Только развод. Преданная жена

Первая глава

- Яночка, ну, прости! Прости! Я не должна была тебе этого говорить! - подруга Ольга обнимает меня и тормошит, чтобы увидеть хоть какую-то реакцию.

Не должна.

Но ведь сказала.

Не пожалела.

Не промолчала.

А выдала все честно, как на духу.

Хоть я об этом и не просила.

- Яночка, ну, скажи что-нибудь! Яна! - Ольга прижимается ко мне и сама чуть не плачет.

А я застыла на диване, как ледяная статуя. И хотелось бы мне ничего не чувствовать, кроме холода. Но нет! Боль, резкая и сильная, вместе с кровью разносится по телу, заполняет меня всю, от кончиков пальцев на ногах до самой макушки.

И теперь мы с ней синонимы. Боль – это я. А я – это боль.

В принципе, что такого ужасного произошло?

Мне сорок пять. Я давно не девочка и знала, что так бывает.

Но я не знала, что так будет со мной. С нами.

- Янка, меня такое зло взяло! Ты здесь все тянешь, а он там весь из себя такой красавчик гуляет с ней и детьми! И не стесняется ведь, паразит, никого! Нас с Ваней увидел – и только улыбнулся.

И пока Ольга пытается объяснить или оправдаться, что же заставило ее наконец открыть мне глаза на мужа-изменщика, я представляю, как мой Андрей жарким вечером прогуливается по приморской набережной в обнимку с молодой красивой девахой и двумя маленькими мальчишками.

Эта картинка так легко возникает перед глазами, потому что мне это и представлять особо не надо! Вон, возьми в семейном альбоме любую нашу летнюю фотографию – где мы вчетвером, с сыновьями, гуляем по Сочи. Улыбающиеся, счастливые, любящие! Одним словом, семья.

А оказывается, мы не просто семья, а семья номер один!

И я горько усмехаюсь этому открытию года под громкий скрежет своего сердца.

Номер один, потому что, как выяснилось, у моего мужа есть еще одна семья под номером два.

Это мы с сыновьями живём в Сибири, где суровый климат и наш непростой бизнес. А тех, вторых, он перевез в Сочи, где море, фрукты и жизнь по лайту круглый год. Класс!

И у меня внутри все медленно умирает. Крошится в лед. Выжигается жгучим пламенем. Плавится раскаленной лавой. И умирает, умирает, умирает!

Мне сейчас очень больно. Жалящая, ноющая боль проникает в каждую мою клеточку, заполняет ее, вытесняя все остальное. По капельке, по капельке в этой боли растворяется моя любовь, исчезает радость, сгорают остатки доверия.

И привычный мир теряет свои очертания, лишаясь ярких красок и полутонов. Он становится черно-белым. И жестоким. И в нем уже никуда не спрячешься от правды. В нем предательство – это предательство, а измена – это измена. И ничего не приукрасишь.

Усмехаюсь. Горько. Как же мне горько!

Вчера была годовщина нашего брака. Двадцать семь лет! Больше половины жизни вместе. Двое взрослых сыновей. Совместный бизнес. И такой печальный финал.

- Яночка, возьми себя в руки! - никак не успокаивается Ольга. - Приедет Андрей из своей “командировки”, и устроишь ему “разбор полетов”. Загонишь его на тумбу, как тигра, и пусть там сидит, и не мявкает.

А я не хочу. Ни устраивать “разбор полётов”, ни загонять на тумбу.

Какой в этом смысл?

Что от этого изменится?

Я забуду про любовницу Андрея? Она куда-то исчезнет, будто ее и не было?

Сделаю вид, что у мужа нет внебрачных детей? Или что я про них ничего не знаю?

Так, ведь я знаю. И память у меня хорошая. И ломать себя в угоду кому-то, я не буду. Не смогу.

Мне бы сейчас пережить эти несколько часов.

Пережить этот день.

Не сойти с ума от новостей.

А дальше будет легче. Будет проще.

Да, уже завтра мне станет легче. И я поговорю с мальчиками. Подключу адвоката. Может быть, еще кого-нибудь, если понадобится.

Но роль обманутой жены – точно не для меня. Закрыть глаза на адюльтер – не моя история. Как себя после этого уважать? Как смотреть на себя в зеркало?

Это же сколько лет Андрей живет вот так, во лжи?

Сколько лет он приносит грязь в наш дом? Пачкает ей меня? Мальчиков?

Сколько лет он обнуляет, обесценивает все то хорошее, что у нас было?

И сколько наших знакомых и друзей в курсе его тайной жизни? В Сочи он не стесняется, не скрывает свои отношения, а здесь?

Хотя какая теперь разница – знает кто-то или не знает о его второй семье. Уверена, что знают. Почти у всех в нашем окружении уже куплены дома или квартиры в Сочи, полюбился им этот город. Так что…

И я ведь туда собиралась на следующей неделе. В город Сочи, где темные ночи. А что теперь?

И родители. Нужно будет как-то объяснить все это им. А у них и давление, и сердце, и возраст. И как они это переживут? И поймут ли меня?

Зато золовка обрадуется. Она меня “нежно любит” с самого начала наших отношений с Андреем. Вот сейчас ей будет раздолье – делай пакости, и никто слова против не скажет!

Вторая глава

- Ты же не наделаешь глупостей, Ян? - Ольгин вопрос ставит меня в тупик. О чем она?

- Каких глупостей, Оль? - сегодня мой мозг очень медленно соображает. Что мне первым приходит в голову? - Травиться таблетками не буду, обещаю. В запой тоже не уйду. В тайгу к диким животным не сбегу.

У меня на работе куча дел, и все они требуют моего присутствия. А сейчас к ним еще и семейные проблемы прибавятся. Какие глупости? Когда мне их делать?

- Я про развод, Яна. Надеюсь, ты не побежишь сейчас разводиться с Андреем? - и ведь Ольга не шутит.

Мы с ней подруги. Дружим лет двадцать.

А я смотрю на нее и не понимаю. Ольга серьезно считает, что развод из-за измены – это глупость?

Я даже теряюсь – вот что ей на это ответить? Правду, которую Ольга не захочет принимать? Солгать, чтобы не обострять отношения?

Нет, лгать я не буду – не хочу унижать себя враньем. Да и смешно это в сорок пять лет-то.

Я, что, боюсь кого-то? Или стыжусь своего решения?

- Не побегу, Оль, но разведусь, - у меня только один вариант, другие даже не рассматриваю. Правильно это или нет, жизнь потом покажет. Но по-другому я не могу. - Я не буду жить с Андреем после всего этого. Я же не на помойке себя нашла.

- Ты, значит, не на помойке, а мы с девчонками – на помойке, - сразу взрывается Ольга, вскакивает с дивана и отходит к окну, подальше от меня. - Ты снова в белом пальто, а мы…

- Оля, а причем здесь вы с девчонками? Речь идет про меня, а не про вас, - что ее так задело в моих словах? Мы же сейчас вообще не про нее говорим. Или я чего-то не знаю?

- Да, потому что… - психует Ольга и машет рукой в мою сторону. - Потому что ты опять такая правильная! Муж изменил – и сразу развод! Ты же не можешь испачкаться, жить в грязи. Как же! А мы, значит, можем. И я могу, и Ленка может, и Галька…

Вот это ее понесло.

Гормоны бушуют, что ли?

Ольга, конечно, эмоциональный человек, но раньше она как-то сдерживалась. Или просто не хотела идти со мной на конфликт? Теперь уже и не знаю.

- Стоп! Стоп! Оля, остановись! - не хочу, чтобы мы с ней наговорили друг другу лишнего и разругались вдрызг. - У нас у каждого своя ситуация. И каждый сам принимает решение.

- Решение… - Ольгин голос звучит уже немного спокойнее, но в нем слышится такая горечь. - Тебе повезло, Яна, ты можешь принять то решение, какое хочешь. А мы – нет. Вот и живем с изменщиками, и не дергаемся никуда, потому что... В общем, лохушки.

Она утыкается лицом в ладони и поворачивается ко мне спиной.

- Оль… - пожалуй, впервые не знаю, что ей сказать. Поддержать? А нужна ли ей моя поддержка? Может быть, просто помолчать? Просто ее не трогать?

Что же происходит с моей подругой?

- Извини, Ян, - Ольга убирает от лица руки. - Не надо было мне тебе ничего рассказывать. Жила бы и жила себе спокойно. А сейчас закусишь удила… Зря я это все начала.

Молчу.

Зря или не зря – теперь уже сложно сказать.

В моем детстве на каждом автобусе городского маршрута сзади было написано: “Не уверен – не обгоняй!” Вот и тут можно сказать: не уверена – не говори, ведь слово – не воробей, но… что сказано, то сказано.

Что касается меня. Мне лучше знать о предательстве Андрея, чем жить в неведении, ходить с уверенностью, как у меня в семье все замечательно, и ветвистыми рогами цепляться за потолок.

А ведь я так и ходила. Сколько лет? Пять? Шесть? И, наверное, все это время была посмешищем в глазах знакомых, потому что ни о чем не подозревала.

