Только ты

1. Первая часть

Я в глазах твоих утону — Можно?
Ведь в глазах твоих утонуть — счастье!
Подойду и скажу — Здравствуй!
Я люблю тебя очень — Сложно?
Нет не сложно это, а трудно.
Очень трудно любить — Веришь?
Подойду я к обрыву крутому
Падать буду — Поймать успеешь?
Ну, а если уеду — Напишешь?
Только мне без тебя трудно!
Я хочу быть с тобою — Слышишь?
Ни минуту, ни месяц, а долго
Очень долго, всю жизнь- Понимаешь?
Значит вместе всегда — Хочешь?
Я ответа боюсь — Знаешь?
Ты ответь мне, но только глазами.
Ты ответь мне глазами — Любишь?
Если да, то тебе обещаю,
Что ты самым счастливым будешь.
Если нет, то тебя умоляю
Не кори своим взглядом, не надо,
Не тяни за собою в омут,
Но меня ты чуть-чуть помни…
Я любить тебя буду — Можно?
Даже если нельзя… Буду!
И всегда я приду на помощь,
Если будет тебе трудно!

Эдуард Асадов

Ника

– Хорошо, мам, как только закончу со всеми делами на работе, забегу к вам.

Мама просила заехать к ним на квартиру, чтобы забрать кое-какие вещи оттуда. И раз уж я и так планировала приехать к ним на дачу на выходные, заодно и привезти.

Я хоть и не жила с ними уже в последнее время, но ключи у меня были, вот как раз на такие случаи жизни.

Мама с дядей Сашей настаивали.

Их дом – мой дом.

Я ведь так за эти годы и не нашла в себе смелости поговорить с ними откровенно.

Первое время просто беспричинно огрызалась, кидалась на них, как бешенная собака.

Нет, причина-то у меня была, просто они о ней не знали.

– Успокойся, Лен, у нее переходный возраст. Скоро пройдет. Никита еще хлестче чудил. Просто нужно дать ей время, – случайно подслушала их разговор.

Я успокоилась только тогда, когда съехала от них. Никто из них даже не стал меня удерживать, и это хорошо. А то я уже давно приготовила для горячо любимых родственников свою отточенную пламенную речь, наполненную моей ненавистью к ним. Поэтому в случае, если бы они стали меня отговаривать, они узнали бы о себе много нового.

Мой переезд стал для меня глотком свежего воздуха. Я действительно почувствовала своего рода облегчение, когда мы стали жить отдельно. Пользуясь сложившимися обстоятельствами, я стала с ними реже видеться и общаться, игнорируя все их приглашения погостить, либо составить компанию в какую-либо поездку.

Мама пыталась завести со мной «душевный» разговор, чтобы понять, что со мной происходит. Но я только фыркала в ответ. Ну, и потом, наверно, ее благоверный устроил ей терапевтический сеанс со своим

«просто нужно дать ей время, Лена».

Я предположила, ведь спустя какое-то время она перестала лезть ко мне со своей ненужной болтовней.

И чтобы перестать от них как-либо зависеть, я сразу же устроилась на работу. Просто ткнула пальцем и пошла в первый попавшийся ресторан официанткой.

Там мы, кстати, и познакомилась с Ромой, который как выяснилось позже, учился со мной в одном университете.

К слову, Рома – мой парень. Официально, с недавних времен. Несмотря на то, что познакомились мы с ним где-то двумя годами ранее, встречаться стали только пару месяцев назад.

Он хороший парень, но

«хороший парень» ­– это не профессия.

Вспомнила откуда-то эту фразу, смысл которой как будто мне до сих пор был не понятен.

Поначалу я даже на его предложение дружить остро реагировала. Не подпускала близко. Потом все же сдалась.

А теперь сдалась еще раз. Может, конечно, это я зря. В случае чего, у нас может не получиться сохранить дружбу, а вместе с этим и теплые отношения, которые сопровождали нас на протяжении последних лет.

Родителей, то есть маму и дядю Сашу, я в свою личную жизнь не посвящала. Ни к чему это.

Но про Рому они все же прознали. Случайно с ними столкнулись в одном кафе, куда мы с ним пришли поесть.

«Какой хороший»

«Приходите вдвоем в гости»

«Давайте познакомимся поближе»

Ну, и все подобное, что я слышала после.

И вот пришлось пойти им навстречу и поддаться уговорам Ромы, который и сам задался целью подружиться с моими близкими.

Близкими. Ха.

Он хоть и был из довольно обеспеченной семьи, но жаловался, что вместо дачи у них заграничные поездки по курортам. А ему хотелось какой-то деревенской романтики.

«Как у бабушки в деревне, знаешь».

Да, как не крути, нужно признать, что дача у дяди Саши была шикарная. В ней сочетались и дорогостоящий курорт и атмосфера сельской местности. Огромный дворец, который расположился прям на берегу чистого прозрачного озера неподалеку от города. Там всегда можно было отвлечься от сумасшествия мегаполиса, и привести мысли в порядке.

Оказавшись в квартире родителей, и по указке мамы собрав все необходимые для нее вещи, я решила за одно сходить в душ, чтобы смыть, скажем так, рабочую пыль с себя. Беготня из квартиры в квартиру не имела смысла. Да, к тому же тут было все необходимое.

Здесь же я планировала подождать Рому, который обещал за мной заехать, когда освободится.

Приняв на скорую руку душ, я обнаружила, что мне нечем вытереться. В ванной комнате не было полотенца. И, вправду, откуда ему тут взяться, если в квартире никто не живет, да уж тем более на втором этаже.

Почему-то вспомнила о НЕМ…

Он должен приехать через неделю. Мы ведь с тех пор так и не виделись… А я как трусиха, так и не нашла в себе смелости встретиться с ним и поговорить, потому что так и не придумала, что ему сказать.

2

Ник

Я стоял под потоком воды, и каждый раз, когда закрывал глаза передо мной вставал образ Ники.

Как теперь развидеть эти сексуальные формы?

Если раньше меня преследовали только ее зеленые глаза, теперь этот образ наполнился дополнительными деталями, да еще какими…

Я возбудился, как малолетка, который впервые увидел оголенное женское тело.

Твою ж…

Ничего не оставалось, как помочь себе самому снять напряжение.

Я не специально появился перед ней полуголым. Я был уверен, что к тому времени, когда я выйду из ванной комнаты, ее уже не откажется в квартире.

Неужели она ждала меня?

Ох, уж эта бурная фантазия, подкрепленная моим желанием.

Я не смог удержаться, когда она, проходя мимо, оставила за собой шлейф моего самого любимого запаха на свете. ЕЕ запаха. И не важно, какие духи или туалетную воду она использовала, с ума сводил именно ее собственный аромат.

Может, мы и вправду, как животные, находим друг друга по запаху?

И я не смог удержаться. Будто был под гипнозом ее флюид.

Сердце дрожало трепетно. Все внутренности сводило судорогой. Кровь неистово бурлила, и обжигала все клетки изнутри, будто раскаленной магмой.

Не просто жгло, обжигало с такой неимоверной силой, что убивало и воскрешало одновременно. И так по несколько раз, отнимая последние силы, моральные, физические.

Когда ее тело отреагировало на мои прикосновения, я понял, что не один я соскучился по нашей близости. Ничего не прошло. Не могло пройти. И сколько бы она не сопротивлялась, глупая, мы чувствовали одно и тоже.

Но это, судя по всему, ничего не меняло.

Я скоро снова уеду. Она же продолжит свою жизнь здесь.

К чему эти терзания?

Да, еще этот Рома откуда-то нарисовался.

Будь он неладен!

И я злился, вспоминая, как она реагировала на мои прикосновения пару часов назад на кухне нашей квартире, а теперь стояла и делала вид, что ничего не произошло.

Хотя пусть делает, что хочет. Я не хочу больше кидаться под этот бульдозер под названием «Ника». Все, что я сейчас хочу, просто вернуться к своей жизни, в которой я уже привык жить без нее и, где я уже смирился (я ведь смирился?) с тем, что девушка, которую я люблю, никогда не будет со мной.

