Тихо

1

Хеймитч настойчиво пытается мне объяснить, как мы должны обойти главную трибуну, чтобы занять свои места. Он разводит руками и указательным пальцем показывает налево. Небрежно поворачиваю голову налево. Сколько же здесь людей… Все желают посмотреть на победителя 79 голодных игр. Меня задевает плечом, бегущая вперёд женщина. Я оступаюсь и задеваю своим плечом Эффи. 
- Осторожно, милая, - грустно улыбается мне. Я также грустно ей киваю и поправляю своё платье (зачем я это делаю?). Моё чёрное платье с открытой грудью мало изменяется после моего поглаживания подола.
- Нам пора, - хрипит Хеймитч грубо. – Все рассаживаются, - он походит ближе к Эффи. – Где Пит?
Эффи недовольно смотрит на Хеймитча, а затем на меня. На что я быстро отворачиваюсь.
- Кажется, он был у бара, - говорит она громко. 
Такой шум стоит, что уши и так закладывает. Все так громко говорят. Ещё бы! Такой праздник! Последний день голодных игр. Будет большой банкет вечером, где будут чествовать победителя. Мне уже жаль этого мальчика из Третьего дистрикта. 
- Китнисс, сходи за ним, - указывает Хеймитч мне рукой в сторону бара.
- Почему я? – огрызаюсь ему.
Хеймитч с улыбкой берёт Эффи за руку и отвечает:
- Потому что у Эффи слишком узкая юбка и высокие каблуки, а я просто не хочу, - довольная ухмылка. Не только его, но и Эффи.
И они довольно быстро проталкиваются через толпу. 
Почему меня не убили?
Я начинаю свой сложный путь к бару. Все люди идут в противоположную сторону. Я опять отличилась.
Меня хватают за руку. 
- Китнисс! – кричит мне Лоран, ментор Пятого дистрикта. – Ты идёшь не в ту сторону! – она весело смеётся. Выпившая. Её трибуты погибли в первый день на арене. С тех пор я не видела её трезвой. Печально. Она старше меня всего на пять лет.
- Я за Питом, - улыбаюсь ей. – Он около бара.
- Ах, да, - кивает она и отпускает мою руку. – Я его там видела. Увидимся на трибуне!
Она быстро обходит меня. 
Я вздыхаю. Хорошо, что меня будут отделять менторы семи остальных дистриктов.
Нужно быстрее выбираться из этой толпы.
Я быстро нахожу Пита. Он единственный, кто сидит за стойкой бара, в его руках большой стакан сока. Он смотрит на большой экран, по которому транслируется всё, что происходит на трибуне. Зал быстро заполняется разноцветными пятнами. Первый ряд практически свободен. Менторы не спешат занимать свои места. Хорошо, что наши места с самого края. Можно опоздать.
Так что я сажусь через стул от Пита и прошу ещё один стакан сока.
- Хеймитч сказал, что пора идти на трибуну, - говорю безразлично.
Передо мной ставят фужер красного сока.
Делаю маленький глоток.
- Уже в пути, - надменно говорит Пит.
Говорить больше не о чем. А если честно… Совсем нет настроения.
Эли убили на четвёртый день игр, Макса на восьмой. Нашим трибутам было по пятнадцать лет. 
Это угнетает. Я понимаю Хеймитча каждый день. Невыносимая участь. Умереть было бы легче.
Иногда задумываюсь, как мы будем справляться с Питом, когда Хеймитч не станет нам помогать. 
Эффи говорит, что на всё нужно смотреть философски. Это наша жизнь. Есть один большой плюс: следующие игры будут только через год. Год свободной жизни… Условно свободной. 
- Ладно, пойдём, - встаёт Пит со стула. – Будет неприлично, если победители 74 и 75 голодных игр опоздают, - Пит говорит тоном Эффи. Он протягивает мне руку. Я принимаю и беру его под руку. Мы идём медленно. Это наша обязанность. Мы преданные менторы Двенадцатого дистрикта, которые всё ещё «любят» друг друга. Только Капитолию надоедает одна история.  На 76 играх появилась девушка из второго, которая умудрилась разыграть любовный треугольник на арене. Она и победила… К 77 голодным играм никто не вспоминал о нашей «любви». На Квартальной бойне нас обоих слишком сильно ранило…  Пит сильно ударился головой, а меня ударило током (да так сильно, что я была в отключке целый день). Пошёл слух, что у Пита проблемы с психикой (отчасти, правда), а я просто неуравновешенная. Мы стали плохишами. Нас было не уговорить играть в «любовь» дальше. Так что мы дали слово президенту Сноу, что будем послушными менторами. Так и живём.
