Толстушка в ударе - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Лили Ред (самиздат)

Глава 1

— Хочу я замуж, замуж хочу. Да ты не бойся, я все оплачу. Надеть бы белое платье, пойти танцевать, — пою и мою полы в своей пышечной.

— Дамочка, — на мою талию ложатся руки, и я резко подскакиваю на месте.

Резко разворачиваюсь и бью нахала прямо по голове шваброй.

Он хватается за свою черепушку. А я пытаюсь отдышаться. Ну что это такое? Зачем хватать?

— Вообще-то мы уже закрыты! Вы что читать не умеете? — начинаю на него кричать, слегка отойдя от испуга.

— Умею, а у тебя с нервами проблема, что сразу драться?

— А какого ты хватаешь, что тебе не принадлежит, — отвечаю, защищая себя.

Тоже мне... нашелся тут...

От злости давление подскакивает и в душном помещение, становится еще жарче. Машу на себя ладонью, продолжая держать швабру в руке.

— Выходи за меня!

— Я? За тебя? — нервный смешок, отворачиваюсь, а потом снова смотрю на него.

— Что, рожей не вышел? — он не шутит, упрямо идет на меня.

А что будет, если сделаю так?

— Я согласна, — отвечаю и улыбаюсь во все свои тридцать два белых зуба.

Ну что выкусил? Он сам останавливается. И хлопает глазами, как олененок, который свет словил. Нехило я его так приложила, в больничку, наверно, нужно. Вдруг сотрясение у него? Но этот жук достает телефон и кому-то звонит.

— Мам, будет тебе невеста. Созывай гостей. Какая? — он смотрит на меня, а теперь я хлопаю глазами, как тот олененок. — Убойная. Тебе точно понравится...

Он сбрасывает звонок и улыбается, как кот, обожравшийся жирных сливок.

— Ты чего улыбаешься? — спрашиваю, чуть прищуриваясь. — Сильно прилетело, да?

— Еще как. В самое сердце, собирайся, поехали...

— Я никуда не поеду, — кручу головой и хватаюсь руками за швабру.

— Ты же согласилась. Пойдем с родными познакомлю, заявление, через электронное приложение подадим. Я влюбился, — усмехается и делает ко мне шаг.

— Не подходи. Огрею еще раз, все имущество на меня перепишешь, — ляпаю, что первое в голову приходит и самой становится смешно.

Не могу сдержать улыбки. И начинаю смеяться.

— Хочешь — подпишу. Ты мне окажешь услугу, а я тебе. Думаю, все будет по-честному.

— Чудной ты. Давай я лучше тебя в больницу отвезу. Или там маме позвоню, пускай она тебя заберет.

— Я не шучу. Поехали. Теперь мне без тебя нельзя домой. И если ты сама не пойдешь, то придется нести. А голова правда болит, так что пожалей меня...

— Не-а. Шутки шутками. Говори, что тебе нужно от меня.

— Стать твоим мужем. Первым и единственный.

— Сейчас тресну, — предупреждаю серьезно, уже без всяких шуток.

— Ладно. Сыграешь мою невесту, потом отвезу тебя домой. И ты больше никогда меня не увидишь. Помоги, по-дружески, — а говорит так проникновенно, словно и правда в беде. — Только возьми твой самый вкусный торт с вишней, мать его невыносимо обожает.

Вот жук. Сердечко тает от его слов. Мамочка любит мою выпечку...

Эх, была не была.

— Ладно, поехали. Только ты мне расписку напишешь. И это, паспорт дай. Я папе отправлю его, меня если что отмажут, а тебя посадят. Ну, что? Готов еще на свою авантюру?

Он разворачивается и выходит из пышечной.

Фу, слабак. Даже не доиграл. Но я вижу, что он открывает свою синюю иномарку, и возвращается ко мне. Дает паспорт и улыбается.

— Ради тебя, готов на все...

— Как тебя зовут то, горе? — спрашиваю у больного.

— Точно. Едем знакомиться с родителями, рассказывать о нашей неземной любви, а я даже твоего имени не знаю. Нужно исправить. Я — Романовский Захар Петрович, родился девятнадцатого августа. Мне двадцать девять лет, в этом году будет тридцать. Я самый молодой в своей семье.

— То есть самый молодой? Ты не единственный ребенок? — меня немного это удивляет. Неужели таких отбитых много?

— Да, ты угадала у нас семейка та еще... — и смеется. — Два брата еще есть Марк и Макар, но они зануды. Бизнес один на уме.

— А что в этом плохого?

— То, что нужно и отдыхать. Всех денег мира не заработать. А просидеть всю жизнь в офисе, то еще развлечение.

— Мой жених, инфантильный ребенок.

— Мне нравится, когда ты это так говоришь, — он опять улыбается и на секунду ловлю себя, что он приятный человек.

Бесхитростный. В его глазах то, что он говорит.

— Теперь я, не верю, конечно, что еду сейчас прямо к тебе домой. Но порой у меня бывает такое рвение помогать.

— Учту и не буду никуда отпускать, а то решишь еще за кого-то замуж выйти, — он смеется. И мне весело. Потому что кому-то рассказать — никто не поверит.

— Меня зовут Анна Кулагина. Мне двадцать пять лет. У меня своя пышечная и я этим занимаюсь, кажется всю свою жизнь. Выпечка — моя любовь...

— А я? Это же теперь я твоя любовь, — он дует губки как ребенок.

— На сегодня ты моя любовь, соглашаюсь и протягиваю руку к его волосам.

Слегка растрепал их, а он, наоборот, отворачивается и становится серьезным. Но не убирает мою руку, а наоборот позволяет погладить себя. А мне приятно. Волосы у него мягкие, опрятные. Так мы подъезжаем к его загородному дому и у меня глаза на лоб лезут.

— А ты мог сказать, что ты богат и мы едем в замок? Я бы тогда переоделась в средневековое платье что ли.

— Это лишнее. Ань, ты не слушай главное никого. На подколки и заковыристые вопросы не отвечай. И главное не бери все близко к сердцу.

— Если ты сейчас продолжишь, я тебя выкину из машины, и сама уеду в закат. Ты чего такой? Это же обычные люди. Думаешь я злости или колкостей не встречала на своем пути? Не сахарная, не растаю. Пошли, — киваю ему на дверь, и он выходит из машины.

Он помогает мне выбраться из машины. Я забираю торт с заднего сиденья и поворачиваюсь к Захару.

— Так, напомни. Какая наша цель?

— Взбесить, чтобы мама отстала от меня с женитьбой и бизнесом.

— Тебе кто-нибудь говорил, что из тебя так себе стратег?

— Ага, только не дерись. Договорились?

Глава 2

— Захар, присаживайся. А ты у нас? — женщина смотрит на меня, изящно приподнимая свою бровь.

По ней видно. Женщина голубых кровей, идеальных манер и высокий ценитель искусства. Она в белом платье, красиво уложены волосы и красиво переливаются драгоценности на ее шее и пальцах. Справа от нее сидит мужчина, седовлас, такое ощущение, что копия Захара, только в возрасте. У него такие же зеленые глаза с коричневыми крапинками, длинные ресницы. Одет он в белую рубашку и на правой руке красуются дорогие золотые часы.

Его братья сидят со своей парой. Они не похожи друг на друга. Если бы рядом увидела, то скорее подумала, что они просто друзья, не родственники.

— Я, Аня, — легко отвечаю и улыбаюсь. В моих руках торт и я хочу его поставить на стол.

— Моя невеста, — говорит Захар и руки вздрагивают.

Коробка небрежно падает, и я мысленно уже паникую. Лишь бы он не был испорчен.

— Неряшество признак неуверенности в себе, — говорит мама Захара.

— Не каждый день, я знакомлюсь с родными своего парня. Так что извините, — пожимаю плечами и раскрываю коробку. Торт слегка сдвинулся с подложки, но целый.

— Странное высказывание, на знакомстве. Интеллигентная девушка никогда не будет говорить о таком при посторонних, — она сразу выстраивает, между нами, стену.

— Захар говорил, что вы любите вишневый торт из пышечной. Именно его мы вам и привезли.

Она молчит. Но пристально осматривает меня с коробкой.

— Не стоило. Но спасибо, — сквозь зубы говорит она. — Захар. Откуда ты ее взял? У тебя не было никаких невест.

