Теряю контроль

Часть 1

Выбегаю из поместья с бешено колотящимся сердцем. Припадаю руками к перилам у лестницы из белого мрамора, вглядываюсь во тьму ночного леса, что скрывалась за задними воротами. Прислушиваюсь к звукам, но из-за музыки и голосов людей, доносящихся из поместья, не могу ничего уловить.

Начинаю грызть нижнюю губу, сжимая пальцы сильнее.

Мой старший брат, как всегда, вляпался в неприятности.

Вот зачем он полез к нему?

Марк никогда не думает о последствиях, когда бросается едкими фразами или шутками. В этот раз ему попался не совсем адекватный оппонент, который его шутку не оценил и едва не разнёс весь верхний этаж, пока его пытались остановить трое крепких мужчин!

Я такой ярости никогда не видела!

Его глаза горели жёлтым, как у самого настоящего тигра; ноздри раздувались, как у разъяренного быка, а челюсти ходили ходуном.

Нарвался же этот недоумок на зверя! Одного из представителей высшей ступени эволюции человека, у которых хищные черты преобладают больше, чем у простых людей. Они сильны, выносливы, бесстрашны и крайне умны. Но и есть в них некоторые минусы: жестокость, властность, непокорность. А у некоторых всё это выходит за рамки дозволенного. Но людей с ДНК хищника мало по всему миру, — около пяти процентов, — и каждый из них имеет власть. Многое сходит им с рук. Мой отец — один из них.

Марк успел выйти на улицу, но этот парень вырвался и, похоже, пошел за ним. Надеюсь, брат успел уехать на своей машине. И не придумал какую-то глупость.

Вздыхаю, моля кого угодно, только чтобы всё обошлось. Потому что мрачный парень слишком опасен. Сегодня я впервые увидела его на приеме в честь рождения первенца наших хороших знакомых. Имя его — Рой, наследник семьи Крэйвен – самой странной и скрытной из всех на этом приёме.

От них нужно держаться подальше. Так всегда говорил нам отец, но Марк либо забыл, либо просто дурак.

Какой-то едва приглушённый вскрик слышу за каменной оградой и срываюсь вниз по ступеням, подхватив юбку золотистого платья и перепрыгивая сразу несколько ступеней; едва не падаю, неосторожно зацепившись каблуком.

Чувствую, что там Марк.

Потому что этот дурак мог не уехать, остаться, чтобы свести счёты! Своего братца знаю как облупленного!

Быстро пробегаю задние ворота, выбегаю за пределы поместья. Останавливаюсь, жадно глотая прохладный воздух. Как назло, не взяла сумочку — в мрачном лесу толком ничего не видно. Аккуратно продвигаюсь вглубь, отодвигая ветки, не забывая прислушиваться.

Тупой звук доносится совсем рядом и смешок, зловещий такой…

Начинаю перебирать ногами по неровной земле, каблуками путаясь в траве и корнях деревьев. Огромная луна, наконец, показывается, освещая большую часть леса.

Вижу силуэты, несколько штук. Кто-то лежит на земле, издавая стоны. Прорываюсь через кусты, слышу треск платья, которое зацепившись за ветку, безбожно рвётся снизу. Плевать!

Выхожу на небольшую поляну и замираю. Рой Крэйвен бьёт Марка по лицу, тот падает рядом с другим парнем без явных признаков сознания на землю. Кажется, это Дарен, друг Марка.

Рой не останавливается и, нависнув сверху, с особым остервенением наносит моему брату удары кулаками. Брызги крови летят ему на лицо. Крови моего брата!

Не думая, срываюсь с места и накидываюсь со всей силой на парня, сбивая того с обмякшего Марка, падая прямо на него сверху. Резко сажусь на нём и бью наотмашь по лицу кулаком. Удар, конечно, невесомый. Будто котенок шлёпнул лапой огромного пса. Не больше, чем укус комара…

А я ведь практически полгода занимаюсь на курсах самообороны! И удар у меня вполне себе поставлен. Видел бы меня сейчас отец —цыкнул бы пренебрежительно и окатил чем-нибудь обидным.

— Остановись! — кричу, сцепляя руки на вороте его рубашки и потянув на себя.

Выходит это очень легко, потому что парень сам приподнимается и впивается в меня зловещими мрачными глазами, в которых полыхает пламя. Самое настоящее, звериное. На его губах расплывается нехорошая улыбка, обнажая белоснежные ровные зубы с отчётливыми клыками. Пряди волнистых черных, как смоль, волос падают ему на лоб.

— Мира…. Не надо…. — слышу, как стонет позади Марк.

По спине пробегают липкие мурашки, всё нутро твердит, что нужно бежать, паникой растекаясь под кожей. Но вместо этого я сильнее сжимаю ворот, цежу ему в лицо:

— Чёртов зверь! Ты ведь мог убить его!

Он пялится на меня долго, дыша через раздувающиеся ноздри. По щеке стекает капля крови Марка.

Вдруг его глаза затухают, но смотрят на меня также враждебно. Он резко хватает меня за тонкую шею и тянет ближе к своему лицу, опаляя яростным дыханием.

— Маленький ягнёнок пытается противостоять волку? — на губах безумная улыбка. — Как забавно.

Начинаю хрипеть, потому что его ладонь сжимается сильнее на шее, сдавливая практически до нехватки воздуха.

Он же меня сейчас задушит! Я вижу это в его безумных глазах!

Хватаюсь за крепкую кисть обеими руками, пытаясь отодрать от своего горла его огромную ладонь.

— Сукин ты… сын… — шепчу ему практически в губы. — Отпусти…

Его брови едва заметно летят вверх, он даже глаза прикрывает, чтобы рассмеяться мне прямо в лицо. Если бы не его неадекватность, я бы сказала, что он красивый.

— Мне задушить тебя? Или ты хочешь сначала посмотреть, как я забью до смерти твоего братца? — шепчет он, облизывая нижнюю губу.

Его рука сжимается ещё сильнее, и я едва могу вдохнуть. Грудная клетка сжимается от боли и нехватки кислорода, быстрые удары сердца отдают звоном в ушах. Не знаю, от чего я умру раньше: от удушья или сердечного приступа.

Он ведь реально хочет меня задушить…

До меня не сразу доходит, что рядом с нами началась какая-то возня. Практически теряю сознание, когда хватка на шее ослабевает, и он с легкостью сбрасывает меня с себя, поднимаясь. Судорожно хватаю ртом воздух, кашляя, дотрагиваюсь до горла, кожа которого нещадно ноет. Тяжело дышу и наблюдаю за этим монстром.

Часть 2

Следующим утром, практически на рассвете, отец отчитывает нас с братом по полной программе. Когда мы заваливаемся к нему, ещё сонные, зевая, он стоит у огромного окна и смотрит на красивый рассвет. С виду ничего не предвещает беды, но стоит ему обернуться и окинуть нас раздраженным гневным взглядом — сон как рукой снимает. Брат выравнивается по струнке, насколько позволяет ему его состояние, обхватывая себя одной рукой. На его лицо смотреть страшно: опухшее, с синяками и ссадинами, один глаз забинтован; у него диагностировано сотрясение и сломана пара рёбер.

Вчера я не успела поговорить с Марком, потому что над ним хлопотал доктор, а после он вообще уснул, поэтому мне ничего не оставалось, как тоже лечь. Даже сейчас в таком состоянии ему тяжело стоять, а отцу плевать.

— Вчера произошло нечто неприятное, — начинает отец, садясь за стол. — Я едва смог договориться с Крэйвенами, чтобы предотвратить последствия вашей выходки, дети.

Краем глаза вижу, как брат дергается и поджимает челюсти.

— Извини, отец, — раздражённо начинает Марк, — но я чего-то не понимаю: этот урод выйдет сухим из воды? Он душил Миру.

При упоминании этого инстинктивно дотрагиваюсь до шеи. О да, на ней огромный багровый отпечаток от хватки этого монстра.

— А кто свой язык за зубами держать не умеет? С кого начался весь балаган? — брови отца съезжаются на переносице. Он не любит, когда с ним пререкаются.

Марк тоже хмурится, но опускает раздраженный взгляд в пол. Я тереблю нервно юбку платья.

— Марк, ты не поедешь в университет в этом году. Продолжишь обучение в военной академии, — замечаю, как брат поднимает голову и устремляет ошарашенный взгляд на отца, но молчит. Он отучился уже два курса, и бросать вот так — несправедливо. — А ты, Мира, — вздрагиваю, — вместо выбранного тобой учебного заведения поедешь туда, куда я тебе скажу.

У меня приоткрывается рот от услышанной новости. Даже в пот бросает. Я так мечтала попасть в художественный университет, приложила все усилия, участвовала в конкурсах, выигрывала призовые места, чтобы меня зачислили. Сама! Без помощи отца!

— Но папа, ты же знаешь, как для меня это важно… — начинаю мямлить.

— Я вчера достаточно увидел. Лезешь в драку, как дворовый мальчишка. Может, тебя стоит тоже в военную академию отправить, дочь?

Сам же отправил меня на курсы самообороны, а теперь…

— Вини своего дурного братца. Пока я не отдам тебя замуж, будешь делать всё, что я тебе скажу. Через неделю едешь в частную академию. Там есть художественный кружок, если тебя это утешит. Преподаватели высшей категории.

Кружок?! Утешит… Как же! Да я в ярости! В тихой, правда. Лучше папе вообще ничего лишнего не говорить, а то вместо этой задрипанной частной академии замуж меня выдаст.

Выходим с братом из кабинета отца, поникшие и унылые. Плакать хочется, реально! Марк постанывает, когда мы поднимаемся на свой этаж; я придерживаю его под локоть. Заходим в его комнату, он плюхается на кровать, издав что-то вроде рычания, закрывая рукой глаза.

— Встряли, Мир, — бубнит он и тихо матерится, но я всё равно слышу. — Два года коту под хвост. Теперь военным буду вместо инженера. Прикол, да?

Он нервно усмехается.

— А я в частной академии буду, откуда просто так никуда не уйдешь. Там, небось, и охрана, и надзиратели. И, конечно, художественный кружок!

— Надзиратели навряд ли, но охрана — да. Отец будет следить за тобой.

— Несправедливо! — плюхаюсь рядом с Марком. — Ну, я хотя бы, выберусь из этого дома. Без мамы отец совсем озверел…

Мама ушла от отца два года назад: не выдержала его непростой характер. Он очень жестокий, можно сказать, тиран. Нет, он никогда не поднимал на неё руку, но контролировал каждый её шаг, давил на неё своей энергетикой. Меня тоже не трогал, только мог наказать, вот как сейчас. А вот Марку доставалось с малых лет. Было непонятно, почему отец так к нему жесток. Но я подозреваю, что из-за того, что брату не досталась ДНК хищника, которая было у папы.

— Теперь и к матери не скоро рванём, — Марк вздыхает. — Не хочу я быть военным, Мир. Может, сбежим?

— Он найдёт. Меня будет искать сто процентов. У него, как ты слышал, на меня глобальные планы! И тебе не даст спокойно жить.

Оба горестно вздыхаем. Тяжело принимать сложные решения, когда ты ничего из себя не представляешь в мире, где правят сильные.

— И зачем ты высказался так о матери того придурка? — наконец, задаю вопрос, который уже висел у меня в мыслях со вчерашнего вечера.

— Психанул. Этот урод высокомерно смотрел на всех, его чуть не вывернуло, когда мы с Дареном подошли к нему.

Я слышала от своей знакомой, что мама Роя изменила его отцу, и за это её вышвырнули из страны. Но я подозреваю, что могли и убить. Отец и дед Роя обладатели как раз той самой ДНК. Я рада, что Марк не унаследовал её.

— И в итоге вот к чему всё это привело! Ещё и решил дальше с ним отношения выяснить. Нужно было уезжать сразу же! Ты видел, какой он неадекватный? — поворачиваюсь к нему, хмурясь.

Кожа на шее начинает гореть.

— Заметил, — бурчит он. — Иди уже к себе. Доктор скоро придёт, хочу успеть вздремнуть.

Кидаю на него взгляд. Да, ему реально не помешает сон. Выглядит паршиво. Ему бы в больнице лежать с такими повреждениями, но отец не позволит.

Выхожу из комнаты брата и иду к себе. Мне вот спать вообще не хочется! Пялюсь на свои картины, расставленные тут и там, грустно вздыхаю. Как же не повезло…

Включаю ноутбук. Хочу посмотреть на этого Роя Крэйвена ещё раз и узнать побольше. Может, он уже убил кого-то или в психушке побывал?

Но информации так мало, что этими скудными строками сыт не будешь. Двадцать один год. Одно фото, и на нём красивый черноволосый парень с тёмными, слегка прищуренными глазами. И поза такая, будто весь мир принадлежит ему.

Надеюсь, до начала учёбы следы с шеи сойдут. Уеду учиться и забуду об этой ситуации навсегда, особенно о жёлтых светящихся глаза, от которых у меня до сих пор мурашки по коже.

Часть 3

Неделю спустя стою у ворот частной академии, смотря на огромное поместье, пока водитель вытаскивает мои чемоданы. Я бы сказала, это настоящий дворец, не иначе. А папочка-то постарался упечь меня в такое место, где мне без его контроля не продохнуть! Невесело усмехаюсь и иду за водителем, который несет мои вещи в сторону самого отдалённого строения. Выглядит как двухэтажный коттедж. Нас встречает пожилая женщина и показывает комнату на втором этаже. Мило улыбается и предупреждает, что соседей у меня пока нет, но скоро на первый этаж должны заселить сюда ещё одну девушку. Оглядываюсь. Очень даже хорошо. По огромной территории немного таких коттеджей, и проживание в них явно недешёвое.

Папочка, как всегда, постарался!

Хмурюсь, представляя себя сейчас в обычной общаге, где я смогла бы жить спокойно. Почему нельзя было определить меня в обычный корпус? Мне не нужно всего этого!

Выхожу на балкон, оглядываюсь. Красиво. Вид на лес шикарный, и воздух приятный, хвойный. Ладно, зато подальше от папы.

До вечера раскладываю одежду по шкафчикам, потом решаю, что нужно прогуляться. Спускаюсь вниз, осматриваюсь. Даже кухня есть, как интересно. Жаль только готовить я не умею. Да и тут есть, где перекусить.

На улице висят камеры прямо перед входом, что меня сильно огорчает. Но, наверное, это нужно в целях безопасности.

Брожу вдоль высокого забора, огораживающего территорию. «Перелезть можно, если что», — делаю для себя пометку. Кругом ни одной живой души. Отпиваю воды из бутылки, которую я предварительно прихватила с собой на прогулку.