Мы лучшие друзья. Многое пережили вместе. Нам многое приходится делить пополам.
Иногда мы забавляемся над Капитолием…
Дарим зрителям поцелуй на камеру, а когда Цезарь спрашивает: вместе мы? Всё отрицаем! Так что нас давно сочли некими чудаками-менторами… 
Это позволяет нам быть самими собой. А также у нас есть неприкосновенность. Мы вместе и не вместе. Никто к нам не лезет. Сноу доволен. Только детей жалко… 
Так и сходим с ума… Я, Пит, Хеймитч, Эффи, Цинна, Порция… 
Только психам можно выжить в этом мире.
Пит отпускает мою руку и берёт за талию. 
- Это что Майлс? – спрашивает он меня на ухо. Поворачиваю голову направо. Я его тоже узнаю не сразу.
Майлс Хемил – ментор Четвёртого дистрикта. У нас особое отношение к Четвёртому. Финник был нашим другом… Мы с Питом любим его дистрикт. Майлс победил в прошлом году. Как и мы, он со своим наставником – Гройсом. Майлсу всего девятнадцать лет, но он создан для Капитолия. Ощущение, что он здесь вырос.
- Китнисс! Пит! – подбегает он к нам. Его блестящий пиджак зелёного цвета слепит мои глаза. – Вы видели торт, который будет на банкете?
- Нет, - улыбается ему Пит. С усмешкой смотрит на меня.
- Это гениально! – поднимает он руки вверх. – Не буду вам рассказывать, сами увидите! О, Шерон! – Майлс быстро отходит от нас, чтобы поздороваться со своей знакомой и рассказать про торт, наверное.
- Эх, потерял Четвёртый своего победителя… - вздыхает Пит.
- Его от Цезаря не отличить, - качаю головой.
Мы подходим к первому ряду. Эффи и Хеймитч сидят на своих местах. Они общаются с Ментором Одиннадцатого. Мы с Питом садимся на свои места. Цинна и Порция садятся сзади нас. 
- Вы уже видели Майлса? – осторожно спрашивает Порция.
- Да, - отвечает Пит. – Ещё то зрелище.
И мы все смеёмся вчетвером.
Гости трибуны заполняют все места. Вскоре гаснет свет.
Обращение президента. Фильм. Яркий Цезарь. И вот он! Победитель 79 голодных игр! 
Джошуа Стилни. Невысокий мальчик, которому только исполнилось семнадцать. Он хитёр. Обхитрил всех профи. Он молодец. Так что я без лишних эмоций аплодирую победителю.
Джошуа скромен, как и многие победители. Он неуверенно рассказывает о своей победе, а после все смотрят традиционный фильм с арены. 
Вспышки, фотографии, поздравления, улыбки. Президент Сноу надевает на победителя корону. Всем так весело. Хотя это притворство. Не у всех, но у многих. К ним относимся и мы. Вся наша команда. 
Вот уже четвёртый раз мы с Питом празднуем победу очередного победителя, оставшиеся без своих трибутов…
- Всё, - подходит к нам Хеймитч. – Пора на банкет, - говорит он с ожиданием.
Его можно понять. Там Эффи не остановит ментора. Он будет пить столько, сколько захочет.
- Да, нужно побыстрее, а то сейчас толкотня начнётся, - поддерживает Эффи. Она спешно подходит к Порции и они вдвоём идут вперёд. Нам остаётся только догонять их.
В большом банкетном зале уже предостаточно людей.
Торт действительно красивый. Очень большой. 
Большинство людей разбрелись по столикам, и ждут очередное шоу. Все артисты Капитолия сегодня развлекают гостей. Я лично жду салюта. С каждым годом он всё красивее и красивее. 
Мы с Питом и Порцией сидим за своим столом и смотрим на танцующих людей. Цинна и Эффи пошли к другому столу с гостями. Хеймитч пошёл за очередной порцией виски. 
- Наш тёмный Двенадцатый! – восклицает одна из подружек Порции.
Мы с Питом всегда одеваемся в чёрное в последний день игр. 
- Селли! – поднимается Порция со стула. – Рада тебя видеть!
