Точка невозврата

Пролог

— О чем ты хотела поговорить?

Его голос раздался так близко, что я вздрогнула. Как бы он поступил, если бы я обвила руками его шею и поцеловала? Ответил бы на поцелуй? Или оттолкнул с презрением?

У меня в душе все передернулось. Этого мне не вынести.

— Я… все думала, все ли у тебя хорошо с Мирой.

Я нервно разгладила складки на атласе.

— Все прекрасно. Почему ты спрашиваешь?

Я набралась смелости бросить на него быстрый взгляд. Он стоял даже ближе, чем казалось, так близко, что повернись я, задела бы его плечом. Я чувствовала запах хлопка и слабый, еле уловимый запах его одеколона.

— Ты не заметил ничего странного в Мире?

— Что, например? — Теплое дыхание Эммануэля касалось моей щеки.

Я чуть дышала.

— Ну… то, что она решила принять участие именно в такой сфере благотворительности.

— Вот это мне и нравится в Мире — она добрая и щедрая, берется помогать всем. И она не останавливается перед тем, что кому-то это может показаться странным. Это требует изрядного мужества.

— Может, и так, — пробормотала я. Эммануэль всегда выискивал во всем только хорошее. — А как насчет свадьбы? Она говорила, что у нее немного друзей, однако пригласила не одну сотню.

— Это и не удивительно. У нее много деловых знакомств. Хотя нет никого, кому она могла полностью доверять. Поэтому Мира так старается с тобой подружится.

— Я беспокоюсь за тебя. — Я разгладила несуществующую складку на атласе. — И Мире. Боюсь, она может не испытывать к тебе тех чувств, что ты питаешь к ней.

Краешком глаза я заметила, что он улыбается.

— Но она действительно разделяет мои чувства, я знаю наверняка.

— Эммануэль. — Я повернулась к нему, подбирая слова и уставившись на его подбородок с чуть наметившейся щетиной. Проклятый подбородок. — Женщины… женщины не всегда искренни.

— Вот как?

— Некоторые могут выйти замуж, польстившись на деньги.

— Ты бы могла пойти на такое?

— Конечно, нет! — с негодованием ответила, впервые взглянув ему прямо в глаза.

— Вот и замечательно.

Я отвела взор, не в силах выдержать его взгляда.

— Но я боюсь… Мира могла бы и соблазниться.

— Нет, не могла бы.

Его безусловное доверие к Мире раздражало меня. Как можно быть таким слепым?

— Ты уверен, что и вправду хорошо ее знаешь?

— Хочешь сказать, что нет?

Он казался таким невозмутимым, таким отстраненным.

— Ну… она призналась мне кое в чем, что навело меня на мысль, что могут возникнуть некоторые проблемы.

Он нахмурился.

— Какие?

Я пыталась придумать, чем бы задеть его за живое.

— Хм… ну… сексуальные.

— Сексуальные?

— Она… она сказала, что ты совсем не умеешь целоваться.

Он будто поперхнулся, отвернувшись. Я не знала, сердится ли он или ему обидно. Он долго молчал. Я подалась вперед, пытаясь разглядеть выражение его лица, и заметила морщинку между бровей.

— Понимаю, что это чувствительная тема, но мне казалось, тебе лучше это знать.

Он повернулся и посмотрел на меня долгим взглядом. В этом взгляде было что-то, заставившее меня неловко заерзать.

— Да, об этом лучше знать. Я верю тебе, потому что ты не стала бы мне лгать.

Я отвела взор и снова смущенно заерзала. Он почесал подбородок.

— Вижу один только выход.

— Да? — спросила я с пробуждающейся надеждой. Он собирается разорвать помолвку? Или хотя бы отложить свадьбу? — Какой?

— Придется найти кого-нибудь, кто бы научил меня целоваться, — сказал Эммануэль, заглянув мне в глаза. — Самира, неловко просить, но не могла бы ты помочь мне?

— Я? Ты шутишь!

— Понимаю, что будет непросто, — сказал он. — Тем более, что ты меня вовсе не привлекаешь. Но каким бы ни было для меня испытанием целоваться с тобой, я готов пойти на это, если это поможет в отношениях с Мирой.

Я нахмурилась. Наверняка целоваться с ней окажется не таким уж и испытанием. К чему было строить из себя такого страстотерпца? Я было собралась ответить ему отказом, что, дескать, не стала бы целоваться с ним, даже если бы он был Бураком Озчивитом, Керемем Бюрсином и Барышом Ардучом в одном лице, но потом вспомнила о своем плане. Мне надлежало соблазнить его на поцелуй со мной. Все идеально складывалось. Нельзя же, чтобы такой предрассудок, как гордость, помешал мне!

— Самира? Поможешь?