Загораются фонари, освещая красивую аллею, ведущую дальше, к главному корпусу. Вдыхаю, наслаждаюсь свежестью. Я мечтала, конечно, не совсем об этом, но на душе уже намного лучше.

Прохожу мимо стадиона. Решаю заглянуть и сюда. Миную трибуны и слышу голоса, доносящиеся с футбольного поля. Вглядываюсь, но ничего толком не вижу, подхожу ближе — и в этот момент как раз загораются фонари и над полем.

Сначала не могу понять, что происходит, потому что вижу только спины трёх парней: двое стоят по краям, тот, что в центре что-то колотит. Глухие удары разносятся эхом, но я так и не могу разглядеть, что он бьёт.

Или кого?

Спускаюсь в самый низ, подхожу к бортику — и только тогда различаю всю картину происходящего. Трое упырей напали на одного парня! Избиение, не иначе!

Во мне начинает кипеть чувство негодования от ущемления справедливости. Сжимая сильнее в руке бутылочку с недопитой водой и долго не размышляя, кидаю её прямо в центрального упыря. Парни стоят довольно близко, в метрах пяти, поэтому бутылка попадает прямо в яблочко, отскакивая от его затылка с глухим стуком и падая на газон.

Двое парней по краям оборачиваются на меня моментально, уставившись, как на умалишенную, а вот тот, что нещадно проверял крепость своих кулаков о лицо бедолаги, отчего-то медлил. Возможно ли, что я шибанула его слишком сильно, и у него голова закружилась?

— Не стыдно втроём на одного?! — кричу я, руками облокачиваясь о бортик.

Не воспринимаю любые проявления насилия. У меня на них всегда реакция неоднозначная. Единственный человек, от которого я могла терпеть проявления жестокости — это отец.

Похоже, тот, что посередине — их главарь, потому что на их лицах застыло изумление и будто бы некий испуг. Они странно начали коситься на черноволосого парня в белой футболке, который так и не оборачивался. В правой руке у него был зажат ворот рубашки бедолаги, которого он крепко держал, другая же повисла вдоль тела.

И вот он отпускает парня с окровавленным лицом, медленно оглядывается вполоборота, впиваясь в меня мрачным злым взглядом, от которого у меня бегут мерзкие мурашки. Ладони моментально потеют, когда я понимаю, кто передо мной. Так и замираю, вытаращив глаза и приоткрыв рот.

Рой Крэйвен. А я думала, что хуже быть не может.

По его глазам улавливаю угрозу, направленную на меня. Уголки губ его тянутся вверх, черты лица заостряются. Отлипаю ладонями от бортика, но не двигаюсь, когда он полностью разворачивается, смахивает чёрную прядь со лба и идёт на меня, словно хищник перед прыжком.

Знаю, что с такими представителями человеческой расы нужно быть предельно осторожной и не провоцировать на инстинкты. Нельзя бежать, даже если всё нутро этого требует. Всё равно ведь не убегу далеко.

Глубоко вдыхаю, унимая дрожь в руках, поджимаю губы. Стараюсь выглядеть невозмутимо, но, признаюсь, мне даётся это с огромнейшим трудом. То, что надвигается на меня, давит с такой силой, что, кажется, расплющит по земле. Да от него же веет не просто угрозой, а буквально смертью!

Рой подходит вплотную к бортику. Сейчас фонарь освещает его со спины, поэтому часть лица скрывается в темноте, зато отблески жёлтых искр отчетливо проскальзывают в его глазах. Он ставит руку на бортик и резко перепрыгивает, отчего я всё же дёргаюсь и делаю пару шагов назад.

— Сегодняшний вечер преподнёс мне столько подарков, — тянет он хриплым голосом.

— Рада за тебя, — пытаюсь ответить твёрдо. — Погляжу, разминаешься перед сном?

Киваю на валяющегося парня на газоне. Дружки его, кстати, так и стоят, замерев, и просто наблюдают издалека.

Он издаёт смешок и делает ко мне огромный шаг, в момент пересекая оставшееся расстояние между нами. Нависает надо мной, как скала. Стараюсь дышать ровно, но сердце готово сейчас выпрыгнуть из груди от страха. Его рука медленно тянется к моему лицу, и я всё же пугаюсь, отшатываюсь, но не успеваю и шага ступить, как его ладонь смыкается на моей бедной шее.

Пока не сильно, но очень, чёрт возьми, тревожно. В прошлый раз он собирался меня задушить. А в этот раз рядом нет никого, кто смог бы мне помочь.

Тянет меня ближе, практически заставляя грудью упереться в него. В его глазах снова вспыхивают жёлтые искорки, от которых душа уходит в пятки.

— Я ещё не успел как следует размяться. Хочешь поменяться с ним местами? — говорит мне зловеще.

Часть 4

Не помню, как добираюсь до кровати, но сразу падаю на неё, даже не раздевшись, и просто засыпаю. Обычно мой организм именно так борется со стрессом. Снятся невнятные сны, а когда просыпаюсь на рассвете, то голова ужасно болит. Добираюсь до аптечки, пью обезболивающее лекарство и снова падаю в кровать, проспав пару часов.

Когда собираюсь принять душ, смотрю на свою шею со следом пятерни этого урода и просто стону от злости. Какая же тварь. Дважды пытался меня задушить. В третий раз точно прикончит. Нужно с этим что-то делать: либо прятаться от него, избегать и писаться от страха, либо бороться. Сегодня же зайду к ректору и всё расскажу.

Когда вчера я окончательно пришла в себя, то первым делом осмотрела футбольное поле, но не обнаружила там избитого парня. Похоже, ушел ещё до меня. Или эти придурки сами его утащили.

Интересно, если отцу позвоню, он заберёт меня отсюда? Может, позволит мне поехать в универ, который я выбрала?

С этой мыслью сразу после душа звоню папе. Он берет трубку со второго гудка и недовольно здоровается. Похоже, отвлекла его от работы.

— Привет, пап. В общем, в этой академии учится Рой Крэйвен и вчера он снова пытался меня задушить! — выпаливаю быстро и по существу.

Папа хмыкает в трубку, я жду от него какой-то реакции.

— Пап?

— И ты отвлекаешь меня только по такой ерунде? — доносится равнодушный голос отца.

А я сильнее сжимаю трубку в руке, не веря своим ушам.

— Ты серьёзно? А если бы он меня убил?

— Но не убил же? Просто не лезь к нему.

— Подожди… — слова папы кажутся мне сном. — Ты знал, что он тоже здесь учится? И отправил меня сюда?

Он громко и нервно вздыхает.

— Мира. Если ты думаешь, что я заберу тебя из академии, то ошибаешься. Но только ради тебя я поговорю с семьей Роя, чтобы их отпрыск тебя не трогал.

Дальше я толком не слушала, что он мне говорил. Как можно быть настолько жестоким? А я ещё удивляюсь, почему Рой такой психопат. Мой отец не лучше. Наверное, когда этот урод меня придушит где-нибудь, папе даже грустно не будет.

И таким людям, как мой отец и Рой Крэйвен, многие поступки сходят с рук. Они ведь на высшей ступени эволюции, не то что мы, простые никчёмные людишки. Надеюсь, когда-нибудь они все вымрут.

И к ректору явно нет смысла идти — он мне ничем не поможет.

Несправедливо!

Собираюсь на пары в разбитых чувствах. Надеваю тоненькую розовую водолазку, чтобы скрыть багровые следы на шее. Как же мне не хватает рядом Марка! Мы всегда с ним были, не разлей вода. Защищали и прикрывали друг друга. А теперь он за сотни километров от меня.

Плетусь по аллее, которой вчера так восхищалась — сегодня же это место кажется моей гробницей. Впереди меня идут какие-то девчонки, они весело болтают. Завидую им в этот момент. У меня не было подруг в детстве, только друзья брата. Отец редко отпускал меня гулять.

До пар ещё полчаса. Решаю посидеть на скамейке под огромным дубом и поразмыслить о своём будущем здесь.

— Мира! — раздаётся в стороне.

Я слышу своё имя и поворачиваюсь.

Ко мне подходит улыбающийся Дарен, друг моего брата. Я едва не прослезилась от счастья, когда увидела его. Вскочила со скамейки, кинувшись на него с объятиями. Он явно не ожидал от меня этого, поэтому неловко положил руку мне на спину, приобняв.

Отстраняюсь от него.

— Ты извини, что я так накинулась на тебя. Просто рада очень знакомому лицу.

Он улыбается. Глаза у него карие, практически такого же цвета, как и волосы. И он ровесник моего брата. Значит, на третьем курсе.

— Тоже не думал, что встречу тебя. Первый день?

— Ага, — продолжаю улыбаться. — Ты знал, что Рой Крэйвен тоже здесь учится? — тихонько интересуюсь я.

Ведь в тот вечер в особняке Дарену тоже досталось.

Дарен кивает. Но про Роя больше ничего не упоминает. Видно по его выражению лица, что парню неприятно говорить об этом.

— Давай провожу тебя, — предлагает он, и я киваю.

Прям дышать стало легче, когда узнала, что буду здесь вместе с Дареном. Мы заходим в здание, красивое, с отделкой под старину, только плазмы на стенах с информацией портят весь вид. Дарен провожает меня до аудитории, прощается и уходит.

Заглядываю внутрь, — студентов немного, человек пятнадцать, —смущённо улыбаюсь и сажусь на самую первую парту ближе к преподавательскому столу. Раскладываю всё, что нужно, и жду начало пары, сложив руки перед собой. В коридоре шумно, но я различаю громкие низкие голоса, кидаю взгляд на дверь, поджимая губы. В дверях стоит мужчина в костюме, спиной к аудитории, с папкой в руке, и что-то говорит парню, который неотрывно смотрит мёртвым тёмным взглядом на меня. Прищуривается, мелькает что-то на его безжизненном лице, потом он кивает мужчине, который вручает ему ключи, вынув их из кармана брюк.

Мужчина идёт к преподавательскому столу, а этот ненормальный не сводит с меня страшного взгляда. Он будто замер и совсем не дышит. Сердце сжимается в страхе, но я пытаюсь выдавить из себя безразличие. Перевожу глаза на мужчину, который начинает приветствовать группу, больше не поворачивая головы к двери. Хотя я чувствовала, как правую часть лица жгло так, будто кто-то приложил к ней раскалённый утюг.

Смахиваю назойливые пугающие мысли и принимаюсь слушать лекцию. Но тревога никак не утихает в груди. Я чувствую, что мои пытки только начинаются. Отцу плевать на меня, брата рядом нет, я совсем одна, и никто мне не поможет, если Рой захочет что-то сделать со мной.

Значит, я должна сама позаботиться о себе. Постараюсь не реагировать на его угрожающие взгляды и не провоцировать. Буду делать вид, что его нападки меня никак не пугают. Возможно, тогда он от меня отстанет.

Парень явно не в себе и чувствует вседозволенность. И в тот вечер я ударила его. Он точно это запомнил и теперь будет мучить меня при любом удобном случае.

_______

Привет! Приглашаю вас в свою новинку "Закрываю глаза".

Часть 5

С пар возвращаюсь, постоянно оглядываясь. Я даже не успела познакомиться с одногруппниками, сразу стартанула в сторону своей обители. Успею ещё. Да и голова снова начала болеть. Подхожу к дому и замечаю, что дверь приоткрыта. Прищуриваюсь и оглядываюсь по сторонам. Время вечернее, но ещё светло. Висит камера, которая точно зафиксировала того, кто сюда мог вломиться. Поэтому громко толкаю дверь, оглядываюсь. Всё на месте, ничего не валяется. С кухни доносится вкусный запах еды и тихая музыка. Заглядываю.

Высокая девушка с чёрным каре мешает что-то в сковороде, напевая под нос. На ней джинсы и футболка, сверху — фартук. Громко откашливаюсь, привлекая внимание девушки. Она оборачивается и смущенно улыбается мне, откладывая лопатку на подставку, убавляет музыку в колонке.

— Привет, — говорю ей, подходя чуть ближе. — Ты моя соседка?

— Привет, ага, — отвечает, всё ещё улыбаясь. — Недавно приехала, решила приготовить ужин. Ты любишь пасту?

Теряюсь на несколько секунд, затем киваю, вспомнив, что так и не добралась до столовой сегодня. От запаха живот утвердительно заурчал. И удивительно, что она умеет готовить, а вот я вообще не умею.

— Меня Лина зовут.

— А я Мира. В столовке можно ужин заказать, ну, мне так сказали сегодня.

— Зачем? Я могу готовить сама, только продуктами нужно закупаться и всё.

Улыбаемся друг другу. Вроде милая девушка. Ужинаем с ней, и я узнаю, что мы будем учиться с ней в одной группе. Она из хорошей и обеспеченной семьи, но в ней нет ни капли высокомерия. И мы обе решили изучать психологию, правда, выбора у меня было немного. А Лине просто нравится эта наука. Меня радует, что у нас много общего. Расходимся с новой соседкой в одиннадцатом часу ночи.

Утром вместе с Линой идём на учёбу и садимся с ней за одну парту. Чувствую себя намного лучше сейчас, когда есть человек, с которым можно пообщаться.

— Ты уже познакомилась с нашими одногруппниками?

Она оглядывается на парней и девушек, которые также сидят кучками. Среди них замечаю рыжую кудрявую девушку с хищным выражением лица и делаю вывод, что она одна из зверей. Определяю по глазам, потому что всю свою жизнь прожила в одном доме с одним из них. С ней надо бы быть поосторожней.

— Нет. Как видишь, все недружные.

— И пафосные, — говорит Лина тихо.

Неудивительно. Обучение в академии очень дорогое, сюда едут учиться только дети из очень богатых семей, либо такие, как я, кого просто в ссылку отправили.

— Ага.

Последней парой у нас совмещённая лекция по экономике со студентами с других курсов. Кстати, с Линой мы даже здесь сошлись во мнении, что лишним этот курс не будет в наше-то непростое время.

Занимаем первую длинную парту. Сзади проходят студенты, рассаживаются, Лина наблюдает за ними, сидя вполоборота ко мне. Слышу, как она издаёт громкой выдох, будто ей кто-то по солнечному сплетению зарядил. Поднимаю глаза. На ней нет лица, она побледнела, будто увидела призрака. Прослеживаю за её взглядом и тоже замираю.

В аудитории появляется Рой Крэйвен с какой-то компанией парней. С ним несколько таких же, как и он. Все огромные, высокие и опасные. Мощная волна от их присутствия накрывает меня с головой, заставляя поерзать на стуле и отвернуться как раз в тот момент, когда его глаза впиваются в меня. Лина тоже отворачивается и сидит тише воды, едва не упав в обморок.

