То ли недосказанное, то ли...

То ли недосказанное, то ли...

Оглавление

Пролог 1

Начало путешествия_ 6

Презабавный турист_ 39

Полезная штука волчья наука_ 70

Кое-кто со своим уставом_ 100

И каждому в отдельности неведомы дорожки_ 177

За четыре моря, в третьем дальнем океане_ 245

Пролог

Под занавес рождественского дня, когда уж смолкли звуки всех роялей, он, кто в сказку поверил не по страницам древних мифов, а в чудесах познанье приобретя физической натурой, не отрываясь в них гляделся, и, видя в них себя, никак не мог поверить в искренность проявленного чуда... но волшебство виденья не торопилось мглою распыляться.

- Как это... быть Лешим? – единственное глупое уста произнесли, хотя сознание стремилось высказать иное.

Итиса провела по мужниной щеке ладонью нежной, в глаза ему смотря открыто, с такой же долгожданно ответной нежностью к супругу:

- Я бы огорчилась, если бы ты вдруг стал деревянным пнём, – и лукаво усмехнувшись, – а вот бабушка без сомнения обрадовалась бы приобретению. У каждого свои приоритеты.

Фёдор Иванович даже головы не повернул в сторону, чтобы разыскать взглядом упомянутую свекровь, Ягу Петровну. Уж знал, они одни. Яга, Кощей, коты предерзкие забияки и проныры, Двенадцать строгих покровителей сезона, никого не осталось, лишь двое в новом доме выстроенном за неполный двухнедельный срок для их семьи.

- В народных сказках Лешие всегда описываются древесными существами. Там расписывается, что от природы таким происходят. Но судя по реальности, мужички все они человеческие внешне, – не согласившись с предположением, но оценив лукавство юмора, улыбнулся Фёдор Титарчук, – и понятно многое стало, почему зверь от меня не кроется, и лес не попрекает путанными тропами за дерзновенность вмешательства. И даже когда охотников сопровождаю, когда про себя страх как сильно желаю, чтобы им дичи не досталось, даже куропатка не обзывается, и сорока не трещит.

- Не сердишься на бабушку... за то, что в Лешего тебя колдовством оборотила?

- На неё... а за что? Как сказал Егорушка: «Из вредности и польза способна извлечься» Не сработай Яги Петровны вредность в мой счёт, не быть нам вместе. Не встретиться, не знаться... я скучал.

- И мой удел меня отягощал, – говорили их уста, говорили их глаза, сердца томились долгожданной негой, печаль в словах едва скользила, так много спешилось рассказать, так многое желалось разузнать, – Кощеева темница не ограничена просторе, но ограничена в свободе, пыткой прошедшие в заточение года от тебя и детей изматывали душу.

Фон чувств семейной встречи разбавился резким шумом. В гостиную вбежала возмущённая Даша, следом семейство домовых. И по виду спор меж ними произошёл нешуточный, знатно возбуждены.

- У меня каникулы!

- Но если не научиться контролировать способность обязательно попадёшь впросак!

- Да!? – маленькая непоседа сердито впилась взглядом в Никифора, и с предупреждением, – вот сейчас возьму и почитаю что у тебя в голове...

- А я о чём! – Никифор сердился, соображая про себя как не легко с детьми дело иметь, тут уж авторитетом не воздействуешь, и, сдерживаясь, осадил, – даже не тужься, до человеческого не развилась, а до домовых мыслей и подавно не дотянешься. Тебе на звере тренироваться пока и доступно.

- Вот и натренировалась, – возмущался ребёнок, – Кренкин мне расписал как вы его обижаете. По часам кормите, что крот Дюймовочку по половинке зёрнышка пшеничного в день выделяя. А он не травоядное, ему мясо требуется...

- Да если его мясом накормить он не то, что озвереет, из всех мыслимых размеров разом выпрыгнет. И что тогда, а?! Мало людям Чупакабры да Йети, ещё и мутантами динозаврами станут детей страшить? И не просто ужастики выдумывать, на него в натуральную величину армией пойдут! И учти, в том тогда будет твоя вина! Он единственный экземпляр во всей вселенной, что от целого клана их остался!

Так называемый животный камень преткновения, маленький живой комочек динозаврика с примесью мутировшего мамонта, рожками козла, хвостом скорпиона, пластинчатой шкурой и вытянутой квадратной пастью в три ряда зубами нервно посматривал сквозь щёлочки детских пальчиков на возбуждённого Никифора и его озабоченное семейство. Даша его бережно отворачивала от домового, который имел острое стремление отобрать умыкнутого питомца. Девочка не собиралась уступать. Да и Никифор не желал сдаваться, осознавая будущие проблемы, ежели девочка пойдя на поводу у мелкого, пока ещё мелкого, Кренкина накормив его животной пищей.

- Ты никогда не задумывалась почему с возрастом характер меняется? – неожиданно повернул Никифор.

- Взрослеют... умнеют, – растерялась Даша, с ходу не сообразив поворот их проблемы.

- Размеры меняются, – указал на мелкого в руках девочки Никифор, – от массы тела и запросы, соответственно проявляются. Не ума набираются, жажда проявляется к насыщенности. Это он сейчас маленький, а как в рост пойдёт его голод только расти станет. И не насытится он пока... не всякие желания следует поощрять.

Никифор замолчал. И не от расстройства, скорее от осознания множества факторов. Где основное место занимало знание, почему Кренкин единственный в своём роде экземпляр некогда представительной природной фауны. И с надеждой посмотрел на Итису с Фёдором. Ему требовалась поддержка. И когда Фёдор Иванович не понимал, от чего сыр-бор разгорелся между Дашей и Никифором, Итиса разобрала значительно более мужа.

- Дашенька, – Итиса подошла к девочке, присела слегка перед ней, с интересом разглядывая дивное существо в детских руках, – Никифор домовой по возрасту весьма мудр. И уж согласись с его заявлением, не каждому желанию дозволено воплотиться в яви.