Терпила и Старый Сад

Пролог. К счастью или к сожалению

— А почему я?

Вопрос, который хоть когда-нибудь задавали себе все разумные всех миров. Почему я? Почему не кто-то другой? На самом деле, сама я задавала его редко, потому что, в сущности, мне было довольно-таки плевать. Но вот тут такая ситуация любопытная вырисовывалась, что не спросить я просто не могла.

Почему же все-таки я? Особых талантов за мной нет, силой характера похвастаться не могу, любовью к ближнему своему — тоже…

Попаданцы же обычно миры спасают, да?

Если так, то у этого мира, кажется, намечаются неприятности!

Интересно, а если я попрошу подождать хоть недельку, прежде чем возвращать меня обратно, на каких условиях они согласятся? И согласятся ли вообще?..

— Ну, у нас был список терпил… в смысле, подходящих соискателей! — исправилась девушка, не испытывая впрочем особых сожалений за оговорку; не испытывала сожалений и я, внутренне выдохнув, что ничего экстраординарного от меня не ждут. — Ты там, к сожалению, была даже не первой…

Я вскинула удивленно брови.

— Прям-таки к сожалению?

— Ну да, — кивнула девушка, постукивая карандашом по столу, заваленному бумагой и обертками от конфет, — но секретарша нам нужна была просто кровь из носа! — воскликнула она, всплеснув руками и посмотрела на меня со сверкающей надеждой улыбкой. — А ты, к счастью, так удачно с моста сиганула!

— К счастью, значит? — уточнила я, разглядывая приемную.

Обычная такая приемная. Как в каком-нибудь историческом здании небольших, но старых городков. Старые здания времен какой-нибудь Катерины или какого-нибудь Николая — здания, прошедшие через коммунизм, но так и не дождавшиеся реставрации. Покоцано, но все еще симпатичненько. Штуратурочка немного слазит, но рельефные завитушки претендуют на что-то такое… На что-то, в общем, еще претендуют! Стол деревянный, девушка-блодиночка за ним что-то решает. Бровки домиком, губки бантиком, перси топорщат блузочку… когти вот намекают, что снисходительно к ней относиться все ж не стоит… Да я и не собиралась!

— Ну да! — кивнула она, особо не вслушиваясь и что-то чиркая в бланке. — Поэтому ты теперь будешь у нас работать.

— А мое мнение вас не интересует? — спросила я забавы ради.

Девушка подняла на меня искренне удивленные глаза, в которых плескалось большими буквами:

«Какое мнение? У тебя есть мнение?!..»

— Нет, — честно мотнула головой она, все еще слегка ошарашенная, — а что, когда-то и кого-то оно интересовало?

— Нет, — так же честно ответила я, мотнув головой и забрала протянутый бланк, обещая подписать «здесь», «тут» и «там».

Мне выдали кулек с рабочей одеждой и запихнули в соседнюю комнату, наказав скорее переодеваться и приступать к работе. В чем она заключается, конечно, объяснять не стали, а я не стала навязываться с вопросами.

— Н-да-а-а… — потянула я, разглядывая рабочую одежду, — Ситуация.

Глава 1. Как должна выглядеть приличная секретарша

— Светочка, ну почему ты не можешь выглядеть как нормальная девочка! Ну хоть губки накрась, а то не женщина, а моль… Как ты себе мужа найдешь?

— Когда я в прошлый раз накрасилась, ты сказала, что никто не женится на вертихвостках, мам…

— Ты с кем споришь?! Не доросла еще спорить, солнышко. Не красся как вертихвостка — и все! Разве так сложно быть нормальной девочкой?..

***

Через открытое окно тянуло весенним, но по-ночному прохладным ветром; подмигивали звезды и огромный острый серп растущего месяца перекрывал собой, кажется, добрую половину неба, нет-нет, да и привлекая мое внимание. Тихо — тоже совсем по-ночному! — доносились голоса горожан и стук каблуков по брусчатке. Я все вглядывалась в центр городка, вид на который так удобно открывался мне из окна.

Бледный свет месяца основательно улегся по черепичным крышам и ласково обнимал балюстрады, бегал по вымощенному проспекту — городок был низенький, аккуратненький, но, если приглядеться, слегонца пошарканный.

Весенняя ночь за окном почему-то вселяла в меня несвойственное мне вдохновение, жизнелюбие и надежду на что-то… на что-то, в общем. При том даже, что я ни черта не понимала, что вообще происходит.

Предсмертный бред? Галлюцинация мозга, ошалевшего от отсутствия кислорода? Моя тайная мечта съехать от мамы воплотилась в реальность таким своеобразным образом?

Я стояла перед зеркалом, разглядывая свой мистический образ в рабочей одежде. Повертелась, чтоб посмотреть себя справа. Повернулась, чтоб посмотреть себя слева. Ну прямо ведьма! Прямо ведьма из объявления в дешевой газетенке…

Только лицо все такое же бледненькое, тонкое и устало-унылое. Теряется на фоне аляпистых тряпок и дешевой бижутерии, звенящей выкрашенным под золото металлом и стекляшками разных цветов. Так вот какие они нынче — секретарши…

— Личико бы тебе нарисовать, — нахмурилась задумчиво девушка из приемной, критически меня оглядывая.