У мамы нервы сдают. Щеки ее краснеют и по глазам видно, что гнев ее страшен. Папа сидит и просто наблюдает за всей этой картиной. А по взгляду ничего не понять. Холодный, отстраненный. Словно он вообще мысленно в другом месте.

— Скрывал. Чтобы ты ее раньше времени не спугнула, — слышу улыбку в голове Захара и чувствую, как рука ложиться на мою талию.

Жук. Опять щупает.

— Тебе она не подходит, — его мать не заботится о моих чувствах. Ей плевать, что может обидеть. Но больше всего меня поражает молчание других членов семьи.

— Не стоит оскорблять мою невесту, мама. Да и Макару, и Марку ты об этом не говоришь, — грубо отзывается Захар и подходит к столу. Он отодвигает для меня стул, и я тут же сажусь.

Все внимание на нас. Марк и Макар смотрят заинтересованно, а вот их спутницы, фитоняшки с ухмылками и надменностью. Под стать мамаше. Теперь понятно почему Захар так меняется, когда заходит в этот дом. Тут все фальшивое.

— Не смей так говорить с матерью, — грозно говорит отец, и я перевожу взгляд на него.

Такое ощущение, что вокруг одни акулы. А мы мелкая рыбешка, которую сейчас будут жрать. Причем даже не церемонясь.

— Я не хамил. Это констатация фактов.

— У Макара, — она показывает ладонью в правую сторону. Парень сильный, крепкий, с голубыми глазами и тонкими губами. Красивый. Волевой. Но сдержанный. Словно его палками били, и он боится слова сказать. — Очень приятная девушка. Она владеет салоном красоты, куда мы с девушкой Марка, любим ходить. А Люся, управляет питомником для собак. Это так благородно, для девушек. При этом они помогают не только мне в фонде, но и строят успешное будущее для своих семей. А Анна? Чем она занимается?

О-о-о-о, понятно. Тут коалиция будет против меня. Но самое обидное, что она смотрит на своего сына, а меня словно не замечает. Обвожу взглядом всех присутствующих и понимаю, что они не видят во мне пустое место.

— А чтобы быть хорошим и интеллигентным человек, нужно чем-то владеть?

— Непременно. Мне папа сказал, чтобы стать успешной, нужно думать, как успешный человек. И я придумала себе салон. МЫ открыли его за три дня и там я делала все с самыми именитыми дизайнерами. К нам приходят высокопоставленные гости. И я этим очень горжусь.

— Анна, — зовет меня мать Захара и на ее губах сверкает улыбка. Она походу довольна тем, как меня принизила подружка Макара. Только слава богу, я так не думаю. — Так что делаешь?

Захар берет меня за руку и сжимает.

— Мы можем уехать прямо сейчас, — я резко поворачиваюсь к нему и понимаю, что он не шутит.

— Все хорошо. Это же твоя семья, милый. На первых знакомствах люди должны притереться, — улыбаюсь Захару, и он чуть ослабляет хватку. А просто поглаживает большим пальцем место, где бьется пульс. Я перевожу взгляд на его маму и опять улыбаюсь. — Этот торт, который вам так нравится, готовлю я. Пышечная, тоже моя. Только там все делалось без именитых дизайнеров, а моими собственными руками. Помещение в аренде, да и как успешный человек я не думаю. А просто делаю то, что искренне люблю. Но как показывает практика, ко мне ходят не только обычные люди, но еще и высокопоставленные. Где в принципе мы с вашим сыном и познакомились.

Обвожу взглядом всех и во взгляде Марка вижу одобрение. Он слегка улыбается и мне это нравится. Одного братика я уже покорила. Наверно. Остается дело за малым.

— Мария, давай уже ужинать. У меня перелет в десять, — напоминает ей отец и мать берет колокольчик и звонит в него.

Боже. Да я попала в средневековье. Такое только в кино видела.

Пока выносят на стол блюда. Мама не сводит с меня взгляда.

— А где твое кольцо? — спрашивает невеста Макара.

Я теряюсь. Что мне сказать?

— Так и знала, что это все обман. Захар, зачем так позорить бедную девочку. Выдумывать историю. Для чего? Чтобы меня позлить? — мама психует и кидает салфетку на тарелку.

— Я хотел сделать это в кругу семьи, — спокойно говорит Захар.

Он отодвигает стул и встает передо мной на одно колено.

— Анют. Выходи за меня замуж, — он открывает красную коробочку и оттуда сверкает кольцо.

— Это бабушкино! — его мама хватается за сердце. — Захар. Оно стоит миллионы. Это реликвия. И ты разбрасываешься ими? Какой позор.

Я продолжаю смотреть прямо в глаза Захару и губы сами растягиваются. Улыбка словно приклеивается к моему лицу. Даже если и фальшь, то все равно приятно. Он делает это красиво. На зло своей мамочке, но все-таки не бросает меня. А защищает.

Глава 3

Мне приносят листок с бумагой. И я пишу все, что мне может понадобиться. Вплоть до салфеток. Передаю ее Захару, и он пробегается глазами по листку.

— И это все у тебя в пышечной?

— Конечно. Любая мелочь может повлиять на вкус. И если я что-то из этого уберу, то заказчик может не вернуться. А это неприятно, когда твой труд пропадает.

— Знаю, — серьезно отвечает и передает той женщине, которая нас встречала.

— Сейчас все будет, — уверенно отвечает. — Я вас проинформирую, как привезут доставку.

— А я полюбуюсь, как ты готовишь. Твои сладости очень вкусные, — надменно, но с ноткой похвалы говорит Мария.

Сменила гнев на милость? Или это всего лишь пыль, которые она хочет пустить, чтобы я потеряла бдительность? Даже интересно наблюдать. Улыбаюсь.

— Тортик для ребенка. Поэтому там обычный бисквит, заварной крем и будет небольшой акцент с его любимой ягодкой.

— Какой? Вишня? — странная женщина. Если ей нравится такой тортик, то это не означает, что каждый должен выбирать именно такой десерт.

— Вишня — идеальная для тортов, — поддакивает мадам Макара.

Я уже готова ее придушить. Вот как можно быть такой? Видно, насколько она лицемерно пытается втереться в их семью. И этот человек мне говорил еще что-то о своем стремление?

— Нет, черная смородина. Дети любят ее.

— Кислятина, — морщится мадам.

— На самом деле приятная ягода, — говорит тот самый Макар с холодным взглядом. Впервые слышу его голос. Такой низкий, грудной и чуть раскатистый. Он не торопиться и выделяет каждое сказанное слово.

— Не знаю, — сразу тушуется, а меня это веселит. Я улыбаюсь и чуть смеюсь. — По мне видно, что я к сладкому плохо отношусь. Оно фигуру портит. Аня, а вы спортом занимаетесь?

А вот тут уже обидно. Да, я не худышка. Но не жирная. Как сама шучу, веселая толстушка.

— Мой спорт — это моя работа. Если вы про фитнес, то времени нет, когда целый день прокрутишься на кухне, а вечером в магазине, то единственное желание, — замираю и смотрю на Захара. Чуть не ляпнула про одиночество. Но вовремя вспомнила. — Увидеться с Захаром, поужинать и спать...

Он чуть хмуриться, а я тушуюсь. Неужели что-то не то говорю?

— Так вот где ты пропадал эту неделю. А я думала у Светланы. Она в салоне что-то говорила о встречах, — уточняет подружка Макара и мне хочется ей волосы выдрать.

Вот видно, что копия их мать. Выводит меня специально. Но я не пальцем деланная, поворачиваюсь к ней и улыбаюсь. Люся вообще молчит. Ей видимо слова не давали, и она хлопает глазками и не вступает в дискуссию.

— Милана, — поворачивается Макар и та лишь невозмутимо размахивает руками и смотрит на их мать.

Вот жаба.

— Мне не безразлична жить Захара. Мы столько вместе прошли.

Нашлась тут защитница. Только вот глупая, не меня выставляет в плохом свете, а именно Захара.

— Прекратите нападать на Аню, — говорит его папа и мне становится приятно.

Еще один защитник.

И все правда смолкают, приступают наконец к ужину. Только вот Милана сопит, будто у нее нос сломан, а если еще что-то скажет, то точно придется поправить фейс. Мама тоже сверкает зло глазами. А я не могу заставить себя притронуться к тарелке. Кусок в горло не лезет от их взглядов.

