Тишина, полная секретов

Пролог

Внимание!

Эта книга содержит сцены(18+), предназначенные для взрослой аудитории, включая откровенные эпизоды, элементы жестокости стекло и ненормативную лексику. Просим учитывать это при чтении.

Настя стояла посреди комнаты, её глаза были полны слёз, голос дрожал от разочарования и боли. Она смотрела на него, пытаясь понять, как могло случиться такое предательство.

— Почему ты так поступил? Зачем? Я же верила тебе... — прошептала она, едва сдерживая рыдания.

Он молчал, опустив взгляд. Его лицо выражало смесь вины и сожаления. Он понимал, что потерял доверие Насти, но не знал, как исправить ситуацию. Время шло, тишина становилась всё тяжелее, напряжение нарастало. Наконец, он поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза:

— Настя, я... я понял что совершил ошибку...

Но его слова прозвучали слабо и неуверенно. Настя лишь горько усмехнулась:

— Ты даже не можешь объяснить, почему сделал это!

Она отвернулась, стараясь скрыть своё отчаяние. Между ними возникла пропасть недоверия, которую казалось невозможно преодолеть. Что бы ни случилось дальше, этот разговор навсегда останется в памяти обоих как символ потерянной веры и разрушенных надежд.



Перемены в жизни

***

«Настя»

Я стояла у кухонного стола, скрестив руки на груди, спиной к матери. Воздух между нами звенел от напряжения.

– Насть, пойми, ты должна переехать со мной. – Мать сделала шаг вперед, протягивая руку, но тут же замерла, словно боясь спугнуть. В ее глазах плескалась смесь мольбы и отчаяния, как у бездомного щенка. – Я понимаю, тут твоя школа, друзья… отношения, – она запнулась, словно это слово причиняло ей боль, – и танцы. Но так надо.

Настя вскинула голову, прожигая мать взглядом.

– Почему? Почему я должна все бросать? Я не хочу бросать танцы и Пашу! – Голос сорвался на крик, выдавая бурю эмоций, которую она пыталась сдержать. Ей было плевать на школу, на подруг. Все, что имело значение, – это студия танцев и его карие глаза.

Мать вздохнула, провела рукой по волосам, словно пытаясь успокоиться.

– Танцы ты бросать не будешь. Там есть точно такая же группа, и ты туда будешь ходить. – Голос звучал слишком бодро, слишком убежденно, как будто она пыталась уговорить саму себя. – А насчет Паши… он мне никогда не нравился. Он плохо на тебя влияет.

Я фыркнула, отворачиваясь к окну.

– Не нравится? Тебя вообще никогда ничего не устраивало в моей жизни!

– Пожалуйста, Настя, – мать сделала еще одну робкую попытку, приблизившись к ней. – Давай переедем. У тебя будет своя комната. Не будешь жить с бабкой в одной комнате. Тебе же будет лучше! – Последняя фраза вырвалась из нее, как неконтролируемый крик души.

Настя резко обернулась, ее глаза метали молнии.

– Не смей про бабушку слово говорить! – Голос дрожал от ярости. – Лучше с ней в одной комнате жить, чем с тобой в одной квартире!

Слова матери про бабушку пронзили как удар. Губы задрожали, в горле встал ком, в глазах предательски защипало. Я ненавижу, когда кто-то говорит плохое о бабушке, особенно у моем присутствии.

Тишина повисла в воздухе, густая и зловещая. Мать отступила на шаг, словно получив пощечину.

– Я тебе сказала, у тебя срок на раздумья до завтрашнего вечера, – тихо произнесла она, глядя на дочь полными вины глазами. – Надеюсь, ты примешь правильное решение.

С этими словами мать покинула кухню, оставляя меня один на один со своими мыслями. И я подошла к окну смотря на голубое небо, где светит солнце. На улице были последние теплые дни, и начинается школа. Лучи солнца, попадали на кухню и освещали ее. Я не хотела переезжать, мы с Пашей уже 1 год и 7 месяцев вместе, и разлучаться с ним я не хочу. Я решила написать ему.

«Переписка»

- Паша

- Чего?

- Пошли погуляем? У меня есть новость.

- Что случилось? Да, давай, через пол часа на нашем месте.

- Отлично, люблю тебя)

- И я тебя.

Я пошла собираться на прогулку с Пашей, и пошла в ванную. В зеркале отражалась девушка с потрёпанными русыми волосами и заплаканными голубыми глазами. Длинные ресницы, которыми так завидовали одноклассницы, сейчас были слипшиеся от слёз. Я знала, что выгляжу привлекательно, танцы заставляли следить за фигурой, — но сейчас это не имело никакого значения. Даже мои пухлые губы и вздёрнутый носик, которые я унаследовала от своего отца, не могли скрыть горечь в глазах.

Собравшись, я вышла из квартиры мамы, и пошла на наше место. Думала я о переезде, и что будет если я откажусь? А что будет если соглашусь? Мне этого невиданно, будущее видеть я не умею.

Придя на место, я села на скамейку находившись с дубом. Почему именно это наше место? Мы на этом месте начали встречаться, и мой первый поцелуй произошел именно здесь.

Тогда, два года назад, он только перешел в нашу школу – дерзкий, самоуверенный, словно сошедший с обложки журнала. Блондинистые волосы, выгоревшие на солнце, карие глаза, в которых плескался озорной огонек, и эта наглая ухмылка, от которой у меня подкашивались колени. Паша был из тех, кто привык получать все, что захочет. Он был из другого мира, мира дорогих машин и модных клубов, куда мне, простой девчонке, вход был заказан.

Я отвлеклась от воспоминаний, и мой взгляд скользнул в сторону набережной. Там, вдали, маячила знакомая фигура. Сердце подпрыгнуло к горлу. Он. Я сорвалась с места, забыв про тяжелые мысли, про предстоящий переезд. Все исчезло, остался только он.

Наши руки встретились, словно два магнита, притянувшиеся друг к другу. Объятия были крепкими и отчаянными, как перед долгой разлукой. Его губы коснулись моих, но поцелуй получился быстрым, нервным, совсем не таким, каким я его помнила. В этот раз он не унес меня в другой мир. В этот раз он был прощальным.

- Что случилось? Что за новость? – говорит Паша с волнением, и смотрит на меня, его карие глаза обеспокоены, и я это вижу.