Я кашлянула, скрывая смешок.

— Дайте угадаю: подведем мне глаза в десять слоев черным, и губы пусть будут алые, как кровь?

Девушка радостно закивала.

— И родинку еще! Куда бы родинку?.. Над губой?

— Так я буду танцевать в кабаре? — уточнила я с искренним интересом.

— Ты права, это уже слишком! — согласилась она. — Ладно, давай-ка лучше пока заполним бланк.

Она положила на стол лист и достала откуда-то перьевую ручку, проверяя на каком-то огрызке, как она пишет. Проворчала что-то под нос и достала другую. Я поскучнела, когда поняла, что в ближайшее время родинку над губой мне рисовать не будут. Ну ничего, губы красным все равно раскрасят. Мамы тут нет, нудеть в уши никто не будет…

— Вот! Отлично… Так! — она вскинула на меня сияющее лицо. — Имя, возраст, семейное положение?

— Светлана Алексеевна Шмарь! Двадцать три года, не замужем, живу с мамой… Есть кот.

— Хочешь, достанем твоего кота? — предложила девушка. — Ну, если ты скучаешь по нему… В качестве аванса.

— Хочу, — я радостно закивала.

— А маму?

Я сглотнула вязкую слюну и забегала глазами. Что бы такое ответить? С одной стороны, маму я, конечно, люблю. С другой стороны, любить ее гораздо легче, когда она не под одной крышей с тобой…

А вдруг это все-таки предсмертный бред? И мама будет даже здесь?.. Даже в последние секунды жизни я буду слушать ее ворчание! Или вообще это загробный мир… Тогда как-то неприлично было бы ее за собой тянуть — ей еще жить и жить! Точно, я не могу поступить так со своей мамой! Я почти успокоила свою совесть, но… могу ли я поступить так со своим котом, если это и правда загробный мир?..

— Лицо попроще сделай, — нахмурилась девушка. — Ну нет, так нет… Возни меньше.

— А сюда можно попасть только если ты умер? — аккуратно уточнила я, присаживаясь напротив.

Блондинка посмотрела на меня как на дуру.

— А ты себя мертвой чувствуешь? — насмешливо улыбнулась она. — Сердечко не бьется? Кровушка в венах застыла? Просто забирать людей удобнее, когда они в секунде от смерти — чтоб потом не искали, — пояснила она на незаданный вопрос равнодушно.

Я кивнула.

— А можно как-то до мамы донести, что я жива и со мной все хорошо? Но без того, чтоб она…

— Если будешь хорошо работать, куплю тебе ее сон — там и объяснишься.

Я сомневалась, что сон ее успокоит. Меня бы сон не убедил. Хорошая дочь, конечно, должна о себе дать знать как-то по-человечески… А с другой стороны — мама всегда была суеверной! Верила в знаки зодиака и карты таро… В то, что у соседки тети Вали есть связь с Космосом! Почему она должна не поверить в сон?

Я вытерла вспотевший лоб и решила, что могу себе позволить отложить подобные малодушные размышления на потом. Может это вообще мне снится сон! И тогда волноваться об этом не надо… И вообще, я сама в трудной и непонятной ситуации. Не то что бы я так себя чувствовала, но разве я не имею права побыть в шоке и не принимать пока никаких сложных решений?

Я минут двадцать вываливала на Вив — как звали девушку — ответы на вопросы в бланке, должные в один листочек вместить всю информацию обо мне. Информации оказалось мало, была она невыразимо скучной и моя собственная жизнь показалась мне какой-то бессмысленной, слегка подпортив настроение. Я опять глянула в зеркало, где ярко отражалась взрывная и впечатляющая гадалка из подворотни с почему-то восковым унылым лицом нераскрашенной венецианской маски.

Вив мне перечисляла мои обязанности, я слушала ее и послушно на все кивала, продолжая то и дело кидать взгляд то в сторону этого огромного месяца за окном, то в отражение зеркала.

— ..и с начальником спорить нельзя! Он этого не терпит. Ну, то есть, терпит, но как-то выборочно — никогда не угадаешь! То не заметит, то штраф, а то и вообще молча увольняет. Поэтому лучше вообще не спорить! Никаких геройств, никаких дурацких дерзостей и попытки впечатлить! — напутствовала меня девушка взволнованно, заставляя заранее опасаться будущего начальника. — Была у нас тут одна, выделывалась до последнего то ли из принципа, то ли из дурости… Ну, типа: «Я прямолинейный человек! Говорю только правду! Вы не заставите меня молчать!» — как будто ее кто-то спрашивает ее честное мнение… — Вив бубнила себе под нос раздраженно, вспоминая мою предшественницу, — в общем, чтоб такого не было! — пригрозила она мне. — Мы тебя не для того вылавливали над рекой, полдня высчитывая координаты, чтоб ты нашему начальнику настроение портила! Он его потом всем портит… Чтоб ты знала: мы той не простили, и тебе не простим! — она выдохнула наконец все возмущение и улыбнулась, — Но ты не бойся, коллектив у нас дружный и добрый. Ты, главное, делай что велят!

Глава 2. В чем заключаются обязанности хорошей секретарши

— Хрустальный шар, ответь! Может ли… э-эм…

— Мастер Варч, — нетерпеливо подсказал мне мужчина.