– Так, ребятки, мы не знали, что приедет Никита, так что нам нужно пополнить продуктовые запасы, – задвигал отец.

– Так, ты на что намекаешь? На мою прожорливость?

– Скорее наоборот. Хочется тебя немного откормить. Вон щеки как впали, – папа похлопал меня по плечу.

– Паа, – смущался я, ибо мне совсем не хотелось слышать комментарии по поводу своего внешнего вида, тем более при всех.

– Он просто сбросил свои подростковые щеки, любимый, – вмешалась в разговор Лена, поглаживая отца по плечу.

– Спасибо, Лена, и Вы туда же, – лишь вздохнул я.

– Прости, хотела тебя подержать. А выглядишь ты прекрасно. Я тебе еще в прошлую нашу встречу сказала. Возмужал.

– Так, ладно давайте прекращать с разговорами и шуруйте с Никой в магазин лучше, пока он не закрылся. Скоро и банька будет готова, шашлычки уже маринуются. Давайте-давайте.

– Я и один могу, па. Где твои ключи от машины?

– Какие ключи? Магазин тут в двух шагах, так что пешком сбегаешь.

Настроение у отца было игривое.

– Я могу помочь, – вдруг встревает в наш разговор лощеный Рома.

– Нет, ты сегодня в нашем доме гость. Так что сиди и отдыхай. Мы с тобой найдем, чем заняться, – улыбался ему отец, красуясь перед гостем.

– Так-то я тоже гость. Это что за дискриминация? – с ревностью вставил я свои пять копеек.

– Ну, ты же не хочешь сказать, что Ника одна должна идти? Все, давайте бегом... Вот возьми карту.

Мы выдвигаемся на улицу в компании Кудряшки.

– Так, пойдем этим путем, – сворачиваю я с главной улицы в сторону узкого переулка. – Тут покороче будет.

Она соглашается, и дальше мы идем в гробовой тишине.

Она впереди, я за ней.

– Как ты поживала? – вдруг прерываю неловкое молчание между нами.

– Нормально, – равнодушно.

– Слышал, ты сейчас работаешь помощником руководителя. А как же АйТи?

– Ну, наша компания собственно и занимается информационными технологиями. Так что, можно сказать, что я частично вношу свой вклад в эту сферу, – немного уже оживленно и с погружением. – Хотя, кажется, начала понимать, что это немного не мое. Мне усидчивости не хватает. Да, и меня моя работа помощника сейчас вполне устраивает. Все время в движении. В офисе мне не всегда нужно быть. Удается совмещать работу с учебой. И директор у меня отличный мужчина, лояльный, всегда идет навстречу. В последнее время изучаю дизайн… Будто создавать внешнюю красоту у меня лучше получается, чем с внутренним конструктором разбираться. Хотя опять проблема с усидчивостью, – со вздохом.

– Ах, да, отец хвалился, что ты сайт его компании обновила.

– Эт так. Практиковалась на реальном кейсе, – будто даже смутилась, когда говорила об этом. – В общем, я пока пытаюсь понять, чем же я хочу заниматься на самом деле. Поняла, что изначально меня к компьютерам и ко всем этим инновациям потянуло лишь потому, что папа у меня всем этим занимался…

Вдруг неожиданно откуда-то выскочила собака и начала агрессивно лаять на нас, прервав речь Ники.

Ника начала кричать, будто ее режут, и прятаться за мной, вцепившись ногтями в мои руки в области бицепсов.

Я вспомнил про ее страх собак, а вместе с тем и одну забавную историю, которая с нами приключилась, уже будто бы даже в далеком прошлом.

Однажды мы с ней ездили загород. Была обычная прогулка по лесу, в которую не входило ничего криминального и экстремального. Вдруг неожиданно где-то издалека до нас стал доноситься собачий лай. И судя по громкости и тональности этого лая, животных было несколько. В какой-то момент в подтверждении моих мыслей, собаки привстали перед нашим взором, брызжа слюной и надвигаясь быстрым шагом в нашу сторону, будто пытаясь атаковать.

3

Ника

Все случится после празднования дня рождения дяди Саши, чтобы не сорвать ему праздник.

Да. После.

Я выведу всю свою семью на очную ставку.

Так будет лучше для всех нас. Ник тоже вправе знать правду. Пусть возненавидит меня еще раз, но мы, наконец, сможем отпустить прошлое и пойти дальше.

Также я поняла, что хотела бы узнать историю моего рождения от первых уст. Если до этого, поглощенная своей ненавистью и разочарованием, я не была заинтересована в том, чтобы эти двое говорили, теперь же я горю желанием их послушать. Может, у этой истории есть еще какие-то разветвления и все не так, как могло показаться изначально. Мне, конечно, хотелось в это верить, хотя я не сильно тешила себя надеждой.

Сегодня была пятница. Мы собрались загородом на празднование дня рождения.

Это была огромная база отдыха, на территории которой разместились банкетный зал, спортивный зал, корт для тенниса, еще для пару видов спорта и несколько гостиничных корпусов, на территории одного из них был расположен открытый бассейн с подогревом, видимо, на случай отдыха в зимний сезон. Я была тут впервые.

Дядя Саша забронировал сразу несколько площадок, включая банкетный зал и гостиницу. Поэтому после праздника можно было остаться здесь с ночевкой.

Украшением банкетного зала всю неделю занималась мама. Она дизайнер, хоть и одежды, но ее талант и безупречный вкус и тут нашли свое место.

Мне не удалось поучаствовать в приготовлении, чему я и радовалась, если быть честной.

Всю неделю с мамой на площадке провел Ник, мне не особо хотелось с ним пересекаться. Поэтому, когда Марк Павлович, мой шеф, именно в эту неделю как никогда загрузил меня работой, я трепетала от радости.

Мандраж начался только по приезде в комплекс, с понимания того, что скоро я вновь ЕГО увижу.

Один вечер. Тебе нужно пережить всего один вечер.

Ты справишься.

Праздник, кстати, уже был в самом разгаре, когда мы с Ромой прибыли на место.

Мы сильно опоздали. Я и не настаивала, чтобы меня отпустили пораньше с работы, мне наоборот хотелось потянуть время.

Когда мы вошли в зал, мы сразу же привлекли внимание тамады, которая вела данное торжество. Каким-то образом прознав, что мы были из числа опоздавших, сразу же втянула нас в какой-то нелепый конкурс в качестве штрафной санкции.

На импровизированной сцене уже стояли люди и выжидали начало конкурса.

– И так, теперь у нас достаточное количество участников, – радостно заявила она. – Так, внимание, ребята! Что вам предстоит сделать, – озорная девушка с рыжими завитками продолжала вещать в микрофон. – Слушаем внимательно. Каждой паре будет задан танец. Я говорю, что вы должны исполнить, и вы под музыку танцуете. И та пара, которая справиться лучше всех с заданием, получит от меня приииз! И так, начнем. Вы готовы? – обращается она к нам, к участникам. – А вы, дорогие гости, готовы? – обращается она уже к тем, кто за столами, скажем так, в зрительном зале.

– Дааа! – смеются все почему-то и кричат.

Она подошла к первой паре, слава богу, это были не мы.

– Вам нужно станцевать русский народный танец. Ди-джей, музыку!

И тут включается песня, которая явно не походила на народную. Это был самый настоящий гангста рэп на английском языке.

«Зрительный» зал взорвался, когда эти двое начали выполнять движения из народного танца под биты хип-хопа.

Выглядело это и вправду забавно.

Первая танцующая пара завершила свое феерическое выступление под шквал бурных аплодисментов.

– Ай, да молодцы! Какая пластика! Какая грация!.. Ну, вы поняли суть конкурса, – улыбалась ведущая. – Так, давайте еще раз поаплодируем первой паре! Поддержите наших талантливых и смелых участников.

Еще пару танцев также произвели на всех фурор. Никто из участников не хотел уступать другим конкурирующим парам в мастерстве.