Как только основная часть трапезы проходит и наступает очередь моего десерта. Я начинаю паниковать. Я горжусь своим тортом, только вот если они начнут его хаять прямо при мне. То расплачусь и убегу за шваброй. Вот просила же Захара принести ее мне.

Но тут заходит женщина в переднике и смотрит на меня. Моя спасительница. Готова ее расцеловать, но лишь улыбаюсь. Боже. Завтра щеки будут болеть от такой растяжки губ.

— Все готово для приготовления, — строго говорит и я тут же встаю.

— Приятного аппетита. Мне пора работать. Зай, я пойду, как закончишь, подойти ко мне. Хорошо?

— Да, малыш.

Малыш... Боже. Малыш? Я приподнимаю бровь и сдерживаю улыбку. Он тоже едва сдерживается. Видимо мое “Зай” тоже не по душе.

— Я помогу, — говорит Люся и встает со мной.

— Мы чуть позже присоединимся, — вставляет свое слово мама.

— Отличненько, — хлопаю по бедрам и мнусь. — Пошла в общем, — разворачиваюсь и вместе с Люсей иду за строгой женщиной. Она мне чем-то Шапокляк напоминает. Такой острый нос, тонкие губы. И костюм ее...

Как только мы скрываемся за дверью, заходим в кухню, то Люся берет меня за руку и смотрит так, будто хочет попросить о помощи.

— Если тебя держат тут в заложниках, то моргни, — шучу и улыбаюсь, эта картина меня веселит, а она реально пару раз моргает. — Что?

Глава 4

— Видела бы ты свое лицо, — говорит Люся и звонко начинает смеяться. Подхватывает под руку и ведет дальше. — Эти люди, конечно, снобы, слишком заносчивы, придирчивы. Но поверь, хорошие. Им не просто впустить кого-то в свою семью. Поэтому поначалу предстоит пройти жесткий такой прессинг.

— И ты тоже такой проходила? — мне не верилось, но что-то здравое было в ее словах.

И Люся отличалась от Миланы и Марии...

— Конечно. Милана вообще ревела, правда мне, кажется она не пара Макару. Ему нужна спокойная, милая, а не такая змея, — Люся говорит и даже не стесняется в выражениях. А вот за столом она, наоборот, молчала.

И как это расценить? С ними боится лишнего слова сказать, видит в них силу и сторонится давления, а рядом со мной расслаблена? Или просто считает простушкой?

— Я не знаю. Только познакомилась, — пожала плечами и у меня глаза на лоб лезут от увиденного.

На столе стоит все, что было по списку. Даже новый блендер, во мне просыпается азарт, и я подхожу ближе. Обожаю распаковку новенького инвентаря. Можно было и видео заснять. О...

— Ты мне поможешь?

— Если кого-то убить, то вначале нам нужно отключить все камеры в доме, — шепчет Люся и улыбается.

— Ты маньяк, — отмахиваюсь и достаю телефон. — Раз у меня нет с собой ничего, поснимай, пожалуйста, — разблокирую телефон и включаю камеру.

— Не вопрос. Я собак на выставку снимаю, они у меня первые места занимают, — гордо заявляет Люся, а у меня противоречивые чувства внутри.

— Это ты меня так с собачкой сравнила? Или просто рассказала о своем опыте?

— Ты, конечно, милая и пушистая, как померанский шпиц, но я просто констатировала факт. У меня есть опыт в топовых видео. Поэтому давай свой агрегат. Нет, — она крутит его и отдает обратно. — Я на свой сниму, а тебе отправлю видео. У меня камера лучше, тут еще есть сразу фишки для видео. Поэтому подумай о смене гаджета, в цифровую эпоху с таким телефоном уже не ходят.

И вроде она беззлобно говорит, а внутри все равно чувствую этот нравственный барьер. И не бедная, свой бизнес. Но рядом с этой семьей, я чувствую себя... слегка ущербной, не достойной.

Отворачиваюсь и закрываю глаза. Делаю глубокий вдох и выкидываю эти мысли из своей головы. Никогда так о себе не думала. И сейчас не буду.

— Готова? Поехали, — дает отмашку Люся и я улыбаюсь.

— Всем привет. Меня попросили приготовить тортик, для Илюши, которому исполнится завтра пять лет. А я не дома. Но есть выход из любой ситуации. Мне любезно предоставили всю эту роскошь для приготовления обожаемого всеми тортика с черной смородиной, — показываю ягоду и закатываю глаза.

Мне нравится то, что я делаю. И становится плевать на обстановку вокруг. Люся снимает, она правда следует за мной. Как только я заканчиваю с инвентарем, то приступаю к готовке.

— Захар иди поцелуй Аню. Это будет круто смотреться, — в один момент говорит Люся и я поворачиваю голову.

Я совсем забываю обо всем. И сейчас вижу, как мама с Миланой следят за моими действиями. А Захар медленно идет ко мне. И сердце резко замедляется. Оно стучит в такт его шагам.

— Тресну, — говорю ему, и он улыбается.

— Ань, так круто все. Потом я тебе нарезку сделаю и вообще супер получится.

— Я работаю, Люсь. Нельзя же отвлекать, — защищаюсь и пытаюсь посмотреть на нее, но Захар уже перед моими глазами.

— Мы с тобой парочка. Нужно играть, — обхватывает ладонями мою щеки и специально разворачивает к камере.

— Не нужно, — шепчу ему, а сама смотрю на его губы, которые приближаются ко мне и нежно касаются. Едва проводит языком по краю и я замираю.

Я чувствую вкус вишни. Он ел мой тортик.

— Торт превосходный. Теперь, я понимаю, почему мать его обожает.

А я поплыла. От такой ласки, у меня подкосились ноги и даже бить его не хочется.

— Так, это было супер. Ань, продолжай, — говорит Люся и приводит меня в чувства.

Захар никуда не уходит, продолжает стоять рядом. А мне не по себе. Когда коржи уже готовы, я начинаю сборку торта. Стараюсь сделать все быстрее, чтобы поскорее уйти из этого дома. Пробую коржи, крем и начинку, все идеальное. Я, конечно, добрая, но не дурочка и такое пристальное внимание напрягает. Поэтому я каждый раз пробую составляющие части своего сладкого шедевра. Но они не испорчены. Поэтому, когда ставлю мишку на верх и подписываю тортик, я полностью остаюсь довольной.

— Спасибо всем, кто наблюдал за моей работой. И помните, не сладости делают вас счастливыми, а люди, для которых вы их заказываете у меня. Люблю, целую, обожаю, — посылаю им воздушный поцелуй, и Люся выключает камеру.

— Это нереально круто. И ты постоянно записываешь видео?

— Не всегда. По настроению, сегодня вот уникальный случай.

— Да. Только нужно было спросить разрешение милочка, — говорит мама Захара, но голос ее звучит мягче.

— Люся снимала меня, по ящикам я не лазила. И так же не сообщала, где я нахожусь. Захар, сейчас я уберусь. И давай поедем. Завтра рано вставать. Я устала, — говорю ему и он кивает.

— Нет, вы остаетесь здесь, — строго говорит мама и я перевожу на нее взгляд.

— Зачем?

— Милочка, теперь ты в нашем кругу и никаких хрущевок. Тут будешь жить с моим сыном.

— Мама, — говорит Захар и подходит ко мне. — Мы поедем.

— Захар, — подходит отец к нему и что-то говорит.

Я смотрю на своего фиктивного жениха, а у него лицо меняется в цвете. Становится бледное, напряженное.

— Прости малыш, завтра поедем. Сегодня правда никак, — он берет меня за руку и ведет из кухни. — Я тебе все сейчас объясню, — шепчет он.

А у меня все внутри переворачивается.

— Надо убраться, — говорю запоздало.

— Там есть для этого люди. Торт будет упакован. Не переживай. У нас есть проблема поважнее...

Глава 5

Я иду смирно. Во-первых, мне непонятно, что происходит, а во-вторых, мне непонятно какого хрена все это происходит? Причем не в телевизоре, а в моей реальной, такой порой сумбурной, но почти спокойно жизни...

Захар заводит меня в комнату и у меня глаза на лоб лезут. Тут все стильно и лаконично. Темно-синие обои и тон шкафы. Параллельно белой кровати светлые стены, ковер, но опять же синий диван. С одной стороны всего два цвета, но это не смотрится как пятном на белом фоне. А наоборот, все гармонично.

— Это твоя комната? — спрашиваю и подхожу к кровати и провожу рукой по гладкой поверхности покрывала. Кстати, тоже синего цвета.