— Всё нормально? — спрашиваю я.

Она сглатывает.

— Терпимо.

— Знаешь кого-то из них?

— Практически всех, — как-то обречённо выдыхает соседка.

— И даже Роя Крэйвена? — придвигаюсь ближе к ней, переходя вообще на шёпот.

— Он мой двоюродный брат, — шепчет мне, теребя ручку в пальцах.

Округляю глаза, уставившись на неё. Так они родственники! Вот так совпадение.

— Не повезло же тебе с братом, — досадливо шепчу. Неудивительно, что она так отреагировала.

— Больше всего мне не повезло, что вместе с ним здесь и Николас. Он тот, кого я ненавижу, — она сильнее сжимает в руке ручку, да так, что та начинает трещать.

— Это который?

Аккуратно оглядываюсь.

— Тот, что с татуировкой на правой руке.

Пытаюсь разглядеть что-то на последних партах. Шарю глазами, замечаю парня в белой футболке и с татуировкой на правой руке. Он что-то говорит своему собеседнику и проводит рукой по коротким каштановым волосам. Перевожу глаза чуть дальше, сцепляясь с тёмными глазами Роя. Выражение лица у него сейчас неприветливое совершенно. Хищное, опасное. Он не улыбается, а просто давит, пытаясь стереть, испепелить взглядом.

Отворачиваюсь и поджимаю губы. Вот же повезло мне в этой жизни. Теперь я уверена на сто процентов, что он точит на меня зуб.

Лекция по психологии проходит как в тумане, потому что я вообще не могу сосредоточиться на материале, смотрю пустыми глазами на интерактивную доску. Всё, на что меня хватает — это только списывать с доски важную информацию.

Мой затылок и спину будто облили горючей жидкостью и подожгли. Волосы на голове стояли дыбом, я даже дышать нормально не могла, ощущая его взгляд на себе.

Пыталась абстрагироваться, но ничего не вышло.

Часть 6

Как бы я ни пыталась успокоиться до окончания лекции, внутренняя дрожь так никуда и не делась. Студенты начали быстро покидать аудиторию, но мы не спешили, ждали, пока все выйдут. Даже преподаватель удалилась, а мы всё сидели, медленно собираясь.

Кидаю взгляд на заднюю парту, которая, как назло, находится как раз у выхода, и досадно вздыхаю. Рой со своими дружками всё ещё сидит. Лина тоже не в восторге, но мы всё же поднимаемся и идём к выходу, предварительно выбрав путь у ближайшей стены. Его дружки как-то резко подрываются и молча выходят. Меня это сильно настораживает.

Не смотрю в сторону черноволосого парня. Приближаемся к двери, но нам загораживают выход. Вернее, мне: Лину хватает за руку какой-то парень из коридора и буквально вытягивает из аудитории, закрыв перед моим носом дверь, оставляя наедине с монстром.

Нужно было сразу уходить, когда в аудитории было много народу.

Всё ещё пялюсь в деревянную дверь, опустив руки вдоль тела. Затылок жжёт. Скоро у меня будет сердечный приступ, уверена в этом.

Сжимаю зубы.

Безразличие, безразличие, безразличие…

Приговариваю про себя и, как могу, выдавливаю из себя равнодушное выражение лица. Выдыхаю, поворачиваюсь, поднимаю глаза на темноглазого монстра, который вальяжно развалился, повернувшись ко мне. Даже голову наклонил слегка. На лице — нечитаемое выражение.

Скрещиваю руки на груди, облокотившись спиной на дверь. Не знаю, что он от меня хочет: убить или что-то ещё, но я всем своим видом даю понять, что мне всё равно.

Его мрачные глаза обшаривают меня с ног до головы, задерживаясь долго на рубашке с высоким воротником. Он медленно поднимается и подходит ко мне вплотную.

Скажу честно: в этот момент моё сердце остановилось, а в груди застыл истеричный крик, но виду я старательно не подавала.

Его рука с длинными пальцами потянулась к шее, лёгкими движениями расстегивая пуговицы рубашки.

Вот в этот момент я и запаниковала. И маска безразличия, которую я так яростно пыталась на себя натянуть, треснула. Перехватываю его кисть, когда он почти расстегнул до груди. Ладонь горела, и очень сильно, будто бы я прикоснулась к раскалённым углям.

Рой прищурился, переводя заинтересованный взгляд на мою руку. Затем жестко выдернул её из моей хватки. На его лице отобразилось презрение и отвращение. Будто мерзкого слизня смахнул.

Этой же рукой он медленно отодвинул края рубашки, открывая вид на следы от его пятерни. На его губах медленно расползлась улыбка. Ему понравилось то, что он увидел.

Не выдерживаю этого взгляда и вообще присутствия его рядом, смахиваю наглую руку и прикрываю шею тканью. Делаю шаг в сторону, собираюсь выскользнуть из ловушки, но он грубо перехватывает меня за длинную белую косичку и, развернув, впечатывает грудью в дверь.

Его дыхание опаляет мой затылок. Дергаюсь, но он больно держит за волосы.

— Пусти, — цежу сквозь зубы, наплевав на страх.

— У тебя красивые волосы, — шепчет он мне в ухо, — длинные.

Ловко обматывает мою косичку вокруг моей же шеи, натягивая кончик.

— Урод, — брыкаюсь, хочу вырваться. — Отстань от меня!

— А где твой братец? — игнорирует. — Неужели отправил сестрёнку одну отдуваться?

— Мы вроде решили уже этот вопрос.

Тело начинает мелко дрожать.

— Я ничего не забываю, — он наклоняется ниже и едва не касается моего уха.

Да поняла я уже, что ты, грёбанный урод, ничего не забываешь! Гнев перемешивается со страхом внутри меня. Ненавижу!

— Я ударила тебя, ты чуть меня не придушил. Кинула в тебя бутылку, и ты снова стиснул мою шею. Мы вроде квиты? Нет? Что ты хочешь от меня?

— Зверь внутри меня требует расплаты, — нашептывает Рой ледяным голосом, от которого у меня мурашки бегут по телу.

Сильнее натягивает косу, которая сдавливает тонкую шею.

Собирается задушить меня собственными волосами?

— Только и можешь, что запугивать беззащитных…

Он усмехается, опаляя горячим дыханием мой висок.

— Это я только начал.

Его пальцы ныряют под воротник рубашки, легко дотрагиваясь до болезненных участков кожи, которые начинают гореть.

Да что это вообще такое? Почему тело ноет так, будто на него высыпали горсть раскаленных углей?

— Не трогай меня, — шепчу сбитым голосом.

Мне неприятно и противно то, что он делает со мной. И его присутствие вызывает во мне отвращение.

А ведь Рой красивый. Очень даже. От него веет харизмой, мужественностью и всем, что обычно привлекает девушек. У него всяко с поклонницами проблем никогда не возникало. На хищников девчонки, сами того не осознавая, летят, как мотыльки. Как и на девушек с ДНК хищника парни обращают внимание в ста процентах случаев.

Вот только я почему-то не испытываю восторга или эйфории, находясь практически вплотную рядом с ним. Только страх и осознание своей беспомощности.

—Я чувствую твой страх, Мира, и мне это очень нравится, — говорит этот монстр, неожиданно убирая косу с шеи и распуская мои волосы. А затем пропускает локоны сквозь пальцы. — Хоть ты и пытаешь делать вид, что не боишься.

Длинные горячие пальцы на шее смыкаются, не сильно, даже почти не больно. Он неожиданно вдавливает меня в свою стальную грудь спиной и шепчет на ухо:

— Не будешь бесить меня — и я позволю тебе дожить до конца года.

Он мне что, одолжение делает? Как великодушно! Только я не пойму, чем я его так бешу?

Рой меня отпускает, даже будто отталкивает с отвращением. Господи, неужели так неприятно моё общество? Ну, вот и не трогал бы меня. Сам же лезет.

Но вслух ничего не говорю. Лучше помалкивать.

Парень не смотрит на меня. Стучит пару раз по двери, и она открывается. Выходит, а я так и остаюсь стоять, опустив плечи и горестно вздохнув. Настроение — ноль из ста. Да и жить как будто не совсем хочется.

Часть 7

Когда шаги в коридоре удаляются, в аудиторию вбегает бледная Лина. Дышит тяжело и оглядывается на дверь, потом смотрит на меня испуганными глазами.

— Что он хотел от тебя?

— Кто ж знает, — сажусь на парту, поудобнее устраиваюсь на ней. — Сказал, чтобы не бесила.

— Странно, — она садится рядом.

— Он вообще сам по себе странный. И дурной.

— Я так испугалась, когда они вытолкали меня за дверь, а тебя закрыли с Роем. Он же неадекватный, неуправляемый. Я его всегда боялась. Старалась не приезжать к ним в гости.

Руки Лины начинают подрагивать, когда она это говорит.

— Что он натворил?

— Меня не трогал, наверное, потому что родственница, но других мальчишек избивал нещадно, девочек запугивал. Моя подруга была в него влюблена, а он воспользовался ей и сразу бросил, при всех унизив. Однажды он чуть не задушил охранника. Его едва оттащили. Не знаю, чем провинился тот мужчина, но Роя после этого закрыли в частной школе, практически не выпуская из неё. Пытались корректировать поведение. Только там он стал намного злее, остервенел и практически устроил в заведении социальную иерархию, где он был, конечно же, на самой вершине.

— Чёртов король, — цежу злобно. — А в академии, походу, так же всё. Ничего не изменилось.

— А что ты ему сделала? Если честно, мне не по себе от его нечеловеческого взгляда на тебя.

— А он и не человек. Животное, — громко вздыхаю.

Затем мельком рассказываю о нашем бурном знакомстве в лесу, как ударила его и как он меня чуть не придушил.

— А его дед даже ничего ему не сказал!

— Это у Крэйвенов семейное. Мама Роя — сестра моей матери. Ей сильно досталось в их семье. И то, что он хотел тебя задушить, странно. Не помню, чтобы он проявлял физическое насилие к девушкам.

— Плохо ты его знаешь, — отодвигаю ворот рубашки и показываю ей багровые отметины. — Позавчера. Сознание потеряла, а его дружки меня в чувства привели.

— Ужас, — её глаза округляются, она сглатывает. — Мне так жаль… Тебе нужно избегать его. Или лучше обратиться за помощью!

— Я отцу рассказала, а он, как и ты, посоветовал мне не лезть к нему, — горько усмехаюсь. — Думаешь, есть смысл обращаться в полицию? Если собственный отец, у которого власти больше, не хочет мне помочь?

— Это ужасно, Мира, — она берёт меня за руку. — Почему им всегда всё сходит с рук? Что же теперь делать?

— Не знаю, — вздыхаю. — Вот честно. Терпеть, наверное, только. И не нарываться. «Не бесить», как выразился этот урод.

— Тебе бы перевестись отсюда в другую академию…

— Не получится, отец не позволит. Если сбегу, найдёт, скорее всего. А если не найдёт, то всё равно сделает что-то ужасное моему брату Марку за мою выходку, — сжимаю её ладонь и улыбаюсь, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься. — Хватит о плохом. Пойдём домой скорее, приготовим что-нибудь вкусненькое. Ты ведь научишь меня готовить?

Лина кивает, всё ещё грустно глядя на меня. Переживает, вижу это по её глазам. Мы выходим из учебного корпуса и, не спеша, плетёмся до нашего коттеджа.

— А ты слышала, что недавно родилась истинная пара? — спрашивает меня Лина, когда мы бредём по аллее.

— Не-а. Реально? — переспрашиваю удивленно.

Истинные пары не рождались практически полсотни лет. В нашем современном мире это — большая редкость. Наверное, всё связано с сильным прогрессом технологий.

— Ага. На другом континенте обнаружили метку у новорожденной девочки и мальчика, которые родились с разницей в несколько дней в одном роддоме. Это ведь самая популярная новость в интернете, уже несколько дней обсуждают.

— Мне было слегка не до этого, — кисло усмехаюсь, вспоминая минувшие деньки. — Но новость реально крутая. Настоящая метка!

— Я бы сказала романтично, — улыбается Лина. — Я бы тоже хотела встретить своего истинного.

В прошлые века метка истинности появлялась в детском возрасте, пока тело окончательно не созрело. Обычно происходило это лет до двадцати. Сейчас просто появление метки уже большая редкость.

— Ещё не поздно, — улыбаюсь. — А этот Николас… Кто он?

Интересуюсь аккуратно. Видно, что она расстроилась, когда увидела этого парня.

— Мой бывший парень, — отвечает Лина.

— Обидел тебя?

— Сильно. Думала, что он тоже любит меня, а выяснилось, что у него уже была девушка, на которой он собирался жениться.

Хмурюсь. Слишком уж печально это всё.

— Женился в итоге?

Если он ровесник Роя, то слишком молодой ещё для брака.

— Нет.

— И давно вы… Ну, расстались? — интересуюсь, кусая себя за язык. Наверное, ей тяжело говорить об этом.

— Три месяца назад.

Отвечает она и смотрит куда-то вдаль. Кажется, будто вот-вот слёзы навернутся на её глазах. Зря я спросила.

— Понятно. А я ещё ни с кем не встречалась. Отец держал меня на виду и следил за моей честью, — усмехаюсь. — Интересно, сейчас он как собирается за мной следить? Вдруг мне кто-то понравится, и он точно об этом не узнает.

В нашей влиятельной семье, как и в других таких же, браки по расчету являются неотъемлемой частью. Но именно у моего отца, как и у деда, есть пунктик касаемо дочерей — они не должны быть обесчещены до свадьбы, даже если она не связана с любовью или обязательствами. Проще сказать, я должна быть девственницей, когда лягу под мужа в первую брачную ночь.

Наверное, стоило мне сделать первые шаги, как отец начал мне промывать мозг этой хренью. Не подпускал ко мне мальчишек, только друзей брата, которые ему нравились и ещё, потому что со мной всегда был Марк. Он всегда знал, где я и с кем, чем занимаюсь. Когда брат уехал учиться, то я редко выходила за территорию нашего дома.

Я вела себя хорошо, и даже смогла уговорить отца выбрать себе университет, и как ни странно, он согласился, но при одном условии: я должна следовать каждому его слову, каждому приказу.

— Может, он просто не хотел, чтобы тебе разбили сердце в столь юном возрасте?

Часть 8

Первая неделя проходит спокойно. Как и планировала, я избегала Роя Крэйвена всеми силами. Даже смогла немного успокоиться за эти дни. Придётся научиться воспринимать всё с позитивной точки зрения.

