Только твоя

Глава 1

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ:

Будет с текло... если вы очень впечатлительны. то лучше не читать) Не надо потом в автора кидать тапками, если вдруг что)

Нежнейшие кружева на рукавах – я их сама выбирала. Ослепительно-белый цвет, от которого режет глаза. Чистейший белый… Он должен быть таким, ведь замуж меня выдают чистой. Такой и должна быть дочь великого народа.

Девочки мечтают об этом дне. Девочки из правильных семей живут эти днём, готовятся к нему всю жизни и в тайне верят в неземную любовь.

Девочки мечтают об этом дне. Девочки из правильных семей живут эти днём, готовятся к нему всю жизни и в тайне верят в неземную любовь.

Я девочка из правильной семьи, с правильным воспитанием, практически идеальная. Девочка, за которую не стыдно, девочка, что будет украшением любого дома. Меня готовили быть идеальной женой, но я выросла и смотрю на себя в зеркало с одной только мыслью… с мыслью о том, что ненавижу этот день, этот дом, эту чертову суку-жизнь за несправедливость.

Отчаянно хочется сорвать с себя традиционное платье и украшения, смыть макияж, развеять по ветру ненавистную фату, просто сдохнуть где-то, чтобы всё наконец-то закончилось. А ещё, перестать улыбаться - изображая счастье до колик.

Нельзя…

- Ты такая красивая, - Маринет поднимает на меня свои огромные карие глаза, обнимает за ноги, - я тоже хочу такое платье.

Присаживаюсь на корточки, с трудом ловя баланс. Заключаю сестрёнку в объятия. Кудряшки падают на лицо, я улыбаюсь, зарываясь носом, чтобы вдохнуть. Вдохнуть запах свободы, лёгкости, запах глубокого детства. Туда хочу, совсем не замуж.

Специально дышу как ёжик: коротко и часто. Маринет смеётся, отклоняется, смотрит на меня счастливыми глазами. Улыбаюсь, ей нельзя не улыбаться. Самая младшая из нас, самая любимая. Крошка ещё совсем… так много ей пройти до моего статуса и позже тоже…. Надеюсь, сестре повезёт больше.

- У тебя очень красивое, не обманывай меня.

Глажу обильные складки на синем платье. Сестра крутится как юла, показывая себя во всей красе, пока я медленно встаю

- Не-е-ет, у тебя лучше, такое же хочу! – и снова прыгает на подол.

Улыбаюсь, смотря -как барахтается и звонко смеётся.

- Маринет! Так нельзя! Вставай! – мама в одно движение поднимает младшую.

Скупо улыбаюсь, скрывая глаза. Снова «нельзя»… Это слово преследует меня всю сознательную жизнь как наказание.

Нельзя было выбегать из комнаты, нельзя было тайком пробираться к отцовскому кабинету и нельзя было смотреть в щель от приоткрытой двери на мужчин, что пришли к нему. И да, нельзя было безумному сердцу замирать при виде мужчины, что навсегда с кровью содрал мой покой, унося его из отчего дома, оставляя кровавые следы. Я уже тогда знала, что это доставит только боль.

Помню, как была счастлива, как кружилась по комнате, разметая полы сарафана на потеху младшим сёстрам, подпрыгивала и хлопала в ладоши. Я была так счастлива, расцеловала маму в щеки, обнимала Фахриду с Ниям и маленькой Маринет. Аллах, я парила.

Глупая! Какая же глупая была. Верила в то, во что верить нельзя. Я просто не могла себе этого позволить!!!

Но тогда…

- Доченька, что такое?

- Мамочка, - кидаюсь в ноги на пол, обнимаю и кладя голову на колени. - Это сваты?

Мои глаза блестят, мама хмурится, качая головой.

- Ох милая, нельзя так. Ты же знаешь.

Улыбаюсь не скрывая. Маме можно, она нас любит и прикрывает глаза на шалости.

- Знаю! Но мама, они?

- Они, - прикладывает палец к губам и улыбается, словно это наш секрет.

Подскакиваю и кружусь вихрем, счастливо улыбаясь, чтобы через несколько лет все мои мечты разбились вдребезги, в этой самой комнате, когда я узнаю, что сосватана вовсе не тому.

Горечь слёз по щекам. Смотрю в зеркало и ненавижу каждую клеточку тела, что отныне и навсегда не будет ему принадлежать. НИКОГДА!

Мама ласково называет: красавицей… Карие глаза, длинные, чёрные волосы, хрупкая фигура, приличная грудь, правильные черты лица и губы, что лично мне всегда казались ужасными, потому что на нижней ямка по середине. Именно из-за этого кажется, что они не мои, а сделаны посредством косметологии. Смешные. Какой косметолог? Отец бы убил - в нашей семье такое не принято. Папа всецело приверженец традиций.