Мы здороваемся с Селли и наблюдаем, как она уводит Порцию на танцпол. 
Я вижу, как женщины Капитолия крутятся вокруг Джошуа. Нам с Питом было легче. Мы были вдвоём, сами по себе. Пит защищал меня, я его. К нам не лезли, как не лезут и сейчас.
- Пошли танцевать, - Пит убирает салфетку со своих колен и встаёт. – А то и нас кто-нибудь потащит за собой, - он протягивает мне руку. 
Я улыбаюсь. 
- Быстрее бы салют, - кладу свою руку в его. – Эти каблуки… - опускаю взгляд на туфли. – Хочу домой.
- И не говори, - Пит тянет меня на танцпол. – Эти три недели… - он вздыхает.
- Я понимаю, - улыбаюсь ему.
Пит притягивает меня ближе к себе за талию и берёт мою руку в свою. Мы медленно передвигаемся по залу, стараясь никого не замечать. 
И у нас почти получается. Майлс вылетает из ниоткуда! 
- Вы уже попробовали торт? – Майлс уже не раз побывал в туалетной комнате с тошнотными коктейлями. Его нечистый пиджак говорит сам за себя. Рядом с ним девушка, на которой столько косметики, что я не могу разобрать, где её глаза.
- Да, - протягивает Пит. Мы останавливаемся. 
- Вкусный, - подтверждаю я. 
- Ты хочешь ещё кусочек? – обращается он к своей спутнице. 
- Конечно! – отвечает она писклявым голосом. 
- А вы? – обращается он к нам.
- Нет, - сдержанно говорит Пит. – Мы только из-за стола.
Мне остаётся только улыбнуться им на прощание. 
Они уходят от нас неровным шагом, толкая танцующих. Как-то неприятно становится на душе. Он же из такого же дистрикта, как и мы, а стал за год таким…
Не понимаю…
- Давай пойдём ближе к балкону? – тихо предлагаю Питу. – Салют подождём…
- Пойдём, - кивает Пит. Я беру его за руку, и теперь мы толкаем танцующих людей. 
Мы обходим все эти столы с людьми. Стараемся проскользнуть незамеченными. Почти удаётся.
- Сбегаете? – пьяно интересуется Хеймитч. В его руке большой бокал виски. 
- Салют идём ждать, - отвечает ему Пит и закрывает меня плечом. 
- Оу! – радуется ментор. – Я с вами! – улыбается он.
Я вздыхаю. Но обижаться не стоит. Хеймитчу здесь не веселее, чем нам.
Мы выходим на балкон. Чистое небо. Только звёзды. Я кладу руки на большие каменные перилла. 
- Этот паренёк слишком застенчив, - вздыхает Хеймитч и делает глоток из бокала.
- Мы тоже были такими, - произносит Пит.
- Только на первых интервью, - смеётся Хеймитч. – А потом вошли во вкус!
Вздор! Это не может нравиться.
- Одни ваши поцелуи только чего стоили! – ухмыляется ментор и толкает Пита в плечо. 
- Жизни, - отвечаю я. 
Мне никто не отвечает. Все знают, что я права. Наша псевдолюбовь спасла жизни нам, нашим семьям.
Оживлённая болтовня сзади нас. Салют!
На балкон выходят десятки людей. Нас находит Эффи. Говорит, что Джошуа вымазали всего в торте.
В духе Капитолия!
Свист. Вспышка в небе. Яркие цветки разлетаются по небу. 
Невероятно. Красиво. 
Салют длится около двадцати минут. 
После чего вся наша команда уходит с банкета. Многие из оставшихся там, будут гулять, пока не отключатся на полу. А нас поезд ждёт уже на перроне. Через четыре часа мы уедем. 
Вещи собраны. Цинна упаковал мне все платья, которые создал для меня за эти игры. Он не даёт мне платья, что я надевала, когда выходила в свет. Их я никогда не беру. Он даёт мне новые платья.
Я вешаю чёрное платье в шкаф и надеваю удобный костюм из плотных штанов, майки и свободной куртки. 
Быстрое прощание всегда тянется около часа. Эффи плачет, как всегда. Я крепко обнимаю Цинну, Порцию, целую Эффи. 
Сейчас я хочу домой больше всего на свете. 