Всё, что со мной сейчас происходит — это всего лишь испытание, которое я должна преодолеть.

Мы с Линой притёрлись друг к другу за эти дни ещё сильнее. Она каждый день готовила нам ужин, а я, чем могла, помогала ей. Мне было интересно узнавать что-то новое для себя. Сегодня наступили долгожданные выходные, поэтому мы решили съездить в ближайший городок и прогуляться.

Выходить с территории можно только по пропуску через главные ворота. Это не составило труда, но дальше мне было не по себе. За оградой находился сплошной лес и асфальтированная дорога. Я глянула на Лину, которая потопала вперёд, совершенно не волнуясь. Заметив моё замешательство, она сказала:

— Здесь есть автобусная остановка. До неё идти метров пятьсот, прямо вон там, за поворотом, — показывает она дорогу, сворачивающую вправо.

— Сомневаюсь…

— Да, я узнала у охранника, пока ты пропуск оформляла. Сказал, что как только завернём, будет главная дорога в город. Автобус ходит каждые два часа, — Лина хватает меня за руку и тянет за собой. — Пойдём скорее, а то не успеем.

— Если честно, для меня это всё впервые. Ни разу не ездила на автобусе!

— Ничего! Всему тебя научу. В метро бы тоже прокатились, но городок маленький. Там явно такого нет.

Киваю. Отец всегда выдавал мне водителя, когда нужно было куда-то меня отвезти. И со мной в основном всегда была охрана. Как-то непривычно…

Проходим до поворота, и нам открывается новая широкая дорога, по другую сторону от которой стоит остановка. Перебегаем её и ждём автобус.

— А ты часто так ездишь?

— Бывало, — она кивает. — Меня не оберегали так сильно, как тебя. У тебя красивые волосы. Привлекают внимание.

От её комплимента меня передёргивает, ведь Рой говорил мне то же самое, только после этого чуть не задушил этими же красивыми волосами.

— Они от папы. У мамы были каштановые. Интересно, как она там?..

Я задумываюсь, как сильно скучаю по ней. Очень хочется увидеть её хоть разок.

— Отец совсем не разрешает вам общаться?

Мотаю головой. После развода мама уехала в другую страну к своим родственникам. И больше мы с Марком её не видели. Семья мамы не такая влиятельная, но ей всё же удалось вырваться из лап отца, только при одном условии, что она оборвёт с нами все связи и никогда сюда не вернётся. Наверное, за двадцать лет брака ей настолько надоело жить в одном доме с тираном, что она решила нас бросить. Но я и Марк не виним её за это.

Не понимаю вообще, как можно не давать матери общаться с собственными детьми? Даже если она оставила нас по собственной воле?

Беленький автобус тормозит на остановке, и мы быстро проходим внутрь, занимая задние сиденья. Для меня всё это необычно и волнительно. Жадно оглядываюсь. Несколько женщин с детьми, старушка и дедушка. Автобус трогается. По дороге попадаются редкие дома, а ближе к городу их всё больше. И они совсем обычные, до удивительного простые дома, без роскоши и пафоса. В центре ­— многоэтажки с магазинчиками. Здесь очень уютная атмосфера.

— Прикольное место, — говорит Лина, когда мы, выбравшись из автобуса, идём по тротуару вдоль улицы.

— Ага. Даже чувствую себя свободной, — я улыбаюсь.

Достаю телефон и делаю снимки интересных вывесок, котиков и вообще всего, что попадается мне на глаза. Планирую в ближайшее время перенести эти прелести на холст.

— Может по мороженому? Или кофе? — предлагает Лина.

— Давай, — с моего лица не сходит довольная улыбка.

Как раз попадается кофейня с интересным интерьером. Фотографирую всё подряд: вывеску, рисунки на двери, и улыбаюсь, как дурочка. А когда мы заходим внутрь, то я просто растворяюсь. Пахнет свежезаваренным кофе и выпечкой. Интерьер внутри в нежных нейтральных тонах. Пока Лина выбирает нам напитки и делает заказ, я жадно поглощаю обстановку, как будто вылезла из пещеры. Восхищение меня не покидает ни на секунду.

В кофейне есть несколько свободных столиков, остальные заняты посетителями. Оглядываю людей.

Пот прошибает от тёмных диких глаз, которые обжигающе уставились на меня через весь зал. Практически забываю, как дышать. Только Лина спасает меня в этот момент, протягивая мне стаканчик. Прослеживает за моим взглядом, замирает на несколько секунд, а после быстро тянет к выходу. Рой не сводит с моей скромной персоны странного взгляда. Я даже успеваю заметить, как сжались его челюсти.

Мы так быстро улепётывали из кафе, что долго потом не могли отдышаться, сидя в парке на скамейке. Обе перепуганные и с красными щёками от быстрой ходьбы.

— Кто бы мог подумать, что крутой брутальный мачо и гроза маленьких девочек будет сидеть в кофейне и попивать молочный коктейль? — хихикаю я, откинувшись на скамейку.

— А он был с друзьями и какой-то девушкой. Коктейль, наверное, её, но шутка мне твоя понравилась, — Лина смеется, стирая пот со лба.

— И как ты успеваешь всё разглядеть так быстро? — удивляюсь я устало.

Я ведь взгляда даже не могла отвести от Роя, какой там разглядывать ещё кого-то.

— Ну, просто наблюдательная. И, скажу я тебе, реши мы остаться в кофейне подольше — пришлось бы тебе туго. Ты глаза-то его видела вообще? — Лина смотрит на меня, делая глоток латте.

— Такое сложно не заметить, — бурчу себе под нос, уныло уставившись на свои кеды.

— Ненормально это всё. Он будто помешался на тебе.

— Надеюсь, скоро отвяжется. Главное — стараться не попадаться ему на глаза и близко не подходить, тогда, думаю, есть малюсенький шанс того, что ему надоест моя недовольная физиономия и шея, в частности. Жуткий он.

— Другие девчонки с нами бы не согласились. Но будем надеяться на лучшее, — улыбается подруга, легонько хлопая меня по плечу.

Неделю же я как-то прожила. И дальше справлюсь!

Часть 9

После недолгой передышки решаем с Линой пройтись по парку. Долго стоим у небольшого прудика, наслаждаясь его красотой. Место простейшее на первый взгляд, но, куда ни глянь, веет каким-то уютом. Будто прогуливаешься по собственному саду.

Чувствую, как в сумке вибрирует телефон. Достаю и слегка сжимаю гаджет в руке. Папа, наконец, решил узнать, как у его дочери дела.

— Привет, папа.

— Ты почему вышла с территории академии без моего ведома? — начинает он сходу наезд. — Мне только сейчас пришло оповещение!

Кидаю взгляд на время. Практически полтора часа прошло, как мы с Линой уехали с академии. Как-то долго его оповещали.

— Я с подругой. Мы просто решили погулять по городу, — говорю ему, надеясь, что он не станет сильно злиться. Ведь изначально не упоминал, что мне нельзя выходить за территорию академии без его ведома!

— Не смей покидать академию без сопровождения. На это есть водитель. Бродишь непонятно где и непонятно с кем! — даже сквозь трубку я представляю, как его голубые глаза становятся чёрными от злости. — В следующем месяце состоится благотворительный бал. Ты должна быть на нём.

— Зачем? — тревожно становится от этой информации.

— Собираюсь выбрать для тебя пару. Тебе уже скоро девятнадцать лет. Пора отдать тебя под покровительство твоего будущего мужа.

Пару? Покровительство?

Отец режет меня без ножа. Ну, почему? Почему я не могу выбирать сама свой путь?

— Папа, ты обещал, что я выйду замуж только когда доучусь в академии. Зачем тогда посылать меня учиться, если ты устал меня опекать? Надо было сразу выдать меня замуж! — не выдерживаю и говорю всё, что думаю об это сейчас.

У нас был с отцом разговор на эту тему, когда оканчивала школу. Мы договорились, что я выйду за любого мужчину, которого он для меня выберет, но взамен — позволит учиться дальше.

— Мира, — голос его становится ниже, — ты забываешься. Хочешь прямо сейчас вернуться домой?

В голосе отца сквозит угроза. Я знаю, что он может в любой момент забрать меня из академии, запереть дома.

— Я поняла тебя, папа, — поджимаю губы.

— Где ты сейчас? Я отправлю за тобой водителя из академии.

— Пап, дай мне полчаса, пожалуйста. Я хочу зайти в художественный магазин.

— Полчаса, Мира, не больше!

Отец сбрасывает звонок. Кидаю телефон в сумку. Настроение в конец, испорчено. Чувствую себя настолько паршиво, что хочется нырнуть в этот пруд головой вниз и утопиться. Пинаю небольшой камушек в прозрачную воду, который, издав булькающий звук, пропадает в глубине.

Лина громко вздыхает, косясь на моё хмурое лицо.

— Пойдём скорее в художественный магазин. Я видела его по пути сюда.

Я молчу и продолжаю стоять.

Интересно, настанет когда-нибудь тот момент, когда смогу стать по-настоящему свободной?

— Мира, — Лина берёт меня за руку. — Твой папа просто переживает за тебя.

— Ага, конечно, — проговариваю с сарказмом.

В итоге быстро шлепаем до того самого магазинчика, где я набираю себе полные руки художественных принадлежностей. Перед тем, как отправить папе адрес, мы успеваем заглянуть в соседний сувенирный магазин. Обнаруживаю в нём для себя интересную серебряную подвеску с маленькой птичкой в клетке. Для меня — самое то.

Даже как-то грустно смотреть на неё. Но, как ни крути, всё равно цепляет, и я, не раздумывая долго, покупаю.

Водитель приезжает как раз в тот момент, когда мы выходим из магазинчика. Прыгаем с Линой на заднее сиденье и едем всю дорогу молча. Дома разбредаемся по своим этажам.

Раскладываю свои покупки на полку и думаю о том, что ждёт меня дальше. Папа контролирует меня даже за сотни километров от дома. Скоро он найдёт мне пару и заставит выйти замуж. Позволит ли он мне хотя бы окончить академию?

А если женихом окажется какой-то старик или садист наподобие Роя? Не жизнь, а самая настоящая пытка. И такое будущее удручает меня сильнее, чем всё остальное.

Но я очень надеюсь, что папа испытывает ко мне хоть немножечко отцовской любви и подберёт для меня хорошего человека в мужья. Возможно, он будет ко мне хорошо относиться и окажется добрым человеком, с которым я смогу почувствовать, наконец, заботу и любовь.

На этой мысли принимаю душ. И мне становится легче, когда я стою под прохладными струями воды. После заворачиваюсь в махровый длинный халат. Кидаю взгляд в зеркало, на свою шею. Отметины от пятерни Роя полностью сошли, и больше мне не придётся прятать их одеждой с высокими воротниками. Легонько дотрагиваюсь пальцами, всё ещё будто ощущая неприятный жар. Ёжусь, вспоминая жуткие жёлтые глаза, от которых у меня липкие мурашки по коже бегут.

Просушиваю легонько волосы под феном.

Хотели с Линой посмотреть сегодня какой-нибудь фильм и погрызть чего-нибудь вкусненького, но сошлись на том, что лучше выспаться хорошенько после тяжёлого дня и вечера. Завтра собираюсь порисовать. Это меня успокаивает и рассеивает мои тревожные мысли.

Захожу в комнату, в которой выключен свет. Хотя я оставляла включенной настольную лампу, когда уходила в ванную. Хмурюсь, всё ещё стоя в дверях. Возможно, я её и не включала. Просто не помню из-за дурацких мыслей.

Топаю до стола, включаю лампу. Оглядываюсь. Всё лежит так, как я и оставляла. Только дверь на балкон приоткрыта, но я не закрывала её днём. Удручённо вздыхаю.

Выхожу на балкон. Свежий хвойный запах заполняет лёгкие и приятно успокаивает. С недавнего времени я взяла в привычку выходить перед сном на воздух и наслаждаться ночным видом и ароматом сосен. Я быстро засыпаю после этого маленького ритуала.

Вот и сейчас облокачиваюсь о резные деревянные перила и глубоко вдыхаю, даже стон издаю, когда легкие заполняет такой приятный шлейф. Прикрываю глаза, немного откидывая голову назад. Наверное, проходит минут десять, прежде чем я решаю идти спать.

Разворачиваюсь к двери и вскрикиваю от испуга, встречаясь с мрачными глазами Роя Крэйвена, который облокотился на стену рядом с дверью, скрестив руки на груди и слегка наклонив голову.

Часть 10

Утром мельком рассказываю о том, как Рой, мать его, Крэйвен, ворвался на мой балкон и вёл себя, как чёртов маньяк. Глаза Лины расширяются каждый раз, когда я в красках описываю его странное поведение. Залпом допиваю сок из стакана и громко ставлю на стол.

— А может донесу на него в ректорат? Или охране? Скажу, вломился на балкон. На второй этаж!

Мелькает мысль позвонить отцу, но, учитывая прошлый раз, кажется, он даже слушать меня не станет.

— Я даже не знаю, Мира, поможет ли это. И мы ещё не знаем, какое влияние он имеет на эту академию. Вдруг донесёшь, а ему ничего не будет. В итоге он узнает, что ты накатала на него жалобу, и он ещё больше разозлится на тебя?

Хмурюсь. А Лина дело говорит. Надо бы разнюхать обстановку в этой дурацкой академии. Если Рой Крэйвен тут не последний человек, то мне кранты.

— Тогда запасемся средствами самообороны, — кидаю взгляд на кухонный большой нож, которым Лина нарезала овощной салат.

Подруга прослеживает за моим взглядом и быстро берёт его в руки и кидает в мойку.

— Давай выберем что-то менее опасное, — неловко улыбается она. — Не хотелось бы, чтобы тебя посадили за убийство хищника. Знаешь ведь, что упрут пожизненно.

— За убийство таких идиотов, как Рой Крэйвен, должны медаль давать, а не пожизненное!

Но, если честно, у нас за любой вред, причинённый этим тварям зубастым, грозит неминуемое наказание. За убийство могут посадить на срок больше твоей жизни, иногда даже назначить смертную казнь. Зато им можно творить всякую дичь с обычными людьми! Несправедливо!

Едва не реву, ёрзая на стуле. Хватаюсь за голову обеими руками, сжимая виски. Голова болит ужасно. Ночь не спала: всё распахивала глаза от каждого шороха с бешено колотящимся сердцем. Такими темпами помру скоро от сердечного приступа.

— Можно всегда держать при себе перцовый баллончик или биту, — продолжает Лина, заправляя салат оливковым маслом. — Биту у кровати.

