Тень кровавой башни

1. Начало

Хрум, Хрум, хрум.

Холодный снег под ногами хрустел, издавая такой приятный звук. Тяжесть на спине от хвороста не казалось уже такой тяжелой, а две куропатки в руке, заставляли живот урчать в предвкушении вкусного ужина.

-Сестрица…. –услышала я радостный крик.

-Сестрица ДАНА…. – повторился он.

И ко мне на встречу, выскочил маленький мальчик лет пяти. Мой любимый братик. Такой нежный и добрый, мой маленький ангел. За мои четырнадцать лет, не встречала ребенка добрее и милее чем он.

-Осторожно! – подхватила я его на руки, кинув куропаток.

В моем старом пуховике, который был больше его, он ели шел, но так спешил ко мне, чтобы встретить меня.

-Сестрица Дана, я так переживал, уже так поздно, а тебя все не было.

-Мой маленький братик, переживал за меня? Прости, но увидев этих куропаток, я решила задержаться и поймать их, чтобы мой братик мог вкусно поесть.

Увидев их, малыш от радости захлопал в ладоши. Подняв на меня свои зеленые глаза, радостно улыбался. Красные щечки и светлые волосы, выбивающиеся из-под его большой лисий шапки, делали его похожего на куклу. Такой милашка.

-Сестренка пойдем скорее, тебе должно быть холодно, и тяжело, отпусти меня я уже большой могу и сам пойти. – сказал он, выпучив вперед грудь, чтобы казаться больше у меня на руках.

-Ох, мой маленький Мишенька уже вырос? – смешливо сказала я.

-Конечно, и скоро я буду ходить на охоту, а сестра будет ждать меня. – гордо сказал он.

-Ох мой сладкий, с нетерпением буду этого ждать.

Опустив малыша, я взяла в руку куропаток, а второй рукой взяла меленькую ручку брата и мы пошли домой.

Меня зовут, Дана, мне четырнадцать лет, живем мы в старой деревне Кехис, недалеко от княжества Лукидония, которым правит великий князь Илья Муромец. В маленькой деревянной избе, в которой протекает крыша и ужасно холодно, живем я, мой младший брат и моя мачеха, мама Миши. Мой отец, женился на ней, когда мне было восемь, она родила Мишу, а он, отправившись в поход против нечестия, погиб. Мой отец был богатырем, и к сожалению последним богатырем в деревне, после его смерти, деревня ушла в упадок, ведь остались лишь старики да дети, женщины бросали детей уходя в княжество, чтобы найти себе мужа, поэтому взрослеть приходилось быстро.

Стрелять из лука и охотиться меня научил отец, за что я ему и благодарна, хоть какая-то польза была от непутевого отца. Который, отправляясь в поход, не думал, что будет после его смерти с его семьей, для него было важнее его дурацкий подвиг и победа над злом, чем растить детей и помогать своей деревне. Завел детей, будь добор вырасти их, чтобы они глупо не погибали в лесу от диких зверей, или вовсе от холода. Но мы дети, лишь расходный материал, женщинам все равно с кем, а мужчинам все равно кого, поэтому родив, любая может выбросить ребенка, не думая о нем. А лучше если твое чадо, пойдет тебе на пользу, продав его ведьме или колдуну.

Но хоть спасибо нашему князю, хоть уберег наши земли от данного проклятья - это покупка и продажа детей. Ведь если кто прознает, о таком сразу смертная казнь.

Моя мачеха не чем не отличается от книжных версий, злая и вульгарная, если бы были здоровые ноги, давно бы уже убежала в княжество, искать кого. Но после смерти моего отца, она пошла гулять по деревне, не знаю с кем она там уже кувыркалась, но ее замучили так, что она не могла даже ходить, и уснув под забором отморозила себе ноги, да так что ей их отрубили, ведь начали гнить. Кто-то даже говорил, что это проклятье, и спала она с нечестью, ведь от простого обморожения, так быстро не чернели бы ее ноги, а ступни и вовсе начали гнить. Поэтому отрубив ей ноги до колен, жизнь ей удалось спасти, но как она кричала и кляла всех подряд, что лучше бы и вовсе ее убили, такой жизни я бы точно не хотела.

