Тот, кто меня любил

0/0

Она улыбалась.

Просто стояла рядом с сидящим на земле парнем, смотрела своими огромными глазами и улыбалась.

Он отвернулся. Убежденный в том, что мужские слезы не должен видеть никто, воспитанный быть сильным, он не мог видеть жалость и брезгливость в глазах других.

Но она не была похожа на других.

Усмехнувшись, сделала два шага вправо и снова стала напротив парня. Присела, расправив юбку, и заглянула в глаза. Затем помолчала немного, рассматривая красные от лопнувших сосудов мужские глаза, забавно двигая своим носом с мелкими вкраплениями веснушек, и снова улыбнулась.

0/0

Острый уголок сложенного вчетверо листа белой бумаги больно кольнул подушечку пальца.

Альба перевернула лист, согнула, провела по сгибу пальцем. Снова перевернула, сложила.

Ее движения были четкими, выверенными, годами доведенными до совершенства. Еще несколько секунд — и на ладошку опустился маленький бумажный журавлик.

Внизу на кухне послышались шаги, тихие слова утреннего разговора. Зашумел чайник, несколько раз открылась и вновь закрылась дверца холодильника. Было обычное утро понедельника.

Тетя Мэгги готовила завтрак. Альба усмехнулась — скорее всего, сегодня будут ее любимые блинчики. Кора их никогда не ела — мучное портит фигуру, — но все внимание в это время было направлено не на нее.

Альба вздохнула и устало опустила голову. Пружинка светлого локона с ярким малиновым кончиком упала на лицо. Альба сложила губы трубочкой, подула на него. Когда не помогло, подняла руку и заправила за ухо.

— Надеюсь, дружок, это ненадолго, — она посмотрела на журавлика, покрутила его в руках и спрятала в лежащую на кровати раскрытую сумку.

Оттянув на груди футболку и поправив измятое покрывало, она вышла из комнаты.

— Доброе утро, милая, — тетя Мэгги, услышав шаги, посмотрела на вошедшую на кухню Альбу, натянуто улыбнулась и нервно прокрутила в руках деревянную лопатку. Кивнула на стол. — Завтрак готов.

— Доброе, — ответная улыбка была искренней. Альба опустила на пол сумку и села на стул. — Не стоило вставать так рано. Мы с Корой могли позавтракать и в школе.

— Да, конечно. Но мне хотелось сделать вам приятное.

Тетя снова улыбнулась и поставила на стол тарелку, доверху наполненную блинчиками. Альба проглотила грустный смешок.

— Нет, нет и нет. Мамулечка, я же говорила, что мучное в таком количестве вредно для организма.

Кора ворвалась на кухню, словно свежий бриз во время долгой засухи. Оставила один поцелуй на щеке у мамы, другой у сестры.

— Знаю, детка. И я тебя прекрасно слышала. В первый. И во второй. И даже в третий раз. Так что, — тетя Мэгги подхватила с рабочего стола тарелку и поставила ее перед Корой, — вот твой фруктовый салат.

Получив второй за утро поцелуй, пусть и воздушный на этот раз, Мэгги отодвинула свой стул и села за стол к девочкам. Сделала глоток кофе из большой кружки и рассмеялась, услышав возглас.

— О, боги. Я не хочу это видеть. Альба, не смей делать этого! Ты слышишь меня? Не смей.

— Что делать? — Альба округлила глаза и, глядя на сестру, невинно похлопала пышными ресницами. А потом медленно, будто ничего не понимая, наклонила над стопкой блинчиков носик соусника с кленовым сиропом внутри.

Кора закатила глаза, а Альба улыбнулась.

— Ты ведьма. И тебя сожгут на костре.

Первый кусочек блинчика раздразнил вкусовые рецепторы и впрыснул в кровь тонны дофамина, заставляя глаза закрыться от удовольствия, а губы растянуться в улыбке.

— Надеюсь, это будет прямо сегодня, — Альба проглотила блинчик и потянулась за следующим.

Кора отложила вилку.

— Все будет хорошо, — она с уверенностью заглянула сестре в глаза и, протянув руку, накрыла ее ладонь своей. — Мы в одном классе. Я всегда рядом. Просто помни об этом.

— Спасибо.

Кора кивнула.

— Когда приедем, первым делом я схожу за твоим расписанием. А потом разберемся со всем остальным.

Альба подняла стакан с соком, улыбнулась и посмотрела на сестру.

— И да начнется новая жизнь.

1/1

— Али, — грудной мужской голос раздался у самого уха, — за-рин, — произнесенное по слогам слово было незнакомо.

— Что, простите?

Альба вскинула голову, рассматривая выросшего перед ней парня. Очень высокого — пришлось даже отступить на шаг, чтобы не выглядеть глупо, — с острыми скулами и широким подбородком. Его отросшие темные волосы падали на лоб небрежными прядями, а цепкий взгляд серых глаз прожигал ее лицо.

— Ализарин. Одна из красивейших красок, содержащаяся в корне марены, — парень повторил и посмотрел на разбросанные по плечам волосы. — Цвет твоих волос на кончиках ализаринового оттенка.

— Я думала, что они малиновые. Во всяком случае, такой цвет я задумывала перед походом к парикмахеру.

— Нет. Малиновый агрессивнее и не такой красивый, как ализарин.

— Довольно специфические познания, не находишь? Спецкурс по химии или, может быть, биологии? В обратном случае все вышесказанное звучит через чур самоуверенно.

— Я не говорю того, чего не знаю. И с твоей стороны слишком опрометчиво так разговаривать с незнакомцами. Это грубо.

Его прямолинейность обескуражила. Альба смутилась и прищурила глаза.

— Прости, ты… — хотела узнать его имя, но не удалось.

— Ты новенькая, — парень поправил шлейку рюкзака на плече и склонил к нему голову.

— А ты знаешь всех в этой школе, чтобы утверждать подобное?

Парень хмыкнул, чуть приподняв уголок губы.

— А вот теперь я точно уверен, что ты новенькая, — его взгляд пробежался от кончиков кучерявых волос до носов девичьих кроссовок. Альба ненавидела, когда без спросу влезали в ее личное пространство. Даже вот так, не касаясь.

— Почему?

Глубокий хриплый голос опустился до шепота, пробирающего до костей. Взгляд затягивал и пугал.

— Потому что все в этой школе знают, что со мной нельзя так разговаривать, пчелка.

Альба хмыкнула.

— Очередной мажорный бэдбой, — она разочарованно покачала головой. — Поверь, мне нет дела до того, кто ты и как с тобой разговаривают другие. Не трогай меня, и уж поверь, у меня нет никакого желания трогать тебя.

— О, пчелка, если решишься, под этой футболкой много интересного, — парень навис над Альбой и, не стесняясь, прожег ее взглядом.

Альба закатила глаза и зажала пальцами переносицу.

— Послушай, что тебе нужно? Стало скучно или, может быть, местные девушки отказываются снизойти до обожания тебя?

— А ты научилась дерзить… — он еще раз пробежался взглядом по затянутым в джинс ногам и спрятанной за закрытым пуловером груди. Усмехнулся.

— Всегда умела. Знаешь, это отличное средство для борьбы с такими, как ты.

— Правда? И такой, как я — это…

— Это… А, впрочем, у меня нет свободного времени, чтобы научить тебя обращаться с девушками. Уж прости, — Альба пожала плечами и развернулась.

Ее острого плеча коснулись горячие руки. Девушка вздрогнула и разозлилась. Одним резким движением парень развернул ее и склонился к лицу.

— Чтобы общаться со мной, тебе нужно будет научиться держать свой язык за зубами и понимать, где твое место, пчелка.

— И где же мое место? Позволь угадать: у твоих ног?

Они смотрели друг на друга, прожигая взглядами. Дышали раскаленным от эмоций воздухом. Альба приподнялась на носочки и почти коснулась мужского носа своим.

— Рискну разочаровать тебя — этого не будет, — она шепнула в губы, жестко сведённые в одну линию. Выбралась из темного омута глаз и, опустившись на всю ступню, развернулась. От резкого поворота ее волосы ударили по лицу парня.

— Ты не оставляешь мне выбора, пчелка, — слова прилетели ей в спину. — У тебя был шанс подружиться со мной, и ты его не использовала. Кстати, прощаю тебя в первый раз. Но мое прощение не безгранично.

Из коридора, держа в руках расписание, вышла Кора. Заметив пышущую злостью и раздражением Альбу, она перевела взгляд на стоящего в нескольких шагах парня, и улыбка медленно сползла с ее лица.

— Привет, Ноа, — она нервно убрала прядь волос за ухо и посмотрела на Альбу.

— Кора, — парень поздоровался в ответ. Его губы снова сложились в мерзкую ухмылку. — Ты мне нравишься, Кора. Научи свою подружку разговаривать с людьми, иначе ее ждет не очень приятный урок этикета, — он просканировал стоящую рядом Альбу и чуть склонил голову, прощаясь. — Девушки…

Кора развернулась к сестре. Ее глаза округлились, лицо полыхало нездоровым румянцем, а руки, мертвой хваткой впившиеся в Альбины предплечья, потянули ее в противоположную от парня сторону.

Альба разозлилась. Она терпеть не могла такого отношения к людям. Поэтому, сделав два шага вперед, остановилась.

— Альба, не нужно. Прошу тебя, просто уйдем.

Альба улыбнулась.

— Хэй, — она крикнула в широкую спину уходящего парня. Заметила, как тот нехотя остановился, опустил голову и покачал ею. Развернулся. — Что бы ты не говорил, Ноа, но я тебе понравилась.

2/2

— Как думаешь, твой отец сможет помочь? — Альба откусила яблоко и посмотрела на сестру. Та кивнула.

— Да, конечно. Он будет рад. Ты же знаешь мама и папа души в тебе не чают, поэтому… — Кора меланхолично ковыряла вилкой в боксе с салатом.

В столовой было шумно. За круглыми обеденными столами ни одного свободного места. У витрин раздачи не заканчивающаяся змейка очереди. Где-то за высокой колонной послышались звуки гитары и радостные возгласы толпы.

Альба откинулась на спинку стула и посмотрела в сторону шума. На одном из столов, забросив одну ногу на стул, а второю опустив на пол, сидел парень. Его светлые волосы, коротко стриженные у висков, сзади были собраны в небольшой хвост. Он улыбался, играя со струнами и проверяя звучание.

Еще несколько движений длинными пальцами и по помещению распространился завораживающий звук гитары, который буквально поглотил в себе шум толпы.

— Весело здесь у вас, — Альба вернулась к столу и улыбнулась.

— Мг, — Кора наколола на зубцы кусочек огурца и покрутила вилку в руках. — Это Лиам. Он круто играет. И часто. А еще улыбается всем подряд, — она резко отбросила вилку в бокс и отодвинула его от себя. Вздохнула. — Послушай, Альба. Ты… Не стоило так разговаривать с Ноа. Да и вообще не нужно тебе с ним пересекаться.

— Почему? — Альба хмыкнула.

Кора внимательно посмотрела на сестру, оглянулась и, подняв руку, убрала за ухо выбившуюся из прически прядь.

— Посмотри вокруг. У нас все устроено точно так же, как и в любой другой школе. Есть боги — футбольная команда, — она кивнула в дальний угол, где сидела компания парней в форме. — Местные дивы — чирлидеры и их подружки. «Ботаны», фрики, пацифисты, веганы, книжные черви… — Кора обвела взглядом помещение и вернула его на сестру. — Но и они тоже есть — плохие парни. Ноа — самый плохой их них.

— У меня было так же. Но я не вижу проблемы в этом. Меня не волнует Ноа и все, что с ним связано.

Кора закачала головой.

— Ты не понимаешь…

— Так объясни мне. Почему ты ведешь себя так, будто он Тот, чье имя нельзя говорить? — Альба улыбнулась, а Кора замолчала на мгновение.

— Его называют «Кукловод». Он играет с людьми и их жизнями, как вздумается. Он может сломать тебя по щелчку пальца. А потом просто будет стоять и улыбаться, глядя на то, как ты мучаешься, — Кора еще раз вздохнула. — Он плохой человек, Альба. Просто поверь мне.

— И что же такого страшного он сделал?

— В прошлом году одному из учителей пришлось уволиться, когда Ноа разослал всем ученикам старшей школы на электронную почту его личное видео… Не совсем приличного содержания.

— Но это право каждого: делать то, что захочется в свободное время.

— Ноа решил по-другому. Они поспорили незадолго до этого. Поговаривали, что Стивенса хотели отчислить, но и итоге ушел учитель.

— Ну, кажется, я еще жива, — Альба улыбнулась.

— Не шути с этим, прошу тебя. Ты свежая кровь, а он успел тебя заметить.

— И что же мне теперь делать? Трястись от страха каждый день и ожидать неприятностей.

Кора пожала плечами, игнорируя веселое настроение сестры.

— Я не знаю. Но берегись его улыбки, Альба. Она не приводит ни к чему хорошему.