— Только где это взять? — поднимаю голову, устало уставившись на то, как она размешивает овощи в миске.

— Я съезжу в город на днях после учёбы и поищу подходящий магазинчик, — предлагает она.

В город мне путь точно закрыт на ближайшие недели, пока папа не остынет после моей самовольной вылазки.

— Но за самооборону же меня не посадят? — спрашиваю у неё.

— Тебя не посадят. Ты из влиятельной семьи. Будь на твоём месте обычная девушка, то ей пришлось бы худо.

— Супер! — у меня реально даже настроение приподнялось.

Я уже поняла, что курсы по самообороне, которые я прошла по велению отца — хрень полная против таких, как Рой. Я ж ничего ему сделать не смогу своими хлипкими навыками. А если в руке окажется перцовый баллончик, которым я с особым удовольствием забрызгаю его нечеловеческие глазища, то есть шанс хотя бы сбежать.

Лина успевает наложить мне салат в тарелку, ставит передо мной. Садится напротив и задумчиво смотрит на меня.

— Ты чего? — интересуюсь, ковыряя салат вилкой.

— Вспоминаю случай с охранником, которого Рой едва не задушил. Мама рассказывала отцу, я подслушала, что охранник дотронулся до него случайно, и тогда Рой на него накинулся. И если приплести сюда рассказ Алисии, моей подруги, которая была в него влюблена, Рой не терпел прикосновения. Только сам грубо трогал её.

— Какой нежный! Недотрога прям!— восклицаю, поражаясь его наглым и странным замашкам. Перед глазами всплывает его пренебрежительное лицо, когда я скидывала его руки. Он чуть не скукожился от отвращения. — Бедняжка твоя Алисия, натерпелась этого монстра.

— Недолго, кстати, терпела. Нам тогда было по шестнадцать лет, когда она его впервые увидела. Помню, как её глаза загорелись, дыхание сбилось. И она лишилась девственности с ним в первый же день знакомства, а утром он её выставил за дверь.

Салат идёт не в то горло, и я прокашливаюсь.

— Я правильно понимаю, что она отдалась ему буквально за сутки?

Хочется ещё высказаться о её подруге не самыми лестными словами, но воздерживаюсь.

— Правильно. И она в красках описала, как это было. Если честно, не особо романтично. Да и у него никогда не было постоянной девушки, насколько мне известно.

— Романтика и Рой Крэйвен — вещи весьма не совместимые. Я вообще не завидую его партнёршам, — хмыкаю.

Интересно, скольких он успел поиметь в этой академии? Почему-то эта мысль промелькнула, но я вовремя себя отдёрнула. Мне вообще должно быть плевать на всё, что связано с Роем.

— Я агрессивнее его хищника ни разу не встречала. Он переплюнул даже своего отца и деда, — говорит Лина, отпивая кофе. — И собрал он вокруг себя таких же.

— Ходят шайкой, людей пугают, — бурчу себе под нос.

— Самое странное то, что Николас хоть и не зверь, но дружит с ним хорошо.

Глаза Лины грустнеют, когда она упоминает бывшего парня. Я не стану вновь бредить её раны расспросами о нём. Сама расскажет, как созреет.

После обеда зависаю в своей комнате. Пытаюсь хоть что-то перенести на холст, но делаю только парочку мазков кистью и тупо пялюсь в белое полотно. А всё из-за мыслей об этом парне и том, что меня ждёт дальше. Гадёныш от меня не отстанет.

Следующим утром просыпаю, потому что ночью вновь не смогла толком уснуть. Хоть я и закрыла все окна и двери, даже подпёрла дверь на балкон стулом, всё же было неспокойно. И я решила пока забросить свой вечерний ритуал — дышать ночным хвойным воздухом.

Чем чёрт не шутит? Лучше перестраховаться.

Лина решила дождаться меня, и теперь мы вместе бежим до академии, опаздывая на лекцию. Влетаем в главный корпус, заворачиваем в коридор — и я налетаю на кого-то, ударяясь лбом о что-то твёрдое. Кажется, чей-то подбородок. Скулю от резкой боли, поднимаю глаза.

Наша рыжая однокурсница по имени Алекс, обладательница ДНК хищника, смотрит на меня сейчас как на мошку, которая мельтешит перед носом. Её карие выразительные глаза с длинными ресницами прищуриваются, когда она недобро хмурится. Алекс выше меня на полголовы, поэтому сейчас мне становится не по себе от её хищного взора. Она суёт руки в карманы чёрной джинсовой куртки и громко пренебрежительно цыкает, проходя мимо меня.

Часть 11

Практически всю следующую неделю я не вижу Роя Крэйвена. Он будто испарился. Возможно, уехал. Или я просто везучая, раз не встретила его за четыре дня. По дороге в академию мне позвонил Марк. Мы говорили с ним последний раз три недели назад, и я ужасно соскучилась по этому дураку.

— Марк! — моей радости не было предела.

— Привет, Мира, — голос брата такой родной и тёплый, что с моего лица не сходит улыбка. — Как у тебя дела? Учёба как?

— Учёба хорошо. Дела… тоже нормально, — думаю, что не стоит ему рассказывать о Рое. Раз он с ходу не начал ругаться, значит, ещё не в курсе, что он учится в одной академии со мной. — У тебя-то как дела?

— Терпимо. Перед выходными разрешили позвонить. Если простыми словами выражаться — я в заднице.

Слышала, что в той военной академии всё очень строго. Дисциплина превыше всего. Но лишать курсантов средств связи на такое продолжительное время, думаю, неправильно.

— Понятно. Когда сможешь приехать?

— Не знаю, Мир. Здесь очень странные порядки. За любой косяк могут лишить тебя выходного или отпуска, — он громко вздыхает в трубку.

— Значит, ты не приедешь на приём, который устраивает отец? — аккуратно интересуюсь у него.

— Что за приём?

Значит, брат и об этом тоже ничего не знает и явно не сможет приехать. Грустно вздыхаю.

— В честь открытия новой фабрики. И там отец собирается выбрать мне мужа.

Слышу отборный мат в трубку, даже убираю подальше телефон. Марк прокашливается и нервно произносит:

— Я попробую с ним поговорить.

— Не надо, Марк. Сделаешь себе хуже. Ты ведь знаешь его, он не станет слушать тебя. Да и он мне обещал, что я смогу доучиться в академии, так что не всё так плохо.

Я переживаю за Марка. Мы были всё детство вместе. Прикрывали друг друга, но сейчас мы с ним порознь. Жестокость отца по отношению к нему может выйти за рамки здравого смысла. Мой брат — главный наследник нашей семьи, и отец хочет закалить его, сделать похожим на себе подобных хищников, но характер у Марка совсем не такой. Мы оба унаследовали черты личности со стороны мамы. И, возможно, ещё поэтому отец нас так ненавидит.

Марк хотел сразу по достижению восемнадцатилетнего возраста уехать к маме, но отец не позволил. Не знаю, чем именно он ему пригрозил, но Марк так и остался в доме, поступил в университет, параллельно вникая в семейный бизнес по производству тканей. Наши ткани самые лучшие в стране — это главная гордость нашего отца.

Жаль, что он не испытывает никакой гордости по отношению к своим детям. Я всё же считаю, что мы с Марком заслужили немного признания. Особенно Марк. Брат всё схватывает на лету, он умён и добр.

— Мира, мне жаль, — говорит Марк. — Я очень хочу приехать и поддержать тебя, но меня не выпустят отсюда, пока отец этого не захочет. Чёрт возьми, когда он, наконец, поймёт, что мы его родные дети, а не игрушки, которыми он может помыкать!

Брат зол, и я его понимаю. Ведь сама злюсь на папу, но никак не могу повлиять на свою судьбу.

Мы говорим ещё минут десять, я рассказываю про академию, про Лину, но избегаю всего, что связано с Роем Крэйвеном. Просто боюсь, что брат натворит дел. Он может сбежать из военной академии и навлечь на себя ещё больший гнев отца.

Когда мы заканчиваем разговор, Лина как раз садится рядом со мной на скамейку под огромным дубом. У нас отменили первую лекцию, так что мы решили провести это время на улице. Сегодня ясный солнечный день, птички со стороны леса поют, бабочки летают над цветочными клумбами.

Лина протягивает мне стаканчик с вишнёвым чаем. Благодарно киваю. Пока я говорила по телефону с Марком, она сходила до кафетерия и купила нам вкусняшек.

Ломаю шоколадку на две части и половинку протягиваю Лине. За три недели мы с ней поладили. И я с гордостью могу называть её своей первой и единственной подругой. Не ожидала, что с девочками дружить веселее, чем с мальчишками. Потому что с мальчиками не обсудишь многие моменты, а вот с подругой можно делиться сокровенным и тем, что творится у тебя на душе.

— Привет, — слышу знакомый мужской голос и поднимаю голову.

Перед нами стоит Дарен и улыбается. Он в спортивной форме, слегка запыхавшийся. Он сначала смотрит на меня, а потом на Лину.

— О, Лина. Не узнал тебя, — здоровается он с подругой, стирая пот со лба.

— Привет, — Лина улыбается. — Давненько не виделись, поэтому и не узнал.

— Вы знакомы? — спрашиваю я, двигаясь ближе к Лине, потому что Дарен пристраивается рядом со мной на скамейку.

— Да. Мы соседи, — поясняет Лина. — Сколько на этот раз пробежал?

Она смотрит через меня на парня. Дарен громко отпивает воду из бутылки.

— Много, — неоднозначно отвечает Дарен.

Знаю, что он профессионально занимается лёгкой атлетикой и постоянно пропадает на соревнованиях. У нас дома они с Марком вечно только дрались, в шутку, правда, но всё же было забавно наблюдать за ними.

— А вы чего не на лекции? — спрашивает он и тянется к моим волосам, аккуратно вытаскивает маленький листик, который, скорее всего, упал с дерева.

— Отменили, — отвечаю, допивая чай.

Собираюсь выбросить пустой пластмассовый стаканчик, но Дарен перехватывает его и сам выбрасывает в урну, стоящую с его стороны.

— Спасибо, — улыбаюсь пару секунд, потому что потом на моём лице застывает недовольная гримаса.

На крыльце со своими дружками стоит мрачный Рой Крэйвен и прожигает нашу компанию нехорошим взглядом, который моментально портит мне настроение.

Дарен и Лина прослеживают за моим взглядом, и на их лицах появляется удручающее выражение.

Скольким же людям он портит настроение и жизнь. Наверное, даже всех пальцев на руках не хватит, чтобы пересчитать.

— Только не говори Марку, что он учится с нами, пожалуйста, — говорю Дарену, продолжая невидимую борьбу с Роем одними глазами. — Иначе он натворит дел.

— Да понял я, — цедит он, едва не оскалившись.

Часть 12

Сегодня лекция, совмещённая со студентами с других курсов. И как бы я не успокаивала себя, что Крэйвена на ней не будет, он всё же явился в сопровождении своих дружков, занимая излюбленное место у выхода. Только заметив его в дверях, я сразу же отвернулась, успевая, чтобы не встретиться с ним глазами. И очень надеюсь, что он не успел заметить меня в этот момент. Зато всё оставшееся время, пока преподаватель рассказывал нам об основных этапах экономической теории, моя спина и затылок будто пылали огнём. Кожа реально горела. Шея окаменела из-за того, что я боялась сделать хоть какое-то движение. Напряжение, исходившее с задних парт, не предвещало ничего хорошего.

За пять минут до окончания лекции Лина тихонько задела меня локтём, протягивая мне записку с таким посланием:

«Рванём сразу к выходу, как только прозвенит звонок. Затеряемся в толпе студентов»

Предложение Лины мне понравилось. Посмотрев на неё, кивнула. Главное — быстро закинуть тетрадь и ручку в сумку. Поправив светлую плиссированную юбку и сжав кожаные ручки бежевой сумки, которая уже лежала у меня на коленях, я смотрела на часы, стрелки которых будто застыли. Мне казалось, что это были самые долгие минуты в моей жизни.

Прозвенел звонок, и мы с Линой резко подрываемся с места. Снова выбрав путь у стены, мы топали за другими студентами. Я пыталась делать вид, что не вижу Роя. Не смотрела в его сторону, но ощущала всем естеством пристальный взгляд. Находиться с ним в одном помещении — то ещё испытание.

Смогла выдохнуть лишь спустя пару минут, когда мы завернули в другой корпус. Но я всё же обернулась проверить, не преследует ли он нас. Вот честно, ожидать от него можно чего угодно, поэтому лучше перестраховаться.

— Ну, вроде пронесло на этот раз, — говорит Лина, останавливаясь рядом со мной.

— Точно, — киваю, прислонившись к стене.

Напряжение потихоньку покидало моё тело, и я расслабилась.

— До следующей лекции ещё десять минут. Здесь подождём? — спрашивает подруга.

Чтобы попасть в нужную аудиторию, нужно вернуться к корпусу, из которого мы только что пришли, и пройти дальше, через проход между зданиями.

— Думаю, да. Пусть подальше отвалит со своей свитой. А то напоремся ещё по дороге, — хмыкаю я, достаю лимонные конфеты и протягиваю парочку Лине.

— Да, хорошая идея.

Стоим ещё минут пять, обсасывая конфетки и пялясь в окно на задний двор академии. Погодка с утра была шикарной, а к обеду уже облака набежали. И сейчас прямо над хвойным лесом нависли серые тучки.

— Зонт не взяли, — говорит Лина.

Утром было жарко, поэтому мы обе оделись легко. Лина в тоненьком платье, а я в юбке и топике с толстыми бретельками.

— Ага. Ну, если что можно ведь и здесь переждать.

Выходим из нашего временного укрытия. Многие студенты уже разбрелись по аудиториям, поэтому в коридоре мы практически одни. Лина останавливается на полпути, когда мы миновали ту аудиторию, где проходила лекция по экономике, и хмурится.

— Кажется, я телефон забыла, — она рыскает в рюкзаке по всем кармашкам. — Надо вернуться!

— Давай я здесь подожду, — предлагаю ей.

— Иди на лекцию, догоню тебя, — говорит подруга и быстро уходит, оставляя меня одну.

Разворачиваюсь, миную нескольких студентов, столпившихся у окна, захожу в проход между корпусами. Навстречу мне идут девушки со старших курсов, что-то громко обсуждают и смеются. Останавливаются у огромного окна, когда я прохожу мимо них. Практически добираюсь до нужного мне корпуса, проходя мимо лестничного прохода, замечаю тень, появившуюся позади меня. Резко оборачиваюсь, натыкаясь глазами в черную ткань чьей-то футболки. Медленно поднимаю глаза, молясь всем богам, чтобы это был не тот, о ком я подумала. Но, чёрт возьми, это именно он — Рой Крэйвен.