— Да, простите! — я неловко дернула плечом и опустила заалевшее лицо, — Может ли мастер Варч быть принят мастером Хиония прямо сейчас?

Я потрясла шар, неловко отводя глаза от раздраженного мужчины напротив.

— Дамочка, я по записи, — едва сдерживая бешенство просипел он, — какой, к черту, шар?!

Я попыталась этак смущенно улыбнуться, пробормотала шепотом под нос извинения, но продолжила трясти шар. Мне так и не объяснили, каким образом я должна понимать, что делать с конкретными посетителями. Не дали мне даже времени прийти в себя или умыться. Мне просто выдали инструментарий в виде: хрустального шара — 1 шт., колода карт — 3 шт., кофе молотый — 1 пакетик, мешочек с костями, свечи и тару с водой. И сказали, чтоб я делала, как сердце ляжет! Я прикрыла глаза, что бы в них не отразилось вновь вспыхнувшее раздражение. Я всегда предпочитала четкие инструкции, не предполагающие возможность от них отклониться, и сейчас была в шоке едва ли не больше, чем мастер Варч, который записывался на встречу с мастером Хиония, но вынужден зачем-то смотреть спектакль одной актрисы. Очень плохой актрисы!

Шар остался глух к моему вопросу, а сердце никуда не ложилось. Оно всегда было убеждено, что находится в моей груди, чтобы перекачивать кровь, и не торопилось давать какие-то подсказки. Руки уже вспотели и мелко подрагивали.

— Д-давайте лучше на картах погадаем, а то что-то шар сегодня барахлит!

Я неловко засмеялась, пытаясь разрядить обстановку. У мужчины дернулась венка на лбу.

— Вот поэтому твари вроде вас и должны сидеть на привязи! — выплюнул он, когда карты разлетелись из моих дрожащих рук, и я снова начала извиняться. — Раньше вас сжигали — и правильно делали! А теперь взяли моду: с колдунами возиться! Помяните мое слово, — он уже орал в сторону кабинета начальника, — снисходительность к ведьмам развалит не только ГИУ, но и вообще весь наш город!

Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом. С таким же грохотом я упала головой в стол и сдавленно застонала. Отлично! Если я в чужом мире еще и работы лишусь, будет вообще супер! Именно этого для полного счастья и не хватает!

— Отлично сработано.

Вив привалилась к косяку и весело щурила глаза.

— Да где ж отлично?!

Я подскочила с места, торопливо собирая разлетевшиеся карты.

— Ну, он же ушел!

Из окна подул ветерок, вновь разбрасывая из ослабевших рук колоду. Я замерла, во все глаза глядя на довольную женщину.

— То есть, моя задача, — проговорила я медленно, почти по слогам, чтобы только голос оставался ровным и спокойным, — выгонять записанных посетителей?

— Ну да. Я же тебе говорила?

Нет. Не говорила. Просто когда Вив увлеклась, разрисовывая мне лицо, вдруг выглянул недовольный мастер Хиония и напомнил женщине, что через десять минут у меня начинается первый рабочий день. Мой вялый намек на протест, что я еще не готова, никто не услышал. Спорить я не то что бы не умела, но категорически не любила. Не любила настолько, что сидела в первую же ночь своего то ли посмертия, то ли пребывания в новом мире на рабочем месте над хрустальным шаром и нервно вчитывалась инструкцию к колоде карт, чтобы не нарваться на начальственный гнев, который мне уже успели пообещать за любой неправильный взмах ресницами.

— А нельзя просто не открывать запись? — уточнила я максимально спокойно.

Вив вскинула удивленно брови.

— Да ведь они тогда поймут, что никому дела нет до их мнения!

Я кивнула. Вдохнула и выдохнула, успокаивая раздражения. Почему мне это сразу нельзя было сказать вместо советов о том, как выглядеть устрашающе?! В конце концов, время на перерисовывания родинки можно было бы потратить на объяснение, так сказать, политики партии!

— То есть, — я натянула рабочую улыбочку, — моя задача гадать им дорогу в сторону выхода?

Вив покивала, доставая из тумбочки у стены какие-то сладости и вполне себе современный электрический чайник.

— Ну, на самом деле, прямым текстом их лучше не прогонять… Главное, чтоб они не лезли к мастеру, а как именно ты этого добьешься — дело исключительно твое! Ну и чтоб все претензии были по твою душу, а не к начальству.

Ну да, как и везде.

Вив отодвинула хрустальный шар и расставила на столе чашечки с ароматным чаем. Я опасливо оглядела пикник на рабочем месте и оглянулась на дверь начальства, которым меня уже успели застращать.

— А не будет мастер ругаться?..

Вив отмахнулась.

— У нас следующая запись после обеда, а сейчас только утро!

Из окна подул прохладный ночной ветерок, колыхнув полупрозрачный дешевенький тюль. Мигнули звезды, тонко оскалился громадный месяц, обласкав бледным светом черепичные крышы…

— Утро, значит…

— Ну да, — кивнула женщина, даже и не думая что-то пояснять — мастер вернется только вечером, у него сегодня дело за городом, в Ведьмином Лесу… Можем и посидеть! Расскажи-ка мне, дорогая, — Вив предвкушающе сощурила голубые глаза, — Есть ли у тебя мужчинка?