- Ян, я тебя очень прошу, ты еще хорошо подумай, - Ольга мнется, но продолжает. - Может не стоит вот так сразу рубить с плеча. Развестись ты всегда успеешь, если захочешь.

Если захочешь…

А я уже хочу. Очень хочу. Просто безумно хочу.

- Я, наверное, сглупила. Разведетесь вы потом или помиритесь, а я буду крайней, и на меня все шишки полетят и от Андрея, и от тебя за то, что я испортила вам жизнь, - Ольга снова садится рядом со мной на диван.

- Ну, ты даешь, подруга! Мы же не в детском саду. Какие шишки? Я ему вообще не собираюсь про тебя ничего говорить, - обещаю, чтобы Ольга успокоилась.

В любом случае только Ольгиных слов для развода мне будет мало. Нужно и с Андреем поговорить начистоту, и какими-то доказательствами озаботиться. Как минимум.

- А то Андрей сам не догадается, - Ольга крутит пальцем у виска. - Встретились с ним на набережной в Сочи, а через несколько дней после моего возвращения ты на развод подаешь. Все же шито белыми нитками.

- Оль, да в Сочи летом всегда много наших отдыхает, сама знаешь. Кстати, там сейчас сборы у ребят из клуба. У них в последнее время с Андреем какие-то напряги, не знаю почему, - надо бы мне пообщаться с Ренатом и Артуром, разобраться, что там у них случилось.

- Почему… - передразнивает меня Ольга. - Да потому… Они узнали про эту его мартышку и возмутились. Правильные же мужики. Мне Ванька по секрету сказал. Уже почти год, как они на него взъелись – типа, не позорься, подумай о семье.

Третья глава

- Я сейчас, - не хочу говорить с Андреем при Ольге, поэтому оставляю ее на диване в гостиной и ухожу с телефоном в спальню.

Вдох. Выдох.

Ну, погнали!

Послушаю, что там мне поведает блудный муж.

- Да, Андрей, - сажусь на мягкий пуфик рядом с кроватью и вытягиваю ноги.

- Солнце мое, как ты? Судя по голосу, очень устала?

Какая забота! С – сарказм.

Устала – это не то слово. Но не это главное. А объяснять Андрею, что меня сейчас гложет и раздирает на части совсем другое чувство, я не буду.

Надо же, Солнце! Я ведь думала, что я и правда для него Солнце…

Интересно, а если я – Солнце, то та, вторая, для него кто? Луна? Хорошо устроился! Круглосуточное освещение для отдельно взятого мужчины.

- Да. Что-то много всего навалилось, - задумчиво разглядываю ногти на ногах.

Неделю назад была на педикюре, так тщательно выбирала цвет – нежно-розовый, любовалась им. А сейчас не понимаю, чем он так привлек меня. Вообще ни о чем.

Нужно будет срочно записаться и сделать что-нибудь такое – яркое, агрессивное, то, что всегда так раздражает, бесит Андрея, выводит его из себя. Порадую его напоследок креативным подходом!

- Солнце, ты мальчишек побольше подключай. Здоровые уже лбы! Пусть тебе помогают, пока меня нет. Делом, наконец, займутся.

О, это в Андрюшином стиле – раздать всем указания и считать, что его миссия выполнена, все хорошо.

- Что-то слышно тебя как-то странно. Как будто эхо. Ты из туалета, что ли, со мной разговариваешь? - скорее всего так и есть. Обычно такой звук появляется в помещениях, которые полностью отделаны плиткой. Он шифруется, что ли? Точно!

- Нет, какой туалет?! - Андрей аж давится воздухом. И пускается в объяснения. - Солнце, ты что… Наверное, это с микрофоном что-то. Телефон уже нужно менять. Сбоит.

Давай-давай, сочиняй, дорогой! Спрятался ото всех, чтобы я детские голоса случайно не услышала и не стала задавать тебе вопросы, а мне сочиняешь про микрофон. Наивный!

- Ты когда приедешь? - пусть уже скажет, и будем прощаться. Нет у меня никакого желания долго разговаривать с ним. Да и вообще разговаривать. - Завтра, как планировал?

- А вот с этим проблемы, Солнце. Мне тут предложили в одном мероприятии поучаствовать. На перспективу, так сказать. Поэтому вернусь к выходным. В пятницу вечером или в субботу утром.

Перспективы. В Сочи. Угу.

Уж не переезжать ли ты туда собрался, дорогой?

А что?

Можно организовать при желании. И даже быстрее, чем ты думаешь.

И надо бы мне повнимательнее наши счета проверить. На что-то же ты содержишь свою вторую семью? А траты там должны быть приличные. Жилье в курортном городе у моря, двое маленьких детей, молодая любовница. Только успевай отстегивать!

А если серьезно, похоже, нам срочно нужен внеплановый аудит. Будет тебе сюрприз, Андрюша!

В пятницу или субботу прилетишь, да?

А сегодня у нас вторник. Значит, у меня будет время, чтобы подготовиться к торжественной встрече.

- Ты уже заказала ресторан? На субботу или на воскресенье?

Да, в выходные мы хотели отметить нашу двадцать седьмую годовщину, раз не получилось день в день из-за отъезда Андрея. Отъезда в командировку, как я тогда думала. А теперь знаю, что ко второй семье. Да, уж…

Отмечать мы хотели без гостей, тесным семейным кругом.

А теперь даже и не знаю, а есть ли смысл в этом праздновании? Что отмечать-то? Петь дифирамбы Андрею какой он молодец-удалец?

Или, наоборот, объявить всем о кончине нашего брака? Поставить жирную точку, чтобы долго не мучиться?

Надо подумать.

- На субботу. Гарик зарезервировал нам малый зал, - и мысленно считаю про себя. Раз, два, три…

- Ты сама к нему ездила? Или звонила? Яна?! - почему-то Андрей всегда меня ревнует к этому своему приятелю, хотя у того замечательная жена и трое детей.

Смешно! Ревнует меня, а любовница и внебрачные дети у него.

Или потому и ревнует, что знает, умеет и практикует?

- Звонила. Мне некогда было к нему ездить, Андрей. Кстати, я до твоего возвращения поживу в городской квартире, - и снова жду. Раз, два, три…

- А сейчас ты где? В доме? - Андрей уже почти рычит.

Не нравится, дорогой? А что так? Там я почти в полной изоляции, а здесь среди людей?

- Нет, в квартире. В доме сейчас мальчики хозяйничают.

- Так ты там одна? - Андрей готов лопнуть от возмущения. - Я им позвоню. Скажу, чтобы ехали к тебе.

Замечательно! Просто прекрасно!

- Не вздумай! У парней там своя жизнь, свои планы. А ты хочешь, чтобы они все бросили и меня тут караулили? Надо тебе – сам приезжай!

- Я же тебе объясняю – не могу я пока приехать! - Андрей уже неприкрыто злится. - Мог бы – приехал.

Четвертая глава

Думать я ухожу в кабинет. На свой любимый диван. Забираюсь на него с ногами. Обнимаю колени, подтягиваю их поближе к себе и утыкаюсь в них носом. Как в детстве.

Одна. Вот теперь можно не сдерживаться.

Не стесняться своих эмоций и слез.

Наедине с собой можно быть честной до конца, до самого сокровенного, самого тайного. До той душевной глубины, что скрыта от всех. Потому что больно. Потому что ты обнажаешься до исподнего, которое никому не показывают.

Если то, что рассказала Оля, правда. Как с этим жить? Можно хорохориться перед подружками, можно держать лицо перед знакомыми, можно делать вид на работе, но как с этим жить?

Получить такой удар! И от кого? От человека, которого любила, которому доверяла, от которого рожала своих сыновей. Я еще вчера была уверена, что мы вместе с Андреем встретим старость, женим мальчишек, дождемся внуков, а если повезет, то и правнуков. Видимо, я ошиблась! А если нет? Его “Солнце” не дает мне покоя. Разве можно так притворяться? Какой в этом смысл? Люблю, целую – зачем все это? По привычке? Или все-таки по любви?

Ищу ответы на эти вопросы и не могу их найти ни в своей душе, ни в своем сердце.

И почему я так сразу поверила Оле?

Да, хвала жизни и обстоятельствам, что я умею держать удар! Научилась. Или, вернее, научили. Хорошие учителя были.

Мы оба, и я, и Андрей – из обыкновенных семей. Наши родители были не богатые и не крутые. И всего в этой жизни мы с ним добивались сами. Никто нам ничего не дал просто так, не подарил на блюдечке с голубой каемочкой. За все мы боролись. Все выгрызали у жизни. Вместе.

А теперь? Как быть теперь?

Много раз слышала, что предательство – это удар ножом в спину. Нет, для меня это как пощечина, которую тебе дали прилюдно, на глазах у всех. Это больно и унизительно. Это в один миг меняет все. И к тебе, прошлому, уже нет возврата.

А если Оля ошиблась?

Да, я настроена решительно. Если измена, то развод. Но мне нужны железобетонные доказательства того, что Андрей мне изменяет.

Оле я, конечно, верю. Но этого мало. Одна встреча на набережной – это ни о чем. К стенке этим Андрея не припрешь.