Когда очередь дошла до нас и все взгляды направились в нашу сторону, я немного растерялась. Но еще большее волнение меня охватило тогда, когда из толпы я выловила взгляд Ника, который смотрел на меня пристально, не отрываясь.

Глаза в глаза. Убийственно. Жадно. И доводя меня, мой разум и мое тело, до состояния безумия.

– Так, вы будете танцевать… эротический танец! Вам же обоим, надеюсь, уже есть восемнадцать? – уточняла тамада, радостно стреляя в нас своими белоснежными винирами.

Рома кивнул головой.

– Вот и отлично! Теперь будет жарко, дамы и господа! Пристегните покрепче свои ремни, мы взлетаем. Ди-джей, музыку!

Парень за пультом покорно выполнил поручение своей коллеги.

И после первых нот музыкальной композиции, которая понеслась из колонок, зал взорвался громким безудержным смехом и не менее громкими аплодисментами.

Пусть бегут неуклюже

Пешеходы по лужам

А вода по асфальту рекой

И неясно прохожим

В этот день непогожий

Почему я веселый такой?

А я играю на гармошке

У прохожих на виду

К сожаленью, день рожденья

Только раз в году.

Рома не теряется и захватывает меня в страстном танце, чем-то напоминающий танго. То кружит, то прижимается ко мне, проводит пальцами рук по лицу, по шее, потом снова прижимает к себе, закидывает мою ногу к себе на бедро.

Как же некстати я надела это короткое черное платье.

Снова кружит. Нескромно трогает меня за разные части тела.

Я даже не догадывалась, что он у нас такой пластичный и артистичный. Еще и страстный.

От всех его движений и прикосновений мне становилось неловко, потому что это все происходило на глазах десятков людей, а самое ужасное, на глазах одного человека, взгляд которого я снова и снова ловила на себе.

Взгляд, который прожигал меня насквозь и отставлял вместо меня лишь пепел.

4

Ник

Я чуть с ума не сошел, пока он задирал ей ноги и лапал ее, иначе это не назовешь.

И чего народ так ухахатывается?

Лично я не видел ничего смешного в этой пошлятине.

Да, я ревновал.

И еще забывал, что она уже не та маленькая девчушка, которую я знал.

Интересно, с кем у нее был «первый раз»?

И зачем я задаюсь этими вопросами, от которых кровь еще сильнее разгорается в жилах?

Хотел подойти и на глазах у всех вырвать ее из лап этого бледного недоумка.

Я даже не заметил, как я опустошил бокал вина, который налила мне официантка. Потом еще и еще. Бокал за бокалом.

Да, я начал иногда выпивать, но меру я соблюдал. Дал себе слово, что не будет в моей жизни больше жестких проблем с алкоголем.

Но тут меня чет понесло. Пытался я хоть как-то заглушить тот пожар чувств, который во мне разгорелся. И говорить себе, что алкоголь точно мне не поможет в этом деле, было уже поздно.

Конкурс меня окончательно добил. И я не мог понять, как теперь все это развидеть и не сдохнуть к чертям.

Вышел на улицу в поисках свежего воздуха и таких же идей.

– Привет, красавчик! – на крыльце стояла какая-то блондинка с сигаретой в руках, чуть, а может и вовсе прилично старше меня. Не знаю, кем она приходилась моего отцу, но меня явно знала. – Ты так повзрослел Никита.

– А, мы с Вами знакомы? – хмельным голосом обратился я к ней.

Да, меня немного развезло.

– Можно и так сказать. Только ты, наверно, меня уже не помнишь. И давай на «ТЫ», я вроде не такая уж и старая, – выпуская глубок дыма прямо мне в лицо, подмигнула она.

Мы с ней разговорились. Девушка была явно навеселе, и проявляла неподдельный интерес к моей персоне.

Ну, что ж, скажу честно, я был не против. Мне не помешало бы сейчас немного отвлечься от своих кудрявых мечтаний.

Влада, так звали мою новую знакомую, будто прочитав мои мысли, примкнула ко мне и страстно поцеловала меня в губы.

Всегда любил девушек постарше, знают свое дело.

– Может, в гостиницу? – кокетливо прошипела она.

– Такой подход мне нравится!

От девушки разило табаком и алкоголем, но меня это ничуть не смутило. Я и сам в тот момент был не в лучшей своей форме.

А клин вышибать клином, может, и не самый действенный способ, но порой так необходим.

– Так подожди, я возьму свой пиджак, – улыбаясь, провела она пальцами по моей груди, прежде чем исчезнуть.

Когда она забежала внутрь здания, я поплелся за ней. Решил смочить горло, во рту все пересохло, прям, как в похмелье.

И снова ОНИ. Я был охвачен дикими и неукротимыми эмоциями, хоть театрально изображал равнодушие и спокойствие.

И все же не смог удержать себя в руках.

Я уже был практически трезв, но остатки алкоголя во мне делали свое дело.

Прижимал к себе и вдыхал ее без остатка, чтобы она осталась навсегда со мной.

Со мной, в каждой моей молекуле.

Разговаривал с ней мысленно, объясняясь ей в диалогах, которые проигрывал в своей голове. Но ничего из этого вслух не удавалось произнести.

Ни слова, даже какого-нибудь долбанного звука.

Может, это и была моя самая главная ошибка: я слишком мало говорил с ней.

О нас. О своих чувствах.

– Эээ, это что такое было? – обиженно протянула Влада, когда я к ней подошел после танца с Никой.

– Прости, красотка, обещал любимой сестренке потанцевать с ней.

И тут же без лишних слов увел ее туда, где мы изначально и планировали с ней оказаться. В гостинице, который находился на территории комплекса и, который был забронирован отцом для всех гостей.

Она прихватила с собой бутылку с каким-то алкогольным напитком и всю дорогу хлестала его, прям, из горла. Это была тотальная ошибка. Пока мы дошли до ее номера, Влада была уже мертвецки пьяна.

Не нужно было ей позволять так много пить, конечно.

По итогу я просто уложил девушку спать и, убедившись, что она в порядке, покинул ее номер.

Сказать, что я был огорчен, да, скорее всего, нет.

Я вышел из гостиницы и пошел гулять по комплексу, который расположился в глубине лесного массива. Тут было тепло. Сегодня, в принципе, с погодой подфартило.

Нашел какую-то скамейку и присел на нее, закинув голову. Легкий ветерок беспокоил кроны деревьев, распространяя вокруг свежий запах природы и создавая успокаивающую мелодию, которая заполняла все пространство вокруг, давая мне понять, что я был не одинок в своем одиночестве.

Эту гармонию периодически прерывал шум, который доносился, судя по всему, из банкетного зала. Веселье там не прекращалось. Вроде и молодых среди гостей было мало, а все оказались такими живчиками. И папа сегодня отжигал, как в последний раз.

В какой-то момент я почувствовал или услышал приближение чьих-то неспешных шагов. Но мне так не хотелось отвлекаться на это, что я продолжил и дальше сидеть с закрытыми глазами, погрузившись в пучину своих мыслей.

– Ник? Ты в порядке? – женский голос восседал надо мной.

Ника...

Только прежде чем ты откроешь глаза, прошу, будь нейтрален, никаких резких движений.

Не пугай ее.

Договаривался я с собой.

– Ты себя как чувствуешь? – когда я открыл глаза, спросила она, нависая сверху.

– Хорошо… Спасибо, что спросила.

Я спокоен.

Я нейтрален.

– Я просто подумала, может, тебе плохо стало или еще чего…

Переживает?

В таком случае, это очень мило.

– Нет, я в полном порядке. А ты чего тут делаешь? Почему одна? Где твой прЫнц?

– Если ты про Рому, то он уехал домой.

Ну, наконец-то!

Я спокоен.

Я нейтрален.

– Присаживайся. Обещаю не приставать.

– Ой, напугал! – фыркнула она, скорчила гримасу на своем милом лице и присела.

5

Ника

Прошлая ночь мне непростительна.