Девчонки у окна сразу замолкают, увидев Роя, я вижу, как они все таращатся в нашу сторону. Я, собственно, тоже вытаращила глаза на парня, стоящего в полуметре от меня. Медленно выдыхаю, пытаясь успокоить возобновившуюся нервозность, встречаясь с тёмными глазами. На губах его расплывается ухмылка, а в следующее мгновение он хватает меня за локоть и тащит под лестницу.

Первые секунды не понимаю, что происходит, а потом, когда мы оказываемся у какой-то двери и, открыв её, Рой заталкивает меня внутрь под мой приглушенный вопль, я осознаю всю ущербность ситуации.

Он своим телом загораживает единственную дверь, которая находится за его спиной. Наблюдает за моими эмоциями в этот момент с ленивой улыбкой на губах. И когда я делаю шаг к нему, чтобы в наглую протиснуться мимо его туши, он отталкивает меня назад, и я едва не падаю на задницу. Пока я таращусь на него, он закрывает дверь и слегка наклоняет голову набок.

Только сейчас в относительной полутьме улавливаю настоящие его эмоции в этот момент. На губах у него совсем не ленивая улыбка, а скорее, дьявольская ухмылка. Рой молчит, чем ещё больше наводит ужаса. Только вот глаза выдают его всегда, и сейчас в них уже заблестели жёлтые искорки, которые не предвещают ничего хорошего.

Зря я утром смотрела на него. Дала повод. Сильнее сжимаю ремешки сумочки, мельком оглядываясь.

Может, здесь есть ещё один выход?

Но это маленькое помещение, заваленное коробками со старыми бумагами и книгами, освещённое только единственным узким окном позади меня.

— Снова собрался душить меня? — спрашиваю ровным голосом, смотря на него волком.

Как же он меня уже задрал, если честно. Конечно, зря я так себя веду с ним. Таким, как он, нельзя оказывать сопротивление, иначе проснётся инстинкт хищника, и он меня просто сожрёт. Но сегодня с утра, поговорив с братом, я в очередной раз, напоминаю себе, что в этой жизни меня будут только использовать такие, как мой отец и Рой Крэйвен.

Рой делает ко мне шаг, а я инстинктивно пячусь от него.

— Ты постоянно мельтешишь перед глазами, — начинает говорить хриплым голосом, — и я старался, правда старался сдерживать себя.

Часть 13

Глаза его полностью пожелтели, зловеще блуждая по моему лицу. Ноздри раздуваются от порывистого дыхания, а челюсти плотно сомкнуты. Ещё чуть-чуть — и он разорвёт меня на куски.

— Не зли меня, — цедит Рой полушёпотом, — иначе будет хуже.

«Будет хуже? Серьёзно? Что может быть хуже всего этого? Ты меня пытался придушить дважды, ублюдок!», — думаю, а вслух лишь пищу, потому что голос мой куда-то удрал от волнения:

— Рой, почему бы нам не поговорить спокойно?..

Огромная рука отрывается от стены и резко ложится на мою шею, вдавливая тело в стену. Холодок пробегает по спине, руки обвисли вдоль туловища.

— Не смей произносить моё имя, — шепчет он, нагнувшись к лицу слишком близко.

Теперь я могу разглядеть его хищные глаза в мельчайших деталях: огненно-янтарное свечение с тёмными зрачками, окружённое ярко-красными радужками и небольшими отражающими пятнами около склеры. Настроение его глаз зловещее, предвещающее беду.

Первый раскат грома разносится по округе, и я вздрагиваю, закрыв глаза. Сердце падает в пятки.

Чувствую, как его ладонь скользит по моей шее к подбородку. Пальцы смыкаются на нём, а лоб опаляет горячее мятное дыхание.

— Открой глаза, — требует он, сильнее сжимая подбородок и приподнимая лицо выше.

Медленно открываю, поджимаю губы.

— Как же забавно видеть тебя с тем ушлёпком, который даже ни разу ударить меня не смог, — шепчет он сквозь зубы, таращась на меня своими зловещими глазами. — И сейчас я даже не знаю, стоит ли напомнить ничтожеству его место?

Он что, сейчас про Дарена говорит?..

— Слушай… — хрипло начинаю, — Тебе не кажется, что ты тратишь на нас своё время? Может, стоит забить на таких лохов, как мы, и жить дальше?

Нет, ну, правда. Мы для него как бельмо на глазу. Ладно, я ударила его, ему это не понравилось, очевидно, но Дарен же ничего не сделал.

Его рука снова опускается к шее и вновь сдавливает, но уже сильнее. Кожа горит, дышать становится труднее.

— Мира, — зловеще шепчет мне в ухо, — я ведь просил.

После этих слов зависает как в прошлый раз, когда ворвался на мой балкон, практически уткнувшись в район моей шеи. Я ощущаю кожей жар, который исходит от его лица. Дышит глубоко и как-то прерывисто.

Постойте… он вновь нюхает меня?

Отворачиваю голову в противоположную сторону. Поднимаю одеревеневшие руки и толкаю Роя в грудь, он отшатывается лишь на несколько сантиметров, пока я удерживаю от себя этого монстра. Его жёлтые глаза с яростью смотрят на мои ладони, которыми я упираюсь в его грудь.

— Отойди от меня, — судорожно выдыхаю, потому что начинает трясти ещё сильнее.

Он хватает меня за кисти рук и разводит их в стороны. Смотрит на них так, будто собирается сломать. Оскаливается.

— Я предупреждал, чтобы ты не прикасалась ко мне.

Во мне что-то в этот момент щёлкает, будто выключатель, который сдерживал меня всё это время.

— Да пошёл ты, Рой Крэйвен, в задницу! — цежу ему в лицо. — Как же ты меня уже достал! Оставь меня в покое, придурок.

Начинаю вырываться, что есть сил. Выхватываю одну свою руку и снова бью его в грудь. Хочу оттолкнуть от себя, но у меня ничего не выходит.

Рой сильнее придавливает меня к стене, закрывая глаза. Тяжело дышит, а затем почему-то начинает смеяться. Долго так с хрипотцой, которую я ощущаю под своей ладонью.

Перестаю дёргаться и смотрю на него во все глаза. Его рука с моей кисти перемещается к ладони, обхватывая её. И он долго смотрит на то, как держит мою руку в своей. Желтизна с глаз уходит, вновь становясь чёрными.

Чёрт возьми, что происходит?..

— У тебя маленькие руки, — говорит он, разглядывая её с таким видом, будто собирается отрезать мне пальцы. — Так странно, — тянет он это и сильнее сдавливает мою руку с холодными пальцами, — если я сожму её охотнее, то переломаю тебе кости.

Хочу вырвать руку, дёргаю вниз, но хватка Роя слишком сильная, и она причиняет мне боль. Шиплю, другой ладонью упираюсь в его грудь.

— Если ты перестанешь сам ко мне приставать, то и я не стану тебя касаться. Я тебя трогаю, потому что хочу от тебя защититься! Это нормальная человеческая реакция! — тяжело дышу, дрожа всем телом.

Его ладонь огромная, мозолистая, и если он и правда захочет сломать мою руку, то ему не составит никакого труда. Чуть надавит— и всё.

Он молчит, разглядывает мою руку с особым пристрастием и интересом в глазах. Даже голову наклоняет.

Вот же ненормальный… Ведёт себя очень странно.

— Окей, Мира, — произносит через долгие секунды, смотрит на меня и ухмыляется, — жаль будет ломать такие маленькие и милые ручки. Тогда лучше займусь ушлёпком, которого ты трогала этими руками.

Он отпускает меня под мой удивленный и испуганный взгляд. Снова смеётся, обнажая клыки.

Рой собрался сделать что-то с Дареном? Но почему?..

Парень разворачивает и идёт к двери, медленной расслабленной походкой.

— Постой… не делай этого! — кричу ему вслед.

Рой останавливается, кидая на меня злобный насмешливый взгляд, и покидает комнату. По его лицу я поняла, что он сделает это в любом случае. Обхватываю себя руками.

Угораздило же меня связаться с таким озлобленным психом.

На ватных ногах выхожу из помещения, оглядываюсь. Никого нет.

Нужно срочно найти Дарена и предупредить! У меня ведь его номера телефона нет даже.

Часть 14

Забегаю в аудиторию, извинившись за опоздание. Преподаватель хмурится, но кивает мне в ответ, продолжая объяснять термины на доске. Подсаживаюсь к Лине, которая удивлённо на меня смотрит, пока я раскладываю принадлежности.

— У тебя есть номер Дарена? — спрашиваю её тихо, нагнувшись. Она кивает. — Спроси, где он сейчас, пожалуйста.

Лина достаёт телефон и набирает сообщение под партой. Пытаюсь сфокусироваться на лекции, пока жду. Проходит минут десять, прежде чем Лина мне тихонько показывает ответ Дарена, который написал, что уехал на соревнования.

Выдыхаю громко и с облегчением. Будто бы гора с плеч свалилась. Позже надо будет взять номер Дарена и поведать ему о том, что на него точит зуб Рой Крэйвен. В любом случае, надо предупредить парня.

И что на него вообще нашло?

С каждым разом ведёт себя всё страннее. Жутко мне от него.

Смотрю на свою ладонь, которую Рой рассматривал с особым вниманием, — и становится дурно. Рука до сих пор горит там, где он касался меня. Трогаю кисть, и кожа мгновенно реагирует мурашками.

Чёрт. Не нравится мне это что-то.

Лекция завершается, и мы покидаем аудиторию с Линой. Прислоняюсь к стене в фойе, смотря через окно на улицу, где всё ещё продолжает лить дождь. Подруга становится рядом.

— Что случилось? — спрашивает она, усаживаясь на подоконник.

— Рой Крэйвен, что же ещё, — вздыхаю, поджимая губы. — Этот чёртов придурок подкрался ко мне, когда я шла в аудиторию, и затащил меня в пыльную кладовку со стрёмным выражением на лице.

— И что он сделал? — Лина начинает разглядывать меня с ног до головы, задерживая внимание на шее.

— Что, там опять следы от его лап? — начинаю трогать свою шею, расстроившись.

Только недавно начала носить открытую одежду! Неужели снова?

— Немного есть покраснение, — говорит она и вытаскивает из рюкзака зеркальце. Протягивает его мне.

Быстро оглядываю участок кожи на шее. Чёртов Крэйвен, как же я тебя ненавижу. След не такой сильный, как в прошлые разы, но он всё же есть!

— Ненормальный, — чуть не хныкаю, — как же он меня достал, ну до чёртиков. Что ж за страсть у него такая к удушениям?..

— Ох, не знаю, — вздыхает Лина. — Что он хотел от тебя?

— Высказался о моих руках, и о том, как легко их сломать. Нужно предупредить Дарена. Он Рою поперёк горла встал ни с того ни с сего. Думаю, что его угроза не была пустой, — отдаю зеркальце Лине. — Раньше ему до Дарена дела не было, если судить по его собственным словам. Но сегодня его прям что-то задело.

— Постой, — Лина задумчиво смотрит на меня. — А вдруг Рой ревнует?

Ошарашенно смотрю на неё, открыв рот.

— Ревнует? Ну, ты скажешь, конечно. Разве что как добычу, не более.

С чего вдруг ему меня ревновать? Я для него не более чем букашка, которую можно прибить не задумываясь. По его поведению могу сказать лишь одно — он скорее руку себе отрежет, чем будет меня ревновать. У него такое отвращение было написано на лице, когда я дотрагивалась до него, будто бы он соприкоснулся с липким червяком.

— Но, если судить по твоим рассказам и тому, как Рой пробирался к тебе на балкон…

— Нет, Лина, — мотаю головой. — Не продолжай, пожалуйста, а то меня сейчас вырвет. Если я начну думать, что Рой Крэйвен испытывает ко мне что-то больше, чем просто злость и отвращение, я не переживу этого. Он же психопат.

— Хорошо, — она слегка улыбнулась, кинув на меня немного удивлённый взгляд. — О, кажется, дождь закончился. Пойдём?

Киваю, смотря в окно на мокрый газон и небольшие лужи на плиточных дорожках; на небо, затянутое серыми облаками. Моё настроение сейчас примерно такое же мрачное, как и сегодняшний день.

Уже в своей комнате я смогла немного выдохнуть с облегчением. Хоть это место и не было в должной мере защищено от проникновения сюда Роя Крэйвена, но всё-таки именно здесь я могла чуть-чуть расслабиться. Да и Лина съездила в город на днях и привезла много полезной утвари. К примеру, шпингалеты на двери и окна. Конечно, от Роя Крэйвена они не особо помогут, если он захочет ворваться внутрь, но так мне всё равно спокойнее. Ещё биту прихватила в спортивном магазине и несколько перцовых баллончиков. Один ношу всегда в сумке, другой держу в тумбочке у кровати.

Из размышлений выводит телефонный звонок. Звонит отец. Глубоко вдыхаю, готовясь к разговору с ним.

— Привет, папа, — здороваюсь первая.

— На следующих выходных приедешь домой. Прибудет наш портной, чтобы снять мерки для твоего платья на приём, — начинает он, не поприветствовав меня.

А чего я удивляюсь? Он никогда со мной не здоровается.

— В субботу утром приедет наш водитель, будет ждать у ворот академии. Вечером привезёт тебя обратно, — продолжает он. — Ты меня услышала, Мира?

— Услышала, — говорю в трубку тихо.

— Хорошо. Мне пришли твои результаты по учёбе. Молодец.

На этих словах, он сбрасывает вызов, а я стою в ступоре, всё ещё с телефоном в руке.

Слышать похвалу от него непривычно. Он меня только однажды похвалил в детстве, когда я принесла ему вылепленную из глины фигурку. Мне тогда было шесть лет, и наша мама была ещё с нами. И казалось, что тогда мы были настоящей семьёй.

____

С наступающим Новым годом, мои любимейшие читатели!

Завтра будет ещё одна прода небольшая. А дальше начнётся жажда у нашего Роя - любителя понюхать и придушить Мирочку)

Кстати, кто ещё не забегал на мою предыдущую историю, с не менее странным главным героем, в жанре остросюжетный любовный роман, заглядывайте и сюда: https://litnet.com/shrt/S49t

Часть 15

— Сегодня мне написал Николас, — Лина шаркает по асфальту, смотря на свои розовые кеды.

Топаю рядом, смотря на девушку, после того, как спросила у неё, что случилось с её настроением. Что ж, ясно.