Я не сразу услышала вопрос, потому что пыталась понять, как начальник мог куда-то там уйти, если я все это время сидела у его двери, и точно видела, как он зашел, но совершенно точно не видела, как вышел… Неужто местный тарзан? Из окон лазит?

— Ну! — поторопила меня Вив.

— Нет, — я мотнула головой, — мужчинки нет. Есть только кот. Хотя…

— Ну-ну! — закивала она, пока я решала, считается это или нет за «мужчинку».

— За мной последнее время в крайне своеобразной форме ухлестывал один господин…

— Подпиши контракт, и все твои проблемы исчезнут.

Мужчина даже не улыбнулся довольно, хотя мы оба понимали, что он-таки загнал меня, как мышь, в угол и теперь может играться вдоволь. Он кинул в мою сторону папку с бумажками. Подписывать их предполагалось кровью, читать — задницей, а на любое требование в будущем отвечать что-то вроде: «Да, мой господин! Как прикажете, мой господин!»

Глава 3. Новый дом и его обитатели

«Старый Сад — это исток человеческих цивилизаций всех миров. Именно наши сограждане когда-то несли первый свет знаний в соседние миры. Нашей священной миссией всегда было нести культуру, просвещать, подталкивать к пути истинному, к развитию, к освобождению от пут варварства.

Сегодня Старый Сад — это перевалочный пункт посланников в иные миры, несущих заблудшим душам свет. И наш с вами долг — держать дом в чистоте, быть примером…»

«Ведьмовство всегда было занятием падших душ. Получение знаний через кровавые ритуалы для современного человека неприемлемо. Когда-то наши предки поняли это и встали на путь исправления, начав священную войну со скверной. Заимствование сил и получение знаний через жертвоприношения, которые практикуют колдуны — путь в никуда. Недаром в Ведьмином Лесу так и не сложилось государственность. Это тупик, выбраться из которого можно только через отказ от антигуманных практик…»

***

— Ну что ты там хмуришься, голубушка? — противно захихикало из-под кровати, — Тоже не можешь понять, как в нескольких предложениях помещается столько незамутненного высокомерного лицемерия?

Послышался скрип маленьких колес выезжающего игрушечного велосипеда. Хозяйка клоунского средства передвижения повернула в мою сторону игрушечную голову с по-детски круглыми щечками, красным носом и огромной улыбкой. Я улыбнулась в ответ. Ощущение, что я попала в чертов ужастик, как и желание неприлично завизжать при виде говорящей куклы постепенно сходило на нет. Человек как таракан — привыкает ко всему! И за ночь в новом доме я успела немного свыкнуться с необычным соседством.

— Не мешай девке получать знания из надежных источников, Фотия, — усмехнулась еще одна моя соседка, расположившаяся вольготно прямо на моей подушке этаким сфинксом с лицом пупса.

Вместо тела у нее был часовой механизм с колесиком, из которого торчала кукольная голова и кукольные ножки с ручками. Ползающая кукла-пупс с прокуренным старушечьим голосом. Ее звали Эда, и она была самой спокойной из трех моих ночных гостий, но ничуть не менее жуткой, чем две ее подруги.

— Видишь, она листовки читает, — прохрипела Эда, — Еще немножко, и станет приличной жительницей Сада! Листовки — это же вообще лучший источник знаний по мнению наших светлоликих господ. Кто мы такие, чтобы спорить?

— Эда, а вдруг она сейчас начитается и правда поверит? — весело уточнила третья гостья, Анем, — Будет притворяться ведьмой и все поверят, будто наши дочери окончательно измельчали! Позор на наши головы, Эда!

Длинная деревянная кукла с колтуном невычесанных кудрей непонятного цвета, Анем, не испытывала, судя по голосу, больших сожалений по этому поводу.

Вместо ног ее тело заканчивалось колесом из десятка маленьких ножек, идущих из центра, и она пролетала-прокатывала через комнату мелким топотом, прекрасно понимая, кажется, какой раздражающий звук при этом издает.

— Как будто без нее позорниц не хватает, — не прониклась Эда.

— Голубушка, не будь позорницей, а то я тебя съем! — тоненько потянула Фотия, скрипнув колесами игрушечного велосипеда.

— Я постараюсь… — пообещала я.

Когда Вив привела меня в общежитие, где и сама жила, я было подумала, что домик вполне милый. Трехэтажный, балкончики с витыми оградками и клумбами, занавесочки кружевные…

Как оказалось, построен он был на кладбище убитых колдунов. Когда-то, много-много столетий назад, до того, как Старый Сад разросся, тут был Ведьмин Лес. Был он тут, пока его не выжгли вместе с обитателями. И не все души этих милых дам захотели уснуть вечным сном! Дождались, пока на месте их казни построят кукольную мастерскую и разгулялись.

Вселились в маленькие игрушечные тела и разбежались по городу пугать жителей, уже и позабывших о том, что эти земли не всегда принадлежали им. Напакостили они на вполне себе уголовку, но мертвых к ответственности не привлечешь! И все-таки почти все они со временем были выловлены и уничтожены инквизицией, но трех старух нашего общежития ни поймать, ни уничтожить так и не смогли. И в какой-то момент смирились, оставив все, как есть.