Как только мы садимся в свой вагон, Хеймитч садится возле окна и пьёт прямо из бутылки. Пит идёт в своё купе, а я в своё. Ложусь на кровать прямо в одежде, сняв только куртку и засыпаю.
Сплю. Меня не беспокоят. Первый раз за три недели меня никуда не заставляют идти, я предоставлена сама себе. Просто трачу всё время на сон. 
Будит меня Пит, когда мы уже в Двенадцатом.
- Пора, - грустно говорит он. 
Пит берёт мою куртку и подаёт руку. 
Я грустно улыбаюсь. 
Мы оба знаем, что сейчас будет тяжело: нам нужно сходить к родственникам Макса и Эли. Соболезнования. Не хочу откладывать. Потом будет ещё тяжелее. Нас никто не встречает из родных и жителей. Победителя нет, а значит, нет и праздника. Только траур.
Мы быстро спускаемся по лестнице с поезда. Некоторые люди из мэрии подходят к нам, чтобы поприветствовать и взять подписи. Это подобие отчётности, в которую я не вникаю. Хеймитч идёт кривым шагом в Деревню победителей, а мы с Питом быстро направляемся в город. 
Сначала дом Макса. У его родителей осталась маленькая дочь. Слёзы. Тоска.
Родители Эли взрослые. Их старшему сыну около тридцати. Слёзы. Горе.
Я стараюсь быть сильной, но когда мы выходим из дома, по лицу текут слёзы. Мне больно. Дети не виноваты… Я понимаю. Я ненавижу. Через год всё повторится вновь, а я ничего не смогу сделать… Ничего… Ни я, ни Пит.
Пит обнимает меня за талию, и мы идём домой. 
Нас узнают. Кивают, приветствуя. Сожалеют. Возможно, кто-то осуждает. Это их право. Жизнь сделала нас такими…
Хеймитч говорит, что это войдёт в привычку. Нужно только отнестись к этому, как к работе. Что я и пытаюсь сделать. Но только слишком гадко на душе.

2

Хеймитч на удивление более менее трезв. На столе стоят две пустые бутылки, из третьей отпито совсем чуть-чуть. Ментор сидит перед выключенным экраном. Мы с Питом подходим к его столу и садимся рядом.
- Соскучились? – надсмехается ментор.
- Ага, - кивает Пит и смотрит на меня. – У нас  с Китнисс появился повод пообщаться с тобой, - он улыбается.
Прямо с порога, не успела даже передохнуть…
- Да? – Хеймитч с интересом смотрит на Пита, а следом на меня.
- Да, - потираю затылок. 
-Да, - повторяет Пит. 
Косо смотрю на него. Что он ещё задумал?
Тишина. Все молчат.
- И? – Хеймитч делает глоток из бутылки. 
- Мой брат Кайл встречается с Прим, - Пит сдерживает улыбку. Смотря на него, я понимаю, что это действительно смешно. Оголяю свои зубы. Опираюсь лбом на стол и обхватываю шею руками. Но потом кладу щёку на шершавую поверхность, чтобы посмотреть на Хеймитча.
Смех. Мой и Пита.
До ментора доходит не сразу, но после он произносит:
- Охо-хо! – Хеймитч встаёт со стула и чуть не падает. Опирается руками на спинку стула. – Надо же! Младшие решили исправить ошибки старших!
Его слова заставляют меня перестать смеяться. Я выпрямляюсь.
- А они молодцы, - Хеймитч икает. – Оба неприкосновенные. Удачно…
Я заостряю своё внимание на пустой бутылке. Прим и Кайл никогда не будут участвовать в играх. Это верно.
Почему меня раздражает тот факт, что они теперь вместе?
- Мы знаем, - отвечает Пит.
- Ну, хоть одна хорошая новость за последний месяц, - ментор делает ещё один внушительный глоток из бутылки.
- Ладно, - киваю я. – Меня, наверное, уже потеряли. 
Я встаю со стула и задвигаю его. Пит встаёт следом. Он хлопает Хеймитча по плечу, и мы уходим. 
Зачем я вообще захотела к нему идти?
На улице темно. Дом Хеймитча далеко от наших. Фонарей мало. Темно…
Я вздыхаю. Мы же собирались с мамой и Прим куда-нибудь сходить. Надеюсь, они не обижаются, что я пропала.
- Чего ты злишься? – интересуется Пит в темноте. Он идёт близко. Так спокойнее.
- Я не злюсь, - сразу отвечаю.