Когда ты живёшь в этом с детства, всё кажется нормальным, но как только вырастаешь, понимаешь: подруги живут иначе… просыпается бунт. Не открыто – нет, скорее за глаза. В основном: жила, училась, готовилась к поступлению, улыбалась. Вскоре привыкла к такому формату. Но однажды, вечером, произошло «это»:

- Этот сучоныш отказался! От моей дочери! ОТКАЗАЛСЯ!!! Я - ГАЛИЕВ, а никакая-то мразь под забором! Да на моих дочерей очередь! СУКА!!!

Мамин испуганный всхлип и мой удар сердца. Сердце, которое уже пару лет как не билось до этой секунды...

- Что теперь делать? Что же теперь делать. Аза… что я ей скажу.

Замираю прислушиваясь.

- Молчи! Ни слова.

Глава 2

Танцы, миллионы слов, напутствий, объятий, вспышек камер, улыбок, выступление артистов, музыки, цветы в вазах, украшения, деньги, милые подарки от сестёр – всё это мимо глаз и ушей проходит. Только танец Фахриды запоминаю: красиво, грациозно и наполнено чувственностью. Я бы тоже так станцевала, с отдачей и наполненностью, если бы смотрел… Я бы всё сделала. Но он не посмотрит никогда, я для него больше не женщина… навсегда кто угодно, но не женщина.

- Ох… какая грустная невеста у нас, - сетует одна из женщин.

Мгновенно подбираюсь, улыбаясь ещё шире.

- Аза просто устала, - отмахивается бабушка, - ты то небось не помнишь уже, как замуж то выскакивала.

Женщина смеётся и машет на бабушку рукой.

- Ещё как помню, Мухаммали был самым красивым у меня, - мечтательно произносит, возводя руки к небу, - даровал Аллах мужа красавца. Помню наш день как сейчас.

Женщины смеются, подшучивают друг над другом. Им весело, мне -неконтролируемо больно. Как же несправедливо! Почему так? Почему брат? Можно же было из другой семьи…

И вдруг, совершенно неуместная мысль приходит в голову: что, если он не женится на мне, потому что любит русскую? Такое может быть?

Мне ли не знать, как наши мужчины падки на их белокурые волосы и голубые глаза!

Сердечко пробивает грудную клетку, лишая воздуха.

НЕТ! НЕТ!!! Не смогу смотреть на то, как он с другой. Пусть даже с той, с которой сочетаться браком не может. Не хочу… не готова!

- Аза, ты чего? Всё хорошо?

Перед глазами возникает обеспокоенное лицо Айше.

- Ты вся побледнела. Тебе не хорошо?

Отрицательно качаю головой. Так углубилась в мысли, что опять забыла, где нахожусь. Айше заключает мои ладони в своих, словно согревая. Контраст зверский. Она горячая, я холодная как лёд.

- Вся холодная, совсем! – наклоняется ближе и провокационно шепчет: - Может быть вина? М-м-м?

Давлюсь воздухом.

- Ты что, нельзя.

- Я знаю, но мы немного. Хочешь?

Отказываюсь. Страшно ослушаться, а ещё страшнее быть пойманной.

- Зря, я бы принесла, - делает ещё одну попытку Айше, присаживаясь рядом.

- Не надо. Поймают, хуже будет.

- Да кто нас поймает? Там капля совсем, в гранатовый сок добавим, никто не поймёт в чём дело, а тебе легче будет.

Легче уже не будет.

- Нет, не стоит.

Сестра обнимает за плечи и целует в щёку, заглядывая в глаза. Мы никогда особо не были близки, но сейчас её поддержка- бесценна.

- Брат говорит, что они как европейцы.

Внутри трещит и плавится. Я воочию представляю её. Представляю именно такой, какие они все могут быть: откровенные вещи, всё на показ, глаза горят и смотрят прямо, без стеснения. Наши девочки «такое» боятся, а они - могут…

- Не понимаю тебя.

Садится удобнее и шепчет:

- Ну, что ты не поймёшь! На родине не живут, весь бизнес в другой стране, тебя туда же… Аз, они по традициям не живут практически, понимаешь? Я вот думаю, что и платок ты носить не будешь. Малик так и говорил про них, мол, зачем жена отсюда, если всё равно они другие.

Шок. Непроизвольно скручиваю пальцами край фаты. Значит, кто-то есть … Он же взрослый мужчина.

А платок…

На мне сейчас тоже не платок, а фата. Мама настояла на этом, отец не хотел.

Как европейцы…Плохо это или хорошо, ещё не ясно. Меня воспитывали как жену человека, что живёт по традициям. Как теперь себя вести?

Гоню мысли прочь, когда подходит мама, чтобы помочь подняться. Сердце в очередной раз галопом. Всё прекрасно осознаю, но верить до последнего не хочу.

- Пора, мила, пора, - тихо шепчет, заглядывая в глаза.