Поэтому моему маленькому Мишеньке, было суждено уже в свои пять лет вырасти, и не играться в палочки и лошадки, а зимой в снежки и лепить снеговика, ему приходилось сидеть с матерью, поить и кормить ее с маленькой ложки. Ведь в своим двадцать - эта молодая женщина была похожа на сухую и старую ветку. Когда черные длинные волосы, стали серыми и выпадать, а румяное лицо стало сохнуть и морщиниться, в ней было уже сложно узнать человека.

Что же касается меня, пока мой младший брат, улыбается, я могу и потерпеть, даже такую тварь и мегеру как она. Ведь от нее я не получила ничего кроме оскорблений и битья, пока она была еще с ногами. Как же их не стало, заботиться о ней было не кому, возвращаться в свою деревню она не могла, кому она там сдалась, ее бы наверно утопили в реке, из-за Миши терплю ее я.

Зайдя в наш дом, я скинула с себя хворост, и пошла, топить печь. Дом был маленькими, большая комната с печью и вторая комната спальня. Но из-за крыши, спальню пришлось забить, поэтому мы ютимся в одной. Мачехе сделали кровать около печи, я же с Мишей в обнимку обычно спим с другой стороны от печи.

Услышав, что мы вернулись, мачеха снова стала что-то про себя ворчать и кряхтеть, что она голодная, и что тут холодно. Кричать на меня она уже не могла не в том положении, но и не хотела, чтобы и вовсе я про нее и забыла. В моем возрасте девушки уже выходят замуж и заводят семью, вот и мачеха моя боится того дня, что и мне надоест такая жизнь, и я вовсе не вернусь сюда, но мне никто не нужен кроме Миши. Он моя радость и отрада, и я поклялась себе, что никогда не выйду замуж, что проведу эту жизнь рядом с Мишей, а когда уже и он вырастет и захочет обрести семью, тогда я уйду в лес, и буду жить одна, как хранительница леса. Такой быт и такие семьи я ненавидела больше всего, рожать и бросать, вот что за всю свою жизнь я увидела от всех семей.

2 Черный кот

Я хотела было пойти посмотреть наш ужин, как услышала за другой стороной печи, дикий хохот мачехи.

-ХАХАХАХАХАХАХА – хохотала она, чуть не до слез, что у нее за новые припадки, еще Мишу разбудит.

Только я хотела ее окликнуть, чтобы заткнулась, как она сама притихла.

-Вот так история, что сейчас услышали мои уши. Интересно было бы посмотреть на твою черную морду, если бы ты такое услышал. ХАХАХА, что как ты помог своему хозяину, жить долго и счастливо, и сам ты жил, в богатстве и достатке.

Уложив быстро Мишу, я тихонько подошла к печи, и села на свое место, стало внимательно слушать мачеху. Ведь слушать ее, всегда было полезно, хоть и втихаря, чтобы она сама не узнала. Сама же на прямую она ничего не расскажет, ядом своим подавиться, а вот в тишине, да со своими тараканами в голове, общаться она любит.

-Интересно, знает ли вообще хоть кто-то на свете, настоящую историю черного кота Базилио или просто Кота в сапогах. О твоей тяжёлой жизни, работы с мельником. Что ты был очень умен, поэтому старый мельник, зная о жестокости и глупости младшего сына, думал, что с умным котом он хоть не пропадет. Поэтому он то и завещал старшему мельницу, cсреднему осла, а младшему кота.

Но младший так сильно был оскорблен, что ему достался кот, который был намного умнее его, и что отец постоянно сравнивал, их, и что ему никогда не быть лучше Базилио. После смерти мельника, братья выгнали глупого брата, который воровал у них деньги и пропивал их в трактире, и гулял с бабами.