И пусть я буду гореть в аду, если он существует, но я этого очень сильно хотела.

Потому что безумно соскучилась.

Будем считать это своего рода прощанием.

Завтра я все расскажу. Завтра нам предстоит непростой разговор вчетвером.

Я уже представляю, каким кошмаром он может обернуться для всех нас. И одновременно освобождением.

Вчера я договорилась с мамой, чтобы собраться у них на даче в воскресенье. Настаивала на том, чтобы она позаботилась по поводу того, чтобы все члены нашей семьи присутствовали.

Пусть сегодня все отойдут от вчерашнего праздника, придут в себя. А завтра...

Что же будет завтра?

Я специально прибыла чуть позже, чем планировала. Хотела убедиться, что точно все прибудут на место, и не будет никаких заминок.

Мама усадила нас всех на летней веранде. Настроение у всех, включая Ника, было приподнятым. Стол валился от еды, которая еще с торжества осталась.

Мы непринужденно беседовали, вспоминая о празднике в том числе, смеялись. Я же вроде была с ними и одновременно где-то далеко, выжидая удобное время для неудобного разговора.

И вот я уже открываю рот, как мама встает, смотрит на дядю Сашу в первую очередь, потом оглядывает нас с Ником.

– Родные мои, как хорошо, что мы сегодня здесь все вместе собрались. В первую очередь, именно с вами хочется поделиться радостной новостью.

Мы замерли в ожидании и в недоумении.

– Скоро наша семья станет еще больше! – выдала она с нескрываемой радостью.

– Вы решили завести собаку? – на полном серьезе спросила я, немного охваченная злостью, что мама не вовремя начала свой монолог.

– Серьезно? – спрашивает дядя Саша, встает рядом с ней. – Ты не шутишь сейчас?

Он так радуется собаке?

Прям весь светится она счастья, целует маму и кружит ее в танце.

Что происходит?

– Ого! Вот это новости! Поздравляю, па! Лена! – присоединяется к их кругу избранных Ник, заключая по очереди каждого в свои объятия.

– Может мне кто-то объяснит, что тут происходит? – мое раздражение приобретало масштаб целой Вселенной.

Все трое засмеялись.

– У тебя скоро появится братик, ну, или сестренка, – ответила, чуть ли не крича, счастливым голосом мама.

Я не понимала, как мне на это реагировать, потому что я запланировала другой перфоманс, и моя голова до сих пор была полностью поглощена им.

И что теперь?

Мозг генерировал идеи.

Рой мыслей в черепной коробке поражал своей находчивостью.

А эти, втроем, продолжали смотреть на меня, видимо, выжидая моей реакции.

– Ты что не рада? – слегка смутилась мама.

– Ну-у, это как-то неожиданно, – поперхнулась я. – Да, я просто не ожид-дала. Умеешь ты удивлять, мам… Поздравляю! – наконец я выдавила из себя то, что от меня все хотели услышать, при этом через силу натягивая улыбку.

– Спасибо, милая, – обняла она меня. – Надеюсь, ты не ревнуешь? Ты же у меня всегда одна была, – щелкнула мама меня пальцем нежно по носу.

– Э-эм, давай, когда время придет, мы вернемся к этому разговору, – отмахивалась я от ее прилива нежности.

Я реально не могла полноценно порадоваться за маму, потому что была поглощена совершенно другими переживаниями, и они для меня сейчас имели куда большую важность.

– Кажется, ты тоже хотела нам что-то сказать? Прости я, может, тебя сбила с толку.

– А-а, так, – задумалась. – Ерунда!

– Только не говори, что ты тоже беременна, – пустил глупую шутку дядя Саша, и почему-то всем стало смешно… Кроме Никиты, который выглядел обеспокоенно, бросив на меня озадаченный взгляд.

– Так, не хочу, чтобы моя дочь сегодня осталась из-за меня без внимания. Говори, Ника! – демонстративно махала мама руками.

Все смотрели на меня. Повисла пауза. Ведь то, что я хотела сказать еще пару минут назад и для чего я просила собрать всех нас вместе, было настолько не актуально, что просто

КАПЕЦ!

Если я заговорю, этот вечер будет полностью для нас потерян.

Маме сейчас, судя по всему, нельзя было волноваться. Поэтому могу ли я сейчас устраивать им допрос в связи со сложившимися новыми обстоятельствами. И как не думать о том, что Ник может дать сильную эмоциональную реакцию.

Я ведь не смогу себя простить, если вдруг с мамой или с ее малышом что-то случится.

Кстати, она сказала, когда нам ждать пополнение?

Мальчик? Девочка?

Что-то я все на свете пропустила...

Она же сказала «братик или сестренка».

Точно!

Значит, пол еще неизвестен.

Значит, срок еще маленький.

Так, Ника, соберись!

– Мы с Ромой решили съехаться! Вот. – Наконец выдала я горячую новость, которая только частично имела отношение к действительности.

Нет, он мне, на самом деле, предложил жить вместе, но я ему ничего на это не ответила.

–Точно беременна! – выпалил дядя Саша.

– Да, прекрати, Саш, – шлепнула мама ему по плечу. – Она же не сказала, что он позвал ее замуж… А вы не торопитесь?

– Ну, на самом деле, мы пока принимаем решение, – неуверенно, нервно.

Внутри все колыхало, как и сама я, будто осина на ветру.

– Так, ты сказала, что уже решили, – сводит брови. – Не поняла…

– Ну, может я не совсем правильно выразилась, – пыталась я сгладить момент. Ведь если они начнут расспрашивать Рому, точно не отвертимся, и он примет это за согласие. – Мы пока думаем над этим.

– Это хорошо. Вы подумайте. С такими вещами лучше сильно не торопиться. Хотя, если с другой стороны посмотреть, парень он хороший, мне нравится. А уж если дело касается любви, то нужно делать так, как велит сердце.

– И когда ты стал таким романтиком? – иронизировала мама, обращаясь к своему мужу.

– Пять минут назад, когда узнал, что в очередной раз стану отцом, – горделиво заявил он, при этом приподнимая подбородок вверх.

6

Ника

После обеда мы с мамой продолжили вдвоем хозяйничать на кухне, пока мужчины занимались какими-то делами во дворе.

– Мам, а ты знала Свету, маму Никиты? – начала я, еще не зная, к чему приведет этот разговор. – Ты просто говорила о том, что вы с дядей Сашей познакомились еще в молодости… Но ты так и не рассказывала никаких подробностей. Вот я и подумала, что, может, вы были знакомы.

Мое желание ворошить прошлое взяло вверх и толкнуло меня на опрометчивый поступок.

– Нет, не знала... Они расставались как раз в тот период, когда мы с Сашей познакомились, – продолжала она копошиться в полках.

Ее этот разговор, на мое удивление, никак не смущал. Она спокойно разбирала столовые приборы, пребывая в том же настроении, что было и ранее.

– Интересно почему? Вроде как, – тут я решила одернуть себя и замолчать, понимая, что маме может быть неприятен этот разговор, если тем более я выскажу свое мнение по поводу великой любви бывших супругов.

Мама оглянулась в сторону двери, видимо, чтобы убедиться, что нас никто не подсушивает.

– У них не получалось завести детей, – прошептала она. – Тогда Света предложила Саше расстаться после десяти лет совместной жизни. Она решила его отпустить, чтобы у него была возможность построить новую семью и стать отцом…

– Не поняла… Получается, потом они сошлись вновь?

– Да, – она периодически посматривала на входную дверь.

– По этой причине у вас с ним не сложились отношения?

Мама взглянула на меня с удивлением.

– Прости мама... Только, пожалуйста, ты не расстраивайся. Но я все знаю, – набрала воздуха в легкие. – Я знаю, что дядя Саша мой биологический отец.

– Но-о как… ты… – запнулась она.

– Я случайно услышала ваш разговор и…

Мама вздохнула и присела.

– Я узнала, что беременна, когда уже переехала в Италию, – начала она, теребя в руках бумажную салфетку. – Возвращаться я не хотела. У меня были другие планы в плане своей карьеры… Да, к тому же я узнала, что Саша сошелся со Светой. Тем более не было смысла.