***

Первый учебный день подходил к концу, когда Альба стояла на крыльце школы и ждала сестру. Уставшая от внимания, загруженная мыслями, она оперлась спиной о кованное ограждение на ступеньках и подняла лицо к солнцу. Ее глаза были прикрыты, волосы, подхваченные ветром, пушистым облаком окружили голову, играя с теплыми лучами.

— Ты новенькая.

Произнесенные в тысячный раз за сегодня слова порядком утомили. Альба вздохнула и медленно подняла веки.

Стоящий перед ней незнакомый парень улыбался, забавно прищурив глаза.

— Это так заметно? — она склонила голову, молясь, чтобы Кора быстрее вернулась.

— Нет. Но ты очень заметная. И красивая, — парень потянулся рукой к кудряшкам, потянул за одну и усмехнулся, когда она пружинкой подпрыгнула вверх.

Альба отступила на шаг.

— Не стоит так делать с незнакомым человеком.

— Прости, — парень поднял руки. — Я Купер. Можно просто Куп. Извини еще раз. Просто твои волосы… Они потрясающие, — он виновато улыбнулся.

Его улыбка обезоруживала. А еще ямочки на щеках.

— Альба.

— Рад познакомиться, Альба. Откуда ты приехала к нам и где ты была раньше?

— Скрывалась от твоего обаяния, Куп, — внезапно появившаяся Кора подошла к парню, обняла и поцеловала в щеку. — Привет, красавчик.

— Свет моих очей, — Купер вернул поцелуй. — Рад видеть тебя, Кора. Познакомишь нас?

— Конечно. Альба — моя сестра, Купер — мой друг.

— Мы уже, кажется, познакомились, — Альба натянуто улыбнулась и внезапно почувствовала себя лишней. Нервно теребя шлейку рюкзака и стараясь не мешать разговору, она осмотрелась.

∞

— Здесь у нас чистые приборы, салфетки и стаканы. Если будут какие-то вопросы, сразу спрашивай, все помогут.

Альба улыбнулась дяде Сэму и поправила фартук, оттянув его вниз и расправив рукой складки.

Семейное кафе «Double M» было расположено в южной части Ист-Ривер. Это тихое, почти семейное место, которое очень любили жители не только ближайших районов, но и города в целом, с изумительным видом на набережную и реку, затягивало в свои сети тепла и уюта. Многочисленные туристы заглядывали в кафе по дороге на причал, откуда позже отправлялись в речной круиз или просто перекусить, гуляя по пешеходной улице.

Это была ее первая работа. Родители всегда жалели Альбу, всеми силами и уговорами оттягивали время самостоятельной взрослой жизни, касающейся и работы. Но сейчас все изменилось, и быть обязанной Альба не хотела.

Услышав просьбу племянницы, тетя Мэгги расстроилась, повторяя, что они могут себе ее позволить. Но Альба была непреклонна, и спустя три дня она уже завязывала узел на фирменном фартуке официантки кафе. Ее не пугала работа в целом, она не считала конкретно эту недостойной. Она могла постоять за себя. А главное, так она чувствовала себя нужной.

— Будь готова к тому, что сюда может зайти кто-то из школы. Все очень любят это место, и по выходным скучать точно не придется, — молодой бармен Джош с забавной банданой на голове, надетой как повязка и карандашом, торчащим из-за уха, натирал стаканы.

Весь коллектив принял Альбу в «семью» как любила называть это место тетя Мэгги сразу же. Неожиданно огромный, словно медведь и накачанный шеф-повар Томми, совсем крохотного роста и с заразительным смехом, су-шеф Мариса, несколько официантов, бармен и Кора, помогающая в кафе скорее из-за скуки, а не от нехватки рук — все они были рады новому члену команды.

— Я не боюсь работы, — Альба сворачивала салфетки, складывая их ровной стопкой.

— Не стыдно будет, если тебя вдруг увидят друзья? — Джош поднял взгляд, не переставая работать руками.

— А тебе перед твоими? — Альба улыбнулась.

— Оу, детка, да я лучший бармен в этом чертовом городе! — парень припечатал слова кулаком по стойке.

— Не кипятись, ковбой, — кучерявая прядка упала на лицо, и Альба подула на нее, смахивая в сторону. — А если серьезно — это проблемы отдельно взятых личностей. Не мои.

— Ты маленькая язва, Альба, — Джош осмотрел девушку с ног до головы, прищурив глаза, а потом расплылся в довольной улыбке. — Сработаемся.

Дверь в кафе открылась, и в зал вошла компания молодых людей. Шумные, веселые они прошли мимо барной стойки, по-свойски поздоровались с Джошем и направились к дальним столикам.

Альба напряглась, застыла на секунду и медленно выдохнула.

— Раньше работала официантом? — Джош заметил ее нервозность.

— Нет. Вообще не работала.

Салфетка легла на отполированную поверхность стойки, стеклянный стакан в компанию таких же. Джош подошел ближе и склонил голову.

— Хэй, Альба. У нас такое встречается крайне редко, но бывает. Поэтому послушай. Если хоть кто-нибудь когда-нибудь посмеет обидеть тебя, не молчи. Говори любому из нас, и мы все защитим тебя. Поняла? — он всматривался в взволнованное лицо Альбы и искал в ее глазах понимание. — Все будет хорошо, детка, — щелкнул пальцем по кончику носа и улыбнулся.

***

Первая смена в кафе пролетела незаметно. Джош был прав — в будний день посетителей было не много, и Альба спокойно втягивалась в рабочую атмосферу. Она запомнила наставления тети Мэгги, выучила меню и номера столов. К концу дня она уже знала имена постоянных клиентов и их предпочтения.

За час до закрытия входную дверь открыла очередная компания парней. Все они были выпускниками старшей школы — Альба узнала некоторых из них. Когда она брала со стойки меню и шла к столику, чтобы принять заказ, волнение испарилось.

— Привет, ребята, — Альба улыбнулась и протянула ламинированные буклеты. — Знаете, что будете заказывать или может быть вам нужно время подумать?

— Новенькая, — крикнул один из парней и окинул Альбу оценивающим взглядом.

— Она не новенькая, — парень из столовой, который играл на гитаре — Альба вспомнила его по гладко выбритым вискам и хвостику — толкнул в плечо друга и улыбнулся. — Ты Альба, верно?

— Точно. Я Альба.

— Лиам, — гитарист протянул руку. — А это мои друзья. Не обращай внимания на то, что они придурки.

Альба рассмеялась и пожала протянутую ладонь.

— Так что? Я могу принять заказ?

— Передай, пожалуйста, Томми, что нам как обычно. Поверь, он знает, что нужно приготовить.

— Хорошо. Хорошего вам вечера, ребят.

К удивлению Альбы, Томми действительно знал, что нужно сидящей за столиком компании. Он бросил короткое: «Сделаем» и снова нырнул в облако пара и запахов. Альба же вернулась за барную стойку наблюдать за залом и ждать заказ.

— Они давно здесь?

Кора появилась неожиданно. Выскочила из-за спины сестры и просканировала зал.

∞

Альба безумно любила свои волосы.

Единственное неудобство, которое они доставляли — с трудом помещались под шапочку для плавания. А плавание — следующее в списке ее привязанностей.

Бассейн в школе Нортсайд был великолепен. Многоуровневый, имел несколько чаш, отдельную прыжковую зону, широкие дорожки протяженностью от 20 до 55 ярдов. Корпус, построенный отдельно от основного здания школы, помимо бассейна, включал еще спортивные залы. Нужно было пройти через небольшой сквер, прежде чем перед тобой откроется вид на высокое стеклянное здание.

Вот уже больше получаса Альба с наслаждением будоражила спокойную до этого водную гладь. Ранним утром дорожки пустовали, и Кора смогла получить разрешение и пропуск для индивидуальных посещений, которые, в свою очередь, не станут мешать учебному процессу.

Сестра не бросила Альбу в одиночестве.

Поворчав немного, она послушно поднялась утром с кровати и, с трудом переставляя ноги и постоянно зевая, вслед за Альбой пересекла территорию школы. Сейчас же она лениво плавала в «лягушатнике» для обучения, лежа на спине, и время от времени шевелила руками.

Взмах рукой, быстрый вдох, тихий всплеск, когда ребро ладони вошло в воду, и все заново. Вода была прохладная, но вполне комфортная. Альба доплыла до бортика, сделала переворот и, оттолкнувшись ногами от стенки, снова рванула вперед.

Ярд, за ним еще один и еще. Это была уже шестая сотня. Еще трижды по столько же и можно будет сделать перерыв.

Плавать ее научил папа. Он любил повторять, что вода — лучший антидепрессант и высшая точка самоконтроля одновременно. И маленькой девочкой Альба без возражений принимала его наставления и мысли. А повзрослев, поняла, что папа был прав.

Взмах, вдох, всплеск.

Мышцы горели, кровь неслась по венам, распределяя адреналин в каждую клеточку тела. Альба доплыла до бортика, вынырнула и протерла очки ладонью. Пора заканчивать. Впереди душ, раздевалка и долгий день.

— Кора, ты не заснула еще? Нам пора.

— Правда? — сестра, до этого играющая роль умирающего лебедя, подскочила и забавно хлопнула руками по воде. — О, слава богам! Я замерзла и устала.

— Ты просто лежала, — Альба подтянулась на руках и вылезла из воды. Подняла оставленное рядом полотенце и промокнула лицо.

— Я поддерживала тебя! А могла спать дома в теплой постели.

Смеясь, они вошли в душевую. Быстро привели себя в порядок, оделись и, спрятав вещи в шкафчике, спустились в холл.

На улице собралась небольшая группа школьников.

— Почему они не заходят?

— В этом здании интересная система безопасности, — Кора сняла с плеча рюкзак и дернула молнию. — Двери открываются только изнутри. Поэтому они ждут пока кто-нибудь не выйдет отсюда или счастливого обладателя вот этого, — она показала ключ-карту и спрятала ее в кармашке.

Альба толкнула дверь под радостные возгласы ожидающих. Сестры переглянулись и двинулись в сторону сквера к основному зданию школы.

***

— Вы стоите на границе черты, за которой закончится ваша юность и начнется взрослая жизнь. Впереди вас ждёт много нового: муки выбора будущей профессии, любовь, проблемы и заботы. Для того чтобы с достоинством пройти все этапы, человеку важно понять, кто он на самом деле. Что скрывается за внешностью и где та точка невозврата, когда мы стали теми, кем стали.

Учитель английской литературы медленно бродил между рядами класса. Наделенный всегда спокойным голосом, он умел доносить мудрость в каждом слове. Альба любила слушать его. И сейчас внимательно впитывала новое задание.

— Итоговой работой этого семестра будет эссе. Напишите о том, кто вы? Какой вы человек? Что несете этому миру и что ждете от него, — мистер Фицц остановился у стола и обвел взглядом класс, по которому через мгновение разнесся нестройный хор возмущенных возгласов и тяжелых вздохов. — Суть вашего эссе — рассказать о хобби и показать, как оно изменило вас и сделало лучше. Или не сделало. Отговорки: «у меня нет хобби», «я не знаю, о чем писать» и «я ничем не увлекаюсь» не принимаются. По словам психологов, «человек складывается из 20 привязанностей — вещей или занятий, которые ему нравятся». Найдите что-то, что нравится именно вам и напишите об этом.

— Но, если это правда и у меня действительно нет хобби, — извечно задумчивый Патрик задал вопрос.

— О, мистер Гарднер, — учитель улыбнулся. — Я счастливый обладатель информации, что вы пишете. Пьесы или поэмы, а может быть и прозу. Это не важно. Важно лишь то, что у вас есть увлечение.

Патрик возмутился.

— Но это личное!

— Вот именно. И это как нельзя лучше раскрывает вас, как человека.

— Я никому не показываю свои стихи!

— Так, может быть, настало время сделать это? — мистер Фицц посмотрел поверх своих круглых очков, а потом выпрямился. — Каждый из вас уникален, и каждый может много рассказать большому миру. Я не ограничиваю вас ничем. Мистер Гарднер, для вас сделаю исключение. Ваша работа должна быть о стихах.

Патрик обреченно рухнул на сложенные на столе руки и застонал. Альба улыбнулась. Она знала таких людей. Жуткие перфекционисты с синдромом отличника, которые даже под страхом смерти не раскроют себя или свою работу, потому что считают ее недостаточно хорошей. У них все должно быть и-де-аль-но.

3/5

Альба нервничала.

Вот уже десять минут за укромным дальним столиком у окна сидела компания — три парня и три девушки. Казалось, самые обычные выпускники старшей школы, тихо переговаривающиеся друг с другом, иногда отправляющие по залу отголоски задорного смеха.

Все было бы хорошо. Только вот уже десять минут ее сканировал неуловимый острый взгляд серых глаз. Альба не видела, но чувствовала каждой клеточкой своего тела, что ее препарировали, словно лягушку на уроке биологии. Стоило поднять глаза на компанию, мерзкое ощущение пропадало. Но Альба знала — он наблюдает.

