Томас Уэст в Доме на холме

Глава 1 " Голубое свечение"

Глава 1

Голубое свечение

Как обычно, Томас без труда забрался на крышу и уселся  на самой верхушке почти вровень с дымоходом. Приближалась зима, и черепица с каждой ночью становилась все холоднее. Это, конечно, создавало ему некоторые неудобства, но не могло испортить общего впечатления от часов, проведенных в этом чудесном месте.

Томас не брал с собой ни свечи, ни книги. Все, что ему нужно, было уже здесь: вид на живописный и таинственный лес, огромное круглое светило, отбрасывавшее блики в речке, что огибала их дом и, конечно, необъятное звездное небо. Томасу пока не доводилось читать ни одной книги, что столь же ярко передала бы аромат и красоту ночной тишины. Казалось, что после заката все вокруг преображалось. И, разумеется, не было лучшего способа это заметить, чем сидя на крыше дома, откуда все окрестности были как на ладони. Иногда он мог даже повернуться спиной к лесу и насладиться видом гор, хотя обычно те не привлекали особого внимания мальчика.

А по правую руку от него вдалеке виднелась старая велосипедная свалка. Хотя сейчас, в темноте, ее было уж совсем трудно разглядеть. Отец Томаса очень любил таскать оттуда старые сломанные велосипеды и чинить их у себя в подвале. Порой он целыми днями не выходил из мастерской, занимаясь своим делом. На каждый очередной велосипед отец смотрел как на новую головоломку, которую, сколь бы сложна она не была, он всегда доводил до конца. Увы, никакого применения его починенным велосипедам не находилось, а потому они просто складывались у него в подвале и годами покрывались пылью.

Где-то ухнула сова. Томас покосился на юг и поежился, чувствуя, как холод запускает свои когтистые пальцы к нему под одежду. Мысли о зиме отнюдь не вызывали у него радости. На несколько месяцев их семья останется без фруктов, овощей и всякой другой еды, которую Томас так любил. В другое время всем необходимым его мама запасалась в Гарлейне — ближайшей от их дома деревне. Только вот холодную пору года эти поездки давались трудно. Да и купить толком ничего не получалось, так как нового урожая фермеры ждали только весной, а все запасы жители приберегали для себя.

Чего у них дома всегда было в достатке, так это тыкв. Мама каждый год выращивала их на грядке во дворе и собирала урожай, которого хватало до следующей осени. Тыквы были главным ингредиентом почти любого из блюд, что она готовила. И не сказать, чтобы мама готовила невкусно. Даже наоборот — Томас очень любил ее стряпню. Но все же он тосковал за сочными фруктами и ягодами.

Иногда он задавался вопросом, почему они живут так далеко от ближайшей деревни. Разве не легче было бы поселиться в Гарлейне и избавить себя от нужды ехать через целый лес в очередной раз, когда потребуется пополнить запасы? На этот вопрос, как и на многие другие, родители ему ничего не отвечали.

В их семье вообще было немало секретов и правил. Томас привык к этому с самого детства, и все же, чем старше он становился, тем больше задавался разными вопросами. Почему, например, его родители так боятся разжигать камин в гостиной днем? Их невозможно было уговорить даже когда за окном завывала метель, а в доме было до того холодно, что они сидели в креслах, закутавшись во все одеяла и пледы, которые могли найти. Еще Томасу казалось странным, что его мать надевает длинный черный балахон с капюшоном, скрывающим ее лицо каждый раз, когда отправляется в Гарлейн. Она делала это с незапамятных времен, при чем даже летом, в такую жару, что пот ручьями тек с лица.

Но самой большой странностью было то, что Томасу с детства запрещали пересекать забор, окружавший их дом. Так было, сколько он себя помнил. Томас надеялся, что с возрастом ему постепенно начнут разрешать недалеко заходить за изгородь. Но минул уже одиннадцатый год его жизни, а запрет ни чуть не смягчился. Даже любой вопрос об этом правиле мог запросто разозлить родителей.

Ребенком Томас думал, что, должно быть, внешний мир — очень опасное место. В сказках, которые ему в детстве читали на ночь, лес всегда был населен всякими хищными животными, которые запросто загрызают людей. А в некоторых местах обитали такие чудища, которых он себе и представить не мог. В этих сказках дети, которые не слушались родителей и гуляли, где им хотелось, всегда попадали в какие-то жуткие неприятности.