И чем больше я об этом думаю, тем сильнее моя уверенность, что Оля мне сегодня не все рассказала. Было еще что-то. Или много чего. Слишком уж Оля была убедительна. И ведь она мне так и не сказала, как давно знает об измене Андрея. Не хочет говорить – ее право. Но мне не нравится, когда от меня что-то скрывают. Кого бы это ни касалось – хоть любимого мужа, хоть любимой подруги. А значит…

Тянусь за телефоном. Этому человеку я могу позвонить хоть днем, хоть ночью. Такая опция предусмотрена и условиями нашего контракта, и дружескими отношениями.

- Здравствуй, дорогой! - улыбаюсь, услышав хриплый голос. - Мне нужна твоя помощь.

- Яночка, что случилось? - его искренняя забота царапает сердце. - Ты же знаешь, я всегда готов тебе помочь. Что нужно сделать?

- Скажи мне, ты в Сочи еще не работаешь? Только отдыхаешь? - знаю, что он недавно купил там дом для себя и многочисленных родственников.

- Яночка, да ты ведьма! - смеется, но тут же становится серьезным. - Хочу там открыть филиал, но пока руки никак не доходят. А с местными коллегами уже успел познакомиться. Если тебе что-то нужно…

- Вахтанг, а посоветуй мне хорошего детектива или какое-нибудь приличное охранное агентство, с которыми можно контактировать онлайн, - пока все в общих чертах, без подробностей.

- Проверить кого-то хочешь? Или охрана нужна? - сразу по-деловому уточняет собственник охранного бизнеса.

Он – лучший в нашем регионе, и к тому же специалист широкого профиля – и охраняет, и слежку может организовать, и к расследованию подключиться. И репутация у Вахтанга, и связи, поэтому в его рекомендациях я уверена.

- Это по личному вопросу, - сразу ввожу его в курс дела, чтобы не надумывал себе лишнего – весь наш с Андреем бизнес, все объекты под охраной его парней, и претензий к ним и их работе нет.

- Ну, если личное, то лови контакты. Скажешь, что от меня – сделают все быстро и качественно.

- Спасибо, Вахтанг! И это не для распространения, - все-таки мы из одной компании, постоянно общаемся, поэтому лучше его предупредить.

- Обижаешь! Я – могила, - по-детски заверяет меня Вахтанг, а мне становится смешно. - Есть такое слово кон-фи-ден-циаль-ность. Не слышала?

Вот что за чудо-человек, пообщаешься с ним, и настроение сразу поднимается.

Вахтанг не обманул. Дозваниваюсь, представляюсь и легко обо всем договариваюсь. Рассказываю все, что знаю. Высылаю фотографию Андрея. И получаю заверения, что в пятницу у меня будет вся информация по интересующему меня вопросу. Отлично! Значит, к возвращению мужа я буду уже все знать. И тогда либо пан, либо пропал.

А пока я не буду торопить события. К адвокату не пойду, рано. Все равно брачного контракта у нас с Андреем нет, поэтому делить все будем пополам. И бизнес, и недвижку, и машины, и счета. И хорошо, что наши дети уже совершеннолетние.

Об аудите я договорюсь со специалистами завтра. Сделаем его, независимо от того, что там обнаружит сочинский детектив. Это в любом случае не помешает. Доверяй, но проверяй, что называется.

Пятая глава

Я не могу позволить себе плохо выглядеть. Особенно сейчас. И поэтому утром трачу в два раза больше времени, чем обычно, чтобы “сделать” себе лицо – убрать темные круги под глазами, заставить сиять кожу, “заострить” овал.

Да, жизнь и этому меня научила – чем хуже я себя чувствую, чем больше у меня проблем, чем сильнее неприятности, тем лучше я должна выглядеть. Так, чтобы оценивая мой внешний вид, никому даже в голову не могло прийти, как же мне на самом деле плохо.

А мне сейчас очень плохо. Под угрозой моя семья, мой брак, моя налаженная жизнь. Да все вокруг меня вдруг оказывается под угрозой.

И если рассказанное Олей – правда, то теперь за каждым моим шагом, каждым моим жестом, каждым моим словом будут кровожадно следить десятки глаз.

Что я говорю.

Что я делаю.

Как я выгляжу.

Желание хлеба и зрелищ не теряет своей актуальности.

А я не хочу давать повод для новых сплетен.

У меня все, как обычно, и даже лучше.

Мой рабочий день начинается с общения с аудиторами.

Мы давным-давно знаем друг друга, много лет сотрудничаем, но при всем этом нужная мне срочность вызывает определенные сложности.

Предупреждая возможные вопросы, сразу оговариваюсь, что это наше совместное решение с Андреем. Мы хотим активнее вводить сыновей в семейный бизнес, поэтому в ближайшее время нам нужна полная и достоверная информация о состоянии дел.

- Яна Владимировна, при всем уважении, мы не сможем к вам выйти раньше следующего понедельника. И то, только из-за наших хороших отношений. Вы нас тоже поймите – лето, отпуска, уже согласованные графики проверок.

- Спасибо, Анна Сергеевна. Мы с Андреем это очень ценим. И очень вам благодарны, - улыбаюсь. В принципе, по срокам меня все устраивает. Все получается даже лучше, чем я ожидала.

В пятницу у меня будет отчет из Сочи. Андрей прилетит домой скорее всего в субботу. А в понедельник у нас начнут работать аудиторы. Чудненько!

- Мам, на нас с Матвеем отец утром наехал, - жалуется по телефону мой старшенький, Мирон, и тут же выкатывает претензию. - Ты почему сама не сказала, что тебе нужна наша помощь?

Хм, действительно, почему?

- Мирон, приезжайте с Матвеем в офис на Космонавтов через полчаса. Успеете? Там и поговорим. А сейчас мне неудобно – я за рулем, - не люблю отвлекаться на телефонные разговоры во время вождения, особенно при таком интенсивном трафике, как сегодня.

Так, у меня есть еще тридцать минут до встречи, чтобы окончательно определиться, что предложить моим мальчикам.

И это непростая задача. Нужно учесть и их заинтересованность, и их желания, и, о чем они не знают, возможные варианты раздела бизнеса в случае развода. Я-то готова поделиться своей долей с мальчиками. А согласится ли на это Андрей?

Хоть я и решила пока не форсировать события, но вчера вечером мысленно все-таки прикинула, на что я могу претендовать. У нас несколько направлений семейного бизнеса – тренажерные залы, бойцовский клуб, ресторан, база отдыха в Горном Алтае.

Раньше Мирон работал с тренажерными залами, а Матвей курировал базу. Оставить все так, как было? Послушать, что мальчики сами хотят?

Ладно, разберемся по ходу пьесы.

- Парни, мы с папой вам уже говорили, что пора активнее вливаться в бизнес-процессы. Вы были согласны. Время пришло. Есть пожелания по сферам деятельности?

Мы втроем сидим в моем кабинете. Я – за рабочим столом, а два моих сына – напротив.

- Начнем по старшинству. Мирон, ты что выбираешь? - выжидающе смотрю на него.

- Ресторан.

Неожиданно. Очень неожиданно.

А вот Матвей, кажется, совсем не удивлен выбором брата.

Что ж, у меня были мысли при разделе попробовать забрать себе базу и ресторан, а залы и клуб оставить Андрею. Это было бы логично, с учетом его спортивного прошлого.

- А залы? Ты к ним охладел? - раньше Мирон вообще не проявлял интереса к ресторану. И мне казалось, что его все устраивает.

- Понял, что это не мое, - Мирон пожимает плечами. - А что?

- Ну, понял и понял. Хорошо. Я не против, - спокойно принимаю его решение. А вот Андрей наверняка будет в шоке. Он всегда видел в Мироне своего наследника по спортивной линии. А тут такой сюрприз. Или не сюрприз? - А папа знает?

- Нет еще, - и Мирон опускает глаза.

Эх, сынок, а хватит ли у тебя сил противостоять Андрею?

Мирон хоть и старший, но характер у него совсем не бойцовский, в отличие от младшего Матвея. Тот с детства отстаивал свою точку зрения. И словами, и кулаками.

- Матвей, а ты? - морально я уже ко всему готова. - Не претендуешь на ресторанный бизнес?

- Нет. Я остаюсь на базе. Если вы не против, - у Матвея все четко и однозначно. Если он что-то выбирает, то идет до конца.

- Не против. Значит, решили. Мирон, занимаешься рестораном. Матвей, продолжаешь работать на базе. Начинаете сегодня. Папе сами все расскажите. Договорились?

Шестая глава

- Мам, тут такое дело, - именно эту фразу всегда говорит Матвей, когда ситуация выходит из-под контроля, и он не может с ней справиться самостоятельно.

Последний раз это было два года назад, когда на базе произошла стычка с гопниками. Они пытались прорваться на территорию, чтобы познакомиться с понравившимися им девчонками. Тогда в ход пошли камни, куски арматуры и даже травмат. Пострадали ребята Вахтанга и наш персонал. А приехавшие полицейские начали во всем обвинять их и Матвея, предъявляя им превышение необходимой самообороны.