Ей уже давно нужно было подойти к столику, раздать меню и через время принять заказ. В вечернюю смену буднего дня она была одним официантом в кафе и спрятаться за спину других не удалось бы. Кора сегодня помогала дома. Как назло, даже Джош вышел, чтобы принять товар у поставщика.

Альба не могла понять, почему смутилась. Чувствовала только нарастающую злость, которая круг за кругом наматывалась толстой нитью на клубок раздражения. Ее не испугали слова Коры, произнесенные шепотом в дальнем зале библиотеки два дня назад. Альба не переживала за неопытность в сфере обслуживания.

Она закипала от настойчивого стука в двери ее личного пространства.

Подвернувшаяся под руку белая салфетка через мгновение сложилась в аккуратного острокрылого журавлика. Альба положила его на центр ладони, приподняла руку и улыбнулась.

— Забавная штука.

Голос, так неожиданно ворвавшийся в успокоившийся океан эмоций, прозвучал слишком неожиданно и радостно. Испугал.

Альба вздрогнула, опустила руку и подняла взгляд.

— Прости, прости, — приподняв руки, Купер взволнованно смотрел на нее. — Извини, я не думал… не планировал тебя пугать. Еще раз прости.

Альба посмотрела на упавшую на отполированную поверхность барной стойки птичку и медленно выдохнула.

— Это уже входит в привычку — извиняться передо мной. Ты не находишь? — она улыбнулась.

— Ради тебя — все что угодно, красавица. Кстати, чудесно выглядишь.

— Я знаю, Куп, — еще одна широкая улыбка после секундного мужского замешательства. — Проходи, выбирай столик. Сегодня немноголюдно, так что выбор огромен.

Альба обвела взглядом зал и взяла в руки стопку меню.

— Мне и здесь не плохо.

Купер сел на барный стул, а Альба пожала плечами.

— Как знаешь. Я обслужу один столик и вернусь к тебе.

Она успела положить перед ним ламинированную брошюру и обойти стойку, когда ее предплечья коснулась рука Купера.

— Постой. Эмм… слушай, Альба. Я вообще-то пришел не поесть, а пригласить тебя, — Альба удивленно приподняла одну бровь. — На игру. Она через два дня, в первую пятницу учебного года. Мы открываем сезон. Не знаю, интересно ли тебе это. Но… я был бы рад, если бы ты пришла.

Смущенные красные пятна расплывались на щеках с ямочками. Купер бегал взглядом по стойке, крутил в руках меню, быстрый взгляд на Альбу, снова на меню…

Альба невольно улыбнулась, мысленно удивляясь, как такой парень может смущаться, приглашая девушку на свидание. И пусть сейчас поход на игру нельзя было расценить как полноценное свидание, но что-то подсказывало ей, что в другой ситуации смущенный румянец залил бы не только щеки, но и шею.

— Я так понимаю, сейчас Сэм принимает на работу всякий сброд? Стоит любой хорошенькой мордашке улыбнуться, и ты уже принят. О каком профессионализме может идти речь? Все верно, ммм… Альба? — Ноа наклонил голову и, прищурившись, вчитался в имя на бейдже официанта. Как будто не знал его.

Улыбка сошла с лица Альбы. Вместо нее — пылающий гневом острый взгляд.

— Мы сидим там уже двадцать минут. И до сих пор нам еще не принесли меню. Стандарты качества обслуживания значительно упали, как я посмотрю, — Ноа хмыкнул и брезгливо обвел взглядом рабочую униформу. — Думаю, Сэму будет не очень приятно узнать об этом.

— Ноа, ты перегибаешь. Это я отвлек девушку от работы, — Купер попытался заступиться.

Ноа повернул голову и посмотрел на парня, оценивая. Затем снова на разозленную Альбу и опять на Купера. Альбе показалось, что его взгляд стал еще темнее. На скулах заиграли желваки.

— В следующий раз нужно помнить о том, что за любой проступок может последовать наказание, — он повернулся к Альбе и заглянул в самую глубь ее глаз, гипнотизируя. — И лучше внимательно слушать советы.

Ноа еще мгновение удерживал ее взгляд, а потом отпустил его. В груди словно лопнула пружина сдавливающая легкие — сразу стало легче дышать.

— Не забывай о том, что ты на работе, пчелка, — не прощаясь, он вернулся за стол.

∞

Это выглядело впечатляюще.

Прожекторы яркими плотными лучами освещали стадион.

Команда черлидиров в меру откровенных костюмах заводила болельщиков. Их большие, с вкраплениями серебра синие помпоны взлетали в воздух и, возвращаясь снова в руки, взмывали к небу теперь уже вместе с хозяйками.

Музыканты марширующего школьного оркестра давно настроили свои инструменты и были готовы к выходу игроков.

Трибуны шумели.

Стоило только первому игроку школьной команды «Тигры Нортсайда» ступить на мягкую траву стадиона, как все восемь тысяч зрителей буквально взвыли. Альба вздрогнула от неожиданности и, посмотрев на сестру, рассмеялась.

— Здесь всегда так, — Кора опустилась на свое место и поправила на шее шарф цвета жженого апельсина с синими полосками.

— Похоже на какое-то легкое помешательство, — Альба усмехнулась.

Кора протянула сестре кепку и, улыбнувшись, подмигнула.

— Наша команда очень крутая. И я горжусь, что могу собственными глазами наблюдать за рождением и становлением новых звезд американского футбола.

— Оу, — Альба обернулась. — Это было сказано до противного пафосно, Кора, — она улыбнулась и толкнула ее локтем. — Ладно, рассказывай, что здесь у вас и как.

На поле вышла вторая команда и Кора склонилась к сестре — за шумом трибун было сложно разобрать слова.

— Итак, смотри. Вон там один из лучших ресиверов за последние сезоны — Купер Томпсон, — Альба обернулась. — Да, тот самый Купер, с которым ты познакомилась. В полной экипировке их сложно узнать, правда? — Кора улыбнулась и продолжила. — Любимчик тренера — Эдриан Бейкер. Кстати, мы уже встречались с ним однажды. Играет на позиции раннинбека. Поверь, на его игру можно смотреть вечно. Он просто неуловимый дьявол на поле, — Альба рассмеялась. — Это мой папа так говорит. Но это сущая правда. Эда взяли в основной состав команды в тринадцать! От блистательного будущего его отделяет лишь один шаг — хороший средний балл, который у Эдриана прыгает от А до D.

Трибуны взвыли сильнее, заставив сестер перевести взгляд на поле.

— А вот и главная звезда. Он играет настолько же прекрасно, насколько ужасен сам. Ноа Стивенс — квотербек «Тигров Нортсайда», гроза соперников, коленопреклонный идол всего округа. Шесть футов и пять дюймов ловкости, скорости и выносливости. Двести десять фунтов чистой агрессии и силы.

Кора сказала это с таким придыханием, что Альба невольно поморщилась.

— О, да, сестренка. И не смотри на меня так. Он Бог этой игры. И поверь, стоит тебе хоть раз увидеть его на поле, больше ты не сможешь думать иначе.

Альба посмотрела на игроков и нашла взглядом Ноа.

В полной экипировке — шлеме, каркасе, спрятанном под футболкой, щитках на ногах и наколенниках — он выглядел, без преувеличения, внушительно. Даже издали было видно, что скрытое защитой тело было подтянутым и подкачанным. Футболка с короткими рукавами натягивалась, когда он двигал руками, и подчеркивала рельеф предплечий и спины. Обтягивающие, словно вторая кожа, бриджи не могли скрыть мощные сильные ноги.

Даже сейчас, в минуты предстартового волнения, Ноа выглядел собранно и серьезно. Он выслушал последние наставления тренера, быстро сказал что-то команде и через мгновение уже стоял на своей позиции.

Хищник, застывший перед нападением.

— Его могут ненавидеть, бояться или проклинать. Но все как один тебе скажут, что Ноа Стивенс — душа этой команды, Альба. И это без преувеличения так.

Прозвучал свисток, и Альба задержала дыхание.

***

Нет более ошеломляющего зрелища, как наблюдать за болельщиками победившей стороны.

Альба не смогла удержаться. Ее накрыло волной адреналина, и она вместе со всеми с замиранием сердца следила за игрой. А после также, как и все, радовалась победе «Тигров Нортсайда».

Настроение было приподнятым, когда игра закончилась. Сестры не стали спешить и, сидя на своих местах, ждали, пока основная волна людей схлынет. Игроки уже скрылись в раздевалках, девушки из команды поддержки собирали свои вещи и после вместе с оркестром плавно перемещались ближе к выходу.

— Кстати, обычно после открытия сезона мы устраиваем на пляже вечеринку. Костер, разговоры и все такое. Ты как? Не против? — Кора посмотрела на сестру.

— Когда? Нужно посмотреть, есть ли у меня смены в кафе.

— О, папа разрешит тебе прогулять один раз.

Альба покачала головой.

— Нет, Кора. Я себе такого не разрешу. Но если все сложится, то я не против. Так, когда эта вечеринка?

— В следующую субботу.

— Я посмотрю, обещаю.

Они были в числе последних, когда спускались с трибун. Длинный коридор вел наружу мимо душевых, комнат персонала и раздевалок спортсменов. Около одной из них было довольно шумно — дверь приоткрыта и голоса игроков громким эхом разносились в стенах коридора.

Девушки переглянулись, улыбнулись, слыша по-мальчишески детские радостные возгласы. Кора покачала головой, Альба закатила к небу глаза.

4/8

Сколько времени понадобится Куперу для того, чтобы привести себя в порядок после игры, Альба не знала.

Она не спеша шла по длинному коридору спортивного комплекса, расположенного недалеко от стадиона. Еще несколько поворотов и она у турникетов, сотня метров и уже на парковке.

Игра завершилась довольно поздно, и пустующий коридор освещали лишь потолочные лампы. На улице уже явно зажглись фонари.

Настроение Альбы было приподнятым. И даже закрывшие глаза чужие ладони не навеяли панику. Альба остановилась, дернула головой, пытаясь сбросить руки, но они держали крепко, не пропуская и капли света.

— Кора, это плохая шутка, — она еще раз тряхнула головой и вздохнула. — Куп, если это ты, то поверь обычным «Прости» на этот раз не отделаешься.

На секунду ладони на лице напряглись — пальцы больно вжались в нежную кожу на висках. За спиной молчали, только спокойное размеренное дыхание нарушало жалящую тишину.

Альба подняла свои руки, холодными ладонями накрыла чужие и попыталась убрать их. Одна незнакомая ладонь соскользнула с лица, другая сразу же заняла ее место. Альба успела только нащупать небольшой след от шрама на ребре, как послышался звук открывающейся двери, и через мгновение она почувствовала толчок в спину. Невольно сделав шаг, Альба освободилась от чужих касаний и оказалась запертой в темном помещении.

Звук поворачивающегося замка резанул слух.

Альба обернулась, подошла к двери и дернула за ручку. Та не поддалась.

— Эй, что за ерунда? — она постучала, но кроме глухих ударов о деревянное полотно ничего не было слышно.

— Детский сад какой-то.

Альба достала из кармана телефон и включила экран. Батарея предательски моргнула оповещением — осталось три процента. Сдерживая панику и разочарование, она медленно набрала в легкие воздуха, нашла в списке контактов Кору и нажала на вызов.

И резко выдохнула — бетонные перекрытия коридора не пропускали сигнал.

— О, да ладно.

Альба оглянулась, пытаясь отыскать глазами окна. Но вокруг были лишь стены и кромешная темнота. Она снова постучала в дверь, крикнула, зовя на помощь. Раз, а потом еще раз…

Ответом была лишь тишина.

Альба закрыла глаза, зажала пальцами переносицу, а потом медленно выдохнула.

— Так, спокойно. Это просто чья-то шутка. Не более. На стадионе еще были люди, они в любом случае должны пройти мимо меня, — она отступила на несколько шагов от двери и аккуратно опустилась на пол. Осмотрелась, пытаясь свыкнуться с темнотой. — Нужно всего лишь подождать.

Минуты тянулись мучительно долго.

Альба следила за ними, периодически включая телефон (стараясь экономить батарею) и проверяя, появилась ли связь. Секунды исправно складывались в минуты, но ситуация не менялась. Все та же закрытая дверь и гробовая тишина за ней.

Глаза понемногу привыкли к темноте, и Альба смогла разобрать очертания предметов в помещении. В дальнем углу что-то большое — шкаф, наверное. Вдоль стены высокий стеллаж с открытыми полками. Что на них лежало, понять было сложно, и она не рискнула подходить ближе. Хотя, возможно, там и нашлось бы что-то полезное.

Но что могло помочь ей в данной ситуации? Она прокручивала этот вопрос раз за разом в своей голове и постоянно наталкивалась на другой: кто это сделал? Глупо было предполагать, что все это нелепая случайность.

А Альба не была глупой.

Ноги затекли. Она придвинулась ближе к стеллажу, уперлась спиной в металлические вертикальные стойки, затылком о полку. Нужно сохранять спокойствие — единственное верное решение.