Я замешкалась. Честно говоря, я не ожидала, что все выйдет так гладко. Мне казалось, что он будет сопротивляться. Разве в нем не возникает чувства вины уже при мысли о том, чтобы целоваться еще с кем-то, кроме невесты? Но с другой стороны, с какой стати? Ясно, что я его абсолютно не привлекаю.
Я посмотрела на него. У него был очень серьезный вид. Мой взгляд скользнул на его губы. Какие красивые губы — твердые, с тонкой верхней и мягкой, полной нижней...

Он положил мне руку на плечо, и я подскочила.

— В чем дело? — спросил он.

— Ни в чем.

Большой палец его руки покоился у выреза моего платья, касаясь голой кожи.

— Который час?

— Двадцать минут одиннадцатого. А что?

— А.. ничего.

Еще десять минут. Не рановато ли? Смогу ли я продлить наш поцелуй на целых десять минут? Глубоко вздохнув, я вскинула лицо и прикрыла глаза.

— Ладно. Давай. Целуй.

На какое-то время воцарилось молчание. Его губы так и не коснулись моих губ. Он не вымолвил ни слова.

Я чуть приоткрыла глаза. Он неотрывно смотрел на меня со странным выражением в глазах.

— Что-то не так? — спросила я.

— Нет, ничего, — ответил он, но так ничего и не предпринял.

Он, видно, страдает от чувства вины, догадалась я. Ну, нет! Стремительно, не дав ему заявить, что он передумал, я поднялась на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала.

Глава 1

Глава 1

Эммануэль Руссо

После того как Айлин погибла, я долгое время не мог прийти в себя. Мир потерял все краски став серым и безрадостным. Мне казалось, что в этой жизни больше нет места радости и счастью. Я брался за любую работу, что поручал мне клан и отец. Стараясь избегать семейных торжеств и посиделок. С Доминико не мог говорить вообще. Из братьев мы превратились в абсолютно чужих друг другу людей. Больше года я навещал могилу той, с чьим именем засыпал и просыпался. Той, за которой был готов последовать, но меня дважды вытаскивали с того света. Я отправился в Турцию, чтобы ощутить те эмоции, которые наполняли меня, когда мы были здесь счастливы вдвоем...

Когда зайдя в кафе ранним сентябрьским утром, я увидел девушку как две капли воды похожую на Айлин, мое сердце перестало биться...

Она улыбалась людям чей столик обслуживала. Засунув блокнот с карандашом в передний карман фартука, направилась в мою сторону.

— Привет... — улыбнулся я, до сих пор не веря в то, что вижу ее перед собой.

Она остановилась возле меня, улыбнулась в ответ:
— Привет, там у окна есть свободный столик. Проходите, я сейчас подойду к вам!

Неужели я ошибся и это лишь мираж моего сознания?

Она жива? Просто не помнит меня?

Или это не она?

Мое сердце разлетелось вдребезги...

Лишь надежда все еще не угасала в тлеющих угольках потерянной во мраке души...

Я прошел в конец зала и сел за свободный стол, на который она мне указала, не веря своим глазам. Девушка напоминала мне каждую черту лица моей любимой, но как это могло быть возможно? Мои руки дрожали, сердце стучало сильнее, чем когда-либо. Она подошла к столику и спросила, что я хочу заказать, ее голос прозвучал как мелодия, которую я так хорошо помнил.

Я попросил кофе и смотрел на нее, пытаясь найти в ее глазах ответ на свои вопросы. Она улыбнулась мне и сказала, что я ей кажусь знакомым. Мое сердце замерло. Я понял, что она не помнит меня, что все мои надежды были напрасны. Я попытался улыбнуться в ответ, но это было так трудно.

Она ушла, чтобы принести мой заказ, оставив меня одного с моими мыслями и воспоминаниями. Я закрыл глаза, пытаясь собраться, но все, что я видел, была лишь ее улыбка и ее голос. В этот момент я понял, что мое прошлое и настоящее переплелись в сложную клубок эмоций, и мне предстоит выяснить как вышло так, что я год оплакивал свою любовь, думая, что навсегда потерял ее. А она все это время была жива…

Год назад

День свадьбы

Доминико Эспозито и Бьяньки Де Лука

Айлин Оздемир

Дарио схватил меня за руку и потащил к машине. Он был очень зол. Я упиралась, пыталась скинуть его руку со своей. Мне было больно. По моим щекам текли слезы. Я умоляла его отпустить меня. Умоляла прекратить все это.

— Дарио прошу тебя, — мой голос срывался на крик.

Но брат был непреклонен. Его ярость. Слепая ненависть к семье Эспозито напрочь отключила здравый рассудок. Глаза горели безумством.

— Заткнись!

Он открыл дверцу машины и рывком дернул меня, чтобы я села на переднее сиденье.

— Я не хочу, пусти!

