Тишина

Пролог

Тому, кто мог бы быть лучше

ПРОЛОГ

Я не могла оторвать взгляд от неспешно проплывающих над головой облаков. Мягкие и пушистые они так и манили к себе, будто хотели забрать к себе мою душу. На какое-то мгновение я даже почти ощутила это: тело отяжелело, будто мертвое, а я парю, поднимаясь над ним все выше и выше. Ощущение легкости и безмятежности. Равновесия, которого мне так не хватало.

Но земля все равно не отпускала: вцепилась в меня своими змейками-травинками и притянула к себе, как бы говоря, что я еще нужна здесь.

- Зачем? – шепотом проговорила я, ожидая услышать ответ.

Только вот природа пела свои песни, не слушая никого вокруг: щебетали птицы, которые вот-вот должны были покинуть это место; шелестели деревья, в тесноте переплетая ветви друг с другом; ветерок мягко касался моего тела, создавая ощущение присутствия чьей-то невидимой руки. Теплое начало осени. Но чувствовалась за всем этим тревога, от чего по коже периодически пробегали мурашки. На земле никогда не будет спокойно. Цикл перемен рождает беспокойство у каждого живого существа на земле.

Я приподнялась с покрывала и еще раз окинула взглядом поляну, на которой провела почти весь день. Как же мне не хотелось этих перемен в виде холодной зимы и пустоты. Но некоторые вещи неизбежны и от нас не зависят. Пора бы это, наконец, усвоить.

Глава 1

ГЛАВА 1

- Опять охотилась за прекрасным? – улыбаясь, спросила соседка, как только заметила меня, проходящую вдоль ее свежевыкрашенного оранжевой краской забора.

- Ага. Вот живу здесь все лето, каждый день гуляю и мне не надоедает, представляешь?

- Мира, - снова усмехается молодая женщина, прижимая к себе двух ребятишек, - я живу здесь уже десять лет и знаешь, что? Ни за что не променяла бы свою жизнь на жизнь в городе.

- Знаешь, сейчас, будучи взрослой, я очень жалею, что столько лет бежала отсюда. Сначала бежала, потому что ездить в этот дом по выходным и каникулам – было не моим желанием, а желанием родителей. А потом бежала… потому что папа, ну, знаешь…

Прежде чем автоматически опустить грустный взгляд куда-то к земле, что я так привыкла делать, затрагивая болезненную для меня тему, я заметила сочувствующее выражение лица Анны. Она знала историю нашей семьи и в особые моменты грусти всегда старалась меня поддержать. На самом-то деле в таких ситуациях важны не сами слова поддержки и сочувствия, а непосредственное участие другого человека, его физическая близость.

- Столько лет уже прошло. - Проговорила Анна, отряхивая с детских ручек одного из двойняшек грязь (и когда только успел?). – Никита, песок вместо нормального ужина? Ай-яй. А где твоя сестра?

Я усмехнулась ее материнским заботам и поняла, что Анне сейчас точно не до меня: одного ребенка срочно необходимо было отмыть от грязи, а второго спасти от тазика с водой.

- Ладно, не буду вам мешать.

- Эй, погоди, - остановила меня девушка, - может придешь к нам на ужин? В духовке как раз запекается картошка с индейкой. Будет очень вкусно.

Вспомнив наполненность своего холодильника, а вернее его пустоту, я чуть было не согласилась. Предложение казалось заманчивым, но я понимала, что сегодня я буду ощущать себя в кругу семьи Анны особенно неуютно – день грусти еще не окончен и нужно было его добить в полном одиночестве. А хлопья с молоком на ужин совсем не хуже аппетитной индейки. Ну, почти. Но вместо этих мыслей я выдала искреннее удивление:

- И когда ты все успеваешь?

Она пожала плечами:

- Так что, придешь?

- Я обязательно подумаю, но не обещаю – хочу разобрать коробки, которые здесь пылятся уже несколько лет.

Долгое время я не понимала боль утраты, которая растягивается во времени. Мол, ну умер человек, да, это больно, но рано или поздно боль притупится, станет легче и можно будет жить дальше. Да, пусть не совсем так, как раньше, но все же жить. Поэтому, когда видела истории людей, которые десятки лет не могли прийти в себя после смерти близкого человека, я только лишь раздражалась. Они раздражали. Но как говорится, до поры до времени: когда подобное случилось со мной, я очень сильно изменилась и до сих пор не могу прийти в себя. А прошло уже десять лет.

Но суть в том, что я даже не знаю, умер ли отец, жив ли он? Я ничего о нем не знаю, и эта неизвестность мучает даже больше, чем конкретика – неотвратимая жестокая правда. Возможно, если бы мне сказали, что он умер – стало бы легче. Выбирая между этими двумя вариантами – неизвестность и правда – сейчас я выбрала бы второй. Мне так, кажется, в этой нынешней реальности со всеми неизвестными. А как бы я говорила в другой – не знаю.

Именно поэтому эти коробки, покрывшиеся толстым слоем пыли, стоят в его кабинете нетронутыми пять лет. До этого они хранились в маминой квартире в кладовке, скрытые от людских глаз. Даже я не знала об их существовании. Но в какой-то момент маме пришло в голову очистить помещение и свою голову – так или иначе, но вещи отца, хранившиеся в их совместной квартире – отдельная полка в хранилище памяти, очередная переполненная полка, которая вот-вот сломается под тяжестью лежащих на ней вещей. Так они и перекочевали в картонных коробках, совсем небольших по размеру, сюда – в его настоящий дом.

Тщательно осмотрев поле деятельности на оставшуюся часть вечера – три пыльные коробки - я решила, что без чашки ароматного зеленого чая с мятой мне не справится. И пусть мне захочется спать, но так будет определенно спокойнее и уютнее. Менее болезненно погружаться в прошлое.

Укутавшись поплотнее в вязаную бабушкину безрукавку, я отправилась на кухню. Печка топилась вчера и от тепла остались лишь горстки, которые за ночь и вовсе исчезнут. Но дров оставалось немного и нужно было экономить, поэтому теплая безрукавка, спортивные штаны, вязаные носки и горячий чай отлично спасали от холода, просачивающегося через ветхие окна и щели в стенах. Несколько лет назад у меня возникала идея капитального ремонта папиной дачи, но желание сохранить о нем память в первозданном виде не позволили мне решиться на перемены. Хотя утеплить дом определенно к зиме стоит, как и пополнить запас дров.

Есть мне не хотелось, а вот пушистой рыжей кошке, которая упорно скреблась в дверь, чтобы ее впустили внутрь – да.

- Приветик, Тася! – проговорила я, впуская вредное существо вместе с прохладой в комнату. – Нагулялась? Проголодалась?

Разумеется, кошка не обратила на меня внимание, а лишь отряхнулась и деловито последовала к своей миске, в которой предупредительно был насыпан корм.

- Недотрога.