– Он знал о твоем положении?

Почему-то я ни разу не задавалась именно этим вопросом.

– Нет…

– А папа?

– Он первый, кто узнал. Мы дружили еще с того времени, когда он учился здесь, в Питере. Просто дружили... Когда я приехала в Италию, наше общение продолжилось. И когда он предложил мне пожениться и вместе воспитывать ребенка, я согласилась… Ты не подумай, я обожала твоего отца, – смотрела она на меня растерянно. – И я не жалею ни об одном дне, который провела с ним. Он был прекрасным мужем и отцом, ни тебе ли знать… Прости, что тебе пришлось об этом узнать таким образом.

– Мам, – подсела я рядом ней, взяла ее за руки. – Это ты меня прости, что я думала о тебе плохо.

– Плохо? Это как? – она бросила на меня озабоченный взгляд. – Погоди, ты что думала, я была любовницей Саши?

Я не хотела произносить это вслух и делиться своими размышлениями, которые были сделаны поспешно.

– Ой, девочка моя, – она обняла меня крепко. – Это ты меня прости…

– Все в порядке, – прижималась я к ней еще сильнее, одобрительно поглаживая ей по спине. – Получается, что у меня теперь уже два брата родных. Ну, или брат и сестренка. Надо же! Как я неожиданно обогатилась, – пыталась я сменить тему на более позитивную, чтобы не огорчать маму и показать тем самым, что я настроена дружелюбно.

Хотя, если быть честной, я пока не сильно понимала, как я отношусь к тому, что узнала. Не успела проанализировать.

– Ну-у… Не совсем так.

– Что ты этим хочешь сказать? – я немного отодвинулась в ожидании новой откровенности.

– Никита… Он же приемный ребенок, – ошарашила меня мама. – Помнишь, я говорила, что у них не получалось никак с детьми. Ну так вот… Когда Света вернулась, она предложила Саше взять ребенка из детского дома...

Сердце бешено заколотило.

Я не сплю?

Прыг- скок.

Прыг-скок.

Бьется прямо в горло, еще и до висков добралось.

– А-а Ник знает об этом?

– Нет. Никто не знает. Они умудрились провести эту операцию таким образом, чтобы все подумали, что Света сама рожала. Так что и ты не проболтайся, – шептала она. – Это между нами, Ника. Хорошо?

– Угу, – промычала я, одновременно почувствовав сочувствие к кудрявому парню и какое-то чувство облегчения.

Возникла пауза, будто закончились все слова.

Мне точно больше нечего было добавить.

Может, вообще не было таких слов, чтобы описать происходящее, особенно ощущения, которые внутри расшатывали все живое.

Мама это тоже прочувствовала. И какое-то время мы в молчаливом оцепенении продолжили наводить порядок на кухне.

– Мама, я тебя тоже кое о чем попрошу, – я первая прервала тишину. – Я не хочу, чтобы дядя Саша знал, что я в курсе всего. По-крайней мере, не сейчас… Пожалуйста.

Я не была готова обсуждать с ним тему его отцовства, и уж тем более не готова была называть его «папой».

Да и с чего я решила, что должна это делать?

Пока мне просто хотелось избегать неловкости в общении с ним. Я уже и так каждый раз напрягаюсь, когда вижу его. А когда все раскроется, в обморок буду падать, наверное. Поэтому пока пусть все остается так, как есть. У меня уже есть один папа и меня это вполне устраивает.

– Хорошо. Это останется между нами, обещаю. Как ты будешь готова, ты сама вернешься к этой теме. Иди сюда, – мама протянула свои руки и снова заключила меня в свои объятия. – Люблю тебя. Прости меня, моя девочка.

– И я тебя люблю...

Мы обнимались, пока в дверях не появился дядя Саша.

– Как приятно за вами наблюдать, – произнес он, отрывая нас из нашей безоблачной идиллии и возвращая в суровую реальность.

Боже, Никита, мне срочно нужно к нему.

– Вы все? Закончили?

– Да. И, пожалуй, я уже пойду спать, с ног валюсь. Завтра ранний подъем, – подходит к маме, целует ее, гладит меня по голове, одаривая нежным взглядом. – Девчоночки мои, – довольно. – Спокойной ночи, Ника. Любимая, а ты не задерживайся, я тебя жду, – последнее говорит маме и уходит.

7

Ника

Я вышла на улицу, быстрым шагом направилась к гостевому домику, где должен был быть Ник. Насколько я знала, он любил оставаться там, когда приезжал на дачу.

У меня пока не было плана, только острая необходимость его увидеть.

Но его там не оказалось.

Может, в бане зависает?

Решила скоротать время в ожидании и пройтись вдоль пирса, в конце которого в беседке до сих пор горели гирлянды, освещая мой путь.

Ник.

Он развалился, растянув ноги и закинув голову на перила беседки. Глаза его были закрыты, тело выражало полную расслабленность.

– Ник? – осторожно обратилась я к нему.

Он, будто отойдя от тревожного сна, резко вскочил.

– Н-ника? – С тревогой в голосе произнес он в ответ.

Мы оба встали как вкопанные, раздирая наши души глазами.

Набравшись смелости и ничего не говоря, я подошла к нему ближе и просто дотянулась до его губ своими. Просто приклеилась к нему, опершись об его грудь, внутри которой бешено колотилось сердце моего любимого мужчины.

Он схватил меня за плечи и отодвинул от себя.

– Ты чего? – Грудь его, то подымалась, то опускалась, а он жадно хватал воздух ртом, продолжая смотреть на меня с удивлением, любопытством, жадностью, нежностью.

Еще пару секунд или целую вечность мы пристально смотрели друг на друга, надеясь, что наши глаза скажут куда больше, чем мы могли бы сказать.

Вдруг он приблизился, схватил меня двумя руками за лицо и вцепился в мои губы.

Страстно. Пылко.

Целовал и целовал, что голова шла кругом от нехватки кислорода.

Все происходило очень быстро, будто кто-то поставил видео на скорость Х2.

Ник прижал меня к конструкции беседки, продолжая исследовать мой рот своим языком, при этом теребя мои волосы, с горячностью сжимая мою шею, от чего казалось, что все тело сейчас полыхает в огне.

Потом его руки стали исследовать остальную часть тела, еще сильнее разжигая костер внутри меня. Но я не сопротивлялась.

Я только и успевала слышать взволнованное дыхание обоих.

Движения Ника, охваченного какой-то звериной страстью стали еще смелее. Его руки скользнули по внутренней стороне моих бедер, где он уже через тонкую материю шорт стал поглаживать меня увлеченно между ног. Я почувствовала его твердое возбуждение в области своих бедер, когда он с небывалой страстью прижимался ко мне. И от этих всех ощущений, внизу живота тянуло необъяснимой сладкой болью, которую я испытывала только с ним.

Я запустила руки под его футболку и начала пальцами рисовать дорожки на его спине, от чего по ней побежали мурашки.

– Что ты со мной делаешь, Ника? – Задыхаясь и не останавливаясь, продолжал он целовать и ласкать меня.

В какой-то момент, понимая, что мы оба на пределе своих человеческих возможностей, я сделала попытку оторваться от него.

– Пожалуйста, не уходи, – шептал он мне, примкнув к моим губам.

Я и не планировала.

Я, молча, взяла его за руку и повела за собой. Он шел покорно, будто под гипнозом, также не говоря ни слова.

Я привела его в гостевой домик.

Когда дверь за нами захлопнулась, он прижался ко мне сзади, начал целовать мою шею, при этом сжимая мою грудь.

Быстрым движением рук он скинул лямки от комбинезона, от чего одежда тут же сползла на пол. Он продолжал прижимать меня к себе, одной рукой лаская грудь через футболку, другой рукой – ниже живота также через материю нижнего белья.

Потом он развернул меня к себе лицом. Стянул через голову вначале свою футболку, потом помог снять мою.