Но разве могла я справиться с мужчиной крупнее меня в два раза?

Он усадил меня и громко захлопнув дверь обошел машину и сел рядом заблокировав двери.

— Пристегнись.

Приказал он, повернув ключ зажигания.

Я дрожащей рукой ухватилась за ремень безопасности.

Он тронулся с места так быстро, что я откинулась на спинку сиденья.

— Как ты могла выбрать его? Как ты могла меня предать? Когда не стало отца, я заботился о тебе. Я дал тебе все!

— Прости… прости меня Дарио…— шевеля губами сквозь слезы шептала я.

— Простить? Не-е-е-ет… Тебе нет прощения! Они убили всех наших родственников, а ты …

Машина мчалась в сторону где проходила свадьба Доминико. Я с ужасом представляла, что нас ждет там. Что ждет всех, кто был на торжестве. Я не знала до конца, что задумал брат. Не знала, как он собрался расправиться с ними… Внутри все сжалось в комок, меня затошнило от страха, что наполнил каждую клетку тела.

— Пожалуйста, Дарио…

— Если ты еще раз попросишь меня остановиться, будет только хуже. Я убью на твоих глазах Эммануэля самым жестоким из всех возможных способов.

Я замолчала и отвернулась к окну. Слезы не переставая текли по моим щекам. Я поняла, что проиграла. Что не в силах противостоять собственному брату. Он пойдет до конца и ничто не способно ему помешать.

Он достал мобильный телефон и кому-то позвонил.

— Я почти подъехал, все сделали?

Он ухмыльнулся и нажал на кнопку громкой связи.

Я вздрогнула, когда услышала крики людей. Они были в отчаянье… По ту сторону экрана мобильника была суета, перестрелка. Отчаянье, страх и боль в каждом голосе женщины и мужчины, которых убивали…

Обернувшись к нему, я увидела, как горят огнем его глаза. Он упивался тем, что сейчас происходило там… Я закрыла уши руками.

— Жду вас там.

В дороге мы были недолго, наша машина остановилась в нескольких метрах от церкви.
Он разблокировал двери, взял с заднего сиденья автомат и вышел.

Мое сердце бешено забилось.

Как одержимый демонами он начал расстреливать святыню…

Подъехали еще несколько машин и присоединились к нему в обстреле.

Воцарился такой хаос вокруг…Люди на улице разбегались кто куда в попытке спрятаться от пуль… Женщины кричали. Мужчины пытались спрятать детей.

Боже… Нет! Нет! Нет!

Я не могла сидеть в машине и смотреть на то как ад ступил на землю и правит бал здесь монстр мой — брат.

Когда у него закончились патроны он достал из кобуры пистолет.

Глава 2

Айлин Оздемир

— Слушай, этот красавчик уже неделю сюда каждый день ходит, — Тамара ехидно усмехнулась, кивнув в сторону мужчины. — Бьюсь об заклад, что по твою душу. Ты его чем-то зацепила.

— Прекрати, ему просто нравятся наши завтраки.

— Ага… и обеды и ужины…

Я украдкой посмотрела в сторону незнакомца.

— И потом, разве человек не может посещать так часто заведение которое ему приглянулось?
— А ты вот завтра не выйди на работу и я посмотрю как он сюда явиться, и будет восторгаться нашей кухней!

— Тамара! — Я смущенно улыбнулась.

— Самира, не будь так наивна. Он ходит сюда из-за тебя.

Я покраснела как рак, от того, что наши взгляды с ним встретились. Он улыбнулся мне и махнул рукой.

— Давай! Вперед, покорять красивых мужчин! — засмеялась моя напарница.

Я, разгладив складки на фартуке и взяв блокнот с карандашом направилась к нему.

— Доброе утро.

Сегодня на нем была черная футболка поло и в цвет джинсы. Тамара была права он выглядел чертовски сексуально. Но я здесь не ради того, чтобы искать себе принца на белом коне. Хотя выглядит он скорее, как …

— Что-то не так?

Вздрогнув я поняла, что рассматриваю его до неприличия голодным взглядом. Мои щеки снова вспыхнули, залившись ярким румянцем. Я уткнулась в блокнот.

— Все хорошо. Слушаю Вас.

— Думаю я достаточно долго прихожу сюда, чтобы мы могли перейти на Ты.

Он не смотрел на меня, его глаза изучали меню.

— Чтобы мне попробовать еще?

— Эмм…

— Кстати меня зовут Эммануэль Руссо.

В памяти промелькнуло, что-то знакомое и едва уловимое…

Наши взгляды встретились. Карие глаза наблюдали за мной, словно пытаясь понять мою реакцию. Или мне просто показалось?

— Самира Бюрсин.

— Очень приятно Самира. Давно ты здесь?

— В этом кафе?

— В Мерсине.

— Около шести месяцев.