Конечно, пришлось подключаться нам с Вахтангом.

Тогда я не обратила на это внимание. Но когда это все случилось, Андрей тоже был в Сочи на каком-то спортивном мероприятии. Надо же…

В общем, все разгребали мы вдвоем с Вахтангом. Защищали наших, благо на базе работали камеры видеонаблюдения, и на записях все было однозначно. Успокаивали перепуганных отдыхающих.

Мы справились. Еще после этого шутили, что из нас получилась отличная команда.

Вот только теперь на фразу: “Мам, тут такое дело…” – у меня срабатывает условный рефлекс.

- Мам, ты только не нервничай, - и я напрягаюсь еще больше.

Что там у Матвея происходит? Судя по времени, он только-только должен был добраться на место. И что? Попал с корабля на бал?

Я вчера разговаривала с администратором – на базе было все спокойно. Что изменилось за эти сутки?

- Мам, тут Зоя приехала, - Матвей вздыхает.

Зоя – это старшая сестра Андрея и тетя Матвея. Та самая золовка, которая не любит ни меня, ни моих детей. И если с Мироном она еще пыталась делать вид любящей родственницы, особенно перед Андреем, то с Матвеем уже и этого не было.

- И не одна. Пытается тут руководить. Говорит, что ее папа прислал.

Час от часу не легче! У Андрея снесло крышу? Или Зоя в очередной раз что-то себе придумала и прикрывается его именем?

- Матвей, а ты папе звонил? - я ничего не знаю по поводу Зои. Андрей мне даже не заикался об этом.

- Звонил, - сын снова вздыхает.

- И что? - поторапливаю его. Что Андрей ему сказал?

- И ничего. Абонент не абонент.

Плохо. Потому что один Матвей с Зоей не справится.

И потому, что это его тетя. И потому, что у них разные весовые категории – молодой парень и пятидесятилетняя женщина.

Если Зоя решила поруководить, то теперь убрать ее с базы можно только бульдозером. И, видимо, этим бульдозером придется быть мне.

- Ты там часа четыре продержишься? - сейчас быстро все здесь закончу и поеду.

Надо поставить Зою на место, вернуть ее с небес на землю. Тем более, если в какой-то перспективе я хочу оставить эту базу себе.

- Продержусь. Я пока к экскурсоводам схожу. Они там что-то новенькое придумали. И с инженером пообщаюсь, - я же говорю, что у Матвея все четко, все спланировано.

- Давай, сын. И не связывайся с Зоей. Себе дороже, - задумываюсь, говорить или не говорить. Но вера в разумное побеждает. - И папе звони периодически.

Вот так жизнь и вносит коррективы в мои планы.

А может это и к лучшему. Съезжу, проветрюсь, отвлекусь.

И уже в дороге понимаю, что как-то это все странно. Мне Андрей, можно сказать, полдня обрывал телефон. А для Матвея он оказался недоступен. Связь чудит? Или Андрей?

В любом случае из машины, находясь за рулем, я ему звонить не буду.

Я-то не буду, но вот мне…

Опять я кому-то срочно понадобилась. Надеюсь, это не Оля. Бросаю быстрый взгляд на экран телефона, включаю поворотник и съезжаю на обочину.

- Вахтанг, привет, дорогой! Что случилось? - просто так он звонить не будет.

- Яночка, мне парни с базы отзвонились… - замолкает, видимо подбирая в уме приличные слова, и продолжает. - Там Зоя пытается их кошмарить. Я велел включить игнор… У нас же ничего не изменилось? Договор мы заключали с тобой.

- Вахтанг, все в силе. Я как раз туда еду. Буду разбираться на месте.

- Понял. Я тоже подъеду. А то эта пришибленная может таких дел натворить…

Это он еще мягко сказал. Все, кто знает Зою и Андрея, удивляются – одни родители, и такие разные получились дети.

По моему мнению, Зоя всю жизнь паразитирует на брате. Сначала сама, потом вместе с дочерью.

А Андрей считает, что должен ей помогать, как брат, как единственный мужчина в семье. И помогает, выполняя все ее хотелки. То дает деньги на развитие бизнеса, то спонсирует отдых за границей, то финансирует еще какие-нибудь безумные проекты Зои или ее дочери. И так беспрерывно.

И если сначала я еще пыталась поговорить об этом с Андреем, выразить свое “фе”, то потом поняла – бесполезно. Это ничего не изменит.

Но вот, чтобы так – запустить Зою на базу, якобы, с правом управления?! Это чересчур даже для великой братской любви!

Эх, мысли мои невеселые. Грустные даже.

Седьмая глава

Все оказывается не так страшно, как могло бы быть. Ничего такого натворить на базе за полдня Зоя особо не успела. Но вот закошмарить персонал, нахамить отдыхающим у нее получилось.

Вместе с Матвеем заходим в домик администрации. Именно здесь расположилась наша родственница.

- Приехала, - возмущается Зоя вместо приветствия, когда мы входим в кабинет управляющего. И тут же прилетает Матвею. - Что, нажаловался уже мамочке?!

Сын играет желваками, стискивает кулаки, но молчит, сдерживается. Молодец!

А Зоя переключается на меня.

- А ты-то чего приперлась? Андрей же сказал, что этим летом я здесь командую. И деньги зарабатываю.

Вот это заявление! Откровенно и сходу.

- Ну, во-первых, не приперлась, а приехала. На правах собственника. А во-вторых, Андрей с нами это не обсуждал, - мой ледяной тон Зою вымораживает.

- А что с вами обсуждать? - тут же следует ее реакция. - Вы здесь кто? А Андрей здесь – главный!

Святая простота. И сколько еще людей думают так же, как она?

- Зоя, мы – собственники. А ты кто? У тебя есть какие-то документы? - не хочется верить, что Андрей додумался оформить на нее какую-нибудь доверенность и ничего никому не сказал.

Зоя хмурится. Злится. А это дает надежду.

- Ты зачем вообще сюда приперлась? - возвращаю ей ее же грубость. - На каком основании сидишь тут, пальцы гнешь, указания раздаешь? Ты кто такая?

Диалог с золовкой дается мне с трудом. Все это выдержать помогает лишь долгий опыт общения с ней. По молодости я резко реагировала на все ее колкости, вспыхивала, вступала в перебранку. А потом поняла, что Зою гораздо сильнее бесит, когда я не ведусь на ее выпады, а общаюсь спокойно и даже несколько свысока.

- Не хами мне! Я все Андрею расскажу, - вот и угрозы начались.

Все ожидаемо. Детский сад. Бабе пятьдесят лет, а она так себя ведет.

Так и хочется ответить: “Ой, боюсь, боюсь, боюсь!”

Но я, молчу. Жду, что будет дальше.

Матвей тоже молчит, прислонившись спиной к стене кабинета и разглядывая Зою с неподдельным интересом.

- Я ему сейчас позвоню, и вам мало не покажется, - Зоя хватается за телефон. - Так себя вести со мной… Совсем страх потеряли…

Мы с Матвеем не смогли дозвониться Андрею, для нас он так и остался недоступен. Может ей повезет?

Не повезло. Ни в первый раз, ни во второй, ни в третий.

- Зоя, давай ты по-хорошему отсюда уедешь. Вернется в город Андрей, и мы со всем разберемся. Кому и что он обещал, кто и где будет работать. А пока давай так.

- А я может не хочу уезжать. А я может отдохнуть тут хочу, - Зоя продолжает выделываться. - Я с друзьями вообще-то приехала.

Тут впору уже мне закатить глаза. Но я поворачиваюсь к Матвею. Что у нас с заполнением номеров?

Он понимает меня с полувзгляда и отрицательно качает головой.

- Мам, все занято. Даже бронь, - то есть свободных мест на базе нет совсем. И не удивительно, сейчас самый сезон.

- Зоя, мы не можем тебя разместить. Мест нет. Можно уточнить у администратора, когда появятся свободные номера. Зарезервируем их для тебя, и вы приедете, - предлагаю ей единственно возможный вариант.

- Нет! Ты меня не слышишь, Яна? Мы уже сюда приехали. И никуда отсюда не поедем, - Зоя упрямо стоит на своем. Вынь да положь, чтобы было так, как она хочет. - Мы ведь можем в ваш домик заселиться. Он же пустой стоит?

Это она про наш семейный дом?

Он находится не совсем на территории базы, рядом, за забором. Но Зое с ее гостями там точно делать нечего.

- Зоя, мы с Матвеем здесь, как он может быть пустой? - пытаюсь воззвать к ее разуму.

- Матвей может потесниться, а ты все равно уедешь домой, - она непробиваема. - Нам хватит трех комнат.

Вот реально бесит. Как можно быть такой?

В этом доме живем только мы и сыновья, и больше никто. Родственники, друзья, знакомые – все на территории базы. Мы с Андреем сразу так договорились и ни разу не нарушали это правило. Не собираюсь я этого делать и сейчас.

- Зоя, это невозможно, - уже не знаю, какими словами ей объяснять, чтобы она уехала. - Чего ты добиваешься? Скандала? Мне вызвать охрану, чтобы тебя вывели отсюда и вместе с твоими друзьями выставили за ворота?