Делаю первый шаг, а потом ещё и ещё, пока не преодолеваю весь живой коридор провожающих женщин.

Это конец… просто конец.

На улице отец подошёл, фату поднял, мама - сняла. Взял мои холодные пальцы в свои горячие, поцеловал в лоб. Он всегда так делал. Чинно и просто, но в этот раз с намёком.

- Будь хорошей женой, дочь.

Покорно опускаю глаза и не смею поднять. Лопатки жжёт от пронизывающих со всех сторон взглядов. Но его, особенно чувствую. Знаю, на свадьбе Шахмалиевы втроём. Три брата, основной костяк, единственные, кто из мужчин остался. Их отец погиб не так давно… Срок траура минул и сразу свадьба. Горько. Я была готова сидеть вечно. Пусть бы у него появились дела, а потом ещё и ещё, и так бесконечно! В идеале до «НИКОГДА»! Моих подруг пугала перспектива остаться «старой девой», я бы поспорила с ними. Пусть лучше девой, чем так.

Отчаянно хочется обернуться, заглянуть в глаза, окунуться в них как в омуты и получить свою дозу счастья. Пусть вот такого, украденного, но всё же счастья. Мне так нужна эта секунда. Всего одна…

Во вместо этого, я ничего не чувствую, когда муж открывает передо мной дверцу автомобиля и помогает сесть. Не поднимаю взгляда, смотрю на колени и сложенные ладони на них. Держу слёзы усилием воли.

Глава 3

Проснулась как по щелчку, совершенно позабыв, что в комнате совершенно не одна. Встрепенулась и резко села, скидывая одеяло. Фархад повернул на меня голову, недовольно смерил взглядом и со стоном посмотрел на часы.

- Спи, рано ещё.

- Не могу… - тихо шепчу, предполагая, что громкие звуки, не особо желанны.

Муж отвернулся, полностью игнорируя.

Вскочила с кровати и тут же юркнула в ванну, благо она находилась в комнате, прихватив с собой чемодан, собранный накануне. Быстрый душ, не менее быстрый выбор одежды и вот я уже перед зеркалом, прикрепляю платок к волосам. В доме мужчины и несмотря на то, что они родные братья, ходить без платка - не могу. Мама так всегда делала. Даже при папе…

Крутанулась на месте, оценивая образ. Достаточно скромный домашний наряд для замужней девушки. Мама точно одобрит. Оглядела себя ещё раз. Без косметики лицо кажется ещё моложе, чем на самом деле есть, глаза огромные и взволнованные. Я нервничаю. Да так сильно, что руки дрожат. Ещё раз приглаживаю тунику ладонями. Наряд скромный, с платком так совсем святая древность, но традиции обязывают. Невольно останавливаюсь на нём взглядом, хочется снять. Какое-то острое желание. Голова так устала от причёски, что сегодня хочется свободы. Но, нельзя…

Тихо выхожу из ванной, муж ещё спит, точнее он даже не изменил позу после моего ухода.

Принимаю решение всё-таки быть хорошей женой и спускаюсь вниз, чтобы приготовить завтрак. Мне так спокойнее. Нужно чем-то занять руки, а ничего кроме готовки на ум не приходит.

В тишине дома, так же не создавая звуков прохожу сквозь гостиную, где вечером меня встретили, напрямую к кухне. Найти которую, труда не составило, я знала подобную планировку, у Эли был похожий дом. При воспоминании о подруге сердце сжалось. Ещё не уехала, а уже хочу остаться. Я тут выросла, тут моя семья, тут всё знакомое. А там… что будет там? Вздыхаю тяжело.

Холодильник практически пуст. Есть напитки и минимальный набор того, что мне нужно. Спасибо и на этом…

Я так увлекаюсь приготовлением блинчиков, которые страсть как люблю с самого детства, что пропускаю момент, когда, зевая на кухню входит Давид.

Застываю в полном шоке.

Это было бы очень эстетично и красиво. Лучи рассвета скользят по смуглой коже, растрепанные волосы, он идёт тихой поступью и мышцы перекатываются…

НО!

Он был в трусах, босой и явно спросонья. Не видя меня прошёл к холодильнику, вытащил бутылку с водой и только когда прислонился спиной к столешнице заметил меня.

- О! Ты тут?

От шока - немею. Мне следовало опустить взгляд, уйти. Да всё что угодно! Но я только раскрыла рот и смотрела в его глаза полностью дезориентированная. Я сейчас нагло совру, если скажу, что красивое и прокаченное тело мужчины мне не понравилось, самое ужасное это то, что действительно понравилось. Но… нельзя этого.

- Э-э-э-эй, - шаг в мою сторону, - ты чего? Тебе плохо что-ли? - и руку ко мне протянул.