Я осталась в одних трусах. Мое тело, которое сейчас освещалось тусклым светом от прикроватной лампы, дрожало. Но не от страха, от желания, как мне казалось.

Он смотрел на меня глазами дикого зверя. Он прижался ко мне, вздохнув. Продолжил целовать в губы, при этом нежно укладывая меня на кровать, придерживая меня аккуратно за спину.

Постель была холодной, от чего у меня все тело сразу покрылось мурашками, а соски встали колом, стягивая за собой ареолу.

Он примкнул к ним губами и теперь уже целовал мою грудь, играясь с сосками, оставляя на них мокрый след.

Свободной рукой, он продолжал ласкать ниже живота, взяв под свой контроль все мое жалкое существо.

О, какое это наслаждение!

Внизу живота мышцы сокращались активно, прося о чем-то большем. Я изгибалась, издавала стоны, прося еще и еще.

Он прижался ко мне. Наши тела коснулись друг друга кожа к коже.

Какие приятные ощущения.

Он смотрел на меня, нависая надо мной на локтях.

– Ты уверена? – Прижавшись к моему лбу своим, спросил он. – Мы можем продолжать?

Я кивнула головой, от чего в его глазах заиграли шальные искорки.

Он медленно стянул с меня трусы, при этом сохраняя зрительный контакт.

Ноги рефлекторно сами раздвинулись.

Он начал их целовать, проходя от изгиба колен по внутренней стороне бедер все ближе и ближе… Последним поцелуем одаривая мои половые губы, от чего все тело, будто, ударило электрическим током, что я аж дернулась.

Он снова посмотрел на меня своими шальными глазами.

Волосы были взъерошены. На щеках виднелся румянец, а губы, казалось, были стерты в кровь.

Наверно, у меня был такой же потрепанный вид.

Он снова примкнул ко мне всем своим голым и разгоряченным телом и поцеловал, а в этот момент в области своего живота я почувствовала… его член.

Когда он успел снять шорты и все остальное?

Я пропустила этот момент.

Сейчас, видимо, это произойдет.

Я почему-то начала волноваться.

Ну, хотя как почему?

Это же мой первый раз.

Но Ник не торопился.

Он проводил кончиком своего члена по моим нижним губам, от чего там становилось еще более влажно, а желание еще острее.

Я впивалась зубами в свои пальцы, сходя с ума от наслаждения.

8

Ник

– Я так долго этого ждал, – прошептал я, не отводя от нее взгляда, наслаждаясь тем, что видел перед собой.

Она извивалась подо мной, сходя с ума от каждого моего прикосновения.

Кусала пальцы, закатывала глаза.

Сегодня она была особенно красивой.

Такой дикой, страстной, одновременно невинной и какой-то беззащитной.

Мне нравилось все.

Чистой воды кайф ощущать под пальцами своих рук ее формы, касаться губами, языком, вкушать каждую частичку ее прекрасного тела.

Мне с трудом удавалось сдерживать свои порывы оказаться внутри нее. Но я растягивал момент вместе с удовольствием, будто для начала пытаясь поверить в то, что это действительно происходит с нами.

Когда чего-то так долго хочешь и ждешь, оказывается, страшнее всего становится, когда желаемое начинает реализовываться.

Я начал входить в нее, уже не силах более сопротивляться своему животному инстинкту, примкнув своим голым торсом к ее пышной груди, который выдавал ее совсем не детский возраст.

Она выросла шикарно красивой женщиной.

Она издала звук, по которому я определил, что ей было больно.

– Мне продолжать? – Обеспокоенно произнес я, хотя понимал, что так бывает и это нормально для первого раза.

Она кивнула головой.

Я продолжил. Но мне давалось это с трудом, будто проход был, в буквальном смысле, забетонирован. Смазки было более, чем достаточно, она была очень мокрой с первого момента, когда я ее коснулся. Но…

– Ой-ой, – Ника уперлась ладонями об мою грудь, и теперь напряжение чувствовалось по всему телу. – Прости, просто очень больно.

– Все хорошо, расслабься, – я продолжил целовать ее, лаская руками ее грудь, живот и снова перебирая пальцами ее изгибы внизу живота.

Моя. Только моя.

Попробовал сделать еще одну попытку, но снова услышав стон Ники, который говорил не про наслаждение, а про боль, я остановился.

Сердце мое сжалось.

Как бы сильно я не желал ее, я не был готов продолжать эти пытки.

У меня, были девственницы, но происходило это как-то все иначе, проще.

Ника и тут отличилась от всех.

Я улыбнулся сам себе.

Да, с моей девочкой никогда и ничего не бывает просто.

Я продолжил ее целовать, никак не желая отлипать от нее.

– Нам некуда спешить… Можем и по-другому получить удовольствие, – смотрел я в обеспокоенные глаза моей любимой женщины и гладил ее по лицу.

Покрывая ее поцелуями и оставляя мокрый след по ее телу, я спустился вниз и буквально впился в ее лоно губами. Я слегка входил пальцем внутрь и лизал ее клитор, губы, всасывая ее соки, наслаждаясь вкусом и запахом.

Ника изгибалась и стонала уже как-то по-другому, нежели до этого.

Ох, как же мне это нравилось. Я заводился еще больше, продолжая вылизывать ее без остатка. Наконец, Ника, издав сильный, наполненный страстью, крик, замерла без движения.

Да, моя девочка.

Я прильнул к ней и снова начал ее целовать. Урывками, беспорядочно бегал губами по всему телу, будто благодарил ее за сделанный мне подарок, пока она лежала, жадно хватая воздух ртом, а от тела шла легкая вибрация.

– Прости, – видимо, успокоившись, произнесла она, смотря куда-то в потолок. – Вот в фильмах смотришь, так романтично показывают все эти первые разы. А тут…

– Ха-ха. Глупышка, тебе не за что извиняться, – я ее снова поцеловал, вдыхая ее аромат, которым сейчас уже была пропитана вся комната.

Мой член до сих пор стоял колом, пульсируя и вызывая болезненные ощущения.

Я решил сходить в душ и там самостоятельно завершить начатое, пока мое любимое создание приходило в себя.

Пока стоял под потоком воды в голове прокручивал диалог, который предстоял.

Нам о многом нужно поговорить.

Мне так много чего нужно ей сказать.

Когда я вернулся, она уже спала крепким сном.

Вымотал.

Да, в последнее время я как-то усыпляющее действую на женщин, вспоминая мой последний поход на дне рождения папы.

Улыбнулся.

Я прижался к ней своим холодным телом. Накрыл нас одеялом и еще долго не мог уснуть.

Я лежал и наблюдал за тем, как она сладко спит. Гладил ее по лицу, волосам, снова и снова вдыхал их аромат, зарываясь в эти кудряшки.

– Я люблю тебя, – прошептал я ей на ушко и от этого своего признания, которое я впервые произнес вслух, хоть и спящему человеку, мне стало тревожно.

А что дальше? Она опять сбежит? Опять скажет, что мы не можем быть вместе? Как тогда, когда я уезжал в Москву. Сейчас я ведь опять уезжаю.

Опять двадцать пять.

Я пролежал всю ночь, не сомкнув глаз, мучаясь мыслями о произошедшем и о предстоящем.

Что будет дальше?

Все, что я знал наверняка, что не хочу ее больше терять…

9

Ник

Обнаружил я себя уже одного в постели, когда через окна в помещение проникал солнечный свет.

Ники рядом не было.

Так, без паники.

Она, скорее всего, уехала на работу.

Я вскочил, взглянул на настенные часы, было уже почти двенадцать дня.

Где мой телефон?

Я его нигде не находил. Потом вспомнил, что оставил его вчера в беседке. Помчался в ту сторону. Нашел. Зарядка села.

Вернулся в общий дом, где стояла мертвецкая тишина. Оно и понятно, понедельник – день тяжелый, взрослые дяденьки и тетеньки уже давно все на работе.

Почувствовал себя каким-то ущербным в этот момент.