Он закрыл меню и отложил в сторону.

— А до этого чем занималась?

Какая ему разница чем я занималась раньше?

— Вы… то есть Ты, уже определился с заказом?

Я не хотела обсуждать свою жизнь с человеком, которого не знаю. И потом, выглядел он как-то опасно. Я видела таких парней в фильмах от них добра не жди…

— Кофе и омлет.

— Больше ничего?

— Нет.

Я хотела уйти, но он поймал меня за руку. Это прикосновение, обожгло мне руку. Я быстро ее отдернула и нахмурившись дала ему понять, что так делать не стоит.

— Извини. Я хотел спросить…Ты свободна вечером?

— Нет. — резко ответила и быстрым шагом направилась в сторону кухни.

Скрывшись за дверьми выдохнула, упершись лбом о прохладную стену.

— Что хотел наш красавчик?

Тамара была уже тут как тут. В ее голубых глазах было столько любопытства.

— Его зовут Эммануэль и он спросил свободна ли я вечером.

— И?

— И я сказала, что нет.

Она всплеснула руками от негодования:
— С ума сошла?!

— А вдруг он маньяк какой-то?

— Сами-и-и-ира, — протянула она и погрозила мне кулаком, — Живо скажи, что свободна и проведи уже вечер с нормальным красивым мужиком в конце концов.

— Вообще-то Осман меня пригласил на эти выходные в Стамбул.

— Пф-ф-ф… этот самовлюбленный павлин, дальше своего носа не видит. Зачем ты вообще ходишь с ним на свидания?

— Он не такой! — возразила, сама понимая, что напарница права.

— Еще как такой. Ну как знаешь, я бы на твоем месте хоть раз сделала, что-то сумасбродное и отправилась на свидание с этим красавчиком, а не …

Мы больше не стали дискуссировать на тему моей личной жизни. Как только его завтрак был готов я покинула кухню и натянув улыбку направилась к нему.

— А завтра ты свободна?

Да, что он заладил то…

— Послушай… Эммануэль, у меня есть мужчина, который ухаживает за мной и мне бы не хотелось, чтобы он чувствовал, что я использую его ходя на свидания с другими мужчинами.

— А кто сказал о свидании?

Я удивленно уставилась на него, открыв рот, а после закрыв прокашлялась:
— А что тогда?

Он тихо засмеялся, взяв чашку кофе.

— Я лишь хотел, чтобы ты показала мне город. Можешь не переживать на этот счет. Я обручен и у меня скоро свадьба.

Чувство разочарования накрыло меня. Почему-то не такого я ожидала…
Хотелось сказать « Ну и катись к своей невесте!» Но теперь это выглядело бы глупо, откажи я ему в прогулке.
— А-а-а-а… Ну тогда, мы можем вечером прогуляться.

И вот оно мне надо? Было дико неловко, что я подумала о том, что заинтересовала его как женщина. Действительно кто я такая… простая официантка, а он, судя по дорогой одежде и манерам далеко не из простой семьи…

— Вот и славно. До скольки ты работаешь?

Наверное, говорить о том, что я хочу переодеться и принять душ смысла нет. Вдруг еще подумает, что перед ним решила прихорошиться. Пойду как есть и в чем есть.

— До девяти.

— Я заеду за тобой, хорошо?

Кивнув развернулась на пятках и снова сбежала как трусиха.

Тамара вопросительно посмотрела на меня.

— У него есть невеста, а я нужна лишь для того, чтобы показать ему город…

Она скривилась в лице и повернувшись посмотрела на Эммануэля, который с аппетитом поглощал свой завтрак.

— И ты в это поверила?

— Да.

— Хм… Забавно.

— Ой перестань.

— Даю ему десять балов. Через пару дней посмотрим, что будет дальше.

— Что опять не так-то?

Она пожала плечами и отправилась за свой столик, там ее заждались гости.
А мне не оставалось ничего как в томительном ожидании отработать свой день и пойти на встречу с Эммануэлем, правда сначала надо объяснить Осману, почему этот вечер я решила посвятить не ему…

Эммануэль Руссо

Ее дыхание было тяжелым, глаза сверкали страстью, и я видел в них отражение моих собственных желаний. Мы слились воедино, словно два огня, сжигающие все вокруг себя. Каждое движение, каждое слово становилось частью этой невероятной симфонии страсти, которую мы исполняли вместе.
Ее кожа была мягкой и горячей под моими ладонями, я ощущал каждую дрожь ее тела под моим прикосновением. Мы погружались все глубже и глубже в этот вихрь страсти, который казался бесконечным и непостижимым. Я забывал обо всем на свете, кроме нее и этого момента, когда мы были одни и взаимно зависимы друг от друга.