— Да. Если хочешь лечь, лучше ляг, — говорит он позади меня и улыбаясь, слегка сводя брови смотрю на него.

— После этих слов, говорят я беременна, — шучу и все-таки присаживаюсь.

— Ну слухов кстати будет много и твоя беременность не исключение, — он отводит взгляд и проводит рукой по коротким волосам.

— Захар, говори прямо. Перестань молчать, вижу, что тебя разрывает сказать мне важные слова.

Он поднимает взгляд и кивает. Вроде бы и мне, но почему-то мне кажется, что сам соглашается со своими мыслями.

Он любопытный человек. За ним приятно наблюдать, но это молчание меня начинает напрягать.

— Нам придется пожениться, — обреченно и с сожалением говорит он.

— Ну и что? Это проблема? — пожимаю плечами и улыбаюсь. — Мне тут понравилось. Обстановка волшебная, даже скажу сказочная, — откидываюсь на кровать и смотрю в потолок. Что я творю? Чего мне не хватает в жизни?

— То есть ты не злишься?

А я все молчу. Смотрю на эту красивую люстру, белый потолок и удивляюсь самой себе. Захар появляется в поле зрение я поворачиваю на него голову.

— А что надо? — усмехаюсь, но смотрю серьезно, потому что даже юморной мальчишка в глазах Захара сейчас спрятался. На меня смотрит мужчина. И он искренне интересуется. — Сама подписалась. Последствия умею принимать и разгребать. Только вот что именно случилось? Если ты будешь что-то держать от меня в тайне, то моя гениальная фантазия может иссякнуть и я нас спалю.

— Когда я на эмоциях позвонил матери и сказал, что приведу тебя. То Милана в своих социальных сетях написала, что будет знакомиться с новой невесткой. Об этом просекла пресса и теперь возле нашего дома пару журналистов, которые ожидают нас.

— Ну, они же не знают обо мне? — подскакиваю на кровати и слышу звонок своего телефона.

— Знают, — говорит Захар и на экране высвечивается имя “Папуля”.

Испуганно поднимаю взгляд на Захара, а он смотрит на экран телефона.

— Теперь моя очередь знакомиться с твоими родителями?

— Боюсь ты это знакомство не переживешь, — голос резко садится, хочется попить воды. Но я лишь прокашливаюсь и отвечаю на звонок. — Да, пап…

— Это как понимать? Почему о помолвке единственной дочери я узнаю от своих сослуживцев?

— Ну, прости. Я же сама не знала, что Захар мне предложит...

— А ничего что это они должны прийти свататься к нам? А не ты к ним? И вообще, я тут пробил этих Романовских и это не простая семья. И ты там одна? Они тебя не покусали?

Захар смотрит и улыбается. Только вот мне до сих пор не по себе.

— Это же не вампиры папуль, — прикусываю губу и смотрю на Захара.

Тот проводит языком по зубам, будто проверяет есть или нет. И от это становится только смешнее.

— Судя по описанию их имущества. Они самые настоящие вампиры. Замки, виллы у моря...

— Ты сам себе противоречишь, вампиры боятся солнца и виллы у моря точно не купили бы...

— Завтра чтобы приехали к нам на ужин. Катя приготовит стол, посидим, обсудим все детали свадьбы и дальнейшей жизни, — закатываю глаза и выдыхаю. Опять этот тотальный контроль. — Надо было раньше сказать про Захара. Как я тебя могу доверить мужчине, которого не знаю?

— Я уже давно живу одна, — напоминаю ему.

— Не смеши меня. В квартире, где раньше я устраивал квартирники? Там соседи хлеще охраны в моей казарме. Все военные пенсионеры и полицейские в отставке, с которыми я прошел огонь, воду и медные трубы.

И это правда. Там все его друзья. Поэтому папа и согласился отселить меня именно туда.

— Ладно, пойду я к Захару. А то он потерял меня, наверное, — чуть грустно стало. И не по себе. Вроде бы близкий и любимый человек позвонил, а чувствую себя, как маленький нашкодивший ребенок.

— Завтра в семь будем вас ждать. Прошу только не опаздывай.

— Договорились, — быстро отвечаю и скидываю звонок.

— И кто твой папа, раз он знает все о нашем благосостоянии, при том, что информация в интернете появилась всего час назад...

Я подбираю ноги к себе и прикрываю колени платьем.

— Я не могу обманывать папу, Захар. Ему лучше все сразу рассказать, чтобы он ничего не думал...

— Я не могу так рисковать. Если в прессе кто-то скажет. Что это фикция, сын взбалмошный и придурковаты, то это может подкосить репутацию моей семьи. Как бы я не хотел вразумить своих, чтобы они перестали лезть в мою жизнь и строить там свои планы. Но опозорить не имею никакого права.

Пипец. А раньше он не мог об этом подумать?

Кто-то стучится в дверь, и мы оба поворачиваемся. Она открывается и входит папа Захара.

— Побесили маму вы знатно. Молодцы, — говорит он и присаживается на диванчик. — Только сынок нужно теперь разгребать последствия. Вам все же придется жениться. И пожить, как минимум год. Потом если не слюбиться, то разведетесь. Я не могу рисковать выборами, которые будут через пару месяцев. Но и после вы не должны попадать ни в какую хронику, — папа у него тот еще детективщик. Расколол нас как орешки. Неужели я так плохо играла? — Захар у тебя нет никаких пассий, которые будут ходить и присылать Ане гневные письма и требовать вернуть парня?

— Были, конечно, — не скрывая отвечает Захар. Видимо он тоже понимает, что отмазываться и строить из себя любовную историю, пустые слова. — Не могу я ручаться за всех.

Глава 6

Захар ведет меня, как слепого котенка.

— Это отмоется? — спрашиваю, как только за нами закрывается дверь в комнату. — Мы одни?

— Да, — коротко отвечает Захар и ставит меня на ноги. — Сейчас достану тебе одежду и отнесу в ванну. Стой и не шевелись.

Он отходит, а мне становится не по себе. И как я буду отмываться? Захар подкрадывается тихо и поднимает меня на руки.

— Боже, — хватаюсь за его шею, испугавшись.

Сердце так сильно бьется в груди, а руки Захара уверенно и сильно удерживают меня на весу. Словно для него я ничего не вешу. А во мне есть лишние килограммы.

— И чего ты такая трусиха? На ночь идти одной было не страшно, а сейчас дрожишь как зайчик...

Он говорит тихо, и его “зайчик” вызывает во мне мурашки по коже. А Захар спокойно входит в ванну и ставит на ноги. Я чувствую холодную керамику и то, что он стоит рядом. Никуда при этом не уходя.

Включает воду и капли начинают бить по голове. Не знаю что сказать, да и страшно. Стою под струями и чувствую, как Захар касается моих волос и снимает резинку. Волосы падают на плечи, а его руки касаются головы и начинают массировать кожу.

Боже. Я стою в мокрой одежде, рядом с мужчиной, который меня пару раз целовал. И сейчас хочется задержать дыхание, чтобы не чувствовать его аромат. Это слишком интимно. Слишком волнительно. Но в тот же момент я дышу глубже, полной грудью и губы сами по себе раскрываются.

— У тебя руки и лицо все зеленое, еще нужно снять одежду, — голос Захара вкрадчивый.

— Мы с тобой не так близки, чтобы раздеваться.

— Но придется. Я теперь тоже зеленый, как и ты... Поэтому будем стесняться вместе. Договорились?

— Тебе то чего стесняться? — усмехаюсь и касаюсь его каменного пресса. — Наверное тебя очень сильно смущают эти кубики, — провожу рукой выше и обвожу накаченную грудь. — А это вообще преступление, да и твои наливные мышцы, тебе однозначно мешают жить...

— Не представляешь как, — на выдохе говорит и касается лямок на моих плечах. Спускает одну и она свисает. — Ни одна девушка не смотрит мне в душу, замечает лишь обложку...

— А ты у нас оказывается, смотришь сразу в самое сердечко.

— Да. Выбрал жену себе, красивую, умную, еще умеющую готовить.

— Посмотрите, какой везунчик, — саркастично отвечаю и Захар спускает вторую лямку, тянется ниже и расстегивает молнию. Платье спадает вниз и я прикрываюсь.

— Да, — коротко отвечает и между нами воздух словно электризуется.