Пока я дожидался, когда включится телефон, решил согреть воду в чайнике, чтобы позавтракать.

Нервы ни к черту. Пока сидел, нога судорожно тряслась в ожидании чего-то плохого.

Ни хрена! Ни в этот раз!

Я женюсь на ней!

Внезапно мою голову посетила эта гениальная, как мне тогда казалось, мысль.

Я люблю ее, так почему тянуть?

Я женюсь на ней.

Сегодня же сделаю ей предложение.

Решено.

В этот раз я ни за что ее не отпущу.

Пусть хоть что себе напридумывает.

Начнет накручивать себя, увезу ее с собой.

Тем более Италия это ее родной дом, она, может, будет и рада...

Так, нужно кольцо!

Я же не могу с таким серьезным предложением привстать перед ней с пустыми руками.

С другой стороны, я сейчас полдня убью на поиск нужного кольца.

А еще мне до города нужно добраться, выстояв во всех пробках.

Думай, думай!

Телефон все никак не хотел включаться, еще больше выводя меня из себя.

«Когда встретишь кого-то особенного, подари его ей».

Вдруг я вспомнил про кольцо мамы, которое очень мне когда-то нравилось.

Оно не было какой-то драгоценной семейной реликвией, но мама носила его, практически не снимая, и очень им дорожила.

Точно! Мамино кольцо.

Оно явно лежит в маминых вещах, которые мы бережно до сих пор храним здесь на даче, в специально отведенном месте.

Я схватил ключи от склада и пошел на поиски «моей прелести».

В складском помещении было вполне себе чисто, почти не пылинки, видимо, и здесь часто делают уборку.

На стеллажах стояли подписанные коробки.

Долго искать не пришлось, порядок был безупречный. На самых последних «этажах» виднелись коробки, подписанные именем моей мамы.

Я поставил стремянку и начал лезть к своей цели. Открывал одну коробку за другой, но никак не находил необходимой мне вещицы.

Пока я играл в эти шашки, перекладывая картонные кейсы, я случайно задел и скинул одну из тех коробок, что стояли «этажом» ниже. Ну и как результат все содержимое ее вывалилось и раскинулось по полу.

Черт!

Нет времени отвлекаться.

После соберу.

Я продолжал рыться в коробках, попутно придаваясь ностальгии от увиденных мной вещей. Фотографии, статуэтки, браслетики, магнитики…

Тут мама была жива. Моя любимая прекрасная и самая лучшая.

Фух.

Наконец я его нашел. Открыл потрепанную коробочку, но кольцо внутри было в отличном состоянии, на мое удивление. Сразу видно, что сделали его на совесть и мама, к тому же, умудрилась сохранить его в первозданном виде.

Оно действительно было прекрасным, как я его и запомнил. Память меня не подвела. Даже вполне себе модное, да к тому же, скромное, под стать Нике, с красивым невычурным узором на шинке и небольшим камнем на вставке. То, что нужно для предложения руки и сердца.

Спасибо, мамочка, что сохранила его для меня.

Не мог нарадоваться своей находке, убирая коробки на их родные места и, пытаясь навести порядок, который был здесь изначально.

Довольный я спрыгнул со стремянки и уже планировал уходить, как вспомнил, что нужно убрать вещи, которые я умудрился случайно скинуть. Нехотя я опустился на корточки и начал складывать какие-то бумаги, папочки обратно в коробку. Не знаю, чей это был контейнер, подписи никакой не было.

Из одной папки вылетела фотография.

Я взял ее и просто планировал вернуть на место, как вдруг на меня из этого снимка посмотрел до боли знакомый взгляд.

Боже, какая она тут кроха.

Все те же кучеряшки…

И эти глаза уже тогда смотрели так, будто знали об этой жизни больше всех остальных.

Сколько ей тут? Четыре-пять?

Я умилялся, поглаживая ее неподвижное лицо на кадре.

Вдоволь налюбовавшись, вернул фотографию обратно в папку и уже планировал вернуть коробку на место, как вдруг передумал и решил все же оставить это фото себе на память.

Никто же не обидится?

Снова открыл папку, взял фотографию и, когда уже хотел закрыть ту самую злосчастную папку, вдруг мои глаза зацепились за слово «ДНК».

Читаю дальше. Ибо черт меня дернул.

«Биологическое родство... Вероятность родства 99,99...»

Интересно, что это?

Напротив были напечатаны фамилии и имена… Отца, Лены и… Ники.

Так, что за родство?

Ничего не понял.

Стал перечитывать документ с самого начала.

И еще,

и еще,

и еще, чтобы наверняка понять то, что мой мозг переварил уже пару минут назад, а вот сердце отказывалось в это верить.

Моя жизнь – сплошной цирк.

Не смешной.

К горлу поступила тошнота. Снося все на своем по пути, я торопился выйти на воздух. Оказавшись снаружи, меня тут же вырвало на лужайку с цветами.

Как только перед глазами вставал образ Ники вместе с обрывками вчерашнего вечера, меня снова рвало.

А потом еще и еще.

Я думал, желудок выплюну, ей богу.

Я хватался за область солнечного сплетения, согнувшись пополам, внутри меня все жгло.

10

Ник

Через пару часов я оказался в больнице.

– Ох, Ник, – встретила меня Лена в больнице.

Со вчерашнего дня мне показалось, что она сильно постарела. Лицо было бледнее, чем обычно, а возле глаз сильно рисовались морщинки.

Я вспомнил про ее беременность только тогда, когда я ее увидел. Вдобавок к злости меня накрыло еще и чувством вины.

– Он еще не пришел в себя, – еле слышно говорила Лена.

Отец после инфаркта еще не пришел в себя. Его жена беременная.

Я чувствовал себя в ловушке, в которую попал каким-то нелепым образом.

Злость моя сейчас была направлена на самого себя.

Если с отцом что-то случится, разве я смогу себя простить?

А если что-то случится с его ребенком?

Мы сидели в коридоре, возле палаты отца в гробовом молчании.

Я не мог проронить ни слово. В сторону Лены вообще смотреть не мог, меня переполняли противоречивые чувства.

Мысли терроризировали мой мозг, подкидывая разные сценарии, одну хуже другой.

Я сожалел по поводу всего. В какой-то момент даже почувствовал к себе жалость, потому что боль изнутри продолжала меня съедать. Теперь она была еще более острой, подкрепленная моей беспомощностью.

Тишину нарушил голос Лены, обращенный в мой адрес.

– Никита, я спущусь в кафе. Тебе что-то принести?

– А? Не. Спасибо.

Я остался сидеть в гордом одиночестве, продолжая заниматься самобичеванием и одновременно жалеть себя.

Господи, как же я был жалок.

– Ник, мне так жаль, – вдруг надо мной раздался голос Ники.

Я не слышал ее шагов.

Как долго она тут?

Руки ее коснулись моего плеча. Но я не осмелился поднять свои глаза в ее сторону, так и продолжил сидеть, уставившись в пол.

Она села рядом, обдавая меня своим теплом, окутывая с ног до головы своей энергией, будто одеялом.

Все что я сейчас хотел – просто прижаться к ней, к моей любимой женщине, раствориться в ее объятиях и знать, что все обязательно наладиться, потому что она рядом. Но я не мог. Я не мог продолжать обманывать ни себя… ни ее…

– Ник, пожалуйста, не молчи. Скажи, что-нибудь… Я понимаю, ты расстроен…

Что мне ей сказать?

Что я должен сказать?

Что она хочет услышать?

Я боялся того, что любые слова сейчас способны причинить только боль. Всем нам.

Я не хотел врать, притворяться, играть. Но и как быть с правдой я не знал.

Мне нужно было для начала успокоиться, пока из-за меня всю семью не госпитализировали. Потом поговорить с Леной и отцом.

Но как? Когда?

Сейчас точно было не то время, учитывая, что здоровье обоих под гранью риска.

Я не понимал, что мне делать. И просто пока «замер».

Ника сидела рядом и поглаживала меня за плечо, проводила ладонью по спине, видимо думая, что таким образом она оказывает мне поддержку.