Навряд ли я это сделаю. Все-таки сестра Андрея. Но мое терпение на исходе. А про Матвея и говорить нечего.

- Ты не посмеешь, Яна! Мы же родственники, - вот как удобно, вспоминать о том, что мы родственники тогда, когда ей это выгодно.

- Родственники, - вздыхаю. - Поэтому я и предлагаю тебе решить все по-хорошему, по-родственному. Зоя, соглашайся!

Уже не припоминаю ей желание здесь поруководить и присвоить себе наши деньги – это отдельный разговор. И вести его нужно с Андреем, а не с его ненормальной сестрицей, потерявшей все берега.

- А есть и другой вариант, Зоя Борисовна, - и мы с ней вздрагиваем. Вахтанг! Когда он подошел? - Мы с вами не родственники, поэтому… Что вы там моим парням обещали? Засудить?

Восьмая глава

Мы все дружно выдыхаем. Ну, наконец-то она ушла!

- Спасибо, мам! Ты была супер, - расчувствовался Матвей. - Дядя Вахтанг, респект!

- Да, ладно тебе, - Вахтанг улыбается и протягивает ему руку для мужского пожатия. - Свои люди – сочтемся.

Атмосфера в кабинете мгновенно меняется, словно и не сидела здесь полдня наша токсичная родственница, и не выносила всем мозг.

Но странное поведение Зои не выходит у меня из головы.

Что это?

Звено той же цепи, что и история с, якобы, второй семьей Андрея и его внебрачными детьми?

Случайное совпадение?

Прогрессирующая Зоина неадекватность и наглость?

Отвлекающий маневр?

Вариантов может быть множество. Но какой из них верный?

Мужчины перебрасываются фразами между собой. У них, несмотря на большую разницу в возрасте, Вахтанг – мой ровесник, много общих тем для разговоров. И Матвей очень уважает нашего друга.

- Яна, ты поедешь в город или тут останешься? - Вахтанг не скрывает своей озабоченности.

В город… Я нежно люблю базу, всей душой. Я столько сюда вложила – идей, энергии, сил. И в город отсюда всегда уезжаю с большой неохотой.

Вот и сейчас не хочется мне никуда ехать. Чтобы там что? Снова гонять мысли по кругу в пустой квартире? Вспоминать и анализировать прожитые с Андреем годы?

Не хочу!!!

А раз уж я здесь, то могу с пользой провести это время.

- Пожалуй, я задержусь. Ненадолго, - озвучиваю свое решение. - Не зря же приехала.

Вахтанг согласно кивает.

Матвей вроде тоже не против, но сказать мне ничего не успевает – ему звонят с поста охраны, чтобы сообщить об отъезде Зои и ее компании. Мальчик мой заметно веселеет, прямо светлеет лицом.

- Я вас оставлю. Мне еще надо… - и он вихрем уносится из кабинета.

- Все правильно, Яна, - и Вахтанг присаживается рядом со мной на маленький диванчик для двоих. - Я сам тебе хотел предложить остаться. Не верю я Зойке. Что-то она опять мутит. Или вас рассорить хочет с Андреем, или в бизнес влезть, или вообще по чьей-то указке все это проворачивает. Ты же знаешь, что две соседние базы на продажу выставили?

- Слышала мельком, но без подробностей, - неужели Зоя продалась конкурентам? Я об этом даже не подумала. Пойти против родного брата, который всегда прикрывал ее задницу? Тогда и про рейдерский захват – это была не совсем шутка?

Знаю, что есть желающие вложить в турбизнес региона большие деньги. Очень большие. Чтобы потом с лихвой их вернуть. И у нас потихоньку идет передел собственности – земли в туристско-рекреационной зоне, кемпинги, базы. Не как в девяностые, конечно – без стрельбы и похищений. Но уверена, что и сейчас не обходится без шантажа и угроз. Кто добровольно захочет оторвать от себя такой лакомый кусочек?

- С “Иволгой” более-менее понятно, - тихо объясняет Вахтанг. - Собственник умер, наследникам она не нужна, слишком много мороки. Продают. С “Азимутом” все напутано. Срочная продажа. Что, почему – тишина! Все молчат, будто подписку о неразглашении дали. Не нравится мне все это, Яна.

Понимаю, что он еще смягчает краски, когда говорит про “не нравится”. Скорее всего, ситуация намного серьезнее, и нам нужно успеть сработать на опережение, если не хотим потерять эту часть семейного бизнеса.

- К нам пока никто не лезет. Но эта Зоина выходка… Как-то очень уж она вписывается в общую канву.

- У тебя все на контроле? - мой вопрос риторический. И так знаю, что да.

- Обижаешь! - Вахтанг делает вид, что сердится.

Я улыбаюсь, но на душе совсем невесело.

- Яна, посмотри тут сама свежим взглядом. Может, что бросится в глаза. Или кто. Особенно из новеньких. Мы, само собой, приглядываем. Но у тебя чуйка…

- Ага, запиши еще меня во внучки к бабушке Ванге, - шучу. Но это так, для поддержки духа, чтобы совсем не раскиснуть после его новостей.

На самом деле я понимаю, что просьба Вахтанга вполне обоснована. И он прав! Среди персонала вполне могут оказаться засланные казачки. И чем раньше мы выведем их на чистую воду, тем лучше для всех нас. Если они начнут вставлять палки в колеса, плюс непонятные действия Андрея и Зои, в результате может получиться неслабый замес. И Матвей в одиночку с этим не справится, не хватит опыта.

- Ты мне ничего не хочешь сказать? - Вахтанг еще понижает голос до минимума.

От его внимания ничего не скроется. Не удивлюсь, если он и про Андрея все знает. Но спрашивать его о муже – у меня язык не повернется.

- Пока нет, - как только у меня появится информация, и если Олины слова подтвердятся, то Вахтанг будет одним из первых, с кем я поделюсь. Мне нужны верные и честные союзники. - И спасибо тебе за сочинский контакт!

- Уже помогли? - оживляется Вахтанг.

- Пока в процессе, - честно отвечаю, и он понимающе кивает.

- Яна, я не смогу остаться с вами, - хмурится. - Завтра у Лены и Ксюши годовщина.

Девятая глава

- Мама, ну, как так можно? - возмущается Матвей. - Весь день ему звоню и не могу дозвониться. Абонент недоступен.

Я тоже честно набирала Андрея три или четыре раза. Бесполезно. Но в отличие от сына я не возмущаюсь. Для меня это уже привычная ситуация. Не в первый раз, когда мне приходится справляться с проблемами своими силами.

- Мам, а может он уже домой летит? Поэтому телефон отключен? - и в глазах Матвея мелькает надежда.

Не хочу его разочаровывать, но…

- Сомневаюсь. Вчера папа говорил, что вернется только в пятницу-субботу. Не думаю, что у него вдруг изменились планы. Скорее всего, он просто очень занят.

Матвей хмурится. Вижу, что недоволен. Может быть, даже злится на Андрея.

Да, сын, взрослая жизнь – она такая! Впрягаешься и везешь. Сам.

- Матвей, нам нужно поговорить.

У меня было время обдумать то, что рассказал Вахтанг, и сделать свои выводы после общения с персоналом базы. А еще я бегло просмотрела кое-какие документы.

И теперь убеждена, что этот разговор с сыном нам необходим.

Разбираться с проблемами на базе в любом случае придется Матвею. Поэтому предупрежден – значит вооружен.

Как поведет себя Андрей в этой ситуации – особенно после сегодняшнего инцидента с Зоей, непонятно.

Я могу подстраховать Матвея, что-то ему посоветовать или объяснить, но учиться выживать в бушующем море бизнеса должен он сам.

А как иначе? Если это его бизнес, то это и его ответственность. И нужно изначально это понимать. Бизнес – это тяжелый труд, а не игрушки.

По сравнению с тем, как начинали мы с Андреем, у наших сыновей и так лайтовые условия. Они не начинают с нуля. На них уже работают наша репутация и связи. Они с детства варятся в этой бизнес-каше.

Лишить их самостоятельности, принимать решения и делать все за них – значит, обречь наших парней на неудачу в будущем. Поэтому пусть пытаются сами.

Жестоко? Не уверена.

Мне кажется, более жестоко, когда наследнички в ноль проматывают полученный родительский бизнес за пару лет и оказываются на обочине жизни. Такой судьбы я своим детям не хочу.

Жизнь мне уже не раз доказывала, что только собственноручно набитые шишки превращаются в бесценный личный опыт.

Время почти полночь. Мы оба устали. Матвей только недавно пришел домой. Но откладывать разговор на завтра не хочу.

- Ты голодный? - я-то поужинала в кафе на базе, но сына там не видела.

- Нет. Я поел с парнями.

Вот и отлично.

- Давай, Матвей, быстрее начнем – быстрее закончим, - и мы устраиваемся в удобных мягких креслах в гостиной.

- Ты только со мной хочешь поговорить или и с Мироном тоже? - вдруг уточняет Матвей.

- Пока с тобой. Речь идет о нашей базе.