Клянусь, я не хотела! Инстинкты сработали раньше, чем я сама это осознала. Рванулась в сторону всем телом, избегая прикосновения. Задевая и расплёскивая замешанный завтрак. Рванула прочь их кухни не оглядываясь.

В след летит откровенный хохот, но я уже ничего не слышу, потому что врезаюсь в чью-то грудь. Сильные руки властно обхватываю, а потом поднимают подбородок. Фархад хмурится, а я выдыхаю, в отличие от брата, он вполне одет. Сердце уходит куда-то в пятки и бьётся там как заведённое.

- Эй! Сестричка! Ты чего так испугалась?! – посмеивается Давид, выходя следом.

Жмусь к мужу, я всё ещё в шоке. Для меня его поведение неприемлемо, смотрю куда угодно, только не на Давида. Мне стыдно до мушек перед глазами. И за него тоже стыдно!!! Вся краснею.

- Какого ты вытворяешь? – рычит муж.

- Да, я-то что?!

- Не нарывайся, понял?

Парень смеётся и уходя добавляет:

- Кто же знал, что она такая пугливая, вроде после брачной ночи должна быть спокойнее как-то. Что-то брат ты не доработал там, - последнее с издёвкой.

Аллах…

Заливаюсь краской повторно. Отхожу от мужа и руки сжимаю. Стыд какой. Доброе, замужнее утро называется… Только со мной могло быть вот так. Самое обидное это то, что мужчину обвинить в этом нельзя… это я получается виновата. Если бы отец узнал, было бы очень плохо, но предсказуемо. Как поведёт себя Фархад я не знаю. В голове отчётливо звучат его последние слова про то, что я не имею права его опозорить… И вот, на тебе, не прошло и пары часов.

С огромной пульсацией в голове поднимаю глаза на Фархада, боясь того, что он скажет. Выражение его лица пугает меня до синих звёзд и обратно. Стою перед ним как нашкодивший котёнок. Не дай Аллах разразится скандал.

- Не обращай внимание, - внезапно устало произносит и обходит застывшую меня по дуге.

От неожиданности широко распахиваю глаза.

Что???

- Где Арман?

- Брат, ты чё? Он свалил ещё вчера, - слышится откуда-то из недр дома.

- Забыл совсем… - сам себе отвечает Фархад и обращается уже ко мне: - Ну, жена, завтраком накормишь?

Глава 4

В моих владениях - огромнейший дом. Я всегда думала, что у нас самый большой в округе, оказалось, мало я знала. А может быть знать не хотела. Нам прививали понимание исключительности с самого детства. Отец часто говорил, что у его дочерей самое лучшее образование, самые лучшие украшения и самый дорогой дом. А ещё. лучшие перспективы. Именно перспективы, о которых очень часто заходили разговоры.

- У вас будут хорошие, богатые мужья. Мужья, которые принесут пользу семье.

Остановилась посреди гостиной с модным вторым светом и шокировано огляделась. Тут очень светло, спокойно и выдержанно. И самое главное, несмотря на масштабы – уютно и современно… Почему-то представляла их дом другим: без стёкол, без налёта европейского веяния…

- Это пристройка. Отец долго сопротивлялся, но мы настояли. Вторая часть дома больше похожа на общепринятый стандарт, - оставаясь за моей спиной просветил муж.

Кивнула, продолжая дальше рассматривать. Белые стены, мебель молочного цвета с вкраплением тёмного дерева. Это очень красиво.

Озиралась, пока не набежали только что ушедшие, помощники по дому. При них непозволительно оглядываться раскрыв рот. Я должна себя показать и поставить, иначе считаться никто не будет. Этому мама научила, как и многому другому. У отца сложный характер и она, всегда могла лавировать между яркими всплесками и отчуждённостью.

- Мне нужно уехать, - киваю, подходя ближе к панорамным окнам, выходящим на задний двор. - Тебе проведёт экскурсию Фаина.

Нахмурилась, кто такая Фаина - не запомнила, слишком обескуражена была. Муж хмыкает, считав выражение на лице и сдержанно поясняет:

- Фаина что-то вроде экономки, если на модный манер, а если проще, то она когда-то была нянечкой Давы. Ты только ему не говори, что знаешь и не подкалывай, он от этого бесится.

Смотрю на мужа и улыбаюсь. Дома он немного другой, не такой суровый. Даже пошутил. Такой Фархад мне импонирует.

- Твоя тоже тут?

Фархад отвечает, но голос суровее становится:

- Нет, она была убита в день гибели матери.

Аллах... Глупая… я же знала, что матери у него нет… могла бы и догадаться.

- Прости, я не знала.

Кивнул, принимая ответ, но дальше ничего не сказал, не посчитал нужным, а я уже не настаивала. Эти темы слишком… И вроде жена, но дальше для него в этом доме никого нет. Я, что называется - не ближний круг. С одной стороны это обидно, с другой вполне обоснованно. Нет смысла лезть в душу, тут нужно запомнить и не сболтнуть лишнего при Армане.