Сильнее всего в его памяти отпечаталась сказка «Башня без дверей», которую однажды прочитал ему отец. Она была про стаю злобных птиц, что похищали маленьких детей и уносили их в башню к Бессмертному Кощею. При мысли о колдуне Томас всегда покрывался мурашками. Нередко он с головой укрывался одеялом, боясь что черная птица ночью залетит в его окно и унесет в эту жуткую башню. Много раз ему снился один и тот же кошмар, в котором скелет в черном одеянии хватает его своей костяной рукой.

И все же он снова и снова просил папу почитать ему на ночь именно эту сказку. А все потому, что там была смелая и находчивая девочка, которая пошла выручать своего глупого младшего брата. Она смогла победить Кощея и вытащила мальчика из темницы. Конечно, история была страшной, главная героиня запросто могла погибнуть. Но это не мешало Томасу завидовать ей. Ведь у этой девочки в жизни произошло настоящее приключение!

Когда Томас чуть повзрослел, родители перестали читать ему сказки. Вместо этого мама однажды привезла ему одну книжку из Гарлейна и предложила сыну понемногу учиться читать самому. Конечно, она и представить не могла, что как только Томас выучит алфавит, от книг его будет уже не оторвать! С тех пор он выпрашивал у матери привезти хотя бы одну новую каждый раз, когда та собиралась в Гарлейн.

Родители уже не особенно интересовались, о чем эти книги. И это оказалось просчетом с их стороны, ведь уже совсем скоро Томас начал задаваться вопросом, а действительно ли так ужасен внешний мир, как пытались убедить его родители?От сказок он вскоре перешел к книгам про приключенцев. Больше всего мальчику нравились невероятно захватывающие книги про Итана Флеминга. Главный герой, разумеется, повидал немало ужасных существ. Он встречался и сражался со многими тварями, населяющими равнины и леса Балории: и с невиданными чудовищами, и с кровожадными разбойниками. Но за то чувство бескрайней свободы сопровождало героя на каждом шагу. То самое чувство, глотком которого Томас пытался насладиться, сидя на крыше дома.

Глава 2 "Замерзшее озеро"

И вновь он сидел на крыше, ловя языком снег на лету. Снежинки уже были почти совсем не сладкие — вскоре они и вовсе станут всего лишь замороженными каплями воды.

Томас жалел, что выбрался сюда, не надев свитер. Зубы уже начинали стучать — как бы ему не заболеть! Деревья с покрывшимися снегом ветвями выглядели еще красивее. Они словно бы надели лучшие из своих нарядов и собрались на некое грандиозное торжество. Это в зиме ему определенно нравилось. Что-что, а это ему до безумия нравилось!

Вдруг в зарослях он снова разглядел мерцающий голубой огонек. Нет, ему не могло все это мерещиться! Томас поднялся на ноги, не сводя глаз с того места. С новой силой в нем взыграло безумное любопытство, которое теперь подначивалось еще и обидой на родителей. Он резко поднялся, совсем забыв о том, где находится и сделал шаг. И тут вдруг нога Томаса скользнула по покрытой мокрым снегом черепице, он потерял равновесие и покатился вниз.

До Томаса дошло, что именно случилось, только когда он уже оказался на земле. Упав с крыши, мальчик мог сломать ногу, руку или даже шею, но, к счастью, толстый слой снега, покрывавший весь двор, спас его от этой участи.

Томас поднялся и отряхнулся. Вспомнил, как мама запрещала забираться на крышу, боясь, что он может упасть и свернуть шею. Однажды, изменив привычке, она вернулась из Гарлейна поздней ночью. Какой же крик она испустила, когда увидела, что ее сын лежит возле дымохода! Томаса снова заперли в комнате на несколько дней, и еще долго после того случая он не решался забираться на крышу вновь. Но стоило Томасу научиться вылезать туда прямо из окна своей комнаты, как он сразу взялся за старое — да еще пуще прежнего.