Базилио пытаясь спасти глупого, хотел ему помочь, но был лишь жестоко избит. Младший от ярости не мог найти себе покоя, нанял шайку живодеров, которые не просто издевались над бедным котом, жестоко и мучительно они его пытали, кастрировали тупым ножом. Оторвали ему правое ухо, вырвали клыки. Выдраны когти на его передних лапах, и сломали хвост, в трёх местах. И ненужным куском мяса, он был выброшен на помойку. Воспылав яростной ненавистью к людям, Базилио вызвал к себе нечисть, и на помочь к нему пришла ведьма:

- Приветствую тебя, великий черный кот. – приклонила свою голову ведьма. - Даже мое гнилое сердце, сжимается от такой мерзости, что сотворили с тобой люди. Скажи мне, чего желает, твоя душа, и я с радостью помогу тебя, ну же чего ты хочешь? – спросила она.

-Я отдам тебе одну свою жизнь, но взамен помоги мне свершить мою месть, - проговорил истерзанный кот.

-Да, будет так! – улыбнулась она.

И кот испустил свой дух. Ведьма склонилась над мертвым телом, и глубоко вздохнула, втягивая в себя его жизнь. Закатив глаза, она стала кашлять, и хрипеть, хватаясь за горло, Кха-КХА-КХА , и на третий раз, из-за рта ее вылетел черный шерстеной комочек, сначала он был маленький, потом стал расти и раскрываться, и из него выбрался котенок, который в миг стал большим и статным черным котом.

-Возьми эти сапоги, уважаемый Базилио, они позволят тебе стоять на двух ногах, бегать и прыгать быстрее и дальше кого-либо.

-Благодарю, - сказал кот, засунув задние лапы, кот поднялся на две ноги. - Эти живодеры, у которых на руках моя кровь, мой дар тебе, - сказал он, благородно поклонившись, ведьме.

-Такой твой дар, я приму с превеликим удовольствием.

И ведьма растворилась, и, из живодерного дома, послышались дикие мучительные крики, которые не прекращались, пока не собралось много народу. Базилио же постояв пару минут, развернулся и молча ушел.

Свою месть, он не откладывал ни на минуту. Найдя старый потрёпанный плащ, разорвал его своими острыми, как бритва когтями, накинул на себя, и пошел в таверну, где ощущал по запаху младшего сына мельника. Прикинувшись гномом, он выманил глупого хозяина на улицу, рассказывая о несметных богатствах, которыми он готов поделиться, если он поможет ему их вытащить. Глупый пьяным младший, даже не заподозрил ничего, и пошел следом за маленьким гномиком, да и что такой малявка сделать ему сможет.

Шли они долго, что младший уже стал трезветь, начиная жаловаться и кричать, что долго ли им идти. Зайдя вглубь леса, кот остановил мельника, сказав, что в этой пещере, сокровище, и туда может влезть только он, поэтому он зайдет туда один, привяжет их, а он уже вытащит их наружу. Мельник был счастлив такому улову, уже предвкушая свою добычу, как убьет глупого гнома, и все достанется ему.

Кивнув, кот быстро пошел в пещеру, ощущая своим носом запах смерти и вони, от обглоданных трупов. Он знал куда шел, а точнее к кому. Пройдя до самой середины, кот остановился, опустил свою голову, и громко сказал:

-О великий людоед Ши, я принес тебе дар, чувствую смерть моя близка, одари меня пером из твоей шляпы, и зубом своим, что острее метала. – громко проговорил кот.

Послышался грохот, и тяжелый громкий рык. Огромная рука, с шумом разрушила камень стоящая перед котом, а после и вовсе поднялся он весь, огромный и толстый великан. Он был с размером во всю пещеру, и стольких уже съел и так вырос, что вовсе не мог больше вылезти из нее, и только страшные байки, о его сокровищах, все приманивали глупых людей в его пещеру. Но пропустить мимо ушей заветные слова, черного кота, даже он был не в силах.