- Азалия, дорогая, разрешишь на ты?

Откуда-то с боку выныривает женщина в сопровождение нескольких девушек. Фаина, а скорее всего это была именно она, потому что подходила по возрасту, излучает доброжелательность на всех уровнях. И она, доброта, оказалась заразительной. Я невольно проникаюсь в ответ.

- Да, конечно, как вам будет удобно.

- О-о-ох, милая, - теплые руки взяли мои ладошки, - какая ты красавица, мне старухе приятно на тебя смотреть.

И пока я улыбалась и смущенно опускала глаза, она вдруг продолжила:

- Наконец-то в доме появится детский смех!

Отрезвило мгновенно. Видимо ни одну меня, потому что Фархад холодным тоном произнёс:

- Фаина, комната готова?

Женщина поспешно кивнула, смотря во все глаза исключительно на меня, кажется чего-то ожидая, но я не поняла, что именно.

- Прекрасно, Аза, я буду вечером.

И ушёл, а Фаина чуть наклоняясь ко мне, шепнула:

- Вот всегда такой был, еще маленьким бегал, упадёт и не плачет, только губы дует, и чтобы лишний раз улыбнулся - никогда. В своих мыслях если, так совсем подходить не стоит…

Сказала с намёком. Неожиданно и приятно…Она, наверное, всё про них знает.

- Да, он такой… скрытный парень, - неловко улыбаюсь.

- Арман забияка, никому спуска не давал, всё время что-то где-то выяснять бегал, ух натерпелись мы, - сокрушённо произносит. - Фархад спокойный до моих колик, никогда не поймёшь, что на уме, а Давид… ух… такой улыбчивый мальчик. Даже сейчас. Отдушина моя.

Меня мягко подтолкнули вперёд.

- Люблю их сорванцов, выросли вроде бы, а никто не изменился даже. Только вчера носились по лужайке, перекрикивая мои мысли.

Улыбаюсь и сдерживаю себя, чтобы не спросить отдельно про Армана, мне так хочется знать про него всё! Нет, больше, чем всё!

Вереница коридоров, две молчаливые девушки за спиной, следующие след в след и дверь в мою комнату распахивается. Фаина отходит, давая мне право войти первой и оценить обстановку.

- Мы всё приготовили, в течение часа все вещи разложим по местам. Фархад сказал, что вам понравится вид из окна.

Произнесено с ещё одним намёком. Поборола в себе желание мгновенно обернуться и посмотреть ей в глаза. Да… ей очень интересно, почему я не буду спать в одной комнате с мужем.

Молча подхожу к окну и улыбаюсь.

- Обожаю природу.

Глава 5

Сердце ухает куда-то вниз, а я подскакиваю с кровати, цепляясь намертво в полы халата

Дыхание сбивается само.

Прислонившись к косяку двери, на меня смотрит Давид. Его тяжёлый взгляд как одно сплошное издевательство медленно, ползёт вверх по ногам и лениво останавливается на лице.

Охватывает ужас. Я практически голая, наедине с чужим для меня мужчиной! Пальцы сводит с какой силой впиваюсь ими в ткань халата. Нервничая, прикусываю внутреннюю часть нижней губы и взгляд незваного гостя незамедлительно скатывается туда.

- Чего ты так испугалась? – тихо проговаривает, не сводя глаз.

- Уходи немедленно!

Выдавливаю из себя слова стараясь сделать голос грубее, но входит очень судорожно, как-то рвано.

В ответ вижу иронию, заплясавшую в глубине карих глаз. Давид делает плавный шаг в мою сторону, от чего я испуганно вскидываю руку в попытке остановить движение. Давид и не думает останавливаться, закладывает руки за спину словно с издёвкой и делает ещё шаг.

- Ты знаешь, что комната Фархада другая?

Приближается максимально близко, касаясь грудью мой вытянутой руки, смотрит настолько прожигающее, что по коже ползут холодные мурашки. Мне действительно страшно. В любую секунду, сюда, может зайти кто-то из персонала или муж… Аллах, я тут же окажусь падшей женщиной! Мгновенно.

Мой взгляд судорожно метается от двери к его глазам и обратно.

- Никто не войдёт.

- Ты вошёл.

Кривоватая ухмылка на чувственных губах - как ещё одна колючая волна мурашек. Взгляд медленно сползает вниз и замирает на секунду, а после, опомнившись, я вскидываю взгляд, навсегда запомнив какие у него губы. Чуть пухлые, словно порочные… Хочу зажмуриться и выкинуть все эти непотребные мысли… Откатить время на пару секунд назад… и…

Ненормальная… о чём думаю!!!

Стискиваю пальцы ещё сильнее в попытке отрезвить себя.