Мокрая от снега одежда заставила его задрожать, застучать зубами еще сильнее. Снова упрекнул себя в том, что не одел свитер. Голубое свечение в лесу не исчезло. Томас заметил это и тут же забыл о холоде. Подошел к изгороди вплотную, начал всматриваться в деревья. Теперь он разглядел уже два голубых огонька, смотрящих на него из-за листвы.

Снова появилось желание бежать. Неважно куда. Только бы подальше от этих истоптанных дорожек, от преследующих его на каждом шагу тыкв. Он обернулся на дом. Двухметровое пугало с нахлобученной на сморщенную тыкву-голову шляпой злобно смотрело на него своими пустыми треугольными глазами.

Томас отвернулся и закинул одну ногу на забор. Снова застыл в нерешительности. Пока ты еще зашел не слишком далеко. Все еще можно исправить. Просто пойди, заберись в свою комнату, ляг в кровать и притворись, что ничего не было. Томас не знал, можно ли верить этому голосу. Действительно ли тот желает ему добра? Или просто вторит давно заученным правилам, как выдрессированная собачонка?

Не то чтобы его жизнь тут была так уж плоха. Томаса любили, о нем заботились, мама привозила ему книги, и он отлично проводил время за их чтением. Но не может же он всю жизнь прожить, не выходя за забор. Вечно мириться с тайнами, которые родители так тщательно скрывают. Если судить из прочитанных им историй, люди не должны так жить. И все-таки стоит ли сомнительная свобода того, чтобы предать доверие матери и отца?

Прежде чем Томас успел придумать ответ на этот вопрос, его нога ступила за забор.

* * *

Немедля ни секунды, он побежал в сторону леса. В сторону звавших его голубых огней. Каждый раз, преодолевая очередные тридцать ярдов, Томас чувствовал, что пробивает какую-то невидимую стену и несется дальше. Он уже добежал до моста, над замерзшей речкой, услышал, как доски скрипнули под его весом и продолжил бежать.

Снег сыпал Томасу в лицо, от холодного воздуха он раскашлялся, но все это уже для него ничего не значило. Вот те деревья, которыми он любовался столько лет, но ни разу не видел вблизи. Томас прикоснулся руками к стволу ближайшего растения, ощутил его шершавость и твердость. Отец, как правило, приносил в дом дрова из хвойных деревьев, и наощупь их кора сильно отличались от персикового дерева, но было и еще какое-то едва уловимое ощущение. Томасу казалось, что он чувствует какую-то внутреннюю энергию растения, коей не было ни в одном деревянном предмете у них дома.

Он сжал руки в кулаки, ощущая холод своих раскрасневшихся пальцев. Бросил один короткий взгляд на черный силуэт своего дома, который издалека выглядел каким-то уж совсем неуклюжим. Затем снова посмотрел в лес, ища признаки голубого свечения, но их не было.

В тот же миг на Томаса навалилась тоска. Что же это было? Он ведь чувствовал, как эти огни настойчиво звали его к себе! Почему же они испарились, стоило только приблизиться? Томас прошел чуть дальше по тропе вперед и вдруг услышал, как где-то неподалеку скрипнул снег.

— Кто-то тут есть? — спросил Томас, зная что это определенно так.

Где-то треснула ветка.

— Ну же, отзовись. Я не обижу. — Ему было слегка не по себе, но в то же время Томас почему-то не думал, что незнакомое существо может желать ему зла. Скорее уж оно не показывается, потому что по какой-то причине не совсем ему доверяет.

Он внимательно оглядывался, прищуриваясь в темноте и вдруг увидел проблески того самого голубого света позади толстой сосны. Томас сделал два неуверенных шага в ее сторону, и тут что-то выскочило из-за дерева и бросилось в заросли. Томас успел разглядеть силуэт (человеческий, как ему показалось) и голубое свечение, преследующее его. С секунду он стоял в нерешительности, а потом сошел с тропы и устремился в лес за таинственным незнакомцем.

В темноте все труднее было различать, куда он бежит. Ветки хлестали Томаса по лицу, под ноги то и дело попадались какие-то сорняки. Силуэт впереди становился все менее различимым в темноте среди деревьев.

— Не убегай! — крикнул он, но тщетно. Быть может, оно вовсе не понимает его языка?

Споткнувшись о корень дерева, он пролетел пару метров вперед и упал на траву, больно ударившись коленкой о какой-то камень, торчавший из земли.