Аккуратно пошарив рукой вокруг себя, Альба нащупала что-то очень похожее на стопку книг или документов. Не рискуя остаться совсем без источника света, она решила не включать телефон. Пробежалась пальцами по гладкой поверхности и взяла в руки верхнюю книгу.

Только при более тщательном пальпировании книга оказалась запечатанной пачкой бумаги.

Альба хмыкнула и одним резким движением открыла пачку.

В детстве ей нужно было много: помощь родителей, упорство, время и терпение.

Сейчас же даже отсутствие света не было помехой.

Уголок к уголку.

Сгиб бумаги.

Еще один. И вот лист А4 превращается в квадрат.

Одна вертикаль, поворот и еще одна.

Теперь нужно согнуть пополам — дважды. Аккуратные, слаженные движения пальцами, несколько сгибов — и на ладошке сидит остроклювый журавлик.

Альба улыбнулась. Ей не нужно было включать свет или открывать глаза, чтобы понять — он идеален.

Интуитивно казалось, что прошло уже больше часа.

Альба вставала, измеряла шагами помещение, снова стучала в дверь, кричала и, вздохнув, вновь садилась на пол. Паника медленно, но верно подступала, но пока Альба держала себя в руках. Как надолго ее хватит, она не знала.

Родители приучили ее мыслить трезво. Всегда и в любой ситуации. Потеряешь контроль — и ты не выживешь. Не важно, где находится человек в этот момент: в горящем здании, полном дыма, в холодной воде океана, мучаясь от боли в ноге из-за судороги, заблудившись в незнакомом лесу или на экзамене в школе.

5/12

Вот уже пять минут Альба, не моргая, рассматривала боксы с салатами, выставленными на витрине раздаточного стола в столовой.

— Ты странная сегодня, — Кора поставила на поднос нарезанные овощи и сок.

— Да, нет. Все нормально. Правда, — Альба махнула на витрину. — Не знаю вот какой салат выбрать.

Кора промычала «Мг» и бросила еще один подозрительный взгляд на сестру.

Расплатившись, девушки сели на уже привычный столик. Соседний пустовал, и Альба без стеснения отодвинула свой стул и откинулась на спинку. Вздохнула.

— Все еще переживаешь по поводу случившегося? Два дня прошло. Забудь.

— Кора, кто-то закрыл меня специально. Никаких случайностей, это я точно знаю, — Альба покрутила в руках пакет с соком, дернула за трубочку, освободила ее от упаковки и одним резким движением вставила в специальное отверстие.

— Думаешь, это сделал Ноа? — Кора внимательно посмотрела на сестру, та же просто пожала плечами.

— Похоже на то.

— Зачем это ему? Да и к тому же он сам тебя и спас.

— Не спас, а выпустил.

Кора отмахнулась.

— Это одно и тоже. Но если это действительно был Ноа, то нам нужно бояться еще больше. Смахивает на раздвоение личности.

Альба засмеялась, сделала несколько глотков сока и вдруг стала серьезной.

— Он не перестает напоминать о себе…

Кора обернулась. В столовую вошел Эдриан, следом за ним Ноа. Они не спеша прошли к витрине раздачи, выбрали еду, заплатили и, осмотрев помещение, двинулись к свободному столу.

Альба вздохнула — чуть закатив глаза, она поправила свой стул и, выпрямившись, села ровнее.

— Ты успела посмотреть свое расписание? — Кора наколола на зубцы вилки морковку и отправила ее в рот. — Свободна в субботу? Лиам тоже там будет.

— О, я прошу тебя! Перестань так делать. Это он должен бегать за тобой, а не ты за ним.

Альба не рассчитала силы и сказала это немного громче, чем следовало бы. За соседним столом послышался приглушенный смех.

— Я и не бегаю вовсе! — Кора покраснела. Она бесцельно покрутила вилкой в боксе и вздохнула. Ее плечи поникли. — Что, так заметно?

— Немного, — Альба вдруг почувствовала себя глупо. — Ты прости, я не должна была.

— Все хор…

Она не успела договорить, услышав громкий звук вздрогнула и замолчала. Альба напряглась.

— Какого черта, Ноа?

Эд ударил кулаком по столу. Моментально возникшая в столовой гробовая тишина резанула слух. Извинившись, он заговорил тише. Но Альба слышала их разговор.

— Какая это по счету?

— Я не знаю, — ответил спокойный глубокий голос. — Я не занимаюсь такой ерундой, чтобы считать их.

— Зато я занимаюсь, — Эд напротив был взвинчен. — Это восемнадцатая!

— Прям как свечки на праздничном торте. Торта нет, а они всегда есть, — Ноа усмехнулся.

— Это не смешно, придурок.

— Ну почему же? Я так понимаю, через месяц будем ждать еще одну.

Альба услышала, как Эдриан еще раз ударил по столу, теперь немного тише. Он выругался в полголоса и протяжно выдохнул.

— Больно было?

— Не больнее, чем в предыдущие разы. Все в порядке.

Альба посмотрела на сестру, которая в ответ на немой вопрос «О чем они?» безразлично пожала плечами.

Родители воспитали ее правильно, и пункта: «Подслушивание» в списке «добрых дел» у Альбы не было. Она не любила такие ситуации, когда ты случайно становишься свидетелем личного разговора. И что-то подсказывало ей, что этот разговор был самым что ни на есть личным.

Нужно было отсесть, либо и вовсе уйти, но Кора еще не закончила обед.

Поэтому Альба, стараясь незаметно развернуться и отгородиться от парней хотя бы спиной, поддалась чуть вперед, почти ложась грудью на стол. От неловкого движения ее локоть соскочил с гладкой поверхности, затронул сок, и тот с глухим стуком упал на пол. Беззвучно выдохнув, Альба переглянулась с сестрой, развела руки в стороны, словно произнося «Это не специально», наклонилась и потянулась к лежащей под столом коробке. Схватив ее, она выпрямила спину и бросила быстрый случайный взгляд на соседний стол.

Лениво откинувшись на спинку стула, Ноа вытянул одну руку вперед и, закатав рукав футболки до локтя, расслабленно наблюдал за нависшим над ней Эдрианом. Друг, аккуратно придерживая тонкую ткань, рассматривал небольшую татуировку.

Она была совсем свежей.

Звезда интересной формы. Внутри, круглая словно ядро у планеты, она была красной. Оттенки причудливо расплывались от центра к краям, меняясь от ярко розового до глубокого бордового. Из-за этого казалось, что изображение на коже трехмерное. Лучи были разной длины, на кончиках красиво растушеваны.

Звезда притягивала к себе взгляд и пугала одновременно.

Глядя на еще не зажившую рану, покрытую пленкой, Альба нервно сглотнула. Она видела много всего в своей жизни, но это не означало, что она привыкла.

∞

— И что вы обычно там делаете?

Альба сидела на краю кровати, поджав под себя ноги, и наблюдала за стоящей у открытого шкафа сестрой.

— Все отмечают открытие сезона, — Кора буквально с головой окунулась в десяток вешалок, выискивая что-то. — Не знаю, кажется, ничего странного. Парни жгут костер, жарим зефир, пьем колу.

— Звучит слишком по-детски, — Альба хмыкнула.

— Так и есть. И эта вечеринка полная противоположность той, которая будет через неделю, — послышалось из глубины шкафа. Через мгновение оттуда вылетело несколько вешалок. Следом за ними Кора. — Думаю мне нужна помощь.

Она вытянула руки в стороны, удерживая по две вешалки в каждой. На них — платья.

— Эмм, — Альба скептически осмотрела варианты, взглянула на сестру и выдохнула. — Я вообще-то планировала идти в джинсах и футболке.

— О, да, пожалуйста. Главное помоги мне выбрать. Яркое, — она приложила одну из вешалок к груди, — смелое либо немного эксцентричное.

— Там ведь темно будет, — Альба сказала в полголоса. — Мне нравится вот это, — и потянулась к одному из нарядов.

Кора улыбнулась, отложила ненужные вешалки на кровать, стала напротив зеркала и приложила платье к телу. Осмотрела себя с ног до головы, покружилась и кивнула своему отражению.

— Идеально.

Пляж находился в двадцати минутах езды от дома. Место сбора недалеко от кафе. Погода была отличная и девушки решили добираться пешком. Кора приводила в порядок волосы, когда в дверь позвонили.

— Привет.

Увидев на пороге Купера, Альба немного удивилась, но улыбнувшись ему впустила в дом.

— Привет, — Купер остановился у двери и осмотрелся. В возникшей неуютной тишине Альба вдруг почувствовала себя неловко. — Я, по правде говоря, не ожидала, что ты все-таки приедешь.

Купер поднял опущенные к полу глаза.

— Я ведь обещал отвезти нас, — он пожал плечами и засунул ладони в карманы джинс.

— Все еще обижаешься?

— Нет. Мне же не пять. Я понимаю, когда девушка динамит и делаю выводы, — грустная улыбка коснулась его губ.

— Все не так. Я говорила. И пропустила нашу встречу не поэтому.

— А почему? — взволнованный взгляд нашел ее глаза.

Альба замолчала на мгновение и вздохнула.

— Так вышло. И мне жаль.

Купер хмыкнул.

— Ясно. Я понял. Все хорошо, Альба. И мое предложение все еще в силе. Так что… если захочешь…

— Я готова, — Кора сбежала вниз по лестнице, приглаживая на ходу свои волосы.

Заметив Купера, она притормозила, посмотрела на сестру и молча приподняла одну бровь.

— Подожду вас в машине, девчонки, — Куп открыл дверь и обернулся. — Кстати, круто выглядите.

Сестры переглянулись. Альба улыбнулась, а Кора, покачав головой, подошла к зеркалу. Глядя через отражение, она наблюдала за сестрой и одновременно красила губы гигиенической помадой.

— Я слышала ваш разговор. Почему ты не сказала ему настоящую причину?

Альба молча пожала плечами.

— Он тоже в списке подозреваемых? — Кора накрасила губы, потерла их друг о друга, растирая помаду, и со щелчком закрыла крышку.

— Возможно.

Кора развернулась.

— Но это странно, тебе не кажется?

— Невозможно залезть в голову к человеку и узнать мотивы его действий, — Альба перебросила кудрявую копну волос на одну сторону и, посмотрев в зеркало, поправила сережку. — Может быть Куп хотел выставить себя рыцарем, спасшим принцессу. Подстроить все и получить из этого выгоду — я стала бы его должницей. За спасение, конечно.

Кора хмыкнула.

— Так Ноа что-то попросил?

Альба замолчала, еще раз посмотрела на себя в зеркало, подняла с банкетки поясную сумку и перекинула ее через плечо.

— Нет. Мы даже не разговаривали. Он открыл дверь, посмотрел на меня и, развернувшись, ушел, — она вздохнула и заговорчески взглянула на сестру. — Ладно, хватит о нем. Если честно, я сначала подумала, что вы с Купером немного больше, чем просто друзья.

Кора рассмеялась.

— О, нет. Уверяю тебя, в нашем случае это просто дружба. Без всяких запятых и многоточий. Типаж его девушек другой, как, кстати, и мой типаж парней. Так что, — она развела руки в стороны, — друзья.

— Значит у него их было много?

— Девушек? Не стану отрицать.

— Еще один местный плейбой? — Альба хмыкнула.

— А кто первый в списке?

— Стивенс я думаю.

Кора взяла с подноса, стоящего на тумбе у банкетки, ключи и, обернувшись к сестре, улыбнулась. Переступив порог, она закрыла дверь и заговорчески прищурила глаза.

— Ты удивишься, но сколько я себя знаю, Ноа ни разу ни с кем не встречался. В буквальном смысле этого слова. Я даже не припомню, чтобы он хоть раз проявлял какой-либо интерес к девушкам. Его компания — только неунывающий Эд.

6/23

Она была готова ко всему, когда переезжала к тете и дяде.

Прежде всего, опасения были связаны со старшей школой. В целом только это и беспокоило Альбу еще два месяца назад, когда она собирала свои вещи в дорожную сумку. Любовь и уважение сверстников сложно заполучить, даже когда ты учишься с ними на протяжении долгих лет. А новенькой, яркой и умной девушке, попавшей в новое сообщество в выпускной год, сделать это почти нереально.

Но у Альбы получилось. Или ей казалось, что все было хорошо.

Она не чувствовала на себе взглядов презрения, брезгливости, недовольства или ревности. Ей не делали пакостей, не пытались навредить или выставить в плохом свете. Она очень аккуратно и плавно влилась в школьную среду.

Альба сумела найти общий язык с одноклассниками и поэтому без сомнений приняла приглашение Купера на вечеринку в честь начала нового учебного года.

На этот раз формат вечера был другим.

Огромный чужой дом, громкая музыка, немного бьющая по барабанным перепонкам и давящая на виски. Потребовалось несколько минут, прежде чем Альба смогла привыкнуть к басам и не останавливающемуся ни на минуту потоку треков.

Яркие короткие платья на девушках, рубашки и футболки на парнях. Светомузыка, бассейн и огромные чаши с пуншем на каждом столе — все то, что вряд ли могло удивить, но поражало своим размахом.