— Выйди, оставь меня одну, — неловкость и желание остаться одной возрастает в разы.

— Посмотри на меня, — просит Захар и я открываю глаза.

Он так близко. А зеленые глаза такие яркие и пронзительные. Красивые. Но для меня это не показатель. Этого мне не остаточно. От слова совсем. Я смотрю куда глубже, в самое сердце.

— Выйди, пожалуйста, — прошу потому что не готова ни к чему такому.

Он кивает и выходит. Закрывает кабину и начинает раздеваться. Боже ты мой. Его тело и правда идеально, словно он часами сидит в спортзале и не есть ничего запрещенного. Хотя судя по ужину, аппетит у него отличный.

Захар стягивает халат и, накидывает на себя, скрывая накаченное тело под тканью. Он поворачивается и ловит мой взгляд. Быстро отворачиваюсь и нажимаю кнопку затемнения стекол. Блин. Стыд и срам...

— Понравился? — говорит он и пульс начинает учащенно биться.

— Не-а, лучше видела, — говорю ему и стягиваю с себя белье. — Знаешь в чем твоя проблема? — намыливаюсь еще раз, чтобы полностью смыть зеленую краску.

— Поведай, малыш, — усмехнувшись говорит мне и улыбка появляется на моем лице.

— Ты слишком зациклен на себе.

— Это ошибочное суждение, — говорит уже без улыбки в голосе и я на секунду тушуюсь. — В шесть я пошел на танцы, чтобы научится двигаться как Макар. В семь пошел на плавание, потому что Марк стал добиваться там успеха. Затем было рисование, паркур, футбол, судомоделирование, шахматы и кружок компьютерной графики и программирования. Велоспорт, конный спорт, конькобежный. Но так нигде и не мог остаться. Потому что был зациклен на других и жил всеми, старался угодить. А когда перестал, решил с другом открыть фитнес клуб, то резко стал плохим, — он усмехается и я вижу его тень, Захар смотрит на меня. Я даже краснею, хоть и понимаю, что он ничего не может разглядеть. — Ты права. Я зациклен на себе и своих желаниях. Потому что не хочу жить другими...

— Но сейчас нам придется жениться, а значит играть по чужим правилам, и жить чужой жизнью... — Мы впервые разговариваем. Вот так откровенно. Только меня напрягает, что в душе, особенно, когда я готова выйти. — Подай, пожалуйста, полотенце.

Я приоткрываю маленькую щелочку и встаю так, чтобы меня не было видно. Захар протягивает мне полотенце и я тут же укутываюсь в него и выхожу. А этот жук даже не отходит, стоит и смотрит мне в глаза.

— Это моя ошибка. Прости. Но может не такая и плохая игра?

В дверь громко стучаться, отчего я вздрагиваю.

— Вы долго там будете? Нам нужно поговорить, — говорит Мария, а у меня вообще нет сил.

Захар смотрит на меня и дает время собраться.

— Ладно, — касаюсь его руки и улыбаюсь. — Пошли принц, будем разбираться, кто посягнул на наше королевство...

— Как скажешь моя принцесса...

Глава 7

Пока Захар был сам в ванной, я быстро переодеваюсь. Его футболка для меня как платье, но все равно надеваю шорты под низ. Смотрю на себя в зеркало и до сих пор не могу поверить во все происходящее.

Это же надо было так вляпаться?

С другой стороны, будет что детям в старости рассказать.

— Выглядишь отменно, — говорит Захар и я поворачиваюсь к нему.

Волосы растрепанные, влажные, халат скрывает его наготу. Но мне все равно становится неудобно.

— Давай я отвернусь, и ты переоденешься, — резко разворачиваюсь и отхожу к окну. — Мы на втором этаже? — смотрю вниз и вижу красивый сад.

Там яркие розы, которые красиво подсвечены голубыми огромными световыми шарами. Белые камушки между цветами, изумительно переливаются.

— Да. Садовник тщательно следит за ними. Когда мать организует праздники, всегда хвалится своим розарием. Это ее любимые цветы, она светится, когда кто-то привозит необычный сорт из другой страны.

— А сама она за ними не ухаживает?

— Ни разу не видел.

— Как отец догадался, что ты специально это все подстроил? — задаю вопрос и чуть поворачиваю голову.

На его бедрах уже сидят спортивные штаны, и он ловит мой взгляд, а следом натягивает футболку, которая обтягивает его идеальное тело.

Слава богу, что одежда на мне скрывает мои округлости.

— Его всегда было сложно провести, наверное, поэтому он добился много в этой жизни. Но могу сказать одно, он знает, что свадьба фикция. Поэтому так теперь и настаивает. Если бы Милана не сунула свой нос, то, вероятно, завтра бы я остыл и ничего этого не было...

— А почему она так сделала?

— Злиться... — спокойно поясняет Захар и грустная улыбка появляется на лице.

— Почему?

— Раньше, еще в школе мы с ней встречались. Но как только Макар вернулся из-за границы с учебы, она переметнулась к нему, — боль в глазах была очевидна.

И мне нравится, что он не скрывает эти эмоции рядом со мной.

— И он позволил? То есть... ну, это же твои родственники, — мне было не по себе от этой истории, но как такое мог сделать родной брат?

— Он сделал то же самое, что когда-то сделал я. Отбил у него девчонку и стал с ней встречаться. Макар повзрослел, вернулся крепким, умным и я даже оглянуться не успел, как они вместе.

Что-то он скрывает. Недоговаривает. Я это чувствую, но теребить душу больше не буду. Потому что это ему причиняет боль.

— А что случилось накануне? — опять цепляюсь за его слова и стараясь выудить что-то полезное.

Почему я это делаю? Даже спрашивать себя боюсь. Потому что ответ и так лежит на поверхности. Делаю глубокий вдох и жду ответа...

— Как я и говорил, повздорил с матерью на тему бизнеса, жениться и своего разгульного образа жизни. Она вспомнила про всех братьев и их невест, я психанул и ушел. Прокатился по городу и решил купить ей торт в твоей кондитерской...

— Пышечной, — поправляю и он улыбается.

— Пышечной, а там ты! Ослепила настолько сильно, что уйти без своей конфетки уже не мог.

Вот теперь боли в его взгляде нет. Искры ехидства, в голосе ирония. А самое главное легкость. Он не напрягается сейчас, расслаблен. Вот теперь можно идти к родителям.

— Почему пышечная? — спрашивает и я иду к нему.

— Отец всю жизнь хотел видеть меня в форме, просил пойти учиться в другом направление. А я хотела готовить. Мы часто ругались об этом, а бабушка жила с нами. Всегда была моей защитой и опорой. А когда она умирала, просила, чтобы я не забывала про сладкие пышки. Ей нравилось, как я готовлю. Можно сказать, бабуля, стала для меня точкой невозврата. После ее смерти, я пошла и открыла свою пышечную...

Захар смотрит в мои глаза, и я вижу в них восхищение.

— Это дорогого стоит, чтобы пойти против своей семьи и делать что ты хочешь.

— Дорогого. Но это моя жизнь, а не чья-то...

— Точно, — говорит Захар и прячет свои эмоции под маской. — Пойдем, — берет за руку, и мы выходим из комнаты.

Я понимаю, что у него не было выбора. Он сам в детстве старался быть лучше, но его не замечали. И все привыкли, что им можно управлять. А сейчас, когда потеряли управление, то пытаются вернуть на место. Но он уже другой. И такой уверенный, сильный Захар мне нравится.

Мы спускаемся. Все в ожидании только нас и как только входим, сразу головы поднимаются.

— Ты как? — спрашивает Люся, а Милана только фыркает.

— Нормально. Краска оказалась смываемой. Как торт? Не испортился? — уточняю и поворачиваю голову в сторону кухни.

— Коробку заменили, а так все с ним хорошо, — отвечает Мария и поднимается. — Ты видела кто это сделал? — строго спрашивает.

— Девушка, — пытаюсь вспомнить, как она выглядела, но не могу. Перед глазами зеленое ведро и чувство, что краска опять на моем лице.

— Как выглядела? Что говорила? Нужно любая мелочь, потому что камеры не зафиксировали ее, — продолжает мать.

— Я не помню, — Захар обнимает меня и тянет на себя, он садится на небольшой диван, утягивая меня за собой. — Я не помню ее внешности. Девушка, моего возраста, двадцать четыре, может меньше. Говорила, чтобы я сама ушла или будет хуже. А потом облила краской. Все...