Предупредить меня перед тем, как я легла спать, никто и не подумал! Ну конечно, они-то это как должное принимают и даже в мыслях не держат, что кто-то от такого соседства и поседеть может…

— Девка, тебе на работу-то не пора ли? — уточнила Эда. — Опоздаешь, вдруг начальство отшлепает? Когда-то у одного моего знакомого инквизитора была целая коллекция разных шлеполок, которые он обожал применять по поводу и без…

— Да они сейчас так не делают, они же прили-и-ичные! — хихикнула Анем и пролетела топотом, кажется, прямо в моих мозгах, заставляя слегка скривиться.

— Я пока не опаздываю, спасибо, — мотнула я головой. — А что, правда они что-то там несут в другие миры?

— Что-то там несут, —согласилась Фотия, — да все никак донести не могут! Зато сколько выносят, ты бы знала… Хотя ты-то и так знаешь, голубушка, тебя-то с потрохами вынесли!

Я зевнула, хрустнув челюстью. Организм никак не мог поверить, что уже утро, введенный в заблуждение непрекращающейся ночью за окном. Оказывается, солнце тут искусственное, на каком-то там генераторе, и чтоб не израсходовать всю энергию слишком быстро, выкатывают его только по выходным. А сегодня только среда! Субботы я ждала, как никогда раньше.

Солнце в этом мире потухло две тысячи лет назад, но знали об этом заранее и успели, так сказать, подготовить замену. Работает оно на энергии счастья людей, которую перерабатывает в тепло. А так как жители этого мира, конечно, неизменно счастливы, солнцу пока ничего не угрожает. Но этот мир состоит из одного лишь Старого Сада да приграничных Ведьминских Лесов, а потому как бы ни были счастливы жители Старого Сада (а они, конечно, очень счастливы, о чем убежденно твердили мне наперебой всем трамваем по пути с работы, когда узнали, что я переселенка!) их было маловато для целого Солнца.

Глава 4. Загадочное дело о пропаже людей

— Светочка, ну не ссы ты против ветра, брызги все равно на тебя полетят! Хватит спорить с людьми. Зачем ты это делаешь?

— Я не спорю, я просто…

— От твоего «просто» мне, знаешь ли, очень непросто! Люди спрашивает чье-то мнение не потому, что хотят услышать логические выкладки, а ради эмоциональной поддержки! Кто вообще тебе сказал, что свое мнение нужно высказывать? Зачем ты привлекаешь к себе внимание?..

— Но ведь дочка тети Нади тоже высказывает свое мнение, но ее ты хвалишь за смелость…

— Голубушка моя, ты что, совсем дурочка? Ну куда тебе с такими мозгами кому-то там высказывать? У дочки тети Нади нет никакого своего мнения, откуда ты это взяла! Она просто громче всех говорит то, что у других на языке крутится. И тебе этому следует научиться, а то не только мужа не найдешь, но и друзей завести не сможешь, и с работы тебя уволят и ты закончишь жизнь в канаве, как дядя Слава! Пока твое честное мнение не принадлежит никому, оно ненавидимо всеми, запомни и не забывай, хотя бы пока не родишь мне внуков!..

***

— А-алло?.. Да, это офис мастера Хиония, что вы хотели? Запись? А давайте я вам лучше погадаю? Вот как вы себе представляете свое будущее? Алло? Алло, вы меня слышите?..

Я здраво рассудила, что некоторые проблемы лучше предвосхищать, чем решать, и некоторых посетителей подлавливала еще на подходе. Я никогда не любила разговаривать по телефону с незнакомцами, но разговаривать с ними вживую я не любила гораздо больше! Все всегда чем-то недовольно и свято уверены, что именно ты можешь решить все их проблемы, а если не решаешь, то не хочешь, а если не хочешь, то заслуживаешь справедливых претензий… Что отвечать на претензии, тем более на повышенных тонах, я никогда не знала. А спорить я категорически не умела, что бы об этом ни думала мама.

— Алло, офис мастера Хиония! Да. Да, конечно. Вторник? Сейчас я сделаю раскладку на переговоры и мы узнаем, есть ли смысл записываться на вторник. Та-а-ак… Ага. Да, сейчас все будет, только не бросайте трубку! — я честно раскладывала карты как написано в инструкции, судорожно долистывая книжечку со значениями карт до нужной картинки. — Сейчас, я только проверю, что значит овца… Нет-нет, не вы овца, ну что вы! Вот тут вам еще выпала колесница… А это значит… Да, в общем вторник — неудачный день. Среда? Сейчас разложу на среду. Та-а-ак…

Пока я удерживала телефонную трубку плечом, вчитываясь в толкования и додумывая на ходу, когда что-то не находила, звякнул колокольчик и, как ни странно, но даже через дверь, даже своими ногами в приемную зашел мастер Хиония. Я его почти никогда не видела. Совершенно непонятным для меня образом он появлялся в своем кабинете так же незаметно для меня, как и исчезал оттуда. Но вопросов я, само собой, не задавала. Потому что совсем не была уверена, что хочу знать ответы! Или, как минимум, я не хочу знать их так, чтобы о моем знании знали окружающие. Меньше знаешь — лучше спишь.