Давид душит энергетикой, захватывает в плен, окутывает и дурманит. Это какой-то особый вид воздействия на женщин. Вопреки всему, где-то там внутри, я реагирую. Реагирую и ругаю себя. Нельзя любить одного и так легко вестись на улыбки другого. Это ниже, чем сам ад!

- Покинь мою комнату.

Упрямо вскидываю подбородок и указываю на дверь.

- Конечно… - тянет, - только есть одна проблема.

И в ту же секунду он дёргает меня на себя, так чтобы я оказалась в сантиметрах от него. Держит за плечи, ловит мой шокированный взгляд и очень медленно произносит:

- Мне не даёт покоя одна мысль, Аза. Знаешь какая?

Испуганно ёкает сердце, а тело деревенеет, но я всё равно шепчу:

- Какая?

- Неужели, мой, вполне себе активный брат, оставил жену в другой комнате, на второй день после свадьбы?

Обжигает нутро. Не выдерживаю, толкаю в грудь и вырываясь из цепких рук.

Сволочь!

Отступаю на несколько шагов. Мне необходимо расстояние, чтобы быть увереннее и собрать мысли, которые в самую кашу!

- Да как ты смеешь! – шиплю.

Ухмыльнулся зло и откровенно с какой-то оттяжкой, прошёлся взглядом по фигуре.

- Не злись, Аз, - наклоняет голову в бок, с интересом рассматривая моё раскрасневшееся лицо, - тебе идёт улыбка.

Вспыхиваю. Сердце в груди отбивает чечётку. Мы смотрим друг на друга в упор. Я с яростью, он насмешливо, словно опыт ставит и сейчас оценивает промежуточный результат.

- Выйди!

- Конечно, дорогая, всё что захочешь…

Напоследок, у самой двери, останавливается, разворачивается лицом и опять ошпаривает кривоватой усмешкой.

Как только дверь закрылась, как и была рухнула на пол. Только сейчас понимая, что на самом деле произошло. Позорно разревелась, обхватывая ноги руками и раскачиваясь как ребёнок.

Дорожки слёз вниз по щекам. Жалею себя и вновь плачу, стараясь сдержать крик. Не нужно быть особо умной, чтобы осознать… Он – понял и пришёл, в унизительной форме решив продемонстрировать это.

Он мне за что-то мстит? Я где-то успела задеть?

Тихо всхлипываю, утыкаясь лбом в колени.

Мне даже пожаловаться оказалось некому. Фархад чётко дал понять, что сегодня разговаривать со мной не намерен, звонить домой нельзя.... У меня никого нет, кто бы мог заступиться. Я ОДНА! Договариваясь в брачную ночь с Фархадом, я не знала, что ситуация может быть такой!

Чуть позже, успокоившись, я начинаю мыслить более холодно. Нет, не смиряясь, просто решаю: избегать его и никак не контактировать. Так будет проще всего.

В какой-то момент, закрадывается мысль предложить Фархаду жить в одной комнате, чтобы ни у кого не возникло даже мысли, что у нас «не такой» брак. Но, проблема в том, что я сама не смогу и не знаю, как уснула в брачную ночь… У нас тогда выбора не было, сейчас вроде бы есть. И последствия из-за него, оказывается, тоже есть. Совершенно неожиданные последствия!

Глава 6

Точкой невозврата послужил конкретный день, я точно знаю. Маховик запустился именно тогда, но просыпаясь утром, я ещё об этом не знала. И к лучшему…. Может быть, я дурочка верующая в судьбоносные вещи, но почему-то так и есть. Кто-то там, точно знает, как будет, нам, здесь, на земле, остаётся просто жить.

Обычное утро: лёгкий завтрак и обязательная тренировка с тренером, в которые я влюбилась, плотно подсев на фитнес, подключив ещё и плавание. Так что, тридцать минут на машине и радушно распахнутые двери спортивного комплекса могут встречать практически каждый день. Мне понравилось.

Мучаясь от безделья, совершенно случайно натолкнулась на пару роликов в интернете и мне остро захотелось попробовать. Это нужно было решить с мужем, удалось сие мероприятие не сразу, но удалось. Фархад за завтраком выслушал мою просьбу, кивнул, а уже в обед, звонила девочка-администратор, чтобы записать на то, что мне хочется.

Кто бы мог подумать, что мне так понравится тягать железо в зале. Таких развлечений у меня не было. Подруги ходили, а отец даже слушать не стал, сказал, что обтянутые тела и прочие непотребства, девушке противопоказаны. Устыдил меня.

- Ты помолвлена и куда-то рвёшься?! - удар по столешнице раскрытой ладонью, оглушил, - В своём уме? Хочешь, чтобы отказались совсем?! Опозорить меня вздумала?!

Я расплакалась. Девочки ходили на йогу, мне тоже хотелось, а оказалось нельзя. Мама правда в тайне купила коврик, и я пыталась как-то заниматься из чистого упрямства перед телефоном, так чтобы никто не видел.