- Зоя? - кривится Матвей.

- Нет. Не совсем. Не только про Зою, - наш разговор сворачивает куда-то не туда. Поэтому начинаю с главного. - Ты слышал про “Иволгу” и “Азимут”? Что их продают?

- Нет. А мы здесь причем? Как нас это касается?

Я же говорю, нужно еще объяснять и объяснять ему. Порой даже очевидные вещи.

Коротко рассказываю то, что узнала от Вахтанга. А дальше Матвей делает выводы сам.

- То есть Зоя тут могла появиться не случайно?

Пожимаю плечами – а кто ее знает? Могла случайно, могла не случайно. Она дама непредсказуемая. Могла приехать и по просьбе Андрея. Но до пятницы я ничего не смогу сказать Матвею.

- Тебя сегодня ничего не насторожило на базе? Не показалось странным?

Терпеливо жду, пока Матвей морщит лоб и вспоминает.

- Появились два новых поставщика – мясо и овощи, есть вопросы по заключенным с ними договорам, - согласна, я тоже обратила на них внимание. - Новый повар. Две официантки. Горничная. Нужно всех проверять, да?

- И проверять, и присматривать. И если с тобой кто-то незнакомый на контакт выйдет – тоже, - Матвей много общается с людьми, и для него это может быть особенно актуально. - И еще. Внезапно могут начаться проверки – пожарники, санврачи. Поэтому сам проверь тут все и, главное, посмотри документацию.

- Понял. Да, работки мне прибавится, - то ли радуется Матвей, то ли иронизирует. Иногда его сразу не поймешь.

Подробно меня расспрашивает, что и как лучше сделать, с чего ему начать.

Разговор затягивается, и спать мы с Матвеем расходимся около двух часов ночи.

А в четыре утра меня будит звонок телефона.

Андрей! Чтоб тебя…

- Солнце, что там у вас случилось? Столько пропущенных, я телефон включил и обалдел, - Андрей держится бодрячком, у него еще полночь, а вот у меня глаза не открываются.

- А ты до утра подождать не мог? Обязательно среди ночи звонить? - не могу удержаться от ворчания. Не люблю, когда меня будят.

Десятая глава

А утром мне очень не нравится то, что я вижу в зеркале.

Вернее, мне совсем не нравится та уставшая женщина, которую я в нем вижу.

М-да, видочек у меня еще тот.

Спасибо Андрею! Разбудил своим звонком, а я потом промучилась три часа, то проваливаясь в беспокойный сон, то выныривая из него.

Не выспалась.

Не отдохнула.

На сегодняшний день у меня были большие планы.

Но чем больше разглядываю себя в зеркало, тем острее понимаю – все планы в топку!

Пока я здесь, на базе, воспользуюсь услугами наших специалистов и приведу себя в приличный вид.

Заодно с народом пообщаюсь и протестирую, как работает наш бьюти-сервис. Есть у нас и такие услуги для отдыхающих – оздоровление и омоложение.

Созваниваюсь с администратором и бронирую время для себя. Выбираю фитобочку и массаж. Начну пока с этого. На полдня мне хватит. А там посмотрим!

- Матвей, мне ночью папа звонил, - сообщаю сыну за завтраком, и он сразу оживляется.

- Что сказал? - сканирует меня взглядом.

- Ничего. Разбудил только, - снова бурчу, но Матвей меня понимает.

- Это он зря, конечно, - сын знает, что у меня часто бывают проблемы со сном, и если меня ночью разбудить, мне потом очень сложно уснуть. Поэтому они с Мироном, когда поздно возвращаются домой, всегда стараются все делать очень тихо, очень осторожно, чтобы я не проснулась. - Совсем ничего не сказал?

- Я его попросила позвонить тебе сегодня. Так что жди звонка. А у меня сейчас СПА.

- Оооо, мам, да ты крутая! - веселится Матвей.

- Ага. И не забывай об этом сын, - шутливо грожу ему указательным пальцем, а он смеется и поднимает вверх руки.

Процедура в фитобочке мне очень нравится. Девочки подобрали специально для меня интересный состав трав. И я наслаждаюсь. Классный релакс.

Полностью отключаюсь от проблем, гоню от себя тревожащие вопросы. Нет, только не сейчас. Пусть все это подождет.

Появляется ощущение необычайной легкости и в теле, и в душе. Заново родилась – это про меня сейчас.

А потом надо мной долго колдует наш лучший массажист Костик, разминая меня с пяточек до головы и с головы до пяточек. Под его волшебными пассами я окончательно расслабляюсь и впадаю в полудрему.

- Яна Владимировна, мы закончили, - тихий голос Костика выводит меня из транса. - Если хотите, можете еще полежать.

- Спасибо, Костик, - шевелиться и вставать с массажной кушетки действительно не хочется, но дела не ждут.

Теперь другое дело!

Приятно самой себе улыбнуться!

С удовольствием любуюсь на полученный результат в большое зеркало. Какое хорошее зеркало – морщин не видно, кожа розовая, взгляд с искоркой!

Вот сейчас можно и делами заняться.

Только поговорю с сыном перед отъездом.

- Матвей, я поеду, - предупреждаю сына. Лучше это сделать сегодня, в четверг, чем добираться по трассе, забитой стремящимися на отдых людьми, в пятницу. - Вы созвонились с папой?

- Созвонились, - как-то безрадостно звучит голос сына, да и выражение лица у него угрюмое. - Лучше бы он не звонил мне, честное слово!

Молчу. Жду, что Матвей скажет дальше.

- Понимаешь, мам, ничего нового. Не сказал мне ничего толкового. Не дал ни одного совета. Зато такое чувство, что натыкал меня носом, как нагадившего котенка, во все углы.

Вздыхаю. Чего-то такого я и ожидала.

Андрей все еще не теряет надежды, что хоть один из наших сыновей займется спортивным направлением семейного бизнеса. Вот только ведет он себя очень топорно для того, чтобы переубедить мальчиков. Жестит там, где не нужно. Ну, это на мой, женский, взгляд.

- И про Зою ничего не сказал. Слился с темы, как обычно, - Матвей расстроен.

- Сын, ты со всем справишься, - я уверена в этом. Характера у Матвея хватит, а с приобретением опыта я ему помогу. И своим поделюсь. И не только я. - Подумай, может кого-то из своих друзей позовешь? Пусть приезжают и работают с тобой.

- Никиту? - загорается Матвей. - А что, мысль! Мама, ты – гений!

- Помни об этом, сын! - снова шучу.

- Всегда! - прикладывает ладонь к сердцу и обещает Матвей.

- Да, мам, он еще про твои планы спрашивал. Не знаю ли я, что ты собираешься сегодня делать? Я сказал, что не знаю. Пусть он сам тебе звонит и интересуется.

Видимо, Андрей сильно надавил на него, и Матвей серьезно обиделся. ОН! Не папа, не отец, а он! Да, их противостояние может затянуться.

Чмокаю сына в щеку, на мгновение притягиваю его к себе, обнимая, и прощаюсь. Время уже поджимает.

Перед тем, как двинуться в путь, просматриваю журнал звонков в телефоне – вдруг случайно смахнула какой-то пропущенный?

Нет. От Андрея больше звонков не было. Последний – тот, ночной. Хотя у него уже позднее утро.

Одиннадцатая глава

Нет. Это не пожар. И не землетрясение.

Это “неужели Андрей”!!!

Распахнув среди ночи входную дверь, я ожидаю увидеть перед собой кого угодно, но только не его!

- Ты же в Сочи? - ничего не понимаю. Я, что, незаметно проспала сутки и уже пятница?

- Я прилетел раньше, - Андрей недовольно бросает мне сквозь зубы. Быстро разувается и сразу направляется в нашу спальню.

- А чемодан? - его монстр на колесах перегораживает прихожую.

- Потом.

Ну, потом так потом. Я эту махину никуда катить не собираюсь.

Руки мыть – он будет тоже, видимо, потом. Хотя у нас в семье есть непреложное правило, еще с раннего детства мальчишек, пришел домой – вымыл руки.

Иду за Андреем в спальню и останавливаюсь на пороге.

Дверцы большого шкафа с его и моей одеждой широко распахнуты. И он стоит около моей половины.

- Ты что-то ищешь?

Прилетел из Сочи и сразу кинулся к шкафу.

Что происходит?

К рубашкам и костюмам Андрея у меня вопросов нет. Мало ли, что ему там понадобилось.

А вот что ему нужно в отделении с моей одеждой? Блузками? Платьями?

- Нет, - Андрей машет головой. - С чего ты взяла?

Действительно, с чего я взяла?

Я вижу, что он злится и даже не хочет нормально со мной разговаривать.

А Андрей огибает меня в дверном проеме и идет в другие комнаты.

Обходит их одну за другой, открывая шкафы и выглядывая на балконы. Заглядывает на кухню, в ванную, туалет.

До меня только во второй комнате доходит, ЧТО он делает.

И я чувствую, как начинают дрожать пальцы, как меня потряхивает – от этого осознания.

Андрей решил, что у нас, как в старых анекдотах “вернулся муж из командировки”?