— Да, думаю пятница подойдет… — вяло пролепетала я, когда поняла, что упрямая женщина с ангельским терпением готова выслушать гадания на месяц вперед, но не отстанет, пока ее не запишут. — Тогда будем вас ждать! Хорошего вам дня.

Я и сама не заметила, как под взглядом начальства съежилась, ощущая за собой вину за что-то. Вроде бы накосячить я еще не успела, но под взглядом вышестоящих всегда кажется, что лажать ты начал с первых своих дней и сейчас с тебя, наконец, спросят. Я скомкано поздоровалась и начала в срочном порядке что-то раскладывать на столе, изображая работу. Мужчина все так же стоял и молча сверлил меня взглядом.

Я искоса на него поглядывала. Зачесанные темно-русые волосы, из которых на лоб выбивалось пару прядей; довольно молодое лицо слегка заматеревшего мужчины, который в юные годы наверняка был довольно смазливым. Может быть даже из-за этого комплексовал, оттого теперь и выражение на лице такое суровое, чтоб все сразу понимали, что с ним шутить — идея дерьмовая! Глаза были светлые почти до белизны, ледяные как у хаски, и оттого казалось что на белках есть только две точки черных зрачков.

Невысокий и, в общем-то, и в целом некрупный мужчина производил устрашающее впечатление за счет харизмы — угрюмой харизмы маленького человека на высокой должности. Которую получил явно не за красивые глаза. Может быть даже за эту самую угрюмую харизму! В современный, так сказать, век, когда ведьм не жгут, а берут на работу перевоспитывать, инквизиции как никогда важно поддерживать репутацию! Так и представляю себе собеседование:

— Вот мои дипломы, грамоты, рекомендации от прошлого начальника и… — мастер Хиония, еще юный, выкладывает на стол доказательства своего высокого профессионализма.

Эйчар от инквизиции подпиливает ноготки, кивая невпопад на рассказы о пунктуальности и ответственности соискателя. Устало вздохнув, она наконец смотрит на мастера, оглядывает его с макушки до пят, цыкая недовольно на отнюдь не самую внушительную комплекцию и слишком гладкое, юное лицо…

— А ну-ка посмотрите на меня угрожающе!

Мастер Хиония удивленно вскидывает брови, но делает, как сказано.

— Вот так? — уточняет он слегка ошарашено.

— О боже, как угрожающе! — вздыхает восхищено эйчар, хватаясь за испугано булькнувшее в груди сердце. — Вы приняты!

— А как же мои дипломы и грамоты… — мастер Хиония грустно смотрит на проигнорированные бумажки, в которых годы и годы его труда.

— Ваша мама, наверное, вами гордится. Выходить можете хоть сегодня! Но если это жуткое выражение сползет с вашего лица, мы вас уволим — так и знайте!..

Я не удержалась от смешка, о чем тут же пожалело, когда мужчина выломил вопросительно бровь.

— Вы находите свою работу смешной?

Да!

— Н-нет, ну что вы…

— Тогда вы находите смешным меня?

Я замотала головой. Господи спаси, что ему от меня нужно!

Глава 5. femme fatale

— А я знала, что ты у меня особенная…

— Мам…

— Молчи, Светка, молчи. Я знала. Тебя выбрал сам Бог! Не зря я с тобой мучилась. Не зря! Теперь-то я понимаю, зачем были все эти годы страданий… Всегда ты у меня была особенная… Я-то, дура старая, думала, что ты обычная рохля! Обычная сопливая неудачница!..

— Как отрадно знать, что я не обычная, а особенная сопливая неудачница.

— …что ты тряпка, Светка, лохушка и тряпка… Что я до конца жизни должна о тебе заботиться, чтоб ты у меня, дуреха, не пропала! А ты была просто смиренная божья раба, которой уготована особая миссия! Прямо как у твоего отца. Да, он сначала тоже меня знатно бесил этой нелепой лживой покорностью божьей воле…

— Мам, я не…

— Молчи, Светка! Не гневи Отца своими сомнениями! Все мне теперь ясно… Я уже в какой-то момент поверила, что права была наша соседка — нельзя складывать все яйца в одну корзину! Но она просто завидовала мне, что я вложилась в одну волшебную девочку, а не распылялась на кучу спиногрызов. Вот у нее четыре маленьких засранца, и она гордится. А чего гордиться? Как будто рассказывая о сладких щечках и четверке с плюсом по математике — почти пятерке, да-да! — мы с ней обе в глубине души не думали, что детки у нас отнюдь не гении. Не считали, сколько нужно приплатить, чтоб у дитятко все-таки нарисовалось высшее образование…

— Хм, понятно. Ну, то есть, ничего, если я здесь пока останусь, да? Ты там не страдаешь особо?

— …я еще думала, ну какой из нее Скорпион? Ну где роковая красотка, femme fatale, которую мне обещал гороскоп! Где?! Точно такая же неудачница, как и все! Из фаталь только неумение вовремя заткнуться! И то даже не от бунтарства, а от обычной дурости! Я успокаивала себя тем, что у тебя асцендент в Раке, Светк, понимаешь? И Марс тоже в Раке. Оттого ты вот такая вот… А тут целый другой мир… Есть там красавцы какие? Как в книжках про попаданцев? Ну?.. Наверное, ты там станешь воительницей! Ты же Скорпион, а не кот наплакал! Скорпионы знаешь какие? Ух! Всем еще покажут! А ты знала, что Мадонна отказалась работать с каким-то там французиком, потому что тот Скорпион? Да и вообще многие Скорпионов боятся. Чуют, слабаки, где тут сила, вот и боятся!..