— И что он хотел? — интересуюсь.

— Увидеться, — отвечает она и начинает хмуриться.

Так вот почему Лина вытащила меня в этот воскресный вечер проветриться, побродить по территории академии. Время близится уже к восьми, через два часа начнётся комендантский час. Надеюсь, за это время я успею поднять ей настроение.

— А ты хочешь сама? — спрашиваю её, осматривая молоденькие листочки неизвестного мне кустика.

Мы в этой части ещё не были. Ближе к хвойной лесополосе, которая простирается на сотни километров. Здесь одна широкая дорожка, ведущая от главного учебного корпуса к пятиэтажному общежитию. Скорее всего, проживание здесь стоит дешевле, чем там, где поселил меня отец. Но мне кажется, что тут намного интереснее и веселее.

— Нет, я только недавно перестала думать о нём. Не хочу ничего больше, — отвечает мне подруга.

По глазам вижу, что она растеряна, тоскует, сомневается. Есть у меня чувство, что она всё ещё любит этого Николаса.

— Хе-х, а он будто почувствовал, что тебе полегчало, и решил напомнить о себе, — усмехаюсь.

— Но меня это сильно взволновало! — восклицает она. — Только я забыла о нём, перестала думать. Даже видя его в этой академии, я практически ничего не испытывала, держалась. А тут… Какой же он козёл!

— Не ведись на это. Он плохо с тобой поступил. При наличии невесты хочет увидеться с другой девушкой. Ну, такое себе.

Замечаю за зданием общаги, куда мы только что свернули, стальную калитку в заборе.

— Кто-то может выходить за территорию академии? — спрашиваю Лину, едва мы останавливаемся.

— Она не закрыта.

Никакого замка нет, и за калиткой виднеется небольшая тропка.

— Хм, чувствую, что студенты пользуется этой дорожкой для своих вылазок, — говорю я, открывая калитку. — Посмотрим, что там?

— Может, не стоит? Вдруг кто-то заметит, что мы вышли? — Лина опасливо оглядывается. — Мне-то ничего особо не будет, а вот тебе…

— Да нормально всё! — у меня даже глаза загорелись. — Быстренько глянем, что там, и вернёмся.

Улыбаюсь подруге, которая мнётся с ноги на ногу.

— Да не бойся ты, Лина! — хватаю её за руку и тяну за собой.

— Мне казалось, что ты рассудительная, — хмыкает она и останавливается.

Оглядываемся вокруг. Всего одна тропинка: видно хорошенько, и она ежедневно протоптанная.

— Ну, я росла со старшим братом, так что иногда мы, бывало, в тайне от отца выходили за пределы нашего поместья, посмотреть на лебедей, плавающих в небольшом прудике. Очень рада, что отец не знал об этом, иначе запер бы нас в доме навечно, — усмехаюсь.

Отец способен и на такое.

Топаем по тропе, которая никак не заканчивается. В лесу летает мошкара, которая только и делает, что пытается залететь в рот или в глаз. Лина идёт сзади с палкой в руке.

— А вдруг тут дикие животные есть? — спрашивает она, внимательно оглядывается. — Скоро темнеть начнёт.

— Дикие животные есть везде. Но если здесь часто ходят студенты и ещё никто не возвращался с откусанной частью тела, то, думаю, максимум мы встретим белку.

Проходим ещё немного, и нам открывается интересная картина: двухэтажный деревянный коттедж с какой-то вывеской, которую толком не разобрать с нашего местоположения, среди хвойного леса с подъездной дорожкой, где припарковано несколько дорогих автомобилей. А чуть ниже виднеются ещё несколько одноэтажных деревянных домиков. Останавливаемся с Линой, глядя на это чудо.

— Интересно, что это? — спрашивает она.

— Выглядит как какой-то отель, — пожимаю плечами. — Посмотрим?

Оглядываюсь. Мы пришли с другой стороны, но, если так подумать, то отсюда даже ближе к нашему дому, если пройти напрямик.

Видим, как открывается входная дверь и оттуда вываливается веселая компания парней и девушек. Они громко смеются и что-то обсуждают, в руке практически у каждого бутылка с пивом.

— Темнеет уже, Мира, — нервничает Лина.

— Да ладно, чего нам бояться. Глянем только, — улыбаюсь, собираясь уже подойти поближе, как замираю на несколько секунд, а потом хватаю Лину за руку и тяну в ближайшие кусты.

— Что такое? — спрашивает меня, испугавшись.

— Крэйвен, чтоб его. Самое страшное дикое животное в этом лесу, — шиплю я, садясь на корточки за растительностью, глядя на него через ветки.

Он вышел следом за компанией, постоял там недолго, а затем пошёл к одной их припаркованных машин. Остановился и завис на полминуты, стоя неподвижно, а затем резко посмотрел в нашу сторону. Сердце упало в пятки. Мы замерли с Линой, таращась на него.

Рой не может видеть нас через эти кусты. Не может ведь?..

Сложно было разглядеть выражение его лица, но мы обе выдохнули с облегчением, когда он открыл дверцу своей машины и сел в салон. Завёл её и плавно выехал. Мы просидели ещё пару минут в немом шоке, а потом, не сговариваясь, быстро потопали обратно в академию от греха подальше. Оглядывались на каждый шорох, держась за руки. Лина до конца пути не расставалась с палкой.

Конечно, это палка нас никак бы не спасла, но с ней было спокойнее.

_______

С Новым Годом!)))

Часть 16

Во вторник после лекции, когда я вышла из женской уборной на третьем этаже, какие-то три девчонки схватили меня под руки и повели к лестнице, ведущей на крышу. Я не сопротивлялась и даже ничего не сказала, потому что стало интересно, что им от меня понадобилось. Просто шагала спокойно под их удивлённые взгляды. Походу они думали, что я буду вырываться и кричать.

Прямо перед дверью на крышу нас ждала ещё одна высокая стройная барышня, разодетая по последнему писку моды. Чёрные волосы были собраны в высокий хвост, лицо казалось худощавым, но симпатичным, особенно с этими большими карими глазами. Она ухмыльнулась пухлыми алыми губами, окинув меня с ног до головы. Ну, я никогда не отличалась высоким ростом. И сегодня на мне были простейшие бежевые джинсы и розовая однотонная футболка, а волосы заплетены в косу.

Так что да, её невербальный наезд на меня был вполне оправдан.

Она первая вышла на крышу, а затем и мы. Оглядываюсь: стулья, старый диван, ткань которого выцвела под солнечными лучами, деревянный стол. Ну, место интересное довольно-таки, только слегка заброшенное.

Брюнетка остановилась у стола и скрестила руки на груди, смерив меня взглядом. Другие две девчонки, не менее приметные, встали по краям от меня, тоже как-то высокомерно разглядывая. Третья их подружка, стояла у двери. Походу, на шухере.

Ну, что ж.

Брюнетка цокает, когда я громко вздыхаю и лениво оглядываюсь, отмечая чуть дальше что-то вроде беседки.

— Мира Альден, — начинает черноглазая девчонка. — Дочь Марвина Альдена.

Так, значит, знают, как меня зовут и кто я. И скорее всего, у них ко мне важное дело, раз они меня, считай, похитили из коридора.

Чувствую, как в заднем кармане вибрирует телефон. Похоже, Лина меня потеряла. Я ведь только до уборной отлучилась.

— Можно ближе к делу? — спрашиваю брюнетку.

У неё на лице мелькает раздражение. Впивается в меня своими глазищами.

— Какие у тебя отношения с Роем Крэйвеном?

Пф-ф, а я-то думала. Ну, ясно — группа поддержки психопата-хищника.

— Никаких, — отвечаю. — Если вы только по этому поводу меня любезно пригласили на разговор, то разочарую вас, девочки — ваш Рой меня никак не волнует.

— Смеёшься? — она прищуривается. — Хочешь сказать, что вы не уединялись в кладовой под лестницей?

Как быстро разносятся слухи, чёрт возьми.

— Уединялись, — усмехаюсь, вспоминая тот неприятный момент.

После этого две девчонки, стоящие по краям, снова хватают меня под руки, больно сдавливая локти и кисти. Хватка у них сильная для таких хрупких ручек.

Брюнетка подходит ближе и берёт меня за косичку, больно тянет. Терплю пару секунд, а потом пинаю её по ноге массивной подошвой кроссовок. Она вскрикивает и отпускает, потирая ушибленную ногу.

— Сучка, — шипит на меня.

Две другие продолжают держать, пока их предводительница приходит в себя от моего удара.

— Ну, ты первая начала, — говорю ей. — Вы реально хотите меня побить за то, что ваш обожаемый кумир-психопат помешался на мне? К нему вопросы должны быть, не ко мне. Это он не даёт мне жить спокойно.

— Рой не может помешаться на такой, как ты, — цедит она, возвышаясь надо мной. — Убогая серая мышь.

Нет, насчёт её высказывания в мой адрес я бы поспорила, но толку? Девчонки приревновали меня к этому ненормальному.

— И что теперь? — интересуюсь. — Драться будем? Один на один? Или вы любите толпой нападать?

Подружки брюнетки сильнее сдавливают мои руки, и мне это начинает надоедать.

— Слушай сюда, белобрысая дрянь, Рой — мой парень. Ещё раз ты подойдёшь к нему и я… — она резко замолкает, смотря мне за спину.

Её алые губы приоткрываются, а выражение лица становится волнительным лишь на пару секунд, а затем оно вновь становится грубым.

— Прикол, — слышу я незнакомый женский голос за своей спиной.

Не могу посмотреть, потому что приспешницы брюнетки крепко меня держат.

— Так вот кто не даёт мне поспать, пища своим грёбанным стервозным голосом на всю крышу, Лара.

Брюнетка хмурится и оскаливается. Отмечаю про себя, что её зовут Лара.

— Свали отсюда, Алекс.

Алекс? Наша одногруппница с ДНК хищника? И эта Лара смеет так говорить с ней? Ой-ёй, я бы не стала поступать так опрометчиво на её месте.

Дальше происходит какая-то возня сзади, и слышится чей-то вскрик. Приспешницы меня отпускают, и я оглядываюсь. Одна лежит на полу, хватаясь за руку Алекс, которая держит её за волосы, знатно оттягивая и при этом неотрывно наблюдая за брюнеткой хищными безжалостными глазами.

Другая девчонка, вытаращив глаза, боится, бедняжка, даже двинуться с места. Полностью её поддерживаю — тоже бы не стала подходить к этой рыжей разъярённой тигрице.

— Ты что-то пискнула? — Алекс нагибает голову немного вбок, в зелёных глазах мелькает что-то тёмное и зловещее.

Отмечаю её схожесть с Роем в этот момент. Он тоже любитель голову так наклонить.

Она отшвыривает бедняжку, вырвав клок её волос, и медленной, ленивой походкой направляется прямо к брюнетке, которая стала белее мела. Обходит меня и останавливается в метре от побледневшей Лары.

— Слушай, Алекс, — начинает брюнетка, — у меня с этой мышью серьёзный разговор.

Не вижу лица рыжей, зато в полной мере ощущаю энергетику. Лара отходит назад медленно, Алекс ступает за ней. Эта ситуация снова мне напоминает недавнюю стычку с Крэйвеном, который такой же ленивой походной зажимал меня в кладовой.

Алекс ловко хватает Лару за затылок, когда та собирается обогнуть стол, и буквально впечатывает её лицом в деревянную поверхность. Брюнетка скулит и пытается поднять голову, но рыжая давит сильнее.

— Ещё раз услышу твой писк — и тогда я познакомлю твоё лицо не со столом, а с асфальтом, — даже у меня от её слов мурашки по коже побежали.

И что-то мне подсказывает, что Алекс не кидается пустыми угрозами.

Она отпускает брюнетку, на лице которой смешался шок со страхом. Девчонка без лишних слов срывается к двери, а за ней и все остальные. Мы остаёмся с рыжей наедине. Её глаза становятся обычными, тьма отступает, оставляя только яркую зелень. Она усаживается на стол, доставая из кармана чёрных джогеров пачку сигарет и зажигалку. Ловко вытаскивает одну, поджигает и медленно затягивается, пристально за мной наблюдая.

Часть 17

За день до приёма в нашем поместье я не нахожу себе места. Не думала, что месяц пролетит так быстро. Не хочу присутствовать на нём и не хочу видеть своего будущего мужа. Мне страшно от того, что меня ждёт и какую судьбу выберет для меня отец.

После всех лекций с Линой не спешим домой, прогуливаемся по округе академии. Я пью вишнёвый чай из пластмассового стаканчика и хмурюсь.

— Подсунет меня под старика, — бурчу себе под нос.

— Мне кажется, не станет он отдавать тебя старику. У влиятельных семей есть неженатые наследники, и некоторым нет даже тридцати лет, — пытается приободрить меня Лина, топая рядом со мной.

— Не припомню ни одного, — хмыкаю.

Хотя откуда мне знать? Я не бывала с отцом на приёмах, разве что на одном, где пробыла всего час, пока Марк не подрался с Роем.

— Рой Крэйвен, например, — подруга смотрит на меня, улыбается, когда я фыркаю. — Ну, кроме него знаю Леннарта Торвса и Вайта Кан — наследников крупных промышленных гигантов. Возможно, тебе повезёт, и один из них станет твоим мужем.

— Точно не Рой. У моего отца на семью Крэйвен аллергия. Да и я ни за что не согласилась бы на это. Лучше стать женой какого-нибудь старика, чем женой Роя Крэйвена. Он же меня придушит ещё до свадьбы.

— Это уж точно, — вздыхает Лина.

Рой Крэйвен, как ни странно, оставил меня в покое, но я часто замечала на себе его жгучие и странные взгляды, стоило мне попасть в поле его зрения. Это очень напрягало и заставляло покрываться мурашками.

Останавливаемся возле стадиона и решаем посидеть там. В прошлый раз, правда, когда я решила наведаться сюда, здесь Рой избивал бедного парня. В этот раз здесь тихо и спокойно. Несколько человек тренируют подачу мяча на футбольном поле. Наблюдаем за ними недолго, а после возвращаемся в коттедж.

Рано утром за мной приезжает водитель и доставляет в поместье. С отцом я так и не пересеклась, что в прошлый раз днём, что в этот. В поместье идёт подготовка полным ходом: горничные тщательно всё моют, повара хлопочут в кухне. А я смотрю с балкона на огромную территорию перед поместьем, где декораторы украшают всё для сегодняшнего приёма — и душа моя не на месте.