Глава 3

Айлин Оздемир

Когда я погрузилась в воду, внутри меня всколыхнулось воспоминание…

Лето… жара и яхта…

Мужчина, красивый и опасный…

А после меня подхватили крепкие руки, и я оказалась на поверхности, откашливаясь и выплевывая солоноватую воду моря.

— Ты как?

Эммануэль поддерживал меня на воде.

Ну почему он так сексуален и красивый даже после того как оказался в воде.

По его лицу стекали капли, черные как смоль волосы были влажными, а карие глаза смотрели на меня с такой заботой.
Я ухватилась за его плечо и представила, как выгляжу… Мокрая курица ни дать, ни взять…

Тушь скорее всего растеклась, а на голове мокрое гнездо…

— Я в порядке.

— Умеешь плавать?

Я кивнула.

— Я бы с удовольствием с тобой искупался еще, но думаю в такой одежде не очень комфортно. Не хватало тебе еще простыть несмотря на теплоту воды.

— Самира!

Через перила склонился Осман.

— Ты цела?

— Катись к дьяволу! — крикнула я.

Официант, что нас обслуживал тоже был там, нервно поглядывая на нас.

— Все хорошо! — спокойно произнес Эммануэль и мы поплыли к лестнице.

Когда оказались на пристани к нам уже бежал Осман со своей девицей.

— Самира…

Передо мной встал Эммануэль, преградив ему путь.

— Отвали от нее. Я больше не буду столь вежлив…

— Самира, это не то, что ты подумала!

Он сделал шаг назад с опаской поглядывая на моего защитника.

Меня начала бить мелкая дрожь. Было очень обидно оказаться в такой ситуации. Парень, с которым я вроде как встречалась оказался обычным ловеласом.

Я даже не посмотрела в его сторону. Молча прошла в сторону столиков, взяла рюкзак и посмотрела на Эммануэля:
— Мы можем уехать отсюда?

Он улыбнулся, и мы направились к выходу.

Официант подбежал с полотенцами, но я отказалась.

— Запишите заказ на мое имя Эммануэль Руссо.

Тот кивнул и отошел в сторону пропуская нас.

Когда мы подошли к его машине я окинула себя взглядом.

— Боже, мы же насквозь мокрые…

— Не переживай, садись. Куда тебя отвезти?

Я назвала ему адрес. Всю дорогу пока мы ехали я испытывала жуткое чувство дискомфорта и неловкости. Мне надо было извиниться. Объясниться. Но я никак не могла подобрать слова. Я смотрела в окно и не заметила, как по моим щекам потекли слезы.

— Ай… Самира.

Я повернулась к нему.

— Он не стоит тебя. Не плачь пожалуйста. Мне больно видеть слезы такой прекрасной девушки.

Шмыгнув носом, я горько усмехнулась.

— Осман был таким правильным и таким внимательным, заботливым… а оказался последним козлом.

— Это жизнь. А в жизни нам встречаются разные люди.

— Прости за весь этот спектакль. Твоя одежда, твой телефон пострадали из-за меня.

— Забудь это все мелочи.

Мы подъехали к дому, в котором я снимала квартиру. Он притормозил и не стал заглушать мотор.

Я вышла и хотел уйти, но резко обернувшись сама не понимая, что творю посмотрела на него:
— Я не смогу спать спокойно из-за случившегося, может ты зайдешь и обсохнешь. Я приготовлю нам, что-нибудь. Мы ведь так и не поели.

Он смотрел на меня таким взглядом, что по моей коже побежали мурашки. Я ощущала, как его взгляд пронзал меня до самой глубины души, словно раскрывая все мои тайны и страхи.

— Я только машину припаркую так, чтобы никому не мешать, дай мне пару минут.

— Ну вот мои скромные апартаменты.

Мы зашли в квартиру. Она была маленькой, но очень уютной. Разувшись я прошла в сторону ванной комнаты.

— Проходи и дай мне пару минут.

Скрывшись за дверью, стянула с себя всю мокрую одежду и взяв домашние шорты с майкой быстро надела их. Волосы собрала в пучок. Вязал полотенце и вышла к нему. Он по-прежнему стоял в коридоре. Видимо не хотел мочить пол проходя в гостиную.

Я улыбнулась и протянула ему махровое банное полотенце:
— Ты можешь пройти в ванну и … ну ты понял.

Эммануэль поблагодарил меня и взяв полотенце пошел в ванну. Дверь не закрыл. Я проходила мимо и увидела, как он снимает с себя футболку обнажая спину. У него были красивые широкие плечи, смуглая кожа и несколько шрамов. У меня перехватило дыхание от такой картины. Закусив нижнюю губу, я не могла отвести от него взгляда, чувствуя, как меня тянет к нему как магнитом. Я словно ощутила на подушечках пальцев бархат его горячей кожи. Эммануэль повернулся. О Боже… какой у него пресс… как он прекрасно сложен. Мой взгляд скользил по его телу так жадно впитывая в себя каждую клетку, запоминая и обжигая…

С губ сорвался тихий стон…

— Самира? — хриплым голосом позвал он.