— Что думаешь? — она поворачивается к отцу Захар, а я медленно обвожу всех членов семьи.

— Пока без полиции. Думаю, это бывшие так реагируют на будущую свадьбу. Аня, будь аккуратна. Одна лучше не ходи. Проси Захара тебя встречать или могу водителя выделить. Потому что все же это не шутки.

— Слава богу все обошлось. Захар любишь ты нам проблем подкинуть, — ругается на него мать.

— А он тут причем? Это между прочем меня облили. И неизвестно по чьей вине. Может это вы попросили сделать? Или Милана. Для чего она выложила информацию обо мне? Я не давала разрешения постить свои фотографии в социальных сетях, а законом это запрещено, статья 137.

Мама Захара хлопает глазами и будто не верит своим ушам. Я перевожу взгляд на Милану, а она смотрит словно в пустоту. И как он вообще мог повестись на эту девку? Зла не хватает.

Глава 8

Я просыпаюсь не от того, что солнце слепит в глаза. А от того, что мне душно, и тяжело. Пытаюсь повернуться, но опять, нет возможности. Чувствую горячее дыхание на своей коже и внутри все начинает гореть.

— Мне нечем дышать, — пытаюсь скинуть не только руку Захара, но и ногу, да и ... Боже он что весь на мне лежит? — Я тебе не мишка, которого можно тискать, — говорю, кряхтя, но все бес толку. Он не подвижный.

— Почему? — смеется этот гад и сильнее притягивает к себе. И целует чуть выше ушка. Меня покрывается мурашками и я зажмуриваюсь. Не знаю откуда, но внутри такое странное чувство... Словно миллион иголочек начинает слегка покалывать душу.

— Мне нужно на работу, — тихо и томно говорю.

Черт. Распахиваю глаза и вспоминаю про торт.

— Я тебя отвезу. Одна ты пока никуда не будешь ходить.

— Приказ мамочки? — язвлю.

— Желание будущего мужа, — шепчет мне на ухо.

Торт. Торт. Торт.

— Блин, а если он все же испорчен? Мне нужно. — отталкиваю Захара и слетаю с кровати.

Не могу ни о чем думать. Даже почти двухметровый красавец в кровати, который томно дышит на ухо не дает забыть о сладости.

— Я поражаюсь, — говорит Захар и растягивается на всех кровати, разминая свои мышцы.

Красиво. Но мне нужен торт. Торт. Торт.

— Чему? — вроде вскользь спрашиваю, а сама подбегаю к его халату и натягиваю на себя.

— Вы — девушки, очень странные. Пять минут назад, ты меня сдвинуть не могла, а сейчас скинула как одеяло. — Перекатывается и я сама замираю. Ведь это правда. Пыхтела и кряхтела, но скинуть не могла.

— Не пытайся понять, нас нужно слушать, — говорю и выхожу из комнаты.

Иду на кухню, чтобы убедиться. Я даже не знаю сколько времени. А если я уже опаздываю? Боже. Забегаю в кухню. Торт стоит прямо на столе. Я аккуратно развязываю бант и открываю коробку.

Сердце грохочет. Мне важно знать, что с ним все в порядке. Чувство, что его испортили не покидает меня сейчас. Открываю и замираю. Все цело.

Как камень с души падает.

— Я же вчера говорила, что с ним все хорошо, — недовольно бурчит Мария.

— Я должна была сама проверить. За вкус отвечаю, а вот внешний вид не проверила.

— Это похвально, но не зазнавайся. Я понимаю почему он тебя выбрал. Ты другая. Вообще другая, не из лиги Миланы и Люси. Это мне назло, так что сейчас думаю шумиха пройдет со свадьбой. Захар остынет и я сведу свадьбу на нет. Скажу, что молодой, горячий. Поторопился. Это нашему папе сложно все быстро решить. Честь и достоинство блюдет. Но мы, женщины всегда добиваемся своего. Поэтому не привыкай. Ты хорошая, правильная, найдешь себе врача или учителя в мужья. Нарожаешь ему, бедра у тебя шикарные, сразу пятерых можно.

Я в шоке смотрю на нее и даже на секунду теряюсь. Это она меня недостойной ее сына считает?

— Как мило. Я рада, что у моего будущего мужа такая заботливая и понимающая мама. Сегодня с моим папой познакомимся, еще веселее станет. На этом простите, мне пора на работку.

Забираю торт и иду к Захару, мне нужно, чтобы он отвез меня домой за одеждой. Поднимаюсь в комнату и открываю дверь.

— Ты уверен, что это именно она? — голоса слышатся из ванны и мне становится неловко.

— Есть сомнения? — Захар в своей манере, слегка ехидной, но при этом сохраняет марку.

— Раньше твой выбор был слегка типичен, — говорит Макар. Это его голос. Холодный, от которого в груди холодеет.

— Понял, что с такими счастья не обрести.

— Приятно видеть твои изменения, но ты понимаешь, что Аня не твой уровень. Не порть девчонку, отпусти и останьтесь лучше друзьями. Помоги ей открыть вторую кондитерскую. Дай денег. Откупись, — Макар говорит это на полном серьезе и у меня уши начинают гореть.

Что скажет Захар? Поддержит он его или нет?

— Хм. А ты Милану. Договорились?

— Не путай меня и себя. Ты еще зеленый...

— Я человек. И в мою жизнь не вмешивайся. Аня — моя будущая жена. Нравится это кому-то или нет, плевать. Не тебе с ней жить...

— Мне с ней роднится. И, знаешь ли, постоянно видеться на всех праздниках. А я не хочу, чтобы потом Аня ревела. Ты ведь бросишь, знаю же, что используешь ее. Подумай о чувстве девчонки.

— Я смотрю ты у нас в сердобольного, заботливого мужика превращаешься. Следи за своей мадам, а за своей я сам как-нибудь прослежу.

Градус в ванне накаляется. И ни к чему хорошему не приведет. Поэтому я открываю дверь и хлопаю ей.

— Захар, мне срочно нужно за вещами. Ты где?

Ставлю торт на стол и открываю дверь в ванну. И вижу своего жениха в полотенце и Макара.

— О, привет, — киваю ему. — Зай. Поторопись, срочно нужно.

— Сейчас малыш, — подмигивает мне, — пара минут и поедем.

— Поторопись. Еще и отцу нужно что-то приготовить. С пустыми руками нельзя в гости.

— К отцу? — Макар щурится и смотрит на Захара.

— Да, поеду к тестю, просить руку и сердца.

— Что же ты брат так подставляешь. Нужно всей семьей раз все настолько серьезно. Во сколько вы собираетесь? — уже спрашивает у меня.

Сглатываю и смотрю на Захара. А тот разворачивается и с упреком смотрит на меня.

— В семь, — растерянно отвечаю.

— Отлично. Скинь мне адрес Захар, родители будут при полном параде, — разворачивается и выходит.

— Захар. Нельзя, — кручу головой и чувствую, что начинаю дрожать.

— Поздно, малыш. Поедем свататься.

Он подходит ко мне, а его нагота меня не пугает и не смущает.

— Боже. Это будет кошмар. Захар, — прошу его и голос сбивается. — Давай все отменим. Они опозорят меня, унизят и мой отец их посадит. Или убьет! — размахиваю руками, а Захар ловит мои пальцы, подносит к своим губам и целует. — Он вообще не любят высшее общество, — тараторю, но уже чуть спокойнее.

— А мне уже нравится твой папа. Думаю, мы с ним поладим...

Глава 9

Захар одевается, берет из моих рук коробку, и мы спускаемся.

— Захар, Анна, вы почему не сказали о гостях? Это же нужно все подготовить, — громко говорит Мария нам в спину.

Я надеялась, что нам удастся проскользнуть мимо. Но увы, удача не на моей стороне. Не в этой семье.

Я замираю, хочу продолжить свой ход и проигнорировать мигеровну за спиной. Но Захар не может. Это же его мама. Какая бы она не была грымза.

— Мам, вам не нужно ехать, — говорит Захар и я выдыхаю.

Ну, слава богу, хоть один здравомыслящий человек в этой семье.

— Нет, мама права Захар. Если ты привёл домой Аню, то мы должны познакомиться с ее семьей, — выходит отец и встает позади Марии.

И вот после его напряженного взгляда я даже слова сказать не могу. К тому же он видит нас насквозь. И понимает, почему я не хочу знакомить их с папой. А у него видимо, уже другие планы.

