Полина и Мила. Будто отражения. Не только мягким характером, но и чертами лица – сходство было странным, почти мистическим. Полина, бывшая Димы, когда-то смотрела на него так же, как сейчас Мила: с обожанием, растворением, беззащитной любовью. Но Дима, тогда и теперь, видел только Ксюшу.
Некоторые, наблюдая за Милой, тихо мечтали:
«А вдруг? Она же так похожа на Полину...»
Они видели в ней шанс на возврат прошлого, удобную замену. Мила же понимала жестокую правду. "Не быть ей с Димой". Его сердце навсегда занято. Поэтому она строила стены – улыбалась, шутила, держала дистанцию, убеждая всех, и прежде всего себя, что Дима для неё просто друг.
Но однажды, в порыве то ли отчаяния, то ли надежды, стена дала трещину. Они стояли в парке, и Мила, не выдержав веса невысказанного, бросила фразу, осторожную и полную смысла:
«Тебе не кажется, что между нами... Ксюша?»
Дима нахмурился, искренне не понимая.
«Ксюша? Это как понимать?»
Его взгляд был чистым, недоумевающим. В этой чистоте – полном отсутствии догадки – Мила увидела окончательный приговор.
И тут её взгляд скользнул в сторону. Ксюша. Она шла к ним, лёгкая, улыбающаяся, его солнце. Все слова застряли в горле у Милы. Любая попытка объяснить теперь выглядела бы жалко, ненужно. Она лишь коротко, сдавленно бросила:
«Ладно... Пока, Дима». — И ушла, не оглядываясь, растворяясь в аллее быстрее, чем тень.
Дима проводил её взглядом, всё так же непонимающе пожал плечами. Обернулся – и лицо его озарилось. Ксюша была рядом. Он обнял её, почувствовав знакомое тепло и правильность. Она нежно поцеловала его в щёку.
«Все ли хорошо?» – спросила Ксюша, уловив мимолетную тень на его лице.
Дима притянул её крепче, и мир снова встал на свои места. Мила, её странные слова, сходство с Полиной – все это мгновенно стерлось, как карандашный набросок. Он улыбнулся и посмотрел в глаза своей любимой:
«Когда ты рядом, у меня всегда все хорошо.»