- Это их дело, - голос Пита мягкий.
- Знаю, - киваю, но Пит наверно, не увидел.
- Думаешь, что Кайл не сможет…
- Послушай, - зачем-то останавливаюсь. – Я не говорю, что твой брат плохой, просто это… Я не думала, что так получится.
Пит останавливается рядом со мной. 
- А ты думала, что мы станем менторами, когда поднималась в лифте 75 игр? – Пит спрашивает серьёзно.
- Нет, - отрицательно качаю головой. – Я думала, как спасти тебя.
Последнее было лишним. 
- Видишь, - Пит делает шаг ещё ближе. – У тебя получилось, но ты не думала, к чему приведёт наша победа. Так давай не будем думать за них, - Пит берёт меня за руку. – Их жизнь – только их, а наша – только наша. Мы им дали шанс…
Что-то внутри надрывается.
- Я понимаю, - голос дрожит. Полностью сокращаю расстояние между нами и обнимаю Пита. 
Пит обнимает меня в ответ. Сейчас только он понимает меня.

***
Мама и Прим не обиделись. Но и не поддержали меня с идеей сходить куда-нибудь. Может это и к лучшему.
- Давай побудем дома, - обнимает меня Прим. – Ты только приехала.
Я не собираюсь сегодня спорить. Устала. 
Местами хочу спать. 
- Конечно, - улыбаюсь ей.
Мама наливает горячий чай. Я стараюсь не думать обо всём, что произошло, что может произойти.
Сейчас мне хорошо, как никогда. Два главных человека в моей жизни рядом.
Мы говорим обо всём. Я стараюсь расспросить Прим и маму о том, что я пропустила. Хочу заполнить эти три недели их историями. Моя жестока…
И местами получается. 
Я рада тому, что изменилась мама с тех пор, как я пошла на игры. Прим выросла, стала живой… Это невообразимо поднимает настроение. И мы болтаем. Я не могу припомнить, когда мы так говорили… Такого раньше не было.
Прим и Кайл… Она много рассказывает. 
Мама уже легла спать, а мы лежим на её кровати и стараемся говорить тихо.
Это любовь. Я вижу, как горят её глаза. Каким голосом говорит она про него. 
- Хорошо, что вы живёте рядом, - подмигиваю ей.
- Да, - кивает Прим. – Только это мало помогает. Здесь мы просто соседи. Наши семьи разные, - небольшое сожаление в её голосе.
- Что? – я сажусь на кровать. – Это не так, - качаю головой. – Посмотри на нас с Питом. Мы одинаковые! – я пугаюсь своего заявления.
Хотя…
Это так. Игры меняют. Нас изменили сразу, сразу двоих.
- Вы – другое дело, - грустно улыбается Прим. – С вами нельзя сравниться, - она задумчиво смотрит в окно. Её окна не выходят на дом Мелларков. – Иногда, кажется, что вы живёте в своём мире…
Она не хотела обидеть. Она права. Мы уже не такие…
- У нас есть на это причина, - вздыхаю я.
Прим неожиданно переводит на меня взгляд. В её глаз такое пронзительное молчание. 
- Как ты это выдерживаешь? - серьёзный тон куда-то в пустоту.
- Не знаю, - в пустоту отвечаю я.
Слишком тяжело. Но я не хочу, чтобы Прим знала про всё, что там происходит.
Так что я улыбаюсь моей сестрёнке. Целую её в лоб и говорю:
- Ложись спать, - провожу рукой по её длинным волосам. – Завтра в школу.
Прим лукаво улыбается. Ещё одно объятие.
- Спокойной ночи, - протягивает она.
- Люблю тебя.
Смотрю на Прим. Она устраивается под одеялом. Я гашу свет и закрываю за собой дверь.
Тишина.
Дома. Целый год… 
Медленно прохожу в свою комнату. Свет не включаю. Раздеваюсь, надеваю свою растянутую майку. 
Ложусь в кровать, закрываю глаза. В ушах звон, крики, кровь…
Быстро сажусь. Выдох. Всё хорошо. Ты дома. Игры закончились. 
Переворачиваюсь на бок. 
Это невозможно забыть. Смерть стала частью моей жизни.
Не могу.
Слезаю с кровати и открываю окно. Сажусь на широкий подоконник. Закидываю ноги на холодную поверхность. Одну ногу сгибаю, а вторую подгибаю под себя. 