Я подняла взгляд и наши глаза встретились. Каждый раз, когда эти карие глаза встречали мои, я чувствовала, что передо мной стоит кто-то особенный, кто способен проникнуть в самые скрытые уголки моей души и прочитать ее как открытую книгу.

Эммануэль Руссо

Пока ехали в машине, я чуть не назвал ее Айлин. Как же трудно сдерживать в себе эмоции. Хотелось сгрести ее в охапку, остановить машину и зацеловать каждый дюйм на ее лице, лишь бы она не плакала. Османа ее, вообще был готов прямо там размазать по пристани. Сколько же испытании еще нам предстоит прежде чем ее сердце вспомнит меня…

Не хотел заходить к ней. Да как заколдованный оказался в узком пространстве ее квартиры. Такая крохотная по сравнению с моим домом. Но столько в ней тепла и любви. Пока она переодевалась, успел краем глаза рассмотреть детали. Живет здесь не так давно, но смогла придать уюта чужой жилплощади.

Отправила меня в ванную.

Наверное, дверь надо было прикрыть…

Кто же знал, что она меня голодным взглядом так общупывать будет…

Эммануэль, нельзя! Держи себя в руках.

— П-п-прости.

Румянец залил ее щеки, только пятки сверкали, как стремительно она покинула коридор скрываясь где-то в районе кухни.

Глава 4

Дарио Моретти

«Тяжело осознавать свою вину в смерти близкого человека, особенно если это касается собственной сестры. Чувство вины может быть ошеломляющим и губительным, но важно не застрять в нем и научиться прощать себя. Процесс прощения - это долгий и трудный путь, который требует работы над собой и осознания своих ошибок.

Прежде всего, стоит понять, что ничто не может изменить прошлое, и что винить себя бесполезно. Вместо этого стоит сосредоточиться на том, чтобы извлечь уроки из своего прошлого поведения и использовать их для лучшего будущего. Разговаривайте, обсуждайте свои чувства с близкими и постепенно прощайте себя за произошедшее.

Что касается мести, важно понимать, что месть не решит вашу боль и не принесет облегчения. Лучше обратить энергию в путь прощения и исцеления, чтобы найти внутренний покой и смирение. Помните, что прощение - это не просто акт милосердия к другим, но и к себе самому. Возможно, с течением времени, вы сможете преодолеть чувство вины и обрести новую силу и цель в жизни.»

Несколько месяцев я ходил по настоянию Керема к психологу. Несколько месяцев я слушал бредни мозгоправа о том, как мне себя вести и что нужно делать. Он был уверен в своих познаниях и методично пытался промыть мне мозги. Конечно не без кругленькой суммы на его счету после каждого сеанса. И вот наступил день Х, когда я понял, что эти игры в доктора и пациента больше мне не по душе.

Я сижу на мягком кожаном кресле и смотрю на этого умника в очках. Мистер Юджин Меркли. С таким усердием глаголет мне истину… Я даже вижу, как на его лбу проступил пот от усердия. Он снова и снова щебечет какую-то дурь, а я прерываю молчание холодным тоном оповестив его о том, что мне это надоело.

— Заткнись Меркли.

Психолог не ожидал такого… резко замолчав он поправил очки на переносице уставившись на меня:
— Не понял…Что Вы сказали мистер Моретти.

Я медленно встал, опершись руками о подлокотники и подойдя к нему склонился, глядя прямо в его поросячьи глазки, бегающие от испуга туда-сюда.

— Я сказал, чтобы ты заткнулся. Так понятно?

Он нервно закивал, вжавшись в спинку своего кресла.

— Супер!

Выпрямившись я увидел на его столе кучу папок поверх которых лежала с моим именем. Взяв ее в руки раскрыл. Изогнув бровь с любопытством пробежался взглядом. Психологический портрет, что надо!

— Социопат с жаждой убийств? Серьезно? Вы прямо так пишите в этих бумажках, даже не боясь, что кто-то может получить к ним доступ? А как же врачебная тайна, м?

Я бросил папку на стол.

— Я готов к тому чтобы вновь начать убивать. Я хочу наказать всех причастных к смерти сестры. Моя боль и ярость не имеют границ. Они накроют всех как волна, и никто не сможет избежать моего правосудия. Никто не уйдет от ответственности за то, что ими было совершено. Все заплатят цену за свои грехи, и я буду тем, кто принесет им эту кару. Никто не останется в стороне, когда я начну свой путь мести и уничтожения. И тебя придется убить.