— В семь вечера вы собираетесь? Может, поедем в ресторан? Я не хочу ютиться в хрущевке, — припоминает мои слова Мария.

И мне становится так обидно. Но с другой стороны хочется, чтобы они приехали в родительский дом. Эта не халупа. По сравнению с их замком, конечно меньше. Но там мы с мамой делали все с любовью. Там очень уютно и я всегда там отдыхаю сердцем.

— Это папе не понравится.

— А кто у нас папа?

— Прокурор, — отвечаю с гордостью.

Мария до этого хотела что-то сказать, но закрывает рот. Хочется, как в детстве высунуть язык и язвительно спросить: «Что нечего ответить?». Но я молчу.

— Отлично, тогда нам будет о чем с ним поговорить, — говорит отец и обходит Марию, теряя к нам интерес.

— Адрес куда приезжать, Захар. И не опаздывай, — мама тоже уходит, и мы наконец-то выходим на улицу.

— Прости. Из-за меня у тебя одни проблемы, — виновато говорит Захар.

И ведь не он виноват. Такие обстоятельства. Но мне становится приятно, что человечности в нем больше, чем во всей взятой его семьи. Именно поэтому я его не бросаю.

— Проехали. Будем выкручиваться. Только вот надеюсь, что твой отец не станет ничего говорить моему. Иначе наши головы полетят сразу, — смотрю на Захара и улыбаюсь. — Меня помилуют.

— Хорошо устроилась, — он укладывает торт в машину и открывает мою дверь. — Только чую, что тебе будет хуже, чем мне. Меня то он выкинет или посадит, а вот тебя дома запрет и будет питание через окошко передавать.

— Есть доля правды в твоих словах. Так что нельзя проколоться, — сажусь в машину.

Захар обходит машину, садится и мы выезжаем с парковки. До моего дома ехать почти тридцать минут. Я стараюсь не думать о предстоящей встречи, но мысли не покидают мою голову. Я даже представить не могу, спрогнозировать сложно, к чему все это приведет. Но выхода у нас нет.

Захар справляется раньше, уже через пятнадцать минут мы паркуемся возле моего пятиэтажного дома. Выходим из машины и идем к подъезду. Раннее утро, но это не спасает. Соседи, как назло, выходят нам навстречу.

— Аня, доброе утро, — говорит Гаврил Павлович. — Как дела? Папа как?

— Здравствуйте. Все хорошо, сегодня в гости к нему поеду. Передам от вас привет, — прохожу мимо, а он на меня даже не смотрит.

Все Захара осматривает. Он бывший таможенник и сканирующий взгляд сохранился, даже на пенсии.

— Я ему сам позвоню.

И это как приговор. Вот о чем папа говорил. За мной тут всегда следят. И он уже будет знать, что меня с утра, в непонятной одежде, привозил парень.

Досадно.

Но, ладно.

Открываю дверь и вхожу первая. Дома тихо и спокойно. Разуваюсь и кладу свою сумку на столик, вместе с ключами. Захар закрывает дверь, осматривается и делает то же самое, что и я.

Он вообще словно не отсюда. Огромный, лампочку поменять сможет и без стремянки. Я замираю, но когда наши взгляды сталкиваются, то прихожу в себя.

— Ты можешь пока кофе выпить. Я пойду переоденусь, и ты свободен.

Сбегаю, как крыса с подводной лодки. Не могу смотреть на него сейчас. Почему чувствую дискомфорт и желание остаться одной. Не хочу впускать в свой маленький и тихий мир.

— А торт?

Я оборачиваюсь, а он уже сканирует своим взглядом мою единственную комнату.

— Ну, сама отвезу. На такси, — пожимаю плечами.

— Сам отвезу. Собирайся. Ты будешь что-то пить?

Он уходит в крохотную кухню и начинает открывать ящики.

— Нет, — не могу даже думать о еде прямо сейчас.

Подхожу к шкафу и начинаю доставать себе вещи. Быстро скидываю с себя одежду Захара и надеваю нижнее белье, затем джинсы и слышу шаги позади.

— Ань, телефон, — говорит Захар и я резко оборачиваюсь, прикрывая грудь. Неловкая пауза. Я закрываюсь от него блузкой, а он стоит и смотрит. Но вместо того, чтобы подать сумку, он делает шаг ко мне.

— Захар, — сглатываю. Я не знаю, что он хочет, но сердце уже готово выпрыгнуть из груди.

Я никогда не приглашала к себе мужчин. Даже не думала о них. А сейчас он рядом, и внутри такой пожар начинает разгораться, что становится страшно.

Даже когда в техникуме девчонки бегали на свидания, я учила рецепты. Экспериментировала на кухне. Но не обращала внимание на мужской пол. Они были мне не интересны. Точнее, то, чего они хотели. Для меня была важна учеба, будущее. Моя мечта...

Я не хотела рано выходить замуж, рожать детей. Я хотела готовить и творить. А сейчас он тут. И пульс зашкаливает и почему-то ноги подкашиваются.

— Ань, — зовет меня и подходит близко.

— Телефон, — обхожу его и бегу в коридор. Достаю телефон. — Да, пап.

— Ну что это такое? Почему соседи видят твоего жениха чаще, чем я?

— Пап, не серчай. Слушай. Тут вечером его родители и братья хотят приехать. Ты как? — не знаю, как о таком говорить.

— Это мне нравится. Значит приличные люди, чтят традиции. Пускай приходят.

— Понятно.

— Аня. Ты могла, и сама позвонить. Или ты хотела поставить меня в неудобное положение?

— Нет, — тут же оправдываюсь. — Я хотела позвонить и рассказать, но Гаврил Петрович меня опередил.

Глава 10

Я медленно иду в кабинет и переодеваюсь. Сейчас я не невеста, а повар, который должен приготовить выпечку и вкусняшки для сладкоежек.

Делаю глубокий вдох и начинаю. Плохие мысли сами уходят в глубину моей души, и я полностью погружаюсь в свой сладкий мир.

— Анна Владимировна, — заходит ко мне Катя, одна из продавцов. Я отвлекаюсь от кексов и смотрю на нее.

— Да, Катя. Что-то случилось?

— Не у меня, Анна Владимировна.

— А у кого? — терпеливо спрашиваю, а Катя обидит кухню ладонями, и я смотрю вокруг.

Столы заставлены пирожными. Разными. Я даже и не замечаю, как готовлю все подряд. И теперь их столько, что жалко становится уже продукты, которые испортятся.

— Да, увлеклась, — жую губу и смотрю на часы.

Половина шестого.

— Мы заходили забирали, — говорит Катя, — но даже после того, как у нас забрали поднос с эклерами, это нас не спасет.

— Ладно, не страшно. Я вечером половину заберу домой, гостей много будет. Съедят, — как раз тут есть мини-тортики с вишней, которые любит мать Захара.

Переводу взгляд на девчонку и вижу, что Катя мнется, и я понимаю, что она хочет узнать.

— Спрашивай, — усмехаюсь, а сама себя вспоминаю. Я бы тоже сгорала от любопытства.

— Это правда ваш жених?

— Да, — киваю, а внутри даже приятно становится от этих слов.

— Я бы тоже прятала такого мужчину от всех. Правильно, что не говорили никому. Счастье любит тишину, я так рада за вас. Поздравляю!

— Спасибо, иди, работай. И, да, Катя, — зову ее и она поворачивается. — Я сегодня уйду в половину седьмого, закрытие, уборка и касса на тебе.

— Все будет сделано в лучшем виде, — она показывает жесть хорошо и убегает.

Приятно слушать от девочек добрые слова. Жалко, что все это не правда. От этого становится грустно. Я смотрю в маленькое зеркало и почему не хочу идти к папе в таком виде. Девочки без меня справятся. Иду в подсобку и переодеваюсь. Салонов тут тьма тьмущая, поэтому просто выхожу и заворачиваю за угол.

— Здравствуйте, что желаете? — спрашивает девчонка.

— Макияж, только натуральный, не яркий, причёску, красивую, но такую словно не наряжалась. Вот, — становится чуть стыдно.

Пришла в салон, сама ничего не знаю, а прошу. Но администратор улыбается и ведет к креслу. Через пять минут ко мне подходит женщина и без вопросов приступает к работе.