А тут – свобода!

Бежала туда три раза в неделю с горящими глазами. Конечно, со мной занималась женщина, кто бы позволил иное, я, к слову, не настаивала на обратном. Считаю, что мне повезло несмотря на то, что я оказалась совершенно слабая физически и не всегда понимала, как делать правильно то или иное упражнение, Тамара терпеливо объясняла, направляла, помогала, составила рацион питания, изначально выяснив, что именно я бы хотела изменить. А я захотела! Не сразу, потом, посмотрев на этих красивых и фигуристых девушек. До фанатизма - нет, а вот красивые округлости – да! Это оказалось так правильно и женственно, что я решила: вот оно точно нужно. Арман же взрослый мужчина. Ему едва ли нравятся суповые наборы. Женщину нужно за что-то держать…

Прошло мало времени, но я уже себе нравилась. Чувствовать прилив сил и бодрости – отдельный вид удовольствия. Так что, втянулась очень быстро.

За месяц все, кто находился в доме, привыкли к моему максимально раннему завтраку и выбеганию из дома со спортивной сумкой на перевес. Скажем честно, я сама втянулась в спорт с какой-то удвоенной силой. Появились гаджеты, всеми известное ПП и ещё куча всего нового. Тут у меня нет подруг, я просто не имела возможности их завести с учётом затворничества, разговоры просто о чём-то на равных с тренером между подходами, делали дни тренировок ещё более приятными. Скажу больше - я ждала эти дни.

Единственное, что расстраивало, так это то, что я не сказала маме. Побоялась. Помню, как она позвонила в мессенджере желая пообщаться через видеосвязь, и я так перепугалась, что сбросила и надев джинсы на лосины, рванула из клуба в машину, чтобы скорее оказаться в комнате и перезвонить, изображая ранее пробуждение. Сердце в пятки уходило. К слову, я даже не додумалась написать сообщение и сказать, что сплю и перезвоню позже. Вместо этого простого действия, вытрепала себе все нервы, шокировав образом всех встречающихся на моём пути.

Картина вышла фееричной. Розовый топ с рукавом, но открытой полоской на животе, широкие джинсы, два каких-то свалившихся барашка на голове и бежащая я к ступеням.

Клянусь, мой водитель удивлённо снял очки, не поверив своим глазам. Так же не поверил Давид, который по каким-то, только ему известным причинам, в восемь утра зарулил на парковку перед домом.

Я же, бежала сломя голову на вверх, попутно срывая резинки с волос, а как только оказываюсь в комнате стянула топ, на бегу ныряя под одеяло. Накидала волос на лицо и изображая сонный вид, приняла входящий.

- Дорогая, что-то случилось? Ты ещё спишь? Дочка, ты не заболела?

Лепечу что-то вроде: прости мам, я просто спала, вчера поздно легла и прочее.

- Котёночек, прости меня, я потом перезвоню. Просто напугалась. Звоню, а ты сбрасываешь и так минут сорок.

- Спала, мам, не поняла, что это звонок, думала - будильник.

Мама улыбается, а я обтекаю потом, потому что нагло вру и под одеялом после часовой тренировки, да ещё на стрессе - баня!

Но сегодня, сегодня всё спокойно.

Шахмалиевы подписали крупный контракт на застройку и по этому поводу объявлен банкет, где соберётся верхушка правления, во главе с моим мужем, который является генеральным директором и его братьями, имеющими акции компании. Мероприятие масштабное и оно отгремело в сводках новостей.

Не скрою, меня так же охватил трепет. Несмотря на всё, я была горда тем, что отношусь к ним самым прямым образом. Всё-таки заключить контракт, да ещё такой! Это возможность выхода на иностранные площадки. Прорыв!

Именно поэтому было выбрано платье, расписан день и весь дом находился в каком-то предвкушении. Я тоже. Это мой первый выход в свет в статусе жены. Будет телевидение, репортеры, журналисты. Ну, а муж, лично одобрил мой наряд, потому что я отказалась его надевать.

Глава 7

Мне некомфортно и это не просто некомфортно – это вязь, утопия, засасывающее жерло вулкана, Марианская впадина! У меня ещё теплы воспоминания как он отказался. Гордость такая вещь… она либо есть, либо её нет совсем. Моя, меня – обжигает. И обида никуда не делась.

Сижу перед огромной плазмой подтянув ноги под себя. И пусть Давид ко мне спиной, там внизу, практически в ногах, я словно на иголках. Полумрак, маленький столик с колой и китайской едой и мини-закусками, а мне кусок в горло не лезет. И фильм уже не интересен, хотя до этого очень хотела его посмотреть.

