Тень Новой Школы

В недрах необъятного Алтайского края существовало средних размеров село с населением чуть больше 6000 человек. Оно было известно тем, что являлось курортной зоной для других жителей Алтайского края.

В 12 километрах от него находилось множество озёр с самыми причудливыми названиями и свойствами: от "Солёного" до "Щелочного", от "Мыльного" до "Кривого". Имя ему — "Завьялово".

Само же село не могло похвастаться чем-то выдающимся, кроме парка, местного озера "Домашнего", стадиона, небольшого центра и двух рабочих школ. Одна из них была создана для людей как с несносным характером, так и для людей, страдающих аутизмом и другими психическими заболеваниями.

Вторая школа была создана ещё во времена Союза. Она была пристанищем для многих поколений школьников, но вскоре была закрыта ввиду ненадежной конструкции и слабого фундамента.

И наконец, школа № 1. Она строилась долгие 7 лет и была успешно закончена и открыта к 1 сентября 2011 года, откуда и берёт начало эта, по истине, трагичная и страшная история.

1 сентября 2011 года Мачюлин Дима неторопливо собирался на линейку в честь нового учебного года. Он и подумать не мог, что, идя в девятый класс, доучиваться последние 3 года он будет в новой, благоустроенной школе.

Бабушка Димы гладила белую рубаху старым советским утюгом. Он же в это время сидел на кухне и с трудом запихивал в себя бутерброд, запивая чуть подстывшим чаем. Всем знакомо это чувство, когда от момента предвкушения не можешь затолкнуть в себя и кроху.

Дима с заспанным видом сидел и смотрел в окно, где, чуть качаясь на ветру, стояла поспевшая облепиха. Всё это подталкивало к мыслям: каким будет этот год?

Явно не лёгким, ведь на носу подготовка к экзаменам. ОГЭ — первый серьёзный шаг школьника в жизнь, а так же проверка на выносливость, стрессоустойчивость и умение хватать информацию на лету.

Все эти мысли вгоняли в апатию. Так бы он и сидел, всё больше погружаясь в безысходность бытия, если бы на кухню не зашла бабушка с идеально отглаженной рубахой.

"Ну чего сидишь, Димка? На линейку опаздываешь", — сказала бабушка, показывая старой сморщенной рукой на часы-"ходики".

Дима украдкой глянул на часы.

Время было 40 минут десятого.

Лениво отклеиваясь от стула, он встал и надел рубашку, поверх — чёрный пиджак.

"Дим, иди хризантему с грядки сорви, классной руководительнице подаришь", — нарочито приказала бабушка.

"Угу", — коротко кинул Дима, натягивая наполированные до блеска туфли.

Выйдя из дома, он прошёл мимо клумб с хризантемами, направляясь к калитке.

"Ага, как же! Надеюсь, что эта старая карга не получит и одуванчика", — сердито сказал он про себя.

Время было уже достаточно много, до линейки оставалось минут пятнадцать, поэтому была выбрана ближайшая дорога до школы — через центр. Хотя, даже если бы он и опоздал, это бы никто не заметил, кроме классной руководительницы, так охотно следящей за порядком.

Дорога была наполовину пройдена. Дима не особо торопливым шагом прошел по мосту, подходя к центру. Старый парк встретил его высокой, качающейся ивой, сломанным в некоторых местах забором и синими, потрескавшимися от времени лавочками. Остальную половину пути он прошел быстро, мало на что обращая внимание.

Вот уже показалась школа: куча машин родителей, что привезли свое чадо в первый класс, шарики, нацепленные через каждые полметра по забору. Но не было самого главного — духа праздника 1 сентября. Не играла торжественная музыка, не было слышно речей директора, наставлений от завуча и прощаний от выпускников 11 класса. Диму это смутило, и он ускорил шаг.

Подойдя ближе к воротам, он смутился еще больше: около территории школы стояла машина скорой помощи и два экипажа полиции. Пройдя на территорию школы, он не увидел большой толпы на площади с аппаратурой. Гул стоял где-то позади, за левым крылом школы. Дойдя до того места, где было слышно множество голосов, он увидел огромную толпу школьников, учителей и родителей, окруживших площадку, судя по всему, рядом с хранилищем инвентаря.

Не без труда найдя среди огромной толпы своих одноклассников, Дима подошёл к одному из них.
— Серёг, че случилось? — спросил, недоумевая, Дима. /> — Да сам пока не знаю. Парень какой-то то ли сбросился с окна, то ли убили его. Вообщем, не знаю пока, там медики и менты на месте, — растерянно ответил одноклассник.

В груди ёкнуло.

Подобные инциденты случались редко, да еще и на таких мероприятиях, к тому же со школьниками.

Дима не стал ждать, пока толпа рассосётся, и стал обходить ее с края, иногда подталкивая взволнованный народ.

Подходя ближе к месту трагического события, Дима видел полицейское оцепление. Сотрудники отталкивали людей подальше от места происшествия, а скорая закрывала своими спинами тело пострадавшего.

Подойдя достаточно близко, Дима почти ничего не увидел. Тело, лежавшее на носилках, медики быстро накрыли белой простыней по самое лицо, что означало только одно.

Мальчишка умер...

Два крепких медсотрудника взяли носилки с телом покойного и направились к машине, стараясь обойти гогочущую толпу, в чем им помогала полиция.

Дима был достаточно близко, чтобы увидеть тело почти вплотную.

Издалека он увидел, как из-под простыни свисает тонкая, почти детская рука с куском пиджака, одетом на ней.

Почти пройдя Диму, внезапно дунул ветер, с свистом сорвав белое одеяние с тела.

Внезапно послышались стоны, крики, плач школьниц, что стояли рядом. Это было невыносимо.

Лишь на мгновение простыню сорвало с тела, но Дима увидел достаточно, и даже больше, чем нужно.

На носилках лежал четырнадцатилетний Антон Миринов. С его носа текла густая алая кровь, которая в некоторых местах уже свернулась. Она запачкала воротник синей клетчатой рубахи и рукава.

Светло-русые волосы трепыхались на ветру, а бренное тело неподвижно лежало на носилках.

Медики быстро спохватились, накрыли Антона простыней, взяли носилки и рванули что есть мочи от места, где был слышен гул голосов.