-Что за дар ты мне принес? – спросил людоед, с огромной высоты смотря на маленького кота.

-Мой дар тебе, ужасно мал, за доброту твою, но прошу, прими его. Это мой злейший враг, умывший свои в руки в моей крови. Вот он, - протянул он веревку, которую с другой стороны держал его уже бывший хозяин.

3 Деревня в глуши

Утро было очень тяжелым, голова раскалывалась, тошнило, в горле сильно першило. Нет, только не заболеть, пронеслось в голове. Рядом не было Миши, поднявшись, увидела, как мой маленький братик накрывает на стол. В одиночку натаскал дров, и уложил у печки. Меня же укрыл шкурами.

-Доброе утро, сестренка – сказал он, нежно мне улыбнувшись.

-И тебе мой хороший, - сказала я, приходя в себя. – Я, наверное, долго спала?

-Нет, что ты, сейчас только семь утра, я увидел, что ты дрожишь, и решил, что ты замерзла, поэтому укрыл тебя, и пошел за дровами. – проговорил он, потирая красные ручки от холода.

-Ну, и за что, мне достался такой брат, - встала я с лежанки и подойдя к нему, поцеловала его в щеку.

Подойдя к печи, я покосилась на мачеху, она спала. Ее вчерашний рассказ, до сих пор звучал у меня в ушах. И те слова про три дня, так же внушали мурашки.

Спящий вид мачехи, слегка меня успокоил, она была расслабленной, и умиротворенной, хоть волосы были ее растрепаны, а белое лицо выглядело болезненным, сейчас она казалась такой слабой и беспомощной.

-Сестренка? – услышала я Мишу, он стоял и волнительно смотрел на меня.

-Прости малыш, задумалась, все хорошо, садись покушаем.

Быстро наложив нам в тарелки вчерашних куропаток, мы сели кушать. Миша выглядел задумчивым и более тихим, чем обычно.

-Сестренка, ты сегодня снова пойдешь в лес? – спросил он.

-Да малыш, только до этого, я схожу в деревню, нам нужна соль, и картошка, построюсь обменять на шкуры, а потом схожу ненадолго поохотиться. – ответила я, смотря на брата. – Что такое, Миша?

-Все хорошо, мне просто очень тревожно, не знаю, как описать. Такое неприятное чувство — вот здесь. – коснувшись груди, Миша пострел на меня.

Резко поднявшись я подошла к нему, встав на колени, взяла его маленькую ручку в свою.

-Все хорошо малыш, ну что ты. Если ты так себя чувствуешь, давай я быстро схожу в деревню, и не пойду на охоту, так тебе станет спокойнее? – спросила я, смотря в большие детские глаза, которые вот-вот, были готовы заплакать.

Миша кивнул, и громко шмыгнув носиком, не заплакал, а лишь крепко вцепился в мою шею.

- Если с тобой что-то случиться, я умру сестренка. – сказал он хриплым голосом.

А у меня чуть сердце не остановилось. Мой Миша, мой маленький братик, мой маленький лучик света, как он может так говорить. Быстро подняв его на руки, я обняла его сильнее.

- Я клянусь тебе малыш, пока ты не вырастишь и не станешь достаточно сильным, я буду тебя защищать, и никогда не оставлю тебя, ты меня понял?

Миша лишь кивнул.

-Не тревожься мой хороший, обещаю я быстро.

Успокоив Мишу, я быстро оделась. Голова болела, но хоть горло прошло. Сложив ненужные нам шкуры, лисы и зайца. Я быстро одела валенки, и свою шкуру, вместе с луком, пошла в деревню.

Оглянувшись, три раза назад, увидев все еще встревоженного Мишу, ускорила шаг по тропинки в деревню, чтобы скорее вернуться.

От холодного воздуха, кожа вся покрылась мурашками, голова перестала болеть, а приятный хруст от снега успокаивал мысли и разум.

Наш дом, заброшен, но и стоял на небольшой окраине. Дороги здесь нет, поэтому идти до деревни, где от силы два или три часа, ведь рядом с нами соседей нет.