— Ты удивительно красивая сегодня, Альба, — Куп склонился к уху, пытаясь перекричать музыку.

— Я знаю, Купер, но мне приятно.

— Тебе сложно сделать комплимент. Ты знаешь это?

Альба улыбнулась.

— Старания тоже засчитываются.

Мужское лицо буквально засияло. Смутившись, Купер почесал затылок и оглянулся.

— Давай принесу тебе чего-нибудь, — снова склонился ближе.

— Просто воды, пожалуйста. Здесь вряд ли есть что-то безалкогольное.

— Ты удивишься, но полно, — изящная девичья бровь приподнялась в сомнении. — Во время сезона у нас с этим строго. Тренер не дает второго шанса, и уж поверь, мало кто рискнет своим местом в команде.

— Тогда не откажусь от безалкогольного пунша.

Купер кивнул и развернулся, в последний момент Альба удержала его за предплечье.

— А можно куда-нибудь отойти? Здесь очень шумно.

— Пройди через гостиную к бассейну. Там можно присесть. Я найду тебя.

Куп ушел, а Альба пробралась через толпу танцующих людей и через большие французские окна вышла к бассейну. Здесь звучала своя музыка, не так громко, как в доме и создавала немного другое настроение.

Альба присела на стоящий у кромки воды шезлонг и осмотрелась.

Народ отдыхал. Разбившись на парочки, небольшие группы, подпевая бьющей по ушам музыке или полностью отдавая себя танцу, студенты праздновали начало важного этапа своей жизни, который подходил к своему концу.

Кора тоже была здесь. Но она наотрез отказалась играть роль «третьей лишней» лишь шепнула у входа в дом: «Купер мне этого не простит». Напомнила, что телефон под рукой и, если будет нужна, она всегда на связи. А потом ушла танцевать с подругами.

Альба нашла Кору глазами, и та, заметив, что сестра смотрит на нее, помахала рукой. Альба улыбнулась и поревела взгляд на Купера, который вышел из дома, держа в руках два красных стаканчика. Он подошел к шезлонгу, отдал один напиток Альбе. Со вторым присел напротив.

— Это не костер на пляже.

— Согласен, — Куп хохотнул и сделал глоток пунша. — Здесь можно найти все, что угодно. Музыка, танцы, чуть позже в программе прыжки в бассейн — я уверен, мы дождемся, — глупые и пошлые игры и очереди в туалет.

Альба рассмеялась.

— А как же запертые комнаты на втором этаже и светомузыка от сигнальных маячков машин полиции?

Купер провел ладонью по затылку и, смутившись, улыбнулся. Он сидел спиной к дому, и в темноте на его лице то пропадали, то появлялись пятна теней от ямочек.

— Это тоже бывает. Но полиция на моей памяти приезжала только один раз.

— Видимо хорошая вечеринка была? — Альба улыбнулась и Куп, хмыкнув, кивнул.

Музыка стала еще громче и из дома послышались радостные возгласы. Над бассейном же у одного из шезлонгов, наоборот, повисла тишина.

— Расскажи о себе Купер Томпсон, — Альба сделала глоток пунша и немного скривилась от чрезмерной сладости.

— Хм… — Куп задумался. — Я обожаю футбол, живу им. Наслаждаюсь играми и даже тренировками. Надеюсь заполучить стипендию и снова играть, — он усмехнулся.

— Сезон начался. Скоро начнут приезжать скауты?

— Да. Мы готовимся. Каждый из нас. Так что борьба будет жаркой.

Альба склонила голову и прищурилась.

— А какой Купер Томпсон вне футбола? Разрушитель женских сердец, ловелас или быть может тайный книголюб и скромник? — она улыбнулась, заметив смущение. Это было даже забавно.

— Ладно, слушай, — он провел ладонью по затылку и, покрутив в руках стакан, поднял голову и посмотрел прямо в глаза. — Не стану отрицать, что я не такой и у меня не было девушек раньше… Я не ребенок, чтобы бояться отказа симпатичной девочки. Да и вообще, считаю глупо тратить время на неловкие переглядывания. Ты очень красивая, Альба. И да, ты мне нравишься, — Купер бегал глазами по лицу, пытаясь словить какую-нибудь реакцию. Не сумев отыскать ее, он вздохнул и снова опустил взгляд на красный стакан. — Увидел тебя в первый раз и, кажется, пропал. Твои волосы, — он медленно поднес руку к лежащим на груди прядям и тронул малиновый кончик, — глаза, улыбка… Ты мне действительно нравишься, Альба.

7/40

Тьма непроницаемой плотной массой сдавливала легкие…

Альба медленно приоткрыла веки.

Голова кружилась, в горле было сухо.

Вспышка боли острыми иголками пронзила виски.

Альба замычала, подняла руки и обхватила ими голову… Сил не было, руки безвольно рухнули вниз.

Она лежала на чем-то. Мягко…

Сделав несколько глубоких вдохов, Альба, упираясь ладонями, аккуратно села. Еще несколько вдохов и получилось встать.

Ее тошнило, в глазах танцевали черные точки.

Вокруг было темно. Стоило, превозмогая боль в висках немного приоткрыть глаза, рассмотреть что-то в помещении не получилось.

Альба, медленно шаря руками вокруг себя, сделала несколько шагов.

Что-то упало…

Звук колоколом взорвался в мозгу, причиняя еще большую боль.

Твердое…

Удалось нащупать преграду впереди. Кажется, это была дверь.

Она прищурилась. Холод металла приятной волной распространился по телу: от кисти вверх по руке, дальше к плечу и спине.

Было сложно, но дверь поддалась — раскрылась, запуская в комнату узкую полоску света.

Альба сделала шаг, споткнулась обо что-то большое, качнулась и по инерции ее отбросило снова в комнату. Она упала на колени, а после обессиленная рухнула на пол…

Вспышка…

И свет померк.

***

Тьма душила.

Она окутала тело. От жара казалось, что ее кости, скрытые за кожей и мышцами, медленно плавятся.

Альба приоткрыла веки.

Все еще тошнило…

Она попыталась сбросить сковывающее тело плед. Руки слушались плохо, и, запутавшись в ткани, она снова оказалась укутанной.

Альба выдохнула и тихонько замычала.

Хотелось пить, но сил не было.

«…вода…»

Ей снилась вода.

Плед мучил…

Мягкий матрас был немного влажным. Она потела.

Волосы липли ко лбу и щекам.

Болела грудь.

Альба не могла сделать глубокий вдох. Ее легкие словно оказались в ловушке — металлической клетке с острыми прутьями, жалящими своими шипами изнутри.

Холодные капли ручейками скатились со лба.

Ноги сковало судорогой.

Альба зажмурилась, резко дернулась, и мир снова погрузился во тьму.

***

Вспышка.

Тьма не отступала…

Она плотной массой нависла над замершим в позе эмбриона девичьим телом.

Голова почти не кружилась, но тошнило все сильнее.

Альба раз за разом глотала возникающую во рту слюну.

Из внешнего уголка глаза по горячей липкой коже скользнула слеза…

К горлу подступил ком и перекрыл воздух.

Она отчего-то знала, что в комнате есть туалет…

Потому что после следующей вспышки уже сидела на полу у унитаза.

Холод керамики приятно остужал горячее тело.

Альба обхватила ободок руками и ее вывернуло.

«…вода…»

Капли воды приятно щекотали горло. Она пила и не могла насытиться.

А потом ее снова выворачивало наизнанку.

Раз за разом…

Раз. За разом…

Боль не проходила.

Грудь, живот, голова…

«…терпеть…»

Нужно было всего лишь потерпеть. Тело выдержит…

Снова мягко. Жар, кажется, отступал. Простынь больше не вызывала дрожь.

Теперь плед был нужен. Альба укрылась в него, окрутив себя по рукам и ногам, словно цепями. Втянула свежий запах и устало вздохнула.

«…скоро…»

Скоро все закончится.

Вспышка…

И тьма снова забрала в свои объятия.

___

Резко вдохнув, Альба села на кровати.

Было достаточно светло, и она смогла осмотреться.

Ничего необычного — кровать с валяющимся у изножья пледом. Измятая простынь и несколько подушек посередине. У стены стол с небрежно брошенными на него книгами. Небольшой шкаф и комод. Приоткрытая дверь, ведущая в ванную…

8/36

Все было привычным.

Учеба, тренировки в бассейне, работа в кафе. Но что-то все же изменилось.

Альба больше не чувствовала себя защищенной. Она не знала, кому может доверять. Вернее, понимала, что кроме Коры доверять ей больше и не кому…

Это не было буллингом в более жесткой форме. Не походило на чью-то злую шутку… Все это вообще ни на каплю не выглядело смешным. Оно было страшным…

После вечеринки Альба целый день провела дома. Вместе с Корой они смотрели фильмы, валяясь на кровати читали книги, а в перерывах красили ногти. Медленно, но верно ей становилось лучше. К вечеру окончательно прошла мигрень, и только першение в горле и остаточная боль в груди напоминали о случившемся.

А еще ее одолевали вспышки воспоминаний.

Мама бы ею гордилась. Альба не паниковала, мозг работал, подсказывая верные решения, и направлял ослабленное тело. Выпить воды, вызвать рвоту, чтобы минимально очистить организм.

Папа… был бы огорчен, что его дочь попала в такую ситуацию. Но его поддержка после была бы всеобъемлющей.

Купер позвонил вечером следующего дня. Ничего не значащий разговор не принес облегчения. А еще не ответил на самый важный на данный момент в жизни Альбы вопрос.

Той ночью ему тоже пришло сообщение.

«Прости, нужно срочно вернуться домой с Корой. Позвони завтра».

Альба нашла его, просматривая переписки. И снова больше вопросов, чем ответов.

Она не стала рассказывать Куперу, что случилось. Она никому ничего не рассказала.

Ей просто не было с кем поделиться…

___

Смена в кафе в пятницу была жаркой.

Много туристов, мало свободных столиков. Одновременно работало два официанта, Кора помогла в зале. За барной стойкой Джош без передышки готовил напитки, а кухня, спрятавшись в парах от готовящейся еды, выдавала заказы.

Часть столов была занята учащимися школы Нортсайда. За привычным уже дальним столиком — Бейкер и Стивенс в компании парней из команды. Рядом уставшие после тренировки черлидиры, Патрик со своим кожаным блокнотом, в котором он беспрестанно что-то записывал, и несколько человек из книжного клуба, обсуждающих следующее собрание.

Не глядя на большую загруженность и количество людей, в кафе царила отличная атмосфера. Альба была расслаблена и спокойна. Между заказами Джош успевал рассказывать забавные истории о каждом из знакомых посетителей, и они, спрятавшись за стойкой, улыбались друг другу.

Угадывать желания людей, как оказалось, было очень просто. Футболисты вот уже второй раз заказывали добавку мяса и картофеля. Девушки из группы — поддержки овощи и обезжиренные десерты. Забредшие туристы — сытную сковородку, а постоянные клиенты не уходили без порции волшебных коктейлей Джоша.

Запозднившаяся группа туристов вошла в кафе, когда за окном уже стемнело. Шумные, веселые, они заняли самый большой столик и с энтузиазмом и голодом в глазах начали изучать меню. Заказ Альба принимала долго — по две-три порции на каждого, плюс десяток позиций напитков еле поместились в бланк.

Пока кухня готовила блюда, Альба успела сделать для них несколько повторов барного меню. Гости отдыхали, и градус веселья постепенно поднимался все выше. Через время она принесла очередной поднос, доверху наполненный тарелками. Туристы, увидев ее, радостно зашумели.

— Как оказалось, нас не обманули, — сказал один из молодых мужчин, пока Альба расставляла тарелки. — У вас действительно отлично кормят, красавица.

— Я Альба, и мне очень радостно слышать такое, — она вежливо улыбнулась и приложила поднос к животу, обхватив его руками. — Приятного аппетита.

Развернувшись, хотела уйти, но ее дернули за фартук.

— Ну что же ты так спешишь, — немного выпивший мужчина, сидящий на краю дивана, ощупал хрупкое тело глазами и улыбнулся. — Посиди с нами. Разбавь нашу мужскую компанию своей красотой, детка.

— Отпустите, пожалуйста, — улыбка сошла с женского лица, и Альба тихо прошипела. Дернула за фартук и вырвала ткань из крепких мужских рук. — Нам запрещено сидеть с гостями. Так что хорошего вечера.

— Мне нравятся дерзкие козочки, — крайний выкрикнул ей в спину.

Альба проглотила стоящий в горле комок из эмоций, поправила форму, подняла голову и, выпрямив спину, пошла к стойке.

— Что-то не так? — Джош вскинул взгляд. Его руки, натренированные годами практики, делали свое дело, готовя коктейль, в то время как взгляд прожигал рентгеном.

— Дальний столик достает.

Альба прикрыла глаза и потерла пальцами переносицу. Вздохнула.

— Тот, где туристы? — Джош посмотрел на зал, Альба кивнула. — Кажется, я им уже три порции напитков готовил. Буянят?