Но сейчас ее поглаживания были для меня невыносимы. Будто она гладила меня не своими нежными пальцами, а буквально проводила раскаленной металлической щеткой по оголенному телу, оставляя на моей коже окровавленные ссадины, которые невыносимо больно жгли не только мою плоть, но и душу.

Я резко вскочил со скамьи, скидывая ее ладонь, которая лежала на моем плече. И просто стал прогуливаться по коридору туда - обратно, стараясь не пересекаться с ней глазами.

– Любимый! – Вдруг меня обнимает владелец этого женского голоса. – Ник, мне так жаль. Я примчалась, как только узнала.

Наташа?

Какого…?

Откуда ты вообще вылезла?

Только тебя здесь не хватало.

Бл*ть!

Она обхватила меня за шею, прижалась ко мне и продолжала что-то причитать, пока я стоял как бревно и ловил на себе озадаченный взгляд Ники.

Голос Наташи звучал фоном, я не понимал значения ее слов, потому что в ушах стоял звон от стука моего сердца и, кажется, я даже слышал биение сердца Ники.

Это ничего не значит.

Ты же знаешь, что я люблю тебя!

И только тебя!

Говорил я про себя. Нет, не говорил, я кричал.

Но, конечно, она не знала, так как по ее щекам катились слезы.

Я хотел вырваться из объятий чужого для меня человека и прижаться к своей любимой родной девочке, чтобы утешить ее. Но я буквально прирос к полу.

Внутри меня будто разорвались все сосуды, и я медленно истекал кровью. Или уже истек. Кажется, я уже был мертв.

Для нее я сейчас точно умер.

Ты должна меня возненавидеть и больше никогда и не под каким предлогом не подпускать меня к себе.

Так будет лучше.

Просто ты пока об этом не знаешь.

Я продолжал мысленно вести с ней диалог.

Она бросила на меня свой презренный взгляд, развернулась и быстрым шагом покинула пространство.

– Ник, – Тим подошел ко мне, вырывая меня из оцепенения, когда, наконец, Наташа догадалась отлипнуть от меня, ибо у меня у самого не было сил бороться с ней.

– В-вы что тут делаете? – Спросил я этих двоих, когда ко мне вернулся дар речи.

– Ну, мне Лена позвонила, тебя искала, – виновато смотрел на меня Тим, видимо, тоже переваривая происходящее. Он тоже видел реакцию Ники.

– А, я была рядом, – подхватила Наташа.

– Ты чего ее сюда притащил? – Уже позже, оставшись наедине с другом, я устроил ему допрос.

– Ну, она приехала, чтобы сделать тебе сюрприз. И вот как раз, когда звонила Лена, Наташа была со мной... Блин, прости, чувак… Я же не знал, что у вас с Никой что-то… Я думал… – Тим виновато запинался…

С Наташей мы познакомились в университете. Она сразу же начала проявлять ко мне интерес, но я ее игнорировал. Ни к каким отношениям я не был готов после Ники.

И в Италию она поехала тоже за мной, как я понял. Попросила отца, чтобы тот посуетился и занялся ее переводом.

– Мне нравятся брюнетки, – сказал я однажды в шутку своей белокурой сталкерше.

11

Ника

Я бежала по коридору, вытирая слезы, которые несанкционированно текли по моим щекам, прожигая их.

Зачем он так со мной?

Перед глазами встал образ этой яркой жгучей брюнетки с красными пухлыми губами.

А как же то, что было вчера между нами?

Или я та самая метка над кроватью, которую он не успел поставить?

В памяти всплывала вчерашняя ночь, равнодушие и полное отстранение Ника сегодня. Еще эта эффектная особа.

Меня разрывало от обиды. Едкая нестерпимая боль пронзала все мое нутро.

Из головы хотелось выкинуть все воспоминания. Но…

Меня преследовали его чувственные губы, разгоряченное тело, руки, прикосновения которых я все еще ощущала на своей коже.

Мысль о нем сразу откликалась сладкой болью внизу живота. А после болью в области груди, когда другая реальность охватывала мой разум.

– Да, я слышала о ней… Не хотела тебе рассказывать, чтобы не расстраивать. Но насколько я поняла, между ними ничего серьезного. Просто секс, – уверяла Элина на другом конце провода.

– А так и не скажешь…

– Ника, да она прилипла к нему как банный лист, вообще не бери в голову. Мне кажется, тебе обязательно нужно поговорить с Ником. Наверно, он расстроился из-за отца. От этого и вел себя, как последний мудак. Конечно, для него это стресс. Он и так мать потерял.

Она как всегда его защищала.

Хотя где-то в глубине душе я тоже хотела верить тому, что говорила подруга.

Узнав, что мама осталась ночевать в больнице рядом с дядей Сашей, я решила воспользоваться тем, что Ник дома один и наведаться к нему в гости.

И пусть я потеряла остатки своей гордости, но он должен был ответить на все мои вопросы.

Может, я, конечно, выглядела самой настоящей эгоисткой, в том плане, что его отец сейчас лежал в больнице, а я рвалась к Нику, чтобы выяснить по поводу наших с ним отношений.

Мне не хотелось искать оправдания самой себе, но мое дело было категории чрезвычайной важности.

Мне нужна была ясность, пока я окончательно не сошла с ума.

В квартире мамы и дяди Саши я появилась без звонков и сообщений.

Открыла дверь своим ключом.

Кажется, в тот момент я даже не дышала, чувствовала себя воришкой, пробирающимся в чужой дом.

На первый взгляд мне показалось, что в квартире было очень тихо. Но когда я проползла чуть дальше вдоль прихожей, я уже начала слышать звуки определенного характера.

Пока я пыталась разобрать природу этого шума, я наткнулась через зеркало в прихожей на два обнаженных тела. Одно из тел оперлось об перила лестницы, другое тело прижимало его сзади.

Это был звук ударяющихся друг об друга голых бедер.

– Да, любимый! Да! Вот так! Еще! – От этого голоса, который уходил в стон, у меня подкосились ноги.

Ник впивался со всей страстью в ягодицы пышногрудой брюнетки, ускоряясь в своих движениях и издавая какой-то рык.

Стоны и крики очень страстной девушки смешивались со шлепками его тела об ее.

Я как очарованная не могла оторвать взгляд от них. Мои ноги, которые, кажется, в тот момент стали весить целую тонну, никак не могли пошевелиться и унести меня куда угодно, но подальше от всего этого.

Я не помню, как я в итоге оказалась на улице. Помню лишь, что выбегая в открытое пространство, я жадно хватала ртом воздух. В груди все пекло. Голова шла кругом.

Вот наивная дура.

Вот дура!

Конечно, что ему со мной делать.

Когда тут такая страстная красивая горячая девчонка.

Почувствовала себя максимально ущербной, вспоминая вчерашнюю ночь.

Так стало стыдно от своей неопытности.

Потом стало стыдно за то, что я вообще поддалась его чарам, думая, что у нас это взаимно.

Дура! Дура! И еще раз дура!

Я шла домой, явно, привлекая к себе внимание, потому что слезы в три ручья бежали из моих глаз и никакие уговоры, что пора остановиться, не помогали.

Оказавшись дома, я упала без сил на кровать.

Я очень эмоционально вымоталась за эти дни…

Я в него влюблена,
А он любит каких-то соловьев…
Он не знает, что не моя вина,
То, что я в него влюблена
Без щелканья, без свиста и даже без слов.
Ему трудно понять,
Как его может полюбить человек:
До сих пор его любили только соловьи.
Милый! Дай мне тебя обнять,
Увидеть стрелы опущенных век,
Рассказать о муках любви.
Я знаю, он меня спросит: «А где твой хвост?
Где твой клюв? Где у тебя прицеплены крылья?»—
«Мой милый! Я не соловей, не славка, не дрозд…
Полюби меня — ДЕВУШКУ,
ПТИЦЕПОДОБНЫЙ
и
хилый… Мой милый!»

Эдуард Багрицкий