Эта дорога не протоптана местными, а зимой и вовсе опасна, особенно по заснеженным тропам, лишний шаг и можно угодить в капкан. Пройдя большую часть пути, ох, снега навалило очень много, в некоторых местах его и вовсе было выше колена, что приходилось чуть ли не ползти.

Так я ползла, и шла где-то километр, как вдруг над моей головой очень громко каркнула ворона, что от ее звука я дернулась, уставившись на нее.

Ворона в древнее считалась, птицей смерти. Там где она живет или прилетает, всегда будет смерть. Поэтому их стараются убивать, чтобы не навлечь беды на себя. Но услышать ее над головой, сердце мое дернулось, в очень плохом предчувствии, и сразу вспомнила Мишу.

До деревни тут уже рукой подать, ладно, была, не была. Решила пойти самым неудобным путем. Через медвежьи капканы. Дорога короче, но и ползти по ней можно, лишь не дыша. От такого капкана, если угодишь, конечности или головы лишиться сразу.

Плевать, надо быстрее с этим покончить. Главное не проглядеть маленькие колышки. Найти их оказалось легко, повезло, что снега ночью не было, и небольшие тропы еще были видны вокруг. И путь, что до деревни мне бы ещё пришлось ползти так часа полтора, я преодолела за пятнадцать минут.

Только я хотела уже выйти из-за первого дома, что оказался у меня на пути, как я услышала дикий крик, плач, и ужасную брань. Пригнувшись, и слегка выглянув, из-под сугроба, я увидела зверскую картину, дикий крику плачущих старух, и десятка два взрослых накаченных мужчин, что были одеты в шкуры медведей, а в руках держали топоры, и мечи, а перед ними маленькие дети, одетых лишь в ночные рубашки, окровавленные и красные от холода. Множество убитых стариков.

Наша деревня и так, где-то насчитывала всего человек сто, вместе с детьми и стариками, сейчас же мертвых тут мне казалось очень много. Неужели варяги? Нет, не похожи, в такой глуши нет ни денег, ни женщин, кто они?

4 Беги и не оглядывайся

Добежав совсем не много, я услышала шум, и стал доноситься запах гари. Горела деревня. Тошнотворные воспоминания, что там происходили, возникли перед глазами. Резко ударив себя по щеке, я пришла в норму. Испугав и без того притихшего Мишу, за спиной, который боялся даже шевельнуться. А я как заговоренная все повторяла:

-Все хорошо, все будет хорошо.

Не позволю, им и пальцем дотронуться до него.

-Вон смотри, вон там. – услышала я крики мужчин, резко повернувшись, увидела семерых рослых мужиков. Одетые в шкуры, медведей. Нашли они нас очень быстро. Черт.

И я побежала, ветки деревьев били по лицу, без того морозный воздух, сейчас с моим жаром выдавал нас, а горло нещадно резал от холода. Сейчас я бежала бездумно. Страх за Мишу, отключил всю мою голову. Как же мне страшно. Плевать, что будет со мной, только он. Бездумная погоня продолжался долго, лес вокруг меня становился темнее, а из-за снега и без троп, он и вовсе стал для меня не понятным.

Треск под ногой, щелчок и клац… острая боль пробила все тело. Вспомнив, что нельзя кричать, я проглотила свой крик, а из глаз брызнули слезы. Черт. Капкан.

-СЕСТРА.

-Тшшш… - лишь прошипела я, ощущая как от боли, голова закружилась.

Прокусив губу, я осмотрелась по сторонам. Место было темным, и слегка мрачным, мертвая тишина, пробивалось эхом погони. Они бежали быстро, по нашим следам. С такой ногой, и кровавым следом они быстро нагонят нас. Надо запутать следы. Увидев небольшую выемку на дереве, трясущими руками, я развязала Мишу, тихо опустила, его на землю.