Как только она доделывает укладку, приступает к макияжу. Она открывает косметичку и выкладывает столько тюбиков, что я начинаю сомневаться в натуральности макияжа. Но в итоге, когда я смотрю на ее работу, эмоции бьют через край. Она нанесла на меня столько косметики, но лицо выглядит свежо, кожа гладкая и слегка сияет. Идеально.

— Спасибо большое, — выхожу из салона и иду в магазин одежды.

Меня опять окружают и начинают советовать, какое платье лучше выбрать. Я слышу шепот за спиной и это напрягает… Интересно, в этом городе есть те, кто не знает о Захаре? Как я вообще раньше жила?

Выбираю платье, пудровое, оплачиваю и мне девчонки помогают надеть. Телефон звонит в сумке, и я его оттуда быстро достаю.

— Только не говори, что ты сбежала и мне придется мчать за тобой на Бали, — смеется Захар и мне самой становится весело.

Хочется поскорее увидеть его выражение лица от моего преображения.

— Нет. Я в магазине за углом, уже возвращаюсь. Погрузим десерты и поедем к отцу.

— Хорошо, жду.

Ноги немного подкашиваются. Пульс барабанит везде где только можно, но я иду в пышечную.

Вижу машину Захара, и его. Он поворачивает голову и замирает. Стоит и смотрит. И почему в такой крутой момент у него на глазах очки? А он даже не старается их снять. Вижу, как плотно сжимаются его губы, как он делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Боже. Ему нравится. Меня внутри охватывает волнение. А если нет? Если мне кажется?

— Потрясающе выглядишь, — коротко говорит Захар и наклоняется к моим губам. — Треснешь потом, — зачем-то говорит и просто целует.

Вот так. Я же просила этого не делать? Или нет? Хочу противится, но не могу. Он так умело мной вертит, что потушить пожар, который раздувают его губы, просто невозможно. Я отвечаю и в груди начинает болезненно ныть.

Отравлюсь и бегу в пышечную.

Аня, он уйдет, а ты останешься одна. Нельзя влюбляться. Ой нельзя….

Захожу в кафе и собираю пирожные. Укладываю в пакеты и выношу к Захару. Он принимает их и теперь снимает очки.

— Ань. Я думал, будут твои и мои… А тут, как минимум на роту солдат. Малыш, я чего-то не знаю?

— Я просто сегодня увлеклась. Там продать еще столько же нужно. Поэтому будем есть как рота солдат, — передаю пакеты и поворачиваюсь к девочкам, которые внимательно и с улыбкой наблюдают за нами. — Катя не забывай о закрытие, уборке и кассе.

— Я помню, все будет хорошо, — кивает она и я готова выходить.

Мы садимся в машину и едем ко мне домой.

— Волнуешься, — спрашивает Захар, а я даже сказать ничего не могу.

Мне страшно.

Реально.

Я впервые буду так обманывать своего близкого человека. Хотя с одной стороны мы и правда поженимся, но с другой — это же фиктивный брак.

"Ага, с настоящими поцелуями", — шепчет внутренний голос и дыхание перехватывает от воспоминаний.

— Успокойся, пожалуйста, я чувствую твое напряжение. Если я могу как-то тебя расслабить, говори, — он кладет руку на мое колено и слегка проводит вверх вниз.

— Перестань меня целовать, трогать и приставать, — говорю ему и поворачиваюсь всем корпусом.

Захара смотрит на меня, а потом переключается на дорогу.

— Тебе неприятно? — голос напряжен, так же, как и его руки, держащие руль.

— Ты не о том думаешь, давай договоримся. Мы просто поиграем для всех, но без приставаний. Я хочу …, – замолкаю и отворачиваюсь, потому что чуть не говорю о своей неопытности. Я хочу со своим мужчиной первым и единственным…

А Захар не мой первый…

— Чего хочешь?

Глава 11

Мы заходим в дом и отец проводит всех в зал. В гостиной накрытый стол, он ломится от еды. Катя постаралась на славу. Но она любит моего отца. Именно за это я уважаю Катю. Хотя у них разница в возрасте значительная. И настрадалась она от меня и отца в свое время.

— Папа, знакомься, — решаю все же начать, а то уровень напряжение поднимается до невозможного. — Это мой жених, Захар. И его семья, Мария, Петр — родители, Макар и Марк — братья.

— Меня зовут Владимир Савельевич, — голос четкий и поставленный, хочется закатить глаза и сказать, чтобы сбавил обороты и убрал свой командный тон. Но это мой папа и он всегда был таким. И это уже не убрать. — Екатерина, моя жена. У меня дочка приличная и поэтому будем играть свадьбу. Особенно после того, как в интернете появилась информация о женитьбе.

— Папа, мы сами решим, — хочу остановить его поток слов, иначе уже завтра мы начнем готовиться к торжеству.

— Я тоже считаю, что в таких вопросах, спешка излишняя, — говорит Мария.

— А я не считаю, — резко пресекает свою жену, отец Захара.

— Давайте присядем, — приглашает Катя и вносит напитки, она расставляет на столике бокалы, тем самым сбивая градус напряжения.

Ребята быстро рассаживаются со своими невестами. Милана высокомерно осматривает все, а вот Люся, улыбаясь, смотрит на меня. Все рассаживаются, а я не могу сделать шаг. Все тело становится камнем и головой понимаю, что лучше присесть, но ноги будто врастают в пол.

— Верно Петр, мы все взрослые и серьезные люди. Воспитываем наших детей по принципам, согласно букве закона и распутство неприемлемо, — строго говорит отец, и я перевожу взгляд на Захара.

— Полностью с вами согласен, — кивает будущий муж и обнимает меня. Боже, сейчас папа ему руки отобьет. Хватаюсь за его ладонь и сжимаю ее, желая скинуть с талии. Папа примечает и переводит взгляд на Захара.

— Почему раньше приехали знакомиться, раз у вас столь серьезные намерения?

— Много работы, с вашей дочерью урываю время, чтобы увидеться. И чтобы находится как можно чаще, хочу пожениться, — расслабленно отвечает, а я у меня сердце сейчас готово выпрыгнуть из груди. Если бы он меня не придерживал, то упала бы.

— Это похвально, что вы работаете, кем?

— В спортивном клубе.

— Младший отказывается от семейного бизнеса и крутится сам, — поясняет отец моего жениха.

— В этом они похоже с Аней. Она тоже противиться получать нормальную профессию, — заключает мой и мне становится обидно.

Пускай эти разногласия были в нашей семье. Но они не должны выходить за ее пределы.

— Мама с бабушкой меня всегда поддерживали, — я вижу, как меняется его взгляд. Он сожалеет, что сказал эти слова. И мой ответ его задевает. Но уже ничего не изменить. И если я не смогу сейчас успокоиться, то натворю дел. Поэтому разворачиваюсь. — Я скоро приду, — говорю Захару, и он отпускает меня, поднимаюсь наверх и быстро иду в ванную.

Меня трясет. От обиды и злости. Не могу надышаться, внутри словно кислород перекрыли. И это сделал только мой отец. Он и раньше душил свой заботой и всегда знал, что мне нужно в жизни. Не смотрел на меня, как на личность. А я не сдавалась и добилась своего. Умываю шею холодной водой. Вытираю полотенцем и успокаиваюсь. Все теперь можно спускаться к родне. Открываю дверь и возвращаюсь к лестнице.

Макар идет ко мне на встречу, сердце опять тревожно замирает и резко пускается в пляс. Нога подворачивается, и я не могу сконцентрироваться, не могу ухватиться за перила и просто лечу вниз.

— Поймал, — говорил Макар и я цепляюсь за его плечи.

— Спасибо, а то я мысленно сломала себе ногу, вывихнула плечо и счесала половину лица. А то и шею сломала, — быстро проговариваю и открываю глаза. — Отправилась в больницу и как минимум две недели лежала не вставая.

— Всего секунда прошла, а ты уже столько выдумала. Ты уверена, что тебе нужно выпечкой заниматься. Может лучше книги будешь писать? — Макар впервые разговаривает со мной нормально и это немного настораживает, но и то, что его руки крепко держать за талию и прижимаю к себе.

— Уверена, но мой мозг когда находится в стрессовом состояние, на многое способен.

— Может тогда закончим этот стресс и разойдемся? — теперь строже спрашивает Макар и приближается ко мне, словно хочет поцеловать...

— А что тут происходит? — спрашивает Захар, а Макар не отпускает из своих рук.