— Пока нет. Но знаешь, одним липким взглядом можно навредить больше, чем дракой.

Джош замер на мгновение. Его руки опустились на стойку, глаза нашли уставший взгляд Альбы.

9/69

— Они такие забавные.

Кора сидела на трибуне в спортивном зале. Альба, опустив голову на колени сестры и прикрыв глаза, лежала на деревянной скамейке. Ее волосы рассыпались по ногам Коры, и та медленно пропускала сквозь пальцы пряди-пружинки.

У них был свободный урок, и они решили провести его в зале, лениво листая учебники, разговаривая и наблюдая за тренировкой группы поддержки.

— Хочешь признаюсь? — Кора улыбнулась Альбе, когда она подняла веки. — Я всегда хотела такие же волосы, как у тебя. Завидовала бешено. Иногда спрашивала у мамы, почему именно тебе передались гены от бабушки. Причитала, что это несправедливо, — она усмехнулась. — Маленькая была.

— А я в детстве их не любила. С ними жутко неудобно, но… Теперь это все, что у меня осталось от мамы, — Альба замолчала. Опустила взгляд и провела пальцами по уже почти зажившим порезам на руке. Через несколько минут сглотнула и снова посмотрела на сестру, которая все также медленно гладила ее по волосам. — Я сначала боролась с ними. Выпрямляла постоянно, заплетала тугие косички. А потом успокоилась.

— Они делают тебя особенной.

Альба усмехнулась.

— Знаешь, что на это говорила мама: «Запомни, детка. Не волосы делают тебя особенной, а ты делаешь особенным этот мир. И волосы в том числе».

Музыка, все это время звучащая в зале, остановилась, девушки и парни подошли к одной из трибун и, жадными глотками осушая воду из бутылок, начали обсуждение прошедшей тренировки.

— Она была классной, — через мгновение тишины, повисшей над восточной трибуной, прошептала Кора.

Альба проглотила внезапно возникший в горле ком и кивнула. Резко поднялась, ухватилась на лямку рюкзака и забросила его на плечо.

— Предлагаю перекусить. Вечером у меня смена, не успею зайти домой.

Они вошли в столовую, когда там уже собралось большинство студентов. Помещение гудело, словно возбужденный рой пчел. Кора заняла место в очереди к раздаточному столу, пока Альба медленно прогуливалась вдоль стеклянных витрин, рассматривая блюда сегодняшнего меню.

Выбрав несколько позиций, они поставили еду на подносы, расплатились и шагнули в самую гущу жужжащего роя, выискивая свободные места. Взгляд Альбы проскользил от стола к столу: от шумной компании футболистов, тихой и почти незаметной группы книжного клуба, профессора Фицца, разговаривающего с молодой светловолосой женщиной и репетирующих речевки черлидиров, до грызущих морковку вегетарианцев, обсуждающих предстоящую постановку театралов, команды студенческого совета, которые все еще не могли выбрать тему весеннего бала, и сосредоточенного Патрика, склонившего голову над своим кожаным блокнотом.

В дальнем углу столовой Альба заметила поднявшегося со стула Купера, который махал руками и улыбался ей. Сестры прошли через все помещение и, добравшись, наконец, к столику, присели на свободные места.

— Такое ощущение, что сегодня пообедать решили все ученики сразу, — Кора повернула голову и окинула помещение взглядом.

— Я словно чувствовал. Поэтому и занял вам места заранее. Я помню, что сегодня у Альбы смена на работе и точно знал, что вы придете.

Кора раскрыла пакет из пергаментной бумаги, в котором лежали сэндвичи и усмехнулась.

— А ее любимый цвет и фильм тоже успел запомнить?

— К сожалению, нет. Альба не настолько открытый человек, как ты, душа моя. Но, — он поднял указательный палец вверх, — я стараюсь.

— Эй, вообще-то я здесь. Если не заметили, сижу рядом с вами!

Альба приподняла брови в возмущении и посмотрела на друзей, а затем рассмеялась и покачала головой, заметив их улыбки.

— Какие планы на выходные, девчонки? — Куп поднял бутылку, открутил крышку и сделал глоток воды.

— У родителей годовщина свадьбы. Они собираются уехать из города на все выходные. Поэтому кафе на нас.

Сестры переглянулись и покачали головами.

— Но у тебя смена сегодня, Альба. Если добавить еще два полноценных дня, выйдет приличная нагрузка.

— Мне нравится работать в кафе.

Альба пожала плечами и улыбнулась. Приличный кусок яблочного пирога, который лежал на ее тарелке, манил своим запахом. Альба взяла в руку вилку, но тонкие грани ручки попали на еще не зажившие порезы. Она вздохнула и переложила вилку в другую руку.

— Я до сих пор жалею, что меня не было рядом.

Вскинув взгляд, Альба заметила, как пристально Куп сканировал ее лежащую на столе руку. И как сильно напряглись его ладони.

— Все в порядке. В этом нет твоей вины. Да и к тому же ты ведь не можешь быть рядом со мной всегда, — Альба отколола кусочек пирога и, аккуратно придерживая вилку, отправила его в рот. Через мгновение ее глаза прикрылись от удовольствия.

— Если бы ты позволила…

Слова, сказанные шепотом, зависли в воздухе, покружили немного над столом и растворились в гуле голосов столовой. Кора кашлянула и неловко отвела взгляд, уперев его в столешницу, а Альба медленно выдохнула.

— Куп… Мы ведь говорили об этом, помнишь?

∞

— Альба!

Кора крикнула в спину сестры. Не получив ответа, протяжно выдохнула и побежала следом.

— Да, постой же ты! Альба, так нельзя, слышишь меня?

Погода портилась. Ветер сильными порывами будоражил затихшие перед холодами листья деревьев. Небо понемногу начало затягиваться тучами.

Альба уверенным шагом шла по школьной парковке.

— Альба! Это неправильно!

Кора догнала сестру и, развернувшись, стала перед ней лицом. Шла спиной вперед, все еще пытаясь переубедить.

— Это не поможет, слышишь? Ты только себе сделаешь хуже. Для чего такие нагрузки? — она развела руки в стороны и поправила съехавшую с плеча лямку рюкзака. — Мы были в бассейне утром. А еще вчера и позавчера на тренировках дважды в день. Плюс ты работаешь. Да и школу не стоит списывать со счетов. — Кора остановилась и выставила вперед руки. Обхватила ладонями Альбины плечи и заглянула в глаза. — Давай вернемся домой.

— Я не заставляю тебя идти. Это нужно только мне.

— Не глупи, — Кора возмутилась. — Я не оставлю тебя в одиночестве после всего случившегося.

— Тогда пойдем, — Альба пожала плечами, а Кора взвыла.

— О, да ладно! Почему ты все еще злишься на него? Прошло три дня. Все уже забыли, а ты гробишь себя нагрузками, только чтобы побороть злость.

Альба выдохнула и покачала головой.

— Ты удивишься, но я только утром поняла, что не злюсь на Ноа. Хотя именно так и должно было быть. Нет, я злюсь на всех остальных.

— Объясни.

— Меня выводит из равновесия тот факт, что все, все, Кора, просто сидели и наблюдали за тем, что же будет дальше, понимаешь? Никто и не подумал даже встать на защиту Патрика. Это ведь ненормально!

Кора вздохнула.

— Пойми, его просто боятся. Никто не хочет, чтобы он даже запоминал их имена…

— Это глупо, — Альба сбросила на землю рюкзак с формой, сложила руки на бедрах и, опустив голову, прикрыла глаза. — Он обычный человек. Самый. Обычный. Человек, — она подняла голову и посмотрела на сестру. — Что он может сделать? Попросит Эда побить кого-то? Любые раны заживут, а честь и гордость, которою смогли отстоять, будут нерушимы.

Альба подняла рюкзак, смахнула назад затянутые в хвост волосы, упавшие на лицо из-за очередного порыва ветра, и подошла к лестнице спортивного корпуса. Не сумев отыскать в кармашке ключ-карту громко вздохнула.

— Несколько человек, о которых ходили слухи, что якобы у них Ноа вымогал деньги, в итоге переводились в другие школы, Альба, — Кора достала пропуск и приложила его к электронному замку. Дверь с тихим щелчком открылась. — Тихо, без скандалов. Но репутация Стивенса бежит впереди него.

— Мне плевать, Кора. Я не могу простить себя за то, что я могла что-то сделать, но не сделала. Пусть бы и не помогло, но тогда на душе не было бы так гадко.

Взмах рукой, быстрый вдох, тихий всплеск, когда ребро ладони вошло в воду, и все заново.

Альба любила это состояние. Когда твое тело предельно напряжено из-за нагрузок, сосредоточено лишь на выверенных движениях, а мозг абсолютно пуст. Вода очищала. Она помогала привести мысли в норму, избавиться от лишних, ненужных организму эмоций, которые только и делали, что разрушали цельное внутреннее «я».

Мышцы, утомленные частыми за последние дни тренировками: плаванием, физкультурой в школе, постоянным движением на работе, горели и ныли. Но Альбе нравилось чувствовать эмоции победителя, когда тело проявляло неимоверную выдержку и перебарывало эмоциональные, казалось, ранее невозможные барьеры и рамки.

А наблюдать за тем, как бесцеремонно и беспричинно рушат чьи-то личные границы, она ненавидела. Поэтому последние дни Альба чувствовала себя ужасно. Сначала злилась на Ноа, на Купера, затем на всех остальных, а главное — на себя.

Взмах, вдох, всплеск воды.

Она успокаивала. Давала возможность подумать, остыть и пересмотреть свое отношение к тому, что беспокоило.

Прошел почти час, когда Альба, наконец, позволила себе несколько минут перерыва и вылезла из воды. Повернув голову в сторону вышек для прыжков, она заметила Кору, которая сидела на самом краю и медленно болтала ногами. Уставшая, с едва заметными синяками под глазами и немного сонная, она повсюду упрямо следовала за сестрой, переживая и страшась за нее.

Альба вздохнула и прикрыла глаза. Чувство стыда накрыло с головой, как минуту назад делала это вода, затягивая в свои прозрачные сети. Кора не должна была страдать из-за ее эмоционального всплеска, который Альба прорабатывала нагрузками, в том числе и плаванием.

Оперевшись на руки, она полностью вылезла из воды и, подняв лежащее рядом полотенце, промокнула лицо.

— Кора. Что-то я устала. Пойдем домой?

Приняв душ и высушив волосы, они вышли из здания спортивного комплекса, когда на улице уже стемнело. Лишь фонари и свет из окон, которые еще не успели потухнуть, освещали дорожки и школьный сквер.

За время тренировки на улице начался дождь. Всего за несколько минут волосы девушек, как и одежда, намокли и неприятно прилипли к лицу и телу. Альба подняла голову вверх и посмотрела на темное небо. Холодные крупные капли падали на разгоряченную после плавания кожу и запускали табун неприятных мурашек.

∞

Самое страшное, что может быть в критической ситуации — это неизвестность.

Когда все, что у тебя есть — лишь ударяющий по нервам звук бегущих стрелок на часах в комнате ожидания. Горячий кофе из автомата, который вопреки законам физики и биологии не может согреть, и бесконечные, снующие диким взъерошенным роем мысли.

Они доехали к двери приемного покоя очень быстро. На улице уже стояла команда сестер, в отделении врачи. Они аккуратно достали Кору из машины, переложили на каталку и спрятали за закрытыми дверями.

Альбу не пустили.

Она не помнила, как оказалась на стуле в комнате ожидания. Кажется, ее кто-то привел — в памяти всплыло ощущение тепла на дрожащих плечах. Опустошение и беспомощность гранитной плитой давили на грудь, не давая возможности дышать. Альба смотрела на бегущую стрелку часов и отсчитывала каждую секунду своего бесконечного падения в зияющую пустотой пропасть.

По дороге Эдриан позвонил тете и дяде, заехал за ними и привез в больницу. После заполнения бумаг они остались в коридоре возле операционной. Альба не смогла. В тот момент, когда она начала медленно оседать на пол, ее и подхватили чьи-то руки и привели сюда — в комнату, заполненную неудобными стульями и оглушающей тишиной.

— Альба, — тихий, глубокий, с хрипотцой голос прорвался в мысли. Альба повернула голову и пустым взглядом посмотрела на парня рядом. — Хочешь чего-нибудь. Воды может?

Она покачала головой и снова уставилась на часы.

— Принести еще кофе? — голос не сдавался. Врывался в мысли, окутывал своим теплом и пробирался под кожу.

Альба опустила глаза, посмотрела на наполненный доверху бумажный стаканчик, который, как оказалось, держала в руках, и снова покачала головой. Склонилась и поставила остывший кофе на столик рядом.

— Что вы там делали? — чтобы отвлечься, задала вопрос охрипшим голосом.

Ноа вздохнул.

— Мы возвращались с вечерней тренировки. Дождь лил, почти ничего не было видно. Успели заметить только, как со свистом сорвалась с места машина. А потом тебя… на коленях на мокрой траве, — Альба обернулась на Ноа. — У тебя байка яркая, вот я и заметил…

Она кивнула, отсчитала в голове еще десяток секунд, следуя за стрелкой часов, и снова спросила.

