объемные локоны струящиеся по спине. На ногах — лодочки на среднем каблуке. Выгляжу прекрасно, но внутри мандраж. Я шла к этому пять лет, и теперь у меня потеют ладошки от нервов.

— Анечка, ты выглядишь превосходно, не накручивай себя. — тихо сказала мама взяв меня за руки. Кивнув головой, я крепко обняла её.
— Да, мамочка. Но не переживать не могу, я шла к этому так долго... — голос треснул как карамель. Вздохнув я попыталась взять себя в руки. Повернувшись к бабушке обняла её как маму. Пора.
— Пойдем, Аннушка. — сказала бабушка придерживая меря за плечи. Давно мне этого не хватало, простого тепла от близких людей. Взяв маму за руку мы вышли из туалета в университете и отправились в концертный зал.

Бабушка с мамой сели на местах для родителей, а я спустилась к своей группе и села на самом крайнем месте. Сейчас не вариант сидеть зажатой между кем-либо, мне нужен воздух. Сжав руки в кулаки я прикрыла глаза и попыталась настроиться и успокоить бушующую бурю эмоций внутри себя. Мне нужна холодная голова, а не полная мыслей и эмоций.

— Анька, ты чего так нервничаешь? У тебя же красный диплом, это все знают. — тихо спросила Марина, одногрупница. Мы с ней никогда особо не общались, но и не ругались. Обычные, нейтральные отношения.
— Не знаю...я никогда не любила такие торжества, неверное переживаю из-за такого количества людей. — попыталась улыбнуться я, но скорее вышла болезненная гримаса, чем улыбка.

Это правда, я всегда переживала из-за таких мероприятий, в особенности когда надо выходить на сцену. Благо в школе я просто забрала аттестат у директора, без сотни смотрящих на меня людей. Пару раз вдохнув и выдохнув я немного расслабилась и откинулась на спинку сидения. Не время нервничать, я же так долго об этом мечтала.

И так не во время в голову ударили воспоминания о том, как Максим однажды успокаивал меня перед выступлением в школе.

« — Мишка, успокойся. — тихо сказал Максим, держа мои руки в своих, — ничего страшного не происходит. Выйди, выступи и уйди. Я буду сидеть в зале, смотри только на меня. Сконцентрируй своё внимание только на мне. Сделай вид, что выступаешь передо мной, меня же ты не стесняешься, правда? — я тихо кивнула и сжала его руки. — Вот и всё. Вперёд, я в тебя верю.»

На удивление, это воспоминание меня успокоило. Спустя столько лет он продолжает меня временами успокаивать. Мои губы тронула лёгкая улыбка и я перевела взгляд на сцену, где уже начинал говорить ректор, а за ним стояли наши кураторы.

— Дорогие дамы и господа, — прогремел его голос в микрофон. — Мы Рады приветствовать Вас на нашем торжестве по случаю выпуска последних курсов нашего университета. Факультет юриспруденции, архитектуры, литературы и лингвистики. Ровно пять лет назад мы собирались здесь для посвящения этих ребят в первокурсники, сегодня мы отпускаем их в свободное плавание. Кто-то возможно устроится работать в компанию, кто-то откроет своё дело. Мы все здесь с Вами разные, и я рад, что сегодня мы все здесь. — он ненадолго замолчал и по залу прокатился гул аплодисментов, но затем он продолжил, — я рад, что в своё время вы выбрали именно наш университет. Возможно вы здесь нашли себе друзей которые будут с вами всю жизнь, возможно кто-то из вас нашёл свою любовь в стенах университета, а кто-то так и остался один, потому что пришёл сюда получать знания, а не искать друзей или спутников по жизни.

Голос ректора продолжал звучать из динамиков, но я отключилась. Ничего нового он не скажет. Задумавшись я не могла решить куда двигаться дальше, куда идти работать? Опубликовать объявление и работать на саму себя? Возможно. Но не факт, что это сработает так, как хотелось бы. Скорее всего никто не захочет нанимать архитектора без опыта работы, пусть и с красным дипломом. Нужно найти компанию где я наберусь опыта. Этим и займусь когда вернемся с мамой в нашу квартиру в Москве. Сначала нужно будет перевезти её вещи из Подмосковья, потому что она решила уехать из квартиры в частный дом когда я уехала от неё десять лет назад. Она купила этот дом в ипотеку, и уже закрыла её, так как платила в месяц больше чем нужно. Теперь его можно будет либо сдавать, либо продать. Надо будет поговорить с мамой.

— Поверина Анна закончила факультет архитектуры с красным дипломом. Просим выйти Анну на сцену. — так, главное не упасть в обморок. Ничего страшного. Поднимусь, заберу диплом и уйду обратно.

Выдохнув, я поднялась со своего места и отправилась по проходу к сцене. Сжимая и разжимая кулаки я старалась не дрожать и смотреть прямо перед собой. Не страшно, все хорошо. Это продлится не больше минуты. Главное, чтобы не заставили что-то говорить для зала, этого я не вынесу.

Поднявшись по ступеням я подошла к ректору. Пожав ему руку я забрала свой диплом и уже собираясь уходить меня остановили.

— Анна, скажите что-нибудь для ваших одногруппников и других ребят?
— А... — замялась я. Ну вот, накаркала. — Да, конечно. — глубоко вдохнув я взяла в руки протянутый мне микрофон и заговорила не своим голосом, — Привет, ребят. С многими мы не знакомы, но я хочу сказать вам одно: мечтайте! Много и без перерыва мечтайте. Ваши мечты исполняться, пусть не завтра и не через месяц, но они исполняться. Будьте счастливы и никогда не унывайте. Поздравляю всех с выпуском. Мы этого заслужили!

Нервно улыбнувшись я отдала микрофон обратно ректору и ушла со сцены чуть ли не бегом. Почему именно мне дали этот злосчастный микрофон? Так, я справилась, главное теперь из-за этих переживаний не упасть в обморок. Надо найти маму с бабушкой и уходить. Вместе отметим, не хочу с одногруппниками.

Заметив их сидящих у выхода я махнула им рукой и поспешила дойти как можно скорее. Мне нужно убраться отсюда, срочно.