Темно. Тихо. 
Шторы в окне Пита сдвинуты, тусклый свет. Может он спит, а может и нет. Он иногда спит со светом.
Поднимаю взгляд на звёзды. Их тысячи. 
И хочу спать. И не могу.
Почему-то по лицу стекает слеза.
Мне обидно. За себя… Да, я сделала большое дело для своей семьи, но… для себя?
Страх.
Поворачиваюсь к дому Пита и выпрямляю ноги, свешиваю их за окном.
Мимолётный ветер проскальзывает по ногам. Вновь тишина.
Я не злюсь на Прим и Кайла. Я рада. Прим счастлива. Для этого всё и было.
- Надеюсь, ты не собираешься прыгать? – голос Пита слегка удивлённый.
Я поднимаю свою голову и улыбаюсь Питу.
- И снова привет! – тихо говорю.
Несколько секунд разглядывает мой вид. 
Тихо.
В его глазах вопрос.
- Не могу уснуть, - отворачиваю лицо, смотря на сад.
- Знакомо, - тихо говорит Пит.
Мне кажется, что я слышу, как бьётся его сердце. 
- И что будем делать? – поворачиваюсь опять к Питу.
 Он опирается ладонями на подоконник. 
- Можно прямо сейчас сходить к мэру? – грустно улыбается мне Пит. 
Ухмыляюсь. Я совсем забыла, что мы должны сходить к Андерси. Что-то вроде уважения. В Капитолии Сноу, у нас мэр. 
- Он обрадуется, - стараюсь пошутить. Вновь смотрю на сад. Мы оба не спим. Не можем. – Пошли в сад? – предлагаю я.
Пит не отвечает. Он подходит к своему шкафу и берёт майку. 
Я даже не заметила, что он без майки.
Быстро спрыгиваю с подоконника и натягиваю штаны. 
Зачем мы спускаемся в сад? Нейтральная территория. 
Это не первая ночь, когда мы не можем уснуть. Так бывает и в Капитолии… Чтобы быстро уснуть, нужно устать.
Обычно мы бегаем или вспоминаем тренировки перед играми (пытаемся бороться), но сегодня мне ничего не хочется. 
Я выхожу в сад и ложусь на траву под одним из деревьев. Думаю, что не мешало бы мне взять кофту. Пит перелезает через забор и садится рядом со мной. 
Мы молчим. 
Вспоминаю, как красиво здесь осенью. Не хочу идти завтра к мэру. Как только приезжаю домой, все капитолийские дела остаются в прошлом. 
Условная свобода…
Мы отдыхаем, но каждый раз нам приходится делать их мелкие приказы.
Пит ложится. 
- Я поговорила с Прим, - делюсь с ним. – Точнее она говорила, - говорю через улыбку.
- А я спросил у Кайла, - между делом говорит Пит.
Я быстро переворачиваюсь к нему. Смотрю на его лицо.
- Что? – громче обычного спрашиваю. – Что спросил?
Пит улыбается, видя мою реакцию.
Ложусь на живот. Жду.
Пит переворачивается на бок. Он выдерживает паузу.
- Кайл сказал, что Прим ему нравится, - выдыхает он. – Даже очень… нравится.
Спокойствие. Пусть он Мелларк, но он парень.
Улыбаюсь.
- Ты сменила гнев на милость? – удивляется Пит.
- Я хочу, чтобы Прим была счастлива, - честно признаюсь. – По её словам… ей хорошо с Кайлом.
Пит ухмыляется. Гордость?
- Она сегодня сказала, что мы с тобой живём в своём мире, - зарываю лицо в траву.
Пит вздыхает. Он касается ладонью моего локтя. 
- Пойдём, пробежимся, - Пит не убирает ладонь с моего локтя.
- Пойдём, - поворачиваюсь к нему лицом.
Он помогает мне встать. Мы выходим со двора, направляясь вверх по улице деревни. 
Пит начинает бежать первый, я лишь подхватываю. Мы пробегаем мимо дома Хеймитча, мимо остальных пустых домов. Всё выше и выше. Ближе к окраине дистрикта, к полям, к лесу, в который у меня нет доступа… Звон в ушах, сбивается дыхание, я чувствую усталость, но мы бежим дальше. Вперёд. 
Словно убегаем от кого-то. 
Ускоряюсь. В такие моменты мысли бегут вместе со мной. Я бегу от себя. От Капитолия. 