Глаза Юджина с ужасом округлились. Он ухватился за ворот галстука потянув его в сторону в попытке дать себе больше воздуха. Пот на его лбу вновь проступил, и я ощутил страх своего психолога. Он был настолько осязаем…

— Прошу не надо. Я уничтожу эту папку прямо сейчас. И никто ничего не узнает. Все останется в сохранности.

Мой смех раздавался по комнате, наполняя ее безумием. Моя душа была погружена в тьму, мрачные мысли бурным потоком разносились внутри меня. Люди боялись меня, и это было все, чего я хотел. Сейчас я наслаждался его страхом, он наполнял меня силой и уверенностью. Я был хозяином этой тьмы, и моя власть была абсолютной.

— Никогда не оставляй свидетелей. Мое первое и единственное правило.

Я сделал шаг к нему и обхватив его голову резко повернул вправо до хруста в шее. Тучное тело мозгоправа обмякло на кресле. Отряхнув руки, я достал телефон.

— Мы улетаем. Прямо сейчас. Мне осточертела эта Австралия…

Взяв папку со стола, подмигнул Юджину, глаза которого так и остались широко распахнуты от осознания приближающейся смерти… Ужас застыл в темноте его зрачков.

— Не стоило связываться с социопатом и брать с него по пятьсот долларов за час. На том свете тебе эти деньги все равно не пригодятся…

Мне удалось покинуть его кабинет до того, как секретарша обнаружит тело своего Босса. А главное, ни в его компьютере, ни в архиве бумаг нет ничего, чтобы вывело на меня.

Вот такая опасная профессия… Пытаться учить жизни других.

Взвешивая на чашу весов, что правильно, а что нет. Ведь правда у каждого своя.

Доминико Эспозито

Отец за этот год сильно сдал. Сейчас глядя на этого потерянного мужчину сложно представить, что он когда-то был грозой итальянской мафии. Я вовремя взял бразды правления в свои руки. Мой тесть первое время пытался тонкой манипуляцией заставить делать то, что нужно ему. Но я быстро пресек все его попытки. Даже моя жена не была способна повлиять на меня в этом плане.

Все изменилось.

Я изменился.

Бьянка была искусна в любви. Секс с ней всегда был как в первый раз. В роли жены, она так же была вне всякой конкуренции.

Я часто вспоминал Айлин. Иногда по ночам мне снился момент ее смерти. Я просыпался в холодном поту с ужасом где-то глубоко внутри. В такие ночи, о сне я мог забыть. Тихо, чтобы не разбудить жену вставал с постели и шел в кабинет. Несколько бокалов виски успокаивали бушующий ураган внутри, и я обдумывал как мне найти Моретти, чтобы убить. Я не мог простить предательство Айлин, но ее смерть ранила куда сильнее предательства.

Сейчас была как раз такая ночь.

Сидя в кожаном кресле своего кабинета у стола я вертел в руках бокал виски и окунался в воспоминания тех дней.

Ее глаза. Ее смех. Ее стоны…

Она была словно наваждение проникнув в каждую клетку моего тела.

Глава 5

ДоминикоЭспозито

Эммануэль позвонил через четыре часа. Я покинул гостиничный номер и отправился с ним на встречу. Брат сидел за дальним столиком в углу заведения. Когда я подошел к нему он встал, чтобы пожать мне руку и снова сел. Мы не виделись с ним давно. Я пытался уловить в его взгляде и поведении хоть какой-то намек на страх или сомнения. Но Эммануэль был как закрытая книга. Я чувствовал лишь холод и отстраненность.

— Зачем ты приехал в Турцию?

Я сел напротив и расстегнув пуговицу на пиджаке откинулся на спинку кресла. Не сводя глаз с итальянского родственника.

— У меня здесь бизнес, или ты забыл.

Он пожал плечами взяв чашку с чаем.

— Не забыл, но не могу понять зачем я понадобился тебе. Вряд-ли ты соскучился.

Я усмехнулся.

Он выглядел иначе. Словно стал другим. Даже одежда из привычной классики темных цветов стала какой-то ванильной. Мне было сложно узнать в нем хладнокровного итальянского мафиози. Скорее какой-то мальчик на побегушках.

— Что с тобой стало?

Он нахмурился.

— В каком смысле?

Я кивнул на него.

Эммануэль хмыкнув выпил чаю и поставив бокал улыбнулся.

— Я в Турции. Здесь нет нужды ходить в том стиле, что был у меня раньше. Светлые тона тоже весьма привлекательны.

— Ты сам на себя не похож. Где твоя плечевая кобура? Ты перестал носить оружие?

— А зачем оно мне здесь?

— Эммануэль, не ты ли год назад приехав за мной в Турцию говорил, что мы не можем уйти от семьи и того, что следует за ней? Ты Руссо. Ты часть клана, хочешь того или нет. Я твой лидер. Ты давал клятву, как и все мы служить общей цели и быть преданным лидеру. А теперь ты решил переехать в Турцию и начать жизнь с чистого лица оставив позади все? Сменил одежду. Спрятал оружие и все? Даже если ты решишь изменить фамилию, твоя кровь останется прежней.