— Мам, ну Марс в Раке-то никуда не делся, не гони коней… Я как была твой лохушкой и тряпкой, так и…

— А мне еще недавно соседка нагадала на тебя какую-то карту такую особенную! Ну, знаешь, старший аркан! Это вообще очень значимо, Светк, я сразу поняла… Но думала это как-то связано с твоим хахалем старым… Он, кстати, все про тебя спрашивал. Бедняжка! Не верит, что ты умерла! Так любит, боже ты мой… Но я все равно против! Свет, он старый. От таких только больные рождаются, ищи там в своем мире молодого! Но тоже богатого.

— Ладно, поищу… А котик мой…

— Да что твоему монстру сделается? Жрет как слон, спит как удав. Так вот карта такая! Я уже забыла, как называется… Но там нарисован такой мальчик перевернутый ногой вверх! Я думала, это ты так выглядела, когда падала с моста… Светк, я думала, что ты… Свет, как же хорошо, что ты не!.. Ох, Свет… Как же хорошо. Как хорошо. Ты там мир спасай, ладно? Пусть все знают, что ты у мамы не хухры-мухры! Что ты не слабачка, сиганувшая с моста. Это ведь правда? Ты там хорошо кушаешь? А то знаю я тебя…

— Да, мам, кормят отменно. Мне же мир спасать, да? Я к тебе еще приду. Я обещаю. Не грусти, я у тебя Скорпион, а вовсе не слабачка, сиганувшая с моста.

***

Библиотека была даже слишком большой для их городка, и там вечно не хватало рук, особенно послушных и лишенных амбиций. Поэтому на работы в городскую библиотеку сгружали всех неподошедших переселенцев.

Когда-то сюда списал Махош и Алео.

Алео была нарушительницей спокойствия и дисциплины, и очень этим раздражала Махоша. Она была безусловно красива и прекрасно это осознавала. И не дай бог ей показалось, что кто-то претендует на ее звание главной красотки в ближайшем радиусе! Поэтому она не ладила с Вив. Две молодые, не лишенные привлекательности и характера одинокие женщины не могли ужиться и, откровенно говоря, даже не пытались.

Алео была также заядлой спорщицей, причем предмет спора был даже не важен — ей просто нужно было с чем-то не соглашаться и чувствовать, что она — против всего мира. Она — твердо отстаивает свою собственную точку зрения, а не следует, словно овца, за чьим-то. То, что на дню она могла до хрипоты спорить за тезисы, противоречащие друг другу, ее ничуть не смущало. У Махоша болела голова от одной только мысли, сколько на это уходит пустых слов, нервов всех вокруг и времени, которое можно потратить на дела гораздо более важные. Махош порой устраивал ей профилактические взбучки и резал зарплату, но она будто только этого и ждала, радуясь новому поводу на что-нибудь пожаловаться. Алео была свято уверена, что все ей что-то должны, а эта вообще одна из самых раздражающих черт, которые могут быть в людях!

К слову, Алео все эти качества, без сомнения, дурные, почему-то не сильно портили. Старосадовцы, от души не терпевшие всех переселенцев, кто не преклоняется перед их священной миссией и не кланяется в ноги за удачу тут жить, почему-то Алео любили. Не всегда вслух, не всегда признаваясь даже себе, но харизмой и красотой она их брала. И от этого поток гостей в их скромную обитель сильно увеличился за время ее работы… Что так же не добавляло Алео очков в глазах мастера Хиония. Категорически неудачная секретарша. Склочная, высокомерная, шумная и одним своим видом привлекающая на запись к мастеру кучу каких-то ненужных людей, которые приходили только для того, чтоб полюбоваться его секретаршей.

Но самым раздражающим было то, что Алео, обласканная мужским вниманием, никак не могла смириться с тем, что Махош ее не хотел, не смотря ни на какие ухищрения с ее стороны.

Глава 6. Да будет свет!

— А сад—то где?

— Какой сад?

— Ну, город называется Старый Сад…

— Нет тут никакого сада!

***

Я думала, что мы пришли чисто посмотреть, озабочено покачать головой, потребовать у кого-нибудь как можно скорее найти преступников, зафиксировать, что мы тут были, и быстренько вернуться в теплый офис. Обычно у нас делалось так! Чтоб высокое начальство да само что-то там расследовало? Ну нет!

Но мастер — да продлит господь годы этого святого человека! — оказался очень даже трудолюбивым. Трудолюбивыми он делал и людей вокруг себя, потому что не быть трудолюбивым под таким взглядом не смог бы никто! Даже Алео ворчала, но послушно зарывалась в работу.

Мастер взял с нас какие-то мудреные подписи о неразглашении, секцию опечатали, повесив табличку «Санитарные работы» и мы пропали тут до самой глубокой ночи. Ощутить ее присутствие бы не получилось, потому что глубокая ночь тут была перманентно!