Бегу от Голодных игр, также как и Пит. Но мы оба знаем, что нам не убежать.
Мы добегаем до середины пустого поля. Мэр всё обещает его засеять зерном…
Пит нарочно замедляется и хватает меня за руку. Я оступаюсь и уверено лечу вниз к земле. Пит хватает мою вторую руку и прижимает к себе, но падения уже не миновать. Я и Пит на небольшой скорости падаем на землю, точнее он ударяется спиной о твёрдую поверхность, а я падаю на него.  Мы перекатываемся пару раз, набивая себе синяки, и останавливаемся. Я лежу на земле, стараясь выровнять дыхание. Пит лежит рядом. 
Мне больно, но мне безумно весело.
Я начинаю тихо смеяться. Пит придвигается ближе, чтобы посмотреть на моё лицо. 
- Что с тобой? – спрашивает он так, словно я обезумила.
Отвечаю не сразу.
- Ты тоже почувствовал это? – улыбаюсь ему.
Пит улыбается в ответ.
И не сговариваясь, мы говорим вместе:
- Свобода.
Взрывной смех. Мы смеёмся, как счастливые дети. Я встаю с земли и снова падаю на неё. 
- Аааааа! – пробивается сквозь смех.
Мой крик. 
Как же хочется, чтобы так было всегда!
- Аааааааааа! – кричит Пит.
И мы кричим. Вряд ли нас кто услышит… Это только для нас. 
- Нет-нет! – Пит хватает меня за талию. Всё ещё улыбаясь, я смотрю на него. – Давай так, - он переводит дыхание! – Ааааууу! – Пит кричит в небо.
Я смеюсь.
- Ааааууу! – мой звонкий крик.
- Ааааууу!
Мы снова падаем на землю. Из глаз текут слёзы. Мы смеёмся. Это истерика. Невозможно остановиться.
Лишь только мне показалось, что мы успокоились, как вновь приступ смеха.
- У меня всё болит! – говорю сквозь смех.
- У меня тоже! – отвечает Пит.
Мы садимся. 
- Кажется, я что-то отбила, - щупаю свои рёбра. 
- Где? – Пит тянет руку, чтобы потрогать. Понимаю, что я в своей растянутой майке. Под ней ничего. Но Пит уже проводит рукой по моему потному телу. – Вроде ничего не сломано, - спокойно говорит он.
Я выдыхаю. Ещё один нервный смешок. Я вся мокрая.
- Если бы нас кто увидел, - качаю головой и поднимаюсь на ноги. Подумали бы…
- Нас и так считают психами, - встаёт и Пит. – Да и какая разница, - пожимает он плечами. – Мы же живём в своём мире… - последнее он говорит серьёзно.
- Да, - киваю и улыбаюсь. – Этого они у нас не отнимут.
Не отнимут.
- Домой? – интересуется Пит.
- Домой, - выдыхаю я и поправляю майку. – Теперь точно уснём…
Обратно мы идём пешком. Всё ещё смеёмся. Толкаемся и пытаемся повалить друг друга на землю. У меня почти получается, но Пит хороший соперник.
Когда мы доходим до наших домов, я всё ещё пытаюсь его повалить, держась за шею, но всё провально.
- Ладно, - отпускаю его. – Завтра закончим! – тихо говорю ему.
- Ладно, - соглашается Пит.
- Ладно.
- Ладно.
- Ладно, - раздражаюсь я и поднимаюсь на крыльцо своего дома.
- Ладно, - весело ухмыляется Пит.
Я открываю дверь дома. Осторожно закрываю её и поднимаюсь вверх по лестнице в свою комнату.
Снимаю мокрую майку и штаны. Кидаю на пол. Всё ещё не могу отдышаться. Надеваю другую майку. 
- Китнисс, - моё имя в тишине. 
- Что? – шепчу я, подойдя к окну. 
В окошке соседнего дома стоит мой сосед и друг без майки.
- Спокойной ночи, - улыбается он.
- Спокойной, - отвечаю ему и улыбаюсь. – Завтра я тебя уложу на обе лопатки. 
Пит выставляет указательный палец и морщит нос. 
- Начнёшь в доме мэра, - смеётся он.
 Я закатываю глаза и машу рукой, а затем задёргиваю шторку.
Ложусь в кровать. Бешеный стук сердца. Минутная свобода… Минутная жизнь…
Я засыпаю.