Я увидел, как его глаза потемнели. Увидел прежнего брата. Опасного и непредсказуемого. Огонь, что вспыхнул в нем вновь уже не погаснет. А гас ли он вообще или это просто игра для меня?

— Что тебе надо Доминико?

Я достал из кармана мобильный телефон. Чувствуя, как пристально он смотрит на меня, прожигая насквозь. Открыв сообщение с фотографией повернул дисплеем к нему.

— Как ты объяснишь это?

Вот он момент истины. Я слишком хорошо знал брата. То как заходили желваки на его скулах. Как напряглись губы став узкой полоской. Про глаза я вообще молчу. Бинго! Мои губы растянулись в ухмылке.

— Она жива.

Эммануэль бросил взгляд на выход, а после перевел на меня.

— Чего ты хочешь?

— Значит жива. Чтож...

Я задумчиво почесал бороду глядя на фотографию. Улыбнувшись провел пальцем по экрану, нежно касаясь лица девушки.

— Я как-то сказал ей, что, если она мне солжет хоть раз, я накажу ее... И вот ведь как интересен этот мир и люди. Она меня предала. Первый раз, когда выяснилось, что Моретти ее брат. Второй раз, когда я осознал сколь велика ее любовь к тебе, даже несмотря на то, что я был с ней... И вот сейчас я узнаю, что она жива. И вижу это фото. Вас двоих таких счастливых...

— Доминико все не так.

Я поднял на него глаза. Улыбка сошла на нет.

— Не так? Ну-ну...

— Ты женат. Ты лидер клана. Забудь про Айлин.

Эммануэль был напряжен. И это напряжение разрасталось как снежный ком. Я ощущал его кожей и всем своим нутром. Мой брат был готов вцепиться мне в глотку скажи я, что хочу лишить его ее...

— О, нет мой братец! Как я могу забыть ее? Она моя — одержимость. Мое — сумасшествие! Я люблю эту девушку не меньше твоего и не готов просто пожелать вам счастья и уйти в закат. Я не бросаю слов на ветер. Ты это знаешь. Айлин будет наказана.

— Прекрати этот спектакль! Слов на ветер не бросаешь?! Как же! Ты обещал ей безопасность, а ее дважды чуть не убила твоя поехавшая крышей жена!

— Прикуси язык! — оборвал его, стукнув кулаком по столу привлекая внимание посетителей.

— Нет! Теперь я скажу все тебе, а ты будешь слушать. Ты не любишь ее. Тебя сжирает мысль о том, что мы можем быть счастливы. Что она любит меня, а не тебя. Что ты был всего лишь временной заменой мне! Ты не смог сделать ничего, чтобы быть с ней. И даже сейчас узнав, что она жива ты хочешь наказать ее, а не сделать счастливой. Хватит тешить свое эго! Ты лидер клана и быть может моя кровь останется прежней, но я на все пойду, чтобы защитить ее.

— Ты хочешь объявить мне войну?

Изогнув вопросительно бровь зло произнес, глядя ему в глаза.

Он встал и положив деньги на стол ответил:
— Если ты или твои люди хоть на метр приблизятся к ней я убью тебя.

— Вот значит, как... Из-за девушки ты готов избавиться от брата?

— Ради нее я готов сжечь весь мир дотла. Я уже потерял ее один раз по своей глупости. А после схоронил вместе со своим сердцем... В этот раз я никому не позволю встать у меня на пути.

Я тоже встал.

— Значит быть войне. Жаль будет тетю. Весь о смерти единственного сына ее очень огорчит. Ты никогда не получишь Айлин. Если она не со мной. То не быть ей ни с кем.

Он усмехнулся и развел руками.

— Доминико, ты женат! Очнись уже! Ты хочешь, чтобы Айлин была кем возле тебя? Если только любовницей! Бьянка не даст ей жить, узнай она, что ты снова рядом с ней убьет не задумываясь. И будет иметь на это полное право, как жена лидера у которой власти не меньше твоей! Ты этого хочешь? Я не допущу такого. Никогда.

— У нее не будет выбора. Закрою тебя в подвале как собаку и поставлю перед фактом, либо она со мной, либо ты умрешь. Как тебе такой расклад?

— Не думал, что ты опустишься до такого... Жаль у Стефано больше нет сыновей. Ты не лидер клана. Ты напыщенный павлин, который не способен здраво мыслить!

— Даю тебе сутки на то, чтобы привезти ее сюда. Айлин — моя. Запомни это раз и навсегда.

— Иди к черту!

— Сутки Эммануэль...

ЭммануэльРуссо