До ужаса запуганные зеленые глаза, были огромные, сжимая кулачки и кусая губы, он молча терпел, не проронив ни слезинки. Мой храбрец.

-Малыш, посмотри на меня. – подняла его лицо ко мне,

-Нога… - лишь выдавил он.

-Все хорошо, это не смертельно, лисьи капкан, не волнуйся, приложу травы, и она заживет. Малыш, я подсажу тебя на дерево, и запутаю следы, ты должен там спрятаться как мышонок.

-НЕТ. – проговорил. - Пожалуйста, не оставляй меня, - в ужасе он задрожал еще сильнее.

-Никогда. Никогда не оставлю. Но мне нужно спрятать тебя. Помнишь первое правило охоты… - проговорила я, смотря в его заплаканные глаза.

-Никогда, не становись добычей.

-Умничка. Ты должен сидеть тихо, я уведу их, отсюда, а пока я не вернусь, стань маленьким мышонком. Клянусь я вернусь за тобой. – строго сказала я, и он кивнул.

Стиснув зубы, я подняла Мишу на дерево, встав на мои плече, он смог дотянулся до ветки, и, юркнув в выемку, пропал с виду.

-Я скоро… - проговорила я. Найдя палку, вставила ее в рот, стянула тряпкой ногу, и побежала.

Стала бегать в разные стороны, между деревьями, круг за кругом, петляя, и находя истоптанные тропы. Боль была дикой, словно каждый шаг пробивал на сквозь, что, если бы не палка в зубах, я бы орала как резанная. Железный капкан был тяжёлым, и звонким, и с каждым шагом все острее врезался в мясо, но я знала, что если вскрою его, кровь мне не остановить, и быстрее тогда завалюсь.

Шум погони был слышен сильнее. Выскочив в двадцати метрах от меня, мужик с маленьким топором, понеся прямо на меня. Перехватив из-за пояса длинную как шип заточку, я, что было мочи, кинула его в бегущего мужика. И пробив ему глаза, он прошел на сквозь, и рухнул у моих ног. Это было настолько быстро, что я даже сама не поняла, как я смогла это сделать.

Услышав еще шаги, я ринулась бежать, и через минут десять услышала дикий ор мужчин.

-ВОТ ТВОРЬ, ТЫ СДОХНИШЬ В МУКАХ. Я СДЕРУ С ТЕБЯ КОЖУ, И ЗАЖАРЮ НА МАСЛЕ.

Продолжая петлять, я не останавливалась. Лес был темным, и это было моим спасение, но бежать по снегу, и еще с капканом на ноге, было не выносимо. Пот в три ручья стекал по мне, холод пронизывал тело, что губы посинели, а зубами стискивала так сильно палку во рту, что и вовсе думала они раскрошатся.

Спрятавшись за большое дерево, я перевела дух. Головой прижавшись к стволу. Нога адски болела, от снега и воды щипала до крика. Сняв со спины лук и две стрелы, взяла их в руки, и была готова бежать.

-Беги направо, - услышала я голос, от которого я и забыла, как дышать.

Выпучив глаза, я огляделась вокруг, но никого не было. Сердце колотилось в ушах, и, услышав треск ветки, эхом прошелся по округи, и я, придя быстро в себя, побежала, что было мочи.

-Вон она… - услышала я крик.

Скосившись, я увидела четырех мужчин, что бежали за мной, двое были впереди, двое еще в далеки.

Резко остановившись, присев на раненую ногу в колено, второе колене поставила в сторону, и натянув две стрелы, набрав в легкие воздуха, я посмотрела на два наконечника стел, и шепот на ухо отца, что когда–то учил меня стрелять.

-Целься точно в глаз, - повторила я.

И выпустив две стрелы, которые со свистом, достигли своей цели, выбив на свозь два глаза. И два мужчины, замертво рухнули вниз.

Подскочив, под яростные вопли позади, сдавив снова палку в зубах, я побежала быстрее вперед.

-УМРИИИ!

-Ты сдохнешь в муках. УБЬЮ!