Вздыхаю, смотрю на готовое платье — оно шикарное, из воздушной нежной сиреневой ткани, с открытыми плечами. Хоть я и выбрала самое простенькое, но, видя его в живую, язык не повернётся назвать его обычным. Вскоре приходит стилист и наносит мне лёгкий макияж, подчеркивает лишь глаза и губы. Длинные волосы собирает в пучок на затылке.

Смотрю на своё отражение в зеркале и снова горестно вздыхаю, готовясь натягивать на себя вежливую улыбку, которую нельзя будет опускать весь чёртов вечер.

Когда меня зовёт отец, я уже готова. Выхожу из своей комнаты и спускаюсь вниз, где ждёт меня папа в парадном костюме. Его выражение лица как всегда непроницаемое и раздражённое.

— Хороший выбор. Тебе идёт этот цвет, — говорит отец, подставляя свой локоть.

Хватаюсь за него и шагаю рядом с ним. Выходим на улицу и останавливаемся у входа, чтобы поприветствовать каждого гостя. Первыми прибывают какие-то знакомые отца, инвесторы с жёнами. Выдыхаю каждый раз, когда вижу парочку, и делаю вывод в такие моменты, что это точно не один из претендентов на мою руку.

Дальше подъезжает ещё несколько дорогих автомобилей, из которых выходит семейство Крэйвен. Сердце бешено начинает колотиться, когда я встречаюсь глазами с Роем.

Я не знала, что и они будут здесь. И не подумала сразу, что отец, хоть и нехотя, но отправит приглашение.

Рой медленной ленивой походкой идёт за своим отцом и дедом. Все трое как один — в смокингах и похожи друг на друга. Хищные черты лица, тёмные глаза и волосы. Хоть у деда и отца они уже с изрядной сединой. Всё трое без единой спутницы.

— Приветствую в своём доме, — говорит отец.

— Марвин, — кивает ему отец Роя, затем смотрит на меня пронизывающим взглядом, совсем как его сын. — Твоя младшая дочь выросла настоящей красавицей.

Как же они похожи….

На лице отца появляется жёсткая улыбка.

— Спасибо, Роланд. Прошу, проходите.

Дед Роя вообще не говорит ни слова, он будто находится где-то в своих мыслях, если судить по его выражению на лице. А вот Рой… Чёрт, прожигает меня прям взглядом, отчего кожа покрывается мурашками. И я на секунду заглядываюсь на него.

Красивый, мрачный и злой.

Чувствую, вечерок обещает быть насыщенным.

Когда семейство Крэйвен проходит дальше, папа тихо интересуется:

— Мальчишка Крэйвен продолжает донимать тебя?

— Нет, — как-то неуверенно отвечаю.

Не знаю, почему именно говорю это, можно сказать, вру отцу.

— Точно? — он смотрит на меня жёстким прищуренным взглядом.

— Да, — быстро говорю.

Если скажу правду, что отец тогда вступится за меня? Или заберёт из академии?

По сути, нападки Роя практически прекратились. За эти недели я смогла почувствовать хоть какой-то комфорт. А ещё я встретила Лину, и будет грустно прощаться с ней, если папа запретит мне учиться в академии. Да и сама учёба мне, как ни странно, нравится. Преподаватели и впрямь высшей категории.

Так что пусть отец ничего не знает.

Практически последними встречаем семейство Торвс. Красивые муж с женой, возрастом как мой папа, и их сын, про которого говорила мне Лина — Леннарт Торвс. Высокий блондин с острыми чертами лица и цепким взглядом янтарных глаз. Ощущаю только от одного его взгляда ауру хищника. И по тому, как папа приободряется, радушно с ними любезничает, пожимая руку главе семейства, делаю вывод — Леннарт в списке кандидатов на роль моего мужа, и, возможно, на самом верху. Потому что отцу выгоднее свести меня с таким же зверем, как и он.

Когда практически прибывают все гости, мы идём к присутствующим. Начинаются долгие обсуждения ближайших планов и проектов, отец разговаривает практически с каждым гостем, а я стою рядом и улыбаюсь до боли в щёках. Киваю и отвечаю односложно на их вопросы. Я вообще не хочу здесь находиться и мечтаю сбежать сразу, как только появится такая возможность.

Часть 18

Медленно пячусь назад, не сводя взгляда с хищника, который вот-вот и набросится на меня. Я снова ударила его, но он это заслужил!

Рой замер, будто перед прыжком, только его глаза двигаются, следя за каждым моим движением. И от этого мне становится в разы тревожнее. Сердце замерло, как и дыхание. Огибаю качели, понимая, что дальше только огромный и едва освещённый сад.

Закричать? Может, прислуга из дома услышит мой крик?

Если пробегу через розовую рощу, то, возможно, он не успеет меня догнать?

Только думаю об этом, как Рой начинает двигаться, медленно и лениво следуя за мной. Сердце, недавно оледеневшее, снова начинает бешено дёргаться, а ладошки покрываться холодным потом.

— Не подходи, — в ужасе шепчу я.

Выражение лица Роя каменное, в глазах бушует ярость. Он делает ко мне широкий шаг, моментально сокращая расстояние. Вскрикиваю, когда его горячие ладони ложатся на мои щёки.

Что?..

Испуганно поднимаю на него глаза. Он даже не моргает в этот момент. Просто смотрит на меня своим кровожадным взглядом и тяжело дышит. Его хватка на моих щёках, как ни странно, не грубая. Ладони обжигают кожу. Челюсти поджаты, и я вижу, как желваки ходят ходуном.

Он что, хочет раздавить мою голову своими лапищами?

Дёргаюсь, упираюсь руками в его грудь, но всё это бесполезно. Его ладони будто приклеились ко мне.

Жёлтые яркие глаза блуждают по моему лицу, задерживаясь на секунду на губах, а затем он наклоняется так стремительно, что я даже не сразу понимаю, что происходит. Его зубы смыкаются на моей нижней губе и больно кусают. Испуганно дёргаюсь, болезненно простонав ему в рот. Рой резко отпускает меня, и я сразу же отшатываюсь, прикладывая ладонь к своим горящим губам. Во рту ощущаю привкус металла.

Он меня укусил. Вцепился, как дикий зверь.

Мне же это не показалось?

Рой зависает после содеянного со странным выражением на лице. Настолько странным, что по телу пробегают мурашки, и я больше не тушуюсь, быстро сматываюсь от него как можно дальше через кусты. Добегаю до входа в поместье, оборачиваюсь и выдыхаю от облегчения. Он не помчался за мной.

Запираюсь в уборной, таращась на себя в большое круглое зеркало. Губа горит так, будто её обожгли кипятком. С внутренней стороны небольшая ранка от его укуса.

От странного поступка Роя страх перед ним ушёл на второй план, а на первый вышло негодование.

Он что, совсем ненормальный? Бешеное животное.

Долго привожу себя в порядок, успокаивая свои нервы. Наношу помаду, чтобы хоть как-то скрыть укус этого придурка, иначе папа точно заметит. Смотрю на время: почти одиннадцать вечера. Пора уже выходить к гостям.

Покидаю своё убежище, осматриваясь по сторонам. Вдруг он решил всё же проследовать за мной?

Быстро прохожу в общий зал, нахожу папу, который снова с кем-то разговаривает. Становлюсь рядом, выискивая глазами Роя, но вижу только его деда и отца. Самого Роя нигде нет. Облегченно выдыхаю, немного расслабляясь. Всё же, рядом с моим отцом мне точно ничего не угрожает.

Подходит время к окончанию приёма, а Крэйвена я так и не наблюдаю и делаю вывод, что он уже точно не появится. Похоже, ушёл, чему я, несомненно, рада.

Семья Торвсов любезно общаются с моим отцом, а Леннарт лениво водит по мне янтарными глазами. Откровенно пялится на меня, и это напрягает ужасно. Когда гости начинают расходиться, парень подходит ко мне, вновь целует мою руку и произносит:

— Рад был с Вами познакомиться, Мира. Я бы хотел ещё раз увидеться с Вами, — улыбается, показывая белые клыки.

А не пошли бы вы все в задницу? Чёртовы хищники. Я реально начинаю себя ощущать маленьким беззащитным зверьком в их когтистых лапах.

Натягиваю улыбку и вежливо произношу:

— Я тоже очень счастлива нашему знакомству, Леннарт. Буду рада провести с Вами время.

Слова «счастлива» и «рада» я выговаривала с особым трудом.

Наконец, всё заканчивается, и отец отпускает меня в свою комнату. Просто падаю спиной на кровать, пялясь в потолок в тишине. Я чувствовала, что вечерок будет насыщенным — и не прогадала.

Дотрагиваюсь до нижней губы, которая всё ещё неприятно побаливает. Вздыхаю.

Рой Крэйвен настоящее дикое животное. Он укусил меня… Укусил!

Ненормальный.

И что на него нашло вообще? Почему он это сделал? С каждым разом ведёт себя всё страннее. И как держаться от него подальше, если он сам меня преследует?

Долго лежу, прокручиваю в голове этот эпизод и всё никак не могу придумать оправдание его поступку. Затем всё же принимаю душ и ложусь спать, а утром спускаюсь на завтрак к отцу.

Он, как всегда, сидит во главе стола, прочитывая какие-то бумаги. Когда сажусь за стол, он убирает их в сторону, и мы молча едим.

— Леннарт Торвс интересовался у меня, может ли он забрать тебя из академии на выходных на свидание. Я дал своё согласие, — единственное, что он говорит мне во время завтрака.

Я лишь киваю, уставившись в свою тарелку. Аппетит пропал сразу же. На душе стало тоскливо.

Ну, радует только то, что Торвс не старый пень.

А ещё теплилась надежда, что он окажется хорошим человеком и не будет меня обижать.

____

Дальше то, чего вы ждали)

Часть 19

После завтрака водитель отвозит меня назад в академию. И я очень рада, что возвращаюсь обратно.

Мы сталкиваемся с Линой в прихожей, обнимаемся.

— Ну, рассказывай, как всё прошло? — спрашивает она, когда мы проходим в кухню.

Усаживаюсь на стул, пока Лина наливает мне горячий чай.

— Ужасно, — шепчу я устало. — Семья Крэйвен тоже были на приёме и своего наследника туда притащили.

— О-о, жесть. Я думала, твой отец не станет их звать, — Лина садится напротив, пододвигая мне чашку.

— Я тоже так думала, — хмыкаю.

— Он что-то сделал, да? — интересуется она.

Языком нащупаю небольшую ранку на внутренней стороне губы и начинаю злиться.

— Он меня укусил, — глаза Лины становятся как два блюдца, она ахает и таращится на меня, — за нижнюю губу. Вцепился, как бешеная зверюга, чуть кусок мяса не оторвал. А перед этим, — сжимаю кулаки, впиваясь когтями в ладони, — сказал, что я пахну как шлюха.

Подруга молчит, переваривая сказанное, а потом полушёпотом говорит:

— Ты его привлекаешь, как девушка.

Смотрю ей в лицо, пытаясь понять, прикалывается она или нет. Но по её серьёзному выражению делаю вывод — она не прикалывается.

— Нет, — мотаю головой, — он меня убить хочет. Изжить с этого света, чтобы я на глаза ему больше никогда не попадалась.

— О-о-о, если бы это было именно так, то Рой давно бы это сделал. Но он зажимает тебя в тёмных углах, проникает к тебе на балкон, нюхает тебя!

— И что с того. Ну, нюхает и нюхает. Зверь же, — раздражаюсь я.

Мне не нравится наш разговор.

— После твоих рассказов о поведении Роя я поискала побольше информации о хищниках. И, даже не знаю, Мира, как тебе это сказать… — Лина отводит взгляд.

— Да говори уже!

— Хищники выбирают себе самку или самца по запаху, и происходит это не у каждого из них. В основном они просто не встречают человека, который им подходит. И, в твоём случае, Рой уже свой выбор сделал.

— Чего? — мои брови летят вверх от её слов. — Ты где такое прочитала?

— Об этом пишут в научных статьях. Один из фактов. Ты не знала?

Мотаю головой, хватаясь за чашку с чаем. Не может этот ненормальный испытывать ко мне что-то. Я уверенна в этом. Но если подумать, он и правда странно меня обнюхивал, почуял запах сигарет и взъелся из-за этого.

— Чёрт… — всё, что мне удаётся выдавить из себя.

А после этого оставившего осадок разговора я плетусь наверх с мрачными мыслями, вспоминая каждый момент с Роем.

Да даже если и так! Если это и правда, что он выбрал меня по запаху, то ничего не изменится. У меня фактически уже есть жених.

Но я всё же до позднего вечера ищу информацию в интернете про людей с ДНК хищника и всё, что говорила мне Лина — правда. Поджимаю губы и с хлопком закрываю крышку ноутбука.

Этот психопат сам-то в курсе, что зверёныш его выбрал меня в его «самки»?

От этого слова меня передёргивает. Иду в душ и пытаюсь смыть с себя напряжение, но ничего из этого не выходит. В разбитых чувствах ложусь в кровать, пялясь на стену с круглыми часами, которые показывают уже второй час ночи.

Завтра рано вставать, а я так и не могу уснуть. С балкона дует ветерок. Ночное небо сегодня с полной яркой луной, окружённой плотными облаками.

Поднимаюсь с кровати, чтобы захлопнуть балконную дверь. Ветер слишком прохладный, так и заболеть можно. Комната освещена луной, так что мне не приходится включать ночник. Хватаюсь за ручку, замечая тень за стеклянной дверью. Поднимаю голову и встречаюсь с жёлтыми яркими глазами, смотрящими на меня будто из самой тьмы.

Быстро толкаю от себя дверцу, но тот, кто стоит с другой стороны, силой врывается в комнату. Я в таком ужасе отступаю, что крик мой где-то застревает в горле. Сердце падает в пятки, когда он делает ко мне шаг. Я не вижу его лица, только мужской силуэт, освещенный со спины луной.

Но точно знаю, что это Рой Крэйвен.

Его звериная тяжелая энергетика давит на меня с силой. Сглатываю, наконец, размыкаю застывшие губы:

— Чего тебе нужно?.. — шепчу я, делая ещё небольшой шаг назад.

В тумбе возле кровати лежит перцовый баллончик. Успею ли я добраться до него, прежде чем этот монстр меня схватит?

Стоит мне об этом подумать, как Рой стремительно сокращает расстояние между нами. Одна его рука ложится мне на затылок, а другая на талию. Вскрикиваю, когда он силой впечатывает меня в своё тело и, резко наклонившись, грубо впивается в мои губы своим ртом. Снова кусает за нижнюю губу, проводя по ней горячим языком.

Стою в оцепенении, не в силах пошевелиться.

Что, чёрт возьми, происходит?..