- Ты еще здесь не посмотрел, - киваю на встроенный шкаф, когда мы возвращаемся в прихожую, сделав круг по квартире.

Андрей качает головой.

- Извини, Солнце. Сорвался. Ты слишком долго не открывала. Еще и закрылась на все замки.

Когда я ночую одна, всегда запираюсь на все замки, щеколды и цепочки, на все, что есть. И обязательно на замок, который невозможно открыть снаружи.

Всегда.

И Андрей об этом прекрасно знает.

Знает. И устроил мне такое среди ночи?

- И почему же я не открывала? Может быть, потому что спала? Может, потому что сейчас ночь? - так и хочется упереть руки в бока. А еще лучше взять в них тяжелую сковородку и помахать ей перед лицом Андрея.

- Солнце, я прошу тебя, извини! Перепсиховал! - пытается как-то объяснить свое поведение Андрей.

Неубедительно. Все эти пустые извинения совсем его не оправдывают.

- Да, нет! Это не перепсиховал! Это по-другому называется, Андрей! Ты прилетел раньше, чем собирался! Ты не предупредил меня! Ты устроил тут обыск! Или как это называется? Шмон?! А теперь “извини”? Ты не офонарел, дорогой? Ты меня в чем уличить хотел? - и вижу, как он отводит взгляд в сторону.

Приехали. А ведь он и правда хотел!

Не смешно.

Вот мне сейчас совсем не смешно.

Он этого хотел.

С чего вдруг? Почему?

Что ему в голову стукнуло?

- Андрей, что происходит, а? Это ведь ты отдыхал в Сочи. Это мне впору было лететь к тебе и устраивать допрос с пристрастием, с кем ты и что ты, - он едва заметно бледнеет. И если бы я сейчас пристально не следила за выражением его лица – не заметила бы.

Нет!

Неужели Ольга все же была права?

И у нас сейчас, как в поговорке про блудливую свекровь и невестку?

Андрей изменяет, поэтому и меня подозревает?

Или ему просто нужен повод, чтобы со мной поругаться?

Или чтобы уйти?

- Солнце!.. - Андрей пытается меня обнять, но я не позволяю ему этого сделать. И отхожу подальше от него.

- Солнце… - передразниваю его. - Я тут вкалываю, как лошадь, пока ты в Сочи пузо греешь. Разбираюсь с твоей сестрой. Проблем накопилось до фига. А ты устраиваешь такое! И кого ты надеялся тут застать? Кого хотел обнаружить, а? Скажи мне! Мне вот очень интересно, и кто он в твоем воображении?

А в ответ слышу лишь уже привычное.

- Солнце!..

- Ты, вообще, кем меня считаешь, Андрей? Ну?.. Я думала, что я – твоя жена, мать твоих детей, друг, партнер, а я, оказывается, для тебя – женщина с пониженной социальной ответственностью, да? И веры мне никакой нет? Раз ты приехал и сразу по шкафам? У нас еще и антресоли есть. Там поищи, вдруг кто завалялся.

- Ну, прости, Солнце. Сам не пойму, что на меня нашло. Прости…

Двенадцатая глава

Кажется, я всего на минутку смыкаю веки.

А просыпаюсь от яркого слепящего солнца и робкого стука в дверь спальни.

- Солнце! Доброе утро! Завтрак готов, - голос Андрея из коридора звучит чуть приглушенно.

Надо же! Сегодня не мой день рождения, не Восьмое марта, а Андрей приготовил завтрак.

И что бы это значило?

Он понял, что натворил ночью?

Так серьезно настроен извиниться за свои дурацкие подозрения?

За то, что здесь устроил?

Андрей на самом деле осознал, что был глобально неправ?

Или просто хочет, чтобы я сменила гнев на милость и успокоилась?

От того, что наступило утро, все произошедшее не стало выглядеть менее абсурдным.

Перед тем как выйти из спальни, накидываю на тонкую шелковую пижаму длинный халат, чтобы прикрыть декольте и спрятать ноги в коротких шортиках. Не хочу ничего провокационного, ничего с сексуальным подтекстом. Нет. Только не сейчас.

Я пока не готова к примирению.

И стоит ли нам вообще мириться?

Или лучше подождать отчета из Сочи, а потом решать?

А на кухне меня ждет огромный букет темно-красных роз на длинных стеблях, собранный в форме сердца.

Стильно. Красиво. Впечатляет, но… не трогает. Ничего не задевает в душе. Ни одной струнки!

Стол накрыт на двоих. Кофе, круассаны и специально для меня – сырники, купленные в пекарне и разогретые дома.

Для Андрея это почти подвиг. Он из тех мужчин, которые вообще не умеют готовить. Сделать бутерброд с колбасой и сыром, пожарить яичницу, разогреть сырники – вот его максимум. Ну, и, конечно, налить в чашку кофе, приготовленный кофемашиной.

Садимся напротив друг друга.

Между нами совсем небольшое расстояние, но для меня оно пока непреодолимо.

- Солнце, я виноват. Не знаю, что на меня нашло, - Андрей, как провинившийся мальчишка, заглядывает мне в глаза. И это никак не вяжется с его обычным образом брутала и мачо. Он сейчас сам на себя не похож. И это пугает. И немного напоминает театр. - Мне вообще нельзя без тебя. Сама видишь – несколько дней, и башню сносит на раз.

Молчу.

Обида моя на него никуда не делась.

Двадцать семь лет в браке – и такая фигня со стороны мужа!

Даже когда мы были молодыми, и Андрей часто уезжал на соревнования или на сборы, он себе такого не позволял. Ревновал, да. Парней вокруг меня строил. Но я, как жена Цезаря, всегда была вне подозрений.

А сейчас?

Почему он решил, что сейчас я могу ему изменить?

В двадцать лет не изменяла, а в сорок пять начну. Л – логика. М – мужская. Это неподвластно моему пониманию.

- Ян, - о, кажется, сейчас нам предстоит серьезный разговор, раз я уже Яна, а не его Солнце. - Ну, дурак я. У меня мозги с детства стряхнутые, ты же знаешь. Ян, ну, кусок идиота я у тебя. Ну, что теперь со мной делать? Прости ты меня… Не молчи, а?

А я говорить не могу.

Ночью ему еще все высказала.

А сейчас ком в горле стоит.

- Солнце, вот это тебе, - и на столе перед моей тарелкой с сырниками появляется прямоугольная бархатная коробочка. - От всего сердца!

С силой сжимаю в руках вилку и нож и продолжаю молча жевать.

Ювелирка!

Меня, наверное, уже ничем не удивить. И это не про пресыщенность.

Это скорее про то, что ювелирка – это не мое.

И про то, что наши ювелирные салоны – это не Алмазный фонд. После его посещения у меня недели две все сверкало и искрило, стоило только закрыть глаза.

Не дождавшись от меня никаких действий, Андрей сам открывает футляр.

С первого взгляда понятно, что это дорого. Очень дорого. Камни хорошего качества. Блестят, переливаются. Интересный дизайн. Необычный. Золото.

Андрей постарался. Сомневаюсь, что он покупал этот браслет в общем зале. Изделие точно делали на заказ.

Для кого?

Для меня? Заранее?

Это подарок к годовщине свадьбы?

- Нравится? - Андрей с ожиданием вглядывается в мое лицо, пытается рассмотреть на нем хоть какие-то эмоции. - Мне кажется, это в твоем стиле, Солнце. Уникальная вещь. В единственном экземпляре. Сегодня утром забрал.

- Алексеев? - это наш известный ювелир, и его ценник мне известен.

А еще я знаю, сколько времени нужно ждать своей очереди, чтобы попасть к нему. И какие рекомендации необходимы, потому что с улицы клиентов на индивидуальную работу он не берет.

- Да, - Андрей довольно улыбается. - Мы с ним договорились о гарнитуре, если тебе понравится браслет. О большой парюре.

Вот сейчас мой муж меня очень сильно удивляет. Андрей и парюра – это настолько из разных сфер и мало совместимо.

Тринадцатая глава

- Давай, Солнце, ты меня сейчас быстренько введешь в курс дела – что тут у нас происходит, какие новости, - предлагает Андрей, возвращаясь к своему остывшему кофе.

- А давай сначала ты мне расскажешь о своей поездке? Что там с нашими перспективами в Сочи, а?.. - опускаю взгляд на свои многострадальные сырники, но все вижу – и растерянность Андрея, и его дергающийся кадык.

Не нравится ему мой вопрос.

А почему?

Нет там никакого продвижения в делах?

Или, по его мнению, я сунулась на чужую территорию?

Очень интересно.

- Ты же никогда особо не интересовалась Сочи? - Андрей удивленно вскидывает брови. - Что-то изменилось?

- Мальчики уже выросли. Мы можем оставить их здесь, на хозяйстве, а сами уехать в тепло, к морю, косточки погреть и запустить новые проекты. Как вариант. Там же уже много наших – помогут, - наблюдаю за выражением лица Андрея и понимаю, что нужно на этом и останавливаться, если не хочу довести его до инфаркта. Слишком красноречиво у него дергается левый глаз, и играют желваки на скулах.