— А здесь? Что ты делаешь здесь?

Ноа покачал головой, наклонился и положил локти на колени. Громко и медленно выдохнул.

— Это очень глупые вопросы. Но я не знаю, что бы делал сам, окажись на твоем месте. Поэтому можешь спрашивать, что хочешь, пчелка.

Альба сглотнула.

— Где Эд и Лиам? Я помню, что ты сказал им ехать за нами. А потом они привезли родителей Коры.

— В спешке мы забыли ваши вещи. Они вернулись за ними к школе. Дождь льет, там явно все испортилось, но это мелочи.

Ноа опустил голову и провел ладонью по затылку. В свете ламп мокрые волосы казались еще темнее и небрежными прядями спадали на лоб. Капли воды срывались с кончиков и летели на пол, образовывая у подошв кроссовок небольшие озера.

Альба испуганно вздрогнула, когда внезапно открылось окно и поток холодного воздуха ворвался в помещение. Руки, ноги, спина… все было мокрым. Под одеждой моментально побежали мурашки. Тяжесть сырых волос, лежащих на спине, ощущалась неподъемной ношей.

Ноа поднялся, подошел к окну и, провернув ручку, захлопнул его. Через несколько секунд на плечи Альбы упала спортивная куртка.

— Держи, ты промокла, — он поправил ее, полностью укутав сгорбленное тело. — Еще сухая футболка есть. Можешь переодеть в туалете или здесь, я отвернусь.

Альба подняла голову и встретилась своим полным слезами взглядом с мужским, который, к ее удивлению, был наполнен теплом.

— Не нужно, — она покачала головой. — У меня уже есть одна твоя вещь.

Ноа не отвел взгляд, но Альба заметила, как дернулся его кадык.

— Не понимаю, о чем ты.

— И я не понимаю… тебя, — а после этих слов хмыкнул и приподнял бровь.

— Удивляю?

Он снова присел на стул рядом. Сцепил руки в замок и уперся локтями в колени.

— Постоянно. Я не знаю, что от тебя ожидать в следующую секунду.

— Это хорошо или плохо? — Ноа обернулся.

Альба откинулась на спинку стула, прикрыла глаза и прошептала.

— Это пугает.

Через несколько минут тишины дверь открылась, и они вскочили. В комнату зашел дядя Сэм, посмотрел на Альбу и покачал головой. Она перевела испуганный взгляд с Ноа на дядю и обратно. Прикрыла лицо руками и почувствовала, как сильные мужские пальцы впились в нежную кожу ее плеч.

— Нет, милая. Ну что ты, нет, — дядя Сэм подошел ближе и обнял Альбу. Поднял руку и погладил по голове. — Все будет хорошо. Я зашел сказать, что новостей пока нет. Идет операция, Кора еще не приходила в себя. У нее разбита голова, на лице немного царапин. Но это мелочи, да и с ногой уже работают, — он отстранил Альбу от своей груди, аккуратно убрал упавшие на лицо волосы и заглянул в глаза. — Все будет хорошо. Ты слышишь меня? Все будет хорошо.

∞

— Я категорически против!

Кора выпрямила спину и поставила кружку на стол. От резкого движения лейкопластыри, которые закрывали самые сильные порезы на ладонях, сдвинулись, и она зашипела сквозь сомкнутые от боли зубы, а затем упрямо сложила руки на груди.

— Кора, детка, — тетя Мэгги подошла ближе и, протянув руку, погладила дочь по голове. — Это очень далеко от дома. Мы не успеем вернуться, если что-то случится.

— Ничего не произойдет, обещаю тебе. Я в порядке. Альба рядом. У нас все будет хорошо.

Тетя посмотрела сначала на Альбу, сидящую на кровати рядом, которая кивнула в ответ на слова Коры, а затем перевела взгляд на мужа. Дядя Сэм вздохнул, почесал затылок и потянулся к пульту. Выключил телевизор, по которому в очередной раз рассказывали о непрекращающемся грозовом фронте, принесшем недельные дожди, и сел рядом с дочерью.

— Милая, не нужно нервничать. Мы просто волнуемся. Как любой родитель. А после случившегося тем более, — он заглянул в ее глаза и погладил по голове. Кора вздохнула.

— Папулечка, я правда в порядке. Посмотри, — она подняла голову и показала пальцем на щеку, — синяки почти прошли, царапины заживают. Даже скобы со лба сняли. А это, — кивнула вниз, указывая на ногу, — не позволит мне и шага ступить из дома.

— А если тебе что-то будет нужно, — тетя придвинулась ближе.

— Мама, ты делаешь только хуже. Я ведь не беспомощный ребенок. Тем более Альба всегда рядом.

— Но, если мы уедем, она будет на работе. А ты останешься одна. На три долгих дня.

— Но, если вы не уедете, я возненавижу себя. Вы итак пропустили свою годовщину, отпраздновав ее в больнице. А теперь, когда меня выписали, я не прощу себе того, что окончательно сорвала вам праздник, — Кора вздохнула и опустила голову на плечо отца. — Вы же планировали эту поездку больше года. Я знаю, как она важна для вас.

— Детка, — тетя обняла ее и улыбнулась, — ты самое важное для нас. А съездить мы можем в любое другое время. Более подходящее время, чем сейчас. К тому же впереди выходные, людей в кафе будет много. Мы не ходим загружать Альбу, возлагая на нее столько ответственности и работы.

Альба покачала головой.

— Мы уже договорились с Джошем. Он согласен выйти и не в свои смены, чтобы помочь, — она бросила взгляд на расстроенную Кору и снова перевела его на родителей. — Я тоже считаю, что вы должны ехать. Мы справимся.

Все замолчали. В полной тишине комнаты было слышно лишь громкое дыхание Коры, от которого так и сквозило обидой. Дядя вздохнул, посмотрел на жену и пожал плечами.

— Милая, раз дети уверены, что справятся, я думаю, нам нужно съездить, — а услышав в ответ тихое «Сэм» улыбнулся. — Но при условии, что телефон всегда будет рядом.

Кора взвизгнула и обняла отца.

— Обещаем, обещаем, обещаем.

Он рассмеялся и поднялся с кровати. Хлопнул в ладоши.

— Раз все решено, нужно спешить. Мэгги, я занимаюсь бронью отеля, а ты собирай вещи.

Когда за родителями Коры закрылась дверь, Альба поднялась с кровати и подошла к окну, на котором стояли привезенные из больницы цветы и шарики. Кора устало откинулась на подушки и прикрыла глаза.

— Обижаешься на меня?

Альба обернулась.

— Нет, что ты. Я считаю это очень романтично — отметить годовщину в том самом месте, где двадцать лет назад твой папа сделал предложение. И повторить свадебные клятвы.

— Я бы хотела быть с ними. Но понимаю, что в такой момент не нужно посторонних глаз, — Кора улыбнулась. — Иногда я завидую им. Суметь пронести свою любовь через столько лет, не растеряв ее по пути — это здорово. Знаешь, — она посмотрела на сестру, — папа до сих пор помнит мамино платье на первом свидании и как она забавно двигала носом, когда выбирала наполнитель для мороженного. Я бы хотела также… когда-нибудь.

Кора задумчиво посмотрела в окно, а Альба усмехнулась.

— Я уверена так и будет, — она взяла в руки стопку открыток, которые передавали в палату Коры, пока она лежала в больнице. Прочитала несколько. — Сохранишь их?

— Не знаю. Они забавные, некоторые трогательные. Мне приятно…

— «Нам будет скучно без твоего смеха. Возвращайся скорее», — Альба прочитала очередную надпись и усмехнулась. — «Помогу разрисовать гипс», — еще одну. Подняла голову, прищурилась и усмехнулась. — Как думаешь, сегодня Купер принесет фрукты?

— Ставлю десять долларов, что принесет. Только не знаю, что нам делать с корзинами, которые он оставлял последние три дня. И вообще, мне кажется, Куп это делает не для меня, — Кора рассмеялась. Альба покачала головой, отложила стопку открыток и подняла небольшую коробочку. — А это что?

Кора пожала плечами.

— Не знаю. Еще не смотрела, — на вопрос сестры: «Можно открыть?» кивнула.

Альба аккуратно потянула за тонкую ленту и бант развязался. Она откинула крышку и застыла, увидев содержимое.

— О. Мой. Бог, — подняла записку и, расплывшись в улыбке, посмотрела на Кору. — Ты должна сама это увидеть.

Она подошла к кровати, присела на край и отдала коробочку. Склонила голову к плечу, наблюдая за реакцией Коры, которая сперва непонимающе смотрела на содержимое, а потом удивленно хлопала ресницами, читая открытку.

10/10

— Что ты здесь делаешь?

Ноа вошел в кафе и осмотрелся. Ветер, ворвавшийся в раскрытую дверь, пробежался по полкам бара, всколыхнув стоящие в несколько рядов бутылки, и поднял вверх стопки меню.

— Давай помогу, — он отодвинул Альбу и, уперевшись обеими руками в деревянное полотно, закрыл дверь. — А ты что здесь делаешь? Поздно уже.

— Пришлось вернуться.

Ноа покрутил головой, стряхивая воду с волос, вытер ладонью лицо, посмотрел на Альбу и кивнул.

— Я возвращался с тренировки. Увидел огни вывески и рискнул. Не ожидал, если честно, что кто-то еще остался. Но с такой погодой даже при всем желании я никуда бы не успел дойти. Так что…

— Там совсем все плохо? — Альба заломила руки и попыталась заглянуть через крохотные окошки решетки. Обернулась, задала вопрос и столкнулась с изучающим взглядом Стивенса, который лишь вздохнул.

— Что успела сделать?

Ноа осмотрелся по сторонам, сложив руки на бедрах.

— Опустила решетки. Закрыла черный ход и газ перекрыла, — а потом кивнул.

— Хорошо. Нужно еще укрепить дверь. Помоги мне.

Он подошел к тяжелому буфету, в котором хранились запасные скатерти, салфетки, столовые приборы и посуда. Присел и ухватился за деревянные выступы. Вдвоем они придвинули буфет к входной двери. Выпрямившись, Ноа вытер ладони друг о друга.

Снаружи снова послышался грохот, и ветер сильным порывом ударил в окна.

— Где электросчетчики? Свет отключили дистанционно по всему городу, но не мешало бы перестраховаться.

Альба согласно кивнула и повела Ноа через кухню в подсобку.

В помещении было темно.

Позднее время и разыгравшаяся непогода не пропускали лунный свет. Альба, выставив вперед руки, аккуратно ступала между столиками, дальше — через распашные двери мелкими шагами продвигалась вглубь кухни. Она хорошо знала кафе и была уверена в своих действиях. Лишь изредка бросала взгляд на следующего за ней парня.

Ноа выключил рубильники, еще раз проверил положение краников газа и, убедившись, что кафе обесточено, вернулся в главный зал.

— Выходить на улицу опасно. Сколько все продлится, неизвестно. Думаю, придется остаться здесь на ночь.

— Хорошо.

Альба сглотнула возникший в горле ком и кивнула. Села на край одного из диванов и обхватила себя за плечи. Теперь идея вернуться в кафе выглядела детским необдуманным поступком, а быстротечность возникшей ситуации пугала. Она опустила голову вниз, мысленно повторяя по себя одну единственную фразу: «Все будет хорошо».

Боковым зрением она заметила движение слева и вскинула взгляд. Ноа подошел ближе.

— Сидеть у окна опасно. Давай я переставлю диван.

Альба поднялась и, отступив в сторону, наблюдала за быстрыми движениями сильных рук, которые подняли небольшой диванчик и, подталкивая, переместили его ближе к барной стойке и кухне.

— Здесь будет лучше.

Ноа подошел к бару, опустился на корточки и заглянул на полки. В полутьме, пошарив руками, он вынул бутылку питьевой воды и со щелчком открутил крышку. Сделал несколько жадных глотков и протянул воду Альбе.

— Прости, я еще одну найду, — а затем отдернул руку.

— Не нужно. Я не брезгую.

Альба забрала бутылку и прижала губы к горлышку. Порыв шквального ветра ударил в окна, заставив стекла испуганно задребезжать. Она вздрогнула, и несколько капель упало на толстовку. Вытерев рот тыльной стороной ладони, Альба закрутила крышку и положила бутылку на диван.

— Итак, — Ноа провел ладонью по затылку и сел рядом. — Еды у нас достаточно. Что-то еще можно взять из холодильника, я думаю. Они отключены всего пару часов. Потом будет уже поздно. Немного воды есть в баре. Из кранов пить не советую, лучше переждать. Где твой телефон? — он посмотрел на Альбу.

— Я его дома забыла. Поняла это, когда хотела включить фонарик у черного входа.

Ноа пробежался внимательным взглядом по ее лицу и сцепленным в замок рукам.

— Ясно, — вынул из кармана свой телефон, вытер его об обивку дивана и включил экран. — У меня осталось восемнадцать процентов. Если застрянем здесь больше, чем на одну ночь, придется туго.