Что конкретно мы искали и зачем, я не знала. Моей работой было по списку таскать умным людям книги, чтобы они могли в них что-то найти. Или, судя по взглядам, не найти… Вив отправили в архив, Алео с мастером свили себе гнездышко у полок с порнографической литературой, и только я одна была на ногах весь день и всю ночь!

Пока у всех все было и меня никуда не гнали, я тихонько устроилась в уголок, откуда меня было почти не видно и прикрыла глаза, притворяясь, будто сплю.

— Махош, что мы ищем? — в очередной раз спросила Алео, уже без запала, просто устало закатывая глаза.

— Похожие знаки — я же сказал.

Он ответил, не отрывая глаз от каких-то документов, которые еще полчаса назад занесла Вив из архива, и только постучал ногтем по отрисованной (мной!) копии полустершегося ритуального круга.

— Может ты хоть намекнешь, в какую сторону искать? Ты же догадываешься, что это был за ритуал, на крови я уже подписалась и ничего никому рассказать не смогу…

У меня было пару версий, что за параша тут происходит.

Во-первых, мастер зачем-то сам делал работу, которую можно было бы сгрузить… ну я не знаю! На своих помощников? Во-вторых, он делал ее, нагоняя туману даже на тех, кого потрудился взять с собой для помощи. В-третьих, тут целый человек пропал, но вместо нормальных следственных мероприятий происходит… то, что происходит. В-четвертых, кажется, даже местные работники не знали, что тут их коллега исчез среди дня. И вообще, мы даже бланк не заполняли, даже отчетика никакого не сделали — мы вообще никак не фиксировали, что здесь произошло и что мы делаем! Я так поняла, что тумана мастер решил нагнать на вообще всех. На весь город. Градоначальник его завтра спросит: «А что это ты, дорогой, вчера весь день балду гонял в окружении вульгарных романчиков?», а мастер ему такой: «Ну я же тоже мужчина! Мне надо».

Короче говоря, с сего дня я решила, что еще активнее буду строить дурочку! Потому что, в отличие от Алео, мне вот совсем не хочется знать, что здесь происходит. Единственное, что мне знать хотелось бы…

— А что значит «подписала на крови»?

— Ну, если ты нарушишь договор, у тебя вскипит вся кровь, — сообщила Алео буднично и посмотрела на меня с легким удивлением, мол, как этого можно не знать. — Стандартная форма.

Очаровательно! А мне, как и всегда, никто и не подумал сообщить! А я еще думала, что это за мистические закорючки там внизу! Вроде и похоже на текст, а вроде и не похоже. А это какая-то колдовская стандартная форма!

— Понятно, — я медленно кивнула. — А это ничего, что сотрудник инквизиции повязан какой-то колдовской клятвой?

Алео опять вытаращилась на меня, как на седьмое чудо света.

— Помилуй, дорогая! Причем тут колдовство? Это изобретение прошлого века — автоматически запускающийся в частицах при определенных условиях алгоритм! Это никакое не колдовство — это научный прогресс! Смотри не ляпни такое кому другому. Мы-то закроем глаза, раз уж ты новенькая тут, а вообще старосадовцы крайне чувствительны к подобным неуместным сравнениям. Это настоящее оскорбление…

— Это правда, Света, — кивнул согласно мастер. — Постарайтесь не ляпнуть что-то подобное перед другими людьми. Неловко получится, если они напишут на вас жалобу в ГИУ и ее принесут мне же.

Вон оно что. Наука…

— Если тебе нужно понять, является ли что-то научным достижением или колдовством, просто смотри, есть ли жертва. Когда что-то достигается в следствии колдовства — всегда есть жертва. Хотя бы символическая, хотя бы…

А если у меня вскипит кровь, я не буду считаться жертвой? Я не стала задавать вслух этот вопрос, особенно под внимательным взглядом мастера Хиония. Он все это время смотрел на меня, так что я делала вид, что внимательно слушаю рассказ Алео про достижения местной науки, а главное — от всей души в них верю!

Я уже было задумалась о том, что, кажется, местные власти — те еще хитрые жуки, как громкий хлопок заставил нас с Алео вздрогнуть. Мы уставились на мастера. Тот с размаху закрыл какую-то книгу.

— Ну, все, дамы, поздравляю — рабочий день закончен.

Он резко встал и засобирался.

— А премию за переработку ты нам выплатишь? — Алео лениво поднялась со своего места, потягиваясь и разминая затекшие мышцы.

— Свете — да, тебе — нет.

— Чего?!

— Алео, ты давно на меня не работаешь, я вообще не понимаю, зачем ты решила остаться…

Я подавила смешок и скорее побежала в архив к Вив, пока мастер не передумал нас отпускать.

***

— …в общем, я уж подумала, это оно! То самое, как в книгах, понимаешь? А потом я познакомила его со своей мамой.

Стук каблуков по мощеной дороге гулко расходился по пространству. Широкий проспект, по которому мы плелись в тишине раннего-раннего утра, был совершенно пуст. Я куталась в цветастую шаль, но все равно тряслась от прохлады. Туман клубился, сливая городские очертания с серым небом, дождик моросил так мелко, что казалось он не падает сверху, а просто мелкие капельки-пылинки летают вокруг.