Я еще собиралась добавить пару слов про Ольгу, но теперь точно промолчу, оставлю их на потом.

А внутри все леденеет – слишком яркая у Андрея реакция на любое упоминание о Сочи!

Он так легко ведется на безобидную провокацию. Даже обидно.

Никакой выдержки и хладнокровия у Андрея, а еще бизнесмен со стажем. Вот что значит, что мы все меньше и меньше занимаемся с ним совместными проектами.

- Как-то все это неожиданно. Ты серьезно, Солнце? Или шутишь? - Андрей осторожно прощупывает почву, но я не упрощаю ему задачу.

- Серьезно. Мне кажется, это отличная идея! Тем более, если ты действительно решил Зою ввести в НАШ бизнес, - вижу, как он поджимает губы.

Ага, я же покусилась на святое – на его любимую старшую сестру!

Но так или иначе я добьюсь от него правды.

- Зачем ты так?.. - и в голосе Андрея звучит праведная обида. - Я же хотел как лучше – тебя немного разгрузить. Пока я буду в Сочи, чтобы Зоя помогла на базе. Знаю же, что ты не успеваешь. Ну, и она бы какие-то копейки заработала.

Значит про деньги Зоя нам сказала правду. Был у них такой договор с Андреем. И понятно, что речь шла не о копейках. Это он сейчас, передо мной, для красного словца прибедняется.

- То есть, это все ты придумал из-за любви ко мне? - уточняю у Андрея. Вдруг я что-то важное упускаю и не до конца понимаю ход его мыслей?

- Конечно! А ты что думала?!

Все, тушите свет, товарищи!

Мою злейшую врагиню Андрей решил отправить мне же на помощь.

Это финиш! Приехали.

Что происходит в голове моего мужа, при условии, что он сейчас говорит мне правду?

Или он думает не головой, а каким-то другим местом?

На что Андрей рассчитывал?

Зная наши отношения с Зоей, сделать такой финт ушами и никого об этом не предупредить – ни меня, ни сыновей?

Это, конечно, сильно. Очень сильно.

Слов нет.

- Андрей, а поговорить со мной об этом? Обсудить? Не судьба была? - не делаются так дела, тем более в общем бизнесе.

- Ну, что ты начинаешь, Солнце! - наконец у мужа прорываются его настоящие эмоции.

Мне послышалось, или это была претензия?

- А ты знаешь, что твоя Зоя устроила на базе за полдня? Матвею там теперь разгребать и разгребать после нее.

- Разгребет, не маленький, - Андрей вроде и улыбается, и не говорит ничего плохого, но меня царапает такое отношение к сыну.

А тут еще червячок сомнения никак не дает мне успокоиться. Нужно бы все прояснить окончательно.

- Андрей, а кто из вас это придумал? Ты этот вариант с базой предложил Зое? Или она тебе? - если он, то Зою можно не подозревать. А вот если она, то здесь уже возможны варианты.

- Не помню, - уходит от прямого ответа Андрей. Не признается он мне. - Да и какая теперь разница? Я так понял, ты ее оттуда все равно отправила.

Разница есть, и большая. Но не хочу я сейчас делиться с мужем нашими подозрениями по поводу его сестры. Поверить он мне не поверит без веских доказательств, а их у меня пока нет, одни лишь предположения.

- Конечно, отправила. Ты же меня ни о чем не предупредил. Мы до тебя с Матвеем дозвониться не смогли. А с Зоей разговаривать бесполезно. Поэтому и попросили ее на выход.

Андрей снова недовольно поджимает губы. Но молчит. Нечего возразить.

А я пытаюсь сообразить, как это мы с ним с Сочи переключились на Зою? Магия?

- Так что там в Сочи, Андрюш? Я не поняла, - возвращаюсь к интересующей меня теме.

- В городе Сочи темные ночи, - он негромко напевает. Думает отшутиться от меня?

- Про ночи я знаю. А что там с деловым климатом, а? Есть смысл во что-то ввязываться? Или просто строим еще квартиры и сдаем в сезон? - сейчас у нас там уже есть две квартиры, одна для нас, вторую сдаем. Но я не воспринимаю это как бизнес, скорее – как легкую подработку.

Четырнадцатая глава

- Солнце, давай сегодня раскидаемся со всеми делами, а завтра будем спокойно праздновать, - предлагает Андрей. - Ты на сколько человек договаривалась с Гариком?

- На двенадцать, - изначально мы вообще хотели отмечать нашу годовщину только семьей. Двадцать семь лет. Не круглая дата. Не юбилейная. Поэтому планировали собраться только вчетвером. Только самые близкие.

- А не мало двенадцать? - Андрей удивляет меня своим вопросом.

- Давай посчитаем. Нас четверо. Плюс Юля с Колей. Костя с Ренатой. Альберт с Марусей. И сам Гарик с женой, - перечисляю семейные пары наших близких друзей.

- И все? - Андрей, кажется, не очень доволен.

Боится, что нам будет скучно?

Или есть еще какая-то причина?

- Да, - подтверждаю. - Все остальные сейчас в Сочи.

И у Андрея снова дергается левый глаз.

Да что такого я сказала, что он так нервно реагирует?

Упс, снова я про Сочи.

Да, я уже все поняла. В городе Сочи не только темные ночи, но и темные дела творятся.

Гоню от себя гадкие мысли.

Не хочу в это верить.

Но на самом деле где-то в самой глубине своей души, в самой глубине своего сердца я уже знаю правду.

Знаю и боюсь.

Боюсь, что есть вторая семья. И два маленьких мальчика. И большое-большое предательство.

Но я держусь.

Держусь, как могу. Как получается.

Я договорилась сама с собой.

Я дала себе время.

И пока оно не вышло, я продолжаю делать вид, что у нас все идет как обычно, своим чередом.

Что ничего экстраординарного в наших отношениях с Андреем не происходит. Нам ничего не грозит. Мы выстоим. Как обычно.

И мы с ним все еще семья.

Еще пять, шесть или семь часов – мы семья.

А потом?

А потом возможны только два варианта.

Если Андрей окажется чист и невиновен, мне будет очень стыдно. Очень. И я попрошу у него прощение. И надеюсь, что он меня простит. Может и не сразу, но простит. Будет ругаться, как я могла поверить в такую ерунду. Скажет, что я глупая. Будет возмущаться, пыхтеть, злиться. Но потом все-таки простит. И мы забудем это как страшный сон.

А если… нет. Мне даже больно об этом думать. Мучительно больно. Страшно больно. Поджилки трясутся. Внутри все покрывается льдом, как толстым панцирем.

Потому что, если нет… это будет конец. Глупый, бесславный конец нашего брака. Нашей семьи. Нашей любви.

И с этого момента нас больше не будет. Андрей будет. Яна будет. Мирон с Матвеем будут. А вместе нас не будет. Никогда.

И сердце сжимается в отчаянии. И воет в тоске. И захлебывается в слезах. И молчит, как неживое.

Но у меня еще есть время. Несколько часов. Пять, шесть, семь…

И у меня еще есть надежда. Маленькая. Глупая. Но такая яростная. И сильная. И слепая в своей вере.

Все решит отчет из Сочи.

А пока…

- Андрей, ты хочешь еще кого-то пригласить? Если хочешь, приглашай, я позвоню Гарику, - мы планируем завтрашний день, еще не зная, чем закончится для нас сегодняшний.

- Я позову Зою с Леной, еще пару парней из федерации и двух человек из Общественной палаты, - он тут же начинает перечислять.

Про сестру и племянницу понятно. Куда же без них?

Не знаю, какое отношение к нашей годовщине имеют члены федерации бокса и Общественной палаты, но если они нужны Андрею…

- Тогда уж давай и Вахтанга пригласим, и Сандро, - они-то уж точно ближе нам, чем эти незнакомые мне люди.

А еще я хорошо помню, какое впечатление Вахтанг произвел на Зою на базе. Так что, если в ресторане будет Зоя, то будет и Вахтанг. Иначе никак.

- Двадцать человек. Нормально, - Андрей довольно кивает. - А на юбилей тридцать человек позовем. Тридцать лет – тридцать человек. Классно я придумал, Солнце?

Хочу его потроллить – а почему в этом году не двадцать семь гостей?

Но в последний момент останавливаю себя. Не надо, Яна. Не надо!

Или надо?..

- Мы с тобой вместе поедем? Или каждый на своей? - интересуется Андрей.

- А у тебя какие планы? - не уверена, что они совпадут с моими, и тогда – да, на разных машинах.

- Мне нужно в федерацию заехать, потом в клуб заскочить. Ну, и наверное, в офисе появиться. Да, Солнце?

- Смотри сам, - не буду я за него принимать решение. - Я весь день буду в офисе. Может забегу в обед к Мирону в ресторан.

Андрей морщится почти незаметно, но я-то вижу. И снова меня это царапает, но теперь уже мне обидно за второго сына. Зачем он так с мальчишками?

- Давай я тебя отвезу и поеду по своим делам, - предлагает Андрей, обнимая меня. - А потом заберу тебя из офиса. Я соскучился не по-детски. Не хочу отпускать тебя на целый день.