Отбросив телефон на сиденье, Ноа откинулся на спинку дивана, уперся затылком и, приподняв голову, устало прикрыл глаза.

Диван был небольшим, около пяти футов в длину. Они сидели совсем близко: Альба слышала размеренное дыхание Ноа и видела, как вслед за вдохом поднималась его грудная клетка. Она посмотрела на длинные руки, вытянутые вдоль тела, и крепкие ноги, обтянутые мокрыми джинсами. Перепрыгнув взглядом наверх, заметила сведенные к переносице брови и капельки влаги на длинных ресницах.

— Тебе нужно переодеться. Ты мокрый совсем.

Ноа повернул голову, несколько минут затуманенным взглядом смотрел на Альбу, ощупывая им ее лицо, а после сказал охрипшим голосом.

— Ты тоже.

— Я найду что-нибудь.

Альба поднялась. Глаза уже привыкли к полумраку, и через минуту она скрылась за кухонной дверью. Вернулась, держа в руках сухую одежду.

***

Звук телефонного звонка испугал не меньше, чем безумствующая за окнами непогода. Альба вздрогнула и приложила ко рту ладони, чтобы не закричать. Ноа схватил телефон и быстро смахнул пальцем по экрану.

— Да. Ну, наконец, — он громко выдохнул и поднялся на ноги.

Интуиция отчего-то буквально прокричала Альбе, что этот звонок был предельно личным. Бесшумно поднявшись с дивана, она подошла к барной стойке и, присев на корточки, надеялась нащупать влажные салфетки. Старалась не подслушивать, но Ноа и не пытался говорить тихо.

— Да, хорошо… Отлично… Я не могу не волноваться, зайчонок. Пообещай, что сделаешь в точности так, как мы с тобой обсуждали… — он обернулся и бросил быстрый взгляд на Альбу. — Ладно, ладно постараюсь… И я…

Сбросив звонок, Ноа снова присел на край дивана, опустил голову между разведенных коленей и сцепил пальцы в замок на затылке. От напряженного тела исходили волны злости и безграничной силы. А еще обреченности… Альбе показалось, что в наэлектризованном воздухе она ощутила именно ее.

— Девушка? — она поднялась, подошла к дивану и уперлась спиной о барную стойку. Вынула несколько салфеток и протерла липкие от апельсинового сока ладони. — Прости, я не хотела подслушивать.

Ноа молча кивнул.

— Забавно, что мы только что говорили с тобой об этом… — он поднял голову и, прищурившись, посмотрел на Альбу. — Забота. Ей повезло. У нее есть человек, который заботится. — Ноа все еще молчал. — Какая она?

— Самая лучшая, — отрезал и протянул телефон. — Держи, позвони сестре. Она будет волноваться.

— Там остался маленький заряд. Ты сам говорил, что лучше экономить…

— Альба, — Ноа перебил. — Звони.

Дальше спорить она не стала. Взяла телефон, набрала знакомые цифры и, стараясь держать себя в руках и волнуясь, ждала, когда на том конце ответят. Кора подняла трубку через долгие семь секунд. Ноа, в отличии от Альбы, слушал каждое произнесенное в тишине слово. Она чувствовала горячий взгляд на своем лице, а еще поддержку, когда волнение брало верх и слезы бесконтрольно собирались в уголках глаз.

Они говорили недолго. Альба больше слушала, чем отвечала. На последних секундах слова и вовсе застряли где-то в скованном от страха горле. Она нажала кнопку завершения разговора и еще несколько минут бездумно рассматривала тускнеющий экран телефона. Подняла голову и посмотрела на Ноа, который, заметив что-то в ее глазах, молча поднялся.

— Ты чего? — он спросил, удерживая своим цепким взглядом барахтающееся на волнах паники тело. Шагнул ближе и немного склонил голову, пытаясь с высоты своего роста заглянуть в женское лицо.

— Кора… она… там…

Чувствуя предательскую дрожь в руках, Альба подняла голову, когда Ноа дотронулся к ее подбородку и аккуратно приподнял его. Он бегал взглядом по испуганному лицу, скорее всего, не понимая внезапно нахлынувших слез. Альба сглотнула, скосила взгляд на окна, а затем снова посмотрела на Стивенса.

— Кора в подвале. Объявили тревогу… Соседний город эвакуировали… — не сумев удержать слезы, Альба сильно зажмурила глаза. Шепнула, — На нас движется ураган, Ноа.

Несколько долгих секунд он ощупывал взглядом острые скулы и дрожащие губы. Следил за вытекающими из глаз слезами. Сглотнул и, потянувшись, вытер подушечкой большого пальца влагу.

— Так, — он отступил на шаг, сложил руки на бедрах и осмотрелся. Снова повторил, — Так… Вот черт, но как?

— Кора говорит, грозовой фронт внезапно сменился, столкнулся с… — Альба набрала в легкие воздуха, но не выдержала — снова сдулась, как воздушный шарик. — Я не знаю…

Чтобы скрыть дрожь в руках, она села на диван и обхватила себя за плечи. Неосознанно начала раскачиваться. Она чувствовала, как паника накрывает ее с головой, утягивая в черный водоворот. В ушах шумела кровь, сердце больно ударяло в ребра, приподнимая толстовку на груди. Альба глубоко дышала, с каждой секундой сильнее сжимая пальцы на коже.

— Насколько я знаю, подвала здесь нет. Но и в зале оставаться нельзя, — Ноа шагнул к двери, проверил надежность рольставней и вернулся к застывшей Альбе. — Есть морозильная камера, но если здание обвалится, мы не выберемся. Помещение очень маленькое. Поднимайся, — подумав, он нырнул за барную стойку, вытащил несколько бутылок питьевой воды и кивнул в сторону кухни. — Дверной проем — самое надежное место сейчас. Разместимся в коридоре, между кухней и подсобкой. В буфете, шкафу или на баре есть что-то наподобие полотенец или покрывал? Альба?

Но Альба уже не слышала. Шум в голове был настолько сильным, что она зажмурилась и прикрыла уши руками. Ее тело безостановочно качалось вперед и назад. Вся она была сплошным комком из нервов и шока.

— Альба. Эй, Альба…

Ноа что-то говорил. Но его слова звучали словно из-под одеяла. Заплывший слезами взгляд не мог сконцентрироваться на нависающем над ней телом. Альба качала головой, все еще прикрывая уши.

Ноа сорвался с места, отбросил на диван воду и присел на корточки у девичьих ног. Его руки на долю секунды зависли над острыми голыми коленками, ладони сжались в кулаки, а после громкого выдоха распрямились и опустились на холодную кожу.

— Альба, — он позвал уже намного тише. Но шепот необъяснимым образом смог пробраться через плотную завесу приближающейся истерики. — Эй, пчелка… Ты чего?

***

Альба вынырнула из беспокойного сна очень резко.

Подняла тяжелые веки, превозмогая легкую боль в ребрах, втянула в легкие воздух. Закашлялась и, вскинув руки, зажала пальцами виски.

Она сидела на полу, на котором мгновение назад лежа, спала. На плитке был расстелен неизвестно откуда взявшийся здесь кусок поролона, на женском теле — огромный, доходящий ей почти до колен дядин свитер. Альба оперлась спиной о стену, подтянула под себя ноги и укрыла их толстовкой.

В коридоре было достаточно светло, и она сумела рассмотреть следы мужских кроссовок на пыльном от штукатурки полу. Раскрытую аптечку и валяющиеся рядом бутылки с водой. Достав одну из них, она открутила крышку и сделала несколько жадных глотков.

— Проснулась?

Услышав мужской голос, Альба поперхнулась, подняла голову и вытерла тыльной стороной ладони мокрые губы.

— Где ты это нашел? — кивнула на кусок поролона.

— В подсобке. Ночью было очень холодно. Ты дрожала сильно и… — Ноа опустился на пол и провел широкой ладонью по затылку. — Толстовка не помогла вот я и…

Альба кивнула.

— Мы можем выйти?

— Без помощи нет. Черный вход завалило видимо, дверь не поддается никак. А в зале… Одна из балок на потолке обрушилась. В крыше дыра…

— Перебраться через обломки как-то можно?

— Нет.

Она повернулась к Ноа, посмотрела на него и решительно поднялась.

— Я посмотрю.

— Альба. Альба, не нужно, — он окликнул ее, но не пытался удержать. Лишь поднялся следом и шагнул за женской фигурой со взъерошенными волосами.

Они прошли по коридору к кухне, потом через распашные двери, в которых сейчас открывалась только одна створка, в зал. Альба застыла, когда уперлась в обломки крыши, валяющиеся под ногами, и части бетонного перекрытия, отрезавшие путь к двери.

Задержав дыхание, она пробежалась взглядом по виднеющимся сквозь обломки уцелевшим столикам и стульям. По разбитым бутылкам и стаканам, стекло которых мелкой крошкой рассыпалось по стойке и полу и бликовало в свете наступившего дня.

По огромному куску потолочной балки, которая лежала на диване, проткнув его обивку. И одиноким засохшим кусочкам апельсиновой кожуры на нем.

Альба повернула голову, взглянула на Ноа, проследила за игрой желвак на потемневших от щетины скулах и громко сглотнула. Развернулась и пошла в коридор, незаметно смахнув упавшую на щеку слезу.

Прислонившись к стене, она бездумно уставилась в пол, рассматривая рисунок плитки. Ноа молча опустился рядом.

— Телефон? — через несколько минут гнетущей тишины задала вопрос.

— Разрядился, — и кивнула, услышав ответ.

Ноа вздохнул, вытер ладонями лицо и потянулся к воде.

— Я успел отправить сообщение Эду. Написал, где мы. Он поможет, сообщит спасателям. Нужно просто подождать немного, — Альба шепнула: «Хорошо» и снова замолчала. — Если тебе нужно в уборную, иди. Я проверил, там безопасно.

Он отложил бутылку, устало прислонился затылком к стене и зажал пальцами переносицу.

— Ты спал этой ночью?

Услышав ответ, застыл, а потом медленно опустил руку. Вскинув взгляд, столкнулся с беспокойным женским. Альба заметила сеточку паутинки лопнувших сосудов, набухшие тяжелые веки и залегшие под глазами темные синяки.

— Тебе нужно отдохнуть, — она подняла руки и ухватилась за края толстовки. — И это мне уже не нужно. Я согрелась, спасибо. А ты почти голый. К тому же я помню, что и штаны у тебя были мокрые. Так можно заболеть.

Пытаясь стянуть свитер, она запуталась и, резко дернув рукой, ударила локтем Ноа. Который глухо охнул и согнулся, зажимая ладонью живот. Посмотрев на застывшую Альбу и сжимая губы в тонкую полоску от боли, он молча и предупреждающе покачал головой.

— Даже не думай, — Альба оттянула вниз свитер. — Что там у тебя?

Потянувшись к майке, она еще раз взглянула в самую глубь серого омута и аккуратно приподняла ткань. На смуглой коже от подмышки до почти самого пупка была наложена салфетка с проступающими на белой материи каплями крови. Неровно оторванная, с плохо зафиксированными краями, выглядела она плохо.

— Хотел пролезть через обломки. Но балка сдвинулась, и я немного застрял, — Альба кольнула взглядом, Ноа пожал плечами. Шепнул. — Прости.

— Я помогу.

Она сказала, то ли задав вопрос, то ли констатируя факт. Но Ноа не возмутился и даже не шелохнулся, когда холодные тонкие пальцы аккуратно снимали пластыри. Терпел и когда капли перекиси «шипели» сражаясь с кровью.

— Не могу утверждать на сто процентов, но, кажется, эта ночь отложится в моей памяти, — Альба усмехнулась, промакивая края довольно глубокой царапины.

— Планировала забыть все это, как страшный сон?

Ноа склонил голову, пытаясь рассмотреть рану. Говорил, дыша в макушку с кучерявыми волосами. Альба подняла взгляд и покраснела, смутившись слишком близкого мужского присутствия.

— Нет. Мама говорила, что у меня особенная память. Родители многому научили меня. Как вести себя в сложных ситуациях: при пожарах, наводнениях, в открытом море или в лесу. Мы отрабатывали приемы первой медицинской помощи при самых невообразимых ситуациях. Ты знал, что я могу помочь при укусе ядовитой змеи и даже знаю, что делать если в человека ударит молния? — Альба потянулась в аптечке и достала несколько «бабочек». — Так вот, мой мозг просто переполнен информацией. И я часто ездила с родителями в командировки. Очень часто… — она вздохнула, раскрыла пластырь и наклеила его на рану, соединив края. Взяла еще один. — Я видела много ужасных вещей, и искалеченных, израненных людей тоже видела… Но наш мозг удивительная штука. Он может защищать человека от психологических травм, вычеркивая какие-то травмирующие моменты из памяти. А мой мозг еще более интересен. Он посчитал, что вместо того, чтобы помнить первое катание на велосипеде, будет полезнее никогда не забывать приемы первой медицинской помощи. А еще то, что человеческая жизнь очень хрупка.