И, кто, спрашивается меня за язык тянул? Зачем про кино ляпнула…

Но, сложнее всего даётся осознание: он сам напросился. САМ! Два месяца молчал и вдруг, вот такое.

В отличие от меня, Давид чувствует себя прекрасно. Облокотился спиной о диван, одну ногу поджал под себя, вторая согнута в колене в руке жестяная банка. Ему нормально. Мне - нет! И это близ безостановочно.

Когда спустилась, он уже успел всё организовать, даже фильм. На мой немой вопрос, пожал плечами и ответил:

- Нашёл в закладках, не угадал?

- Угадал.

Поправляю стойку рубашки. Искала эту пижаму - минут десять. Самую закрытую выбрала! Черный шёлк с отсрочкой, штанишки обтягивают сверху, внизу клёш, а верх так вообще огромный, под такую вещь надо топ, но я не в той ситуации, чтобы щеголять голым животом. Ни рядом с ним, уж точно.

- Ты ничего не съела.

Вздрагиваю от его голоса и невольно отодвигаюсь к краю дивана. Действую интуитивно. Давид вполоборота разворачивается и окидывает меня взглядом. Подмечая попытку отползти… Мгновенно чувствую себя не просто глупо, а глупо в квадрате!

- Не знаю… - замолкаю, подбирая слова.

- Не знаю, что от тебя ждать, поэтому чувствую себя неуютно?

Бли-и-ин! Силюсь что-то придумать и если не разубеждать, то сгладить, но, как назло, ничего на ум не приходит.

- Может быть не стоит ждать от меня подвоха?

Очень внимательно смотрю в глаза. В полумраке внутри зрачков словно искры вспыхивают и меня начинает тянуть на тепло… Потому что я вижу, как ранее ничем неприкрытая агрессия начинает трансформироваться в нечто, что я и сама не могу объяснить.

- Это сложно сделать.

Признаюсь и возвращаю глаза к экрану.

Чрез секунду теплые пальцы обхватывают мою ладонь и сердце вопреки пропускает удар... Наши взгляды тут же встречаются.

- Не надо, - тихо шепчет, провоцируя табун мурашек по коже.

Чуть шершавые пальцы аккуратно прокатываются по ладони и сразу после Давид убирает руку возвращаясь к просмотру. Теряюсь. Раньше, «в войне» было просто и понятно, а сейчас как себя вести?

- Я не хотела конфликтовать, осторожно произношу смотря в затылок.

- Да прекрати, я же душка, - кидает на меня насмешливый взгляд.

Он кажется открытым и искренним, поэтому тоже улыбаюсь, но ему не показываю реакцию. Это как-то слишком, что-ли.

Вторую часть фильма мы перебрасываемся ничем не значимыми фразами, посмеиваясь над актерами, либо ситуациями в кадре, пока я устало не опускаю голову на подлокотник удобнее устраиваясь на собственном локте. Неожиданно начиная думать, что он совсем не так плох, особенно сейчас, когда пытается казаться милым. Ведь действительно пытается. Не лезет из кожи, просто нормально общается. Голос мягче и улыбка ни ради провокации, а просто потому, что весело и легко. Он почти нормальный. Почти, потому что я знаю какой может быть.

Глаза закрываются сами собой, прикрываю их всего на миг и проваливаюсь.

Сквозь сон, чувствую, как меня поднимают на руки и прижимают с себе сильные руки, неосознанно утыкаюсь носом в тёплую грудь и жмурюсь. Так хорошо… бормочу что-то... Мне почему-то очень комфортно. Мы мерно поднимаемся по лестнице, плавной поступью двигаемся по коридору. Слышу спокойные удары сердца, они действуют успокаивающе.

Всем телом чувствую чужое тепло и без зазрения совести прижимаюсь ещё теснее. Настолько, насколько это возможно. Меня так мама на руках маленькую носила… было так же хорошо и спокойно.

А потом что-то меняется.

Резко распахиваю глаза и давлюсь вдохом - на руках меня несёт Давид.

Вскрикиваю, мгновенно начинаю выкручиваться. Но на пол, спускаюсь только тогда, когда он сам аккуратно ставит на ноги. Через секунду, в испуге прижимаюсь к стене лопатками. В груди взрывается атомная бомба. Испуг настолько сильный, что я озираюсь по сторонам, пытаясь понять видел нас кто-то или нет. Мозг лихорадочно подкидывает разные варианты. Один хуже другого.

- Что ты делаешь?

Давид хмурится, от чего между бровями залегает глубокая морщина, придавая лицу жесткое выражение, губы плотно сжимаются.

- Ты уснула.

- Мог просто разбудить! Не нужно было делать этого, – шиплю продолжая озираться.

Какой позор!!! Я в панике. Чужой мужчина нёс на руках. Это мог увидеть кто угодно!

Пока склеиваю себя из осколков, Давид сжимает руки в кулаках. Замечаю это и замираю, хапая воздух.